Симаков Виталий Владимирович совместно с Евгенией М. : другие произведения.

Страсти вокруг короны

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Повесть из серии "Миры Великого Эфира", написана совместно с Евгенией М. В Миррфском королевстве проходит очередное избрание короля и королевы на следующее десятилетие. Для участия в борьбе за корону в королевство стекаются претенденты из разных уголков Великого Эфира. Среди них - царевна Всеслава по прозвищу Несмеяна, и маркиз Пабло Гомес Морильо - Ушастый.
   Страсти вокруг короны.
  Царевна Всеслава по прозвищу Несмеяна - вперёд к новым приключениям...
  Слезы... Маленькая царевна плакала всегда. Нет, она не устраивала истерик или скандалов. Слезы просто бежали по щекам, не переставая. Ни ласки матушки, ни воркование мамок-нянек, ни игры с любушками-подруженьками, ни разу не заставили Славку улыбнуться. А еще сны...нет, она не помнила своих снов, но каждый раз просыпалась с громким криком и долго не могла успокоиться.
   По углам во дворце шептались, что царевну сглазили. Знахарки и ворожеи, призванные матушкой-царицей, не смогли помочь горю царской семьи. Так и подрастала Всеслава, которую очень скоро в народе прозвали царевной Несмеяной.
  
   На столе, покрытом домотканой скатертью, стояло большое зеркало, напротив него поменьше. Свечи, расставленные вокруг, отражались в зеркальном коридоре. Славка вздохнула. Она не собиралась гадать, но подружки уговорили. Пятнадцатая весна миновала, скоро сваты пожалуют, толковали они. Не может быть, чтобы царевна не хотела знать, каков же ее будущий суженый. Она и не хотела. Мысли о женихе вызывали в ней странные чувства. Холодело сердце, руки начинали дрожать, а так тщательно сдерживаемые слезы норовили выплеснуться из глаз. Но спорить с подруженьками Славка не стала.
   "Суженый-ряженый! Покажись мне в зеркале", - пробормотала царевна. Зеркальная гладь затуманилась, и Славка замерла, даже дышать перестала. Он здесь...ее суженый...стоит за плечом...Полотенце дрожит в холодных пальцах, она протирает туманную поверхность и тихо ахает. Перед ней - батюшкины покои. Вот изразцовая печь, вот лежанка, покрытая ковром, вот в кресле с резной спинкой сидит и сам царь-государь. Только он молодой совсем...борода черна, как смоль, на лбу ни морщинки, вот только лицо бледное и глаза печальные. А перед ним человек в черном. Спиной стоит, царевна не видит лица. Но чувствует: неприятен царю гость, ох, неприятен. Но что это? В покои вбежала девчушка лет трех в цветастом сарафане, босоногая, из-под венка из цветов лазоревых торчат две светлые косицы. Вбежала и - прямиком к царю бросилась, колени обнимает, щечки румяные, улыбка во все личико так и сияет.
  Да это же она, Славка...
  Царевна заворожено рассматривает маленькую хохотушку. Как же так? А черный человек выпрямляет спину, и Всеслава слышит тихий глухой голос, напоминающий змеиное шипение:
   - Вот и славно, царь-государь. Исполнится твоя слезная мольба. Будет у тебя наследник, всем на радость да на загляденье. А плата будет не так уж и велика. О шестнадцатой весне ты приведёшь свою дочь ко мне, жрецы совершат обряд, и я назову её своей женой. Такова моя воля! Такова твоя цена.
  Царь склонил голову: - Да, Чернобог, на всё твоя воля.
  - А что бы ты ни забывал о своём обещании... - Черный человек коснулся длинными пальцами светлой головы, прильнувшей к отцовским коленям. На безымянном пальце сверкнуло кольцо - массивное, прозрачное, в виде свернувшейся кольцом змеи. Змея коснулась детского лобика. Девчушка в зеркале вздрогнула, всё её тело пронзил леденящий ужас, она повернула к чёрному человеку разом побледневшее личико и разрыдалась.
  Всеслава вскрикнула и потеряла сознание.
  
  Факелы, освещавшие капище неровным светом, ярко вспыхнули, и Всеслава увидела своего собеседника. Высокий худой человек в кольчуге поверх черной рубахи шагнул к ней. Ярким отсветом блеснул меч. Царевна знала, кто перед ней. И знала, что мечом он владеет в тысячу раз лучше, чем она. Но не дрогнула, даже глазом не моргнула.
   - Здравствуй, суженая...- человек в чёрном одеянии посмотрел на девушку, явно любуясь ею. Точёный стан, притягательные изгибы тела, не раз заставлявшие мужские сердца биться быстрее. Изящные кисти с тоненькими пальчиками. Лебединая шейка; и несравненной красоты личико. Не полное и не худое. Не румяное и не бледное. Так сразу и не скажешь, что в нем было таким очаровательным. Может, изящные изгибы бровей на лишённом морщинок лобике. Или аккуратный, слегка вздёрнутый носик. А может, всё дело в розовых губках, которые так и манили. И всё это великолепие обрамлялось шёлком золотистых распущенных волос, волной ниспадавших из-под шлема. - Что же ты не краснеешь от стыда и смущения? Мне говорили, что ты скромна и покорна...Али соврали, бесстыдники? Что ж, тем слаще будет услышать от тебя "да".
   Острые ледяные глаза сверкнули, тонкие губы под чёрными усами искривились в подобие улыбки. Жених протянул вперед открытую ладонь, и Славка с замиранием сердца увидела кольцо со змеёй...
   Царевна скривила губы: - Не рано ли ты хочешь услышать согласие? У меня есть условие...
   - Условие? У тебя? Ты ставишь БОГУ условие? - Чернобог расхохотался так, что стены капища затряслись. - Ну, ладно, какое условие?
   - Поединок. Ты сражаешься со мной. И если я продержусь час, ты отпустишь меня.
  Чёрные усы снова дрогнули, на этот раз усмешка вышла кривой.
   - Девка...да ты ополоумела... А я-то думал, почему ты явилась в кольчуге, шлеме и с этой железкой в руках. А ты решила потягаться силой с богом. Неразумна, ох, неразумна, но что с бабы взять? Волос долог - ум короток.
   - И все же? Неужели ты, бог, испугался? - царевна подняла меч и твердо глянула в его холодные глаза.
  
  Не боялась она своего суженого, хотя и знала твердо, что не сможет выстоять против него не то, что час, самую маленькую минуточку. Но не в умении сражаться был её шанс. Истинная сила воина не в тренированном теле, а в остром уме. Именно он позволяет победить не сражаясь. На это и рассчитывала царевна. Мысленно она перенеслась на год назад, когда старец, что забрёл на царский двор, дал совет идти в священный град Аркону и просить заступничества у Белобога. Долог был путь, но Белобог смилостивился и ответил мольбам испуганной девчонки, выложившей на его алтарь все свои золотые украшения. Поведал он, в чем слабость его извечного соперника.
   Чернобог тщеславен и самоуверен, а еще он любит покладистых баб, и ни за что не возьмет в жены воительницу. Но если притвориться воином, то распознает он обман, и тогда не будет пощады обманувшей его. А замуж за него Всеславе выходить нельзя, потому что тогда Чернобог сможет покинуть пределы Нави и воцариться и в Яви, и в Прави. А почему это произойдет, не сказал Белобог, да Славка и не спрашивала.
   Жрецы Белобога весь год учили ее обращаться с оружием, сражаться, как воин. А в назначенный день и час дорогу к капищу указали и благословили.
  
   - Испугался?! - на этот раз Чернобог не смеялся. Он серьезно смотрел на стоящую перед ним девицу, сжимающую меч, и покусывал чёрный ус. - Пожалуй, что и так. Тихая покорная царевна превратилась в поляницу. Куда мир катится...Ты не понимаешь, девочка, от чего отказываешься. Перед тобой на колени встанет целый мир. Тебе достаточно будет шевельнуть бровью, и любое твое желание мгновенно исполнится.
   - Нет, это перед тобой встанет мир на колени! - Всеслава всхлипнула и поудобнее перехватила рукоять меча и приняла боевую стойку. - Это твои желания будут исполняться. И я знаю, какие они будут...
   - Возможно, да, а возможно, и нет, - Чернобог вынул меч из ножен, отсалютовал Славке и...исчез...
   - Ты свободна...- эхом разнеслось по капищу.
   Факела вновь ярко вспыхнули и погасли. Царевна, пошатываясь, выбралась из святилища и рухнула на колени в снег. Она вытерла со щек слезы, вдохнула морозный воздух и...улыбнулась. Улыбка была слабая и неуверенная, но это была улыбка.
   Теперь от заклятия Чернобога у неё оставалось только одно прозвище - Несмеяна.
  Рядом встревоженно заржала сивая кобылка. Славка поднялась, подошла к ней и успокаивающе похлопала по шее.
  - Ничего, все будет хорошо...
  Как ей быть дальше, царевна не знала. Но была уверена, что обратно домой не вернется. Мир велик и прекрасен. Как только может быть прекрасен мир для девы, почти всю жизнь, проведшей в стенах царского терема.
   Мир велик, и в нём, наверняка, найдётся место для отважной воительницы. И не было у царевны печали, что покидает она царские хоромы своего батюшки. Не в них счастье. Она ещё не знала, в чём, но была уверена, что точно не в них. Когда-нибудь на её чело наденут царский венец. Рано или поздно, Всеслава не знала, но почему-то была в этом абсолютно уверена. Ведь иной судьбы у победительницы бога и быть не может. А пока её ждали приключения.
   - Кар-кар-кар, - на искривлённое дерево приземлился большой седой ворон. - В Миррфском королевстве выбирают короля и королеву. Не хочешь поучаствовать, поляница?
  - В Миррфском?
  - ВМиррфском, каррррр.
  "А вот и новые приключения", - подумала девушка и вскочила на лошадь.
  - Дорогу покажешь?
  - Частично, карррр, - ворон слетел с ветки и сел на плечо воительницы. - Поехали. Труден будет путь до Эфиррного поррта Карррр!
  
  До Миррфского королевства Всеслава в общей сложности добиралась десять дней. Оказалось, что путешествовать верхом, да еще и зимой, очень непросто. Да ещё и через два царства, царства Яви - где правил её батюшка и соседнего царства - Прави. К самым его окраинам - ведь только здесь был порт, из которого отправлялись корабли по волнам Великого Эфира к дальним землям. Царевна все время мерзла, приходилось ночевать в деревнях, крестьяне не слишком охотно пускали даже на сеновал, и вскоре Всеслава совершенно обессилила и, можно сказать, отощала, так как денег, чтобы купить еду, у неё было самая малость, да и те старалась экономить для переезда на эфирном корабле до Тиррадского королевства. А если бы она вернулась в царские хоромы чтобы пополнить свои денежные запасы, то вряд ли её пусти бы по своей воле в далёкий путь. А охотиться, да ещё и зимой, у неё не слишком-то и получалось. А грамотка, которая утверждала, что она царевна Всеслава, дочь царя Прави, крестьянам была не интересна. Мало ли что там в энтой бумаге написано - дочь царя должна путешествовать с комфортом, и с большим эскортом. А так - на исхудалой кобылке, да ещё и в доспехах, она больше напоминала бедную наёмницу. И пришлось ей припрятать свою грамотку до поры до времени поглубже в седельной суме, и надеяться только на доброту хозяев домов, где ей давали на ночь приют. Примерно в дне пути от Эфирного порта погода испортилась. Сначала поднялся сильный ветер, он нагнал черные тучи, и началась метель. И, конечно же, царевна очень быстро заблудилась. Дорогу замело, её кобылка выбилась из сил, девушка спешилась и вела ее в поводу. Так забрели они в лес. Здесь ветер не так свирепствовал, но мысль о том, что она Всеслава никогда не выберется из этого леса, приводила её в отчаяние.
   На счастье, через какое-то время она разглядела блеснувший среди деревьев огонек, и пошла на него. Это оказалась маленькая, почти до крыши занесенная снегом избушка. Хозяин, молодой парень, высокий, широкоплечий, с синими глазами и широкой улыбкой, помог царевне устроить под навесом кобылку и даже отсыпал ей из своего мешка ячменя, а девушку усадил у печи и накормил ужином, с уважением поглядывая на шлем, кольчугу и меч.
  От тепла и сытной еды Всеслава быстро осоловела и на все его расспросы только и смогла выдавить, что направляется в Тиррадское королевство по важному делу. Парень, назвавшийся Иваном, радостно объявил, что до Эфирного порта она уже почти добралась, и завтра по утру он ей покажет, как выбраться на дорогу к порту, девушка, вздохнув с облегчением, задремала. Последней её мыслью было, что добрых людей в мире гораздо больше, чем злых, и ей несказанно повезло.
   Когда она проснулась, в избушке было тихо и почти темно. У самой печи, сгорбившись, сидел Иван и щипал лучину. В свете догорающих углей лицо его было хмурым и сосредоточенным. Услышав возню девушки, он оглянулся, приветливо кивнул, подбросил в печь полешко, а когда Всеслава устроилась рядом, вдруг заговорил.
   - Наше село богатое. Тридцать пять дворов. В основном промышляем охотой и извозом. Я лучший охотник. Зверя легко выслеживаю, стреляю метко. Но никогда за богатством особенно не гнался. А тут...Полюбилась мне Олюшка. Да и я ей глянулся. Но отец ее - первый богатей на селе. Гордый, что сам князь, да кичливый. Сунулся я было к нему со сватовством, так он на смех меня поднял. А когда и Олюшка о том же речь завела, разозлился пуще прежнего. Но дочь свою любимую обижать не захотел. И придумал хитрость. Объявил во всеуслышание, что отдаст за меня дочь, если я сослужу ему службу. А служба-то ...эх...
   Тут снова Иван принялся с остервенением полешко крошить, а царевна с удивлением поняла, как жаль ей его и как она завидует этой Олюшке.
   -А что за служба-то? - вырвалось у неё. Язык прикусила, но слово не воробей.
   А Иван глянул на девушку искоса, вздохнул, и снова рассказывать принялся:
   - А придумал мой тестюшка будущий такую службу. Есть у него братец старший, единоутробный, проживает в соседней деревне. После смерти родителей досталось им в наследство монисто золотое, да не простое, а с оберегом. Принято в этой семье было надевать его на шею старшей дочери, как замуж она выйдет. И договорились братцы, у кого дочь первая к алтарю пойдет, той и монисто достанется. А пока оно у старшего брата хранится. Но нет у него дочерей, только сыновья. Не раз Олюшкин отец просил отдать монисто для своей дочери, но заупрямился старший брат. Решил, что принадлежать оно будет его первой невестке. С тех пор между ними и пробежала кошка. И вот мой будущий тестюшка решил, что я должен добыть это монисто. Как? А любым способом. Тогда и Олюшка со мной к алтарю пойдет. А сроку дал мне - две седьмицы.
  Снова замолчал рассказчик, а потом добавил с тоской в голосе:
  - Но ведь не вор я. Не вор...
  Вскоре рассвело, метель прекратилась. Довел Иван царевну до дороги, пожелали они друг другу удачи и расстались.
  
  Маркиз - Пабло Гомес Морильо - Ушастый - королевский приём, в Миррфском королевстве, где-то на просторах Великого Эфира.
  - Маркиз Пабло Ушастый, в сопровождении инквизитора Диего Ферриса , - громогласно объявил дворецкий, и в приёмный зал, наполненный разношёрстной толпой гостей, вошла весьма экзотическая группа из трёх человек.
  - Какой же он толстый! Фи! - прикрыла веером лицо, и презрительно поморщилась, средних лет женщина в чёрном бархатном платье, глядя на объявленного гостя.
  - Да он просто огромный, жирный боров, - усмехнулся один из двух сопровождающих её мужчин, изучая внимательно фигуру маркиза в золотой лорнет. Затем он обратился ко второму спутнику дамы, к человеку невысокого роста в сером мундире королевской тайной канцелярии: - Господин канцлер, что вы можете рассказать об этом ушастом мужлане в два с половиной метра ростом?
  Мужчина, которого назвали канцлером, вставил в глаз монокль, и посмотрел в свою очередь на маркиза Пабло, и с ироничной усмешкой, проговорил:
  - Я бы на вашем месте, господин граф, не стал бы так выражаться в присутствии этого, как вы выразились - мужлана, вслух о его ушах. Как вы могли заметить, этот сеньор, не только очень жирен, но и весьма, весьма силён. А теперь насчёт ушей, - канцлер слегка понизил свой голос, как-бы боясь, что в общем гаме, маркиз услышит его, - прозвище "Ушастый", маркиз получил вовсе не за то, что его уши, торчат в разные стороны, как у лесной мартышки. За такую шуточку, любой насмешник может сразу хвататься за свой меч, и отрезать сам себе голову. Да-да, я не шучу, граф, - поспешил добавить канцлер, заметив, как презрительно усмехнулся его собеседник, поглаживая эфес своей шпаги. - Иначе маркиз может выдернуть голову насмешника своими огромными ручищами, по самое... Ну, в общем если вам так интересно, то.... И кстати он даже не поморщится, при проделывании этой операции. Говорю вам, как свидетель, лично присутствовавший при подобном случае.
  - Не может быть, - испуганно окинула дама, фигуру маркиза, вышагивающего по залу и громогласно смеющегося.
  - Это так и есть, - кивнул канцлер. - Вы только посмотрите на него. Он одним ударом своего огромного кулака, может свалить взрослого пещерника. Он большой любитель поесть. Он ест больше чем боевой мамонт. Вы ещё сударыня в этом сами сегодня сможете убедиться, когда все усядутся за столы. Он обожает жирную пищу: в один присест может съесть взрослого дикого кабана. За раз он выпивает спокойно ведро вина. И как только, все это влезает в него, я и сам в затруднении ответить, - канцлер весело улыбнулся, и продолжил: - Вы посмотрите только на его огромную круглую голову, с жирным подбородком, скрывающим в своих складках, короткую массивную шею. Его длинные - до пояса, светло-русые, густые волосы, всегда стянуты в хвост. Всегда гладко выбритый. Чёрные густые брови, сросшиеся на переносице. Из-под них на вас сверкают чёрные узкие поросячьи глазки. Взгляд злобный, жадный и до того пронзительный, что вам кажется, что Пабло готов вас вывернуть наизнанку живого, чтобы узнать что у вас внутри. И это происходит на самом деле с его врагами, когда те попадаются в его лапы живыми, не подумав о том, что им - врагам, лучше прежде умереть, чем увидеть себя распотрошённым. "Прогулка вокруг столба" - одно из любимейших развлечений маркиза с пленными, - канцлер искоса кинул взгляд на графа, и в его глазах проскочили весёлые искорки, когда он увидел, как тот вздрогнул при его словах. - Так что старайтесь оставаться в рядах друзей, у этого злобного жирного борова. Хотя с его мерзким и вспыльчивым характером, это для вас может продлиться не долго, если этот громила не заинтересован в вашем участии в своих грязных делишках. Так что, прежде чем заводить с ним дружбу - взвесьте все за и против, - канцлер сделал глоток красного вина из бокала, и довольный тем какой эффект производит рассказ на его собеседников, продолжил в том же духе: - А теперь вернёмся к тому, с чего мы начали разговор. А именно к прозвищу маркиза. Своё прозвище - Ушастый, маркиз получил благодаря охоте за эльфийскими ушами. По его словам, его - "очень развлекает срезать уши с ещё живых, стонущих и вопящих от боли, золотокожих тварей". Вы возможно слышали, господа, уши эльфов, весьма ценны у магов. А в особенности уши эльфов-друидов. Они содержат в себе очень сильный запас магической силы, и маги их используют для эликсиров, амулетов, и т.д. Но у этих ушей есть ещё одно магическое свойство. И вот этим и воспользовался Пабло, когда открыл это, благодаря своему приспешнику - монаху Диего Феррису. Вон того самого, в чёрном балахоне, вышагивающего слева от Пабло. Этот лысый коротышка-инквизитор, как и большинство инквизиторов, не брезгует заниматься чёрной магией. И надо сказать у него это получается весьма неплохо. Так вот, он и маркиз, который тоже пробует себя в этом ремесле, выяснили, что уши эльфов-друидов, после специальной обработки раствором, изобретённым Диего, становятся прочнее любых рыцарских лат. И Пабло не замедлил этим воспользоваться. Он сделал себе доспехи, из эльфийских ушей. Взгляните на маркиза, он как раз надел их на приём, видимо, дабы произвести нужный эффект.
  Собеседники канцлера внимательно посмотрели на Пабло, который как раз в этот момент кланялся ныне царствующему королю. Под чёрным широким плащом маркиза скрывались чешуйчатые доспехи, по виду изготовленные из золота: кираса и штаны до колен, были сделаны из овальных чуть выгнутых заострённых пластин, размером с ладонь - это и были уши золотокожих эльфов. Не смотря ни на что, на толстом, пузатом маркизе, эти доспехи выглядели внушительно, и даже устрашающи.
  - Эти доспехи во много раз легче, лат, и помимо своей прочности, - канцлер сделал эффектную паузу, - ещё и держат своего владельца наплаву в воде, - граф удивлённо приподнял бровь, и уже более уважительно посмотрел в сторону маркиза, а канцлер тем временем продолжал: - Но так как для доспехов нужны были именно уши эльфов-друидов, то маркизу пришлось напрячься, чтобы собрать их нужное количество.
  - Как много вы о нём знаете, господин канцлер, - теперь и дама более заинтересованно посмотрела на маркиза.
  - Это входит в мои обязанности, и в обязанности моей тайной канцелярии, знать всё о таких людях, как маркиз, - сделал, в сторону дамы, лёгкий поклон канцлер.
  - Так и что же там было дальше, - кокетливо улыбнулась ему дама, изящно обмахиваясь веером, - я вся в нетерпении от продолжения рассказа.
  - Да-да, - закивал граф, - продолжайте господин канцлер.
  - Так вот, - довольно потёр ладонь о ладонь, канцлер, - Для того, что бы раздобыть себе эти магические доспехи, маркизу пришлось не много не мало, а поднять в поход всё дворянство Лигурии. Как он сказал королю Лигурии - Адолфо, придя к нему на приём по поводу финансирования короной его экспедиции: "Я готов повести ваши войска, сир, в великий поход на завоевания новых богатых земель, для лигурийской короны". Этот поход в дикие эльфийские области, на десяти эфирных линейных кораблях, принёс Пабло не только долгожданный приз, но в дополнение к нему - огромное богатство и самое главное славу по всей Лигурии. Экспедиция, несущая на бортах эфирных кораблей 5000 солдат, захватила, около сотни малых планет-островов, на которых находились лесные поселения эльфов. Кроме эльфийских ушей, которые ценятся на вес золота, ещё в большей цене эльфийские еловые леса. Они, - канцлер опять сделал паузу, ловко поставил пустой бокал на поднос прошмыгнувшего мимо гнома-официанта, и также ловко подхватил с этого же подноса полный бокал и, сделав большой глоток, сказал, - из золота.
  - Я что-то слышал об этих лесах, - пощёлкал пальцами граф: - У них вроде как иголки золотые.
  - Верно господин граф, - кивнул в знак согласия канцлер и, достав из кармана две соединённые сосновые иглы, протянул даме, - Это вам сударыня, так сказать, маленький презент от меня.
  - О, какая замечательная вещь! Это же сосновые иголки и, они полностью золотые!
  - Вот это и есть те самые знаменитые иглы, из эльфийских лесов. Но помимо игл, и сами деревья содержат в себе золото, в виде тонких жил. Эти жилы чем-то напоминают кровеносные сосуды. Не спрашивайте меня только, как это золото попадает в деревья, - поднял перед собой ладони канцлер, прерывая вопрос который уже собирался задать граф, - я в этом полный профан. Могу только сказать, что корни этих деревьев, как-то умудряются притягивать в себя золото, находящееся в земле. Они вроде как им питаются. Но если вам хочется узнать подробнее об этом, то можете поинтересоваться у нашего придворного ботаника, - и он кивнул в сторону старичка, в мятом зелёном камзоле, в зелёных бриджах, зелёных чулках, и зелёных башмаках. Тот крутился около растущей, в громадном глиняном горшке, лили в рост с человека, раскинувшей в разные стороны свои длинные разлапистые листья, и изучал через большую лупу, её кремовые цветки, испускающие сильный аромат.
  - Нет-нет, - категорически замахал руками граф, - избавьте нас от общения с этим профессором-занудой. Лучше вы нам расскажите ещё о маркизе. Кто эта стройная дама, в таком прекрасном белом платье, сопровождает его? И почему она скрывает своё лицо под вуалью?
  - Дама, - канцлер презрительно поморщился. - Я бы так не спешил утверждать. Это... эльфийка. Одна из самок тех золотокожих тварей, у которых любимое блюдо в меню - человечина. Видели бы вы её золотые коготки, и острые как иглы зубки, которыми она ещё не так давно раздирала человеческую плоть.
  - О боже, - вздрогнула от ужаса побледневшая дама.
  - Да как посмел, это негодяй привести сюда - эту мерзкую, ушастую тварь, - граф в гневе потянулся к своей шпаге.
  - Господин граф, - перехватил его руку встревоженный канцлер, - вы поаккуратней на поворотах. Маркиз ещё тот рубака. Фехтует он не хуже, а то и лучше вас, уж поверьте мне. И к тому же, он вроде как, - канцлер усмехнулся, - один из претендентов на корону. Так что я бы вам не советовал гневить, возможно, будущего короля. Эта эльфийка - Уррака, единственная из эльфов, с кем маркиз нашёл общий язык. Он её спас из-под жертвенного ножа друида, собирающегося принести Урраку в жертву, помимо её воли. В знак благодарности та стала любовницей своего спасителя, а заодно и переводчицей. И не хмыкайте, господин граф, - уже серьёзно добавил канцлер. - Хоть маркиз и редкостный мерзавец-авантюрист, но из него получится неплохой король-завоеватель. И ничем не хуже нынешнего короля общающегося с призраками.
  
  А вот об этом не знал даже сам канцлер.
  - Нам нужен переводчик и тот, кто понимает хоть что-то в обычаях этих ушастых тварей, - просипел своим мерзким голоском Диего Феррис, подходя к маркизу, сидящему на пне, оставшемуся от только что срубленной и распиленной на чурбаки золотоносной сосны.
  Маркиз как раз в этот момент собирался "прикончить" пятую куропатку, или что-то напоминающее её в этих землях, но противный голос инквизитора, прервал его от аппетитного занятия. Маркиз поморщился:
  - Старя толстая свинья, мало тебе золота эльфов и их ушей, так ты ещё хочешь знать всё об этих длинноухих животных.
  Этот разговор как раз происходил после первой битвы с эльфами, на небольшой приграничной планете в Эльфийской туманности, куда после недельного путешествия через пространства Великого Эфира, команда фрегата "Надежда", под командованием маркиза Пабло Гомеса Морильо, прибыла для охоты за эльфийскими ушами.
  - Ну, извините, сеньор, что я посмел прервать ваш праздничный обед по случаю победы над врагом, - скрипуче захихикал инквизитор, и скоморошно поклонился Пабло. - Или вернее сказать - кровавой резни. - Диего приблизился чуть ли не вплотную к Пабло и, понизив голос, чтобы не слышали сновавшие вокруг солдаты, зло прошипел: - Ты, бестолковый жирный обжора! Ты разве не понимаешь, если мы не найдём себе хотя бы одного союзника среди этих ушастых ублюдков, то задуманная тобой авантюра с будущим походом, нам будет доставаться с большим трудом. Нам ОЧЕНЬ нужен тот, кто знает обычаи этих тварей. Посмотри сколько у нас погибших после первого боя, - и Диего указал большим пальцем на три десятка убитых изуродованных легурийских солдат лежащих вряд. - Если так пойдёт и дальше... Как ты мог убедится, даже наш парящий над лесом фрегат не смог ничего сделать с этими тварями, своими хвалёными пушками.
  Пабло отшвырнул в сторону остатки обеда и, схватив за грудки инквизитора, прорычал ему в ответ:
  - Я и сам вижу, идиот в рясе, что ушастые нам так просто не отдадут свои земли! Если ты не забыл, то я вроде как здесь командую, и понимаю побольше в военных действиях, чем всякий там монах.
  - Убери от меня свои жирные лапы, - отшатнулся от маркиза Диего и, брезгливо сморщившись, скинул с рясы прилипший кусок куропатки. - Не забывай, что без меня, ты не получишь своих артефактов. Да и воевать я умею, тоже.
  В этот момент к ним подбежал боцман "Надежды", и обратился к маркизу:
  - Сеньор Пабло, посланный мною отряд разведчиков, нашёл в чаще леса строение... каменное.
  - Каменное строение, - удивился маркиз. - Ты уверен? Может они просто спутали его с ещё одним эльфийским муравейником? Откуда у этих тварей могут быть каменные здания? В этом проклятущем постоянном сумраке, ещё и не то может привидеться.
  - Нет. Солдаты говорят, что это именно каменное здание. Оно чем-то напоминает пирамиду. Правда, они видели его из чащи леса. Разведчики близко подойти не решились - там, около входа сидело около двух десятков золотокожих, а их было всего трое.
  - Трусливые безмозглые бараны, - прорычал маркиз вскакивая с пня. - Что это за легурийские солдаты, которые побоялись двух десятков ушастых тварей. А ну-ка пойдем, покажешь мне этих вояк.
  И Пабло направился вслед за капитаном, незаметно вытерев о полы его плаща свои жирные руки. Диего только ехидно захихикал, засеменив за маркизом.
  
  - Действительно напоминает храм, - почесал кончик своего орлиного носа маркиз. - Что скажешь, монах.
  - Я инквизитор, - зло прошипел в ответ Диего.
  - Одно другого не слаще, - хмыкнул в ответ Пабло. - Все вы крысы.
  Диего скривился со злобой, но промолчал, зная характер своего партнёра.
  Маркиз внимательно изучал местность в подзорную трубу. Огромная поляна, на которой возвышалось каменное здание, была полностью защищена от нападения с воздуха. Огромные сосны, усыпанные золотыми иглами, окружавшие поляну, выгибались в купол и сплетались своими ветвями в центре, метрах в двадцати над её поверхностью. И без того мрачное свечение зелёной туманности, в которой находилась вся эльфийская система малых планет, на поляну под сплетённые сосновые своды почти не проникало, а о том чтобы высадить десант...
  - Можно было бы высадить десант на сосновый купол, и проделать в нём бреши для проникновения войск. Или расстрелять из пушек купол, а затем спустится к храму на фрегате.
  - Нет, ты действительно тупой монах и не более того, - ткнул с силой в плечо инквизитора, Пабло, и зло улыбнулся. - Если мы это устроим, то тот, кто ошивается сейчас в храме, сбежит от нас. А если я не ошибаюсь, то там должен быть как минимум один друид... О! Похоже там что-то затевается.
  И действительно. В основании пирамиды со скрежетом открылась каменная дверь и из нее вышли пять эльфов с посохами, и в лохматых балахонах. Каждый из них вёл на верёвке обнажённую эльфийку. Воины стерегущие пирамиду поднялись с земли и, завывая какие-то песнопения и потрясая копьями выстроились в два ряда, а друиды пройдя сквозь их строй, принялись подниматься к верхушке пирамиды, по лестнице вырубленной в каменных плитах. Когда процессия из пяти эльфов со связанными эльфийками, взошла на ступени, в след им двинулись ещё десять воинов. Каждый из этих десяти воинов, занял на лестнице, своё место, на определённом расстоянии друг от друга. Оставшиеся внизу, окружили полукольцом вход на лестницу, лицами наружу, и выставили перед собой копья.
  - Ну что же... - маркиз опустил трубу и повернулся к десятку солдат и матросов во главе с боцманом. Те уже принимали каждый по кружке освящённого вина, наливаемого им Диего из бурдюка. Маркиз осклабился: - И после этого ты ещё будешь утверждать, старая ты крыса, что ты не монах.
  - Орден нашего братства-инквизиторов, обязывает меня перед боем благословить солдат идущих, возможно, на смерть. Какого бы они не были вероисповедания, - протянул певучим голосом инквизитор.
  - Да брось ты, Диего, - Пабло вырвал из рук инквизитора, почти полный пятилитровый бурдюк, и одним глотком полностью осушил его, и смачно рыгнув проговорил: - Ну что, надеюсь, я теперь полностью причастился, перед всеми богами Великого эфира. А теперь, хватит молебствовать, всем за оружие и в бой. И помните, мне нужна одна из этих тварей живой. И желательно, чтобы это был друид.
  Последнюю фразу, маркиз уже проорал во всю глотку, бегущим через поляну на ощетинившихся копьями эльфов, с поднятым в одной руке полутораручным мечом, и здоровенным круглым щитом в другой. По латам и щиту маркиза, которым он едва успел прикрыться, защёлкали отравленные золотые иглы, выпускаемые эльфами из духовых трубок. Маркиз, покрытый бронёй с головы до ног, был неуязвим для эльфийских игл, а вот пятерым матросам, одетым в обычные свои костюмы, в которых из защиты, только и были, что кожаные нагрудники, не повезло. Трое сразу повалились мёртвыми, как только выскочили из кустов, каждому из них, иглы воткнулись - кому в шею, кому в лицо. Двое остальных всё же успели добраться, до отряда эльфов, прячась за спинами своих бронированных товарищей солдат. Но один из этих двоих, хоть и добрался до цели, но рухнул в судорогах и с пеной, хлещущей изо рта - яд от царапнувшей его по щеке отравленной иглы, достиг всё же своей цели. В десяти шагах от визжащих на все лады эльфов, маркиз остановился, воткнул в землю меч и, сорвав с руки щит, метнул его как диск, и проорал: "Сдохните ублюдки!"
  Стальной щит маркиза, с заточенной кромкой, врезался в строй эльфов на уровне груди и, перерубив пополам, двух стоящих в центре врагов, со звоном врезавшись в каменную стену пирамиды, срикошетил назад, при этом чуть изменил свою траекторию, и с хрустом вошёл в позвоночник, третьей своей жертве. Не успел, ещё третий эльф, со щитом в спине рухнуть на землю, а маркиз уже с мечом наперевес набросился на оставшихся живых его товарищей. Взмах мечом от левого плеча, и древко копья, попытавшегося прикрыться им эльфа, и его голова, отлетели в сторону. Второй взмах - наискось, сверху в низ, отрубил ещё одному эльфу правую ногу. Тут же рухнувшего и воющего от боли врага, добил выстрелом в голову из аркебуза, выскочивший из полумрака Диего. Маркиз не стал останавливаться, чтобы разделаться с остатками эльфийского отряда, его люди сами довершат начатое. Он устремился на верхушку пирамиды туда, где уже начался кровавый ритуал. Диего быстро и ловко отрезал уши у своей жертвы, спрятал их в сумку, висящую у него на поясе, и кинулся за напарником.
   Друиду-оборотню, осталось испить свою последнюю пятую жертву. Он сделал надрез на руке эльфийки. Жертва издала стон, и опустилась на алтарь. Друид осторожно впился своими начавшими уже удлиниться клыками в руку обречённой на смерть. Эльфийка должна была оставаться живой, до того момента, пока друид не испьёт всю её до капли. Он уже чувствовал, как в нём просыпается великая сила чудовища. Чудовища всемогущего, не того нетопыря, в которых может оборотиться любой из низших эльфов, а того, которое разрушает своим дыханием целые планеты. Как только он станет им, он уничтожит этих мерзких людишек, посмевших проникнуть в чертоги эльфов. Он краем уха услышал, топот ног, воинственный визг его помощников, свист меча, стоны и, дикий рёв. А затем...
  Пабло, с лёгкостью расправившись, с тремя из четырёх друидов, кинувшихся на него, бросился к алтарю, на котором возлежала эльфийка, и над которой склонилось шипастое существо, увеличивающееся с каждой секундой. За его спиной щелкнул аркебуз - это Диего уложил точным выстрелом в голову, последнего из четырёх нападающих. Пабло, даже не оглянулся. Взревев как взбешённый пещерник, маркиз выставил перед собой левую согнутую в локте руку, закованную в броню, и как таран бросился в атаку на друида-оборотня.
  Мощный удар, откинул друида к самому краю площадки. Рыкнув возмущённо - как посмел какой-то человечишка, червяк, его всесильного, оторвать от священного ритуала! Мощный прыжок, и он опустился на задние лапы около этой мрази.
  Полу-оборотившийся в монстра друид, оказался шустрее чем ожидал маркиз. Он только и успел, что прикрыться левой рукой. Массивные челюсти сомкнулись на наручи и, смяв его, вонзились в руку. В следующий миг, щелкнул аркебуз Диего, и круглая пуля пробила левый глаз оборотня. Монстр взревел, и тем самым раскрыл свою пасть. Маркизу хватило этого мгновения, чтобы взмахнуть зажатым в правой руке мечом и, снести оборотню его, так и не преобразовавшуюся до конца, башку.
  - Ну и силище у этого урода, - хмыкнул маркиз, изучая помятый наруч у себя на руке. - Вот чёрт! Эта тварь прокусила мне ещё и руку... - В следующий момент у него помутнело в глазах, и он потерял сознание...
   Мутило. Руку разрывало от невыносимой боли. Казалось, что она раздувается и становится всё больше и больше. Где-то вдали слышались голоса. Два голоса. Один из них - Диего, а вот второй. Вроде женский - но какой-то...шипящий. Пабло помнил точно - у них на фрегате женщин не было.
  - Проклятье, - услышал он отчаянный голос инквизитора, - надо его спустить вниз. Отнести на фрегат. Там есть лекарь.
  - Ехго нельхзя трохгать - раздался в ответ шипящий голосок. - Он долхжен остахваться здехсь на эхтой плохщадке. Укухшенный оборохтнем, чтохбы схтать сахмим сохбой долхжен верхнуться по оконхчании мутахции обхратно тухда гхде нахчался охбряд обхращения...
  Из того, что говорила обладательница шипящего голоса дальше, маркиз, лёжа в полубессознательном состоянии, понял, что его в ближайшие сутки ждало не очень приятное, даже отвратительное, приключение. Он как, оказалось, был укушен оборотнем. Но так как обряд был завершён не полностью, то ему не грозило остаться навечно в рядах меняющих личину тварей. Но организм будет восстанавливаться сутки, а за это время ему придётся побыть в шкуре нечеловеческого существа. Но что это будет за существо, она не знает. Возможно, у него будут десятки личин, выплывающих из его воспоминаний. По прошествии суток, он должен вернуться сюда же к жертвенному алтарю, где была пролита его кровь, кровь покусавшего его друида-оборотня, и кровь его...кровной сестры эльфийки, которую он спас от смерти. "Этого ему только недоставало!" На вопрос же Диего - откуда эльфийка знает их язык, та ответила, что её кровь, которая была на клыках друида-оборотня, во время укуса тем маркиза за руку, смешалась с кровью Пабло.
  - Что ты несёшь, длинноухая уродина?! Какие ещё кровные братья и сёстры?! Проклятье, что это с ним творится?!..
  То, что произошло в дальнейшем, Пабло не знал, как объяснить. Его скрутило в комок от дикой боли. Он взвыл. А затем почувствовал, как из его спины стали расти шипы, а само тело расширяться с неимоверной быстротой. Одежда на нём затрещала. Кожаные завязки лат натянулись как струны и лопнули. Латы со звоном разлетелись по всей площадке в разные стороны. Руки его стали плоскими и гибкими. Он открыл глаза, всё застилал красный туман. Первое что он сделал - посмотрел на руки. Их не было! Были перепончатые крылья нетопыря с размахом крыла метра в четыре. Пабло хотел возмутиться, но из его пасти...да-да, уже пасти, полной острых клыков, раздался дикий рёв. Он почувствовал, как на его голове стали расти два рога, и изгибаться тут же в полумесяцы. Он всё это чувствовал, каждую трансформацию, каждой клеточкой своего тела. Ужасные боли постепенно притуплялись, с каждой секундой его обращения. Но появился один жирный плюс во всём этом - весь его жир, обратился в тугие узлы мышц. Он почувствовал в себе неимоверную силу, благодаря которой готов был свернуть горы. А потом... Потом он понял, что может летать! Он разогнался, оттолкнулся от края площадки, взмахнул крыльями и, полетел! Он сделал один круг над пирамидой, второй, взревел в восторге от свободы полёта. Адреналин взыграл в его крови. Ему захотелось безумной схватки. Окинув взглядом поляну, он увидел у подножия пирамиды людишек - закованных в стальные панцири и вооружённых мечами и топорами. Вот те на ком он опробует свою силу. Издав атакующий рык, он спикировал на цель, схватил одного из этих омерзительных людишек в свои когтистые лапы и взмыл вверх. Его жертва что-то орала, пытаясь рубануть маркиза своей двуручной секирой. Пабло-ящеру это надоело, и он сомкнул на голове орущего свои клыкастые челюсти. Обезглавленное тело солдата, с хлещущим из обрубка шеи во все стороны фонтаном крови, рухнуло к ногам его товарищей. Следом Пабло выплюнул из пасти измочаленную голову. Ошеломлённые, появлением летучей огромной рептилии, подчинённые Пабло только сейчас поняли, что им грозит. Но бежать до спасительного леса было далеко, а запертая каменная дверь так и не поддалась их стараниям.
  - Спинами к стене пирамиды, сухопутные крысы, - взревел боцман, выхватывая из ножен палаш и кортик, и первым выполнил свой же приказ. Пятеро солдат, понимая, что это возможно их единственное спасение, выполнили манёвр и выставили перед собой свои мечи, готовясь принять свой последний бой. Но спасение пришло к ним неожиданно. С земли подскочил, оставшийся в живых ещё один матрос, оглушенный рукоятью меча, во время схватки с эльфами, случайно, одним из солдат. Он только сейчас очнулся и, открыв глаза, увидел, как из зеленого полумрака на него пикирует (хотя Пабло его и не видел, а атаковал стоящих у стены солдат), здоровенный крылатый ящер. Матрос с воплями бросился в сторону леса. Ящер резко развернулся, и полетел за орущей жертвой - в первую очередь догнать убегающего в лес, а те, которые жмутся к стене никуда не денутся. Вот сейчас он его догонит и растерзает своими когтями, как обычного кролика.
   Но тут что-то, щелкнуло в мозгу Пабло, разместившимся в данный момент, под бронированным черепом ящера. Маркиз почувствовал, как этот самый череп стал быстро изменяться. Кривые рога стали обращаться в длинные уши и покрываться шерстью! Всё его тело, принялось, покрываться шерстью! Крылья исчезли и огромная трансформирующая туша ящера, рухнув на землю, пропахала по инерции длинную и глубокую борозду. Боль трансформации была уже не такой сильной как в первый раз. У Пабло даже в глазах не помутнело, и он увидел, приподнявшись на передних лапах... ЛАПАХ!!! Теперь у него вместо крыльев были кроличьи лапки, покрытые белоснежным мехом. Он обратился...
  - О, раздери меня гром, - услышал он удивлённый возглас глядящего на него матроса, - это же белый кролик! Да какой здоровенный и жирный! - И завопил во всю глотку: - Братцы, сколько свежего мяса!
  Матрос, минуту назад вопящий о спасении, теперь выхватил из ножен кортик, и зловеще ухмыляясь, и чуть ли не облизываясь (команда в последнее время ела в основном только солонину), принялся наступать на съёжившегося метрового кролика. Кролик испуганно замотал головой. От стен пирамиды на него надвигались четверо солдат (в отличие от них боцман остался на месте, почуяв, что здесь что-то не так), их безумные взгляды, и обнажённые мечи не предвещали ничего хорошего. Пабло запаниковал и, прыгнув в сторону, запрыгал в лес. В густой чаще леса можно затеряться, от этих изголодавшихся идиотов. На его пути встали колючие заросли скрэба (странность соснового леса в мире эльфов, была в том, что здесь было полно растений, не растущих в иных мирах в лесах такого типа), выпустив из лап острые длинные когти, белый кролик взмахами лап вмиг прорубил себе путь сквозь колючий кустарник. Оставив за своей спиной заросли скрэба, Пабло уже хотел умчаться от своих преследователей в полумрак леса, но замер на месте. Стоп! У него были длинные острые как кинжалы когти, и... Он провёл языком по зубам - острые, хотя и не такие и длинные ка хотелось бы. Хотя два передних кроличьих длинных зуба...ими можно было вырвать сердце из груди этого изголодавшегося барана, решившего поохотится на него. Довольный матрос уже подбегал к жирной тушке кролика, замершего на опушке леса, когда тот резко обернулся, и зловеще ощерился. Последнее что успел увидеть матрос, перед тем как упал с разодранным горлом, была метнувшаяся в его сторону кроличья лапа с длиннющими когтями. Когда солдаты подбежали к тому месту, где лежал хрипящий и истекающий кровью умирающий матрос, кролик уже скрылся за деревьями. Увидев, что сделал кролик, с их товарищем, солдаты попятились назад, испуганно оглядываясь по сторонам.
  - Эй вы, толпа испуганных придурков, - раздался за их спинами голос Диего, спустившегося с пирамиды, - вернитесь к лестнице, и охраняйте её сутки. И что бы ни единая душа не посмела подниматься на верхушку этой пирамиды! Это приказ вашего командира. Мы с маркизом проведём эти сутки там, - и Диего развернувшись, вернулся к эльфийке, ожидавшей его у алтаря. У них появился теперь тот союзник, который многое может рассказать о повадках золотокожих тварей. А эльфийка по её словам, была не последней среди своих сородичей. Просто ей не повезло, как и четверым её сёстрам, на их долю выпал жребий, отдать свою кровь - кровь девственниц, друиду-оборотню, чтобы он обрёл мощь и неуязвимость сотни драконов, для уничтожения пришедших в их мир ненавистных людишек. Но теперь она стала их союзницей, и кровной сестрой маркиза Пабло Гомеса Морильо.
   В это самое время Пабло-кролик спрятавшись в зарослях густых кустов, обдумывал своё положение, пошевеливая своими кроличьими ушами. Он пытался вспомнить, что говорила, так называемая его кровная сестричка. Надо же побрататься с такой уродливой тварью - хотя он сейчас выглядит не лучше. Он до сих пор не мог отдышаться от безумного бега. Слой жира под кроличьей кожей, только вредил в этом случае. И ещё эта проклятущая шерсть. Нет, это же надо, он теперь - белый и пушистый! Бред, полный! Так! Надо сосредоточиться! Как он слышал, ему предстоит проторчать в шкуре оборотня, целые сутки. Уже прошёл как минимум час. Ну, уже не так и плохо. Но если верить словам эльфийки, и тому, что с ним уже случилось, то он может измениться в любой момент, в любую тварь, которая всплывёт у него в памяти. Первым был ящер - это возможно пришло от того друида, которого он зарубил возле алтаря. Потом кролик...
  Неподалёку послышались крадущиеся шаги. Кто это? Неужели эти четверо идиотов солдат всё-таки решились, после того что он сделал с матросом, поохотится за ним в сумрачном лесу. Ну-ну! Пабло высунул свою ушастую, белую мордочку из кустов - в трёх метрах от него стояло два десятка эльфов и у всех в руках были духовые трубки. Пабло развернулся и рванул из кустов в противоположную сторону от эльфов. Хоть он и был метровым кроликом с когтями и клыками, но против отравленных игл это бы всё не сильно помогло. Шкура кролика, это не панцирь черепахи... О, НЕТ!!! Он опять стал обращаться!
  Эльфы обступили, странный полукруглый овальный камень, возвышающийся на два метра над землёй. Поверхность камня была разделена на гладкие узорчатые квадраты. Странно. Только что они видели убегающего длинноухого белого зверя, а теперь на его месте, стоял этот камень. Да ещё и эти отверстия у основания камня. Что там в них. Один из эльфов, подошёл к самому широкому из отверстий и заглянул в него. Там, в темноте что-то шевелилось. Сверкнули огромные глаза, и появившаяся уродливая сморщенная голова огромной клыкастой черепахи, сдавив в своих челюстях голову любопытного эльфа, опять скрылась под защитой своего панциря. Теперь из отверстия торчали дергающиеся в судорогах, золотокожие ноги. Эльфы взвыли. По панцирю защелкали золотые сосновые иглы. Это было плохо, очень плохо! Пабло-черепаха сжался весь внутри своего убежища, сжимая в челюстях эльфийскую голову. Пока панцирь спасает, но если эти длинноухие, догадаются, достать его через отверстия... Голову-то он пока прикрыл. Торчащее из головного отверстия эльфийское тело, его защитит, но вот лапы и хвост! С его черепашьей скоростью, он даже не сможет далеко убежать. Сейчас бы сделать один огромный прыжок...
  Обезглавленное тело эльфа, упало на землю, а огромный тушканчик, оттолкнувшись задними упругими лапами, перепрыгнул через обступивших его эльфов и, лавируя меж деревьями, скрылся из виду. По пути выплёвывая из клыкастой пасти окровавленную эльфийскую голову. Опешившие эльфы, ещё секунд десять стояли и глядели друг на друга, хлопая глазами, и не понимая, как это камень, только что утащивший их товарища, смог обратится в прыгающее существо, с длиннющим тонким хвостом, и задними лапами как у древесного кузнечика. А потом они с визгом бросились на поиски ускакавшего тушканчика...
  Кем только не был Пабло за прошедшие сутки. Он ползал по земле огромной пупырчатой гадюкой. Прыгал по деревьям, белой белкой. Парил над землёй белым нечто, во внутренностях которого, попавшие эльфы разлагались в газ. Летал высоко меж деревьев, то в виде птицы, то в виде жирной обезьяны летяги. И самое главное, что у всех существ, в которых он преображался, шли в комплекте, или острые клыки, или длиннющие когти, но чаще и то и другое вместе. Под конец Пабло умудрился побывать даже в шкуре знаменитого Колобка. Правда Колобок был примерно метра три в диаметре, с пастью, усеянной в два ряда острыми мелкими зубами, и налитыми кровью маленькими глазками. Но в роли Колобка, маркиз пробыл всего лишь минуты три. Так как вмиг застрял меж двух сосен, и сколько не пыжился, не мог сдвинуться ни вперёд, ни назад. Благо, что гоняющееся за ним по лесу эльфы, в этот момент были далеко. А всего лишь - дико захотелось есть. И на ум всплыла, именно эта старая сказка, со старым ноющим хрычом и, его сусеками. Чтоб его уже самого в той печи испекли! И вот тут ему повезло - он обратился в пещерника. В этакого огромного чёрного пещерного льва (какая была связь между печкой и пещерным львом, маркиз и сам потом в будущем объяснить не мог). А это означало - быстрота, проворство и могучая сила. Жир опять скрутился в тугие узлы мышц. А где-то недалеко послышался атакующий визг эльфов. ПИЩА!..
  К концу назначенного ему срока, в лесу окружающему пирамиду, уже не было ни одного живого эльфа. Пабло последние два часа смог контролировать себя в теле пещерника. А шкура льва, покрытая маленькими черными чешуйками, была чересчур прочной для отравленных эльфийских игл.
  Солдаты, нёсшие караул возле лестницы, слыша в округе зловещий рёв пещерника (они сразу узнали его боевой рык - приходилось уже слышать и видеть эту тварь в своих походах) и отчаянные вопли умирающих эльфов, старались не отходить далеко от пирамиды. Они-то знали, чем может закончиться встреча с этой чешуйчатой кошечкой.
  Но вот затрубил небольшой рог Диего - призывающий маркиза вернуться к алтарю. Хитрый инквизитор уже давно понял, кто скрывается под шкурой пещерного льва. Пабло вышел из леса и медленно и величаво направился к пирамиде, помахивая из стороны в сторону своим хвостом, на конце которого из пушистой кисти рос длиннющий шип - не ядовитый, правда, но как орудие убийства весьма опасный. Солдаты и боцман, увидев направляющееся к ним чудовище, столпились возле лестницы и приготовились к последней схватке. Они точно знали, что им пятерым не под силу будет одолеть этого монстра - не того они были поля ягоды. Вот если бы здесь был маркиз...
  - Сеньор маркиз, - заорал боцман, глядя в сторону площадки, считая, что Пабло всё ещё находится на ней, - нам нужна ваша помощь! Здесь пещерник. А кроме вас с ним никто не справится.
  - Идиоты, расступитесь, и пропустите пещерника сюда, - перегнувшись через край площадки, проорал Диего, - это и есть сам маркиз.
  У солдат и боцмана от такого заявления инквизитора, глаза полезли на лбы, но спорить с ним не стали, и медленно не делая резких движений, разошлись в разные стороны. Лев осмотрев повелительным взглядом своих испуганных подчинённых, негромко рыкнул, и прошествовал по лестнице на верхушку пирамиды. Здесь его уже ожидали Диего и эльфийка. Пабло-лев уставился вопросительным взглядом на инквизитора - что, мол, делать дальше? Тот подленько усмехнулся, и кивнул в сторону эльфийки, стоящей, на залитом засохшей кровью алтаре:
  - Эта, девочка, тебе сейчас всё разъяснит.
  - Техперь чтохбы верхнуть техбе тхвой челохвеческий обхлик нам с тохбой нахдо слихться воехдино, - и эльфийка опустившись на четвереньки, на широкую площадку алтаря, призывно посмотрела своими изумрудными глазищами на Пабло-льва и, высунув свой красный раздвоенный язычок, призывно облизала им свои золотые губки.
  Пабло удивлённо уставился на стройную эльфийку, потянувшуюся по кошачьи соблазнительно. На её две пары, одна под другой, обнажённые и чарующие взгляд груди. На её нетерпеливо скребущие по алтарю коготки. На её огнено-рыжий ирокез на голове, доходящий до середины её изогнувшийся в игривой позе спинки. На её...
  Он мотнул головой - попытавшись, избавится от нахлынувшего наваждения. Но это ему не помогло - безумное и в тоже время прекрасное видение не исчезало. Оно... Верней она стояла здесь, перед ним, на алтаре. И звала, звала... В конце концов - он пещерный лев, чешуйчатый монстр, повелитель гор. А она - золотокожая тварь с длинными ушами, живущая в сосновых лесах с золотыми иглами. Раздался повелительный рёв могучего самца, и Пабло-лев сделал огромный прыжок в сторону алтаря. В ответ раздался призывный утробный рык, золотокожей эльфийки...
  Диего захихикал, потирая ладони, и принялся спускаться по лестнице, на ходу заряжая свой аркебуз, и проверяя легко ли добраться до метательных ножей, спрятанных под широкими рукавами его балахона - надо было разобраться с теми, кто остался возле подножия пирамиды. Незачем, что бы у прошедших за эти сутки событий, были лишние свидетели.
  
  Время порталов:
  Царевна.
  В Миррфском королевском замке, до которого Всеслава добралась на эфирном почтовом корабле на последние свои деньги, к которым были добавлены ещё те, что Всеслава выручила от продажи своей верной кобылки, случилась с ней оказия. В одном из коридоров, в котором она, открыв рот, гобелены рассматривала, вцепилась ей в ногу какая-то мелкая тварь. Не то собака, не то крыса, она и не разобрала сразу. Боль ослепила, глаза слезами застило, Всеслава вскрикнула и неожиданно для себя бежать прочь пустилась. Пришла в себя за воротами замка, а перед ней портал, и запах из него тянет, такой знакомый - холодный запах её мира. А ещё она чётко услышала зов. Зов исходил из портала - она должна вернуться в свой мир! Не успела царевна опомниться, как вскочила на все четыре лапы и, сделав длинный прыжок вперёд оказалась в зиме.
  Со стены замка к порталу спланировал седой ворон и, ударившись оземь, обратился в статного белобородого витязя в стальном шеломе, в серебристой кольчуге поверх синей рубахи, в синих штанах и в красных сапогах. В руке он сжимал тяжёлый шестопёр.
  - Поспеши девочка, тебе надо исполнить предназначение в своём родном мире до конца. У тебя ещё есть достаточно времени, - проговорил Белобог и прикрыл густым туманом, место, где висел в воздухе волшебный портал, ведущий в холодный мир принцессы Несмеяны...
  
  Маркиз.
  - Господин граф, я ещё раз советую вам обдумать свой поступок, пока ещё не поздно.
  По краям дуэльной площадки, оборудованной специально для таких целей в королевском саду, стояли напротив друг друга: маркиз, со своим секундантом Диего, и граф (давайте не будем упоминать его имени, так как он в нашей истории не более чем невзрачный дух), секундантом у которого пришлось стать канцлеру (никто другой не рискнул, зная какой скверный характер у маркиза и чем это может грозить в будущем секунданту). На ночной небосвод вышли две жёлтые луны Близняшки, осветив всё вокруг бледно-жёлтым светом. В руках дуэлянтов были полуторучные мечи.
  - Ни каких поблажек этой жирной свинье не будет, - возмущённо проговорил граф и высокомерно задрал подбородок к верху. - Я не потерплю, чтобы это существо, - кивнул он презрительно на стоящую у края площадки эльфийку, к этому моменту убравшую с лица вуаль, - прибывало на приёме, как ровня мне - дворянину знатного старинного рода.
  - Но ей позволил прибыть в качестве гости сам ныне царствующий король, - попытался привести последний веский довод канцлер.
  - Мне ваш король не указ! Я не его подданный, а только лишь гость. И почётный гость - заметьте! И в нашем королевстве, таких существ как эта самка держат в хлеву на ошейнике, и не допускают во дворцы вельмож, - граф взмахнул резко мечом, как бы обрубая все возражения канцлера.
  - Напыщенный гордый индюк, - зло пробурчал канцлер, направляясь к маркизу, который как раз в этот момент весьма сосредоточено, обсуждал с Диего, что-то срочное, что передал ему посыльный, вбежавший в приёмный зал, как раз перед самой ссорой графа и маркиза.
  - Маркиз, - смущённо улыбаясь обратился канцлер, после того как Диего и Пабло прервали свой разговор и дружно посмотрели на него, - не могли бы вы, ну, как бы это проще сказать...сильно не калечить, графа. Он представитель Большого Альбиона. А у них весьма сильный флот, и нашему государству союз с ними весьма не помешал бы.
  - Возможно, канцлер, полчаса назад, я бы так и сделал, ради развлечения, но весть, которую мне принёс посыльный, сменила все планы. Теперь мне, обязательно, нужен труп этого ишака, - и маркиз сплюнул в сторону графа, нетерпеливо переминающегося с ноги на ногу, в ожидании поединка. - И чем скорее, тем лучше. Диего готовь свои магические порошки, или что там ещё у тебя припасено на этот случай, а я пока прирежу спесивого индюка.
  - Ну, прям мысли сходятся, - пробормотал канцлер, наблюдая за тем, как маркиз не спеша направляется к центру дуэльной площадки.
  - Вы это о чём, канцлер, - поинтересовался инквизитор, выуживая пару пузырьков из своей походной сумки.
  - Да так, мысли вслух.
  - Готовься умереть жирная свинья, - проговорил презрительно граф, приблизившись к маркизу, и принялся обходить его по кругу. - Вначале я сцежу из тебя весь твой жир, а затем перережу горло твоей ушастой самке.
  В ответ на эти слова, наблюдающая за поединком Уррака, утробно и страстно заурчала, и подразнила графа своим красным раздвоенным язычком.
  - Как много разговоров, граф, - поворачиваясь вслед за кружащим по кругу противником, с усмешкой проговорил Пабло, держа меч в опущенной руке, а затем, громко засмеявшись, крикнул эльфийке: - А ты похотливая шлюха и не надейся, на то, что я дам развлечься тебе с этим расфуфыренным фазаном. На сегодня оргии отменяются, мне нужен его труп.
  Эльфийка дико засмеялась и выкрикнула:
  - Ухбей ехго рахди мехня мой пуххлик!
  Граф вздрогнул от дикого эльфийского смеха, и замер на миг. И вот этого мига и хватило маркизу. Он резко вскинул руку с мечом, и метнул его как метательный нож. Блеснувший в воздухе клинок, вонзился в грудь графа, по самую рукоять.
  - Так быстро, - только и фыркнул не удовлетворившийся видом поединка, канцлер. - Хорошо, что король не покинул приёма, ради вашей дуэли.
  - А вот это зря, - проговорил маркиз, подходя к продолжавшему всё ещё стоять графу, и непонимающе глядящему на торчащую из его груди рукоять меча, - то, что произойдёт дальше, весьма бы позабавило Его Величество. Он ведь весьма падкий до всей потусторонней чертовщины, - маркиз выдернул меч из груди графа, и тот тут же рухнул наземь, а маркиз отошёл в сторону. - Диего тело графа полностью в твоём распоряжении. Надеюсь, я точно нанёс рану? Больше не надо дырявить этот мешок с костями?
  - Точнее не бывает, - склоняясь над трупом, ответил инквизитор, и принялся поливать рану жидкостью из пузырька, и при этом бурчал себе под нос какие-то заклинания. Жидкость, попав в рану, задымилась, а затем из раны вверх ударил бледный тонкий луч, и вытянувшись в рост человека оборотился в парализованный призрак графа. Диего захихикал и плюнул в призрак, тот принялся расширяться, глядя на всё это безумными глазами.
  - Портал готов, - только и сказал Диего.
  - Мы вынуждены покинуть приём, - поклонился маркиз канцлеру. - Я получил известие, что в моих землях в Лигурии, завелась какая-то чертовщина, а более быстрого способа, чем через магический портал, добраться туда, нет. А подходящий по мощности портал, Диего может создать только благодаря призраку дворянина. А тут как раз этот, индюк подвернулся, - Пабло пнул сапогом мёртвого графа. - Ну, как, скажите, не воспользоваться таким подходящим моментом? Вот я его и упокоил. Мы не прощаемся надолго, канцлер. Портал будет держаться в течении двенадцати часов, так что вы распорядитесь, тут, - маркиз кивнув на труп, - что бы этого жмурика, пока не передвигали с места.
  - И ещё, - добавил Диего, обращаясь к канцлеру, после того как маркиз исчез в мареве портала, - поставьте здесь стражу, на то время пока мы не вернёмся. Портал настроен только на нас троих, так что если кто-то посторонний попытается пройти через него, то его просто распылит на мелкие частицы.
  Эльфийка, а вслед за ней Диего шагнули в портал, канцлер остался на поляне в одиночестве. Но он недолго стоял в онемении - и не такое ему приходилось видеть в своей жизни. Хлопнув громко в ладоши, он призвал слугу скрывающегося всё это время за деревьями...
  
  Предназначение, или - я тебе пригожусь.
  Она бежала. Мышцы буграми ходили под серой длинной шерстью. Справа и слева мелькали стволы деревьев, кусты, пучки жухлой травы, выглядывающей из-под снега. Человеческие голоса и лай собак, доносившиеся издалека, подстегивали ее, и она, шумно переведя дыхание, прибавила ходу.
   Впереди показался овраг. Он стремительно приближался и буквально на глазах делался шире и глубже. Она напрягла лапы и прыгнула. Полет продолжался всего пару мгновений, лапы коснулись снега на другой стороне расщелины, и, пробежав по инерции еще несколько шагов, волчица остановилась и стала вслушиваться во внезапно обрушившуюся на нее тишину леса. Человеческих голосов и лая собак не было слышно. В нос не бил их мерзкий запах. Лес наполнен привычными звуками. Вот вспорхнула тетерка. А там лопочет заяц, устраиваясь на дневную лежку. Дальше, вон за теми деревьями, мышкует лиса. А над всем этим разносится монотонное, успокаивающее постукивание дятла.
   В желудке привычно засосало. Волчица облизнулась и повела носом. До зайца совсем близко. Но прежде, чем сделать шаг по направлению к добыче, она снова прислушалась, на этот раз к себе.
   Волчица шумно вздохнула, загоняя внутрь человеческую сущность, и снова повела ушами. Голод напомнил о себе, вызвав легкую дрожь во всем теле. Запахи стали гуще и насыщенней. Она совершенно бесшумно двинулась вперед, едва касаясь снега кончиками лап. Зайца она прекрасно слышала и чуяла. Тот, сжавшись в тугой, мускулистый комок, притаился под кустом, очевидно, надеясь переждать опасность. Когда он обнаружил волчицу, бежать было уже поздно, но косой попробовал. Он сделал большой прыжок в сторону. Но волчица серой молнией метнулась к нему, и ее острые зубы сомкнулись на трепещущем загривке.
   Первый голод был утолен. Облизнувшись, волчица побежала по едва видимой тропе, углубляясь в лес. Солнце уже вовсю сияло на небосклоне, и пора было устроиться на днёвку. Добравшись до поваленной сосны, волчица улеглась в кустах на сухой траве, которая пучками торчала из снега, положила голову на лапы, прикрыла хвостом нос и закрыла глаза.
  
  Всеслава осторожно вынырнула из вязкой тьмы. Сознание зверя и её собственное не сливались, и когда волчица бежала, принюхивалась, охотилась и выбирала место днёвки, царевна как бы наблюдала за ней со стороны. Но вот сейчас вдруг ощутила, что это сильное тело принадлежит ей одной. Все, без остатка. Всеслава осторожно коснулась сознания волчицы и почувствовала, как душная тьма отступает.
   В первое мгновение, осознав себя в теле зверя, Всеслава запаниковала, и зверь сам упрятал её глубоко внутрь, чтобы не мешала. Теперь же, когда царевна была относительно спокойна, их сознания с волчицей слились воедино, и Всеслава почувствовала себя сильной. Лес не пугал, звуки и запахи, окружающие её, стали казаться привычными, знакомыми, не страшными. И откуда-то пришла спокойная уверенность, что в шкуре зверя царевна не навсегда.
  
  Солнце почти село, когда волчица встрепенулась и подняла голову. Разбудил ее не голод, а человеческий крик. Она поднялась, втянула в себя морозный воздух и побежала в ту сторону, откуда явственно доносились звуки борьбы.
  Седой ворон сидел в развилке сухой ели и с интересом наблюдал, как на прижавшегося спиной к раскидистому дубу человека надвигается огромный медведь. Серая шерсть обвисла клоками, бока ввалились, маленькие глазки налиты кровью. Ворон, приглядевшись, с удовлетворением отметил, что у человека нет страшного оружия, рогатины, а всего лишь небольшой топор дровосека сжимают его побелевшие пальцы. Медведь рыкнул, прижал уши и бросился на человека. В тот же миг из кустов выскочила волчица и одним огромным прыжком взлетела на спину шатуна. Она вцепилась в широкий загривок, намертво сжав челюсти. Медведь взревел, завертелся на месте, мышцы волной заходили под свалявшейся шерстью. Он мотнул головой, взмахнул передней лапой, а человек, подскочив почти вплотную, ударил топором прямо в оскалившуюся пасть. Раз, другой, третий... Неопрятная туша рухнула, а волчица отлетела в сторону.
  Когда она поднялась, охотник уже смотрел прямо на нее, натянув лук. Волчица выдержала взгляд, а потом в мгновение ока скрылась в кустах. Ворон осуждающе каркнул и тоже сорвался с места.
  
  На лес опустилась ночь. Волчица бесшумно бежала вдоль тропы, притворяясь бестелесной тенью. Иван шел ходко. По-видимому, встреча с медведем не лишила его решимости. Волчица догадывалась, куда он направляется, и это её тревожило. Почему? Она не знала, не могла объяснить, как не могла объяснить и того, почему вмешалась в его схватку с шатуном.
   Потянуло дымом. Впереди была деревня. Волчица приотстала, принюхиваясь и прислушиваясь, а когда вновь настигла Ивана, он уже перелезал через высокий крепкий забор. Волчица выждала несколько мгновений, одним прыжком перемахнула забор, уселась под ближайшим кустом смородины и приготовилась к томительному ожиданию. Но всё произошло очень быстро. Скрипнула дверь. Охотник появился на крыльце, что-то пряча за пазуху. И в этот миг звякнула цепь и гавкнула собака. Раз, другой, а потом захлебнулась бешеным лаем. Иван бросился к забору, но со всех сторон к нему уже бежали люди с криком: "Держи вора!". Охотника скрутили, ударили несколько раз и засунули в погреб, устроенный в стороне от дома, недалеко от собачьей будки. Задвинув на крышке тяжелый засов, люди ушли, не выставив стражу. Наверное, решили, что никуда до утра пойманный не денется.
   Когда двор опустел, в доме погасли огни, и установилась относительная тишина, волчица выбралась из своего укрытия и осторожно, крадучись, направилась к погребу. В будке снова заворочалась собака, звякнула цепь. Но в этот раз волчица не дала шавке ни разу гавкнуть. Выплюнув клок шерсти, она одним прыжком оказалась у крышки погреба. Засов, конечно, ей сдвинуть не удастся. Заворчав от бессилия, волчица метнулась к крыльцу дома, сама не понимая, зачем. И тут краем глаза увидела что-то, тускло блеснувшее в снегу. Монисто! Оно, наверное, выпало из-за пазухи Ивана, когда его схватили.
   Волчица осторожно подцепила монисто зубами - и ткнулась лицом в снег, корчась от боли. Приподнявшись на дрожащих руках, трясясь от холода, девушка крепко сжала в кулаке монисто. Всё верно. Иван говорил же, что оно с оберегом. Должно быть, поэтому Всеслава снова в своем теле, человеческом.
   Снег остро колол босые ступни, ночной мороз обжигал тело. Царевна быстро подбежала к погребу и схватилась за засов. На мгновение мелькнула мысль, что монисто придется отдать охотнику, а это значит, что она снова станет зверем. Острое сожаление разлилось внутри, Всеслава отдернула руки от засова, глубоко вздохнула, поеживаясь, а потом решительно вытащила из скоб тяжелый засов и откинула крышку. На неё пахнуло сыростью и чем-то кислым. Сморщившись, она громким шёпотом крикнула в темноту:
  - Иван! Выбирайся, быстрее!
   Темнота зашевелилась, заворочалась, и вот из погреба, слегка покачиваясь, выбрался охотник. Одежда на нем была в беспорядке, под глазом огромный синяк, губы распухли. Девушка на мгновение удивилась, что видит всё так отчетливо, хотя вокруг было довольно темно, но тут Иван поднял голову и замер с открытым ртом. Всеславу опалило жаром. Она словно увидела себя со стороны: чумазая, растрепанная и...совершенно обнаженная.
   - Вот, возьми, и беги скорее к своей Олюшке, - забормотала она, впихивая ему в руку монисто. - Да поторопись же ты!
   Едва охотник сжал в пальцах тускло блестевшее украшение, новая боль ослепила Всеславу. Через пару мгновений она, вскочив на все четыре лапы, потрусила мимо отшатнувшегося охотника к забору, перескочила через него и, перейдя на рысь, побежала к лесу. У опушки обернулась. Человеческая фигура, чуть пригибаясь, быстро двигалась к тому же лесу, чуть левее от неё. Волчица провожала охотника взглядом до тех пор, пока он не скрылся за деревьями, и тоже углубилась в лесную чащу.
   Как ни странно, но голода, еще недавно мучающего зверя, волчица больше не чувствовала. Бег её стал целеустремленным, хотя поняла, куда бежит, только когда в первых проблесках восходящего солнца между деревьями замаячил заветный портал.
  
  Чудовище, или...
  - И давно это началось?
   Пабло изучал город, лежащий у подножия холма, на котором высился его замок. Город был столицей провинции, которую пожаловал ему в правление, король Лигурии, за боевые заслуги перед короной. Провинция в себя включала огромный плодородный остров, парящий в Великом Эфире, растянувшийся в длину и ширину на несколько сотен километров, покрытый холмами и растущими на них густыми лесами, деревья которых шли на постройку эфирных кораблей. Богатств этого острова, с его тремя весьма крупными торговыми городами, и несколькими десятками деревушек, и ещё парой малых островов в Эльфийской туманности, Пабло вполне хватало для его авантюрной жизни. Несмотря на свою комплекцию, он не мог усидеть долго на месте. Вот и сейчас, узнав, что один из его городов, постигла необычная катастрофа, он, наплевав на борьбу за трон и корону, отправился в свою провинцию, только ради того, чтобы разгадать загадку этого явления.
  - Ты что оглох, старый болван, - рявкнул маркиз, на стоящего рядом с ним пожилого гнома, трясущегося и вспотевшего от страха. - Я тебя сделал мэром города, не для того чтобы ты тут изображал передо мной трусливую овцу. Что здесь творится, чёрт тебя раздери?!
  - Из-звините, марк-киз - заикаясь и продолжая трястись от страха, пролепетал бледными губами гном, - н-но я-я н-не м-могу в-вынести т-того уж-жаса, к-который ис-сходит от эт-того ту-тумана.
  - Всё ясно, - пробурчал, нахмурившись маркиз, и махнул рукой:
  - Убирайся отсюда, труслива скотина. - Гном с расширенными от страха глазами, поклонился маркизу, и шмыгнул по лестнице вниз. - И чтобы я тебя здесь больше не видел! Ты больше не мэр моего города! Убирайся к чертям собачьим, вообще с моего острова!
  - Зря ты так с ним. Как я понял он тут совсем не причём, - процедил сквозь зубы побледневший Диего, изучающий густой белёсый туман, затянувший уже весь город, и расползавшийся по окрестностям вокруг него, и приближающийся к замку.
  - О чём ты, - посмотрел на инквизитора маркиз, и удивлённо воскликнул: - Да что это с вами со всеми?! Трясётесь при виде этого тумана, будто овцы, завидевшие изголодавшуюся стаю волков.
  - А это и есть всё из-за этого проклятущего тумана, - проговорил бледный Диего, на лице которого выступили крупные капли пота, и продолжил, выдавливая с трудом из себя каждое слово: - Я, выяснил - этот туман появился сутки назад. В полночь дозорные с башни замка, увидели, как на город спустилось огромное бледное светящееся облако. Оно опустилось как раз на центральную площадь, и начало расползаться по всему городу. Жителей города, вмиг поднял с постели неимоверный ужас, и они, кто, в чём был, бросились вон из города. Страх, гонит всех от стен города, вплоть до животных и птиц, и чем дальше туман растекается, тем больше народа заставляет он, не собирая своих пожитков, убегать, куда глаза глядят. Люди попрятались, кто, где мог - по лесам, по дальним деревням. Но если эта зараза полезет и дальше, то не помогут и эти убежища. Начнётся поголовное бегство с острова. Туман надо остановить, во что бы то ни стало. Ещё немного и он доберётся до замка, и тогда, все кто здесь ещё остался, сбегут. Это сейчас он ещё далеко, и люди в замке чувствуют только малую толику того страха, которая исходит от него. Но ещё часа три, и всё будет кончено.
  - Какие меры принимались, - нахмурившись и скрестив на груди руки, поинтересовался Пабло.
  - Капитан твоих гвардейцев, лично возглавил конный отряд из двадцати бойцов, и отправился в сторону города. Когда до тумана оставалось около километра - всадники почувствовали давящий на них ужас, а лошади заупрямились и отказались категорически идти дальше. И ещё... - Диего вроде как смутился и замолчал.
  - Ну что там ещё, - нетерпеливо спросил маркиз.
  - Все до одной лошади... - Диего опять запнулся, а затем, хмыкнув, продолжил: - Обмочились.
  - ЧТО?! - Пабло, расширенными от удивления глазами, уставился на бледного и сжавшегося в комок инквизитора. - Боевые скакуны, крушащие в боях своими копытами, черепа врагов - обмочились от страха?! Покрывшийся потом бледный инквизитор, только кивнул в ответ, а маркиз злобно зарычав, стукнул кулаками по каменному парапету.
  - Ты бы потише злобствовал, - прошипел Диего, - и без твоих завываний, страх накатывает.
  - Но, чёрт возьми, - повернулся к инквизитору, возмущённый маркиз, - мне-то не страшно! Почему?!
  - Ты не охдин тахкой, - раздался спокойный голос эльфийки, поднявшейся в этот момент на площадку башни. - Я тохже не чухвствую к эхтому тухману ни кахпли страхха.
  Пабло задумчиво посмотрел, на уже успевшую переодеться эльфийку. На ней был походный костюм: кожаные куртка и штаны - чёрного цвета, высокие сапоги-ботфорты на низком каблуке, на руках беспалые кожаные перчатки, а под курткой обтягивающая её две пары упругих грудей черная майка из гибкой и прочной плетёной кольчуги. И весь этот боевой наряд завершали, две висящие по бокам, на поясе, с чуть искривлёнными клинками, абордажные сабли.
  - И почему я не удивлён, что мы с тобой сейчас отправляемся вглубь этой белёсой дряни, - хмыкнул задумчиво Пабло, сжимая и разжимая свои толстые пальцы рук. - И всё же ответит мне кто-нибудь - почему мы с тобой не чувствуем страха перед этим надвигающимся туманом?
  - Вероятно, - проговорил задумчиво Диего, - во всём этом замешана эльфийская кровь. В ней видимо есть какие-то элементы, которые защищают организм, от пагубного влияния вируса страха, который распространяется благодаря этому туману. Возможно...
  - Диего, - прервал его раздражённо маркиз, - давай ты свои научные излияния, будешь изливать где-нибудь потом, на каком-нибудь заумном совете бакалавров. Вкратце, как я тебя понял, эльфийка, имеет иммунитет к ужасу исходящему от тумана. Ну а причём здесь я?
  - Неухжели ты захбыл, мой тохлстячок, - хищно улыбаясь, эльфийка страстно прижалась к Пабло, и поскребла коготком указательного пальца его второй подбородок, - мы с тохбой кхровные бхрат и сехстра. В техбе ехсть кахпелька мохей крохви, и эхто техбе дахёт преихмущество перехд нахдвигающимся тухманом, - и эльфийка рыкнув, впилась зубками в мочку уха маркиза.
  - Проклятая забывчивость, - утробно прорычал в ответ маркиз и, обхватив своими ручищами, игриво отбивающуюся эльфийку, усадил её на парапет.
  - Может, отложите на потом свои плотские извращения, - ехидно заметил за спиной маркиза, трясущийся инквизитор, - в первую очередь надо разобраться с этим туманом, иначе я скоро обгажусь от страха, как те лошади, в прямом смысле этого слова, - Пабло и Уррака прервали свой страстный поцелуй и смеющимися глазами посмотрели на Диего. - Что вы так на меня уставились? Да, обгажусь, и ничего в этом смешного нет. Страх вот уже где, - инквизитор ребром трясущийся ладони провёл себе по горлу. - Так что ты,- Диего зло посмотрел на эльфийку, - отрывай свою задницу от парапета, - а ты, он перевёл взгляд на маркиза, - прекращай лизаться здесь с этой... - инквизитор сжал губы в тонкую линию, и закончил: - Нам надо выдвигаться к туману, время поджимает.
  - А ты что, тоже с нами пойдёшь? - Пабло удивлённо посмотрел на решительно направившегося к лестнице инквизитора...
  
  - Это не туман, а самый настоящий кисель, - выругался уже который раз, Диего. - В нём можно завязнуть как в болте. У меня уже вся ряса пропиталась этой гадостью.
  - Заткнись, монах, - маркиз уже устал слушать жалобы инквизитора, - тебя никто не заставлял идти с нами.
  - А если понадобится моя магия, что ты будешь делать,- ехидно поинтересовался Диего.
  - Ладно, сдаюсь, ты нам нужен, но если ты хоть ещё раз пожалуешься, на этот чёртов туман, я на всё наплюю, и лично сам тебя придушу.
  Туман и впрямь был липкий. От него исходил странный душный, тяжёлый запах тления и гнили, смешанный с запахом болота. Под ногами постоянно, что-то хлюпало.
  - Лихорадка мне после этого похода точно обеспечена, - процедил тихо, так чтобы не услышал маркиз, Диего. - Да ещё и этот проклятущий зуд.
  Перед самым выходом, он полностью обмазался кровью эльфа, одного из пяти сидящих в темнице замка. И как не странно его идея сработала. Покрытый слоем подсохшей крови, Диего перестал чувствовать ужас, исходящий от тумана. Но сейчас, когда они вошли в этот вонючий кисель, всё его тело принялось неимоверно чесаться, а всё потому, что кровь эльфа принялась пениться и постепенно испаряться. Всё это жутко не нравилось Диего. Что будет, если кровь испарится ещё до того, как они выяснят, загадку тумана.
  -Да я просто сдохну, - недовольно проворчал инквизитор.
  - Тиххо. Мы похдходим к гохроду, - остановилась эльфийка и подняла руку вверх.
  Как не странно внутри туман был не такой густой, как если глядеть на него снаружи. Видно было шагов на двадцать. Так что внезапного нападения, какой-нибудь твари, выскакивающей из тумана, можно было не опасаться. Да и не встретили они пока никого. Всё вокруг будто вымерло.
  Посовещавшись, они решили идти на центральную площадь города - как ни как всё началось оттуда, значит и источник, всех проблем находился там. Они уже прошли приличное расстояние, по главной улице, идущей от ворот к центру города, когда из боковой улочки, раздались шлёпающие шаги, и послышались квакающие смеющиеся голоса, говорящие на непонятном языке. А затем им на встречу вырулил отряд странных лупоглазых существ, похожих на прямоходящих жаб. Они тащили на спинах тюки с награбленным добром. У каждого в руках был короткий метровый гарпун, с широким зазубренным наконечником. Их было пятеро, и они, увидев людей, замерли на месте от изумления, уставившись на них своими выпученными, жёлтыми жабьими глазами. Маркиз первым пришёл в себя. Меч был у него в руке, ещё с того момента как они вошли в город. Жабы ещё не успели опомниться, а клинок Пабло уже раскроил, троим из них, их уродливые головы, прикрытые башлыками в красную клетку. Двое оставшихся развернулись, и хотели было скрыться в переулке, но были настигнуты, один пулей из аркебуза, а второй метательным ножом Диего.
  - Мерзкие уродливые скользкие твари, - скривился Диего, выдёргивая из жабьего затылка, свой нож и вытирая его от крови о башлык.
  - Да ещё к тому же, трусливые и ни черта не умеющие сражаться, - добавил Пабло, склонившись над убитыми.
  - Чхто эхто за сухщества, - присела рядом с ним Уррака.
  - Жабаки, из Гнили, - с омерзением сплюнул маркиз. - Давненько о них ничего не было слышно. Вечно занимаются разбоем исподтишка. На этот раз они придумали что-то весьма оригинальное.
  Жабоподобные, ластоногие существа, покрытые склизкой бородавчатой кожей, имели короткие круглые туловища. Одеты жабаки были в плетёные кольчуги на голое тело, и в серые кожаные бриджи до колен, плотно обтягивающие их худые и длиннющие ноги. Длинные (такой же длины, как и ноги) худые руки, защищённые кожаными наручами, оканчивались четырёхпалыми кистями, с небольшими перепонками меж пальцев. Из круглого тела, росла сразу, без какой либо шеи, большеротая, плоская, жабья морда. Из вооружения у жабаков были короткие гарпуны, и мачете.
  - Кахкая охмерзительная рохжа, - презрительно проговорила эльфийка, поворачивая острием своего палаша морду жабака, уткнувшуюся лицом в брусчатку, и внимательно её изучая.
  - Лучше иметь дело с десятью твоими сородичами, крошка, - ответил ей маркиз, - чем с одной такой жабьей тварью.
  - Охни чем-хто нахпоминают техбя мой михлый, толхстячок, - ощерилась Уррака, поглядев на Пабло хитрыми, сузившимися зелёными глазами. - Ты тахкой же крухгленький, как и охни, и... с тохбой тохже опахсно ихметь дехло.
  - Только они всегда тебя придадут, чем бы они тебе не клялись. Все кто не из их клана, для них пустое место, - хмыкнул маркиз, и почесал эльфийку за ухом, сразу заурчавшую в ответ.
  - Кстати о кланах, - резко прервал их, инквизитор. - Насколько я помню, их кланы объединяются только для масштабных сражений. А награбленное ими добро, однозначно указывает на типичный грабёж. И туман явно придуман для этой цели.
  - Значит, - вытянулся во весь свой громадный рост, и осмотрелся по сторонам маркиз, - если они пришли грабить, то их тут не так уж много. А по их башлыкам... - маркиз на миг задумался, - Это Клетчатые. И их тут сотня, не больше. Для нас это семечки. Так ведь, монах? Эй, Диего, что с тобой?
  А Диего как раз в этот момент начало трясти, и он побледнел как тот призрак графа, которого он вызвал для создания портала. Ему стало казаться, что из тумана, со всех сторон к нему тянуться уродливые когтистые жабьи руки, покрытые бородавками и вонючей слизью. Он отпрянул, от подошедшего к нему маркиза и, вжавшись в стену, замотал от ужаса головой, отгоняя жуткие видения, и дико вопя:
  - Изыди Сатана!!!
  Последовавшая за этим воплем, тяжёлая затрещина, сбила его с ног, и он рухнул, скуля к ногам маркиза.
  - В следующий раз следи за базаром, ублюдок, а иначе вырву твой вонючий язык! - Маркиз присел возле скрутившегося от ужаса инквизитора и, схватив его за грудки, посмотрел на его лицо. - Вот же чёрт! Вся эльфья кровь с его кожи исчезла! Это как?
  - Охна исхпарилась, - принялась осматривать инквизитора Уррака, - Вихдимо, тахкая захщита, кахкую прихменил Диехго на сехбя, врехменная. Что-хто охдно из дхвух вохздействовало на эхто, или сахм тухман, или чехловеческая кхровь инхквизитора. А мохжет и то и друхгое вмехсте. Вот ехсли бы он впрыхснул эльхфийскую кхровь сехбе в вехну.
  - Ну и где мы сейчас возьмём для переливания эльфийскую кровь, - раздражённо произнёс маркиз, а затем удивлённо уставился на Урраку, та только улыбнулась и молча кивнула в ответ. - Ну, если ты знаешь, как это сделать, то действуй быстрей. Он нам в любом случае нужен во вменяемом состоянии. Возможно, всё же нам понадобится его магия.
  В этот момент из того же переулка, из которого вывернул погибший отряд грабителей, появился ещё один жабак. Увидев, что его сотоварищи перебиты, и что его ожидает та же самая участь, так как его уже заметили, и уйти не дадут - это точно, он решился на отчаянный поступок. Он вобрал в себя побольше воздуха, под его жабьим ртом раздулся здоровенный зелёный пузырь - и он издал, громогласный рёв.
  - Ну, всё приехали, - маркиз злобно скрипнул зубами и выстрелил в голову жабака, из подхваченного с земли аркебуза, выпавшего из рук Диего. - Сейчас на этот зов сюда прискачет весь клан, этих уродливых жаб. А у нас на руках трясущийся от страха монах. Они хоть и трусливые, но если соберутся всей толпой, то задавят нас своей массой. - Маркиз осмотрелся, а затем, кивнул на ближайший каменный двухэтажный дом с тяжёлой дубовой, сейчас распахнутой, дверью, на первом этаже которого были только два узких оконца, через которые жабаки уж точно не проберутся: - Укроемся пока здесь.
  И подхватив за шиворот, брыкающегося и скулящего от страха, инквизитора, вбежал в дом. Уррака последовала за ним, подхватив по пути пару гарпунов. Маркиз затащил воющего инквизитора по боковой лестнице, идущей вдоль стены, на площадку второго этажа, и кинул его на пол.
  - Сколько займёт времени, эта операция по переливанию крови, - поинтересовался маркиз у подбежавшей эльфийки.
  - Не бохльше пяхти михнут, - оценивающе осмотрев инквизитора, ответила та, - крохви нухжно нехмного. Глахвное прахвильно прохвести рихтуал.
  - Начинай, - кивнул маркиз, - а я пока займусь жабаками. Проклятье! Мы забыли задвинуть засов!
  В открытую дверь уже пытались ввалиться четверо жабаков, отталкивая друг друга локтями, и возмущённо друг на друга квакая. Маркиз, недолго думая, просто перемахнул через перила площадки второго этажа и спрыгнул вниз. После приземления его туши, грохот был неимоверный. Половые доски подпрыгнули и отчаянно затрещали. Жабаки толкающиеся в дверях, от грохота, наделанного падением здоровенной туши маркиза, вздрогнули и замерли на пару секунд. Этих секунд хватило Урраке, чтобы метнуть оба гарпуна в цель. Два жабака упали в проёме дверей проткнутые насквозь. Двое, оставшихся в живых попытались отступить на улицу, но сзади уже напирала толпа жабаков, примчавшаяся на тревожный зов. Эти двое тут же были зарублены, подбежавшим к дверям маркизом. Теперь в дверях высилась небольшая баррикада из четырёх трупов. Правда двери закрыть было нельзя, но и продвижение врага в дом, это останавливало.
  В это время, Уррака уселась верхом, на обезумевшего от страха, Диего, и обхватила его тело покрепче своими ногами. Задрав рукав его рясы, она отыскала у него на руке вену, и вогнала в неё свой острый коготок, лицевой стороной вниз. Затем аккуратно надрезала край подушечки своего пальца, остриём метательного ножа, одолженного у Диего, и принялась читать заклинание. Кровь из пальца, толчками, начала поступать по внутренней ложбинке коготка эльфийки точно в ранку, проделанную в вене инквизитора. По мере, проникновения в вену Диего, эльфийской крови, тот прекращал скулить, а его взгляд становился вполне осмысленным. А затем он взвыл возмущённо и принялся вырываться из-под сидящей на нём эльфийки.
  - Пошла прочь с меня, золотокожая тварь! - орал он, уже вскочив и оправляя на себе рясу. - Как, ты, посмела, своим дрянным телом, осквернить мой святой сан?!
  - Диего, ты как что-нибудь, скажешь - святой сан, - раздался весёлый рык маркиза, с площадки первого этажа, разделывающего как раз в этот момент, очередного жабака, появившегося в дверях и метнувшего гарпун в грудь Пабло. Гарпун, естественно звякнув острием о доспех, сделанный из эльфийских ушей, свалился к ногам маркиза. А вот голова жабака, удивленного от такого поведения своего оружия, в тот же миг была проткнута мечом маркиза, точно между глаз. Баррикада в дверях, пополнилась ещё одним трупом, а маркиз оглянувшись, весело подмигнул Диего, сбегающему по лестнице, и испуганно оглядывающемуся на спускающуюся, вслед за ним эльфийку:
  - Добро пожаловать в семью, братик!..
  
  - Братик! Нет, ну это же надо, БРАТИК! - всё ещё не мог никак успокоиться Диего, после того, как они втроём выскочив из дома на улицу, в пять минут разогнали всех жабаков, поначалу взвывших от восторга, увидев, что врагов всего лишь трое. Но уже, как выше было сказано, через пять минут после атаки - безумной троицы, оставшиеся в живых жабаки, стали завидовать мёртвым, стараясь поскорей отыскать убежище поукромнее в самых тёмных закоулках города.
  - Заткнись! - раздражённо рявкнул Пабло. - Ты что же хотел, сдохнуть от того ужаса, который наводил на тебя этот чёртов туман? Если тебе что-то не нравится в нашем общем кровном родстве, то я тебя сейчас, тут же на месте и прибью! Ну что ты готов, - маркиз резко развернулся к инквизитору и занёс над его головой свой огромный кулак.
  - Я всё понял, - пропищал испуганно съёжившийся в комок инквизитор.
  - Кхак я рахда, что у мехня срехди люхдей пояхвился ехщё охдин брахтик, и к тохму же мохнах, - проговорила издевательски, Уррака, проходя мимо всё ещё скрюченного Диего.
  - Я инквизитор, - просипел, распрямляясь, возмущённо Диего...
  
   Корабль походил на клёпанное, из чёрного металла яйцо, высотой с пятиэтажный дом, и диаметром метров в десять. Всё яйцо, стоящее на трёх стальных сегментных опорах, было утыкано металлическими трубками различной длины и толщины, торчащими в разные стороны - из большей их части и выползал тот самый туман, который наводил ужас на всю округу.
   Жабаков нигде не было видно, как будто их корова языком слизала с пути безумной троицы.
  - Явно это вход, - задумчиво проговорил Диего, уже смирившийся со своей участью - кровного брата, глядя на круглое отверстие в нижней части корабля. - Странно, но я что-то не припомню, чтобы среди жабаков, были умники, которые смогли придумать такую хитрую машину, - и инквизитор принялся обнюхивать обшивку корабля. - Здесь нет ни капли магии - клянусь своим нюхом! И на вкус... Теперь я точно могу сказать, что этот проклятущий туман механического происхождения. Но кто додумался до такого!
  - Я думаю, что в Гнили всё же есть один такой супер-пупер умник, который при помощи чужих рук, сможет построить такую штуку, - задумчиво почесал свой второй подбородок маркиз.
  - Точно! Абдул Чёрный! - Шлёпнул себя по лысине Диего. - Как же я мог забыть об этой чёрной жабе-мутанте.
  - Ква-шим ус-лугам, вы-соко-чтимые сень-оры, - раздался из отверстия в корабле, заискивающий квакающий голос. И на свет из корабля выбрался отвратительный чёрный комок, состоящий из пупырчато-здоровенной, омерзительно ухмыляющейся жабьей морды, стоящей на четырёх паучьих ногах, покрытых бородавками.
  - Я вижу, люди превзошли меня, и на этот раз, - затараторил, абсолютно без квакающего акцента, хихикая Абдул. - Признаю себя побеждённым, и готов сейчас же покинуть ваш милый городок, на своём корабле, оставив вам за беспокойство, - Абдул обвёл одной из передних конечностей, лежащие вокруг корабля груды награбленного добра, - все, что добыли мои доблестные воины. Ну, что - добро? Договорились? - Заискивающе посмотрел Абдул на маркиза.
   - Хватит прикидываться идиотом, будто мы с тобой впервые видимся, - подступил к нему нахмурившийся Пабло. - Ты же знаешь - я мзду не беру. Тем более - награбленным добром у своих же подданных. Да и твои воины..."доблестные", разбежались. Так что условия здесь буду диктовать я. Для начала - развей живо этот туман. И без глупостей! Так как я в эту дыру, - он кивнул на вход в корабль, - не влезу, из-за своих размеров, то по этой причине с тобой пойдёт Диего.
  - Зачем куда-то ходить, - залебезил тараторя Абдул, - я предвидел наш разговор, и если вы приглядитесь, то заметите, что туман уже перестал поступать из корабля. Вскоре он весь осядет на поверхность земли, и ваши подданные смогут вернуться в свои дома.
  - Действительно, - усмехнулся Пабло. - Ну, тогда поговорим о твоём корабле. Весьма мощное оружие для войны.
  - А вот теперь я буду ставить условия, - усмехнулся Абдул, и его задняя конечность, метнувшись к корпусу корабля, нажала незаметный выступ на нём и круглая дверь с грохотом задвинулась, а жабак презрительно захихикал: - Мой гениальный мозг предвидел это! Как открыть этот корабль, знаю только я, и поэтому вам ПРИДЁТСЯ иметь дело со мной лично.
  - Лучше повесится, чем сотрудничать с такой мерзкой тварью, - улыбнулся как-то спокойно, в ответ Пабло.
  - Ну, тогда, тебе проще меня убить, а секрета этой машины я тебе не раскрою!
  - Знаешь, - задумчиво глядя на жабака, почесал второй подбородок маркиз,- а, пожалуй, я так и сделаю. Зачем мне ты? У меня целая бригада гномов-механиков. Они разберут твой корабль до последней заклёпки, и узнают, как он работает. Так что прощай Абдул.
  - Я, идиот! - только и успел прохрипеть Абдул, выпучив от испуга свои жабьи глаза, и уже в следующий миг промеж этих самых выпученных глаз опустился меч маркиза, разрубив учёного-маньяка напополам, вместе с его гениальным мозгом.
  - Отличное оружие нам досталось, - восхищаясь кораблем, воскликнул Диего, даже не вздрогнув в момент гибели Абдула. - Нам теперь не страшны никакие армии. Ты даже можешь не участвовать в коронации. Мы просто напустим туман на дворец, и захватим власть в Тиррадском королевстве, пока все остальные будут, трясясь от страха валяться у нас в ногах.
  - Знаешь, - опять почесал свой второй подбородок маркиз, - а ведь так будет скучно.
  - Ты это о чём, - подозрительно уставился на него Диего.
  - О захвате при помощи тумана. Никакой авантюры и адреналина. Нет, не нужен мне это корабль. Ну его к чертям собачьим!
  - Но ведь при его помощи, и с правильным подходом, можно стать владыками всего Великого Эфира. Неужели ты этого не хочешь?
  - Мне хватает и моих владений с их доходами.
  - А как же коронация? Борьба за корону с конкурентами? Зачем это тогда тебе?
  - Ты сам только что сказал - БОРЬБА. Ведь это та же самая авантюра и приток адреналина, так что, - хлопнул Пабло инквизитора по плечу, да так что тот аж присел, - доставай свои магические штучки, и взрывай к чёрту это железное яйцо. Только прежде отлеветируй его подальше от острова. Кто его знает, какое там у него внутри дерьмо. Незачем ему расползаться по моим землям, - и посмотрев на башенные часы, добавил: - И давай пошевеливайся ленивый ублюдок, а то и так остался всего лишь час до закрытия портала, а нам ещё добраться до замка надо.
  - Как в старые добрые времена, - тяжело вздохнул Диего, и с грустью посмотрев на возвышающийся перед ним чёрный корабль, полез в сумку, в которой хранил магический инвентарь.
  
  Покушение.
  - У нас проблемы с претендентками на корону, - были первые слова канцлера, которые услышал маркиз, шагнув на дуэльную площадку через портал-призрак. - Кто-то весьма искусно убирает девушек. И это необязательно убийство. Здесь всё - и шантаж, и колдовство, и даже если я не ошибаюсь, применяли гипноз. Сейчас я точно ответить не могу, кто это всё проворачивает. Прямых доказательств нет. Но у меня есть весьма точные сведения, что оставшуюся девушку, - канцлер протянул маркизу верительную грамоту и досье претендентки, - могут попытаться убить.
  - А зачем вы это мне говорите? - непонимающе уставился маркиз, на канцлера изучив документы. - Как я вижу из бумаг, эта девчушка, кого угодно сама за пояс заткнёт. Её боевые качества...
  - Вы не понимаете, - прервал канцлер маркиза, - эта ДЕВЧУШКА - как вы выразились, единственная претендентка на корону, и возможно ваша...
  - Стоп! - теперь прервал канцлера маркиз. - Вы что хотите сказать, что я должен буду жениться на ней, если вся это мутотень с борьбой за корону выльется в мою пользу?!
  - Ну... - пожал плечами канцлер и усмехнулся.
  - Таак! - тяжело вздохнул Пабло и посмотрел на Урраку. - Ладно, с этим потом разберёмся. А сейчас вы что от меня хотите? Я вроде как должен по выпавшему жребию учувствовать в этом ту... турнире? Чёрт бы побрал эти ваши традиции! Или, - Пабло посмотрел с надеждой на канцлера, - все развлечения отменяются, по такому случаю?
  - Ни в коем случае. Турнир не отменяется. Никто из гостей не должен знать, чёрной изнанки нашей коронации. Иначе самое малое, что может произойти - это громкий скандал. А их и так в нашем королевстве хватает. Сколько мне ещё придётся принять шишек на свою голову, по завершению всего. Праздник должен продолжаться. А этот турнир как вы сами понимаете, одно из самых ярких зрелищ. На нём соберётся весь свет нашего общества. И у меня есть сведения, что во время турнира возможно и произойдёт покушение. Если это так, то лучшего момента поймать заговорщиков, не будет. Мы используем претендентку как наживку. Я поставлю на караул возле ложи королевы, где будет находиться и претендентка двух своих, самых лучших людей - это для начала. Но мне нужен хороший маг. Вы как раз подвернулись под руку, - поспешил добавить канцлер, видя, что Пабло уже хотел что-то возразить. - Так вот у меня есть к вам небольшая просьба - не могли бы вы предоставить в моё распоряжение, на время проведения турнира - Диего. Он неплохой маг, у меня была возможность убедиться в этом, - и канцлер кивнул в сторону таящего в воздухе призрака графа.
  - Говорите, Диего?! Хх-хы! - Маркиз хитро прищурился и почесал второй подбородок, - он мне и самому может понадобиться. Вдруг я растяну руку во время турнира? Так что, Диего, я вам не дам.
  - Очень смешно, сеньор Пабло, - скривил недовольную мину канцлер.
  - Подождите, я ещё не договорил! Вы можете взять этого зверька,- Маркиз кивнул, на прижавшуюся к нему, в этот момент, эльфийку, легонько ткнувшую его кулачком в бок. - Эта золотокожая кошечка, засунет за пояс любого профессионального убийцу.
  - Ну, если только так, - посмотрел канцлер оценивающе, на Урраку в бальном белом платье. - Я её определю в свиту претендентки. Может вам сударыня, какое оружие понадобится?
  Уррака хищно улыбнулась, а маркиз громко рассмеявшись, проговорил:
  - Не переживайте канцлер. Всё что нужно для такой работы, у этой фурии имеется при себе. Главное что бы она от ревности, сама этой девчушке до коронации не перегрызла горло. Да вы не дёргайтесь канцлер, - Пабло опять засмеялся и хлопнул по-дружески канцлера по плечу. - Я пошутил. Ведь, правда, киска?!
  - Есхли тольхко ты мехня сдехлаешь люхбимой жехной, мой похвелитель, - хищно поглядела исподлобья Уррака, делая глубокий реверанс.
  - Только, - канцлер поморщился, потирая плечо, - пусть она наденет вуаль, и... парик, чтобы не бросаться сильно в глаза. Иначе те, кто покушается на претендентку, могут заподозрить неладное, и поменяют свои планы...
  
  - Так, - взял за грудки инквизитора Пабло и, приподняв на уровень своих глаз, зашептал, после того, как канцлер в сопровождении Урраки скрылся за деревьями дворца, - идёшь, и как мышка следишь за всей свитой претендентки. Пара глаз Урраки - это хорошо, но когда ещё пара твоих крысиных глазок будет там присутствовать - тайно, у меня на душе будет спокойней.
  - У такого борова, и души-то нет, - прохрипел в ответ, Диего, после того как Пабло поставил его на землю. - Ты её пропил, ещё тогда, когда в семь лет, твои пьяные родители тебя заперли случайно в винном погребе, на целые сутки.
  - Это не твоё собачье дело - тефтелька на зубочистках, - ухмыльнулся в ответ Пабло. - А будешь грубить своему господину, повыдёргиваю нафиг зубочистки. Ты понял задание?
  - Да понял я, понял! Но что ты будешь делать во время турнира, если тебе понадобится моя помощь. Это тебе не тот захолустный турнир, после которого, ты всем противникам сам набил морды. Здесь народ серьёзный собрался.
  - Как-нибудь выкручусь, - отмахнулся Пабло. - Как говорится: Жребий брошен! Не переживай, монах, я сегодня в форме!
  - Я инквизитор, - скривился недовольный Диего, и шмыгнул в кусты...
  
  - А монах был прав, - почесал второй подбородок маркиз, войдя в зал, где уже начался турнир, - одно из тех мероприятий, в которых претенденты на престол должны были показать себя с лучшей стороны, да ещё и выйти из турнира победителем.
  Маркиз окинул внимательным взглядом абсолютно круглый зал, по стенам которого в три ряда, друг над другом, были расположены ложи для зрителей. В одной из двух самых больших лож, нижнего ряда, сидела королева, и единственная оставшаяся на этот момент претендентка - царевна Всеслава по прозвищу Несмеяна. За спинами у королевы и Несмеяны, у входных дверей, среди фрейлин, стояла Уррака. А в коридоре возле дверей, должен был прятаться Диего, готовый подать Пабло, в любой момент, сигнал тревоги.
  На турнир прибыл весь цвет знатоков своего дела. Один только - чемпион трёх миров, одноглазый, тролль Стоун Говард, чего стоил - кстати, тоже претендент на корону.
  "Каменный, а ведь туда же - на престол метит. Бедная девчушка, - Пабло взглянул вначале на Несмеяну сидящую в королевской ложе с бокалом вина, а затем перевёл взгляд на одноглазого тролля, - жалко, если ей в итоге такой урод достанется. Хотя ты себя-то самого в зеркале давно видел - красавчик, лопоухий", - губы маркиза растянулись в ухмылке.
  - Ваш стол, сеньор Пабло, - подошёл к нему распорядитель турнира, прерывая его мысли и указывая на один из десяти столов, расставленных по кругу в центре зала. - Ваш соперник Стоун Говард.
  "Угадал монах! Старый пройдоха!" - промелькнуло в голове у маркиза.
  - И помните главное правило турнира, сеньор маркиз - фигуры в лицо противника швырять запрещается!
  - Привет братан! - приветствовал весело маркиз (в душе проклиная всё на свете) трёхметрового тролля, ожидавшего его возле указанного стола. - Может для начала по бокалу вина?
  Одноглазый широкоплечий тролль только скривился в ответ и нацепил на нос золотое пенсне.
  "Похоже, это будет до-о-олгий турнир", - нахмурился маркиз и сделал первый ход - королевская пешка е2-е4...
  
  - А вот ещё анекдот: Преподаватель по физкультуре спрашивает у студента: - Какой вид спорта шахматы - летний или зимний?
  А тот отвечает: - Если в доме топят, то летний, а если нет, то зимний.
  Тролль только выпятил вперёд нижнюю челюсть.
  "Мдаа, похоже, этого тролль ещё тот сноб".
  - Скажите, пожалуйста, - наконец произнёс одноглазый тролль глухим голосом, - а вы знаете только ОЕНЬ "бородатые" анекдоты? - а затем, взяв аккуратно своими двумя здоровенными пальцами, фигурку коня, сделал ход, и добавил: - Кстати, вам шах.
  - Ну почему же, - маркиз покраснел и сжал кулаки. Поглядел снизу вверх на своего противника, и в отчаянье, опустив руки, разжал кулаки (из правой руки у него выкатился небольшой мохнатый шарик, и откатился к ногам Говарда), а потом усмехнулся и поинтересовался глядя под ноги тролля: - А вы не подскажите, чья это собачка, такая замечательная, трётся о ваши ноги?
  - Ничья, - взвизгнул тролль, откидывая в сторону пегую собачонку, которая как раз в этот момент метила на его каменой ноге свою территорию.
  - У вас ничья, господа? - Подскочил, к их столику, сразу после возгласа одноглазого тролля, главный судья турнира. - Поздравляю! По правилам турнира, игрок признавший ничью и объявивший об этом вслух, набирает меньшее количество очков. Странно, конечно, - добавил судья, изучая ситуацию на шахматной доске, - но, по-моему, при такой расстановке фигур, господин Говард, на вашем месте объявлять ничью - это грубейшая ошибка. Я разочарован в вас! А ещё и претендент на корону нашего королевства...
  - Но, позвольте! - от возмущения у тролля аж слетело с носа его золотое пенсне и, зазвенев, заскакало по мраморному полу. - Я имел в виду собаку, что ОНА, ничья,- и он зашарил по залу своим единственным глазом в поисках собачонки. Но той и след простыл.
  - Тут нет, и никогда не было ни какой собаки. Животных в зал, где проводятся шахматные турниры, приводить строго запрещено! - проговорил судья.
  Тролль перевёл взгляд с судьи на усмехающегося Пабло, и с ужасом понял, что случилось:
  - Морок!..
  - А вы говорите, сеньор Говард, что "бородатые" анекдоты - это не смешно, - Пабло громко рассмеялся.
  Чтобы произошло дальше, если бы тролль начал вовремя действовать, тайна покрытая мраком. Во всяком случае, мрак присутствовал в дальнейшем, он наступил для одноглазого Говарда почти сразу, как только, раздался дикий магический свист - сигнал от Диего, который услышал только Пабло. Почему почти? Ну, для начала Пабло, пока никто не опомнился, сгрёб все шахматные фигуры в свои здоровенные ручища, и швырнул их в, уже начавшую звереть, физиономию тролля. Следующей в ход пошла шахматная доска, прихлопнувшая своими половинками, каменные уши тролля. Ну и окончательно во мрак, Говарда, вогнал тяжёлый дубовый стол, на котором раньше располагалась та самая шахматная доска. Стол разлетелся в щепки от соприкосновения с каменной башкой одноглазого шахматиста. А маркиз оттолкнув в сторону опешившего судью, сиганул на всех парах вон из зала.
  "Отличный получился скандальчик! Главное, чтобы сразу не опомнились и не бросились в погоню, пока я не отыщу лестницу, которая ведёт к королевской ложе" - размышлял Пабло, делая огромные скачки в сторону выхода.
  Ему повезло. Как только он скрылся в коридоре с нужной ему лестницей, то услышал как ревущая толпа шахматистов, пронеслась из зала в поисках того, кто посмел так позорно оскорбить великого гроссмейстера.
  "Представляю, что было бы, если бы эти психи, скрутили бы меня ещё в зале. Точно, от публичного сожжения на костре из шахматных досок, прямо там, на месте, я бы не отвертелся. Но хватит о психах, пора самому становится психом", - и он, переступив через трупы двух охранников, видимо тех самых профессионалов канцлера, стал быстро подниматься по лестнице.
  Меча и доспехов у маркиза с собой не было, так как всё вооружение, при входе в турнирный зал, полагалось сдавать в оружейную комнату, дабы игрокам не взбрело в голову устроить резню, заподозрив своего соперника в жульничестве (а в шахматах жульничать можно было не хуже, чем в картах). Сейчас на нём были одеты лишь алая шёлковая рубаха, чёрные, бархатные штаны-шаровары до колен, и тяжёлые ботфорты. По этой причине Пабло приходилось рассчитывать только на свою неимоверную силу...ну и на перчатки с шипами, которые он до поры до времени, припрятал под своей широкой рубахой.
  Спиной к дверям, ведущим в ложу королевы, в искромсанном и окровавленном платье, вся израненная, стояла утробно рычащая эльфийка, у её ног лежало четыре вражеских трупа. В руках она сжимала две окровавленные даги. Парик слетел с её головы, и её ирокез в полумраке коридора сиял, от ярости, мрачным тёмно-синим цветом. Диего лежал чуть в стороне скрученный по рукам и ногам, во рту у него торчал кляп. На его лысой голове было с десяток мелких ранок, из которых вытекала кровь, заливающая лицо инквизитора. Видимо его приложили по голове чем-то шипастым. Но Диего был жив - он извивался, как червяк, насаженный на крючок, пытаясь, освободится от пут. Но узлы, которыми его скрутили нападающие, были профессиональные. И нападающие, которые их вязали, были профессионалами. Наёмные убийцы - тени. Эти воины призраки, могли благодаря своим особым умениям наносить подлые и смертельные удары, а затем исчезать без следа в находящейся рядом тени. Особые умения и магия делали этих убийц опасными противниками.
  Пабло с грозным рыком, бросился на толпу из десяти убийц в черных плащах, обступивших Урраку. Но прежде, чем он успел сбить этих ублюдков с ног, четверо из них успели выстрелить в эльфийку из ручных арбалетов. Болты, войдя в тело Урраки, отбросили ту назад, и пригвоздили к дверям, которые она защищала. Но одновременно с выстрелами, эльфийка, поняв, что это последнее что она успеет сделать, метнула в противников даги. Одному дага вошла точно в глаз, а второму перебила шейную артерию. Двое других стрелков, были сбиты с ног огромной тушей маркиза, и падали в общую кучу-малу, уже мёртвыми.
   То, что произошло дальше, можно назвать обычной мясорубкой. Маркиз подмял под себя сразу пятерых противников. И принялся тут же наносить им смертоносные удары. Послышался треск костей, и во все стороны полетели кровавые брызги. Каждый удар, перчаток с острыми стальными шипами, находил свою цель. Главное не дать опомнится теням применить свою магию. Прошли секунды. Пабло вскочил на ноги, а на полу остались лежать пять измочаленных тел. Трое оставшихся в живых убийц, откинутые к стенам, как раз к этому моменту тоже очухались и, попытались улизнуть в тень.
  - Не торопитесь, уроды! - Пабло выхватил из кармана, серебряный шарик, и ударил его об пол. По коридору разлился ярчайший свет, не дающий ни единой тени. Наёмные убийцы, дёрнулись было, от неожиданно появившегося препятствия, лишившего их спасительной тени, которая питала их магию, но затем распрямились и, выстроившись в линию, презрительно посмотрели из-под своих масок на Пабло.
  - Ну что, потанцуем, девочки! - ощерился маркиз и, и кивнул на окровавленные шипы на своих перчатках: - Мои детки ещё не насытились вашей ублюдочной кровью.
  Враги только усмехнулись в ответ и одновременно метнули в Пабло три сюрикэна. Один из них маркиз ловко отбил в сторону, но два других воткнулись в его тело. Вернее сказать, они застряли в складках сала, защищавшего маркиза от смертельных повреждений.
  - Лучшей брони и не придумаешь, чем мой жирок, - осклабился маркиз, выдёргивая из тела сюрикэны. - Так что ребята запомните - худеть это вредно! Но вас это уже не касается.
  Сверкнувшие в воздухе сюрикэны, вернулись с точностью в головы своих хозяев.
  - Похоже, я добавил головной боли, твоим приятелям, - криво усмехнулся Пабло, глядя на оставшегося наёмника.
  Убийца, не раздумывая бросился на Пабло, сжимая в каждой руке по длинному стилету. Маркиз не дал приблизиться противнику вплотную. Ударом левой ноги, он врезал наёмнику в бок, отшвырнув того на стенку, и тут же нанёс удар кулаком, как раз в то место где должна была по его расчётам в этот момент находиться голова врага. Но стальные шипы с разгону врезались в каменную стену, и сделали в ней здоровенную впадину, а ушедший из-под удара наёмник уже стоял, ухмыляясь, в центре коридора. Маркиз только рыкнул, и вразвалочку направился к наёмнику. Тому не понравилось, такое поведение противника - слишком, по его мнению маркиз безразлично относился к схватке. И наёмник не дожидаясь когда, эта свиная туша, подойдёт к нему, оттолкнувшись ногами от пола, прыгнул сам. И, это была его ошибка. Маркиз ждал прыжка, и просто когда это произошло, в нужный момент, вытянул перед собой руки с жатыми кулаками. Убийца уже не мог остановить свой прыжок. Грудная клетка наёмника с хрустом и чавканьем врезалась в стальные шипы на перчатках маркиза, и он тут же был откинут сильным толчком на стену, сделав в ней ещё одну глубокую впадину. А маркиз уже находился рядом с Урракой. Арбалетные болты, крепко приковали эльфийку к дверям. Два из них вошли ей в левое и правое плечо, они не были смертельными. Но вот два других! Были пробиты печень и сердце. Кровь из многочисленных ран, струилась ручейками к её ногам. Уррака улыбнулась Пабло, испугано осматривавшему её, и соображавшему, как бы аккуратней освободить её от этих проклятущих болтов.
  - Ну, вот братик, я вновь принесена в жертву ради власти, - прошептала хрипло эльфийка, абсолютно не коверкая слова.
  - О чём ты говоришь, - зарычал в отчаянии маркиз, понимая, что он сделать ничего не может. Если он выдернет болты, то Уррака сразу умрёт, а так...
  Он со злостью врезал кулаком по стене.
  - Не злись, моя жирная мартышка. Куда бы я ни попала после смерти, я буду скучать по твоим милым оттопыренным ушкам, - Уррака с трудом подняла свою руку и потрепала Пабло за ухо.
  - Мне не нужна такая жертва ради какой-то короны! Боги, - Пабло в отчаянии упал на колени перед умирающей эльфийкой, - вы, все, которые там на верху! Я вас никогда не просил, но сейчас УМОЛЯЮ, дайте жизнь Урраке! Мне не нужно ничего, только её жизнь!
  - Это бесполезно, мой толстячок, - улыбнулась Уррака и погладила стоящего на коленях маркиза по его светлым волосам. - Боги в такие моменты всегда глухи. И встань с колен, ты воин, а не тряпка, - с усилием прорычала она. - Нашёл перед кем отирать свои штаны. Да и я, не достойна той милости, которую ты пытаешься выпросить у ваших божков. Я всего лишь для них золотокожая самка, которая должна сидеть в хлеву на ошейнике.
  - Ты герой. Ты защитила королеву, и царевну, - проговорил сурово, поднявшийся с колен Пабло.
  - Всего лишь, - усмехнулась Уррака. - А я так хотела стать твоей любимой женой, - и уже в следующий миг по её телу пробежала дрожь, и она умерла.
  Пабло дико зарычал, но этим только и ограничился его гнев. Затем он выдернул арбалетные болты. Окровавленное тело эльфийки упало к нему на руки, и он аккуратно положил его у дверей королевской ложи.
  - Ты самая очаровательна...женщина, которую я знал. Клянусь, - вполголоса проговорил маркиз, встав перед телом мёртвой эльфийки на одно колено, - что та, которая займёт твоё место в моей жизни, не будет нуждаться ни в чём, - затем Пабло криво усмехнулся и добавил: - Конечно я не идеал, но у каждого есть свои недостатки. Но приключения, которые ты всегда обожала, я ей обеспечу тоже!
  
   Вспышки.
  Никто не заметил в Миррфском замке исчезновение царевны - Белобог постарался, чтобы её морок отвлекал всех в замке на себя, пока Несмеяна выполняла своё предназначение.
   Выскочив из портала, она вмиг обратилась в человека. Портал растаял за спиной царевны, а у ног её уже лежало великолепное бальное платье. Быстро надев его и на ходу приводя причёску и лицо в порядок, благодаря косметички, подвешенной на поясе платья, Несмеяна направилась прямиком в зал для шахматных турниров - будто её кто-то вёл туда.
   У входа в зал её встретил лакей, ожидавший Её Высочество и, проводив в королевскую ложу, указал её место. Она в ложе оказалась одна.
   Всеслава с легким недоумением оглядывала огромный зал, заполненный разномастным народом, одетым в диковинные наряды. Вокруг слышался разноголосый говор. На неё многие глазели, и Всеслава смущенно опустила взор. Вдруг прохладные пальцы коснулись ее руки. Чуть скосив глаза, обнаружила царевна рядом с собой смуглую темноволосую девушку в роскошном платье. Она улыбалась и ободряюще кивала. Корона на ее голове недвусмысленно говорила о принадлежности прекрасной незнакомки к самой высшей знати. Славка попыталась подняться, но королева покачала головой и приложила к губам палец - шахматный турнир был в самом разгаре. Перед царевной появился слуга и подал на подносе кубок, наполненный пузырящимся напитком. Всеслава послушно пригубила терпкое вино, сделала глоток, другой. Мир вокруг стал ярче. Царевне захотелось беспричинно смеяться. Ей? Смеяться?
   И тут она вдруг почувствовала, что раздваивается. Одна Несмеяна сидела в мягком кресле, пила вино и с любопытством глазела вокруг, а другая будто воспарила над ложей, с неодобрением глянула на разодетую в пух и прах царевну и в мгновение ока оказалась...
  
  Вспышка...
   Море било о скалы. Соленые брызги висели в воздухе, ветер трепал непослушные волосы. Царевна стояла в лазоревом сарафане, босая, простоволосая, а перед ней на огромном плоском камне сидел спиной к ней человек, с ног до головы укутанный в плащ.
   Фигура шевельнулась, плащ медленно скатился и лег темным пятном на белый камень. Человек, взглянувший на царевну, был странным, очень странным. Его лицо, фигура, одежда неуловимо менялись каждую секунду. Славка не могла понять, кто же это? Мужчина или женщина? Она облизнула соленые губы, хотела заговорить, но слова не шли на язык.
   Фигура на камне качнулась в сторону девушки, и Славка невольно подалась назад. А странный незнакомец подхватил с камня плащ, накинул на плечи и заговорил батюшкиным голосом:
   - Что, ослушница, робеешь? Глаза опускаешь? Как посмела ты нарушить отцовскую волю? Как посмела без благословения покинуть отчий терем? Седины прибавила родному батюшке? Али царь-государь не хозяин в своем отечестве?
   Славка, прижав ладони к вспыхнувшим щекам, не могла оторвать глаз от постаревшего, но такого родного лица. Первым порывом было кинуться в ноги, умолять о прощении, слезами и раскаянием смягчить отцовское сердце.
  А царь-батюшка продолжал:
  - Как смеешь ты, царская дочь, одна, без охраны, без пригляда, шляться по лесам, как безродная, с чернью разговоры - разговаривать, мечтать о большем, чем судьба тебе уготовила?
   Последние слова были лишние, ой лишние. Царевна Несмеяна отняла ладони от лица и ясно глянула в мутные от гнева глаза царя.
   - Знаю я, какая судьба уготована была мне родным батюшкой. Может быть, дерзка я оказалась чересчур. Может быть, холодна сердцем. Но не жалею ни на мгновение о содеянном. Сама теперь буду судьбу себе выбирать. Сама ошибаться, сама и каяться. А царь-батюшка лучше порадовался бы, что дочь такую вырастил. Он еще гордиться мной будет...
  
  Яркая вспышка - ахнула Славка...
   И тут же фигура на камне опять подернулась рябью, а в уши ударил гул притихшего было моря.
  А на камне перед Всеславой стоял Иван и улыбался невесело.
  - Здравствуй, девица-красавица. Вот и свиделись. Спасибо сказать не успел я. За то, что жизнь мне спасла да с суженой соединиться помогла.. Поклон тебе земной, душа-девица... Да вот думы тяжкие покоя не дают мне. Из-за меня ты дело черное совершила. Как подумаю, что камнем эти мысли на сердце у тебя лежат, вздохнуть не дают, так и жить не хочется...
   Вздрогнула Славка, вся подалась Ивану навстречу. Потаенные мысли ее он высказал, разбередил не успевшую зажить рану. Прижала руку царевна к груди, почувствовала, как пленной птицей затрепетало сердечко. Взглянула она в синие глаза охотника, а увидела монисто золотое в его дрожащих пальцах.
   - Нет...не черное, не черное! - выкрикнула царевна. - Ты теперь счастливым будешь, и Олюшка твоя, да и братья помирятся, чай им делить-то больше нечего!
   Сердце перестало трепыхаться, застучало ровно, спокойно...
  
  Новая вспышка ослепила её - зажмурилась сильно Всеслава, но тут в лицо ей холодом пахнуло, таким нездешным, что мгновенно дрожь до костей пробрала.
  - Рано, девица, обрадовалась, - Чернобог покусывал свой чёрный длинный ус и смотрел лукаво. - Думаешь, отпустил я тебя по доброте душевной? Али от бессилия перед твоим умом да хитростью?
   Он хохотнул и распрямился, мгновенно возвысившись над царевной, подобно дубу могучему.
   - Наказание за твою дерзость не я придумал. А ты, ты сама. Теперь ты отвергнутая невеста. Коротать тебе век в одиночестве. Никто на такую не позарится. Никому ты не будешь нужна ни в светлице, ни в королевских палатах, ни в крестьянской избе. Век будешь горе мыкать. Век в одиночестве куковать. И никого ты никогда полюбить не сможешь. Никого. Никогда.
   Вздрогнула царевна Несмеяна, словно острый нож всадили ей в сердце. Словно в душу Чернобог заглянул да на свет белый выпустил печаль ее затаенную, в которой сама себе признаться не смела. Не смела...
   Молча глядела она на бывшего своего суженого и чувствовала, как по капле утекает из нее жизнь. Жизнь...
   - Жизнь... - Славка с трудом вытолкнула из себя первое слово. - Ты хотел забрать жизнь у всего живого. Мало тебе Нави, твоего мертвого царства. Ты хотел весь мой мир превратить в Навь. А теперь захотел отобрать жизнь у меня? Нет, не получишь ты ее. Я буду жить, буду, и улыбаться научусь, и смеяться! И полюблю, обязательно полюблю! И меня полюбят...Непременно полюбят!
   Всеслава кричала, слезы струились у нее по щекам, она сделала шаг к Чернобогу, другой, третий, взмахнула рукой так, как будто был в ней меч. И огромная фигура съежилась, потускнела, подернулась рябью.
   - Да что же ты такое? - вырвалось у царевны.
   А черное марево над камнем замерло. Послышался легкий смешок.
   - О...у меня много имен...Безымень, След, Тень...какое понравится тебе? Я ведь всегда с тобой, все о тебе знаю, все твои страхи, чаяния...никуда тебе от меня не спрятаться, никуда не деться...
  
   - Никуда? - Славка с силой сжала в руке кубок с заговорённым вином и, поднеся к дрожащим губам, сделала большой глоток.
   От вина ей сделалось тепло - оно растеклось по всему телу, прогревая его до самых кончиков пальцев, и царевна смело посмотрела на Безыменя. Тот снова замерцал, заклубился, а потом сквозь черное марево опять проступила человеческая фигура. Металлическая кольчуга, меч на обхватывающем талию поясе, остроконечный блестящий шлем. Царевна Несмеяна смотрела на себя, словно в зеркало, потом несмело улыбнулась и засмеялась, с удовольствием прислушиваясь к собственному смеху.
   - Никуда?! - повторила презрительно она, - ВРЁШЬ!!! - и сделала очередной глоток заговорённого вина...
  
  Ярчайшая из вспышек, и...
   На ступеньках лестницы, ведущей на небольшую площадку за дверями в королевскую ложу, шел бой.
  Переступая через лежащие тут и там тела, путаясь в подоле тяжелого парчового платья, Всеслава очутилась наконец-то за спиной грузного человека в красной рубахе, который склонился над распростертым телом золотокожей женщины.
   Славка видела раны на ее теле, окровавленные подтеки на двери, безвольно опущенные плечи мужчины. И снова будто воспарила. Она увидела, что находится за дверью, которую защищала эта странная женщина: королевская ложа, смуглая королева и она, царевна Несмеяна, претендентка на корону.
   Невольный вздох вырвался из ее груди. А человек тяжело опустился на одно колено перед погибшей и заговорил:
   - Ты самая очаровательная...женщина, которую я знал.
   Голос его пресекся, но через минуту зазвучал вновь:
   - Клянусь, что та, которая займёт твоё место в моей жизни, не будет нуждаться ни в чём, - он усмехнулся. - Конечно, я не идеал, но у каждого есть свои недостатки. Но приключения, которые ты всегда обожала, я ей обеспечу тоже!
   Всеслава вздохнула. Человек, по-видимому, услышал и резко обернулся. Царевна узнала его - Маркиз Пабло Ушастый. Совсем такой же, как на одном из портретов, претендентов-мужчин на корону, выданных ей канцлером для ознакомления. Славка ахнула, она поняла, кого имел в виду маркиз, произнося последние слова. А Пабло криво усмехнулся и отвесил неожиданно для такого грузного человека изящный поклон.
   - Что скажете, царевна?
   Несмеяна поклонилась, ясно глянула в покрасневшее лицо и негромко произнесла:
   - От приключений я не откажусь.
   Тотчас перед ее взором раскинулась бескрайняя гладь Великого Эфира, которую бороздили диковинные крутобокие корабли с белоснежными парусами. Холодный эфирный ветер трепал её волосы.
  
  Последняя вспышка...
  И Славка очнулась в королевской ложе, хватая пересохшими губами воздух и крепко сжимая в руке опустевший кубок.
  
  Мемуары папы Му... марки... короля Пабло Гомеса Морильо - Ушастого.
  Нынче.
  - Ну, Ваше Величество, ваш новый фрегат великолепен, - в который раз восхищался тайный канцлер, стоя рядом с Пабло, на капитанском мостике. Штурман стоящий у штурвала, как раз в этот момент, вывел судно на просторы Великого Эфира и, отключив подъёмные пропеллеры, дал команду матросам поднять паруса, а затем развернул фрегат в сторону намеченной цели.
  Пабло грустно улыбнулся и посмотрел на стоящую, на носу фрегата, белокурую Всеславу...
  
  День коронации.
  ...Он нёс мёртвое тело Урраки на своих руках до самого фрегата "Надежда". Здесь, привязав эльфийку к рулю, он поцеловал её в мертвые губы, нажал рычаг подъёма и ловко, не смотря на свою массивную комплекцию, спустился по верёвочному трапу на землю. Фрегат медленно поднимался над дворцом. Вокруг уже собирались зеваки. Гости, выбежавшие следом за возмущёнными гроссмейстерами, которые сейчас стояли в стороне и мрачно смотрели на что-то им втирающего канцлера. Слуги, королевские гвардейцы, сбежавшиеся на шум, поднятый в коридорах дворца - всё теми же гроссмейстерами и шумом схватки возле ложи королевы. Все смотрели с испугом на хмурого маркиза, наблюдающего за поднимавшимся ввысь фрегатом. Из дверей дворца показались король с королевой, и сопровождавшая их претендентка на престол царевна Всеслава Несмеяна. Пабло коротко поклонился им, взглянул на парящий фрегат, и мрачно произнёс, стоящему рядом с ним Диего:
   - Давай, монах!
  - Прощай сестричка, - тяжело вздохнув Диего, вскинул руку и фаербол вырвавшийся из его ладони умчался в сторону фрегата, а Диего, поморщившись от тяжелого для него заклинания, мрачно добавил: - И, я не монах, а инквизитор!
  Фаербол врезался в борт фрегата "Надежда", фрегат охватило мощное пламя, и он в считанные секунды превратился в пепел, просыпавшийся на головы собравшихся.
  - Вот и всё, - Пабло отёр лицо от пепла, почему то оказавшегося влажным, и повернулся к подошедшему к нему канцлеру. - Ну и где та сволочь, которая виновна во всей этой заварушке? У меня зверски чешутся руки устроить ему ночную прогулку вокруг столба. Извините, меня Ваши Величества и Высочество, за мой грубый Миррфский, - сделал он поклон подошедшим царствующим особам и принцессе, - но других слов у меня в запасе не осталось. Так что там, с нашими баранами? - посмотрел он сурово на канцлера, скрестив руки на груди.
  - Это не он, а она, - канцлер усмехнулся. - Это сестра графа, которого вы убили на дуэли, и из которого так оригинально наколдовали портал. Сестра, узнав о смерти своего брата, устроила скандал, заявившись, час назад ко мне в кабинет. Она принялась угрожать, что флот Альбиона разнесёт наш мир в пух и прах, если мы не отдадим в её руки вас и вашего сообщника - мерзкого коротышку Диего.
  - Я вырежу этой гадине, её длинный язык, - злобно прошипел Диего.
  - Уже не получится, - покачал головой канцлер. - Эта мадам, скандаля и вопя на весь кабинет, невзначай проговорилась о том, что ликвидировала своими руками всех претенденток, а теперь на очереди и мужская половина претендентов, а когда она разделается и с ними... Дальше она уже ничего не успела сказать, - развёл руками канцлер. - Спохватившись, что она разболтала свою тайну, она выхватила из своих волос длинную заколку-спицу, и бросилась на меня. Но не рассчитала, с кем имеет дело. Она, наверное, думала, что я всего лишь старая канцелярская крыса.
  - И что, - посмотрел на него заинтересованно маркиз.
  - Но как оказалось у этой старой канцелярской крысы, есть острые колючки, - канцлер вставил в глаз монокль, и иронически посмотрел на маркиза: - Я выхватил пистолет и, пристрелил её.
  - Так, - почесал Пабло свой второй подбородок, и улыбнулся впервые за то время, что прошло после гибели Урраки, - а вы оказывается канцлер ещё тот злючка-колючка ёж. Ну, раз с заговорщиками дело улажено, поговорим о моей короне, - он посмотрел на принцессу, его тонкие твёрдые губы мило улыбнулись ей: - Вы, кажется, Ваше Высочество... Пардон, - прервался маркиз глядя на канцлера, взглянувшего на свои карманные часы, - тут канцлер пытается мне делать знаки, что Вас сеньорита, да и меня тоже, уже можно считать королевой и королём этой страны. Правда, остались кой какие дела, вроде нахлобучить нам на головы короны. Но это так, мелочи! Так как Ваше Величество насчёт обещанной прогулки на фрегате?..
  - Эй, толстый жердяй, - прервал, грубый голос, речь Пабло, и на его плечо опустилась каменная ручища. - Ты посмел осквернить своим омерзительным поведением шахматный турнир.
  Пабло мееедлено повернулся. На него чуть ли не в упор смотрел сверху вниз одноглазый озлобленный широкоплечий тролль. Маркиз сглотнул, благо за его вторым подбородком это было не видно: "Похоже, что канцлер не смог уболтать этого каменного идиота. Ну что же..."
  Дальнейшие события понеслись галопом.
  Маркиз резко выбросил правую руку вперёд, с оттопыренным указательным пальцем, который с силой врезался в каменное веко тролля - "не делать же его полностью слепым, всё же, как ни как известный гроссмейстер". Тролль взвыл, хватаясь за глаз, толпа вмиг расступилась, освобождая место для драки. А все надеялись, что она будет зрелищной. Маркиз постарался оправдать надежды зрителей, и уже в следующий миг, схватил у стоящего неподалёку дворецкого тяжёлый посох, и проложил его по хребту, всё ещё воющего от боли тролля. Тот рыкнул и, расставив свои мощные ручища, принялся быстро шарить ими по сторонам, всё ещё ни как, не обретя нормального зрения, после тычка маркиза в его единственный глаз. Маркиз поднырнул под его длиннющие ручища, и попытался врезать тролля снизу вверх в нижнюю челюсть. Но видимо тролль или что-то учуял, или зрение принялось восстанавливаться, и маркизу в спину врезался со всего маха каменный локоть, смачно припечатавший его к полу.
  - Похоже, жирный боров, - засмеялся весело Диего, - тебя в этот раз, наконец-таки, превратят в коровью лепёшку.
  - Заткнись лысый карлик, - прохрипел Пабло, которого в этот момент, тролль ухватил двумя ручищами за рубаху и штаны, со стороны спины, и приподнял горизонтально в метре над полом и принялся раскачивать взад-вперёд. - Вот сейчас разделаюсь с этим камнеедом, а потом поговорю с тобой, по поводу...
  Но договорить он не успел, потому как отправился в недолгий, но очень скоростной полёт и, врезался с грохотом в один из длиннющих столов с праздничными угощениями, расставленных по периметру дворцовой площади, для гуляк, которые не были приглашены во дворец на праздник. А врезавшись проскользил по нему на пузе до середины, снося всё на своём пути.
  - Хорошая посадочная площадка вашему приятелю подвернулась, - заметил, поморщившись, канцлер, обращаясь к Диего.
  - Ему полезно временами встряхнуть свой жирок, - отмахнулся в ответ инквизитор. - Да и, похоже, сейчас всё закончится.
  И действительно. Тролль сделал огромный прыжок и, видимо не рассчитав расстояния, опустился ногами на край стола. Маркиз же, ещё во время прыжка противника, успел скатиться со стола, и огромный дубовый стол от опустившегося на его край тролля, взвился в воздух, и припечатал своей тяжестью распластавшегося на полу шахматиста.
  Пабло кряхтя встал, и хромая подошёл к столу, под которым барахтался поверженный тролль. Поморщившись он, откинул стол в сторону и помог подняться стонущему, гроссмейстеру на ноги.
  - В следующий раз, когда соберётесь меня назвать толстым жирдяем, для начала сто раз обдумайте это, сеньор Говард.
  - Хлосо, я пуфту имефть эфто ф фиту, - прошепелявил, отходя в сторону тролль.
  - Господа, - громко проговорил канцлер, - всё окончено! Конфликт улажен! Можете проходить в тронный зал. Через несколько минут начнётся праздничный бал, посвящённый нашим новым - королю и королеве. - А затем подошёл к потирающему бока Пабло, и быстро зашептал: - Ваше сиятельство, вам бы не мешало объясниться вашей королеве в своих чувствах.
  - Типа там, высокие слова, тра -ля-ля, ути-пути, я вас люблю, и жить без вас не могу? - засмеялся Пабло, поглядывая на Всеславу. - Так я уже ей все, что нужно сказал, когда стоял там, возле её ложи над мёртвой Урракой. Я слышал её движения, шелест её платья. Она была рядом и слышала мои слова. На свой острый слух, я пока не жалуюсь. Так что я знал, кому даю ту клятву в верности. Да и парой слов мы с ней всё же перекинулись. А высокие слова... - Пабло отмахнулся от снующего вокруг него Диего, пытающегося осмотреть его раны, которые ему всё ни как не удавалось подлечить до этого момента. - Вспомните канцлер историю про трёх девиц, прявших поздно вечерком. Одно лишь обещание, данное обычной девушкой в пустоту, родить царю сына, сделало её царицей. И никаких вам муси-пуси. А я обещал своей королеве море приключений, и я своё слово сдержу! И первое, что сделаю, - он подошёл к белокурой королеве, и изящно поклонившись, поцеловал её руку, - подарю тебе Всеслава, вот этот фрегат. Диего, завязывай ты уже меня мазать, лучше дай сигнал. На мне и так всё как на собаке заживёт.
  - Да знаю я, - буркнул тот в ответ, - но ведь надо сделать вид, что я о тебе хоть чуточку переживаю, толстый обжора.
  А затем, достав из своей сумки ракетницу, он направил её вверх и дёрнул за шнур. В воздух взмыла ракета, и на дворцовую площадь, опустился белоснежный эфирный фрегат, с алыми парусами.
  - Этот фрегат, пока ещё не имеет названия. Позволь мне Всеслава... - Пабло нахмурился,- Дать ему название самому.
  Девушка улыбнулась и кивнула в знак согласия. Пабло наклонился к уху Диего и что-то прошептал. Инквизитор грустно посмотрел на своего напарника, и сказал только одно слово: - Одобряю!
  Он отошёл к фрегату, чтобы наколдовать новое название у него на бортах, а в этот момент к канцлеру подбежал посыльный гвардеец, и что-то прошептал.
  - У нас неприятности, - нахмурился канцлер. - Весь боевой эфирный флот Большого Альбиона завис над столицей, и адмирал Никсон, командующий флотом, требует нас принять условия капитуляции о сдачи, иначе нам грозит война.
  - И это всё? - усмехнулся Пабло.
  - Ещё требует прислать ему ваши обе головы, - канцлер посмотрел на Пабло, а затем на колдующего возле фрегата Диего.
  - Слышишь, монах, Альбион требует наши головы.
  - А пупки у них не развяжутся? Мало им было большого пинка под зад, который они получили от легурийского флота возле колонизированных нами эльфийских земель, так они теперь точат нос и на твоё королевство, - и возмущённо добавил: - И я не монах, а инквизитор.
  - Ну что, - Пабло с лёгким поклоном подал руку своей королеве, - я обещал тебе Всеслава весёлые и опасные приключения. Как видишь, они себя не заставили ждать. Не успели мы нацепить на себя короны, а они тут как тут. Вздуем этих надувшихся от спеси индюков. Канцлер, добро пожаловать на борт фрегата. Да не переживайте вы так, выкрутимся. Я уже всё продумал. А гости пусть выселяться, незачем поднимать паники...
  
  ...Всеслава в своём боевом одеянии была великолепна. Плетёная кольчуга до колен, остроконечный шлем, меч в правой руке. Её стройные соблазнительные ножки, сейчас были скрыты под красными штанами, заправленными в сафьяновые сапожки. Её точёная фигурка излучала не только красоту её стана, но и силу бойца, знающего своё дело.
  - Прекрасная у вас королева, маркиз. Красивая и, грозная, - проговорил канцлер, проследив за взглядом Пабло.
  - Главное чтобы эта, грозная, красотка по обычаям своей страны, не встречала меня со скалкой, когда я буду припол...приходить домой на бровях после попойки - вроде так говорят у неё на родине. И ещё, - Пабло с усмешкой во взгляде, строго добавил, - Я король, канцлер, КОРОЛЬ! Не забывайте, что я теперь Моё Величество. И к тому же вдвойне, - поднял вверх указательный палец Пабло.
  - Не понял?!
  - Король Легурии Адолфо умер, а по наследству корона Легурии переходит к Пабло, - разъяснил, ухмыляясь, Диего. - Ну, нет у Адолфо других родственников!
  - А кем же приходится Адолфо, Его Величеству, - кивнул в сторону Пабло канцлер.
  - Он его дядя, по матери, - спокойно ответил Диего.
  - А почему я об этом не знал, - удивлённо уставился канцлер на Пабло.
  - Как говориться, - весело засмеялся Пабло, - есть многое на свете друг Горацио, чего неведомо тебе и вашим мудрецам!
  К этому моменту ледяной Синий эфирный ветер расправил алые паруса трёхмачтового белоснежного фрегата "Уррака", и тридцати пушечный боевой корабль развернулся для атаки, на флот Большого Альбиона - состоящий из двадцати линейных кораблей заполненных вражеским десантом. За "Урракой" в боевом построении завис готовый к бою, объединённый флот, короля Гомеса Морильо - Ушастого, состоящий из двадцати фрегатов и десяти линкоров.
  - Преимущество так себе, - поморщился Пабло, - но...
  
  Два месяца опосля.
  - Ну, нам и досталось, - ворчал полупьяный Диего, потягивая мелкими глотками вино. - И зачем тебя понесло после этой чёртовой войны, ещё охотится на этого заносчивого адмирала? Всё равно Большой Альбион был уже наш. У Никсона ведь только и остался один линкор. Пусть бы уматывал себе. Эфир большой, место бы всем хватило.
  - Ага, - Пабло развалился напротив инквизитора в мягком кресле, стоящим в капитанской каюте, возле накрытого стола, и лениво грыз куриную ножку, - эфир большой, но как ты заметил, адмирал заносчив. А это значит, что он так просто бы не успокоился, и принялся бы крутить против меня интриги. А оно мне надо? Да к тому же он прихватил с собой всю казну Альбиона. А это немалые богатства.
  - Эт-та, да - икнул Диего и громко срыгнул, - деньги преф-выше всего!
  - А досталось нам действительно не слабо, - хмыкнул Пабло и отшвырнул в угол каюты недогрызенную кость, которую тут же подхватила и утащила к себе под палубу здоровенная крыса...
  
  ...- А ты уверен, что этот адмиралишка запрятался именно здесь, - поинтересовался Пабло у штурмана, изучая в подзорную трубу парящий в Великом Эфире мрачный скалистый остров.
  - На усе сто, - кивнул уверено штурман "Урраки", - акромя энтого Острова Призраков, в этом-то скоплении Каменного моря, - он кивнул на рассеянные и парящие тут и там малые и большие каменные обломки, - негде и упрятаться. По слухам, туточки единственное место на тыщу лиг в округе, где есть пресная вода и можно добыть пропитание. Но есть и втора сторона медали, у энтого места ДУРНАЯ слава. Нечисто туточки.
  - Да, - посмотрел Пабло на штурмана, - а ты сам бывал на нём?
  - Нет, не приходилось. Слыхал токмо, что всяк ужаса здесь хватат. Да и энто Каменно море стараются усе корабли обходить стороной. Нече здесь ловить. Один мусор.
  - Ужаса говоришь, - маленькие поросячьи глазки весело посмотрели на Диего.
  - Штурман, где нам лучше спуститься, на эту Богом проклятую скалу? - постарался перевести Диего разговор на другую тему. - Где может укрыться Никсон?
  - А я почём знаю? - ответил тот вопросом на вопрос, изучая, приближающуюся землю. - Остров километров в тридцать в поперечнике, весь покрыт скалами. Меж ними всяческие ущелия. Энтот ваш адмирал мог укрыться где угодно. Можно месяц здесь шерстить и ничегошеньки не сыскать.
  - А и не надо, искать, - Пабло указал на появившийся из ущелья линкор Никсона, - они видимо нас ожидали в засаде. Штурман сможешь сделать манёвр, что бы зайти этому ублюдку с кормы боком. Мы тогда ему разнесём, весь его чёртов эфирный двигатель.
  - Манёвру хорошего нету, Ваше Величество, - окинул парящие вокруг куски глыб штурман, - вокруг каменюки вон какие летають, а по низу, могём по скалам днищем проскрести. Вона как энтот линкор ихний низко идёть. Знал же сволочь когда нас выхватить. У меня есть идейка, капитан...
  
  Фрегат "Уррака" убрав паруса, которые в данном случае только бы мешали в ближнем бою, на всех парах своего эфирного двигателя, двигался лоб в лоб на линкор Никсона.
  - Что чёт возьми, эти психи решили устроить, - вздрогнул адмирал, наблюдая за атакой вражеского фрегата. - Они что решили нас всех здесь похоронить?! Таран - это ведь верная смерть в этих пустынных местах... Огонь из всех носовых орудий!..
   На фрегате только этого и ждали. Штурман резко крутанул штурвал, и "Уррака" вывернув пошла на параллельный курс с линкором. И манёвр был так точнёхонько рассчитан - как выразился штурман, спокойно закуривший в этот момент трубку, что оба корабля впились друг в друга своими бортами. Тем самым, фрегат не дал своему более многопушечному противнику произвести ни единого выстрела из бортовых орудий. Как только это произошло, фрегат резко остановился, абордажные крючья вмиг были закреплены по всему борту линкора, и команда "Урраки" с дикими воплями и обнажённым оружием бросилась в атаку...
  Абордажные палаши, кортики, кинжалы, свистящие пули, и арбалетные болты, вспыхивающие тут и там пожары, стоны умирающих и раненых, боевые кличи сотен сражающихся. Где-то из трюма линкора раздавалась пальба из многоствольных пистолетов канцлера, сопровождающего попятам королеву (приказ короля - ни на шаг не отступать от королевы - БАШКОЙ ЗА НЕЁ ОТВЕЧАЕШЬ), с её десятью ратниками.
  - Какого Всеславу понесло в трюм, со своими убийцами? - проорал Диего, прижимаясь к центральной мачте спиной и выпуская очередную пулю из своего аркебуза.
  С другой стороны мачты стоял Пабло с двумя палашами, весь покрытый с головы до ног кровью врага.
  - А я знаю, - рявкнул в ответ Пабло и, рубанув от левого плеча, правым палашом сверху вниз, рассёк напополам руку, а заодно и грудь очередному альбионцу, попытавшемуся проткнуть его своим кинжалом. Рука с зажатым в ней кинжалом отлетела в сторону, а альбионец истошно заорав, упал на палубу, обливаясь кровью. Здоровенная подошва сапога Пабло, размозжила череп завывающего врага, тем самым оборвав его мучения.
  - Ты чего до сих пор себе не приобретёшь такие же стволы как у канцлера? - кинул взгляд через плечо Пабло на Диего, который как раз натягивал тетиву аркебуза. Один из палашей Пабло метнулся через голову Диего и воткнулся в горло подскочившего к нему слишком близко врага: - Вон как палит из них часто, не перезаряжаясь.
  - Шумно очень, - Диего, наконец, управился с перезарядкой аркебуза, и всадил очередную пулю в пробегающего мимо альбионца с поднятой над головой секирой, которой пытался зарубить пятнадцатилетнего юнгу с "Урраки", и проорал вдогонку пацану: - Эй ты, молокосос, а ну вали обратно на фрегат. Если через секунду не буду тебя наблюдать возле штурмана на мостике, собственноручно высеку после сражения.
  - Ты так уверен в победе, - рыкнул Пабло, отбиваясь оставшимся палашом, сразу от трёх наседавших на него врагов с кортиками.
  - Похоже на то, - кивнул инквизитор в сторону, выскакивающей из палубной надстройки, ведущей в трюм линкора, худосочной фигурки канцлера, а следом за ним и всей команды королевы, во главе с ней самой.
  - Чего там, - проорал Пабло канцлеру, пробегающему мимо него, и на ходу палящему во всех врагов, встающих у него на пути, из своих шестиствольных пистолетов.
  - Уходим, - ответил тот, резко останавливаясь, и выпуская три пули точно в головы трёх противников Пабло. - Всеслава пороховой трюм случайно подожгла. С минуты на минуту рванёт! - и, не дожидаясь ответа, ринулся за королевой уже рубящей возле борта, абордажные канаты.
  - Ну, спасибо, за помощь, - проворчал недовольно Пабло, стирая с лица ошмётки мозгов, своих врагов, упавших к его ногам с развороченными черепами, и кивнув на них Диего, сказал: - Видишь, как полезны пистолеты?
  - Ничего ты не понимаешь в огнестрельном оружии, - буркнул в ответ Диего, доставая из сумки ракетницу: - Ну чего валим отсюда, пока нас не разнесло с этой лоханью к чёрту?
  Пабло быстро окинул палубу вражеского корабля, оценивая обстановку. Из палубной надстройки уже вовсю валил дым, в любую минуту могло громыхнуть. На палубе лежали сотни трупов, по большей части вражеских. Его людей - безбашенных головорезов, участвующих во многих абордажных схватках, погибло по его прикидкам меньше полусотни. Сражение ещё продолжалось, но уже было видно, что альбионцы (хоть и многочисленней - были, час назад) уже отчаялись в победе, да и по сравнению с его бойцами, были просто котятами. Ну, пусть такими и остаются, и он проорал во всю силу своих лёгких: - УХОДИМ, СЕЙЧАС РВАНЁТ!!!
  Диего одновременно с командой Пабло выпустил вверх сигнальную ракету и, врезав по пути прикладом аркебуза, вставшему у него на пути, ухмыляющемуся здоровенному альбионцу, промеж ног, припустил к борту линкора...
  - Пленных не берём, - скомандовал Пабло, уже стоя на палубе фрегата, и сталкивая с его борта, балансирующего альбионца, пытающегося спастись на "Урраке" от надвигающейся катастрофы. - Этим офицерам, всё одно доверия нет, - добавил он уже негромко, чисто для себя, наблюдая, как вопящий противник, падает в бездну.
  - Адмирал уходит на махолёте, - закричал канцлер.
  Пабло подбежал к канцлеру, палящему из пистолетов, по уходящему от места схватки махолёту, на борту, которого увидел Никсона, размахивающего интенсивно руками, стоя позади пилота. Пилот явно пытался развить большую скорость, на которую был способен аппарат, крутя педали дающие ускорения машущим крыльям, но перегруженный пятью здоровенными сундуками аппарат, не желал ускоряться, а воздушный шар, поддерживающий его в воздухе, был слишком мал, для таких тяжёлых грузов. По этой причине, аппарат постепенно опускался на скалы острова. Не помогло адмиралу даже то, что отчаявшись и в надежде на то, что махолёт облегчится, он прирезал пилота и выкинул его за борт сам сев на его место крутить педали.
  - Пули из моих пистолетов, его не достают, - заскрипел зубами канцлер, - слишком велико расстояние. А пушкой его брать нельзя!..
  - А пушка и не понадобится, - скривился в усмешке Диего, прерывая канцлера, и вскинув аркебуз к плечу выстрелил, заряженным специально для этого выстрела арбалетным болтом, в шар махолёта. - Вот почему я и не признаю эти ваши стреляющие штучки, - ухмыляясь Диего, кивнул на многоствольные пистолеты в опущенных руках канцлера, уставившегося на удирающий аппарат, а точнее на воздушный шар, который разорвался сразу после того, как арбалетный болт впился в его оболочку. А затем Диего гордо добавил, видя какой эффект произвёл взрыв на канцлера: - Болт заговорённый - взрывной!
  - Диего, ты - ИДИОТ! - проревел Пабло, наблюдая за тем, как горящий махолёт падает в ущелье Острова Призраков.
  - Не понял, - Диего посмотрел, на злобно смотрящих, на него канцлера и Пабло и... и королева тоже почему-то хмурила брови, сжимая рукоять своего меча побелевшими пальцами. - Я не пойму, чё не так то?..
  
  - Баран, идиот, старый лысый пентюх, - всё ещё продолжал возмущаться, Пабло, стоя на палубе махолёта с "Урраки", направляющегося в сторону ущелья, в которое рухнул аппарат Никсона.
  Диего стоял рядом и, натянув поглубже на голову капюшон, вздрагивал при каждом слове короля. Ему уже разъяснили, что о нём думают, все трое - король, канцлер и, королева. Даже королева была с ним в этот раз ооочень резка - она предложила просто взять и выкинуть его за борт. Это же надо, подорвать махолёт, который тащил на своём борту, всю казну Альбиона. Да им просто надо было развернуть фрегат, и взять этот утлый аппарат на абордаж. А теперь приходилось на махолёте, спускаться в ущелье Острова Призраков, на поиски казны. И ещё неизвестно, чем всё это для них кончится.
  - Ну, и наворотили вы делов, сиятельство, - попыхивая трубкой, проговорил тихо штурман, стоящий у руля махолёта. - Как ешо Его Величество не повёлся на предложение нашей королевы. Давненько я её не видывал такой злой. А шоб она так рычала! Хорошо шо Его Величество не пустил её с нами, а то бы вы сейчас отхватывали сразу от двоих.
  - Помалкивай уже, - прошипел из-под капюшона Диего. - Твоё дело рулить.
  - А мне то шо, - усмехнулся в ответ штурман и почесал косматую бороду, - я за вас беспокоюсь ваше сиятельство, кабы Его Величество не изменил своего мнения и не вышвырнул всё ж вас за борт. С него станется.
  И действительно, Диего дико повезло. Как не странно Пабло вступился за него, отговорив королеву, отдавшую уже команду своим ратникам, схватить инквизитора. Что это было, он так и не понял. Пабло, который отрывал головы, только за то, что ему в неудачный момент проливали случайно вино на одежду, вдруг защитил того, кто так крупно облажался.
  "Может это на него влияет присутствие Всеславы? Она не такая грубая как Уррака. Ещё того и гляди, этот толстый жирдяй начнёт сажать цветочки".
  Диего представил сидящего на грядке здоровенного Пабло, в его доспехах из эльфийских ушей, подпоясанного мечом, и с хрупким цветком в здоровенной лапище. Диего громко расхохотался.
  - Я не понял, чего смешного ты сейчас увидел или услышал, старая обезьяна, - прорычал Пабло, поднимая за шкирку Диего, и глядя на него своими злобными поросячьими глазками.
  - А ну тихо, - отдал команду, штурман, выбил трубку о борт махолёта, и дал команду матросу-пилоту: - Парень, завязывай крутить педали, начинаем снижение. Во-он дымок подыматься, знать там наша цель.
  - Продолжим позже, если тебя раньше не сожрут призраки, - процедил Пабло сквозь зубы и уронил съёжившегося инквизитора на палубу.
  "Повезло нам со штурманом, - потирая зад поднялся на ноги Диего. - Отлично знает свою работу, и вовремя успевает вставить словечко. Королева не зря его рекомендовала. Сколько раз он уже нас выручал. Вот и сейчас..."
  - Внимание, - Пабло резко поднял руку.
  Махолёт достиг ущелья, и принялся опускаться на самое его дно. Стены ущелья, проплывали в полутора метрах от бортов аппарата. Из расщелин тут и там сочилась непонятная зелёная слизь, запах гниения исходящий от неё заставил всех надеть фильтровые маски. Кто знает, что может случиться, если надышаться местных ароматов. Спуск на удивление прошёл спокойно. Покорёженный взрывом альбионскй махолёт лежал на дне ущелья, тут же лежали и сундуки с казной, никем не потревоженные.
  - Только орали почём зря на меня, - пробурчал Диего, переползая через борт и ступая на землю. - Ничего тут нет. Одни байки про этот остров. Сейчас загрузим сундуки и...
  Но договорить он не успел. Картина, открывшаяся ему, заставила его замереть на месте, и он почувствовал, как на его голове зашевелились, от нахлынувшего на него ужаса, не существующие волосы. Возле борта искорёженного махолёта сидела на корточках, обнажённая и вся покрытая язвами...Уррака. Она отрывала куски мяса с трупа адмирала Никсона, и с довольным урчанием засовывала их в свой уродливый рот. Диего сделал шаг назад, и Уррака резко повернула к нему своё изуродованное безносое лицо. Налитые кровью глаза мертвячки, уставились на обезумевшего Диего. Уррака ощерилась окровавленным ртом, из него вывалился недоеденный кусок мяса, и она принялась медленно подниматься.
  - Чего это ты тут застыл как столб, - усмехнулся Пабло, перевалившись своим грузным телом, через борт махолёта на землю, и тут же громко выругался, уставившись на то, что стояло возле недоеденного трупа Никсона. - Откуда взялась ЗДЕСЬ эта тварь?!
  - Т-ты её т-тоже видишь, - выдавил из себя Диего.
  - Как тебя, - опять ругнулся Пабло, и вытянул из ножен меч. - Одну из таких тварей я еле завалил в Землях Проклятых. Одни только клешни чего стоят. Перекусила сволочь тогда мне меч, и даже не напряглась.
  - Да о ком ты говоришь, - удивлённо воззрился на него инквизитор.
  - О той твари, которая сейчас уставилась на нас. Это же зарк - прыгающая тварь с длинной челюстью и тучей щупалец и клешней. Да ещё и плюющаяся ядовитой слюной. ЗАРАЗА! - Пабло отскочил назад, когда зарк плюнул в их сторону сгусток ядовитой слюны. Плевок не долетев пары метров, хлюпнулся на камень и, задымившись, прожёг в том приличных размеров дыру.
  - Ёлы-палы, - раздался позади голос обалдевшего штурмана, глядящего на происходящее с борта махолёта, - упырь, как есть упырь, братцы!
  - Да ну, - возразил стоящий рядом с ним матрос, - это же мой взбесившийся отчим, которого я завалил, после того, как он попытался прирезать мою мамашу. Какой же он уродливый! А нож всё тот же! Ну что же придётся его завалить ещё разок, раз он всё никак не упокоится, - и матрос, выхватив из-за пояса кортик, полез через борт, для разборок со своим мёртвым, изъеденным червями отчимом.
  - Стоп, - опомнился, наконец, Диего, понимая, что здесь что-то не так. - Мы чего каждый видим, что-то иное.
  - Не понял, - теперь Пабло уставился на него удивлёнными глазами. - А ты разве не зарка видишь?!
  - Нет.
  - А кого?
  - Тебе лучше об этом не знать, - передёрнуло Диего, вновь посмотревшего на покачивающуюся, на месте, будто в трансе золотокожую Урраку, по изуродованному телу которой ползали белые личинки. Вот одна из них, выползла из отверстия, бывшего когда-то носом. БРРРР!!!
  - Надо что-то делать с этой тварью, иначе...
  Договорить он не успел, Уррака прыгнула на них. Трое, из четырёх человек, вскрикнули, готовясь каждый к схватке со своим монстром. Но монстр, представившийся каждому по своему, так и не успел допрыгнуть до своих жертв. Топор штурмана врубился в летящего монстра, и тот, лопнув, разлетелся в разные стороны обжигающими ядовитыми брызгами и, исчез. Из троих, кто стоял на камнях Острова Призраков, пострадал только матрос, бросившийся в атаку с поднятым кортиком. Его тело приняло на себя основную часть ядовитой слизи, и он рухнул мёртвым, усыпанный дымящимися ранами.
  - И что это было, - поинтересовался Пабло, которому слизь попала лишь на доспехи, но опасности ни какой ему не причинила.
  - Это надо поинтересоваться у нашего, доблестного, штурмана, - истерически захихикал, спрятавшийся за широкой спиной Пабло инквизитор...
  
   - Если бы не святая вода штурмана, - вспомнил Диего, - неизвестно чем бы всё это закончилось. Уж точно ты не швырялся бы сейчас костями по каюте. Сожрали бы нас там, на месте со всеми потрохами.
  - Крысам тоже надо что-то есть, - хмыкнул в ответ Пабло, и принялся за куриную грудку, разрывая её на части. - А штурман действительно молодчина. Это же надо придумать окропить святой водой топор и метнуть его в этого монстра. А потом ещё и всех нас окропить, чтобы призраки нюх потеряли на нас. Хорошо, что этот парень таскает с собой флягу со святой водой. И всё же, монах, признайся, кого ты видел там на острове?
  - Лучше тебе этого не знать, - инквизитора перекосило, и он, впервые не ответив на подколку Пабло, сделал огромный глоток из кубка.
  Дверь отворилась, и вошла Всеслава. Увидев развалившихся полупьяных Пабло и Диего, она взяла со стола кувшин с вином, налила себе полный кубок, чуть пригубила и сказала:
   - Всё пьёте, мальчики? А у нас новая война на носу...
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"