Шевцов Илья Андреевич : другие произведения.

55-й регион. Истории города

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В городе-миллионнике каждый день что-то происходит. Люби находят и теряют друг друга, ищут работу или приключений, тратятся на мелочи или копят на великие открытия. Каждый из них живет своей жизнью. И каждая жизнь может быть интересной!

55-й регион.

  
   Дворники старенькой ВАЗовской "шестерки" старательно разгребали потоки воды, которые обрушивались на одинокую машинку, мчащую на пределе возможностей по Тюменской области. Ловко объезжая ямы и вовремя возвращаясь на свою полосу, гордый отечественный автомобиль сквозь дождь и ветер прорывался на юг.
   В зеркалах заднего вида замаячила ярко-красная французская малолитражка. В разбавленных светом фар летних сумерках пучеглазый "Ситроен" разглядел на госзнаке "шестерки" до боли знакомые цифры, обозначающие регион, и радостно засигналил своему земляку. Маленькая и старенькая машина впереди, как и он сам, изо всех сил торопилась домой, в свой небольшой уютный сибирский городок.
   Расценив гудки из-за спины за показатель спешки маленького француза, ВАЗовский седанчик сбавил скорость и прижался к обочине, давая преследователю шанс на обгон. Но "Ситроен" лишь благодарно моргнул "аварийкой" и тоже сбавил скорость, чтобы не маячить в зеркалах "шестерки" назойливым красным пятном.
   Слегка удивленный, отечественный автомобильчик снова набрал скорость и занялся борьбой с непрекращающимся напором стихии. Яркий француз тут же поспешил сократить дистанцию, всем своим поведением показывая, что уступает роль ведущего "шестерке".
   И так этот маленький караван и ехал, соблюдая дистанцию и сохраняя тишину полупустой трассы. Ехал спокойно и не спеша, до тех пор, пока свет фар идущего впереди ВАЗа не выловил из сумрака заветный и долгожданный дорожный знак:
   "ОМСКАЯ ОБЛАСТЬ. Добро пожаловать!"
   Дружно подняв радостный гвалт из гудков клаксонов, машинки моргнули друг другу фарами и рванули вперед. Домой.0x01 graphic
  
  
  
  
  
  
  
  

Маленькое солнце.

  
   - И не звони мне больше!
  
   Артем, спокойный и какой-то безучастный, молча сидел на ступенях Концертного зала и наблюдал, как спешат на очередное представление пары разных возрастов и социальных классов. Бегут к высокому крыльцу, старательно огибая лужи, на ходу отряхивая от дождевых капель пальто и сворачивая зонты.
   Он наблюдал, как огромные холодные капли щедро сыпались из темно-синих грозовых туч, разбиваясь о промокший насквозь асфальт. Как они резвились на поверхностях луж, брызгаясь и веселясь словно дети, смотрел, как шумели и эгоистично радовались своей скоротечной свободе.
   Так же незаинтересовано Артем следил за тем, как быстро намокают рукава его пиджака, как с его челки, прилипшей ко лбу, срываются и растворяются где-то в граните ступеней маленькие капельки дождя. Он чувствовал, как по спине наперегонки несутся холодные капли, занесенные ветром ему зашиворот.
   Артем глядел на все это и, под эхо острой фразы, бившейся в голове, понимал, что теперь ему плевать. Плевать на дождь, на дорогой костюм, вымокший до нитки. Плевать на билеты, ради которых он простоял в очереди почти три часа. Плевать на снующих вокруг и кидающих на него презрительные взгляды снобов. Плевать на девушку, бросившую его прямо здесь, во всеуслышание устроившую скандал и забравшую его зонт. И плевать даже на ее последние слова, евшие его изнутри последние двадцать минут. Теперь они показались ему пустыми, незначительными. И почти не больными. Артем поднял глаза от мокрых гранитных ступеней и увидел перед собой маленькое яркое пятно.
   Среди строгих вечерних нарядов и деловых костюмов клерков, спешащих по домам, прямо напротив парня по неглубоким лужам, под свой звонкий смех беззаботно скакала маленькая девочка в ярко-желтом дождевике и таких же ярких резиновых сапогах.
   Не в силах оторвать от нее глаз, Артем жадно разглядывал это маленькое солнышко, ловя каждую ее детальку, от маленьких и редких молочных зубов ее улыбки до разноцветных утят на ее сапогах. И глядя на то, как жизнерадостно резвится этот ребенок, Артем начал согреваться в волнах ее счастья. Он почувствовал, как от мокрой макушки вниз, по позвоночнику, в кончики пальцев на руках и ногах растекается это спокойное тепло.
   На лице Артема медленно появилась добродушная улыбка. Он поднялся с холодной ступеньки и, подхватив букет цветов, лежавший рядом с ним, широким шагом направился к прыгающей в лужах девчушке. Заметив его приближение, малышка прекратила заливисто хохотать и стесненно замерла. Ее маленькая ручка вцепилась в желтый подол дождевика. Надеясь не напугать девочку, Артем остановился на почтенном расстоянии от нее и, опустившись перед ней на колено, протянул букет.
   - Милая барышня! - не прекращая улыбаться, торжественно обратился к ребенку Артем - Примите от меня этот скромный букетик в знак моей благодарности! Своим звонким смехом и любовью к жизни вы спасли меня от неминуемой... Простуды! Спасибо большое!
   Девчушка замерла в нерешительности и робко взглянула на маму, стоящую под зонтом в паре метров позади. Удивленная и даже слегка напуганная поведением Артема, женщина покровительственно улыбнулась дочери и кивнула. Зеленоглазая девочка повернулась обратно к парню и аккуратно взяла в маленькие ручки большой для ее размеров букет. Артем улыбнулся еще шире и поднялся с колена. Так же нерешительно, как и ребенок несколько секунд назад, он взглянул на маму девчушки и, не увидев в ее глазах отвращения или презрения, зашагал к ней.
   - Спасибо вам! - негромко сказал Артем, подойдя к молодой маме достаточно близко - У вас замечательная дочь! Не испортите ее...
   Сделав несколько шагов в сторону старого "Детского Мира", он снова широко улыбнулся женщине и девчушке, обнявшей руку матери и негромко бросил им на прощание:
   - Надеюсь, вам понравятся цветы!
   Заметив, как малышка машет ему вслед своей маленькой пухлой ладошкой, Артем жизнеутверждающе взъерошил свои мокрые волосы и почти вприпрыжку зашагал на остановку, чтобы скорее приехать домой и обнять свою маленькую младшую сестренку. Дождь уже слегка накрапывал, а в небе, героически пробиваясь сквозь завесу туч, на небосклоне сияло яркое летнее солнце.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Забытая песня

  
   Разматывая комок разноцветных проводов, невысокий и лохматый парень лет девятнадцати что-то напевал себе под нос, стараясь разогнать тоскливую тишину, висевшую в маленькой звукоизолированной комнате. Эту коморку, самую тесную и самую отдаленную на всей репетиционной базе за "Цирком", он в прямом смысле выпросил у своего старого знакомого, который теперь здесь всем заправлял. И уже почти четыре месяца каждый его день заканчивался здесь, после учебы или работы он приезжал сюда, доставал свою гитару и играл.
   Запутанный комок наконец-то поддался и парень, взъерошив длинные темные волосы, поднялся с пола, на котором трудился уже около получаса, и с довольной улыбкой на лице подошел к небольшому усилителю. Воткнув один из концов темно-синего провода в усилитель, парень бросил второй его конец на мягкий пол, застеленный ковролином, и подошел к своей еще зачехленной гитаре. Аккуратно, благоговейно расстегнув молнию плотного "зимнего" чехла, он осторожно вынул свою гитару и любовно оглядел.
   Гитара скромно блеснула помутневшим лаком светло-коричневых боков и послушно скользнула в руки хозяина. Парень нежно прошелся по грифу, взял пару аккордов и поправил расстроившиеся за несколько часов струны. Затем подошел к усилителю, перекинул ремень гитары через шею и воткнул дожидавшийся своего часа второй конец темно-синего провода в предназначавшееся ему гнездо. Проверив звучание, парень немного покрутил ручки на усилителе и наконец заиграл вступление собственного сочинения.
   Электроакустическая гитара, купленная им на первую крупную зарплату вместе с усилителем, чехлом и прочими примочками, медленно и звучно разливала по комнате мелодию, которую парень только что насвистывал. Под звучные переборы и внезапные резкие удары по струнам по маленькой комнате растекался живой звук, отражаясь от стен и пола и увеличивая вибрации воздуха. Парень закрыл глаза и молча продолжал перебирать струны, ловя каждой клеточкой своего тела все новые и новые переливы звука.
  
   Через пару минут абстрактная мелодия незаметно для неподготовленного уха перетекла в новую мелодию с другим, более быстрым ритмом и парень тихонько запел. Усиленная электричеством гитара без труда перекрывала голос своего гитариста, но парень даже не старался перекричать свой инструмент, он пел в себя. Песни начали сменять друг друга, одна за другой, между ними почти не было перерывов. Только иногда парень останавливался, оставив длинный басовитый гул шестой струны вместо своих песен, чтобы перевести дух, смочить горло и дать пальцам левой руки немного передохнуть от острых металлических струн. Через несколько секунд угасающего звука он снова начинал играть, бодрее и громче.
   Время текло в маленькой коморке репетиционной базы не так, как снаружи. Здесь оно измерялось не в минутах и часах, а в песнях, спетых и сыгранных безымянным гитаристом. И количество их росло, как снежный ком, обрастая все новыми и новыми переборами, риффами и звучными аккордами, пока внезапно парень не заглушил все струны и не снял гитару с шеи.
  
   Он медленно опустился на пол рядом со своим чехлом и начал рыться в его карманах, пока не нашел в одном из них большой ворох потасканных белых листов формата А4, испещренных ровными строчками печатных текстов, "табов" и списков аккордов. Несколько минут перебирая свои старые распечатки, парень не проронил ни звука и лишь изредка кидал тоскливые взгляды на свой инструмент. Перебрав уже львиную долю бумаг, парень нервно дернулся в сторону чехла, на секунду предположив, что нужная ему страница осталась где-то в его недрах. Но, решив перебрать пачку листов в руках до конца, через пару минут он наконец-то нашел то, что искал. По лицу, наполовину скрытому растрепанными волосами, расплылась довольная улыбка.
   Беззвучно шевеля губами, гитарист прислонился к стенке и пробежался глазами по до боли знакомым строчкам старой, как его гитара, песни. В голове уже вовсю звучал старательно забытый им мотив, пальцы левой руки самопроизвольно попеременно выстраивались в четыре простых аккорда, а в глазах заблестели отголоски старых чувств.
  
   Эту песню он учил самой первой. Как только узнал, где у гитары колки, что такое аккорд и как извлекать из куска дерева музыку. Три вечера подряд он перебирал в интернете все возможные варианты аккордов, выбирая из них самый похожий на оригинал. Не давая ноутбуку отдыха, еще одну ночь парень потратил на бесчисленные просмотры любительского исполнения песни на "YouTube". И через пять томительных дней подготовки, он, наконец, взял в руки гитару и, впервые в жизни, сыграл свою песню.
   Когда он только начинал учить эту песню, под каждый звук в его голове рождался образ замечательной девушки. Вся эта затея была именно для нее. Бессонные ночи, сбитые на новых железных струнах в кровь пальцы - все это он делал только ради нее. На овладение этой песней у него было около трех месяцев, до следующей крупной годовщины их отношений. Все эти недели он старательно тренировался, улучшая звучание все новыми и новыми типами боя, занимательными проигрышами собственного сочинения и разными вариантами порядка аккордов. Но когда настал день самого важного выступления в его жизни, у него порвалась четвертая струна.
   По странному совпадению в тот день, тщательно проверяя свой инструмент перед выходом из дома, парень на секунду подумал, что было бы неплохо сменить комплект потасканных медно-желтых струн на новые, но быстро отогнал эту мысль подальше, уверенный, что на "эту пати их еще хватит". Сделав всего несколько шагов по своему заснеженному двору, он услышал из-за спины неприятный глухой звон лопнувшей четвертой струны.
  
   Гитарист не поднимался с пола и, как заведенный, снова и снова выставлял на листке с выцветающими словами незамысловатые аккорды. Глаза его были закрыты, под тихий шепот в его голове снова оживали картинки.
   Его эпохальное выступление сорвалось. Вдобавок ко всему в тот знаменательный день он отравился какой-то пиццей или травяным чаем и после этого несколько дней провалялся в постели. О гитаре не было и мысли. Она молча стояла за его креслом и грустным звоном напоминала о лопнувшей струне, но ее хозяину было не до нее. Очень долго ему было не до нее.
   После годовщины, превратившейся в кошмар, отношения парня и его девушки стремительно покатились под откос. Скандальные звонки, холодные встречи и колючие взгляды завершили начатое лопнувшей струной, и через пару месяцев юный гитарист всерьез подумывал о прекращении этих затянувшихся передряг. А тем временем на его темном душевном горизонте медленно поднималось новое солнце.
   Поскорее стерев из памяти неудавшееся выступление, парень сменил потертые струны новым звонким комплектом и снова начал репетировать свою первую и последнюю песню. Но на этот раз мотивацией для него была не его так часто недовольная им девушка, а маленькая вихрастая подруга, вмиг превратившаяся в объект тихого обожания.
   Месяцами он репетировал, его выступление обрастало новыми и новыми треками, но фирменным номером продолжала оставаться самая первая песня. Однако, каким бы мастерским исполнением он не овладел, публика, которая встречала его улыбками и дружными хлопками была не той, о которой он мечтал. Поэтому со временем он перестал играть половину своего репертуара, предназначенную только Ей, а потом и перестал играть на публике вовсе. Его вторым домом стала эта маленькая коморка под лестницей.
   Но однажды этот дом разрушил его надежды. Пасмурным весенним вечером, медленно пробираясь в свой маленький уголок с мягкими стенами и полом, парень решил срезать свой путь и пойти мимо общих репетиционных комнат, где частенько играли группки любителей. Не смотря по сторонам, он монотонно насвистывал свою любимую мелодию, как вдруг его окликнул знакомый голос.
   Обернувшись на удивленный возглас, он уткнулся глазами в ее глубокие темные зрачки, а по спине пробежал холодок. Но страх за свое неотточенное мастерство быстро пропал, ему на смену пришла ненависть и боль. Потому что девушка, ради которой он каждый день, снова и снова играл свою песню в тесной комнатке, была здесь не из-за него, а из-за бородатого гитариста никому еще неизвестной группы. Наконец вежливо распрощавшись с ней и с ее талантливым другом, парень заперся в своей неожиданно пустой и холодной студии и выверенным злобным пинком разбил ни в чем не повинный усилитель фирмы "Marshal". Наполеоновские планы о новом выступлении рухнули, как карточный домик. Он не брал в руки гитару три недели. Ее место заняла бутылка водки.
  
   Молчаливый гитарист открыл глаза и быстро сфокусировал взгляд на сжатом в руках листке. С тех пор, как он снова взял в руки гитару, он больше ни разу не играл эту песню. После страшного запоя он несколько дней приходил в себя. Выбравшись на работу и учебу, несколько долгих бессонных дней он только и делал, что получал нагоняи и выговоры, подтягивал хвосты и старательно пытался вернуть себе былую репутацию. На новый усилитель ему удалось накопить лишь через полтора месяца непрекращающейся работы в две смены. Но всю радость, что он когда-то получал от музыки, новый усилитель ему вернуть не смог. И несколько вечеров наедине с гитарой парень бесстыдно пялился на инструмент, не прикасаясь к покрывшимся пылью струнам.
   И вот сейчас, сидя на мягком полу своей маленькой каморки, он снова не отрываясь смотрел на свою гитару, а в голове продолжала крутиться назойливая песня. И единственным способом, который мог бы выключить стоящий в его голове на бесконечном повторе трек, было выступление. Выступление с этой песней перед кем-то. Но, как и вчера, и позавчера, и неделю и две назад, в его студии не было никого кроме него, заскучавшего усилителя и укоризненно молчащей гитары.
   В толстую дверь, отделяющую его от внешнего мира, вдруг настойчиво постучали.

***

   Озадаченный нежданным гостем в его маленькой келье, парень не сразу поверил, что в его дверь кто-то стучал. Он неуверенно отложил помятый листок, аккуратно отодвинул от входа чехол с валявшимися в нем распечатками и медленно приложил к двери ухо. Из-за нее снова донесся стук. Отпрянув, от двери, как от чумной, парень смерил ее недоверчивым взглядом и медленно потянулся к ручке.
   В дверном проеме показалась невысокая девушка. Она застенчиво заглянула внутрь комнатки, но, разглядев хозяина скромной студии, широко улыбнулась и уверенно шагнула за порог.
   - Ну, слава Богу, не ошиблась! - выпалила девушка и раскрыла объятия - Привет, что ли?
   - Привет... - смущенно ответил парень и послушно обнял гостью - Как ты здесь оказалась?
   Девушка усмехнулась и стянула с шеи легкий шарф. Бросив его на пол рядом с чехлом от гитары, она по-хозяйски уселась на мягкий пол и, выжидающе глянув на парня, снова широко улыбнулась и ответила:
   - Я пришла послушать, как ты играешь - спокойно произнесла она - Ты же говорил, что каждый вечер здесь играешь, а зрителей у тебя никогда нет. Вот я и пришла!
   - А... - неопределенно протянул парень и медленно опустился рядом с девушкой - О... Спасибо! Я и не думал, что ты всерьез воспримешь это...
   - Ну а как же еще? - добродушно ткнув парня под ребра, спросила девушка и, поднявшись на ноги, пристукнула ножкой и твердо произнесла - Так что я требую, чтобы ты сыграл для меня.
   "Для меня..."
   В голове что-то щелкнуло. Песня, назойливо чесавшая черепную коробку изнутри, вдруг затихла, и парень услышал последние слова своей собеседницы, словно усиленные микрофоном. Улыбнувшись ей в ответ, он легко подхватил со стойки свою гитару, перекинул через шею ремень и покрутил ручки на усилителе. Сделав пару пробных ударов по струнам, парень добился необходимого звучания и громкости, затем взял в правую руку маленький цветной медиатор и, бросив на гостью полный счастья взгляд, заиграл свою песню.
   Аккорды послушно складывали звуки в мелодию. Идеально отыграв выдуманное вступление, парень подошел в девушке и начал тихонько петь. Гитара старательно перекрывала его слова, но он был слишком близко к своей слушательнице, чтобы проиграть по громкости инструменту. И глядя в ее глаза, парень впервые пел свою песню, каждым словом обещая нечто, чего никогда еще не испытывал. Но он верил каждой строчке, и его вера передалась его гостье. Как только в песне закончились слова, она сократила расстояние между ними и, стараясь не касаться его не прекращающих играть рук, поцеловала его.
   Отыграв последний проигрыш последней песни, гитара смолкла. На фоне густого гудения шестой струны, доносящегося из усилителя, сиротливо звякнула и порвалась четвертая. Но, ни для гитариста, ни для его слушательницы теперь это было уже не важно.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Дневник самоубийцы.

  
   Виталий Просковин родился и вырос на Северных. Воспитанный дворами и тяжелым бытом частного дома, Виталий никогда не гнушался ручной работы, но, окончив престижную школу в центре города, а затем Омский Государственный Институт, предпочел ручному труду интеллектуальный, лишь иногда на даче позволяя себе нарубить для бани дров или натянуть между кленами гамак.
   В неполные тридцать Виталий открыл свою юридическую контору, где однажды повстречал свою будущую жену. Она пришла вместе со своей матерью, чтобы проконсультироваться по вопросам раздела наследства ее умершего отца. Проявив необходимую чуткость и профессионализм, Виталий помог своей будущей супруге разобраться в дебрях юриспруденции, поставить на место зазнавшихся дальних родственников умершего и пережить эту тяжелую утрату. Через год они поженились.
   Спустя десять с лишним лет счастливый брак омрачил ужасный и бессмысленный скандал. После продолжительной болезни жена Виталия не могла завести детей и он, раздосадованный этой вестью и пониманием того, что передать свой бизнес наследнику ему не удастся, не смог вовремя остановить себя и наговорил супруге лишнего. После этого, не обращая внимания на извинения и мольбы мужа, оскорбленная до глубины души женщина собрала свои вещи и вернулась жить к матери, на прощание пообещав никогда больше не выходить замуж. В огромном загородном доме Виталия стало пустынно и тихо.
   Не в силах справляться с плотным рабочим графиком, своими прямыми юридическими обязанностями и ежедневными делами по дому, Виталий был вынужден нанять домработницу. Но, по-прежнему полностью выкладываясь на работе и не до конца оправившись после развода, возвращаясь однажды домой с делового ужина он не смог удержать свою полноприводную "Ауди" на загородной трассе, проходящей мимо его особняка, и на полном ходу протаранил легковушку с двумя женщинами внутри. Попытавшись оказать им хоть какую-то помощь, Виталий в срочном порядке вызвал скорую помощь и спасателей, но когда спецслужбы прибыли на место ДТП, женщины - молодая девушка и ее мать - скончались. Подключив все свои связи в городском правительстве и управлении ГИБДД, Виталий смог избежать сурового наказания, но на его руках появилась кровь невинных людей, и этот факт окончательно сломал его уже покалеченную душу. С тех пор он больше никогда не садился за руль, но это изменение в нем было лишь верхушкой айсберга. Виталий глубоко и вдумчиво пересмотрел свои взгляды на жизнь.
  

***

   - Приехали, Виталий Сергеевич! - негромко доложил водитель и, заглушив мотор, выбрался из машины, чтобы открыть своему начальнику тяжелую дверь представительского седана.
   Пребывающий где-то глубоко в своих мыслях, Виталий молча выбрался из автомобиля и, махнув водителю на прощание рукой, медленно зашагал в сторону своего дома. Двухэтажный бежевый коттедж дружелюбно подмигивал уютными желтыми окошками в светло-розовых летних сумерках. Но хозяин этого великолепия не смотрел по сторонам, не замечал красоты вокруг и лишь устало брел по узкой дорожке, подсвеченной ровным частоколом садовых фонариков.
   - Добрый вечер, Виталий Сергеевич! - услышал Виталий тихий и мягкий голос своей домработницы, когда вошел внутрь - Рада вас видеть! Ужинать будете?
   Виталий разулся, бросил свой рабочий портфель на банкетку у входной двери и поднял глаза на свою горничную. В двух шагах от него стояла юная девушка, невысокого роста, стройная и светловолосая. Она была одета в простые джинсы и легкую вязанную крючком кофту, на ее небольшом приятном круглом личике, обрамленном короткими светлыми прядями, сияла скромная, но добродушная улыбка. Глядя на нее, Виталий не смог не улыбнуться девушке в ответ.
   - Здравствуй, Аня! - привычным движением он стянул с себя пиджак и перекинул через плечо - Ужинать я не буду, спасибо. Мы ужинали с коллегами, так что... Так что на сегодня можешь быть свободна, машина у порога.
   - Ну, как скажете, Виталий Сергеевич - слегка обиженно ответила девушка и пропустила хозяина дома к лестнице, ведущей на второй этаж - Но если захотите, то в микроволновке обязательно погрейте! Я приготовила ваше любимое ризотто, а его нельзя холодным есть, вы же знаете...
   Виталий, поднимавшийся по лестнице, замер и обернулся к домработнице. Она все так же стояла в вежливой позе, улыбалась и смотрела ему в глаза, как ни в чем не бывало. Отмахнувшись от своих мыслей о ее возможном коварном посягательстве на его личное пространство, Виталий быстренько убедил себя в том, что, наверное, сам однажды похвалил ее стряпню и спокойно улыбнулся своей горничной.
   - Спасибо, Аня! Спасибо... - посчитав правила хорошего тона соблюденными до конца, он отвернулся от девушки и зашагал наверх, снова погружаясь в омут своих тяжелых мыслей и светлых воспоминаний.
  

***

   Зевая и потирая уставшие глаза, Виталий закрыл погасший экран ноутбука и встал из-за стола. На секунду замерев, он прислушался к звукам, которые издавал его дом и, не найдя среди них ничего постороннего, зажег над небольшим диваном в углу кабинета отдельный абажур и подошел к книжной полке.
   Пробежав тонким, почти музыкальным пальцем по корешкам, Виталий снял с полки небольшой томик в темно-коричневой обложке и нежно погладил его по выдавленным золотистым буквам - "Эмили Бронте. Грозовой перевал". Опустившись на диван, он дотянулся до ручки, лежащей на столе, и, устроившись поудобнее, открыл книгу. Но вместо ровных строчек строгого печатного текста классического английского романа на белых страницах, вшитых в старую обложку, красовались беспорядочные записи с датами и скромные рисунки.
   В обложке книги, которую Виталий подарил своей жене на пятилетие совместной жизни, уже давно покоились новые, чистые, украшенные лишь строчками и полями, белые листы. И этим листам сорокапятилетний мужчина доверял все: свои детские воспоминания, ежедневные переживания и мысли, в которых он тонул с тех самых пор, как от него ушла его жена.
   Листая страницы в поисках новой и чистой, Виталий мысленно отругал себя за отсутствие закладки и быстро пробежался взглядом по последним записям. А вот и про ризотто заметка, которая всколыхнула в нем сегодня подозрительность. Усмехнувшись самому себе, Виталий снова отогнал от себя мысль о том, что его домработница могла найти и прочитать его дневник. Слишком уж скучную и неинтересную для среднестатистического подростка он выбрал книгу.
   Наконец найдя чистый клочок бумаги, Виталий щелкнул ручкой и аккуратно вывел скромную запись:
  
   "День выдался тяжелым. Устал от всего этого, хочу в отпуск. В вечный отпуск"
  
   Достав из кармана брюк сторублевую купюру, он положил ее в книгу, так, чтобы потом открыть на нужной странице, и убрал дневник обратно на полку, аккуратно задвинув корешок темно-коричневой книги по соседству с такими же солидными томами зарубежной классики. Встав с дивана и потянувшись, Виталий громко и протяжно зевнул и отправился спать, с горечью думая о завтрашнем трудовом дне.
  

***

   Спустя несколько дней, вечером, доедая холодные равиоли, Виталий строил в голове далеко идущие планы, бездумно наблюдая, как его домработница хлопочет по кухне. В противовес его тяжелым мыслям девушка порхала по кухне, словно мотылек, без труда успевая мыть грязную посуду и следить за туркой, в которой медленно варилось кофе, распространяя аромат на весь дом.
   Сегодня после обеда Виталий наконец-то забрал из охотничьего магазина на Жукова свой новенький, классический шестизарядный револьвер и теперь постоянно стрелял глазами в свой портфель, в котором дожидались своего часа коробочки с оружием и патронами. Пропуская шутки и вопросы своей горничной мимо ушей, мужчина сосредоточенно жевал свой давно остывший ужин и сосредоточенно размышлял, как ему лучше обставить свою безвременную кончину. Слегка раздраженный щебетанием девушки, Виталий запихнул в рот последнюю равиоли и, бросив на стол вилку и благодарность, встал из-за стола и быстро направился наверх. Недоумевающая домработница проводила его взглядом, а затем выключила под туркой огонь и медленно зашагала следом за начальником.
   Дверь в кабинет была как обычно не заперта. Подойдя к ней вплотную, Аня замерла и прислушалась. Виталий ходил по комнате взад вперед и что-то бормотал себе под нос. Разобрать слова было невозможно из-за постоянных щелчков с металлическим звоном. Испугавшись нарисовавшейся в воображении картинки, девушка собрала в кулак всю свою смелость и решительность и, уверенно распахнув дверь, вбежала в кабинет.
   - Не делайте этого, Виталий Сергеевич! - воскликнула Аня и тут же застыла, прибитая к полу взглядом своего начальника.
   Виталий стоял посреди кабинета, на ладони лежал раскрытый "Грозовой перевал", большим пальцем он прижимал к книге банкноту, заменившую ему закладку, другой рукой он щелкал выключателем авторучки. Попеременно глядя на свою горничную и на страницы дневника, Виталий пытался провести связующую ниточку между странной записью, появившейся в его дневнике без его ведома и девушкой, ворвавшейся в его кабинет с горящими глазами и неоднозначной фразой.
   - Что это значит, Аня? - пытаясь сохранить хладнокровие, Виталий повысил на свою домработницу голос - Почему вы врываетесь в мой кабинет?
   - Потому что вы собирались... - начала было девушка, но голос сорвался и ее глаза уткнулись в пол. Сделав глубокий вдох, Аня попробовала снова - Потому что вы собирались... Застрелиться...
   - С чего ты взяла..? - опешив от заявления девушки, Виталий даже забыл обращаться к ней на "вы". Домработница молча сверлила глазами ковер и изредка кидала робкие взгляды на книгу в руках мужчины. Поймав один из таких взглядов, Виталий возмущенно поднял бровь и, наконец, сопоставил события вечера.
   - Вы... Написали это... Там - Аня кивнула на дневник и быстро взглянула на лицо мужчины - Вчера. И раньше... Писали, что собираетесь купить револьвер. А сегодня я видела коробку в вашем портфеле и, когда вы побежали в кабинет...
   - Значит это - твоих рук дело? - Виталий медленно подошел к девушке и передал ей книгу - Эта запись - твоя?
  
   "Да брось, старик! В конце концов, ты же не один. Не будь эгоистом. Думай о хорошем"
  
   - И, значит ты шерстишь книги в моем кабинете? - мужчина отошел от Ани на шаг и продолжил обвинение, словно зачитывал его на процессе в суде - Роешься в моих вещах? Перетрясаешь мой портфель? Может быть, ты еще и в сейф мой лазишь, пока меня нет?
   Девушка ничего не ответила, подошла к письменному столу и положила на него книгу. Затем развернулась к Виталию и сделала робкий шаг в его сторону. Он не пошевелился и девушка сделала еще шаг, остановившись на почетном метровом расстоянии от своего начальника.
   - Я до глубины души благодарна вам за все, что вы для меня сделали. И я никогда бы вам не навредила - казалось, что Аня еле сдерживает слезы, ее тон был неровным, последние слова Виталий почти не расслышал - Все, что вы сказали... Кроме последнего! Все это я делала только для вашего блага.
   - Лезть в личную жизнь - это что, благо? - не унимался хозяин кабинета, но, сделав скидку на состояние девушки, чуть сбавил громкость и резкость своего голоса.
   - Вы стали для меня как отец... - после небольшой паузы ответила Аня и сгорбилась, словно уменьшилась в размерах, стыдясь своих слов. Сделав маленький вдох, девушка добавила - Я не могла потерять и вас...
   - Что? - ошарашенный и не до конца доверяющий своему слуху тихонько переспросил Виталий, сделав маленький шажок навстречу своей домработнице и аккуратно положив на ее плечо ладонь - Ты сказала, что я тебя как отец?
   - Простите, Виталий Сергеевич... - словно очнувшись от бреда, девушка встрепенулась, смахнула с длинных ресниц капли слез и попыталась уйти, но Виталий крепко схватил ее за плечи обеими руками.
   - Аня! - требовательно обратился он к ней, и девушка робко подняла на него покрасневшие глаза - Скажи мне, пожалуйста, я тебе как отец?
   Не в силах отвечать, девушка быстро кивнула и обессилено упала на грудь своего начальника. Не зная, как поступить, Виталий аккуратно обнял свою домработницу и неловко погладил ее по коротким светлым волосам. По его рубашке медленно потекли горячие слезы, оставляя на хлопке еле заметные дорожки. Удивленный и растроганный, Виталий и сам заморгал чаще, чтобы сморгнуть предательски накатывающую влагу.
   За три года его одинокой жизни сегодня он впервые снова почувствовал, что нужен кому-то, что его жизнь важна кому-то еще, кроме его матери, доживающей свой последний десяток лет. И от этого простого, но весомого факта в его загрубевшем сердце снова заработал уголок, когда-то вырабатывающий счастье. Медленно, неуверенно, но заработал и пустил в кровь Виталия тепло и легкое покалывание радости, вселяя в сорокапятилетнего мужчину надежду на светлое будущее. Светлое и не одинокое.
  

***

   Через пару дней после инцидента в кабинете, когда новые статусы и отношения были налажены, а формальности и юридические подводные камни преодолены, Аня, уже в качестве полноправной хозяйки загородного особняка по-старинке занималась уборкой. Выгребая из камина золу, девушка наткнулась на обуглившийся кусок темно-коричневого плотного картона. В его значительно подточенном огнем уголке еще можно был разобрать контуры когда-то позолоченных букв, складывавшихся в название классического романа английской писательницы.
   Тихонько выпустив смешок радости, Аня быстро сгребла весь мусор в пакет и, легко подскочив с пола, выскочила на улицу. Теплое летнее воскресное утро облизало девушку лучами солнца и закидало солнечными зайчиками бликов, рождавшихся на изгибах небольшого немецкого седана. Самозабвенно поливая новую машину из садового шланга, Виталий обернулся на звук шагов своей приемной дочери и улыбнулся девушке. Глядя на него, Аня не смогла не улыбнуться в ответ.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Перекресток.

  
   Тамара Дмитриевна медленно шагала в сторону остановки, не поднимая от асфальта глаз. Вечер был теплым, солнышко приятно пригревало замерзшие под кондиционером на работе плечи. Не спеша переставляя ноги, женщина приближалась к остановке, а в голове уже вертелись мысли об ужине и детях, которые уже давно должны были ждать ее дома. Жизнь Тамары Дмитриевны была подчинена простой, но приятной логике: дом-дети-работа. Муж ушел от них четыре года назад и теперь о нем напоминали лишь жалкие алименты раз в месяц, на которые ни сама Тамара Дмитриевна, ни ее маленькие дети (и пусть им уже по 14 лет, для нее они всегда будут маленькими!) никогда не обращали внимания. Жизнь была простой и размеренной.
   Погруженная в свои мысли женщина незаметно для самой себя подошла к светофору, у которого останавливались маршрутки. Заняв одну из выжидательных позиций, Тамара Дмитриевна перекинула тяжелую сумку на другое плечо и, окинув приближающийся транспорт бреющим взглядом, решила скрасить ожидание созерцанием происходящего.
   Вокруг деловито и суетливо, как муравьи-переростки, сновали люди, нагруженные пакетами, сумками и собственными проблемами. В глазах прохожих отчетливо читались закрытость и отчужденность, не чуждые и самой Тамаре Дмитриевне. Засмотревшись на женщину, которая с упорством эпилептика тащила в сторону жилого массива два огромных пакета с символикой ИКЕИ, Тамара Дмитриевна пропустила мимо себя нужную ей маршрутку. Тихонько вздохнув, она проводила печальным и усталым взглядом удаляющуюся ГАЗель, а затем снова вернулась к созерцанию.
   На другой стороне улицы, среди усталых и замкнутых на себе людей этого августовского понедельника Тамара Дмитриевна вдруг разглядела маленькую, выделяющуюся из общей массы парочку. Молодые парень и девушка в ярких футболках разительно отличались от спешащих по домам каменных лиц старшего поколения. Они негромко подшучивали друг над другом, смеялись и старались идти к светофору как можно медленнее. На время забыв о маршрутках Тамара Дмитриевна не сводила с них глаз.
   Они были молоды, не старше двадцати. Оба невысокие, девушка была ниже парня сантиметров на десять-пятнадцать, не больше. Сам же парень был не выше ста восьмидесяти. Они шли рядом, но ладони парня были спрятаны в карманы, девушка беззаботно помахивала своими руками, едва не задевая своего спутника. Они были похожи на брата и сестру - оба держались легко и свободно, получая удовольствие от общества друг друга. Но, как бы они не старались, перекресток нашел их очень быстро. Дождавшись зеленого сигнала светофора, парень легонько приобнял свою подругу и с беззаботной улыбкой зашагал в сторону Тамары Дмитриевны. Уже подходя к обочине, парень развернулся и легонько махнул оставшейся в одиночестве девушке. Не сводя с нее глаз, он так и перешел дорогу спиной. Наблюдавшую за ним Тамару Дмитриевну он абсолютно не заметил...
   - Ой! Простите, ради Бога! - воскликнул парень, чуть не потеряв равновесие после столкновения с женщиной - Вы в порядке? Извините!
   - Да ничего, все нормально, молодой человек... - поправив на плече сумку, заверила парня Тамара Дмитриевна и дружелюбно улыбнулась. Парень напомнил ей ее взрослого племянника - Не переживайте!
   - Ладно! Извините еще раз... - поколебавшись с секунду ответил парень и воткнул в уши маленькие черные наушники, выискивая глазами свою подругу на той стороне дороги.
   Девушка стояла на том же самом месте, где он оставил ее. Она тоже не спускала с него глаз и самодовольно хихикала, уперев тонкие руки в бока. Покраснев, парень попытался улыбнуться ей в ответ, а потом вдруг резко посерьезнел и посмотрел на светофор. Безмолвный блюститель дорожного порядка бесстрастно менял лампочки как осенние деревья листву - с зеленого на желтый и красный. Что-то взвесив в светловолосой голове, парень секунду помедлил, а потом смело шагнул на проезжую часть и с широченной улыбкой на лице зашагал обратно на другую сторону улицы.
   Тамара Дмитриевна начисто забыла о маршрутках и, не отрываясь, следила за парнем. Большими шагами он приближался к своей подруге и вот он уже на середине дороги, вот он уже легко вспрыгивает на бордюр, отделяющий проезжую часть от пешеходных дорожек. А уже через секунду он был в двух шагах от девушки. Что-то ей сказав, парень резко сократил расстояние между ними и, аккуратно взяв в свои большие ладони ее маленькое лицо, поцеловал свою подругу.
   Тамара Дмитриевна вопросительно подняла бровь, а затем легонько улыбнулась. Наконец ей стало понятно, кто эти двое. Молодые люди были друзьями. Хорошими близкими друзьями, доверявшими друг другу свои тайны и проблемы, болтавшими по телефону часами о какой-то ерунде и без задней мысли стремившиеся на встречу друг другу, как полюса магнита. Как она и ее муж когда-то.
   Поцелуй прекратился почти так же внезапно, как и начался. Парень явно покраснел и почтительно отошел от подруги, позволив ей сделать хотя бы вдох. Девушка печально улыбалась своему другу и не сводила с него глаз, парень медленно приблизился к ней вновь, на этот раз чтобы просто заглянуть в глаза. Они постояли вместе до следующей смены светофора, а потом парень снова начал переходить улицу. На его лице даже из далеко читалось разочарование и ненависть к самому себе. Не оглядываясь, он махнул подруге рукой и, добравшись до той стороны улицы, где стояла Тамара Дмитриевна, моментально забрался в первую попавшуюся маршрутку.
   За короткую секунду, что он проходил мимо женщины, она успела расслышать тихую и печальную фразу, которую парень повторял все время, что переходил дорогу в третий раз.
   - Дурак...
   ГАЗель, в которую юркнул светловолосый парень, грозно рыкнула маломощным двигателем и стартовала в туманную даль улицы имени Дмитриева. Проводив ее усталым взглядом, Тамара Дмитриевна вернулась к девушке, которая медленно шагала в обратном направлении, легонько пиная камешки, попадавшиеся на ее пути. Пару раз она обернулась и, выискав глазами маршрутку, в которой исчез ее друг, снова легонько улыбалась.
   - Не такой уж и дурак... - хмыкнула себе под нос Тамара Дмитриевна и поправила сползающую с плеча тяжелую сумку - Кто не рискует...
   Кинув в маленький черноволосый силуэт последний взгляд, женщина повернулась к приближающемуся транспорту и тут же вскинула руку, тонкими пальцами указывая на одну из подоспевающих к остановке маршруток. Запрыгнув в громыхающую ГАЗель, Тамара Дмитриевна устроилась поудобнее и полезла в кошелек за деньгами.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

За городом.

  
        В тихом тумане проселочной дороги медленно и робко пробирался серебристый "Ауди" Q5, прорезая плотный туман ксеноновыми фарами. Внутри, шумно споря и смеясь, ехали четверо - двое парней и две девушки. Стараясь перекрыть льющуюся из динамиков музыку, сидящие на разных рядах парни шумно препирались, в то время как их девушки понимающе улыбались друг другу.
    - Да конечно! Ага... - Макс скептически ухмыльнулся и снова вывернул руль, объезжая очередную яму - Если бы ты стоял против солнца, да если  бы еще ветер дул от тебя... Брось, Игорь! Если даже бы все было так, ты бы в жизни не выиграл меня! Бадминтон - это моя стихия!
    - Ну, тут ты конечно нескромно загнул! Как минимум ты в этой стихии не один! - громко возмутился Игорь с заднего сиденья - Вот, Ксюша-то выиграла Юлю. Значит она тоже в этой стихии не новичок!
    - А, ну да... В командном зачете же у нас ничья... - Макс еще шире улыбнулся и, сделав музыку чуть тише,  повернулся к своей спутнице - Как же ты меня подставила, дорогая! Я-то уже надеялся на безоговорочную капитуляцию Волковых...
    - Да ладно тебе, Максим! Будет повод снова съездить на природу и взять реванш - дипломатично подметила Юля - На следующих выходных выберемся и сыграем снова.
    - Я только за! - с энтузиазмом воскликнул Игорь и с нежностью посмотрел на Ксюшу, а по лицу уже начала растекаться глупенькая улыбка. Мельком взглянув на его лицо, Ксюша поняла, что сейчас он скажет глупость и заготовила вежливый ответ - Я обязательно выиграю для тебя, солнышко! Буду твоим победителем!
    - Ты и так победитель! - быстро ответила девушка, на секунду опередив взрыв смеха с передних сидений. Игорь слегка покраснел, но затем тоже улыбнулся и приобнял Ксюшу, но на очередной кочке машину изрядно тряхнуло, и его рука угодила ей в голову. Стараясь перекрыть новый взрыв хохота, Игорь рассыпался в извинениях, но девушка даже и не думала дуться на него. Она просто взяла его руку и сама уложила ее себе на плечо. Разглядев это в зеркало заднего вида, Макс самодовольно улыбнулся и взял за руку Юлю. По кожаному салону "Ауди" разлились волны безмятежности...
    
    - Черт!!!
        Ночную тишину разорвал визг тормозов и грохот удара. На пустынной дороге, в клубах тумана застыл поврежденный джип. По лобовому стеклу рассыпалась паутина трещин, толстый триплекс прогнулся внутрь салона, по серебристой краске прогнувшегося капота медленно сползали густые капли рубиновой крови.
    - Максим! Максим!!! - пытаясь высвободиться из пут подушки безопасности, Юля изо всех сил трясла водителя, но парень не откликался. С заднего ряда послышались стоны.
    - Ксюша? Ксюш, ты в порядке? - Игорь, прижав рукав своей куртки к рассеченному виску, слепо шарил рядом с собой - Ксюша!
    - Я тут. Все в порядке... Вроде... - девушка попробовала пошевелиться, но ее попытка не увенчалась успехом - Только рука не слушается... Кажется, я вывихнула руку...
    - Максим! Максим! Макс, ты меня слышишь? Максим!!! - Юля наконец-то справилась с подушкой безопасности и теперь пыталась проделать то же самое с подушкой своего парня - Макс! Сейчас я тебя освобожу.
    - Что случилось, Юль? - Игорь нашарил в кармане свой телефон и, подняв его над головой, осветил салон - Макс! Старик, ты как?
        Разглядев в темноте салона, как неуклюже Юля пытается высвободить Максима, Игорь решительно распахнул дверь и выбрался наружу. Подойдя к водительской двери, он открыл ее на максимальный угол и попытался вытянуть Макса наружу, но ремень безопасности крепко держал его бесчувственное тело.
    - Отстегни его! - прокричал в салон Игорь и приподнял голову водителя над подушкой. Лоб был рассечен, губа тоже кровоточила - Отстегни его ремень, Юля!
    - А... Да... Сейчас... - зашептала девушка и через несколько секунд  темно-серый ремень, подчиняясь сервоприводам, втянулся в свое гнездо. Игорь аккуратно вытянул Макса из-за руля и опустил на землю.
    - Воды дайте, девчонки! - негромко воскликнул парень и оглядел дорогу. В клубах тумана, слабо подсвеченного холодными синими и кроваво-красными фарами джипа, видимость была близкой к нулевой. На расстоянии трех-четырех метров вокруг машины не было ни души - Ну воды дайте, Юль, Ксюш?
    - Сейчас! - голос Юли сорвался на нервный визг - Ксюша не отвечает...
   - Что? - Игорь поднялся с земли и подбежал к машине, распахнул заднюю пассажирскую дверь, и ему в руки упало бессознательное тело Ксюши - Ксюш! Ксюша! Ксюшенька!!! Ты меня слышишь? Очнись, солнышко! У нее, похоже, болевой шок... Юля, дай воды, пожалуйста!
    - Держи! - девушка тоже выбралась из машины и, быстро всучив Игорю бутылку с питьевой водой, подскочила к Максу. Аккуратно приподняв его за плечи, она слегка встряхнула его, затем еще и еще раз. Парень не подавал признаков жизни. Нервно вздрогнув, Юля с новой силой принялась трясти его до тех пор, пока Игорь не оттащил ее и не плеснул в лицо Макса воды.
    - Откуда..? - Марат распахнул глаза и конвульсивно дернулся, словно пытаясь вывернуть руль. Осознав, что он лежит на земле рядом с раскуроченным джипом, парень захлопал глазами и медленно сел. Игорь поддержал его за плечо - Что случилось? Как девчонки?
    - Все в порядке, успокойся. Ксюша и Юля в норме, если не учитывать одну вывихнутую руку и небольшой нервный срыв - Игорь снова оглядел дорогу, но, не найдя чего-нибудь стоящего, мельком взглянул на девушек у машины, а затем снова перевел взгляд на Макса - А случилось не знаю что... Мы сбили кого-то?
    - Да... Наверное какого-нибудь оленя... Или может быть корову? Я не успел разглядеть... Все произошло так быстро... Только что его не было, а потом бац! А потом подушка и я ничего не видел и не слышал... - нервно шаря глазами, Макс ощупал свою голову и сбивчиво продолжил - Дорога пустая же... Я чуть притопнул, а он из кустов... И словно еще специально остановился...
    - Успокойся старик, всякое бывает - Игорь помог незадачливому водителю встать и подвел его к джипу, у которого, держась друг за дружку, стояли девушки - Аптечка нужна? Бинты, что-нибудь такое?
    - Сейчас... Сейчас достану... - пробормотал Макс и полез в багажник - Сейчас, сейчас...
        Осторожно усадив Ксюшу на заднее сиденье, Игорь тоже направился к багажнику, в котором остервенело рылся владелец машины. Услышав его ругательства насчет темноты, Игорь достал телефон и попытался освятить багажное отделение  джипа. Наткнувшись рассеянным пучком света на ящик с инструментами, он подтянул его к себе и откинул пластиковую крышку. Под набором губок и электрическим насосом Игорь нашел небольшой фонарь и тут же подменил им свой телефон.
    - Нашел! Так, сейчас глянем, что тут есть полезного... - зашептал Макс и вскрыл заветную коробку с красным крестом на крышке - Аспирин, уголь... Где бинты? Эй, Игорь! Куда ты светишь? Ни черта же не видно! Игорь?
        Игорь не откликался. Он медленно шел в ту сторону, откуда они приехали, не сводя луча фонаря с дороги. Из-за машины выглянула Юля и вопросительно посмотрела на Макса. Поведя плечами, он отдал ей аптечку и побежал вслед за Игорем.
    - Игорь? Ты куда собрался? - нагнав друга, Макс попытался остановить его, но парень не поддался и лишь шикнул на него, призывая к соблюдению тишины. Тогда, не в силах молчать, Макс заговорил шепотом - Что такое? Куда ты идешь?
    - Сам смотри - сквозь зубы процедил Игорь и указал фонарем на асфальт. Сначала среди рытвин и выбоин не было ничего примечательного, но вот луч уцепился за что-то темное и большое - Похоже, вот наш олень...
   - Твою мать... Игорь, это же мужик какой-то... - Макс отшатнулся от тела, распластавшегося на асфальте, и вцепился в руку своего друга - Черт, если мы его сбили и он...
   - Не хочу тебя пугать, но, похоже, он не дышит, старик... - Игорь медленно приблизился к телу и аккуратно толкнул его носком кроссовка - Но это не наша работа, смотри!
   - Что? Не наша? Ты смеешься что ли, блин? - Макс разразился тихими ругательствами и подошел поближе. В это время Игорь осветил фонарем грудь человека, лежащего на асфальте. Поперек груди, распространяя вокруг густую кровь, тянулась широкая и глубокая царапина, больше похожая на порез от какого-то лезвия - Твою мать... Игорь, давай убираться отсюда, а? Это не наше дело, Игорь! Поехали, надо добраться до города. Ксюше нужна помощь, ты сам говорил, что у нее что-то с рукой. Давай, пошли! Игорь! Пошли!
   - Секунду... - не обращая внимания на то, как Макс его трясет, он, как завороженный, медленно водил лучом фонаря по телу, лежащему перед ними - Кажется... Я где-то видел его. Только не могу вспомнить, где...
    - Да какая на фиг разница, Игорь!? - Макс повысил голос и резко развернул собеседника к себе лицом - Надо валить отсюда, давай!
    - Мы не можем его тут оставить, старик - возразил Игорь, снова оборачиваясь на тело на асфальте - Ему тоже нужен врач. Помоги мне его дотащить до машины?
    - Ты с ума сошел что ли!? Какой "дотащить"? На фиг нам нужен этот жмурик? - Макс пытался оттащить друга от тела, но тот активно сопротивлялся  - Да чего ты упираешься-то? Здравомыслие включи свое, Игорь! Подумай о Ксюше!
        Парни замерли. Позади них, от стороны машины раздался сигнал клаксона. Встревоженные девушки пытались докричаться до них и сигнализировать с помощью мобильных телефонов. Парни переглянулись и молча, не сговариваясь, посмотрели на тело, бездыханно лежащее на сыроватом асфальте.
    - Старик, мы должны...
    - Все, что мы должны - вытащить нас отсюда, ясно?! - перебил своего собеседника Макс - Мы должны сейчас сесть в машину и убраться отсюда подальше. А по прибытию напиться до беспамятства и забыть все это к чертям собачьим!
        Девушки снова начали сигналить. Макс, старательно обходя взглядом лежащее рядом тело, уперся взглядом в Игоря. Его друг медленно поднял руку с фонарем и два раза мигнул в сторону джипа, а затем снова перевел луч на тело.
    - Ты прав, старик... Это не наше дело - Игорь решительно отвернулся от тела и зашагал в сторону машины.
    - Сразу бы так! Давай, свалим отсюда поскорее... - затараторил Макс и зашагал вслед за собеседником - Давно пора было...
   - Помогите... - тихий, хриплый голос из-за спин парней заставил их остановиться - Помогите...
        Отчаянно мотая головой из стороны в сторону, Макс глазами показал своему другу, что это их не касается, но Игорь уже остановился и почти зашагал обратно.
    - Нет, Игорек! Ты куда собрался? Идем! Это же нас не касается, забыл?! - Макс шипел на собеседника не хуже кобры - Давай, пошли!
    - Мы должны помочь. Иди, заводи мотор, сади девушек и подъезжайте сюда. Закинем его в багажник и двинем! - бросил Игорь на бегу и растаял в тумане рядом с телом на асфальте - Не тупи, Макс!
        Позади послышался звук заводящегося дизеля. Игорь, слегка успокоившись, подскочил к растянувшемуся на асфальте человеку. Глаза мужчины были слегка приоткрыты, грудь быстро вздымалась и опускалась. Увидев, как к нему приближается человек, он слабым движением протянул своему спасителю руку и прошелестел:
    - Камень... У меня в кармане... Дай его... Мне...
   - Где? В каком кармане, старик? - затряс его Игорь и начал шарить по карманам штанов - Какой камень? Большой? Маленький? Постой! На фиг он тебе вообще?
    - В левом... Дай... Мне... - голос мужчины на земле стал тише - Просто... Дай...
        Поверив ему на слово, Игорь залез в карман и извлек из него небольшой желтоватый камень. Приглядевшись, он увидел на камне тонкие прожилки светло-голубого цвета. Удивленно вскинув бровь, Игорь взглянул на мужчину у своих ног и снова на камень. Где-то рядом уже зашелестели низкопрофильные шины "Ауди" Максима.
    - Дай его... Мне...
        Игорь протянул мужчине камень и оглянулся. Сквозь туман уже пробивались холодные лучи фар и "противотуманок". Снова посмотрев на мужчину и его рваную рану на груди, Игорь скептически поморщился, но все же попробовал приподнять мужчину за плечи.
    - Держись старик, сейчас мы тебя отвезем в больницу. Все будет хорошо... Ты только не отключайся больше, а то мы уж подумали, что ты умер...
    - Нет! Оставь меня здесь... - чуть более громко прошептал мужчина и скинул с себя его руку - Лучше... Убирайся отсюда... Скорей!
        Все осветилось. За спиной Игоря плавно остановился джип и из него выскочил возбужденный Макс. Он быстро распахнул багажник и начал расчищать там пространство, что-то быстро отвечая взволнованным девушкам.
    - Что значит - "убирайся"? Ты же ранен! Давай, помоги мне тебя поднять... - удивленный, но не намеренный сдаваться, Игорь снова попытался поднять мужчину, но тот, с невероятной для человека с порезом на груди прытью, оттолкнул его и медленно поднялся на ноги сам.
    - Это значит, что тебе и твоим друзьям лучше немедленно убраться отсюда куда подальше! - в голосе только что лежавшего и истекавшего кровью человека появились стальные нотки - Уезжайте и не оглядывайтесь!
    - Что происходит, Игорь? - подбежавший Макс огромными глазами смотрел на своего друга и мужчину, стоящего напротив - А он что уже не умирает?
    - Убирайтесь, прошу вас - снова заговорил мужчина и взглянул на Макса - Послушай, парень! Хватай своего друга и убирайтесь куда подальше!
    - А он дело говорит... - протянул Макс и потянул друга к машине - Идем, ему уже похоже лучше... Сейчас поймает попутку и...
    - Но... Тут же нет никого, старик... - забормотал Игорь и не сводил глаз с распрямляющегося на глазах мужчины.
    - Ничего, разберется. Давай в машину! - закричал ему в ухо Макс - Давай, подумай о Ксюше. Ей нужен врач. Давай, шевелись!
        Наконец затащив друга в машину, Макс быстро захлопнул его дверь и подскочил к водительской. Взвизгнув покрышками, он резко дернул машину вперед и, лихо выкрутив руль, развернул небольшой серебристый джип на сто восемьдесят градусов. Последний раз взглянув в зеркало заднего вида на таинственного мужчину, Макс перевел дыхание и добавил газу, когда их машину оторвало от земли.
        Пролетев несколько десятков метров и сломав деревья ближайшей лесополосы, серебристый Q5 рухнул на землю, перевернулся около четырех раз и, пропахав еще несколько метров покореженным кузовом, остановился, упершись в ствол старой ели.
    - Нет! - воскликнул мужчина, сжимая в кулаке желтый камень - Не успели...
        На лежащий на крыше джип с жутким треском приземлилось огромное темно-фиолетовое животное, отдаленно напоминающее медведя-переростка. Большим и узким когтем вскрыв днище машины, животное засунуло внутрь морду и, не найдя ничего привлекательного, спрыгнуло с покореженной машины, снова подхватило ее и зашвырнуло в глубь леса.
        Решительно приближаясь к странному зверю, мужчина потянулся к оружию. Но сделав несколько шагов замер, печально уставившись на темно-оранжевый бутон взрыва.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Меломан.

  
   В подъезде старой пятиэтажки в районе Нефтезавода горело только две лампочки. Одна - на пятом этаже, там, где жила старшая по дому. Вторая - у самой входной двери, в маленьком и тесном предбаннике, где зимой, не смотря на наличие домофона, постоянно толклись подвыпившие малолетки или грязные бомжи. На третьем этаже света как всегда не было.
   По привычке освещая свой путь мобильным телефоном, Даша медленно поднималась на свой этаж, мысленно пересчитывая ступеньки, как в детстве. Сегодняшний рабочий день получился длиннее обычного, должники-студенты просто забаррикадировали ее маленькую химическую лабораторию и не выпускали до тех пор, пока в их дневниках по практике не появились заветные печати. Усталая и голодная, Даша мечтала только об одном - поскорее добраться до дома и отдаться долгожданному отдыху.
   Поднявшись на родную лестничную площадку, девушка остановилась перед своей дверью и обессилено опустила сумку из супермаркета на пол. Простой белый пакет негромко ударился о бетонный пол и задел другой пакет, черный и оттого не видный в темноте подъезда. По характерному звону Даша поняла, что в этом пакете очередная порция пустых бутылок ее соседа, который уже несколько дней подряд что-то бурно отмечал. Даже сейчас были слышны приглушенные звуки музыки из-за его двери. Девушка укоризненно помотала головой и полезла в сумку за ключом.
   В квартире соседская музыка была слышна отчетливее. Тонкие панельные стены без труда пропускали заливистые гитарные трели и барабанные ритмы, напрочь убивая надежды о тихом и спокойном вечере после долгого трудового дня. Стараясь не обращать на этот гам внимания, Даша зажгла по всей квартире свет и занялась своими делами.
   Когда беспристрастные часы на тумбочке рядом с разложенным диваном самоуверенно показали полночь, Даша все еще сидела в кресле перед ноутбуком и молча перебирала почту. Музыка за стенкой уже не напоминала вопли или дикие крики первобытных людей, сквозь тонкую перегородку между ее квартирой и квартирой ее соседа часа полтора просачивалась легкая гитарная музыка с простыми и спокойными ритмами. Но громкость по-прежнему была запредельной и не спасал ни телевизор, старательно оравший весь вечер о мировых новостях, ни наушники, плотно вставленные в уши и игравшие для Даши какое-то джазовое интернет-радио. Усталая и раздраженная невозможностью отдохнуть, девушка без разбора удаляла свои электронные письма и готовила пламенную речь для своего соседа-меломана.
  

***

   Ее терпение лопнуло, когда за стенкой начали распеваться так ею нелюбимые бездельники из группы "5'nizza". Решительным движением отложив свой ноутбук в сторону, Даша натянула на себя махровый икеевский халат и, захватив с крючка ключи от квартиры, залезла в тапочки и вышла на площадку.
   Сделав всего пару шагов от своей двери, девушка запнулась о шуршащий пакет и чуть не растянулась на холодной бетонной плите лестничной клетки. Тихонько ругнувшись, Даша достала из кармана халата свой сотовый и осветила пространство под ногами. За время, которое прошло после ее возвращения домой, у порога соседней квартиры появилось еще два невзрачных черных пакета. Натянув на лицо маску отвращения и озлобленности, девушка перешагнула через мусорные мешки и настойчиво постучала в темную металлическую дверь. Само собой никто ей не ответил, и она решилась воспользоваться звонком, но это тоже не возымело должного эффекта. Тогда, сделав глубокий вдох, Даша убрала в карман свой мобильник и, сжав ладони в кулаки, остервенело забарабанила по двери. Внезапно дверь скрипнула массивными петлями и приоткрылась, бросив на площадку тонкий лучик света. Девушка прекратила ломиться и аккуратно заглянула внутрь.
   Дверь оказалась незапертой. Тихонько войдя в прихожую, Даша поморщилась от стойкого запаха алкоголя и самопроизвольно прикрыла уши руками, когда солист "Пятницы" затянул протяжную высокую ноту. Окликнув хозяина квартиры и не получив ответа, Даша робко осмотрелась и направилась в глубь квартиры на поиски нарушителя ее спокойствия.
   Соседняя квартира должна была быть трехкомнатной, но вместо этого она представляла собой одно большое пространство, разделенное на условные зоны небольшими кусочками стен из гипсокартона. Замысловатая планировка придавала квартире интригующий вид, интересные решения в оформлении интерьера делали квартиру современной и красивой. Общую картину портила захламленность и мусор, валявшийся по немногочисленным углам. Хозяина квартиры видно не было.
   Несколько раз прокричав что-то нечленораздельное насчет милиции и позднего времени, Даша обошла всю квартиру, но так и не найдя своего соседа, добралась до музыкального центра и бесстрастно выкрутила ручку громкости на ноль. По огромной пустой комнате разлилась неестественная тишина. Самодовольно улыбнувшись, Даша развернулась и с видом победителя зашагала в сторону выхода. Но появившийся в дверном проеме парень лет двадцати семи громко захлопнул дверь и, повернувшись к девушке, недоуменно замер, а затем резко спросил:
   - Ты кто такая?
  

***

   Даша застыла на месте, не в силах сказать хоть слово. Она молча оглядывала хозяина квартиры и в ней начинало шевелиться сомнение. Стоящий перед ней молодой человек, высокий и хорошо сложенный, с густыми черными волосами и слегка угловатым лицом никак не вязался с образом соседа-алкоголика и дебошира, который она рисовала себе последние несколько дней. Поморгав еще несколько долгих секунд, Даша набрала побольше прелого воздуха и выпалила почти на одном дыхании:
   - Я ваша соседка! Через стенку...
   - Ага... - парень неоднозначно кивнул - Выпить хочешь?
   - Вообще-то я... - от такого предложения девушка опешила и недоуменно уставилась на соседа - Вообще-то я пришла, чтобы сказать вам...
   - А че музыка не играет? - спросил в пустоту парень и, бесцеремонно отодвинув со своего пути гостью, быстро зашагал в гостиную.
   Даша осталась в коридоре, молча наблюдая, как хозяин квартиры разбрасывает попадающийся под ноги мусор и приближается к музыкальному центру. Парень озадаченно покрутил в руках свой плеер, потом, осознав, что белый приборчик ни при чем, занялся музыкальным центром. Вглядываясь в его слегка смазанные движения, Даша оценивала его степень трезвости и возможную для нее угрозу. Не увидев ничего, с чем бы не помогли справиться навыки самообороны, девушка мысленно проговорила гневную тираду и твердо двинулась к хозяину квартиры. Но, не сделав и пары шагов, Даша снова замерла, оглушенная новым музыкальным ударом.
   - Так что, хочешь чего-нибудь? - разобравшись с музыкой, парень вернулся к своей поздней гостье, все еще стоящей в прихожей. Оперевшись на стенку, он смерил девушку взглядом и, нахмурив брови, спросил - Мы раньше не встречались?
   - Я же ваша соседка, конечно, мы встречались! - раздраженно бросила Даша и сложила руки на груди - И я не хочу ничего, спасибо!
   - Тогда зачем пришла? - хозяин квартиры искренне недоумевал - Что, не спится? - парень ухмыльнулся и заковылял на кухню. Через пару минут он вернулся в прихожую с бутылкой пива и, махнув рукой в сторону большой комнаты, пригласил девушку с собой.
   - Конечно, не спится! - гневно выкрикнула Даша, следуя за хозяином квартиры - У вас ведь музыка орет всю ночь!
   - Давай на "ты", а? - внезапно остановившись посреди комнаты, спросил парень - А то я себя старым чувствую... Меня Дима зовут.
   Парень поставил пиво на пол и, вытерев ладонь о штанину джинсов, протянул ее девушке. Даша слегка поморщилась, но все же пожала ее. Хозяин квартиры кривовато улыбнулся и присел на диван, по пути подхватив с пола начатую бутылку. Свободной рукой он прихлопнул по дивану рядом с собой, приглашая гостью присесть. Девушка осталась стоять.
   - Так зачем ты пришла? - с искренней заинтересованностью в глазах спросил парень и сделал большой глоток пива - И как тебя зовут, я не расслышал?
   - Даша - резко ответила девушка - Я пришла, чтобы ты выключил свою музыку!
   - Что? - переспросил Дима и хихикнул, после чего поднялся с дивана. Подойдя к журнальному столику, он разгреб кипу бумажек и оберток от чипсов и, выудив из горы мусора пульт, сделал музыку тише. Бросив пульт обратно на столик, парень вернулся на свой диван и снова дружелюбно прихлопнул по красным подушкам - Так лучше?
   - Лучше! - не оценив по достоинству ироничность ситуации, резко ответила Даша и по-прежнему осталась стоять - И если когда я уйду, музыка снова будет орать, то к тебе уже приду не я, а милиция, ясно?
   - Да, понятно - внезапно улыбка погасла на лице хозяина квартиры, и он показался девушке усталым. Оставив бутылку с пивом в покое, он медленно поднялся с дивана и, указав поздней гостье на дверь, проводил девушку в прихожую.
   Подойдя к двери, Даша немного замешкалась, не зная, какой из замков повернуть. Сообразив в чем дело, парень аккуратно отодвинул девушку и ловким движением открыл несколько замков. Дверь тихонько скрипнула и отворилась, впустив в светлую прихожую недружелюбную темноту лестничной клетки.
   - А может быть чаю, Даша? - внезапно спросил парень, заглядывая в лицо гостье - У меня и кофе есть, если ты чай не любишь...
   Даша снова застыла, не зная, что ответить и как оторваться от темных глаз хозяина квартиры, покрасневших и впалых от усталости. Слабая улыбка на его угловатом лице выглядела как мольба о помощи.
   - Прости, мне завтра с утра на работу... - почти неслышно ответила девушка и выскользнула на площадку - Доброй ночи!
   - Доброй... - согласно кивнул Дима и закрыл дверь. Из-за ее железного полотна донеслись щелчки открывающихся и закрывающихся замков соседской квартиры. Оторвавшись от холодного металла, парень погасил в коридоре свет и вернулся в гостиную.
   Помня о табу на громкую музыку, Дима подошел к музыкальному центру и аккуратно отцепил от белого шнура такой же белый плеер. Музыка затихла, через тонкие стены панельной пятиэтажки стали слышны мелкие ночные звуки из соседних квартир. На мгновение забыв о своих намерениях, Дима замер посреди комнаты и прислушался.
   Где-то внизу настойчиво капала вода из крана, сверху негромко ругались мужчина и женщина. Откуда-то доносился приглушенный плач маленького ребенка и тихая колыбельная, призванная этого ребенка успокоить. Из-за стенки доносился легкий шорох и бормотание телевизора, вещающего очередной выпуск новостей на круглосуточном канале. Нервирующий кран наконец-то замолк.
   Словно выйдя из оцепенения, Дима несколько раз моргнул, после чего подошел к компьютерному столику и среди вороха старых дисков и бумаг нашел большие наушники. Нацепив их на голову, парень воткнул наушники в плеер и, выкрутив колесико громкости на девяносто три процента, включил что-то из репертуара "The Killers". Отдавшись музыке на съедение, Дима поднял с пола полупустую бутылку из-под пива и подошел к окну. Сделав несколько больших глотков пенного напитка, он распахнул большие створки двухстворчатого окна и вдохнул прохладный воздух июльской ночи.
  

***

   Даша щелкнула замками входной двери, привалилась к ее холодному пластиковому покрытию и прислушалась. Ее однокомнатная квартирка утопала во внезапно воцарившейся тишине. Неожиданное безмолвие светлых стен казалось каким-то неестественным, неприятным. Не в силах терпеть его, девушка быстро сбросила тапочки и понеслась в гостиную, поскорее включить телевизор и разделаться с этой звенящей тишиной.
   Небольшой жидкокристаллический телевизор с готовностью откликнулся на сигнал хозяйки и уже через секунду старательно вещал никому не нужный ночной выпуск новостей на круглосуточном информационном канале. Спасенная от гнетущего молчания, Даша стянула теплый махровый халат и отправилась на кухню, приготовить кофе. Давнее желание отдохнуть и выспаться, которое преследовало ее весь рабочий день, сейчас бесследно исчезло.
   "... Жертвами ужасной аварии в Омской области стали уже шесть человек. По последним данным, несколько часов назад скончался водитель пассажирского автобуса, по вине которого, как предполагается, и произошло дорожно-транспортное происшествие.
   Напомним, что сегодня ранним утром на трассе "Омск-Калачинск" столкнулись пригородный пассажирский автобус и минивен. Водитель минивена и двое пассажиров автобуса скончались от полученных травм на месте, еще двое пассажиров - четырехлетняя девочка и ее мать - скончались в больнице.
   По предварительным данным ДТП произошло по вине водителя автобуса. По словам представителей следственного комитета, он не справился с управлением и вылетел на полосу встречного движения, после чего и произошло столкновение с минивеном. На месте аварии до сих пор работают следователи, обстоятельства происшествия выясняются.
   К другим новостям. В Москве сегодня побит очередной температурный рекорд..."
   Помешивая в высокой дымчатой чашке свой кофе, Даша прислушалась к новостям и тяжело вздохнуло. Под невеселые слова диктора о ее маленькой Родине, девушка раздосадовано пытала себя вопросом о том, почему же все новости, которые приходят из Омска, пропитаны смертью или криминалом? Почему если на центральном телевидении речь идет о ее скромном сибирском городе, то только в передаче "Чрезвычайное происшествие" или "Криминальная Россия"? Не в силах найти ответы, Даша поднялась с жесткого стула и выключила телевизор.
   Снова оставшись со своей тишиной один на один, девушка поставила кружку с кофе на столик рядом с ноутбуком и тяжело опустилась в кресло. Ее ноги гудели после тяжелого трудового дня, голова раскалывалась и даже несколько таблеток "Кофицила" не помогали ей справиться с болью. Самым лучшим лекарством для нее был бы здоровый девятичасовой сон, но ее сосед-меломан отбил ей все желание спать и теперь ей приходилось глотать горький кофе и бездумно пялиться в темный экран телевизора в ожидании прихода сновидений или рассвета.
   Тяжело выдохнув и опустив уставшие веки, Даша попыталась посчитать в уме овец, но эти детские забавы не могли отвлечь ее от мрачных мыслей. Тишина была невыносимо давящей. Снова открыв глаза, девушка поднялась из своего неудобного кресла и медленно подошла к стене, разделяющей ее квартиру и апартаменты ее соседа. Стенка была не слишком толстой, при желании через нее легко просачивались звуки ненавистной музыки, но сейчас оттуда не доносилось даже шороха. Удивившись, Даша попыталась прислушаться, но ничего кроме гудения ноутбука на столике и стука собственного сердца она не услышала.
   Разочарованная, девушка спустилась по стене на пол и, прислонившись спиной к холодному бетону, обернутому ее светлыми покрашенными обоями, снова закрыла глаза и уже почти решилась спать прямо здесь, как вдруг из-за стены раздался грохот и резкий крик.
  

***

   - Черт! - Дима сплюнул в открытое окно и потушил сигарету, которую только что прикурил - Гадость какая... Лучше пива еще...
   Чертыхаясь, парень выбросил окурок в окно и заковылял на кухню. В наушниках по-прежнему старались американские киллеры, так что Дима не замечал пустых бутылок, звенящих под его ногами. Нашарив в кухне выключатель, он аккуратно отодвинул упаковку алюминиевых банок с пенным напитком в сторону и залез в холодильник. Изнутри резко пахнуло луком и напрочь замерзшими пельменями, которые он варил себе еще дня два назад. Быстро достав нужную ему холодную стеклянную бутылку, Дима тут же отвинтил маленькую крышечку и ногой захлопнул отполированную белую дверцу своего маленького холодильника имени Сталина.
   Потягивая пиво, Дима вернулся в комнату и опустился на диван. Разгоряченный несметным количеством алкоголя в крови, он стянул с себя рубашку и откинулся на широкую спинку, затянутую в стеганый красный чехол, но ткань диванной обивки оказалась еще более горячей, чем он сам. Раздосадовано выдохнув, Дима нехотя поднялся с дивана и снова подошел к окну, из которого еле-еле тянуло свежим ночным воздухом, не смотря на то, что оно было раскрыто настежь.
   Дима достал из кармана плеер, откинул крышку чехла и взглянул на маленькие цифры, отмеряющие время его быстротечной жизни. Звоночки от организма, которые парень получал уже на протяжении часа, были не напрасными - бесстрастный хронометр отмерял уже третий час июльской ночи. Потерев уставшие от полумрака квартиры и бессонного двухдневного марафона глаза, Дима снова подумал завалиться на диван, но быстро остановил себя, дабы насладиться еще одним легким дуновением ветра в открытые створки. Отходить от окна было решительно нельзя. А если Магомед не идет к горе... Под новую заводную песню парень решил заняться ночной перестановкой мебели.
   Первым делом Дима достал из кухонного шкафчика огромный черный мешок и принялся собирать валяющиеся под ногами пустые пивные бутылки и прочий мусор. Расправившись с беспорядком, он по привычке выставил позвякивающий мешок на лестничную площадку и оценивающе оглядел свою странную квартиру. Обреченно вздохнув, Дима подошел к дивану и аккуратно толкнул. Диван поддался и тогда парень начал уверено двигать его в сторону окна, от воодушевления напрочь забыв о стеклянном столике на одной ножке, стоящем на его пути. Через пару минут движения красный диван совершил на столик наезд, после чего столик рухнул на пол и рассыпал все, что на нем лежало, по полу.
   Не услышав, но почувствовав грохот упавшего столика, Дима прекратил толкать диван и взглянул на место аварии, оценивая ущерб. Стеклянная столешница, конечно, выдержала падение, ножка тоже не пострадала. Но его мобильный, пульт от телевизора и ключи от машины, которые бесхозно валялись на столе, разлетелись по углам и представляли собой печальное зрелище - телефон как обычно лишился задней крышки, из пульта вылетели батарейки, до этого державшиеся на скотче и честном слове. Ключи же закатились куда-то в темноту. Печально усмехнувшись, Дима прислонился к узкому высокому шкафу и почесал затылок, обдумывая способы наведения порядка. Полет его мыслей внезапно прервал шкаф, на который он опирался. Высокий и узкий, он небезопасно накренился и внезапно рухнул на пол, рассыпав вокруг себя остатки стеклянных дверок и содержимое своих полок. Наблюдая за его падением, Дима удивленно закричал, но вскоре его озадаченный крик превратился в истерический смех.
   Загибаясь от хохота, Дима поспешил убраться прочь от ненадежной мебели. Добравшись до противоположной стены, он опустился на пол и вытащил наушники. Непривычная тишина ударила в его уши протяжным звоном и его собственным неадекватным хихиканьем. Сделав несколько глубоких вдохов и пару глотков пива из удачно стоящей поблизости уже начатой бутылки, Дима попытался успокоиться и прислушаться к происходящему вокруг.
   Грохот, который он учинил, должен был перебудить половину подъезда как минимум. Но, на удивление, в его дверь до сих пор никто не ломился. Ни криков толпы с факелами и вилами, ни тяжелых шагов святой инквизиции не было слышно, как бы старательно Дима не прислушивался. Ночную тишину нарушал лишь тихий шорох из-за стенки, отделяющей его квартиру от квартиры чувствительной к музыке девушки. Через пару минут шорох превратился в щелканье замков соседской двери и Дима подскочил с пола, надеясь опередить свою позднюю гостью, но ее тяжелые удары в железную дверь уже разносились по подъезду, как звуки колокола, звонящего по его душу.
  

***

   Как только грохот за стенкой затих, Даша подскочила с пола и понеслась в коридор. На бегу натягивая халат и дешевые тапочки, девушка лихорадочно искала ключи, которые так некстати бросила в неизвестном направлении около получаса назад.
   Обыскав все полочки и шкафчики в коридоре, Даша вернулась в гостиную и принялась за ревизию там, тихонько бормоча себе под нос ругательства и проклятья в адрес короткой памяти, но поиски не дали результатов. Понося всю эту ночь словами, каких не пишут на заборах, Даша в сердцах схватилась за по-прежнему раскалывающуюся голову и краем уха услышала характерный звон в махровых складках своего одеяния. Запустив руки в накладные карманы, Даша истерически хихикнула и выскочила за дверь, на прощание щелкнув парой замков.
   На ощупь пробираясь через мусорные пакеты, видимо размножающиеся почкованием, девушка добралась до соседской двери и, набрав побольше воздуха, обрушила на звонкий металл сильные удары. Невыносимый грохот разорвал хрупкую ночную тишину подъезда, словно хоккейная сирена, оповещающая об окончании периода, но Даша всецело была увлечена процессом, да и кровь гудела в ушах куда громче, чем соседская дверь. Уже занеся руку для нового удара, девушка остановила ее полет на полпути, потому что дверь наконец-то отворилась и оттуда, как черт из табакерки, вылетел хозяин квартиры.
   - Ты чего грохочешь? - зашикал на нее парень и улыбнулся. В левой руке была неизменная бутылка пива, неширокий обнаженный торс поблескивал выступившими на нем капельками пота - Кругом же люди спят! Что случилось? Пожар? Горим?
   - Это я у тебя хотела узнать, что случилась! - ответила раздраженным шепотом Даша, опешив от обвинений в свой адрес - Это ты пол подъезда перебудил своим грохотом! Что случилось?
   - Не понимаю, о чем ты... - отмахнулся парень и улыбнулся еще шире - Я уже почти спал.
   - И кричал во сне? - не сдавалась Даша, уверенная в том, что слух ее не подвел - Я слышала, как ты кричал! Звук был такой, словно у тебя тут потолок рухнул и я...
   - Пришла проверить? - прервал ее Дима и от удивления забыл соблюдать тишину - Пришла проверить, как я?
   - Ну... - благословляя темноту, неуверенно протянула девушка и покраснела - Просто, вдруг тебе нужна была бы помощь...
   Дима смерил девушку взглядом и распахнул пошире дверь. Поставив бутылку с пивом на стоящий рядом простенький комод, парень сделал шажок в сторону и жестом пригласил девушку в квартиру. Замешкавшись, Даша кинула в хозяина квартиры недоверчивый взгляд, но Дима тут же доброжелательно улыбнулся и спросил, словно ждал ответа на этот вопрос с тех самых пор, как ночная гостья постучалась в его тяжелую дверь:
   - Ну, так что? Может быть чаю?
   Девушка не пошевелилась и на приглашение хозяина войти отвечать не торопилась. Она внимательно осмотрела парня с ног до головы и несколько раз возвращалась к его серым глазам, игриво поблескивающим от алкоголя и преломлений света в коридоре. Его неоднозначный внешний вид и еще не совсем выветрившийся запах застоявшегося алкоголя, доносящийся из квартиры, приковали Дашу к месту.
   - По-моему это не лучшая идея... - неуверенно протянула девушка и уже собралась сделать шаг назад, но парень умоляюще протянул ей руку.
   - Знаю, все это выглядит немного странно, но... - рука Димы опустилась, как только он наткнулся на взгляд своей собеседницы, чьей твердости позавидовала бы и его входная дверь - Это всего лишь чашка чая... Просто мне опостылело пить его в одиночестве...
   Поняв, что это сражение он проиграл, Дима прислонился к стене и решил перевести разговор в другое русло. Лишь бы только он продолжался:
   - Неужели ты совсем не любишь музыку? - не глядя в глаза своей собеседнице, парень медленно спустился по стене на пол и выжидающе замолчал. Не дождавшись ответа, он продолжил свой монолог - Музыка ведь - это то, что всегда с человеком. В моменты радости она дает ему новые силы для веселья, в минуты отчаяния она дарит ему надежду своими переливами... Когда грустно или скучно, она без труда поднимет тебе настроение, главное не прогадать с жанром! А когда ты и так счастлив, музыка поможет тебе напитаться твоим высоким чувством и сохранить его надолго...
   - И что же? - внезапно прервала его Даша и облокотилась на дверную коробку - Ты слушаешь музыку, потому что счастлив? Или потому что грустишь?
   Парень поднял на нее глаза и прищурился, проверяя, не мерещится ли ему эта поздняя гостья. Поднявшись с пола, он захотел дотронуться до нее рукой, но девушка тут же отскочила и выжидающе взглянула на хозяина квартиры.
   - Потому что грущу... - резко ответил Дима и шагнул в подъезд, намереваясь закрыть распахнутую дверь - Ладно, тебе кажется на работу завтра рано...
   - Постой! - Даша снова шагнула вперед и остановила парня, взявшись за дверь с обратной стороны - Подожди... Извини, я не хотела лезть к тебе в душу...
   - Да не важно - отмахнулся от нее Дима и с силой потянул дверь на себя, но девушка не сдавалась и изо всех сил мешала ему окончательно отгородиться от внешнего мира - Слушай, я уже и сам спать собирался, так что...
   - Может быть лучше кофе? - с надеждой спросила Даша и отпустила тяжелую металлическую дверь, которую так старательно тянул на себя хозяин квартиры.
   Парень замер, так же как и сама Даша с минуту назад и снова с прищуром посмотрел на девушку, словно оценивая ее компетентность в вопросах чаепития и посиделок с чашкой кофе в руках. Найдя ее подходящей, Дима несмело улыбнулся и отпустил дверь.
   - Ну, проходи! - улыбка стала чуть шире и добрее - А я пока музыку поставлю, ты не против?
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Книга на прокат.

  
   Уставший, но довольный собой Антон наконец-то вернулся домой. Сегодняшний день был не самым легким и радужным, но, в конце концов, все обошлось и вышло даже чуть лучше, чем он предполагал. Щелкнув на маленькой кухне электрочайник, Антон ловко ткнул ногой свой старый комп и принялся разбирать свою сумку.
   Под уютное жужжание "системника" парень медленно доставал из своей маленькой сумки разные вещи - кошелек, телефон, еще один телефон, который он использовал на работе, ключи от машины, очечник со второй парой очков (затемненные стекла с диоптриями) и несколько книг, что он таскал с собой. Первой был свод корпоративных правил компании, где Антон трудился по восемь часов в день шесть раз в неделю. Она была маленькой, в мягкой обложке и больше напоминала буклет или рекламный проспект, вроде тех, что раздают на улицах школьники, старающиеся заработать. Второй книгой была биография одной из английских рок-групп прошлого десятилетия, тоже в мягкой обложке, но уже похожая на серьезное произведение - с лаконичной, но добротной картинкой на передней стороне и авторитетными мнениями музыкальных журналов на задней. Из этой книжки почти не заметно торчала маленькая ярко-оранжевая закладка.
   А третьей книгой был тяжелый и довольно толстый том американского классика Джерома Сэлинджера, который включал в себя его знаменитые девять рассказов и культовый роман "Над пропастью во ржи". Эту книгу Антон не видел уже давно - последние несколько месяцев она провела у его девушки Нади, с которой сегодня он, чуть скрипнув сердцем, расстался. Отогнав от себя мысли о не самом лучшем в его жизни расставании, Антон взвесил томик на ладони и аккуратно провел пальцами по выдавленным на обложке буквам. Он любил эту книгу, даже не столько то, что написано в ней, а именно саму книгу. Она была чем-то вроде привета из прошлого. Из тех времен, когда он только начинал жить не так, как большинство его сверстников.
   Обернувшись на чайник, который все еще пытался вскипятить воду, Антон прикинул, сколько у него есть времени и, подхватив книгу подмышку, зашагал на кухню, которую в его маленькой квартире от гостиной отделял лишь диван. Быстро подскочив к столику, Антон умело и ловко разорвал одной рукой пакет с лапшой быстрого приготовления и, покидав все необходимое в глубокую тарелку, уселся на ближайший стул. Томительное голодное ожидание он решил скрасить книгой, которую держал в руках.
   Снова взвесив ее на ладонях, Антон аккуратно уложил ее на одну и открыл. Пролистав несколько вводных страниц, он взял в левую руку толстую пачку книжных листов и быстро пролистал их, как делали "мультики" с помощью листов и картинок в школе его друзья. Повторив это несколько раз, Антон решил вернуться к титульному листу романа, как вдруг его внимание зацепилось за страницу, чей уголок был беспощадно загнут. Недолго думая, парень раскрыл эту страницу, и из книги выпало два маленьких листочка. Но он не успел обратить на них внимания, потому что его глаза прилипли к самой странице, на которой огромными черными полосами было замазано около половины всего текста. Оставшиеся на странице не закрашенные буквы складывались в одни и те же слова:
   "т ы п о ж а л е е ш ь"
  
   В тишине маленькой квартиры, словно затвор ружья, щелкнул и выключился чайник.
  

***

   - Да?
   - Уж от кого-кого, а от тебя я такого не ожидал, дорогая! - Антон вскипел куда быстрее своего старого чайника и, не выпуская книгу из рук, схватился за телефон - Ладно, я готов понять, что наше с тобой расставание назревало и было не приятным, но, в конце концов, мы же взрослые люди! Зачем было портить мою книгу, если можно было высказать все непосредственно мне?
   - О чем ты говоришь? - девушка на том конце провода была спокойна, в голосе проскальзывали нотки скуки и усталости - Какую книгу я тебе испортила?
   - Ту, что я давал тебе уже почти как три месяца назад. Сэлинджера - парень попытался умерить свой тон, но книга, которую он прижимал к столу рукой, словно боялся, что она сбежит, напоминала ему о жутком акте вандализма и не давала успокоиться - Это просто подло! Взять и испортить книгу!
   - Да что ты несешь, Антон? Какого Сэлинджера я тебе испортила? - девушка продолжала сохранять спокойствие. Эта ее черта иногда очень бесила парня - Я даже не прикасалась к ней, мне было не до нее. Ее вроде Ванька читал, так что все вопросы к нему!
   - Нечего сваливать вину на своего брата, Надя! - Антон даже чуть хихикнул, представив ее тринадцатилетнего брата с томиком Сэлинджера в руках - Он еще слишком мал, чтобы интересоваться такими книгами! Все его интересы - это "контакт" и школьные сплетни, плюс еще может компьютерные игры...
   - Если ты действительно так думаешь, то нам не о чем говорить, Антон - голос в трубке похолодел - Моя семья не настолько ограничена, как ты ее описал. И книгу твою мы не портили. А теперь мне пора, счастливо.
   - Да при чем тут твоя семья? - воскликнул Антон, но ответом на его вопрос были лишь короткие гудки. Раздосадованный, он бросил мобильник на стол и ударил столешницу кулаком, от чего вилка и ложка вздрогнули и жалобно звякнули - Черт...
   Антон глубоко вздохнул и опустился на хилый трехногий стул рядом с холодильником. Книга осталась лежать на столе, но парень почти не думал о ней, мысли его были заняты очередным фиаско на личном фронте. Несколько часов назад, на ватных ногах приближаясь к дому Нади, он размышлял, что и как ей сказать, чтобы сохранить человеческие отношения между ними. Но за пару минут этого безумного разговора все его тщательно простроенные фразы потеряли всю свою силу и теперь между ними выросла большая пропасть, перекинуть мост через которую будет очень сложно.
   Отвесив безобидному холодильнику пинок, Антон снова ругнулся и внезапно потерял равновесие, рухнув на кафельный пол вместе со своим многострадальным стулом. Растянувшись на холодном полу, Антон снова выругался и отшвырнул трехногий табурет подальше от себя. Нехотя поднимаясь с пола, он уцепился за край стола и почти выпрямился, когда его взгляд зацепился за два маленьких листочка, валяющихся у самого плинтуса. Аккуратно подняв их с пола, Антон, наконец, выпрямился и повернулся к свету, исходящему от маленькой зеленой люстры.
   Листы представляли собой четвертинки обычных тетрадных страниц. Мелким аккуратным почерком на них было написано около десятка имен, некоторые из которых были зачеркнуты, в некоторых были закрашены лишь буквы. Все это было сделано уже знакомым по книге черным маркером. Антон недоуменно пробежался по фамилиям из списков и озадаченно почесал затылок. За почти два года общения с Надей он успел выучить почти всех ее друзей и знакомых, но ни одного из них в этих странных списках не было. А это значило, что все его обвинения в адрес бывшей были ужасно глупыми и абсолютно беспочвенными, импульсивными и бездоказательными. От осознания того, что он оклеветал человека, да к тому же и не последнего в его жизни человека, Антону стало не по себе.
   Надеясь перебить неприятный привкус злобных слов во рту кофе или какой-нибудь едой, парень снова включил уже успевший остыть чайник и полез в холодильник в поисках чего-нибудь съедобного, но его изыскания прервал неожиданный и резкий звонок в дверь.
  

***

   Антон медленно подошел к двери и, не зажигая в коридоре свет, заглянул в глазок, но, на как всегда темной площадке ему удалось разглядеть лишь средних размеров силуэт. Нервно сглотнув, парень тихонько нашарил левой рукой железную обувную ложку и неуверенно спросил:
   - Кто там?
   - Антон, откройте! - потребовал голос с той стороны - Откройте, это Виталий Просковин.
   Парень опешил и, отступив на шаг от двери, потер глаза и аккуратно ущипнул себя, надеясь проснуться. Все происходящее с ним сегодня вечером выглядело ужасно неправдоподобно. Сначала неизвестный вандал испортил его любимую книгу, потом какие-то странные списки с вычеркнутыми именами и теперь вот поздний гость, Виталий Сергеевич Просковин, таинственный богатый дядя Нади, неожиданно решивший навестить его.
   - Антон, откройте, пожалуйста! - незваный визитер не унимался и громко постучал в его тяжелую металлическую дверь с огромной чугунной щеколдой, на надежность которой Антон теперь так надеялся - Антон, откройте! У меня к вам дело, не терпящее отлагательств.
   Маленькими шажками приблизившись к двери, Антон зажег в коридоре свет и принялся за многочисленные замки, отгораживавшие его от незваных гостей. Расправившись с последним из них, он медленно толкнул от себя дверь, и в освободившийся проход тут же проскочил Просковин, среднего роста плотный мужчина со слегка поседевшими волосами и живо блестящими глазами, и с завидной прытью захлопнул за собой дверь.
   - Ну, наконец-то! Добрый вечер! - оживленно заговорил Виталий Сергеевич, слегка щурясь от яркого света в прихожей - А вы не такой уж и доверчивый, мой мальчик!
   Мужчина усмехнулся и легонько хлопнул парня по плечу. Антон, озадаченный поведением своего гостя не меньше, чем целью его визита, лишь скованно улыбнулся и попытался быстро вспомнить, когда он встречался с этим человеком в последний раз и встречался ли вообще. Память и мозг, замороженные непрошенным страхом, не дали ему ответа.
   - Но это даже и к лучшему, верно? Сейчас мало кому можно по-настоящему доверять! Ну, вы меня понимаете, Антон - снова заговорил Просковин и аккуратно опустился на маленький пуфик с вытертой обивкой - Но, давайте к делу.
   Парень лишь молча кивнул и прислонился к скромной гипсокартонной стене, отделяющей прихожую от жилой части квартиры. Практически не обращая внимания на его реакции, поздний гость продолжил.
   - До меня дошли печальные новости о вашем расставании с моей племянницей. Она, кстати, попросила передать вам ее ключи - от домофона и входной двери вроде - Виталий Сергеевич убедительно отыграл вселенскую скорбь, вытаскивая из внутреннего кармана пиджака связку ключей, но тут же продолжил все тем же бодрым и деловитым тоном - Но, это жизнь. Люди, сходятся, расстаются, все это нормально. Хотя порой и печально. Но дело не в этом. То есть не только в этом...
   Не зная, что и как ответить своему собеседнику на эти реплики, Антон молча смотрел на своего гостя и, поймав его быстрый взгляд, мигом выразил немой вопрос. Просковин понял его реакцию и опять заговорил.
   - Дело собственно в книге. В той книге, что вы давали моей племяннице, несколько месяцев назад. Я узнал, что когда вы расстались, она вернула вам эту книгу и я... - мужчина замялся, что для людей его уровня было крайне несвойственно - Понимаете, Антон, я очень люблю книги, у меня дома обширная библиотека, особенно зарубежной классической прозы. Я очень люблю литературу и книги, но когда читаю, не могу удержаться от разных заметок или выделений понравившихся мне отрывков текста. И, должен признаться, что пока я читал вашу книгу, которая почему-то не пользовалась спросом в семье Кравцевых, не удержался и сделал несколько пометок.
   Просковин остановился, чтобы перевести дух и украдкой посмотрел на хозяина квартиры, который поспешил отвести глаза, потому что в них читалось огромное удивление и все нарастающее недоумение, подкрепленное новыми знаниями. Голова Антона шла кругом.
   - В общем, мое предложение заключается вот в чем, мой мальчик - мужчина слегка улыбнулся и потянулся во внутренний карман своего пальто. Антон инстинктивно сжал в руке холодную обувную ложку и приготовился к развитию событий в стиле фильмов Тарантино. Но Просковин лишь извлек из пальто бумажник - Мое предложение заключается в том, что я хотел бы купить у вас эту книгу. Пятьсот рублей вас устроит? Я думаю, вам не составит труда найти такую же книгу в одном из книжных магазинов Омска, верно? В том же "Читай-городе"... А я смогу спать спокойно, зная, что моя совесть чиста и на ней не лежит груз ответственности за порчу чужого имущества, так сказать! - Виталий Сергеевич негромко рассмеялся и вытащил из своего кожаного бумажника хрустящую, свежеотпечатанную купюру - Книга ведь у вас?
   По-прежнему сохраняя недоуменное молчание, парень кивнул и быстро метнулся на кухню. Схватив потасканный томик со стола, он уже почти вернулся в прихожую, как вдруг вспомнил о маленьких листах из книги и фамилиях, которые были написаны на них. Последние события вечера резко и без предупреждения сложились в отчетливую картинку и листы, которые он нашел в книге, явно были одним из центральных элементов этого жутковатого натюрморта, поэтому Антон быстро расправил их и, найдя ту злополучную страницу, быстро вернул их на их привычное место. Вытерев внезапно выступивший на лбу пот тыльной стороной ладони, парень сделал несколько глубоких вдохов и вернулся в прихожую. Просковин по-прежнему сидел на пуфике и со скучающим видом рассматривал дешевый деревянный гарнитур из ИКЕИ. Увидев хозяина квартиры и заветную книгу в его руках, мужчина с необыкновенной для его возраста прытью подскочил с пуфика и, широко заулыбавшись, шагнул ему навстречу. Одну руку он тянул к книге, другой услужливо протягивал Антону банкноту.
   - Вот она - тихо пробубнил парень и быстро передал книгу своему позднему гостю.
   - О, наконец-то... - благоговейно прошептал Просковин и тихонько выдохнул - Ну а вот ваше вознаграждение, мой мальчик! Берите, берите! Они ваши! Я надеюсь, что вы найдете этому тому достойную замену.
   - Спасибо... - все так же негромко ответил Антон, сжимая хрустящую купюру в кулаке - Я постараюсь...
   - Да чего там, вам спасибо! - не расслышав последней реплики своего собеседника, быстро заговорил Виталий Сергеевич - И извините за такой поздний визит, не мог раньше никак, сами понимаете, работа.
   - Да ничего, конечно, я понимаю - вежливо ответил Антон и услужливо отворил перед своим нежданным гостем дверь - Ничего страшного. Приятного чтения!
   - Спасибо, спасибо мой мальчик - мягко улыбнувшись и быстро пожав парню руку, Просковин выскользнул на площадку и Антон уже хотел закрыть дверь, когда мужчина развернулся и, не входя в луч света из квартиры, негромко спросил - А вы не открывали книгу, Антон?
   У Антона резко пересохло горло, внутри все сжалось и превратилось в ледяной комок. Выдержав неловкую паузу, парень громко сглотнул и, выдавив из себя улыбку, быстро ответил:
   - Нет, еще не успел. А что?
   - Да так... - многозначительно протянул Просковин - Очень сильная вещь. Стоит прочитать пару страниц и не оторваться. Смертельно увлекательно.
   - Что верно, то верно - поспешил согласиться Антон, до дрожи в коленках испугавшись красочного сравнения своего гостя - Очень сильная вещь.
   - Ну, что ж, всего хорошего, Антон, еще раз спасибо за книгу - вежливо попрощался Просковин, не обратив внимания, как парень прижался к двери, и та легонько затряслась - Доброй ночи! И не переживайте так - мужчина ухмыльнулся, дверь Антона затряслась сильнее - Вы еще найдете себе девушку. Честно говоря, я никогда не видел вас рядом с Надей. Вам нужен кто-то более... Интеллектуальный, наверное. Да вы и сами знаете. Ну, счастливо!
   - До свидания... - выдавил из себя парень и быстро захлопнул дверь. Железная ложка выскользнула из его мигом похолодевших рук и со звоном упала на пол. Через несколько секунд, съехав по стенке вниз, к ней присоединился и Антон.
   Сотрясаясь всем телом и не способный моргнуть, он беззвучно трясся и неосмысленно смотрел в одну точку. А в голове ураганом крутились мысли о безумном вечере, его любимой книге, темных делах, которые с ее помощью проворачивали и зачеркнутых фамилиях в маленьких списках. Но главной мыслью, которая билась в его мозгу словно назойливый будильник, было одно - больше никогда и никому не давать своих книг напрокат.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

  
  

Трафик.

  
   В вечерний час пик центральный проспект города нервно дергался, переливаясь на закатном солнце глянцевыми крышами автомобилей. Над гудящим потоком не спеша поднималось душное марево выхлопных газов. Июль планомерно набирал темп, медленно вводя в город жару, словно инъекцию героина.
   Саша оторвала взгляд от панорамной витрины книжного магазина, в котором работала, и повернулась к своей сменщице. Молоденькая девушка, пришедшая подработать на две недели, быстро влилась в их женский коллектив и теперь ловко рассовывала мелочь по отделениям кассового аппарата. Пожелав ей удачного вечера, Саша подхватила из-за стойки свою сумку и вышла на улицу.
   Девушку тут же окутал невидимый шарф горячего воздуха, в нос ударил сильно концентрированный запах выхлопных газов. Быстро надев солнечные очки, Саша поправила свой сарафан и медленно зашагала в сторону остановки, разглядывая из-за темных стекол встречных прохожих. Подходя к остановке, она сбавила ход и нерешительно остановилась перед светофором. Через дорогу от нее в ожидании транспорта нервно переминались с ноги на ногу несколько десятков человек, что не вселяло в девушку оптимизма. Вдобавок к этому медленно ползущий хвост пробки не давал автобусам и троллейбусам подобраться к заветной остановке, заставляя людей томиться в ожидании и увеличивать толпу желающих разъехаться по домам.
   Разочарованная транспортным коллапсом, Саша решила оставить остановку позади и попытать маршруточного счастья за поворотом дороги, там, где уже начинался Метромост. Перебежав через дорогу, девушка довольно быстро добралась до желаемой цели, подстраивая шаг под бодрую музыку в плеере. Но добравшись до остановки, на которую она так надеялась, Саша снова разочарованно закусила губу. Маршрутки, которые должны были выручить ее, безнадежно застряли за перекрестком, об автобусах речь вообще не шла. Все еще надеясь, в конце концов, добраться до дома к восьми часам вечера и успеть привести его в порядок до прихода Кирилла, Саша быстро подсчитала в уме свои сбережения и уверенно выставила в воздух правую руку. Через пару минут рядом с девушкой остановился блестящий черный седан, затонированное стекло которого тут же услужливо скользнуло вниз.
   - Саша? - раздался из салона знакомый голос. Девушка нерешительно заглянула внутрь, и по ее спине быстро пробежал холодок.
   - Дима? Э... Привет! - быстренько натянув дежурную улыбку, поздоровалась со своим бывшим Саша и дала возможность парню задать повисший в воздухе вопрос.
   - Ты домой? - дождавшись утвердительного кивка, Дмитрий отворил девушке дверь и, улыбаясь во все тридцать два зуба, пригласил - Залезай, Саш! Подброшу тебя...
   Девушка согласно кивнула и забралась в машину. Послушно щелкнула коробка передач, тихонько рыкнул двигатель, и черный седан легко рванул вперед. Резво взобравшись на мост, машина плавно набрала скорость и в салоне воцарилась неловкая тишина, которую разряжало лишь мурчащее тихонько радио.
   - Эм... Ну, как ты поживаешь, Саша? - негромко спросил парень и аккуратно перестроился в соседний ряд - Так и работаешь в книжном, да?
   - Ну, да, так и работаю... - не переставая дежурно, как покупателям на работе, улыбаться парню, ответила девушка - Меня назначили главным менеджером, я теперь там всем руковожу... Ну и денег немного накинули, наконец-то закончила ремонт в спальне...
   - Сделала ее персиковой, да? Как ты хотела... - чуть улыбнувшись, спросил себе под нос Дмитрий и украдкой взглянул на свою пассажирку.
   - Ну, да... - потупив взгляд, сказала Саша - И кровать поставила большую. Ту, что мы в ИКЕЕ присмотрели... С тобой...
   Седан остановился на светофоре, парень бесстрастно смотрел вперед и только пальцы, которыми он барабанил по рулевому колесу, выдавали его. Девушка снова заговорила, словно боясь гнетущей тишины.
   - А ты как? Как на работе? Похоже, что хорошо, раз такую машину себе купил! - Саша чуть усмехнулась и мельком глянула на Дмитрия. К своему великому облегчению она успела увидеть мимолетную улыбку на его угловатом лице.
   - Ну, да... Купил наконец-то этого "крокодила" - негромко заговорил парень, нажимая на газ - Правда, уже намучался с ним! Все-таки новая машина как-то пожестче, чем "бэушная". Хорошо хоть сервис-центр как часы работает, а то бы уже, наверное, плюнул бы на нее да пешком ходил!
   В машине снова застыла напряженная тишина. Седан плавно остановился в почти километровой пробке
   - Правда... Не знаю, зачем она мне, эта машина... - снова начал Дмитрий и с грустной улыбкой повернулся к девушке - Ведь мы с тобой хотели на ней в Питер съездить... А теперь...
   Поток транспорта слегка продвинулся, и парень поспешил не отставать от темно-зеленого корейского минивена впереди.
   - Саша...
   - Дим, не надо, ладно? - поспешила остановить собеседника девушка - Не начинай, пожалуйста!
   Парень раздосадовано мотнул головой и резко перестроился в крайний левый ряд, не обращая внимания на протяжные гудки позади.
   - Что ты делаешь, Дима? Нам же направо потом поворачивать...
   - Я знаю, Саш - поспешил успокоить свою пассажирку Дмитрий и быстро втиснулся перед носом корейского минивена, шедшего перед ними. За такую наглость им в спину снова прилетел звонкий крик клаксона.
   - Ну, прекрати, Дима! Что ты творишь?! - девушка вжалась в кресло и оттуда сверлила водителя взглядом - Зачем ты так?
   Машина снова остановилась вместе с окружающим потоком и Дмитрий, извиняясь, помигал "аварийкой" стоящему сзади минивену. Водитель "корейца" примирительно махнул ему рукой, и парень снова повернулся к своей пассажирке.
   - Прости, Саш... Я уже и забыл, как ты не любишь все эти... Перестроения... - Дмитрий виновато улыбнулся - Давно уже со мной не ездил кто-нибудь такой же чуткий, как ты...
   - Я же сказала, не надо этого, Дима! - слегка раздраженно ответила девушка и посчитала машины, стоящие перед ними - Пожалуйста, давай оставим это.
   - Как ты оставила меня? - обиженно спросил Дмитрий и отвернулся.
   - Ты сам меня отпустил, не нужно перекладывать на меня свою вину - резко и отчетливо произнесла девушка после небольшой паузы и отстегнула ремень безопасности - Дальше я пешком, спасибо.
   Ловко перехватив свою сумочку, Саша отворила тяжелую дверь и выскочила наружу. Быстро пробравшись между рядами машин, девушка вспорхнула на тротуар и резво по нему зашагала. Несколько секунд недоуменно провожая ее взглядом, Дмитрий беспомощно моргал, нащупывая застежку своего ремня. Наконец освободившись от пут безопасности, он тоже выскочил из седана и рванул вслед за девушкой, не обращая внимания на недоумевающие гудки и выкрики за спиной.
   - Саша! Саша! - на бегу надрывался парень, но девушка не оборачивалась и не сбавляла шаг - Саша! Саш, ну постой! Саша! Послушай!
   Дмитрий все-таки нагнал девушку и, схватив ее за плечи, развернул к себе лицом. Ее обычно серьезное и сосредоточенное личико сейчас казалось размякшим и набухшим от просящихся наружу слез.
   - Сашенька, солнышко! Прости меня, пожалуйста, прости меня за все! Я тебе обещаю, я больше никогда... - Дмитрию не хватало дыхания - Я никогда больше не сделаю тебе больно, я клянусь! Сашенька, я люблю тебя больше всего на свете! Больше своих друзей-идиотов, своей проклятой машины! Я люблю тебя больше жизни! - парень с надеждой заглянул в глаза молча стоящей перед ним девушки - Давай начнем все заново, Сашенька? Давай попробуем начать все сначала? Я обещаю, все будет иначе, клянусь! Все будет по-другому! Ты больше никогда не будешь плакать...
   - Ты... Делаешь мне больно... - сквозь всхлипы разобрал Дмитрий - Отпусти меня, ты делаешь мне больно...
   Парень быстро разжал руки и отступил на шаг. Где-то далеко позади истерически надрывались гудки утомленных рабочим днем машин.
   - Отпусти меня, Дима - Саша сделала несколько глубоких вдохов и продолжила - Ты делаешь мне больно всем этим. Оставь меня в покое, пожалуйста. Садись в свою машину и езжай...
   - Но... Саша!
   - Я люблю другого, Дима! Пойми! - умоляюще протянула девушка и толкнула парня в грудь - Уйди из моей жизни!
   Дима сделал еще один шаг назад, робко поднял глаза на Сашу и залез в карман джинсов. Через секунду он вытащил оттуда маленькую черную коробочку и бросил ее к ногам девушки. А затем развернулся и медленно зашагал прочь, в сторону Метромоста. Пошел, позабыв о брошенной на дороге новой дорогой машине, не обращая внимания на пробку перед светофором, не думая о самом светофоре, начисто забыв о существовании всего вокруг. И только бессмертные строчки старой любимой песни назойливо бились в голове.
  

"...Все возможно могло быть иначе

Если б не эти ужасные пробки..."

   Саша растерянно смотрела вслед Диме, чей силуэт становился все меньше и с каждой секундой терял четкость очертаний. Боясь оторвать глаза от парня, она быстро, украдкой взглянула на коробочку у ее ног и, сдавленно охнув, тут же присела рядом с ней. В объятиях черного бархата на маленькой подушечке покоилось золотое колечко с небольшим камнем, искрящимся в лучах закатного солнца.
   - Дима! - воскликнула девушка, поднимаясь с земли и оглядывая все вокруг - Дима!!!
   Но никто не откликнулся, а ее новый крик утонул в гудках клаксонов и шуме моторов. В последних лучах солнца Саша осталась одна, наедине со своим новым знанием и решением, принятым еще два месяца назад. И лишь городской трафик, до этого безмолвно наблюдавший эту драму, разразился тихим и грустным реквиемом по любви, сотканным из басовитого рокота двигателей и тонких духовых автомобильных гудков.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Мир тесен.

  
   Родители Олеси всегда были очень серьезными, сильными и волевыми людьми. Они никогда не сдавались, ни на службе, ни в жизни, благо специфика их работы способствовала этому.
   Поэтому, как только они узнали о болезни дочери, то приняли решение бороться с ней всеми возможными способами. На помощь пришли друзья, знакомые и военные врачи. Итогом их консилиума стало решение отдать девочку в спорт - гимнастику, акробатику или плавание. В общем, сделать все для того, чтобы позвоночник девочки находился в работе.
   Узнав вердикт врачей, родители Олеси пришли к дочери и рассказали ей, что теперь все зависит от нее. Не долго думая девочка выбрала плаванье и в восемь лет мама впервые привела Олесю в бассейн во Дворце Творчества на Красном Пути. В тот день Олеся начала делать первые шаги навстречу судьбе.
  
  
  
   Одиннадцать лет спустя.
  
  
  
   Закончив в 18 лет школу при Сибади, Олеся без труда поступила в университет и, к удивлению многих, это оказался суровый технический вуз. Она поступила на проектирование ракетных и авиационных двигателей. Учеба давалась ей довольно легко, она знала, на что идет, поэтому была заранее готова к тоннам физики, математики, теоретической механики и прочего...
  
   Но в первый осенний день она, как и все первокурсники ужасно нервничала.
  
   С самого утра ее занимали мысли, которые она так старательно гнала прочь. Во-первых, ее волновала новая компания, с которой ей предстояло знакомиться, узнавать их и, чего пока особо не хотелось, раскрывать что-то о себе. Во-вторых, ее тревожили мысли о том, что теперь у нее будет не так много времени и возможностей для встреч со своим парнем, ее бывшим одноклассником, который, как и она, поступил в технический вуз, но не в тот же, что и Олеся. Это значило, что теперь они не будут видеться каждый день, как в школе и это немного ее пугало. Прогоняя все эти непрошенные мысли прочь, Олеся допила свой крепкий кофе и, бросив сестре дежурное прощание, вылетала из дома, навстречу переменам.
  
   В маленьком кабинете, куда их привели после торжественного вручения студенческих билетов и зачетных книжек, Олеся чувствовала себя еще более неуверенно. На недружелюбных двухцветных стенах висели устрашающего вида рисунки двадцатилетней, а может и тридцатилетней давности, изображающие зубчатые, червячные и еще какие-то передачи, справа от двери почти до самого потолка грозно возвышалась массивная металлическая установка, издалека напоминающая огромный кран из автомата, где за пятак можно было достать себе мягкую игрушку. Тяжело выдохнув, Олеся пробежалась по лицам своих будущих одногруппников и улыбнулась себе под нос. Озадаченность и встревоженость на их лицах вселили в девушку некую надежду.
   Пока несколько преподавателей обсуждали между собой какие-то организационные моменты, Олеся принялась рассматривать своих будущих друзей. Заранее усевшись в конец кабинета, она спокойно изучала спины своих одногруппников. Их было довольно много (тридцать с лишним человек по списку!), почти все - парни и лишь четыре девушки разбавляли эту сугубо мужскую компанию. Парни были довольно угрюмыми, неулыбчивыми и сосредоточенными, девушки, так же как и сама Олеся, аккуратно оглядывали людей вокруг, выявляя потенциальных друзей, подруг или соперниц. Среди всего этого пестрого общества выделились лишь двое парней, сидевших прямо перед Олесей
   Они сидели рядом и беззаботно болтали о какой-то ерунде. Среди их негромкого разговора проскальзывали слова "практика", "балбесы" и что-то вроде "ракетчик лысый". Последнее сопровождалось смешками. Хихикая, они оглядывали людей вокруг и явно скучали, ожидая развязки этой дурацкой официальности. Увлекшись вслушиванием в их разговор, Олеся прослушала, как мужчина с волевым прямоугольным подбородком начал говорить что-то, обращаясь к студентам.
   Через полчаса нудной речи о предстоящей учебе в универе и на профкурсах в ПУ N21, толпа свежеиспеченных студентов вывалила в коридор, увлекая за собой и Олесю. Большая часть ее одногруппников повалили к расписанию, остальные же разбились на маленькие компании и "по горячим следам" перемывали косточки универу, преподам и друг другу. Решив, что расписание можно будет посмотреть и позже, когда толпа рассосется, Олеся пару минут постояла около кабинета, из которого уже выносили стулья для другого собрания первокурсников, после чего набралась смелости и подошла к не перестающим болтать парням, сидевшим перед ней.
    - Привет!
    - О, привет! Ты Олеся, да? Классное имя - мигом отреагировал на ее приветствие лохматый парень и пихнул своего друга под локоть - Я же тебе говорил, что она не может быть Зоей!
   Второй парень слегка покраснел, но ответил своему приятелю таким же тычком под ребра и протянул девушке руку:
   - Ну да, признаю... Но, кто не ошибается, тот ничего не делает, верно? Меня зовут Андрей, а этого балбеса - Дима. Ну что, будем учиться вместе?
    - Ага - Олеся скованно кивнула и пожала протянутую ей руку - Будем, до первой сессии!
    - Да ладно, че там эта сессия! - дружелюбно хлопнув ее по плечу, выпалил Дима - Сдадим, как нефиг делать!
    - Да, конечно! - подтвердил Андрей и снова пихнул друга - Начерталку по крайне мере точно, да, Димон? Мы когда отрабатывали там, на Долгирева, нам тетка дала телефончик, сказала - звоните если надо будет инженерку сдать, типа поможем! Так что одно уже есть, так сказать.
    - Ага, блин - кивнул Дима - Только вот цену она не указала на этих бумажках...
   Андрей усмехнулся и снова пихнул своего знакомца под ребра. Поулыбавшись друг другу, они что-то еще вспомнили про свою практику, рассказали, что именно там и познакомились, как весело заклеивали окна с помощью мыла, старых матрасов и простыней, а после потащили Олесю пить пиво за знакомство и начало нового учебного года. Первое сентября перешагнуло через свой экватор.
  
  
   Олеся втягивалась в учебу и новый жизненный ритм. Пары начинались в половину двенадцатого, заканчивались около пяти часов вечера. После пар она бегом неслась к своему парню, дожидавшемуся ее в одном из ближайших кафе, потом они уже вместе неслись по домам, готовиться к семинарам или практическим занятиям, спать по несколько часов за ночь, снова просыпаться в восемь и к первой паре лететь в универ. Замкнутый круг учеба-парень-дом-учеба быстро превратил Олесю в белку, обреченную крутить свое чертово колесо. За бесконечными оборотами незаметно пронеслось три месяца.
   Холодным ноябрьским вечером Олеся опять спешила и все равно опаздывала - Саша уже оборвал ее телефон, но она ничего не могла поделать - вместе с Андреем, Димой и их общим другом Лешей - последним элементом их "фантастической" четверки - они старательно переписывали заваленную на прошлой неделе контрольную по математике. Из последних сил досчитывая пример с матрицами, Олеся постоянно срывала злость на видавшем виды калькуляторе и нервно хихикала, отвлекаясь на шутки своих друзей. В конце концов, придя к выводу, что это мартышкин труд, она заявила своим собратьям по несчастью, что сдается и уходит. Парни, словно только этого и ждавшие, тоже повскакивали со своих мест и с выражениями побежденных, но не проигравших, устало поплелись из кабинета, бросив на прощание преподавателю вялое "До свидания!"
   Со скоростью ошалевшей пули забрав свою куртку и распрощавшись с друзьями, Олеся выскочила из универа и понеслась навстречу к ожидавшему по его словам "уже вечность" Саше. Но, не успев сделать и нескольких шагов от крыльца восьмого корпуса, Олеся озадаченно замерла, не веря своим глазам. Саша пришел к ней сам. Радуясь такому неожиданному шагу с его стороны, она бросилась к нему в объятия, но на попытку чмокнуть его в щеку Саша ловко извернулся и отвел взгляд в сторону. Озадаченная больше прежнего Олеся тут же спросила в чем дело, но ответом была лишь усталая пустота в его глазах и руки, холодные и недружелюбные. Словно обессилев, они соскользнули с ее талии и утонули в глубоких карманах его куртки.
  
   Через пятнадцать минут Олеся уже шла на остановку и курила горьковатую сигарету, взятую у Саши. Синеватый дым простой мужской сигареты, так отличавшийся от сладковатого дыма ее легких женских, противно кусал глаза и свербил в носу. Не высовывая рук из карманов, девушка пыхтела проклятой сигаретой и мчалась на остановку, чтобы убраться к черту от этого универа, этого Саши и всего этого дерьма, что он сейчас на нее вылил. Сегодня Олеся уезжала домой одна.
   На остановке было людно. Пары кончились у доброй половины населения университета и теперь истощенные умы рвались по домам, чтобы выспаться, заняться учебой или еще чем-нибудь полезным, но все это не трогало Олесю, словно она уже перестала быть частью этого сообщества. Бросив бычок в мусорный бак, она быстро окинула приближающиеся автобусы и мигом нырнула в один из них, надеясь уехать хоть куда-нибудь. Лишь бы подальше отсюда.
   Запрыгнув на ступеньку старого автобуса, Олеся нагло пробралась сквозь людскую толпу вглубь салона и огляделась в поисках свободного пространства. У поручня как раз напротив двери среди людских рук организовался небольшой просвет, к которому девушка незамедлительно ринулась. По пути показав недовольному всем чем можно кондуктору свой проездной, Олеся вцепилась в холодную металлическую трубу и полезла в сумку за наушниками для телефона, но ее остановил знакомый добродушный голос где-то совсем рядом: 
    - О, какие люди! А ты что же, не домой что ли?
   Рядом с ней, прижатый к стеклу объемистой бабулькой, стоял Андрей и как всегда улыбался. Он снял с руки перчатку и протянул ее девушке
    - На, одень, поручни холодные как черти!
    - Спасибо... - успела промямлить Олеся, прежде чем парень снова спросил:
    - Так куда ты сегодня? И почему одна, ты же вроде хотела с Сашкой своим встретиться?
    - Катаюсь - бесцветно ответила Олеся и уставилась на свое усталое отражение в темном автобусном стекле.
   Сделав несколько невероятных маневров, Андрей освободился от давления женщины позади него и приблизился к девушке:
   - Что-то случилось, Олесь? Поругались что ли?
   Девушка оторвала взгляд от стекла и неохотно повернулась к собеседнику. Меньше всего сейчас ей был нужен кто-то, кто хочет с ней разговаривать. Все что ей было нужно это автобус, плеер и злость, которую она культивировала внутри себя, пока курила ЕГО сигарету. А тут нарисовался этот общительный, дружелюбный, заботливый... Взглянув на него, Олеся вдруг замерла и попыталась понять, что не так с ее попутчиком. Вглядываясь в его широкое лицо около минуты, она вдруг поняла, что он просто напросто снял запотевшие очки и теперь смотрит на нее своими большими темными глазами. Удивленно разглядывая его новое лицо, Олеся замешкалась и отпустила поручень, чтобы поправить сползающую с плеча сумку в тот самый момент, когда автобусу вздумалось сделать резкий рывок вперед. Не удержав хрупкого равновесия, Олеся оступилась и повалилась прямо на Андрея. И в этом секундном полете в ее голову вломилось непрошеное детское воспоминание...
  
   В тот четверг их отпустили с плаванья раньше обычного на пол часа. Мама Олеси, а так же родители ее подруг Наташи и Тани должны были приехать за ними только минут через двадцать и девчонки решили прогуляться, благо территория Дворца Творчества была огромной (для детей, по крайней мере - прим. автора). Под звонкий смех и какие-то нелепые девчачьи истории три подружки бесстрашно носились по нешироким асфальтовым дорожкам заднего двора. Добравшись до самого дальнего крыла дворца они огляделись в поисках чего-нибудь стоящего их внимания и остановили свой выбор на замысловатой системе балконов и лестниц, окаймляющих задний фасад здания. Недолго думая они полезли наверх.
   Старый обшарпанный балкон, на который поднялись девочки, проходил рядом с окнами большого и просторного класса с зеркальной стеной напротив окон и странными длинными палками на двух других. Внутри этого странного помещения несколько десятков детей разных возрастов выделывали что-то похожее на замысловатый танец. Разглядывая все это странное великолепие, Олеся замерла у одного из окон и, пока ее подруги скакали где-то вдалеке, любовалась легкими и отточенными движениями юных танцоров, мальчишек и девчонок. Внезапно перед ее взором оказался небольшой мальчик с широким лицом и большими карими глазами. Он улыбнулся подглядывающей Олесе и дружелюбно махнул ей пухленькой ладошкой. Ошарашенная девчушка мигом покраснела и отшатнулась от окна с проступающей на лице глупой улыбкой и выражением застуканного за воровством меда медведя. Парнишка улыбнулся и вдруг пропал, так же быстро, как и появился. Робко подойдя обратно к окну, Олеся заглянула внутрь и увидела, как этот мальчишка крутился на полу, словно бочонок. Пораженная до глубины души, маленькая Олеся не сразу отозвалась на окрики ее подруг, уже спустившихся вниз и осматривавших осушенный фонтан.
  
   Перед девушкой медленно начали проступать большие карие глаза Андрея. Моргнув несколько раз, девушка разогнала внезапно навалившееся воспоминание и внимательно посмотрела на своего случайного попутчика.
    - Ты в порядке? - заботливо спросил парень, ставя девушку на ноги и помогая ей уцепиться за поручни - Не ушиблась?
    - Нет, нет. Все в порядке, спасибо - быстро ответила Олеся и поспешила задать свой вопрос, пока картинка воспоминания не пропала из корки мозга - Андрей, а ты в детстве танцами не занимался?
    - Чем? - удивленно спросил парень и подозрительно посмотрел на девушку - Танцами?
    - Ну да! Танцами какими-нибудь? - поспешила уточнить Олеся
    - Хм... Было дело. Но, то были не какие-то танца, а народные! А это тебе не хухры, как говорится, мухры!  - усмехнулся парень и с интересом спросил - А откуда ты знаешь? Я разве рассказывал тебе об этом? Это ж так давно было...
    - Лет десять назад, наверное - уточнила Олеся и снова внимательно посмотрела на своего собеседника. Нет, ошибки быть не могло! Это точно был тот самый мальчишка, который крутился на полу, словно обезумевший волчок!
    - Да, где-то так - согласился Андрей - Но ты-то откуда знаешь?
    - А ты разве не помнишь меня?  - с надеждой спросила Олеся, заглядывая в большие глаза парня и ища там того мальчишку - Я там на плавание ходила. Мы пересекались там пару раз.
    - Хм... - Андрей наморщил лоб и присмотрелся к девушке - Может быть... Не помню, честно говоря. Там во Дворце столько всегда детей было, сама же знаешь...
    - Ну да, ну да... - обреченно вздохнула Олеся и снова уставилась в темное окно
    - Постой! - внезапно воскликнул Андрей через пару минут молчания - А у тебя случайно раньше не длинные волосы были?
    - Ну, было дело, а что? - не поворачиваясь, ответила Олеся
    - А то, что я помню, как однажды за нашей репетицией подглядывала маленькая девчушка, с длинными волосами и глазами такими же большими, зелеными и любопытными, как у тебя! - с видом победителя выпалил Андрей и с удовольствием увидел счастливое просветление на лице своей собеседницы.
    - Значит, это был ты! - не спрашивая, воскликнула Олеся и заулыбалась.
    - Ну, выходит, что да - Андрей тоже заулыбался - А той девчонкой была ты! Хотя, чего удивляться то? Мир тесен ведь!
    - Это точно... - усмехнувшись, ответила Олеся
    - Так что у тебя случилось, Олесь? - внезапно встрепенулся парень и присмотрелся к посерьезневшему лицу собеседницы.
    - Да ничего - отмахнулась от своей хандры девушка и улыбнулась Андрею - Ерунда! Надо же, как тесен мир! То, что я встретила тебя, того самого мальчишку-танцора похоже на какое-то счастливое совпадение...
    - Разве же это плохо? - озадаченно спросил Андрей и подмигнул, говоря - Может, это судьба...
    - Тогда меня эта судьба устраивает - ответила Олеся и пригляделась к парню.
   - Раз ты домой не торопишься, может, прогуляемся? - как бы между прочим спросил Андрей и выглянул в окно - Сегодня еще не холодно.
   - Почему бы и нет? - улыбнувшись, ответила Олеся и начала проталкиваться к выходу.
  
   Улыбаясь ей вслед, Андрей нацепил уже успевшие оттаять очки и поспешил за подругой. Вечер только начинался.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Долгих лет.

  
   Разрывая оковы душного сна, Витя, наконец, разлепил веки и поднялся из кресла, в котором уснул после долгого вечера. Подойдя к раскрытому настежь окну, он попробовал поймать хотя бы легкое дуновение, но вместо ветра ему в лицо хлынула липкая темнота душной летней ночи.
   Часов под рукой не было, но судя по погасшим уличным фонарям и ослепшим окнам стоящей напротив девятиэтажки, время уже давно перевалило за три часа ночи. Втянув неподвижный воздух, Витя нахмурился и невольно вспомнил фантастический рассказ своего приятеля, в котором все начиналось с такой же непроглядной ночи, а заканчивалось полным закатом цивилизации, начавшимся прямо в их родном городе.
   Стараясь выбросить жутковатую историю из головы, Витя высунулся из окна по пояс и огляделся по сторонам, надеясь поймать воздушные потоки, но темнота вокруг, словно силки, ловила каждый вздох прелого воздуха. Мимоходом отметив про себя, что к утру, наверное, будет дождь, он забрался обратно в комнату и на ощупь двинулся к противоположной стене, где находился выключатель. Под потолком зажглась советская люстра. Прищурив уже привыкшие к темноте глаза, Витя стянул с себя липкую от пота домашнюю футболку и, потягиваясь, зашагал на кухню.
   Кофе как всегда горчил, но старые карамельки, найденные в бабушкином буфете, смягчали тяжелый вкус крепкого напитка. Медленные спросонья мысли неохотно перетекали из одного полушария мозга в другое, заново вырисовывая картинки сна, который заставил парня проснуться. Пытаясь сопоставить увиденное с последними мыслями, терзавшими его перед тем, как он уснул, Витя бездумно глядел в одну точку и крутил скомканный фантик от конфеты. За окном послышался шелест первых дождевых капель.
   Заслышав слабые шлепки по листве растущего напротив его окна дерева, парень встрепенулся и выглянул на улицу, где чернота ночи уступила свои позиции свинцовой серости утра. Мелкие капли летели сквозь открытую форточку и срывались на подоконник и пол кухни, пока Витя выливал остатки кофе в раковину и, нахмурившись, качал головой.
   - Ну почему дождь вечно заряжает, когда я собираюсь к тебе, а, дед? - голос парня был немного сиплым после сна, но в интонации сквозила отчетливая горечь - Как в кино блин. Кладбище под дождем...
  
  
   Старо-Северное. Здесь никогда не бывало пусто. Каждый раз, приходя сюда на могилу своего деда, Витя не переставал удивляться тому факту, что на Старо-Северном всегда было людно. Вечная молчаливая суета напоминала Вите знаменитый парижский Пер-Лашез - кладбище, где были похоронены многие выдающиеся люди нескольких эпох, а теперь между надгробий толпами сновали туристы. Добираясь до нужной ему могилы привычным маршрутом, Витя скользил презрительным взглядом по двум препирающимся шепотом женщинам, по мужчине, который что-то наставительно втолковывал своей маленькой дочурке. Парень неосознанно желал, чтобы все эти люди убрались отсюда и оставили его одного, один на один с его дедом. Но это, конечно, было не возможно.
   Поставленная полгода назад мраморная плита, венчавшая изголовье могилы деда, снова была в грязи. Дожди, шедшие на прошлой неделе несколько дней подряд, превратили землю вокруг надгробия в черную жидковатую грязь. А сегодняшний утренний ливень с легкостью разбрызгал эту жижу по плите и тесно стоявшей оградке. Достав из кармана пачку бумажных платков, Витя вытащил сразу несколько и, дотянувшись до надгробия, аккуратно протер продавленные в мраморе буквы.
   - Прости за грязь, дед... - тихонько вымолвил парень, отчищая налипшие комья мокрой земли - В следующий раз принесу тряпку, вытру тут все как следует. Вот только просохнет...
   Витя замолчал и кивнул каким-то своим мыслям, засовывая грязные бумажные платки в задний карман джинсов. Отойдя от могилы, парень оценивающе взглянул на плиту и удовлетворенный своим трудом, расстелил еще несколько платков на стоящей рядом скамейке и присел.
   Где-то неподалеку щебетали птицы. Но, словно тоже шепотом, тихонько переговаривались между собой, стараясь не нарушать атмосферу скорби, висящую над Старо-Северным. Упершись взглядом в буквы на могильной плите, Витя постарался отвлечься от неуловимого шума, царящего вокруг и снова вспомнить свой сон.
   Только мертвые не боятся смерти. Эту истину Витя всегда принимал, но до сегодняшней ночи всерьез не задумывался над ее смыслом. Однако сон, так удачно выпавший на ночь перед походом на кладбище, заставил серое вещество пошевелиться, ведь за несколько часов душного скитания по своему подсознанию Вите приходилось бороться за свою собственную жизнь с мертвецами, появлявшимися ровным счетом из ниоткуда. И, что самое страшное, каждый новый оживший труп был одним из его друзей - старые одноклассники, бывшая девушка, приятели из института, коллеги из курьерской конторы, где он работал. Спасаясь бегством по каким-то темным коридорам, он то и дело натыкался на них. И хоть все его нутро кричало "Это же мой друг!", кусочек мозга, отвечающий за самосохранение, заставлял Витины руки неизвестно откуда доставать карандаш и втыкать его в глаз неумолимо приближающемуся мертвецу. За несколько минут бесцельного скитания Витя превратился в жуткого убийцу, демона, истребляющего своих же друзей. И все лишь потому, что он действительно боялся умереть. Он боялся смерти.
   Моргнув несколько раз, Витя аккуратно потер заслезившиеся глаза рукой и вгляделся в надпись на могильной плите деда. Вырезанные в мраморе буквы, из которых складывалось имя и фамилия, внезапно расплылись, словно объектив фотоаппарата потерял фокус, а когда резкость восстановилась, на мраморе слегка подрагивая, горели абсолютно другие слова:
  
   "Победи демона внутри себя"
  
   Не веря своим глазам, Витя подскочил со скамейки и аккуратно дотянулся до холодного мрамора рукой, чтобы убедиться в материальности вырезанных на камне букв. Наконец дотронувшись до отшлифованной плиты, Витя сдавленно охнул и отступил назад, к своей скамейке. Тяжело опустившись на тонкие деревянные прутья, заменявшие сидение, Витя несколько раз зажмуривался и прикрыл рот рукой.
   - Чертовщина...
   - Замечательные слова - негромко произнес тягучий и низкий голос где-то неподалеку.
   Витя снова вскочил со скамейки и уставился на мужчину, стоявшего в нескольких шагах от него. Он был облачен в простую осеннюю куртку и сапоги, которые были бы более уместны в сочетании с рыболовной удочкой и коробкой снастей. Видя замешательство на лице парня, мужчина слабо улыбнулся и сделал шаг к могиле.
   - Прошу прощения, что вмешался в ваше... - снова заговорил мужчина, вглядываясь в мраморную плиту - Я не хотел помешать вашей скорби. Просто эти слова... Вы ведь знаете, кому они принадлежат?
   Витя бросил беглый взгляд на мужчину. Теперь он стоял всего в полуметре от него и учтиво рассматривал могилу. На таком расстоянии парень заметил несколько кусочков стекла, застрявших в кудрявых волосах незнакомца, а над его левым виском красовалась довольно глубокая, но уже не кровоточащая царапина.
   - Это Джим Моррисон - не дождавшись ответа, снова заговорил мужчина, поворачиваясь лицом к собеседнику и вглядываясь в его глаза. Витя невольно вздрогнул всем телом и аккуратно опустился на маленькую скамейку. Мужчина незамедлительно отреагировал - С вами все в порядке?
   - О... Да, кажется да - неразборчиво ответил Витя не поднимая на мужчину взгляд. По телу пробегали волны неприятного холода. Он распространялся, превращая ладони парня в лед. Неприятная мысль, появившаяся в Витиной голове, заставила его снова вздрогнуть всем телом - холод этот был страхом.
   - Многие молодые люди не любят приходить на кладбища - негромко заговорил незнакомец. Подняв на него глаза, Витя снова сдавленно охнул и его вновь передернуло - сидящий рядом с ним мужчина подернулся легкой рябью. Повернувшись к парню, он снова спросил - С вами точно все в порядке?
   - Да, да... Вполне - Витя попытался улыбнуться, но ничего не вышло и он уткнулся взглядом в сырую землю - Тяжелое утро...
   - Понимаю - почти с отеческой заботой вымолвил мужчина и легонько хлопнул парня по плечу, от чего того снова передернуло - Можно поинтересоваться, к кому вы пришли?
   - Это... Дед... - с трудом выдавил из себя Витя, лихорадочно соображая, что происходит и как отделаться от этого странного человека.
   - Ваш дед был очень мудрым человеком, если оставил на своем надгробии такие слова - тем временем заметил мужчина и бросил взгляд куда-то вдаль, поверх частокола крестов - А я вот о таком послании потомкам не додумался... Но, надеюсь, мой сын и так все поймет. Смотрите, а вот и он. Как раз идет к моей могиле...
   Бешено колотившееся сердце Вити словно замерло, а затем оборвалось и с грохотом упало куда-то в область желудка. Невероятные слова, сказанные незнакомцем, жгучим эхом отдавались в его голове и, уже моля Бога о спасении, Витя медленно перевел взгляд с мраморной плиты деда на сидящего рядом мужчину.
   - Не нужно бояться нас - спокойно продолжил мужчина, поднимаясь со скамейки - Мы уже ничего не можем вам сделать, в отличие от живых. Берегите себя.
   Стараясь не потерять остатки здравого рассудка, Витя проводил взглядом уходящего прочь мужчину, а затем, словно инстинктивно, повернул голову к надгробию деда, где уже снова скромно поблескивали его годы жизни и имя, выбитое в камне неизвестным мастером. Витя сделал несколько глубоких вдохов и рискнул посмотреть вслед ушедшему незнакомцу, но того уже нигде не было видно.
   - Победи демона внутри себя... - негромко произнес парень и бросил взгляд на могилу - Победи... Себя.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Д.Д.

  
   Ее ладошка маленькой птичкой трепыхалась в ладони сидящего рядом друга. Вечернее солнце пригревало их загоревшие за июль лица, ветер, накатывающий с текущей внизу реки, приятно укутывал их воздушными шарфами. Жизнь на старой набережной Иртыша шла своим чередом. Заканчивался очередной выходной, один из сотен бесконечных дней вместе.
   Солнце играло бликами на ее солнечных очках, бросало солнечных зайчиков на ее изящные руки, прыгало по бронзовой руке ее друга, лукаво залезало в его глаза. Ладонь внутри ладони снова зашевелилась, костяшками пальцев попыталась расшевелить теплые, но тяжелые объятия мужской руки. Ее друг бросил короткий взгляд на их руки, сцепленные вместе, потом взглянул на девушку, удивленно приподнял бровь в карикатурном выражении недоумения. Она улыбнулась ему скромной улыбкой и отвела взгляд, он улыбнулся в ответ и снова уставился на водную гладь.
   - Смотри, а вон мой дом видно! - попыталась отвлечь его Алена, но Роман не отрывал от мутной воды тяжелого взгляда - Вон тот, без антенны который, видишь?
   - Ага - тихо пробубнил он и выпустил ее руку, принявшись ковырять мозоли на подушечках пальцев левой руки. Эта новая привычка ее друга, появившаяся у него после знакомства с гитарой, очень раздражала Алену. Она снова взглянула на него, затем туда, куда он смотрел. Среди вялых волн коричневой воды не было ничего. В ее голове появились нехорошие мысли.
   - Эй... Все нормально? - наивный вопрос сорвался с ее губ, но даже без его ответа она понимала, что что-то не так. Поднявшись на ноги, ее друг оставил свои руки в покое, засунул их в карманы джинсов и медленно покачал головой. Обернувшись к ней лицом, Роман бросил короткий взгляд на темные стекла ее солнечных очков и, наконец, произнес:
   - Нет.
   - А что... Что случилось? - Алена старалась не терять самообладания. В конце концов, она хотела помочь ему, что бы его ни тревожило.
   Ее друг медленно опустился обратно на бетонный парапет набережной и, сцепив непослушные руки в замок, медленным, неуверенным и печальным голосом начал рассказ.
   - Недавно... Я тут недавно был у Оли, Машиной подруги. Ну, ты, наверное, помнишь ее, она была у нее на др пару раз? Хотя, ты же не была на Машином др... Ну, в общем, Оля пригласила меня поиграть, сидели с ней сочиняли музыку для ее детских стихов, а потом... Она что-то наигрывала там, на клавишах, такой мотивчик незамысловатый... А я - Роман поднял взгляд на свою подругу - Я песню сочинил.
   - О! Так это же здорово! - Алена улыбнулась, надеясь на скорое разрешение проблемы. Творческие кризисы, иногда нападающие на ее друга, она уже научилась преодолевать, попутно вытаскивая из них самого Романа - Что за песня?
   - Эта песня... Ну, я же ее на ходу сочинил. И, так получилось... - интонация Романа не изменилась, наоборот, словно бы еще сильнее угасла. Это начинало настораживать - Так получилось, что я ее придумал прямо сразу из головы, сложил в стихи то, что думал.
   - А разве так не должно быть? Ну, то есть стихи прямо из мыслей, ведь так и пишут песни?
   - Да, да, конечно... В общем, пока мы сочиняли эту песню с Олей, я кое-что понял. Те слова открыли мне глаза.
   - И что же ты увидел? - ехидность, которую Алена надеялась скрыть, без проблем вырвалась наружу, заставив ее друга снова подняться на ноги. Он сделал несколько маленьких шагов, заслонил собой солнце. Не оборачиваясь, он снова заговорил:
   - Я увидел, что иду не туда.
   - И куда же это "не туда"? - ненужная ехидность уже не пряталась. Алена слегка скривила губы, сверля взглядом спину своего друга. Он немного помолчал, потом обернулся, снова попытался найти за стеклами ее очков глаза.
   - К тебе.
   Роман грузно опустился на бетонный парапет, нагретый, немного шершавый, присыпанный песком, принесенным ветром с пляжа у реки. Боязливо взглянул на молча сидящую рядом Алену, быстро перевел взгляд на мутную реку.
   - Я уже так долго... Все это время, как дурак, шел к тебе навстречу, вместо того, чтобы...
   - Чтобы что? - Алена спросила спокойно, но свободные теперь руки стиснули сумку стоящую рядом так, что побелели костяшки
   - Я думаю, все это было не правильно - тихо выдавил из себя Роман и замолчал, вслушиваясь в плеск воды неподалеку.
   - Хочешь сказать, что я как дура сегодня почти час выбирала, какое платье мне надеть, торчала перед зеркалом? - после длинной паузы наконец нарушила молчание Алена - Торопилась сюда, чтобы ты вот так сказал мне, что тебе нужно было стремиться не ко мне?
   - А пока ты выбирала платье, я как дурак ждал тебя на остановке полчаса - усмехнулся ее друг, расцепил нервный замок рук и опустил ладони на теплый бетон - Все сходится. Может я и правда дурак.
   - А может быть путь, по которому ты все это время шел, был единственным открытым? - задушив в себе глупую ненависть и сарказм, спросила девушка и опустила поверх ладони Романа свою.
   Парень поднял взгляд на свою подругу, и вместо темных стекол наткнулся, наконец, на ее глаза, на улыбку, играющую на ее тонких губах. Снова недоуменно подняв одну бровь, опустил недоверчивый взгляд на бетонный парапет, туда, где его рука была накрыта ее маленькой изящной ладошкой. Слегка улыбнувшись, он, как и она раньше, попытался костяшками пальцев расшевелить теплые объятия. Конечно, у него бы получилось. Но что-то подсказало ему оставить все так, как есть. Повременить. В его голове играла музыка.
  
  
   Дураки и дуры
   Пьют друг от друга микстуры!
   Верят в любовь и в чудо,
   Не знают что это, но требуют!
  
   Рубят канаты культуры
   По морям уходят в туры
   И все равно верят в любовь и в чудо,
   Узнать хотят, вот и плавают!
  
   Маленькая комната, большую часть которой занимало старое фортепиано "Иртыш", была полна звуков. Закинув обе ноги на диванчик, стоящий напротив, Маша медленно раскачивалась в такт быстрой музыке, ловила слова и тихонько улыбалась, подмечая в тексте такие знакомые человеческие черты. Как только Оля перестала играть, резко закончив песню, Маша тут же разразилась аплодисментами.
   - Здорово! Бодренько так - заметила девушка, дотянувшись до стоящей на полу кружки с чаем и делая большой глоток остывшего напитка - И текст классный! Все так жизненно!
   - Да текст и правда хороший - согласилась Оля, нежно поглаживая черно-белые клавиши фортепиано - Мне тоже понравился, когда я его услышала. Он просто идеально лег на музыку!
   - Хочешь сказать, что это не ты написала? - удивленно спросила Маша, подняв бровь точь-в-точь, как это делал автор спетых только что строчек. Оля не смогла сдержать улыбку.
   - Нет, конечно - выдержав театральную паузу, ответила девушка и отвернулась к инструменту, предугадывая следующий вопрос подруги.
   - А кто же тогда?
   - Сейчас я сыграю тебе еще кое-что. И ты сразу догадаешься, чьи это песни - не оборачиваясь, ответила девушка и начала новую партию.
   Комнатка снова наполнилась музыкой, медленной, торжественной и тревожной. Тихим и печальным голосом Оля начала петь новые рифмы, посвященные темной ночи, бездушно тикающим часам и вечным человеческим ценностям, почему-то забытым. Попеременно ускоряя и замедляя темп в припевах и куплетах, девушка все сильнее и сильнее разгоняла саму себя, ее красивый и сильный голос набирал обороты, повышая трагичность и яростную боль одиночества, заложенные в песне. Сидя спиной к подруге, Оля могла лишь догадываться, чем занимается Маша, но выражение ее лица Оля себе отчетливо представляла. В последний раз ударив по клавишам фортепиано, девушка триумфально вскинула вверх руки и с абсолютно довольным видом повернулась лицом к своей гостье.
   Маша уже не сидела на диване в позе турецкого мыслителя. Оставив свой чай на письменном столе рядом с диванчиком, она отошла к открытому окну и молча смотрела на улицу, высунувшись в духоту августа.
   - Ну, что? - весело спросила Оля - Знаешь, кто это написал, да?
   Отвернувшись от окна, девушка смерила подругу злобным взглядом и сквозь зубы ответила:
   - Конечно. Дурак один.
   - Эй... - Оля подошла к подруге, застывшей у открытого окна и аккуратно взяла ее за руку. Девушка тут же отвела глаза, заинтересовавшись рисунками, наваленными на письменном столе - Ну, не говори так! Он же любит тебя! Ты же знаешь!
   - Знаю... - тихо признала девушка, все еще избегая Олиных глаз - Знаю. Сама дура.
   - Да уж... - улыбнулась Оля и обняла свою маленькую подругу - Прав он был. Прав в каждом слове.
  
  
   - Дураки и дуры - усмехнувшись, неожиданно сказал Роман, подняв глаза на Алену.
   - Что? - удивленно переспросила девушка, непроизвольно улыбаясь его серьезному лицу.
   - Песня моя. Дураки и дуры. Она так называется - пояснил Роман - Она про таких, как мы.
   Он поднялся на ноги, движением руки поднял на ноги свою подругу, улыбнулся и потянул ее за собой. В его голове все еще играла музыка. Насвистывая новый мотив, Роман крепче сжал руку своей любимой и, бросив взгляд в сторону построек на левом берегу Иртыша, зашагал прочь. Сейчас его путь был здесь.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Гудки.

  
   - Жень, возьми трубку, я посуду мою! - прокричала Таня, намыливая очередную тарелку. В их маленькой семье из двух человек на удивление пачкалось очень много посуды - Женя! Ну, слышишь же, надрывается! Возьми трубку!
   - Иду-иду... - пробубнил себе под нос парень, вприпрыжку добираясь до телефона в коридоре. Подскочив к маленькой беспроводной трубке, он тут же выхватил ее из объятий док-станции и нажал на кнопку приема, но в ответ из телефона посыпались короткие и нудные гудки. Ругнувшись, Женя водрузил трубку на место и зашагал на кухню.
   - Кто звонил? - заинтересованно спросила Таня, вытерая руки об вафельное полотенце. Позволив своему жениху чмокнуть ее в щеку, она аккуратно отодвинула парня и, прислонившись к простенькому кухонному гарнитуру, повторила вопрос - Кто звонил, Женя?
   - Да откуда я знаю... - негромко протянул парень и уселся на трехногую табуретку. Взяв с кухонного стола зубочистку, Женя картинно зажал ее зубами и прищурился, словно прикидывая, продолжать ему свою мысль или нет. Перекинув зубочистку из одного угла рта в другой, парень смерил свою невесту взглядом и решился говорить дальше - Снова короткие гудки. Ошиблись номером, наверное...
   - Снова? - многозначительно протянула Таня и устроилась на коленях у парня - Частенько уже... Ладно... Может чаю? А то сидишь там за компом весь вечер, я тебя и не видела даже с тех пор как ты пришел!
   - Давай... - Женя усмехнулся и снова клюнул девушку в щеку - И ты еще удивляешься, кто посуду марает?
  

***

   - Да ну какого черта? - злобно прошипел Женя, скидывая одеяло и несясь в прихожую к маленькому телефону, объявившему хозяевам квартиры полномасштабную войну. Сорвав трезвонящую трубку с ее пластмассового постамента, парень с силой нажал на кнопку приема вызова и как можно грубее выпалил в трубку - Але!
   - Женя? Сынок, это я! - расслышал сквозь хрип помех парень и тут же скинул с себя злую маску. Все его внимание было нацелено на попытки разобрать тревожные слова сквозь треск несовершенства кабельной телефонной связи - Женечка! Папу в больницу увезли! Сердце...
   - Я сейчас приеду - мигом побелев, тихо выдавил из себя парень и положил трубку. Через несколько минут, трясущимися руками натянув ветровку, Женя схватил ключи от подаренной родителями "десятки" и закрыл за собой дверь.
  

***

   - Але, Женечка? Ну, как там дела? - тихонько спросила Таня, медленно помешивая сахар в парящем кофе и тревожно барабаня пальцем по корпусу сотового телефона - Есть какие-нибудь новости?
   - Врачи ничего не говорят. Стабильно тяжелое и все... - бесцветно ответил парень и опустился на жесткий стул в пустынном коридоре БСМП. Откинувшись на прохладную серо-синюю стенку, Женя тяжело вздохнул и стянул с себя ветровку. Августовская жара пробиралась в здание больницы вместе с поднимающимся над горизонтом солнцем - Так что ждем...
   - Как мама? - осторожно спросила девушка, отодвинув от себя горячую кружку и потянувшись к холодильнику за минералкой - Держится? Она молодец, что скорую вызвала и все такое... Не растерялась...
   - Да, молодец... - по-прежнему монотонно ответил Женя и опустил голову на руки - Да только она мало что смогла сделать...
   - Ой, домашний звонит! - встрепенулась Таня, и парень расслышал через трубку ненавистную мелодию стационарного телефона - Я тебе перезвоню, дорогой! Не переживай, все будет хорошо!
   - Спасибо, солнце... - ответил было Женя, но из трубки уже настойчиво лились печальные гудки.
  

***

   - Да? - дружелюбно спросила Таня успокоившуюся в ее руках трубку - Але?
   - Скоро - пробубнил механический голос и из динамика снова повалили короткие гудки.
   - Что? Але! Кто это? - озадаченно засыпала трубку вопросами девушка, но бездушный аппарат уже не отвечал. Нахмурив брови, Таня поставила телефон обратно в док-станцию и полезла в карман за сотовым - А мы что-то ждем, Жень?
  

***

   - Успокойся, сынок - тихо попросила Мария Александровна и смерила мечущегося по коридору парня печальным взглядом - Не маячь, ради Бога! И так тошно...
   - Прости - резко бросил Женя и уселся рядом с матерью. Стараясь успокоиться, он сжал левую руку в правой и начал сверлить взглядом пол. Высидев в такой позе ровно 33 секунды, Женя снова вскочил и метнулся к ближайшей двери, но тут же остановился и прислонился к стене. Холодный бетон показался нервным ладоням теплым - Что ж так долго то? Сколько можно ждать...
   - Ну так... - попыталась высказаться Мария Александровна, но голос сорвался в шепот, а потом и вовсе сошел на нет. Женщина полезла в сумку за новой пачкой бумажных платков. Непрошенные слезы наворачивались на ее закрытые тонкими очками глаза.
   - Ну, мам! - с горечью протянул Женя и подлетел к матери. Осторожно приобняв ее трясущиеся плечи, парень аккуратно смахнул скатывающиеся по щекам капли - Не плачь, мам! Все хорошо будет! Все обойдется...
   - Конечно, конечно... - тихонько повторяла Мария Александровна - С Божьей помощью...
  

***

   - Проснись... - легкий шепот с металлическим оттенком резко полоснул по ушам и вырвал девушку из душного полусна. Оглядевшись по сторонам, Таня попыталась вспомнить снившийся ей сон и понять, кто разбудил ее, но вялотекущие размышления прервал зуммер мобильника.
   - Танюш! Хорошие новости! Папу прооперировали, скоро можно будет к нему - довольный голос жениха вызвал на заспанном лице девушки улыбку - Ты не могла бы приехать, посидеть тут с мамой? А то мне надо на работу смотаться, там уже Просковин рвет и мечет!
   - Ну, слава Богу, все обошлось! - с облегчением ответила Таня и встала с дивана, на котором спала в неудобной позе. Разминая затекшие конечности, девушка продолжала неспешно говорить - Ну ты езжай, я сейчас быстро себя в порядок приведу и приеду! Езжай спокойно, утрясай свои дела...
   - Ну, тогда я ей сейчас скажу, что ты приедешь и побегу! - обрадовано выпалил Женя - Спасибо, солнышко! Люблю тебя!
   - Да не за что, дорогой, я тоже тебя... - резкие гудки ударили девушке в ухо неприятным монотонным эхо - Люблю...
  

***

   - Да, Жень? - зажимая плечом трубку домашнего телефона, ответила Таня и попыталась запихнуть в сумку маленький цветастый зонтик - Я уже почти выхожу, буду в больнице минут через 20...
   - Быстрее - не дожидаясь ответа, выпалил уже знакомый металлический голос.
   - Да я же... - ответила было девушка, но, снова прокрутив в голове интонацию собеседника, подозрительно переспросила - Женя?
   - Быстрее - повторил бестелесный металлический голос и уступил реплику механическим гудкам.
   - Да иду я... - раздраженно бросила Таня и, вытащив зонтик из слишком маленькой для него сумки, оставила его в прихожей и выскочила за дверь.
  

***

   Маленький уютный дворик в 12 микрорайоне был до краев залит солнечным светом. Летнее утро набирало силу и медленно размазывало душную августовскую жару по иссушенной земле. Редкие прохожие спешили по своим делам по еще прохладному асфальту, усталый дворник тащил свой инвентарь в сторону одного из трех домов, окружающих дворик. Умиротворенное спокойствие хранил лишь мужчина лет тридцати, сидящий на лавочке посередине дворика и разглядывающий деловитую стайку голубей.
   Мужчина был одет в светлую рубашку с еле заметным узором из замысловатых линий и простые светлые джинсы. На босых ногах красовались потрепанные сандалии. Лицо его было не запоминающимся, вполне обычным - овальная форма, круглый подбородок, небольшой прямой нос. Обрамленное густыми темными волосами до скул, его лицо тут же выпадало из памяти, стоило только перестать на него смотреть. Единственной запоминающейся чертой этого безмятежного мужчины были его глаза, взгляд этих глаз, которым он наблюдал за птицами.
   - Я боюсь, что не справлюсь, Отец... - негромко произнес мужчина, поднеся к закрытому волосами уху старый обшарпанный сотовый телефон - Слишком многое изменилось, пока меня не было.
   - Не горячись, мальчик мой - с улыбкой ответил ему собеседник на том конце провода - Не так уж все и поменялось...
   - Они стали так зависеть от своих благ... - грустно произнес мужчина и поднял с земли несколько небольших камешков - Им будет нелегко без всего того добра, что они успели нажить за несколько месяцев.
   Покрутив невзрачные камешки в свободной ладони, мужчина осторожно поднес их к губам и, сжав ладонь в кулак, что-то прошептал. Через мгновение он раскрыл ладонь и бросил ее содержимое стайке голубей, толкущихся на солнце неподалеку от лавочки. Удивленные голуби не растерялись и тут же набросились на сухари из ржаного хлеба, еще недавно бывшие горсткой камней.
   - Главное - это их жизни, сынок. И жизни их родных и близких. Как бы они не ценили свое имущество, все это лишь вещи - спокойно парировал голос в потрепанном телефоне - Они придут к этому. Сами. Или с твоей помощью.
   - Но как, Отец? Как я могу помочь всем им, если не понимаю? - печально спросил мужчина и, оторвав взгляд от голубей, начал выискивать нужный ему подъезд дома напротив.
   - С ними же ты справился! - не сдавался собеседник - Ты поймешь людей, дай лишь время. Ты ведь уже начал привыкать к их традициям, даже, я смотрю, обзавелся сотовым - бестелесный голос на том конце провода добродушно усмехнулся.
   - Я не знал, как подступиться к ним, они так чураются незнакомцев - виновато ответил мужчина и лукаво взглянул наверх - Пришлось импровизировать!
   - Вот об этом я и говорю, сынок. Но тебе пора, она уже выходит.
   Оставив безжизненный телефон на скамейке, мужчина поднялся на ноги и отряхнул пыльные джинсы. Потерев трехдневную щетину на подбородке, он сделал несколько шагов и, распугав сидевших у его ног голубей, опустился на их место на колени. Из подъезда пятиэтажки прямо напротив него выскочила девушка и мигом умчалась в сторону остановки. Проводив ее долгим взглядом, мужчина опустил руки на землю и начал что-то шептать. Растревоженные им голуби, сидевшие неподалеку, вдруг резко встрепенулись и отправились на ближайшее дерево. Мужчина продолжал шептать.
   Внезапно на четвертом этаже пятиэтажки в одном из маленьких окон вылетело стекло, в разбитом оконном проеме показались первые языки голубоватого пламени природного газа. Поднявшись с колен, мужчина с грустью взглянул на разгорающийся пожар и медленно зашагал прочь.
   В потертой телефонной трубке, одиноко лежащей на лавке, негромко и жалобно запели короткие гудки.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Предложение. (Меломан. Часть II)

  
   Небольшая кухня, отгороженная от огромной общей комнаты невыразительной сине-серой стенкой, выглядела очень спокойной и уютной. Маленькая прямоугольная настольная лампа из матового стекла распространяла вокруг теплый желтый свет, старый советский холодильник с округлой дверцей и ручкой из полированного металла тихонько урчал, дополняя картину.
   Даша не спешила садиться за стол, пока хозяин квартиры копался с музыкой в зале. Она медленно вышагивала по нескольким квадратным метрам кухни, рассматривая фотографии, прикрепленные к холодильнику цветными магнитами, жестяные банки из-под печенья, в которых тихонько лежал и источал ароматы разномастный чай и скромный ряд из трех кружек на верхней полке сушилки для посуды.
   - Так, музыки не будет, прости... - возвестил вошедший в кухню парень, натягивая футболку и оценивающе оглядывая свою кухню - Там небольшие проблемы...
   - Ты что разбил свои колонки? - ехидно спросила Даша и уселась на ближайший стул - Или плеер?
   - Слава богу, просто провода перебил - усмехнувшись ей в ответ, высказался Дима и начал лазить по шкафчикам в поисках кофе - Какой кофе предпочитаешь? Молотый? Или растворимый? С молоком? С сахаром?
   - Желательно с водой... - негромко сказала девушка и, дотянувшись до холодильника, стянула оттуда одну фотографию.
   - Очень смешно, да! - ощетинился парень и повернулся к гостье - Я же серьезно спрашиваю! Я-то сам кофе не особо пью, мне и из пакетика хватает...
   Дима остановился посреди кухни с пакетом молока в руках и пристально посмотрел на девушку за столиком. Она легонько улыбалась и разглядывала маленькую фотографию в магнитной рамке. Мигом посерьезнев, Дима оставил молоко в покое, в два шага приблизился к столу и выхватил из рук девушки фотографию. Недолго думая, он водрузил ее обратно на пузатую дверцу холодильника, а потом вдруг сорвал ее оттуда и вышвырнул в открытое окно позади себя.
   - Эй! Ты чего? - недоуменно спросила Даша и подскочила к окну, но фотография в цветастой рамке уже растворилась в августовской ночи - Зачем ты ее выбросил-то? Я бы на место ее повесила!
   - Ей там не место - резко ответил хозяин квартиры и вернулся к приготовлению кофе.
   - Но в окно-то зачем... - тихонько произнесла девушка и снова опустилась на стул - Это же твоя девушка, да?
   - Бывшая - сквозь зубы ответил Дима, не отрываясь от чайника и кружек, внезапно заинтересовавших его куда больше гостьи.
   - И это из-за нее ты грустишь? - тихонько спросила Даша и уставила взгляд в лаконичную скатерть на столе.
   Дима поставил чайник на газ и повернулся к девушке. Ее узкое и маленькое лицо в свете лампы было приятного кремового цвета, глаза светились шоколадным огнем. Пододвинув к столику стул, он быстро отчитал себя за грубость и присел рядом с гостьей.
   - Нет - так же негромко ответил на ее вопрос парень и украдкой взглянул на нее через стол - Она ни при чем. Это все из-за моей глупости...
   Даша ничего не сказала, но подняла на собеседника глаза и всем своим видом показала, что готова слушать дальше, но свист нагревшегося чайника прервал их вялотекущую беседу. Дернувшись, как от удара током, Дима подскочил со своего стула и снова занялся приготовлением кофе.
   - Я просто сделал ей предложение... - внезапно продолжил парень, размешивая в кружке с ярко-оранжевой каймой парящий напиток - Но у нее уже был другой.
   - Она ушла от тебя, после того, как ты сделал ей предложение? - удивленно спросила Даша и приняла из его рук чашку с кофе.
   - Нет, когда я сделал ей предложение, мы не были вместе уже около месяца - бесцветно ответил Дима и сел за стол, поставив перед собой простую кружку из дымчатого стекла, заполненную лишь на половину. Перегнувшись через стол, он дотянулся до холодильника и открыл дверцу. Вслепую пошарив по полкам на дверце, парень ловко извлек из старого холодильника небольшую бутылку "Jack Daniels" и налил себе в кружку - Тогда я просто не успел... А потом, когда выпал шанс все исправить, она сказала, что все это не имеет смысла...
   - Печально... - протянула Даша и сделала небольшой глоток обжигающей жидкости. Дима последовал ее примеру и одним глотком осушил свою кружку на треть. Слегка поморщившись, он поднялся из-за стола и подошел к окну. Даша повернулась к нему и как бы между прочим спросила - А из-за чего вы разошлись?
   - Да из-за ерунды, как обычно... - нехотя ответил парень, бросив неопределенный взгляд на гостью - Как обычно... Слушай, может, пойдем в зал? Там хоть чуть посвежее! А то тут вообще жара...
   - Конечно, идем! - с готовностью согласилась Даша, надеясь замять эту неловкую тему.
   - Только не пугайся, там теперь еще больший беспорядок... - серьезно сказал Дима и, захватив с собой свою кружку, зашагал в гостиную - И смотри под ноги, там битое стекло, я еще не убрал...
   - Битое стекло? - удивленно переспросила девушка, шагая вслед за хозяином квартиры - Ты что, шкаф с хрусталем уронил что ли?
   - Как ты догадалась? - внезапно остановившись и повернувшись к девушке лицом, спросил Дима и улыбнулся.
   - Не знаю - тоже улыбаясь, ответила девушка и вдруг опомнившись, выпалила - Так я ведь в тапках! Не страшно мне твое стекло!
   - Ну, хорошо... - кивнул ей парень - А высоты боишься?
  

***

   Ранняя летняя заря быстро разбавила бархатную темноту ночи. Облизывая дома первыми лучами солнца, новый летний день заглядывал в распахнутые окна и щекотал носы маленьким детям и их родителям. Добравшись до видавшей виды пятиэтажки неподалеку от Нефтезавода, солнце тихонько подкралось к зданию и медленно, этаж за этажом, начало свое победоносное шествие.
   Но застать врасплох всех жильцов солнцу не удалось. Двое уже давно ждали его, свесив из окна босые ноги и разделив на двоих один плеер. Тихонько переговариваясь, они разглядывали облака в светлеющем бледно-розовом небе, хихикали над дворником, чихающим у каждого куста полыни, и распевали песни не стареющих "The Beatles".
   Озадаченное солнце попыталось ухватить их за голые пятки и защекотать, но его теплые лучи лишь заставили ребят улыбаться еще шире. Не сговариваясь, они подставили солнцу тыльные стороны рук и звонко засмеялись. Заглянув им за спины и разбившись об осколки дверок шкафа на сотню солнечных зайчиков, солнце усмехнулось этим безнадежным меломанам и понеслось дальше, будить жильцов в близлежащих домах.
   - А вот эта вообще, по-моему, самая недооцененная их песня! - воодушевленно заметил парень, делая музыку в наушниках чуть громче и начиная петь - ...Help! I need somebody! Help, not just anybody! Help, you know, I need someone, help!.. Тут вокал вообще здоровский!
   - Ну, не знаю... - девушка явно не разделила всего энтузиазма, с которым ее собеседник распевал бессмертные строчки культовой английской группы - Я вообще этот альбом как-то спокойно воспринимаю, не то что "Revolver". Вот там да... Там вообще такие песни! И подоплека...
   - Ну, может быть, может быть... - неопределенно покивал головой парень и повернулся к девушке, которая оказалась такой меломанкой - Надо же, а еще несколько часов назад я и не думал, что буду обсуждать с тобой "битлов".
   Девушка усмехнулась и оторвала взгляд от многострадального дворника, который обессилено присел покурить и как следует высморкаться. Вытащив из уха приятный белый наушник, она переложила его в другую руку и освободившейся ладонью накрыла ладонь хозяина квартиры.
   - А я не думала, что буду встречать с тобой рассвет, когда стучала в твою дверь вчера вечером.
   Девушка улыбнулась и потупила взор, вдруг заинтересовавшись наушником в ее руке. По ее лицу растекалась робкая улыбка, глаза украдкой стреляли в соседа по подоконнику. Парень озадаченно смотрел на маленькую ладошку, накрывшую его руку, и медленно качал ногой в такт музыке. Поймав еще один ее беглый взгляд, он слегка повернулся к девушке и медленно потянулся губами к ее кремовому личику, но она вдруг сорвала руку с его ладони и, ухватившись за оконный проем, поднялась на ноги и забралась обратно в квартиру. Недоумевающий парень отложил плеер в сторону и тоже слез с подоконника.
   - В чем дело? - негромко спросил он, натягивая домашние тапочки - Ты куда?
   - Я должна идти... - поспешила объясниться гостья - Просто мне сегодня еще на работу, а если я не приду, то... Ну и я хотела себя еще в порядок привести, сам понимаешь...
   - А, ну да, конечно - согласно кивнул хозяин квартиры и убрал из оконного проема свой белый плеер, подальше от опасной высоты - Работа - это дело такое...
   - Да... - согласно протянула девушка - Прости, что убегаю, Дим?
   - Да ничего, все нормально! - улыбнулся Дима - Я все понимаю...
   Аккуратно огибая кучки битого стекла и содержимого разбитого шкафа, Дима и его гостья медленно зашагали к выходу. Добравшись до коридора, они оба замерли у входной двери и взглянули друг на друга, сохраняя молчание грустными вежливыми улыбками.
   - Может быть, ты откроешь дверь? - усмехнувшись, спросила девушка и посторонилась, давая хозяину квартиры возможность добраться до замков.
   - А, да! Конечно! - спохватившись, ответил парень и подскочил к двери. Через пару секунд тяжелая металлическая дверь легонько скрипнула петлями и распахнулась внутрь лестничной клетки - Ну, вот...
   - Да... - тихо протянула девушка - Ну, э... Спасибо за кофе, было здорово!
   - Да не за что, Даш! - с готовностью ответил парень уже давно приготовленной фразой - Это тебе спасибо! Может быть, повторим как-нибудь?
   - Может быть! - лукаво улыбнулась девушка и выскочила на площадку - Если что, то ты знаешь как выманить меня!
   - Ну да! - широко заулыбавшись, ответил парень и остановился в дверном проеме, словно его держало невидимое силовое поле - Просто сделаю "Битлз" погромче!
   - Или уронишь еще один шкаф! - посоветовала девушка и полезла в карман халата за ключами - Ну, ладно! Пока!
   - Счастливо... - быстро отреагировал парень. Девушка уже вставляла ключ в замочную скважину своей двери, и пока она не скрылась в недрах своей квартиры, парень поспешил добавить - Удачи на работе!
   - Спасибо! - добродушно ответила девушка и распахнула свою дверь. В ее прихожей все еще горел свет - И тебе тоже удачного дня!
   Напоследок улыбнувшись своей ранней гостье, Дима проводил ее взглядом и вернулся в свою квартиру. Через пару секунд из-за стенки донеслись характерные щелчки замков. Вернувшись в гостиную, парень нашел свой плеер, воткнул в уши наушники и снова включил музыку. Прицепив маленький агрегат за ремень на джинсах, Дима аккуратно стянул футболку и отправился на кухню, а через пару минут вернулся в комнату с совком и пластмассовой щеткой. Осторожно отодвинув рассыпавшийся на части шкаф и опрокинутый одноногий столик, Дима принялся за уборку, разгребая осколки стекол и посуды, некогда пылившейся в многострадальном шкафу. Растворившись в музыке, он на несколько часов погрузился в уборку.
   И в это время, поправляя одежду и прическу, перед большой металлической дверью стояла Даша. Ее руки были холодными, она знала, что это от нервов, но успокоиться и согреть ладони все равно не могла. Сделав несколько глубоких вдохов, она, как и сегодняшней ночью, сжала правую руку в кулак и с силой постучалась.

***

   Ударов в дверь Дима снова не услышал. Он увлеченно двигал натерпевшийся за последние несколько часов диван на его законное место и самозабвенно распевал очередной бессмертный сингл. Вернув хрупкий столик-инвалид обратно в горизонтальную плоскость, Дима поднял с пола два увесистых пакета с битым стеклом и запчастями от безнадежно разбитого шкафа и зашагал в прихожую. По пути ухватив еще несколько вещей, заготовленных на выброс, парень аккуратно перекинул через плечо мусорные мешки и ловким отточенным движением отворил замки.
   Легонько пнув дверь ногой, Дима поспешил выскочить на площадку, но неожиданно налетел на стоявшую перед входом девушку и выронил все свои авоськи, которые со звоном и грохотом рассыпались по бетонному полу лестничной клетки.
   - Что ты здесь делаешь? - удивленно спросил Дима и достал из ушей белые капельки - Разве ты не должна быть на работе?
   - А ты разве сам-то не должен? - вопросом на вопрос ответила девушка и сделала маленький шаг вперед - Слушай, Дим... Я хотела...
   - Что? - резко прервал ее парень и, засунув наушники в карман джинсов, принялся собирать разлетевшийся по подъезду мусор - Зачем ты пришла, Саша?
   Девушка отошла на шаг, позволяя хозяину квартиры беспрепятственно собрать выпавший из его рук хлам в разномастных мешках. Молча наблюдая за его действиями, она неуверенно мяла в руках небольшой сверток и тщательно подбирала слова.
   - Я хотела извиниться... - наконец произнесла девушка и аккуратно положила руку на обнаженное плечо своего бывшего парня - Я повела себя очень не красиво... И я хотела бы, чтобы все это осталось в прошлом, а мы с тобой...
   - Прекрати, Саш... - Дима выпрямился и скинул ее руку со своего плеча - Во-первых, нет больше никаких "мы". А во-вторых, я не злюсь на тебя, не обижаюсь. По большому счету мне просто все равно. Все это уже в прошлом...
   - Что значит - в прошлом? Что значит "все равно"? - девушка опешила и с опаской заглянула в глаза собеседника, надеясь не увидеть в них бездушный лед - Все, что было у нас - не важно? Ты вот так просто вычеркнул меня из своей жизни?
   - Так же, как и ты вычеркнула меня! - холодно заметил Дима и присел на ступеньки, ведущие на четвертый этаж - И ведь не я плевал тебе в лицо, а ты мне, когда я пытался вернуть себя в список твоих жизненных ценностей! Не я кричал и бился в истериках, когда ты просила меня начать все сначала, дать нашему "мы" шанс! Все же было точно наоборот...
   Саша не находила слов. Она молча смотрела на мусорные мешки рядом с дверью, на лестничную клетку, на соседские двери и маленькие окошки дверных глазков, за которыми могли бы прятаться потенциальные свидетели их трагедии. Не в силах больше стоять на предательски дрожащих ногах, девушка закинула сумку на плечо и присела рядом с Димой.
   - Прости... Ты прав. Я не дала нам и шанса... - девушка подняла на своего собеседника глаза, в которых уже блестели первые слезы - Но ты... Не повторяй мои ошибки, Дим? Дай нам еще один шанс?
   Дима медленно повернул голову к девушке и взглянул в ее большие глаза. Раздосадовано покачав головой, он аккуратно приобнял ее за плечи и позволил ей привалиться к нему. Неуклюже поглаживая ее волосы, парень набрал в легкие воздуха и тихонько выпалил:
   - Я не могу, Саш...
   - Нет, стой! - внезапно встрепенулась девушка и вырвалась из ненавязчивых объятий своего собеседника - Не говори ничего, подожди!
   Вцепившись в свой маленький сверток, который она держала в руках все это время, Саша начала лихорадочно разворачивать оберточную бумагу и через минуты явила на свет маленькую, до боли знакомую бархатную коробочку. Подскочив со ступеньки, девушка застыла перед Димой и, медленно подняв крышку коробочки, затороторила:
   - Дима, я люблю тебя больше жизни! Давай начнем все с начала? - девушка сделала пару глубоких вдохов и добавила - Ты станешь моим мужем?
  

***

   Возвращаясь с работы, Даша на всех парах неслась в родной подъезд, на третий этаж, туда, где в их обшарпанном доме обитала музыка. Воодушевленная прекрасным теплым вечером и безмерно довольная долгожданным повышением, девушка со всех ног торопилась домой, чтобы поскорее поделиться радостной новостью с ее новым другом-меломаном.
   Но, добравшись до двери своей квартиры, Даша неуверенно замерла и прислушалась. Из-за соседской двери не доносилось ни звука. Насторожившись, но, все еще не теряя оптимизма и бодрости духа, она привычным жестом занесла руку и несколько раз ударила в железное полотно двери. Из квартиры послышался приглушенный стук, шорох мусорных пакетов и тихий мелодичный смешок, не похожий на хрипловатый смех хозяина. Дверь отворилась.
   - Даша? - удивленно спросил парень, разглядывая в сумраке подъезда нежданную гостью - Привет! А ты чего здесь..?
   - Привет! - не так жизнерадостно, как бы ей этого хотелось, воскликнула Даша и попыталась улыбнуться - Да я вот хотела зайти, сказать, что меня повысили и пригласить тебя отметить это событие! Но... Ты похоже занят?
   - Да, есть немного... - неуверенно протянул хозяин квартиры и оглянулся. В гостиной зажегся свет - Может быть, в другой раз?
   - Ну да, наверное... - неуверенно произнесла девушка и снова попробовала улыбнуться собеседнику, но у нее ничего не вышло, и она поспешила попрощаться - Ну ладно, не буду мешать! Доброй ночи...
   - Доброй! - согласился парень и потянул тяжелую металлическую дверь на себя - Счастливо! Заходи, если что?
   - Да, конечно - мимоходом ответила девушка и быстро открывала замки своей двери. Расправившись с ними наконец, она ввалилась в свою маленькую прихожую и не зажигая свет, опустилась на пол.
   Вся радость, плескавшаяся в ней из-за продвижения по службе, испарилась, как пузырьки в дешевом шампанском, которое коллеги преподнесли ей в честь ее триумфа. Не поднимаясь с пола, Даша стянула с ног тяжелые строгие туфли и попыталась встать, но дрожь и внезапно подступившие слезы не дали ей ни шанса. За окнами неспешно темнело, а девушка никак не могла сдвинуться с места.
   Через несколько часов наконец совладав с собой, Даша наконец-то выбралась из темной прихожей, привела себя в порядок и занялась приготовлением кофе. Когда горячий и горький напиток был готов, Даша небрежно вылила половину содержимого турки в кружку, недостающую половину дополнила сладким ликером и гордо зашагала в гостиную.
   Несколько минут безмолвно тыкая в кнопки на пульте от музыкального центра, Даша в конце концов нажала на "Play" и уселась на диван, медленно потягивая свой кофейный коктейль. Из небольших колонок ее скромной стереосистемы начала сочиться гудящая музыка, тяжелая, тягучая. И громкая. Громкая достаточно, чтобы с легкостью просочиться сквозь тонкие стены, разделяющие соседние квартиры на два изолированных пространства.
   Слабый крик и звон бьющегося об стенку стекла растворился в этой музыке без остатка, оставив лишь тонкий рубец на сердце последнего безнадежного меломана.
  
  
  
  

Осколки.

  
   Старый заболоченный приток Иртыша тихонько журчал ленивым водным потоком. Из расположившегося на берегу темно-зеленого корейского минивена доносились музыкальные зарисовки "Ретро FM", рядом с машиной возился мужчина лет сорока пяти в шапочке с приколотыми к ней снастями для рыбалки. Уже несколько минут он, ругаясь, пытался разжечь портативную газовую горелку под небольшой алюминиевой кастрюлькой.
   - Да давай уже костер разведем, пап? - предложил мужчине парень, выбирающийся из кустарника, растущего вокруг маленькой полянки, на которой они расположились. В руках парень нес большую охапку сухих веток - Ты уже битый час с ней возишься!
   - Ну что же мы зря ее тащили что ли? - поднимаясь с земли и разминая затекшие ноги, ответил мужчина и бросил беглый взгляд на сына - А ты, я смотрю, уже и дровишек набрал для растопки? Что, не веришь в отца, да?
   - Да Боже упаси! - воскликнул парень и тут же добавил, блеснув азартным огоньком в глазах - А может соревнование? Давай, кто быстрее разожжет?
   Мужчина многозначительно усмехнулся и отвернулся от сына, после чего вдруг резко бросился к своей злополучной горелке и, уже не оборачиваясь, бросил опешившему парню:
   - Проигравший чистит рыбу!
   - Жулик - бросил парень и принялся шарить по карманам своей походной ветровки в поисках спичек.
  
   Когда на тихий берег опустились сумерки, бесполезная газовая горелка молча валялась в стороне, пока костерок задорно потрескивал сухими ветками. В кастрюльке над огнем аппетитно булькала уха, распространяя в окружающий воздух аромат рыбы и дыма от костра.
   В двух раскладных креслах чуть поодаль от костра отец и сын медленно потягивали пиво из алюминиевых банок и вели неспешные беседы о хоккее, политике, учебе и автомобилях, под легкий шелест неспешного ручья, разлившегося по соседству.
   - Надо же, весь искололся этой чешуей... - посетовал мужчина, прикладывая раскрасневшиеся ладони к прохладной банке пива.
   - А нечего было кричать "Да эту рыбу чистить! Да раз плюнуть! Да я профи!". Вот тебе и профи - саркастически заметил парень и, сделав маленький глоток, улыбнулся своей победе над отцом.
   - Радуется он теперь! Запомнил же... Когда я это говорил, я не думал, что проспорю... - тихо ответил мужчина и поспешил перевести разговор в другое русло, пока его сын не расхохотался - А кто тебя так научил уху варить, а? Какой-то нестандартный рецепт!
   - А... Да это мы, когда к другу моему, Пашке, на мальчишник ездили на дачу у озера, делали такую - сделав еще один глоток пива сказал парень - Он, правда, нам тогда только и мог, что указания давать, где что взять, чего куда добавлять. Пока не уснул. Ну, а дальше мы уже сами себе были предоставлены, вот и наварили. Неплохо так получилось, вот я и решил сегодня нам такую же сделать.
   - Да уж, молодость... Дружеские попойки... - мечтательно протянул мужчина и тоже пригубил - Помню, мы тоже в институте... Эх... Погоди, а Пашка этот! Это не тот, которому двадцать или сколько там?
   - Двадцать один - поправил отца парень - Ну, да, это он и есть.
   - Не рановато ли он? Жениться-то? - вопросительно протянул мужчина, поднимаясь из кресла и подходя к кипящей ухе, чтобы помешать ее складной походной поварешкой.
   - Ну, каждому свое, пап - многозначительно заметил парень - У них же с его теперь уже женой Леной все прямо-таки серьезно, серьезнее некуда.
   - Залет что ли? - бросил от костра мужчина.
   - Да ну почему! Вот испортил все такой прозой... - усмехнулся парень - Любовь у них.
   - Ну, да... Любовь, точно. И чего это я? - согласился мужчина, возвращаясь в кресло - А сам-то не надумал еще жениться?
   - Смеешься что ли? - хмыкнул в ответ парень и тоже решил проверить готовность рыбной похлебки, висящей над огнем уже с полчаса. Помешав наваристый бульон, он удовлетворительно хмыкнул, аккуратно попробовал свое творение, лишь после чего ответил - Нет, конечно. А если бы и да, так все равно не на ком пока что.
   - Как так? - удивленно воскликнул мужчина и подавился пивом - А как же твоя... Эм... Алена, кажется?
   - Алина - усмехнувшись, снова поправил парень своего отца и аккуратно снял кастрюльку с огня и потащил ее к походному столику неподалеку - Мы же расстались с ней. Месяц, наверное, как уже...
   - А... - скованно выдавил из себя мужчина и принялся суетиться вокруг сына, подсовывая ему под руки одноразовые тарелки. Наконец вручив парню посуду, мужчина робко спросил, стараясь, чтобы вопрос его был брошен как можно небрежнее - А чего разошлись то?
   - Ну... Не любовь, наверное - после небольшой паузы ответил парень и принялся разливать горячую уху по тарелкам. Присыпав бульон сушеной зеленью из маминых запасов, он добавил немного специй и аккуратно уложил по половинке вареного яйца в каждую тарелку - Ну-с, кушать подано, садитесь жрать, пожалуйста!
   Мужчина подтащил их складные кресла поближе к столу и вытащил из переносного холодильника еще по банке пива. Усевшись напротив сына, мужчина нарочито громко откупорил новую банку и характерным жестом предложил своему сыну тост:
   - Ну, за повара, сынок? - он ободряюще улыбнулся - Такая аппетитная уха получилась!
   - Спасибо, пап - выдавив кислую улыбку, ответил парень и стукнул свою еще не допитую банку пива об отцовскую.
   - А любовь... - осторожно начал мужчина после небольшой паузы, ушедшей на пиво. Не заметив отвращения на лице сына, он продолжил, наблюдая, как парень отстраненно гоняет по тарелке свою половинку яйца - Любовь она же вообще штука странная! Так что ты не убивайся так из-за Алены... Ой! То есть Алины, Алины конечно! Извини. Просто... Да мало ли, чего еще будет...
   - Пап, да нормально все - спокойно ответил парень и одним большим глотком осушил свою банку.
   - Любовь она же непредсказуемая! Я тут такое видел недавно, вообще такие дела! - надеясь заинтересовать сына, затараторил мужчина - Стою как-то в пробке, передо мной "Ауди" такая небольшая перед носом перестроилась, а потом из нее, представь, девушка сначала выскочила, а потом паренек, водитель значит. И за ней как вчешет! Машину бросил прям, все бросил и за ней! И я так и не видел, чтобы он вернулся. Представляешь, Тёма?
   Парень что-то хмыкнул в ответ и принялся за свою уху. Рассказ о безумном водителе его явно не впечатлил и он всем своим видом показывал, что надеется на смену темы разговора. Поняв, что дал маху, мужчина тоже принялся за суп, периодически прерываясь на глоток пива или новый комплимент в адрес повара.
   - Ну, что? На боковую! - жизнерадостно предложил после ужина мужчина - Завтра с утреца и поедем, по холодку, ага?
   - Да, конечно - словно бы оттаяв от горячей ухи, снова бодро и весело ответил парень, складывая посуду и банки из-под пива в мусорный мешок - Сам поведешь или я?
   - Завтра разберемся - мужчина хлопнул сына по плечу - Спасибо за ужин, Тема. И за выходные. Давно я хотел вот так с сыном на рыбалку выбраться.
   - Да круто же, пап! - улыбнулся парень в ответ - Тебе спасибо, что вытащил меня! Свежий воздух, все такое... Хорошо здесь.
   - Это да - ответил мужчина и закинул мусорный мешок в багажник минивена - Так, насекомыши, ну-ка кыш! Мы сегодня спим в машине, а вы все на улице! Ну, а мебель и посуду завтра уберем, да?
   - Ну да, что с ней будет то? - окинув взглядом место стоянки, ответил парень и принялся раскладывать в машине задние ряды сидений, образуя ровную площадку для сна - Завтра все с утра сложим. А сейчас спать. Что-то я даже и устал прям...
   Через полчаса приготовлений ко сну уютные темно-оранжевые лампы под потолком минивена моргнули и потухли, оставив в полумраке летней ночи только тихое журчание речушки и приглушенный шелест раскинувшегося вокруг высокого кустарника.
  
   Утром Артем проснулся от пробравшегося в машину холода и глуховатого звона алюминиевой посуды. Скинув походное одеяло, парень выглянул в окно и на секунду задумался, точно ли он проснулся. К затонированному стеклу машины прилип огромный серовато-белый пласт тумана, за которым можно было различить легкое копошение где-то вдалеке. Протирая глаза, Артем нашарил свою ветровку с кучей карманов и, укутавшись ей поплотнее, выбрался на улицу.
   - А, проснулся, соня? - весело спросил откуда-то из тумана мужчина, услышавший характерный звук открывающейся двери минивена - А я уже хотел идти тебя будить! Пора собираться и ехать. Из-за этого тумана придется тут ползком пробираться между деревьев...
   - Похоже, что так - ответил парень и зашагал на голос отца и звуки складываемой походной мебели. Наконец добравшись до места их вчерашней трапезы, парень разглядел мужчину, который упорно пытался отсоединить ножку от стола - Ну что ты делаешь, пап? Зачем тянешь то? Она же вот тут прикручена, надо сначала...
   - Ох, ты блин, точно! - мужчина усмехнулся, разглядев маленький болтик, которым ножка стола держалась за свое гнездо - А я-то их выдергивал эти ножки, еще думал, что за ерунда такая?
   - Варвар - покачав головой, ответил парень и забрал у отца столик - Давай ты лучше все, что можно, в машину покидаешь, а я тут закончу со столиком, стульями, пока ты и их не сломал.
   - Ладно, давай... - мужчина был слегка обижен, но поймав улыбку сына, без дальнейших возражений занялся укладкой вещей в багажник минивена.
   Через пару десятков минут последние кастрюльки, ножки стола и складные стулья из ИКЕИ были надежно уложены в машину, костер, на котором вчера вечером варилась уха, был педантично затушен и разобран, чтобы предотвратить любую возможность возгорания, а удочки и снасти заняли свои места в специальном рыболовном чемоданчике.
   Место водителя занял Артем, которому теперь, после того, как он получил права два месяца назад, нужна была практика. Мужчина сел рядом, деловито пристегнулся и занялся магнитолой, к которой с помощью системы проводов было подключено считывающее с флешки музыкальные файлы устройство. Повернув ключ зажигания, Артем огляделся и плавно нажал на педаль.
   Большой и широкий темно-зеленый минивен негромко рыкнул мотором и сдвинулся с места. Пытаясь разглядеть в затуманенных зеркалах заднего вида хоть что-то, Артем аккуратно, почти на ощупь, начал сдавать назад, чтобы развернуть машину в сторону уже накатанной дорожки, по которой они приехали, как вдруг зеркало с пассажирской стороны срезало как ножом. Характерный треск ломающегося пластика и звон бьющегося зеркала разорвал утреннюю тишину берега заболоченной речушки, словно шуршащую обертку. Ошарашенный Артем резко ударил по тормозам.
   - Вот черт... Прости, пап, я не видел... - начал было оправдываться парень, но мужчина остановил его рукой и, осторожно открыв дверь, выбрался наружу. Парень поспешил за ним, на минуту запутавшись в ремне безопасности.
   Выбравшись на улицу и оббежав машину, он замер, оглядывая место происшествия. Темно-зеленый минивен обиженно замер, правым боком прижавшись к тонкому и на вид безобидному деревцу, которое так безжалостно срезало машине зеркало заднего вида. Рядом с машиной, низко нагнувшись к земле, мужчина тихонько ругался и шарил по траве руками.
   - Прости, пап... - снова начал Артем, но мигом замолчал, как только мужчина внезапно вскрикнул и опять ругнулся - Что? Что такое?
   - Зеркало, вот что - раздосадовано ответил мужчина, посасывая один из пальцев на правой руке - Нашел зеркало.
   Он поднял с земли небольшой кусок пластика, в котором осталось несколько больших и довольно острых даже на вид осколков зеркала.
   - Как там, семь лет неудач, да? - ухмыльнувшись, спросил мужчина и забросил непригодное зеркало в машину через открытое окно - Ладно, ерунда. Приедем да закажем новое зеркало в "Забаве", делов то. Не переживай!
   - Извини, я не видел просто - не унимался парень, но мужчина снова остановил его.
   - Давай-ка лучше за аптечкой сбегай - предложил он, махнув в сторону багажника не пораненной рукой - И знаешь, наверное, лучше я поведу.
   - Да, да. Хорошо - механически ответил парень и пошел в обход машины. Подняв большую дверь, он пару минут порылся в ящике с автомобильной утварью, нашел аптечку, в ней пластырь и бинты, после чего сложил все обратно и вернулся к отцу.
   - Не переживай, Тема - заматывая пальцы, говорил мужчина - У нас же все равно автомат, так что правая рука мне сильно и не нужна будет! А про зеркало вообще не думай, это мелочь! Главное, что выходные хорошо провели.
   - Ага... - потухшим голосом соглашался со всем парень - Точно.
   Но не думать про разбитое зеркало у Артема не получалось, как бы он не старался. Каждый раз, поворачивая голову вправо и кидая взгляд в пассажирское стекло, он тут же утыкался взглядом в обломанные куски пластика и торчащие из дверки проводки, еще недавно державшие зеркало и позволяющие настраивать его угол, не выходя из машины. Туман вскоре расступился и мужчина вывел минивен на пригородную трассу. Дорога находилась на насыпи, поэтому туман сюда добраться не мог, но его белесые пальцы нет-нет да и дотягивались до асфальтового полотна, облизывая его и вновь отступая.
   По салону разливалась старая российская музыка, перемешивая добрый рок с хитами вокально-инструментальных ансамблей 80-х годов. Отец Артема почти ничего не говорил, только подпевал особенно любимым песням и время от времени ободряюще подмигивал сыну. Его замотанный палец продолжал кровоточить. Даже сквозь пластырь, которым он заклеил порез, кровь настойчиво просачивалась и окрашивала бинт в темный бордовый оттенок. Видимо порез был глубоким и теперь, вдобавок к разбитому зеркалу, Артем переживал еще и за отца, надеясь, что никакая зараза не успела попасть ему в рану.
   - Скоро приедем - минут через двадцать заметил мужчина и плавным движением пошел на обгон еле ползущей, груженой рассадой по самую крышу жигулевской "пятерки" - Сейчас приедем, приведем себя в порядок, а потом сразу и за зеркалом съездим. Вот увидишь, к вечеру машинка уже будет как новая. Так что не переживай! В тумане вообще тяжело рулить, а тут еще эти деревья...
   - Да, наверное... - неопределенно ответил парень и снова непроизвольно скользнул взглядом по месту, где недавно было зеркало - Не стоило мне за руль садиться. В таких условиях я еще не водил, а полез...
   - Да ладно, сынок! Все бывает! Это же жизнь! - мужчина аккуратно, стараясь не задевать порезанный палец, потрепал сына по плечу - Не переживай!
   - Как палец? - спросил Артем, надеясь избавиться от темы про разбитое зеркало - Сильно болит?
   - А, ерунда - жизнерадостно протянул мужчина и уложил ладонь на рукоять автоматической коробки передач - Заживет! А ты бы, Тема, маме бы набрал, сказал бы, что мы скоро будем. Она, наверное, спит еще, а время то уже к одиннадцати подходит... Мы с ней сегодня собирались по магазинам проехать, пусть начинает собираться.
   - Ладно, сейчас - ответил парень и начал рыться в карманах своей куртки в поисках телефона. Карманов было много, почти в каждом из них лежала разная рыболовная утварь, походные принадлежности и прочая ерунда.
   - Блин, ну что ты ползешь то так медленно, приятель - укоризненно воскликнул мужчина, пристроившись за очередным "садовым" автомобилем, ожидая, пока иссякнет поток встречных машин - Куда ты столько нагрузил в свою "шестерку"? Смотри, она аж просела бедная, сейчас днищем скребнет на следующей кочке!
   Артем продолжал возиться со своими карманами, когда его отец все-таки пошел на обгон. Наконец нащупав свой старый, видавший виды мобильник, Артем уже потянул его из кармана на свет Божий, когда его отец внезапно громко выругался и резко дернул машину вправо, подставляя левый бок под удар несущегося на них "Пазика". Не успев даже ужаснуться, Артем вцепился одной рукой в свой телефон, другой в ручку на боковой стойке, после чего машину сотряс удар и заглохшую музыку перекрыл скрежет металла.
  
   - Пап! Папа! - разлепив глаза, Артем обшарил взглядом салон машины и по наклонившемуся меховому хвосту, висевшему под салонным зеркалом заднего вида, понял, что минивен лежит на правом боку - Пап? Ты как?
   Мужчина, повисший на ремне безопасности, дернул головой и тоже открыл глаза. Сообразив, что он находится в подвешенном положении, он инстинктивно хотел ухватиться левой рукой за ручку над дверью, но вместо этого лишь издал стон боли и закатил глаза.
   - Папа! Пап, ты слышишь меня? - Артем не унимался и снова боролся с ремнем безопасности, одновременно соображая, как выбраться из перевернутой машины и вытащить отца - Потерпи, пап! Я сейчас нас вытащу.
   - Все нормально, Тема... - прохрипел мужчина, бросив мутный взгляд на сына - Я в порядке... Ты... Сам как?
   - Цел - быстро ответил парень и, наконец, отстегнув ремень, попытался занять устойчивое положение. Лобовое стекло треснуло в нескольких местах, и у него появилась шальная идея выбить его, как в американских фильмах, ногой. Как следует упершись в спинку своего сиденья, Артем приготовился и со всей силы ударил в стекло, но оно не поддалось. Снаружи послышались какие-то крики.
   - Сейчас, сейчас, пап - твердил парень, лихорадочно соображая - Сейчас...
   - Главное, что ты цел, сынок - прохрипел мужчина, снова бросив мутный взгляд в ту сторону, где, как он предполагал, находится лицо Артема - Главное, что ты цел...
   Парень попытался дотянуться до водительской двери и распахнуть ее, но она была безнадежно вогнута внутрь салона и беспощадно упиралась в бок его отца. Разбившееся стекло усыпало все вокруг осколками, несколько из них застряли в волосах мужчины, несколько мелких кусочков стекла впились в его небритую щеку. Отчаявшись и на минуту потеряв самообладание, парень что есть сил крикнул наружу:
   - Помогите! Помогите нам!
   Послышались шаги, потом какой-то скрежет и в разбитом окне появилась косматая голова здорового мужчины лет двадцати семи. Он бегло оглядел ситуацию в машине и исчез. Где-то вдалеке послышались крики, кажется, этот человек звал людей на помощь.
   - Все будет хорошо, пап! Все будет хорошо - уверял мужчину Артем, но тот лишь слегка дернул уголками губ. Казалось, что каждый вдох давался ему с трудом. Наверное, разбитая дверь сломала отцу ребра - Все будет хорошо, все будет хорошо...
   Машина вдруг дернулась и с тяжелым грохотом встала обратно на колеса. От резкого удара о землю отец Артема раскрыл глаза и громко охнул. Перепугавшись не на шутку, парень снова позвал на помощь и вот, наконец, злосчастная дверь водителя распахнулась и несколько рук попытались вытащить мужчину наружу.
   - Ремень! - крикнул кто-то и Артем догадался, что они хотят, чтобы он отцепил ремень безопасности, удерживающий его отца. Быстро совладав с застежкой, парень тут же выскочил со своей стороны и оббежал машину, чтобы убедиться, что его отец в порядке.
   Мужчины, видимо высыпавшие из автобуса и стоявшей поодаль "шестерки", которую они пытались обогнать, осторожно уложили пострадавшего на землю и тихонько переговаривались. Артем упал на колени рядом с отцом и продолжил напевать ему свою мантру:
   - Все будет хорошо, пап! Все будет хорошо...
   Внезапно мужчина открыл глаза и, поймав в фокус лицо сына, тяжело выдохнул и сказал:
   - Надеюсь, я заберу все семь лет невезения с собой... И тебе ничего не останется... - каждое слово выходило из легких со слабым свистом - Береги маму, Тема...
   - Что ты... - парень опешил - Что ты говоришь то, пап? Все будет хорошо! Не мели чепуху! Эй! Кто-нибудь вызовите "скорую"!
   - Машину не чини... - продолжал мужчина - Лучше продай...
   - Лежи тихо, пап - посоветовал Артем, выискивая людей с телефоном у уха - Скоро приедет "скорая"... Эй, что, ни у кого телефонов нет что ли? Звоните ноль три скорее, тут человеку плохо! Все будет хорошо, пап, все будет хорошо...
   Но даже Артем уже почти не верил своим словам. На глаза накатывались слезы.
   - Все будет хорошо, пап... Все будет хорошо...
   Мужчина дышал все тише, слабый хрип, вырывавшийся из легких вместе с воздухом, постепенно затихал. Артем видел, как на левом боку его отца расплывается большое бордовое пятно, левая рука лежала рядом с отцом, словно чужая, вся в крови и под неестественным углом.
   - Все будет хорошо, пап, все будет хорошо - парень без умолку твердил это, пока на его плечо не опустилась чья-то тяжелая и теплая рука. Подняв взгляд на подошедшего к нему человека, Артем увидел того самого мужчину, который первым пришел на помощь. Мужчина медленно покачал головой и Артем тут же от него отвернулся, продолжая свою молитву.
   - Все будет хорошо, папа, все будет... - но мужчина уже почти не дышал - Все будет хорошо! Все будет хорошо, пап!
   Настойчивый тон не помогал. Отец несколько раз моргнул и окончательно закрыл глаза. Из приоткрытого рта еще вырывались слабые выдохи. Наклонившись поближе, Артем тихонько выдавил из себя слова, борясь с накатывающими слезами:
   - Все будет хорошо, папа... Я обещаю... - слезы больше не могли ждать и брызнули из глаз солеными каплями - У нас с мамой... Все будет хорошо.
   Мужчина слабо улыбнулся, точнее, просто дернул уголками губ и попытался открыть глаза, но последний вдох застрял где-то в легких и он затих.
   Над местом аварии разлетался вой сирен, где-то неподалеку плакала женщина и ребенок. Артем безучастно сидел на коленях перед своим отцом и молча глотал слезы, не обращая внимания, как затекают его ноги.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Охота на Лис.

  

Лисица

   Свежее летнее утро не давало Лисице покоя. Не в силах больше валяться в кровати, она вскочила на свои тонкие ножки и в два легких прыжка добралась до окна. Поскорее впустив рвущееся сквозь шторы солнце, девушка довольно улыбнулась и потянулась к рыжему шарику руками.
   Напевая песни американских идиотов, она бурно собиралась. Сегодня Лисице предстояло показать себя во всей красе, раззадоривая подругу-охотницу и издеваясь над ее несерьезным ружьем. Ее домашнее светило уже во всю скребло потолок небосклона, а у нее еще даже чайник не вскипел. Забросив завтрак, Лисица носилась по квартире в поисках сарафана, расчески и сотового, но все необходимое словно специально попряталось от нее. Вставляя в песни мелкие ругательства, девушка ураганом летала по комнатам, игнорируя настойчивые взгляды часов.
   Наспех расчесав свою пышную рыжую гриву нашедшейся на кухне расческой, Лисица нырнула в легкое белое платье, которое молчаливо дожидалось ее на двери ее комнаты и, схватив валявшийся на кровати телефон, помчалась в прихожую. Поймав в зеркале улыбку растрепанного отражения, девушка хихикнула и выскочила на лестницу.
   Дверной глазок ее квартиры недоуменно провожал взглядом свою босоногую хозяйку, на легких крыльях лета спускающуюся вниз, пролет за пролетом. Укоризненно глядя ей вслед, безмолвный наблюдатель тревожно прислушивался к легким шагам Лисицы, пока не услышал ее игривый смех. Забрав из дома босоножки, девушка рыжей кометой вылетела на улицу и растворилась в ярких лучах полудня.
  

Охотники

   На душном перекрестке в районе новостроек переминался с ноги на ногу долговязый парень, разглядывая проезжающие мимо маршрутки и автобусы. Притопывая огромным цветным кедом по теплому асфальту в такт стучащей в белых наушниках музыке, он прохаживался вдоль остановки и с надеждой вглядывался в лица прохожих. Его компаньон задерживался, а заниматься охотой в одиночку парню совсем не хотелось.
   Из-за поворота показался автобус с заветной цифрой "3" на лобовом стекле и долговязый приободрился, подошел ближе к краю тротуара. Автобус шумно остановился, подняв тучу пыли и распахнул двери в душный полумрак салона. Пристально проверяя каждого выходящего, парень наконец-то расплылся в довольной усталой улыбке, разглядев среди пассажиров знакомую ухмылку.
   - Ну, привет! - заулыбался светловолосый очкарик, вылезающий из автобуса и протягивающий долговязому руку - Готов?
   - Более чем - быстро отвели парень и пожал протянутую руку - А ты?
   - Само собой! Но конечно не так основательно, как ты! - ухмыльнулся очкарик и хлопнул соратника по висящей на плече объемистой сумке - Ладно, сегодня мы работаем на местности, так что все это снаряжение может и пригодится, но по мне так и бленды бы хватило. Хотя как знать... Страховка от трясущихся рук никогда не бывает лишней. Ну, идем. Солнце уже высоковато. И да, расслабься, старина! Мы же не на кабанов идем! Веселее!
   - Я в полном порядке! - заверил своего собеседника долговязый и кивнул в сторону жилого массива, за которым начиналось их поле деятельности - Давай за дело.
   - Ну, смотри... - очкарик смерил парня подозрительным взглядом - За дело так за дело. Идем.
   Перебежав дорогу, парни за пару минут добрались до внушительного светло-зеленого забора и быстро пробрались на ту сторону через небольшое отверстие, проделанное твердолобыми жильцами близлежащих домов. Осмотревшись, охотники переглянулись и потянулись к своим сумкам. Расчехлив свои мелкокалиберные ружья, парни перекинули ремни через шею и твердо зашагали вперед.
  
  

Ружья

   Как бы странно это не звучало, но Кроль всегда предпочитала быть охотником. Взводить курок старого советского ружья и метким выстрелом пригвоздить к месту какую-нибудь попавшую в прицел живность ей всегда нравилось больше, чем самой быть на мушке. Она прекрасно разбиралась во всех видах этого специфического оружия - знала все калибры, все виды ружей и глушителей, прицелов и прочей охотничьей мишуры. Кроль могла часами просиживать за компом, разглядывая новые примочки или листая форумы с отзывами о любимом оружии. Несмотря на свое заячье сердечко, она всегда предпочитала стрелять первой. Но сегодня ей придется побыть жертвой.
   Пару дней назад один из ее соратников-охотников предложил Кроль стать участником странной авантюры - специально свести охотника и его жертву. Ее друг предлагал ей устроить фиктивную охоту на свою подругу, пока он со своим напарником будут охотиться на них. Поначалу эта затея показалась Кроль абсолютно глупой, но когда выяснились подробности готовящегося действа, она согласилась без раздумий. Нарушать правила ей всегда нравилось, а эта охота была самым большим преступлением. Охотник был влюблен в свою жертву.
   Настенные часы в коридоре настойчиво тикали и напоминали о неминуемом опоздании, пока Кроль пыталась засунуть непослушное оружие в перфорированный чехол. Наконец справившись с ним, она разложила по карманам чехла патроны и достала из кармана сотовый.
   - Я выхожу - без приветствия выпалила Кроль, как только на том конце провода закончились длинные гудки - Будем у вас через двадцать минут.
   - Отлично! - быстро ответил охотник и довольно ухмыльнулся, невидящим взглядом провожая фонари, расставленные вдоль дороги - Мы будем на позиции через десять. Удачной охоты, Кроль!
   - Удачной охоты - согласно кивнула девушка и положила трубку. Растолкав ютящихся у входа накокаиненных кроликов, она распахнула дверь и выскочила наружу.
  
  

ОХОТА НА ЛИС

   Под лучами безмолвного солнца, заливающего парковку "Арены Омск" ярко-желтым светом, двое охотников отчаянно палили вокруг, молниеносно отстреливая гильзы и не позволяя затворам остыть. Попадающие в прицел пейзажи, птицы и прохожие тут же превращались в трофеи, оставаясь в памяти охотников мимолетными картинками, которые они будут с ностальгией разглядывать в старости. Отстреляв по две обоймы, разгоряченные охотники присели на бордюр и позволили себе и ружьям отдохнуть.
   - Долго нам еще ждать? - поинтересовался долговязый, протирая запылившуюся за полчаса оптику своего оружия.
   - Минут десять - взглянув на часы, ответил очкарик и запрокинул голову - Не переживай, старина. Мой друг меня еще ни разу не подводил.
   - Да я и не переживаю - негромко бросил долговязый - Просто у меня сегодня еще дела.
   Парень замолчал и уставился в потрескавшийся асфальт, в который была закатана неустойчивая земля левого берега. Проследив за его пустым взглядом, очкарик нахмурился и, отложив свое ружье, толкнул своего напарника в бок. Задумчивость компаньона могла сорвать все планы и светловолосый решил всеми силами его разговорить.
   - Что за дела, старик? Снова для Нее?
   Долговязый кивнул и отвернулся от собеседника, показывая, что не хочет говорить об этом. Но его напарник намека не понял или не хотел понимать.
   - Зачем, а? Ты же знаешь, что это бесполезно... - не обращая внимания на картинные вздохи долговязого, продолжал светловолосый охотник - Разные лиги и все такое. Она ведь играет с тобой, сам понимаешь. Охотиться... Она всегда охотилась на таких, как ты, старик. На таких, как мы с тобой... Но Она всегда охотится без души!
   - Она устанавливает правила... - не поворачиваясь, ответил долговязый.
   - Эй! - очкарик потянул соратника за плечо - Правила создают, чтобы их нарушали! Даже Ее правила можно обойти!
   - Это все не так... - начал было долговязый, но его напарник тут же его перебил.
   - Просто? - светловолосый подскочил на ноги и схватил с земли свое ружье - Все еще проще, старик. Вставай. Они здесь.
   Долговязый поднял глаза на своего соратника, потом взглянул туда, куда указывал очкарик и сдавленно выдохнул, пока его левая бровь удивленно ползла вверх. В нескольких сотнях метров от них по гранитному крыльцу "Арены Омск" медленно вышагивали две девушки. Облаченная в белое рыжеволосая Лисица старательно вертелась перед небольшой охотницей с серьезным мелкокалиберным ружьем и беззаботно размахивала босоножками, зажатыми в руке. Охотница, судя по всему, это была Кроль, терпеливо отстреливала гильзы, стараясь поймать в окошко прицела рыжий ураган, но это было почти невозможно.
   - Идем - настойчиво повторил очкарик и перекинул ремень своего оружия через шею - Если ты сейчас не поднимешь свою задницу, мы их упустим!
   - Мы не можем - нехотя поднимаясь на ноги, пробубнил долговязый и строго посмотрел на своего напарника - Мы же нарушаем правила. Она не простит этого.
   - Ее здесь нет - спокойно возразил светловолосый - И это не мы не можем, а ты. Тебе пора решить, охотником ты будешь или жертвой.
   Долговязый молча смотрел в сторону резвящейся Лисицы и ее подруги, неуверенно поглаживая спусковой крючок своего ружья. Рыжая грива его жертвы развевалась на ветру огненным флагом, призывая охотничье сердце к мятежу. Масла в огонь подливал и его напарник.
   - Ты уже слишком долго ждешь, когда Она сложит оружие, старина. Ты ведь не дурак. Ты же понимаешь, что Она никогда не сдастся. Она так и будет держать тебя на прицеле, будет играть с тобой, но ни за что не подпустит ближе, чем на расстояние выстрела. Для Нее ты просто очередная мишень, трофей. Она всегда была такой. Но ты можешь прекратить это. И ты хочешь прекратить это, ведь так? Просто не знаешь как. Но я знаю.
   - Поэтому они здесь, да? - спросил долговязый, кивнув в сторону девушек - Чтобы нарушать правила?
   Очкарик не ответил и лишь взвел курок, направив дуло своего ружья на Лисицу, которая продолжала прогуливаться по парапету крыльца, уворачиваясь от выстрелов терпеливой Кроль. Теплый ветер доносил до охотников ее звонкий смех и неразборчивые, но колкие замечания маленькой охотницы. Не опуская ружья, светловолосый повернулся к своему озадаченному напарнику и резко выпалил:
   - Пора решать, старина. Время правил уходит, пришла пора свободы - голос очкарика был на удивление жестким и холодным - Или стреляешь ты, или в тебя. Либо ты охотник, либо жертва. И если ты предпочтешь быть жертвой для Нее, то Лисица станет моей.
   - Нет - быстро ответил долговязый и вскинул ружье, уперев дуло в соратника - Нет, я не позволю тебе.
   - Почему? - требовательно спросил очкарик, не прекращая держать Лисицу на прицеле и словно не обращая внимания на приставленное к нему оружие - Скажи мне, почему?
   - Потому что... - парень поперхнулся, но сделав глубокий вдох, закончил предложение - Я люблю ее. Я охотник, который влюбился в свою жертву.
   - Тогда стреляй - спокойно сказал светловолосый, но опускать оружие не торопился - Стреляй и докажи это.
   Долговязый перевел ружье с напарника на рыжеволосую жертву и ее подругу, соучастницу очкарика, так ловко провернувшего всю эту операцию. Разглядев в окошке своего прицела беззаботное личико Лисицы, парень взвел курок и сделал глубокий вдох. Одним выстрелом он мог навсегда закрыть одну главу своей жизни и тут же открыть новую - свободную от глупых правил и рамок, воздвигнутых вокруг него его любимой черноглазой охотницей. Патрон уже томился в стволе, оставалось лишь спустить курок...
   И тут в окошке прицела вместо прыгающей перед Кролей рыжеволосой девушки память долговязого охотника нарисовала аккуратное круглое личико девушки, держащей самого охотника на прицеле уже несколько месяцев. В Ее бездонных темных глазах читалась грусть и страх. Понимая, что иначе Она не удержит его, безмолвная охотница улыбнулась своей жертве и пустила пулю прямо в его сердце.
   Тяжело дыша, долговязый охотник опустил свое оружие и молча взглянул на напарника. Светловолосый парень мгновенно понял, в чем дело и разочарованно покачал головой. На лице появилась сочувственная улыбка. На его глазах Она заполучила еще один трофей.
   - Я не...
   - Не можешь, да? - печально закончил за другом очкарик и протянул ему руку для прощания. Этот скорбный жест дался светловолосому нелегко, но частая практика уже начала смывать ощущение грусти при каждом новом таком прощании - Ну тогда счастливо, старина. Удачи! В Ее лиге она тебе понадобится.
   - Спасибо - скупо улыбнувшись, ответил долговязый и пожал протянутую ладонь напарника, вместе с которым они охотились уже несколько лет. Разрядив ружье, долговязый спрятал свое мелкокалиберное оружие в чехол и, подхватив с земли все свое оборудование, медленно зашагал туда, откуда они пришли. Неловко переставляя негнущиеся ноги, он шагал вперед и всеми силами заставлял себя не оглядываться. Но даже не глядя назад, он прекрасно все слышал.
   - Да не за что, Дим... - бросил в след своему напарнику очкарик и снова вскинул ружье. В окошке прицела мигом появилась измотанная, но довольная охотой Кроль и неутомимая Лисица - Это твой выбор.
   Светловолосый охотник нажал на курок и над залитой солнцем парковкой "Арены Омск" пронесся сухой щелчок затвора, громом резанувший уши удаляющегося прочь бывшего собрата по оружию. Не в силах терпеть этот звук, парень заткнул уши белыми наушниками плеера и, включив музыку на полную, ускорил шаг. А за его спиной снова и снова спускался курок. Охота на Лисицу началась.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Мосты.

  
   Редкие утренние машины с шумом проносились мимо, разгоняя еще свежий августовский воздух и мешая его с выхлопными газами. Полупустые полотна асфальта медленно скидывали с себя покрывала блаженной прохлады, высокие фонари-косы бесшумно гасли, передавая небесному светилу его бремя. Где-то внизу, у подножья фундаментального моста неспокойные воды Иртыша разбивались о берег, прибитые прошедшей в сторону порта баржей.
   - Все-таки надо было назвать этот мост "Мостом имени Полежаева" - усмехнулся Олег и поправил длинные рукава своей кофты, свисающие с тонких рук его спутницы - Было бы гораздо логичнее! А то "Мост 60-тилетия Победы"... Фигня какая-то!
   - Нет, ну почему же! - спокойно возразила Таня и взяла парня под руку, чтобы решить проблему длинных рукавов - Нормальное название. Как будто и мы поучаствовали во всеобщем праздновании юбилея победы! Мы же все-таки еще часть России, а не область Казахстана, как многие думают!
   - Это уж точно... - улыбнулся Олег и перехватил руку девушки поудобнее - Это точно...
   Изредка зевая и улыбаясь друг другу, молодые люди медленно вышагивали в сторону левого берега, уже мечтая об уютной кровати и теплом сне после шумной ночной вечеринки в компании многочисленных друзей. Холодное утро медленно отступало.
  

***

   Оглядевшись и не заметив никого на десятки метров вокруг, Николай Викторович достал из кармана потертых брюк свой увесистый бумажник и бросил на бетонные плиты моста. Подойдя к перилам, он уже перекинул одну ногу, как вдруг остановился и вернулся обратно. Подобрав свой старый кошелек, он дрожащими руками открыл его и выудил из его недр маленькую фотографию, помятую и слегка выцветшую. С картинки Николаю Викторовичу лучезарно улыбались его сыновья. Детский блеск их глаз пристыдил мужчину, но горькие слезы смыли стыд и, сжав фотографию в руках, мужчина решительно шагнул к перилам и аккуратно через них перелез.
   Закрыв уставшие за месяцы скорби глаза, Николай Викторович перекрестился и уже собрался отпустить холодную металлическую трубу перил, когда его окликнул молодой мужской голос.
  

***

   - О, Господи! Олег! - вскрикнула девушка и вцепилась в руку парня - Там человек за перилами!
   - О чем ты?.. - переспросил было Олег, но тут же увидел ужасающую картинку и сам. На секунду замерев в нерешительности, он медленно высвободился из мертвой хватки Тани и медленно начал приближаться к мужчине - Вызывай спасателей и скорую, Таня...
   - Не делайте этого! - громко воскликнул парень, подобравшись достаточно близко к стоящему за ограждением мужчине - Это не выход!
   Мужчина медленно повернул голову в сторону голоса и смерил Олега презрительным взглядом. Скользнув глазами по его вымученной позе и выставленным вперед рукам, таким же, как у всех положительных героев голливудских фильмов, мужчина смахнул свободной рукой сочащиеся из глаз слезы и отвернулся.
   - Послушайте! Это не решит ваших проблем! Только добавит новых! - не унимался Олег и вертел головой по сторонам, ожидая прихода профессиональной помощи, но по пустым дорогам Метромоста проносились лишь равнодушные ранние таксисты - Подумайте о своих близких! О вашей жене, детях! Кто позаботится о них, если с вами что-то случится?
   Мужчина что-то пробормотал и закрыл лицо рукой. По характерным вздрагиваниям его крепко сложенного тела можно было догадаться, что он плачет. Олег медленно приближался к краю моста.

***

   - Да что ты знаешь о моих проблемах, пацан? - злобно спросил у самого себя Николай Викторович и закрыл лицо рукой. Предательские слезы снова брызнули из глаз, омывая старые воспоминания и напоминая о дождливых похоронах его старшего сына. Содрогаясь всем телом, он сделал еще несколько глубоких вдохов и, не оборачиваясь к своему нежданному спасителю, громко и твердо, как раньше в офисе, выкрикнул - Уходи отсюда! Слышишь? Оставь меня! Ты ничего не можешь сделать. Я все уже решил.
  

***

   Олег подобрался совсем близко к перилам, так что он мог дотянуться до повисшего на ограждениях мужчины буквально за два больших прыжка. Секунду прислушиваясь, не завыли ли где сирены спасателей или милиционеров, Олег хотел что-то сказать, но мужчина опередил его, разразившись гневной тирадой о безнадежности его положения.
   - Всегда можно что-то сделать! - осторожно возразил Олег и сделал еще один робкий шаг в сторону отчаявшегося мужчины - Позвольте помочь вам! Все будет хорошо!
   - Скажи это моему старшему сыну! - злобно выкрикнул мужчина и повернулся к Олегу. Когда-то опрятное и гладко выбритое лицо высокого чиновника теперь было опухшим от бесконечных рыданий и выпивки, глаза были настолько красны, что нельзя было различить их цвет, короткие курчавые волосы сбились в один большой колтун. Губы мужчины дрожали - Встретимся в аду, парень...
   Олег приготовился к решительному прыжку.
   Мужчина тоже.
  
  
  

***

   Утреннюю тишину старательно рушили все новые и новые машины, медленно заполняющие городские магистрали, мосты и перекрестки. Ночная прохлада почти отступила, солнце старательно пригревало ранних пешеходов. Где-то вдали надрывно завывали сирены, на мост имени 60-тилетия Победы мчались "ГАЗели" спасателей и врачей, но отчаянный и протяжный крик заглушил все вокруг, словно заморозил время, заставил остановиться поток спешащих куда-то машин и людей. Глухой плеск воды и добавившийся к озлобленному мужскому пронзительный женский крик разорвали тонкую подарочную обертку двадцать восьмого августовского утра.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Летние каникулы.

  
   Полуденная жара беспощадно била по голове солнечными лучами. Маленький тихий дворик в колодце двухэтажных деревенских домов медленно плавился, наполняя воздух тяжелым запахом горячего металла детской площадки. Жара гудела назойливыми насекомыми, лениво летающими в поисках добычи.
   Ковыряя носком кроссовка выгоревший песок, Виталик медленно раскачивал из стороны в сторону старую карусель - плоский деревянный круг чуть больше метра в диаметре, закованный в железную рамку. Несколько досок безнадежно прогнили, сквозь них проглядывала ярко-зеленая трава, спасенная каруселью от палящего летнего солнца. Виталик с тоской глядел на эти зеленые вихры, искренне завидуя их прохладному укрытию.
   Обводя печальным взглядом пустынный дворик, десятилетний мальчишка щурил глаза, не задерживая взгляд ни на чем из слепящего унылого пейзажа. Периодически поглядывая на часы, Виталик считал минуты своей вынужденной прогулки и ждал, когда же бабушка уже смилостивится над ним и позовет на обед. Весь этот свежий воздух, солнце, отсутствие Интернета и верных друзей уже начинало ему надоедать. До возвращения домой оставалось еще целых три дня.
  
   По-молодецки закинув на плечо скатанный в рулон длинный ковер из прихожей, Нина Алексеевна подхватила с пола пару половиков поменьше и, вручив девятилетней внучке старую хлопушку для пыли, распахнула входную дверь. Осторожно выйдя из подъезда, женщина бодрым шагом направилась в маленький двор, в дальнем конце которого торчали невысокие перекладины. Внучка молча засеменила следом.
   Побросав половики на землю, Нина Алексеевна закинула оставшийся у нее в руках ковер на перекладину, расправила его и достала из-за пояса новенькую пластмассовую хлопушку с гордой надписью "made in China". Ее внучка со старой хлопушкой в руках подняла с земли половики, закинула их на перекладину по соседству с бабушкой и принялась выбивать из них пыль и трупики моли. Увлеченная работой Нина Алексеевна что-то напевала себе под нос, пока ее внучка, рассеяно стучащая по половикам, оглядывала пустынный двор.
   Как и следовало ожидать, ни один здравомыслящий ребенок не выбрался во двор в полуденное пекло, в самую жару. Металлический городок с подвесными качелями и турниками был пуст, от него даже здесь, на другом краю двора, тянуло запахом нагретого железа. Небольшая зеленая полянка с песочницей тоже пустовала, в залежах песка тускло поблескивали забытые малышней лопатки и игрушки. Маша уже собралась вернуться к своему невероятно увлекательному занятию, когда заметила, как прямо напротив нее зашевелилась маленькая деревянная карусель и, сделав пол оборота, явила ее взору худые ноги лежащего на карусели мальчишки.
  
   Медленно перебирая ногами, Виталик заставлял свою карусель крутить небо над его головой. Развалившись на пыльных досках карусели, он пытался разглядеть в ясном голубом небе хотя бы намек на облака, но поиски были безрезультатными. Время в деревне тянулось надоедливо медленно, безделье и жара сводили ребенка с ума. Порой ему казалось, что вокруг не осталось ни единой живой души - все в этом дворе словно вымерло.
   Откуда-то из другого края двора послышались хлопки и свист рассекаемого воздуха. Повернувшись ногами к источнику шума, Виталик остановил свою карусель и медленно сел. В нескольких метрах от него, рядом с объемной бабушкой, которая самозабвенно выбивала из длинного половика, похоже, не только пыль, но и душу, стояла маленькая девчонка с забранными в высокий хвост коричневыми волосами и беззастенчиво смотрела на него.
  
   Мальчишка, сидящий на карусели, удивленно уставился на Машу, потом перевел взгляд на увлеченную делом бабушку и снова на Машу. Девочка сжала в руках свою хлопушку, оценивающе оглядела нахального мальчишку. Помимо тонких ног у него еще были и тонкие руки. Да он и сам был тощий, как велосипед и даже просторная футболка не могла скрыть этого. Торчащие короткие медные волосы светились застрявшими в них солнечными лучами, по лицу рассыпались веснушки. Мальчишка неуверенно заламывал одну руку, ковырял носком кроссовка песок рядом с каруселью и хитро щурился на солнце.
   Девчонка усмехнулась и вернулась к своему половику, пока бабушка не начала журить ее за безделье. Солнце здорово пекло ей голову, темные волосы сегодня играли против нее, в отличие от этого рыжеволосого мальчишки. Чувствуя спиной его взгляд, Маша пару раз украдкой оборачивалась, чтобы ответить на наглость мальчишки полным достоинства взором, которому ее научила мама. Но каждый раз, когда она поворачивала голову, карусель делала пол оборота и демонстрировала ей рыжий вихрастый затылок.
  
   Тамара Дмитриевна только успевала подавать и убирать тарелки своему внуку. Мальчик в мгновение ока разобрался с супом, следом за ним быстро съел жареную картошку, опрокинул стакан холодного молока и, бросив на бегу "Спасибо!", помчался в прихожую. Догнав его, когда он уже зашнуровывал одетый на левую ногу кроссовок, Тамара Дмитриевна укоризненно покачала головой и хотела было напомнить внуку, что после обеда полагается немного отдохнуть и дать еде уложиться, но мальчишка быстро зашнуровал второй кроссовок и вылетел за дверь. Довольная собой, Тамара Дмитриевна вернулась на кухню и занялась грязной посудой, одним глазом поглядывая в окно, где ее Виталик, озираясь, уже вышагивал по двору.
  
   Сурово поглядывая на вертящуюся внучку, Нина Алексеевна медленно попивала чай и раскладывала перед собой на столе пасьянс. Девочка без особого интереса ковыряла кусочек жареной рыбы, искоса поглядывая в окно за бабушкиной спиной. Наконец засунув в рот последний кусок злосчастного обеда, внучка одним махом выпила кружку сладкого компота и уже собиралась встать из-за стола, но суровый взгляд бабушки ее остановил. Оставив карты, Нина Алексеевна чинно пододвинула девочке маленькую кружечку и плеснула в нее парящий чай из заварника, разбавила его водой из маленькой банки. Обреченно выдохнув, внучка взяла печенье из вазочки и занялась чаепитием.
  
   Его карусель уже сделала несколько десятков оборотов, а во дворе было все так же безлюдно. Единственное, что еще давало Виталику надежду, так это ковры, по-прежнему висящие на невысоких перекладинах неподалеку от него. По его хитрому замыслу девчонка с хвостом должна будет прийти за ними, одна или с бабушкой, это уже не важно. И когда она увидит его, то наверняка останется погулять и вот тогда...
   Правда, что "тогда" Виталик еще не знал, но его грандиозный план заставлял его мозг работать впервые за несколько дней отупляющего бездлья. Поэтому он продолжал медленно раскручивать свою карусель и ждать, настолько терпеливо, насколько мог.
   Время, до этого тянувшееся, как вязкий сок одуванчиков, теперь утекало, как вода. Солнце, которое, казалось, бесконечно висело над головой Виталика, теперь едва пригревало ему затылок, постепенно скрываясь за низкими домами. Во двор приходили и уходили дети - малыши ковырялись в песочнице, отыскивая свои вчерашние "клады", ребята побольше гоняли мяч на небольшом футбольном поле и даже звали Виталика постоять в защите. Но он лишь слонялся по двору, стараясь не выпускать из виду все еще висевшие на перекладине ковры. Виталик честно нес свою вахту до тех пор, пока бабушка не позвала его домой.
  
   Выйдя ранним утром во двор, Маша первым делом бросила пытливый взгляд на маленькую карусель, но в этот ранний час она была пуста. Идущая следом бабушка тут же напомнила ей, что сначала дела, а потом уж и отдых и посоветовала внучке заняться висящими на перекладине половиками. Стянув еще больше запылившиеся за ночь половики, Маша аккуратно свернула их вчетверо и помогла бабушке скатать длинную ковровую дорожку из прихожей. Кое-как ухватив все свое добро, они быстро зашагали домой, стараясь ничего не выронить.
   Как только они разобрались с коврами, бабушка собрала в сумку пару пляжных ковриков, зонтик, крем для загара и вместе со своей внучкой отправилась на текущую неподалеку речушку Тару.
   Время на безлюдном берегу казалось девочке застывшей в янтаре мухой. С тех пор, как они расположились под небольшим бело-синим зонтиком, прошло как будто несколько часов, а на деле всего минут сорок. Мутноватая вода коричневого цвета совсем не звала купаться, солнце жарило нещадно, поэтому Маша с бабушкой, в конце концов, собрали свои пожитки и отправились домой, в прохладу. Но как только они добрались до залитого солнечными лучами двора, девочка остановилась у качелей как вкопанная и наотрез отказалась идти домой, забыв о жаре и жажде, мучавшей ее на пляже. На медленно крутящейся карусели мелькала рыжая голова.
  
   "Ну, и долго ты будешь сидеть там? Честное слово, если ты сейчас не подойдешь, я сама махну тебе рукой! Пусть это и не правильно, но с вами, деревенскими мальчишками, наверное, все-таки можно"
   "И чего она на меня пялится? Думает, я подойду к ней? Ну нет! Меня папа учил - не связывайся с деревенскими девчонками, потом проблем не оберешься со всеми их родственниками. Так что я буду сидеть здесь и точка"
   "Какой же он смешной! Ему бы еще шляпу соломенную, как у дедушки моего, и можно будет коров пасти. Улыбаешься мне что ли? Ой, я наверное сама улыбнулась, когда представила его в шляпе. Ну, тогда..."
   "Хихикает там что ли? Сама-то в каком-то сарафане доярки! Ей бы чепчик на голову и можно к коровам в гости. Только этот хвост ее все портит, будет торчать из-под любой шапки. А чего это она? Рукой махнула что ли? Ишь ты! Привет, значит? Ну, привет!"
  
   - Ну, что я тебе говорила, Нинок? - выплевывая шелуху от семечек, лукаво спросила сидящая на лавочке у подъезда Тамара Дмитриевна - Говорила же, поладят! Им теперь и не скучно будет!
   - Правда твоя, Тамара - простодушно ответила Нина Алексеевна, болтая не достающими с лавочки до земли ногами - Теперь не будут дома киснуть! А то интернеты им подавай, да никалодион какой-то! Это чего такое-то вообще, а?
   - Да кабы я знала, Нинок! Кабы знала, так дала бы ему уже и интернет и никалодион - снова выплюнув шелуху, сказала Тамара Дмитриевна - А может быть и наоборот, ничего бы не дала! Вон, пусть лучше гуляют, свежим воздухом дышут! А то у себя там, в городе целыми днями перед компьютером сидят, света белого не видят!
   - И не говори, Тамара, и не говори! - подхватила Нина Алексеевна, запуская руку в кулек своей соседки - Я давно уже Сереже говорю: "Сынок, пусть она пойдет во дворе побегает, чего ты ее в четырех стенах держишь?". А он мне: "Мне так спокойнее". Вот уговорила его хоть ко мне на недельку отправить.
   - Вот и я так же с Катериной своей борюсь - подхватила Тамара Дмитриевна - Говорю ей, чего ты мальчика из дому не выгонишь на улицу погулять, чего он у тебя целыми днями то в компьютер, то в телевизор! Вот она и сдалась, сказала, мол пусть он тогда у меня гуляет, под присмотром.
   - Ну, мы-то присмотрим! Еще как! - Нина Алексеевна пихнула свою подругу локтем и заулыбалась, выставляя напоказ пару золотых зубов в глубине рта - Правда, Тамар?
   - А то! - заулыбалась в ответ Тамара Дмитриевна - Уж мы-то за ними приглядим!
  
   Медленно раскачивая карусель, Виталик осторожно подвинулся на досках и устроился поудобнее, но так, чтобы не помешать своей новой подруге. Маша, подложив руки под голову, качала закинутой одну на другую ножкой и тихонько что-то насвистывала. Повернув к ней голову, Виталик увидел, что и она повернулась к нему. Маша с любопытством разглядывала веснушчатые щеки своего нового друга.
   До возвращения домой оставалось всего два дня. Но в карманах детей, в их сотовых телефонах уже были записаны номера друг друга, контакты и аськи. Поэтому они беззаботно раскачивали карусель и разглядывали редкие облака на лазурном небе. Настоящие летние каникулы только начинались.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Последнее слово.

  
   Продираясь сквозь ветки и молодые тонкие деревья, Денис бежал в глубь леса, не чувствуя под собой земли. Сквозь грохот его тяжелых шагов и хрип срывающегося дыхания острый слух Дениса все еще улавливал звук мотора. Преследовавший его егерь на своем старом джипе и не думал сдаваться. Надеясь оторваться от преследователя, Денис выбрал дерево покрепче и взобрался на верхушку. Быстро осмотрев темные окрестности ночного леса и, увидев рыщущие лучи автомобильных фар, Денис злобно зарычал и прыгнул на соседнее дерево.
   Мотор старенького "Лэнд Круйзера" рычал не хуже твари, которую преследовал его водитель. Ловко уворачиваясь от выпрыгивающих из августовского мрака стволов деревьев, маленький джип вертелся и подпрыгивал на ухабах, но ни на метр в час не снижал скорость. Мотивация для водителя была слишком высокой. Сверившись с координатами радиомаяка на шее объекта, он снова вывернул руль и выскочил на проселок, надеясь срезать.
   Ветки под ногами Дениса сливались в единую темно-зеленую массу. Перепрыгивая с ветки на ветку, он несся вперед как заправский хищник, охотящийся за юрким маленьким зверьком. Разница заключалась лишь в том, что сейчас маленьким зверьком был сам Денис. До густого спасительного леса оставалось около трехсот метров. По подсчетам беглеца ему нужно было около четырех минут, чтобы укрыться в тенях ельника. Но в его подсчеты никак не вписывалась опасная константа егерского ружья.
   Не обращая внимания на безостановочную тряску и выбивающийся из рук руль, водитель продолжал вдавливать педаль газа в пол. Выловив в верхушках деревьев знакомый огромный темно-фиолетовый силуэт, егерь улыбнулся своим мыслям и сверился с картой на GPS-навигаторе. Помня о том, что зверя нельзя выпускать за границы области, мужчина свернул с дороги и, взяв с пассажирского кресла винтовку, ловко передернул затвор. Откинув лобовое стекло старого, закаленного в боях джипа, егерь выставил двойное дуло наружу и выкрутил руль, чтобы занять наиболее выгодную точку обстрела.
   Краем глаза Денис видел, как летевший по проселку джип меняет траекторию и уходит по дуге влево, увеличивая расстояние между ним и лесополосой, по верхушкам которой мчался Денис. Стараясь не думать о безумных замыслах егеря, он продолжал механически перебирать послушными мускулистыми лапами и планомерно сокращать расстояние до заветного леса, когда ближайшая крона десятилетней ели вдруг разлетелась в щепки.
   Отмахнувшись от вылетевшей из винтовки гильзы, егерь победно вскрикнул и заулыбался шире. На его глазах животное оступилось и с громким протяжным рыком рухнуло вниз, ломая ветки и стволы, словно поезд, сошедший с путей. Поддав оборотов, мужчина перезарядил оружие и быстро приближался к месту падения своей жертвы. В воздухе запахло наживой и порохом. Опьяненный легкой победой егерь вальяжно откинулся на спинку жесткого сидения и уже потянулся к рации, когда рядом с его джипом в землю воткнулся огромный еловый ствол. Резко уйдя вправо от нового хвойного снаряда, мужчина начисто забыл о триумфе и снова заработал ружьем.
   Не чувствуя боли, Денис падал вниз, круша своим мощным телом толстые стволы и ветки елей и сосен. Заменив ругательства рыком, он медленно поднялся с земли и быстро окинул темный горизонт цепким взглядом. Мигом уловив приближение джипа с благоразумно выключенными фарами, Денис дотянулся до ближайшего сваленного им дерева и с силой запустил острый ствол в сторону машины. Точность подвела, и дерево угодило левее цели, но Денис уже не смотрел на противника, а выбирал новый снаряд. Словно механическая катапульта, он безостановочно швырял в приближающийся джип все новые и новые стволы и увесистые ветки. В ответ на его атаки маленький автомобиль отплевывался очередями из автомата и мощными ударами дроби.
   Рев мотора и зверя слились с грохотом выстрелов, взрывами и стоном земли, на которую обрушивались мощные стволы деревьев. Ночная вакханалия вспарывала бархатную подложку августа.
  

***

   - Ну, давай, зверюга! - надрывался егерь, с бешеной скоростью меняя магазины и уворачиваясь от летящих в него деревьев - Попробуй достать меня! Кто кого, а?
   - Ближе, еще! - злобно рычал Денис, отмахиваясь от трассирующих вскользь пуль - Иди сюда, я размажу твою башку по капоту твоего же джипа!
   - Получай, животное! На! - брызжа слюной, кричал в распахнутую ночь егерь - Попробуй-ка свинца!
   - А как тебе такая природа? - остервенело раскидывая стволы елей и сосен, кричал Денис - Лови свои любимые сосны, сукин сын!
   Очередной вынырнувший из темноты ствол угодил точно в правое переднее колесо и, мигом разлетевшись на сотни осколков, разорвал шрапнелью потрепанные металлические панели джипа и превратил всю переднюю часть машины в дымящееся железное месиво. Бросив попытки удержать раскуроченный автомобиль, егерь схватил винтовку и, сжав в кулаке свой желтоватый камень, выскочил из переворачивающейся машины. Ночную синеву разбила оранжевая вспышка взорвавшегося бензобака. Следом громыхнули два запасных.
   Неудачно увернувшись от длинной очереди, Денис прикрыл лицо могучими лапами, но в незащищенный живот тут же впились несколько больших шершней из винтовки егеря. Разъяренно рыкнув, Денис не глядя швырнул в темноту небольшой ствол валявшейся рядом ели и осел на землю, зажимая кровоточащие раны мохнатыми лапами. Краем глаза он увидел, как взрывается искрами разбитый в дребезги джип и довольно ухнул, закрывая глаза.
  

***

   Придя в себя, егерь тут же вскочил на ноги и огляделся. Вокруг царила гробовая тишина, лишь горящий джип разгонял мрак и безмолвие потрескивающими деревьями и взрывающимся боезапасом в багажнике. Стараясь не обращать внимания на боль, он медленно зашагал в сторону леса, где в отсветах пожара неловко передвигался темный силуэт в темно-фиолетовой шерсти.
   - Заканчивай это, Дэн - громко выкрикнул егерь и перезарядил винтовку - Ты уже никуда не уйдешь!
   Само собой животное не откликалось на дружелюбные выкрики егеря и продолжало медленно и неуклюже ползти в сторону густого елового леса. Перезарядив ружье, мужчина спрятал камень в карман и, вскинув оружие, начал приближаться к зверю.
   - Куда ты теперь пойдешь? - в голосе егеря проскользнуло сочувствие - Я же достал тебя!
   - Я тебя тоже - прорычал зверь, мотнув большой головой в сторону горящего остова машины - Но ты же не сдаешься...
   - Послушай, Дэн... - спокойно начал егерь, опуская ружье - Тебе некуда бежать. Если не здесь, то в Омской области тебя выследят и прикончат. Мое начальство уже выдало на тебя распоряжение. Они ведь повешали всех собак на тебя! Ты теперь преступник номер один, так что...
   - И что теперь, Саня? - тихо произнес Денис и, привалившись к толстому стволу ближайшей ели, замер - Если мне все равно подыхать, то так лучше хотя бы дома.
   - Что за сентиментальность, Дэн? Эта шкура сделала тебя мягким! - усмехнулся егерь и аккуратно присел рядом с темно-фиолетовым зверем.
   - Очень смешно, приятель! - рыкнул зверь и постарался отодвинуться от егеря - Может быть тебе и все равно, где будут гнить твои кости, но мне нет! Вы и так забрали у меня нормальную жизнь. Имею я право хотя бы на последнее желание, перед тем как сдохну?
   - Последнее слово перед казнью, да, Дэн? - грустно усмехнулся мужчина и попытался разглядеть в темноте выражение, застывшее на огромной морде его собеседника - Как раньше на дежурствах, да, старина? Я скучаю по тем дням, Дэн.
   - Да ни хрена ты не скучаешь, Саня - прохрипел Денис и, громко рыкнув, выплюнул на траву огромный ком бордовой крови - Ты и без меня отлично справляешься, носишься как пацан на побегушках по лесам да деревням, выслеживаешь их неудачные эксперименты...
   Зверь замолчал и поднял голову в небо, где уже зажигались первые всполохи рассвета. Печально ухнув, он перекатился на бок и, оперевшись на непослушные лапы, медленно поднялся с земли.
   - До границы далеко? - спросил Денис, не оборачиваясь к егерю.
   - Через лес и пара километров на юг - быстро ответил мужчина и тоже поднялся с земли - Ты что, серьезно собрался идти туда?
   - Я хочу домой - спокойно произнес зверь и медленно зашагал к заветному лесу - Какая тебе разница, где ты пристрелишь меня?
   - Да никакой... - негромко произнес егерь.
   - Тогда давай шевели своими лапами. Не отставай - бросил себе за спину Денис и в два мощных прыжка преодолел несколько десятков метров.
  
  
  

***

   По узкой дороге промчалась одинокая фура и снова все стихло. В ярком свете фар автопоезда Денис успел разглядеть на той стороне дороги заветный знак - "ОМСКАЯ ОБЛАСТЬ. Добро пожаловать!".
   - Дома... - выдохнул зверь и, сделав еще несколько прыжков сквозь низкие ветки деревьев, рухнул на землю - Теперь можешь закончить начатое, Саня...
   Подошедший егерь оперся на ближайшее дерево и как следует отдышался. Гонка с огромным зверем, преодолевающим расстояния со скоростью добротного немецкого внедорожника, выматывала похлеще Сибирского марафона, который они однажды с Дэном решили пробежать. Восстановив дыхание, мужчина приблизился к лежащему мертвым грузом зверю.
   - Вообще-то у меня были другие планы насчет тебя, старина - негромко произнес егерь и осторожно опустился рядом - Я знаю, ты себя подлатаешь, а вот с этим тебя никогда не выследят, и ты сможешь спрятаться где-нибудь в лесах...
   - Да иди ты к черту, управленческая собачонка! - злобно рыкнул Денис и вялым движением лапы выбил из рук егеря какое-то электронное устройство - Вы уже давно отняли у меня мою жизнь. Просто нажми на курок.
   - Дэн, мы же с тобой были лучшими друзьями... - начал было мужчина, выискивая в траве "глушилку" - Я не могу.
   - Ну, тогда вали отсюда! Иди обратно в свой квадрат. А со мной разберутся твои коллеги из Омского отделения Контроля - устало выдавил из себя Денис и опустил большую морду на мохнатые лапы - Я их прям тут и подожду... Набегался уже...
   Егерь медленно поднялся с земли и, достав из кармана свой желтый камень, бросил его на землю и медленно зашагал в обратную сторону, к границе с Тюменской областью. Удивленный его действиями зверь медленно поднял свою морду и проводил мужчину взглядом, после чего взглянул на камень, лежащий рядом.
   - Какого черта?.. - выдохнул Денис и попытался подняться на лапы.
   - Теперь ты водишь - не оборачиваясь бросил егерь и перезарядил ружье - На этот раз сыграем на твоей территории.
   Дотянувшись до поблескивающего в первых лучах солнца камня, зверь сжал его в мохнатой лапе и уверенно поднялся на задние лапы, а затем довольно рыкнул - ускоритель делал свое дело. На всякий случай, пощупав свое темно-фиолетовое пузо, Денис убедился, что раны затягиваются, и опустился на четвереньки.
   - Я тебе такой форы не дам! - усмехнулся зверь и проводил взглядом растворяющегося в лесу егеря.
   - Дай мне хотя бы время, чтобы обзавестись новыми колесами! - обиженно выкрикнул из-за деревьев мужчина и погрозил огромному зверю маленьким кулачком - Будь ты человеком, Дэн!
   - Да с радостью бы... - протянул зверь и начал свой новый разбег. По родной земле.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"