Аннотация: Достоверно придуманное и тщательно описанное заболевание.
Внимание: имбицит!
Это неизлечимое заболевание известно на Руси с середины XVI века, и было завезено английскими купцами с партией поддельных бочковых гамбургеров. Эпидемия этой болезни скоро охватила Москву, Великий Новгород, Ленинград и другие города, вызвав у современников ужас столь неподдельный, что те побоялись упомянуть ее в базах данных, статистических отчетах и летописях.
Однако от опытного взгляда исследователя не укроются несомненные масштабы эпидемии, которые легко можно вычислить по косвенным признакам.
В частности: в Адлерских Скрижалях за 1767 год н.э. упомянуто Северное сияние, в Кимрах, как поведали летописцы, в 1056 году правил князь Брунгильд "светлый ликом и ростом зело велик" (Несомненно, еврей! - здесь и далее - Примечания Автора), а в Москве, как сообщает Гиляровский, "на окраине Чайна-Тауна срамная девка за алтын обнажала лоно".
Для людей поверхностных, легкомысленных, умственно отсталых и склонных к сексуальным извращениям приведенные выше бесспорные доказательства не являются совершенно убедительными.
Однако Читатель вдумчивый, благородный, склонный к анализу, патриот своей Родины и гетеросексуальный, несомненно, посчитает приведенные Автором свидетельства достаточными и вескими.
И действительно, как по форме кругов, получаемых на кукурузных полях мы можем проследить нравы и обычаи инопланетян, так и приведенные выше разрозненные факты лучше всего передают атмосферу всеобщего разброда и паники, вызванной на Руси эпидемией имбицита (по-старорусски, вертячки).
Возбудителем имбицита является imbicilla vulgarius (желтопопка придурошная), бактерия - изгой микрофауны. Частые перемены настроения, беспорядочные половые связи с микробами, постоянные и неудачные попытки изучения французского языка самым печальным образом сказались на ее репутации. Желтопопка ухитрилась стать презираемой даже у вирусов.
Из псевдорота в псевдоухо передается следующий гисторический анекдот:
Знатный Микроб (в дорогой вакуоле, с многочисленными ложноножками): Здравствуй, вирус!
Типичный Вирус (пьяная в клоаку спираль, перепачканная фекалиями): Физкультпривет!
Знатный Микроб (брезгливо, полируя ложноногти): Давно собирался с вами поговорить. О чем я? Ах да... Вы вирусы - позор микрофлоры. У вас даже клетки нет. Один огромный, толстый, похотливый кусок ДНК. Вас даже преджизнью называют. (срывается на крик) Но вам все равно! Насрали на теорию Дарвина! Забили на эволюцию! Мы вас научим пополам делиться! А ну - эволюционируй до одноклеточного!
(В это время с неистовым завыванием мимо пробегает Желтопопка. Ложноножки спутаны, вакуоль мутная, прическа под Мирей Матье, кирзовые сапоги, глаза вразнобой.)
Типичный Вирус (выразительно смотрит на микроба).
Знатный Микроб (краснеет и не найдя чего сказать, плюет и уходит).
Имбицит передается половым-половым, воздушно-капельно-десантным и бесконтактно-контактным путем.
Половое-половое заражение, как вы уже вероятно догадались, происходит половым путем. Во время полового акта лобковая вошь-носитель (А), одного идивидума приглашает прогуляться в сквер (лужок) лобковую вошь (Б) секретарши из соседнего офиса (Б...!), где грубейшим образом попирает ее девичью честь, заражая ее имбициллой. В то время, как лобковая вошь (А) весело насвистывая, возвращается обратно на корабль, лобковая вошь (Б), испытывая невыразимые душевные муки, кидается с обрыва в пропасть. И не зря лауреат Нобелевской премии академик Гинзбург, возглавляющий НИИ Эпидемии и Диареи, называет имбицит "болезнью грязных жоп".
Не так распространено, но не менее опасно воздушно-капельно-десантное заражение. Заражение это происходит самым заурядным способом: пораженная имбициллой лобковая вошь становится изгоем в среде остальных мондавошек, от чего впадает в неописуемую депрессию. После чего продает квартиру, поднимается на Эверест-лысину и устанавливет там базовый лагерь. Долгими зимними ночами она совершает набеги в район носоглотки и шьет из добытого каучука парашют-капитошку. Однажды, ласковым майским утром, она встает на рассвете, троекратно крестится, целует родную почву, поднимает страдальческие глаза к небу, медлит, затем прыгает в неизвестность, громко матерясь и забыв парашют. Для профилактики заболевания достаточно не ходить на демонстрации.
Бесконтактно-контактное заражение наименее изученное, загадочное и метафизическое. Ведущие бактериологи описывают ее примерно так: "на теле старых дев, самопроизвольно образуются целые колонии имбициллы, подобно тому, как тухлое мясо рождает мух". Мужи Гламура! Страшитесь дам бальзаковского возраста, которые с восторженным видом крутят вам пуговицы на выставках и вернисажах!
В отличие от большинства западных исследователей, Автор считает, что имбицит открыл не великий француз Луи Пастер в 1870 году, а безвестный русский самородок Манихей Карлович Штифельсон (1727-1827) в 1830-м.
Имя Манихея Карловича забыто совершенно незаслуженно. Штифельсон принадлежал к блестящей плеяде умов, которых русская земля породила в начале XIX века. Лицеист, поэт, писатель, декабрист, ученый, масон, гусар, бретёр, дуэлянт, мистик, игрок, склочник и скопидом - природа щедро одарила его противоречивую натуру. Его ближайшими друзьями были Волконский и Чаадаев. Сам Александр Сергеевич Пушкин водил знакомство с Манихеем Карловичем, называл "жидовской мордой" и не чурался бить его по щекам.
Однажды, вытирая об масонский балахон шпагу от крови заколотого им на дуэли корнета, он испытал такой мистический экстаз, что выронил из рукава колоду крапленых карт, дал шенкеля жеребцу и отстреливаясь из "Смит и Вессон" от оскорбленных мужей, брошенных любовниц и кредиторов, помчался в свою квартиру на Фонтанке, накропал пару од и исторический роман-трилогию, выпорол лакея за горящую на киоте свечку, настриг ногтей и обнаружил там под лупой колонию имбициллы.
Поняв, что неизлечимо болен, Штифельсон по воспоминаниям лакея Перлушкина, "стал горько причитать о прожитых пустых, медленно тянущихся годах и выразил желание хоть немного пожить полным бытием". После этого последовали 40 лет долгого, мучительного угасания - силы медленно покидали Манихея Карловича. Он пытался забыться дуэлями, оргиями, спортивными рекордами, морскими баталиями, адюльтерами, путешествиями в Гималаями, богатыми наследствами. Но все было тщетно. Его ближайшие друзья неоднократно наблюдали, как, опрокинув штоф водки и облапав случайно подвернувшуюся манекенщицу, Манихей внезапно разражался громкими рыданиями, невнятными песнями и невыполнимыми угрозами. Горе его было безутешным.
После смерти Манихея Карловича, его отпрыски, столь же многочисленные, сколь и незаконнорожденные перессорились из-за наследства и разбежались от долгов в разные страны, подобно ночным тараканам на кухне от включенного фонарика.
Но Штифельсон - первый исследователь имбициллы и изобретатель подгузников для лошади навеки останется в сердцах потомков, как человек, положивший жизнь на алтарь науки.