Осень - пора желтых листьев, еще теплых и сухих дней в первый месяц, время виноделия, жатвы и танцев в честь поры плодородия. Золотистая пшеница оббивается с скошенных колосьев, упаковывается в мешки и везется на помол, чтобы мука была на запасы до следующего урожая. Мельники хоть с торговцами в богатстве поспорить не могли, но жили с широкой руки.
Валарий был доволен жизнью. Дом в хорошем пригородном квартале, прекрасная жена, двое детей. В доме полный достаток, семья никогда ни в чем не нуждается. Свое ремесло Валарию передал отец, желавший, чтоб сын пошел по его стопам. Единственный недостаток профессии, что мельницы часто строятся далеко за городом и некоторое время мельник проводил в одиночестве, разве что только общаясь с теми, кто привозил зерно и забирал муку. Но скоротать время помогали путешественники. Все знают традицию, которая шла от предков, что мельник никогда не оставит гостя за порогом.
Когда уехала последняя телега, Валарий сел на скамью. Вытерев пот затертым платком, он задумчиво хмыкнул, глядя на пылающее зарево на западе. "Хороши здесь закаты!" - думал про себя мельник. Посидев несколько минут, чтобы отдохнуть, он пошел проверить, закрыты ли все кладовые. Рабочий день закончился, нужно было готовить ужин и ложиться спать.
Масло в сковороде нагрелось, весело шипя и уже начиная дымиться. Валарий быстро налил себе еще рюмку водки и, выпив ее, побежал к печи. "Еще немного и выгорело бы!" - мельник осторожно клал рыбу на сковороду, отдергивая руку всякий раз, как на нее попадало горячее масло. Пока рыба жарилась, Валарий накрывал стол. Он всегда ел за накрытым столом, даже если и был один. У каждого свои причуды.
Собаки мельник не держал, поэтому о неожиданных гостях в такую позднюю пору узнавал либо по окрику со двора мельницы, либо по стуку в дверь. В этот раз Валарию показалось, что в дверь со всей возможной "нежностью" лупанул средних размеров таран. Да так, что крепкие доски аж чуть не треснули. Мельник от неожиданности едва не выронил графин с водкой. Руки его подозрительно затряслись. Стучали к нему уже так однажды и ничего хорошего незваные гости тогда с собой не принесли. Не дожидаясь, чтобы стучали повторно, Валарий подошел к двери и спросил:
- Кто пожаловал в позднюю пору? - голос его совсем не звучал сильно и уверенно.
- Гости, мельник. Ты что же, не пустишь нас, оставишь ночью у порога? - голос говорившего был низким и сиплым.
Давно Валарию не приходилось так волноваться. Да что там волноваться, он боялся. Но дверь открыл, не стоило злить неведомых путников. В дверной проем, пригибая голову, вошел огромных размеров человек, за ним еще трое. Все в темной одежде, запыленной и смятой, словно после долгой скачки. Лица загоревшие, в шрамах. Воины или наемники, мельнику было все равно. Не любил он их, тем более, когда на мельницу приезжали. В тот раз тоже воины были...
- Чем угощать будешь, хозяин? - мельнику показалось, что последнее слово здоровяк произнес с иронией, всем было ясно кто уже здесь хозяин.
- Рыба готова, соленья есть, сало да мясо вяленое. Может и овощей в погребце найду. Ну, а водка на столе уже, - улыбка у Валария вышла нервная, неестественная.
- Вот и ладо. Ты принеси пока, а мы хоть пыль стряхнем да умоемся. Негоже в таком виде да за стол.
Мельник не заставил долго ждать с угощениями. Воины расселись за небольшим столом, здоровяк разлил водку по деревянным рюмкам.
- Что ж, выпьем за хозяина мельницы, что пустил нас, не оставил без очага и теплого ужина! - воины дружно чокнулись, к ним присоединился и притихший Валарий.
Застолье затянулось допоздна. Когда водка закончилась, один из воинов достал какую-то бутылку из своей сумки. Валарий уже был пьян, но отказаться ему просто не дали. Неизвестный напиток был крепким и терпким, обжигая горло. Но после, по телу разливалось приятное тепло. Мельник перестал бояться своих гостей, все чувства опасности отошли на второй план. Веселье обуяло обычно тихого и спокойного семьянина, ни разу и жены не ударивший. Лихое веселье. Странные мысли возникали в голове у мельника, он поглядывал на оружие воинов, сложенное в углу. И ему вдруг очень захотелось вытащить один из мечей, ощутить его тяжесть в руке, взмахнуть и увидеть как острое лезвие рассекает плоть... Валарий встряхнул головой, наваждение слегка ослабло. Встав, он неуверенным шагом, опираясь об стену, дошел до бадьи с водой. Окунув в нее голову, он слегка оклемался.
- Что, крепок наш напиток? Осторожнее с ним. Будит он в людях желания зверские. Это пьют перед боем, чтобы устрашить врага яростью своей и жестокостью, - здоровяк засмеялся, с ним загоготали и его дружки. - Не мельницкое это занятие, пить с мужами! Сядь, отдохни мельник.
Валарий предпочел не спорить, послушно сев на свой табурет. Застолье продлилось недолго. Воины так же неожиданно ушли, как и пришли. Ни имен, ни кто такие и откуда. Да и ладно с ними, ушли и то хорошо. "Утром все уберу" - сил у мельника почти не было. Он сидел на табурете, уставившись в стол. Встать и подняться на второй этаж, где была его лежанка, он тоже был не в состоянии. Что за странный напиток дали ему забредшие наемники. Вроде и не пьян в доску, а сил совершенно нет. И наваждения эти... Он мучился, не мог избавиться от них. Все видения несли в себе проявления силы и насилия. Все, что скрыто в душе человеческой. То, что добрый человек глушит в себе.
Валарий снова окунул голову в бадью с холодной водой. Отпустило. "Зарекусь пить огненные напои воинские! Не стоит оно того, будешь потом мучиться и стыда и срама не оберешься, хотя бы и перед собой!" - думал мельник, разминая конечности, что снова стали послушными. Но все же жаль, что мечи так и не удалось посмотреть, в руках подержать. Валарий не любил воинов не за то, что случилось когда-то, а потому, что в детстве сам мечтал быть сильным, уверенным, держать в руках оружие. Но отец не хотел, чтобы сын отдал жизнь на службе у какого-нибудь вельможи или в армии. Он хотел передать свое ремесло наследнику. Валарий не посмел перечить отцу, завидуя другу, который через год вступил в учебный отряд. Он внимательно перенимал азы профессии мельника, смирившись с решением отца. В конце концов, его жизнь итак удалась, без воинской чести, подвигов и битв.
Заканчивая приготовления ко сну, мельник спустился на первый этаж, чтобы погасить лампы. Неожиданный стук прошелся по нервам мельника, словно пальцы музыканта по струнам. Ему стало не по себе. Не хотелось открывать дверь. Стук повторился, слабый, явно не мужской рукой. "Какая баба на ночь будет ходить сама по дорогам?" - мельник не спешил открывать.
- Хозяин, впусти, не оставь ночью на пороге! - голос был женский.
Валарий отворил дверь ровно на столько, чтобы увидеть кто перед ним стоит. Женщина прищурилась от света лампы.
- Сама что ли?
- Мельник, ты еще кого-то видишь рядом? - она нарочито небрежно оглянулась по сторонам. - Или все же пустишь замерзшую гостью погреться у очага?
От ее взгляда мельнику было как-то не по себе. А эти глаза... В них утонешь и не всплывешь.
- Проходи, коли гостья, - он впустил женщину внутрь, закрыв дверь на прочный засов. Незнакомка не шла по полу, а словно плыла, так плавны были ее движения. Валарий на секунду представил ее без одежды, это гибкое, налитое зрелой спелостью тело, мягкое и белоснежное... И мигом отогнал от себя крамольные мысли. Вспомнил жену, детей. А незнакомка будто прочла его мысли, слегка обернулась. Улыбка ее была милой и застенчивой, но что-то в ней проскальзывало, только мельник не смог разобрать.
- Есть немного рыбы жареной, овощи да фрукты. Запить вином можно, есть и покрепче. Как гостье будет угодно. И позвольте узнать ваше имя?
- Виала. Я сыта, благодарю. Но от вина не откажусь. Мне бы только ночь переждать и утром я вас покину, не доставив практически никаких неудобств.
Она была так мила и кротка, что Валарию стало неприятно от того, что сперва не хотел впускать женщину.
- Виала, красивое имя. Меня зовут Валарий. Здесь есть кровать для тех кто остается на ночь, постель чистая. Так что можете пока располагаться, а я принесу холодного вина.
Ему пришлось выйти на улицу. Погреб находился во дворе. Мельник достал одно из лучших своих вин. Уж чем-то приглянулась ему нежданная гостья. Она не захотела пить сама, пришлось и Валарию взяться за стакан. Вино было вкусным, разговор легким и не утомляющим. Виала разговаривала, иногда слушала мельника. Ему нравилось смотреть как она говорит, ее полные губы были прекрасны. Глубокие карие глаза увлекали в свои глубины, не отпуская ни на миг внимание мужчины. Тонкая нежная шея, которую целовать и целовать... Валарий был смущен. Он старался думать о жене, но Виала словно понимала, о чем он думает. То плечом поведет, то вздохнет так томно, что сердце у Валария быстрее биться начинало. Как перед такой устоишь. И что ему в начале в ее улыбке промелькнуло и показалось? Бред! Хороша баба, ой как хороша!
- Вино закончилось. А мы так хорошо время проводили. Наверно пойду я уже спать, добрый Валарий.
- Нет, что ты! - мельник вскочил как ужаленный. - У меня есть еще вино в погребе, холодное, не хуже этого! Сейчас принесу, ночь то длинная.
Женщина мило улыбнулась, словно благодаря расторопного мельника. И ей спать не хотелось, но учтивость этого не позволяла сказать.
Ночь была длинной, вина много. Мельник уже не вспоминал жену, он рассматривал Виалу. Рассматривал бесстыдно, словно она уже была без одежды. Женщина все поняла, не смутилась и не отвела взгляд. Лишь томно улыбнулась.
- Мельник, у тебя есть жена?
- Да, - дыхание Валария было быстрым и жарким.
- А хочешь ты узнать, каково быть со мной? - она встала, одежда плавно, словно сама по себе, спала на пол, оголяя прекрасное тело. Виала поманила мельника пальцем.
Валарий проснулся в своей кровати. Повернул голову - рядом никого. "Сон, всего лишь сон!" - радостно подумал он. Вскочил с кровати, оделся. Умывшись у лохани с водой, выглянул в окно, вытираясь полотенцем. Через час, а то и больше привезут зерно на помол. Обувшись у лестницы на первый этаж, Валарий стал спускаться. Утро было прекрасным и настроение было хорошим. Спустившись, мельник сперва замер. Руки его задрожали, а ноги едва держали тяжелое тело. Все было разбито, разметано по полу. Остатки мебели и посуды. На полу по середине, в луже крови, лежало нагое и истерзанное тело девушки. Она была совсем не похожа на ту, что видел во сне Валарий. Эта была еще совсем молода.
Валарий дрожал. От ужаса у него начали подыматься волосы на затылке, по спине тек холодный пот. Может это наваждение? Или умом помешался. Но запах крови был настоящим. Им провонялая весь первый этаж.
Тело стало подыматься. Валарий взвыл от ужаса, не веря своим глазам. Сам он осел на пол, не в силах сдвинуться с места. Девушка поднялась, незрячие глаза обратились на мельника.
- Насладился? Ведь безнаказанно думал будет? Слабую девушку впустить, вином угощать, речи льстивые говорить. И руки под подол запускать, а если сопротивляться будет, то и избить непокорную! - она шаг за шагом приближалась к скулящему мельнику, пытавшемуся забиться в угол у лестницы. - Изнасиловал, да мало показалось. Решил потешиться еще с беззащитной! Избил, измучил и зарезал, как животное. И хотел остаться безнаказанным?
Валарий скулил, закрываясь руками от страшного видения. Из под него по полу потекло.
- А теперь скулишь и мочишься со страху! - убитая страшно засмеялась, мельника аж покоробило. - Будь мужчиной!
Мельник из последних сил вскочил на ноги и рванул из мельницы. Он не соображал куда бежит, заскочил в первую попавшуюся дверь. Когда ходил за вином ночью, дверь в погреб не закрыл. В нем было темно и прохладно. Проем света наверху стал уменьшаться и дверь захлопнулась. Щелкнул засов. В тишине и холоде мельник сперва не осознавал, в какую ловушку загнал сам себя...
На помол в этот день никто не приехал. Валария нашли на следующий день. Увидев, что произошло в мельнице, стали искать самого мельника. Думали, что лихие люди нагрянули, убили девку молодую, а тело Валария тут не было. А потом заглянули в погреб. Говорят помол стал на мельнице плохим, да и мельники новые не долго выдержал. По ночам выло что-то на улице, нервы едва выдерживали. Страшно было даже в окно выглянуть. Иногда за стенами скреблось, да так сильно, что казалось вот-вот в стене дыру сделает. В погребе падалью воняло. Люди и заходить туда боялись. То седой вернется с мельницы, то заикается другой. А потом и не вернулся один мельник. После этого никто туда зерно не вез.. Ночью туман густой наступал, жутко и страшно было. Люди там по ночам стали пропадать, а потом и днем. После этого проклятое место стали обходить стороной. А время стерло из памяти людей воспоминания, только седые старики да любопытные до страшных историй помнили историю проклятой мельницы.