Цвет боли
О красота, дарующая вкус боли,
Добро пожаловать в наше сердце,
Ты пришла и превратила наш гнев в цветущие ветви,
Теперь будь то снег или град в нашей жизни,
Мы всё-таки можем любить, даже если все утро окрашено в цвет боли.

В лунном свете
Ночи кончились или на исходе,
Луны вокруг то ли лунный свет...
Любовь моя, мое дыхание в твоём,
Слышу свой голос в голосе твоем,
Мое сердце даёт цвет твоему,
Знай, какие птицы вдали от тебя могут здесь меня утешить.


Сумасшедший незнакомец
О те, кто говорит, что все кончено,
За трапезой страха пожирают разочарование,
Ведь в полях ещё сопротивляются цветы,
А города полны великого гнева,
Они не прощаются,
Борьба ещё не закончена,
Она будет продолжаться,
Пока лик этой земли не станет ликом любви.



Голос
В каждой груди, где трепещет честь,
Дыхание, как ревущий паровоз,
 Голос идёт от сердца к сердцу
Голос!
Он целует железные врота,
Проносясь между решетками,
Никто не видит, возможно, не слышит его,
Голос странствует всюду и везде,
Голос!
Голос, единый со всей жизнью,
Буря в ушах глухих,
Солнце в глазах слепых.


Ночь четырех
Давно потухший огонь снова зажгли,
Его носили по всему миру, передавая из рук в руки,
То был танец искры, радость в глазах.
Борьба обрела сознание в горах,
А в тюрьмах зародилось сопротивление,
И кричащие губы,
И каждый раз при предательстве раскалывалась пустыня.
остальные
Сейчас мы переживаем, что не вписываемся в мир любви.
Внезапно взрываемся гневом,
От радости переходим к печали,
От апатиии к воодушевлению,
Из воодушевления мы медленно погружаемся в страдания,
И так мы живём каждый год,
В огромной бесконечной секунде.
Что осталось от нас
В  этих противоречивых деяниях:
Умереть с  тем, кто умер,
Смеяться с тем, кто смеётся,
Их смерть оплакивать кровью
И слышать черную боль Африки
В наших сердцах.


Ты разбила мне сердце

А в Стамбуле лёгкий ветер,
Синевой играет море,
Встретиться могли бы мы,
Каждый раз, как дождь идёт.

Буря алая приходит
Каждый раз, как дождь идёт.
О поэзии ты помнишь,
Дождь прошел- и пред тобою
Запах вымытой земли

На высокой ноте нерва
Ровно тридцать лет тебя
Убивал в клубах тумана,
Что весь ядом пропитался.

Что же нам теперь осталось
От прекрасной флейты Пана-
Только детские мечты,
Ими память розовеет.

Что же нам теперь осталось
От отца немой свирели,
Твое место для меня
Всегда было  буйным ветром.

Рядом путь лежит, который
Вечной делает любовь.
Сердца моего душа!
Где найти нам свежий воздух?
Нечем нам дышать! До смерти
Пика, задохнувшись, ты дошла,
Трудно умереть, ведь в сердце
Радость бьёт ключом, звеня,
Бьет любовь потоком в сердце.
Радость, счастье, много счастья,
Ими будешь жить всегда,
Потечешь в потоках, в полных
Всей твоей любовью реках
Всеми водами сольешься,
Вновь дыхания лишишься.

Только нам мало весны...

Весна для каждого свою любовь приносит,
Как жизнь мы видим разным горизонтом.
В каких-то  взглядах есть рождение любви
И утра мая, когда  весь мир к нам добр,
А кто-то чинит гнезда птиц, они
По веткам разлетелись далеко.
На листьях слезы пламенем сверкают,
И тайные слова печали,
Слезы
И на рассвете матери рыдают.
Весной пору назвать я эту не могу,
Тогда тогда ты взор свой обратишь к садам,
Где жизнь ростками почву пробивает,
Цветы любви со страстью пламенеют там, 
Но, как нам ни стараться, у села
Весны достаточно не будет, и цветы
Исчезнут, только вести черные придут.

Кто же купил кого на сей земле?
Коль то земля, тогда, скажу, мы семя.

И каждой весной мы прорастаем, расцветаем.
Цветы - они ведь очи наши!
Мы тайно открылись, потом ликовали.
А можете вы этой радостью жить?

Ведь труд и терпенье грядущего семя,
Найдете ль его в потоке воды?


И против предательства тьмы на рассвете
Ждёт каждое утро нас бдительный страж.
Способны ли вы до смерти любить?
Могли бы любовь уничтожить?


Радость от разорванных цепей
Мы там, где гранат наливается снова багрянцем,
Мы в сердце все той же святой синевы.
Жестока любовь-и против ее преступления
Цветущая ветка.
Мы радуемся разорванным цепям.

Ты снова в водах своих бесконечных мечтаний
И, как рассветет, всякий раз,
Ты предлагаешь тысячу утр сразу
С рекой на каждой твоих волос,
И возрождаешь поэзии мир.

И боги раскрылись всеми своими цветами,
Ромашкой белой-Аполлон,
Алым маком-Зевс,
Во всех храмах одно и то же стремление
На всех колоннах надпись 'любовь',
А Посейдон снова тёмно-синий гнев,
Вырезанный трезубцем на груди вод.

Терпенье прошлых лет,
Теперь день тонет на твоём лице.

Мы называли это любовью к воде и земле,
Мы сделали религии безбожными и синими,
Мы сотворили годы, месяцы, дни.

Каждый год приходили мы с великим воодушевлением,
А возвращались окоченевшими и беспомощными

Мы там, где гранат наливается снова багрянцем,
Мы в сердце все той же святой синевы.
В каком храме сейчас мы находимся?
Мы не на агоре, не во дворце.
Мы все кричим, кричим о победе,
Спустя годы, невзирая на гнет.
Цветущая ветка.
Мы радуемся разорванным цепям.