Аннотация: Решила записать по свежим воспоминаниям. Потому что есть вещи, которые будешь помнить всегда, но некоторые подробности могут "потеряться"...
Южный ветер принес отголоски зноя Великой Пустыни в Кальдор. Он овевал раскрасневшиеся лица, душным потоком заглядывал в окна, шевелил занавеси. В его дыхании слышался стон крошащихся камней и шепот красных песков. А ещё он был вестником больших перемен. Вот только расслышать предупреждение мог только один человек.
Принцесса Тамила вскинулась на постели, обводя знакомую комнату испуганным взглядом. Может, показалось? Тишину послеполуденного времени разбавляли только далекие голоса переговаривающихся стражников на башне да тихий посвист певчей птицы. Птичку подарил Тамиле отец, наказав ухаживать и не обижать. Как и любое распоряжение родителя, это она исполняла в точности.
Закрытые ставни не давали солнечным лучам проникать в комнату, но все же полной темноты не было. Зато отчетливо ощущалось что-то странное. Неправильное.
Страшное.
Нет, наверное, все-таки приснилось. Да и сидящая в углу на узком диванчике няня задремала, уронив подбородок на грудь и едва слышно похрапывая.
Шумно переведя дыхание, девочка откинулась на шелковую подушку, приятно холодящую кожу. Чтобы с новым порывом ветра вскочить и, запутавшись в подоле длинной рубашки, едва не упасть с высокой кровати.
- Нянюшка, беда!
От крика девочки дородная женщина в пестром платье мгновенно проснулась и бросилась к постели. Из-за двери прибежали ещё две, словно срисованные с первой. Густо нарумяненные щеки и подведенные черным глаза, темные волосы, забранные в косы с обилием разноцветных лент и драгоценных заколок. Пышные складки придворных платьев из многочисленных слоев ткани. Они всегда напоминали Тамиле кукол с фарфоровыми лицами и до нелепости яркими нарядами.
Заохали, запричитали, всплескивая руками и стараясь успокоить плачущую принцессу. Ни веселая песенка, ни сладости, ни обещания любимых игр не помогали. Девочка продолжала всхлипывать, растирая слезы по лицу.
- Папа... Папочка!
Добиться чего-то более понятного не получилось. Придворный лекарь, спешно вызванный встревоженной свитой, только покачал головой и посоветовал не пугать ребенка перед сном страшными сказками. Потом потребовал стакан воды, в которую капнул из пузырька. Тягучая жидкость нехотя растворилась, оставив в воздухе приторный запах, от которого зудело в носу.
С трудом уложив ставшую вялой, но такую же печальную девочку, придворные разошлись, только няня тихо пела, расчесывая густые черные пряди. Она ещё не знала, спустя несколько часов примчится на взмыленном коне посланник. Как не знала о потоках грязи и камней, обрушившихся ночью на горный перевал. Он смел не только неосторожных путников, но и одну из самых неприступных крепостей, оплот лучших стражей границы. То, перед чем пасовали вражеские воины, оказалось легко разрушено силой разгневанной природы. Принц Калеб, сын и гордость правящего рода, как раз достигший возраста, достаточного для поступления на службу, должен был принести присягу на грядущем закате. Те же слова в том же месте до него произносили отец, дед, прадед и ещё несколько поколений правителей. И сам Калеб, и его отец, король Марек, с нетерпением ждали, когда принц станет не просто юным воином, а официальным наследником трона. Нетерпение было столь сильно, что они решили поторопиться и прибыть в крепость на день раньше...
Няня пела колыбельную и гладила волосы девочки, не зная, что это уже не просто спящий ребенок, а королева Гарета - великого государства у подножья Темного хребта, последняя преграда на пути песков Великой Пустыни.