Аннотация: Ещё путевая заметка про блуждания по лесу
В какой-то момент городская суета и шум начинают невероятно утомлять. Любая возможность убежать от всего этого кажется подарком судьбы. Тем более, если кто-то из друзей в настроении сбежать в лес.
В этом году я ездил на природу в очень разное время и каждый раз это было красиво по своему. Буйство, жар жизни и свежие надежды Купалы. Пыльная духовка Аркаима и разбушевавшаяся вода в центре Челябинска. Задумчивая леность пригородных лесов в начале августа. Богатство позднего лета в Костылево. Насыщенные неспешными думами и ощущениями прохладные ночи на даче. Купания, в, казалось бы, последние дни лета и неожиданный загар. И вот, настало время для прощания с летом.
Думаю это последняя поездка нынешней осени - погода перестает быть красивой и нежной. Ветер становится все резче, а воздух - все холодней. И сердце уже ждет зимы, с её тишиной и белизной. Лето умерло, приходит время забвения и покоя.
Ветер высокомерно бросает в лобовое стекло пригоршни желтых листьев. В потоках воздуха, сминаемого капотом они кружат затейливыми хороводами и улетают прочь, отброшенные и забытые. Их сочное зелено-золотое богатство превратилось всухие и скорбные желтые лохмотья. Деревья, словно стыдясь, сбрасывают остатки истрепашихся одежд.
Колеса, шлепая по бетонке, отмеряют километры Старо-Тобольского тракта. Эта дорога - тупик, остатки прежде шумной дороги из старой и угасающей столицы Сибирской Губернии в шумную, жадную и полную жизни Тюмень. Если ехать до упора, дорога будет становиться все хуже пока не уткнется в реку, в месте бывшей переправы, где ямщики, купцы и крестьяне еще раз собирались с силами, покидая хорошо обжитые края.
Мы с Долорес едем в лес прощаться с осенью. У нас есть и свои причины вырваться из города, но что о них говорить! Душа человека - огромная и необозримая глубина, где под верхним слоем лежит нижний, а внизу плавают огромные киты и левиафаны. А на самом дне все просто и даже примитивно.
Малозаметный сверток должен привести нас к озеру Большой Нарык, которое я увидел в книге-путеводителе. Большое озеро в глубине древнего хвойного леса, где земля бело-голубая от лишайника и мха. Здесь очень мало обычной подстилки из опавших сосновых иголок. Мало кустов и подлеска. Под ногами - пружинящий влажный мох и лишайники. И не только земля белым-бела. Длинные седые бороды лишайников свисают даже с древесных стволов и мертвых нижних ветвей. Изредка проклюнется островок брусничных кустов с сухими ягодами, почему-то не расклеванными вездесущими птицами.
Это место не то, чтобы очень уж заповедное, но ездят сюда люди нечасто. Человек чужой лесу здесь чувствует себя неуютно. Что-то словно подталкивает тебя к дорожкам и к выходу. Мол, пора и честь знать, мил человек.
Каждый человек, с которым я оказываюсь вместе в лесу, открывается мне с новой стороны и открывает во мне что-то. Мы вылезли из машины и слушаем поднявшееся от наших криков эхо. Лучше всего почему-то звучат не классическое "Ау" и "Эгеге", а новомодные "ололо" и "атата".
Но времени у нас немного, ведь мы поехали в лес после работы. И мы собираемся, чтобы быстрее искать Большой Нарык. Лесные дороги сплетаются причудливым узором, солнце садится все ниже, а мы все еще не доехали. Но вот, озеро, кажется, впереди. Жаль, но к воде мы не попадаем. Все подходы к озеру, как это нередко в наших краях, представляют из себя топкую низину с унылыми березками и густыми кустами. Красно-оранжевые солнечные пятна колышутся на серой поверхности воды краешки отдельных волн вспыхивают стокаратными бриллиантами. Солнце уже спрятало большую часть своей необьятной туши за частоколом сосен и берез, становится холодней.
Кто редко бывает за городом может подумать, что темнота приходит сразу. На самом деле ночь приходит из ямок, овражков и из скоплений деревьев, постепенно выползая на дороги и поляны. Над головой еще сумерки, а вокруг уже темно.
Машина, бодро фырча старым мотором, ползет по лесной дорожке со включенными фарами. И вдруг оказывается, что мы едем куда-то не туда. Разворачиваемся, снова едем. Свет фар выхватывает изменившиеся до неузнаваемости силуэты ночного леса. Лишайник на земле как преждевременный снег, поспешивший упасть на землю крошечными сугробами. И мы опять приехали не туда. Вроде бы и недалеко и дорог-то не так чтобы много, а мы кружим как в ловушке. Лес - дружественное человеку место, но оно часто играет с ним шутки, особенно на границе дня и ночи. Лешие играются со смешными человечками. Я выхожу в темноту и вспоминаю что припас кусочек колбасы как раз для такого случая. Улыбаюсь и бросаю его через плечо. И мой взгляд обращается к малоприметной дорожке среди кустов.
По накатанной тракторами песчаной дороге мы выезжаем на тракт. Впереди - дорога на Тюмень.
Ба! А на дороге-то еще сумерки и даже багровая полоса на западе все еще отделяет от земли край неба.
Серьезные разговоры перемежаются с шутками. Километры разделительной полосы уползают назад, приближая нас к горящим огням полного жизни города.