Камень, затянутый паутиной -- добротный, старый дом.
Огонь в камине, тёплый плед с длинным ворсом в большую красную клетку.
Непонятные приборы -- тяжёлые, позолоченные; среди них -- огромный настольный компас. Возле окна -- телескоп.
Медь или бронза.
Две книги -- в чёрном и светло-коричневом переплёте; первая открыта, посреди страниц покоится закладка -- белое голубиное перо.
Небольшой домашний бар, бутылки в ряд. Одна, наполненная тёплой янтарной жидкостью, -- на приземистом столике. Тут же, на серебряном подносе -- два стакана. В одном ещё плещется коньяк, второй перевёрнут донышком вверх.
Молчание старого рояля с открытой крышкой и опущенным пюпитром; неровные клавиши, старые, желтоватые... расстроенный инструмент. Ноты, исправленные от руки, со странными неясными пометками на полях и угловатыми, простыми рисунками.
Шелест сухой листвы за открытым окном.
Тёплые звуки саксофона. Серые волосы, немного печальные влажные глаза -- в них моросящий дождём холод.
Старая сломанная игрушка возле тёплой деревянной скамьи в парке под золотым листопадом.
Светло-голубое небо в маленьких белых облачках; наверное, где-то на горизонте -- тёмно-серые грозовые тучи. Ветер -- лёгкий, свежий, не по-осеннему тёплый, с запахом последних солнечных лучей и прелой палой листвы.
Гудение пчёл. Воздух окрашен в тёплые медовые оттенки.
Жухлая трава.
Нагретая солнцем кожа, солнечный блик на щеке. Лёгкий каштановый локон. Морщинки в уголках усталых тёплых глаз.