Шумских Светлана Геннадьевна : другие произведения.

Сказки под дождем

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Забытое детское творчество, недавно найденное при переезде. Вторя часть запланирована на пенсию.

  

Сказки под дождем

   Глава 1
  
   Зовут меня Зося Синичкина и я самая обыкновенная девочка, ничем, по сути, не отличающаяся от сотни других детей в нашем городе. У меня есть мама и папа, дедушка, бабушка и сиамская кошка Павлина. Я люблю кататься в парке на качелях "солнышком". Это когда так раскачиваешься, что переворачиваешься кверху ногами, и небо тогда оказывается не над головой, а прямо под ботинками. Здесь вся хитрость в том, чтобы не разжать рук и не свалиться. А еще я просто обожаю шоколадное мороженное и летние каникулы.
   Нет на свете ничего прекрасней летних каникул. Это знает каждый школьник в мире. Три счастливых месяца без забот и хлопот. Но где, спрашивается, справедливость? Учимся мы целых девять месяцев, а отдыхаем всего три. Лучше наоборот! Ни тебе математики, ни тебе русского. Гуляй сколько душе угодно, пока совсем не стемнеет, и мама не станет кричать в форточку, чтобы я шла домой. Трудно даже перечислить все те интересные вещи, которыми можно заняться в пригожий солнечный денек.
   Но бывает так, что незнамо откуда набегают угрюмые серые тучи, целыми днями без устали льет дождь. Тогда все становится мокрым, холодным, носа на улицу не высунуть. Скука смертная. Тоска серо-буро-козявчатая.
   Тогда как раз был такой хмурый денек, когда еще утро, а, кажется, уже вечер настал. Мы с Рахимом Алуевым и Асей Селезневой сидели на бортике песочницы под деревянным грибком и грустно смотрели, как льет дождь. Дождь лил стеной, вспенивая воду в лужах, бешено барабаня по всему, по чему можно было барабанить, водопадами вытекая из труб. Играть в такую погоду не было ни возможности, ни желания. Но по домам мы не расходились из принципа. Во-первых - уже третий день каникул и все дождь. Нет, только подумайте, когда мы уходили с последнего классного часа, жарило солнце, а на небе не было ни облачка. Заснула я в предвкушении подвигов и приключений, а проснулась от подозрительного стука по карнизу. И так уже три дня! Во-вторых - дома еще хуже. Заставят мыть посуду или пылесосить ковер. В общем, мы решили сидеть до последнего, взять дождь измором, так сказать. Должен же он когда - то кончится!
   - Давайте что-нибудь сделаем. - Предложил Рахим.
   - Так нечего. - Ответила я. - Ничегошеньки.
   Мы втроем страдальчески вздохнули и опустили головы.
   - Может, в города поиграем? - Вспомнила Ася.
   - Да ну, не интересно. Рахимыч опять на букве "А" застрянет. - Говорю.
   - А вот и не застряну! - Возмутился Рахим. - Давайте по часовой стрелке. Сначала Ася, потом Синичкина ты, а потом я.
   - Курск.
   - Комсомольск!
   -Так не честно. - Буркнул Рахим. - Ну...э... Караганда!
   - А вот и нет такого города. - Засмеялась Ася.
   С ней не поспоришь. Она отличница и всегда очки носит.
   - Тогда Кайморит. - Не сдавался Рахим.
   Мы посмотрели на него с уважением. Даже мудрая Асюта кивнула головой и сказала, что слышала про такой город.
   - Ладно вам, - Наконец признался Рахим. - Я пошутил. Кайморит - это не город. Это у моего брата болезнь такая была с носом.
   - Алуев! - Возмутилась Ася. - Давай по серьезному.
   Рахим долго озирался по сторонам, дергал себя за вихор. Я моргнула ему сразу двумя глазами для верности и зашептала. - Киев. Киев! Ну, Киев же!
   - Синичкина. - Ася показала мне кулак. - Не подсказывай! Так не честно.
   - Да чего! Я и сам знаю на "К"! Канада, вот!
   - Нет такого города. - Поправила очки Селезнева.
   - А вот и есть! - Заступилась я за друга. - Я сама слышала! По телевизору!
   - Это страна такая в Северной Америке. - Объяснила Ася. - Нужно не телевизор смотреть, а книжки читать.
   - А вот и город! - Обиделась я.
   -Страна!
   -Город!
   -Сто тыщ раз страна!
   - Город! На один раз больше всего, что ты скажешь!
   Селезнева возмущенно засопела и отвернулась от меня.
   - По правде говоря, молодые люди, Канада - это действительно страна. - Громко сказал кто-то. - Это не просто удивительно интересная страна, это еще и вторая по величине страна в мире. А еще в местном городе Торонто находится самое высокое здание на Земле - Канадская Национальная башня. В ней бы поместилось 150 этажей.
   Под старым кленом стоял бородатый дедушка. Он начинался с черной широкополой шляпы, из-под которой блестели веселые голубые глаза, потом виднелся розовый блестящий нос. Все остальное свободное место занимала длинная борода. Под ней было серое пальто и огненно-красный шарф. А заканчивался незнакомец двумя высокими остроносыми сапогами. Дедушка опирался на закрытый зонт - тросточку. Причем было совершенно непонятно, как он еще не промок до нитки под ливнем.
   -Здравствуйте. - Поздоровались мы на тот случай, если это окажется знакомый чьих-нибудь родителей.
   - Что же, и вам здоровьица. - Улыбнулся дедушка. - Чего это вы в такой дождь на улице делаете?
   - Скучаем. - Честно ответил Рахим. - А что еще в такую погоду можно делать?
   Дедушка покачал головой.
   - А по поему, так сегодня просто сказочная погода. - Ответил незнакомец и вышел из укрытия. Капли тут - же бойко забарабанили по полям его шляпы, по широким плечам, по бороде. Но дедушка, видно, совсем не боялся промокнуть. Он лишь радостно подставил морщинистое лицо воде, уселся на скамейку посередине двора.
   - Что же вы зонт свой не открываете? - Крикнула ему я, решив, что тот просто забыл про него. У меня бабушка тоже все время забывает, куда счета за электричество положила.
   - Зонт? Ах да, мой зонтик! - Спохватился дедушка и суетливо завозился.
   - Молодые люди, - Наконец прокричал он. - Мне право совестно вас просить, но я не могу справиться сам. Не могли бы вы мне помочь?
   Вылезать из-под грибка ужасно не хотелось. Но помочь нужно. Ежась под холодными каплями, я подбежала к дедушке и взяла зонтик. Подобной вещи мне еще никогда видеть не доводилось. Ручка походила на изогнутый ствол дерева. Кончик был сделан в виде сплетенных клубком корней. И только я коснулась этих корешков, как зонт вздрогнул и открылся. Я даже зажмурилась на секунду, такой он оказался огромный и яркий.
   - Спасибо, Зося. - Сказал дедушка и осторожно взял у меня свое сокровище. - Ну что же ты, присаживайся.
   Я охотно пристроилась рядышком, пытаясь лучше разглядеть рисунок над головой. В самой середине сияло лучистое солнышко. Мне даже почудилось, что оно действительно греет. По синей ткани плыли белые облака. Дальше расстилались поля, леса, возвышались горы в снежных шапках, разливались реки и моря. На зонтике было изображено столько разных картинок, что глаза просто разбегались. Прямо передо мной была нарисована тропинка. Как я раньше ее не заметила? По тропинке шагал мальчик с походным мешком за плечами. Вот чудеса! Он и вправду двигался, словно живой!
   - Кто это? - Спросила я, затаив дыхание.
   - Это Смус Солома. Этот мальчик жил совсем один в торговом городе Большая Яма. Чтобы как-то зарабатывать себе на кусок хлеба мальчику приходилось работать на местном рынке. И надо сказать, Смус был очень толковым ребенком. Он мог без труда складывать и вычитать любые числа, помнил наизусть названия всех товаров, имена всех покупателей и торговцев. День и ночь ему приходилось просиживать за прилавком или же бегать по поручениям. Может быть, со временем, он бы завел свое дело, стал бы продавать книги или масляные лампы. К старости, глядишь, может быть скопилось денег на маленький домик у реки и кресло качалку. Так и прошла, возможно, жизнь Смуса Соломы в городке на окраине Кошкодранского Королевства, если бы однажды ему в руки совершенно случайно не попала старинная карта. На ней подробно указывалось, как найти таинственное сокровище Черного Филина. Так мальчик сбежал от своего хозяина и решил, отыскать сокровище, а на эти деньги открыть школу для всех бедных и одиноких детей.
   Он идет уже второй день, тропинка среди страшного болота становится все уже. Смус уже начал боятся, что заблудился, когда ближайшая поросшая курчавой травой кочка внезапно ушла из-под ног, и перед нашим героем появилась девушка с зелеными волосами, огромными зелеными глазами и вымазанными зеленой тиной щеками...
   Мои друзья перебрались на скамейку и тихо слушали рассказ. А незнакомый дедушка все говорил, говорил. Картинки менялись одна за другой. Мы ловили каждое слово, затаив дыхание, обхватив колени руками. Из-под зонтика лучился ласковый свет, падая разноцветными пятнышками на скамейку. А снаружи все шумел и стучал по крышам холодный проливной дождь.
  
   Его звали Фрол Петрович. С тех пор он частенько навещал нас. И каждый раз мы ждали его с нетерпением. Он приходил только в ненастье. И как только на небе сгущались тучи, я бросалась к окну, выглядывая на улице высокую фигуру в плаще и шляпе. И он непременно появлялся. Случайно, незаметно, среди бушующей непогоды. Он садился на скамейку, открывал свой волшебный зонтик, втаскивал из-за пазухи шоколадные конфеты, и рассказывал нам сказки. Сказки под дождем.
  
   Но однажды он не пришел. Мы прождали до темноты, пока не стало совсем-совсем поздно, и родители не развели нас по домам. Больше Фрол Семенович не появился в моей жизни ни разу. А я все ждала, в глубине души. Ася и Рахим не показывали виду, но, уверена, они тоже скучали по дедушке Фролу.
   Вот и все. Как любит говорить мой папа, жизнь снова вернулась на круги своя. Осень сменяла лето, зима осень, весна зиму. Так прошло целых три года. Аська всем на удивление превратилась в настоящую красавицу и стала ходить в школу моделей. А так как ко всем прочим девичьим достоинствам у нее прилагались еще и мозги, она оказалась вне конкуренции. Селезнева без особой суеты сначала сделалась "мисс город", затем "мисс Хабаровского края", а теперь вот уехала в Санкт-Петербург участвовать в конкурсе "мисс Россия".
   Рахим вымахал чуть ли не до небес. Он сейчас день и ночь пропадает в гараже с другими мальчишками. Они все собирают и разбирают древний жигуленок, лелея надежду, что он когда-нибудь поедет. Меня с собой не зовут. Обидно. А послезавтра еще и в школу.
   На этом мои грустные мысли закончились, вместе со ступеньками.
  
  
  
  
  
   Я оказалась перед своей дверью, сжимая драгоценный, только что купленный дневник, красивый и блестящий.
   Сегодня выходной, все дома. Из кухни доносилось шипение масла, вкусные запахи витали в белых клубах пара. Стол заставлен подносами с белыми кружочками. Понятно, мама печет пирожки.
   Сами родители стояли у окна, дружно разглядывая какую-то бумажку. Они даже не заметили, что я вернулась.
   - Привет всем! - Я выхватила из кастрюли румяный пирожок, но сильно обожглась и выронила его на стол.
   - Зося. - Строго сказала мама. - А ну не кусочничай. Сядь и нормально поешь. На плите борщ.
   Пришлось лопать ненавистный суп. Меня хватило только на то, чтобы выесть картошку, мясо и развесить по краюшку тарелки лук и капусту.
   - Дочь! - Торжественно провозгласил папа. - Сразу видно, вся в меня!
   Отец обнял маму за плечи и радостно помахал давешней бумажкой.
   - Вот! За отличную учебу, тебя переводят в другую школу, для одаренных детей. Все документы уже оформлены.
   Я вытащила кулак из-под щеки. Вот это новость! Честно, говоря, после того, как уехала Селезнева, мне в классе стало совсем уж одиноко. Народу - двадцать человек, а поговорить не с кем. Но ни с того ни с сего уходить в другой класс?
   - А что это за школа? Где она находится? - Спрашиваю.
   - Да здесь рядом! - Мама запоздало вырвалась и бросилась спасать сгоравший в масле пирожок. - На тридцать четвертом квартале. Там еще рядом санаторий Кедр есть, знаешь?
   - Нет, не знаю. - Честно призналась я.
   - Ничего! Сейчас тебе карту нарисуем! - Папа хищно схватил с подоконника карандаш и принялся чертить на обратной стороне листка. Гордость за единственную дочь воодушевила и восхитила его, как граната папуаса Гвинеи Бессуа.
   - Вот это Проспект Победы. А вот здесь круглосуточный магазин луч. - Отец указал на свое творение. С листочка на меня грустно смотрел удав, который проглотил комод.
   - Это же не Проспект победы, а Ленинградская. - Сказала мама, рассмотрев произведение картографических искусств. - И вообще ты не с того места стал объяснять. Дай сюда карандаш.
   Папа обижено поглядел на нее исподлобья. - Не дам. Все я нормально объясняю. Вот от "Луча" пойдешь направо.
   - Налево. - Вмешалась мама. - Ты что-то путаешь.
   - Это ты что-то путаешь, Шура. - Папа ткнул пальцем в окошко. - Вон, в сторону завода. Вправо.
   - Ой, не могу. - Мама победно улыбнулась. - Так это как раз налево.
   - Молчи женщина. Слушай меня, дочь, пойдешь, значит, направо.
   - И где у тебя право? - Спросила мама.
   Папа так рассердился, что даже покраснел. Он очень не любит, когда ему перечат.
   - Да как у всех. Вот! - Закричал он и поднял левую руку.
   - Ага! Это же левая! - Возликовала мама.
   Отец удивленно поглядел на свою ладонь.
   - А я что говорил? Я и говорил левая!
   - Ты говорил правая!
   - Дочь не слушай ее! Я же говорю, после магазина, повернешь налево.
   - Как же налево, если направо нужно! - Мама вырвала у него карандаш и стала что-то быстро чертить. - Вспомни, мы еще к Наташке в гости ходили?
   - Там еще пикет милиции рядом. - Папа отвоевал карандаш и внес свою лепту.
   - Не пикет милиции, а ЖЭУ. И напротив аптека.
   Все, началось! Родителей этих хлебом не корми, дай только друг с другом поспорить. На листочке появлялись все новые ужасные и непонятные каракули, больше похожие на мой детсадовский рисунок "дремучий лес", чем на карту местности.
   Обрадованная тем, что все забыли про меня и про БОРШ, я на всякий случай прикрыла тарелку газетой и выскочила из кухни.

Глава 2

   На следующий день пошел дождь. С утра по асфальту растеклись лужи, холодный ветер трепал погрустневшие верхушки деревьев. Я забралась на подоконник, обернулась одеялом и стала смотреть во двор. Мы жили на втором этаже, совсем не высоко. Напротив, рядом с одинокой железной лестницей росли три березки. Я по ним всегда узнаю, когда, наконец, наступает верхушка, середина осени. Вот сейчас они еще совсем зеленые, только проглядывают желтые листики, значит самое начало. А вот закончится сентябрь, и сестрицы превратятся в три ярких лимонно-золотых купола...
   В зале тарахтел телевизор. Мамам гладила, папа чинил старые часы, которые нашел вчера вечером. Я удобнее пристроилась и раскрыла тетрадку. Такая погода как раз подходит, чтобы писать о чем-нибудь теплом и приятном, о чем-нибудь хорошем. Я решила придумать новую песенку. Ровно десять страниц уже полностью исписаны нотами и словами. У меня песни ведь как пишутся? Тут уж что первое в голову придет. Иногда сначала придумываются слова, а потом мелодия, а иногда наоборот. На этот раз слова не торопились. Тогда я подцепила гитару, пробежалась по струнам. Честно говоря, я пока только четыре аккорда знаю. Зато они почти ко всем современным песням подходят. Папа говорит, что я трубадурша. Обижалась сначала, думала, обзывается, а оказалось - трубадуры - вовсе к дурам никакого отношения не имеют. Это раньше были такие вольные поэты и музыканты.
   У нашего подъезда, фырча белым паром, остановился большой грузовик. Из кузова, укрытого пленкой, торчали кресла, пузатые тумбы, картинные рамы, рулоны ковров, цветочные горшки. Похоже, скоро у нас появятся новые соседи. Как раз напротив пустовала квартира. Раньше там жил летчик-испытатель со своей семьей. Они еще в позапрошлом месяце уехали в другой город.
   Я поглядела немного, как два грузчика перетаскивали вещи в дом. Потом мама позвала меня. Выяснилось, что у нас дома кончился хлеб. Пришлось срочно бежать в ларек. На улице было свежо и пахло дождем вперемешку с сигаретным дымом, который остался после грузчиков.
   На обратном пути я столкнулась в дверях с мужчиной, который пытался протиснуть внутрь что-то большое и деревянное. Мы с горем пополам затолкали непокорное сооружение внутрь, затащили на второй этаж.
   - Спасибо вам милая моя. Как мы его, а? - Всплеснул руками мужчина, отчего деревяшка вырвалась на свободу и рухнула на нашу дверь. Мы снова ее подняли и прислонили к стене. Постоянно бормоча слова благодарности, мужчина смущенно полез в карман, достал ключи и открыл дверь. У него было живое лицо и светлые глаза под мохнатыми бровями. Из-под клетчатой кепки смешно торчали покрасневшие кончики ушей. Длинный волос был собран в хвостик.
   -А вы, значит наш новый сосед. - Догадалась я.
   - Сосед? Так вы здесь живете? - Честно удивился мужчина. Он с упорством хозяйственной белки утрамбовывал деревяшку в дверь, словно грибок в дупло. Я бросилась помогать, но больно прищемила палец. Наконец, сосед справился сам.
   - А давайте знакомится. Меня зовут Зося.
   - А я - Одиссей Петрович, дядя Одиссей. - Мужчина снова появился на пороге и посмотрел на меня, будто видел впервые в жизни.
   - Зося? О господи! Милая моя, я должен неприметно написать ваш портрет, да?
   - Вы художник?
   - Художник? Ах, да, профессиональный! Ну, так что, вы согласны? Когда вы могли бы начать позировать?
   - Сегодня после обеда? - Почему-то тоже спросила я, заразившись его манерой говорить вопросами.
   - Договорились. Ну что, до встречи? - Он мило улыбнулся и закрыл дверь. Послышался ужасный грохот, похожий на выстрел из пушки. Я пожала плечами и улыбнулась. Какой же смешной! И имя забавное - Одиссей, так, вроде, звали героя одной легенды, который все никак не мог вернуться домой, в родную Итаку. По-моему, там все кончилось хорошо.
  
   После обеда сквозь тучи улыбнулось солнышко. Сразу стало радостней и интересней. Папа с мамой поехали к друзьям, на Старую Площадку. Это такой район около речки Амур. А я решила отправиться в гости, оставив записку на всякий случай.
   Дядя Одиссей несказанно обрадовался и побежал ставить чайник, проворно перебирая тапочками. Без кепки стало видно, что посередине лба у соседа была отличная блестящая лысина. Я прошла в зал, заваленный разными вещами. Моя бабушка бы сказала про это - Мамай прошелся. Папа бы сказал - полный бар-р-рдак, он именно так всегда и говорил -бар-р-дак. Мама бы сказала - форменное безобразие. А мне вот сразу понравилось. На полу и на подоконнике стояли большие и маленькие картины. Отовсюду на меня смотрели люди - грустные и счастливые, старые и молодые, красивые и не очень, все разные и совсем как живые. Только одну картину закрывал широкий клетчатый платок. Я осторожно сняла ткань. Картина была необыкновенно красивой, она отличалась от всех - корабль рассекал синие морские волны, паруса яблоневыми лепестками белели в ясном небе, на корме стоял мальчик с черными, кудрявыми волосами. Я наклонилась, чтобы рассмотреть лицо.
   - Нравится? - Тихо спросил Одиссей Петрович из-за спины.
   - Очень. - Честно призналась я, забыв испугаться.
   - Это для моего сына. - Грустно сказал художник, но тут же встрепенулся. - Пойдемте на кухню. У нас есть пряники с маком.
   - А где ваш сын? - Спросила я.
   - Где? Да здесь, в комнате.
   - Давайте его тоже позовем чай пить!
   - Вадика? Нет, Зося, боюсь, он не будет... так вы согласны позировать для портрета?
   Я не успела ответить. Раздалась музыка. Дядя одиссей метнулся в зал, долго копался, громыхал и, наконец, появился в прихожей с сотовым телефоном.
   - Что же делать? - Спросил он взволнованно. - Мне срочно нужно ехать в художественный музей договариваться о выставке. Но через полчаса привезут оставшуюся мебель, а меня нет?
   - Хотите, я покараулю, а потом грузчикам дверь открою.
   - Хочу ли я? Конечно, хочу! - Художник даже подпрыгнул от радости. - Вы моя спасительница, Зося! И мольберт мне сегодня помогли донести, и сейчас...Вадюша! Я скоро!
   Он быстро оделся, засунул подмышку портфель, оставил на столе деньги для грузчиков и убежал. Я поглядела на свое отражение в заварнике. Лицо как лицо, на грушу похоже. Глаза карие, нос обычный, веснушки немногочисленные, рост средний. Ничего особенного. Только волосы - их у меня еще на три Зоси Синичкины хватит или на шесть Одиссеев Петровичев - рыжие, кучерявые. С волосами этими мы всей семьей боремся, по вечерам расчесываем. К лету обрезали коротко, чтобы не мешался, так уже до самых плеч отросли.
   Я еще пошла, полюбовалась на картину с кораблем. Только тут я заметила прикрытую дверь в соседнюю комнату. Там, скорее всего, и сидел таинственный сын, который не любит чай с пряниками. Из комнаты не доносилось ни звука. Я осторожно толкнула дверь и заглянула внутрь. У окошка в инвалидном кресле сидел парень с черными волосами. Он сердито поглядел на меня, сжав губы.
   - Стучаться надо.
   - Прости. - Мои глаза так и примерзли к его ногам, безвольно свисающим с кресла.
   -Уходи. - Сказал он. - Ты мне мешаешь.
   - Вадик, а что ты делаешь? - Я решила не обращать внимания на грубость.
   - Прибор конструирую. - Смилостивился он и продемонстрировал мне пульт от телевизора.
   - Что сломался?
   - Еще чего! Наоборот! - Он нажал на кнопку, за диваном что-то запищало. На середину комнату выехало странное существо. Оно было похоже на мусорное ведро с клешнями.
   - Это Вэ Семь. Робот нового поколения, с дистанционным управлением. Вадим снова нажал на кнопку.
   Робот заскрипел и вытянул клешню.
   - Здравствуй...э...Вася. -Я скромно пожала его железную руку. - Зося Синичкина. Очень приятно познакомиться.
   - Вася! - Парень весело рассмеялся, отчего его лицо сделалось даже очень милым. - Какая ты смешная!
   - А что он еще может? - Обиженно спросила я и стала разглядывать книжки, сложенные в стопки на полу. Так, Акунин, Марк Твен, Алан Маршал, Конан Дойл, Хичкок, Пикуль, учебник по физике, электромеханика для начинающих, языки компьютерного программирования...
   - Смотри! - Высокомерно сказал Вадим. - Сейчас Вася будет подметать полы.
   Вася зажужжал, из его живота вылезла щетка. Робот стал методично убирать мусор.
   Вот мне такого Васю! Вот бы жизнь то началась.
   - Здорово! А посуду он у тебя мыть не умеет? - С надеждой спросила я.
   - Нет, его от воды замыкает. - Важно заявил Вадик и подъехал ко мне поближе. - Зато он пирожки печь умеет, правда только из готового теста. И еще...
   - Зосенька, голуба, где ты? - Раздался голос дяди Одиссея. - Тут тебя уже твоя мама ищет. Беги скорее. Все раньше уладилось. Я сам грузчиков встречу.
   - Ну, покедова, Кулибин. - Помахала я рукой. - Счастливо, Вася.
   - Зося!
   Я обернулась.
   - Ты, знаешь, ты приходи еще. Я тебе свои изобретения покажу! Хорошо?
   - Ладно! Тогда до завтра!
  
  
  
   Глава 3
  
   Утром первого сентября, я вышла из дома, вооружившись папо-маминой картой. Лучше бы, конечно, чтобы родители пошли со мной и все показали сами. Но просить было стыдно, я же уже взрослая. А тут в школу с родителями! Поплутав во дворах, я оказалась в незнакомом районе. Вокруг были только деревянные дома, непуганые вороны и много-много тополей. Зато людей по близости совсем не наблюдалось. Асфальтированная тропинка повернула в сторону и уперлась в трехэтажный синий домик. Окна на чердаке были разбиты, в оставшихся осколках отражались белые облака. На первом и втором этажах стекол совсем не осталось, зияли дыры в стенах и полах. Кое-где между бревнами торчали куски ваты. На крыше росли мелкие кустики и желтые цветы. Рядом с домом возвышался исполинский старый вяз. Его кора потрескалась и покрылась морщинами. На уровне моих плеч в стволе чернело довольно-большое дупло. Я заглянула внутрь, но ничего кроме темноты не увидела. Очень даже может быть, что там кто-то живет. Я обошла дом на всякий случай, и неожиданно наткнулась на мужчину в коричневом помятом пиджаке. Он стоял на табуретке и колотил молотком по табличке.
   - Школа добрых волшебников. - Вслух прочитала я.
   Мужчина слез с табуретки, полюбовался на свою работу и, наконец, увидел меня. На небритом желтоватом лице заиграла шахматная улыбка "белая клетка-черная клетка". На правом ухе сверкнула большая серьга.
   - Учиться пришла? - Спросил он хриплым басом. - Как зовут?
   - Зося. Синичкина. - Я протянула руку.
   - Дядя Гриша. - Его ладонь оказалась теплой и шершавой. - Я тутошний дворник. Исправляюсь вота. Не поверишь, уже неделю не тянет!
   Я не поняла, куда не тянет дядю Гришу, но все же кивнула.
   - Вот табличку опять приколачивал, а то он жить, зараза, все время скидывает! - Дворник погрозил кулаком синим стенам. - А ча так поздно, Синичкина? Уроки то уже началися. Беги скорей.
   - Куда? - Удивилась я.
   - Дык в школу! В школу! Вон, вишь дверь подъездная нумер два.
   Я на всякий случай пошла и поглядела что там за дверь "нумер два". Обычная старая дверь. Прекрасно понимая, что совершаю глупость, потянула ручку на себя. Старушка скрипнула и отворилась. На пороге стоял Фрол Семенович в красивом белом костюме, в белой шляпе и при бороде, только без зонтика. Я перепугалась до смерти, осторожно прикрыла двери и отдышалась. Может быть, показалось? Я снова открыла дверь. Фрол Семенович стоял, как ни в чем не бывало, и даже улыбался.
   - Здравствуй Зосенька. - Сказал он.
   - Доброе утро! - Я тоже улыбнулась в ответ. - А что вы здесь делаете?
   - Я директор этой школы.
   - Но какой школы? Это же всего лишь старый дом!
   - А вот этой самой замечательной школы. - Дедушка посторонился, и я вошла светлый чистый коридор. В огромные окна, выложенные разноцветными стеклышками, потоками ломился свет. На полу лежали длинные дорожки. На потолке царила огромная хрустальная люстра. Лучи солнца заставляли ее сверкать и переливаться. В левом углу стояли стол и стул. Наверное, для дяди Гриши. На стенах висели портреты в золоченых рамах. Я пригляделась и ахнула. Статная женщина в бархатном платье на картине показала мне язык и подмигнула.
   - Фрол Петрович! Что это? - Закричала я.
   - Не пугайся, это всего лишь дом-призрак. Он рад тебя видеть
   - Дом - призрак?
   - Ну да. - Директор погладил меня по голове. - Он еще не такие вещи может проделывать.
   В подтверждение его словам, откуда ни возьмись, появился диван на четырех ножках. Он подбежал к нам. Дивану я решила не удивляться, мало ли до чего высокие технологии дошли. Может, уже бегающую мебель выпускают.
   - Присаживайся. - Фрол Семенович облокотился на спинку.
   Я с опаской потрогала гладкую блестящую ткань и присела рядышком, прижав к себе школьную сумку. Диван закрутился на месте, подпрыгнул и помчался по коридору.
   - Вот здесь у нас находится актовый зал. - Разъяснял мне Директор. - Направо столовая. Дом редко меняет расположение комнат, зато уж обстановку почти каждый день! А там у нас приемная. Затем мой кабинет. А вот лестничный пролет.
   Диван бодро поскакал по ступенькам.
   - Обычно у нас три этажа. - Размеренно продолжал дедушка. - На втором - классы, спортивный зал и лаборатории.
   Диван остановился на втором этаже около стены.
   - А на третьем? - Спросила я.
   Пышный куст рядом поднял веточки с розовыми цветами на концах и строго погрозил мне.
   - На третий этаж ходить запрещено. Он имеет обыкновение исчезать, вместе со всем содержимым. - Директор поглядел мне в глаза. Он четко проговаривал каждое слово, словно вдалбливая мне в голову. - И в этом нет ничего таинственного или интересного. Там очень, еще раз повторяю, очень опасно. Обещаешь, что ни в коем случае не пойдешь на третий этаж?
   Я кивнула. Честно говоря, мне туда совсем и не хотелось.
   - Попадете, когда будете готовы. Тех, кто все-таки наберется смелости забраться туда, я без сожаления исключу из школы. И не потому, что он ослушался и подверг себя необоснованной опасности. А потому, что тот, кто не умеет держать слово, ни за что не станет добрым волшебником.
   - Понятно. - Я удрученно вздохнула. Ох уж эти директоры. Только встретились, а он уже воспитывает.
   - Ну, коли все понятно, то беги на занятия. - Фрол Семенович указал на белую дверь с зеркальной табличкой. - Ваш класс давно занимается.
  
   Скромно постучав, я заглянула внутрь. У белой доски с маркером в руках стояла красивая светловолосая девушка. На ней было желтое платье и яркие зеленые туфли на больших каблуках.
   - А, милочка, входите, входите. - Обрадовалась она. - Все вы знаете, что в нашу школу попадают только самые добрые, самые милые дети. Внимание! Познакомьтесь, пожалуйста. Ваша одноклассница Сося Зиничкина. Ой, простите, Зося Синичкина.
   -Здрасти. - Поздоровалась я, мгновенно покраснев, как рак. Это у нас, рыжих, часто случается.
   От учительницы приятно пахло цветами и чем-то сладким.
   - Как раз самое время познакомиться со всеми поближе. Расскажи о себе, пожалуйста. -Попросила она
   Я совершенно не знала, куда себя девать. Про что рассказывать то?
   - Я - Зося Синичкина...Мороженное люблю шоколадное...музыку...
   - Как интересно! Обязательно как нибудь расскажешь нам про свои любимые произведения. Выбирай себе местечко и присаживайся. - Прощебетала девушка и воспарила над классом. Я уже приготовилась сесть рядом с пухленькой большеглазой девочкой, но от удивления промахнулась мимо стула. Как солдат под обстрелом высунула голову из-под парты. Учительница смущенно улыбалась, за ее спиной мелькали радужные крылышки.
   - Прощу прошения, то есть прошу прощения. - Извинилась учительница и приземлилась у доски. Прямо под надписью - "Олеся Владимировна, можно просто Олеся". Наверное, так ее звали. - Теперь я буду читать имена в журнале, а тот, кого я назову, будет вставать и рассказывать что-нибудь о себе. И так мы все немножко познакомимся. Анюта Плюшкина.
   Тут поднялась моя соседка. Девочка застенчиво улыбнулась.
   - Моя прабабушка была профессиональная добрая волшебница, вот. Наша семья всегда гордилась ей. А когда мне пришло приглашение, мои родители очень обрадовались! Ведь моя бабушка и моя мама всегда-всегда мечтали попасть в вашу школу. Они на меня очень надеются! Я ни за что на свете их не подведу.
   - Я в этом совершенно уверена. - Кивнула головой учительница. - Сразу видно, что ты ответственная девочка. Можешь садиться. А теперь нам расскажет о себе Алексей Бобриков.
   Поднялся довольно упитанный парень в серебристых квадратных очках. Он важно надул щеки.
   - Раньше я обучался в специализированной московской гимназии для одаренных детей. -Забубнил он. - Я победил в международной магической олимпиаде и получил приглашение в вашу школу. Все известно, что Школа Добрых Волшебников - одна из лучших во всем мире. Я уверен, что полученные здесь знания помогут мне творить добро и спасти человечество.
   Олеся Владимировна на секунду нахмурила тонкие брови, но тут же снова улыбнулась.
   - Садитесь, молодой человек. Большое спасибо, что вы собрались спасать нас. Теперь я спокойна за будущее человечества.
   Кроме Бобрикова и Плюшкиной я насчитала еще трех новых одноклассников. Две девочки: розовощекая Вика Казанова, ее подруга, больше похожая на сестру-близняшку, такая же розовощекая Катя Вязова, и серьезный Артем Окороков. Чем больше я слушала их, тем хуже грустнее мне становилось. Я ни в каких олимпиадах не участвовала, а родители у меня самые обыкновенные, на заводе работают. Получалось, как будто Зося Синичкина здесь совсем ни к месту, лишняя.
   - Да ладно тебе. - Прошептала мне соседка Плюшкина. - Вовсе ты не лишняя.
   И тут же добавила. - Ты не удивляйся. Я немного мысли умею читать, чуть-чуть, совсем немножко. Хочешь шоколада? У меня с собой есть, сказки Пушкина называется.
   Я растерянно взяла у нее коричневый квадратик и затолкала в рот. Говорить специально ничего не стала. Только подумала - Спасибо большое.
   - Пожалуйста. - Улыбнулась Аня.
   Тут голос подал Окороков.
   - Олеся Владимировна! А Синичкина конфеты на уроке ест. Это же неправильно и неприлично.
   - Вот сейчас как дам в лоб! Дятел дрессированный! - Рассердилась я.
   - Зося! Как тебе не стыдно. - Нахмурилась учительница. - Немедленно выйди из класса и подумай над своим поведением.
   Артем победоносно улыбнулся и разгладил клетчатые листочки своей тетрадки. Обиженная такой жуткой несправедливостью, я собрала сумку и поплелась к двери.
   В коридоре не было ни души. Только длинная вереница белых и черных дверей. Интересно, в других кабинетах тоже занимаются? Я осторожно подкралась к черной двери и заглянула в замочную скважину. Бац! Дверь стукнула мне прямо по лбу. В проеме возник худой бледнолицый мужчина в черном пиджаке с поднятым, как у графа Дракулы, воротником.
   -Так. - Сухо сказал он, наблюдая, как я пытаюсь подняться с пола. - Синичкина, протеже директора, если я не ошибаюсь.
   Я, наконец, встала в полный рост и испуганно посмотрела на Дракулу. Под узкими глазами залегли темные круги, маленький нос с большими ноздрями, отвислые щеки. Неприятный тип.
   - Извините, пожалуйста. - Пролепетала я.
   Мужчина смерил меня холодным презрительным взглядом.
   - Так я и думал. Простолюдинка. - Он невоспитанно повернулся ко мне спиной и снова скрылся в кабинете, захлопнув за собой дверь.
   Я подошла к окну, подставив лицо солнечным лучам, пытаясь согреться. От этого хмурого человека меня прямо в холод бросило. Простолюдинка! Тоже мне граф выискался. Звонок прозвенел, как гром среди ясного неба. Ребята вышли из класса, я слышала, как они прощаются с учительницей.
   -Эй, вы! Чего это вы тут столпились? - Раздался звонкий мальчишеский голос.
   Я обернулась. Из черного кабинета высыпали незнакомые ребята. Щуплый белобрысый паренек подскочил к зазевавшейся Плюшкиной и выхватил у нее сумку.
   -Отдай немедленно. Это не твое. - Тихо попросила Анюта.
   -А ты отними! - Раззадоривал ее белобрысый паренек.
   Окороков отважно бросился на защиту дамы, но не успел. Паренек отбросил трофей в сторону. Сумку ловко перехватила чернявая девчонка.
   - Добряки - дохляки! - Бойко закричала она.
   На шум в коридор вышел давешний Дракула Задунайский. Хулиганы мигом угомонились. Белобрысый втянул голову и потихоньку потрусил к лестнице. Его сообщница бросила сумку на пол, и тут случилось невероятное. Девочка исчезла, а на ее месте появилась большая черная кошка. Она зло зашипела и, проскочив между ног Окорокова, бросилась наутек.
   - Что здесь происходит? - Олеся Владимировна, высунула голову из кабинета.
   - Ничего. - Всхлипнула Анюта. - Просто мы с классом злых волшебников знакомились.
   Наша учительница надула губки и укоризненно взглянула на Дракулу.
   - Что же вы за своими учениками не смотрите, Янис Церберович?
   Янис Церберович лишь отрешенно пожал плечами и снова скрылся в кабинете.
   - Олеся Владимировна! - Возмущенно спросил Леша Бобриков. - А что делают злые волшебники в нашей школе? Это же Школа Добрых Волшебников!
   - Дорогие мои, они вовсе не злые волшебники. Они просто невоспитанные. Вы будете белыми добрыми волшебниками, а они - добрыми черными. Вот и все. Вы у меня такие добрые, правильные и наивные, что вас каждый норовит обидеть. Мы вас и будем учить, как от таких невоспитанных людей защищаться. Добро, должно быть с кулаками.
   - Как это? - Спросила Вика Казанова, рассматривая свои ладошки.
   - А вот сейчас у вас как раз фурок изкультуры, то есть урок физкультуры. Там вам все и расскажут.
  
   Учителем, а точнее учительницей, физкультуры оказалась маленькая круглолицая Обояси-сан. Она приехала к нам из островного государства - Япония, по обмену. Физкультурный зал был необычный: небольшая светлая комната без окон. Из вещей здесь имелись только белый половичек, на котором сидела учительница, и низенький столик, на котором лежал журнал. Стоишь в таком месте и не понятно на небе ты или на земле, только свет со всех сторон.
   Обояси-сан зауважали все и сразу. Сразу после того, как она с легкостью покрутила в воздухе и перекинула через голову довольно крупного Бобрикова, а еще пообещала научить этому всех желающих. Нас разбили по парам. Мне достался зловредный Артем Окороков! Получилось, что отрабатывать все приемы я буду на нем. Похоже физкультура станет моим любимым предметом.
  
   Третьим уроком была география. Вел ее сам директор. Фрол Петрович важно расхаживал перед доской, на которой, висела квадратная карта.
   - Итак, ученики, - говорил он, весело поглядывая на нас, - что вы знаете об Африке?
   Окороков так тряс рукой, что чуть парту не перевернул.
   - Ну, Артем, давайте, рассказывайте.
   - Ну, Африка омывается Атлантическим и Индийским океаном. В центре континента произрастают тропические леса, севернее и южнее лесов располагаются степи - саванны и пустыни. Здесь, в общем, насчитывается 53 страны...
   Ну, пошло поехало. Я подложила кулак под щеку и стала смотреть, как по подоконнику скачут воробушки.
   - Зося.
   - Я мельком глянула на сердитое лицо учителя и склонилась над учебником, в надежде что-нибудь там прочитать.
   - Зося, расскажи мне, пожалуйста, о жителях Африки. Прошу к доске.
   Я обреченно вышла из-за парты.
   - На юге большинство населения составляют... - Подсказал мне Фрол Петрович.
   - Составляют... - Медленно подхватила я и скосила глаза на Анюту. Плюшкина закрыла лицо черной тетрадкой.
   - Чернокожие жители! - Догадалась я.
   - Правильно. А на севре?
   - А на севере...
   Плюшкина изобразила, как будто накладывает что-то из банки, накладывает в чашку и пьет.
   - Ча...коф...ну не знаю.
   - Эх, Синичкина. Садитесь уж. - Вязова Катерина, помогите однокласснице, расскажите нам о населении Африки.
   Я расстроено плюхнулась на место и шепотом спросила у соседки.
   - Кто там на юге-то живет?
   - Арабы, арабы живут. - Ответила Анюта.
   - А почему ты мне чай показывала?
   - Да не чай. А кофе. Есть такой кофе - "Арабика" называется.
   - Ну ты даешь, Плюшкина. - Вздохнула я. - Лучше бы тюрбан показала.
   А тем временем у доски продолжалось мучение Кати Вязовой. После допроса с пристрастием, она призналась, что тоже ничего про население Африки не ведает. И вообще там живут одни необразованные людоеды, про которых нормальным образованным людям знать ничего не полагается.
   - Так, милые мои ученики и ученицы. - Фрол Петрович поднялся и развел руками. - Как говорится в одной африканской пословице, лучшее богатство - ум, худшая беда невежество.
   Внезапно пол, парты, стены и доска сделались прозрачными. Оказалось, что мы всем классом висим в воздухе на огромной высоте. Внизу открылось невероятное зрелище. Океан блестел на солнце, переливаясь, то синим, то белым. А прямо под ногами расстилался целый континент.
   - По вашу левую руку. - Крикнул Фрол Петрович. - Как раз атлантический океан. А по правую Индийский!
   Внезапно мы стали резко опускаться, а точнее сказать падать. Я была сама не своя от страха, даже не думая схватилась одной рукой за Анюту, а другой за Окорокова. Окороков ухватился за Бобрикова, Бобриков за Катю Вязову, а Катя за Вику Казанову, а Вика за Плюшкину. Такой вот хоровод получился.
   - Самая длинная река Африки, конечно же, Нил. - Как нив чем небывало рассказывал Фрол Петрович. - Для древних египтян эта река была символом возрождения и бессмертия. Но и сейчас на ее берегах таится немало чудес. Нил тянется из самого центра Африки до средиземного моря.
   Между тем было уже хорошо видно, что мы приближаемся к извилистой полоске воды. Эта полоска становилась все шире и шире. Вот уже под нами пронеслись кокосовые пальмы, зеленые облака леса, которые как бы расплывались в стороны, чем ближе мы приближались к реке. Мы опустились к самой воде и заскользили над волнами. В небо поднялась стая больших белых птиц. Они тяжело взмахивали широкими крыльями, и вытягивали вперед длинные шеи. Я даже осмелилась протянуть руку и тронуть одну за пушистую грудку.
   - А теперь, милые мои, ученики давайте посмотрим еще на одно чудо Африки. - Фрол Петрович хлопнул в ладоши, и мы оказались на острове посередине реки. Все вокруг было украшено яркими цветами. Некоторые деревья походили на большие дубы, другие на вязы и осинки, третьи на пальмы. Я так думаю, это пальмы и были.
   - Это река Замбези. - Объяснил учитель. - Она дает начало величайшему водопаду Виктория, или как его еще называют Гремящий Дым. Никто не стал спрашивать, почему. И так понятно. Водопад был очень близко. Огромные массы воды обрушивались с большой высоты в пропасть. Было такое ощущение, что без перерыва палят из пушек. Блестящие ленты летели с головокружительной высоты, в гремящую бездну, откуда поднимались клубы пара.
   Налюбовавшись на водопад мы отошли вглубь острова, Фрол Петрович присел на толстый корень дерева.
   - Вот это бао-баб. - Похлопал он по своему насесту. - Чудо-дерево, живет до пяти тысяч лет!
   Внезапно все закружилось, и я обнаружила, что теперь мы стоим под яркими палящими лучами солнца.
   - Мы живем на Занзибаре,
   В Калахаре и Сахаре,
   На горе Фернандо-По,
   Где гуляет Гиппо - попо
   По широкой Лимпопо. - Нараспев произнес учитель, приставив ко лбу ладонь, и весело посмотрел на нас. - Ну-ка, откуда это?
   - Из доктора Айболита! - В один голос ответили мы.
   - Правильно. - Похвалил Фрол Петрович. - Мы сейчас находимся в Южной Африке, в той самой пустыне Калахари. Площадь ее пятьсот двадцать тысяч квадратных метров.
   Я огляделась, как ни старайся разглядеть море или деревце, вокруг были только песчаные пригорки.
   - Все верно. - Учитель отнял у Окорокова толстого черного жука и выпустил его на свободу. Жук поспешно удалился, смешно перебирая тонкими лапками.
   - Только по горе Фернандо-По наш достопочтимый Гиппо-попо никак гулять не мог.
   - Почему? - Спросила Катя. Они с Викой собирали красивый букет из сушенных кривых кустиков.
   - А потому что такой горы в помине нет. Так когда-то назывался остров у западного побережья Африки. Сейчас он зовется Виоко. Зато здесь имеются и настоящие горы.
   - Килиманджаро? - Спросил Бобриков.
   - Килиманджаро. Молодец Леша! Эта гора, хотя и находится на экваторе, так высока, что на ее вершине сверкающей шапкой лежит вечный снег, нетающий даже под жарким солнцем.
   Мы перенеслись к подножию огромной горы. На ее покатых вершинах действительно были надеты снежные чепчики.
   - В племени суахили есть старое предание об этой горе. Дивным - давно самые сильные и отважные мужчины племени решили взобраться на Килиманджаро. Африканцам было не ведомо, что такое снег, они принимали сверкающие ледяные шапки за неведомый драгоценный метал и решили добыть его. Герои прошли через невероятные трудности, но, в конце концов, достигли блестящего купола великой горы. И что же?! Все было напрасно, все их усилия пропали даром. Прекрасный металл растаял на солнце, превратился в воду. Но, по правде говоря, вода в Африке и есть самое большое богатство...хотя нет, самое большое богатство Африки, это ее люди! Внимание, юные путешественники, направляемся на Север, в гости.
   И тут в мои уши уловили ритмичное пение барабанов. Мы оказались у входа в небольшую деревню. Вокруг колыхалось бескрайнее золотое море трав, из которого зелеными лапами торчали деревья.
   - Глядите! Глядите! - Закричала Анюта, указывая пальцем вдаль. - Жирафы!
   И, правда, на фоне светло-розового закатного неба грациозно покачивались длинные пятнистые шеи.
   Внезапно раздался громкий крик. Большая темнокожая женщина бросилась навстречу учителю и заключила его в жаркие африканские объятия. Тут же появились ее соплеменницы. Они взмахивали руками, что-то быстро говорили, радостно сверкая глазами.
   - Фролчик, дорогой, как же я рада тебя видеть! - Неожиданно на чистом русском языке затараторила первая женщина.
   - Здравствуй, Азота! Или тебя лучше называть ваше величество?
   - Ой, да ладно, не нужно титулов! А кто это с тобой, а?
   - Познакомься, это новые ученики нашей школы. Аня, Зося, Катя, Вика, Леша, Артем, это моя бывшая одноклассница Азота, старшая в племени борорро.
   - Здравствуйте.- Хором поздоровались мы.
   - Ай, какие молодцы, что зашли! - Продолжала радоваться Азота. - У нас как раз праздник! Конкурс красоты! Заодно и поучаствуете!
   Она издала звонкую трель, нас обступила толпа улыбающихся, нарядно-одетых людей. Живой поток подхватил меня и понес на вытоптанную, украшенную площадку. Краем глаза я заметила, что наших мальчишек повлекли в другую сторону.
   Я оказалась рядом с Азотой и нерешительно потянула ее за руку. Женщина поглядела на меня и лучезарно улыбнулась. От нее исходило добро и невероятная сильная энергия, казалось, что ее черные глаза светятся ярче солнца.
   - Да, моя милая?
   - Тетя Азота, а что если я стенсняюсь участвовать в конкурсе?
   - Брось, милая, тебе и не придется, это же конкурс красоты! У нас в них принимают участие только мужчины!
   -А женщины?
   - А женщины выбирают победителей!
  
   Нас с девчонками и учителем усадили на почетные места в первых рядах. Ждать пришлось не долго. Музыканты ударили в барабаны, затрясли плетеными погремушками. К зрителям важно вышли участники конкурса. На каждом красавце сверкало ожерелье из камушков, переливались вышивкой широкие пояса, придерживающие на бедрах роскошные юбки. Лица были покрыты слоем белил, на щеках, лбах, даже на подбородках пестрели цветные узоры, брови и глаза были искусно подведены черным.
   - Девчонки, смотрите, смотрите! - Восхищенно зашептала Катя.
   Среди борорровчан оказались наши мальчишки. Бобриков и Окороков в полном облачении, при ярком макияже самозабвенно прихлопывали и притопывали вместе с другими участниками конкурса.
   Вдоволь налюбовавшись на претендентов, жюри устроило шумное совещание, после которого все-таки был назван победитель. Главный красавец получил шикарные бусы от самой Азоты и от радости запел и пустился в пляс. Музыканты подхватили его задорный мотив. Тут уж никто не усидел на месте. Все племя высыпало на площадку.
   В это время солнце совсем спряталось за горизонт. Костры бросали во тьму теплые апельсиновые вспышки, хлопая в огненные ладоши. Как тут остаться равнодушным, всё вокруг кружится в танце? Катя, Вика и Лешка пытались повторить движения за Азотой. Мы с Анютой просто скакали и размахивали руками, как в мультфильме "Чунга-чанга". Артем бегал вокруг костра, выкрикивая то "йо-йо", то "уга-уга". Фрол Петрович, глядя на это дело, сверкнул глазами, внезапно залихвацки раскинул руки и исполнил цыганочку.
   А потом мы все вместе прыгали! А потом мы все вместе кружились! А потом вскидывали руки вверх и кричали, кто громче! А потом...
  
   Я не сразу поняла, что приключилось. Только вокруг появились стены, увешанные картами, парты и стулья. За окном сиял полдень. Мы снова были в школе.
   Я с трудом пришла в себя. Окороков, вообще, все еще методично притопывал и потрясал плечами.
   Дверь в класс распахнулась. На пороге стоял дядя Гриша с подносом, на котором дымились пирожки и шесть стаканов чая. На его голове была повязана красная косынка, делая его похожим на старого пирата. А вдруг он и есть пират на пенсии. Я решила, при случает выяснить.
   - А я вам тут чайку сообразил. Перекусить вот.- Смущаясь, сказал он.
   Только тут я поняла, что ужасно проголодалась. Мы набросились на угощение, как африканские львы. Ни кусочка не оставили. На последнем пирожке раздался звонок.
   Фрол Петрович дал домашнее задание, поблагодарил за внимание и отпустил.
   - Вот дела. - Подумала я, заталкивая тетрадь в сумку. - Первый раз в жизни я не хочу уходить домой.
   - Я тоже. - Вздохнула Плюшкина. - Ничего, зато у нас завтра целых пять уроков!
  
   Вот так я, Зося Синичкина, стала ученицей самой замечательной на земле школы Добрый Волшебников.
  
  
   Глава 4
  
   Было воскресенье. Я и мой сосед Вадик сидели в садике, рядом с домом. Я сидела на скамейке, а Вадим в своем кресле. Яркое солнце слепило глаза, золотыми искрами отсвечивая в листве трех березок.
   Я пробежалась по струнам своей гитары и расстроено выпятила нижнюю губу.
   - Вадим Тарасов, в последний раз предлагая тебе. - Я выдержала торжественную паузу. - Послушай мою новую песню!
   Сосед оторвал глаза от книги и сердито поглядел на меня.
   - Нет, Синичкина. Мало того, что ты меня подстерегла, теперь еще и терроризируешь.
   - Ну, пожалуйста-а!
   - Ладно, все - равно от тебя никуда не денешься. - Сдался он и для убедительности поднял руки вверх.
   Я торжественно откашлялась и объявила. - Песенка про осень! Автор и исполнитель в одном флаконе, Зося Синичкина.
   И вот что я спела:

Желтый-желтый, синий - синий

Выдался сегодня день.

На карнизе, клюв разинув,

Бойко скачет воробей.

В синей луже на асфальте,

Тучи в небе засучив,

Солнце лысое купает желтые свои лучи.

Осень красит кистью желтой

Все деревья золотым,

От обид синеют елки

Не хватило краски им.

И рассеяно теряя листья жухлые, сухие,

Тополь небо обнимет -

Желтый-желтый, в синем-синем.

   - Ну как? - Спросила я, затаив дыхание. - Нет, честно, как?
   - Мне понравилось. Правда. - Улыбнулся Вадик. - Тебе надо было в музыкальную школу идти.
   - Да мне обыкновенной хватает... - Я осеклась, испугавшись, что сосед станет расспрашивать про школу волшебников. Нас просили ни кому не рассказывать о том, что происходит на уроках.
   Вадим внимательно посмотрел на меня, выставив вперед подбородок.
   - А ты ДДТ можешь? Про осень?
   - Что такое осень? Могу!
   Я взяла аккорд, сбилась, но быстро исправилась.
   К моему удивлению Тарасов сразу подхватил слова песни. Мы весело переглянулись и запели вместе.
   Из окошка выглянул дядя Одиссей, помахал нам перепачканной в краске рукой, подпевая громко, хоть и невпопад.
   Вернулись мама и бабушка из магазина. Видно денек сегодня располагал к искусству. Они присели рядышком на скамейку и тоже запели. Мама высоким голосом, словно оперная певица. Бабушка, растягивая слова на стародавний лад, как в русских народных песнях.
   - Что такое осень? Это небо... - К хору внезапно присоединились хриплые голоса. Это оказались местные путешественники без определенного места жительства братья Сурковы, до этого неприметно сидевшие под кустом черемухи.
   Мы закончили песню, а потом спели ее с начала.
   Вышли главные заводилы папа и шумная соседка тетя Наташа, оба в тапочках, очках, и одинаковых клетчатых халатах.
   Наш район Клюшка, названный так в честь длинного, изогнутого буквой "Г" дома, очень маленький. Здесь почти все друг-друга знают. Мимо прогуливались жильцы соседних подъездов. Некоторые из них сворачивали и присоединялись к нашей честной кампании. Скоро набралось уже около десяти человек. Пришел черноусый отец Рахима, прихватив с собой огромный арбуз.
   Папа застелил стол для домино клеенкой, каждый принес что-нибудь вкусное. Мы устроили настоящий пир.
   Люди смеялись, обсуждали работу, семью, сериалы, огороды, пели, танцевали до самой ночи.
   Загорались окна и фонари, вдыхая душу в дома, делая их теплыми и живыми. Свежий ветер поднимал опадавшие листья и носил их над крышами и чердаками. На васильковом небе зажигались первые звезды. Тихий дальневосточный городок провожал очередной замечательный день. "Очень жаль, что этот день кончается, лучше б он тянулся целый год!"
  
   А утром, перед самым выходом я вспомнила, что не выучила стихотворение по литературе! Вот же попадет, так попадет. Литературу у нас ведет вредный Янис Церберович. Что-то подсказывало, что ему захочется послушать именно Синичкину
   Как раз наша сиамская кошка шустро запрыгнула на шкаф в прихожей, чтобы свысока проводить хозяйку. Я с большой надеждой поглядела на Павлину.
   - Пойдешь за меня в школу?
   Киска сверкнула круглыми голубыми глазами и возмущенно дернула хвостом. Мол, вот еще! Расписание и правила кошкам не по душе.
   Но ничего не поделаешь. Раньше я бы прогуляла, но сейчас попускать уроки вовсе не хотелось.
   В синем-пресинем небе прямо впереди меня плыло огромное, похожее на пиратский фрегат облако. Пока нам было по пути, мы шли вместе: я - по асфальту, а "фрегат" по небу, потом я свернула с курса. Облако скрылось за верхушками тополей, наверное, отправилось куда-нибудь к морю.
   Тропинка бежала вдоль старого деревянного забора. Я брела, прислушиваясь к шуршанию опавших листьев под ногами. Кстати, если закрыть глаза, похоже на морской прибой. Я закрыла глаза.
   - Ай-ай! Помогите! - Закричала кто-то над самым ухом. - Спасите!
   Я испуганно открыла глаза и шарахнулась к забору. Вокруг не было ни души. Только над головой промелькнули три вороны. Две крупные птицы гнались за своей более мелкой товаркой. Преследуемая каркуша спикировала ко мне. Она бросилась прямо в руки. Я не ожидала и стряхнула ее на землю. Но та и не думала улетать, спряталась у меня в ногах.
   - Спрячь скорее! - попросила ворона низким скрипучим голосом. Может, это бы и ворон.
   - Куда? - Оторопело спросила я.
   - Да хоть в свой портфель!
   Я вытрясла учебники из сумки, птица ловко запрыгнула внутрь.
   - И замочек на всякий случай закрой. Только не до конца. - Потребовала она.
   Пернатые преследователи подозрительно поглядел на меня с забора. Я замахнулась на них рукой.
   - Кыш!
   Вороны пронзительно закричали, и пересели на дерево, продолжая наблюдать за мной оттуда. Видно, им вовсе не хотелось отдавать мне свою добычу. Я взяла учебники подмышку и отправилась прочь от вредных птиц.
   Долгое время мой пассажир молчал.
   - Ну как, отстали стервятники? - наконец спросил он.
   - Вроде не видно, можете уже вылезти.
   Вжикнула застежка.
   - Нет, благодарствую, я здесь посижу. Вот же заразы! И вроде родственники! Чуть на подушку не пустили! Кстати позвольте представиться - Юпитер.
   - Зося Синичкина. - Я повернула голову, чтобы разглядеть ворона. Удалось увидеть только длинный, слегка загнутый клюв. - Очень приятно. А как вы научились разговаривать?
   - Это долгая история. Сам- то я родом с острова Новая Каледония. Это рядом с Вануату. Еще птенцом был пойман, продан в звериную лавку. Был куплен одним профессором. Так этот профессор, кстати, будет сказано, настоящий гений, научил меня французскому, английскому, немецкому.
   Потом старина Пьер помер и лет десять я жил у одной почтенной тетушки, которая привила, так сказать, мне любовь к искусству. Затем я решил увидеть свет. Скитался, повстречал всяких людей, самостоятельно изучил русский язык. Познакомился с одним русским дворянином. Сдружились, часто вместе беседовали, а потом его взяли и сослали в Сибирь. Вот так и прижился у вас. Последние семьдесят лет жил у одного полоумного. Считал себя великим писателем. Держал все меня в клетке. Кошмар. Еле сбежал. Ну, скажи, мне цыпа, какие перспективы были у меня с этим несчастным?
   - Ну...
   - Я про то же.
   Мы уже как раз подошли к зданию школы.
   - Вам пора...Мне пора. - Нерешительно сказала я. Было как-то неудобно выгонять птицу.
   -А что у нас здесь?
   - Школа.
   - Ну, пойдемте в школу. - Вкрадчиво предложил Юпитер.
   - Э..
   - Ты же не бросишь бедную, израненную птичку на улице.
   - Нет, конечно.
   - Тогда пошли.
   Я тяжело вздохнула. Никогда не умела разговаривать с нахалами.
  
   На этот раз Дом-Призрак притворился на первом этаже шикарной залой с огромным фонтаном посередине. Я склонилась над водой - в глубине плавали важные золотые караси. Стены помещения были увешаны зеркалами, в них мерцал и переливался свет из круглых, расположенных где-то под потолком, окон.
   Вместо вешалки стоял большой осьминог, выложенный разноцветный плиткой. Я повесила свою кепку на щупальце. Осьминог внезапно ожил, он забавно водрузил мой головной убор себе на макушку и призывно вытянул щупальце в сторону винтовой лестницы.
   - Опять опаздываешь, Синичкина! - Раздался веселый голос дяди Гриши.
   Босой сторож устанавливал у фонтана раскладной стульчик. Дядя Гриша был в красной цыганской рубашке и закатанных до колена синих штанах. Рядом стояли наготове ведерко и удочка.
   - Здравствуйте! - Рассмеялась я.
   - Привет, Зося. - Дядя Гриша посмотрел на учебники в моих руках. - Беги, девочка, там Собакович уже всех запустил.
   - Церберович?
   - Ну, я и говорю.
  
   - Чего ты там вздыхаешь, цыпа? - Спросил на лестнице ворон.
   - Так литература. Сейчас учитель за опоздание заставит меня прямо с ходу, без подготовки стих рассказывать. А я его не выучила!
   - Что за стишок?
   - Не помню. - Я полистала учебник. - А, вот. Н. Рубцов. Тихая ты моя родина! Ивы, река, соловьи...
   - Понятно. Дай сюда учебник.
   Я сунула книжку в когтистую лапу. Еще раз вздохнула и вошла в класс.
   Янис Церберович со скучающим видом листал журнал. При моем появлении он оживился.
   - Синичкина. Опять опаздываешь.
   - Простите, пожалуйста, за опоздание, можно пройти на место?
   - Не-ет. - Протянул мучитель.
   Ну, все, теперь Зосю Синичкину уже ничего от пары не спасет.
   - Давай, рассказывай сразу домашнее стихотворение. Или опять не выучила? У тебя Синичкина уже двойка стоит. Отвечай, девочка, язык проглотила?
   Я, было, хотела во всем признаться, но тут в спину уткнулось что-то острое.
   - Ты главное рот открывай. - Прошептал Юпитер из сумки. Ворон тихо откашлялся и заговорил точно моим голосом.
   - Тихая ты моя родина! Ивы, река, соловьи...С каждой избою и тучею, с громом, готовым упасть, Чувствую самую жгучую, самую смертную связь...
   Получилось здорово, даже с выражением! Я как карась шевелила губами, а Юпитер, знай себе, рассказывал.
   У Яниса Церберовича от таких дел даже челюсть отпала. Он не сразу нашел, что сказать.
   - Садись, Синичкина...э, молодец. - Выдавил он, в конце концов. - Пять.
   Я, светясь от счастья, плюхнулась на место. Вот это птичка! Вот это да! Я же так в круглые отличницы выбьюсь!
  
   Весь урок Собакевич, то есть Церберович сидел, как на иголках. Как только раздался звонок, учитель выскочил из класса. По коридору разнеслось эхо его шагов. Ничего, скоро вернется, у нас сегодня целых две литературы.
   Я обернулась. Артем улегся на свою парту, пытаясь заглянуть мне в портфель.
   - Чего это там у тебя? - Просипел он.
   - Где? - Я положила портфель в ноги.
   - У тебя сумка шевелилась!
   Тут Вика Казанова ойкнула и вскочила со стула. За ней подпрыгнула Катя Вязова.
   - Бешенный хомяк!
   - Мышь!
   Из-под их парты важно вышла толстая серя крыска.
   - Вот она! - Радостно закричал Лешка Бобриков.
   - Не спугни. - Шыкнул Окороков. Его глаза хищно блестели.
   - Вы, что, ее знаете? - Удивилась я.
   - Это Лешкина крыса. - Объяснила Анюта. - Она еще на прошлом уроке сбежала. Он все переживал.
   Лешка с Артемом начали подкрадываться с двух сторон. Бобрикова любимица настороженно встала на задние лапки, втянула розовым носиком воздух.
   - Подкорми. - Прошипел Окороков.
   - Люсинда, Люся, - засюсюкал хозяин. Алексей все время сжимал какую-то коробочку. Он засунул туда пухлую ладошку и вытащил за усы крупного рыжего таракана!
   Катя и Вика, прониклись важностью момента, поэтому завизжали шепотом, чтобы не спугнуть зверушку.
   Крыска Люська, увидев таракана, обрадовалась. Она подошла к хозяину, взобралась по штанине, заполучила угощение, и тут же его слопала. Бобриков нежно погладил грызуна по спинке и дал следующего жучка. По тому, как основательно Люсинда устроилась под Лешкиной ветровкой, она никуда больше убегать не собиралась.
   Зато коробка с тараканами внезапно хрустнула, в ней появилась овальная дырка. Тараканы воодушевленно рванулись на свободу. Бобриков быстро закрыл выход ладошкой и беспомощно огляделся.
   - Кувшин! - Я схватила с подоконника кувшин, вылила воду в кадку с китайской розой и побежала к Лешке. Он стал вытряхивать жучков. В коробке их оказалось великое множество, тараканья куча мала.
   -Откуда у тебя столько? - Спросила я.
   -Так я поймал трех, Анюта одного. Остальных Артем принес.
   -Ты же не сказал сколько надо! - Возмутился Окороков. - Вот мы с дедушкой на тропу войны и вышли, даже к соседям ходили.
   Только я закрыла кувшин своим учебником, как показался Янис Церберович.
   - Внимание ученики! - Грозно объявил он, подозрительно щурясь на кувшин у меня в руках. - Сейчас вы пройдете в коридор, сядете на диван и очень внимательно послушаете, что скажет вам директор.
   Я поставила кувшин на окно и поплелась вслед за всеми. Учитель до последнего стоял в дверях, ждал пока я пройду мимо него, чтобы неодобрительно фыркнуть.
   Фрол Петрович радостно приветствовал нас, подняв трость.
   - Здравствуйте мои дорогие! У меня для вас новость. - Директор обвел всех взглядом. - Сегодня на ваш урок придет гость. Это госпожа Элеонора, она представитель международной магической инспекции по педагогической деятельности. Эта уважаемая дама посетит ваш урок, посмотрит на ваши успехи, на работу Яниса Церберовича. Ничего страшного, что вы не будете чего-то знать, или ответите неверно. Просто постарайтесь вести себя вежливо и культурно. Не подведите меня, хорошо?
   - Хорошо. - Неуверенно ответили мы.
   - Верю! Все по местам!
   Мы зашли в класс и встали около парт. Я первым делом нагнулась проверить как там Юпитер. О, ужас! Ворона в сумке не оказалось! Только под стулом валялся скрученный улиткой тюбик. Я огляделась по сторонам, холодея от страха. Птицы нигде не было. Только на секунду померещилось, что за окном мелькнула черная кошачья мордочка. Куда же подевался Юпитер?
   Тем временем появилась и важная гостья. Госпожа Элеонора оказалась очень высокой и очень худой. В добавок ко всему, на ее голове покачивалась башня из волос. На самой верхушке башни краснел букетик цветов.
   - Любезный. - Госпожа Элеонора строго поглядела на Яниса Церберовича.
   - Ах, да! - Засуетился учитель. - Плюшкина, пересядь на первый ряд, уступи место гостье.
   Когда все было готово, гостья села рядом со мной, расправила широкие юбки, и только потом важно кивнула. Учитель дал нам знак занять свои места.
   - Хочу сказать, - Улыбнулся Янис Церберович. - Это большая честь для нашей школы принимать столь высокопоставленное лицо. Итак, начнем урок. Сегодня мы послушаем стихотворения, которые вы готовили дома. - Учитель сел за свой стол, открыл журнал.
   - Первой будет отвечать Синичкина Зося.
   Воцарилась мертвая тишина. У меня внутри все так и похолодело. Янис Церберович решил подстраховаться и повторить первый урок. Он уверен, что я прекрасно знаю стихотворение! Неужели придется сознаваться в обмане. Какой позор! Лучше бы двойку на первом уроке получила. Я раз и навсегда зареклась жульничать.
   Учитель так и сверлил меня глазами.
   - Синичкина, к доске. - В его голосе послышалась угроза. - Не стесняйся.
   Пришлось выбираться из-за стола. Я встала посреди класса, посмотрела на потолок, мучительно вспоминая начало.
   - Стихотворение моего любимого великого русского писателя...Рубцова. - Наконец всплыло в голове. - Тихая ты моя Родина...
   Я покраснела, так мне было стыдно. Как теперь во всем признаться? Глаза сами бегали по сторонам, надеясь найти хоть какое-то спасение.
   - И-и-и-в-в-ы-ы...- Мучительно протянула я. - Ре-е-е-ка-а-а...
   Госпожа Элионора кивала каждому слову с улыбкой на лице. Я присмотрелась и охнула. Н верхушке волосатой башни сидела Лешкина крыска и доедала красные цветочки.
   - Крыса. - Прошептала я.
   - Как? - Женщина решила, что ослышалась.
   Я оглянулась на учителя. Янис Церберовичс подскочил к гостье, и, указывая на Люсинду, несколько раз торжественно, как на параде, прокричал. - Крыса! Крыса! Крыса!
   Дама залилась краской и прерывисто, со свистом, задышала.
   - Да как вы смеете! - Госпожа Элеонора подпрыгнула на стуле. В полете она умудрилась залепить пощечину нашему учителю. Как ни странно стул не пожелал расставаться с гостьей, он намертво прилип к юбке и важно раскачивался из стороны в сторону.
   Я решила помочь бедной женщине и дернула за спинку приставучего стула. Но та ни в какую не желал отцепляться.
   - Дайка сюда. - Засучил рукава учитель, чувствуя вину перед гостьей.
   Госпожа Элеонора испуганно оглянулась на него и бросилась наутек. Вежливый Янис Церберович догнал ее на втором круге и оказал посильную помощь.
   У него дело пошло куда лучше, чем у меня. Задачу он даже перевыполнил, Стул отодрал вместе с юбкой. Госпожа Элеонора осталась в пышных кружевных штанишках.
   - Караул! - Закричала дама и снова подпрыгнула, только на этот раз гораздо выше. Стояла она как раз под лампой, об нее головой и стукнулась. Посыпались искры, зазвенело разбитое стекло. Запахло жаренным. Я испугалась за Люську, но та давно сбежала в надежное укрытие под свитером Бобрикова. Зато гостье пришлось тяжко, на верхних этажах ее башни начался пожар.
   - Караул! Гра...Убивают! - Закричала госпожа Элионора.
   Янис Церберович бросился к кувшину и опрокинул его на голову дамы. Тараканы радостно разбежались по нижним этажам башни и красивому вырезу платья. По-моему это было последней каплей. Женщина закатила глаза и упала в обморок.
   Башня тем временем догорала. Еще пару минут и госпоже Элионоре волос даже на хвостик не хватит. Янис Цербкерович так и застыл с вытянутой рукой, переводя глаза с кувшина на пол. Нужно что-то предпринять. Однажды, когда у нас на даче загорелась сухая трава, папа затоптал огонь ногами. Может и здесь поможет. Я подскочила к даме и стала спасать прическу.
   В этот момент открылась дверь. В класс вбежали Фрол Петрович и Олеся Владимировна.
   Увидев, что у нас творится, Олеся Владимировна ахнула и сползла по стенке на пол. Фрол Петрович удивленно захлопал глазами, но потом собрался. У него в руке появился тонкий светящийся лучик, волшебник взмахнул им, и огонь тут же погас.
   - Так. - Многозначительно сказа директор. - Всем встать!
   Поднялась только Плюшкина. Остальные остались сидеть за партами.
   - Фрол Петрович! - Закричал Окороков. - Мы не можем, мы приклеились!
   Директор обошел пленников стульев и осмотрел класс. Около первой парты он наклонился и поднял маленький тюбик. Открыл, понюхал, чихнул.
   - Клей. Понятно. - Хмуро объявил он. - Кто здесь сидит?
   - Синичкина! - Хором ответили мои одноклассники и Янис Церберович.
   Фрол Петрович еще раз оглядел место бедствия.
   - Так, всем внимание! Бобрикова, Окорокова, Казанову и Вязову - к дяде Грише. Он отсоединит. Анюта Плюшкина, проследи, чтобы мебель не разбегалась.
   Стулья послушно заскрипели и организованно вышли из класса, вместе с учениками.
   - Олеся Владимировна, с пробуждением. Янис, оставь ты этот кувшин, помоги лучше перенести госпожу Элеонору в медпункт.
   Внезапно Фрол Петрович резко повернулся и поглядел на меня.
   - Синичкина, в директорскую! Живо!
  
  
   Как и ожидалось, досталось мне здорово. Своих я выдавать не стала. Стойко молчала, на все вопросы отвечала односложно - ничего не знаю, не виноватая я.
   Фрол Петрович сделал вид, что поверил. Хотя все улики были против меня: кувшин с тараканами последняя держала, волосы гостьи ногами при всех топтала, и, наконец, пузырек с клеем под моим стулом найден был!
   Добрые намерения, конечно, никто учитывать не стал. Послали меня на исправительные работы, драить коридор на втором этаже. А коридор там ого-го какой!
   Через час я осилила только половину. Около кадки с раскидистым кустом что-то сверкнуло. Маленький кусочек стекла. Я взяла его в руки, чтобы выбросить. Тут кусок выкинул фокус. Сначала он превратился в круглый шарик, сразу же растекся радужным ручейком, обвился вокруг среднего пальца и застыл колечком. Вот это дела. Колечко, конечно, красивое. Я сняла его, положила на ладонь, но оно снова превратилось в ручеек и стало кольцом.
   Присела передохнуть на диванчик. Как не старалась, кольцо все время возвращалось на место. Завтра же спрошу у кого-нибудь, как это снять. Перспектива сраженья с остатками коридора совсем испортила настроение.
   Неожиданно начались настоящие чудеса. Тряпка сама собой вылетела из ведра, отжала воду и повисла на швабре. Швабра бодро задвигалась, вытирая пол.
   Я сразу догадалась, что это Дом-Призрак. Он-то знает, как все на самом деле было. Решил помочь!
   - Спасибо вам большое, господин фантом.
   Швабра вежливо поклонилась и снова принялась за работу.
   - Хм! - Сказал кто-то за моей спиной.
   Я вздрогнула, обернулась. Позади меня стоял дядя Гриша в новом зеленом платке и красном пиджаке. Ну вот, сейчас как разозлится! Но вместо этого он широко улыбнулся.
   - Не боись Синичкина, я - могила! Пошли лучше чайку хлебнем.
   И мы пошли пить чай. Комнатка дяди Гришы оказалась светлой и уютной. На стенах висели картины про море, на полках стояли макеты кораблей, на столе в вазочке блестело клубничное варенье, дымились пончики. Мы стали пить чай, дядя Гриша рассказал, что он раньше работал коком, то есть морским поваром, и даже один раз совершил кругосветное путешествие. Потом он внезапно умолк и внимательно поглядел на меня.
   - Веселые тогда были денечки, Зося. Ты, слышал, тоже сегодня повеселилась! Вон как ту мадаму уделала. А то лазит тут, темнит чавойто. Она мне сразу не понравилась. Я опасность сразу чую, во!
   - Это не я, честное слово!
   Дядя Гриша осторожно смел крошки со скатерти и ссыпал их себе в рот.
   - Не хочешь, не признавайся. Не ты, значится, не ты.
   Я страшно обиделась, что никто мне не верит, даже слезы на глазах навернулись от такой несправедливости. Тут на плечо мужчины взлетел большой красный попугай.
   Птица переступала лапами и раскачивалась из стороны в сторону. Желтые блестящие глазки в белых колечках внимательно изучали меня.
   - О! Синичкина, знакомься, это вот моя подружка Карамба! Карамбочка, это Зося, наша новая ученица.
   Я понятия не имела, как обращаться с попугаихой. Может она такая же смышленая, как Юпитер.
   - Здравствуйте, приятно познакомиться.
   Птица ничего не ответила. Она пару раз щелкнула клювом, схватила из тарелки плюшку и улетела.
   - Во! Шустрая какая! - Умилился дядя Гриша. Неожиданно он переменился в лице. - Поздно уже, Синичкина. Мне велено тебя в пять часов уже домой отпустить. Беги, давай. Будем на ночь закрываться.
  
   Когда я уже почти дошла до дома, послышалось хлопанье крыльев. Я подумала о попугае, но вместо этого рядом приземлился ворон.
   Юпитер сложил широкие крылья и поскакал рядом со мной.
   - Здорово, цыпа. - Он вальяжно распушил перья и сверкнул глазами. - Проштрафовалась?
   - Я тут ни при чем.
   - Знаю. - Юпитер потряс головой. - Я все видел.
   - Вот это да! - Обрадовалась я. А ведь он вправду оставался в классе, когда мы вышли к директору. И только потом куда-то исчез. - Рассказывай скорее! Откуда клей на стульях взялся?
   - Я только голову высунул, осмотреться, слышу, кто-то по карнизу ходит. Ну и не стал нарываться на неприятности, затаился. Опять слышу, хихикает кто-то и ко мне подходит. Подходит, значит, ко мне девчушка чернявая и давай стул клеем намазывать. Тут уж я не стерпел. Как закричу: "Ага, попалась!"
   Уж как она перепугалась, аж тюбик выронила! И бежать, бежать! Я из сумки вылез и чуть все перья не растерял. Девчушка эта в кошку превратилась и в форточку выпрыгнула. Я за ней. Ее внизу паренек белобрысый поджидал. Вместе с ним деру и дали. Они в заросли полыни прыгнули, отсиделись пару минут, и назад. Чертовщина какая-то! Кошка то понятно как на карниз забралась, а белобрысый так по отвесной стене полз, пальцами цеплялся! Уж они паршивцы так радовались, когда у вас тут свистопляска началась, чуть животы не надорвали. А потом бородатого увидели, испугались, убежали. Я за ними проследил, вдруг еще чего натворят. Ничего, только болтали про всякие книги и третьи этажи, дался им этот третий этаж!
   - Чего-чего? - Насторожилась я.
   - Да они собираются сегодня ночью на какой-то этаж третий лезть.
   - Что? - У меня даже челюсть отвисла. - Но там же очень опасно! Они пропадут!
   - Что так страшно? - Юпитер недоверчиво наклонил голову.
   - Очень! - Сказала я, хотя не было до конца уверена, насколько это страшно. - Мы должны это предотвратить. Вернуться и рассказать дяде Грише, пусть он позвонит Фролу Петровичу или кому-нибудь еще!
   - Ага, давай! Ничего из этого не выйдет! Эти двое юных взломщиков говорили, у вашего дяди Гриши бабушка заболела. Он берет отгул на месяц. Живет бабуля далеко, он прямо сегодня и отъезжает во Владивосток, ночным поездом. Так, что у вас в школе сегодня ночью ни души.
   - Какой ужас! Как же теперь?
   - Ничего не поделаешь. - Ворон взлетел на куст черемухи около моего подъезда. - Ну, все пакедова, цыпа.
   - А ты сейчас куда? - Спросила я.
   - Не знаю. - Признался ворон.
   Мы помолчали.
   - А хочешь, - Предложила я. - Оставайся жить у меня.
   - А родители не заругают?
   - Заругают. - Вздохнула я. - Но я все равно не оступлюсь, не бросать же тебя на улице...Ты, знаешь что? Ты минут через десять вон к тому окошку подлетай, с синей рамой! Я тебе открою, и никто не узнает!
   - А не пожалеешь?
   - Ну что ты! У меня комната большая, всем места хватит.
   -Эй, Зоська, ты что, с вороной разговариваешь? - Из окошка высунулась голова соседа Вадика.
   - Да нет, песню новую репетирую.
   - Понятно. - Кивнул Тарасов. - Завтра выйдешь?
   - Не знаю.
   Голова соседа пропала из поля зрения. Я заскочила в подъезд.
   Когда я отправилась спать в полседьмого, отказавшись от любимого смешного сериала, родители недоуменно переглянулись. Обычно я бодрствую часов до одиннадцати. Я закрыла дверь, включила настольную лампу, и сразу бросилась открывать окно. Юпитер был уже тут как тут и прошмыгнул внутрь. Ворон уселся на спинку стула, от взмаха его крыльев разлетелась стопка с нотными листами.
   Я поставила припасенную тарелку с котлетой и толстенным куском хлеба.
   -Угощайся.
   Юпитер принялся поедать ужин, а я крепко задумалась. Наконец мысли в голове улеглись. Сделала вылазку в кладовку за мотком веревки и фонариком, на кухню за ножом. Стала собирать рюкзак.
   -Чего это ты задумала? - Подозрительно спросил ворон.
   - Нужно вернуться в школу и помешать им попасть на третий этаж.
   - Цыпа, ты это серьезно?
   - Серьезнее не бывает.
   - Полное филе! - Прошипел Юпитер. - Там такой район, что днем то спокойно не походишь. А ты...где я буду жить, если с тобой что-нибудь случиться? Ты чего это? А ну убери руки!
   Я схватила болтунишку и усадила рядом с собой на расстеленную постель. Накрылась одеялом с головой, чтобы не было видно джинсов, кофты и кроссовок и пернатого сообщника. Выключила светильник.
   Минут через десять зашел папа, пожелала мне спокойной ночи, подоткнул одеяло. За ним пришла мама, дала инструкции по поводу завтрашнего дня. Приготовить борщ, пропылесосить в зале и комнате. С ней явилась кошка Павлина, пару раз мяукнула и отправилась на диван в родительскую комнату. Наконец мы с Юпитером остались одни.
   - И что ты теперь собираешься делать? - Шепотом спросил ворон.
   - Дождусь, пока они заснут и...
   - Понятно. - Юпитер выбрался из-под одеяла. - Будем ждать.
   Мы ждали, слушая, как тикают на стене часы, и гремит за стеной телевизор. Наконец телевизор замолчал. Скрипнули задвигающиеся шторы.
   - Убери свою ногу с моей половины. - Пробурчал папа.
   - Это моя половина, подвинься к стенке. - Ответила ему мама.
   Понятно, опять они из-за чего-то поругались. Они любят поворчать на сон грядущий. А когда ругаются, начинают делить диван.
   Я лежала тихо, пока не раздались посапывание мамы и храпунец отца.
   Настало время действовать. Я осторожно встала, надела рюкзак. Юпитер уселся сверху на заплечную сумку. Десять шагов и в коридоре. Аккуратно вышла из квартиры, закрыла дверь. По ступенькам я спускалась также, боясь лишний раз вздохнуть. Только на улице можно было расслабиться. У села на скамейку под окном, чтобы успокоиться и оглядеться.
   Вокруг еще было довольно светло. Горели окна, играла музыка. Совсем и не страшно, вроде. Руку ужалило что-то холодное. Кольцо! Я совсем про него забыла. Оно засветилось мягким голубым светом. Тут никакой фонарик не нужен. Я еще раз попыталась его снять. Странная вещица еще раз проделала трюк с растеканием, но светиться перестала.
   - Это у тебя что? - Спросил Юпитер.
   - Не знаю. Нашла.
   - Красивое. - Похвалил ворон. - Ну что, пошли?
   - Посидим еще немножко. На дорожку. - На самом деле, мне было немного жутковато. Я все никак не могла решиться на ночную вылазку.
   На лестнице в подъезде загрохотало, заскрипело. Меня словно пнул кто, я подскочила и юркнула за угол дома. Пробежка благоприятно сказалась на моей храбрости. Я зашагала в сторону школы, под тихое ворчание Юпитера, который жаловался на качку.
   Пока добралась до места, натерпелась столько страху, что на всю жизнь хватит. В окнах школы света видно не было. Я подергала дверь, она была закрыта. Как же они попадут внутрь? Внезапно меня осенило. Окно!
   - Юпитер, слетай и погляди, открыто ли окно в класс.
   - Темно, разобьюсь еще. - Пожаловался ворон, но все же взлетел.
   Он вернулся спустя несколько минут и объявил.
   - Закрыто, все наглухо.
   Я совсем пригорюнилось, неужели все зря? Может они уже зашли, а я и не узнаю.
   - Эй, цыпа, кто-то приближается!
   Мы выглянули из-за вяза. Совсем близко мелькал свет фонарика.
   - Они! - Обрадовалась я.
   - Предлагаю напугать этих упырей, чтобы неповадно было. - Сказал Юпитер. - Ты займешься белобрысым, а я возьму на себя девчонку. Всегда кошек не любил.
   - На счет три. Раз, два, вперед!
   Мы дружно выскочили и бросились в бой. Представьте себе мое удивление, когда вместо двух хулиганов мы увидели одного Вадима Тарасова, моего друга и соседа, верхом на своем кресле. Я так и застыла с открытым ртом, Юпитер сипло откашлялся.
   - Ты чего здесь делаешь? Тарасов! - Зашипела я.
   Вадик направил луч прямо мне в лицо. Пришлось зажмуриться.
   - Это я у тебя хотел узнать. - Нагло заявил сосед. - Чего это ты Синичкина в такое время здесь потеряла?
   - Здесь мы задаем вопросы! - Строго сказал Юпитер, присаживаясь мне на плечо.
   - Говорящий ворон! - Выдохнул Вадик. - Вот это да!
   - Говорящий человек! - Наигранно удивился Юпитер. - Сдается мне, юноша, вы за нами следили.
   Тарасов на секунду смутился. Но только на секунду.
   - А что я должен был подумать, когда она среди ночи на улицу выскакивает. Совсем одна, с вороном и рюкзаком. Проанализировав все факты, я пришел к заключению, что ты из дома убегаешь. - Он снова направил фонарик мне в глаза.
   - Детективов перечитал. - Я вспомнила странный грохот в подъезде. - А ты как по лестнице то спустился?
   - Мое новое изобретение. Теперь кресло может шагать по ступеням.
   И что теперь с ним делать? Не рассказывать же все.
   - А ну, погаси фонарь. - Приказал Юпитер. - Тихо.
   Вадик послушно нажал на кнопку. Пока глаза привыкали к темноте, уши уже различили шуршание листьев. Кто-то приближался. Раздался тихий смех. Скоро показались и сами хулиганы. Девочка держала в руках толстую книгу. Ее товарищ тащил тяжелую сумку. Ребята основательно подготовились к взлому.
   Они остановились у входной двери. Но стоило только белобрысому протянуть руку к ручке, во всех окнах моментально включился свет. Стены заходили ходуном, посыпался мох с крыши. На меня дом так не реагировал.
   - Ишь как разволновался! - Шмыгнул носом белобрысый. - Видно, чует что-то.
   - Ничего, сейчас успокоится. - Девочка раскрыла книгу, заводила по строчкам пальцем.
   И что она там видит, темновато как ни как.
   - Андалина-дандали-ра. И заснет вечный страж. И остановится время. И будет покой. -Прочитала она. - Ибо пришли мы с миром и обещаем уйти...
   Дом неожиданно успокоился, вытянулся и застыл. Свет погас. Раздалось скрежетание замка. Скрипнула дверь.
   -За ними. - Скомандовала я.
   Мы втроем проникли в темный коридор. Шаги на лестнице ясно говорили, что взломщики поднимаются вверх.
   - Может тебе внизу остаться. - Предложила я Вадику. - А то ты так громыхаешь, что за километр слышно.
   - Хорошо. - Легко согласился он. - Только ты пообещай, что расскажешь мне потом из-за чего сыр бор.
   Делать было нечего. Пообещала. С Юпитером на плече я забралась на второй этаж, одолела еще несколько ступеней. Если я поднимусь на третий этаж, то нарушу слово. Но если не остановить этих дуралеев, они могут пострадать, и тогда виновата тоже я.
   Решила подниматься. Лестница упиралась в старую деревянную дверь. Луч фонарика выхватил из темноты большие красные буквы: Очень опасно! Вход воспрещен.
   Куда же они подевались! Неужели уже вошли? Я уловила тихий шорох за спиной. Уведенное так меня напугало, что я просто выронила фонарик. Ко мне подкрадывался белобрысый. И не просто подкрадывался, а полз по стене, цепляясь руками и ногами, как паук. Фонарик ударился о пол и погас. Юпитер совсем уж как-то по-вороньи каркнул, взлетел и забился где-то под потолком. Было слышно, как стучат о стены его крылья. Тут же мне на плечо запрыгнуло что-то мягкое, кожу неприятно кольнули острые когти.
   - А ну вали отсюда.- Зашипела мне в ухо киска.
   - И не п-п-подумаю. - Я ловко схватила ее за шкирку. Уж я то с усатыми-полосатыми обращаться умею.
   - Пусти меня, ты, каланча. - Завопила моя пленница, отчаянно извиваясь у меня в руках. -Лесик!
   Тут подоспел ее дружок. Я ничего не видела, только почувствовала, как его холодные пальцы впились в мои запястья.
   - Отдай сейчас же, а то хуже будет. - Пригрозил он.
   Пришлось вернуть кошку. Воспользовавшись заминкой, я стала нащупывать на полу фонарик.
   - Чего-то потеряла? - Теперь передо мной стояла чернявая девчонка и светила мне глаза. Ну что за странная привычка! Светить, что ли больше некуда?
   - Привет, милашка. - Лесик подошел ко мне вплотную и оскалился. Я даже икнула от страха. Прямо на моих глазах у него выросли огромные клыки.
   - Давно я кровушки свежей не пивал. - Прорычал паренек и потянулся к моей шее.
   Когда я смотрела фильмы ужасов про вампиров, всегда смеялась, чего это люди так визжат, увидев пару клыков. А вот теперь мне самой захотелось закричать во все горло и убежать куда-нибудь подальше. Но потом я сообразила, что им того и надо. Оттолкнув от себя удивленного Лесика, я выхватила у девчонки фонарик.
   - Я знаю, что вы задумали. За эту дверь нельзя заходить, там могут подстерегать смертельные опасности. Что жить надоело?
   Белобрысый взволнованно поглядел на свою подругу. По-моему, он сам сомневался, стоит ли рисковать.
   - Да ты хоть сама знаешь, что там находится? - Спросила девочка-кошка. - Там все силы волшебные находятся!
   Лесик толкнул ее в бок локтем. - Янка!
   - А пусть знает! Зачем нам пять лет здесь мучиться, когда можно сразу войти в эту дверь, и выйти уже готовыми волшебниками! Там же этот, как его...
   - Портал. - Сказал вампир.
   - Во-во, портал. Чего нас столько времени мотыжить? Пусть других окучивают. Мы-то уже готовы стать волшебниками. Давай с нами.
   - Нет, я слово дала.
   - Подумаешь, послушная какая. Давай, давай, все вы добряки мямли, чуть что, сразу мораль читаете. И учителя у вас такие же, добряки-дохляки. И что на вас Фрол Петрович время теряет?
   Яночка демонстративно уселась на пол и обхватила колени руками. Наверное, это можно расценивать, как согласие с моими доводами. Лесик присел рядом с подругой и что-то ей быстро зашептал.
   Я обшарила лучом стены и потолок.
   - Юпитер, ты как, живой? Отзовись, пожалуйста. - Я очень боялась, что ворон мог расшибиться или повредить крыло.
   Птица тяжело приземлилась рядом со мной. Ворон тяжело и часто дышал.
   - Ну вы и даете. - Проворчал Юп. - Чуть не окочурился. Погляди, я, вроде, лапу сломал.
   Я опустилась на корточки и осторожно прощупала длинную шишкастую лапу.
   - Перелома нет. Может потянул?
   Юпитер резко подпрыгнул и взмахнул крыльями.
   - Перепелки-галки!
   Яночка и Лесик уже стояли у открытой двери. Вокруг было довольно темно, но настоящая тьма чернела в проеме. Теперь я поняла, что никогда раньше не видела настоящей Тьмы. Она выделялась плотным, каким-то безжизненным сгустком. От одной мысли, что может там скрываться, мне стало страшно. Так страшно, что закололо внизу живота.
   - Нельзя. - Собственный голос показался мне визгливым и неприятным.
   Но, они меня не слышали. Медленно, словно зомби, мальчик и девочка шагнули вперед.
   Я метнулась вслед за ними. Тьма дыхнула в лицо подвальными запахами и неожиданным холодом. Позади с жутким хлопком закрылась дверь. Я ощупала гладкую поверхность и чуть не расплакалась. Там, где только что находился вход, была сплошная стена.
   - Ничего не вижу! Яна, Лесик, вы где? - Спросила я.
   В ответ, совсем рядом всхлипнула Яночка.
   - Мы здесь. Мы тоже ничего не видим.
   - Но как же! Вы же можете! Там в коридоре!
   - Да, - сказал Лесик. - Обычно мы видим в темноте. Но это другая, Настоящая Тьма. Здесь мы так же слепы, как ты.
  
  
  
  

Глава 5

   Когда снова я хотела дотронуться до стены, ее под рукой не оказалось. Три шага вперед - пустота, три шага назад - пустота. Галки-перепелки! Что происходит?
   - Приветствую вас, вошедшие в Тьму. - Чужой голос прозвучал словно выстрел. Сердце застучало, как будто рассерженный учитель указкой по столу.
   - Зоська! Кто это? - Прошептала Яночка.
   - Тьма, или Зло, или просто Пустота. - Доверительно объяснил голос. - А вы слишком самонадеянны, Пришедшие за Истиной, по Собственному Желанию. Лично Вы уже не вернетесь. Но это неважно. Пустота заберет все и превратит в ничто...Кто бы знал, как надоели эти глупые слова...
   В тот же миг перед глазами поплыло. Внутри что-то отчаянно рванулось и забилось, предчувствуя беду. Я поняла, что начинаю меняться. Лицо, словно окаменело, руки сжались в кулаки, плечи опустились. Мысли ворочались в голове все медленнее. Я заскользила по земле сквозь ночь, наблюдая из темноты за миром. Я увидела, начала понимать правду. Перед глазами понеслись искаженные злостью лица, сломанные жизни, картины, от которых похолодела душа. Смерть, убийства, жестокость, жадность, стремление к власти, зависть, раздражение, глупость, предательство, ложь, равнодушие - все это Зло. Но Зло само по себе - это Пустота. Пустота в людях - это Зло. Я стояла во
   Тьме. Через нее я заглянула в каждую душу, и в каждой душе ровно дышала Тьма.
   Уже не хотелось сопротивляться. Ничего не сбудется, ничего не получится. Есть только боль и отчаяние. Не стоит и пытаться. Кулаки разжались. Тьма без всякого желания, нехотя выпивала из меня остатки искорок радости. Но тут что-то слабо мелькнуло, какой-то просвет. И я ухватилась за него всей душой, потянулась из последних сил. Словно сквозь стекло, через сгусток темноты у стены, под торшером, я увидела небольшую комнатку. На диване мирно спали мои родители. Мама улыбнулась во сне и Тьма отступила. Подумаешь, тьма.
   - Яночка! Лесик! - Закричала я. - Это все неправда! Вы не такие! Вы нужны мне, нужны Фролу Петровичу! Вы нужны друг-другу! Все обязательно будет хорошо, только не сдавайтесь!
   Тьма попятилась, она начала развеиваться, словно черный туман. Я даже смогла различить Яну и Лесика. Они стояли, взявшись за руки. Тем временем вокруг стало твориться совсем невообразимое. В темноте загорались звезды: огромные, размером с арбуз, крошечные, словно вишни, красные, зеленые, фиолетовые, серебряные, золотые. Эти звезды разгорались все ярче и ярче. Скоро от темноты не осталось и следа, стало светло как днем, но свет на этом не остановился. Пропали тени, вокруг только слепящий белый Свет, даже глаз не раскрыть. Раскаленный воздух трепал волосы, обжигал лицо. Настоящий Свет.
   - Приветствую вас, Пришедшие за Истиной, по Собственному Желанию. - Произнес звонкий голос. - Вы прошли Тьму, это удается многим. Но лишь избранные могут пройти Свет, Добро и Настоящую Истину. Вам предстоит долгая дорога...
  
  
  
   Я стояла в сером извилистом коридоре. Ободранные стены, бесконечные ряды дверей. Интересно где это я? Кто это я? В голове было совсем пусто. Внезапно послышались тихие шаги. Они становились все громче и громче. Наконец из-за угла вышла хрупкая нескладная девушка. На ней была серая куртка и серые джинсы. Короткие белесые волосы топорщились в разные стороны. Она подошла ближе, и я разглядела длинный острый нос, тонкие ухмыляющиеся губы. Но самым примечательным в девушке были хитрые узкие глаза, похожие на две прозрачные льдинки. Они переливались всеми цветами радуги, то внезапно вспыхивали звездами, то наливались темнотой.
   - Ну и что ты приросла к месту? - Ухмыльнулась девушка. - Ты что, дерево?
   - Нет. - Смутилась я. - Вовсе я не дерево.
   - Тогда пойдем. - Девушка взяла меня за руку.
   Мы долго петляли по коридору.
   - Не хочешь ничего спросить? - Тихо спросила девушка. Ее замечательные глаза стали голубыми.
   - Как меня зовут?
   - Тебя зовут Зося. Ты прошла Тьму и Свет. А я - страж границ, Сумрак. И моя работа - направлять путников. - Девушка пошевелила длинными пальцами, как фокусник перед выступлением. На ее ладонях появились серые шарики. Сумрак подбрасывала шарики в воздух и они застывали над нашими головами.
   - Это твои воспоминания. - Глаза девушки сделались ярко-желтыми. - Ты можешь их забрать. А можешь оставить мне, войти в любую из этих дверей и начать жизнь заново. - Она кивнула в сторону бесконечного ряда дверей. - Ты можешь выбрать любой мир, а можешь сама придумать и создать новый.
   Я задумалась. Кто же знает, что там у меня было в прошлом. Может, ничего хорошего и не было. Зато я сам могу придумать себе новую жизнь. Я попыталась. Совсем рядом тускло засветилась стена, на ней появились очертания двери. Появились и тут же растаяли.
   - Не могу. - Призналась я. Как я могу что-то придумать, когда я ничего не знаю. Что хорошо, а что плохо?
   - Тогда выбери уже готовую дверь.
   - А вдруг кто-то меня ждет там, откуда я пришла.
   Сумрак промолчала. Она ловко вертела одной рукой сразу три шарика.
   Я закрыла глаза и попыталась представить того, кто меня ждет. Увидела только темноту. Страшно. Совсем ничего я не знаю.
   - Верни мне мои воспоминания.
   Девушка кивнула и шарики стали пропадать. Зато я стала вспоминать, событие за событием. Когда вспоминала о грустном - плакала, о хорошем - смеялась от удовольствия. Скоро я вспомнила все, что со мной случилось до того, как мы переступили порог страшной двери. В воздухе осталось висеть еще пять шариков.
   - А эти?
   - Эти воспоминания принадлежат не только тебе. Человек не должен всего знать. Он делается похожим на богов, а они такие зануды! - Сумрак улыбнулась, ее глаза стали зелеными, как весенняя трава. - Я верну их тебе, позже, когда ты будешь готова. Мы же должны были узнать, справишься ли ты с Истиной.
   - Я справилась?
   Сумрак кивнула.
   - Пойдем, я покажу тебе кое-то.
   Одна из дверей открылась. Мы вошли в зал с высокими колоннами, уходящими куда-то в бесконечность. Стоило сделать пару шагов, как тени сгустились. Из них поднялись страшные крылатые существа. Но Сумрак махнула рукой, и они снова превратились в простые тени. На дальней стене было натянуто огромное сверкающее полотно. Рядом с ним сидели три маленькие старушки и пили чай с вареньем.
   - Устроили тут экскурсии. Изо всех миров тащат и тащат. - Проворчала самая полная. На ее коленях сидел важный пушистый кот. - Сегодня посетителей не принимаем!
   - Привет девочки! - Жизнерадостно помахала вторая. Ее лицо было так густо усеяно морщинами, как кора старого вяза у школы. - Клото, опять не в духе. Она терпеть не может, когда чего-то не знает загодя. Ты же, Сумрак, у нас вне Правил. Садитесь пить чай.
   Третья ничего не сказала. Она была очень занята тем, что пыталась разгрызть бублик.
   Мы вежливо поздоровались и присели за столик.
   - Какая милая маленькая девочка! - Воскликнула морщинистая бабушка. - Я тетя Лахесис, а ты ...
   - Зося Синичкина. - За меня ответила Клото. - 1986 года рождения. Плоскость горизонтальная. Солнечная система. Планета Земля. Так...не была, не привлекалась...
   - Хто набралася? - Оторвалась от бублика третья старушка. - Я капли в рот не брала!
   - Да не про тебя речь, Атропос! - Махнула рукой Клото.
   - Ась?
   - Не про тебя речь, говорю! - Заорала полная бабушка так, что у меня даже чашка в руке задрожала. - Тетеря глухая!
   - Ага, ага, остыл совсем. Надо бы подлить кипяточку. - Закивала Атропос.
   - Совсем слышать не стала!
   - Ну, положи три ложечки.
   - Вот это Зося, полотно жизни. - Добродушная Лахесис показала на сверкающий ковер. - Каждая ниточка - это чья-нибудь жизнь. И каждая ниточка - часть одного прекрасного узора, каждая на своем месте.
   - И все уже заранее распределено, что ли? - Спросила я.
   - Да нет! - Вмешалась шумная Клото. - Бывает, один рисунок задумаешь, а ниточка возьми и ляг по-своему. Попадется тусклая да гнилая, все попортит. А яркую и красивую ниточку так и хочется по-особому пустить, закрутить ее так да этак! Работа кропотливая. Иногда и распускать приходится, по новой начинать.
   - И я там есть?
   - А как же! - Клото согнала кота с коленок. Показала на золотистые спирали, похожие на усики горошка. - Вот твоя. А вот все судьбы, что с твоей переплетаются.
   Словно завороженная я подошла к полотну и дотронулась до светящегося рисунка.
   - Куда! - В один голос закричали старушки. - Нельзя!
   Я тут же отдернула руку. Но было поздно. Я увидела! Увидела наш Дом Призрак, всех учителей, своих одноклассников. Увидела дядю Гришу, как он помогает своей бабушке пирожки печь. Увидела, как Фрол Петрович штопает свою любимую шляпу. Увидела и страшного черного человека по имени Карфарс. Увидела какой-то волшебный кристалл. Школе угрожает опасность! Я не успела разобраться, но поняла, что этот Карфарс что-то задумал. Хабаровск, улица Карла Маркса...
   - Зося! - Сумарак потрясла меня за плечи. - Очнись!
   Я испуганно захлопала глазами. Мы снова стояли в коридоре.
   - Пойдем. - Девушка потянула меня за руку. - Засиделись. Ты знаешь, у кого мы были в гостях?
   Я отрешенно помотала головой. Карфарс. Кристалл. Карл Маркс.
   - Это мойры, богини неотвратимой судьбы. Клото прядет нить жизни, Лахесис тянет ее, а Атропос обрезает.
   - Угу.
   - Эх. Зося Синичкина, какая же ты еще маленькая девочка. - Сумрак снова повела меня по пустынному коридору. Скоро мы подошли к странной, увитой зеленым плющом двери.
   - Вот, Зосенька. Сюда мечтают попасть все начинающие волшебники.
   - Что здесь? - Шепотом спросила я.
   - Все!
   Дверь тихо отварилась, и сразу же подул свежий весенний ветер. Переступив порог, мы оказались посреди огромного поля. Желтая трава с розовыми метелками доставала мне до плеч. Когда налетал ветер, по полю пробегали настоящие волны. А по волнам плыли вперед тени облаков. Впереди вздымались исполинские горы, закрытые грозовыми тучами. В истошно синем, грозовом небе летали большие белые птицы.
   - Вот, Зося. Познакомься. Это Аш-тар. Древо Жизни.
   - Какое же это дерево, если это горы?
   Сумрак не рассмеялась моим словам, лишь глубоко вздохнула и подняла руку.
   Тут же одна из птиц начала снижаться. Когда она подлетела ближе, я удивленно ахнула. От птицы у летуна были только широкие белые крылья. Перед нами грациозно опустилось огромное, величиной со слона создание. У него было мускулистое тело льва и красивое, только очень крупное человеческое лицо. Это был сфинкс.
   - Не знай забвения, страж. - Улыбнулась Сумрак.
   Сфинкс улегся, вытянув когтистые лапы, и закрыл глаза. Ветер трепал снежные пряди у его заостренных ушей.
   Сумрак усадила меня на его спину, сама устроилась за мной.
   Сфинкс поднялся. Его тело напряглось. Пара мягких прыжков, пара хлопков гигантских крыльев - и земля осталась далеко внизу. В лицо ударил холодный ветер, стало трудно дышать. Может от страха, а может от восхищения. Мы поднялись над облаками, и я увидела!
   То, что казалось мне горами, на самом деле было корнями. Они изгибались, перекручивались, тянулись на многие километры. Но что там корни по сравнению с самим деревом. Его ствол был таким огромным, что водился лишь нескончаемой стеной, изрытой ущельями и трещинами. У меня даже не хватало воображения представить, где же макушка дерева. Раньше я не понимала, как это прямая может начинаться в точке А и уходить в бесконечность, не верилось мне в бесконечность. А сейчас, я видела ее собственными глазами. Мы все поднимались и поднимались, а казалось, стоим на месте. Сфинкс стал горячим, как печка и даже слегка засветился. Из-за туч показались нижние ветви, на них мог бы уместиться целый город. Ветви тянулись куда-то за горизонт. Невероятно.
   Мы летели и летели. Стало темно. Вокруг горели звезды. Сфинкс спустился на одну из ветвей. Мы сошли. Сфинкс тут же расправил крылья и улетел.
   - А почему...- Начал я. Но сумрак приставила палец к губам.
   -Тсс. Слушай.
   Кто-то пел. Низкий голос вплетался в тихую тягучую мелодию. Слов не различить, но захотелось сразу пуститься в пляс, улыбнуться, попрыгать, побегать, в общем, жить захотелось. Внутри все похолодело, будто бабочка крыльями щекочет. Казалось, что еще пара секунд, и я расплачусь от радости. Я дотронулась до шершавой теплой коры, что-то внутри меня сначала резко рванулось вверх, потом вниз, и...дерево улыбнулось. Темнота вокруг стала рассеиваться, каждая веточка превратилась в солнечный лучик и вспыхнула всеми цветами радуги.
   - Да, Дочь Земли. - Я скорее не слышала слова, а чувствовала их. - Рада Тебе. Где-то там в моих ветвях спит Время. Где-то Я только рождаюсь, а где-то уже умираю от старости. Но сейчас Я рада Тебе. Любой, кто желает стать настоящим волшебником рано или поздно приходит ко мне. Я научу и Тебя. Не различать Добро и Зло. Я научу тебя не разделять их. Я подарю тебе то, что пришло ко мне через боль и опыт - я подарю тебе Свободу.
   Свет погас. Я недоуменно погладила шершавую кору.
   - И это все?
   - Все. - Сказала Аш-тар. - Выбирай сама во что верить, чему служить. Отныне все в твоих руках. Отныне только тебе отвечать за свои поступки.
   Дерево замолчало. Я ничего толком не поняла, но решила, что пора уходить.
  
   Обратно нас также донес белый сфинкс. Только на пороге двери я оглянулась.
   - Странно. - Тихо сказала Сумрак, тоже оборачиваясь и глядя на Дерево. - Ты не знаешь, но Аш-тар обычно говорит, может ли претендент стать волшебником. Если да, то он получает подарок - веточку с Ее кроны - кусочек вечности и настоящей магии.
   - Волшебную палочку?
   Сумрак кивнула. - Но если претендент не подходит - Аш-тар всегда сама возвращает претендента обратно в его мир. Остался только один путь назад и мне он не нравится!
   - Так что же получается? - Испуганно спросила я. - Она про меня забыла?
   - Ну, нет. Аш-тар не забывает. Это значит, что ты должна сама найти дорогу. Это значит, что от тебя слишком многое зависит, чтобы кто-то мог влиять на твою судьбу. Вот это да! - Глаза Сумрак вспыхнули сиреневыми звездами. - Хотела бы я знать, в чем здесь дело! Ты всего лишь ребенок.
   Сумрак подтолкнула меня в спину.
   - Мне с тобой нельзя. - Сказала она. - Ну, Зося Синичкина, не ошибись! Даже я не знаю, что за этой дверью.
   За дверью, вместо старого коридора оказалась небольшая комната. Здесь не было ни мебели, ни картин, ни столов. Их заменяли зеркала. Они стояли, лежали, висели на тонких цепочках, выстраивались в извилистый лабиринт. С каждой стены, с пола и даже с потолка на меня смотрели сотни тысяч Зось Синичкиных.
   Я всегда считала зеркала волшебными. Любое, даже самое маленькое зеркало способно отразить весь мир, целую вселенную, на секунду превратиться в любого человека - разве это не чудо? Я улыбнулась. К моему удивлению, девочка напротив меня хмуро сдвинула брови.
   - Вечно ты радуешься, Синичкина! - Воскликнула она и сложила руки на груди. - Чего радоваться то? Ты зачем сюда полезла, кто тебя просил? Ты даже о родителях не подумала! Сидят сейчас, плачут, волнуются. А ты за какими-то негодяями рванула.
   - Но я же не могла позволить им пропасть. - Стала оправдываться я.
   - Здорово! А что ты, по-твоему, только что сделала? Где сейчас Яночка и Лесик? Ты же о них и не вспомнила! Может, их и в живых уже нет.
   - Не болтай ерунды! - Разозлилась я. - Ничего я не забыла! Вот выйду отсюда и сразу отправлюсь их искать. И не в чем я не виновата. Если бы мама с папой знали из-за чего сыр-бор, он бы все поняли и сердиться бы не стали. Если бы я им позволила пропасть, тогда бы вместе с ними пропала и Зося Синичкина.
   Не стала больше с этим отражением разговаривать. Направилась к выходу. И тут поняла, что заблудилась в зеркалах.
   - Зося! - Позвал тоненький голосок.
   Я увидела маленькую девочку, в красном платье с белыми оборочками. Она как будто сошла с моих старых фотографий. Крошечная Синичкина, вот это да!
   - Ты можешь войти в любое зелкало, какое захочется. - Улыбнулась девочка, показав дырку от переднего зуба.
   - Скажи рыба! - Потребовала я.
   - Селедка! - Бойко ответила девочка, и мы весело рассмеялись.
   Я внимательно поглядела на нее. Взлохмаченные волосы, коленки, вымазанные зеленкой, сверкающие доверчивые глазенки.
   - Возвлащайся! Помнишь, как было весело! К нам во двол новый мальчик Лахим пелеехал! Мы завтла на лечку купаться идем! И еще мы с Аськой отклыли детективное агентство! Будем кошек искать и собак плопавших! А папа меня сегодня обещал на клышу взять, антену устанавливать! А еще мы сегодня в сталый садик полезем, за голохом!
   Я вспомнила все так отчетливо! Зеленая, залитая солнцем трава, пушистые белые одуванчики, малиновые цветы на клумбе у окна, классики на асфальте. И все тогда было легко и просто! Небо - бесконечное, улицы - пути в неизвестные миры, лужи за домом - настоящий океан. И задумок у меня всегда - мешок и маленькая тележка! И как только проснешься, бежишь на улицу, к друзьям, навстречу приключениям. Так просто. Взять и вернуться во всю эту красоту, начать все заново!
   - Знаешь, по моему, мне сюда не нужно. - Наконец сказа я. - У меня же все это уже было. Да и глупая ты, ничего еще о жизни не знаешь. Вот полезешь, гороха наберешь, а потом сторожа дядю Диму, знаешь, как отругают? Он же за сад - головой отвечает! Это сколько же снова учиться и понимать! Нет уж, зато я теперь знаю правду и про добро и про зло. Теперь уже сама могу обдуманные решения принимать и за свои поступки отвечать. Покедова, бывшая Синичкина!
   Я зашагала дальше.
   - Зося.
   Я обернулась. Передо мной стояла незнакомая хитроглазая женщина в деловом костюме. У нее было очень красивое, но какое-то каменное, неживое лицо.
   - Зося, ты должно быть уже все поняла. Теперь ты сама сможешь сделать правильный выбор. Впереди тебя ждет столько новых дел! Ты добьешься многого. Успех, деньги, власть, даже люди - все в твоих руках.
   - Да? - Удивилась я.
   Женщина широко мне улыбнулась, став похожа на глубоководную акулу.
   - Да! Всего этого можно добиться! Но не стоит терять время, пойдем скорее. В мое время миром правит Техника, Разум и Расчет!
   - А волшебство?
   - Зося! Пора вырасти из сказок! В нашем мире нет волшебства! Нельзя всю жизнь ждать чуда, нужно действовать! Мы должны работать, зарабатывать деньги, занять свое место! Кто, в конце, концов, позаботиться о твоих родителях в старости? На все нужны деньги! А за деньги можно что угодно купить.
   Женщина на секунду замолчала, чтобы отдышаться. Я внимательно поглядела на нее - уверенная, резкая, четкая, до боли в глазах. Неужели я буду такая, не буду верить совсем ни во что, кроме техники и логики и этого...как его, расчета! Также разучусь нормально улыбаться? Мне внезапно совсем перехотелось вырастать. Я тяжело вздохнула и повернулась к зеркалу спиной.
   - Девочка! - Позвал меня скрипучий голос. - Я тебя случайно не знаю?
   В соседнем зеркале отражалась сутулая, морщинистая старушка.
   - Знаете, бабушка. Я - это вы много-много лет назад.
   - Да? А я совсем слепая стала, да и не помню ничего. Вот вчера счета по всему дому искала, дом то большой - три этажа...Погоди, не уходи, поговори со мной.
   - Что же вам всем и поговорить не с кем? - Спросила я.
   - Не с кем. - Развела руками старушка. - Дети разъехались, внуки целый день работают. Им не до меня, только денег подавай. Видно не так я их воспитала, что-то не додала.
   - А друзья?
   - Друзья. - Старушка зло усмехнулась. - Нет их у меня и отродясь не было, только все и смотрят, как бы мой дом, мои деньги присвоить! Все воры, негодяи, так и ждут, пока я помру! - Старушка опустила голову и тихо заплакала. - Все мне кажется, что я неправильно что-то сделала. Была у меня жизнь настоящая, да я мимо прошла, потеряла.
   Вот страх то! Неужели я и такой могу сделаться? Ну, нет, жизнь то моя. Не хочу на готовое, сама буду разбираться.
   - Эй, куда же ты девочка? - Окликнула меня она.
   - Искать вашу жизнь.
   Я закрыла глаза, заткнула уши и сделала пару шагов наугад. Нос уткнулся в холодное стекло. Передо мной стояло новое зеркало. Я скорчила отражению рожу, оно повторило все мои гримасы. Я подождала несколько минут, что же мне скажут на этот раз, но отражение молчало. Может, в этом зеркале я отражаюсь немая? Или...
   - Вот оно! - Закричала я невесть кому, указывая на свою находку. - Вот мое настоящее отражение!
   В тот же миг по зеркалу пошли волны, мое изображение исчезло. В залитой солнцем комнате на широком диване сидел Фрол Петрович, рядом с ним - все наши учителя. Я ни секунды не раздумывала и шагнула прямо навстречу родным людям. За спиной послышался звон бьющихся зеркал.
  

Глава 6

   Протяжно запищал будильник. Я открыла глаза. Надо мной белел родной потолок моей комнаты. Вокруг простирались просторы родного дивана. Неужели все приключения только приснились? Я откинула одеяло. На мне неизвестным образом оказалась пижама, да еще и самая нелюбимая - в розовый цветочек.
   Нехотя скатилась с диванчика и поплелась на кухню. На столе лежала тысяча рублей и записка от родителей. На бумажке было написано маминым кудрявым почерком: Уехали к Смирновым в Ванино на юбилей. Вернемся в понедельник, обязательно кушай. В морозилке котлеты и пельмени. Вечером зайдет баба Юля. Пока, доча, не скучай!
   Внизу уже папиной рукой была нарисована смешная рожица с высунутым языком.
   Я стала пить чай, есть бутерброд с колбасой и смотреть в окно. Тут же появилась Павлина и стала смотреть, как я отхлебываю из кружки и кусаю бутерброд. Для нее это интересно, как для мамы в театр сходить. Часы показывали девять часов утра. Мне к третьему уроку. Времени еще куча, можно даже телевизор поглядеть.
   Внезапно на потолке что-то громко затрещало и завозилось. Крышка пожарной сигнализации отодвинулась в сторону. В отверстии показалось маленькая чумазая мордашка. За ней вылезли две волосатые руки, сжимавшие шкатулку, потом показались большие розовые трусы в горошек, и, наконец, две задние лаки, которые крепко держали небольшую зеленую сумку. Неизвестный гость висел на хвосте, раскачиваясь из стороны в сторону.
   - Вэпёс!
   - Какой, какой пёс?
   - ВПС! Волшебная Почтовая Служба! - Важно сообщил он и отсалютировал конвертом. - Кто из вас Зося Синичкина?
   Смешной человечек серьезно перевел взгляд с меня на кошку Павлину.
   - Я. - Ответила я.
   -Чем докажешь?
   - Честное слово это я!
   - Тогда ладно.
   Почтальон открыл шкатулку. Из нее выпорхнула белая бабочка и села прямо мне в ладони, превратившись в бумажный конверт. Когда я подняла глаза, человечек уже пропал. Сигнализация снова была на месте.
   Конверт был исписан непонятными черточками и загогулинами. Я достала из него письмо и принялась читать.
   "Дорогая Зосенька!
   Тебе известно, что наш Дом-призрак - это не простое здание. На самом деле он хранит множество тайн, многие из которых до сих пор никто не в силах разгадать. Одно известно точно, Дом-призрак служит стражем Двери в Многомирье. Все наши ученики перед окончанием школы должны пройти через Дверь. Я тоже был в Многомирье. Там я получил волшебную палочку, там я стал волшебником.
   Многие века учителя школы оберегают секреты Многомирья. Из поколения в поколение избирается хранитель главного сокровища - Карты Путей. Только с помощью этой карты можно войти в Многомирье и выбрать нужный путь. Иначе можно больше никогда не вернуться. Теперь ты понимаешь, почему я запретил тебе подниматься на третий этаж. Впрочем, запреты излишни. Ведь Дом-призрак, наш бдительный страж всегда на чеку. Стоит кому-нибудь приблизиться с плохими намерениями, а уж тем более попытаться подойти к Двери, как он безжалостно наказывает отступника, или в самых опасный случаях - просто исчезает и появляется где-нибудь в другом месте. На то он и призрак.
   Но что-то пошло не так. Я не знаю, каким заклинанием вы воспользовались, чтобы усыпить Дом. Я не знаю, зачем вам понадобилось проникать в Дом. Вчера Яна и Алексей не успели рассказать нам всего. Возвращение было трудным, мы решили дать ребятам отдохнуть. Вечером они бесследно исчезли. Карата Путей была украдена. Из вас троих осталась только ты Зося. И, хотя, я верю, что ничего дурного ты не хотела, я должен принять все меры, чтобы обезопасить нашу школу и наши тайны. Наш старый враг Карфарс давно хотел завладеть Картой Путей и добраться до легендарного Запредельного Мира, чтобы обрести власть и могущество. Пустые легенды Запределья не дают покоя злодею. О нем ничего толком не известно. Мы не знаем, ни какое обличье он изберет, ни где он сейчас скрывается. Но он не остановится ни перед чем, даже перед использованием в своих целях невинного ребенка.
   Я ведь предупреждал, что нарушители правил (пусть даже для чужого блага) будут исключены. Безрассудная отважность - не всегда добро. Тот поступок мог принести много горя людям, которые тебя любят. Завтра твои родители получат письмо, в котором тебя направляют в другое, прекрасное, но, к сожалению, совершенно не волшебное учебное заведение. Мы уезжаем из города.
   Очень жаль, что нам порой приходится отвечать за чужое зло.
   Стать волшебником - небольшая заслуга. Главное стать настоящим человеком.
   И я уверен, Зося, что ты оправдаешь мои самые лучшие надежды.
  
   Прощай, дорогая и будь счастлива!
   С любовью, Фрол Петрович Белов.
  
   Стоило прочитать последнюю строчку, как письмо ожило в моих руках. Оно подпрыгнуло, зависло в воздухе и рассыпалось на сотни белых пылинок. Конверт последовал его примеру.
   Вот так дела! Что же у нас получается...Меня исключили из школы. Фрол Петрович посчитал, что я могла помогать Карфарсу. Нелепица полная. Хотя, если вспомнить путешествие к трем мойрам, и полотно жизни, на котором я случайно подглядела свою судьбу. Там тоже был Карфарс. В том, что именно он утащил карту, я лично не сомневалась. Если Фрол Петрович так боится его, что даже решил переехать в другой город, значит школа в серьезной опасности. И помочь в сложившейся ситуации могу только я, Зося Синичкина. Ведь мне, известно, где скрывается Карфарс!
   В дверь нагло забарабанили. Кого еще принесло в такую рань? Принесло Вадика и Юпитера.
   - Синичкина! - Закричал сосед с порога. - Ты куда пропала?
   - Это была самая ужасная ночь за все сто лет моей жизни! - Возмутился ворон. - Когда вы исчезли, такое началось! Дом так трясло, что нас прямо на улицу выбросило!
   - Мы так перепугались. - Поддержал его Вадик. - Еле снова на коляску влез. А мы думали, ты совсем пропала. Вот, пришли твоим родителям все рассказывать.
   - Они к маминой подруге на неделю уехали. - Сказала я. - Зря беспокоились. Все в порядке.
   - В порядке, как же. - Вадик проехал на кухню и звучно отхлебнул из моей чашки. - Тут такие дела творятся! Мне, Юпитер, кстати, все рассказал про школу волшебников.
   Я осуждающе взглянула на ворона, но болтунишка только развел крыльями.
   - Меня все равно оттуда исключили. Так, что все, волшебству конец.
   - Что? - Удивился Юпитер. - Это потому, что ты пошла на этот третий этаж? Но это несправедливо!
   Я кивнула, разглядывая цветочки на пижамных рукавах, и раздумывая, не разреветься ли от такой несправедливости.
   - Зоська, да ладно. - Вадим ободряюще подергал меня за штанину. - Лучше объясни, что на самом деле произошло. Нам же интересно.
   Налив себе и Вадику по кружке чая и подвинув Юпитеру корзинку с печеньем, я стала рассказывать о своих приключениях.
   - Синичкина! - Глаза Вадика хищно засверкали. - Нельзя этого так оставить! Мы обязаны поехать в Хабаровск, узнать, что задумал Карфарс и вернуть карту!
   Юпитер поперхнулся печенюхой и громко закаркал. Я вскочила со стула и прошлась по кухне. Вот это мысль! Как раз мои родители уехали, и я могу делать всё, что угодно!
   - Конечно, поехали! - Сказала я. - На автобусе! Тут рядом от площади Гагарина ходит! Ой, Вадик, а твой папа согласится?
   - А он во Владивосток уехал, на выставку! Теперь за мной только баба Варя приглядывает! Мы ей позвоним, а Юпитер скажет папиным голосом, что он остается, и ее услуги больше не понадобятся!
   -Так, дети! - Ворон угрожающе захлопал крыльями. - Чего это вы задумали? Без денег в незнакомый город! Кому вы там нужны, и без вас разберутся!
   - Почему без денег? - Я вытащила из-под записки зелененькую тысячу. - У меня еще двести рублей в копилке.
   - И у меня тоже деньги есть! - Возмутился Вадик. - А еще в Хабаровске моя тетка живет. Мы у нее остановимся.
   Юпитер нахохлился. - Дорога не близкая. Зося, ты о себе не думаешь. Подумай о Вадиме. В автобусе, извините, даже туалетов нет.
   - А я целый день есть и пить не буду. - Мальчик решительно отодвинул от себя кружку. - Ехать всего шесть часов!
   -Тогда отправляемся завтра утром. - Предложила я. - Всем, всем, всем! Объявляю дорожную тревогу! Собирайте вещи. Билеты беру на себя!
  
   Утром наш автобус уже мчался по дороге на Хабаровск. В два часа дня мы сошли на автовокзале и, не спеша, двинулись вдоль по улице. Тетя Вадика, Олимпиада Петровна, еще была на работе. Она служит травматологом в больнице. Вера вечером мы позвонили ей и сообщили, что приезжаем в Хабаровск на олимпиаду по физике. Тетя про олимпиаду сразу поверила, ужасно обрадовалась и пообещала с нетерпением ждать.
   Вадим купил в ближайшем ларьке карту города и пирожок.
   - Вот. - Он провел пирогом по извилистой линии. - Улица Карла Маркса.
   - Ох, какая длинная. - Вздохнула я.
   - Молодежь, молодежь. - Юпитер выбрался из рюкзака и внимательно проглядел карту. - Сделаем-ка мы вот что. Вы пойдете с самого начала, вот отсюда. А я полетаю, разузнаю что да как. У меня здесь тоже одна знакомая есть. Встретимся в четыре часа около дома номер 51.
   Мы проводили взглядом ворона, пока он совсем не затерялся в небе, и отправились в путь.
  
   Скоро выяснилось, что поиски Карфарса - задачка не из легких. Мы битый час слонялись по дворам, заглядывали в окна, рассматривали здания, даже расспрашивали бабулек на скамейках, которые по бдительности дали бы сто очков вперед любому секретному агенту на вражеской заставе. Мы не узнали ровным счетом ничего. Таинственный злодей не вывешивал табличек со своим именем, не ссорился с соседями, вообще про него в помине никто не слышал. Честно говоря, Карфарс мог тихо и незаметно проживать в любом доме, который мы уже просмотрели. К тому стояла настоящая африканская жара. Уж мне-то было с чем сравнить.
   В назначенное место мы прибыли в полчетвертого, купили мороженное и засели во дворе 51-го дома под высоким тополем. Даже в тени было невыносимо душно. Ветерок шумел только в верхушках деревьев, не обращая внимания на то, что творится внизу.
   Я стала без всякого удовольствия обгрызать любимую шоколадную глазурь. Глупая идея - искать незнакомого человека в незнакомом городе. И перед Вадиком неудобно. Я поглядела на друга. На его лице, вопреки ожиданиям, сияла блаженная улыбка.
   - Не унывай, Синичкина. - Пропел он. - Это только начало, оперативная проработка. У меня есть куча версий, где может жить наш субъект.
   - На улице Карла Маркса. - Вздохнула я. - Наверное, этот Маркс что-то очень хорошее сделал, что в его честь назвали такую длинную улицу.
   - Ну, Синичкина, ты даешь! Не знаешь кто такой Карл Маркс!
   Я жутко обиделась на кудрявого всезнайку.
   - Еще как знаю! Просто забыла...а теперь вот вспомнила! Они вроде с нашим вождем Лениным книжки писали, и с детьми дружили...
   Вадик звонко рассмеялся, чуть мороженое не выронил. - Да будет тебе известно, двоечница, что Карл Маркс был основоположником научного коммунизма, показал себя прекрасным экономистом, философом. Он основал первую массовую организацию пролетариата.
   - Точно, а его учение - марксизм - стало идеологией этого самого пролетариата во второй половине 19 века. - Юпитер приземлился и довольно взъерошил перья. - Отрадно слышать, что хоть кто-то знает историю! С Марксом у вас полный порядок. А что с Карфаксом?
   Мы с Тарасовым переглянулись, пожав плечами. Ворон укоризненно покачал головой, заверив нас, что без него мы бы точно пропали. Оказалось, что Юпитер навестил одну хорошую знакомую, самую старую и мудрую ворону в городе. Ее дети, внуки, племянники и другие многочисленные родственники жили в каждом дворе. Если кто и был в курсе всего, что творился в Хабаровске, так это старушка Ар.
   - Она говорит, - сообщил Юпитер. - Что если чародей и скрывается на улице Маркса, то он может жить только в одном месте. Где-то за 161 домом начинается кладбище. Есть там подозрительный домик с прекрасными мусорными баками.
   - Так чего мы ждем! - Оживился Вадим, выразительно подвигав бровями. - Сейчас только без двадцати четыре.
   По пути мы заглянули на центральную площадь, полюбовались фонтаном, посмотрели, как бегает реклама по большому экрану на крыше дома, послушали бесплатный концерт, который как раз шел неподалеку, прямо на открытом воздухе. Дорога, хоть и была жутко интересной, утомила меня. Голова гудела, ноги стали, как ватные, рюкзак, на котором расселся Юпитер оттягивал назад, мешая идти. Вадику же все ни почем. Он без устали двигал рычажки коляски и катил вперед.
   - Уф! Устала. - Я поставила рюкзак на асфальт. - Может, передохнем?
   Вадим скорчил, кислую физиономию, как старенькая баба яга после долгого трудового дня при виде румяного мордатого богатыря, которого нужно было еще покормить, напоить и спать уложить.
   - Некогда передыхать. - Он злобно покряхтел, усиливая сходство. - Ну, хорошо, я, как мужчина, беру ситуацию в свои руки. - Первым делом он взял в свои руки мой рюкзак и водрузил себе на колени. Затем Тарасов нажал пару кнопок на подлокотнике. Позади кресла с жужжанием вылезла небольшая дощечка, из нее в свою очередь показалось два колеса.
   - Вставай. - Скомандовал Вадим. - Держись покрепче, устройство еще не проверено. Горючего должно хватить на несколько километров!
   Я заняла указанную позицию, крепко уцепившись за высокую спинку. Что-то закашляло, затем дико взревело, и кресло рвануло с места! Мы довольно быстро ехали по дороге, обгоняя удивленных прохожих. Как же это было здорово! Тени деревьев, словно рельсы мелькали под колесами. Встречный ветер трепал наши волосы и перья Юпитера. Солнце вспышками отражалось от стекол, рекламных плакатов и машин.
   - Вадик, ты гений! - Радостно закричала я.
   - Да знаю. - Надменно признался Тарасов, оглянулся на меня и весело подмигнул.
  
   Мы остановились у дома номер сто шестьдесят какого-то. Это была первая вывеска за десять минут поездки, да и то совсем старая и облезлая. Местность вокруг тоже не радовала яркими красками. По правую сторону дороги располагались дачные хижины, а также прилагавшиеся к ним ограды и огороды. Вдоль заборов росли чахлые кусты жимолости и шиповника, кое-где виднелись небольшие деревья. По левую сторону стоял густой лес, между деревьев тут и там торчали кресты. Страшно каркали дальние родственники Юпитера, жужжали комары.
   - Может водички попьем? - Предложил Юпитер. - Вон и родничок имеется.
   Действительно, неподалеку в зарослях полыни какой-то местный житель громыхал ведрами, журчала вода. Мы осторожно отправились по узкой, усыпанной листьями, тропинке. Юпитер оказался прав, скоро мы увидели родник. На деревянном мостике стоял мужичок, может, китаец, а, может, японец, и наполнял ведра большим черпаком. Он совсем не заметил, как мы подошли, так как был занят разговором с самим собой.
   - Хородный вода. - Бубнил он. - Прохой дом, прохое место. Да и господин совсем пропара. Что Тонбэ один дерать? Торько бы господин Калфалс вернулись поскорей.
   Мы с Вадиком и Юпитером обменялись заговорческими взглядами и пригнули головы. Вот так удача! Кажется, этот болтливый Тонбэ знает, где искать Карфарса. Тем временем он повесил на коромысло целых четыре ведра, сделал пару шагов по мокрым доскам и поскользнулся. Коромысло с ведрами взлетели вверх, а Тонбэ упал на спину. Еще немного и несдобровать бедняге, свалилось бы на него все это богатство. Но не тут то было. Маленький человечек странным образом перекрутился, вытянул вверх ноги, поймав ими коромысло, и подцепил в полете ведра. Затем коромысло снова взлетело, только за это время Тонбэ успел вскочить и принять груз уже на плечи. При этом вода почти не расплескалась.
   Настоящий акробат. Я подобного даже в цирке не видела. А Тонбэ хоть бы что, поддел кончиком кеды черпак, подбросил его коленкой, надел на голову, будто шляпу и пошел себе дальше. Другой бы охать стал, щеки раздувать, а он даже в лице не переменился. Непростого себе слугу Карфарс выбрал.
   Мы провели срочный военный совет, и послали в разведку Юпитера. Я и Вадик, чтобы не привлекать внимание, остались ждать у родника. Примерно через пол часа, когда нас уже распробовали местные комары, ворон вернулся. Он сбивчиво рассказал, что узнал, где логово злодея, а самое главное - место, откуда можно спокойно наблюдать за домом, не боясь быть замеченным. Мы не стали ждать ни минуты.
   Дом находился у самого кладбища. Кирпичное одноэтажное здание с плоской накрененной крышей. Наверное, там раньше жил смотритель. Вокруг высоченные заросли полыни, выше меня в два раза. Там то мы и устроили засаду. Понемногу смеркалось. В маленьком окошке загорелся свет. Было видно, как Тонбэ сидит за столом и что-то чертит на бумаге длинной кистью. Неожиданно скрипнула калитка. К дому подошел коротенький толстый человек. Он был совершенно лысый, с круглым улыбчивым лицом, маленькими хитрыми глазками и пухлыми розовыми щеками. Незнакомец на ходу теребил черную модную футболку. Мы с мамой папе такую смотрели в магазине, но не купили. Слишком уж дорогая.
   - Тоня! - Громко закричал он. - Тоник, нука выйди на крылечко, мой японский друг!
   Тонбэ по зову тут же вышел на крылечко и почтительно поклонился.
   - Как коросо, что вы вернулись, господин. Ужинать будете?
   Карфарс, а это был именно он, довольно потер руки.
   - Покушать - это я завсегда люблю! Голодный злодей - сытому злодею не товарищ. А что у нас на ужин?
   - Сорянка. Сорянка с корбасой.
   - Ну ты прикольщик, Тоник! А на десерт у нас строительный мусор с вареньем, да? - Толстый человечек громко рассмеялся. - Так, я салянку сам сварганю. А ты дуй в наш штаб.
   Карфарс вытащил из кармана связку ключей.
   - Обустрой все, как нужно. Нечисть малолетнюю покорми. Сегодня ночью закончим все свои дела, и завтра возвращаюсь в нормальную квартиру, хватит с меня кладбищенской жизни.
   Тонбэ два раза просить не надо было, он схватил ключи и был таков. Карфарс же повел себя странно. Он принялся плавно махать в воздухе руками, словно балерун на сцене. Тут же я заметила, как мимо моей щеки пролетел огромный булыжник. Скрипнула и подалась вверх большая деревянная бочка у калитки. Я почувствовала, как меня саму отрывает от земли. Через несколько секунд мы с Вадиком барахтались в воздухе над кустами полыни. Настоящее колдовство! Вот теперь мы точно на правильном пути!
   - Ага! - Закричала я, тыча в него пальцем. - Вот ты и попался, злобный колдунишка!
   - Синичкина... - Простонал Вадик. - Это мы попались.
   - Не, ну просто феноменальная наглость! - Радостно воскликнул колдун. - Эх, не хорошо, детишки, чужие разговоры подслушивать. - Внезапно его лицо передернулось злобной гримасой. - Что на пороге застыли? Прошу в наше скромное жилище.
  
   Мы несколько часов просидели в темном и сыром подполе среди грязных банок и тряпичных куч. В конце концов, крышка над головой открылась. В лучах яркого света показалась лысая голова Карфарса. В руке колдун сжимал вилку с насаженным куском колбасы.
   - Здорово пионэры. - Он отсалютировал столовым прибором. - А ну-ка выкладывайте, чего вы здесь забыли? Какие военные тайны выведывали?
   - Чего вы дяденька. - Жалобным голосом прогнусавила я. - Мы просто с братиком в прятки играли. Да и не слышали мы ничего. А братик мой - так он совсем глухой и немой. Вы его хотя бы отпустите.
   - Ой, вы мои горемычные. - Всхлипнул Карфарс, вытирая глаза рукавом. - Игрались. Потерялись. Небось мамка уже волнуется... отпустить вас что ли?
   -Да!!! - Закричал глухонемой Вадиком.
   - Не-е, не отпущу. - Грустным голосом протянул колдун. - Уж больно я злой и безжалостный. К тому же тебя, Синичкина. - Он ткнул в мою сторону вилкой. Колбаса шмякнулась к моим ногам. - Я знаю. Я тебя еще по школе запомнил, так что можешь не притворяться дурочкой! Ты мне и так чуть ли все злодейство не сорвала!
   - Какое это еще злодейство? - Спросил Вадим.
   - Ну и наглые дети пошли. Какое злодейство! Страшное, конечно! Можно сказать, леденящее кровь.
   В окошке над головой появилась стриженая ежиком голова японца.
   -Господин, все готово. Можно начинать.
   - А вот сейчас, детишки, вы сами все увидите! - Толстячок махнул руками и мы снова оторвались от земли. - Только это будет последнее, что вы уведите в своей жизни!!!
   Его хриплый смех долго еще звучал в моих бедных ушах.
   Нас доставили куда-то вглубь кладбища. Уже совсем стемнело. В небе хищно улыбался месяц. Вокруг жутковато торчали надгробья, кресты и венки. Пахло землей, сыростью и чем-то сладковато-неприятным.
   Меня привязали к Вадикиному креслу. Тарасова, к слову, привязали к нему же. Так мы и сидели, тесно прижавшись друг к другу, испуганные и замерзшие.
   Карфарс пошевелил пальцами, и вокруг нас образовалось кольцо из горящих свечей.
   - Эх, красота! - Довольно промурлыкал злодей, потирая руки. - Тонбэ, неси все.
   Тонбэ поставил в центр круга небольшой сундучок из темного дерева. Рядом положил огромный нож и поднос с бутылочками и мисочками.
   - Ну что, пионэры, готовы к самому незабываемому зрелищу в своих жалких жизнях? - Спросил колдун.
   -Это еще к какому? - Недовольно спросил Вадик. - Будете конфеты с могил воровать?
   - Вот он, сидит тут вредный пацан. - Обратился Карфарс к Тонбэ. - Грубит взрослому дядьке! Хваленное российское воспитание! Ну да ладно, открою вам страшную правду перед смертью.
   -Уж откройте, пожалуйста. - Попросила я.
   Колдун сердито на меня поглядел, но потом махнул рукой.
   - Тьфу на вас обоих! С какой публикой приходится работать! Знайте, что сегодня, как только пробьет полночь, я начну завершающий этап своего великого плана! - Лицо колдуна осветилась красным пламенем, сделав его похожим на переспелый помидорчик.
   - Слушайте! - Произнес колдун страшным голосом
   - И не говорите потом, что вы не слышали и страдали затяжной формой тугоухия!- В тон ему сказала я.
   - Синичкина, закрой варежку. - Гаркнул на меня Карфарс. - Слушайте жалкие, ущербные... гадкие..э-э
   - Вшивые, вонючие, косые, слепые, культяпые, ушастые, усатые, носатые, полосатые! - Подсказала я.
   - Морально распущенные, деградирующие, социально неприспособленные, политически неграмотные! - Поддержал Тарасов.
   - Нахарьные! - Тоже не удержался японец.
   -Тонбэ! - Прорычал колдун. - А ну сделай так, чтобы я больше этих паразитов не слышал!
   Я похолодела от ужаса, потому что японец вытащил из ножен длинный сверкающий меч и замахнулся над нашими головами.
   - Стой! - Гаркнул Карфарс. - Я передумал. Если ты их убьешь, то кому я расскажу свой великий план? Нет, пусть поживут еще. Только тихо! Понятно?
   Мы так энергично закивали, что стукнулись затылками. Так как все злодеи одинаковые, (Вот взять в пример мою бывшую учительницу Лидию Петровну - вот уж кто ужас, летящий на крыльях всемирной истории. Коли начнет про свою честную героически-педагогическую и нашу никудышно-ученическую жизнь говорить - непременно только к концу урока закончит), то я устроилась поудобнее и приготовилась слушать пламенную речь Карфарса.
   -Так-то.- Повеселел колдун. - Я задумал это злодейство давно, еще, когда учился в школе, тьфу, противно вспоминать, добрых волшебников. Я узнал, что есть на свете силы намного могущественнее атомных бомб и стратегических разведчиков - силы древней магии. Они хранятся в Золотом Храме Запределья. В храме хранится священное полотно жизни - нужно поменять некоторые нити, и я смогу добиться всего, чего захочу! Власть! Богатство! Господство над мирами! Но путь туда можно найти только обладая Картой Путей. Дорога в Запределье лежит через Многомирье, а единственный известный вход в Многомирье лежит через...
   - Дом Призрак! - Выдохнула я.
   - Молодец Синичкина! Возьми с полки пирожок! - Похвалил меня колдун. - Поэтому-то я долгие годы выжидал и строил планы, чтобы завладеть Картой Путей. Наконец свершилось! Я изменю этот мир! Я знаю, что нужно человечеству! Только эти ваши волшебники ничего не понимают и постоянно путаются под ногами! Поэтому то сперва наперво я обзавелся шпионами - двумя невинными глупыми детишками. Алеша и Яночка выкрали карту, книгу заклинаний и недостающую часть кристалла! Золотые детишки! Они-то мне еще и пригодятся в качестве заложников! Но так просто в Школу не пробраться, один Фролов чего стоит! Мне нужна армия, верные и отважные бойцы.
   Карфарс открыл сундучок из темного дерева. Из ящичка во все стороны хлынул свет - он шел от белого камня.
   - Ну вот, последняя часть кристалла! - Колдун вытащил из кармана длинный, похожий на кинжал осколок белого цвета. - Антиквариат. Старинная ценность! Между прочим, из-за тебя Синичкина, едва не расколоченная вдребезги.
   Осколок, словно ожил. Засверкал, засветился и слился с большим камнем.
   Я почувствовала странное жжение, опустила глаза и увидела, что мое кольцо тоже зажглось, будто маленький светлячок. Только убегать оно совсем не спешило, лишь немного покалывало палец, как шаловливый котенок когтистой лапкой.
   Тем временем колдун занялся любимым делом - стал колдовать - он смешивал содержимое баночек в большой железной чаше, отчего из нее постоянно вылетали клубы бурого дыма и раздавались глухие хлопки. Японец все это время стоял на коленях, спрятав голову между ладонями, трясясь, как осиновый лист, и изредка подглядывая за хозяином сквозь пальцы.
   -Финифкина, э, хватит вуками вететь! - Донесся до меня злобный шепот. Что-то острое покарябало кожу на запястье. Внезапно я поняла, что веревка больше не сдерживает меня. Свобода! Юпитер!
   Да старый добрый птиц пришел нам на помощь. У ворона в клюве был зажат кусочек стекла, которым он разрезал уже путы на Вадиме. Никем не замеченные, мы спрятались за могильные плиты и со всех крыльев, ног и колес рванули наутек. На свою беду я решила оглянуться. Карфарс резанул себе руку ножом, и его кровь ручейком потекла в кубок. Колдун что-то громко крикнул, грянул оглушительный взрыв, и земля ушла у меня из-под ног.
   Все вокруг заходило ходуном. Что-то жутко засвистело в ушах и гулко ухнуло в самой чаще леса. И тут началось самое невероятное! Мертвецы стали выбираться из своих могил. Эти существа лишь слегка напоминали людей. Они больше были похожи на диких животных. Ничего похожего на неуклюжих зомби, которых показывали по телевизору. Сильные, быстрые, с неестественно светящимися глазами. Меня привел в себя истошный крик колдуна.
   - Воины мои, повелеваю - убейте детей! Они не должны уйти живыми!
   - Синичкина! - Юпитер захлопал крыльями над головой. - Чего ты застыла, беги!
   Но я не успела последовать мудрому совету. Со всех сторон меня обступили страшные мертвецы. Они скалили клыкастые морды и медленно приближались. Совсем одна, я наверное позеленела от страха. Прямо елочка новогодняя - а вокруг меня веселый хоровод!
   И тут в стройные ряды чудищ-страшилищ, истошно вопя, врезался Вадик на своем кресле. Противник дрогнул и расступился. Я наугад прыгнула и повисла на шее друга, чуть не перевернув кресло вместе с хозяином. Бац! Ломая ветки, мы выскочили на дорогу. Вадик рванул на себя какой-то рычаг - и кресло резко развернулись. Как раз вовремя! Мертвецы такого коварства от нас не ожидали и проскочили мимо. Самые шустрые попытались затормозить, чтобы развернуться, подняв облако пыли. Только остальные преследователи так жаждали нашей кровушки, что маневра товарищей не заметили и со всей скорости вписались им в тыл. Образовалась куча-мала. Зато мы уже на всей скорости мчались вниз по дороге.
   Пронзительное синее небо над головой. Очертание месяца в облаках. Черные кривые ветки деревьев. Каменистая дорога по склону холма. Развевающиеся волосы, бледное лицо и горящие глаза делали Вадика похожего на вурдалака.
   Но и без него желающих на эту роль было достаточно. За нами гналось целое полчище чудовищ. Они мчались бесшумно, длинными прыжками. К погоне присоединялись все новые и новые активисты. Я уже ощущала за плечом зловонное дыхание монстров. Чьи-то челюсти звучно клацнули над самым ухом.
   - Вадик! - Закричала я. - Б-б-быстрее! П-п-прибавь ходу!
   - Бо-боюсь т-т-тебя рас-страивать, Зося! - Закричал в ответ Вадим. - Но го-о! Горючее! У нас как уже пять минут назад ко-кончило-о-сь! Мы все еще едем то-только благодаря холмистой местности!
   - Вадик! Он меня пы-пытается укуси-ить! Ой, мамочки! - Запаниковала я.
   - С-спокойно, Синичкина! Что у тебя в рюкзаке?
   - Вещи в рюкзаке!
   - П-прицелься лучше и б-бросай! - Скомандывал Тарасов.
   - Жа-алко.
   - С-синичкина, жить хочешь?
   - Хочу-у-у!
   - Тогда пли!
   Я открыла огонь по преследователям. Сама удивилась, как мне удалось столько всего запихать в этот рюкзак! Монстры стали было приотставать, но разогнавшееся кресло внезапно высоко подпрыгнуло и остановилось.
   - Что там, кочка? - Заволновался Вадик, за моей спиной, пытаясь прокрутить колеса вручную. Я быстро спрыгнула и навалилась на спинку. Еще немного. Еще чуть-чуть.
   - Синичкина... - Странным голосом прошептал Вадик, словно внезапно простудил горло. - Стой...
   - Почему? - Теперь уже у меня самой отнялся язык от страха. Оказалось, что все это время мы балансировали на краю обрыва. Под нами зиял черный провал, на дне которого тонкой ниточкой блестела река. В следующую секунду миг кресло качнулось и бешеными скачками понеслось вниз. Дерево! Яма! Дерево! Бревно! Дерево! Дерево! Мама!
   Конечно же, никакой мамы там не было, вместо нее навстречу нам выпрыгнул огромный каменный валун. Но вместо того, чтобы врезаться, кресло взобралось по нему, как по трамплину и...взлетело. Мне показалось, что душа осталась где-то наверху, а потом зацепилась за уши и понеслась вниз, следом за телом. Дико свело живот. Перед глазами замелькала круговерть из деревьев, камней и звезд, а потом мир перевернулся, и все внезапно пропало.
  
   Звезды сверкали и переливались волшебным хороводом. Так много, что и не сосчитать. Я нашла самую яркую Полярную звезду, нашла Большую Медведицу и успокоилась. Звезды были настоящие, а не те, которые нимбом кружатся над головой в мультипликационных фильмах. Если не считать большой шишки на затылке, с головой было все в порядке. Со всем остальным, вроде, тоже. Я даже смогла подняться на четвереньки и сразу нос к носу столкнулась с Вадиком.
   - Синичкина, ты как?
   - В порядке. А ты?
   - Ну... - парень как-то подозрительно всхлипнул. - Ничего важного не пострадало.
   Только тут я увидела, что друг оказался в прямом смысле прикованным к собственному креслу. Подножка и сиденье покорежились от удара, зажав правую щиколотку хозяина, словно капкан. Штанина почти до колена пропиталась кровью.
   - Так, не паникуй. - Строго приказал Вадим. - Это всего лишь перелом. К тому же у меня ноги с детства ничего не чувствуют. Подумаешь, потеря, хуже то, что колесо отвалилось...ну, Зося, соберись...возьми палку, попробуй разжать эти железяки.
   Мне сразу расхотелось реветь. Друг говорил строгим взрослым голосом и даже попытался улыбнуться, хотя его самого всего трясло.
   - А большую палку нужно?
   Вадик не ответил. Он неотрывно разглядывал что-то в кустах напротив.
   Две зеленых звездочки.
   И в отличие от неподвижных звезд на небе, эти медленно приближались.
   Из кустов вылезло чудовище похожее сразу на земляную кучу человека, медведя и бульдога. Огромное, стоящее на двух ногах, с длинными когтистыми руками, широкими плечами и квадратной нижней челюстью, из которой выпирали острые клыки.
   - Зося, беги!
   - За кого ты меня принимаешь? Разве я могу тебя бросить?! - Я подобрала камень и шагнула вперед, угрожающе замахнувшись. - Эй, ты, бабайка, только попробуй, тронь нас! Так промеж глаз двину, своих не узнаешь!
   В ответ чудище наклонило голову и клацнуло зубами. Камень выпал из рук, стукнув меня по ноге, но я так перепугалась, что даже не почувствовала боли.
   - Пожалуйста, не бойтесь. - Внезапно произнес монстр спокойным, чуть застенчивым человеческим голосом, напугав меня еще больше. - Вадюша, ты меня не узнаешь? Это же я, дядя Радик...
   - Врешь! Дядя Радион в прошлом году...
   - Разбился на машине. - Прервало чудовище. - Объезжал собаку и на всей скорости врезался в памятник первому мэру. Не зря он мне не нравился. Самое бездарное произведение за всю историю искусства, недостойное даже подпирать фундамент...
   - Подвалов музея Торвальдсена. - В один голос с ним закончил Вадим и неожиданно для всех расплакался. - Дядя Радик! Ты живой!
   - Ну не совсем... - Смутился родственный монстр, то есть монструозный родственник, почесывая корявую ветку, торчащую из головы, словно обломок рога. - Это, несомненно, интересная и поучительная, но больно долгая история. Как-нибудь в другой раз. Он играючи разжал железный капкан, и осторожно водрузил себе на загривок Вадика, а потом меня.
   - Держитесь крепче, дети. Нужно срочно отсюда выбираться.
  
   Темные лесные рощи и буераки скоро сменились на кварталы дома и ярко освещенные асфальтированные дороги. Несмотря на поздний час по улицам гуляли люди. Страшно представить, какой бы поднялся переполох, если бы нас увидели. Но дядя Вадима с поразительной легкостью взбежал по стене дома. Мы заскользили по крышам среди чердаков, частокола антенн, шумящих на ветру тополиных крон и горящих окон. Вадим, хотя и говорил, что с ним все в порядке, стал бледнее снега, и пару раз чуть не свалился вниз. Еще немного и потеряет сознание. Поэтому я ужасно обрадовалась, когда мы, наконец, спустились на землю, углубившись в высокие заросли полыни. Хотелось спросить, куда мы едем, но сил уже не было. Скоро показался темный пустынный двор без единого фонаря. Горели только подъездные окна. Мама очень не любит такие дворы и говорит, чтобы такие темные места лучше всегда обходить стороной по главной улице. Но на этот раз от темноты была только польза. Да и страшнее нас во всей округе вряд ли кто-нибудь бы отыскался. Мы без свидетелей подобрались к подъезду. Поднялись на второй этаж. Радион остановился перед зеленой железной дверью с номером тринадцать и приложил когтистый палец к звонку. Пронзительно с подвыванием залаяла собака.
   - Кто там? - Спросил строгий женский голос несколько минут спустя. Кому же понравится, если вам назойливо трезвонят в дверь глубокой ночью.
   Дядя Радик ощутимо вздрогнул, но почему-то промолчал, продолжая давить на круглую кнопку, словно его заклинило.
   - Я спрашиваю, кто там? Смотрите у меня, сейчас милицию...тьфу, полицию вызову...или еще хуже...сама выйду! У меня бойцовский пес! - Не на шутку разозлилась хозяйка.
   Молчание с нашей стороны становилось уже неприличным. Зачем мы вообще сюда пришли?
   - Ну, все, шутники, решайте. Сами безвестно пропадаете или хоронитесь за счет муниципалитета... - Дверь с лязгом распахнулась. Возникшая на пороге высокая женщина в махровом халате удивленно замерла с поднятой над головой скалкой. Видимо, она была готова встретить кого угодно, но не огромное чудовище с двумя детьми на загривке. Между обутых в мохнатые тапочки ног вынырнул бойцовский пес, оказавшийся пузатым мопсом и с радостным визгом заскакал вокруг нас.
   - Привет, Липка. - Тихо проговорил дядя Радион, наконец-то опуская кнопку. - Как же я по тебе соскучился...
   Женщина все это время даже не пошевелилась. Она как стояла с занесенной скалкой и широко раскрытыми глазами, словно российская версия статуи свободы, так и рухнула в обморок.
  
  

Глава 7

  
  
   Когда я закончила рассказ, стрелки на часах показывали два часа утра. Вадик, перевязанный, загипсованный и укутанный в одеяло, давно спал на диване в зале.
   - Караул! - Тетя Олимпиада стукнула кулаком по кухонному столу. - Мне кажется, я сошла с ума. Злой колдун, живые мертвецы и девочка из школы добрых волшебников!
   - Вы не верите?
   Женщина задумчиво взлохматила короткие черные волосы.
   - Верю. Зося, верю, сразу и навсегда. Ты мне нравишься. Только теперь нужно придумать, как нам помочь школе.
   После этого "нам" тетя Олимпиада понравилась мне сразу и навсегда.
   - Мне мало что известно. - Покачал головой дядя Радион. - Но думаю, у твоих друзей большие неприятности. Колдун обещал подарить нам жизнь только при условии, что мы будем беспрекословно подчиняться и убивать любого по его приказу. Какие нормальные люди согласятся на такое условие? Выиграть для него сражение с волшебниками, а потом вечно жить в теле монстра...только те, которые так и не смогли стать людьми...убийцы, трусы и подлецы. Вы не знаете, но большинство из тех, которые ушли, с презрением отказалась от предложения. Это ужасно и мерзко. Только у меня не было выбора. Я не мог позволить вам пропасть.
   Он поглядел на свое перевернутое изображение в чайной ложке, и с отвращением отложил ее в сторону.
   - Я мог бы сходить в разведку...наверняка сейчас колдун все еще на кладбище, проводит инструктаж. Но не знаю, что из этого получится. Вдруг я поддамся общему озверению и окончательно превращусь в монстра?
   - Нет уж. Сиди дома. - Женщина властно и в то же время ласково сжала когтистую лапу. - Давайте-ка лучше подведем итог. Что у нас получается?
   - Ничего. - Тихо проговорила я. - Ничегошеньки. Мы не знаем, что точно задумал колдун. Мы не знаем, где сейчас находится школа. Я даже не могу найти Юпитера.
   - Не вешай нос. Что-нибудь всегда можно сделать. Подумай.
   Ну, что тут можно придумать? Юпитер бы точно что-нибудь придумал, а у меня беда с фантазией, и по сочинениям в школе всегда твердая тройка была. Разве что...
   - Флаг... можно поставить на крыше флаг Новой Каледонии, Юпитер оттуда родом...он очень умный, и когда его увидит, сразу все поймет... - Я испуганно посмотрела на своих собеседников. Опять глупости болтаю! Высмеют, вот так мне и надо.
   - Флаг. - Задумчиво повторил дядя Радион. - А это отличная идея!
   Спустя несколько минут кухня превратилась в швейно-столярную мастерскую. Тетя сшивала кусочки ткани в нужном порядке. Синий, белый, красный. Дядя обрезал деревянную рейку. А мопс следил за всеми, важно восседая на груде мешков, словно царь на троне. Флагов получилось аж три штуки. Два мы повесили за окна. А другой Радион и Олимпиада пошли воздвигать на крышу. Мы с песиком устроились их ждать на кухонном диванчике, но так и не дождались. Заснули.
  
   Засыпала я в кресле в обнимку с мопсом, а проснулась на широком диване. В окне был виден край синего неба и ярко-желтая тополиная крона. Я с трудом поднялась. Ноги, шея, спина руки почему-то болели, словно мне пришлось вчера копать картошку за всех дачников Хабаровска сразу. Часы показывали одиннадцать часов. Ничего себе ты дрыхнешь, Синичкина! Столько всего можно было сделать.
   Все остальные уже давно собрались на кухне. Дядя Радион в смешном фартуке с ромашками мыл посуду. Вадик с мрачным видом сидел в углу, подперев щеку рукой с зажатой в ней отверткой. На столе перед ним лежали инструменты, металлические детальки, болты и пружинки. Рядом сидела тетя Олимпиада в желтом вафельном халате с телефонной трубкой, втиснутой под закрученное вокруг головы полотенце.
   - Да-да, конечно-конечно. После обеда я возьму машину и лично доставлю обоих по домам. - Торопливо сказа она кому-то. - Да, обязательно. Я все понимаю. Прослежу. До свидания. Не за что. Всего хорошего.
   Женщина положила трубку и только тут увидела меня.
   - Встала...Зося, я только-то разговаривала с твоими родителями. Одиссей дал мне их телефон. Пришлось соврать, что взяла вас к себе в гости на выходные, но сегодня вы возвращаетесь домой. Хватит с вас приключений. Волшебники сами разберутся, не маленькие. В отличие от некоторых.
   - Но вы же обещали помочь!
   - Я и помогаю. - Строго обрезала она. - Помогаю вам остаться целыми и невредимыми. Вот вырастишь, тогда сама будешь решать, что тебе делать. А пока ты - ребенок, и я, как взрослая, несу за тебя ответственность перед твоими родителями. Это называется...
   - Предательство! - Буркнул Вадик.
   - Так, поговори еще у меня, умник. - Разозлилась тетя. Дядя Радион только жалобно оглянулся, покачал головой и протяжно вздохнул.
   - Представляешь, что будет с вашими родителями, если с вами что-нибудь случиться? Не думаешь о себе, так подумай о девочке. Ты мужчина и должен ее защищать, а не подбивать на сомнительные вылазки.
   Вадик покраснел, опустив глаза.
   - А ты, Зося, ты хоть подумала, что собираешься делать? Сражаться с армией чудовищ? Лазать по тайге в поисках дома-призрака? Ну, найдешь, и что ты там будешь делать, а? Да пока ты здесь будешь малознакомым волшебникам помогать, твои родные родители поседеют от страха.
   Теперь настала моя очередь краснеть, потому что она была права. Не имели мы права так поступать со своими родителями. Нужно было спросить разрешения. Только разве ж они бы нам разрешили? Да никогда. Это и вправду предательство. Только выходит, что самые главные предатели - мы.
  
   Перед обедом, который последовал почти сразу после завтрака, меня послали за хлебом. На улице стоял погожий солнечный денек, но на душе у меня было пасмурно, и бродили черные тучи. От Юпитера по-прежнему не было никаких вестей. Обидно, что все кончилось вот так. Но самое обидно, что я так никогда и не узнаю, чем все кончилось на самом деле.
   У хлебного ларька совсем неорганизованно толпились люди. На окошке красовалась надпись "перерыв 15 минут", и все оживленно обсуждали, когда эти пятнадцать минут начались, а самое главное, когда они, наконец-то закончатся. Наконец щелкнула задвижка, и народ поспешил выстроиться в длинную очередь. Я оказалась одиннадцатой, но далеко не последней. За мной уже стояли пятеро.
   - Дочки, сынки. - Жалобно произнес слабый дрожащий голосок за моей спиной. - Пропустите бабушек. Пожалуйста. Мы в больницу опаздываем.
   Я посторонилась, вежливо пропуская вперед двух старушек. Они успешно миновали еще троих человек, попытались продвинуться дальше, но до окошка не добрались, увязнув в других старушках, встав за невоспитанным мужчиной, категорично отказавшимся пропускать их вперед.
   Мои мысли уже почти снова вернулись к мрачным тучам, как вдруг с невоспитанного мужчины слетела красивая замшевая кепка. Она прокатилась по асфальту, остановившись в центре огромной грязной лужи. Мужчина выскочил из очереди, наклонился, чтобы поднять беглянку, но та снова подпрыгнула и поскакала прочь, словно внутри прятался живой лягушонок. Пара секунд, и парочка скрылись за углом дома под веселый смех зрителей.
   - Беги, сыночка, бабуля место покараулит! - Прокричала вдогонку одна из старушек знакомым веселым голосом, открывая большой кожаный кошелек. - Так, что тут у него бабушке на сушки ...да-а...эх, молодежь, ни уважения, ни серьезных инвестиций...только под ногами путаются! Одна Синичкина со своим дружком чего стоила. Как бы у моих монстриков от этих пионэров животы не разболелись. Они ведь не могли уйти, не могли, а?
   Я замерла, боясь даже вздохнуть, хотя меня надежно закрывали спины.
   - Тонбэ видер коряску и крови борьсая ружа. - Почтительно поклонилась ее напарница, прижимая к груди огромных размеров хозяйственную сумку. - Борьсе они не помесают.
   - Жалко их, сердешных. Но у меня на пути лучше не становиться, пусть так и знают. Тоник, не забудь, заложников береги, как депутат неприкосновенность, больше на чердаке на закрывай, там всякая шушера лазает. Лучше в подвал перетащи, где мы пионеров держали. Найдешь на ощупь, я там на клетки заклятие невидимости и неслышимости наложил. Вечером доставишь в условленное место.
   У меня коленки подкосились. Так Яночка и Лесик в доме на кладбище!
   - Но господин... - Старушка опасливо оглянулась по сторонам. - Нас могут подсрушать!
   - Кто? - Всплеснул руками Карфарс. А это вне всяких сомнений был именно он. - Бабульки? Эти любители нарезных батонов? Кто будет подслушивать за пенсионерками? Здесь всем всё пофиг! Тут-то и вся красота этой страны - злодействуй, не хочу. Вернее, хочу и буду!
   - Коросо. Поняр.
   - Пусть пока эти волшебники ни в ус ни в бороду не дуют. Они еще не знают, что я давным-давно наложил заклятие на школу. Все, не получиться смыться при первом шухере. И, знаешь, что мне еще кажется? Хваленая магическая почта в самую ответственную минуту тоже может сломаться. Не дай бог, конечно. Но на помощь уже не позовешь. Но, конечно, остается знаменитый защитный купол. Это, да, это знатная штукенция! Но и у нас есть, что им предложить! Пришлем им ухо малолетнего упыря или хвост нашей шаловливой кисульки, и они вынесут нам ключи от дома с песнями и плясками, бросая под ноги розовые лепестки.
   - Женщина, вы чего-нибудь брать будете? - Высунулась из окошка продавщица.
   Карфарс мгновенно переключился на покупку булочек, пирожков и зефира, битком набив два пакета, при этом довел продавщицу до слез, разругался с соседями по очереди, разыграл сердечный приступ, напугав и перессорив всех вокруг. И только когда завыла серена спешившей на выручку скорой помощи, умирающая старушка неожиданно шустро подскочила и, растолкав собравшуюся толпу, бросилась бежать. Улюлюкая и размахивая пакетами. Довольная до невозможности. Ни в сказке сказать, ни пером описать! Я долго таращилась вслед двум улепетывающим старушкам, пока внезапно не сообразила. Уйдут!
   И я бросилась в погоню, но тут же споткнулась о торчавший из асфальта железный прут, растянувшись в луже среди лимонно-зеленых листьев. Лужа была мелкой и холодной, но щеку, словно кипятком окатили. Из глаз потекли слезы. Не столько от боли, сколько от обиды. Карфарс со слугой успели завернуть за угол. Теперь ни за что не догонишь.
   Посеянная колдуном злоба так и летала в воздухе. Люди продолжали кричать и ссориться. Никто даже не подумал мне помочь. А еще немного времени назад они были нормальными, вежливыми и улыбчивыми. Что же случится с нами, если Карфарс добьется своего? Мы же так все друг друга будем ненавидеть. Теперь мне стало жалко не только себя, но и весь наш несчастный мир. Слезы хлынули в два ручья.
   - Ну, разошлась! - Тихо сказал кто-то совсем близко. - Прямо профессиональная плакальщица. Хоть сейчас в древнюю Грецию. С тобой хоть все в порядке? Тетя Олимпиада просила передать, что все уже за столом, тебя ждут.
   - Д-да... - Я подскочила и увидела перед собой большого черного ворона. - Юпитер! Тут...такое!
   Я в двух словах рассказала о подслушанном разговоре.
   - Возвращайся к Вадику, расскажи обо всем, а я прослежу за злодеями!
   - Куда ты, цыпа? - Донеслось мне вслед. - Пусть уходит! Толку оттого, что ты их догонишь? Будешь с самураем на мечах рубиться или с колдуном молниями перешвыриваться?
   Я только поджала губы, но останавливаться и не подумала. Птица сейчас говорила точь-в-точь, как тетя Олимпиада. Правильно, но не справедливо. Нужно помешать этому Карфарсу, иначе он таких дел натворит, никому мало не покажется!
   Задержись я еще хотя бы на секунду, и точно потеряла бы злодеев навсегда. Но в последний момент мне удалось разглядеть двух старушек с большими пакетами, сворачивающих в арку в конце улицы. Пришлось поднажать.
   За аркой оказался небольшой закрытый дворик, заваленный деревянными ящиками и всевозможным мусором. Гомон улицы стих за спиной, погрузив меня в затененную тишину. Я с трудом перевела дыхание, оглядываясь по сторонам. Справа поднималась на крышу проржавевшая до рыжины лестница, слева чернела закрытая на огромный замок дверь. Дальше глухая облупленная стена с вкраплением грязных зарешеченных окон. Жутковато. И ни души. Мое внимание привлекло странное свечение за дальней грудой ящиков. Я осторожно подкралась и увидела зеленый светящийся овал, висящий в воздухе. Перед ним, спиной ко мне стояла бабушка в ярком малиновом платке. Водной руке она держала большую хозяйственную сумку, а другой увлеченно махала кому-то вслед.
   -Удащи, господин! Можете на меня порожиса!
   Под моей ногой хрустнул пакет. Бабулька с поразительной для престарелого человека резвостью развернулась. А в следующий миг случилось нечто невообразимое. Не успела я и глазом моргнуть, как старушка подпрыгнула, перевернулась и приземлилась уже позади меня, крепко схватив свободной рукой за плечо.
   Тонбэ разычал, как дикий зверь, а потом разразился длиной и гневной тирадой на своем языке, сжимая плечо все сильнее. Я застыла от ужаса, понимая, что выговором дело не закончится. Он меня живой не отпустит!
   И тут японец разжал пальцы, отмахиваясь от вопящей черной птицы. Громко каркая и больно клюясь, Юпитер отважно отвоевал для меня несколько минут, но я их бездарно проворонила. А злобная пенсионерка была уже тут как тут. Она отшвырнула в сторону сумку, одновременно выхватывая из-за спины длинную клюшку. Я немного растерялась и еле успела присесть. Клюшка просвистела над головой. А к моим ногам упало что-то толстое, рыжее и с кучерявым хвостиком. Моя коса! Да это же такая никакая не клюшка, а самый настоящий меч! Я рванулась в сторону, запуталась ногой в лямках сумки и покатилась кубарем. Дико зарычал Тонбэ. Закричал Юпитер, бросаясь мне на помощь. Что-то громко затрещало в ушах. Полыхнуло зеленым, и все вокруг замерло, как на фотографии. Я повисла в воздухе вниз головой, на ноге висела злосчастная сумка. Но со стороны, все, наверное, выглядело наоборот, будто это я не ней вишу. Юпитер застыл в полете. Можно было хорошо разглядеть мягкое блестящее брюшко и растопыренные когтистые лапки. Дальше хорошо просматривались верхние этажи домов, кривой кусок серого неба с черными тучами и застывший в немом ужасе силуэт Тонбэ с широко расставленными ногами и занесенной для удара клюшкой.
   После этого чудеса не кончились. Тучи, дома и японец сделались маленькими-маленькими, словно упали на дно колодца, и стали расплываться, закручиваться вокруг меня. Все быстрее и быстрее, пока не превратились в разноцветную бешено вращающуюся спираль, словно белье в круглом окошке стиральной машинки. Невыносимо закружилась голова, к горлу подкатил комок. Не было больше, ну, никаких сил смотреть на это безобразие. Я почувствовала, что теряю сознание.
  
   Очнулась я посреди широкого поля. Долго же я здесь провалялась! День давно закончился, небо потемнело, лишь, впереди, за горизонтом медленно тлели угольки заката. Позади задумчиво шелестел осенний лес, навивая запахи грибов, прелой листвы и сырости. Впереди угадывались контуры небольшой хижины. Недалеко кто-то ругался.
   - Что значит, пропали? - Визгливо кричал толстый человечек, подпрыгивая на кресле. Кресло было пристегнуто к загривку огромного страшного чудовища. - Сражение в самом разгаре, пора наносить сокрушительный удар, а заложников нет!?
   - Не усмотрер. Пришер монстр с письмом от вас, и пока я читар, кто-то коварно прирожир мне пахучий праток к рицу, усыпив меня, и выкрар детей. Господин, Тонбэ виноват. Он низайше просит дозворения ришить себя жизни.
   - Пока не надо, успеешь еще. Что же это делается! - Возмутился Карфарс, перебирая пальцами по подлокотнику. - Кто-то меня объегорил! Подлецы! Проходимцы! Кто посмел?
   Японец только хмуро потупился, а, кажется, стала догадываться. Ну, дядя Радион, ну молодец! И как его только тетя Олимпиада отпустила! А план, конечно, придумали Вадик с Юпитером. Главное, чтобы Яночка с Лесиком были живы и здоровы!
   Внезапно Тонбэ вскинул голову, словно услышал мои мысли и посмотрел прямо на меня. Карфарс проследил за его взглядом, и его круглое лица стало красным, как помидор. Мне стало так невыносимо страшно, что закололо в груди. Что же делать?
   - Беги! - Сказал мне внутренний голос. Послушно пробежав несколько метров, я все-таки не выдержала и оглянулась. Со стороны леса сплошной черной стеной надвигалась толпа мертвецов. Впереди скачками несся огромный монстр, на загривке которого свободно умещалось обитое красным бархатом кресло с колдуном.
   - Синичкина! - Заорал злодей, потрясая кулаками. - Ты давно должна бурчать в желудке у зомби! А вместо этого бессовестно бежишь впереди моего элитного войска! Это я должен возглавить наступление, я, а не ты, поняла? Живо остановись и дай мне по-хорошему тебя испепелить!
   Тем временем хижина впереди, заворочалась, как живая, внезапно разрослась во все стороны и превратилась в настоящую каменную крепость, окруженную глубоким рвом. В окошках-бойницах тревожно замелькали огоньки. Дом-призрак! Я припустила так, как не бегала никогда в жизни, но чудовища все равно бегали быстрее. До крепости было еще далеко, а топот монстров и радостные вопли Карфарса слышались уже совсем близко. Мне бы ни за что не уйти от погони, но тут от зубцов крепости отделилась черная тень. В Сразу после этого опустился подвесной мост, распахнулись гигантские ворота, и наружу снежным вихрем вырвался огромный белый зверь, похожий на помесь собаки, медведя и февральской метели. Он в несколько скачков оказался рядом. Лохматая кареглазая морда оказалась прямо перед моим лицом.
   - Закрой уши, Зосенька. - Сказал он строгим знакомым голосом. А потом схватил меня клыками за воротник и ловко понесся обратно. Тем временем большущий черный нетопырь, спикировавший с крепости, издал такой страшный крик, что у меня потемнело в глазах, а несколько чудовищ и вовсе попадало на месте.
   Я опомнилась только внутри крепости. В ушах звенели колокольчики, словно где-то поблизости катался на своей упряжке дед Мороз. Ко мне тут же подбежали Обояси-сан и Олеся Владимировна. Черный нетопырь тяжело опустился на песок посреди двора, превратившись в Яниса Церберовича.
   - Что ты здесь делаешь, Синичкина?
   - Оставь свои расспросы. Дом-призрак может держать осаду от любого врага хоть сто лет. Пусть сначала ребенок отдохнет, выспится, придет в себя. - Строго сказала Олеся Владимировна, и склочный волшебник, к моему удивлению, послушно замолчал.
   - К сожалению, мы не можем ждать. - Сказал большой белый пес. - Карфарс что-то задумал, и время играет ему на руку. А девочке может быть известно что-нибудь важное. Зося, расскажи, пожалуйста, как ты сюда попала.
   Я, наконец, узнала его голос. Это был директор школы.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"