Я живу в Москве. Это город, по которому скучаешь, когда надолго уезжаешь из него, и от которого устаешь, когда долго живешь в нем, особенно зимой.
Что такое зима в Москве? Сверху - очень серое небо, снизу - очень серая земля. Расстояние между небом и землей ровнёхонько такое, чтобы не расплющить человека, живущего в этом пространстве - между небом и землей. Плюс почти круглосуточный "час пик": сверху - на дорогах, снизу - в метро. И народ - добрый внутри, озлобленный снаружи.
А солнца нет. Ну практически нет. Иногда идет снег. Белый, пробившийся сквозь серую мглу, словно мука через сито, он летит к нам снежинками из детства, искрящимися в свете фонарей. Но это если смотреть, подняв голову к небу. И лучше так и делать, потому что, когда прослеживаешь путь снежинки, становится грустно видеть, как она бесследно растворяется в грязной жиже.
Когда в Москве наступает зима, я улетаю на свой остров - мой земной рай.
9 часов полета, 4 часа разницы во времени и другой мир. Есть на этом острове такие места, где, с одной стороны, пользуешься всеми благами цивилизации, а с другой - чувствуешь полный отрыв от нее, оставаясь наедине с собой, морем и пальмами.
Мой номер всегда "с видом на море". В Москве полночь, а на острове уже светает.
Иногда, около часа ночи по московскому времени (или около пяти утра по местному), я выхожу на балкон и смотрю, как на острове рождается новый день. Солнце, как известно, восходит на востоке, а там на моем острове - горы. Солнце еще за горами, но птицы чувствуют восход и так тихо-о-о-нечко, немного лениво спросонья, встраиваются своими голосами в шум прибоя и шелест пальм. Проходит полчаса. Всего тридцать минут! И в этой части Земли небо уже синее, солнце яркое, море бирюзовое, песок желтый, пальмы зеленые. Как на бесхитростном рисунке счастливого ребенка. Не поленитесь, представьте себе это!
В Москве зима, ночь, а я иду летним утром по своему острову. Слева от моря - горы и солнце, справа - луна. Я иду по белому песку, оставляя на нем следы. Волна ритмичным движением неумолимо смывает их. Я иду по краю суши, которая просто омывается водой. А все остальное придумали мы сами: названия островов, материков, морей, океанов...
Тысячи лет до меня по этому берегу также ходили люди. И также тысячи лет после меня кто-то будет ходить, оставляя свои следы на песке, не помня моих следов и не думая, что когда-то и его следы станут последними.
Мы идем, волна набежала. Мы идем, волна набежала. Волна набежала...
Волна ритмично смывает наши следы, а мы оставляем их вновь и вновь до тех пор, пока Кто-то в Назначенный час не остановит наш ход.
Волна... Волна отработанным веками движением равнодушно продолжит смывать уже другие следы, не замечая потерянных наших.
Я оглядываюсь на свой след: вот незатейливая дорожка аккуратных ступней женской ножки.
Волна набежала и смыла их.
Но я Пока продолжаю идти, оставляя свой след на песке.
Я еще иду по Краю суши, которая просто омывается водой.
И завтра, как и Тысячи лет назад, По-прежнему слева от моря будут горы и солнце, а справа - море и луна.
И, может быть, чьи-то следы уже сегодня исчезнут на песке.
Но я Пока иду вдоль берега.
Волна ритмично и упорно смывает мои следы, а я продолжаю идти, испытывая чувство счастья и благодарности, что Кто-то меня любит, позволяя мне жить, чувствовать красоту и делиться своей любовью, чтобы она оставляла в чьей-то душе след, потому что след, оставленный в чьей-то душе, никогда и никуда не исчезает.