Аннотация: Летопись села Скоблино Курганской области (ранее Челябинского уезда) и истории его жителей с самого основания этого поселения.
ЖИВАЯ ЛЕТОПИСЬ
СЕЛА СКОБЛИНО
Челябинск
2008г.
Домик с селе Скоблино в 70-х годах ХХ века.
УДК 947.05(075)
ББК 63.3 (235.55).я 72
Ж66
Авторы книги-сборника: Л.Ю. Иванова, П.В. Варлаков (г. Курган), Л.А. Лазуко, Н.А. Лазуко (г. Челябинск), С.В. Плотников (пос. Юргамыш Курганской области), О.А. Щеткова, К.Д. Щетков (г. Челябинск). Редактор - Ольга Щеткова. Руководитель нашего творческого проекта: Сергей Васильевич Плотников.
Выражаю огромную благодарность Ивановой Людмиле Юрьевне - если бы не она... я бы ничего не успела.
"Живая летопись села Скоблино". Челябинск, 2008 год. 573 стр.
Книга востребована и в настоящее время выходит уже третье издание.
От авторов
Человек начинается с места, где он родился. По-разному может сложиться жизнь, но родное село и его окрестности - речки, холмы, тропинки, покосы - уже заложили информацию о каждом из нас в свою память. Когда-нибудь потом, позже, они смогут многое рассказать о жителях этих мест, так же, как сегодня могут рассказать многое о тех, кто жил здесь в прошлом.
Мы предлагаем Вам отправиться в путешествие по родному селу.
На пути наших поисков оказались: дневник жителя села Скоблино - Еланцева Григория Петровича, рукописи Багрецова Ивана Васильевича, Меркурьева Ивана Дмитриевича, Горбунова Максима Петровича. Нам удалось взять интервью у некоторых жителей села Скоблино. В результате - получилась эта книга.
Вся наша дружная редакция мечтает о том прекрасном времени, когда о каждом, самом маленьком селе или деревеньке будут написаны живые летописи заинтересованными краеведами из этих мест. Стоит только начать!
Знать и приумножать свою историю - это значит делать инвестиции в будущее. Что мы смогли бы противопоставить современному хаосу на телевидении и в прессе? ... Мы можем думать, изучать и создавать историю своей родной деревни или места, к которому привязаны.
Возможно, всем миром мы сумеем возобновить такое нужное и удивительное в литературе прошедших лет направление, как составление и ведение летописей!
План деревни составил Багрецов И.В.,нарисовала его жена Наталья Львовна.
провинции" за 1755 год...........................................
Введение
В Курганской области находится много старинных сёл, ведущих своё начало в большинстве своём с XVIII века. В их число входит и село Скоблино Юргамышского района.
Наша работа заключается в том, чтобы восстановить жизнь сёл и деревень Курганской области Мишкинского и частично Юргамышского районов во всех мельчайших подробностях.
Наш современник, удивительный скоблинский полуграмотный крестьянин Григорий Петрович, записал историю своего рода и своего села с 1806 года.
Григорий Петрович пишет, как с десяти лет помогал отцу боронить пашню, с детства приучали детей к земле, к труду.
В 1914 году отца взяли на фронт. Гриша остался с дедом. Дед купил старую лобогрейку. Работали вместе - и стар, и млад.
Снопы возили с дедом с ближней пашни на гумно, а
с дальней - к избушке у Дубровы. Там снопы молотили, а солому скармливали коровам. Держали 4-5 коров, для которых у избушки были пригоны и конюшни.
До половины зимы жили в избушке. По вечерам при свете лучины Гриша читал дедушке сказки. Маленький Гриша учился в школе "две с половиной зимы". Учительницей у него была Платонида Егоровна, "хорошая была женщина". Законоучиелем в скоблинской школе был священник Павел Дьяконов. За правильный ответ он давал читать книгу "Сотворение мира и человека".
Не перестаём удивляться образности языка Еланцева Григория Петровича: "...Выбрали Еране в жёны Олёну Степановну. Худенькая, тоненькая девчушка, а такая мастерица чудесная! Припала на неё страсть быть красильщицей. Красит пряжу для себя и на сторону. Оплачивали ей за работу кто чем, а больше яйцами куриными. Бывало, принесут ей корзину яиц, не считая выкладывают их Олёне Степановне. Красила Олёна и холсты"...
Сейчас в районе нет ни одной плотины на речках - не могут запрудить. Раньше могли. Староста села Капитон Прохорович Шумков "собрал народ в сборне. Решили: завтра поправляем пруд. Распределили обязанности - кто навоза привезёт, кто землю будет возить на пруд, кто поедет в казённый лес. Работали дружно. В народе было поверье или шутка: пруд будет стоять, если в воду сбросят мужика. Ухватили Капитона Прохоровича, как пушинку подняли выше головы и бросили в поток. Захлебываясь он кричал: "Что вы, мужики, так можно простудиться!". Ему помогли выбраться и на телеге увезли домой сушиться.
Григорий Петрович описывает спор о городьбе смежной поскотины: "Деревня Камаган от Скоблино в одной версте, а домашняя поскотина смежная. Вот два общества не могут сговориться кому городить поскотину. Ссорились мужики не один год. Наконец решили: городить рядом две изгороди - скоблинцы свою, а камаганцы свою". Так и стояли две изгороди. То у камаганцев изгородь упадёт, то у скоблинцев.
После чтения дневника Еланцева Г.П. как живые, встают перед глазами образы скоблинцев. Вот собрались крестьяне на строительство дамбы в родном селе, вот прибежали на станцию смотреть на первый паровоз, да испугались!... Деревенский сход собирался в сборне. Крестьяне всё решали сообща, не были разъединены, как сейчас. Если бы им сказали, что в настоящее время в деревнях сетуют на отсутствие работы, то они бы нас не поняли. Работы в селе полно!
"...Грянула революция 1917 года. Священник читал проповеди, обращался к верующим, просил молиться Богу за Государя Императора и Отечество и находил сочувствие, особенно у пожилых женщин".
Капитону Прохоровичу поручили возглавить товарищество по совместной обработке земли. Товарищество распределяло сельхозмашины: плуги, веялки. Дед Григория Петровича долго просил "Капоньку" продать плуг, доказывал: "Тебя поставили в первую очередь обеспечить солдатские семьи, а ты даёшь тем, кто побогаче, дружкам и товарищам". Доказывал с крепкими словами собственную правоту. Вскоре и деду продали плуг.
Война закончилась. "Мы пахали новым плужком и радовались, когда выйдем на край полосы, стряхнём землю с отвала, а он блестит как зеркало".
Воспоминания Г.П. Еланцева будут сохранены и в сельской библиотеке села Скоблино, и в школьном музее.
Большая семья Еланцевых собралась в Скоблино на семейный праздник.
Южно-Уральский краевед Николай Чернавский задолго до революции 1917 года работал над созданием летописей сёл и деревень Урала, мечтал, что в каждом поселении будет вестись такая летопись. И они с 1865 года в России прижились. Церковно-приходские летописи вели сельские священники. Наиболее интересные были напечатаны в популярном журнале того времени "Оренбургские Епархиальные ведомости". В них отражался быт народа, описание уклада жизни крестьянства, ремёсла, наиболее яркие события, даже прямая речь жителей звучала на страницах летописи, сохранённая священником данного места. Мне удалось найти в журнале "Оренбургские Епархиальные ведомости" за 1875 год церковно-приходскую летопись села Травянского, составленную священником Петром Виноградовым. Сейчас это село называется Дубровное и находится в Мишкинском районе. Этому селу несказанно повезло, история села и его жителей бережно сохранена благодаря подвижничеству священника Петра Виноградова.
К большому сожалению, церковно-приходской летописи села Скоблино мы не нашли, поэтому в книге напечатана летопись села Травянского с тем, чтобы читатель мог легче представить жизнь крестьян того времени.
Революционные события 1917 года прервали эту уникальную традицию русского народа. Николай Чернавский, однако, до самой смерти, до 1940 года писал в своих статьях о необходимости заведения летописей по каждому населённому пункту: городу, селу, деревушке, но его пожелания услышаны не были.
Сейчас священников очень мало, они перегружены. Работа по составлению таких летописей не ведётся на официальном уровне и не относится к числу приоритетов политики правительства России. Однако, местные краеведческие музеи, в частности, Мишкинский и Курганский, ведут активный сбор и сохранение таких летописей и воспоминаний жителей Курганской области.
Сергей Васильевич Плотников, краевед из Юргамыша, великодушно предоставил мне бесценную рукопись Багрецова Ивана Васильевича, жителя села Скоблино Юргамышского района Курганской области. Её можно назвать "Живой летописью села".
Иван Васильевич Багрецов родился в селе Скоблино в 1926 году, умер в городе Челябинске в 1987. Его бесценная рукопись позволяет нам соприкоснуться с прошлым, лучше понять, что чувствовали, чем дышали далёкие наши земляки. Самое главное в его воспоминаниях - это любовь к крестьянину. Он старается проникнуть в глубинный смысл происходящих вокруг событий. Вот его слова: "...Теперь и поразмыслите, дорогой читатель, что и как формировало крестьянскую психологию? ...Почему крестьянин, ущемляя себя, создавал запас на чёрный день и на старость?... Все средства к жизни доставались ему исключительно тяжело. ...Это заставляло крестьян жить большими семьями. Неграмотность, забитость, низкие производительные силы, взаимная зависимость - всё это и формировало патриархальный уклад жизни крестьянина. Такой уклад был, конечно, и в семье моего предка Никифора Овдокимовича".
Когда читаешь о раскулачивании, обо всех ужасах крестьянской ссылки, холодеет душа. Вокруг Багрецовых умирали люди, вся семья переболела тифом, жили в бане, которая топилась по-чёрному, ютились в крохотных избушках с земляным полом и протекающим потолком. Описывается также и случай, когда горе-родители из-за голода оставили на вокзале своих дочерей.
Чем беднее был человек, тем более он был склонен оказать помощь ближнему. За что трудолюбивых крестьян выселяли из собственных домов? Чем руководствовались соседи, заселявшиеся в пустующие дома хозяев-горемык? Вопросы-вопросы...
Далее Иван Васильевич подробно описывает свою довоенную жизнь. В 1938 году с каждого колхозного двора требовалось сдать государству 40 килограммов мяса, 365 литров молока, полторы овчины, 200 килограммов картофеля, свиную шкуру, 100 штук яиц, 2,5 килограмма сухой махорки, плюс денежные налоги, страховка, самообложение, подоходный налог и т.д. Получал же колхозник трудодни, на которые колхоз выделял натуральную оплату хлебом, маслом, шерстью.
За то, что крестьяне сдавали собственные продукты государству, часто сами не доедая, платили копейки, а деньги крестьянину были очень нужны, вот и приходилось каждому скоблинцу ездить торговать на базар в Юргамыш. Ведь любой семье нужны были обувь и одежда.
А как горожане смотрели на крестьянина? - "У ты, задрыпанный колхозник!"... "Слово колхозник превратилось в пренебрежительное, города стали расти неимоверно быстро... Прогресс горожан и их сравнительно высокая обеспеченность осуществлялась за счёт того, что крестьянин недополучал за свой труд". Этот вывод Иван Васильевич Багрецов сделал ещё в 1950 году, когда ни у кого и в мыслях не было критиковать политику СССР. Позже эта тема была полностью раскрыта А.А. Базаровым в книге "Кулак и Агрогулаг".
Главная заслуга по созданию книги "Живая летопись села Скоблино" принадлежит Плотникову Сергею Васильевичу - краеведу из посёлка Юргамыш Курганской области. Его бескорыстное служение людям и желание отдавать свои знания и накопленный опыт, думаю, будут оценены земляками по заслугам.
Хотелось бы, чтобы каждый человек, не теряя ни минуты, начать записывать летопись своего рода. Воспоминания многих жителей можно будет обобщить и это позволит более полно воссоздать историю родного края.
Аспирант кафедры литературы Курганского Государственного Университета Екатерина Манакова в 2002 году опубликовала интересную статью о своей научной экспедиции в селе Скоблино, где описала обряды, легенды, преданья, духовные стихи, которые мы тоже не могли не поместить в нашу книгу.
Спасибо всем увлечённым и неуспокоенным людям за единство и поддержку!
Редакция книги "Живые летописи
деревни Скоблино".
Полна наша земля зауральская талантами. В их числе - скоблинский мужик, крестьянин и землепашец - Еланцев Григорий Петрович. Его воспоминания1 публикуются в "щадящем редактировании", дабы не нарушать стиля изложения и колорита текста автора (ошибки и знаки препинания там, где это нужно, исправлены авторами книги и отмечены курсивом. Дополнения к тексту воспоминаний, также, выделены курсивом).
Дневник Григория Петровича Еланцева заслуживает внимания историков и краеведов Челябинской и Курганской областей, так как, возможно, является единственным источником информации о досоветской истории села Скоблино (ныне Курганской области).
Г.П. Еланцев является летописцем своего родного села. В его дневнике чувствуется дыхание времени, что поистине бесценно. Предлагаем и Вам ознакомится с рассказом Григория Петровича о себе и о своих земляках.
1. Дневник воспоминаний жителя деревни
Скоблино Челябинского уезда Таловской
волости Оренбургской Епархии
Еланцева Григория Петровича
(1906-1996 гг.).
Повествование начинается приблизительно с 1806 года.
"Еланцев Дмитрий Сергеевич (прибл. 1806 гр.) мой прапрапрадед, человек приезжий, а откуда - мне неизвестно. Одно дошло до меня, что он жил небогато, знал немного грамоту, служил писарем в селе Скоблино,2 еще был он староста на деревне, вот и всё начальство деревенское. Общество3 тогда ещё начинало образовываться - росло, прибывали пришлые люди с Урала да рожали порядком.
Первая изба в деревне Скоблино была поставлена на возвышенности берега речки Таловки из толстых бревен, каких сейчас и в помине нет. Деревья рубили тут же на месте, так как кругом по берегам речки был сосновый бор.
Шли годы, увеличивалось общество. Трудились мужики в своих хозяйствах, занимались хлебопашеством и скотоводством - это в основном. А были и другие занятия: плотники, кузнецы и другие
потребные в жизни специалисты. Пахали плугами, так называемыми сабанами, сошники у сабанов были клинообразные двойные и одинарные, бороны деревянные с железными зубьями и косозубые4.
_______________
1. Дневник Еланцева Григория Петровича бережно сохранила его внучка - член
Зауральского Генеалогического общества имени П.А. Свищёва в городе Кургане,
Иванова Людмила Юрьевна.
2. Первоначально деревня Скоблино называлась деревней Таловской. Была расположена
неподалеку от села Таловского Челябинского уезда Оренбургской Епархии. С таким
названием она занесена на карту Челябинского уезда начала XIХ века, а в
статистической ведомости 1868 года она уже названа деревней Скоблиной. В этой
деревне жили раскольники старообрядческой общины Поморского Согласия.
Возможно, Григорий Петрович Еланцев, считал себя атеистом.
3. В документах того времени деревня Скоблино была записана, как Скоблинское
общество. Г.П. Еланцев почти всегда называет свою деревню обществом.
4. Железные зубья вбивали в деревянный брус по косой.
Постепенно росло население в деревне. Вырубались леса, больше распахивалось пашни, увеличивалось поголовье скота.
Дмитрий Сергеевич женился, взяв в жены Елену Тимофеевну, которая родила ему сына Ерофея Митрича (прибл. 1846 гр.). Рос Ераня, как на опаре. Отец его сильно любил и не утруждал работой. Мать оберегала своего птенца. Бывало, она пойдет молотить рожь из овина молотилом, а Еранюшка бегает по деревне - озорничает да на Дунненковой церкви галок бьет.5 В те времена джинсы не носили, да материал на одежду был самотканый. У Ерани была белая рубаха ниже колен, он все лето в ней и ходил,6 озоровал.
Вот, как-то едет мужик на лошади верхом, а Ераня подкрался к нему из-за угла: хлесть, мужика поленом - мужик с вершины
долой, - сшиб мужика. Пошёл мужик жаловаться отцу Ерани: "Вот, так и так, Митрий Сергеевич! Твой сынок чуть меня не убил!".
-Ну что с него возьмешь? Ведь он ещё ребёнок, детской ум-от.
Пошёл мужик, не получив от родителя поддержки. Куда идти жаловаться? Ведь на деревне всё начальство - писарь да староста.
...У Митрия Сергеевича был ещё сын, брат Ерани - Фотий Митриевич (прибл. 1826 гр.). Был он богобоязненный, трудолюбивый, имел сыновей:
Николая Фотиевича (прибл. 1846 гр.), ровесника Ерофея Митрича,
Степана Фотиевича ( прибл. 1856 гр.) - моложе Ерофея Митрича.
Но сначала об Еране:
...Ерофей Митрич был дородный мужик. ...Вот и подошла ему пора жениться.
Выбрали ему в жёны Олену Степановну (прибл. 1846 гр.). Худенькая, тоненькая девчушка, а такая мастерица чудесная! Припала на нее страсть быть красильщицей. Красит пряжу для себя и на сторону. Оплачивали ей за работу кто чем, а больше яйцами куриными. Бывало, принесут ей корзину яиц, не считая выкладывают их Олёне Степановне. Красила Олёна и холсты.
___________________
5. Церковь в селе Скоблино построили в 1911 году, а до этого ее не было. Не было даже
и часовни. В селе Таловском была церковь, но ведь до нее было 5 километров.
Возможно, выражение "на церкви галок бьет" было сродни выражению "бить
баклуши", т.е. ничего не делать. Выражение "на Дунненковой церкви галок бьёт",
возможно, от выражения "Дует ветер в голове".
6. Обычно дети до 7-8 лет бегали по деревне в таких рубахах, естественно, без штанов.
Ерофей взялся за работу: пахал, сеял, убирал рожь. Пшеница плохо родилась. Скота много держали. Бывало одних дойных коров от четырёх до пяти доило. Были и овцы, держали гусей, индеек, бывали и цесарки, в общем, ели досыта. Рассказывали, в масленицу накормит жена Ераню блинами - целую ладку перепечет, а Ераня всё, как голодный. Походит по избе, погладит брюхо, молвит: "А ну-ко, Олёна Степановна, налей-ко мне чашку щей". Скушает, щи да булку ржаного хлеба, выйдет из-за стола, пошлепает себя по пузе, скажет: "Ну вот, теперь и жить можно!".
Трудился Ерофей споро. Сила и здоровье позволяли ему. Снопы осенью возили на гумно к овину, где сушили и молотилами молотили. Тут же на гумне были пригоны для скота. Теплых хлевов не было, были навозные жердяные стены, хотя тепло в них не держалось, а ветер не продувал. Крыша подновлялась ежегодно. Навоз мерзлыми глыбами выбрасывался в пригон, где скапливалась горка навоза выше крыши. В гувне был глубоченный колодец - 9 метров, скоту воды хватало. Подобные гувна и пригоны имели все мужики и получался круг - гуменная деревня.7
Осенью с полей в гувна свозили снопы, укладывя в клади, сушили в овинах и молотили вручную молотилами. Солома шла на корм скоту. Уборка урожая в основном велась серпами вручную и литовками с грабельцами. Тяжек был труд, недаром и песня поется: " Доля ты русская, долюшка женская, вряд ли труднее сыскать...".
Ведя борьбу с капризами природы, не мало хлопот доставляли кыргызы, так тогда называли казахов. Нападая воровски с помощью русских мужиков, охочих на легкую
наживу, - грабили русские деревни. Действовали они по ночам и днём угоняли скот, в основном лошадей. Обворуют одну деревню и выжидают, прислушиваясь, как относятся русские власти. Осмелев, кыргызы шли в следующую деревню.8
Спасая скот, русские мужики угоняли скот в поле, скрывали в
_______________________
7. В деревне Постоваловой в середине ХХ века сохранилась конюшня, стены которой
сложены из жердей в два ряда, а между жердями была уложена солома. В деревне
Камаган коров держали в пригоне из жердей, между которыми также была
наложена солома, была на нем и соломенная крыша. А на гумне Ерофея Митрича
между жердями был уложен навоз.
8. О грабеже киргизов в XIX веке слышать не приходилось, известно, что так было в
первой половине XVIII века. В XIX веке случались набеги башкир. (Хронологическая
неточность Г.П. Еланцева).
лесах, в редниках. Лошадей дед Михайла тоже увел к Еланцеву болоту, - четыре головы. Особенно дед берег Сивка-производителя. Не уберег Сивка дед Михаил Ерофеевич. Увели ночью Сивка.
Храбрый был сосед деда Кармацких Егор Семенович (см. фото): "Не отдам я своих коней, буду драться до смерти, а лошадей не отдам!". Надеялся он на свою винтовку-однозарядку. Заряжалась она свинцовыми шариками. Вот дошла беда и до Кармацкого. В один из дней приехали пять человек с ружьями. Егор встретил их на коне с винтовкой за плечами. Окружили Егора: "Снимай винтовку!". Беспрекословно снял он свое оружие, отдал грабителям. На глазах увели кыргызы его лошадей, связав их арканами: одним концом за шею лошади, другим - за хвост передней лошади. Обворуют грабители одну деревню, нападают на другую.9
Таким образом, прошли далеко. Местные власти не в силах были справиться с ворами. Пошли одна за одной челобитные грамоты царю. Царское правительство издало указ: " ...переселить из России казаков для охраны". Этим указом было дано право расправляться с ворами по своему усмотрению. Драть их в хвост и в гриву. Ну, казаки и драли. Казакам, в свою очередь, была дана воля селиться и жить, где угодно, заниматься хозяйством, пользоваться землей сколько угодно. Говорили, для острастки на селе была привязана голова звериная на колу. Так был положен конец воровству. Скоблинцы зажили снова не оглядываясь по ночам: "Нет ли налётчиков?".
К этому времени10 было мужиками построено семь домов кирпичных, из которых к нашему времени три нарушились, пригодных осталось четыре. Из деревянных мне казались крепостями дома "через сени-горница".11 Их насчитывалось около двадцати. Были и крестовики, пятистены под тесом и железом.
Мужики посправнее делали помочи в возке леса соснового из беловодского лесничества, дорога 45 километров. Лес толстый.
_____________
9. Удивляет терпеливость и незлобность русского мужика. Его грабят, - он молчит и
мирится.
10.Речь идет о конце XIX - начале XX веков.
11.Дом "через сени-горница" был удобен для крестьян. Возможно, потому, что зимой
можно было жить только в избе, экономя дрова, а летом и в горнице, в горницу
можно было поселить и женатого сына. Сейчас таких домов почти не осталось.
Наш дом был тоже "через сени-горница", но он был собран из старой толстой избы, в ней жил Ерофей Митрич. А потом была поставлена хоромина без окон, служившая и кладовой, и амбаром. Когда женился дед Михайла, он прорубил два окна, получилась "горница - через сени".
Кажется, небогато жили, а Авдотья Григорьевна - наша бабушка, полюбила Мишу. Парень он был не в отца-толстяка - сухонький, стройный, да и дрался хорошо. В солдаты его не брали, так как он был один сын в семье. В общем, был первый парень по деревне. Наденет, бывало, бархатные шаровары да шёлковую рубаху, покромку с большими кистями, подстриженный под "кружало" (полукругом, парень - загляденье!
Шли года. Вместо сошек с клиновидным лемехом начали появляться плуги "Пермянки" отвалом и деревянными баганами и деревянными колесянками. Появились сеялки заводские конные. На молотьбе были с конным приводом молотилки. Веяли зерно уже не лопатой на ветру, а веялками ручными.
Михаил Ерофеевич, наверное, родился мастером, плотником. Он сам изготовлял всю молотильную снасть.
Все было сделано из дерева: колесо, шестерю, маховик и барабан. Кузнецы окуют ему снасти, через два года пускалась новая самодельная молотилка. Правда, переводину он покупал у купцов.
Осенью измолотит свой хлеб, а затем, молотит соседям-односельчанам. Зарабатывал прилично. Расплатился с кузнецами, и дочерям на подарки останется, а было у него пять дочерей и все одна другой краше. Все они споены и скормлены и вышли замуж:
Матрена Михайловна в Гагарье,
Мария Михайловна в Камаган,
Анна Михайловна в Кипель,
Любовь Михайловна в Пески,
Прасковья Михайловна в Таловку.
Сын, единственный, Петр Михайлович (1888 гр.) не в отца родился, и ничего не знал, и ничего, как следует, не умел делать. (См. фото).
Дед Михаил Ерофеевич на другой год опять делает заготовку на машину молотильную. Через 2-3 года у него опять молотилка готова, а старую он продал за кругленькую цену.
Появилась у деда Михайла охотка к спиртному. Зачал он частенько выпивать. Особенно, когда приезжали в гости зятевья.
Как-то осенью, обмолотив свой урожай и кой-кому соседям, собрался он со своей машиной молотить в Вохменку. Мой отец возражал, но не мог уговорить деда. Погрузив барабан и маховик на один роспуск, а колесо и переводину на другой, запрягли коней: в первый возок одну лошадь, а во второй - пару. Поехали. Дед взял меня с собой: "Айда, Гринька! Где присмотришь, где подгонишь лошадь". Отец не поехал отвозить - крепко поругались они.
Соседи говорили: "Михайло Ерофеич уезжает подальше от дома, чтоб выпивать, чтобы родные не мешали".
Поработал он хорошо, продал машину и где-то в кабаке поссорился с каким-то мужиком. Дело кончилось тем, что был суд. Деду Михайлу дали три года тюрьмы. Долгими показались эти три года. Переболел, вернулся домой. Пить запоями не стал, взялся за рыбалку. Навязал ветилей, надрал дранки на котцы12, смастерил лодку рыбацкую.
Я его на лошади Рыжухе отвез на озеро Большие Донки рыбачить. Отсеялись мы с отцом, дед заказал нам: "Приезжайте за рыбой!". Приехал на Большие Донки, а дед уехал рыбачить на Малые Донки и на лошади надо было объехать километров девять.13
Хозяин дома, где первоначально поселился дед, попросил ребятишек, моих ровесников, перевезти меня через озеро на бату (на лодке). Едем, а на озере уток множество. Едем прямо на табун. Табун раздвоился, как бы пропуская нас. Выскочили, затянули бат повыше на берег и пошли по степи. Смотрю, ребята утиные яйца находят. Один нашёл, другой, третий, а я не могу найти. Тогда я начал смотреть за ребятами: на каких местах они находят, оказывается, яйца на солонцах были. Увидал впереди себя солонец, смотрю - вот яйца, вот опять....
Ребята говорят: " Вон, видишь шалаши земляные, там твой дедушка". Мы попрощались. Пока я шёл до дедова шалаша, насбирал полные карманы и фуражку яиц.
В первом же шалаше был дед. Рядом горел костер из тальника. Висел чайник с заваренным шалфеем, котелок с яйцами утиными и котелок с яйцами чайки, гагары и другими. (Описываются события приблизительно 1916 года).
Ночевал я у него в шалаше. Утром он меня посадил в лодку и поплыли на Большие Донки. Там запрягли лошадь и я поехал в объезд озера к проходу, где сливались Малые и Большие Донки, а дед на лодке к шалашам. У деда была приготовлена свежая рыба (карась), часть он занял у рыбаков. Была накошена свежая крапива. Разостлав крапиву по телеге, насыпали полвоза свежей рыбы да сухой рыбы несколько шестов положили, укрыли, возок подвязали веревкой. К вечеру я был дома. Рыбу продавали и себе оставили.
Как-то отец поехал к Еланцеву болоту пахать пары. Пахали, хотя и не сохой сабаном, а плугом с железным отвалом, но работал он плохо - сильно налипала земля. Три лошади с большим усилием _________________
12. Котцы.
Рассказ В.К. Кадочникова о своем дедушке.
Владимир Константинович Кадочников с двухлетнего возраста жил с дедом Константином Степановичем Яковлевым (1882-1953гг.) в Воронском краю деревни Могильной.
Местные жители ловили рыбу в озере Могильном, в основном, карасей. Ловили неводами, сетями и котцами. Крестьяне имели лодки, называемые бат. Это деревянная лодка, но более длинная, выдолбленная из толстой сосны. Бат хорошо скользит по воде, но его трудно поворачивать. Жители каждого края деревни ставили сети и котцы только напротив своих краёв.
Котец состоит из двух бочек и крыла. Я видел, как дедушка изготовлял котцы. Мы шли с ним в бор. Дед выбирал широкослойную сосну без сучков. У кондовой сосны слои тонкие. Срубали сосну. Распиливали ее на глубину бочек, длина их может быть до двух метров. Дед раскалывал бревна на пластины, а затем, щипал их специально откованным ножом. Ширина щепы 3-4 сантиметра. Один край щепы заострял. Эта щепа называлась зельё. Когда зельё будет готово, дедушка шёл в бор, находил там корни сосен и драл их. Корни выбирал толщиной в палец. Приносил корни домой и раздирал их пополам. Они крепкие, белые, чистые. Бочку надо сплетать сразу же, как разодраны корни. Длина бочки два метра. Сплетали зельё в три пары нитей. На концах бочки из нитей делают петли, в которые на озере вставляли колья. Ставят котец на озеро сразу же после изготовления. При установке котца лодку привязывают к двум кольям. Поставят обе бочки и перед
ним - крыло. Затем дедушка садком очищал дно. Рыба заходила в бочки, но в щели между зельём пройти не могла. У деда стояло 15-20 котцов. Они стояли и на Могильном, и на Окуневском озерах. Котцы можно было проверять ежедневно. Но иногда дождь или ветер, или запирует дед - долго не едет, затем привезет ведро-два карасей, иногда попадались и гольяны. Я любил ловить рыбу саком из садка. Садок - это огороженное бочкой место на озере, вблизи берега, в которое дед опускал выловленную на озере рыбу, если дома её некогда было переработать.
Осенью, когда лед застынет, деревенские мальчишки катались по озеру и часто ломали выступающее надо льдом зельё.