Как манит темнота. Каменная полоска чуть шире моих стоп кажется излишней. Ведь темнота впереди - единое целое, всюду симметричное отсутствие. Или всюду плотное присутствие. Темнота спрашивает жестом слепого - касанием. Правого виска касается ветерок. Темнота чувствует, где́ внутри меня самое сладкое. Там есть и её частица - иначе бы я смотрел вперёд совершенно равнодушно и думал только о том, как двинуться вбок, осторожно переступая, и разыскать нишу поглубже или, может быть, лестницу или окно. Но я сейчас думаю о темноте. Как мягка темнота. Волевым усилием придаю́ ей цвет, какой захочу. Мой любимый оттенок темноты - синий.
Глубоко дышу, и ветер, кажется, слегка оживился. Темнота теплее, чем камень, к которому я прижал обе ладони. Наверное, после ясных дней эта стена пышет жаром, но сейчас тепло приходит с другой стороны, оно ненавязчиво и не может быть неприятным - ведь бывает, что от прикосновения к нагретому металлу или от хлынувшей из крана горячей воды горло сжимает спазм, и ты на секунду задыхаешься. Тепло темноты не тёплое в обычном смысле, оно заключено в цвете. Темнота не обнажает. Она оставляет каждую вещь самой себе. Те, кто в темноте обнажает себя друг для друга наиболее полно, всё-таки остаются, и любовное соитие - это не обман, не взаиморастворение, но двойное господство. Если я шагну вперёд, то больше никогда не испытаю подобного. Меня убьёт не темнота, а камень, что скрыт где-то внизу.
Я вижу только темноту. Смотрю уже давно. В голове стихли все шумы. Наслаждаюсь тишиной внутри себя. Можно встать свободнее, не касаясь стены спиной, - тогда почувствуешь биение. Тихие волны темноты. Качнуться им в такт. Раскачиваться, находя резонанс. Каменные опоры станут не нужны. Опорой будет ритм, объемлющий тебя, приходящие отовсюду во́лны. Ты дрейфуешь в толще темноты, границы которой бессилен даже помыслить. Вот грёза. Мысль о немыслимом. Темнота помогает мыслям о бесконечном. На самом деле бесконечное - всюду, где ты отсутствуешь.