Осенью, знаете, хочется влюбиться. Именно осенью, когда впереди полгода тьмы, снега и депрессии. Весной... Влюбиться весной - ерунда. Весной влюбляются все. Как два пальца об асфальт. Цветочки, птички поют, солнышко греет. А вот поди влюбись в ноябре. Это задача не для слабых духом.
Я думаю так и еду в автобусе по Невскому проспекту. В автобус входит Констанция. Постаревшая, немного пооблетевшая - осень же! - но глаза прекрасны и все та же полуулыбка. Беретик, чуть заношенное, но ещё вполне приличное пальто. В руках - два жёлтых пакета из "Стокманна", из которых непристойно пахнет едой. Сумасшедшие дни.
Констанция доезжает до Д'Артаньяна, он почти тот же - шляпа, усы немного пообвисли, но он ещё огого!!! И очень даже огого! Она кормит его салатиками и копченой колбасой, и ещё чем-то, что так прекрасно пахло. Подметает пол, моет посуду. "Я так люблю тебя, моя прекрасная Констанция!" - говорит Д'Артаньян. - "Ты знаешь, у тебя очень холодно, - отвечает Констанция. - Ты не хочешь купить рефлектор? Это ведь совершенно невозможно!" - и раздевается, стуча зубами. "Ничего, сейчас я тебя согрею, - отвечает мужественный Д'Артаньян. - Иди ко мне, моя голубка!"
После Констанция звонит мужу. "Да, дорогой. Где? У любовника, конечно!" - хихикает она. "Ты рехнулась! - свистящим шёпотом говорит Д'Артаньян и крутит пальцем у виска. - Тысяча чертей!" - "Скоро буду! Я заходила в Стокманн, там распродажа..." - "Ты опять тратила мои деньги!" - господин Бонасье мрачно поглаживает себя по лысине. Вешает трубку, вздыхает. "Ты рогоносец, Бонасье, ты рогоносец. Ты уже тридцать лет как рогоносец..."
Констанция забирает жёлтый пакет, предназначенный для господина Бонасье, садится в троллейбус и едет домой.
Д'Артаньян включает телевизор, достаёт банку пива. "Зенит - Крылья Советов". Скоро начнётся.
Господин Бонасье снова вздыхает и смотрит в окно. Падают листья.
Осень.