И вот, поддавшись на муки совести, в субботу, я иду с апельсинами к Ваньке в гости. Чувствуя немного свою вину, от того, что заболел он, а не я. Где его дом я узнала методом шпионажа, когда ходила за классным журналом в учительскую. Там на полочке в шкафу, рядом с нашим, стоял и журнал 11А.
Вот теперь, набравшись храбрости я жму на звонок. Дверь мне открыла его мама. Она очень удивленно меня розсматривала, пока не спросила:
- Вы к Ивану?- я кивнула,- его пока нет, ушел узнавать домашнее задание, но вы можете его подождать.
Я подумала, что значит не судьба, и протянула ей пакет с угощениями.:
- Извените, но мне пора.
Развернулась и как можно быстрее вышла из дома. Шла по дороге и думала, что все зря было. И что подумает про меня его мама, не поздоровалась и не попрошалась. Вылетела как горелая, ни какого воспитания... Шла и обзывала себя маленькой дурочкой, даже такое элементарное дело, как проведать больного одноклассника, и то провалила. А могла бы остатся, чаю попить, посмотреть его фотографии, на которых до седьмого класса мы всегда были вместе.
На улице уже стемнело, и зима уже напоминала о себе, посыпая прохожих сверху пушистым снегом. Я аж остановилась, подняла голову вверх и открыла рот, ловя снежинки. Снег пустился еще сильнее превращая грязь и черный тротуар в белое полотно. Ну и что, что он скоро расстает мне вдруг отчаянно захотелось танцевать. И я начала потихоньку кружится, напевая мелодию дедушкиного любимого вальса:
- Ночь коротка,
Спят облока.
И лежит у меня на ладони, незнакомая ваша рука.
Я кружилась, ничего не замечая вокруг, смеясь над собой, ловила ртом снег и вытирала мокрое лицо. В один момент я чуть оступилась, если бы меня кто то не поймал.
- Натка, ты в Большой поступать решила, репетируешь?- спросил меня чуть хриплый голос.
Его глаза стали цвета темного янтаря в свете люменисцентных уличных фонарей. Я не могла от них оторвать свой взгляд. Будто магнитом, меня тянуло к нему. И его, такой знакомый запах, окутал меня, будто околдовывая.
- Ага,- только и смогла ответить,- ты как тут оказался?- спросила я, взяв себя вруки отстранилась от него. Он нехотя отпустил мою руку и наклонил голову, будто засмущался.
- Ходил к одной девочке за домашкой, а ее дома не оказалось, пришлось к Коле Морозову зайти, вот и задержался. А ты что делаешь?
- Репетирую,- ответила я- и вообще уже поздно, мне некогда тут с тобой стоять, меня бабушка ждет.
И развернувшись, быстрым шагом потопала в сторону дома.
- Натка,- я обернулась- ты ко мне ходила?
Я опустила глаза и медленно кивнула. А он расплылся в широкой улыбке и направился в мою сторону.
- А я, к тебе, представь!- воскликнул он и схватил меня за талию, стал кружить.
Мне было неловко и смешно.
Я была счастлива?
Да в этот момент я была непонятно счастлива. Держась за его плечи, я боялась что он подскользнется и мы грохнемся в лужу.
Наконец, поставив меня на землю, но не отпуская из своих обьятий, он сказал:
"- Мне так хочется тебя поцеловать,- и он посмотрел на мои губы. Вытер с моих щек растаявший снег. И смотрел на меня будто никогда не видел. Едва касался моих губ своими теплыми пальцами, щекоча их шершавыми подушечками. Я облизала губы, желая унять зуд и он убрал от моего лица свои теплые руки. Тяжело вздохнув, он прислонился к моему лбу своей симпотичной ямочкой на подбородке и крепче к себе прижал.
Что за игры? Я разозлилась. Очень. Меня трясло просто от ярости. Я хотела вырватся и уйти, расплакатся или еще что нибудь сделать...
Ну хоть что нибудь, что бы избавится от его таких крепких рук.
- Я била Ваньку своими кулачками, и это выглядело скорее как легкий массаж грудной клетки, чем причинение физического увечья.По этому он лишь слегка морщился при каждом моем ударе, но меня не отпускал.
- Ну все, малышка,успокойся, давай отведу тебя домой.- он взял мою руку, и повел как маленькую загулявшуюся до поздна маленькую девочку. Всю дорогу я пыталась вытащить свои пальцы из его ладони, но он держал так крепко, что это было бесполезно. Да еще и приговаривал:
- Не трепыхайся, вот упрямая, все равно ведь не отпущу. Перестань дергатся, синяки выступят.
К счастью мой дом был недалеко, и я уже видела занавески на нашей кухне в светящемся окне. Он остановился у входа в подьезд и повернул меня к себе.
- Я тебя обязательно поцелую, думаю, что уже в эту среду. Просто боюсь тебя заразить.- говорил мне Ваня, гладя по холодным щекам.
- Почему именно в среду?- удивленно спросила я.
Он улыбнулся и прижал к себе.
- Потому, что до четверга, недотерплю!- прошептал мне на ухо.
Я услышала как скрипнула чья то дверь и резко отстранилась от него. Ваня расставив руки в стороны, выпустил меня из своих обьятий:
- Больше не гуляй сама вечером.- сказал он на прощанье.
Глава 4
И что он в них нашел? Губы как губы.
Я касалась в темноте своими пальцами, там где трогал он, но почему то не ощущала того трепета в середине живота, как было при его касании. Я лежала в кровати, накрывшись с головой одеялом и улыбалась. И как бы я не старалась забыть то, что произошло на улице, как бы я не сжимала губы, все равно в моей голове возникали глаза, цвета янтаря, и улыбка появлялась вновь. Я повернулась на бок, сложила вместе свои ладони и положила их под голову. Как бы мне хотелось уснуть сейчас, а проснутся в среду...
В понедельник я стояла около окна, из которого было видно крыльцо школы. Я пробыла там вплоть до звонка, но Ваня так и не появился. Его не было и во вторник и даже в среду. Я сидела дома, и пыталась зубрить географию, как в дверь кто то позвонил. Я не обращая внимания на разговор в коридоре, подперев рукой голову, сидела над учебником. Но в голову совершенно ничего не лезло. Все мои мысли были о том, что я вновь поверила в кого то, и снова обманулась. Я закрыла учебник и откинувшись на спинку стула, потянулась, поднимая руки вверх.
- Чаю, что ли, попить?- спросила сама себя, даже не расчитывая на чей то ответ:
- Я бы тоже не отказался.- пробасил знакомый голос.
Я резко обернулась в его сторону и заулыбалась, как ненормальная.
Он выглядел еще более худым, чем ранее. Он был бледным, только щеки слегка подрумяненны морозом, яркими пятнами выделядись на бледной коже. Под его, такими красивыми глазами, были темные круги, но его улыбка смягчала заостренные скулы. Он стоял в дверном проеме, и был таким высоким, что еще немного и его макушка вот вот коснется верхушки дверного откоса.
- Налюбовалась?- спросил он, чем смутил меня и вогнал в краску. Он протянул ко мне свою длинную худую руку:
- Иди ко мне, малышка.- чуть хрипло сказал он,- я пришел выполнить обещание. Я вдруг растерялась, стало совсем неловко. И он не мешкая сам подошел ко мне.
- Ты такая красивая стала, Натка.- Ваня стоял так близко, что его губы почти касались моих. Он не делал больше попыток прикоснутся ко мне, просто замер и не шевелился. Он будто ждал, что я первая прикоснусь к нему. Но быть первой это, как то не правильно, что ли. И мы вот так и стояли в милиметре от поцелуя. От него пахло мятой и каким то одеколоном. На его щеках едва пробивалась щетина, которую так хотелось потрогать. Его, вечно пошерхлые, губы подрагивали и были слегка приоткрыты. Я растерялась и посмотрела прямо в его золотистые глаза:
- Я бы тебя поцеловала, если бы знала как правильно,- призналась ему. Ваня,так мягко коснулся моих губ своими, что я казалась себе чем то воздушным и невесомым.
Он по очереди целовал то верхнюю губу то нижнюю. Я почувствовала как одна его рука плотно прижала меня к его груди, а вторая поглаживала мою спину.
Под натиском гарячих губ я слегка приоткрыла свои и тут же почувствовала его язык у себя во рту. Я, кажется, растворялась в нем, и совершенно забыла, то, что не одна в квартире, что бабушка гремит на кухне кастрюльками, а дедушка кашляет и шуршит газетой. В голове кружился хоровод из бабочек и воздуха становилось все меньше. Видимо он почувствовал это, так как мягко отстранился и посмотрел в мои глаза.
Его улыбка в этот момент могла бы растопить ледовитый океан. Его шлаза лучились счастьем.
- Вот это да!- смушенно прошептала я.
Я облизала свои губы, пытаясь вновь почувствовать вкус его поцелуя. Заметив это, Ваня улыбнулся и вновь коротко коснулся моих губ, в коротком поцелуе. Потом отчего то помрачнел и взяв меня за руки потянул к кровати.
- Сядь рядом, мне нужно кое что сказать тебе.- попросил серьезным тоном.
От перемены его настроения вдруг захотелось плакать, или спрятатся куда нибудь, но он крепко держал меня за руку и казалось, читал мои мысли. Притянув к себе, стал тихонько укачивать, поглаживая по голове.
- Я люблю тебя- прошептал он, или все же мне показалось. Я подняла к нему голову, он повторил это уже громче и глядя прямо в глаза:
- Натка, я люблю тебя.
Я слегка растерялась. Было совсем непонятно, что за игру он ведет. То не замечает столько лет, то в любви признается. Я высвободилась из его обьятий и села напротив него.
- Подожди,- перебил он, мой еще не заданный вопрос,- я понимаю, что это совсем неожиданно для тебя. Но мне плевать на сроки. Лучше раньше сказать об этом, чем никогда даже не иметь возможности поговорить с тобой. Это не так страшно, как кажется с начала, и сказав это, хочется повторять снова и снова. - он улыбался и повторял, снова, и снова-Я люблю тебя, люблю, и это навсегда. Даже не сомневайся.я растерялась от его признаний, а покачал головой когда я встала с кровати и подошла к окну. Обперлась спиной о подоконник и сложила руки на груди. Со стороны могло казатся, что я серьезно обдумываю его слова, но на самом деле в моей голове кружил вихрь из этих трех слов. И я просто не могла поверить, что это не сон,
- Что заставило тебя так торопится с признаниями...
Он повернул голову в сторону коридора, когда услышал как зазвонил телефон. Бабушка взяла трубку и отвечала весьма односложно:
- Здравствуйте.
- Перовы.
- Да.
- Да.
- Хорошо..
- Улица Мира 15, квартира 7.
Он резко встал и подлетел ко мне.
- Это за мной, Натка, это может последний раз, когда мы с тобой видимся.
- Но почему...
- Мне запретили выходить из дома, я сбежал, чтобы увидеть тебя. Я не мог...- тут он сглотнул и так посмотрел на меня, словно это вопрос жизни и смерти,- я просто не мог не сказать тебе о своих чувствах.
Я провела рукой по его бледной щеке и заметила, пот выступивший на его висках. Он уткнулся в мою ладонь и поцеловал ее, прижав к губам своей рукой. Он то и дело поглядывал на настенные часы и нервно оглядывался на дверь.
- Я всегда любил тебя, -шепчут его губы.- Я знаю, что обидел тебя очень, но хочу, чтобы ты простила меня, Чтобы...
Он будто умолял меня прочитать свои мысли, ведь говорить так сложно...
- Тебя наказали? Почему тебя не выпускают из дома? Что ты натворил, что за тобой гоняются и разыскивают? Ты кого то ограбил?- я волновалась, боялась его вновь потерять, не хотела отдавать даже его родителям. Я обняла его, и придавшись к груди, слушала как суматошно и не ровно бьется его сердце. Он положил свой подбородок мне на голову и мы стояли так, пока не услышали трель дверного звонка. Он обхватил своими большими и теплыми ладонями мое лицо и сказал:
- Вот и все...
Я приподнялась на носочки и прижалась к его губам. Сама. Без просьб и кокетства. Мои слезы текли по щекам, и это было так глупо, ведь я даже не знала о их причине.
Отстранившись от него я всхлипнула пыталась не расплакатся еще сильнее. Послышался гул голосов в прихожей, потом дедушкин бас сообщил, что они идут к нам. Он смотрел на меня утирая мои мокрые от слез щеки и будто прощался.
- Я увижу тебя еше?- спросила я шепотом.
Он помахал головой в разные стороны:
- Я не знаю, малышка. Скорее всего нет.
И он пожал плечами.
- Почему ты так долго ждал, что бы прийти ко мне?
- Я боялся, что прогонишь, что рассмеешся в лицо. Я боялся что ты не ответишь...
- Шшшш,- я приложила свои пальцы к его губам- Я тоже люблю тебя, Ванечка, люблю...
Он целовал мои пальцы и не отрывал свой взгляд от моих заплаканных глаз. Все вокруг будто замерло, время остановилось. Мы не слышали, как дверь в моей комнате открылась и в проеме стояли моя бабушка и Ванина мама.
Из кухни послышался свист закипающего чайника и мы оба повернули головы в сторону входа.
Я расчитывала увидеть сердитое лицо или злость при виде наших обьятий, но заметила лишь только немые слезы и улыбку. Мягкую, ласковую не скрывающую понимание. А вот взгляд ее выражал... скорьбь? Так выглядела моя бабушка, когда мы приезжали на кладбище к маме. Не ужели...
Я ударила его по плечам обеими руками:
- Ты же не умираешь?- спросила я Ваню.
- Ты ведь не сделаешь этого, теперь, когда признался...- в моей голове кружилось осознание того, что могло сподвигнуть этого веселого, дерзкого и самоуверенного мальчика на такой шаг. Я отошла от него на метр и сердито сложила руки на груди.
- Чорта с два, ты теперь бросишь меня. Ты давно меня знаешь, чтобы думать, что я это так оставлю. Не для того... - в моем горле образовался ком, размером а четовое колесо, и я запнулась в словах, закашлялась и посмотрела в сторону его матери.
Она смотрела на своего ребенка и боялась даже что то сказать. Казалось, если бы можно было, то она и дышала бы за него...
Ваня молча подошел ко мне и поцеловал в щеку.
- Прощай, Натка. И вышел из комнаты.