Шульга Станислав Викторович : другие произведения.

Диспетчер атаки (первая редакция)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    За свою многовековую историю люди непрерывно упражнялись в создании орудий убийства себе подобных. Утверждение банальное и не требующее дальнейшей аргументации. Войны шли всегда и везде. Информационная война, как один из способов сводить противника на нет как физически так и морально имела место не только в период противостояния Союза и Запада. Она велась всегда. Христианство против ислама. Христианство и ислам против иудейства. Ереси всех толков против ортодоксов. Иногда идеологическое противостояние материализовывалось в противостояние стали и пороха. Оно была вспомогательным орудием и почти всегда являлось базой для оправдания зверств среди населения "неверных". Оно сопутствовало кровавым конфликтам, но редко когда являлось тем, на что обращали внимание как на нечто самостоятельное. Прошлое столетие подготовило качественно новые условия для ведения информационной войны. Я говорю не о психотронном оружии. По той информации, которая была доступна мне, я делаю вывод о том, что при том, что оно призвано оказывать влияние на человека, психотронное оружие все же не является средством информационной агрессии. Продолжая традиции стрелкового и холодного оружия эти средства рассчитаны либо на уничтожение противника, либо на разрушение его психики, сведению до уровня послушного животного. Также я не стал бы рассматривать нелегальные действия хакеров и им подобным как одну их методик информационной войны. Быть может мое мнение не совсем верно, но мое понимание предмета лежит немного в другой области. На мой взгляд долгосрочная информационная агрессия - это взращивание определенного типа сознания, воспитание людей, которые действуют не по программе, насильно закачанной в их головы, а руководствуясь вполне сознательными убеждениями."Диспетчер атаки" описывает один из возможных вариантов реализации этой войны - через он-лайновые игровые миры. Повесть была опубликована в 1999 году. Тогда он-лайновые вселенные были еще довольно примитивны как в содержательном, так и в графическом отношении. За последние пять лет они далеко ушли от того, что было тогда, так что я думаю, описанный сценарий вполне может быть реализован и сейчас.Тут вы найдете первый вариант повести, тот, что был еще до правки редакторами "Навигатора".

   Диспетчер атаки
   (первая редакция)
  
  
   Часть I
  
   Дальний свет бесшумно выхватывал из темноты желтые пятна рефлекторов на невысоких белых столбиках на обочине дороги. На ультракоротких негромко играла музыка, неспешный джаз, который изредка прерывался булькающими репликами датского ди-джея преклонных годов. В машине пахло кофе. Обычно она делала все покупки в "Билко", за раз запасаясь недели на две, но завтра она должна была улетать и ,купив на одной из бензоколонок две пачки "Якобса", ухитрилась одну из них разорвать об дверцу машины. Она опять задумалась и замешкалась там где не надо. Теперь отборные черные зерна медленно теряли свой запах, заполняя темный салон утренним офисным ароматом.
   Она повернула направо. Серебристый Опель покатился по одинокой дороге в сторону моря. Столбики по-прежнему освещали путь двумя золотыми трассерами. Она улыбнулась мысли о том, что могла бы проехать ее с закрытыми глазами, следуя мягкому ритму невысоких подъемов и спусков.
   С тех пор как она вернулась сюда уже полноценным работником Холма она иногда приезжала на этот пустынный берег Северного моря. Это было похоже на ритуал, но уже без той сентементальности, которая была несколько лет назад, когда она была здесь одной из десятков стажеров, ведущих полустуденческий образ жизни. Тогда это казалось романтичным, стоять на холме в обнимку с тем, кто был с ней тогда, среди желтой сухой травы и смотреть на море, с едва различимыми силуэтами сухогрузов, плывших по линии горизонта. Теперь это успокаивало. В отличие от сотен других, стремившихся в отпуска на Средиземье, она предпочитала жаркому ухоженному пляжу обыденную суровость этой голой ленты песка, кое-где испорченного полуразвалившимися бункерами времен Второй Мировой.
   Она остановила машину на освещаемой единственный фонарем на площадке перед лестницей, ведущей вниз. Она выключила радио, но не стала выходить из машины. Лето, не слишком теплое здесь, уже кончилось, начиналась осень, промозглая и блеклая в этой стране, лишенной лесов. Она слышала ветер и шум моря и этого было достаточно.
   Последний раз она была здесь вначале лета, на следующий день после того как список попал к ней. Иногда она думала о не столько о содержании, сколько о том, кто мог допустить такой ляп. Плановая смена паролей и степени доступа к ресурсам. Возможно, кто-то из отдела сетевого администрирования совершил ошибку. Но она все чаще склонялась к мысли о том, что кто-то просто использовал этот ресурс, по каким-то причинам оставив его открытым для других. Кто-то работал в тот вечер до поздна, также как и она.
   В тот день она надолго задержалась в центре. Она рылась в архиве одного из серверов, полусонным взглядом выискивая нужный фолдер. Документы проносились перед глазами, и указательный пальц уже на полуавтомате щелкал по мыши. Если бы не два знакомых имени, она, скорее всего, пропустила бы его. Это было как заноза, среди сотен слов ее привлекли всего два и она верулась к тексту, еще раз внимательно перечтав его. Тогда ее привлекло отсутствие фамилий и имен, и она подумала, что кто-то из сотрудников просто решил позабавиться, составив список кличек персонала. Она распечтала его, решив перечитать остальное дома.
   На следующее утро она неслась под сотню, приехав на Холм за час до официального начала рабочего дня. За двадцать минут поездки она с перепугу вспомнила все старые хакерские навыки и вздохнула с облегечением, только когда сумела вытереть из истории файла все следы ее вчерашнего пользования этим сервером. После ланча она сунулась в сеть, но источник уже был стерт из ее списка доступных ее серверов. Осталась только твердая копия, которую она распечатала в тот вечер.
   Она перечитала список и все что прилагалось к нему только когда приехала сюда, на этот берег, где не было никого.
   Ты можешь не знать и ничего не делать, только потому что не знаешь куда двигаться. Ты можешь знать, но это еще не говорит о том, что ты будешь что-то делать. Некоторые вещи даются только для того, чтобы быть поводом для размышления. Как бывает поводом остановившийся посередине пути вагон метро или лифт. Остановка в пути. Повод оглянуться назад и понять куда привела тебя эта дорога. И повод подумать о том, куда выведет следующий поворот.
   Она развернулась и включила дальний свет.
  
  
   Огни на дороге. Залог того, что быть может, удастся вовремя остановится, если вместо привычности повседневного пути возникнет нечто, отбрасывающее длинную тень.
  
  
   "...Для координации работ в создании информационной супермагистрали на европейском континенте и стыковки ее с аналогичными инфраструктурами в Штатах, Азии и развитии сети в Северной Африке был создан Европейский центр по развитию и координации информационной политики. Активность центра калась не только чисто технических аспектов развития сети, доводки общих стандартов и создания правил, регулирующих обитание пользователей и провайдеров в сети. Культурные аспекты, такие как виртуальные сообщества и социальные слои новой цифровой терра инкогнито были не последним предметом разработок нескольких десятков экспертов, отслеживавших перемещение цифровой мысли по разветвленной системе коммуникаций...
   Меньше чем за два года в районе Хонстхольмского заповедника на северо-западе Ютландии был выстроен комплекс, шесть этажей которого были упрятаны под землю и только два выглядывали наружу, почти сливаясь с холмистой равниной, покрытой большую часть года желтой травой и темно-бурым лишайником. За широкие матово-блестящие окна, занимавшие большую площадь верхней части конструкции, местные жители окрестили его Серебряным Холмом. Термин незаметно переполз в среду профессионалов, и веб-мастера, ваявшие трехмерный участок в Сети, воплотили его в виртуальности..."
  

Wired. Special Edition.

"Net Milestones. Silver Mountain"

  
  
   - Откуда корни? Свобода совести, если идти до конца, - они вышли из белого автобуса SAS, остановившегося перед входом на международный терминал. - Это твое дело, в кого верить и кому поклоняться, личному психологу или священнику. Но когда дело доходит до зомбирования и кода, и люди начинают выносить свое имущество из квартир, то можно сказать, что уже слишком поздно, - двери бесшумно раскрылись впуская их и еще с десяток улетающих. - Проблема стояла и уже давно, но было слишком много "но". Первое это то, что прямая агрессия тут не проходит. Они сразу гасят все попытки давления. Остаются непрямые методы, - она посмотрела на часы, до отлета оставалось полтора часа. - За два года ребята из Тетрагона посетили восемь групп и три из них распались, причем лидер одной из сект закончил психлечебницей. По неподтвержденным данным они занимались отработкой именно непрямых приемов психологического воздействия. Но их основным занятием был сбор данных по источникам финансовых поступлений групп и связям лидеров в коммерческих и политических кругах. Обычные осведомители. Нет никаких документальных подтверждений тому, что они занимались направленным развалом сект... Погоди, где у нас регистрация?
   - По-моему вон там... Почему команда распалась?
   - На этот счет слишком много мнений, чтобы верить чему-то до конца. Но я думаю, что они просто заигрались. Когда стало немного жарче, они решили отойти в сторону. Тоже ничего определенного. В один день они пришли и сказали - мы больше не хотим.
   Они пересекли зал, лавируя между очередями и группами людей, кучковавшихся вокруг своего багажа.
   - Вот так пришли и сказали?
   - Да. Это были ребята из крупных офисов и то, чем они занимались в свободное от работы время не было их куском хлеба. Свободные стрелки. Они сами пришли, сказали, что могут попробовать и так же ушли. Давай здесь, - она стала в очередь за дамой с большим чемоданом на колесиках.
   - Даже беря во внимание результаты?
   - Какие результаты? Кто сказал, что они не просто стучали на своих гуру, а пытались устранить их, не прибегая к физическим мерам? Есть их тексты по близкой тематике, но никаких фамилий. Это все чисто умозрительные построения. Никто из них никогда не участвовал в разработке психотронного оружия или чего-то близкого. Их статьи того времени всегда больше напоминали эссе на широкие темы, они не светились в кругах, не делали никаких громких акций. То, что они помещали на своем Web-site было почти всегда без подписи и говорить что все статьи, которые там были - их дело, тоже нельзя. Они были любителями, с хорошим уровнем подготовки, но любителями. И тут есть одна интересная деталь, которая меня сильно смущает. После скандала с Brotherhood Макс на несколько лет исчез из города, группа замолчала. Всплыли они почти одновременно, но в разных местах и стали на позиции, на которые просто так не попадают. Хомяков консультирует политиков по вопросам проведения акций в больших сезонных играх. Шершень и Леваков имеют фирму, занимающуюся корпоративной разведкой и работают не только на нашем рынке. Небольшое противоречие между тем что известно о них и тем, кто они сейчас. Любители, писавшие статьи на отвлеченные темы, сейчас занимаются серьезным бизнесом.
   Очередь медленно подползала к окошку регистрации.
   - Тебя тревожит пробел в биографии Диспетчера?
   - Да и не только его. Они перешли на новый уровень работы. Точнее перескочили. Минуя несколько промежуточных ступеней. Слишком быстрая карьера. Наши шефы на Холме хотят, чтобы они работали на нас, но лично для меня эта ситуация напоминает козла в огороде. Либо наши шефы мало представляют тех, с кем они имеют дело, либо наоборот, делают это сознательно.
   Она отдала свой билет и паспорт девушке, умевшей мило улыбаться на пяти языках. Андрей задержался у окна немного дольше ее. Закончив взвешивать багаж и засунув документы в карман пиджака он догнал ее, неспеша поднимавшуюся по лестнице.
   - Слушай, я все-таки не понимаю, что тебя смущает во всем этом? Ну хорошо, были ребята, которые баловались статьями, изучали на практике психологию толпы, занимались еще черт знает чем. И потом стали делать это профессионально. По-моему вполне типичная ситуация, когда молодые увлеченные люди находят свое место в жизни. Сколько хакеров стали профессиональными разработчиками софта? Та же ситуация. То, что ты не можешь найти промежуточное звено между их детством и зрелостью еще ни о чем не говорит. И потом никто не говорит, что Леваков будет работать на нас. Есть пара вполне конкретных вопросов и все.
   - Для того, чтобы сложить мозаику нужно иметь ее части. Иногда она не складывается, потому что их у тебя недостаточно. Тут тот случай, когда их у меня слишком много. Они пытались заниматься не только психологией. Субкультура сети, прогнозы развития технологии, чисто философские построения на свободные темы. Всего понемногу. При этом у них не было той оторванности от жизни, которой грешат многие гуманитарии. Я не могу сложить это картинку для себя. Понимаешь?
   - И для того чтобы сложить картинку, мы собираемся пролететь две тысячи километров?
   - Ты мой начальник, а я твой ассистент. Задание давали тебе.
   - Я мог переговорить с ним, как это делается обычно. Это ты придумала историю о том, что у него есть какие-то материалы в твердой копии и настояла на личной встрече с ним.
   - У тебя что, язык к небу присох? Мог бы поговорить с Нильсом...
   - Тетрагон, это ребята из твоего города. Ты знаешь о них больше, чем любой на Холме. Может быть у него действительно что-то есть, чего он не хотел бы пересылать по факсу. Я просто не думал, что тебе нужно лететь на историческую родину, чтобы уточнить два-три факта. Шершень был на Берлинской встрече гейткиперской сцены. Они не теряли связи все эти годы. Леваков работает с Шершнем. Связка более чем прямая. Извини, но у меня такое впечатление, что у тебя какие-то личные счеты с ними.
   Она промолчала. Они прошли паспортный контроль, таможню и вышли в транзитную зону.
   - Ты помнишь рождественскую вечеринку? Ресторанчик в Норе Ворупе?
   - Длинный пирс и рыбачьи катера на берегу. Уютное место.
   - Я помню Макс был тогда в ударе. У него всегда хорошо получается, когда он хочет. Душа компании, весельчак. Он тогда немного выпил, но тогда я увидела в его глазах... Не знаю, такая тоска. Всего несколько мгновений. Что-то не так, Андрей. С этими ребятами что-то не так.
   - Еще один пазл, который не вмещается в схему?
   - Может быть.
   - И может быть не главный в рисунке?
   - Может быть...
   - Перед тем как мы встретимся с ним, я хотел бы послушать какие "может быть" у тебя есть еще...
   Длинный коридор терминала все дальше уводил их от шумного зала транзита, мимо десятков самолетов, загружавших в свои фюзеляжи кочевников, готовящихся к новому рывку в одну из четырех сторон света.
  
  
   - Сто один. Вот она.
   Молодой человек и девушка вошли в поточную аудиторию, заполненную студентами. Поток, человек двести, начало семестра, группы с разных факультетов. Двое прошли незамеченными и сели на один из редкозаполненных верхних рядов. Три части амфитеатра были заполнены больше чем на две трети.
   - Вот он, - сказала девушка и указала рукой на спускавшегося вниз парня в и черной тенниске заправленной в джинсы. Руки он держал в карманах. Глаза немного насмешливо, но не злобно смотрели по сторонам. Никто не обращал на него внимания дольше обычного, как если бы проходил сокурсник из параллельной группы. С ним никто не здоровался. Он неспеша спустился вниз и стал у длинного стола у доски, что справа от спустившегося заканчивался высокой кафедрой. Руки он продолжал держать в карманах.
   - Лена, сколько ему лет? - несколько недоуменно спросил Андрей.
   - Тридцать четыре.
   Где-то далеко в глубине корпуса прозвенел звонок, но в шуме, который царил здесь, его услышали единицы. Стоявший у доски ждал, не вынимая руки из карманов. Он осматривал аудиторию. Шум немного стих, потом те, кто уже бегал к старшекурсникам, просветили менее расторопных коллег и через полминуты в стихающем гуле перерыва уже можно было расслышать одного человека. Последние поползновения пресеклись громким приветствием:
   - День добрый!
   В ответ прозвучало нестройное шуршание средних рядов.
   - Для начала организационные вопросы. Меня зовут Леваков Александр Михайлович, я буду вести у вас курс, который в расписании называется "Обзор современных информационных теорий", - он поднял глаза и оглядел аудиторию. - Курс, как и само название, носит экспериментальный характер в том смысле, что название соответствует действительному содержанию максимум на треть, а курс не является набором лекций в обычном смысле этого слова, - он вытащил руки из карманов и подошел ближе к аудитории. - Три года вас чему-то учили, излагали какие-то теории и схемы, просвещали относительно последних достижений в проповедуемых областях и делали тому подобные вещи. Я пришел, чтобы вселить в вас здоровое недоверие ко всему тому, что вы сдавали последние шесть сессий - по залу прошелся легкий шумок недоумения, перемешанный со смехом. - То, насколько мне это удалось, я буду определять по трем письменным работам формата нормальной курсовой работы на тему, которая будет определена для каждого в отдельности - он продолжал ходить вдоль первого ряда, в паузах между предложениями разглядывая студентов. Короткими, экономными жестами он дополняли слова, на которые хотел сделать ударение. Говорил он не напрягаясь, без запинки, не растягивая речи и отдельных слов. - Сразу оговорюсь. Зачета и экзамена не будет. Результаты ваших работ будут объявлены на последнем занятии для тех, кто досидит до конца. После чего они будут переданы на ваши факультеты, где мои рекомендации будут учитываться в психологической характеристике, выдаваемой вместе с дипломом бакалавра или для решения вашей дальнейшей судьбы относительно вашей дальнейшей учебы, - аудитория притихла еще больше, он замолк. - Неудов не будет - сказал он, улыбнувшись после короткой паузы. Зал, все еще сдержанно, засмеялся. - Теперь относительно самого курса. Два часа и один семинар в неделю. Отдельные занятия семинаров будут посвящены разбору полетов по вашим промежуточным работам. Защита третьей работы будет проходить в форме собеседования. Не сдавшие работ в срок к сессии допускатся не будут. Далее: курс разбит на две части. Первая: на четырех-пяти первых лекциях вам будут изложены, скажем так, постулаты, которые я постараюсь довести до вас, после чего вы уйдете в свободное плавание, то есть будете помогать мне импровизировать на дальнейших лекциях. Вопросы есть? - он выдержал паузу. - Вопросов нет. Итак, лекция номер один - "Истина откровения". - Он взял кусок мела и начал выводить на доске название резкими четкими движениями.
   - Это что, тема проповеди? - сказал один из сидевших в первом ряду.
   - Нет, задание на исповедь, - ответил Леваков, не оборачивая головы.
   Он закончил и повернулся к аудитории.
   - Все, что будет сказано сегодня и потом, нельзя воспринимать как истину в последней инстанции. Более того, это даже не строгая схема или философская система. Если проводить аналогию с системой координат, то тут нет точки отсчета и тем более шкалы. Будут даны просто несколько опорных точек, которые являются таковыми для их автора и единственная основа их только в том, что есть один человек, который верит в них безоговорочно. Это не слепая увереность в своей правоте, это, скажем так, концентрированный опыт автора. Часть его личности. Можно сказать мне "вы не правы", но это будет все равно, что упрекать меня в том, что у меня темно-карие глаза. Эти точки, эти некие свободно перемещающиеся понятия, подразумевающие толкования от плюс до минус бесконечности, позволяют мне конструировать любую знаковую систему из любого подручного материала. Говоря более понятным языком, я могу создать стройную систему понятий из любого подручного мусора. Я буду говорить о догмах. Я буду строить доказательства. Я буду выводить следствия. Я буду спорить с вами, используя все доступные мне логические схемы. Когда я буду говорить о догмах - вы можете верить, а можете не верить мне. Когда я буду говорить о доказательствах, теоремах и следствиях - это значит, что я начал импровизацию. Этот интеллектуальный джаз есть не более чем моя фантазия, которая связывает воедино факты. Верить в них - отчасти подвергать себя опасности оказаться в плену вымысла. Не верьте мне. Просто конспектируйте и пытайтесь сделать то же самое. Позже, когда, быть может, некоторые из вас начнут заниматься наукой или аналитической работой в своих областях, вспомните эти лекции и попытайтесь не забывать того легкого чувства недоверия к любой, самой стройной теории. Это недоверие позволит вам устоять на ногах, когда дом, который вы построили, рухнет под напором каких-нибудь молодых дикарей.
   Он остановился, подошел к столу, заканчивающемуся кафедрой и присел на него, сложив руки на груди.
   - Хаос. Это то, что нас окружает. Движение без направления и цели. В этом хаосе растворена боль и радость мира и все, что лежит между ними. Наши нервные окончания воспринимают его, фиксируют эти мгновения и составляют нашу память. Это еще не информация. Каша в голове. Фрагменты, обрывки, воспоминания. Аморфное пространство. Вспомните свое детство, - он встал и прошелся вдоль первого ряда. - Факты, мгновенные отпечатки реальности и длинные, надолго запоминающиеся события. Все это оседает в нас. Информация рождается когда человек соединяет два следа в один. Информации не существует в природе как таковой. Информация искусственна. Структура, которую находит человек в веществе, в исторических событиях, в повседневности является искусственной, но не это главное, - он поднял кусок мела вверх. - Что это? Мел. Что это с точки зрения химика? Соединение, содержащее углерод. С точки зрения кристаллографа? Неоднородный кристалл. Чем это может быть еще? Продуктом производства. Орудием труда. Бледным осколком скалы у морского берега. Остатком ископаемого, - он опустил руку. - Придумайте сами, - он подошел к доске и положил мел на место. - Этот простой кусок мела включен в десятки последовательностей. О некоторых мы даже не подозреваем. Представьте ситуацию - этим куском мела пользовался Эйнштейн. Что мы имеем? Почти экспонат для коллекции. - в зале послышался смех - Я не говорю об объектах более сложных. Что дальше? Имея кусок мела, как частицу материализовавшегося хаоса, мы, в попытке избавиться от навязчивого страха перед ним засовываем его в последовательность. Меня не интересует почему человек строит последовательности. Я имею результат. Цепь из фактов, которая заканчивается куском мела. Для химика эта цепь одна. Для коллекционера - другая. Ни тот, ни другой не воспринимает точку зрения другого. Один будет видеть одно, другой другое. Каждому свое. Каждый делает свои знаки. Один делает отчет по результатам эксперимента, другой - мемуары о том, как он слушал лекцию, а потом спер этот кусок. Один берет одни факты, другой другие факты. Опускается, не берется в расчет огромный массив фактажа. Как например - этим куском мог пользоваться Нильс Бор. История пишется заново. Что это говорит? Фактаж фильтруется, информация рождается в результате усечения целостности объекта. Текст является материализацией этого усечения.
   - Он некорректен - сказал Андрей. - Любой деконструктивист не оставил бы от него камня на камне.
   - Он читает лекцию не для зубастых профессоров из Йеля.
   Леваков засунул руки в карманы джинсов.
   - Основой любой религии является текст откровения. Это набор произвольных фактов, связанных между собой знаков. Это информация. Прощу прощения, в аудитории есть верующие?
   Послышалось несколько утвердительных голосов.
   - Я прошу прощения еще раз. Если отвлечься от условностей, то любой текст, вне зависимости от содержания, может быть оценен чисто количественнно. По числу букв. Предположим, что я человек, не воспринимающий авторитета церкви или достоверность газетной публикации. В таком случае цитата из Второисайи и заметка о жизни звезд с подробностями о личной жизни для меня равны. Что мы имеем в действительности? Никто не пытался проповедовать при помощи цитаты из газеты, священники пользуются Библией. Но пришел человек, похожий на меня, - последовала пауза, - И-вот, Бог-снизошел-на-него-когда-он-был-в-ночном-баре! - он растягивал слова, делая их похожими на речь переводчика одного из телесвященников; он произносил эти слова, медленно наклоняясь к аудитории, потом он круто выпрямился и пошел к доске, на ходу бросив: - Я обосную новое учение, исходя из годовой подписки на "Дэйли-копейка". Не сейчас, позже. Я могу набрать произвольное количество текстов, соединить их произвольными связями и выпустить в свет. Итак, догмат номер один. Вездесущность произвола. Произвол! В этом слове заключена, как сущность окружающего нас мира, лишенного законов и связей, так и метод построения человеком любой знаковой системы. Человек ограничен во времени и пространстве. Его действия подчас необъяснимы для него самого либо носят импульсивный характер. Факты, которые он включает в систему, делятся на две группы. Первая - традиция, ей мы посвятим отдельную лекцию. Вторая - его личный опыт, факты, увязаные в одну цепь, боль и радость его жизни, - он подошел к доске и начал писать. - "Истина откровения, - основа человеческого знания (первичная информация) - строится на произвольном выборе человека, как фактов собственной жизни и так и способа соединения их в единое целое". - Здесь идет речь о некоей изначальной ситуации, когда нет традиции, когда нет текстов, которые человек познает ранее, чем начинает выбирать что-либо из своей жизни. Это влияние огромно. Зачастую - решающе. Но мы, скажем так, рассматриваем ситуацию рассвета, когда была создана первая знаковая система, первое откровение Человека Порождающего. Он строит первый город. Первый лабиринт. Первый текст, давая начало традиции.
   Основная единица, с которой работает любой из нас во время общения, приобретения знаний, есть текст. Текст, как последовательность знаков. Он служит для коммуникации, для передачи социального кода, обеспечивающего преемственность поколений и функционирование человеческого общества. Текст так же вездесущен как и произвол. Даже находясь наедине с самим собой вы используете его для размышлений. Коммуникация в системе "Я-Я". Не стоит понимать узко текст откровения как чисто религиозный. Любое стихотворение, запись в дневнике, письмо, научный отчет, все то, что не связано с традицией, а относится к вашему личному опыту, все это текст откровения. Опять же я говорю о чистой ситуации. Традиция дает вам форму, язык, изначально вы зажаты его рамками, но об этом опять же - в следующий раз. Я хочу чтобы вы прочувствовали вещь, которая вам может показаться несуразной. Любой из вас является источником откровения о мире, наравне с любым отцом-основателем, оставившим после себя десять заповедей. Человек порождает информацию, которая равнозначна всему, что порождалось до нее. Она искусственна, так же как и потом придпваемая ей значимость и вес, - он посмотрел на часы. - А теперь перерыв.
   Перерыв был, как всегда очень короткий и очень шумный.
   Когда все успокоились, он встал и подошел ближе к аудитории.
   - Совсем забыл по поводу вопросов. Те, кто имеют что-то спросить, могут оставлять вопросы в письменном виде, если не хотят делать этого устно. Можно анонимно, - Леваков осмотрел верхние ряды. - Перерыв принес нам уменьшение наших рядов и один вопрос, который, как мне кажется стоит того, чтобы ответить на него прямо сейчас. В перерыве ко мне подошла весьма приятная девушка и задала вопрос - какой, кроме моего личного существования, довод может подпереть мое утверждение о равнозначности цитаты из евангелия и ее личной переписки. Очень простой и, главное, признаваемый большинством добропорядочных граждан. Юридический кодекс. Лицо, предстающее перед судом, неважно, является ли оно бездомным алкоголиком или гением, одинаково отвечает перед законом. Да, кто-то может сказать, что это несправедливо, но тогда возникнет необходимость в создании энного количества текстов, описывающих процедуру отбора гениев из числа бомжей. Вот и все. Я утверждаю единственный критерий, который дает одному тексту преимущество над другим - его размер. Неважно - в знаках или в килобайтах на носителе. Равнозначность информации, я имею ввиду ее объем, опуская ее значимость - первое условие, которое вам необходимо уяснить. Как равны гений и грязный вонючий бездомный алкоголик перед законом, так равна, для меня во всяком случае, и информация, которую они оба порождают при взаимодействии с миром. Да, да, - он увидел чью-то поднятую руку.
   - Вы говорили об отсеве, усечении массива фактов, но сами себе противоречите, опуская значимость информации, другие ее аспекты.
   - Я противоречу самому себе уже своим присутствием в этой аудитории. Уже то, что я пользуюсь для передачи информации русским языком и тем самым уменьшаю вероятность восприятия образа, который я могу передать. Я бессилен что-либо изменить в существующем порядке вещей и единственное, что я могу сделать - это ответить вам на ваш справедливый вопрос - я могу только осознавать усеченность выдаваемой мной информации и предупреждать об опасности полностью доверять моим словам. Впрочем, в начале нашей лекции я это и сделал. Я ответил на вопрос? Продолжаем разговор...
  
  
   - Тема сегодняшней лекции - "Традиция", - он опять начал выводить на доске обрывающиеся на половине линии. Закончив писать, он не выпустил мел из руки.
   - Традиция. Ритуал, канон. Правила поведения в обществе, в кругу друзей, вдвоем наедине. То, что всегда признается большинством. То, что, как говорят, проверено годами. То, что необходимо продолжить. Семейная профессия, художественная школа, преемственность поколений в продолжении дела отцов. Безопасный способ решения проблемы. Основание для мирных переговоров. Причина, по которой можно сделать скидку на национальный характер. Стена, не крепостная, но защищающая. Если бы меня спросили, что наилучшим образом символизирует традицию, я бы ответил, что это город. Мы рождаемся в городах, с детства учимся ходить на зеленый свет перекрестков, знаем все улицы в районе. Знаем, что если нет прямого пути, то есть множество обходных. Город построен до нас и, как кажется, для нас. Позже многие проходят через бунт, который закрепляется в очередных кварталах новых районов, после чего бывшие бездомные, которым не нравился старый порядок, поселяются в этих домах.
   На прошлой лекции нами была рассмотрена истина откровения, как источник человеческого знания, как основа, с которой начинаются все знаковые системы, от мировых религий до направленности статей в местной молодежной газете. Традиция является вторичным продуктом, усекающим истину откровения до необходимого размера. Чтобы она могла вместится в рамки, оставленные предыдущими поколениями. До того как мы дойдем до механизма обмена информацией между личностью и традицией, я позволю себе обозначить некоторые мотивы традиции по отношению к истине откровения. Список неполный и возможны дополнения.
   Имеем - общество и новорожденного.
   Если отвлечься от громких деклараций, символов веры и политических программ, то в идеале любое общество стремится к максимальному упорядочению, то есть жизнедеятельности без революций и потрясений. В грубом приближении можно выделить три крупных слоя в иерархии общества: основание, самое многочисленное и подлежащее управлению, среднее звено и элита. Элита дает общие направления, менеджеры среднего звена претворяют их в жизнь, управляя большинством. Далее, в обществе необходимо обеспечить преемственность поколений. Элита, используя выработанную традицией идеологию, на ее основе начинает готовить новое большинство, новое среднее звено и новую элиту. В принципе ничего нового я не сказал. Эти вещи очевидны. Единственное, где я хочу немного изменить угол вашего зрения - те идеалы, что господствуют в обществе, имеют утилитарный характер. Говоря проще - они выполняют роль первой ступени ракеты, выводящей личность на уровень каких-то необходимых навыков, которые позволяют ему давать обществу свой продукт, получая взамен другой. Продукт любого характера. Не только тот, что можно купить в магазине.
   Я не отрицаю идеалов. Человек должен иметь рамки, иначе он не сможет выжить в общности людей. Он должен, как биологический организм, получать силы для восстановления и, чтобы не нарушать общего баланса сил, - отдавать что-то обществу. Я хочу сказать другое. На мой взгляд, идеалы, навязываемые любой системой, тоталитарной, демократической, деспотической или любой другой, не несут того, что называется смыслом жизни. Они не имеют глобального характера, преходящи и превращаются в пыль при достаточно сильном давлении на них. Они выполняют свою роль и должны быть заменены новым оборудованием.
   Далее. Идеология, имеющая в своей основе очищенный хаос окружающего мира, наполняет головы новорожденных структурированной, обобщающей опыт нескольких поколений информацией. Это жесткие структуры. Они вырабатывают как стратегию поведения личности, ее цели и задачи, так и ее повседневные решения. Они вырабатывают. Какая доля приходится на личный произвол человека - количественно сказать трудно. Качественно - эта доля приходится на быт и отношение с близкими. Остальное, я имею ввиду культурную жизнь, политическую, прогноз на ближайшие несколько лет - все это дается на откуп тем жестким структурам, которые даны с идеологией. Они же, дающиеся сверху элитой, всегда усечены в зависимости от того, в какой из слоев общества попадет новорожденный. Происходит второй акт усечения, уже сознательного. Если первый является пассивным актом фильтрования хаоса окружающего, то на втором этапе происходит активная фильтрация. Дабы усечь неблагоприятные последствия в будущем, информация не додается в самом начале. Она может подаваться в примитивном укрупненном виде, с очень простыми связями и на очень простом материале. Я беру на себя смелость утверждать, что со времен древних египтян и шумеров до настоящего времени менялся только характер механизма, по которому общество воспроизводило ряды своей иерархии. От жесткого до более мягкого. От деспотизма, пресекавшего любые попытки реформирования информации более низлежащими слоями, до дутой свободы, провозглашавшей возможность выбора и собственного мнения, но блокировавшего этот выбор уже на уровне усложнившейся структуры общества. От более простых, но жестких путей для воспроизведения своих сил человек пришел к организации общества со множеством этих путей. Параллельно ведя работу по увеличению их жесткости. Человек, вместо двух путей, не принимавших сомнения в их неверности, теперь имеет две сотни. Вы можете быть адвокатами, служащими, рабочими, хранителями порядка. Быть тем, кем вам хочется, делать то, что вам необходимо для лучшего воспроизведения своих сил. Но по всем двум сотням путей уже стоят межевые столбы идеологии. Есть старая песня. Про двух попутчиков, что спорили в поезде. "А первый кричал, -" нам открыта дорога и можем если надо свернуть!". Второй отвечал, что поезд проедет лишь там, где проложен путь". Выбор возможен где-то вначале пути, и то он уже в рамках вашего происхождения, национальности и времени.
   Промежуточный вывод: информация, прежде чем дойти до личности, которая будет использовать ее как руководство к действию, искажается второй раз уже социальной структурой общества. Да? - он заметил поднятую руку.
   - Если мы хорошо знаем город и его улицы, то причем тут искажения? Если они описывают эти улицы?
   - Ну, если вы собираетесь прожить в одном квартале всю жизнь, молодой человек, то все в порядке. Но я так думаю вы себе уготовили более блестящий путь. Вот такая ситуация: переедете в другой город, а там на зеленый ходить нельзя. До второго перекрестка уже можно не добраться. Человек живет в нескольких плоскостях. Вспомните расхожие штампы о фанатике-ученом, дебиле-спортсмене, глупышке-красавице. В них есть постоянный источник комических ситуаций. Обычно человек знает хорошо одни правила игры. Попадая в другие координаты, он может потерять равновесие. Нет диалога, нет ответа. Нет светофора.
  
  
   "Вопрос: Почему это называется gatekeeping? Откуда ноги растут?
   Ответ: Адвокат ответственен за юридические дела личности. Финасовый агент - за деньги, которые имеет эта личность. Обе специальности возникли и приобрели вес вместе с усложнившейся юридической системой и финансовым рынком. Не имея специальных знаний и навыков по предмету, а также не имея возможности отслеживать изменяющиеся условия игры человек не может эффективно вести свои дела. Сейчас та же ситуация наблюдается в информационной сфере. Рост количества информации, появление новых форм работы с ней, новых форматов данных, подвели к тому, что появились люди, которые попытались взять круг этих проблем по обслуживанию большинства чайников на себя. В одном из интервью Умберто Эко сделал предположение, что возможно вскоре появится лицо ответственное за информационную сферу. Гипотетические навигаторы этого океана были определены как gatekeepers (GK) те, кто ответственны за поиск необходимой клиенту информации, фильтрации того потока, который увеличивается с каждым днем. Люди, которые владеют необходимым инструментарием, навыками и способностями.
   Вопрос: А что раньше на этом велосипеде никто не катался?
   Ответ: Подобные функции в крупных фирмах и государственных структурах выполняли информационно-аналитические отделы. Но они обслуживают либо группы людей, либо топ-менеджеров, которым нужно оставлять больше времени на принятие решения, избавляя от поиска первичных данных. Ситуация изменилась. Как ранее компьютеры были прерогативой крупных исследовательских центров, пока два головастых парня, сидя в своем гараже, не изобрели ящик, помещающийся на столе...".
   "Вопрос: Кто зачал тему?
   Ответ: У истоков GK была стояли часть тусовки Cybermind, Cyber-zone, группы E-toys, Rollbrains и Tetragon.
   Вопрос: В чем суть GK? Что такое "эффект фильтрации"? И если можно побыстрее.
   Ответ: Побыстрее - в Макдональдсе. Для более терпеливых текст излагается ниже...
  

Gatekeeping. FAQ v 2.2

http://geocities/goldtarcon/homepage/gkv22.htm

  
  
  
   "...Бурный прогресс информационных технологий так или иначе сказывается на других областях. Новые методики хранения, передачи и обработки информации находят свое применение не только в бизнес-сфере, управлении производством, проектировании и научных исследованиях. Влияние на культурную и социальную жизнь человека более чем заметно и перечислению этих изменений можно было бы посвятить не одну статью. Можно выделить общую черту этих изменений - они не были результатом направленной политики, а скорее являлись тем эхом, которое докатывалось из-за холма, за которым происходили битвы гигантов рынка информационных технологий. Мирные жители узнавали о происках хакеров и презентациях новых платформ из вечерних новостей, но это больше было похоже на сводки погоды где-то с другого континента. Даже проникновение компьютеров на письменные столы с трудом можно было назвать прямой заботой о нуждах обывателей. Производители искали новые рынки и все их влияние сводилось к рекламным компаниям, говорившим о том, что вам нужно купить это железо и поставить на него этот софт. Производители заботились о своих кошельках. И делали это за счет кошельков потребителей. Разговор о техническом прогрессе в постиндустриальном обществе был только красивым поводом для того, чтобы всунуть простому обывателю это донельзя навороченное произведение человеческой мысли. И мирный житель, с улыбкой соглашаясь на покупку, после сам решал как ему применять приобретенное нечто. Но рано или поздно случилось то, что должно было случится. Фронт борьбы расширился.
   Нормальное течение большинства процессов в современном обществе регулируется информацией и коммуникационной инфраструктурой. Результат диалога между участниками любого процесса, вне зависимости от того, чем является этот процесс - обучением в средней школе или координацией политической кампании - определяется тем, кто говорит, какая информация циркулирует в процессе и по каким линиям идет этот диалог. Кто (участники), что (какая информация) и как (через какие каналы). Имея в руках эти козыри можно было разыграть практически любую партию. В руках международной информационной субкультуры оказались по крайней мере две составляющие этого - средства производства информации (компьютерные технологии) и средства ее передачи. Для того, чтобы успешно вести борьбу на остальных фронтах, таких как политическая жизнь, крупное производство и владение стратегическими ресурсами и энергоносителями оставалось третье - те, кто участвовали в диалоге. Их помыслы, желания и души. Борьба за кошелек закончилась. Началась борьба за власть в остальных сферах человеческой жизни. Политика, производство, культура. Религия. Борьба за тела и души. Очередной виток в истории гонки за доминирование.
   Гейткиперы и макромиксеры были первыми кочевниками, снявшимися со своих зимовий. Они начали наступление на две структуры - средства массовой информации и шоу-бизнеса. На то, что отвечало за формирование общественного мнения и на то, что компенсировало нереализованные мечты большинства. СМИ, как и шоу-бизнес, работали на широкие слои, на некоего среднестатистического потребителя. Человек покупал газету, которая содержала информацию. Какая-то часть ему была необходима, на какую-то страницу он едва заглядывал, что-то его вообще не интересовало. Владея инструментарием и имея определенный навык, гейткиперы смогли наладить производство информации для каждого отдельно взятого частного лица, с учетом его вкусов, потребностей и кругозора. И сумели снизить цену за один печатный лист до уровня традиционных еженедельных изданий. Теперь каждый мог заказать и получать газету в том виде и с тем содержанием, которое было нужно только ему. Тираж распространялся как в электронном виде для тех, кто имел место в сети, так и в твердых копиях для тех, кто был лишен этой привилегии. Они работали во всех форматах, которые только были доступны - видео, звук, текст, графика и комбинированные документы. Круг людей, которых они обслуживали (прогрессивные обыватели не в счет) был не случайным. Информационное обеспечение местных органов власти, начиная от самых нижних до самых высоких уровней, фирмы мелкого и среднего бизнеса, которые не могли позволить себе серьезных аналитических служб, общественные организации и политические партии.
   Они были первыми псами новой информационной войны. Агрессивными авантюристами, вторгшимися в сферу, в которой был завязан крупный бизнес и политика. Это была война, которая отдавалась эхом выстрелов, если мы будем вспоминать хронику событий в Восточной Европе и странах бывшего Союза. Закрепившись на этом плацдарме, они двинулись дальше...
  

Newsweek

"The New Nomads"

  
  
   Андрей подошел к столику. Лена уже размешивала сахар в кофе.
   - Надо взять еще один, он сейчас подойдет, - бросил Андрей и подошел к стойке.
   Вокруг ходили студенты, было накурено. Леваков появился неожиданно, все в таком же студенческом гардеробе. Он напоминал пятикурсника, который пришел на лекцию с бодуна, с головной болью и забывший все принадлежности. Он поискал глазами Андрея. Заметив его у стойки, он подошел к нему и тот указал на стоявшую у окна Лену.
   - День добрый.
   - Здравствуйте.
   - Лена, - представил Андрей свою спутницу.
   Леваков помешал ложечкой сахар, не касаясь стенок и два раза оценивающе оглядел Лену. Он попробовал кофе и поднял глаза на эксперта.
   Он вытащил ложку из чашечки и положил на лежавшую рядом салфетку. Он не делал лишних движений и, казалось, не был заинтересован в разговоре.
   - Я слушаю, - просто сказал он.
   - Я занимаюсь оценкой инвестиций в области развития технологии. - Лену немного покоробило это полуофициальное начало с места в карьер. - Сейчас к нам поступило несколько проектов, я хотел бы получить от вас, скажем так... мнение. Дело в том, что они поступили от разных фирм, но цели лежат в одной области. Gatekeeping. Кроме того мы отслеживаем движение в этой сфере. Наши наблюдения не выходят за рамки просмотра публикаций в специальных изданиях и не так полны как нам бы хотелось. Насколько нам известно, вы занимались разработками подобных вещей и имеете личные связи с этими людьми.
   - Во-первых, мое участие имело не так много места. Во-вторых, - я не прекратил контактов с некоторыми разработчиками, но это на уровне личной переписки и высказывания мнений по поводу. Если вы слушали мои лекции, то вероятно в курсе того, на каком уровне я занят проблемой. Общие концепции, какие-то исходные положения. Я никогда не был крупным специалистом в написании кода, компилирования, чисто техничесих проблем. Вы не могли бы поконкретнее?
   - Хорошо. Область считается перспективной, но с тех пор как были заявлены первые продукты прошло достаточно много времени, а ситуация так и не изменилась. Сектор рынка слишком мал, в нем не заняты крупные фирмы и среди профессионалов разговоры на эту тему перешли в фазу анекдотов на перекуре. В чем, по-вашему мнению, причина?
   - Это была сознательная политика. Насколько я знаю, было неписанное правило среди разработчиков GK-софта - система не должна упрощаться. Дружественность системы, то, что проповедовал и внедрял в жизнь Гейтс для своих настольных приложений, это как раз то, чего они старались и стараются избежать. С одной стороны это было оправдано. Чтобы нормально освоить любое из офисных приложений, нужно с полгода каждодневной работы. Чтобы на серьезном уровне освоить последнюю версию Trickster или SmartPuzzles, нужно три-четыре года. И это при определенном взгляде на философию системы. То же самое, что мы имеем с автоматизированными конструкторскими системами. Тратить года на упрощение системы или то же время на усовершенствование фильтрующих и генерирующих блоков - примерно такова дилемма. Вторая причина относится к сфере авторских прав. Сходите на рынок, там полно компактов, пираты как жили так и живут. Вы можете купить это. Но вот каждый ли сможет пользоваться? Как говорил один мой шеф - отчет хороший, но к нему нужно автора приложить, потому как мало что можно понять. Роль личности в использовании GK-продуктов намного выше, чем в других сферах. Щелкать в Word по клавишам можно научить любую обезьяну. И можно воровать это тоже сколько угодно, только тут "иметь" и "использовать" - далекостоящие друг от друга вещи. Большинство из них так и не смогло организовать схему сопровождения продукта и подготовки пользователя для работы с ней. Я бы назвал это отсутствием нормального маркетинга. Третий момент. Среди разработчиков немало людей, которые способны сформулировать и создать. Но большинство из них смотрят на эти вещи, как на само собой разумеющееся, они не понимают, почему нужно объяснять саморазумеющиеся вещи. Они фанаты и их продукты рассчитаны на фанатов. Они имеют устойчивую неприязнь к большим конторам, они чувствуют себя кастой, чье знание еще не воспринято менее разумным большинством и прагматичными маркетологами. Там не осталось практиков, которые могли бы двинуть продукт на рынке. Все, которые были, разбежались по закрытым проектам еще три-четыре года назад. Проектам, которые делают крупные фирмы для своих правительств.
   - Как вы считаете, дело может сдвинутся с этой точки? Какова перспектива на ближайшие год-полтора?
   - Перспектива есть. Приходят новые люди, которые готовы идти на компромис. Кроме профессионалов есть GK-сцена, те самые фанаты-пользователи, которые смогли разобраться в этих дебрях и начать понемногу обслуживать население. Лично я возлагаю большие надежды на этих людей. В сети образовался новый класс. У них есть кодекс поведения, они не любят хакеров, они не читали кибер-панков, они не умеют писать код, но среди них много опытных пользователей, которые могут дать толчок как в области свежих идей, так и раскручивания этого сектора рынка. По крайней мере я вижу некоторые подвижки в эту сторону.
   - Берлин?
   - Да. Насколько я знаю, это верхушка того мыльного айсберга, который плавал по сети между ведущими GK-группами и стариками-разработчиками последние год-полтора. Они не только сформулировали новые требования к продукту, но и предложили план развития этого сектора рынка. Они имеют опыт работы с людьми, знают, что им нужно и за какую цену это могут купить. Это наработано несколькими годами практической работы и старики не могут сбрасывать это со счетов. Если они будут и дальше работать вместе, то такой тандем может привести к хорошим результатам. То, что они подают проекты на финансирование - я рассматриваю как один из признаков выработанной политики поведения. Они начинают искать серьезные деньги.
   - Судя по суммам, они хотят разрабатывать новые продукты.
   - Они хотят нанять профессиональных менеджеров. Тех, кого нет ни в рядах стариков ни в достаточном количестве на сцене. Они понимают недостаток своего опыта в чисто деловой сфере и хотят компенсировать его. Они будут работать по ночам и без зарплаты, но им нужны менеджеры-наемники, которые сформируют грамотную стратегию и доведут ее.
   - Намечается серьезный прорыв на рынке?
   - Кто знает?
   - А что крупные разработчики?
   - Старое правило - пока технология не доведена до коммерчески выгодного уровня крупные компании не будут браться за это дело. Сначала тут должны пройти пионеры и протоптать тропы. Крупные конторы пока могут неполохо заработать в других местах. Они разгоняют процессоры, упрощают обращение с приложениями и компьютером в целом. Пока GK-софт доползет до настольной системы или до офисов пройдет еще немало времени. Сейчас старики будут работать на сцену, на тех, которых уже не так мало, а они будут работать на конечного потребителя. Так было в свое время со Apple-платформой. Ребята сделали полуфабрикат, который вначале покупали только радиолюбители. Потом кто-то из них догадался обуть это в красивый корпус и дело пошло...
  
  
   "Иногда это напоминает мне игру котенка, забавляющегося мотком шерсти. Он катает его по полу, кусает, хватает лапами и выпускает когти. Он думает что он поймал мышь и теперь пытается справиться со своей добычей. Из клубка лезут нитки, за которыми он бегает с поднятым кверху хвостом, он бьет по нему лапой и не понимает, что нитка это не хвост и что не все серое это мышь. Он думает, что это добыча. Обманутые инстинкты охотника.
   Бабушкино вязание. Она была не очень старой и руки привыкшие к труду заставляли эти длинные стальные спицы превращались в серебристую бабочку, пожиравшую дергающийся моток черной шерсти. Она завершала работу, распускала их и опять вязала. Шарфы, свитера, блузки. Все из одного мотка черной шерсти.
   Мы тянем из этого нити из причин и следствий и плетем из них ткани текстов, сети логических рассуждений, латаем дыры в теориях, которые выглядят не сликом складно. Реальность подставляет нам то один бок, то другой и каждый пытается ухватить из нее нечто, что как ему кажется выведет его к тому самому концу, откуда начинался этот клубок ниток. Но нитки рвутся и мы ищем оборванные концы и с тупым упорством тащим их из темной перепутанной массы и не видно конца этому занятию. Сколько их было, ткачей и портных, посвятивших жизнь кройке и шитью. Они пытались превратить этот пушистый и мягкий объем в плоскость какой-нибудь гипотезы или прямую ленту сюжета о любви и ненависти и каждый раз находился кто-то, кто говорил: "Так не бывает". Или "Это еще не все". Или: "я раскажу вам, но вы не поверите".
  
  
   Андрей вышел первый. Не оборачиваясь, он быстро миновал кучку студентов, стоявших на лестнице и спустился вниз. Поставив дипломат на гранитный бордюр, он посмотрел назад. Она медленно подошла к нему.
   - Так, теперь я хочу поговорить с тобой о твоих "может быть", - он наклонился и стал завязывать шнурки на правом ботинке.
   - Чем ты собственно расстроен?
   - Чем? В таких случаях разговор ведет обычно один человек, другой или вставляет нужные слова или молчит вообще. Ты начала с ним разговор о вещах, о которых я имею не слишком хорошее представление. Тем более, что как по мне мы могли бы завершить разговор как минимум на полчаса раньше. Я чувствовал себя как дурак... - Андрей взялся за левый.
   - Ну не злись, Андрюшка...
   - Давай так, я человек из отдела, который занимается деньгами, - он говорил не поднимая глаз, пытаясь завязать непослушные тонкие шнурки. - Ты к деньгам имеешь отношение только когда получаешь чек у Ибен. Это мое, а это твое, - он закончил свое занятие, выпрямился и взял дипломат в руку. - Ты работаешь в human resources и я понимаю, что тебя больше интересует не то, что делают люди, но и то, кто они вообще. Кто кому приходится на GK-сцене и в каких вопросах этой идеологии они расходятся я не знаю и знать не хочу. Это твоя сфера, в следующий раз иди и говори с ним сама, кто где работал и у кого какая репутация. Я для себя все выяснил. Ребята хотят отхватить приличный сектор на рынке. Технически у них есть неплохие шансы, это я мог утверждать еще два месяца назад. Будет ли Холм помогать им деньгами - это не мое дело, я политикой не занимаюсь. Политикой занимаешься ты. Понятно?
   - Угу, злюка.
   Он сморщился, отвернулся и едва не задел дипломатом проходившую мимо студентку.
   - Я не злюка, я не люблю говорить о том, о чем не имею представления.
   - И не хочешь иметь.
   Он снова повернулся к ней лицом.
   - Не дразнись. Ты притащила меня в этот город черт его знает зачем. И кстати, ты живешь у мамы и кушаешь вареники, а я сижу в гостинице.
   - Я не дразнюсь, но иногда полезно знать во что твои инвестируешь все эти немерянные миллионы. Книжки надо читать.
   - Ну знаю, знаю. Есть внутренние отчеты по этой тематике. Гейткиперы как класс. Перестраховщики считают, что возникновение такой прослойки может иметь далеко идущие последствия. Люди, которые отбирают информацию для клиента, в принципе формируют его мнение. Некий индивидуализированный вариант средств массовой информации. Если GK смогут организоваться и действовать сообща, то как средство политической борьбы или лоббирования они имеют все возможности стать в один ряд с традиционными СМИ. Если они будут обслуживать не широкий слой, как газеты, а делать точечные удары на нужных людей в нужное время. Я читал это, но это не более чем предположения.
   - Леваков упомянул про иерархию. Есть интересные цифры в этой области, некоторые характеристики членов групп GK-сцены. Если сравнивать их, например, с хакерскими релизными группами, где основной возраст колеблется от пятнадцати до двадцати пяти, то тут основная масса приходится на людей в возрасте от тридцати до тридцати пяти. Мотивация этих людей другая, они занимаются этим не из-за того, что у них шило в заднице и они не знают куда девать свои таланты. Тут не бывает хакерских соплей - "мы просто хотели проверить насколько мы круты, мы больше не будем". Средний гейткипер это человек со сформировавшимся взглядом на жизнь и кругозором выходящим за рамки чисто технических аспектов информационных технологий. Это люди с высшим образованием, высокой коммуникабельностью и широкой эрудицией в самых различных областях. Они знают чего хотят. Я думаю берлинская встреча это один из этапов. Будет еще. Кстати, ты не спрашивал себя почему именно Берлин? Это последний крупный город западной Европы, на Востоке. Основная масса групп географически располагается в Восточной Европе и странах бывшего Союза.
   - Это что, о чем-то говорит?
   - Возраст людей и место. Их половое созревание совпало с большими переменами. Мой старший брат из этого поколения. Он как-то рассказывал, в газетах одно, утром в школе другое. На первом курсе он еще учил историю партии, а через два года эти же люди рассказывали о том, как это было неправильно. Они видели этот цинизм и для них любая идеология не больше чем слова. Шелуха, которая слетает как только ветер начинает дуть в другую сторону.
   - Так или иначе через это прошли не только они. Рано или поздно все мы приходим к разочарованиям. Ну и что из этого?
   - Я читала их ранние тексты. Это не было похоже на обычный подростковый бунт. Я не знаю точно... Там не было пафоса, восклицательных знаков, каких-то манифестов. Как репортаж с места событий, без комментариев и выводов, сухо и по существу. Очень холодно для такого возраста. Они не были бунтарями. Такое впечатление, что они знали чего хотели и шли к этому. И готовы пойти дальше.
   - Например?
   - А если они будут не просто фильтровать информацию или даже работать на политиков или рекламные компании для больших фирм? А если они поработают для себя? Сделают мнение о том, что борьба с информационным хаосом в сети есть первоочередная задача всех прогрессивных людей. И убедят их в том, что они должны пользоваться их услугами. Помня о том, что это всего лишь повод для того чтобы сорвать прибыль. Или заняться политической деятельностью, имея в руках передовое оружие.
   - Еще одна стая акул. Не они первые, не они последние. Сколько лапши вешают на уши каждый день, вроде наши товары самые лучшие.
   - Одно дело торговля телевизорами или стиральными машинами. Вспомни чем занимались ребята из Тетрагона. Тоталитарные секты. Они знают, что такое психотехники, они знают механизмы, управляющие толпой и отдельными людьми. Они способны на серьезные манипуляции массовым и индивидуальным сознанием. С их цинизмом и способностями... Они могут пойти дальше чем прорыв на рынке.
   Он опять поставил дипломат на бордюр, дав свободу рукам.
   - Ну хорошо, допустим гейткиперы и ребята, похожие на твоих старых знакомых собираются сделать что-то больше чем урвать клиентов у традиционщиков. Снижая цены, улучшая сервис... Все равно. Допустим они решили взять власть в свои руки в каком-то отдельно взятом месте. Ну и пусть, всем места хватит, почему ты видишь в них какую-то серьезную угрозу?
   - Все что я пока вижу, Андрюша, это медленное оседание на Холме ребят так или иначе связанных с гейткиперами.
   - Большие игры внутри Холма. Кому-то не нравится клановость и кучкование земляков. Ты что, получила от кого-то ценные указания?
   - Нет.
   - Хочешь прогнуться и предупредить боьших мальчиков о надвигающейся опасности?
   - Да нет же...
   - Ну а что?!
   - Чего ты кричишь?
   - Извини. Я не знаю зачем ты притащила меня сюда. Могла бы поговорить со своим шефом, изложить предмет твоих волнений и приехать без меня. Используешь меня как ширму и ничего путного сказать не можешь.
   - Извини, Андрюша...
   - Да... ладно тебе... Не хочешь говорить не надо. Встречайся, говори с ним, выясняй все свои проблемы. Только без меня. Хорошо?
   - Хорошо, Андрюша.
   - Тебе по-прежнему нужны пазлы для мозаики?
   - Да, Андрей.
  
  
   Сегодня Андрей остался в гостинице и она пошла на лекцию одна.
   Она сидела в аудитории, полной студентов и студенток, в который раз чувствуя себя неловко. Ее обычная деловая униформа - черная юбка и темно-синий пиджак, подчеркивающие все что нужно ровно настолько, насколько это не мешало бы работе других, здесь, среди джинсов, свитеров, вызывающих мини и купленных в модных бутиках блузках, смотрелась слишком зрело, слишком подбрано. Лежавшая на парте деловая сумка с ноутбуком и широкий блокнот для записей дополняли этот имидж как минимум до аспирантки с кафедры, которая внимает последним достижениям науки. Как максимум эта блондинка с аккуратной короткой стрижкой и едва подкрашенными темно-красной помадой губами претендовала на методиста с кафедры, которая пришла проконтролировать качество отчитки и соответствия содержания тематическому плану. Она то и дело ловила на себе взгляды ребят, пытавшихся то ли просто рассмотреть незнакомку, то ли прикидывавших насколько велики шансы на то, чтобы напоить ее кофе в кафе корпуса.
   - В прошлый раз мы рассмотрели традицию. В позапрошлый - личность. Сегодня будет подробно рассказано о механизме коммуникации между этими двумя... скажем так, частями.
   Я уже говорил о том, что информация рождается в процессе фильтрации и на протяжении всего цикла своего существования фильтруется, проходя сотни и тысячи коммуникативных актов между людьми, эпохами и культурами. Хочу обратить ваше внимание на то, что фильтрация - это не только усечение информации. Это довесок, который присовокупляется к существующему тексту, факту, личности. Это прежде всего вымысел, игра фантазии, латающей реальность. Через два или три "перехода" ее уже нельзя отличить от того, что является отражением реального события. Фильтрация - усечение и присовокупление. Я не буду давать точных определений, жестко разграничивая структуры, образующие фильтр. Причины я поясню позже. Я выделю структуры, о которых уже говорилось.
   Первая из них - язык. Мы воспринимаем мир и рождаем звуки. Уже это есть неадекватное отображение реальности. Мир несет не только звук, но и цвет, протяженность, массу, которую можно ощутить напряжением мышц. Вы не можете услышать цвет или попробовать на вкус длину. Тем не менее все, с разной степенью уверенности, делают из массы, длины, ширины, ощущения радости или боли, звук. При этом почти всегда искажая и его. Мы говорим "метро", но не изображаем звук прибывающего поезда. Мы говорим "гром", но редко говорим "ба-бах". Я уже не говорю о визуальных явлениях, отображаемых с помощью звука, рождаемых гортанью, языком и носоглоткой. Один и тот же цвет в трех наугад взятых языках будет звучать по-разному. Человек это кривое зеркало, искажающее мир и называющее это познанием. Но парадокс заключается в том, что отображение и коммуникация возможна только при изначальном искажении реального мира. Ограниченность человека во времени и пространстве не позволяют ему изобразить парусник в открытом море не прибегая к упрощениям, человек не может быть парусником, морем и облаками над этим морем одновременно. Надеюсь я изъясняюсь ясно. Миф о грехопадении и порочной природе человека находит еще одно толкование - человеческое сознание изначально дефектно, ибо основа его существования - искажение мира, созданного Отцом. Человек грешен. Это значит, что его мысли это даже не осколки зеркала Творца, а кривляние обезьяны в доме, где нет хозяев. Только при наличии языка человек может иметь сознание. Вспомним синдром Маугли. Вывод: искажение окружающего, всего того, что является "не-я" - условие функционирования нашего сознания.
   Далее. Я не буду цитировать фрейдистов, Юнга, деконструктивистов, структуралистов и всех тех, кто пытался так или иначе рассматривать сознание и все, что было придумано относительно него - подсознание, коллективное бессознательное, Я, Сверх-Я и Оно. Люди, создававшие эти структуры, опирались на свой профессиональный опыт и я не собираюсь опровергать эти мифы. Я сам профессионал и знаю каков механизм возникновения этих понятий. Мои опорные точки того же происхождения, они возникли из опыта и скорее имеют характер веры. Они прочувствованы, а не выведены. Над языком я выдвигаю структуру, предшествующую уровню идеологии и ответственную за возникновение пространства. Она порождена, скажем так, оцифрованными инстинктами. Стремление к жизни и стремление к смерти. Стремление самоорганизирующейся системы к максимальной концентрации энергии и к растрате его. Здесь заключен еще один парадокс. Стремление к жизни, то есть отдача энергии вовне - ведет к растрате энергии. Сохранение энергии - накопление, по сути эгоизм - есть проявление стремления к смерти. Они определяют стратегические направления мысли и деятельности человека. Отдача или отбор. Агрессия или созидание. Творчество и разрушение. Любовь вовне и любовь себя. Вовне или в себя. Это неотъемлемые части каждого из нас, как системы, которая поглощает и выделяет энергию. И здесь появляется еще одна структура. Та сторона. Все, что двигается, лежит и стоит вне нас, вне зависимости от того, что это - живое или мертвое. Ад, рай, прекрасное-далекое, Забугорье, Запад, Восток, соседняя квартира, оккультистские планы, загробное царство и пустота атеистов. Неисследованные области науки, загадочные события природы и истории. Он. Она. Внешний мир. Нация. Мы и они. И отсюда два направления в политике - интеграция и национальное самоопределение. Мы и те, в другом районе. Все это относится к тому, что называется той стороной. Стремление к жизни и стремление к смерти порождают ту сторону. Поток, подвергающийся фильтрации, приходит оттуда. И тут еще один момент. Нет разницы, что идет из внешнего мира - отфильтрованная информация или беспорядочность внешнего мира. Все равно это воспринимается, как хаос и подвергается очередной обработке.
   Вернемся к традиции, чтобы обрисовать следующий уровень фильтра. Выше я описал появление пространства. Пространства, не протяженности, поскольку пространство имеет четкое направление и точку отсчета. Сейчас мы копнем вглубь, если здесь вообще уместно обозначение какого-либо направления и попытаемся выяснить природу времени.
   Дыхание. Ритм кровообращения. Пульсирующая боль, затухающая или наоборот, растущая. Циклы нормального организма и переходные процессы в больном организме. Время порождено не сознанием человеческим, его исток в теле. Во плоти, в пульсе, что бъет по голове, дыхании, которое невозможно остановить. Изменение ритма позволило телу уяснить разницу между тем и этим, между плохо и хорошо, а не рассуждения о морали и совести.
   Ни времени ни пространства не существует там, где нет человека. Человек приходит и искажает его своим дыханием, ровным или неровным. Человек приходит и и видит, как по песку расползается его тень, окруженная ярким светом. Черное и белое. Мое и не мое. Представление о хаосе проистекло из того, что кто-то не смог дышать в едином ритме с падающими каплями, что были принесены летней грозой.
   Я попытался создать новый миф, о происхождении человека. Боюсь, сегодня у меня это получилось плохо. Тем не менее, время и пространство - это две основные и единственные составляющие в своей весовой категории. Каждый фильтр, то есть составное образование из смыслов с разной степенью эмоциональной нагрузки, имеет свое время и пространство.
   Я возьму на себя смелость обрисовать еще один один мотив, по которому идет формирование фильтра. Без него, как я считаю, не обходится не только ни одна мировая религия, но и мало-мальски значимая моральная система. Главным мотивом я считаю снятие напряжения с текущего момента. Поясню. Есть две чаши весов, находящихся в равновесии, есть груз, боль утраты, разочарования от несправедливости, от абсурда. Весы качнулись в сторону. Необходим противовес. Значимость события снимается перенесением его тяжести на событие в прошлом или будущем. Цикличность природных явлений - фон, истинное значение восхода, древний человек узнал, когда проснулся после тяжкого боя с пещерным медведем и увидел, как его рана затянулась. С тех пор он только и делал, что рассказывал своим внукам о том, что завтра будет новый день. Тогда станет совсем легко. Цикличность была фоном, катализатором реакции была боль или радость. Быть может сегодня я слишком неуклюже описал эти две основные категории человеческого существования, но если меня кто-то убедит в невежестве я готов поспорить с более красивыми подтверждениями моей веры...
   Она ушла минут за десять до конца лекции, громко хлопнув жестким деревянным сидением. Вышло немного неловко. Его лекция прервалась на пару мгновений, но судя по всему он заметил ее.
  
  
   "Цель? Этих ребят надо было знать лично, чтобы понять что они никакого пафоса в этом не было. Они просто жили. Пауки не живут в реках, а дельфины в пустыне. Да, они делали нечто выходящее из ряда, но для них это было простой реализацией врожденного и приобретенного... Знаете, что я вам скажу: все эти надутые деятели, делающие из своих чувств товар и продающие любые подробности своей жизни таким как вы, по сути мало чем отличаются от тех, кто потребляют их продукцию. Почему? Сами подумайте: вы производите впечатление неглупой девушки. Могу дать ключ. Основа движения большинства, которое мы видим, - талант и заурядное тщеславие. Плюс стремление к оправданию этого тщеславия. Они прошли через это, оставили это позади, знаете - это как сверхзвуковой самолет, оставляет звуковую волну позади себя. Им не нужна была эта суета, шум вокруг своих персон. Они просто жили, они перли напролом, оставаясь в этом конусе тишины, не оборачиваясь ни на прошлое ни на будущее..."
  
  
   Она ждала его. Он вышел из аудитории вместе с толпой, руки в карманы, на черную тенниску была одета кожанная замшевая куртка. Он быстро пошел по направлению к переходу в другой корпус.
   - Александр Михайлович!
   Он резко обернулся и остановился, не вынимая рук из карманов.
   - Да?
   - Я хотела бы с вами переговорить.
   - Прямо сейчас?
   - Да.
   Он вытащил руки из карманов. В левой ладони у него была начатая пачка Stimorol'а. Он посмотрел на девушку и засунул ее обратно.
   - Что вас интересует?
   - Тетрагон. Группа Диспетчера.
   Он посмотрел на нее и опять полез в карман за подушечкой.
   - Да? - он не улыбался. - И что же конкретно?
   - Почему команда распалась? И... "Тетра" - это четыре, но известно, что вас было пять.
   - Это все?
   - И... все, что вы можете рассказать.
   - Слишком долгий разговор может получится, - большим пальцем он выдавил таблетку. - Поройтесь в сети, там много чуши про то, что было и про то, чего не было. Почитайте, вы девушка умная. Кроме того, Макс сейчас на Холме не последний человек. Пригласите его на чашку кофе, может он и расслабится.
   - Я приглашала.
   - Ну и что?
   - Он умеет уходить от разговоров.
   - Да? - улыбка едва тронула его лицо. - Даже с такой красивой женщиной?
   - Да.
   - Понятно. Ну ничего страшного, он всегда таким был. Наверное, вы просто не в его вкусе.
   Он посмотрел на нее, ритмично двигая челюстями.
   - Вы не слишком ограничены по времени? Я знаю здесь неплохое место.
   Они молчали всю дорогу до этого маленького кафе среди общежитий, образовавших целый микрорайон, который добропорядочные граждане по вечерам обходили стороной.
  
  
   - ...А Тетрагон?
   - А что Тетрагон? Представьте человека, пришедшего к выводу, что все его мысли никогда не смогут быть донесены до других без искажений и бездарных перевираний еще при жизни создателя и всю жизнь вам придется толковать их и бегать с веником, заметая следы? Вывод, отрицающий сам себя. Слово изреченное есть ложь. Что вы будете делать?
   - Наверное молчать...
   - И надолго вас хватит? - он не стал ждать ответа и продолжил: - Вопрос подходящего сценария. Если я не могу говорить о своем, я могу наказать тех, кто врет другим. Один раз он дал объявление на местной BBS, на которое откликнулись те, кто был похож на него. Грамотные, с головой, что-то пережившие ребята, для которых сеть и машина не были культом. Которые одинаково потешались и над фанатами Quake и над извращенцами, которые по ночам писали коды на новый сверхпродукт. Сначала мы менялись сообщениями, а потом Шершень нашел знаменатель, на котором мы сошлись.
   - Но у него была своя команда, с которой он занимался чисто хакерскими вещами.
   - Он хорошо знал хакеров города. Почти всех, кто работал в релизных командах нашей сцены. Иногда они делали вещи, которые нужны были его конторе, но он не имел постоянной команды. Это ложный слух. Шершень не любил хакеров. Пользовался их услугами, но переносил плохо.
   - Это правда, что он работал на СБУ?
   - Да. Он имел там связи, некоторые его армейские друзья пошли работать туда. Некоторые стали бригадными. Макс его называл "начальник отдела по связям с общественностью". Он был самым старым из нас и единственным, кто служил в армии. В восемьдесят седьмом он поступил в политех на ФИВТ, был тем самым высоколобым мальчиком, для которого три часа работы на "двойке" с плохим монитором были пределом мечтаний. Потом армия, последний призыв студентов, пограничная застава где-то в Азейрбаджане. Под массовое увольнение он попал слишком поздно, уже после беспорядков в девяностом. Два года с автоматом в руках. Он не долго проучился в политехе, мотался по горячим точкам. Карабах, Молдавия. Там завел знакомства среди спецов, вернулся и вспомнил старое. Стал хакерствовать, жил один. Потом перебесился и нашел серьезную работу. Он уже тогда был поломанным. Но при этом никто никогда не воспринимал его, как человека нуждающегося. Он умел хорошо играть роль, больше того, даже когда он говорил об этом, ему никто не верил. В девяносто третьем его сестра попала под аресты юсмалиан и тогда он стал всерьез думать о том, о чем Макс уже давно делал свои тексты.
   - А что было с ним?
   - Как-то в очередной раз он надрался и рассказал. Это очень личные вещи. Хотя может быть банальные, - он посмотрел на нее, грустно улыбнувшись. - Несчастная любовь. Два года он колотился в стенку и все закончилось не так как это заканчивается в фильмах. То есть он не покончил с собой, но и хэппи-энда тоже никакого не случилось.
   - Зачем он дал объявление?
   - Отсутствие единомышленников. Время было такое, пограничное. Кто был ничем, тот стал всем и наоборот. Рассказывать об этом сейчас бесполезно, это надо видеть. Когда утром говорят одно, вечером другое. Одни и те же люди. Одноклассники уходят, кто в рэкет, кто в секту. Я не буду говорить за всех, но лично я тогда никому не верил. Как говорил мой первый шеф - всеобщая некомпетентность. Так вот тогда было всеобщее безверие. Покупалось и продавалось все. У тебя есть мысли, но их никто не слышит, никто не знает, что тебе от них надо. Тот конфликт, который был в каждом из нас, просто срезонировал с общей обстановкой. Что делать, когда есть слова, но их некому сказать. Одиночество полное. Знаешь, что молчать нельзя, но не видишь кому все это высказать. А даже если выскажешь, то вряд ли тебе скажут что-то дельное в ответ. Его объявление было криком о помощи.
   - И вы нашли собеседников?
   - Да, но не только. Довольно быстро отсеялась обычная шелуха из фанатов, почуявших очередной повод для безобразия и случайные или просто слабые люди.
   - Что вы имеете в виду "слабые"?
   - Те, кто боялся признаться самим себе в своих недостатках и ошибках. В мотивах своих поступков. А значит и пойти дальше.
   - А вы, значит, не боялись...
   - Ваша ирония неуместна. Это был напряг и не только умственный.
   - А может это был довольно оригинальный способ самоутверждения?
   - И это было. Не скрою, мне нравилось ломать этих самодовольных отцов-основателей, живших за счет своей паствы. Мы отнимали у них не только кусок хлеба, но и тех, за счет кого самоутверждались они. Но это была тяжелая работа. Это было единоборство, лоб в лоб. Иногда мы были сильнее. - Он поглядел на нее своими немигающими глазами. Этот контраст, футболка навыпуск, старые кроссовки и глаза, в которых нет ни злобы ни сочувствия. Она словила себя на мысли, что честность жестокая вещь, даже когда говорят не о тебе. - Когда люди тратят кучу денег в модных бутиках, казино, ресторанах, строят дома в которых не живут, кичаться идиотскими привычками - это не считается чем-то ненормальным. Да, когда у кого-то нет денег он возмущается, когда они у него появляются, он бежит и покупает "Роллекс". Да, мы развлекались несколько забавным способом. Не всякий рискнет залезть в самую середину муравейника. Да, нам нравилось ковырять там палкой. Иногда мы делали это небесплатно. Богаты родители готовы были заплатить за чадо, которое перешло не на ту сторону. Жизнь приятная штука, если знать, с какой стороны к ней подойти.
   - Вы циник.
   - Только в печку не ставьте.
   - Я читала ваши тексты.
   - Эту чушь, которая расползлась по сети и под которой стоят наши имена?
   - Да, именно.
   - Ну и что вы вынесли из этого?
   - Вы очередные бунтари, ставшие чиновниками. Вы шумели, по мере возможности, а потом ушли на покой, когда поняли, что вас никто не видит.
   - Рано или поздно все одевают тапочки...
   - Сколько пафоса, сколько планов по переустройству мира и взглядов на эту жизнь... Самоубийцы, проповедующие на краю крыши. Почему вы не закончили все разом?.. Вы оправдывались, если бы вам дали волю, вы бы сворачивали мозги всем, кому ни попадя. То, чем вы занимались - вы искали оправдания своим разрушительным позывам.
   - Позывы бывают в другом месте. Вы ведете себя агрессивно. Если человеку незачем задерживаться на месте это еще не значит то, что он должен уйти немедленно. Мы были связаны определенными обязательствами перед близкими нам людьми, которые бы до конца жизни не приняли бы никаких объяснений. Осознание пустоты, а главное знания того, что не ты один это чувствуешь, дало ощущение силы, отпущенной на волю. Та область, в которой мы действовали, не связывала нас никоим образом. Каждый имел стабильный заработок и крышу над головой. Тихое место под солнцем. Но, выражаясь старым языком, для нас не было ничего святого. Люди торгуют информацией. Всегда торговали. По большей части информацией оперативного характера. Журналисты, шпионы, исследователи. Информация структурного характера, которая всегда считалась чем-то единичным, элитарным и уделом немногих умов, тратящих года на выявления последовательностей, была золотоискательством. На создание концепций уходили десятилетия. Потом они становились моральными устоями общества, научными теориями, филисофскими системами. Основой для произведений искусства и литературы. То, что попытались сделать мы аналогично ситуации инженера Гарина, который завалил мир золотом и обесценил его. Мы хотели делать тоже самое. И попытались обосновать это. И имели неосторожность залить эти тексты на сайт и чем-то засветиться в печати. Но в нас не было никакой долбаной дятлом идеи о бунте и новой революции. Нам не нужна была революция и доказательство нашей правоты. Никому не нужна была новая идеология. Собрались люди с определенными способностями и похожим жизненным опытом, примерно такого характера - вода мокрая, небо голубое, жизнь говно, а секреты чушь собачья. Нам хотелось подзаработать, а не заниматься идеалистическими акциями типа очистки Internet от пользователей Windows'95 или спасением отдельных личностей от не слишком свежих идей. Мы хотели заработать, а заодно и посмеяться над тем, как просто можно развалить все установки человека, думающего, что он мессия на Земле. Пользуясь чистой филологией и немного поработав мозгами. Мы имитировали тексты и выдавали их за апокрифы. Кто виноват в том, что эти дураки верили им безоговорочно? Для нас это было производством. Мы делали слова, как кто-то делает и продает колбасу, а вы покупаете ее и едите.
   - Это не колбаса...
   - Это колбаса. Очень хорошая колбаса. Кривоногов был ядом, Асахара и Мун - экзотикой, недоваренные креветки. Украинская идея была борщом, который ели все. Начиная от торговок на Бессарабке и заканчивая усатыми дядьками из университета. Когда плодятся артефакты шоу-бизнеса, никто не возражает. Высоколобые эстеты рассуждают о культуре и субкультуре и плодят тексты о том и этом, считая свой труд чем-то уникальным. Когда мы заикнулись на эту тему несколько с другой стороны - это было объявлено ересью и предано анафеме. Мы делали дело на совесть. Цитаты, аргументы, постановка вопросов к оппонентам. Если бы этим занималось новое поколение бунтарей-мыслителей, эдаких юных ниспровергателей основ, нам бы все простили. Нас бы поддержали другие силы, которые взяли бы нас в оборот, под политику или под культурное покровительство. Если бы это было массовым движением болеющей за судьбу "дэржави" молодых - нас бы просто пожурили за экстремизм, - он едко улыбнулся. - Нам не простили конвейер. Мы сделали пятьдесят статей за два месяца и пустили их по журналам. Когда эти ребята просекли, что над ними смеются, они прекратили печатать эту чушь и погрозили нам пальчиком. И тогда мы решили заниматься тем, чем мы занимались. Мы стали вспарывать мозги психам и возвращать детей в семьи, к маме и к той лестнице, которую папа подставлял любимому чаду. Лицей, колледж, универститет, хорошая фирма и белая рубашка каждый день.
   - Вы циник, вас...
   - Кто знал что я циник, пока меня не спросили мое мнение? Не хотите не слушайте.
   - Вы...
   - Да, "я", и что дальше? - ей показалось, что она перегнула палку, он сказал это слишком резко - Я наемник, мне все равно, состряпать с десяток новых идеологий, на которых вырасет поколение, которое будет делать то, к чему их подсознательно готовили. И они будут верить в это. Чего желаете? Творчество как абсолютная благость или как следствие грехопадения?
   - Вы путаете совершенно разные вещи. Как вы можете позволить себе так обращаться с тем, что для сотен тысяч является источником жизненных сил. Как...
   - Так. - Перебил он ее - У нас этого не было и мы жили.
   - Вы получали деньги за работу. Неплохие деньги. И при этом вы говорите о каком-то бескорыстии.
   - Почитайте жизнь замечательных людей. Сколько богатых изнывали от жизни, в которой было все. Человеку не нужно больше чем он может съесть. Есть какой-то минимум, при котором человек чувствует себя чистым и сытым. Быть прилично одетым и плотно пообедавшим или ездить на шестисотом "Мерседесе" и просаживать деньги в казино - две большие разницы. Мы пытались предоставлять сервис, который пользовался спросом. Равно как и не рекламировали себя на всю округу. Никому не нужна была ни власть, ни большие бабки, ни собственный офис, ни вхожесть в круги. Никто из нас не делал на этом карьеры. Мы тихо убеждались в кое-каких теоретических выкладках. Но это было не только на уровне написания статей о суггестивности или влияния фонетики на подкорку, а на уровне практической работы. И работы с теми, кто сам плодит мифы, а не теми, кто их потребляет.
   - Обесценить труд писателя, художника, создающего неповторимые образы. Сравнять с землей труд человека, искренне желающего духовного роста своего народа... Дающего людям радость от общения с прекрасным. Вы понимаете, что вы обесценивали жизни, сводили на нет труд, равный по напряжению... не знаю чему... это как труд шахтера, первопроходца. Это жестоко и несправедливо.
   - Зачем вы копаетесь в этом если, это жестоко и несправедливо? Тетрагон это не красивая история о творческих людях, обиженных жизнью. Это стиль жизни. Если бы я сейчас попросил вас дышать раз в минуту, что бы вы мне сказали? Мы делали это не из-за денег, просто по-другому не хотели. Зачем вы пришли и спрашиваете об этом? Вы хотите прочитать мне проповедь о том, что я делал больше десяти лет назад? Да, мы ломали этих людей. И я не буду оправдываться тем, что они перед этим ломали других. Мы были сильнее. И мы не вели длинных бесед наподобие этой, как в классическом американском экшене: полчаса пистолет у виска и проповедь с пеной у рта. Все было гораздо проще. Драка это очень некрасиво. А творчество - это не привилегия, дающая право на какие-то социальные блага и вхожесть в тусовки. Этим живут, а не пользуються, чтобы удовлетворить свое тщеславие.
   - Насколько я знаю тексты Макса он ставил целью обесценить продукт творчества и сам процесс, сведя его к утилитарным функциям организма. Вы сами говорили об этом на лекции. Четверо именно обиженных жизнью людей... циников... маньяков, собрались вместе и решили отомстить всем без разбора. Разве я не права? Нескрываемая агрессия, полное отрицание всей предыдущей традиции, сарказм к тем, кто посвятил свою жизнь культуре и искусству.
   - Тетрагон никогда не имел никакой программы. По определению. Это было придумано позже теми идиотами, которые сутками лабали в Unixе. Были какие-то близлежащие цели, выполнение заказа, набор библиотеки, отработки модулей. Задачи доехать из пункта А в пункт В не было. Никакой стратегии. Побочные эффекты, я имею ввиду тексты свидетелей о характере нашей деятельности, оценки работы группы, появляются всегда. Кстати там есть несколько статей, почти полностью передающих весь мотив работы, тем более, что этот человек никогда не общался с нами. Он сложил все и получил правильный ответ. Я до сих пор жалею, что он так и не вышел на прямую. Все отдавали себе отчет в том, что делается, но никто не ставил себе задачу провести культурную революцию. Когда шоу-бизнес плодит девок-однодневок тысячами, элита шмыгает носом, а на самом деле у нее просто нет механизма для того чтобы отладить массовый выпуск шедевров. А если говорить до конца откровенно, то тогда все они лишатся своего места и перспективы на будущие лет сто пятьдесят, на которые каждый в тайне рассчитывает. Когда я первый раз увидел взорванный мост в "Правдивой лжи", я понял что театр и кино на дому станут реальностью через десять лет. Теперь каждый, имея полторы тысячи в кармане, может купить интеловского Maker'а и делать постановки со всеми кто был и кого не было. Но начинаются разговоры, которые мы слышали еще пацанами. Непреходящие ценности, суррогат культуры, неповторимость. Полнометражные клипы с нью-йоркской Marketplace элита не употребляет не потому что они скверно сделаны, а потому что создана аура табу вокруг этого места. Они никогда не видели, что там. Причем заметьте, речь ведь идет не о новом подходе к делу с революцией, а только об изменении процесса.
   - Для многих творчество - единственно возможный способ существования в этом мире. В нем и так много дерьма, а вы хотите отнять у них... почти воздух. У других сотен, которые живут этим - возможность познать свет и стать чище.
   - Для этих одиночек творчество чаще всего становится отвариванием в собственном соку, они что-то делают, куда-то идут, им зачастую не нужна слава, нужно простое общение, возможность диалога с себе подобными. Если они пытаются сделать шаг в сторону аудитории, то сразу выстраиваются стены из дедушек, критиков и более удачливых собратьев. Нужен пароль - имя. Его мысли могут быть в десять раз свежее, но у него нет имени. Поймите же наконец, продукт творчества не может существовать без клейма. Марсель Дюшан расписался на писсуаре и это стало произведением искусства. Давайте я распишусь на унитазе и что это будет? Имя дает возможность для дыхания, а не творчество. Творчество это рок для тех кто занимается этим всерьез... Вы читали "Тысячу и одну ночь"? - вдруг неожиданно спросил он.
   - Да... А что?
   - Помните джиннов? Могущественные существа, которые могли сворачивать горы, но при этом были рабами. Раб лампы. Почему никому не приходило в голову то, что творчество это не дар свыше, а проклятье господне? Макс был десять раз прав, когда говорил о творчестве, как о функции организма, а не работе сознания. И если не будет вывода этих шлаков из организма, то ситуация будет напоминать обычный запор. Творчество всерьез - это необходимость время от времени освобождаться от образов и мыслей, мешающих дышать. А возможность диалога зачастую одно из условий того, чтобы процесс шел нормально, с нормальным ритмом. Этим людям не нужно имя, они просуществуют и без него, если конечно, кто-то не вдолбит в них мысль о необходимости успеха. Но его обретение - это мясорубка, из которой немногие выходят с тем, с чем пришли туда. Система не хуже политической, с инфраструктурой, иерархией. Молодые таланты для нее это пушечное мясо, станки, которые производят продукцию. Почитайте светскую хронику. Дрязги, разборки, драки. Зависть, ложь. И все из-за имени. Человек, который просто захотел быть услышанным, в конце пути уже совсем не тот. Это футбольное поле, по которому ездят танки. Творческие группировки, андерграунд, рынок, официальная идеология. Дилемма простая - либо вне поля в глухоте, либо в поле и всю жизнь как лягушка в горшке с молоком.
   - Я не услышала в вашей речи ни слова о тех, кто не творит, а нуждается в том, что вы называете продукцией. Духовный рост, культура нации, ведь все это вы отрицали, разве не так? Те тысячи, что, грубо говоря потребляют, живут этим. Пусть великие слабы и дерутся... но ведь тем кто не могут это необходимо как идеалы, как ориентиры в окружающем. Вы лишаете людей существенной части их жизни, отнимая у великих их имена и обесценивая их дела. Вы, находясь выше, да, надо отдать вам должное, вашей оригинальности, смелости, вы можете позволить себе насмехаться, заниматься интеллектуальными играми, играть мифами эпох, как детскими кубиками... Это жестоко, отнимать у людей то немногое, что может помочь им стать чище, пережить боль, потерю... Вы ненавидите людей, вы машина с мозгами, но даже без намека на душу...
   - Вас никогда не множили на ноль? - прервал он ее. - Я не имею в виду детские обиды и робкие походы на первые свидания. Конкретно, без возможности что-либо изменить? Вы никому не нужны, а если и нужны, то желательно бесплатно или подешевле. При этом идет двойная игра на ваших нервах, вам говорят о вашей неповторимости, а подразумевают включение вас в какую-то схему.
   - Это не дает право вам поступать также с другими.
   - Я задал вопрос.
   - Нет.
   - Жизнь бессюжетна. Вы можете оспаривать это, но это все равно что обвинять меня в том, что мне тридцать четыре, а не шестнадцать. Все, что пытается сделать человек, имеет сюжет. Когда Тарантино сделал Pulp Fiction ему сказали, что он просто нарезал старые фильмы по-новому. Можно видеть в этом игру с монтажом. Можно - глубокую философию о произволе Божьем и неисповедимости путей. Попытки придать жизни форму приводят только к очередному информационному всплеску. Множатся тексты, комментарии, повышается напряг, но в общем все остается на старых местах. Идет сплошной повтор, причем не только в мелочах, но и в крупных структурах, типа религиозных мифов. Все это вызывает бурный восторг специалистов и больше ничего. Идеи, которые сейчас считаются чем-то прогрессивным через сто лет будут объявлены анахронизмом и появятся новые пророки. Появятся новые лжепророки, будут выявлены новые заблуждения. Виток, еще виток.
   - Вы отрицаете прогресс человечества?
   - Да. За последние две тысячи лет изменилось только количество и качество. Людей стали убивать больше и быстрее. Духовный рост часто путают с истонченностью нервных окончаний. Вечные вопросы названы высшим проявлением человеческого духа, но почему бы их не назвать высшим проявлением человеческой слабости, если на них никак не могут найти ответ? Что такое пространство и время ни ученые, ни философы, ни тем более богословы до сих пор не знают, но вовсю пользуются этими понятиями для обоснования и разработок новых технологий и теорий. Человеческий рассудок абсурден, он ставит себе вопросы, на которые не может ответить...
   - Но тем не менее вы пользуетесь им, чтобы формулировать ваши мысли.
   - Скорпион может убить себя своим же хвостом, это не первый случай в природе, когда самоорганизующаяся система может отрицать саму себя.
   Она внимательно посмотрела на него. Пауза получилась слишком длинной.
   - Если у вас больше нет вопросов, разрешите откланяться.
   Он встал из-за столика обошел ее и двинулся в сторону выхода.
   - Нет, у меня еще есть вопросы.
   Он остановился и неспеша развернулся
   - Есть ли связь между гейткиперами и "Внешним сценарием"? - спросила она, встав вслед за ним. - Есть упоминания о том, что вы разработали стратегию, в которой Серебрянный Холм - только часть более подробного плана.
   - Что-нибудь еще?
   - Сначала ответьте на эти вопросы.
   Леваков вынул подушечку. Он еще раз оглядел ее с ног до головы. Сытый удав. Ей стоило усилия подойти к нему ближе.
   - Мне кажется, что наш разговор еще не окончен, - сказала она.
   - Кто это решил? Вы?
   Она ничего не ответила. Леваков посмотрел на нее и вернулся на свое место. Она повернулась к нему лицом, но продолжала стоять.
   - Присаживайтесь. Если вы считаете, что наш разговор еще не окончен - я готов поверить на слово.
   Она подобрала юбку и присела за столик, оставив сумочку на коленях. Возникла небольшая пауза.
   - У вас красивые ноги.
   - Что?
   - Я сказал, что у вас красивые ноги. Выходите замуж и воспитывайте детей.
   - К чему вы это?
   - Не лезьте в это. Зачем вам? Гейткиперы, сценарий... Скучные мужские игры. Или вы на кого-то работаете?
   - Нет, все что я говорю сейчас, это моя инициатива. Моя, собственная. Я просто хотела посмотреть вам в глаза и задать вопросы, которые у меня есть. И я хочу получить от вас ответы.
   - У вас много вопросов. И как-то слишком сумбурно. С глобального на личные дела. Вам чем-то досадил Макс?
   - До того, как Диспетчер пришел работать на Холм, для меня он был оригинальным философом с твердыми убеждениями. Но их у него, по-моему, отродясь не было.
   - Не судите...
   - Почему? Почему я не могу сказать того, что я думаю?
   - "Слова это пули. Стреляй и убей". Не я придумал.
   - Вы весь вечер цитируете. Но это не меняет дела. Когда-то кто-то не воспринял его неповторимую индивидуальность и из-за этого общество получило компанию маньяков, готовых множить на ноль все, что попадается им на пути. Просто так, без причины. Вы имели больше чем многие, вы умны, сыты, серьезные лишения вас минули. Но вы выворачиваетесь наизнанку, пытаясь разрушить все, что лежит вокруг. Вы ищете любую возможность. Оглянитесь, сколько людей сохраняют доброту и отзывчивость, несмотря на те страдания и несправедливость, которые они терпят. Сколько молодых парней, поломанных войнами находят в себе силы и живут, не крича о том, что им пришлось пережить. Вы... Вы беситесь с жиру, вы истонченный декаденствующий интеллектуал...
   - Легко увидеть абсурд в войне. Вам нужен шок, чтобы прочувстсвовать это. Кровь, грязь, выпущенные кишки. Это просто. Попробуйте увидеть абсурд в тех вещах, которые вы делаете и с которыми вы сталкиваетесь каждый день. Те несуразные мелочи, которые портят нам жизнь, но которые мы стараемся не замечать. Это труднее. Но и фильтрационые лагеря и отрезанные члены, и дрязг по поводу того, кому сегодня мыть посуду - это вещи одного порядка. Неумение разобраться не только с вечными вопросами, но просто выяснить отношения друг с другом. Каждый из нас по-своему прошел через это.
   - Пусть. Вам не повезло, но это еще не повод для открытой агрессии. Вы готовы к разрушению, вы злы, одиноки и холодны. Но не это главное. Этого много и в других. Я могу понять, когда группа политиков идет на махинацию, чтобы получить власть, торговцы оружием и наркотиками - у них есть цель, корыстная, грязная, но это цель, которую можно понять. Проповедники, вещающие о том, чего не было и берущие за это деньги. У вас нет ничего, вы пусты и готовы выжечь все вокруг себя. Просто так, просто потому что вы увидели абсурд в горе немытой посуды. Но вы как сталь в руке и вам даже все равно кто вами манипулирует...
   - Какое вам дело до моих мотивов? Я люблю красивых женщин, плотный обед и холодное пиво. Я агрессивен. Мне нужно самоутверждение, как и всем нам. Мне нужна власть, иногда мне нравится подавлять людей, особенно таких самоуверенных и увлеченных как вы. Единственное, что мне пока удается сохранять, в отличие от большинства лезущих наверх - чувство меры. Я нашел свое место. Оно позволяет мне с одной стороны вылезти из того дерьма, в котором копошится большинство, с другой - не лезть в то дерьмо, которое плавает наверху. Мне хватает на жизнь, шлюх, минимум нужных мне развлечений, и на квартиру с горячим душем. Я знаю кто я и что мне нужно делать, чтобы заработать на жизнь. И я буду делать то, что посчитаю нужным. Вам понятно?
   - Да, - сказала она.
   - И знаете, что еще? Вам страшно. - просто сказал он, как всегда не дождавшись ответа.
   - Да, я опасаюсь вас и таких как вы...
   - Стоп. Если мы опять начнем этот разговор ваши вопросы еще долго будут ждать моих ответов. Так что вас интересовало?
   - Гейткиперы и "Внешний сценарий". Какое отношение имеет сцена к этому документу?
   - Пальцем в небо. Такое же как вы к "Войне и мир"... Ну ладно, ладно, не буду больше. В деле ваяния этого текста принимали участие некоторые из тех, кто сейчас записаны в ряды вратничества. Я так понимаю, вы в курсе этого. То есть ваш вопрос звучит примерно как - не пытаются ли ребята воплотить в жизнь некоторые элементы сценария в жизнь?
   - Да, именно так вопрос и звучит.
   - Давайте так. Я не активный участник тусовки. Это раз. Я принимал участие в написании этого документа. Это два. Я могу рассказать вам историю того, как мы это дело ваяли. Выводов по текущей ситуации, как вы сами понимаете, я делать не буду. Если хотите тратить время на прослушивание - нет проблем. Если женщина просит...
   - Я готова послушать, Александр Михайлович.
   - Давайте просто - Саша, - он улыбнулся, похоже в первый раз за сегодняшний вечер. - Тема начиналась как всегда с какого-то бесплодного базара на одной из конференций. Весь сыр-бор начал крутится вокруг проблемы "физиков и лириков", ограниченность мировоззрения современного человека, узость и однобокость в принятии решений, пути того, как все это можно изменить. В общем, в конце концов основным вопросом стало - как можно с помощью современных технологий программировать, внедрять и отслеживать динамику человеческого сознания. Звучит немного коряво, но примерно вокруг таких вот полутоталитарных вещей все и закрутилось...
  
  
  
   Часть II
  
   "Одно из следствий взаимодействия человека с возрастающим количеством информации - узкопрофильность. Человек может быть профессионалом в своей сфере, но быть совершенно невежественным в другой. Серьезный профессионал, ориентирующийся только в круге своих обязанностей, может выпадать из других сфер, то есть оказываться неспособным к принятию решения в других областях, являться объектом манипулирования в более масштабных играх, быть склонным к дезадаптации в ходе социальных и технологических изменений.
   Ситуация: возрастающая сложность проходящих в обществе процессов, скорости их протекания, количества увязанных в нем людей и структур с одной стороны и остающаяся на том же уровне способность к восприятию информации и ее осмыслению с другой. Роль технологии в процессе принятия решения пока только сводится к обеспечению хранения информации и ее передаче. Попытки разработать системы, которые заменят человека в самом деле принятия решения являются объектом усилий многих. Но это один из путей. И речь не только о том, что создающиеся системы могут стать не решением проблемы, а новой проблемой. Есть другой путь решения - воспитание человека с мировоззрением, ориентированным на решение этих задач. Задача, которая частично выполняется в рамках системы образования. "Частично". Здесь она сводится к обеспечению преемственности поколений, передачи некоторой необходимой суммы знаний и навыков обращения с ними. После некоторого периода, когда человек имеет минимум, позволяющий ему вписаться в существующую социальную стуктуру, период обучения заканчивается. Кроме того, в понятие "частично" можно вложить еще и то, что сам процесс формирования мировоззрения не заканчивается только школой или университетом. Есть еще семья, ближайшее окружение, другие источники информации, которые вносят свои коррективы. То, что человек закончил школу с медалью, еще не говорит о том, что он или она способны к решению задач и дальнейшему развитию. Коррективы вносятся все время, каждый день на протяжении всей жизни. Эти воздействия могут быть хаотичными или целенаправленными. Цель воспитания определенного взгляда на жизнь является предметом работы официальной идеологии государства и решается различными путями, более или менее жестко. Цель формирования определенного мировоззрения необходима в основном для прогнозирования тех или иных процессов в обществе или проведения политики государства в нужную сторону. Основная проблема, с которой сталкиваются механизмы идеологии - контролирование тех хаотичных воздействий, которым подвергается личность после того, как заканчивается "обязательная часть программы", учеба в школе или университете. Конфликт личного опыта и традиции. Традиция формирует свое мировоззрение, нужное ей для управления обществом, личный опыт в виде чтения запрещенных книг или изучения других идеологий формирует у человека другое мировоззрение. Один из ярких примеров - борьба церкви против ересей, которые являются следствием деформации канона личным опытом наиболее талантливых реформаторов. В крайних случаях эта борьба заканчивалась массовым истреблением тех, кто выбивался из схемы мировоззрения, проводимой официальной традицией. Можно назвать это не совсем удачной реализаций контроля, вместо коррекции мировоззрения человек просто уничтожался системой. Проблема "коррекции ошибок" - главная проблема, которую должна решить официальная идеология, решая свою задачу. Та идеологическая система, которая может воспитать нужного себе человека и после сумеет удержать его в рамках, не уничтожая его как действующего члена общества, вносящего свою долю в валовый национальный продукт, может быть названа оптимальной.
   Первый промежуточный вывод: общество, имеющее оптимальную модель мировоззрения для своих членов, и, главное, механизм формирования и контроля этого мировоззрения, имеет больше шансов на победу в гонке за доминированием.
   Механизм формирования мировоззрения (в частном случае - обучения учеников) сводится к диалогу, в ходе которого происходит передача информации (речь, текст, образы, символы), коррекция ошибок и нейтрализация "вредных" влияний, информации, которая противоречит подаваемой информации. Каковы новые условия этого процесса? Речь не идет о новых педагогических системах или философских конструкциях. Под "новыми условиями" подразумевается возникновение информационного пространства, в котором решены основные проблемы, с которыми сталкивались все миссионеры всех конфессий в предыдущие несколько тысяч лет: скорость передачи любой информации на любые расстояния, соответственно возможность своевременной коррекции ошибок при поступлении неверного ответного сигнала (дважды два равно четыре, если пять, то нужно скорректировать некоторые моменты)...
   Обучение не сводится только к передаче суммы знаний от ученика к учителю. Доказательство весомости этих знаний, их важности для ученика - это вторая серьезная проблема, которая должна была быть решена в этом процессе. Эта задача выполнялась с помощью привлечения авторитетов прошлых лет, божественного происхождения постулатов, примерами из жизни самого наставника. Основное препятствие на пути вдалбливания ценности этих идей - личный опыт человека. Весомость тех или иных идей имеет корень в эмоциональной сфере, то есть признание их нужности может основываться на эмоциональной нагрузке. Так, например, шокирующие кадры документальных съемок производят большее впечатление, чем текст, описывающий событие. Человек будет не просто помнить о том, что это плохо, он будет помнить о том, что это страшно. Другой момент - ритуал богослужения содержит в себе песнопения, яркие одеяния священников и внутреннее убранство собора. Кроме проповеди, чисто текстовой информации, идет влияние на эмоциональное состояние.
   Сопровождение процесса передачи знаний эмоциональным подтекстом, рассчитанным на "лучшую усваиваемость" был затруднен тем, что для каждого отдельного ученика этот подтекст должен быть другим. Он обусловлен особенностями психики и личным опытом человека - психические травмы или наоборот, события, о которых вспоминают с улыбкой. Просчет "ключевых" событий в жизненном опыте (наиболее эмоционально нагруженных) может сделать психолог, но формирование технологии воздействия займет достаточно долгое время, если будут использоваться традиционные методы. Виртуальное пространство, где сочетаются звук, видеоизображения, где можно быстро изменять интерьер, где возможен быстрый анализ реакций клиента с помощью компьютера, может стать качественно новым подходом.
   Современные условия позволяют не только проводить индивидуальный подход, они сводят на нет географические расстояния и государственные границы. Осуществление программ обучения, подготовки, переподготовки может производиться людьми, которые не выходят из своих офисов, над клиентами, находящимися по ту сторону атласа.
   Технические проблемы. Где и как можно организовать интерьер, в котором могут производится подобные манипуляции? Каким может быть мотив, приводящий человека в определенное место в сети?
   Интерьер. Тенденции развития сети идут от постепенного перехода от чисто текстовой информации, через создание мультимедийных документов, сочетающих звук, видео, графику, анимацию, к трехмерным пространствам, которые можно наблюдать через экран монитора. Прогресс технологии, каждые полтора года удваивающий производительность процессоров и соотвественно возможности обработки трехмерной графики вскоре позволит вывести сеть из плоскости в объем. Chat, MOD-сайты, кибер-кафе, участки, где толпы виртуальных стратегов воюют друг с другом за место под солнцем, обучающие программы университетов - все это поле, на котором можно посеять перспективные зерна и через несколько лет собрать урожай.
   Место. Сфера шоу-бизнеса, индустрии развлечений является предметом государственной политики развитых государств, значительной статьей дохода. Годовой оборот только компьютерной игровой отрасли доходит до нескольких милиардов долларов. Лозунг "хлеба и зрелищ" был и будет актуальным до дня Страшного Суда. Человеку нужна компенсация неудовлетворенности днем сегодняшним и поэтому любой сервис, обеспечивающий личности эту компенсацию, будет тем самым сыром в мышеловке, который даст почву для дальнейшей обработки...
  

Архив Диспетчера

файл New Dialog.doc

  
  
   "В начале было слово". Может быть. Скорее вначале было дело, которое нужно было сделать и для которого нужно было больше чем один человек. Так возникла необходимость диалога.
   Если отвлечься от деталей, зачем и почему мы люди говорят друг с другом, то можно выделить: стороны, ведущие диалог, информация, которая циркулирует и производится в ходе диалога и канал связи, по которому идет передача этой информации. Соответственно качество и скорость принятия решения будет зависеть от того, кто ведет его, по каким технологиям идет преобразование информации из некоторого первичного состояния в окончательное решение и по каким каналам идет передача. "Технологии обработки" и люди, которые ведут диалог - зачастую это одно и тоже. Пользуясь определенной логикой, человек обрабатывает получаемую информацию (фильтрует ее), строя цепочки и делая выводы. Он производит информацию, пользуясь своим опытом, знаниями и средствами, облегчающими и ускоряющими процесс.
   Сторонами могут быть не только частные лица. В диалог могут вступать группы людей, объедененные по какому-либо признаку (возраст, профессия, клановость, пол). В конечном итоге процессы, происходящие в обществе во многом определяются тем какой информацией они пользуются, как они передают (скорость передачи, формат) ее и как обрабатывают. Возможности контроля этих процессов ограничиваются стадиями передачи и формирования/дозирования информации. Прогнозирование действий на основе выводов, которые делаются в ходе обработки информации участниками диалога возможно, если известны пути (логика, идеологическая система, философские и религиозные предпосылки и так далее).
   То, что называется "ходом мысли", является результатом длительного процесса, через который проходит каждый. Учеба в школе, воспитание в семье, обработка официальной идеологией, приобщение к андерграунду, личные инициативы в плане чтения книг и бесед с разносторонне развитыми людьми. Система ценностей, мировоззрение, приверженность к логическим построениям или отвлеченным фантазиям, формируются в ходе диалога. С людьми, с неодушевленными источниками, с самим собой. Процесс, который официальная идеология стремится взять под полный контроль в тоталитарных обществах.
   Для успешного контроля диалога (а вместе с ним и процесса, который регулируется этим диалогом), необходимо иметь по крайней мере три вещи - инструмент, позволяющий производить информацию, канал ее передачи/распределения и представление о том, на какую почву садятся семена. К этому можно прибавить также возможность формирования нужного мировоззрения.
   Борьба за сферы влияния (политические и экономические) на начальных этапах подразумевает взятие под контроль средства производства и передачи информации. В долгосрочной перспективе - средства, которые позволяют формировать нужную идеологическую атмосферу в обществе. Возможна обратная ситуация, когда появление новых технологических возможностей или социальных слоев начинают создавать новые каналы передачи и форматы данных. Информационная война может быть направлена как на захват сфер влияния в собственно информационной сфере, так и на изменение социума. Во втором случае она приборетает долгосрочный характер...

Архив Диспетчера

файл Decisions.doc

  
  
  
   - ...А ничего. Информационные войны, о которых сейчас пишут в газетах - это мелкие и крупные происки хакеров, мозги которых уже щели дисковода. Как они потом слезы льют и говорят, что только хотели попробовать себя в настоящем деле... Настоящая информационная война еще и не начиналась.
   - Длинные руки, непрямые методы и знание того, что нужно вложить в еще неокрепшие головы. Ты думаешь, этим никто не занимается? По-моему НЛП практикуется спецслужбами уже давно и на проекты по выявлению закономерностей воздействия цвета и звука там тратят хорошие бабки.
   - Вспомни еще холодную войну и все что это повлекло за собой. Никто не спорит, но я пока не вижу явных признаков. И, честно говоря, это забавная ситуация. Люди имеют возможности пользоваться высокоточным оружием, но продолжают стрелять из пушек. Средства массовой информации - это пушки. Я так думаю, должен начатся дрейф в сторону средств индивидуальной информации. На первых порах это будет дороговато, если говорить о регулярном обслуживании частных лиц, но технология имеет обыкновение со временем удешевляться. И потом, дети имеют привычку вырастать. Те школы, в которые они ходят, дают им чуть больше чем сумму знаний. Идеологией заняты попы, средства массовой информации, улица и иногда родители. Вклиниться в этот процесс сейчас можно намного легче, чем это было раньше. А потом дети сядут в кресла и, зная как и чем они жили и живут, можно будет заставлять принимать их решения, нужные заказчику.
   - Слишком долго и ненадежно.
   - А кто пробовал? Между прочим, Союз развалился не в последнюю очередь из-за бардака в идеологии. Пошла лавина информации по большей части негативного плана. Почву разрыли так, что любая попытка привести все в порядок воспринималась, как происки против демократии. Вдолбили в головы несколько мифов, которые парализовали власть на некоторый промежуток времени. Контур управления развалился. Решение принимается, но его никто не хочет выполнять, считая, что оно неверное, имея кучу разрозненных посылок, которые в любой комбинации говорят, что власть не права.
   - Ты что, хочешь предложить новое "оружие победы"?
   - Никто не говорит, что это будет "оружием победы". Традиционные методы еще надолго останутся основными формами борьбы за доминирование. Если, конечно, эти игры не доведут нас до полного самоуничтожения. И потом это же отрасль экономики, даже если боссы комплекса позволят перепрофилировать свой бизнес, то это здорово скажется на всей мировой экономике. Скорее это стоит рассматривать как предварительную артподготовку. Как на внутреннем фронте, так и на внешнем. Палка о двух концах. Дома ты готовишь бойцов, которые толкнут вперед твою культуру, экономику и науку, а там ты воспитываешь тех, кто через десять лет вызовет какой-нибудь социальный кризис.
   - Очередная революция. Или молодежный бунт. Война. Ты там не был, Макс.
   - А я и не говорю о бунте или революции. А тем более о войне.
   - А о чем ты говоришь?..
   - О толпе, которая идет к цели длинным путем. На котором лежит куча препятствий. Никакой крови, они просто придут к финишу намного позже. Мы - раньше. Парадокс: тысячи людей используют свой явно не средний интеллект для того чтобы создать вещь, которая по простоте употребления будет не сложнее молотка. Тупой и еще тупее. Нет, это не ошибка, в конце концов рынок есть рынок и клиент есть клиент. Но они путают голову с концом. Технология это придаток, который помогает делать вещи быстрее и лучше, но это не голова, которая все будет делать за тебя. Сказать "я хочу" и тут же получить это "хочу" - размышления сводятся на уровень мозжечка. Мозги, которые не могут произвести ничего кроме повторений на старые затасканные темы, получили инструмент который позволяет размножать это со скоростью света. Но они убеждены в том, что это прогресс. Люди, которые прилагают все меньше и меньше усилий для того, чтобы жить. Я утрирую, но многое идет к тому. Рынок потакает ленивому большинству. Раньше ты должен был помнить три десятка команд в DOS и их форматы. Ты развивал память и сообразительность, лабая в командной строке. И воспитывал в себе привычку ломиться в дверь, даже если она закрыта. Сейчас можно даже пальцами не работать, ляпнул пару ленивых фраз и все. Но этот сценарий прогресса объявлен перспективным. Простота, простота и еще раз все хором. Как ты думаешь, сколько людей будут способны к принятию нестандартного решения после того, как их приучили к простоте и тому, что напрягаться необязательно? Мы даем идеологию, которая размягчает мозги, ограничивает их в свободе мышления и действия, компенсирует их агрессивные наклонности, не давая им вырваться наружу. Нашим мы даем другую идеологию. Они вырастут умными, гибкими и агрессивными. Школа побеждающих без боя. На той стороне нужно вырастить поколение ленивцев, которые поднимут руки и распустят сопли если что. Помнишь анекдот про самого ленивого кота? Во-во, мы сделаем их такими и выиграем.
  
  
   Рюкзак свалился с плеча. Макс положил его на скамейку и еще раз попробовал открыть бутылку. Сидевшая на скамейке девушка, усмехнулась. Макс поднял глаза и улыбнулся в ответ. После третьей попытки пробка отлетела от горлышка. Он сел на скамейку, продолжая улыбаться. Не то время и не то место. Но она заговорила первой.
   - Привет.
   - Привет.
   - Как тебя зовут?
   Если бы не джинсы и рюкзак, она бы сказала ему "вы". Если вы вообще заговорила.
   Впрочем, она все равно была далеко не в его вкусе. Свитерок, джинсы, серенькое лицо без следов утренних женских занятий перед зеркалом.
   - Максим.
   - Оля.
   - Весьма рад. - Он действительно был в настроении. Яркий солнечный день, веселящая жидкость в пока еще твердой руке и беседа, которая ни к чему не обязывает. - Ждешь тусовку?
   - Да нет. Скучно с ними.
   - Что так?
   - Не знаю... Одинаковые они все какие-то. А ты что делаешь?
   - Отдыхаю после трудового дня.
   - Ты работаешь?
   - Да, а что? Молодо выгляжу?
   - Ну. А где ты работаешь?
   - О, это очень скучное место...
   Еще минут пять они болтали о его славной трудовой биографии и о том, где ей провести следующие пять лет после выпускного, в университете или в политехе. Потом она неожиданно спросила:
   - Слушай, у меня к тебе просьба. Можно?
   - Да ради бога.
   - Сейчас подойдет мой парень. Ты можешь сказать, как он?
   - Да я в парнях не особо...
   - Ну что он за человек. Хорошо?
   - Ты мне доверяешь? Вот так, после десяти минут разговора?
   - Не знаю... Да, наверное.
   - А откуда подойдет?
   - Вон из того кафе.
   - Ты давно его знаешь?
   - Да нет. Он вобще меня старше на много...
   - Любишь его?
   - Не знаю... У нас какие-то странные отношения. Ему почти тридцать...
   Какие это отношения Макс выяснить не успел, она едва слышно сказала: "Вот он". Пока Макс искал глазами кто это "он", "он" подошел к их скамейке.
   Прическа его была чуть длиннее двухдневной щетины, но на быка "он" похож не был. На студента тоже. На левом боку у "него" был вокмэн, на правом пейджер. Наушники торчали в ушах. На Макса "он" не обратил внимание.
   - Let's go, - произнес "он".
   На иностранца "он" тоже похож не был. Ни на кого "он" не был похож. Под двухдневной щетиной, очевидно, скрывалось нечто весьма неповторимое.
   Она встала и они двинули в сторону Креста. Макс остался сидеть, провожая их взглядом. Странная пара. Нескладная девушка, только вышедшая из подросткового возраста и мужик под тридцатник. Впрочем, он выглядел ровесником Макса.
   Макс быстро упостошил бутыку до половины и резко поднялся со скамейки. Накинул рюкзак на плечо и взял пиво за горлышко двумя пальцами правой руки. Левая рука неуклюже втиснулась в карман с ключами.
   Они шли медленнее. Слегка раскачивая из стороны в сторону, тяжелой походкой, которая на старом паркете становилась для близких утренним будильником, он пошел на обгон. Он так и не сказал ей, что нужно делать.
   Он обошел их около авиационных касс. Не оборачиваясь, он вытащил левую руку из кармана. Четыре четверти. Он четыре раза щелкнул пальцами и выбросил большой палец вниз. Тебе не по пути с ним, детка. Хотя ему уже было все равно, заметила она этот знак или нет.
   В конце концов, я здесь ничего не изменю. Теперь твоя очередь совершить все те ошибки и найти все те радости, которые сделают твое лицо и душу неповторимыми. Так, что твои одноклассники из твоего инкубатора не узнают тебя через десять лет. Но вряд ли я скажу почему - потому что они искажены до неузнаваемости или сияют счастьем, нашедше нежность и внимание. Теперь твоя очередь. Стать на этот конвейер, где нам каждый день приходится уворачиваться от того, что делает наши движения и поступки стандартными. Твоя очередь, потерять и найти. Балласт за борт, девочка. Стать лучшей в своей категории или стать той неопределяемой серостью, которая теряется в толпе идущих навстречу тебе.
   Не снижая темпа, он резко свернул на углу.
   Вот это ноги. Я люблю тебя жизнь. Она шла неспеша, грациозно перекинув миниатюрную черную сумочку через плечо. Стильный черный пиждак и плотно прилегающая к базе юбка. Длинные светлые волосы. Некрашенная, натуральная, как стакан парного молока, блондинка. Преисполненная неторопливого достоинства, она с несла свою славно сложенную попку, навстречу тем единственным, которые сделают ее счастливой. Она плыла в этом теплом вечернем воздухе навстречу грозовой ночи, ее движения не были рисовкой манекенщицы, ее движения были тем, что остается после грозовой ночи. Ее загорелые, цвета хорошо прожаренной курятины, икры, тускло блестели. Анталья или Болгария? Какая разница? Она цвела и пахла, эта грациозная плоть, меряя эту улицу иглами высоких каблуков, внося свои крепкие округлые контуры в перпендикулярность повседневности и улица переносилась в другое измерение, где все пропорции становились совершенными. Она тянула за собой шлейф духов, желаний, амбиций, похожих одна на одну мыслей и то неизгладимо-упругое, что проступало из-под плотной черной ткани. Я люблю тебя, жизнь. Даже если ты меня снова и снова.
   Макс обошел ее слева и успел ловко уклонится от уличного фотографа.
   Мой любимый раздел. В больших и мальньких цветастых коробочках была упакована жизнь, которую можно было видеть и слушать, но нельзя было потрогать и попробовать на вкус. Они пахли типографией и таможней. Тюремные камеры. Для того, чтобы откупорить их нужны были навороченные отмычки, которые продавались на другой стороне улицы. Нарисованная, смонтированная, записанная, отрендеренная жизнь. Он взял в руки компакт с Mech Armor. Войны роботов. Но от них не несло машинным маслом. Картонная, магнитная, алюминиевая жизнь. Scent of a Woman. Нет, запах был здесь, остывающий асфальт и посыпанные свежим луком горячие сосиски в белых булках. Сожженный хром кассет хранил звуки тех, кто уже давно отдал концы. Выставленная на продажу в блоках раскладок, стоящих, лежащих и вращающихся подставок. Фрески конца десятилетия, стоящие на каждом перекрестке, алтари, куда приходят, чтобы купить вечернюю молитву, что успокоит тревоги прошедшего дня и заставит забыть о дне завтрашнем.
   Он знал эти иконостасы наизусть, проходя по этому храму под открытым небом дважды на день. Минут пять опытный взгляд сканировал лоток, вспоминая ту пару фраз, которые ему хотелось купить. "... И слова - каждый может отдать хоть немного другим...". Но их не было. Еще или уже. Какая разница?
   Он миновал очередного уличного фотографа, желавшего запечатлеть его неповторимую повседневность и вышел на площадь перед станцией метро.
   Она ела мороженное, медленно слизывая холод с твердой деревянной палочки. Полунаклонив голову в прослушивании каких-то очередных новостей от стоявшей рядом подруги. Мороженное таяло. Она полурассеяно смотрела на подругу и кивала головой, поджимая сладкие губы. Она улыбнулась какой-то хорошей новости и мороженное закапало на серый асфальт. Невдача. Она одернула подол длинной белой юбки. Под светло-сиреневой блузкой заколыхалось. Она была доброй, как утренняя подушка субботним утром. И наверняка такой же молчаливой и терпеливой. Он улыбнулся в ее сторону. Но она не заметила этого. Она ждала... Хотя кто знает? Может и ей повезет.
   Макс допил пиво и посмотрел на красную вывеску. Оглянувшись, он увидел стоявших на посту около выхода из метро. Они ждали, ходили туда-сюда, ловя взглядами очередную порцию, извергнутую метрополитеном. Счастливцы уходили, но эти ряды не редели никогда.
   Этот парень стоял перед выходом из метро и держал в руках три метровые розы, перевязанные красной ленточкой. Переминаясь с ноги на ногу, оглядываясь, и кажется немного стесьняясь цветов в своих руках. На нем была белая рубашка, пиджак и хорошо подобранный галстук. Макс кинул взгляд на отутюженные брюки и поднялся по лестнице.
   Здесь была атмосфера. Здесь пахло тем самым интернационализмом, о котором он слышал в детстве. Так пахнет только здесь, в какой бы стране это ни было. Сюда не надо было одевать выглаженные рубашки и затаив дыхание ходить между столиков. А потом тужится, вспоминая какое вино пьют с какой рыбой. Здесь можно было сидеть, стоять, можно было вообще не оставаться, а взять пакет и выйти на воздух.
   Он стал в самую крайнюю очередь.
   - Добрый день!
   - И вам того же. Значит так. - он поднял вверх глаза и указательный палец правой руки. - Два бигмака.
   - Есть.
   - Большая картошка.
   - Есть!
   - И... - он на мгновение задумался; после колы оставался привкус наждака, а спрайт был также безвкусен. - Шейк. Большой.
  
  
   Они сидели на скамейке и уже о чем-что спорили. Макс плюхнулся рядом, поставил стакан к коктейлем на край скамейки и дожевал бигмак.
   - О чем базар?
   - О конференции. У Шершня срабатывает инстинкт самосохранения.
   - В каком месте?
   - Да... Хватит. Знал бы что пойдет такой разговор вообще бы не заикался.
   - Ну ладно, запродай еще раз.
   - По его мнению появился шустрий заяц, который нашел способ извлечь из трепа на конференциях какой-то шкурный интерес.
   - В смысле?
   - В смысле головастые ребята чешут языки, доказывая друг другу и себе кто из них круче. Идет бесплодный разговор собственно ни о чем и тут появляется парень, который начинает задавать наводящие вопросы. Банальная манипуляция. Они думают, что они разговаривают, а он просто получает бесплатные консультации по интересующему его поводу. А вот как вы думаете если это повернуть вот эдак. И тут же наперегонки с десяток мнений.
   - Погоди, это что по поводу всех этих новых условий диалога на relcom.philisophy?
   - Ну да. Ты как раз уехал и этот парень подключился к разговору. Причем судя по грамматике он не местный. Русский где-то в ненашенском колледже учил. Тактика такая - "я не савсем понимай, что ви хотел сказать, не мог бы ви еще один разочек павтарить". Звучат вопросы коряво, а вот смысл в точку. Начиналось все с того, что Паша из Саратова заикнулся о том, что мы мол, ребята, книжек не читаем, поциклились на наших машинах, а ребята из гуманитариев не секут тему в плане какая разница между полуосью и виндой. Как нам найти общий язык? А сейчас, благодаря нашему другу Брахману, разговор перешел в плоскость того, как с помощью виртуальной реальности можно заниматься политической пропагандой. Радио Свобода в трехмерном виде.
   - О, начинается... Новая угроза с Запада.
   - Ничего не начинается, может я утрирую, но многое выглядит как попытка выяснить, как можно организовать каналы, по которым будет идти нужный диалог для тех, кто сидит далеко от этих мест.
   - Так о чем все-таки спор? Ты что, хочешь отговорить их от чего-то?
   - Ничего я не хочу. Я просто сказал им, что кто-то начал манипулировать их действиями в нужную сторону, а они взъерепенились.
   - Ну ты тоже дал. Вечером люди ходят на религиозные собрания, где пытаются манипулировать несознательно попавшей под влияние молодежью, а днем ими пытается манипулировать кто-то другой. Обыдно, да...
   - Я этого не говорил.
   - Говорил-говорил... - отозвался Саня.
   - Так, мужики, никто не хочет драки. Если проблема настолько задевает чье-то самолюбие, то можно просто проверить насколько все это может быть правдой.
   - Зачем?
   - Да я так, просто предложил... Или давайте переключим тему или давайте выясним все в чем дело. Я так чувствую вы это еще долго друг другу поминать будете.
   - Будет-будет. Они такие, злопамятные, - опять подал голос Саня.
   - И как ты это хочешь сделать?
   - Сесть, слабать с десяток страниц откровенной лабуды по перспективам пропаганды в цифровом пространстве, заслать на конференцию и посмотреть как он отреагирует на это. Вот и все. Если ему понравится, задать пару прямых вопросов, убедится в том, что он действительно пытается манипулировать дискуссией и больше не разговаривать на эту тему. Ребята, за последнее время мы стали слишком часто поминать чужие ошибки. Иметь еще один повод, по которому вы будете ругаться, мне лично, не хочется.
   - На пустом месте придумали проблему и теперь собираетесь потратить время на попытки вывести кого-то на чистую воду, - Миша втискивался в разговор всегда когда возникала пауза.
   - Не хочешь, я сам сделаю текст и сам раскручу этого парня, - сказал Макс - Идет?
   В ответ раздалось нечленораздельное мычание.
   - Ну? Кто-то архивировал переписку? Саша? Мыльнешь мне все материалы и я сам все сделаю. И вообще, какого черта мы сегодня собрались? Я так понял есть, более конкретный разговор?
   - Да, есть серьезный заказ, - Шершень вытащил пачку "Camel". - Радио "Супер-Нова" давно слушал?
   - Как уехал на юга. С месяц.
   - Наш нестандартный радиопроповедник начал новый этап своей карьеры. Полгода назад он изливался в эфире просто так, потом пошли упоминания про недвижимость, он искал помещение для редакции его газеты, потом его ашрам открыл семинар для желающих пообщаться сердце в сердце... Вот, - он глубоко затянулся, - Сейчас он работает с командой. Уже есть кто-то вроде постоянных учеников, которых он стал тягать в эфир и натаскивать в плане работы с прямыми звонками. В общем вся та старая чушь, которую он нес по четыре часа в ночном эфире, только теперь ей стали заниматься те, кто прошел через его группу "Супер-супер". Общение сердце в сердце.
   - Мы предполагали такой сценарий еще полгода назад.
   - Да, он пахал почву. Нашлось много дурачков, которые повелись на этом деле и у которых были двести лишних единиц для того чтобы пообщаться с ним лично.
   - Есть обеспокоеные родители? 
   - Они были с самого начала, но сейчас он начал говорить о более конкретных вещах. Выборы через два года. Он и его новые молодые соратники уже начали разговоры о создании политической партии и готовности бороться за места в парламенте нового созыва. Учитывая то, что у него есть аудитория размером в трехмиллионный город, которую он может обрабатывать по восемь часов в неделю и то, что парень имеет неплохие задатки бизнесмена, есть мнение. Его хотят прикрыть. Я говорил с Васильевым, ему для начальства нужен прогноз по обстановке. Насколько эта идеология может быть популярна и как можно без шума поставить на этом пророке жирный крест. Он знает, что мы отслеживали его передачи почти с самого начала, ему нужно более-менее компетентный анализ методов его работы.
   - Еще три месяца назад мы говорили ему, что он копирует методику дзен. Агрессивная парадоксальность.
   - Это был частный разговор. Сейчас ему нужно, чтобы была бумага с нашими подписями.
   - Ну если нужно, тогда будет...
  
  
   - Звучит немного коряво, но примерно вокруг таких вот полутоталитарных вещей все и закрутилось. Мы немного коснулись того, что в новых условиях диалог может быть не только в текстовом виде, что интерьеры трехмерных участков в сети позволяют внедрить новые рычаги манипуляции психикой и что скорость обработки реакции человека на определенные действия делают возможным построение его психологического портрета за весьма короткое время, несравнимое с традиционными методиками тестирования. После чего был еще, по-моему кусок текста о том, где конкретно уже можно заниматься такими делами - он-лайновые игры, чат-сайты. Разговор у нас шел в основном с парнем по имени Брахман. В конце концов мы сделали небольшой пилотный текст, который потом разросся до размеров "Внешнего сценария".
   - Что значит "разросся"?
   - Сетевое творчество. Практически все участники конференции на тот момент приняли участие в этом деле. Всем почему-то очень понравлась тема сценария долгосрочной информационной войны на базе новых технологий и Сети. То, что в самом начале мы послали Брахману было десятью страницами довольно слабого текста. Мы бросили снежку, которая покатилась с горы и выросла в то, что вы называете "Внешним сценарием". Большой снежный ком. Были еще моменты, в которых мы еще раз касались темы, например, была просьба Брахмана перевести некоторые тудные моменты с русского на английский.
   - Он что, был иностранцем?
   - Да, конференция была русскоязычной, он был, по-моему студентом-славянистом из университета в Оденсе. Мы перевели ему эти дела и все. Он отключился от конференции и тема прошла еще одной волной в англоязычных конференциях на европейских серверах. Там уже содержался тот самый переведенный им текст. Мы отчасти следили за этим делом и даже участвовали в разговоре. Вот в этом обсуждении принимали участие люди, которых сейчас считают лидерами гейткипинга. Потом мы с ними не раз говорили и по поводу информационных фильтров и просто за жизнь. Я не знаю насколько они тогда были под впечатлением от прочитанного, но я вполне могу предположить, что кто-то из них частично использовал элементы того, что прочитал тогда. Если учесть то, что текст до сих пор висит на достаточно большом количестве сайтов, то его могли прочитать тысячи тех, кто просто лазил по сети. Это как футбольный матч. Его смотрять десятки тысяч подростков, но сколько из них после этого начинают играть в футбол? Ваша гипотеза о том, что гейткиперы начали осуществлять "Внешний сценарий" надумана. То, что они по каким-то причинам собрались в Берлине, чтобы обсудить какие-то вещи... Если хотите, я могу достать вам протоколы совещаний, чтобы могли убедится в абсолютной невинности их занятий с точки зрения борьбы за политическую власть в отдельно взятой стране. Не пытайтесь искать заговор, его нет. Есть пара сотен людей, объедененных общей идеологий и желанием заработать немного денег. Вы удовлетворены таким изложением дела?
   - Нет, Саша. Не вполне и не удовлетворена.
   - Да, и почему же?
   - Вы прекрасно знаете, что гейткипинг это не просто новый подход к методике обработки и подаче информации. Вы сами говорили о том, что разработчики GK-софта исповедуют определенную философию, касающуюся не только чисто технологических сторон вопроса. Есть сильная идеология, требующая от людей не просто навыков, но определенного мировозрения. Определенного взгляда на происходящее. Это не просто сборище технократов нового толка, эти люди исповедуют особый взгляд на мир и это объеденяет их. А там где есть общность не только интересов чисто материального плана... Гейткипинг не зря называют движением. Кто знает чем сможет стать это движение - политической партией или влиятельной группировкой в культуре?
   - Еще что-нибудь?
   - Ваши лекции. Это во многом совпадает с теми положениями, которые исповедуют гейткиперы. Я внимательно слушала вас и при всем расхождении в деталях и вы и они едины в основе - эффект фильтрации является интсрументом, с помощью которого можно конструировать идеологии. Идеология, которая позволяет создавать новые идеологии, со всеми последующими выводами в сторону культурного процесса...
   - Лена, мы вторгаемся в область чисто умозрительных построений. Мы можем рассуждать еще не один день на эти темы. Если бы да кабы, да во рту росли грибы. Если у вас есть что-то конкретное - выкладывайте. Какие серьезные предпосылки для того, чтобы считать, что мои друзья вратари начинают нечто большее чем просто прорыв на рынке?
   Она замолчала, продолжая смотреть ему глаза.
   - Несколько лет назад Холм пережил серьезную реорганизацию. Поменялась вся организационная структура. Образовалось три сектора, Желтый, Восточный и Западный. Это было связано с тем, что Сообщество заключило ряд принципиальных соглашений по строительству коммуникаций Сети нового поколения в азиатском и африканском регионе и совместной работы с Штатами в модернизации их супермагистрали и новых спутниковых каналов. В среднее звено влились новые люди. В большинстве своем это были технические специалисты по виртуальным пространствам, адвокаты и эксперты-культурологи. Вторые и третьи образовали своеобразный комитет по связям с общественностью. Они утрясали все проблемы этического и культурного характера, которые возникали при подписании соглашений с правительствами тех стран, в которых Холм намеревался строить новые коммуникации и ставить сервера Сети. Больше всего до сих пор достается ребятам, которые работают с Китаем...
   - Это все общеизвестные вещи...
   - Не перебивайте меня, Саша.
   - Извините. Продолжайте.
   - Технический отдел, который занимается разработкой виртуальных пространств сети в этих регионах, возглавил Рон Миллард, человек, который создал игровую он-лайновую вселенную Brotherhood и был главным вдохновителем команды Innercycle, фирмы обслуживавшей это пространство. Он перетащил туда по крайней мере половину своей команды. С тех пор Холм постоянно разростается, в основном это люди, которые заняты в технической поддержке расширяющихся виртуального мира Холма. Это не лавинообразный процесс, но у меня есть все основания полагать, что большинство этих людей так или иначе было связано с Brothehood. Они были игроками этой игровой вселенной. У меня есть по крайней мере дюжина досье на людей, которые были активными обитателями этого мира. Макс один из них.
   Она опять замолчала.
   - Продолжайте.
   - Семь лет назад Тетрагон был источником большой головной боли для Рона Милларда. Его сияющая империя, в которой обитала не одна тысяча восторженных пользователей, была поставлена на грань разрушения. Вы спровоцировали массовый исход пользователей, после которого Innercycle довольно долго подчищала хвосты.
   - Что вы хотите от меня?
   - Цепь простая. Болтовня в конференции выливается в документ, который при дополнительной обработке становится стратегической доктриной по проведению масштабной идеологической акции. Через два года после этого появляется фирма, которая организовывает виртуальное игровое пространство. Безобидная игрушка для молодежи вызывает довольно бурную реакцию у определенных слоев населения сети. В том шуме, который они устроили ваши старые знакомые из Rollbrains и Cybermind принимали непосредственное участие. Почему вы подняли такой бардак и почему после всего того, что вы сделали Рон стал перетаскивать ребят из тусовки на Холм?
   - Да, мы с ребятами пошумели. Да, в свое время для Рона мы были головной болью, но что тут такого? После шума, затеянного нами, разработчики пригласили нас принять участие в альфа-тестировании следующего продукта фирмы - Brotherhood-V. Мы умели и хотели работать и поэтому многие наладили хорошие отношения как с Роном, так и с другими ребятами из его команды. А потом, когда понадобились специалисты по проектированию виртуального пространства Холма, он предложил людям с новыми силами взяться за старое. Вот и все.
   - Тогда как вы объясните совпадение приоритетов глобальной информационной войны, которые были обозначены во "Внешнем сценарии" с новой структурой Холма. Желтый сектор - китайский коммунизм, Восточный - ислам всех толков. Третье направление - Новый Свет. Голливуд, культ личного успеха, свободы и безграничного удовлетворения материальных потребностей. То, что прошлом веке Штаты с успехом навязали всему остальному миру. Круг замкнулся, Александр Михайлович. Мальчики трепавшие языки в конференциях сейчас готовятся заняться внедрением своих юношеских фантазий в жизнь.
   Он улыбнулся.
   - Знаете, я не люблю слухи. А становится их источником - и подавно. У меня есть кое-что для вас, чтобы вы могли почитать и дополнить ту картину, которая у вас есть. Это не закрытые материалы, но о них мало кто знает. Я ничего не утверждаю, ссылки на меня не проходят, потому как тоже самое вам могли бы предоставить еще с десяток людей. Идет?
   - Когда, Саша?
   - Давайте я мыльну вам кое-что, а потом если возникнет необходимость - мы обсудим неясные моменты. Да и кстати, нас все-таки было четверо, а не пятеро...
  
  
   "День Х". Борьба с еретическими течениями и еретиками, за "чистоту" веры (тесно переплетенная с борьбой за власть в структуре) - проблема, которую в большинстве случаев решали путем физического устранения. Костры инквизиции, исламский джихад, репрессии тридцать седьмого года. Реакция системы на переросших ее детей. Естественный процесс роста личности, осмысления недостатков системы, личные амбиции - все это приводит или к реформированию или к разрушению системы. Это противоречие может быть сформулировано так: чем больше творческих личностей в верхнем и среднем эшелоне иерархии тем у нее больше шансов на победу в борьбе с конкурентами, но вместе с этим повышается вероятность того, что эти силы разрушат ее, образовав другие структуры. Контроль и нейтрализация отдельных личностей и сохранение целостности системы - отдельная задача. Рано или поздно может наступить "день Х", когда центробежные силы в виде свободолюбивых и амбициозных лидеров решат что пришло их время.
   Противоречие между традицией и личностью. Между личными выводами из личного опыта и тем, что проповедует традиция по этому поводу. Если взять частный случай - карьера менеджера, то это может быть представлено следующим образом. Учебники и инструкции содержат набор ситуаций и стандартных решений этих ситуаций. Чем выше уровень управления, тем больше нестандартных ситуаций приходится решать менеджеру. На каком-то этапе учебники и инструкции становятся не нужны. Из читателя человек превращается в писателя. Сама действенность схем подвергается сомнению и появляется желание сделать что-либо свое.
   Нейтрализация личного опыта проходит в ходе диалога ученик-наставник или коллега-коллега, а также установлением правил, запрещающих чтение "вредной литературы" и общения с "плохими ребятами". Нейтрализация может колебаться в пределах от легких коррекций ошибок и непонимания, до полного разрушения личности как таковой, если колебания, создаваемые ее действиями переходят допустимые границы.
   Проблема, которая отчасти может быть решена с помощью узкого круга людей, безоговрочно преданных делу, которые составляют своеобразный "внутренний круг", функции которого сводятся к выявлению возможных источников колебаний и своевременного их пресечения.

Архив Диспетчера

"Внешний сценарий"

  
  
   - Ну что?
   - Способная девочка. Она сопоставила факты и получила картинку.
   - Насколько полный?
   - Часть, отдельные вещи, которые вряд ли выведут ее на другие звенья. Она дошла до предела, насколько это было возможно, пользуясь только теми материалами, которые были доступны ей. Список, который ей послали, был ударом почти в точку. Он дополнил ее построения до той степени, после которой она решила действовать. И я не думаю, что кто еще сможет построить для себя такую же длинную цепь. Факты могут быть у многих, но кроме них есть вещи, которые представляют эту цепь в совершенно другом виде. Тот же "Внешний сценарий" для тех, кто знает о нем - не больше чем результат фантазий не знающих куда девать свои мозги молодых людей. Скандал с Innercycle в котором мы были завязаны - это имело широкий резонанс в кругах игровой общественности.
   - Что играло главную роль?
   - Она была близко знакома с Максом. С самого начала это было ее движущим мотивом. Вначале она просто захотела понять как он оказался на Холме. Потом она узнала о том бардаке, который мы устроили, сопоставила с тем что она знала о нем и не смогла понять что двигало им. Умный и серьезный молодой человек зачем-то устраивает переполох в песочнице. Позже это обросло всем остальным. За ней никого нет, Рэнди. Она просто одинокая девочка, которая докопалась до каких-то больших вещей, но начиналось все с банальных личных проблем.
   - Насколько с ним близко она была знакома?
   - Почти настолько, насколько ты подумал. Десять лет назад ей было шестнадцать. Ее папа был каким-то шишкарем в конторе субподрядчика фирмы, где тогда работал Макс. Они познакомились на вечеринке, которую устроила контора по поводу завершения проекта. Она просто влюбилась в него. Почти с первого взгляда.
   - Это странно, Алекс, почему Макс не говорил мне об этом...
   - Я не думаю. что он не узнал ее. Хотя кто знает... Она успела побывать замужем и развестись еще до диплома. Но фамилию оставила.
   - Но ее вид, внешность...
   - Рэнди, десять лет прошло! Симпатичная девушка с распущенными волосами превратилась в эффектную женщину с короткой прической. Я сам ее еле узнал.
   - Чем закончился этот эпизод?
   - Ничем. Макс тогда сидел на нуле. Проект его конторы заканчивался, работы не было, в стране тогда такой бардак начинался... С заказами тоже тогда была проблема. В общем, очередной спад. Ей не повезло. Он был не готов к тому вниманию, которое вдруг свалилось. Ему никогда особо не везло с женщинами. Мне иногда казалось, что он вообще их боится. Так, перепихнутся с кем-нибудь - это да, а чтобы всерьез и надолго... Тут только пятки сверкали. Она повозилась с ним пару месяцев, поняла, наверное, что большего зануды и грубияна ей не найти и ушла. По-моему, у нее остался комплекс вины, а все, до чего она дошла - это только следствие ее попыток исправить ту ошибку, которую, как она считает, она совершила тогда. Оставив его наедине в не слишком подходящий момент.
   - Она сама говорила тебе об этом?
   - Что? Вот это все? Рэнди, десять лет - большой срок. Я общался с ней три вечера, но узнал только под конец. У нас нашлись общие знакомые. Я знал о ней только от Макса и видел всего пару раз. Сопоставил факты и... В общем, я думаю никакой серьезной проблемы.
   - Если за ней больше нет никого - тогда проблемы нет. Ты хорошо поработал.
   - И что дальше?
   - Включать ее в действующую схему. Она смогла нарисовать одну часть картинки и это уже о многом говорит. Способная, красивая и напористая леди - она будет пригодится для многих вещей. Ты хорошо поработал, Алекс.
   - Я рад это слышать. Вчера она почти приперла меня к стенке со своими вопросами. Я еле съехал с темы.
   - Можешь отослать ей часть материалов, который касающихся реального положения планов. Чем она интересовалась?
   - В основном - нашим шумом с Innercycle и связью гейткипинга с планом.
   - Можешь рассказать ей все, что считаешь нужным. Общие места. В остальное мы введем ее здесь, когда окончательно определимся с размером масштаба ее задач.
   - Рэнди, да кстати, чья была идея со списком?
   - Янеков. Мы заменили ваши новые псевдонимы на старые клички времен Тетрагона и она клюнула на тебя.
   - Что значит "мы заменили"?
   - Мы послали ей настоящий список. Полный список группы нейтрализации "Анабазис", как штатных работников Холма, так и внешних работодате... работников. Псевдонимы, но более-менее.
   - Ребята, вы даете...
   - Она зашла слишком далеко. Этот зуб уже было поздно лечит. Когда она получала список у нее был только два варианта - либо она работает с нами в одной команде, либо ей занимается второй эшелон, ребята Соренсена. Она тебе, как это у вас назвается?.. Бутылку ставить...
   - Почему ты считаешь, что она согласится работать в схеме?
   - It's up to her. Если она откажется, то тогда действительно ребятам Клауса будет чем заняться.
   - Рэнди?
   - Да?
   - Твой русский становится все лучше и лучше.
   - Thanks, buddy.
   - You are very welcome. В следующий раз, господин Рейган, будьте добры информировать меня во всех деталях. See you.
   - Sorry for the mess, Alex. See you. And... You've gotta give her an offer.
  
  
  
   Часть III

  
   Обычно здесь жаркий август. В полупустых офисах и конторах тоскливо тянутся недели, в которых неудачники обсуждают преимущества зимнего отпуска. Выходные не приносят облегчения. Гидропарк и Труханов остров заполняют толпы в плавках и купальниках, пиво и "Кола" уходят в глотки и дым шашлыков мешается с тяжелеющей жарой. Вечером люди прячутся в парках и аллеях Крещатика, у фонтанов на Рулетке и маленьких дешевых кафе, которых стало больше за последние несколько лет.
   По воскресеньям он обычно был там. На кольце или около фонтанов поменьше. Он пил пиво и чувствовал как перегородка между полушариями становится тоньше. Зеркала. Левое и правое. Бесконечность, рожденная двумя зеркалами. Бесконечность диалога с самим собой. Работа мозга. Зеркала покрывались тонкой пленкой трещин, замутняясь. Бесконечность отражений пропадала, когда они разлетались тысячей брызг. Пивная пена. Он тупо смотрел на проходивших мимо. Иногда он поднимал голову, чтобы посмотреть на башню и сравнивал время с цифрой температуры. Цифры жили в башне и показывались одна за другой на багровой плоскости как прибойные волны. Пена из тысячи ламп. Рукотворное время, напоминающее о том сколько тебе осталось. Маятник для бегущих по улицам. Он опускал голову и смотрел на людей. Бродившие туда-сюда. Разговоры, жесты, деньги. Динамический обмен данными.
   Сегодня он не пошел туда. В четверг позвонил Огороднийчук и попросил о встрече. Он всегда звонил только тогда, когда ему было что-то нужно. Они не виделись пару лет, но говорили так, как будто вчера сидели за столом. Старые друзья. Огороднийчук всегда звонил когда ему что-то было нужно. Всем что-то нужно. Я тоже звоню когда мне что-то нужно. Все вокруг сволочи. Если хорошенько подумать, то и я тоже.
   Огороднийчук вышел из стекляной двери метро как всегда бодро и энергично. Пиджак песочного цвета, кейс, застегивающийся на много цифр, очки в тонкой оправе.
   - Привет.
   - День добрый.
   Он открыл кейс. Появилась черная папка с логотипом фирмы. Макс поставил банку на выщербленное черное дерево скамейки.
   Огороднийчук достал из кейса компакт и толстую, страниц на триста книгу, в хорошем полиграфическом исполнении.
   Компакт был фирменный, с пухлым буклетом на обложке которого был изображен светящийся маяк и расходящиеся от него круги света. Внутренний круг состоял из двух половин - готической латиницы с верхней надписью Innercycle и нижней Brotherhood IV.
   - С каких это пор ты стал баловаться?
   - Это не я. Что ты можешь сказать по поводу?
   - Что ты имеешь ввиду?
   - Все что знаешь о производителе и об игре.
   Макс повертел диск в руках и отдал его Дмитрию.
   - Первая и вторая версии - клоны второй Кваки. Они не так замумчивы как второй Hexen, но и не так тупы как все остальное. Они хорошо сбалансировали игру, нелинейный сюжет и потребность отгадывать головоломки не так необходимы для прохождения. Хочешь отгадывай, хочешь - нет. Вторая фишка, которая вывела их в топ это присутствие сильных характеров. Семь героев на выбор и каждый по колоритности приближается к Дюку. Да и цель игры старая как мир, но мало раскачанная игровой индустрией, разве что Zelda, но это приставки и поэтому не в счет. Поиски пропавшей возлюбленной. Никаких потуг на спасение мира от пришествия монстров и такого прочего. Самая обычная история о спящей красивице, - Макс отхлебнул из банки. - Третью версию Innercycle разрабатывала в сильно обновленном составе, с новым издателем и в новом жанре. Центр тяжести сместился в Европу. Почти полностью изменилась концепция игры, из аркады она стала тем, для чего только через год придумали название. Это не ролевик, не аркада, не wargame и не стратегия, это опять же полный микс. Но какой... Кроме того они создали он-лайновую версию пространства и тут начинается самое интересное. Для того, чтобы подрубиться в сеть было два варианта. Первый заключается в том, что ты платишь чисто символическую абонентскую сумму. Второй - это можно сделать бесплатно, но для этого в контору нужно отослать протокол своей игры. Другими словами, записанное тобой демо своей проходки. Протокол мылится на их сайт и через неделю ты получаешь доступ.
   - Так, а что с сюжетом такого сильного?
   - Я считаю, что это самая сильная сторона продукта. Даст фору всем остальным еще на два года вперед. Я давно ждал, когда за дело примутся не просто ремесленники. У Толкиена вполне тривиальный сюжет - плохие и хорошие парни дерутся за вещь, которая может свернуть мир с основы. Но как мастерски раскручено... Даже в переводе чувствуется стиль. Они привлекли специалистов, как я думаю, чтобы организовать хороший сюжет и не в последнюю очередь - дизайн игры. За последние несколько лет все уже попривыкли к хорошей графике и звуку. Сейчас без этого вообще на рынок не пролезешь. Кто раньше занимался играми? Вчерашние фанаты, которых хватило на большее чем сделать уровень с хорошим дизайном. Они знали как разработать графический движок, как пропихнуть игру на рынке, но идеологов вроде Михаэля Абраша или Сида Мейера было мало. Не было людей, которые будут смотреть на дело не как на потенциальный блокбастер, который протянет сезон, а как на вещь которая пришла и уходить уже не собирается. Вне зависимости от того, что делают конкуренты. Слушай, я все-таки не пойму, ты-то с чего начал игрушками интересоваться?
   - У шефа сын конкретно на этом деле подвис. Парень сейчас в том самом интересном возрасте, когда голова у родителей болит сильнее всего. Заканчивает лицей, надо куда-то пихать дальше, ну вся эта тема... Хлопец сам по себе резкий, весь в отца, приходил он к нам одно время, по сети Дюка гоняли. Последние полгода все отпало кроме Brotherhood. Шеф не понимает, что происходит. С одной стороны парень потише стал, с другой - в доме стала появляться такая литература, что папа с мамой в этом не шарят вообще. Шеф говорит, что они практически с ним не общаются, то есть никаких явных отклонений и шизы, но отчуждение практически полное. Только "здрасьте-досвидания" утром и вечером. В дни игры у него даже ритуал появился, что-то вроде медитации перед компьютером. Шлем раскрашен в боевые цвета, перчатки с иероглифами. Шеф в панике. Ему нужен человек, который сможет дать более-менее трезвую оценку, того, что происходит.
   - Я тут причем? Пусть идет к психологу.
   - Ты одно время занимался сектантами...
   - Дима, я не профессионал. Я тихий клерк из большой конторы. Я читаю журналы и одинокими холостяцкими ночами играю в игры. А что так серьезно?
   - На него как посмотришь... Совсем извелся.
   - Так что тебе надо? Я пока никакого криминала не вижу. Парень фанатеет от игры, резковат в манерах и созревает. Скоро начнет бриться, забросит игры и переключится на девочек. Переморгать надо твоему шефу.
   - Да он тоже так думал. Дело в том, что есть киевский клан Brotherhood. Две недели назад трое из них вышли из строя практически одновременно. Я не силен в психологических терминах, но все трое впали, скажем так, в депрессию. После одного и того же сеанса игры в сети. Помнишь эту историю с японским мультиком? Что-то похожее.
   - И как они сейчас?
   - Да вроде оклемались. Только сам понимаешь, сидеть и ждать очередного кризиса никто не хочет.
   Макс бросил пустую банку в урну.
   - Нечто подобное я ожидал.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Техника реализации не случайна. Они сделали мощный графический интерфейс, очень много символов, надписей на стенах, проработанные ритуалы посвящения в следующий ранг, короче все примочки сделаны не просто на высоком уровне. Там мощный подтекст. Я его не пытался раскрутить, я его чувствую. И я ему сопротивляюсь. Я не дошел третью версию до конца из-за этого. Тут идут вещи на уровне второго диалога. Что-то вроде Джойса, но не в виде текста, а в виртуальном пространстве. Важен не процесс игры. Важен побочный результат. То, что тебе сказали не прямо, а косвенно. То есть если я хочу тебя послать, я говорю не "иди ты к маме", а что-то вроде "знаешь брат, я бы тебя послал к маме, но я этого делать не буду". Понял? Формально я тебя не послал, а фраза прозвучала. То есть для пользователей все видно как хорошо разработанный продукт, а работает как черт знает что. Знаешь, я всегда боялся что до машин доберутся попы.
   - Очередная тоталитарная секта? - Дмитрий усмехнулся.
   - Не знаю. Скорее всего нет. Сделать хит можно двумя способами. Опять же текст и подтекст. Знаешь как штампуют попсу? Вполне определенный ритм и частота повторения ключевой фразы. Ты понимаешь, что это чушь, но все равно цепляется. Что-то похожее. В это играют не только потому что это стильно сделано, но потому что кто-то обратил серьезное внимание на подтекстовый момент...
   - Ну так что?
   Макс потянулся к рюкзаку за второй банкой.
   - Давай так. Я поиграю в это дело. Посмотрю, что делает там этот парень и если будут видимые признаки того, что графика несет какой-то сильный суггестивный момент, тогда будет повод бить тревогу. До этого я думаю рыпаться не стоит.
   - Хорошо. Когда ты будешь готов?
   - Не раньше чем через месяц. Четвертую я не гонял. Дима, я понимаю, что тебе нужно побыстрее, но раньше не выйдет.
  
  
   Субботнее лежбище дружно жарилось под июльским солнцем. Песочно-телесное однообразие было слегка разбавлено цветастыми полосками плавок и купальников. Медленное движение к ларькам и обратно, барахтанье в воде детей и молодежи постарше, суета в тени, где пляжным волейболом и качаньем железа люди боролись со скукой. Обычный летний день в Гидропарке.
   Макс, ухватив пиво в ближайшем киоске, лавировал между лежавшими и сидевшими телами, в очередной раз ругая себя за то, что забыл взять с собой тапки. Песок немилосердно жег пятки. Поискав глазами их место, он предпринял последний рывок.
   -... Не пойду. Он всегда с одного и того же начинает. Тормоз...
   - Миша, ты ничего не понимаешь. Это же как шахматы, дебют всегда один и тот же. Зачем изгаляться и каждый раз придумывать что-то новое? Кому нужна твоя оригинальность?
   - У тебя не только дебют, у тебя все остальное тоже по стандарту...
   Шершень, лежавший с натянутым на нос блейзером, гыгыкнул.
   - Ну дак это кому как везет...
   Макс шлепнулся на подкладку.
   - За что базарим?
   - Хомяк двух девок приглядел. А один не хочет. Компанию набирает.
   - Где?
   - Вон лежат.
   Метрах в пятнадцати из песка слегка приподнимались невысокие округлости, обтянутые нейлоном. Они почти не двигались, распустив тонкие ленточки на верхней части и подставив гладкие блестящие спины звезде по имени солнце.
   - На держи... Ну так ты с ним сходи.
   - Я сегодня немолодо выгляжу, - лениво промычал Шершень. - А насчет оригинальности, Миша, Саша прав. На фиг она никому не нужна. Не только в дебюте, но и потом.
   - И ты туда же.
   - Нет, я на основании проведенных исследований.
   - Козел...
   - Мы не козлы, козлы не мы. Был у меня кореш в институте, четыре года как свалил на пеэмжэ. Как-то решили мы с ним социологическое исследование провести. Нужна им оригинальность или нет. Взяли в "Avizo" шесть адресов, я написал шесть одинаковых писем в полтора абзаца. Мол, так-то и так-то, рост вес, хорошая работа, ищу девушку, так как уже с полгода как расстался... Ну и так далее. А он изгалялся как мог. Каждое письмо - история жизни. Ну и что ты думаешь мы получили?
   - Не знаю...
   - Мне пришло четыре письма, одно письмо вернулось, адресатка не забрала и всего одна не ответила. А ему только одна позвонила. Во как. На хер твои истории никому не нужны... Где ты был, с кем ты жил... Что у тебя внутри... Чем больше говоришь, тем больше тебя боятся. Душа, понимание... Знаешь, про что это? Про быт, чтобы меньше споров о твоих грязных носках было. Будь проще. Лето, песок, все голые, почти как в бане... Тебе и так поблажку дают, вон все складки видны... Чем меньше ты будешь бухтеть на отвлеченные темы, тем лучше. У них своих проблем хватает. - Шершень перевернулся на живот.
   Миша угрюмо молчал.
   - Ну ладно, пошли...
   Саня и Хомяк отряхнули песок со плавок и направились к двум загорелым спинам.
   - Ну так что? - Макс проводил взглядом высокую брюнетку цвета шоколада "Корона".
   - Ты о чем?
   - Ты говорил, что у тебя есть что-то по Innercycle.
   Шершень поправил блейзер и кряхтя поднялся с подстилки. Он почухал ухоженную бороду, вытащил сигарету и сел рядом.
   - Как говорил Бэрримор - не видел, но очень много слышал. Не, Макс, тут я не игрец. То, что они используют элементы "Внешнего сценария", я догадался еще с раньше тебя. Не ты один видишь, что происходит. Любой мало-мальски крупный трехмерный участок в сети интересует специалистов. Я знаю ребят в техническом отделе, которые вентилировали их оборудование.
   - У тебя есть что-то?
   - Да, немного. У Innercycle есть мощный веделенный канал. Толщина ствола приближается к расчетной толщине ствола, который планируется организовать между Штатами и Европой в ближайшие пять лет. С европейской стороны в этом завязан Серебрянный Холм, со стороны Штатов - консорциум из больших частных компаний. Серьезные деньги. У них уже работает то, что в принципе пока еще в проекте. Может быть это какая-то экспериментальная линия, но вся фишка в том, что эта коммуникация нигде не зарегистрирована.
   - Военная линия?
   - Хрен их знает. Какая разница? В любом случае это большие деньги и серьезные организации. Это международный проект и связь между фирмой по производству игрушек и этой линией пока еще не совсем ясна. Но самое интересное, что они не смогли просветить второй конец. Откуда она идет ежу понятно, но вот куда - это большой вопрос.
   - Будешь держать меня в курсе?
   Шершень загасил окурок.
   - По мере поступления.
  
  
   Макс проснулся. Не открывая глаз, он сглотнул кислую слюну и перевернулся на живот. Одеяло было смято, из-под него торчала сдернутая с кровати простыня. Он заснул не раздеваясь, в джинсах, с кошельком и паспортом в кармане. Командировочная привычка. Рука осторожно пошарила под кроватью. Пустая банка выкатилась, противно шурша, из-под кровати. Он встал, поправил молнию на джинсах. Было раннее утро и единственное, что подавало признаки жизни - мерцающий индикатор монитора. За окном были студеные утренние сумерки с редкими огоньками в соседних домах. Макс подошел к столу и дотронулся до мыши. Монитор медленно пришел в себя. "Полковнику никто не пишет". Макс сел на стол. Голова кружилась. Спать не хотелось. Он пошел на кухню и поставил чайник.
   В комнату он вернулся с бутербродом и чашкой кофе. Сел на стол у открытого окна, медленно пережевывая сервилат со вчерашним батоном.
   В этом году был очень теплый сентябрь. Но лето кончилось. Он вдыхал воздух и чувствовал высвобождающуюся силу начинавшей затухать природы. Еще немного, может неделя или две. А потом будет холодная ярость середины октября и склоны окрасятся последним всплеском желто-красной листвы.
   Он глубоко вдохнул еще не испохабленный бензином чистый воздух. Ветер уже не казался холодным, он принес свежесть, планы на выходные и улыбку новому утру.
   Он попробовал дымящийся кофе. В голову пришла банальная, но ясная и очень простая мысль.
   "Все путем".
  
  
   "...В начале времен Создатель дал людям пять вещей (данхары), которые должны были облегчить их путь к совершенству и приблизить рай земной. Но лиходеи извратили замысел Создателя и вещи, ставшие предметом раздора племен и народов, ведших продолжительные войны за обладание данхарами. Сами данхары обладали мощью, используя которую человек мог создавать волшебные предметы, оружие, заклинания а также продвигаться на пути к собственному совершенству или наоборот, уходить по темному пути все дальше. Дело осложнялось тем, что каждый из данхаров состоял из нескольких частей, которые также несли силу, но сила та была либо темной либо светлой. Только собрав воедино все части одного из Великого Данхара возможно будет создание совершенных предметов, не причиняющих вред человеку. Из этого вытекает сверхзадача - найти и свести воедино все пять Вещей либо достигнуть просветления путем поисков и переживания ряда "откровений" (см. ниже). Пути достижения этого могут быть самыми разными и могут быть пройдены как одиночкой так и кланом или племенем и даже народом.
   Единственным сообществом игроков, владеющим полным данхаром является Братство.
   Строго говоря сюжета нет. Есть сверхзадача, правила игры и десяток возможных путей, ведущих к достижению промежуточных целей, которые охватывают основные игровые концепции, имевшие и имеющие место (в алфавитном порядке) - аркада, квест, ролевик, стратегия. Нелинейность полная и деление на зоны чаще всего имеет значение только для игроков - вторжение на территорию враждебной группировки может плачевно сказаться на виртуальной судьбе игрока.
   Пространство поделено на семь царств, карта его напоминает пирог, который поделен на семь частей. Каждое из царств имеет границы с двумя другими и также существует точка пересечения всех семи границ. Она расположена в морской зоне и носит название Гавань Семиосности. Это остров, на котором проходят общие сборы игроков и заключаются все дипломатические союзы.
   Пространство делится на две крупные структуры. Зона Городов и Область Героев. Принципиальное различие состоит в том, что в зоне Городов существуют жесткие законы, нарушение которых ведет к изгнанию из пределов городских стен. В Области законы отстуствуют или устанавливаются теми, кто имеет достаточно силы, чтобы держать собственный домен. После того, как держатель "приводит в порядок" свои земли, доводя их до уровня порядка в близлежащем Городе, границы Области смещаются. Облась отступает. До этого - каждый волен творить все, что он пожелает нужным и что ему позволяют его ресурсы. Область служит своеобразным резервуаром для агрессивных сценариев поведения игроков и реализации того потенциала, который они не могут реализовать, находясь в пределах Города.
   Вследствие этого такое явление, как player killing или "убийство игрока", которое одно время являлось проблемой для других пространств, узаконено. У игрока есть выбор - идти за стены или не идти. Ты можешь делать все, что угодно, но за это надо платить - "все что угодно" с тобой могут сделать более сильные игроки. И именно из-за этого пространство не исключает игроков пожизненно. Изгои остаются в Области, какими тяжкими их нарушения не были.
   Передвижение из Области в Города не ограничено, только если игрок не является изгоем во всех семи царствах мира. Для таких проход может быть закрыт и закрыт надолго. Он может восстановить свои права горожанина, выполнив ряд заданий, которые определяются старшинами Города, в котором он хочет найти убежище.
   Противостояние Города и Области также является источником той интриги, которая привлекает игроков. Динамика и играбельность имеют источник в постоянном наличии "той стороны". Ты можешь оставаться в пределах Города, выполняя функцию, которую тебе "спускают" свыше, а можешь стать вольным стрелком, который делает что хочет. Формально игроки, которые большую часть времени проводят в пределах Области, являются горожанами пограничных поселений и часть времени обязаны отдавать выполнению обязательных миссий.
   В сценариях Города Область приобретает характер источника знаний. В тех случаях, когда игрок выходит за стены ему надо, выполненить какую-либо побочную миссию: найти часть плана города у отшельников, живущих в монастыре, книги, "призы", "энергетика" и тому подобные вещи. В стратегических сценариях Внешнего Мира Города, с их социальной, экономической и религиозной структурой служат точками опоры для выполнения задания - структура укрупняется, уже нет боев в переулках и путешествий по подземельям, есть некоторое количество торговцев, ремесленников, уровень жизни и распорядок дня рабочих из этих городов.
   Одно из основных направлений игры - расширение жизненных пространств Городов, сведение к минимуму Внешнего Мира, как источника агрессии и непонятных сил. Если отвлечься от деталей, то в целом эта схема соответствует всем существующим видам чловеческой деятельности, как то наука, культура, расширение производств и так далее. Это накладывает отпечаток не только на интенсивность и сценарии игры - изменяется тактика поведения играющего. На первый план выступает не разрушение или уничтожение противника, а преобразование.
   Помимо стандартных параметров игроков (здоровье, сила, магические способности, exp. points и так далее) существует еще один параметр не имеющий аналогии ни в одной игре - "айконы" (icons). По идеологии игры путь к просветлению лежит через "прозрение" "своих" айконов. В начале игры декларируется соответствие каждому играющему своей определенной последовательности айконов (аналогия - поиск имени Бога по комбинациям букв Торы в еврейской Каббале). Каждому играющему соответствует последовательность из одиннадцати знаков. Раскрытие собственной последовательности приводит к усилению и изменению некоторых качеств играющего (подробное описание изменений см. Приложение 2). Познание своих знаков легче всего происходит в структуре Братства. Иерархи (Мастера Зеркал), дают задания кланам или отдельным приватным лицам, которые в случае их успешного выполнения откликаются повышением рейтинга и в отдельных случаях - возможностью аудиенции с Великим Данхаром, которая в большинстве случаев заканчивается прозрением одного из своих айконов. С другой стороны членство в Братстве ограничивает свободу игрока. Он или она не могут выполнять более привлекательные задания других группировок, которые обязывают игрока присутствовать на ритуальных действах братства и подразумевают почти полную и безоговорочную подчиненность приказам. За отступничеством следует изгнание из структуры и запрет на действия в зоне "братских" владений. За вторжением может последовать виртуальная смерть игрока. В этом случае его судьба в пространстве начинается сначала.
   Помимо собственно Brotherhood выделяются следующие группировки и кланы, имеющие вес в пространстве Innercycle [...]
   Наемники. Одиночки, ведущие кочевой образ жизни, слоняющиеся по пространству в поисках работы и Великих Вещей [...]
  

Архив Диспетчера

Файл Brotherhood Chapter_2.doc

  
  
   Мясо тихо тушилось на медленном огне, разнося по кухне теплый уютный запах субботнего обеда.
   - Что тебя настораживает в айконах?
   - Их присутствие и их число. Принцип работы внешних и внутренних айконов полностью повторяет принцип работы текста и подтекста. То, о чем я говорил, помнишь? Мощно организованный подтекст. Заметь: последовательность внешних знаков, той или иной магии или использования артефактов для тех, кто не знает ни одного своего знака работают, одинаково. Для тебя и для меня они работают одинаково, а для парней они работали по-разному. Действия отличаются и чем больше знаков знает человек, тем больше действий он может делать. И сильнее. Что делает автор, когда пишет книгу? Если он не журналист и не хроникер, которому важно дать простую информацию о том, что произошло - он организует текст и подтекст. Пятьдесят на пятьдесят. Теперь берем двух человек. Того, кто видит только буквы и того, кто может раскодировать подтекст. В обоих случаях воздействие будет отличаться. Если они оба будут использовать это в качестве руководства к действию. Понял? То, что происходит в Brothehood. Играющий получает не просто знаки, он получает алфавит, с помощью которого он повторяет работу писателя, философа или борзописца из "Киевских ведомостей", только его действие на окружающих имеет более явный, скажем так, эффект. Он может создавать, уничтожать и преобразовывать.
   - А причем тут число?
   - Максимальное число айконов, которое может раскрыть в себе играющий - одиннадцать. Это больше чем число заповедей и пальцев на руках. Это меньше, чем число месяцев, апостолов и чертова дюжина. Оно плохо расшифровывается в сторону семи мудрецов, Троицы, четырех истин Будды. Оно больше, чем число цифр и слишком мало для любого из существующих алфавитов. Оно нечетное, а значит асимметричное, его нельзя поделить на два без остатка. Число-урод. Число-еретик. Оно призвано вселять беспокойство, потому что не принадлежит ни богу ни дьяволу. Понимаешь? Его нельзя обоснованно соотнести ни с одной из распространенных знаковых систем. Число "11" уводит от поисков аналогий в существующих культурах.
   Макс помешал мелко порубленные куски мяса и лука. Отложив с торону лопатку, он достал из шкафа во всю стену банку с консервированными томатами.
   - Так ты будешь есть или нет? - Миша кивнул головой.
   Макс открыл баночку и ничтоже сумняшеся бухнул в глубокую сковородку все содержимое.
   - Виртуальность на сегодняшний день обладает самыми лучшими возможностями для контроля и манипулирования действиями человека. Айконы в этом процессе - индикаторы прогресса, того, как и куда двигается человек и как нужно корректировать действия.
   - Это как-то обосновано или это твоя очередная гипотеза?
   - Я набюдал нескольких ребят. После "прозрения" айкона менялось не только облачение, "лицо", менялся характер игры. Игрок начинал совершать поступки, отличные от того, что он делал раньше. Знаешь, похоже на то, когда влюбленный понимает, что чувство взаимно и ему простят все его недостатки. Где-то появлялся отвяз, где-то игорок начинал острожничать. Там куча мелочей, я проанализировал несколько участков игры, так что с любым психологом могу поспарринговать. Во всех трех случаях с разной степенью интенсивности и индивидуальной окраски наблюдалась одна и та же тенденция. Эти ребята слишком шустро рванули.
   - Я попробую? - Миша одел очки и пододвинул стул. - Игрок переживает эмоциональный подъем, первый, второй, третий раз, а потом чувствует, что больше не может и здесь возможен срыв.
   - Нет. Принципиально не так... - Макс наклонился над сковородкой и втянул медленно клубившийся пар. - ...Ты думаешь как тот, кому нечего больше хотеть. Здесь не стоит задача порабощения. Вообще ни в каком виде. Нет цели переживания перехода на новую ступень. Новый айкон - это новое ощущение реальности. Не только виртуального пространства. Человек испытывает подъем не только находясь в виртуальном пространстве.
   - Но сам момент...
   - Спорить не буду, что-то вроде интеллектуального оргазма человек переживает, - он подошел к кухонному шкафу и вытащил пару тарелок. - Возьми хлеб... Когда через тебя прет огромное количество структурирующейся информации, начинаешь находит ответы на вопросы, причем не на один, а на много сразу. Они дают возможность почувствовать что-то вроде истины откровения. Но фишка в том, что дело касается не только гормонов в крови. Меняется мировоззрение.
   - Не совсем...
   - Блин... - он затушил огонь и обул правую руку в толстую варежку. - Простая аналогия: интеллект это умение играть в игру по правилам, ну там, дважды два четыре, действие равно проиводействию, знание того, где игру можно нарушить с минимальными потерями. Мировоззрение ограничивает пространство площадки. То есть можно хорошо играть в настольный теннис и не видеть дальше, - он взял сковородку. - Тебе сколько? Нормально?.. Высоколобый, который хорошо шарит в макроэкономике, проколется если не будет разбираться в особенностях национального характера. Никакой интеллект не спасет. У американцев никогда не будет системы пожизненного найма, как у японцев. Наши бригадные никогда не будут работать так, как это делает якудза. Brotherhood дает человеку новое мировоззрение и вследствие этого кайф длится не пару минут, не один час, а до следующего оргазма, по затухающей. В зависимость тут никто не впадет, - Макс присел за стол и ухватил вилку.
   - Так что же произошло? По-твоему? - Миша медленно начал жевать мясо.
   - Расширение границ, даже если это происходит медленно, всегда подразумевает их слом целиком или какой-то их части. Человек, на какое-то время остается открытым, что-то становится зыбким... короче начинается дрейф. Нужно формировать новую систему, новые объяснительные принципы. В идеологическом плане такой человек - болото. Безвременье. Идет процесс осмысления новых идей, восприятия их не просто рассудком, а шкурой. Нервные окончания начинают работать по-другому, появляются новые установки, отношение к людям, вещам, к собственному прошлому, к планам. Переоценка ценностей. Рассудочные построения ломаются от нашествия извне. Они защищали, теперь плоть оголяется, нужно срочно строить новую защиту. Срабатывает инстинкт самосохранения. Есть, как я думаю два выхода из положения. Первый: процесс проходит быстро, происходит закрепление новых границ. Безвременье заканчивается безболезненно и с минимальными потерями нервных клеток. Во втором случае процесс затягивается. По ощущениям это напоминает дрейф без особого направления, просто ощущаешь движение, а куда - хрен его знает. Есть такой термин: переживание бездны. Так вот: клин вероятнее всего ловится на во этом дрейфе. Извне идет информация, которая попадает на незащищенную рассудочными построениями плоть. Ну зубы тебе лечили? Электрошок на оголенный нерв. Человек не в состоянии отфильтровать информацию. System overflow. Гайки, или человек уходит и спивается или полный финиш.
   - Мясо стынет. Так что, второй вариант?
   - Вероятнее всего. - Макс заглотил треть тарелки, прожевал и продолжил. - ...Но в первом возможна другая ситуация. В новой системе происходит закрепление идей, которые работают на самоотрицание и отрицание всей системы. Конкретно это может колебаться от легкого недоверия ко всему, что движется и разговаривает до открытой агррессии в себя и вовне. Система стабилизируется на какое-то время. Появляются мысли, которые не работают как источники коррозии. В дрейфе можно чувствовать различное отношение к предметам в одно и тоже время. Это может быть и тем, и тем и этим. "Троянский конь" оставляет один из вариантов. Система стабилизируется. Простой пример - нигилизм. Мог быть и такой вариант. Кто-то из них вышел из сессии откровения с "троянским конем". Долго такое в себе таскать нельзя. Это нужно либо нейтрализовать либо уничтожить, иначе может снова начаться дрейф...
   - У них есть механизмы, которыми они могут организовать этот дрейф и этого "троянского коня"?
   - Есть вещи, которые так или иначе выводят человека из равновесия и приводят либо к новому ощущению жизни либо к деградации. Эти ребята работают с парадоксальностью, которая иногда переростает в активную интервенцию. Эти вещи раскрывают творческие способности, но за это человек платит риском не собрать себя после всего, что было. У них есть эти рычаги. Их виртуальность позволяет им организовать парадокс, который станет для тебя откровением.
  
  
  
   "Парадоксальность. Мастера-дзен практиковали парадоскальность поведения, когда учили своих учеников что такое сатори. При все том, что кроме анекдотов от этого мало что осталось, в этой методике был свой смысл. Они пытались расширить рамки сознания тем, что показывали парадоксальность явления, сосуществования противоречий в одном неделимом. Чем больше сторон явления ты способен увидеть, тем больше возможностей развития дальнейших событий ты можешь предположить, тем полнее твое представление об этом мире. Тем меньше остается ситуаций, которые являются для тебя тупиком, если переводить разговор в плоскость управленчеких дел - тем меньше ситуаций, которые ты не можешь разрешить. Парадоксальность ломает твои старые представления, которые не включали те черты, которые есть в явлении, или ломает те логические системы, которые не предполагали такой ход развития событий. Она позволяет более гибко действовать. Она может быть легкой и кардинальной, когда ты так и остаешься в тупике. Или разрушаешься как личность. Как говорится это сделает тебя или это тебя поломает. Чем "тяжелей" парадокс, который ты воспринимаешь, тем шире может стать твой взгляд на жизнь. Или тем глубже будет твоя травма. Есть предел для каждого. Предательство близкого друга или любимой - парадокс. Ты верил ей, а она сделала то, что никак не совмещалось с тем, что ты о ней думал. Есть более глубокие парадоксы. После какого-то момента деформация становится необратимой.
   Парадокс - явление, которое существует, факт, который так же необъясним как и неоспорим, поступок, последствия которого не прогнозируются. Парадокс тормозит принятие решения. Подчас он ставит в тупик на несколько лет, заставляя человека возвращаться к размышлениям еще и еще раз. Зачастую это обусловлено не действительным состоянием дел, а той знаковой системой, которой пользуется человек, описывая явление.
   Идеология или теория содержит набор стандартных ситуаций, описаний фактов. Есть группа фактов и событий, которая не объяснена знаковой системой. Развитие теории или идеологии определяется этим необъясненным, знак стремится описать все, но ситуация в общем всегда одна и та же - есть граница между описанным и неописанным. Парадоксы лежат по ту сторону знаковой системы. В другой знаковой системе те же события не являются парадоксами. Парадоксы искусственны. "Это было" и все наши рассуждения о том, почему это произошло, никак не изменят прошлого.
   Отказ от догм, то, что называется свободой мышления. Приверженность догмам и безграничное фантазирование - две крайности, которые могут привести к одному и тому же результату. Неверное решение. Сбой в цепи. Умение балансировать между следованием догмам и полетом фантазии. Пример: есть причина и есть следствие, которое для нас есть проблема. Следствие явно, причины не ясны. Часто подход к решению проблемы начинается с поиска причин и объяснения их. Но не всегда знание причин может помочь нам в решении проблемы. В этом случае есть смысл вовремя отказаться от попыток найти корень. Имеем ситуацию и можем сделать прогноз ситуации. Действовать из условий, которые есть, а не из причин которые к ним привели. Ударение перемещается с предыдущего звена цепи на то, которое непосредственно и есть проблема. Ответ на вопрос "откуда мы здесь?" еще не есть гарант того, что мы пойдем туда, куда нужно. Всем давно известно, что война - это кровь и грязь и тем не менее войны продолжаются и жестокости в них не меньше, чем это было три века назад. Есть моменты, которые перевешивают наше знание о предмете и заставляют действовать совершенно по-другому.
   Мы можем знать, но семя нашего знания падает на почву нашей природы, реакций, которые отлаживались миллионами лет, наших характеров, слабостей и неспособности владеть собой. "Обстоятельства сильнее нас". Какие обстоятельства? Не те ли, что внутри нас? А, ребята? Единицы могут доходить до вещей, которые позволят нам изменить положение дел. Но эти тексты тиражируются в ежедневных газетах. Они вызывают реакции, спектр которых колеблется от разрушения всего, что лежит вокруг, до полного бездействия.
   Мозаика. Рисунок характера. Ум, терпение, твердые моральные убуждения. На всем этом можно поставить жирный крест, если нет умения разговаривать с людьми и понимать их поступки. Выпадение всего лишь одного-двух элементов, качеств, может свести на нет все благие порывы и знание о корнях.
   Можно призывать и доказывать о необходимости. И вопрос не в том, верны эти постулаты или нет. Даже если это истина, которую все так долго ждали. Все будут кивать головами, а потом разойдутся по углам и будут продолжать делать так, как делали до этого.
   Расширение рамок. Уменьшение количества фактов, которые являются парадоксами, тормозящие действие. Расширение мировоззрения. Пустыня парадоксов не так страшна, как это может показаться с той колокольни, где мы стоим сейчас. Она кажется пустыней, пока мы стоим на этой башне и боимся построить другую.
  

Архив Диспетчера

Файл Two ways to go.doc

  
  
   Дмитрий плавно затормозил на перекрестке.
   - К чему это может быть привязано? Не знаю, Дима. Одно дело просто научить человека каким-то вещам, дать ему представление о предмете, навыки. И качественно другое, когда практикуется активная интервенция в сознание, регулярная встреча с парадоксальными ситуациями и событиями. Они делают и то и другое. Но если первое у них стоит на уровне пассивного контроля, они просто дают возможность человеку что-то сделать и смотрят что получится, то второе предполагает целенаправленность.
   - Как насчет предположений?
   - Плюс минус бесконечность. В том, что идет нечто, напоминающее ролевое кодирование, я уверен. Кастовая система общества, военачальники стратеги, исполнители всех уровней. Человек может не воевать, он может организовать хозяйство и заниматься мирной торговлей или бродить по царствам, созерцая красоту графического движка. Из этих кубиков можно составить все что угодно. В момент истины, когда они прозревают следующий айкон, идет закрепление сценария поведения. Человек говорит себе: "это я делаю хорошо, а это плохо". Чем дальше, тем лучше усваивается урок. И хочешь не хочешь, возвратившись в реальность ты будешь стараться делать то, что у тебя получалось хорошо. Вплоть до смены места работы и образа жизни.
   Загорелся зеленый и BMW также плавно тронулся по проспекту.
   - И когда ты ожидаешь результатов?
   - Каких результатов? Я ничего не ожидаю. Трудно сказать, но скорее всего мы столкнулись с долгосрочным проектом. Они не предсказывают конца света в следующем году и не требуют завышенный тариф за сетевую игру. Хочешь - гуляй в одиночку, места много. Это долгий проект. Три года они уже крутят это дело. Трудно сказать, когда не знаешь на каком железе работают ребята. Какой уровень контроля за реакцией игрока? Новая конфессия, политическая идеология, прорыв на рынке. Если бы знать состав и уровни играющих. Они могут комбинировать будущие команды уже сейчас, оценивая общий уровень коллективной игры. Потом свести эти восемь-десять человек вместе и дать катализатор. Для такого дела много людей не надо.
   - В смысле?
   - В смысле... Пяти-шести человек достаточно для того, чтобы начать дело. Больше того, достаточно дать одному условия для диалога. Если бы не было "Аквариума", не было бы и Гребенщикова. Может был бы еще один хороший бард-песенник, но не было бы культовой фигуры для целого поколения. У человека была возможность для диалога. Он толкал идеи, остальные откликались, дорабатывались детали и пошло. Шел постоянный резонанс со средой. Если бы не было толпы вокруг самого "Аквариума", то они не протянули бы долго. Одиночки долго не выдерживают. Говорить с самим собой на протяжении нескольких лет - можно закончить в психушке. Вспомни Doors и Queen. Умер Моррисон, умер Меркюри и все, тема заглохла. Ушел человек, которому была нужна среда. Такие образования стабильнее, чем например Beatles, где по крайней мере трое были лидерами. - Макс усмехнулся - Апостолов было всего двенадцать.
   - Кто может заниматься этим?
   - Не знаю. Не могу понять, кто может использовать такой инструмент.
   - То есть?
   - В любом случае идеология использует диалог. Изменился его характер и качество. Раньше адепты могли использовать статичный канон, не менявшийся с годами и инидивидуальную работу. Популярность философской системы или учения зависела от того, насколько хорошо отец-основатель мог совместить в тексте общие вещи и детали, которые могли привлечь людей больше чем декларации. Чем более "всеохватным" был текст, тем больше людей он мог заинтересовать, но терялось качество. Общий характер текста уже предполагает то, что часть информации будет искажена. Отсюда источники ересей. Популяризация учения, особенно во времена, когда еще не было книгопечатания, происходила по длинной коммуникативной цепи - от адептов, через менеджеров среднего звена в виде настоятелей и проповедников, до паствы. На каждом участке цепи происходило искажение информации. Отсюда требования к чистоте учения и неприкосновенности канонического текста. В любом случае мы имеем первое: искажение первоначального текста, второе - медленная скорость диалога и третье: необходимость учитывать особенности каждого. Чтобы корректировать искажения передачи нужно было ускорять обмен. Вместе с этим нужно было говорить человеку те слова, которые он мог бы услышать. Чье-то воображение поражает Страшный Суд, чье-то - страдания Йова. Где-то надо усилить эффект, где-то сместить акцент. Понимаешь? Библия каждый раз должна переписываться заново. Искажение канона недопустимо, потому что прогнозировать влияние изменений было невозможно. Вожжи из рук. Коррекция искажений занимала в лучшем случае часы, обычно дни и недели. В общем дилемма либо качество и малая популярность, либо количество, но повышенная склонность паствы к ересям. В Innercycle решили проблему скорости диалога и индивидуализации текста.
   - Ну и что? Почему бы тем же католикам или англиканам не заняться этим делом?
   - Сложность контроля.
   - В смысле?
   - Главный камень преткновения любой идеологии это личный опыт человека. Если отбросить высокие слова об идеалах и ценностях, которыми пользуется идеология, то в конечном счете ее цель сводится к воспитанию не только послушного члена общества. Он должен знать и уметь. Занимать место в иерархии. Он должен работать на общество. Общество дает ему, он дает обществу. Колебания в кристаллической решетке должны быть сведены к минимуму. Личный опыт, поток информации, который прет извне - это агрессия на традицию идеологии. Десять лет назад здесь было много идиотов, которые кричали о тоталитаризме. Любая идеология тоталитарна. Одна из первых задач любой идеологии - обесценить личный опыт. Твои мозги - это наполовину те тексты, которыми тебя загрузили, когда ты был мал и глуп, вторая половина - это то, что в тебя попало за твою сознательную жизнь. Задача любой идеологии состоит в том, чтобы убедить тебя в том, что твои двадцать девять лет это мусор. Из праха пришел - в прах уйдешь. Ни одна из действующих мировых религий не работала и не работает с гибким каноном, который может быстро подстраиваться под индивидуальность.
   - В Brotherhood не так?
   - Они оставляют личному опыту право на существование. В общем балансе ему отведена достойная роль. Они ищут и взращивают творчески боеспособных профессионалов, которые размышляют не над книгами, а над собственным опытом. И операторы пространства используют парадокс, жесткий и агрессивный парадокс. Христианство тоже исповедует парадокс. "Ударили по правой щеке - подставь левую". Тут все намного жестче. Или ты принял условия или ты не играешь в игру. Но выбор делается осознанно самим человеком. Выбрал - новый айкон на локоть, нет - остаешься при прежних очках. И эта парадоксальность смалывает основные локальные мифы, вот что интересно. Человек последовательно очищается от предрассудков: сначала своего ближнего окружения, потом мифов ближайших субкультур и далее, к мифам эпох. Все то, что порождает мнимые парадоксы, стереотипы поведения, что ограничивает свободу мышления.
   - Тебе чем -то не нравится тенденция?
   - Тенденция ведет к тому, что слом мифов приводит к пониманию их надуманности или необходимости для чисто утилитарных целей. Обесценивается эмоциональная составляющая и приходит осознание своих собственных подсознательных мотивов иметь эти мифы. Это как прививка от бешенства. И потом - Мастера Зеркал. Это не случайное определение, Дима.
  
  
   "...Разветвленная иерархическая структура Братства имеет черты, общие для любой организации, имеющей универсальные, т.е. многоплановые цели, такие, как например, религиозные ордена и политические партии. Каждое подразделение несет определенную обязанность и предназначено для выполнения задачи в своей сфере ( политика, внутреннее управление, безопасность и т.д.). Прогноз следующей задачи, в общих чертах уже можно делать, сыграв одну две игры на старшем уровне командного режима, т.е. команда, составленная из Странников не будет заниматься наведением моста или конвоированием каравана через пустыню, а Смотрящие не будут носиться по аркадным уровням, сокрушая все вокруг. Универсальный характер Братства предполагает наличие "элиты" и более узких профессионалов. "Элита" Братства - так называемые Мастера Зеркал (количество и формулировки имен отдаленно напоминают масонскую систему). Роль их в игре значительна. Они выступают в качестве стратегов, в некоторых регионах пространства руководят Городами, кураторствуют над игроками, проводя тренинги и полевые учения с новичками.
  
  

Архив Диспетчера

Файл Brotherhood Chapter_2.doc

  
  
   - Вспомни: Зеркальные Лабиринты, Озера, Страна Снега и Льда. Их ашрам находится там, на той стороне, во Внешнем Мире пространства.
   - Ну и что?
   - Зеркало - это символ самопознания. Начиная от "Свет мой зеркальце скажи..." и до Борхеса, которому снились кошмары о зеркалах. Они распознают свои айконы, постигают себя и при этом они творят зеркала. Что есть творчество? Это тиражирование себя по времени и пространству. Что ты смотришь?
   - Думаю.
   - Ну-ну. Рассудок плодит зеркала. За тобой тянется целая галерея из того, чем ты был и чем ты будешь. Чтобы понять разницу между собой прошлым и настоящим и что-то спланировать на будущее, ты рисушь себя в собственной голове. Всегда есть, как минимум три "я" - в прошлом, будущем и том, что можно назвать "здесь и теперь". Вспомни - "художник отражает сущность мира". Плодятся картины, скульптуры, тексты, которые в первом приближении есть сам художник. Или в прошлом или в будущем. Кинематограф, театр - те же картины, только в динамике. Вокруг зеркала. Ты понимаешь? Они просекли тему. Я не уверен, что Мастера Зеркал не являются просто произвольным выбором декорации. Страна Снега и Льда может быть простым кодированием того, что лежит за Уральским хребтом, но не исключены более глубокие причины. Это один из возможных вариантов. Другой - они привлекали специалистов, очень хороших специалистов. Тут возможна работа с крупными структурами. Проектирование сознания. Вспомни Гессе. Игра в бисер. Комбинирование отдельных элементов из различных культурологических схем для получения максимального эстетического удовольствия. Посмотрим на дело с другой стороны. Если у тебя есть один, два и три и возможные правила сочетания этого, то возможные комбинации ты можешь просчитать и спрогнозировать или возможный результат, к которому придет человек комбинирующий, или реакцию на ту или иную тему, если с ней столкнется человек, у которого в мозгах заложены один, два и три и правила их комбинирования. Усек? Воспитание с закреплением стойких реакций на предмет.
   - Эта схема не оставляет места для свободы воли, произвола человеческого духа. На тебе места живого не оставят, если ты сунешься с проповедью проектирования рамок для свободного человеческого волеизъявления. Начиная от полубогемных девочек, заканчивая седовласыми адептами.
   - Правильно. Только они занимаются этим с претензией на то, что их потуги есть высшее проявление человеческого духа. Innercycle тиражирует вдохновение. Я думаю, что их ученики будут недалеки от того, чтобы тиражировать философские и религиозные системы, но не делать из этого привилегию и культ, а так, как-будто на конвейере. Не для того, чтобы двигать "прогресс вперед", а чтобы как можно лучше прикрыть себя от боли или еще за чем-то. То, что сейчас называют "духовным ростом", на самом деле давно стало бегом по кругу. Одни и те же мотивы. Меняется только форма. Стихи, музыка, тексты. В умении воспринимать то, что не могут воспринимать другие, личность видит их "духовную неразвитость". Элитарность, - протянул Макс. - На самом деле все проще. Плоть осталась той же. Недостаток здорового цинизма позволяет видеть в культуре не простую игру в кубики, а нечто более "возвышенное".
   - Чем тебе досадила культура, чувак?
   - Неосознанная игра в зеркала довела нас до тупика, и я не знаю, что хотят сделать из Братства - конвойных мирового культурного процесса или тех, кто порвет этот круг на части.
   - Innercycle готовит революционеров для того, чтобы наконец вытащить мир из дерьма?
   - Бунт обречен. Он уже стал частью традиции и то поколение, что не бунтовало против папы с мамой или не стало "потерянным" и презирается всеми остальными. Хотя на светофоре они все вместе - в домашних тапках и в мягком кресле. Еще один виток в спирали. Если тут что-то и есть, то это не бунт. Тут возможна война. Для которой нужны не только солдаты, которые будут воплощать приказы в жизнь, но и генералы, которые смогут чертить схемы наступлений.
   - Тебе хочется это видеть.
   - Может быть я выдаю желаемое за действительное. Не знаю. Я просто ставлю себя на место людей, что сидят на серверах в Манчестере. Я говорю, как человек, который знает как махать этим инструментом. Не больше. - Он резко наклонился к Сане. - Слушай, ну ты же такой же как я. - Макс прищурил глаза. - Ты же работаешь с информацией, ты профессионал, аналитик, неужели ты до сих пор ничего не понял? - Он наклонился еще ближе и почти прошипел: - Десять заповедей сведены до имени файла в каталоге, наравне с почтой, которую тебе гонят по сети каждый день. Имя, время создания, объем на диске. - Он улыбнулся - Ты представляешь, Десять Заповедей, время создания с точностью до минуты. Что комментировать, если все известно? Мы богохульники. Все тексты, которые циркулируют по Сети, по сотням локальных сетей, все это единицы одного порядка. Единственное, что еще держит Библию на уровне Книги с большой буквы - это традиция, объявившая, что это богоданное слово. Ты читал "Песнь для Лейбовица"? Нет? Там описан монастырь после ядерной войны, где монахи копируют старые тексты. Знаешь, что у них вместо канона? Инструкция по использованию. Возвести текст на пьедестал может равно и случайность и целенаправленная кампания, - он смотрел на безразличие в глазах и знал, что это привычка скрывать, но что за было за глазами, его мало интересовало. - Ты понял? - сухо спросил Макс и откинулся назад. - Проектирование сознания, проектирование того, в каких пределах сможет колебаться "свободный человеческий дух".
  
  
   Сегодня он пришел на встречу в пиджаке и брюках. Без галстука, но все равно - от студента-переростка не осталось ничего кроме все того же насмешливого взгляда.
   - День добрый, Лена.
   - День добрый, Саша.
   - Как последние два дня? Я надеюсь вы имели достаточно поводов для того чтобы не скучать?
   - Более чем. Правда, все материалы были в достаточно безупорядоченном состоянии, но... Насколько я поняла единственным моментом, который был четко обозначен во "Внешнем сценарии" и который взяла на вооружение Innercycle - были те самые проектировщики сознания, Мастера Зеркал. Вы поняли это и затевали игру имея на руках только одного туза и кучу мелкой карты.
   - Смотря что играть. Длинная масть, это длинная масть. Проектировщики - это был один из существенных элементов. Без него все остальные стадии плана были бы трудно осуществимы. Связка была более чем призрачная, но Макс начал копать эту тему всерьез. Операторы пространства Brotherhood практиковали агрессивные технологии высвобождения творческих способностей игроков, чтобы подготовить нужных людей, которые будут работать с ними в одной команде.
   - Саша, я здесь уже вторую неделю и тот материал... Мне нужно время. Я попросила о встрече как раз из-за этого. Вы дали мне набор несвязанных между собой кусков...
   - Хорошо, один пример. Знаете, есть такое понятие как историческая аберрация. Это когда событие двухлетней давности воспринимается более эмоционально чем то, что произошло двадцать лет назад. Хотя по эффекту оно было сильнее. Оперирование такими структурами как религиозные мифы и подвиги отцов-основателей предполагают подобную аберрацию. Ваши моральные убеждения не позволяют обращаться с ними так, как это делает выпускающий редактор вечерней газеты - кромсать и переставлять куски текста в статьях своих репортеров. Макс предполагал, что конечная цель операторов есть выведение сознания человека на такой уровень, когда все тексты и символы, созданные человеком за последние три тысячи лет воспринимаются одинаково - как информация, которую можно купировать и компилировать. Это похоже на поход в анатомичку студентов первого курса. Вы должны перестать боятся вида вскрытого трупа и перестать думать о том, что три дня назад это тело было теплым и занималось любовью при свечах. Чтобы потом проводить операции на живых людях. Проектировщик должен осознавать, с чем он оперирует и, чтобы он делал свою работу качественно, он должен был прийти к мысли о том, что имеет дело не со святым Граалем, а с вазой для цветов. Чтобы потом создавать модели сознания, внедрять их в жизнь и отслеживать прохождение процесса. С самого начала он предполагал, что именно подготовка таких людей будет главной задачей на первой стадии.
   - Я это поняла. Они готовили людей для более детальной проработки тех мифов, которые смогут заменить, допустим, миф о Мухаммеде и дать возможность им корректировать поведение массы, зная какой эффект может произвести этот миф. Конструирование религий и идеологий. Гейткиперы тоже занимаются компилированием информации, но их тексты не доходят до уровня религиозных структур и архетипов. Наколько я знаю, их посылки включают понимание смысла, содержащегося в тексте, как переменной величины, которая меняется с течением времени даже для каждой отдельной личности. Чтобы качественно делать работу, нужно отвлечься от эмоций, связанных со смыслом жизни. Насколько я понимаю, работа проектировщиков предполагает более глубокий подход к делу.
   - В целом, да. Обеспечить техническую базу диалога было возможно, но сделать наполнение диалога, сделать те схемы, которые пойдут по этим каналам - для этого нужны кадры. Innercycle проводила поиск и доводку этих людей. Среди гейткиперов есть масса людей, которые могут делать эту работу, просто пока еще нет той широкой аудитории, с которой они смогут работать.
   - Вам не кажется это возвратом к тоталитаризму? Контроль масс, охота на ведьм. Мы все это уже проходили.
   - Вопрос не в том, как нейтрализовать толпу. Толпа остается толпой, она подчиняется законам, которые спускают ей сверху, боится вместе и бунтует вместе. Вопрос в том, как управлять теми личностями, чьи природные возможности выше среднего и чей инстинкт самосохранения подавлен стремлением проломить своей башкой тюремную камеру. Их свобода будет ограничена, ограничена так, что они не смогут заметить этого. Да, они будут свободны. В рамках своих эстетических пристрастий и философий. Свободны в оперировании широким, но ограниченным количеством образов, символов, правил их комбинирования. Когда все возможные перестановки их цветных кубиков заканчиваются, они говорят от кризисе жанра. Их творческую свободу легко ограничить, дав им конструктор, в котором есть игрушки, отвечающие их эмоциональным запросам и природным способностям. Который позволит не только создавать им эти комбинации, но и среду, в которой они смогут выжить, общаясь с себе подобными, продавать продукты своей деятельности, спорить о правилах расстановки этих игрушек, чувствовать себя значимыми в этой среде. Совсем не обязательно загонять их в концлагеря и гноить их здоровые творческие способности там. Они будут удовлетворять свои тщеславные амбиции в ежегодных выставках и свои агрессивные наклонности в сезонных бунтах, меняя то, что называлось андерграундом на то, что называется официоз. Они будут визжать от счастья, получая блестящих куколок на фестивалях и гонорары от продюсеров. Они будут думать, что двигают умами и кошельками миллионов. И одновременно презирать толпу за низменные вкусы и инстинкты. Но не в этом главное. Эту игру в бисер можно организовать для них так, что они ничего не поймут и будут считать, что это их богом данный талант выводит человечество на новые вершины духа. И будут продолжать думать о том, что их свобода не может быть ограничена никем, кроме как всемогущими законами природы.
   - Но есть такие вещи как совесть, честь, стыд. Любовь. То, что вы не можете ни спрогнозировать, ни управлять. Те неожиданные поступки, которые совершают те, кто по вашему мнению есть толпа. Та часть, та тайна, которую вы никогда не дадите им. Которую вы никогда не поймете, потому что вы не чувствуете этого в себе. Вы называете душой набор символов, текстов, цветных картинок. Что заставляет человека совершать выбор в пользу безнадежности, в сторону верной гибели? Механизмы компенсации? Почему вы влюбляетесь, бросив всего один взгляд на нее? Биохимия организма? Люди прощают предательство, подлость, смерть. Почему? У вас не осталось тайны, вы убили в себе желание искать эту тайну. Ту непознаваемую часть, которая есть источник этих порывов.
   - Сколько вы видели тех, кто способен на поступок? На любовь с первого взгляда? На прорыв туда, где тебя ждет одиночество и непонимание окружающих, но где быть может лежит истина? А? В поисках этой тайны люди доходят до какого-то предела и останавливаются и топчатся на одном и том же месте. Может тайна в том, что ничего нет, но признать это не могут даже те гении, которые отваживаются идти дальше всех остальных. Может пора перестать коптить небо бесконечными молитвами и пользовать откровения пророков, как поводы к войнам? Может быть, мысль о существовании этой тайны - это последнее оправдание для зла, которое мы творим и страданий, которые мы терпим и отказаться от этой тайны - значит обречь себя на еще больший поток страданий и еще более безудержный разгул нашей плоти? Нам нужна эта тайна. Без нее большинство лишится повода каждый день делать все те странные и правильные поступки, которые они делают...
   - Похоже мы опять уходим от основной темы.
   - Да похоже... Мы с вами любим пофилософствовать. Если говорить коротко, то ваше предположение верно с точностью до наоборот. Гейткиперы не пытаются провести какой-то свой план. Они сами являются частью схемы, который осуществляет Серебрянный Холм. В свое время кто-то использовал некоторые элементы "Внешнего сценария" для обоснования долгосрочной стратегии, ребята, обсуждавшие в сети какие-то отвлеченные темы, просто подкинули пару неплохих идей. И потом некоторые из них попали на этот большой корабль. Кто случайно, кто отдавая себе отчет в том, что происходит. Мы были теми, кто сделал это сознательно.
   - И этот шум, который вы подняли с компанией по производству игрушек...
   - Никто не хотел доводить дело до бузы, Лена. Вы правы, вистовать с одним тузом ни кто не будет. Нам нужны были более четкие факты для того, чтобы понять, действительно ли кто-то пытается заняться идеологической войной на новом технологическом уровне. Мы хотели спровоцировать команду Милларда, получить еще что-то, кроме программы подготовки проектировщиков. Мы слегка перегнули палку.
  
  
   Сначала был построен мост, а потом срыли гору. В этом городе много несуразиц. Он знал места, почти в центре, где были пустыри и летом трава вырастала в рост человека. Чего стоят эти острова между левым и правым берегом. Сплошной лес. Сейчас они растаяли в надвинувшихся сумерках, а левый берег затлел огоньками кухонь. Спальные районы просыпаются. Он опустил голову с накинутым на нее капюшоном и посмотрел вниз, где машины, размазывая дальний свет по мокрому асфальту, уносили свой шлейф в глубину потемневшего парка. Мокрый снег стал не виден. Здесь уже нет людей. Они сидят в домах и прячутся от мокрого снега в свете настольных ламп. Ничего нет. Снег спрятался за темноту и все фонари погасли. Тьма растащила острова вверх и вниз по течению. Он смотрел вниз и вспоминал очертания их очертания такими, какие они видны с левого берега. Цитадели веры. Пристанища монахов. Они прятались в глубине сухих речных песков, из которых Господь, которому они молились, сделал эти холмы. Они жили, совершали подвиги и умирали там. Их вера ушла в песок. Она скрывалась там, хотя ее не преследовали. Темень рукотворных пещер, лампады, чадящие на низкие потолки подземных ходов. Запах отстаивался веками. Там пахло. Он бывал там не раз и этот запах вспоминался ему всякий раз, когда он слышал или говорил о пещерах. Он знал, как пахнет темнота. В которой молились и жили затворники. Не задавая вопрос, почему они сидели там, прячась от мира или чтобы видеть его лучше, чтобы видеть то, чего не видно в свете дня. Как те звезды, что видны из колодцев. Кладбища на склонах. Темнота выбралась из древних нор и затопила город. Они выгнали ее из своих пристанищ усердными молитвами и постами и она пошла по стране, селя страх перед волей господней и неисповедимости его путей. Я не боюсь тебя, стерва. Ты такая же, как и все, что сделали люди до того и после того. В этом городе, полном страха, ощетинившемся тысячами настольных ламп, я один прихожу к тебе, чтобы вспомнить. Темнота прятала невидимые волны, и он искал их, чувствуя спады и подъемы. Неровности земли были пропаханы плоскостями улиц, чтобы скрыть несуразности. Холмы спускались там, в темноте, униженные гранитом набережной, что превратил их в лестницу у Днепра. Крепость, сросшаяся с холмом. Под ней, внизу, кирпичи упирались в землю холма. Битва, что вечно заканчивалась победой той стороны. Холмы медленно съедали кирпичи, безмолвная победа без свидетелей, что копошатся наверху, в поисках нового фундамента.
  
  
   Он быстро вошел в форму и взял хороший темп. Вначале им двигала привычка делать все, как в последний раз.
   Он видел воинов и пилигримов, которые воевали с призраками виртуальности, нанося раны и убивая врагов, которые истекали потоками двоичного кода. Они двигали несуществующими отрядами и армиями одним движением контактной перчатки. Создавали вещи и тварей, ужасающих в своей мощи и объемах поглощаемого ресурса силиконовских графических станций. Он был участником ритуалов, по масштабу в два раза превышавшими открытие последней Олимпиады. Он смотрел и шел бок о бок с великими рыцарями и мудрецами, творя дела великие и не очень. С теми, кто в реальной жизни были студентами, мелкими служащими, продавцами софта, обывателями, прогрессивными настолько, чтобы разориться на компьютер с акселератором графики. Обычные люди, которым Сеть дала возможность почувствовать себя героями древности, познать и сотворить свой мир, найти верных друзей и дойти до заветной цели.
   Он смотрел на этих героев из электричества и понимал, что здесь собираются те, кто не нес в себе этого или он не смог найти в свое время слов и не смог убедить в необходимости начать реальный проект. "Что я теряю?" - "Немного свободного времени". Так он иногда говорил, но позже понял, что это не так, что потерять можно много. "Поиски истины могут оказаться смертельными". Это он понял позже. Когда долгими летними днями стоял на той грани, за которой начинается необратимое саморазрушение. Он не мог дать им безопасности и гарантии какого-либо конца. Он сам не знал, чем может закончится тот или иное дело. Сеть давала ним эту безопасность. Сеть меняла их лица, Сеть давала им новую индивидуальность, в которой они растворяли свою суть до неузнаваеости. Они чувствовали эти стены и приносили свои души и мозги в жертву. Сеть сосала из них силы и те, кто сидел на операторских креслах, Мастера Зеркал, направляли их туда, куда им было нужно, творя их еще неопределившееся сознание. Пока в виртуальности. Но будет день, когда x-фактор выплывет в реальность и никто не знает, куда пойдет эта армия.
   Его раздражали их клички и обвешанные бирюльками доспехи. Он носил обычную форму, не отягощая ее лишним оружием и аксессуарами. Он выполнял миссии без эффектов, но всегда четко и с хорошим опережением по времени. Его напор никогда не переходил в браваду или кураж. Он просто делал дело. Он работал. Как всегда. Как умел. Ничего особенного. Он не ловил кайф как большинство. Подняться по лестнице не было для него самоцелью. Он пер, как бульдозер, ломая на своем пути ровно столько, сколько было нужно.
   У него была своя цель. Если те тысячи, что включались в сессию приходили отдохнуть или помахать мечами или просто потрепаться. Он шел по следу. "Прозрение" айконов давало ему возможность приблизиться к тем, кто называл себя Мастерами Зеркал. Приблизиться к тем, кто стоял за всей механикой игры. И ее целями. В ощутимом пятью чувствами мире.
   Позже пришло то, о чем он уже стал забывать. Холодная ненависть. Рассудочная, идущая не от души, от головы, от осознания, не от чувствования. Стойкое, ровное чувство, от которого не теряют голову.
   Он видел толпы героев и мудрецов, которые в реальности подчас не могли решиться на элементарные вещи. Анонимность игроков шла не от политики фирмы, а от самих игроков, носивших виртуальные маски и звучные псевдонимы, которые придумывали себе сами. Они не хотели знать друг друга в реальности. Толпы импотентов, которые боялись открыть свои лица на дневном свете и сделать что-то, что выходило за рамки обычного распорядка дня. Да, Сеть и Братство открывали в них скрытые творческие силы и позволяли почувствовать вдохновение и поток жизни. Но только на той стороне монитора. Без виртуального шлема они опять становились гадкими утенками и шли на пары или на службу, чтобы вспоминать там бои минувшего дня. Их сила по-прежнему была заперта в клетке. Они были бесплодны и трусливы, если не чувствовали на руке плотно прилегающих контактов и запах пластика, которым был оббит шлем.
   "Вставай и падай. Падай и вставай". Когда-то это было его девизом. И еще - пустота, вакуум, в котором он двигался в одиночку, не зная куда он идет, к чему-то новому или к новой пустоте. Он вспоминал свое одиночество и попытки найти единомышленников. Объявления в университетах, походы на тусовки, где люди думали о том, что постигают нечто. Ему приходилось объяснять слишком много и тогда он понял, что говорит с ними на разных языках. Это были монологи, которые не отличались от того, что он повторял себе десятки раз. "Вставай и падай". Он не обвинял их ни в чем, он просто уходил в другое место, вешал там объявления и ждал. Позже он вешал объявления в конференциях. И опять ждал. Те редкие отклики, что он получал, заканчивались долгими разговорами. Иногда ему казалось, что нить найдена. Один, два человека. Потом они терялись. И опять начиналась пустота. Однажды ему стало все равно. В очередной раз. Тогда он еще боялся этого безразличия, убивавшего все воспоминания о людях и вещах, когда они пропадали из его поля зрения. Он понял, что нет смысла тратить время на убеждения людей, которые не сидели на том нуле, через который перепер он и сделал с этого какие-то выводы. Они имели другое за своей спиной и своих проблем им было достаточно. "Не требуй от людей больше, чем они есть на самом деле". Они не могли или не хотели. Часто и то и другое. Капать на мозги и доказывать необходимость какого-то движения ему не хотелось. К черту, я встану с этого места один. В конце концов, свет клином нигде и ни на ком не сходится.
  
  
   И тогда появились те, кто был похож на него. Почти ниоткуда.
   Толпа шла на огни, мерцавшие на горизонте, думая, что это маяки, зажженные на твердынях духа, незыблемых веками, где нет места суете и похожести дней, где песок берега уходит в поднебесье, заканчиваясь башнями из слоновой кости. Где великие, забыв о радостях земных, пеклись о том, что спасет тысячи копошащихся внизу у подножий. Толпа шла, спотыкаясь и распевая гимны, значения которых были утеряны еще их дедами. Они повторяли эти заклинания и думали, что от перестановки слов смысла прибудет и что берега, что мерцают вдали, дадут им покой.
   Они шли с толпой, толкаясь в суете подземных переходов, перехватывая на ходу горячие сосиски и свежие газеты. Они шли вместе с толпой, но было то, что отличало их от всех остальных. Они знали, что огнями на горизонте были огни сигарет героев сегодняшнего дня и когда герои раздавят окурки, горизонт потемнеет от пустоты, и к небу поползут проклятья и стоны тех, кто бессилен в тщете породить свой ответ на вопрос.
   Они срывали пробки ключами и тянули пиво, наблюдая как толпа дружно идет на дудку крысолова. Все равно куда, лишь бы вместе. Холодная зимняя площадь, обдуваемая со всех сторон сквозняками из ближайших подворотен. Они поднимали воротники и бросали пустые бутылки в урны. А ветер сдувал снег с асфальта и небо сливалось с горизонтом, становясь одним серым. Они молчали. Они знали, что говорить больше нечего и то, что они сейчас стоят вместе - всего лишь прихоть дороги и следующий перекресток разведет их в стороны и никто не знает, кем они станут друг для друга на той стороне дня. Они стояли и смотрели, как толпы уходят на войну.
   Война. Война человека с самим собой. Тщеславие и Невежество. Вечная битва, в которой победившие остаются в одиночестве. На их долю выпадает молчание о своем пути ибо никто не может пройти одной и той же дорогой и те пророки, которые появляются время от времени на этих улицах, всего лишь ловкие шуты, играющие на все тех же слабостях человеческих душ. Тщеславие возомнившего себя центром Вселенной, где Вседержитель печется об этом куске камня больше чем обо всем остальном. Невежество глухого, не желающего знать более ничего, кроме этой сказки.
   У них не было ответов, потому что вопросы остались позади. Когда позади остались честолюбивые мечты о своем будущем. Когда на вопрос "Кто ты?" каждый из них ответил - никто. Когда, каждый из них, стоя перед стеной, смог ответить себе, что нет причины у всего, что происходит, что нет надежды на то, что когда-нибудь кто-то найдет ответ, что нечего больше сказать, потому как все слова, сказанные до этого ничего не изменили в природе человеческой.
   Познай одиночество и дни, когда у тебя нет ничего: ни надежды, ни отчаяния, быть может это сделает тебя сильнее. Быть может это сломает тебя, поскольку тщеславие - это сестра надежды, надежды на лучший день, на то, что все долги и страдания будут оплачены, на то, все что есть ты, внутри и снаружи, в полной мере увидят те, кто окружают тебя. И на этой улице будет праздник.
   Чтобы знать куда идет толпа, надо быть вне ее. Но бегство с этих улиц было чревато голодным прозябанием отшельника, проклинающего торжество плоти. Они щелкали крышками зажигалок и расходились в разные стороны, не зная встретятся ли они снова и чем станет эта встреча. Они уходили в этот людской поток, чтобы заработать себе на плотный завтрак и пару банок пива. Иногда это было просто, иногда они показывали зубы и работали не только мозгами и руками, но и сбитыми в автобусной давке локтями. Трамвайные передряги и настырные начальники делали их сильнее и умнее. Вставай и падай. Падай и вставай. Могло бы быть хуже.
  
  
   Шел дождь. Он стоял в Трубе, и смотрел на приколы очередного выпускника института культуры, который не смог найти работу по специальности. Парень управлял с чем-то похожим на лассо и бегал за прохожими, которые ходили туда сюда. Те, которые стояли, смеялись.
   - Привет.
   Шершень, Саня и Миша стояли за спиной. Они обменялиь взглядами и прошли в дешевую кафушку, что была рядом. Они взяли по пиву, хот-догу и отошли вглубь заведения.
   -...Это как-то связано?...
   - Косвенно да. Это похоже на "Внешний сценарий". В некоторых моментах - почти как по инструкции.
   - Ну хорошо. Что ты предлагаешь?
   - Проверить так это или нет. Пока все. Что скажете?
   Шершень вытащил сигарету.
   - Я не против поиграться, вопрос один - зачем? Смеха ради? "Внешний сценарий" ваяло человек сорок, если считать обсуждение в релкомовских конференциях и еще столько же если говорить о том, что переползло на европейские сервера. Вполне можно предположить, что кто-то из обсуждавших занялся похожим делом или кто-то следивший за конференцией просто оставил себе заметки на память.
   - Ага, кто-то вороде Брахмана, который, как ты между прочим, предполагал, направлял обсуждение именно в такое русло.
   - Сашуня, ну хорошо, нам-то чего с этой лабуды будет? Я не против потратить время, деньги, только что ты будшь с этого иметь? Приглашение поработать в цивилизованной стране?
   - Если бы мы думали о том, че будет, когда начинали ходить к сектантам, то вообще бы ничего не было. Сколько было планов по поводу организации частного агенства, которое будет вытаскивать детей из лап нечистоплотных проповедников, сколько рассуждали о перспективности этого дела... Ты, между прочим, больше всех. А когда столкнулись с реальным положением дел, то две трети планов накрылось медным тазом.
   - Ну какие-то результаты были...
   - Были и неплохие. Только эти результаты имели не слишком много общего с тем, что мы планировали. Я думаю, если мы затеем разговор и потихоньку выясним что к чему в этом королевстве, то ничего страшного не случится.
   Шершень выпустил струю дыма.
   - Как хотите. У вас что, уже есть какой-то план?
   - Расклад следующий: допустим они играют какую-то игру. Какой еще может быть способ привлечь внимание, кроме битья стекол? Нарушить баланс. Нарушить его, используя все те же правила игры. На мой взгляд это дает по крайней мере два результата - с одной стороны мы нарушим их схему создав некое подобие хаоса. Если они действительно работают какую-то схему. Они не смогут нормально делать то, что как ты думаешь они делают. С другой, и это уже чисто технические вещи, можно попытаться создать перегрузку мощностей на какой-то группе серверов. Вылетающие время от времени сегменты сети и бардак в игровой вселенной тоже могут заставить их заговорить с тобой.
   - Игра неплохо сбалансирована...
   - Макс, я не собираюсь заниматься gamer killing, созданием запрещенных артефактов и тому подобными скачками по равнинам. Это варварство и это топорно. А насчет баланса... Чувак, сколько у тебя сейчас айконов?
   - Шесть.
   - Шесть. Факт того, что подобрался к уровню Мастеров Зеркал уже есть признаки дисбаланса. У меня четыре. Если мы уговорим этих двоих добраться хотя бы до твоего уровня и подымемся на три-четыре ступени сами, то они поимеют серьезную проблему.
   - Мужики, я не знаю о чем вы базарите, но насколько мне известно айконы нельзя набрать простым налетом часов или выполнением миссий.
   - Че, поиграть захотелось? - Макс улыбнулся.
   - Нет, я просто хочу понять как можно получить на руки старшие карты. И почему мало кто может так просто сказать, мол, ребята давайте наберем очков и порвем это все к чертовой матери. Если бы это было все так просто, как вы тут говорите, то пространство рухнуло бы и без нашей помощи.
   - Айконы - это интегральный параметр, по кторому они оценивают творческие способности игрока. Первый: количество и масштабы знаковых систем, с которыми ты можешь работать. Большинство игроков не знают, что такое, допустим, Озерная школа или движение полубратьев в средневековой Италии. Если ты достаточно эрудирован и способен создавать связи между различными фактами или элементами различных идеологий, то это уже большой плюс. Второй - твоя способность к принятию решения и более-менее развитые способности к прогнозированию и анализу, то есть конкретность тех выводов, которые ты можешь делать, а не просто рассуждать о предмете К третьему относятся твои психологические данные, ты можешь быть умным и начитанным, но твоя нерешительность оставляет тебя на том самом месте где ты стоишь сейчас. Это то, что вижу я. Не хочу хвалить вас ребята, но для вас с Сашкой перепрыгнуть через пятый знак, это не слишком большие проблемы. Андрей, у тебя какой пояс?
   - Первый кю в шотокане.
   - Сколько тебе нужно, чтобы получить то же самое, допустим, в кекусинкай?
   - Ну если бросить курить и пить, поменьше общаться с женщинами, скакать за один квалификационный экзамен через два-три пояса... Я не думаю, что еще лет пять. Год-полтора
   - Ты уже проделал эту работу, тебе не нужно пять лет на то, чтобы учить ката и сбивать поверхности, чтобы перепереть через тамэсивари. Тебе нужно пройти через формальности экзамена. Понял? Тут тоже самое. Мы читали книжки, мы ходили в секты и упражнялись в принятии решений. В пространстве ты не будешь выполнять всю ту работу, которую ты уже сделал, ты просто проедешь ряд квалификационных экзаменов и формально подтвердишь совй статус. Сечешь?
   - Ага, мы уже такие крутые...
   - Что есть то есть. Каждый из нас потратил немало времени на то, что большинству приходится делать сейчас. Ну так что?
   - Я уже в игре.
   - Андрей, что ты?
   Шершень глубоко затянулся.
   - Сколько это потребует по времени?
   - Месяц для того, чтобы допереть до мало-мальски пристойного уровня...
   - Чуваки, я вас слушаю и хорошо, что это уже не в первый раз... - дым пошел через все дыхательные пути. - Впадаем в детство?
   Все засмеялись.
   - Не знаю... Надо подумать. То, что предлагает Миша звучит складно, но надо подумать какие вопросы задавать. Я почти уверен в том, что спланированный бардак мы им сможем устроить. Ломать не строить. А вот когда пойдет, если пойдет, разговор, то тут начнутся шахматы. Моя идея понятна?
  
  
   - Рон, Пол, ребята, остантесь на пару минут.
   Миллард остался стоять. Эмч положил папку на стол, оставшись сидеть. Рэнди подождал, пока все остальные покинули комнату.
   - Так, теперь о том, что я просил неделю назад. Есть что-нибудь на подъеме? Пол?
   - С защитой все в порядке. Это не хакеры.
   - Даже беря в расчет то, что по крайней мере двое имеют отношение к хакерской сцене на Востоке?
   - Даже это. Вход-выход, софт который они пользуют. Ребята не нашли ничего, что хотя бы отдаленно напоминало взлом. Это честные игроки.
   - Так, что у тебя?
   - Я проверил корни. Физические адреса и все что можно было достать. Эти двое новичков связаны с Вратником и Маком. Вратник - один лучших наемников, шесть айконов и безупречная репутация в пяти воинских ремеслах. Мак - мирный странник, но его поиски в основном сконцентрированы на мифе Потерянной Дороги. Он был очень далеко. Сейджер и Шершень - старые знакомые этих парней. Все четверо одно время работали на одну из восточных контор.
   - Разведка?
   - Нет. Так далеко их никто бы не пустил. Они работают немного по другому профилю. Осведомители. Религиозные секты нового толка, которые начали работу на востоке за последние несколько лет. Есть другая информация. После того, как Вратник получил пятый знак мы пригласили его стать одним из членов Братства. Стандартная процедура. Он пошел навстречу. Результаты были несколько обескураживающими. Мало того, что он отказался. На встречу ходили Лара и Стив, я не знаю о чем они говорили, но вскоре после этого Лара захотела уйти, пришлось перевести ее в администрацию офиса. Стив после этого запорол две операции. Я знаю о чем он говорил с ними, но я видел запись того, как он это делал. Моя оценка - мы имеем дело с крепким профессионалом, знающим как использовать последние визуальные психотехники. Он походя вырубил из дела двух неплохих работников.
   - Я помню этот случай. Твои предположения?
   - Мне кажется эти ребята выполняют чье-то поручение.
   - Какого плана?
   - Могу только догадываться. Но то, что новички украсили себя тремя айконами за последние две недели только подтверждает то, что эти ребята не просто развлекаются по ночам. Я думаю три знака - далеко не предел для этих двух. Если учесть то, что Вратник уже носит восемь. Но я н думаю, что есть повод для беспокойства.
   - Почему?
   - Это не первый случай, когда одна из контор интересуется чем мы занимаемся. Они делают свой отчет и отслеживают обстановку. Я расцениваю их как наблюдателей, которые были, есть и будут. Они никому не мешают и ведут себя в рамках правил.
   - И тем не менее - будешь вести их лично. Резкие движения, контакты в пространстве, прогнозирование действий. Наблюдатели обычно не светятся таким образом. Да, и сделай мне внутриофисное мемо по всему, что сможешь достать. И ссылки оставь - я хочу почитать сам.
   - Хорошо.
   - На сегодня все, ребята.
  
   "Это старая история о том, что бывает, когда твои мечты становятся реальностью. Мы никогда не мечтаем о плохом, на это у нас есть ночные кошмары и внутриофисные мемо, говрящие об очередных планах нашего начальства. Мечты на то и мечты, что в них нет темной стороны. И когда приходит то, о чем так долго желалось вместе с ним в нагрузку нам даются новые обязанности и распорядок дня, в котором остается все меньше места на размышления о хорошем. И тогда мы говорим - что не делается то к лучшему.
   Мы взрослеем когда наши мечты становятся сначала планами, потом тщательно выверенными проектами, а потом тем, за что нам платят деньги..."
  
  
   - Он стал аватаром. Девятый айкон и судя по всему он не собирается останавливаться.
   - Теоретически он идет по краю пропасти. Либо мы имеем дело с незаурядными способностями, которые сбалансированы крепкой психикой, либо идет процесс, который завершится разрушением его как личности. Полным разрушением.
   - Я не совсем понимаю ход твоей мысли...
   - Он действует в двух мирах. В реальном и в том, который создали мы. В реальности это человек, занимающий не слишком высокое положение в обществе, работник низшего менеджерского звена или торговец в магазине. В нашем мире - он почти бог. Он может создавать драконов и сравнивать с землей горы, его авторитет велик настолько, что с ним вынуждены считаться практически все высшие лица королевств. Его потециал позволяет ему создать из половины Области образование равное двум королевствам зоны Городов. Дисбаланс между вымышленным миром и реальностью. Есть люди, которые страдают манией величия не имея на это никаких реальных причин. Он имеет. Он реализовал практически все возможности, которые мы дали ему. Его место здесь и он это знает. Он понял это и стал прогрессировать в сильном темпе. За последний месяц он перешел все возможные рубежи. Там - он как был исполнителем так и остался им. Дисбаланс. Он может выпасть из реальности, которая не признает его как незаурядную личность.
   - Ага. Зачем жить там, где меня не понимают, лучше я буду жить там, где я бог. Он выпадет из социума, потеряет ориентиры и будет отрицать реальность, как порочный мир, проводя все больше времени там, где он более чем признан. Синдром потерявшей популярность поп-звезды. Отрицание реальности и полная социальная дезадаптация. Я не хочу думать о том, что случится, если он по каким-то причинам потеряет доступ к сети.
   - Да, чем это чревато можно не рассказывать. Психиатрическая лечебница на всю оставшуюся жизнь.
   - Это если мы имеем дело со вторым случаем.
   - Да. Если первое - тогда нужно думать нам. Если он в состоянии выдержать этот дисбаланс между реальным положением рядового гражданина и виртуальной божественностью... Я еще раз проверю его реальную биографию. Скорее всего он прошел серьезную спецподготовку.
   - Ты думаешь, что это второй случай?
   - Да, Рэнди. Прогрессирует не только он. Вся их четверка рванула вперед. Мак приближается к седьмому знаку, а новички перешли пятый. Это не случайные люди, они знают что делают.
   - Проверь их контакты. Я хочу знать точно кто они. Профи или группа юных дарований, оказавшихся не в то время не в том месте.
   - Пол полностью подтвердил невозможность взлома?
   - Для того чтобы взломать пространство уже нужно быть гением. Да, и подготовь мне отчет по балансировке сил. Я не знаю, что они собираются делать, но существующая схема баланса Области не расчитана на действующее лицо, пережившее парадокс девятого уровня.
   - Что ты хочешь этим сказать?
   - Я думаю мы должны перестраховаться и попросить помощь.
   - По альфа-каналу?
   - Да.
   - Это крайние меры, Рэнди.
   - Я действую по инструкции, но мне нужна бумага, чтобы прикрыть задницу. Мне нужен хороший отчет, Пол.
  
  
   "Одним из ключевых понятий в разработке игровых вселенных всегда была играбельность. Процесс игры должен был с одной стороны держать игрока в напряжении, с другой - это напряжение не должно было приводить к срыву самого процесса игры, то есть интенсивность происходящих в игре событий и возможностей игрока решать возникающие задачи не должны были быть слишком тяжелыми или невыполнимыми вообще. Как следствие разработчики игр уделяли порядочное количество времени балансировке ресурсов и средств достижения игроком цели игры, добиваясь баланса сил, при котором игрок мог чувствовать себя комфортно, то есть не пребывая в расслаблении и в тоже время не потея над одной и той же задачей несколько суток подряд...
   Балансировка игры. Балансировка между способностями и потребностями. Меду нами и другими. Задача, над которой человечество билось и бьется на протяжении всего своего существования. Как организовать общество в котором человек смог бы реализовать свои возможности и удовлетворить свои потребности так, чтобы остальным, кто вокруг, не было бы мучительно больно из-за его поступков. Задача, которую человек будет решать еще долго.
   За неимением этого в реальности человек создал Игру. Локализованый участок порядка, где правила сводят на нет все различия между людьми, которые существуют в реальной жизни. Ни величина кресел, ни занимаемая жилплощадь, ни счет в банке не влияют на то, как человек будет играть в игру, где есть правила. Только голые способности. Область справедливости, выход за пределы которой приводит к тому же хаосу, что царствует в этой жизни."
  
  
   - Все намного проще, Рэнди. Этот Лабиринт - не совсем то, что мы понимаем под этим. Никто не строил никаких планов и не занимался размещением ловушек. Принцип такой, что эти ловушки и проходы создают те, кто пытаются выбраться из Лабиринта.
   - Я не совсем понимаю...
   - Есть аморфное тело, ты можешь менять его форму как захочешь, ты продвигаешься в этом куске мягкого пластика, используя свои силы и способности. Твой путь внутри этого зависит только от тебя самого.
   - Тогда из этого легко выбраться, двигаясь все время прямо.
   - Да. Но стоит тебе лишь немного свернуть в сторону и путь исказится. Внутри этой массы, не имея никаких ориентиров кроме собственной уверенности в выбранном пути, легко запутаться, если всего лишь раз ты засомневаешься в том, что ты прав и что ты хочешь выбраться на свободу. Нужно быть абсолютно уверенным в себе фанатиком. Плюс - это аморфное тело может принимать любую форму питательной массы, распространенной в пространстве. Кроме того каждый может сделать себе более-менее подходящие условия существования внутри Лабиринта. Если учесть то, что каждый знает, что ждет его за пределами этих стен - холода и неизвестность, то можно понять, почему никто еще не выбрался оттуда.
   - Менять относительный комфорт, который к тому же можно создать собственными руками, на свободу среди ветров и сугробов.
   - Да, они создали нечто вроде государства в государстве. Плоть Лабиринта намного поддатливее того из чего состоит Область Героев. Попадающие сюда получают намного большие возможности для творчества. Многие просто не хотят покидать это место.
   - Сколько там уже этих узников?
   - Четверо организовали пикник для полусотни охотников две недели назад. Две трети остались там. Пятеро пытаются пробиться на свободу, проклиная Вратника и его команду, а Вустер Макларен, единственный кто выбрался наружу и прошел весь путь от Лабиринта через пустыню, теперь хочет вернуться обратно. Он уже пожалел о том, что сбежал оттуда.
   - Ты хочешь сказать, что формально они не нарушают ничего?
   - Они приглашают людей погостить у них в замке, потом показывают колодец, который больше похож на ночной клуб в разгар веселья, чем на мрачную темницу, где единственная музыка - звон цепей.
   - Эти ребята не зря получили свои айконы...
   - Они выросли в стране с длинной тюремной историей. Они хорошо знают, какую славу можно приобрести, насильно загоняя людей в концлагеря. Они не собираются ни вести войн, ни переделывать границы. Очень изящный ход, при котором они остаются даже вроде как не у дел - мы сделали площадку для гольфа и вот вам карточка члена, кар и набор клюшек. Нельзя придумать лучшей тюрьмы чем собственные привычки и дурные наклонности. И никто не построит тебе лучшей камеры чем ты сам. Обменять бесплатный комфорт, созданный без особых усилий твоими собствеными руками, на опасности Области или на жесткие тарифы в красных кварталах Городов... Для этого надо слишком любить свободу.
   - О'кей, это все философия. Что мы имеем сейчас?
   - По миру уже прошел слух о рае, который можно создать своими собственными руками. Пока его ищут те, кто слоняется по Области. Они стягивают к себе лучшие силы. Но опухоль Лабиринта разростается. Медленно и пропорционально тем разговорам какоторые ведутся об этом участке. Я не знаю, что может произойти когда Лабиринт доберется до тех пределов, когда его смогут достигнуть рядовые игроки.
   - В любом случае единственная проблема, которую я вижу сейчас - поток, который может пойти из Зоны Городов в Область если Лабиринт будет продолжать расширение своих границ. Поговори с ребятами из технической службы, возможно нам надо будет перепрофилировать мощности.
   - Что-нибудь еще?
   - Я все-таки не понимаю, что они хотят сделать, Рон... Давай сделаем так, ты соберешь самых головастых ребят, купим пива, чипсов и попробуем устроить мозговой штурм. Наши аналитики слишком завязли в своих рассуждениях. Мне нужны нестандартные гипотезы, а не попытки поцеловать меня в задницу.
   - Безнадежная дело, Рэнди.
   - Почему?
   - Ты хочешь собрать десяток ребят, которые выросли в тепле и достатке, имея достаточно времени на фантазии и рассуждения о мировых проблемах, борьбе за экологию, права человека в их родном квартале. И хочешь спросить их мнение о том, что они думают по поводу действий парней, которые выросли в условиях постсоветского кризиса. Чем больше я занимаюсь этой четверкой тем больше понимаю, кто они. Овцы ничего не расскажут тебе о волках.
   - Что ты предлагаешь?
   - Перестать болтаться вокруг философии этой проблемы. Они создают в пространстве аномалию, существовать в которой значительно проще чем во всех остальных местах. Это похоже на попытки дисбаланса игры. Они хотят нарушить равновесие, но зачем они это делают тебе не ответит никто, кроме них самих. Мы можем либо бороться со следствием этого, либо просто наблюдать. Предположим, ты понял их логику. Что ты будешь делать дальше? Попытаешься их остановить, сказать им - ребята не мешайте нам работать? Мы должны думать, что будет если пойдет волна.
   - И все-таки я хочу, чтобы ты поговорил с ними. Они действуют слишком слаженно, чтобы бы это можно было считать тинейджерским баловством. Они знают что и делают и доказали нам, что построенная нами модель пространства неустойчива. Это, Рон, хороший повод подумать над программой тестирования следующей версии и эти ребята пока лучшие альфа-тестеры, которые могут нам помочь в этом деле.
  
  
   Макс сел на пол, поджал под себя ноги и выпрямил спину. Руки расслаблено лежали на коленях. Он закрыл глаза и сосредоточился на дыхании.
   Это была старая практика. Когда-то он не верил в это, думая, что это просто помогает расслаблению. Но после совместных песнопений с какими-то очередными американскими проповедниками он понял, что хоры в церквях - это дыхание. Которое настраивает на определенный ритм. Это был не просто ритуал, это была практика по достижению определенного состояния, то, чего многие не осознавали. Это шло мимо рассудка, это меняло сердечный пульс, изменяя время и пространство вокруг и тогда Страшный Суд становился ближе. Он приходил разбитый, сопротивление этому отнимало силы. Он начинал бояться уже не за того, кого ему следовало вытащить из этой мутной реки, а за себя самого. Он начинал тонуть. В один из вечером ему стало страшно. Промучавшись полночи, он вспомнил о том, чему его три года учили в зале. Он сосредоточился на дыхании. Он выплевывал псалмы и развеселый христианский рок-н-ролл вместе со всем, что это влечет за собой. Они занимались легкими и сердцем, а это кровь и кислород. Он перекрыл эти краны. Посещая собрания он начинал входить не в тот ритм, который ему навязывали с сильным американским акцентом. Он находил свой, тот, который тек вдали от потоков с неясными берегами, незаметно становившиеся трясинами, в которых вязли слабые духом.
   Он нашел свою дорогу, когда вместе с рассудком научился контролировать и тело, научившись вытягивать энергию из рассвета и заката, из цветущих каштанов и увядающих кленов. Он находил места, где исподволь чувствовал очаги. И те места где он начинал паниковать. Он понял, что сила вокруг него, ее надо только суметь взять. Подчинить себе. Не отпускать, пока он не захочет этого.
   С тех пор как он стал подрубаться в пространство Brotherhood эти практики стали постоянными. Час-полтора он медитировал перед тем как войти в сессию.
  
  
   - ... Мы слегка перегнули палку. Будучи продвинутыми игроками мы создали аномалию в одной из областей игрового пространства. Почитайте еще раз о Лабиринте. Мы хотели спровоцировать их на разговор. Разговор начался, но параллельно начался и некотнрллируемый бардак в пространстве. Подобные аномалии начали создавать именно те, кого вы назвали - ребята из тусовок Rollbrains и Cybermind. Отток основной массы игроков нарушил ход работы Мастеров Зеркал, они просто потеряли большую часть тех, с кем проводили тренинги по своей программе, а косвенным результатом было то, что один из сегментов их сети стал регулярно вылетать, поскольку технически они не могли поддерживать участок виртуальности с таким количеством действующих лиц. Вначале Миллард хотел, чтобы мы ликвидировали Лабиринт и помогли персоналу навести порядок. Дать кое-какие консультации. В конце концов послал приглашение посетить штаб-квартиру и поработать над этим делом вместе со штатом.
   - И что ответили вы?
   - Что мы бедные клерки и у нас нет денег и что на получение визы для посещения владений Ее Величества Королевы нам может понадобится не один месяц. Тогда он изъявил желание приехать лично.
  
  
   - Где он назначил встречу?
   - Я дал телефон одного из автоматов около Золотых Ворот. Он звонит и мы окончательно договариваемся об окончательном месте встречи.
   - Когда?
   - Завтра в полдень.
   Ветер разносил снежную крупу по пустынной площади. Редкие прохожие стремились укрыться в переходах, пытаясь сбежать от очередного порыва ветра, от которого слезились глаза. Он семенили короткими перебежками, не обращая особого внимания на четверых парней, стоявших у входа в Трубу.
   Шершень бросил сигарету в урну.
   - Он что-нибудь посылал после последнего?
   - Да. Просил подготовить план по ликвидации аномалии так, чтобы это выглядело более-менее цивилизовано. Без стрельбы и шума.
   - Ты идешь?
   - Да. А вы?
   Они опять замолчали. Миша съежился и рассматривал носки своих ботинок, изредка кидая взгляд на проходивших мимо. Шершень начал рыться в карманах в поисках пачки. Саня, никогда не носивший перчаток, грел руки в карманах черного полупальто. Оба воротника были подняты.
   - Я - да. Папа учил всегда доводить дело до конца. Значит завтра в полдень? - переспросил Шершень, вытаскивая зажигалку.
   Макс молча кивнул. Шершень пытался прикурить, но ветер сдувал пламя. Он сунул зажигалку обратно в карман.
   - Чего конкретно он хочет? - спросил Саня.
   - Возможность участия в каком-то очередном проекте Innercycle.
   - Будем писать сценарии для игрушек?
   - Нет. Их модель балансировки пространства не учитывала того варианта, который провернули мы. Он хочет привлечь нас как консультантов по новой модели виртуального пространства для Brotherhood V.
   - И это все?
   - А чего ты хочешь? Чтобы он сказал - ребята, я читал ваше бессмертное творение, весьма впечатлило и я начал воевать с неверными через глобальную компьютерную сеть?
   - Да ладно. Он что, обещал какие-то деньги за работу?
   - А ты из тех, кто будет пахать на шару?
  
  
   - ...Тогда он изъявил желание приехать лично. Он пробыл здесь неделю. Жил он у Макса. О связи проекта Innercycle с "Внешним сценарием" тогда ничего не обсуждалось. Но скорее всего какие-то наработки Макс ему показал и через месяц после того как Миллард уехал нам пришли официальные приглашения. Мы проработали там месяц вместе с остальными ребятами, приводя в порядок те завалы, которые создали сами, но предложение остаться получил только Макс. Он уже был постоянным членом команды, когда они выпустили Brotherhood V. Потом Миллард перетащил его на Холм, где уже началась непоредственная реализация основного проекта. Несмотря на то, что мы сделали, они успели набрать достаточно людей для второго этапа проекта.
   - И все-таки - какого проекта?
   - Того самого. Желтый, Восточный и Западный сектор. Давайте говорить в открытую, Лена. Европейский центр по развитию и координации информационной политики можно назвать аналогом тех радиостанций, которые когда-то работали против коммунистического Союза. Я тогда в первый класс ходил. Многое поменялось. Не мне вам рассказывать. Объедененная Европа решила восстановить попранные позиции. Первая фаза проекта закончена. Холм аккумулировал в себя людей, занятых как технической стороной дела, так и разработкой новой идеологии для мирового сообщества, которую будут вколачивать в неокрепшие мозги не с помощью коротковолновых радиостанций, а в виртуальном пространстве с на порядок большими возможностями и шансами на успех. В том пространстве, которое сконструировал Рон и бывшие альфа-тестеры Brotherhood-V. И которые обосновали те модели сознания, которые это пространство должно взрастить. Они были среди прочих в числе проектировщиков первого поколения, которое набрало Innercycle и они создали гейткипинг и макромиксинг, как второй эшелон, который сейчас набирает обороты по реализации отдельных частей программы. В минимуме это будет выглядеть как образование проевропейских политических группировок в Азии, Северной Африке и Штатах со всеми вытекающими отсюда последствиями в экономике, финансах, технологии и культуре.
   - В максимуме?
   - Новая мировая религия объеденительного толка. Третий Завет, который поглотит ислам, буддизм, катлицизм и ортодоксальную церковь. Через двадцать лет наши дети будут молится божеству, которое поселится в сети, Елена Владимировна.
   Она улыбнулась. Она закрыла глаза и прикрыла их ладонью. Потом поняла безнадежность попытки сдержать смех, отняла ладонь от лица.
   - Что смешного я сказал? - Леваков выглядел слегка удивленно.
   - Простите, - она подняла на него глаза, - Это... забавно. Кто-то очень большой в очередной раз решил попробовать захватить власть над миром? Похоже на тривиальный голливудский боевик, в котором некто владеющий оружием победы готовится к большим делам. Слишком просто, чтобы быть похожим на правду. Может быть происходящее является процессом менее глобального масштаба?
   - А чего вы ожидали от меня услышать, приехав сюда? Все эти вопросы о гейткиперах, наших биографиях, связях?
   - Не знаю...
   - Знаете, - он опять не дождался ее ответа. - Все вы прекрасно знаете. Я не напрашивался на этот разговор. Вы прилетели ко мне и стали задавать вопросы. Это сложная и многоходовая схема и не все так гладко, как может показаться из моего рассказа. Вы не представляете сколько деталей и более крупных стадий я пропустил и скольких я еще не знаю. Виртуальность сети - один из механизмов, быть может один из ключевых, но в любом случае один из многих, завязанных в плане. Я всего лишь небольшой элемент схемы, в которой завязаны тысячи людей. Единственное чем я могу похвастаться - я осознанно выполняю свою функцию и в курсе сверхзадачи, которая стоит перед этой группой. И тут нет никакой таинственности и шпионских игр. В свое время мы имели неосторожность копнуть глубже. Мы сделали тоже, что сделали вы - попытались разобраться в том, что происходит. Не то, чтобы мы знали слишком много и над нами висела какая-то угроза. Все намного прозаичнее. Это работа, нам предложили заняться этим и мы согласились. Быть может это работа, связанная с какими-то особыми обязательствами перед людьми, но такой же покров секретности существуют в любой организации или просто общности людей, где крутятся большие деньги и чьи-то амбициозные интересы.
   - И как в любой организации, занятой над развитием закрытого проекта, в ней есть круг, который следит за чистотой рядов, - она уже не улыбалась, тон, с которым он сказал это был слишком сдержан. - Кто Макс и кто вы в этой игре?
   - Вам нужно полное название подразделения или я могу ограничиться описанием только своих функций?
   - Расскажите то, о чем считаете нужным.
   - Официально - вольнонаемный консультант, услугами которого пользуется Холм. Посылает таких как вы, которые задают вопросы, за которые мне потом ваше начальство платит деньги. Фактически - внешний агент подразделения "Анабазис". Проще говоря, вербовщик. Отслеживаю перспективную молодежь, чьи мозги готовы к дальнейшей работе, даю положительные или отрицательные заключения, иногда веду прямые переговоры с кандидатами. Иногда месяцами нет ничего, иногда появляется такой случай как вы, Лена.
   - Хотите сказать - тяжелый?
   - Один из. Вас уже давно вели. Я был последней из стадий вашей проверки. Список "Анабазиса", который вы получили - был одним из ходов в вашей разработке.
   - Следуя логике разговора - вы собираетесь мне что-то предложить?
   - Да. Для начала нужно принципиальное согласие. Потом с вами проведут несколько дополнительных бесед и определяться с конкретным профилем работы. Но отсюда вы должны уехать сказав или "да" или "нет".
   - Что будет если я скажу "нет"?
   - А вы не скажете "нет", - его глаза опять озорно блеснули. - То, что вы приехали сюда уже говорит о том, что вы готовы к "да". Вы должны окончательно озвучить то, к чему шли уже давно. Зачем вы вообще копались во всем этом? Чтобы потом пойти и сказать кому-то - хей, ребята, есть интересный материал для передовицы? Вы мало похожи на юную, борящуюся за правду девочку, которая хочет доказать большим дядям - вы делаете неправильные вещи. Или просто из чистого любопытства. Вы слишком сообразительная девочка, вы могли остановиться намного раньше. Вы намерено шли на это обострение. Вы делаете карьеру.
   - И все-таки...
   - Ничего особенного. Будете продолжать работать на Холме и в один прекрасный день вам предложат либо уйти, либо найдут более перспективное место, находящееся далеко от голых ютландских равнин.
   - А что делать с тем, что я уже знаю?
   - А что вы знаете?
   - Все то, что мы регулярно обсуждали здесь на протяжении двух недель.
   - Да? Ну и что? Вы хотите сказать, что вы пойдете в какую-нибудь редакцию, вывалите на стол все материалы это напечатают и пойдет волна, которая накроет все большие планы медным тазом? И на кого вы будете ссылаться? На человека, который пару раз консультировал ваших ребят и никогда не был вовлечен в активный проект? Кто поверит этому бреду? Сколько лет уфологи обсуждают возможности существования летающих тарелок и обвиняют НАСА и иже с ними в утайке правды? То, что мы с вами здесь обсуждали могут проглотить только дешевые охотники за сенсацией. Подумайте, что лучше, посвятить всю жизнь борьбе за правду или принять участие в деле, которое так или иначе полезно всем, кто живет в этой части мира. Это не ядерная бомба, это не химическое оружие, это мирный передел собственности, без выстрелов и крови. Возможно первый за всю историю человечества. Дайте мне причину, по которой вы действительно можете отказаться от этой работы.
   - У меня есть время подумать?
   - Есть. Но если вы уедете из города, не сказав мне ничего, это будет равносильно вашему отказу.
   - Я подумаю.
  
  
   "Чистая мотивация встречается редко. Может быть только, когда вы очень хотите есть или пить или находитесь с кем-то очень привлекательным в постели, вы больше ни о чем другом думать не можете. Чаще наша мотивация это смесь из наших инстинктов и того, что может быть определено как "благие порывы". И еще чего-то, для чего мы не всегда находим нужные слова. Если человек ищет внеземные цивлизации, то скорее всего он просто одинок или не может найти общий язык с теми, кто его окружает. Вряд ли он действительно хочет найти братьев по разуму, наверное ему просто не везет в личной жизни. Да, столкнуться с чем-то... Истина откровения, то, что нужно или принять или не принять, что нельзя доказать, потому как и сомнения и уверенности - это основа, а те логические доказательства, которые нам приходится искать, это в большинстве случаев для других, для того, чтобы тебя не заподозрили в мракобесии. Поиск истины или абсолюта - это форма. Суть? Для него это был шанс. С большой буквы. Шанс. Место и время. Когда обстоятельства за тебя. Когда ты стоишь на перекрестке между своей прошлой жизнью и началом нового пути. Где ты обретешь любовь, счастье, покой, то, о чем так долго мечтал. Всем дается шанс, не все пользуются им. Иногда боятся того, что может быть произойдет. Хотя зачастую просто не замечают. Я не знаю чего он хотел. Вы так спрашиваете меня, как-будто он мне исповедывался. Не знаю. Чужая душа сами знаете что... Опять же, чистая мотивация. Одиночество, невостребованность, отчужденность в том числе и от самого себя, фиксация на своих травмах. Одинокий вечер в пустой квартире, холодная ночь, два тостера с сыром и чашка растворимого кофе с утра. День в большой конторе и все по новой... Я иногда пытался понять, что держало нашу четверку вместе. Наверное, это одинаковое ощущение этой жизни. Гремучая помесь из безосновательного оптимизма, иронии и черной тоски. Недоумение по поводу всего происходящего и бессилие что-либо изменить в этом. И смех, в том числе и над самим собой. Самоирония. Иногда это превращается в напалм. И начинает выжигать тебя изнутри. Становится все равно что ты, кто ты, зачем ты здесь. Понимаешь, что пройдет еще десять лет и ничего не изменится. Ты так и останешься в одиночестве со всем этим. И тут появляется возможность сделать разворот, выйти на трассу. Что-то действительно изменить в этой жизни. В себе, в окружающих. Понимаешь, что если сейчас ты этого не сделаешь, то все останется так, как было, что больше этого шанса не будет. И всю оставшуюся жизнь ты будешь кусать себе локти, повторяя про себя "вот если бы". Другое дело - этот шанс это не манна с неба, нечто упавшее просто так. Это возможность выбора, возможность стать на начало нового пути. Но за это нужно платить. Чем? Не знаю. Вы воспринимаете эту жизнь в черно-белых тонах. Выиграл-проиграл. Возможно, он получил то, что хотел, но я бы не стал называть это выгрышем или проигрышем. Никто не знает чем станет вам сегодняшняя победа послезавтра. Он хотел этого. Он колебался ровно столько сколько нужно было бы чтоб напечатать мэйл в десять строк. Может быть громко прозвучит, но в принципе, он мало что терял. Своей семьи у него не было. Творчество? Пожалуй все что он мог сказать он сказал. Все остальное, что он делал после лета девяносто пятого было повторением основных стержней "X-фактора". Карьера? Можно было сидеть на эти три сотни еще несколько лет, медленно подниматься по службе, к сорока годам стать начальником отдела. То же неплохо. Я думаю, что если бы ничего не было, то этим все и закончилось бы. Просто подошло место и время... Да, может речь идет о банальных амбициях, стремлении к власти, славе, пусть и в узких профессиональных кругах. Старая история о человеке, сделавшем себя. Да, он точно просчитал схему и не побоялся сделать нужный шаг в нужном направлении. Заурядное тщеславие, помноженное на незаурядные способности. И здесь нет никакой трагедии... Никто и не говорил про трагедию. Никакой патетики. Но вы правы. Амбиции и желание принадлежать к внутреннему кругу тоже были. И инстинкт вожака. Стремление к власти, к разрушению. Я думаю, что даже он вряд ли мог ответить себе на этот вопрос с полной откровенностью. Можно назвать это общей неудовлетворенностью, но я хотел бы воздержаться от окончательного диагноза. Вы не разложите это на отдельные составляющие не повредив общей картины. И все равно, вряд ли вы до конца поймете все это. Может быть есть шанс прочувствовать нечто подобное, пройти через несколько жестоких парадоксов, которые дарит нам эта жизнь и не перестать улыбаться после этого..."
  
  
   Она сидела в зале ожидания на неудобном деревянном кресле, когда Леваков вошел в здание аэропорта. Он довольно быстро нашел ее и они, обменявшись улыбками прошли в кафе рядом с выходом из зоны паспортного контроля, где толпился ожидающий народ.
   - Это вам, - он вытащил из кармана пиджака компакт и дискету, крест-накрест связанных офисной резинкой.
   - Что это?
   - Дополнительные материалы, касающиеся интересующей вас темы. Проще говоря, описание ключевых технологий, на которых Холм собирается строить виртуальную реальность нового поколения. "Кибернетичский Глобус", "слепок реальности" и еще несколько менее революционных вещей. Я думаю вам будет интересно.
   Она повертела пакет в руках и засунула в сумочку.
   - А меня на таможне не остановят?
   - С вашим паспортом... - он улыбнулся. - Да... еще один небольшой презент.
   Он извлек из бокового кармана небольшую матрешку и ловко рассыпал все ее части на столе. Матрешки были миниатюрные, самая большая была размером в указательный палец. И ни на одной из не было рисунка, это были голые деревянные заготовки.
   - Знаете, мой отец этими делами увлекается. С тех пор как вышел на пенсию только и делает, что станки из комнаты в комнату таскает, - он взял самую маленькую матрешку и поставил перед ней на стол. - Гейткиперы. - Он спрятал дочку в маму побольше, - Серебрянный Холм. - Она тоже исчезла в третьей "бабушке" - Внешний сценарий и новый господь для всех жаждущих.
   Остальные части матрешки он собрал молча и поставил на стол перед Леной. Она взяла ее в руку. Тонко зашкуренная деревянная поверхность приятно согревала кожу. Она подняла голову и они встретились взглядами.
   - Весь мой не слишком богатый жизненный опыт, - сказал он. - Говорит мне одну простую вещь - если ты играешь в игру, то это еще не всегда значит то, что ты не есть фигура на чье-то большой доске. Я думаю, вы и без меня хорошо понимаете это. Вопросы будут всегда. Когда они опять у вас возникнут - не спешите спрашивать об этом тех людей, с которыми вы будете работать, - он ткнул пальцем в пакет. - Быть может, вы сможете найти ответы на часть из них в этих файлах.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"