Десять лет замужества превратили Ольгу из веселой беззаботной хохотушки в нервную, издерганную, подозрительную женщину, недоверчиво и мрачно глядящую на мир. И даже сейчас, когда весь кошмар развода остался позади, она сидела в купе спального вагона с таким выражением лица, точно ей предстоял последний смертельный бой, а не двухнедельный отдых на море. Ольгу, отвыкшую за годы 'счастливого брака' от путешествий и комфорта, самая банальная ситуация вводила в привычное состояние тревоги и напряжения. 'Еще неизвестно, какой попутчик попадется. Если б женщина! А то заявится какой-нибудь алкаш или маньяк, и что тогда - выходить и стоять в тамбуре? Так ведь 16 часов не простоишь:'
Поток мрачных мыслей прервало появление попутчика. Разумеется, им оказался мужчина самого подозрительного вида: крупный, с наколкой в виде якоря на предплечье правой руки, с бритой наголо головой, но небритым лицом. При его виде сердце Ольги заколотилось: надо же, опять влипла! 'Явно сидел. А сейчас на дело едет. Что делать?' Поскольку кричать было еще рано - подозрительный мужик пока не сделал ничего плохого, только поздоровался и закинул наверх свою сумку, Ольге ничего не оставалось, как ответить на его приветствие и притворно углубиться в книжку, на самом деле внимательно следя краем глаза за визави.
Следует отметить, что если Геннадий - так звали бритоголового джентльмена - не понравился Ольге, то и Геннадий, в свою очередь, предпочел бы оказаться единственным пассажиром в купе. Нет, наружность Ольги - миловидной блондинки между тридцатью и сорока - сама по себе не пробудила в нем подозрений; но он отправился в отпуск, находясь под впечатлением от дикого случая, произошедшего с сослуживцем Антоном. Однодневная командировка в Киев закончилась для Антона реанимацией, причем трое суток семья не знала, где он находится и что с ним случилось. Впрочем, что случилось, и сам Антон не мог потом объяснить толком: просто выпил стакан томатного сока (даже не пива или чего покрепче!), которым его угостила симпатичная попутчица. И все. Очнулся он через три дня в реанимации без документов, мобильного и, главное, без 12-ти тысяч гривен, полученных в Киеве от заказчика. Следствие не принесло никаких результатов. И Геннадий, по природе не страдавший излишней мнительностью, твердо решил не вступать по дороге ни в какие контакты и пить исключительно воду из собственной бутылки.
Поезд тронулся и весело помчался мимо зеленых полей, лесов и деревень. Солнечный свет, заливавший купе, и пасторальные картинки за окном резко контрастировали с настроением мужчины и женщины, время от времени окидывавших друг друга короткими недоверчивыми взглядами. Геннадий вышел в тамбур, постоял, снова вернулся в купе, попил воды и вытащил сборник кроссвордов. Странная попутчица, молча и недвижимо сидевшая на месте и делавшая вид, что читает, раздражала его все сильнее. 'Куда она едет? Отдыхать? Что-то не похоже по ее физиономии. В командировку? В спальном вагоне? И почему она молчит?'
'Кроссворды типа разгадывает, а сам на меня посматривает, но недобро, по-волчьи, - тревожилась в свою очередь Ольга. - Может, прикидывает, что у меня есть? А ночью ограбить попытается?'
Заглянула проводница и предложила чаю.
- Нет, спасибо, - почти синхронно ответили оба, и в купе снова воцарилась тишина.
Первым не выдержал Геннадий.
- По делам? - стараясь говорить непринужденным дружелюбным тоном, спросил он.
'Думает, что казенные деньги везу! Прощупывает', - догадалась Ольга.
- Да так, - неопределенно ответила она - совсем промолчать побоялась, не желая провоцировать игнором 'громилу'.
- А вот у нас на работе случай был. Поехал мужик в командировку:, - и Геннадий пересказал происшествие с Антоном. - Вот как бывает.
'Запугивает', - поняла Ольга.
- Да, бывает по-всякому. Никогда не знаешь, с кем судьба сведет и чем это закончится.
'На что это она намекает?' - в свою очередь насторожился мужчина. Обменявшись еще несколькими короткими репликами, попутчики умолкли. Взаимное недоверие, нелепое и ненужное, стояло между ними, как плотный и душный воздух вагона. Но если температура воздуха к ночи понизилась, то недоверие, наоборот, возросло. Ольга вяло и неохотно стелила постель, заранее настраиваясь на бессонную ночь. 'С таким соседом уснешь в купе, а проснешься уже в раю'.
- Предлагаю двери купе на ночь не закрывать - хоть какое-то движение воздуха будет, - предложил Геннадий, и Ольга заколебалась. С одной стороны - удобно: закричишь, сразу услышат. С другой - может, в соседних купе едут его подельники? Впрочем, в таком случае ничто не помешает ему открыть дверь купе.
- Ладно, не будем закрывать, - согласилась Ольга.
Геннадий, немного повертевшись, вскоре захрапел, но Ольге уснуть не удалось. Мешали жара, внутреннее напряжение и тяжелые воспоминания, вернувшиеся в самый неподходящий момент. Около двух она вышла в туалет, прихватив, разумеется, сумочку с деньгами. Тамбур был совершенно пуст, из купе не доносилось ни звука - и тем большим шоком для нее стала встреча с пьяным в стельку мужиком, буквально навалившимся на нее, едва она открыла дверь в туалет. Неизвестный, от которого несло пронзительным потом, был настолько пьян, что не мог произнести членораздельно ни одного слова - зато руками орудовал довольно лихо. Ольга позвала на помощь, но пьяный зажал ей рот огромной потной рукой, и дальше борьба - а точнее, беспомощное барахтание - пошла в беззвучном режиме. Трудно - или нетрудно - сказать, чем бы все кончилось - если бы на сцене не появился неожиданный спаситель.
Кто-то резко распахнул дверь, оттащил от Ольги пьяную тушу и одним, но сильным ударом пригвоздил насильника к трясущейся стене вагона.
- Вы в порядке? - осторожно спросил благородный рыцарь удивительно знакомым голосом, и перед Ольгой возникло лицо ее соседа по купе. - Хорошо, что мы дверь не закрыли - я услышал ваш оборвавшийся крик и понял, что что-то происходит.
- Э: - пробормотала Ольга, в которой одни сильные эмоции мгновенно сменились другими, - ну: в общем: почти.
- А ведь знаете, - улыбаясь и прихлебывая кофе, говорила Ольга, - я вас сначала за уголовника приняла. Наколка, голова бритая:
- Наколка у меня с флотских времен, - охотно пояснил Геннадий, - а голову я летом всегда брею - так намного удобнее.
- И жена не возражает?
- Я, слава Богу, холостяк. Вы меня тоже, кстати, насторожили: сидите, молчите, только глазами зыркаете. Тоже можно подумать разное, - улыбнулся мужчина.
- Через полчаса прибываем, - просунула голову в дверь проводница. Сейчас, сияющим южным утром, все вчерашние страхи казались нелепыми и смешными, и даже пережитый ночью стресс вспоминался как короткий и обреченный на забвение кошмарный сон.
- Вы, кстати, где отдыхать будете? - спросил без задней мысли Геннадий, и Ольга выдала военную тайну:
- В санатории 'Рубин'.
- И я в 'Рубине'! - обрадовался мужчина, и невольно подумал: 'А чему я обрадовался?'
'А чему он обрадовался?' - сказала себе Ольга.
Попутчики посмотрели друг другу в глаза и рассмеялись.
- В санаторий вместе поедем? Если вы не возражаете.
- Да, - медленно ответила Ольга, - пожалуй, вместе.