O Simona : другие произведения.

Солдат ка Джейн. Кинжалы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Очарование нового утра жизни сравнится только с очарованием наступающего вечера.
  - Всем оставаться на местах, - грянул гром с небес.
  - Великан Инмар? - я вспомнила к месту легенду, которую рассказала Жармионе.
  - Великан Шайтан? - в голове моей подруги бродили схожие мысли.
  - Космолет, - туземка из джунглей оказалась ближе к правде, чем я и Бонни, технически подкованные.
  - Можно подумать, что мы бежать собираемся, - я выдохнула в ответ космолету.
  Он грохнулся в джунгли со всей дури.
  Защитное поле отрезало нас от клацающей кровожадной картины джунглей.
  Жармионе лихо расправилась с монстрами, которым не повезло оказаться внутри купола.
  Из фрегата выскочил бравый парень в купальной шапочке, ластах, изящных трусиках - насколько я, девушка с Натуры, понимаю в одежде парней из других миров.
  Остальную одежду парню заменял мощный, судя по размерам, бластер.
  - Я думал, что мы садимся на воду, - парень ошарашил нас заявлением. - Поэтому нацепил форму номер сто тринадцать С.
  На плечах парня приклены погоны.
  Значит, наш спаситель - военный.
  - Извините мистер, - я кокетливо прищурила правый глазик, - вы - спасательная миссия?
  Прибыли за нами?
  - Ну, мы миссия, - военный почесал над левым ухом. - Миссия не совсем спасательная, если говорить о вас, девочки.
  Прибыли не за вами, а по ваши души.
  - Вы нас пугаете, военный, - Бонни не понравился тон парня в ластах.
  - Сейчас пугаю, а потом расстреляю, - если парень шутил, то - неудачно для нас.
  Ему смешно, а нам - под дулом бластера - не до смеха.
  - Не пойму, вас должно было быть две единицы, а вас три штуки.
  Где две, там и три.
  За трех больше премию дадут! - парень сплюнул на ковер из желтых листьев.
  - Пилот Лавуазье предупреждал, что на фрегате не плюют, - я строго посмотрела на странного военного. - В чужих джунглях тоже не плюют - плохая примета.
  - Примета, плохая? - Военный снял резиновую шапочку. - Плохая примета для вас, девочки. - Военный поднял дуло бластера. - Вы слишком много знаете.
  Приказано вас ликвидировать.
  И грянул гром...
  
  Я метнула свой кинжал.
  Почувствовала - не увидела, а ощутила, как одновременно с ним летит второй нож - нож Бонни.
  Но что-то еще третье несется с кинжалами.
  Наше холодное оружие - мой нож, нож Бонни и топор Жармионе одновременно ударили в военного парня.
  Они на долю наносекунды опередили выстрел из бластера.
  Кинжалы летели в грудь, а топор - в живот.
  Летели, летели, но как белые лебеди до Южных Галактик, не долетели.
  Ножики и топор ударились о невидимую защиту военного.
  Оплавились и стекли каплями металла на землю.
  - Глупо было надеяться, что военный без персональной защиты заявился в смертоносные джунгли Эвкалипта, - Бонни прошептала.
  Пока я и Бонни обдумывали ситуацию, Жармионе успела поднять бластер.
  Он вылетел из рук военного, когда наши ножи и топор ударили в защиту.
  Военный отлетел от импульса, сидел на листьях и хохотал.
  Он нисколько не испугался нашего нападения.
  - Девочка, не балуйся с бластером, - военный парень давился от смеха.
  - Я понимаю, вас, - Бонни попыталась решить дело миром. - Вы летели через всю Вселенную, устали, скучно вам было, поэтому развеселились.
  - Смешно, конечно, когда три беззащитные голые девушки корчатся по дулом бластера, - я показала поверженному военному язык.
  - Вы не ушиблись, мужчина? - Жармионе отдала бластер мне и протянула военному руку, чтобы помочь ему подняться.
  Ужасные традиции у нас в конфедерации Натура и в племени Жармионе: девушки должны выручать парней.
  - Жармионе, отойди от него, - я завизжала. - Он опасен.
  - Может руку оторвать, - Бонни произнесла с гордостью, словно сама тренировала военного отрывать руки девушкам.
  - Но у тебя бластер, Джейн, - Жармионе на всякий случай отпрыгнула от военного и с недоумением посмотрела на меня.
  - Да, бластер, - я не знала, с какой стороны держать эту штуковину.
  - Вы же не умеете пользоваться огнестрельным оружием, военный веселился от души. - Только в ножички и топорики играете.
  Швырнули в меня своими зубочистками.
  - Не знаем, как стрелять из бластера, - Бонни ответила с сарказмом, - поэтому можем нечаянно выстрелить.
  - Исфакий, - по трапу фрегата неторопливо спускался второй военный.
  Да сколько же их там внутри? Полк? Рота? Или целое отделение?
  Я не знала, сколько бойцов должно быть в каждом подразделении, но мне кажется, что больше всего в - отделении.
  Второй военный, наверно, успел переодеться, когда в визор смотрел за спектаклем своего напарника.
  По крайней мере, второй военный не щеголял купальной шапочкой, ластами и трусиками для плавания.
  Он одет коротко, но с изыском.
  Штаны с множеством карманов, жилетка с боеприпасами, пояс с навешенными бластерами, ракетами и другими важными для военных игрушками.
   - Исфакий, - величественный военный повторил. - Почему задание не выполнил?
  Приказано же - ликвидировать
  Что может быть проще? - военный, словно не замечал нас, приговоренных.
  - Они неожиданно бросили в меня свои зубочистки, - парень на земле решил унизить наше оружие.
  - Ага, зубочистки, - я вознегодовала. - Почему же ты свалился, как бык, когда эти зубочистки ударили в твое защитное поле?
  - Эффект неожиданности, - парень поднялся и зло сверкнул на меня маленькими глазками.
  - В штаны наложил от неожиданности, Исфакий? - какой же военный без хорошей шутки? - Не добил, так теперь добей: - Военный лениво осмотрел меня. - Девочка, отдай Исфакию его бластер.
  - Чтобы Исфакий нас из него застрелил? - я дрожала на грани обморока.
  Империя посчитала нас ненужными, поэтому решила убрать со своего пути.
  Наверняка, из-за тестов, которые мы написали на сто процентов в особую пехоту.
  Только в фильмах бывают избранные, и избранных ценят.
  А армии не нужны неожиданности в виде двух восемнадцатилетних девушек с Натуры.
  - Исфакий вас ликвидирует, или я ликвидирую - какая разница? - Военный выкинул окурок на землю, аккуратно вдавил его ногой.
  Из земли высунулась зубастая пасть.
  Военный отреагировал молниеносно - отпрыгнул. - Девочки, я тороплюсь.
  У меня медовый месяц.
  Даже не один медовый месяц, а два.
  - Военный, заберите наше золотов в обмен на наши жизни, - наивная дикарка Жармионе решила откупиться от убийцы. - Здесь около пяти килограммов. - Добрая Жармионе протянула мешок с выкупом капитану Версаче.
  - Золото? - Версаче заглянул в мешок, затем подвесил на ствол бластера.
  На табло компьютера бластера загорелись цифры - 4593 грамма.
  Бластер служил еще и весами? - Нет тут пяти килограммов, девочки.
  За золото спасибо, но убить вас придется - приказ.
  - Ишь ты, храбрец удалец нашелся, - груди Бонни надулись.
  У нее всегда от волнения груди увеличиваются. - Грозные вояки.
  Два против трех безоружных обнаженных беззащитных девушек.
  Здесь и пошутить можете, и кажетесь себе снисходительными героями, которые нас пристрелят из жалости, как скотину.
  - Тебе лучше успокоиться и подумать о вечном, - военный не дождался, когда я отдам Исфакию его бластер.
  Снял с пояса свое именное оружие.
  На рукоятке выгравировано - "Любимому мужу от Розмари и Беллы".
  - Вспомнила, - я подпрыгнула и хлопала в ладоши. - Думаю, почему ваше лицо мне знакомо.
  - И почему мое лицо тебе знакомо? - военный заинтересовался, а значит - у нас еще есть несколько секунд жизни.
  Я поняла, что даже несколько секунд, отвоёванных у смерти - роскошь.
  - Вы косморазведчик капитан Версаче, - я продолжала развивать шаткий успех.
  - А вы - две новобранки, подружки Розмари и Беллы? - Капитан сразу узнал нас. - Я косморазведчик, поэтому должен все замечать и помнить.
  Белла и Розмари о вас хорошо отзываются.
  - У вас на оружии написано - Любимому мужу от Розмари и Беллы, - Бонни засунула пальчик в ротик. - Мы видели, как вы тискали их, а затем с радостным хохотом увели.
  - Да, мы сразу же поженились: я, Розмари и Белла, - капитан Версаче глупо улыбнулся.
  Улыбка его светилась двумя медовыми месяцами. - Мы нашли понимание.
  Знаете, чем мы занимаемся в медовый месяц?
  Что доставляет нам высочайше наслаждение?
  - Капитан, мы с Натуры, а Жармионе, - я замолчала на миг, потому что не хотела называть Жармионе туземкой. - Жармионе - тоже скромница.
  Ваши наслаждения в медовый месяц нас пугают.
  - Мы курим одну за одной и беседуем, - капитан Версаче похлопал себя по барабанной груди и закурил новую сигаретку.
  - Розмари и Белла с Сумерек, они с детства курят, - я догадалась.
  Наверно, высшее наслаждение влюбленных - предаваться одному делу, например, курить и болтать.
  Я даже позавидовала счастливой семье.
  - Капитан, вы же сами говорили, что мы торопимся, - Исфакий подпрыгивал от нетерпения. - Мне нужно справить нужду.
  Кончайте этих, и летим.
  - Нужда от тебя не денется, - Версаче строго посмотрел на подчиненного. - Дай поговорить с подружками моих жен.
  Перед смертью не надышатся.
  - Моя медицинская страховка не сможет оплатить роскошь под названием смерть, - я вздрогнула.
  - Не беспокойся, девочка, я не буду выставлять тебе медицинский счет, - Исфакий заржал.
  - Почему, если что, так сразу смерть? - Жармионе встала передо мной Бонни.
  Пыталась заслонить нас своими грудями.
  Одной грудью - меня, другой - Бонни.
  Но груди у Жармионе нормальные, а не ведерные, поэтому не заслоняли нас.
  - Вам бы все убивать и убивать, - Бонни надула губки.
  - Нам приказано вас ликвидировать, - капитан Версаче вроде бы даже оправдывался. - Поэтому ликвидируем.
   - У вас чудесный завораживающий успокаивающий голос, - я пыталась подлизаться к Версаче.
  Но моя челюсть отвалилась, и я зевнула от страха.
  - Счет за счет не в счет, - военный Исфакий продолжал ржать.
  Я бы за него замуж не вышла... наверно.
  - Капитан, - Бонни воткнула кулаки в бока.
  - Я уже сто лет капитан, - Версаче выпускал колечки дыма изо рта.
  Одно колечко догоняло другое и проходило через него.
  - Вот поэтому вы сто лет капитан, а еще не адмирал, - Бонни уколола капитана издевкой.
  - Поэтому потому, - я обняла Бонни.
  - Потому почему? - капитану не понравились наши издевки, что он еще капитан.
  - Потому что потому.
  - Потому что не думаешь. - На военных мы накинулись втроем, но только словами.
  - Я не думаю?
  - Ты не думаешь.
  - Девочки, разве у меня нет головы?
  - Нет головы.
  - Но она на плечах.
  - Не на плечах, а ниже пояса сзади.
  - Не понимаю.
  - Понимал бы, давно уже сидел бы в министерском кресле.
  - Попрошу.
  - Попроси, капитан Версаче.
  - Попрошу ко мне обращаться в соответствии с моим воинским званием - капитан.
  - Проси Исфакия, а нам наплевать.
  - На Исфакия наплевать?
  - И на Исфакия и на тебя.
  - Дерзите?
  - А что мы еще должны делать перед смертью?
  - Писать письма родственникам.
  - У нас нет родственников.
  - Тогда пишите письма друзьям и близким.
  - У нас не осталось друзей и близких.
  - Не может быть.
  - Мы тоже так думали раньше.
  - Как думали?
  - Головой, а не тем, чем ты думаешь.
  - Я не думаю, я исполняю, - капитан Версаче перехитрил нас.
  Кто владеет оружием, тот - самый умный.
  Я в отчаянии нажимала на разные кнопки бластера, который мне достался по наследству от Исфакия.
  Но кнопки издевались над несчастной смертницей - не нажимались.
  - Не будет никакого выстрела, пока бластер в руках дурочки, - Исфакий отнял у меня оружие.
  - Ты убивай, а не оскорбляй, - Бонни грозно надвигалась на Исфакия.
  - Подождите, я все скажу, - внезапно Жармионе раскрыла свою душу.
  Ну не душу, ну, не совсем раскрыла.
  Но отважно взяла ответственность на себя
  - Исфакий, опусти бластер, это тебе не х..., - даже в нашу трудную минуту капитан шутил: - Золотокожая, что ты все скажешь?
  - Командир, нафига нам ее секреткики девичьи? - Исфакий нервно передёрнул железяку на бластере. - Нам за секреты не платят.
  Меньше знаем - дольше живем.
  - Не они вам нужны, а я, - Жармионе удивила даже меня и Бонни. - Я - солдат Джейн и солдат Бонни в одном лице.
  - В одном лице и в двух сиськах, - Исфакий заржал.
  Наверно, в имперской армии преподают курс юмора.
  - Не понял, - капитан Версаче не выпускал сигарету изо рта.
  Я ничего не знаю о сексуальности, но выглядел капитан Версаче, наверно, очень сексуально с дымящейся сигаретой.
  - Жармионе просто сошла с ума, рехнулась от страха перед смертью, - я вышла вперед и загородила Жармионе грудью.
  - Моя подружка Джейн сама сошла с ума, - Бонни забежала вперед меня и тоже прикрыла грудями. - Сумасшедших не бьют.
  Сумасшедших не расстреливают: сначала лечат.
  - Моя подружки выгораживают меня, - Жармионе прикрыла бы и Бонни, но мы уже стояли вплотную к капитану. - Я - Джейн и Бонни.
  Расстреляйте меня одну, а будете считать, что двоих ликвидировали.
  - Надоели, - Исфакий ударом приклада свалил Жармионе на землю.
  Мстил за то, что сам только что валялся.
  Он направил на Жармионе бластер.
  - Нельзя, потому что Жармионе - дочь Императора, - я ногой ударила по бластеру Исфакия.
  Оружие не выпало, но стол отклонился и разбил вдребезги другой ствол - огромный ствол дерева, около которого мы сражались с чудовищами из джунглей. - Император - отец Жармионе! - Я - крикнула то, что пришло в мою очаровательную головку.
  Могло прийти и хуже, например, что Жармионе - дочь дикобраза.
  А Император - звучит гордо.
  - У Императора армия детей по всей Империи, - Исфакий с вопросом обратился к капитану Версаче. - Одной дочерью больше, другой дочкой - меньше.
  Убьем троих - и дело с концами.
  - Исфакий, только о концах думаешь.
  Ты с первого раза не ликвидировал мишени, - капитан прикурил следующую сигарету.
  Розмари и Белла за пару суток обучили его курить непрерывно.
  На Сумерках - понятно, сигареты притупляют страх перед привидениями, но в космолетах привидения не водятся... вроде бы... - Ты упал и передал бластер врагу.
  Второй раз промахнулся с близкого расстояния.
  Уничтожил древнее дерево.
  Что ответишь, Исфакий?
  Хочешь конец?
  - Капитан? - Исфакий почувствовал смертельную опасность.
  Но капитан Версаче, оказался проворнее, поэтому и капитан.
  Он выхватил бластер и выстрелил в напарника.
  В груди Исфакия образовалась огромная дыра.
  Сквозь нее видны дымящиеся обломки дерева.
  - Он слишком много узнал, - капитан Версаче задумчиво чесал подбородок.- И слишком плохой косморазведчик.
  - Капитан, спасибо, - я бросилась на шею бравому военному. - Вы нас спасли.
  - Подожди, солдат Джейн, я не спасал вас, - капитан мягко оттолкнул меня к обалдевшей от моего откровенного вранья, что она - дочь Императора, Жармионе. - С золотокожей вашей подругой я еще поговорю... может быть.
  Но вы...
  - А мы, мы сдали тесты на сто процентов в особую пехоту, - я выложила наш последний козырь.
  Дальше прятать туза в рукаве не имело смысла, потому что ни туза, ни рукавов у нас не было.
  - Девочки, приказ вас ликвидировать поступил не из-за того, что вы написали тест на сто процентов в особую пехоту, - капитан Версаче забрал у трупа напарника оружие. - С маяка Эвкалипта двое суток не поступало сигнала.
  В этом случае нам, косморазведчикам, обычно приказывают на месте ликвидировать бойцов, которые если и остались в живых.
  Вместо потерянных прибудет новое отделение.
  Так для Империи проще и дешевле, чем возиться с остатками старого.
  - Даже не разбираетесь в причинах? - я облизнула пальчик.
  Всё-таки какой-то злостный комарик успел меня укусить хоботком.
  Оказывается, что дело не в нас, а в отделении капитана Брамса.
  Крупп всех отравил, лишь я и Бонни остались живыми.
  Меня и Бонни дожны убить за компанию с трупами отделения
  - Зачем разбираться, если можно ликвидировать, - капитан Версаче усмехнулся.
  Его усмешка нам очень и очень не понравилась.
  Учитывая, как Версаче быстро стреляет, мы можем даже и не заметить, как будем убиты. - Что? Что ты сказала, солдат Джейн?
  - Я много что говорила за восемнадцать лет, и надеюсь, что еще больше скажу, - я ответила осторожно.
  - Ты соврала, что вы написали тесты на сто процентов и в особую пехоту, - Версаче нервно засмеялся.
  Сигарета выпала из его губ, он поднял ее, вытер фильтр о штанину и предложил нам: - Будете курить?
  - Нам нельзя алкоголь и спиртное до двадцати одного года, - Бонни ответила за меня и за себя. - Мы с Натуры.
  Наш ДНК...
  - Я знаю все о Натуре, - Версаче задумчиво затянулся. - Я косморазведчик, нам положено все знать.
  - Кончита, подруга майора Дэвидсона тоже много знает, и все разбалтывает по интеру, - Бонни посчитала, что нужно болтовней закрепить наш успех.
  - Дэвидсон, старый развратник, с Кончитой? - капитан удивился еще больше, чем моему вранью по поводу, что Жармионе - дочь Императора. - Надо же, а ведь он не может ничего с девушками.
  По крайней мере, так в досье на него написано.
  - Досье можно купить, - я многозначительно подняла пальчик.
  Он должен был усилить эффект моей многозначительности, но только снизил его.
  Из-за красного пятнышка после укуса комарика.
  - Насчет ста процентов и особой пехоты вы пошутили, девочки, - по глазам капитана я видела, что он половина на середину - и верит и не верит нам. - Ни разу в истории Империи девушки не отвечали на вопроса теста на сто процентов.
  И ни разу со ста процентами тест не показывал девушкам особую пехоту.
  Неужели тест сломался?
  - Тест не может сломаться, сэр капитан, - Бонни перешла на военный разговор. - Дон Версаче, тест написан на бумаге, а бумага не ломается.
  - Невероятно, невозможно, - капитан затянулся от новой сигареты. - Но, если Дэвидсон с Кончитой, то я начинаю верить и в невероятное.
  Вот почему, информация о вашем потоке засекречена.
  - Майор профессор Дэвидсон сказал, что нашим родителям и всем, кто нас раньше знал или просто видел, стирали память из-за наших результатов. - Я проговорила с горечью. У нас даже теперь идентификационных номеров нет, и никто не помнит нас, будто мы не рождались.
  - Стандартная особая процедура только для избранных, - капитан Версаче наклонил голову к правому плечу. - А на Эвкалипте, как вы оказались, девочки?
  Только не лгите, я прошел курс молодого бойца по распознаванию лжи по глазам.
  - Фрегат, на котором мы летели, попал в аварию.
  Жухрайский шпион подсыпал песок в тормозные колодки фрегата, на котором нас доставляли к месту прохождения службы, - я и не собиралась лгать, потому что под дулом бластера, приговорённой к смерти, врать не хочется. - Мы из гипеространства на парашютах упали в джунгли на Эвкалипте.
  Сержант Брамс сказал, что отправит о нас донесение.
  - Никакого донесения с Эвкалипта не поступало, - капитан Версаче насторожился. - Или вы, все-таки лжете, девочки.
  - Бонни, Брамс приказал Дембелю, а Дембель разозлился на меня, потому что я к его глазу приставила кинжал, потому что Дюбель не поверил, что наш ДНК - бомба, и никто не должен в нас до свадьбы, после которой жрец снимет замок с ДНК, никто не должен внедряться в нас, иначе ДНК взорвётся и убьет всех в радиусе десяти метров, Дембель полез на меня, решил проверить, а я ему - цах - кинжалом надавила на глазное яблоко, Дембель сделал вид, что мы подружились, а отомстил тем, что не отправил о нас донесение, что мы упали на Эвкалипт, а потом нас взяли в плен туземцы...
  - Это объясняет, почему в отделении Брамса были лишние, - может быть, капитан Версаче думать не умел, но соображал, потому что он косморазведчик. - Я спрашивал, откуда у них в отделении появились две девушки, а мне ответили, чтобы мы валили всех без разбора - девушек, Гансовского, Круппа, Брамса, Заточку, Дембеля, Фудзияму.
  То-то мне показалось подозрительным.
  - Господин капитан Версаче, - я увидела нашу смерть - она в нерешительности переминалась с ноги на ногу. - Предателя Круппа вы... уже... ликвидировали?
  Он отравил своих товарищей, потому что Дембель убил дочь вождя племени, а вождь приказал Круппу отомстить, потому что Крупп нашел в стойбище туземцев свою идеальную девушку, которую сначала нарисовал без рук, без ног, без головы, а потом по рисунку искал в стойбище похожую на картинке, нашел, предал нас, а затем отравил, но я и Бонни не кушали мясо, потому что мяса у нас на Натуре навалом, а фруктов, овощей, ягод и другой растительности - мало, поэтому они очень дорого стоят, а на Эвкалипте растут везде, вот мы и кушали фрукты, а Крупп забыл отравить фрукты, из-за того, что бойцы кушали мясо, а не овощи и фрукты, вот мы и выжили... - Я не успела закончить.
  - Две лишние солдатки, которые оказались стопроцентными по особой пехоте, плюс внебрачная дочь Императора, - капитан Версаче не ставил под сомнение мою ложь, что Жармионе - дочь Императора.
  Он чуть не ткнул мне в глаз сигареткой - так его обрадовал мой рассказ. - Вот почему полковник Стерх отправил меня на Эвкалипт в командировку.
  Выдернул меня из табачного дыма медовых месяцев.
  Затем Стерх обвинил бы меня, что я ликвидировал не тех.
  Серьезное обвинение, если учесть, что полковник Стерх засматривается на моих жен и желает их получить в свой гарем.
  Меня обвинили бы в том, что я на местности не сориентировался, и ликвидировал вас, а должен был сначала узнать, в кого стреляю.
  Тем более что полковник Стерх недолюбливает меня - я не лижу ему задницу.
  - Почему, капитан, вы не лижете ему задницу? - я высунула язык от удивления.
  - Теперь я верю, солдат Джейн, что ты и Бонни написали стопроцентный тест, да еще он определил вас в особую пехоту, - Версаче наклонился, нисколько нас не опасался, перевязывал заново портянку. - Вопросы и мышление у вас далеки от стандартных.
  - Дон капитан, расскажите нам об особой пехоте, - я поняла, что гроза прошла стороной.
  - Даже я, по прозвищу Проныра, мало знаю об особой пехоте, почти - ничего, - капитан не удивил нас ответом, потму что примерно так нам говорили после теста в военном комиссариате.
  - Дон капитан, золото нам отдадите? - Жармионе спросила робко.
  - Нет, не отдам, оно - военный трофей, теперь принадлежит моим женам.
  Вы же, девочки, не станете обворовывать моих жен? - В голосе капитана Версаче прозвучала угроза.
  - Мы же не сумасшедшие, чтобы злить вас, герр капитан, - Бонни выгодно изогнула спинку. - А то вы измените решение и нас застрелите.
  - Бонни не подсказывай капитану, - я приложила пальчик к губкам.
  - Конечно, забирайте золото, военный, - Жармионе мило улыбнулась. - Оно вам нужнее, чем нам. - Умная Жармионе, проницательная.
  - И заберу, - капитан Версаче захихикал.
  Мерзавец, вор, он уже не казался мне добреньким. - Тебе, золотокожая красавица, золота дадут выше крыши, если ты, конечно, настоящая дочь Императора. - Все же Версаче не до конца поверил в мое вранье.
  - Остались без золота, - Бонни прошептала мне на ушко, когда поднимались по трапу.
  - Зато остались живые, а Исфакий, обернись через левое плечо и посмотри, остался неживой.
  - Версаче нарочно его убил, чтобы с ним золотом не делиться, - Бонни продолжала злобствовать. - Все остальное придумал.
  - Почему же нас не убил - свидетельниц? - я хлопнула подружку по попке, чтобы она меньше говорила, пока мы под наблюдением визоров фрегата.
  Бонни провела пальчиком по губкам, повернулась к нашей новой подружке и взяла ее за руку.
  - Дочь Императора, - Бонни произнесла и многозначительно посмотрела в глаза Жармионе. - Вам не положено грустить. - Бонни заметила понурое состояние Жармионе, и как умела, успокаивала ее.
  Я уже винила себя за то, что назвала Жармионе дочкой Императора.
  Моя ложь могла испортить жизнь девушке, когда обнаружат, что она не Императорская дочка.
  Но, с другой стороны, военные точно бы ликвидировали золотокожую нашу подругу.
  По крайней мере, она получила то, что хотела - улетала с Эвкалипта, да еще и живая - с моей помощью.
  В космолете мы расслабились, потому что другого дома у нас нет.
  Жармионе заметно волновалась, но, когда фрегат стартовал, упала на диванчик и расплакалась.
  Я и Бонни ее утешали ласками, а капитан Версаче неожиданно превратился в доброго и веселого парня.
  У него переходы между подлостями - хотел нас убить, забрал наше золото - и между состоянием "рубаха парень", почти незаметны.
  Он по-своему решил развеселить "дочь Императора" и нас.
  - Поймали жухрайского шпиона, - капитан Версаче начал одну из армейских историй, в которой не поймешь, где правда, а где ложь.
  Но мы слушали с открытыми ртами, потому что - новое в нашей жизни.
  Перед нами приоткрывалась военная тайна, таинственный мир военных.- Он работал танцором в кабаре.
  Потанцует, послушает информацию у пьяных болтливых наших чиновников и чиновниц, и своим жухрайцам пересылает.
  Перед тем, как отдать жухрая в пыточный отдел дознавателям, мы проводим сами допрос по горячему настроению. - Капитан Версаче вышел из-за штурвала и угостил нас сладкими конфетками.
  - С ликером? - я осторожно спросила перед тем, как развернуть конфету.
  - Любишь с ликером, Джейн? - капитан Версаче немного расстроился, что не угодил мне.
  - Не знаю, люблю ли с ликером, но никогда еще не пробовала, - я ответила честно. - Нам до двадцати одного года нельзя употреблять алкоголь, даже в конфетных дозах.
  - Пилот Лавуазье нас угостил, так мы чуть не съели конфетки, - Бонни добавила с восторгом. - Вовремя опомнились, а то бы взорвались наши ДНК вместе с фрегатом и пилотом Лавуазье.
  - Традиции, - капитан Версаче с уважением кивнул.
  Только я видела, что он нарочно нацепил маску уважения, а на самом деле плевал он на наши традиции: - На, а ты, Жармионе, тебе можно алкоголь?
  - Мне никто никогда не предлагал алкоголь, - Жармионе ответила осторожно. - Парни и вождь сами все выпивают.
  Поэтому я не пробовала - можно ли мне спиртное или нельзя.
  Но, если бы можно было, то я все равно не стану пить алкоголь, потому что мои подружки Джейн и Бонни не пьют.
  - Благородно, - и на этот раз капитану плевать на благородство, но он вежливый. - Успокойтесь, девочки.
  Косморазведчики не настолько богатые, чтобы покупать себе конфеты с настоящим ликером, - капитан Версаче вздохнул. - Поэтому у нас самые простые синтетические леденцы с подсластителем вместо сахара, с искусственным колером, с синтетическими ароматизатором.
  - Тогда спасибо, капитан Версаче, - я бросила конфетку в ротик.
  Либо я на Эвкалипте отучилась от синтетики во рту, либо конфетки дрянные, но вкус у леденца отвратительный.
  Словно мне принесли одну из вещичек из выгребной ямы, в которой я и Бонни просидели довольно долго.
  Когда капитан Версаче отвернулся, я выплюнула конфетку на ладошку и приклеила к диванчику снизу.
  Бонни и Жармионе заметили мой трюк, с вопросом посмотрели на меня, но тоже не стали сосать леденцы и их выплюнули.
  Вдруг, в них капитан Версаче подмешал сыворотку правды или что еще похуже.
  Странно - наше золото отнял, а конфетками угощает.
  Может, ждет, когда мы отрубимся, и будет нас пытать, чтобы узнать, где взяли золото, и как еще можно его добыть.
  - Как вы допрашивали жухрайского шпиона, капитан Версаче? - я наивненько округлила глазки.
  - Шпиона? - капитан Версаче задумался. - Жухрайского?
  Какого из них ты имеешь в виду, Джейн? - капитан Версаче либо играл в дурака, либо забыл, как нас хотел развеселить рассказом из своей биографии.
  - Шпион, который танцевал и выведывал информацию во время танцев.
  - Ах, этот шпион, - капитан Версаче с облегчением вздохнул. - А я все думал о другом, который менял образ и все время пытался проникнуть в женский монастырь, чтобы украсть фотографию, порочащую одного из членов августейшей фамилии.
  Каждый раз, когда шпиона ловили монашки, он находил правдоподобное объяснение, почему оказался в стенах их монастыря.
  В конце концов, он даже предложил Настоятельнице стать его женой.
  Она сделала вид, что согласилась, скрыла от шпиона информацию, что монашки не выходят замуж, чтобы жухрай исправно платил ей свадебный выкуп. - Капитан Версаче снова присел к штурвалу фрегата.
  - О другом шпионе, - Жармионе напомнила капитану. - Хотя и эта история смешная.
  - Другой, а, вспомнил, - капитан хлопнул ладонью по лбу, словно комара убивал. - Привязали мы ему веревку к ноге.
  Майор Терафлекс включил музыку и заставил жухрая танцевать.
  "Танцуй, пока молодой, мальчик", - майор Терафлекс время от времени дергал за веревку, и шпион во время танца падал.
  Мы ржали до посинения, - капитан Версаче с удовольствием причмокнул и покачал головой. - Так я давно не веселился.
  Потом майор Терафлекс отрезал ему яйца.
  Пошутил, что танцору яйца мешают, поэтому он падает во время плясок.
  Мы так и легли от ржача. - Версаче оглянулся через левое плечо на нас.
  Он проверял - веселимся ли мы после его рассказа.
  Мы вымучено натянули слащавые улыбки.
  Портить отношения с косморазведчиком, который в любой момент может выкинуть нас без парашютов из космолета в подпространство гиперпространства, мы не желали.
  - Но самое смешное оказалось впереди, - капитан Версаче мелко затрясся от смеха. - Танцор жухрай перекусил веревку острыми, как бритвы зубами и сбежал, пока мы лежали в ржачке.
  Он захватил полковую казну и красавицу молодую жену майора Терафлекса.
  С деньгами и женой майора жухрай шпион убежал в свою Империю.
  - Позвольте, герр капитан, а зачем танцору без яичек женщина, - я недоумевала. - И зачем молодой красавице муж без яичек?
  - Солдат Джейн, яички в магазине продаются, ты их ешь на завтрак.
  - Я не ем магазины на завтрак, - я испугалась, что капитан Версаче свихнулся на своих пытках.
  - Яички кушаешь на завтрак, солдат Джейн, - капитан Версаче пояснил терпеливо. - А в армии и у мужиков не яички, а - яйца.
  Так и называй, если не желаешь прослыть неженкой.
  - Так что, сэр, не желаю прослыть неженкой, - я густо покраснела.
  Во-первых, капитан Версаче указал на мою некомпетентность в отношении яичек и яиц.
  Во-вторых, отругал перед моими подружками.
  Я обижено закусила нижнюю губку.
  Бонни тотчас пересела ко мне на колени и стала меня успокаивать.
  Сбоку примостилась Жармионе и опустила руку на мою головку.
  - Девочки, давайте поклянемся, что мы навсегда останемся подружками, - Жармионе не хотела с нами расставаться.
  - Давай поклянемся, - Бонни с вопросом посмотрела на меня, но первая протянула золотокожей бывшей дикарке мизинчик.
  - Клянусь, что мы подружки навсегда, - я добавила свой мизинчик.
  Мы втроем три раза произнесли "Клянусь, что мы подружки навсегда", потрясли мизинчиками и расцепили их.
  - Клятва совершена, теперь мы сестры, - я произнесла торжественно и захихикала.
  Но хихикала не от важного момента, а потому что Жармионе и Бонни от радости начали меня щекотать.
  - Девочки, у мужика самое важное не яйца и не то, о чем вы мечтаете, - капитан Версаче не мог остановиться в поучениях. - Главное за что мужчину уважают и любят все - девушки, дети, женщины, парни, старики - это деньги.
  Если есть деньги, то яйца и х... не нужны.
  Нет денег - яйца и х... не помогут.
  Деньги - это любовь.
  - Вот поэтому ты, мерзавец, украл наше золото, - Бонни прошипела едва слышно.
  Мы втроем захихикали.
  - Джейн и Бонни, приготовьтесь к высадке, - капитан Версаче нарушил нашу идиллию. - Я ради вас не буду останавливать фрегат.
  Нам с Жармионе дальше лететь. - Косморазведчик произнес твердо.
  Ни намека на игривость, как прежде, уже не было в его стальных словах, которые прозвучали приказом.
  - Разве мы не вместе? - я проблеяла и посмотрела на побелевшую Жармионе.
  - Джейн, Бонни, вы кто? - капитан Версаче задал спорный вопрос.
  - Мы девушки? - я спросила наугад.
  - Мы - люди? - Бонни пропищала.
  - Нет, Джейн и Бонни, вы не девушки и вы не люди, вы - солдаты, - ожидаемый ответ от косморазведчика.
  - А ты, Жармионе, кто? - вопрос хитрый.
  Жармионе с испугом вжала голову в плечи.
  От ее ответа зависела ее судьба.
  - Дон капитан Версаче, вы сами первые скажите, кто Жармионе, - я схитрила.
  Хитрость сработала на все сто процентов.
  - Жармионе - внебрачная дочь Императора, не так ли? - Капитан Версаче снова посмотрел на нас через левое плечо.
  - Синьор Версаче, вы слишком часто смотрите через левое плечо, - Бонни надула от важности щеки, что указывает капитану косморазведчиков. - Оборачиваться через левое плечо - плохая примета, потому что на левом плече черт сидит.
  - Сама ты черт, Бонни, - капитан Версаче заржал: - Жармионе, а тебя я спросил, кажется понятно, ты - внебрачная дочь Императора? - Вопрос заморозил меня, Бонни и Жармионе.
  - Да, дон капитан Версаче, я внебрачная дочь Императора, - Жармионе густо покраснела и опустила головку.
  Бедной нашей подружке дикарке ничего не оставалась делать, как согласиться с тем, что я придумала ей ярлык - дочь Императора.
  Может быть, я признаюсь, что на Эвкалипте солгала, и Жармионе не дочь Императора, а простая туземка?
  И то, что я обманула военных - только ради спасения наших жизней?
  - Опять я все испортила, - я открыла ротик, чтобы признаться капитану. - Но две горячие ладошки - ладонь Бонни и ладонь Жармионе закрыли мой округлившийся ротик.
  Подружки не хотели, чтобы я призналась и еще раз испортила.
  Ведь за обман Жармионе могут повесить.
  - Что ты испортила, Джейн? - капитан Версаче закурил очередную сигаретку.
  - Испортила свой пальчик, в него комарик укусил на Эвкалипте, - я вывернулась.
  - Тогда комарик тебя испортил, а не ты сама все испортила, - поверил ли мне косморазведчик, или не поверил?
  Скорее всего, не поверил, но не стал развивать тему по поводу, что я все испортила.
  - Вкусные леденцы, девочки? - голос косморазведчик дрогнул.
  Значит, все-таки в них подмешана какая-то дрянь.
  - Очень вкусные, герр капитан Версаче, - Бонни болтала ножками. - Можно, мы еще возьмем по горсточке?
  - Нельзя, девочки, - капитан ответил слишком резко, поэтому решил смягчить тон. - Много сладкого - вредно.
  - Много любого - всегда вредно, - я подмигнула подружкам, показывал, что мы ловко избегжали ловушки с леденцами. - Дон капитан, а куда вы нас высадите?
  - На платформу, там вас примут, - капитан Версаче ответил четко и коротко, по-военному.
  - А я? - Жармионе снова покраснела от смущения.
  Очень любопытно выглядел румянец на золотой коже щек Жармионе.
  - А ты? А ты, Жармионе, летишь в Имперскую канцелярию! - капитан Версаче засмеялся. - Имперская канцелярии - понятие обширное - от наградного зала, до камер пыток.
  Не терпится встретиться с Императором, с твоим отцом? - Версаче ржал с явной издевкой.
  Наверно, капитан Версаче хочет представить Жармионе, как шпионку или лгунью и получить за нее премию.
  - Очень! - Жармионе перешла на бледность и потеряла сознание.
  - Аптечку 69 модернизированную, сэр, - я запаниковала, бегала вокруг Жармионе.
  Вспомнила, что сержант Брамс пред смертью просил спасти его с помощью аптечки 69 модернизированной.
  Бонни делала Жармионе искусственное дыхание - изо рта в рот.
  - Фиг вам, а не аптечка 69 модернизированная!
  Вон из моего фрегата, рядовые Джейн и Бонни, - капитан Версаче заорал. - Мы над платформой! - И, чтобы мы не задерживались, помог нам пинками.
  Я и Бонни вылетели без парашютов в открытый люк.
  - Мы разобьемся, - Бонни прокричала мне в свободном падении.
  - Обязательно разобьёмся, Бонни, - я ответила. - Расслабься и получи удовольствие.
  Посмотри, какая красотища вокруг. - Я указала на дымный хвост улетающего фрегата.
  Он уносил коварного косморазведчика капитана Версаче и нашу новую подругу Жармионе.
  Хорошо, что хоть золото капитан разделит со своими женами - нашими знакомыми Розмари и Беллой, а не пропьет его в космопортовом кабаке.
  Прозрачный купол отделял нас от открытого Космоса, но звезды били лучами в глаза.
  Платформа, как ее назвал капитан Версаче, приближалась - тоже ослепительно красивая и столь же опасная, как Звезда вблизи.
  Я увидела два красных квадратика под нами - малюсенькие, они перемещались.
  - По-моему нас пытаются поймать на мягкое, - Бонни выразила слабую надежду.
  - Что-то они слишком маленькие, по сравнению с нашими мизинчиками, - я засомневалась.
  - Далеко, вот и кажутся маленькими, - Бонни пыталась успокоить себя и меня.
  Все же натянутые тенты оказались сравнительно малыми.
  Я грохнулась на один, а Бонни - на другой.
  Солдаты едва удержали наши импульсы и тела, а проще сказать - импульсивные тела.
  - Что так долго? - мужчина лет сорока пробурчал недовольно в усы.
  Я сразу поняла - он главный, потому что другие военные на платформе держали наши спасательные подушки.
  Начальник не опустится до ловли простых солдаток.
  - Мы не виноваты, герр... эээ... - Бонни не знала ранг военного, а по погонам и нашивкам мы еще не научились различать.
  - Капрал Брамс, - военный с ироничной улыбкой подсказал нам.
  Он понял, что мы еще ничего не знаем в армии.
  Но кто нас учил?
  Никто нас не учил.
  - Мы не виноваты, дон капрал Брамс, - я выпучила глаза.
  - В армии все нижестоящие по званию виноваты перед вышестоящими по званию, - капрал Брамс назидательно поднял палец.
  Посмотрел на него и спрятал в карман.
  - Виноваты, капрал Брамс, что мы опоздали, - Бонни выпятила груди. - Правда, не знаем, к чему и почему мы опоздали, но виноваты.
  - Дон капрал, извините, - у меня от любопытства язык зачесался. - Мы на Эвкалипте служили в отделении под командованием сержанта Брамса.
  Он не ваш родственник?
  - Мой брат, а что? - капрал с подозрением посмотрел на меня. - Многому плохому он тебя научил, детка?
  - Никак нет, господин сержант, он ничему нас не научил, - я с жалостью смотрела на капрала.
  Как ему помягче сообщить, что его брат сержант Брамс отравлен одним из своих бойцов.
  Или по интеру капралу Брамсу уже доложили о смерти брата?
  - Он умер, ваш брат, поэтому не успел научить, - Бонни ляпнула.
  Солдаты с восторгом смотрели на нее: Бонни открытая во всех смыслах.
  То, что новобранцы глядели на прелести Бонни с обожанием, навело меня на мысль, что новобранцы прибыли на платформу из периферийных Галактик, очень далеких от нашей Натуры и понятий о полной обнаженности.
  - Умер? - капрал Брамс переспросил с подозрением.
  - Мы сочувствуем вам, дон капрал, что вы потеряли брата.
  - Ты сочувствуешь мне, солдат? - капрал Брамс развеселился. - Сочувствовать будешь своей заднице, новобранка Джейн, когда я заставлю тебя совершить в полной выкладке марш бросок на сто миль.
  - Виновата, исправлюсь, - я вспомнила добрую подсказку в военном комиссариате.
  Нет более сладких слов для начальника в армии, чем "Виноват, исправлюсь", когда их произносит подчинённый.
  - Вот то-то и оно, солдат Джейн, что то-то и оно, - капрал Брамс похлопал меня по плечу.
  Он знал нас по именам, значит, ему уже скинули о нас информацию.
  Но до какой степени?
  Майор Дэвидсон предупреждал, чтобы мы не разглашали военную тайну, что мы особые пехотинки да еще с тестами на сто процентов.
  - Монсеньёр капрал, нам нельзя бежать в полной выкладке, - Бонни проявляла чудеса неповиновения. - Мы с Натуры, а любой рюкзак уже считается для нас одеждой, поэтому он запрещен.
  - Ого, - капрал Брамс переместился к Бонни.
  Наверно, он хотел строго посмотреть ей в глаза, но взгляд усатого капрала постоянно соскальзывал ниже. - Лейтенант Шоу с вами будет решать: что вам можно, а что нельзя. - Перенос ответственности со своих плеч на плечи далекого пока лейтенанта Шоу вызвал у капрала радостную улыбку.
  Она еще ярче расцвела, когда Брамс мечтательно спросил. - Солдатка, ты точно уверена, что мой брат сержант Брамс умер на Эвкалипте?
  - Его отравил рядовой Крупп, сэр капрал, - Бонни в подробностях расписала смерть капитана Брамса.
  Солдаты поспешно сложили подстилки, на которые я и Бонни упали.
  Разговор о жизни продолжался на ходу.
  Навстречу нам продвигалась группа военных.
  - Не больше пяти человек, и не меньше пяти, - я взяла Бонни за руку. - Девушка солдат, настоящая, и уже не новобранка, а опытная, - я осторожно показала пальчиком на брюнетку коротко остриженную.
  Девушка шла в полном обмундировании: бластеры, пояс, еще неизвестные мне и Бонни плоские и мигающие штуки.
  За спиной у бравой солдатки прикреплен ракетный корпус.
  Ракеты я узнала, потому что на Эвкалипте во взводе видела у бойцов.
  - Знаменитейшая легендарная солдат Джейн, - новобранец с толстым животом в восторге остановился.
  - Да, я солдат Джейн, - я удивилась, что толстячок знает мое имя. - Я должна уже привыкнуть, что набираю популярность.
  - Ты солдат Джейн? - парень смерил меня взглядом, словно собирался подгонять под меня защитный костюм, который мне нельзя носить. - Ты не имеешь право носить имя солдата Джейн, не заслужила. - Толстяк ехидно улыбнулся. - Вот истинная солдат Джейн! - Он указал на девушку с ракетным комплексом, а ты - самозванка. - Оскорбил меня и помахал пятерке военных рукой. - Солдат Джейн, вы мой кумир!
  Солдат Джейн, я люблю вас!
  - Служи, новобранец, - короткостриженая блондинка остановилась и погладила толстяка по головке.
  Он расплылся, как масло в жару.
  Но девушка смотрела на меня и только на меня. - Новобранец, у меня чуткие уши, - девушка прикоснулась пальчиком к своему уху - для тех, кто не знал, что это ухо. - Я слышала, что ты назвал солдатом Джейн эту блондинку. - Брюнетка солдат повторила измерение глазами моего роста и пропорций.
  - Солдат Джейн, она самозванка, тоже называет себя солдатом Джейн, - толстячок преданно, как крокодил на овцу, смотрел на девушку бойца.
  - Ты решила назваться моим именем, блондинка? - опытная воин сплюнула на плиты космодрома.
  - Миледи, на хате не плюют, - Бонни заступилась за меня.
  Она вспомнила нравоучения пилота Лавуазье. - Плохая примета.
  - У меня свое имя - Джейн, - я покраснела от смущения. - Я тоже солдат - так меня записали в военном комиссариате.
  - Господа, - опытная брюнетка подняла руки вверх, привлекала к себе внимание.
  Она даже не взглянула на Бонни, не отреагировала на ее замечание насчет плевания на хате.
  Сейчас пошутит, чувствую попкой, что пошутит в мой адрес. - Еще одна солдат Джейн.
  При этом еще и блондинка! - Не знаю, почему, но слова другой солдат Джейн вызвали у всех дружный хохот.
  Ржали надо мной, а не над ней.
  - Бедненькая, блондиночка возомнила себя солдатом, - брюнетка солдат Джейн сложила губки сердечком и наклонилась ко мне, как при разговоре с ребенком. - Жаль, что я не захватила с собой куколку и другие игрушки, а то порадовала бы тебя.
  На, возьми на счастье мой талисман, - солдат Джейн сняла с шеи камешек на веревочке. - Он надежно сохранит тебя от смерти.
  Ты же, глупенькая блондиночка, считаешь себя солдатом Джейн, равной мне, поэтому нуждаешься в талисманах.
  - Спасибо, солдат Джейн, - я приняла камень на веревочке.
  - Джейн, она же над тобой издевается, - Бонни зашипела. - Отдай обратно талисман. - От волнения ее груди увеличились.
  На этот раз солдат Джейн заметила Бонни, вернее - ее груди.
  - Вы, брюнетка мадемуазель новобранка - нянька блондиночки? - солдат Джейн веселила сразу две команды - команду новобранцев во главе с капралом Брамсом и свою команду. - Берегите вашу подопечную.
  Она, я подозреваю, постоянно попадает в разные неприятности! - Солдат Джейн подошла ко мне, взяла за уши и троекратно поцеловала - в две щеки и в губы.
  Ее поцелуи выглядели еще более издевательски, чем слова.
  Солдат Джейн устроила всем показательное выступление, еще выше подняла свою планку популярности, а мою планку понизила, хотя уже дальше некуда понижать.
  Гордая, надменная, уверенная в себе, солдат Джейн вместе со своей группой погрузилась на космический плот.
  - Джейн, я чувствую сейчас себя, как в выгребной яме на Эвкалипте.
  - Особенно в тот момент, когда дикарка Жармионе облила нас помоями, - я согласилась с подружкой.
  - Солдат Джейн улетает в новую легенду, - толстяк парень почесал свой живот, затем помахал рукой стартовавшему космоплоту.
  - Ярузельский, о бабах будешь в кровати мечтать, - капрал Брамс не упустил свой шанс пошутить.
  Добился - снова раздался хохот.
  - Солдатка, - толстяк Ярузельский колобком подкатил ко мне. - Покажи заговоренный талисман солдатки Джейн.
  - Для тебя я не солдатка, а солдат Джейн, - я облила парня остатками презрения.
  - Извини, Джейн, но тебя язык не поворачивается называть солдатом Джейн, - толстяк пожал плечами и скорчил смешную рожицу.
  Я засмеялась: ну, почему любое выражение лица толстячков вызывает добродушный смех?
  Я уже не сердилась на Ярузельского. - Ты же видела легендарную солдатку Джейн.
  Она и ее группа морских котиков творят чудеса в разных концах Вселенной.
  - Ярузельский, у тебя от любви к твоей солдатке Джейн глаза розовым туманом закрыло, - Бонни попыталась тоже пошутить, но ее шутка вызвала только презрительные усмешки - в ее же сторону.
  - Джейн, подари мне талисман солдата Джейн, - Ярузельский обнаглел через край.
  - Ты только что унижал меня перед всеми, смеялся надо мной, восхвалял другую девушку, а не меня, и еще просишь за свои подвиги награду? - Я чуть не остолбенела.
  - Ну, тогда давай меняться, - Ярузельский вцепился взглядом в талисман на веревочке. - Я тебе дам за него свою тельняшку.
  - Тельняшка - так зовут твою невесту? - на этот раз Бонни пошутила более удачно.
  Получила кислые, но одобрительные улыбки.
  - Ярузельский, мы с Натуры, - я устало вздохнула. - Нам одежда запрещена.
  - Тогда просто подари, - Ярузельский вернулся обратно, чтобы сделать новый виток. - Жизнь у меня тяжелая с детства. - Толстяк наклонился к моему уху и доверительно шептал, чтобы другие не услышали.
  Бонни тоже приблизилась.
  - Ей можно слушать? - Ярузельский спросил у меня и с неодобрением посмотрел на Бонни.
  - Ярузельский, моей подружке можно все и еще больше, даже больше чем всем, - я сверлила толстяка взглядом.
  - Девочки, - Ярузельский натянуто улыбнулся. - Я травмоопасный. - Пойду за хлебом - мне вместо свежего батона подсунут черствый.
  Уроню закаменевший хлеб на ногу - отобью пальцы.
  В кино сяду, так обязательно подо мной кресло сломается.
  - Потому что ты толстый, Ярузельский, вот кресло и ломается, - я тонко намекнула толстяку о том, что ему бы пора похудеть.
  - Потолстел я из-за диеты, когда худел, - Ярузельский с укором на меня посмотрел. - Доктор прописал мне таблетки для стройности, а они вызвали дисфункцию кишечника, поэтому я растолстел. - В глазах толстяка мелькнули искорки лжи.
  - Из твоего кармана торчит батон докторской колбасы, - Бонни тоже не поверила в несчастья Ярузельского.
  Придумывает на ходу, чтобы заполучить мой талисман.
  - Меня везде поджидает смерть, - Ярузельский шел напролом. - Когда улицу перехожу пустую, то обязательно появится гоночный болид.
  Если подхожу к окну, то меня в спину толкает собака, подталкивает, чтобы я из окна вывалился.
  Я переехал жить на первый этаж, так постоянно вываливаюсь из окна, а под окном выросли кактусы, и поселилось семейство ежей.
  Я даже с девушками перестал целоваться: то язык мне надкусят, то передадут через поцелуй какую-нибудь болезнь.
  - О поцелуях девушкам с Натуры можешь не рассказывать, - Бонни двусмысленно произнесла.
  С одной стороны - мы никогда не целовались с парнями.
  Парней в Натуре меньше в десять раз, чем девушек, и все парни задаются, считают себя центром Вселенной, а нас - периферийными Галактиками.
  Но с другой стороны мы, девушки, целуемся друг с дружкой.
  Так что, вроде как бы и не целуемся по-настоящему, и как бы целуемся.
  - Я в армию записался, чтобы снять порчу с себя, - Ярузельский не спускал взгляд от моего талисмана. - Но боюсь, что меня убьют.
  Солдат Джейн подарила тебе армейский талисман на удачу.
  Талисман спасет владельца от неминуемой гибели.
  Джейн, отдай его мне, я хочу жить.
  - На, забирай, на счастье, - я удивила не только Бонни, но и себя.
  Передала талисман легендарной солдатки Джейн толстяку.
  Ярузельский схватил талисман, сразу надел на шею и скрылся за спинами новобранцев.
  - Джейн, а ты, типа, жить не хочешь? - в голосе Бонни слышна ночь.
  - Бонни, зачем нам один с тобой талисман на двоих? - я взяла подружку за руки. - Мы с тобой неразлучны.
  У меня будет талисман, а у тебя нет?
  В наш окоп попадет космобомба - меня талисман спасет, а тебя - на кусочки разорвет?
  Я не переживу твою смерть, Бонни, - я наклонила головку на плечо Бонни.
  Мы засмеялись и заплакали вместе.
  Сквозь слезы увидели громадину.
  
  Нас ждал не крохотулечка фрегат, а самый настоящий боевой линкор.
  - Какой большой, - я восхитилась размерами линкора.
  - У меня еще больше, - веснушчатый новобранец приблизился ко мне и шел рядом.
  - Больше линкора? - Я заинтересовалась.
  Наверно, новобранец - сын олигарха.
  Бывает, что дети богатых капризничают, уверены, что сами всего добьются в жизни.
  Отправляются рядовыми в армию нарочно, чтобы доказать родителям, что они - огого!
  Но не подозревают, что родители подкупают начальников, чтобы не гоняли и не придирались к их сынку, подкупают солдат - чтобы дружили с их сыночком, подкупят комиссаров, чтобы награждали медалями и орденами за так называемое проявление героизма.
  Сынок олигарха возвращается домой целый и невредимый, с орденами, медалями, в звании офицера.
  При этом доказывает всем, особенно инвалидам калекам, у которых родители не олигархи, что армия - прекрасное место для прогулок.
  - Больше линкора, - рыжий заржал.
  Друзья подхватили его задорный жизнеутверждающий смех.
  - А что у тебя больше линкора? Дом?
  - Нет, но ты сама понимаешь.
  - Не понимаю, - я теперь уже подозревала, что парень просто выбрал меня в качестве мишени для шуток.
  - Голая, а не понимаешь.
  - На нашей Натуре все голые, так велят жрецы, - я пожала плечами.
  - И парни голые?
  - И парни.
  - Тогда должна понимать.
  - Что я должна и кому?
  - Себе должна.
  - Себе я должна, а тебе ничего не должна.
  - Вообщем, у меня этот, - рыжий со сдавленным смехом похлопал себя по штанам спереди. - Этот больше линкора.
  - Ах, этот, - я догадалась, но только не понимаю, почему столько нездорового интереса. - Пенис, значит?
  Если твой пенис больше линкора то почему ты не летаешь на своем пенисе? - Шутка удалась.
  Теперь рыжий стал мишенью для шуток.
  На меня новобранцы смотрели уже не так, как вначале, когда я с неба свалилась.
  - Ты пульс ему щупала? - капрал Брамс за моей спиной допрашивал Бонни о своем брате. - Бывает, что даже пульс не прощупывается, особенно после отравления, а человек живой.
  - Господин капрал, у сержанта Брамса изо рта шла синяя пена, он сам посинел, а потом пятневеть начал, - я убавила скорость и оказалась рядом с капралом. - Ваш брат мертвее мертвых.
  Даже, если бы он не умер от яда, то его все равно бы косморазведчики застрелили.
  Они ликвидировали всех оставшихся в живых.
  - Хорошая новость, - капрал Брамс не опечалился, узнав о смерти родного брата, а, наоборот, обрадовался. - Вы принесли мне отличную новость, солдатки, за это я выпью. - Капрал Брамс достал из-за пазухи зеленую фляжку и щедро приложился к ней.
  Некоторые парни с завистью следили за кадыком капрала.
  - Дон сержант, что же хорошего, что вашего брата убили? - я даже рассердилась на капрала за его бессердечие.
  - В том хорошее, солдат Джейн, что моего брата убили, что теперь его нет, - капрал Брамс рукавом вытер усы. - Мы с детства враждовали, боролись за любовь нашей матери.
  Наша мать - Балерина Большого Имперского театра - красавица из красавиц.
  Но самое главное, что она прекрасно знала, что красавица.
  Поэтому невзлюбила меня сразу, как только родила.
  Она называла меня лопоухим уродом, потому что мои уши торчали чуть больше, чем у брата.
  С рождения и повелось - все лучшее доставалось моему брату.
  Игрушки, одежда, еда, кружки.
  Даже в разные военные училища нас мама отправила.
  Меня нелюбимого - на капрала, а ее любимого сыночка - на сержанта.
  И дом она завещала моему братцу. - Капрал Брамс вытер рукавом набежавшую слезу. - Но справедливость восторжествовала.
  Теперь дом достанется мне, только мне.
  Выйду в отставку и заживу, как человек.
  - Дон сержант, а сейчас вы живете, не как человек? - Я облизнула губки.
  - Нет, сейчас я живу, как военный, и доволен своей работой, - капрал Брамс пребывал настолько в благодушном настроении - алкоголь, смерть брата, неожиданно свалившееся наследство в виде дома - что не указывал мне и Бонни на наши ошибки, которых, мы, наверно, в вопросах наделали - тьму! - Все по местам! - В трюме линкора капрал Брамс обрел командный голос.
  - Господин капрал, мы не можем сесть, - я жалобно проблеяла.
  - Надрали вам задницы на Эвкалипте, поэтому не способны теперь сидеть? - ну, ни сочувствия в капрале, ни вежливости, ни такта.
  - Синьор капрал, нам задницы не надирали ни на Эвкалипте, ни нигде, - я надула губки в ответ на грубость капрала. - Нам нельзя надирать задницы, потому что мы с Натуры.
  - Вот поэтому, что мы с Натуры, нам нужно подкладывать под попки прокладки, чтобы не испачкаться, - слова Бонни потонули во всеобщем здоровом ржаче.
  - Что смешного? - я выпятила грудки.
  Хотя после того, как они увеличились на Эвкалипте, уже не грудки, а груди - груди звучат гордо. - Прочитайте о наших законах Натуры, потом ржите.
  - Я тоже смеюсь, солдат Джейн, - капрал Брамс глотнул из фляжки. - Ты называешь мой смех ржачем?
  - Дон капрал Брамс, ваш смех не ржач, а уставной смех, - Бонни выкрутилась за меня.
  - На линкоре не предусмотрены прокладки для подкладывания под ваши попки, прекрасные мадемуазели. - Капрал Брамс, как клоун поклонился нам и развел руки в сторону.
  - Хорошо, что он назвал нас прекрасными, - Бонни шепнула мне и ущипнула за попку.
  Невинный щипок вызвал оживлённые вздохи среди новобранцев.
  Нужно вести себя при посторонних осторожно с нашими натурщицкими привычками.
  - Товарищ капрал, нам очень нужны прокладки, - Бонни начала ныть. - На Эвкалипте ваш брат щедро поделился с нами угольными фильтрами для противогаза 13.
  Они тоже сошли, как прокладки для нас.
  - Если мой брат дал вам прокладки, то и я дам, - капрал поднял крышку железного ящика и достал два пакета. - А то будете потом рассказывать по всей Вселенной, что капрал Брамс хуже своего брата сержанта, что я жадный, лопоухий урод.
  Я, между прочим, на первое жалование сделал себе операцию по приклеиванию ушей.
  Теперь они не оттопыриваются, как раньше.
  Моя мама назвала бы меня красавчиком, но мне уже нет интереса до матери, которая до этого меня предала, предала детскую любовь.
  - Полотенце общевойсковое вафельное модернизированное, - Бонни прочитала вслух бирку на пакете. - В имперской армии все модернизированное?
  Нового нет, только старое модернизируют? - Бонни обращалась ко мне, но ее услышал капрал Брамс.
  - Бери то, что даю со своего плеча, Бонни.
  Полотенца предназначены для высшего командного состава, когда они блюют при тряске линкора.
  Так что я вам выдаю от щедрой души. - И добавил с облегчением: - Все равно, высшие командные чины на наш линкор не заглядывают.
  - Благодарим, сэр сержант, - я искренне радовалась вафельному полотенцу под попку.
  - Что уставились, бараны? - капрал Брамс выпучил глаза, потому что линкор дернулся, и капрал приложился головой к железной опоре. - Я же сказал - занимайте свои места.
  Впрочем, если не пожелаете пристегнуться - то дело ваше! - Хитрая улыбка капрала подстегнула многих сильнее, чем приказ.
  - Синьор капрал, а где наши места? - новобранец с пухлыми щечками не пошел по общему пути и поинтересовался.
  - Где займешь, там твое место, рядовой Паганини, - капрал поправил ремень. - И не вылезай вперед!
  Твои знаменитые предки не помогут.
  Где ты, а где они.
  Рядовой Малевич сидит тихо и скромно, а его предки были богаче, чем твои, Паганини.
  Рисовали черные круги и черные квадраты, на них состояние сделали.
  Еще бы, черные круги оказались потом черными дырами.
  Но все пропили Малевичи, все пропили!
  Болтаетесь, как г... в проруби. - Капрал Брамс говорил непонятное для меня и Бонни, но интересное.
   - Брамс из Северных периферийных Галактик, - рыжий, который хвастался, что у него пенис больше, чем линкор, не отставал от меня. - У них на Планетах вечная мерзлота.
  Канализации замерзают, поэтому местные ходят в туалет в прорубь.
  Вот и насмотрелись, как оно там болтается, - рыжий пощадил наши моральные ушки.
  Зато Бонни с иронией досказала за него:
  - Г...но!
  - Бонни, ты уже слишком солдат, - я захихикала.
  - Я - Шорли, рыжий на волне нашего с Бонни смеха решил примазаться. - А вы - Джейн и Бонни?
  - Угу, - я ответила за двоих и надула важно щеки.
  - Воевали на Эвкалипте?- вопрос искренний, поэтому я и Бонни не смогли не соврать.
  - Еще как воевали и убивали, хотя мы и новобранки.
  - Круто, - Шорли с уважением смотрел на нас, но только ниже лица.
  Я бы даже сказала - в нас смотрел. - Я только еще мечтаю убить первого своего врага, а вы уже убивали.
  - Зачем ты мечтаешь убить? - я высунула язык. - Ты маньяк?
  - Нет, я не маньяк, но в каждом обидчике вижу Луховицы.
  - Кого видишь? Луховицы? И в нас Луховицы? - Я бы отодвинулась от странного Шорли, но некуда двигать попкой.
  - Нет, вы не Луховицы, - Шорли ловко застегнул свой ремень. - Луховицы - мой враг в школе.
  Он обливал меня водой из унитаза.
  Набирал в большую клизьму воды и окатывал меня перед уроками.
  Издевался, смеялся надо мной, позорил перед девочками.
  Когда я написал Франческе любовное письмо, то Луховицы перехватил его, зачитал перед всем классом, а затем сожрал его.
  - Сожрал любовное письмо? - я восхитилась поступком Луховицы. - Бумага натуральная, дорогая и вкусная.
  - Я так не считаю, - Шорли с подозрением посмотрел на меня.
  Он, наверно, думал, что я шучу.
  Нет, я не шутила, потому что на Натуре бумага принадлежала к растительному миру, поэтому считалась у нас дорогим деликатесом. - Франческа плюнула на меня, потому что по ее мнению, я дурак, что писал письмо, а не полез сразу под ее юбку.
  - Мы не носим юбки, - Бонни произнесла с гордостью.
  - Я вижу, что вы не носите не только юбки, но и другую одежду.
  Только на вас шикарные белые лакированыне ботинки армейские.
  - Нравятся? - я и Бонни одновременно вытянули ножки - хвастались ботиночками, которые получили за взятку.
  - Очень нравятся, - Шорли наклонился, и насколько позволял страховочный ремень, дотянулся пальцем до моего ботиночка.
  Вовремя успел.
  Линкор тряхнуло на крутом вираже.
  Я и Бонни, потому что не успели пристегнуться, вылетели из своих кресел.
  Шорли успел ухватить меня за ногу.
  Я в последний момент ухватила улетающую Бонни за талию.
  Шорли с натугой подтянул нас к нашим местам.
  - Ужасные ремни, - я возилась с застежкой, пыхтела. - Ничего не пойму.
  - Я в шоке, - Бонни тоже сражалась с ремнями, как со змеями.
  - Я вам помогу, девочки, - Шорли ловко застегнул наши ремни, но руки не убирал.
  Он пыхтел, поправлял ремешки, при этом чаще касался наших грудей и бедер, чем застежек.
  - Шорли, руки не обломай о прелести красоток, - кто-то крикнул с насмешкой.
  - Вирус, завидуешь? - над крикуном сразу же подшутил другой остряк.
  - Джейн, не зря мы в армии пошли, - Бонни толкнула меня локоточком в бок. - На Натуре нами никто не интересовался, кроме вербовщика на урановые рудники Эль Диабло, а в армии - мы красотки да еще и с прелестями.
  - Мы в армии не пошли, а сбежали в армию от преследователей, - я педантично поправила подругу, потому что у меня диплом с отличием. - Но в остальном я с тобой согласна, Бонни.
  В армии, хоть и странные, но проявляют к нам интерес.
  - Дон капрал, а вы, почему не пристегнулись? - кто-то из новобранцев осмелился задать коварный вопрос сержанту.
  - Новобранец Волга, - капрал двумя руками держался за железную штангу. - В армии три правила.
  Первое - начальник всегда умный.
  Второе - подчиненный ничего не стоит.
  Третье - начальники чаще выживают, чем новобранцы, - по-моему, капрал Брамс на ходу придумал правила, но складно. - Я для вас в учебке - и папа и мама.
  Лейтенант Шоу - больше чем папа и мама.
  Предупреждаю - не пытайтесь подлизаться к лейтенанту.
  Он, хотя и выглядит добрым интеллигентом, а засадит вас по самое далеко.
  - Товарищ капрал, нужно говорить не вас, а вам, - неужели среди новобранцев почти каждый - смельчак? - Засадит нам по самое далеко, а не засадит нас по самое далеко.
  - Солдат Фуникулер, - капрал Брамс пробирался к железной двери. - Видно, на гражданке тебе часто засаживали по самое далеко, - капрал вызвал дружный ржач коллектива.
  Я и Бонни сидели с открытыми ртами, как птенцы. - Но лейтенант Шоу не опустится до того, чтобы засадить вам.
  Он именно засадит вас по самое далеко - сошлет за край Разумного. - Вот угроза, так угроза!
  Капрал добрался до двери, открыл ее и приободрился. - Я потому не пристегиваюсь, что смотри правило три - начальники чаще выживают, чем подчиненные.
  Я пережду полет в комнате с белым мягким потолком.
  Когда будем садиться, нас обстреляют жухраи.
  Они всегда стреляют по нашему линкору.
  Что с ними поделаешь - не могут без стрельбы. - Слова капрала Брамса нас испугали.
  Но еще больше напугало его дальнейшее предсказание. - Армия это цифры.
  - Мы уже слышали о том, что мы цифры, - Бонни кивнула миленькой головкой. - Чем меньше звание, тем дешевле солдат.
  Империя вливает деньги в своих защитников.
  - При посадке линкора погибают четыре процента живых единиц, - капрал Брамс запугал нас по самое не хочу, как он выражался.
  Или он говорил по самое далеко?
  Тогда и по самое далеко испугал. - Вас сто четырнадцать человек и не только человек.
  Значит, после жухрайского обстрела из линкора вынесут пять трупов.
  - Господин капрал, раздался тревожный плаксивый дрожащий голос. - От ста четырнадцати четыре процента - меньше, чем пять трупов.
  - С тебя и одного процента хватит, математик Пифагор, - капрал Брамс пытался закрыть за собой дверь в капральское убежище.
  Но линкор не позволял, дергался, как огромный железный кит. - Пусть будут четыре трупа и один тяжелораненый.
  - Товарищ капрал, а нельзя уничтожить жухрайский корабль, чтобы он не обстреливал наш линкор?
  - Цифры подсказывают, что легче потерять ничего не стоящих четырех новобранцев, чем тратить снаряды и дизельное топливо космолета на уничтожение жухрайского корабля, - капрал Брамс скрылся за дверью, лязгнул замок.
  - Напугал, но без него как-то легче стало дышать, - Шорли расслабил ремень
  Другие солдаты тоже начали улыбаться.
  - Никто не верит в четыре процента, - я прижалась плечом к плечу Бонни. - А, если и поверили капралу, то надеются, что не попадут в мертвую четверку.
  - Я счастливчик, меня пронесет, - Шорли натянул отважную улыбку.
  - Еще бы не пронесло, Шорли!
  Ты останешься жив, потому что у тебя больше, чем линкор. - Сосед справа захихикал.
  - Конечно, тебя пронесет, Шорли, и не раз, - тут же отозвался остряк с противоположного ряда. - Ты попроси у девочек полотенце, чтобы подтереться после того, как тебя пронесет.
  - Фу, отвратительно, - Бонни сморщила носик.
  Я же молчала, подавленная грубым юмором новобранцев.
  Если новобранцы так мерзко шутят, то, представляю, как изощряются в пошлостях господа офицеры.
  - Шорли, - Бонни повернула головку к рыжему. - Мы же живем в супер технологичный век.
  Почему на платформе вы нас ловили на покрывала, а не на какие-нибудь гипер мягкие подушки?
  - Бонни, капрал Брамс сказал же, что главное - цифры, - Шорли отвечал охотно. - На посадку и взлет фрегат тратит двести галлонов дизельного топлива.
  По два каури за галлон.
  При маневре, когда вас сбросили, фрегат израсходовал восемьдесят три галлона, что составило экономию для Империи в сто семнадцать каури.
  На вас сэкономили, Джейн и Бонни.
  - Если бы вы не поймали нас, и мы бы разбились? - я осуждающе посмотрела на Шорли.
  - Вы же ничего не стоите для армии, Джейн и Бонни, почти ничего, - Шорли криво улыбнулся.
  - Это ты ничего не стоишь для армии Империи, Шорли, - Бонни внезапно обозлилась на рыжего.
  От волнения груди Бонни увеличились еще и еще.
  - Мистер всезнайка, - я показала Шорли язык.
  Но рыжий не обратил внимания на мой язык и на оскорбление от Бонни.
  Он выпучил глаза на груди моей подружки.
  На губах новобранца появилась пена.
  - Шорли, ты оборотень? - Я напрягла глазки.
  Бонни в испуге прикрыла груди ладошками, словно боялась, что рыжий их сожрет.
  Кто его знает, шутника, - вдруг, укусит.
  Где мы найдем в имперской армии прививку против бешенства оборотня?
  Я вспомнила не к месту поговорку, что загнанных оборотней пристреливают.
  Или не оборотней, а рыжих?
  - Я не оборотень. Я очень впечатлительный, - Шорли закрыл глаза и начал считать от одного и... дальше.
  - Психическую зарядку делает, - Бонни с уважением посмотрела на Шорли, который пытался окаменеть.
  - Психическая зарядка немного другая, - я вспомнила уроки психиатрии в родной гимназии на Натуре. - Но, возможно, что в конфедерации Галактик, откуда Шорли прибыл, у них другая психика.
  - Девочки, не мешайте, пожалуйста, считать, - рыжий совсем обнаглел.
  - Ишь ты, мешаем мы ему, - я презрительно скривила губки.
  - Я погружаюсь в сон, и Солнце уже будет стоять высоко, когда я выйду из транса, - Шорли пробормотал, а затем продолжил счет. - Семнадцать, восемнадцать, девятнадцать... - Ты прелестная выскользнешь из постели. - Двадцать один, двадцать два. - Я почувствую прекрасную боль в основании...
  В основании чего Шорли почувствует боль, и кто она прелестная, которая выскочит из постели, я и Бонни так и не узнали.
  Линкор задрожал от перегрузок.
  В правый бок жахнуло, сразу заскрипело, в трюм начали просачиваться тонкие струйки дыма.
  - Стреляют, нас убивают жухраи, - новобранец в соломенной шляпке отстегнул ремни безопасности и в панике побежал.
  - Куда он убежит с линкора в космосе? - Бонни спросила меня.
  Линкор заложил крутой вираж, по трюму покатились незакреплённые бочки, пушки и военные роботы.
  - Никуда уже не убежит, - я с ужасом смотрела, как бочка сбила парня в соломенной шляпке.
  Он упал, и по нему, как будто ждал своего часа, прокатился блуждающий робот.
  Мы не слышали треск костей, но я его представила.
  По моей коже побежали пупырышки.
  - Один процент смерти уже есть, - Бонни начала кровавый подсчет. - Джейн, только ни в коем случае не отстёгивай ремень безопасности.
  - Даже если бы захотела, то не смогу расстегнуть дурацкий ремень, - я наклонилась, чтобы завязать шнурок на своем прекрасном белом лакированном армейском ботиночке.
  Вдруг, придется бежать, а шнурок у меня предательски развязан.
  Запутаюсь ногами в шнурке, упаду, разобью голову.
  Одни геройски умирают под пулями, другие - по вине развязавшегося шнурка.
  - Джейн, - Бонни взвизгнула.
  Я завязала шнурок и распрямилась.
  В затылок уперлось твердое и тепленькое.
  - Осколок, прямо на линии твоей головы, - Бонни побелела, как зубная паста и дрожала. - Если бы ты не наклонилась к шнурку, то... - Бонни расплакалась.
  - Моя голова круглая, у нее нет линий, - я пыталась успокоить себя и Бонни.
  Но осколок за моей спиной мешал расслабиться. - Бонни, я подержала в руках талисман солдата Джейн, поэтому он меня спас, хотя его у меня нет.
  - Джейн, я боюсь, - Бонни только что предупреждала меня, чтобы я не растягивала ремень безопасности, а сама свой моментально расстегнула.
  - Бонни, не смей, - я закричала, хотя не знала, что Бонни должна не сметь.
  Подружка перебралась ко мне на колени, щелкнула застежкой моего ремня - раз, ремень мой раскрылся.
  Два, ремень безопасности обхватил нас двоих и надежно прижал друг к дружке.
  - Бонни, как ты справилась с ремнями, да так быстро? - я с подозрением смотрела в глаза подружки, тем более, что они близко близко.
  - Сама не знаю, - Бонни виновато улыбнулась, - Мне одной страшно - вот руки и работали, а голова боялась.
  Я до сих пор не умею пользоваться этими ремнями и застежками. - Бонни горячая, ее жар слился с моим, мы начали успокаиваться.
  - Бонни, тебе не кажется, что мы становимся этими, ну как их, как их называют старики?
  - Извращенки? - Бонни поймала мою мысль, потому что мы с ней давно думали на одной волне. - В выгребной яме среди вонючих нечистот нас тянуло друг к дружке.
  Сейчас, на фоне раздавленного новобранца и под обстрелом...
  - Мы не извращенки, - я вспомнила гимназический курс выхода из смертельно опасных ситуаций по дисциплине Обеспечение жизнедеятельности и безопасность. - Когда нам становится очень плохо и страшно, мы сливаемся, чтобы успокоиться.
  Это не извращение, это правильный уход от суровой действительности.
  Шорли, посмотри на него, погрузился в нирвану и считает.
  Я уверена, что он не чувствует обстрела.
  Наверно, ему интуиция подсказала уйти в нирвану.
  - Два процента, три, - Бонни прошептала.
  На ноги двух новобранцев упала раскалённая докрасна болванка.
  Она мигом испепелила двух солдат.
  - Капрал говорил - четыре процента, - я затаила дыхание. - Никому не желаю зла, а нам желаю выжить, Бонни.
  - Твой друг Ярузельский тебе сигналит, - Бонни докричалась до меня сквозь грохот разрывов и вой аварийных сирен.
  Зачем сирены воют, и мигают красные лампы, если и так видно и слышно, что наш линкор расстреливают.
  Линкор огрызался бортовыми пушками.
  Но стрелял более редко, чем жухрайский корабль.
  - Наша Империя экономит снаряды, - я догадалась.
  Ярузельский размахивал руками, старался привлечь мое внимание.
  Когда понял, что я сфокусировала на нем взгляд - вытащил из-под майки талисман солдата Джейн, поднес к губам и поцеловал его.
  - Ярузельский благодарит меня за то, что я ему подарила талисман на удачу, против смерти? - я невинно спросила у Бонни.
  - Мне кажется, что толстяк издевается над тобой, показывает, какая ты глупая, что лишилась защитного талисмана, - Бонни пробурчала.
  Со свистом пролетела круглая железка размером с яблоко.
  Наверно, опасная, потому что солдаты заорали, как бешеные:
  - Оборонительная барионная граната!
  Граната упала возле ног Ярузельского и закружилась на полу в смертельном танце.
  Из нее вылетали искры и дым.
  Ярузельский пронзительно закричал, глаза его вылезли из орбит.
  - Не помог Ярузельскому талисман легендарной солдатки Джейн, - я прошептала.
  Линкор подпрыгнул от очередного бомбового удара жухраев.
  Граната у ног Ярузельского подскочила, ударила его в лоб.
  Ярузельский уже смирился с будущей смертью.
  Он от ужаса не мог даже кричать, хотя до этого душераздирающе вопил.
  Граната отскочила ото лба толстяка и упала на колени его соседа справа.
  Новобранец от страха разжал колени, потому что убежать не мог из-за страховочного ремня безопасности.
  Граната просочилась под парня и взорвалась.
  Ноги новобранца растворились в барионном огне.
  - Жить будет, но без ног, - Бонни со спокойствием профессора медицины объясняла мне. - Ноги аккуратно срезаны и тут же заделаны расплавившейся жидкостью, выглядят, как стеклышки.
  Кровь остановлена, шок пройдет.
  - Капрал Брамс говорил, что четыре трупа должно быть и один тяжело раненый, - я пропищала в бреду. - Три трупа и один тяжело раненый есть.
  Остался еще одни труп! - Я взглянула на ожившего после ужаса Ярузельского.
  Толстяк с неистовой силой и жаром души целовал медальон солдата Джейн, а мне показывал фиги.
  - Толстячок тебя фигами благодарит за подарок, - Бонни никак не могла успокоиться, что я отдала талисман удачи Ярузельскому.
  - Пусть для него будет подарок, - я промямлила.
  - Греховно роскошный подарок, - слева от Бонни прозвучал бас.
  Худенький, даже тощий, новобранец, обладал оперным басом.
  Голос свободно перекрывал грохот снарядов, пушек и лязг оторванных конструкций.
  - Ты жрец? - Бонни с уважением обернулась к соседу.
  - Я священнослужитель, - бас охотно пояснил. - Дитя мое, не соблазняй меня своими прелестями. - Странно слышать от молодого парня подобную чушь.
  Чем может голая Бонни соблазнить парня?
  У нас же нет денег или роскошной еды, чтобы для соблазнения.
  - Отвернись, вот и не будешь соблазняться, - Бонни надула щечки.
  - Я не в силах моих, дочь моя, отвернуться от твоих соблазнов, - басовитый парень глазел на Бонни, как на миску с дорогущей гречневой кашей.
  Новый стон линкора прокатился по перекрытиям.
  Корабль ударило, заскрежетало везде.
  Нас тащило, а затем остановилось.
  Открылась дверь в убежище капрала Брамса.
  Герой дня вышел к нам на одной ноге.
  Второй ногой - протезной размахивал, как флагом.
  - Что сидите, как воробьи на пушках? - капрал Брамс восстановил командный голос.
  Приделал ногу на полагающееся ей место. - На выход, бегом! - Капрал обвел взглядом трюм. - Три трупа и один тяжело раненый - порядок.
  - Ничего себе, порядок, - Бонни пыталась расстегнуть ремень.
  Разумеется, ничего не получалось, потому что опасность миновала.
  - Бонни, ты пытаешься открыть ремень умом, а надо интуицией, как при обстреле, - я словами помогала подружке.
  - Джейн, будем дожидаться следующего обстрела, чтобы сработала моя интуиция? - Бонни ерзала на моих коленях и пыхтела.
  Наши движения не укрылись от зоркого взгляда капрала Брамса.
  - Солдатка Джейн и солдатка Бонни, - капрал рявкнул так, что многие вжали головы в плечи.
  Подумали, что снова жухраи бомбят. - Все воюют, а вы целуетесь и обнимаетесь.
  - Бонни защищает свою подружку грудями, - Ярузельский добра не помнил.
  Радуется, что выжил благодаря моему подарку, и в благодарность меня же и охаивает.
  - Бонни, а он прав, - я выдохнула с нарастающим беспокойством. - Ты все придумала, что тебе страшно, поэтому ты должна была перебраться мне на колени.
  На самом деле ты своими грудями... тьфу... своей грудью меня самоотверженно защищала.
  Бонни, это подло! - я ущипнула подружку за попку. - Я с тобой больше не буду играть.
  - Джейн, даже и в мыслях не было защищать тебя грудью, - Джейн напустила на личико самое невинное честное выражение, как в гимназии, когда не знала что отвечать на вопрос Наставника.
  - Бонни, мы с тобой всегда, - я поцеловала подружку в губы.
  Раздался одобрительный свист со всех сторон.
  Что они свистят? Почему? - Я по глазам вижу, когда ты врешь, а когда говоришь правду.
  Сейчас врешь!
  - Джейн, подтолкни своего соседа, - капрал Брамс помог Бонни не отвечать на мое обвинение. - Шорли заснул, или его убило?
  - Двести сорок семь, двести сорок восеьм, я не в монастыре, я в пятизвёздочном отеле, - Шорли бормотал из своей нирваны.
  Я по приказу капрала Брамса и по своей инициативе толкнула локтем в бок Шорли. - Двести сорок девять. - Шорли не выходил из транса.
  Бонни ущипнула его за ухо, а затем двумя пальчиками зажала нос.
  - Двести пятьдесят, - Шорли гнусавил, - двести пятьдесят один.
  Неужели, это ты, Бермингемка?
  - Я покажу тебе Бирмингемку, - капрал Брамс на протезной ноге ходил, как на родной - не отличить. - Ты у меня от забора до скончания века будешь траншею рыть.
  - Слушаюсь, товарищ капрал, - Шорли открыл глаза и по инерции произнес, - двести пятьдесят один.
  - Двести пятьдесят один наряд тебе вне очереди, - капрал Брамс лихо закрутил правый ус.
  Все заржали расслаблено, потому что живые и не раненые.
  - Что здесь произошло? - Шорли выпучил глаза. - Я что-то пропустил интересное?
  - Ты пропустил свою смерть, если тебе она интересна, - капрал Брамс на все знал острый ответ.
  Я даже позавидовала армейскому остроумию нашего командира. - На выход, трусливые Космопортовые жабы, - капрал Брамс из белого и пушистого превратился в колючего и серого. - Больше жухраи нас не будут обстреливать, не надейтесь на медаль за боевые заслуги.
  На космодроме после посадки не положено бомбить.
  - Товарищ сержант, жухраи благородные, поэтому не бомбят подбитый линкор на посадке? - Бонни по-дружески похлопала капрала по погону.
   - Сержантом был мой брат Брамс, а я - капрал, - капрал начал освобождать нас от ремней безопасности. - По поводу жухраев скажу, почему не бомбят на космодроме.
  Жухраи не благородные, жухраи - не дураки.
  На космодроме они попадут под обстрел наших зенитных установок и линкора.
  Вот, когда линкор улетит, тогда жухраи немного побомбят космодром.
  - Господин капрал, я бы сам развязал Джейн и Бонни, - Шорли с неудовольствием смотрел, как капрал нас освободил от застежек.
  - Ты, Шорли, пока овец своих считаешь, твоих девочек уведут, - капрал Брамс пошутил и сам засмеялся.
  Нет, не только он один - все хохотали, даже безногий раненый.
  Наверно, после потери ног он смеялся в шоке. - Считай дальше овец, новобранец Шорли!
  - Я не овец считал, - Шорли обижено засопел.
  - Синьор капрал, - я хлопала ресницами. - Вы сказали, что как космопортовые жабы?
  В космопорту есть жабы?
  - Боишься жаб, солдат Джейн? - капрал Брамс подзатыльником согнал Шорли с места.
  Я и Бонни не стали дожидаться подзатыльников, сами вскочили. - Не то, чтобы я боюсь жаб, - я солгала.
  Однажды в столовой в гимназии парни шутники подложили мне на тарелку живую жабу.
  Я зубрила урок, поэтому не заметила подмену, думала, что у меня на тарелочке котлетка.
  Когда поднесла "котлетку" ко рту, то столкнулась с ее мудрым взглядом - взглядом котлетки.
  Я тогда описалась от неожиданности - до сих пор стыдно. - Я жаб не уважаю и не одобряю.
  - Солдат Джейн, уважать и одобрять ты должна своих командиров и начальников, - капрал Брамс на все знал ответ. - А жаба - жаба может оказаться тебе другом, даже космопортовая жаба.
  - Господин капрал, я не могу пойти на выход, потому что мне ноги барионной гранатой оторвало, - раненый оборвал наш разговор на самом интересном месте.
  - Новобранец Гениус, потеря ног не означает - потеря боеспособности, - капрал Брамс направился к открывшемуся люку. - Не надейся, что тебя спишут по инвалидности.
  И на жалость и сочувствие товарищей не рассчитывай. - Капрал кивнул в сторону несчастных трупов. - Новые ноги получишь на складе у старшего солдата Кузнецова.
  Пока ноги серийного образца.
  Затем, если заслужишь, то тебя наградят ногами общевойсковыми модернизированными.
  - Как у вас, товарищ капрал? - Гениус намекал на протезную ногу Брамса.
  - У меня нога адмиральская, особая, - капрал Брамс самодовольно улыбнулся.
  Но распространяться на тему, откуда у простого капрала нога адмиральская - не стал.
  Может быть, и не совсем простой капрал Брамс?
  - Джейн, тебе не кажется, что капрал Брамс нас слишком долго отстёгивал? - Бонни покосилась на баса и Шорли.
  Они тащились за нами, как два хвоста. - Брамс нас ощупывал и трогал.
  - Проверял, насколько у нас упругие мышцы, - я с недоумением посмотрела на подружку. - Капрал должен знать состояние мускулов своих солдат.
  Недаром он уделял больше внимания ощупыванию наших ягодичных мышц.
  - В грудях мышц нет, а капрал груди долго наши мял, - Бонни шепотом возразила.
  - Бонни, ты подозреваешь, что капрал Брамс - жухрайский шпион? - я распахнула глаза в догадке. - Он проверял - не спрятано ли у нас под кожей секретное?
  - Тогда и Шорли - шпион жухраев, - Бонни произнесла после недолгих раздумий. - Он нас тоже тщательно ощупывал.
  - Будем внимательны, - я заговорщицки ущипнула Бонни за ягодичную мышцу.
  - Джейн, ты дура, - перед моим взором возник Ярузельский.
  - Толстяк, почему сразу, когда хорошее, тогда появляется сразу плохое? - Бонни среагировала и заступилась за меня, будто я сама не способна дать отпор наглецу.
  - Хорошее и плохое должны уравновешивать друг друга, - оперный бас бывшего священнослужителя прогремел, как труба с горы.
  - Джейн, ты отдала мне талисман удачи, - Ярузельский повторил обряд целования талисмана солдата Джейн. - Видела, как все умирали, а я остался живой?
  Граната не разорвалась у моих ног, даже в лоб ударила, а потом на Гениуса перелетела.
  Бац, и у него нет ног, а у меня остались.
  И все благодаря талисману легендарной солдат Джейн.
  Дура ты, Джейн, - Логичное завершение.
  - Ярузельский, ты радуешься, что другие убиты, а ты живой? - слова Шорли прозвучали обвинением прокурора.
  - Да, радуюсь, что я живой, - Ярузельский не стал возражать, а показал Шорли кулак. - Ты, Шорли, наверно, печалишься, что не тебя убили, а другого новобранца? - Вопрос прямо в мишень попал.
  Шорли не знал, что ответить, вернее, знал, но не отвечал, потому что и так понятно - что каждый вздохнул спокойно, когда не попал в четыре процента мертвых.
  - Вот я и говорю, что Джейн дура, потому что отдала талисман девушки, легендарной, а не дуры, - Ярузельский переиграл со словом "дура".
  Я задумалась, что ответить Ярузельскому.
  Он обернулся через левое плечо, с насмешкой посмотрел на меня, даже с долей презрения.
  И... дернулся, как на танцах.
  Крепкий шнурок, на котором болтался камень жизни от легендарной солдата Джейн, зацепился за выпирающую острую железную балку.
  Ярузельский продолжал движение, а шнурок затягивался мертвой петлей на его шее.
  Ноги Ярузельского подкосились, он захрипел, лицо посинело, как у аватара.
  Глаза вылезли, изо рта пошла красная пена.
  Капрал Брамс среагировал мгновенно - подхватил Ярузельского за талию.
  Я выхватила свой кинжал, чтобы перерезать шнурок на шее Ярузельского...
  Выхватила бы... если бы кинжал не расплавился на Эвкалипте о защиту косморазведчика Исфакия.
  Бонни тоже с недоумением смотрела на свои руки.
  Она привычно пыталась выхватить нож, но ее кинжал тоже остался капельками металла на Планете конфедерации Эвкалипт.
  Пока мы вспоминали, что безоружными стали, Ярузельского вытащили из петли.
  - Моментальная смерть, - капрал Брамс прикрыл шляпой лицо Ярузельского. - Четыре процента трупов и один тяжелораненый, все сходится! - Капрал направился к подъехавшей машине с синим крестом.
  Из нее выскочили солдаты с ржавыми носилками.
  - Джейн, ты можешь забрать твой талисман, - Шорли снял с трупа веревку с камешком.
  - Нет, ни за что, - я дрожала в лихорадке. - Это талисман убийца.
  Солдат Джейн нарочно мне его подсунула.
  Она желала моей смерти.
  - Ты бредишь, Джейн, - невзрачный новобранец с ненавистью на меня посмотрел. - Та солдат Джейн не способна на подлости, в отличие от тебя, эта солдат Джейн. - "Эта солдат Джейн" сказано с оскорблением на меня.
  - Напрасно Ярузельский обернулся через левое плечо на тебя, Джейн, - Бонни меня взяла за руку.
  Ее ладошка ледяная, холоднее, чем снег. - На левом плече черт сидит.
  Плохая примета смотреть через левое плечо.
  - Это все ты виновата, Джейн, - другой новобранец бросал в меня слова обвинения. - Если бы ты не подарила Ярузельскому талисман солдата Джейн, то наш друг не задушился бы шнурком этого талисмана.
  Если бы тебя не было, то Ярузельский на тебя бы не обернулся.
  Не получил бы талисман, не обернулся бы, поэтому ты, Джейн, виновата.
  - Хулиган, тогда бы ты был четвертым трупом, - Шорли сжал кулаки.
  - Я? - Хулиган постепенно остывал. - А почему не ты, или Бонни, или Джейн?
  - Потому ты, - Шорли пригвоздил Хулигана взглядом.
  - Хулиганская фамилия - Хулиган, - Джейн подлила масла в огонь.
  Я растекалась под градом обвинений.
  Верила, что я виновата в смерти Ярузельского.
  - Что рты раскрыли, трупа не видали? - Капрал Брамс всегда вовремя, всегда на своем месте. - Я могу организовать ваши трупы. - Капрал подтвердил свои слова парами инков - Шорли и Хулигану.
  Пинки настроили нас на деловой лад.
  Мертвые не то, что вышли из зоны ужаса, но как бы ушли под новыми событиями.
  Мертвых и раненого увезла армейская машина.
  Линкор вдохнул и медленно поднялся в воздух.
  Словно и не стреляли в него, словно и нет пару лишних дыр в борту.
  - Здравствуй, имперская армия, - Бонни прижалась ко мне плечом.
  - Деваться нам больше некуда, - я опустила головку на плечо подруги.
  Космодром небольшой, не поразил меня великолепием.
  Между бетонных плит пробивалась зеленая травка.
  Ветерок поднял пыль, закрутил небольшой воронкой.
  - Товарищ капрал, - новобранец с острым носом принюхался. - Чем здесь пахнет?
  - Смертью пахнет, - капрал Брамс щелкнул новобранца по носу.
  - Герр капрал, как называется эта Планета? - другой новобранец проявил любопытство.
  - Никак для тебя не называется, солдат Брюханов, - капрал Брамс приложил ладонь ко лбу козырьком. - Сведения засекречены.
  Какая тебе разница, как называется.
  Почему не спрашиваешь, как называется эта травка?
  Этот кустик? - Капрал Брамс решительно направился к виднеющимся низким постройкам. - Вы теперь тоже никак не называетесь, пока не выучитесь называться и не заслужите это звание - называемые.
  Мы молчали, каждый обдумывает свое.
  - Капрал Брамс, а эти голые девушки всегда будут голыми? - Через пять минут стрелка перевелась на меня и Бонни.
  - Не пойму: нравится тебе или ты недоволен, Фальконе, что солдатки Джейн и Бонни голые? - капрал погрозил кулаком пробегающей собаке.
  - Джейн, здесь даже собаки водятся, - Бонни с восторгом ткнула меня локтем в бок.
  Она обожала собачек и других зверюшек... я тоже...
  - Теперь мы тоже здесь водимся, - я захихикала. - Ты послушай - о нас говорят.
  - Джейн, раньше нас оценивали по нашим знаниям и нашим поступкам, - Бонни шептала, потому что ближайшие солдаты вытянули уши, насколько уши могут вытягиваться от любопытства. - Теперь оценивают по нашим телам.
  Оказывается, что девушке не обязательно уметь что-то и быть в чем-то умной.
  Достаточно только показывать себя. - Бонни сделала величайшее открытие в нашей жизни.
  - Бонни, ты думаешь, что на нас солдаты обращают внимание не потому что мы умные, а оттого на нас глазеют, что мы - голые? - я не могла поверить, но приходилось верить. - Получается, что вся наша прошлая учеба и умение чистить рыбу - напрасны.
  Мы бы достигли большего, если бы просто обнажённые явились в определенное место.
  - Получается, что так, - Бонни возбужденно шептала. - Восемнадцать лет мы потеряли коту под хвост.
  - Не каждый кот допустит, чтобы ему под хвост летели наши годы, - я назидательно подняла пальчик.
  - Но у нас началась новая жизнь, - Бонни засияла. - Оказывается, что всего-то нам нужно делать, что ничего не делать.
  Все само сделается.
  - Солдат Джейн и солдат Бонни отправляются к лейтенанту Шоу, - капрал Брамс назвал нас в третьем лице. - Им не нужно одеваться.
  Остальные - к старшему солдату Кузнецову на склад за обмундированием.
  - Господин капрал, а к лейтенанту Шоу - куда? - я вытянула шейку.
  - К лейтенанту Шоу - везде, - капрал Брамс ответил серьезно.
  Но снизошел и указал на желтое здание с пятью окнами. - Будьте бдительны, девочки. - Добрые слова от капрала слышать приятно.
  Брамс присоединился к остальным.
  Я и Бонни остались вдвоем в неизвестном месте на неизвестной площадке.
  Мы дошли до здания, задержались на порожке.
  - Джейн, у меня на лице нет пыли? - Бонни заметно волновалась.
  - Соринка, сейчас уберу, - я убрала соринку. - Теперь чистенькое личико.
  А у меня? - Я задала важный вопрос в жизни каждой девушки.
  - У тебя паучок на плече, - Бонни напугала меня до икоты. - Ой, Джейн, извини, не паучок а пушинка.
  - Бонни, не пугай, - я погрозила подружке пальчиком.
  Мы поцеловались и вошли в здание.
  - Уникальный запах, так пахнет армия? - я спросила у Бонни.
  - Я, как и ты, не знаю, как пахнет армия, - Бонни осторожно прошла вперед по пустому коридору.
  Ближайшая дверь отворилась и выпустила голую девушку с синей кожей и хвостом.
  - Коллеги по несчастью, - аватарка махнула хвостом.
  - Почему мы несчастные? - я за талию притянула к себе Бонни.
  - Потому что голые, как и я, - аватарка дружелюбно улыбнулась. - Трудно здесь голым девушкам.
  - Перетрудимся, - я сжала губы.
  Будет нас еще аватарка пугать.
  - Я - Фирма, - аватарка протянула ладошку с длинными пальцами и дружелюбно улыбнулась.
  - Я Джейн, - я тепло пожала руку аватарке, а потом поцеловала ее в губы.
  - Я - Бонни, - второе рукопожатие, а затем поцелуй.
  - Вы и руки пожимаете и целуете, - аватарка рассмеялась. - Мне приятно.
  - Руки пожимаем, потому что на Натуре парни друг другу пожимают руки, поэтому и мы, девушки привыкли.
  А поцелуйчики - наше, девичье, - Бонни охотно пояснила.
  - К лейтенанту Шоу на собеседование? - аватарка кивнула головой в сторону ряда дверей.
  - Собеседование? - я удивилась. - В военном комиссариате мы проходили собеседование.
  - Называйте, как хотите - собеседование, или личное знакомство, - аватарка подняла кисточку хвоста. - Вам мой дружеский совет.
  Не старайтесь заигрывать и шутить с лейтенантом.
  Он кажется мягким, а как ударит - так мозги вылетают.
  - Спасибо, Фирма, - Бонни искренне поблагодарила. - Нас уже капрал Брамс предупреждал об этом.
  - Капрал Брамс вас предупреждал? - Фирма в удивлении распахнула глаза.
  - Фирма, а почему ты не высокая, как все аватары? - Я сравнила наш рост.
  - Потому что я с окраины нашей конфедерации, - синекожая девушка надула губки. - У нас меньше еды, чем в Центре.
  Мы голодаем, поэтому худенькие и невысокие.
  - Зато не толстые и не длинные, - Бонни сделала свой вывод.
  - Девочки, идите, а то Шоу распсихуется, - аватарка с опаской посмотрела в конец коридора. - Дверь номер тринадцать.
  - Здесь дверей не больше шести, - я сомневалась.
  - Дверей пять, а у лейтенанта Шоу дверь - номер тринадцать, - аватарка загадочно улыбнулась и послала нам вслед воздушный поцелуйчик.
  - Товарищ лейтенант, разрешите войти? - я пальчиком постучала по двери.
  Звук не очень, но все же пальчик у меня звучный.
  - Не отвечает, - Бонни приложила ухо к деревянной двери. - Музыка играет, а человека не слышно.
  Может быть, лейтенант Шоу умер? - Бонни захихикала.
  - Даже, если умер, то мы обязаны ему представиться, - я тоже захихикала и толкнула дверь.
  Дверь подалась легко - не то, что вопросы на экзамене.
  В кресле за письменным столом из красного дерева сидел человек, наверняка, он - лейтенант Шоу, потому что других военных в комнате не было.
  Глаза человека закрыты, а в уши льется музыка из динамика.
  - Я ничего не понимаю, - лейтенант Шоу не открывал глаза. - Адмирал Пендаль думает, что я роскошествую на его жалкие деньги.
  Но он не осознает, что я несу ответственность за тех солдат, которых теряю на войне.
  Сколько же людских душ - музыкантов, певцов, художников я отправил черную дыру войны?
  Неужели, все военные также бесчестны, как и я?
  Иногда я чувствую нахлынувшую жалость к адмиралу Пенделю, потому что он не настолько умен, как выглядит, иначе увеличил бы дотации в наш корпус.
  Одной дорожной моей сумки для денег мне станет мало, - лейтенант Шоу замолчал и оставил рот раскрытым.
  Я и Бонни минут десять стояли, ждали продолжения спектакля.
  Но лейтенант ни открыл глаза, даже не шелохнулся.
  - Он не дышит? - я через десять минут засомневалась - не оборотень ли лейтенант.
  - Он умер, - Бонни произнесла уверенно.
  Надеялась, что лейтенант Шоу как-нибудь откликнется на слова "он умер".
  Но ничего в комнате не изменилось, кроме выражения наших глаз.
  - Я потрогаю его, - я храбро сделала три шага к столу, перегнулась и ущипнула лейтенанта за ухо. - Бонни, если лейтенант окажется трупом, то это уже будет второе обвинение на нас, что мы убили человека.
  Не везет нам с людьми, с которыми мы встречаемся, а они потом сами по себе умирают. - Я вздохнула.
  - Девочки, не доводите меня до отчаяния своими воспоминаниями, если желаете, чтобы я остался с вами навек, - глаза лейтенанта распахнулись, как у робота.
  Я с визгом отскочила от стола и накрыла головку руками, чтобы спасти ее от пронизывающего взгляда лейтенанта.
  - Вы любите классическую музыку, новобранки? - лейтенант Шоу успокоил нас тем, что не стал придираться, что мы его приняли за труп, а я больно ущипнула за ухо.
  Вопрос о музыке для военного был намного важнее.
  - Очень, - я ответила и лучезарно улыбнулась.
  - Очень, - Бонни повторила и шаркнула ножкой.
  - Что очень? - лейтенант Шоу сдвинул брови.
  - Очень, господин лейтенант, - я вспомнила, что к военным нужно обращаться по званию.
  Кривляки и задаваки эти военные.
  - Очень, дон лейтенант Шоу, - Бонни выпятила грудь с грудями.
  - Очень что?
  - Очень очень!
  - Очень очень что, девочки?
  - Очень любим классическую музыку, дон лейтенант, - я до этого разговора понятия не имела, что музыка бывает классическая и не классическая.
  Вообще, слово "классическая" ни разу не слышала.
  Мы же не виноваты, что Империя огромная, и те слова, которые популярны в одних конфедерациях Галактик, в других префектурах Галактик не употребляются.
  - Синагога Шуллера... извините, оговорился, соната Шуллера "Лунная" - божественная, шедевр, - лейтенант Шоу сорвался, вскочил, закружился по комнате в танце сам с собой.
  При этом он ни разу нас не задел, хотя я и Бонни стояли посреди комнаты. - Эта экспрессия в Лунной, а аллегро, аллегро, - лейтенант Шоу кружился.
  На глазах у него выступили слезы. - Струнные дзинь-дзиньк, потом барабан тук-тук.
  И многозначительная пауза, мадемуазели, многозначительная пауза.
  А потом оркестр взрывается! - лейтенант Шоу подхватил меня и закружил. - Вы танцуете, мадемуазель новобранка?
  - Очень танцую, дон командир Шоу, - я сначала чуть не упала от неожиданности, но потом подумала, что лейтенант Шоу - коварный.
  Он нас проверяет музыкой, хочет, чтобы мы расслабились и сморозили глупость.
  Танцевать, по крайней мере, под эту заунывную музыку, я не умела.
  Но главное - не умение, а желание выслужиться, подняться по карьерной лестнице.
  - Превосходно солдат, превосходно...
  - Солдат Джейн, мой лейтенант, - надеюсь, что я правильно поняла заминку лейтенанта.
  Он хотел, чтобы я назвала свое имя.
  - Превосходно танцуете, юная леди Джейн, - лейтенант Шоу остановился, поклонился мне и тонкими губами прикоснулся к кончикам моих пальцев. - Я очарован, солдат Джейн, нет слов! - Нет слов, но есть дела у лейтенанта.
  Он сменил меня на Бонни, обнял ее за талию и продолжил безумство танца.
  Бонни опустила подбородок на левое плечо лейтенанта и корчила мне уморительные гримасы.
  Я едва сдерживала смех ладошками.
  Иногда он вырывался из меня фонтанчиками, но, к снастью, музыка заглушала.
  От волнения в танце груди Бонни увеличились.
  Лейтенанта они оттеснили от ее грудной клетки.
  Но, кажется, что Шоу не переживал, а наоборот.
  - Благодарю вас, леди Бонни, - после танца лейтенант Шоу повторил поклон и целование. - Вы подарили мне божественные минуты райского наслаждения.
  Райское откровение! - Шоу вернулся к креслу. - Новобранки Джейн и Бонни, вы любите поэзию? - лейтенант Шоу расплылся в медовой улыбке.
  Его тонкие черты благородного лица, тонкие губы, тонкие усики - все говорило о том, что лейтенант Шоу - тонкий интеллигент.
  Второй вопрос оказался на засыпку, намного коварнее, чем вопрос о музыке.
  О танцах лейтенант Шоу нас вообще, не спрашивал, а просто тащил в танец.
  При этом во время райского откровения в танце, как Шоу выразился, утонченный лейтенант нас лапал и щупал совсем не утонченно.
  Поэзию я ненавидела, а Бонни не только ненавидела стишки, а еще и плохо их знала.
  Я отличница, поэтому должны была зубрить всяческую рифмованную муть по школьным и гимназическим программам
  - Очень очень любим поэзию, дон лейтенант, - я и Бонни переглянулись.
  - Проникновенные строки гениального классика аватарской поэзии Нострадамуса: Я помню чудное мгновение...
  - Передо мной явилась ты, - я чудом вспомнила пару строчек из стиха Якоба Нострадамуса поэта из конфедерации Западных Галактик.
  Творчество Нострадамуса входило в экзаменационные вопросы в гимназии.
  Дальше я стих не помнила, но, думаю, что и этого хватит, чтобы лейтенант Шоу отвязался от нас со своей поэзий дурацкой.
  Стишки в туалетах намного забавнее, чем стишки всяких там поэтов, которых лейтенант Шоу называет не менее дурацким словом - классики.
  - Превосходно, солдат Джейн, - лейтенант Шоу с обожанием кивнул мне. - Знание классики в девушке гамму чувств и переживаний рождает.
  - Нам до свадьбы нельзя рожать, - Бонни вылезла со своим замечанием.
  Лейтенат строго посмотрел на мою подругу.
  - Я тоже знаю это стихотворение, - Бонни сияла от счастья.
  Я наступила ей на ногу, потому что помнила, что Бонни нарочно заучила первую строчку и изменила ее.
  В переделке Бонни они звучали так: "Я помню чудное варенье..."
  - Не сомневаюсь, солдат Бонни, что в поэзии вы столь же чувствительны, как в танце, - лейтенант Шоу намекал на увеличившиеся в танце груди Бонни?
  Сбывается наше предположение, что за окраинами Натуры наш внешний вид перевешивает наши знания и умение.
   К счастью, Бонни хватило благоразумия не доказывать, как она чувствительна в поэзии.
  Она не высказала свою версию стиха о варенье.
  В гимназии Бонни Наставница Краузе поставила два балла за "я помню чудное варенье".
  Не представляю, на сколько баллов оценил бы варенье Бонни лейтенант Шоу.
  - Вы остановились в отеле, новобранки Джейн и Бонни? - лейтенат стучал пальцами по столу в такт музыки.
  В такт или не в такт я не понимала, потому что не знаю такта музыки.
  Но так говорят, что в ней есть этот самый такт.
  - Дон лейтенант, мы еще пока нигде не остановились, - я ответила осторожно.
  - Похвально похвально, - лейтенант Шоу провел ноготком мизинчика по полосочке усов. - Сразу явились на доклад к своему непосредственному начальнику.
  - Так точно герр лейтенант, - Бонни скрестила ножки.
  Мы не стали говорить, что пришли к лейтенанту по приказу капрала Брамса.
  Нам не нужна одежда, поэтому на склад к старшему солдату Кузнецову нам без надобности.
  - То, что вы еще нигде не остановились - не менее похвально, - лейтенант Шоу приложил ладонь к уху, - слышите, как переливаются альт саксофоны в финале?
  - Очень дон лейтенат, переливаются, - я и Бонни уяснили азбуку уставных отношений в имперской армии - нужно всегда соглашаться со старшими по званию, а с равными или нижестоящими (нижестоящих по званию у нас еще не было) не соглашаться.
  Правда, соглашаться пока выходило у нас коряво.
  - И правда, зачем вам первоклассный отель, когда есть шикарная казарма поблизости, - лейтенант Шоу вернулся от саксофонов к нам. - В чрезвычайно роскошном отеле каждый может позволить себе номер, если накопит денег.
  А на койку в казарме не каждый может рассчитывать
  Койка в имперской армейской казарме - привилегия, высокое доверие Императора к вам! - лейтенант Шоу начинал с музыки и поэзии, а перешел к Императору. - Если не койка, а две койки.
  Вы понимаете меня, новобранки Джейн и Бонни? - Не вопрос, а приказ, чтобы мы понимали.
  - Да, сэр лейтенант, понимаем вас.
  - А моя Жужана не понимала меня, - лейтенант Шоу поднялся, подошел к окну и встал к нам спиной.
  За окном интересно - собака сидела на куче мусора и вдохновенно чесала задней лапой за ухом.
  Все тело собаки дрожало от почесывания - так дрожал линкор во время обстрела. - Жужана после гимназического бала пригласила меня прогуляться в рощу. - Лейтенат ностальгировал. - Мы пришли в чудесную рощу, словно она только что сошла с картины Вельвета "Утро в сосновом лесу".
  Жужана скинула себя платье - милое воздушное платье от знаменитого кутюрье Джорджио Армады.
  Сияла бледно обнаженная в свете зеленой Луны.
  "Шоу, тебя не смущает, что я голая?" - Жужана сорвала лист лопуха и вонзила в него острые зубки.
  "Ты не голая, Жужана, ты обнаженаня, как душа музыки", - я не понимал, к чему моя подруга клонит.
  "Присоединишься ко мне, Шоу? - Жужана стала меня раздевать, даже ответ не дождалась. - Обнажённые тела, обнаженные души", - голос Жужаны стал хриплым.
  Она сбросила с меня всю одежду, и тогда только тогда я понял, что нужно делать. - Лейтенант Шоу многозначительно посмотрел на нас.
  Мы с пониманием, словно много понимаем, кивали своими очаровательными головками. - Я обнаженный прислонился к березе, рыдал, ласкал шершавое тело дерева.
  Я понял, что Жужана имела в виду, когда говорила об обнажение тела и обнажении души.
  Береза тоже обнаженная, я слышал и чувствовал березовый сок в жилах березы.
  Через бездну времени я услышал другое - от Жужаны, а не от березы:
  "Дурак".
  Когда через несколько часов я оглянулся, то моей подруги уже не было в роще.
  Я заинтригованный, взволнованный общением с деревом, отправился к Жужане домой.
  "Что тебе, Шоу?" - Жужана открыла мне дверь и смотрела на меня со смесью презрения и ненависти.
  "Я хочу рассказать тебе о березах, моя любимая Жужана", - я намекал, что Жужана не менее дорога мне, чем березы в роще.
  "Поздно, Шоу, я выхожу замуж за Панталоне", - Жужана с насмешкой посмотрела на меня.
  "Как за Панталоне? - Я одеревенел. - Ты же моя невеста".
  "С этой ночи твои невесты - березы", - Жужана, наверно, гадалка, потому что тонко почувствовала устремления моей души.
  Из-за спины бывшей невесты раздался недовольный мужской голос:
  "Рыбка моя, кто пришел?
  Гони в шею и прыгай ко мне в теплую постельку".
  Я в тот же день подал документы в военное училище.
  Перед экзаменом мне выдали именное оружие.
  После экзамена я зашел в гости к Жужане и застрелил ее.
  Думал, что меня отравят под трибунал.
  Но майор Чаушеску, когда я ему рассказал в деталях, почему, как и за что убил бывшую невесту, расчувствовался.
  Он наградил меня орденом мужества, сам лично прикрепил, и сразу возвел в звание младшего лейтенанта. - Шоу отвернулся от театрального зрелища - вид на чешущуюся собаку. - Солдатки Бонни и Джейн, служите честно.
  Никогда не забывайте о березах, которые вас ласкали.
  - Не забудем березы, герр, лейтенант, березы, которые нас ласкали, - мы ответили дружно, но не удержались и захихикали.
  - Веселые новобранки, - лейтенант Шоу начал рассматривать голограммы из интера. - Веселые - хорошо!
  С песней и шуткой на поле боя умирать легче.
  Слова об умирать мне и Бонни не пришлись по душе.
  Лучше бы лейтенант Шоу о поэзии болтал и кружился бы в танце. - Я изучил ваши дела, прекрасно осведомлен о традициях Натуры, поэтому не спрашиваю, почему вы голые.
  Знаю, что ваши жрецы программируют натуристам ДНК с рождения.
  Мне одной синей аватарки хватает. - Прозвучало двусмысленно. - В вас запретных замков на ДНК больше, чем боеприпасов на нашем складе.
  Опасные вы новобранки, - лейтенант Шоу усмехнулся. - Опасные для врагов.
  Если у вас закончатся патроны в бластере, то вы можете героически подорвать себя и жухраев с помощью банального секса. - Намек на то, чтобы мы жертвовали своей жизнью? - В вашем личном деле указано, что вы сдали тесты, и они определили вас в особую пехоту, новобранки.
  Не спрашиваю, на сколько баллов вы написали тесты, потому что это секретная информация. - О наших ста процентов по тестам, лейтенанту не известно, иначе он бы умер от удивления. - Запомните, солдаты Бонни и Джейн.
  Вы никому не должны выдавать военную тайну, что вы особые пехотинки.
  - Дон лейтенант, - я осмелела после танцев и стихов. - Разве другие новобранцы не особые пехотинцы?
  - Есть среди них и особые пехотинцы, только вы об этом не узнаете, и они не узнают, что вы особые пехотинцы.
  Среди них и особые артиллеристы, и особые косморазведчики, и особые пилоты.
  Все особые у меня, а я самый особенный! - Лейтенат Шоу закрыл глаза. - Чувствуете, как духовые тонко следуют за струнными цимбалами?
  - Чувствуем, синьор лейтенант, как духовые тонко следуют за струнными цимбалами.
  - И вы следуйте указаниям своих командиров, - ловко лейтенант Шоу перевёл с музыки на нас.
  Он открыл глаза. - Во время учений я главный для вас, новобранки.
  После распределения по местам непосредственного прохождения воинской службы у вас будут другие начальники. - Лейтенат Шоу вроде бы все сказал.
  Нет, не все. - Если бы, конечно, доживете до конца обучающего процесса. - Слышно, как за окном пес кряхтит от удовольствия.
  Он нашел огромную кость и с наслаждением грыз ее.
  Наслаждения не меньше, чем у лейтенанта от музыки и стихов.
  - Дон лейтенант, - я догадалась, что наш разговор подошел к концу - к концу, с точки зрения военного, но не с нашей точки зрения. - Мы особенные не только пехотинцы, но еще и с Натуры.
  Нам нужны на каждом шагу духи, помада, гигиенические салфетки и прокладки, а еще кинжалы.
  Наши кинжалы эээээ... потеряны на Эвкалипте.
  - Дон лейтенат, и еще много овощей, фруктов и ягод в столовой, - Бонни, конечно, выступила не по теме, но я с ней полностью согласна насчет овощей, фруктов и ягод.
  Даже слюна выступила, а коленки затряслись от вожделения к ягодкам.
  - Я знаю, очень хорошо знаю материал о Натуре, - лейтенант Шоу, к нашему огромнейшему удивлению, не возразил сразу. - Но ягоды, фрукты, овощи и гигиенические прокладки нужно заслужить.
  Заслуживаете ли вы их?
  - Нам не... - Бонни открыла свой очаровательный ротик, но я чувствительно наступила ей на ногу.
  Бонни наверняка хотела сказать, что нам нельзя до свадьбы, но лейтенант Шоу, имел в виду другое.
  Боль от расставания с невестой Жужаной не прошла, а Бонни своим дурацким намеком, могла взбесить лейтенанта.
  - Мы готовы, дон лейтенант, доказать, что заслуживаем духи, прокладки и ягоды с овощами.
  - Докажите, - на этот раз лейтенант Шоу испугал и меня.
  - Простите, товарищ лейтенант Шоу, как доказать?
  - На Натуре с детства всех приучают работать с ножами, - лейтенант Шоу нас успокоил.
  Оказывается, он о ножах решил устроить нам проверку - реально ли мы с Натуры.
  Правда ли, что все натурщики и натурщицы виртуозно владеют ножами.
  - Ах, вы о ножах, монсеньёр, лейтенант, - Бонни с облегчением вздохнула.
  Ее груди снова увеличились от волнения. - Но сейчас нам нужны хорошие ножи, потому что своих уже нет.
  - Если вы умеете метать ножи, то покажите умение и на простом кинжале, - лейтенант испытывал нас.
  Он поднял с груды документов тупой с конца нож для разрезания бумаг.
  Наверно, лейтенант думал, что мы начнем ныть, что нож не метательный, что тупой, что не предназначен.
  Но, видно, что лейтенант Шоу изучил мастерство натурщиц только поверхностно.
  - Что желаете, герр лейтенант, чтобы я сделала с ножом? - Бонни без разрешения подошла к столу и забрала нож.
  Проверила баланс на мизинчике.
  Я отметила, что составляющая ручки не неоднородная, это нужно учесть при броске.
  Лезвие излишне широкое в прогибе, поэтому еще придется делать поправку на сквозняк из форточки и двери.
  - Встань к двери и сбей ножом яблоко с моей головы, - лейтенант Шоу водрузил на голову зеленое большое яблоко.
  С вопросом смотрел на нас, словно на голове у него знамя победы.
  - От двери попасть ножом в яблоко на вашей голове? - Бонни от удивления даже не добавила ни дон, ни сэр.
  В моих глазах тоже плеснулось пламя недоумения.
  Лейтенант неправильно прочитал наши эмоции, он подумал, что поставил Бонни сложную задачу.
  - Трудно, боец Бонни, кинжалом сбить яблоко с моей головы?
  Видите, как я рискую, проверяя вашу профессиональную пригодность.
  - Дон лейтенант Шоу, вы шутите? - Бонни опасно спросила.
  Я чувствовала попкой, что по поводу шуток лучше не спрашивать у военных.
  К счастью, Бонни волновалась, и хождение ее взволнованных грудей отвлекло лейтенанта. - На Натуре любым ножом сбить яблоко с головы может любой пятилетний ребенок после одной недели обучения.
  - Правда, Бонни? - в голосе лейтенанта звучало альтами недоверие. - Что же ты предлагаешь сбить этим ножом? - Лейтенант сделал упор на "этим", выдал, что нарочно подсунул нам неудобный с его точки зрения нож.
  - Хороший нож всегда воткнется, герр лейтенант, - Бонни выбирала цель.
  - Может быть, попадешь в муху, Бонни? - лейтенант Шоу подсказывал.
  - Муха в полете - низкий уровень, - Бонни пожала плечами.
  - Я имел в виду муху на стенке.
  - Дон лейтенант, муха на стенке - нижайший уровень для шестилеток.
  - Тогда сама выбирай, - лейтенант Шоу опасно сжал тонкие губы.
  Начинает психовать.
  Бонни поняла предвзрывное состояние военного.
  Нож, незаметно для глаза лейтенанта, вылетел из ее руки.
  - Ты не попала в яблоко, Бонни, - лейтенант Шоу вздрогнул, когда за его спиной нож вонзился в деревянную раму окна.
  - Синьор лейтенант, я не метила в яблоко, - Бонни не стала объяснять снова, что яблоко - слишком примитивно для нас. - Я срезала ножом волосок с вашей головы.
  Но самое главное в этом упражнении - ни само срезание волоска - это у нас школьник любой может, а то, чтобы нож на кончике донес волосок до цели, а потом пришпилил его к мишени.
  - Ты хочешь сказать, Бонни, что твой нож срезал волос, донес его, не потерял в полете и прижал к раме? - лейтенант Шоу подошел, внимательно всматривался в торчащий нож, затем аккуратно его вытащил. - Поразительно, Бонни. - В голосе лейтенанта пели канарейки. - Я читал, слышал, но не верил об искусстве ножеметания на Натуре. - Лейтенант протянул нож мне, - Даже не знаю, солдат Джейн, чем ты меня удивишь после броска Бонни.
  - Я всего лишь обыкновенная девушка, - я выпятила нижнюю губку.
  Не стала открывать тайну, что Бонни совершила бросок не среднего уровня, а ниже среднего.
  Я тоже не буду рисковать, потому что нож для разрезания - не привычный
  Я сделаю красивый со стороны, эффектный, но несложный бросок ниже среднего.
  Дзинь, нож после моего броска вонзился в стену по левую руку от лейтенанта.
  Полетела известковая крошка.
  - Солдат Джейн, - лейтенант Шоу с вопросом в глазах, но уже без прежнего недоверия посмотрел мне в глаза. - Полет ножа я не видел, но это, понимаю, не главное?
  Нож в стене!
  Он с волоском из моего уса?
  - Нет, дон лейтенант, нож аккуратно срезал пуговицу с вашего кителя, если позволите, - я проблеяла с нотками раскаяния, что испортила военную форму лейтенанта.
  Шоу сначала провел рукой по кителю, не обнаружил одну пуговицу и захлопал в ладоши:
  - Браво солдат Джейн, и тебе, солдат Бонни, тоже браво, - лейтенант Шоу посмотрел на груди Бонни.
  Но и моим уделил немалое внимание. - Бонни, ты хочешь сказать, что бросила нож в меня, он срезал пуговицу, не воткнулся мне в живот, а развернулся и вонзился в твердую стену?
  Я бы еще поверил, если бы я стоял боком, тогда есть вероятность срезать выступающую пуговицу.
  Но когда бросаешь в тело спереди...
  - Господин лейтенант, я рассчитала расстояние, силу броска, чтобы нож вошел в стену, а затем закрутила его, - я испугалась, что лейтенант Шоу не поверит, поэтому быстренько вытащила нож из стены. - Нож долетел до вас, сделал свое дело, затем изменил траекторию под углом девяносто градусов и спокойно вошёл в стену. - Я от стола нарочно замедленно бросила нож в дверь.
  Нож на середине пути резко свернул налево и вошел в другую стенку. - Видите, летел прямо, а потом ушел на девяносто градусов.
  - Мы еще на другие градусы можем, - Бонни вовремя добавила скромно.
  - Порадовали своего командира, порадовали, - ошарашенный лейтенант Шоу присел в кресло, но быстро вернул к себе прежнее состояние музыкальной расслабленности. - Танцуете (Ну, уж танцуем), стихи декламируете (Ну, уж декламируем), ножи мастерски обрабатываете (Это правда, обрабатываем).
  Скажите кладовщику старшему солдату Кузнецову, чтобы обеспечил вас всем необходимым.
  - Господин лейтенант, а ягоды и фрукты? - я пропищала просительно.
  - Кухмейстеру Чапеку тоже напишу, - лейтенант Шоу написал на двух листочках и передал нам. - Один - Чапеку, а другой Кузнецову.
  Не перепутайте, новобранки, а то получите от Чапека столовые ножи, а от Кузнецова со склада - сухофрукты в пайке.
  - Благодарим вас, герр лейтенант, - мы поклонились и попятились задом к дверям.
  Лейтенант Шоу закрыл глаза и замурлыкал под музыку.
  - Новобранки, - он крикнул, когда мы уже выходили.
  Неужели, отменит нам прокладки и ягодки? - Пригласите аватарку Фирму, пусть мне пуговицу пришьёт к кителю.
  - Слушаемся, дон лейтенант, - мы выдохнули и закрыли за собой дверь.
  Синяя аватарка бродила неподалеку.
  Она в коридоре измеряла шагами расстояние от окна до стены и обратно.
  - Волнуюсь, - Фирма с вопросом посмотрела на нас.
  - За кого волнуешься, Фирма? - Бонни склонила головку к правому плечу.
  - Фирма, лейтенант Шоу приказал, чтобы ты немеделнно к нему явилась и пришила пуговицу.
  - Пуговицу к штанам?- в глазах аватарки мелькнули синие искры бешенства. - Вы сорвали с моего лейтенанта штаны?
  - Успокойся, Фирма, - Бонни приобняла аватарку за плечи. - Шоу попросил продемонстрировать наше умение метать ножи.
  Вот наш ножик в полете срезал пуговичку с мундира лейтенанта.
  - Бедный Шоу, вы же могли его убить, - Фирма с осуждением покачала головой.
  - Могли бы - убили бы, - я пошутила словами из нового фильма.
  Фирма взмахнула хвостом с кисточкой и скрылась за дверями номер тринадцать с музыкой.
  - Джейн, а теперь нам куда? - Бонни присела на подоконник.
  - Отдохнем после допроса лейтенанта, - я присела рядом с подружкой. - Что-то мне подсказывает, что Фирма долго будет пришивать пуговицу лейтенанту, - мы захихикали. - Капрал Брамс пусть думает, что мы еще у лейтенанта.
  В армии это называется - выкроить свободное время.
  - Джейн, как ты считаешь, лейтенант, действительно, любит музыку и стихи, или прикидывается, наводит туман для нас?
  - Я полагаю, что, действительно фанат классики в музыке, стихах и танцах, - я произнесла после минуты молчания. - Он не думает, что мы знатоки в классической музыке, в танцах и стихах.
  Но видит, что мы стараемся ему понравиться, подыгрываем с культурой, поэтому он нашел в нас достойных собеседниц, которые скрасили ему скучную службу и порадовали беседой о стишках и танцульками.
  - Ага, во время танца руками проверял, где в нас, в голых, культура спрятана.
  - Я до сих пор не могу понять, почему наша обнаженка вызывает повышенный интерес не у натурщиков, - я недоумевала. - Подумаешь - голые.
  Что здесь необычного, отчего все на нас либо пялятся, либо пытаются потрогать.
  - Я тоже не понимаю, - Бонни болтала ножками. - Наверно, разница в культурах.
  Для нас обнаженка - естественно, как дышать, тем более что жрецы запрещают одеваться.
  Почему другие конфедераты балдеют от обыкновенной нашей анатомии?
  Но приятно, когда нас ценят не за ум, а за то, что мы без одежды!
  - Приятно, - я согласилась с подружкой. - А почему - пялятся, пытаются потрогать, выпучивают глаза - потом узнаем.
  - Джейн, может быть, мы напрасно показывали, как шикарно метаем нож? - Бонни провела рукой по моей левой груди. - Теперь все будут требовать нас с ножами.
  Так бы мы хранили бы тайну, а, если что, если кто-нибудь на нас бы тайно напал, как на тебя на Эвкалипте Дембель навалился, то мы бы удивили всех своими кинжалами.
  - Лейтенант Шоу все равно знал об умении натуристов обращаться с ножами, - я успокоила подружку и себя тоже немного успокоила.
  Не нравилось мне, что сразу вот так и открыли лейтенанту свое неподражаемое умение с ножами.
  - Джейн, а на складе старший солдат Кузнецов нам постарается подбросить плохие ржавые тупые и некачественные ножи, - Бонни опустила головку мне на правое плечо.
  Я обняла подружку за талию. - Капрал Штольц в военном комиссариате на Сальмонелле подсунул нам стоячие рваные грязные старые носки и разношенные ботинки.
  Если бы не приказ капитана Зорге, и не наша взятка в семь крузейро, то мы бы ходили в вонючем старье, - Бонни с любовью погладила свой лакированный белый армейский ботинок.
  Ботинки мы получили от прижимистого капрала за взятку.
  - Бонни нам нужны деньги на взятку кладовщику Кузнецову, - я сделала открытие. - Потом будет поздно.
  Без взятки он нам выдаст хлам.
  - Полностью с тобой согласна, Джейн, - Бонни поцеловала меня в шейку. - Но где мы возьмем деньги?
  Мы голые, как сокол.
  - Голые, как самки сокола, или гол, как сокол, - во мне играла отличница.
  - Гол, как сокол - это к нашим натурщикам относится, Бонни засмеялась. - Мы же голые, как сокол.
  - Сокол не голый, а в перьях, - я вспомнила уроки зоотехники.
  - Давай, попросим денег авансом у казначея, - Бонни поразила меня гениальной догадкой. - Нам же положено, как солдаткам, какое-то денежное пособие? - Бонни просительно посмотрела на меня, словно я выдавала деньги в армии.
  - Мы еще не полноценные солдаты, а в учебной части, - я сомневалась, но мысль получить аванс казалась очень соблазнительной.
  - Спросим у капрала Брамса? - Бонни соскочила с подоконника и нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. - Он же обещал, что он нам папа и мама.
  А папа и мама должны заботиться о деньгах для дочек. - Бонни протянула мне руки.
  Я сползла с подоконника и оказалась в объятиях подружки.
  После посещения лейтенанта Шоу нам необходима разрядка.
  Мы жарко поцеловались, и выплыли из розового тумана только через пятнадцать минут.
  - Фирма все еще пришивает пуговицу лейтенанту?- Бонни захихикала.
  - Аватарка, наверно, пришивает и отрезает, пришивает и отрезает, - я тоже захихикала.
  Настроение у нас после расслабления поднялось.
  Весь мир принадлежит нам!
  Мы вышли из здания и на пороге чуть не сшибли капрала Брамса.
  Он сидел на ступеньках и занимался очень важным для мужчины занятием - кормил хлебом яркую птицу, похожую на петухария.
  Петухарии в изобилии водятся на Натуре и считаются сорной птицей.
  - Уже? - капрал Брамс на миг оторвал взгляд от петухария и удостоил нас вниманием.
  - Что уже, дон капрал? - Я мучительно размышляла - о чем Брамс спросил. - Если вы о том, расслабились ли мы с Бонни и получили ли удовольствие друг от дружки, то - да, уже.
  - Глупая блондинка - богатая и хорошая добыча для любого, - капрал Брамс расхваливал меня или оскорблял?
  На всякий случай я улыбнулась. - А блондинка в паре с брюнеткой - порох! - Капрал понялся, стряхнул остатки крошек с ладоней.
  Петухарий жадно склевывал подачку: - Вот ведь, птица, а тоже жить хочет, - капрал Брамс покачал головой. - И жрет жадно. - Капрал потянул за ручку двери.
  - Господин капрал, если вы к лейтенанту Шоу, то к нему, наверно, нельзя, - Бонни отступила от двери. - Ему аватарка пуговицу пришивает.
  - Фирма что ли? - капрал Брамс не удивился. - Тогда долго пришивать будет. - Брамс снова присел на ступеньку. - Как прошло ваше собеседование с командиром?
  - На высшем уровне, дон капрал, - я вспомнила "на высшем уровне" из сериала о Повелителе. - Лейтенант нам даже дал рекомендательные письма для старшего солдата Кузнецова и кухмейстера Чапека.
  Чтобы они ни в чем нам не отказывали.
  - Рекомендательные письма от лейтенанта Шоу? - капрал Брамс выпучил глаза, как ракообразный. - Первый раз слышу, чтобы...
  - Вот они, - Бонни протянула две бумажки.
  - Духи, помада, гигиенические прокладки - в изобилии, - капрал Брамс читал и чесал нос. - Ягоды, фрукты, овощи - в изобилии.
  Чем вы подкупили лейтенанта, новобранки?
  - Танцами и стихами, герр капрал, - я ответила честно.
  О ножах благоразумно промолчала.
  - Товарищ капрал, а где нам достать деньги? - Бонни не выдержала.
  - Зачем вам деньги, новобранки? - капрал Брамс прищурился.
  Вопрос о деньгах задел его за живое. - Вы в армии на полном довольствии.
  - Да, дон капрал, мы иногда получаем удовольствие, - я присела на ступеньку рядом с Брамсом.
  Близкое общение, согласно урокам психологии о дружбе, наводит мосты доверия.
  - Нам кроме удовольствия, еще и кушать и прокладки нужны, - Бонни подсела с другой стороны к капралу. - Хотя и еда и прокладки - тоже удовольствие.
  - Так зачем вам деньги, новобранки? - капрал Брамс пошел по второму кругу вопросов.
  - Мы хотим дать взятку старшему солдатку кладовщику Кузнецову, - я решила не темнить и сразу открылась капралу. - Без взяток он нам подсунет старое и непригодное.
  - Использованные прокладки, паленые духи, высохшую губную помаду, тупые маникюрные ножнички, негодные кинжалы, - голосок Бонни зазвенел негодованием, словно старший солдат Кузнецов нам уже выдал негодное.
  - Ботинки армейские щегольские тоже за взятку получили в военном комиссариате? - Капрал проявил военную догадливость.
  - В семь Сальмонелльских крузейро взятки нам обошлись, - я вздохнула.
  Жалко было потерянных денег.
  - Товар хороший, и не дорого.
  Насколько я помню, сальмонелльский крузейро к бафинскому каури шел по курсу один к трем с половиной, - капрал Брамс пощупал мой правый ботинок. - Лакированные белые, надежные.
  Только подошва в десять сантиметров великовата.
  - Подошва в четыре дюйма, монсеньёр капрал - в самый раз, дон капрал. - Бонни с готовностью подскочила. - Расставила ножки. - С длиннющими ногами мы выглядим, как куколки.
  - Кто любит длинные ноги, а кто любит бластер, - капрал Брамс многозначительно пробормотал. - На взятку - дело хорошее, правильное, а то я уже плохое о вас подумал, новобранки, что вы деньги на глупости просите.
  - Дон капрал, а какие глупости в имперской армии бывают за деньги, - я от любопытства высунула язычок.
  - Глупости в Устав не входят, - капрал Брамс показал, что не собирается нас посвящать в неуставные отношения.
  Он извлек из сумки походный планшет. - Как бы новобранцам в учебке выписывают пособия, - капрал Брамс закашлялся в кулак. - Но новобранцы от них как бы отказываются.
  Все равно девать деньги некуда.
  А боевые командиры для новобранца: и папа и мама.
  Деньги нужно маме и папе отдавать. - Капрал старательно не смотрел на нас.
  - Новобранцы отказываются в учебке от получения пособия? - я открыла ротик в удивлении.
  Но Бонни за спиной капрала протянула руку и ущипнула меня за попку, чтобы я замолчала.
  - Мы согласны, господин капрал, чтобы не получать деньги на пособие, - Бонни удивила меня до бессознательного остолбенения.
  Она из бедной семьи авиаконструктора и директора банка.
  Деньги для Бонни - огромная ценность, а теперь так легко отказалась от них
  Но тут же я поняла причину: пособий нам в учебке не видать, потому что отцы и матери командиры все присваивают себе, отнимает у новобранцев.
  Так лучше расстаться с пособием по-хорошему, а не после склоки.
  - Умницы солдат Джейн и солдат Бонни: в армии недавно, а уже поняли, что без взятки и пушка на крейсере не выстрелит, - капрал Брамс восхитился нами. - За ваш ум и понимание я дам вам немного денег на взятку.
  Кузнецову хватит и трех луидоров, - капрал Брамс отсчитал нам три луидора мелкими монетками. - Тем более что лейтенант Шоу приказал в записке.
  А кухмейстеру Чапеку, - капрал Брамс задумался, - вообще, взятка не нужна. - Брамс решил сэкономить на кухмейстере. - Вы ему не показывайте записку от лейтенанта, а скажите, что любите все наоборот.
  - Как мы любим, дон сержант? - я переспросила. - Я и Бонни любим друг дружку и не знаем, наоборот ли наша любовь.
  - Ваша любовь не наоборот, - капрал Брамс поправил пушистые усы.
  У лейтенанта гладкие усики, а у капрала - пушистые.
  Наверно, в имперской армии гладкость усов положена только офицерам. - Хотя некоторым кажется любовь девушки к девушке, как раз - наоборот.
  Скажите Чапеку, что желаете только свинину, мясо, рыбу и птицу, а от овощей, фруктов и ягод вас воротит.
  - Но это неправда, дон капрал, - Бонни произнесла тихо.
  - Вот я и говорю, что наоборот, - капрал Брамс закашлялся. - Чапек вредный для новобранцев и для младшего офицерского состава, - понятно, что капрал на него зол.
  Не жалует кухмейстер обычного капрала. - Все наоборот сделает.
  Например, я хочу шашлык из свинины, но заказываю малину.
  Говорю, что от свинины меня пучит.
  Так мерзавец нарочно скажет, что малина закончилась, а остались толко шашлыки из свинины.
  Поняли, новобранки? - капрал Брамс снова встал со ступенек.
  К нему приближались разодетые в военную форму новобранцы, с которыми мы вместе прилетели учебку.
  - Поняли, герр капрал, - я и Бонни тоже встали.
  Мы не могли глаз отвести от странного зрелища огородных пугал.
  Новобранцы в рваном поношенном обмундировании не по размеру, в стоптанных дырявых башмаках выглядели ужасно.
  Они не догадались предложить старшему сержанту Кузнецову кладовщику взятки.
  - Откуда кладовщик столько старья набирает? - Бонни шепнула мне. - Это же надо - все старое и дырявое.
  - Кузнецов из вредности, как и Чапек, новое обмундирование нарочно рвет и грязнит под танками.
  Показывает новобранцам, что они должны дать взятку.
  Сразу новички будут протестовать против дачи взятки, ругаться, а как вши их три дня поедят, так сразу присмиреют и откажутся от пособий. - Капрал Брамс разоткровенничался.
  Понятно, что он в доле со старшим солдатом Кузнецовым.
  Кладовщик подталкивает новобранцев к даче взятки.
  А отец командир капрал и другие командиры, с охотой забирают за это пособия новых солдат.
  - Армия - слаженный механизм, - я глубокомысленно произнесла, когда мы отошли от капрала. - Даже взятки внесены во внесуставные отношения.
  И новобранцы добровольно отказываются от пособия.
  - Очень добровольно, - Бонни жалела о пособии, но понимала, что иначе нельзя.
  - Представляешь, как отцы и матери командиры мстят тем, кто не отдает свое пособие им? - я вздрогнула. - Я даже не представляю.
  - Посмотрим, что кладовщик выдаст нам на три луидора, - Бонни уверенно направилась к красному ангару, из которого продолжали выходить новобранцы в обносках.
  Дорожка протоптана, вытоптана и омыта слезами.
  Старшего солдата кладовщика Кузнецова мы нашли смотрящим в потолок ангара.
  На железной балке по самой крышей сидел огромный черный ворон или птица, похожая на ворона.
  Правой лапой Птица прижала к железке консервную банку.
  Клювом доставала из нее содержимое.
  - Сила-то, сила у птаха, - старший кладовщик Кузнецов произнес с восхищением. - Клювом и когтями разрывает жесть банки.
  Баночка с тушенкой не простая, жесть специальная, ударопрочная армейского образца прошлого года.
  За сегодня птах уже третью банку своровал у меня. - Старший солдат опустил взгляд на меня и на Бонни.
  Сразу восторг на лице кладовщика сменился кислой улыбкой: - Ничем не могу помочь вам, новобранки, - старший солдат Кузнецов беспомощно развел руки в стороны. - Рад бы постараться ради вас, но все забрали ваши предшественники, другие новобранцы.
  - Вы думаете, что, если мы голые, то нам много надо? - Бонни с вызовом смотрела на кладовщика.
  Я глаз не могла отвести от большого ворона с банкой тушенки.
  Люблю считать ворон!
  Но здесь, в ангаре больше одного ворона не получается сосчитать.
  - У кого ничего нет, тем нужно больше всего, - старший солдат Кузнецов ответил философски. - Только называйте меня по должности - сэр старший солдат.
  - Обойдешься, кладовщик, - Бонни решила не прогибаться под наглеца. - Старших по должности называют от капрала и сержанта, а старший солдат - не звание, а поощрение.
  - Все равно, что нас ты должен называть милые девушки, или уважаемая мадемуазель, - я спустила взгляд с ворона на кладовщика.
  Кладовщики - все наглые, с ними нужно построже.
  Если будем хихикать и осторожничать, то останемся без всего. - Ишь ты, сразу как нас увидел, так сразу в отказ пошел. - Я вспомнила книгу из сериала "Черная кокошка". - Над бедными обнаженными беззащитными девушками каждый хочет поиздеваться.
  - Особенно кладовщик, который мнит себя старшим сержантом, - Бонни присела на край стола - выглядела величественно, как комиссар.
  Все комиссары присаживаются на край стола, даже, если рядом стоит пустое кресло.
  Я и Бонни выпустили пар, а старший солдат Кузнецов быстро быстро моргал, не знал, как отреагировать на наши нападки.
  Наверно, думает, что мы дочки олигархов или любимчики лейтенанта Шоу.
  - Обрадуем вас, старший солдат Кузнецов, - я протянула бумажку. - Одежда нам не нужна, она нам вредна даже. - Нам нужно женское, но в больших количествах.
  - Лейтенант Шоу приказал, - Бонни слезла со стола, потому что сидеть на краю эффектно, но не эффективно, попа напрягается, угол стола впивается в нее, как ворон в консервную банку.
  - Так бы сразу и сказали, новобранки, - старший солдат Кузнецов пробурчал.
  - Надеюсь, что помада у вас не использованная, пудра не высохла, - я произнесла с сарказмом. - Мы не заметили большого количества женщин в вашем полку. - Я нарочно влезла вперед, чтобы старший солдат Кузнецов не заявил, что у него предметы женской необходимости закончились.
  По психологии - если человек сказал "нет", то уже не скажет "да", разве что под пытками.
  - Кое-что имеется, - кладовщик показал большие клыки. - Но с прокладками туговато, потому что капитан Вебер потребляет их слишком много.
  Не знаю, зачем ему столько прокладок.
  - Так вы у него и спросите, зачем ему столько женских прокладок, - я подсказала несмышлёному кладовщику.
  - Сами спросите капитана Вебера, - на губах кладовщика играла саркастическая усмешка. - Редко, кто видел капитана в хорошем настроении.
  Последний раз капитан Вебер пристрелил новобранца за то, что тот в столовой попросил его передать соль.
  - Полностью согласна с капитаном, что пристрелил новобранца за соль, - Бонни кивнула головкой. - Надо же - набраться наглости - у вышестоящего начальника в столовой что-то просить.
  - Капитан Вебер реквизировал со склада всю соль и продал ее на Альфа Каптенармус.
  Только себе немного оставил и офицерам.
  У солдат началось соляное голодание.
  Глаза вылезли, уши покраснели, зубы выпали.
  Новобранец в бессолевом бреду обратился к капитану. - Кузнецов обяснил дерзкое поведение Вебера.
  Мы промолчали и сделали в памяти заметку, что капитана Вебера будем обходить дальней предальней стороной
  - Новобранец не только без зубов и соли остался, но и без жизни, - кладовщик мило улыбнулся.
  Намекает, что и мы без зубов останемся?
  - Кстати, у вас длинные зубы, вы из конфедерации центральных Галактик Дракулы? - я решила завернуть разговор на примирение.
  Ничто так не примиряет, как разговор о милой родине.
  Только у меня и Бонни Родину отняли в военном комиссариате.
  - Мой отец дракулец, поэтому сорил деньгами.
  Доведённый до отчаяния долгами, он взял себе в жены богатую крестьянку аватарку. - Тема понравилась кладовщику. - Мои родители думали, что родится у них средний ребенок - что-то наполовину синее, с коротким аваторочьим хвостом и с длинными зубами дракульца.
  Но я не вышел в маму, а весь в отца получился.
  Мама аватарка обвинила моего отца в измене.
  В суде она доказала справками из больницы, что я родился не от нее, а от другой женщины.
  Она бросила моего отца, а он от горя спился.
  От пьянки посинел, как настоящий аватар, его даже часто путают с аватаром, а сами аватары приглашают на совет племени. - Старший солдат Кузнецов так расчувствовался, что заплакал.
  Он вытирал слезы краем фартука, но рыдания не мешали ему накладывать в тележку коробки. - Берите, девочки, прокладки, помаду, духи и остальное женское.
  У нас в имперской армии, так положено: чтобы к концу срока все запасы были исчерпаны.
  Если что-то остается, то в следующий раз из Центра пришлют меньше.
  Вот мы и поднатуживаемся, стараемся.
  Одни запасы улетают сразу, а о других приходится голову ломать, чтобы придумать им официальное применение.
  В прошлом месяце пришлось составить отчёт, что сержант Маус сменил ориентацию на женскую, поэтому использовал всю помаду.
  Но и этой легенды не хватило, потому что остались прокладки.
  К счастью новобранец Песто подорвался на мине, и ему отрезало мужское.
  Официально - если нет мужского достоинства между ног, то по Уставу медицинской службы Империи, воин переходит в разряд женщин.
  На Песто мы списали остальную косметику и прокладки.
  - На этот раз вам повезло, дон старший солдат Кузнецов, - Бонни от радости решила поощрить кладовщика полным названием да еще с приставкой "дон".
  На щеках Кузнецова заиграл стыдливый девичий румянец.
  Кладовщик - девушка?
  Доброе слово и вороне приятно.
  - Нам всего всегда мало.
  Прокладочки почти все закончились, - кладовщик начал жадничать.
  - Можно заменить их фильтрами для противогаза модернизированного, - я смилостивилась над хитрым кладовщиком.
  - Как солдаты без фильтров пойдут в бой? - от удивления нижняя челюстью кладовщика отвисла.
  - Пусть делают, что хотят, но без наших фильтров, - Бонни жестоко поставила точку в споре. - Солдат должен приспосабливаться к постоянно меняющейся обстановке в бою. - Подруга поразила меня красивой армейской фразой.
  Я бы позавидовала даже, но никогда не завидовала любимой Бонни.
  - Герр старший солдат Кузнецов, посодействуйте, - я тоже решила подластиться к поскучневшему кладовщику.
  И отдала ему от щедрот своих один луидор.
  - Совсем другое дело, - кладовщик расцвел, как куст сирени в майский теплый день. - У меня остались и прокладочки, завалялись, и фильтры для противогаза имперского армейского модернизированного D148. - Наконец, появилась вторая тележка - груженая под завязку коробками.
  Взятка в один луидор творила чудеса.
  - Духи дешевенькие, - Бонни жадно вскрыла маленькую коробку, открыла флакон и нюхала.
  Моя подружка из бедной семьи, поэтому ей приходилось покупать некоторую косметику по дешевке, на черном рынке.
  Бонни уж отличит дешевку от дорогих, потому что с дешевкой знакома не понаслышке и не понаглядке.
  - Всю элитную парфюмерию сразу забирает начальство, - кладовщик ничем не мог нам помочь. - Для своих подруг боевых, для жен, для дочерей.
  Большую часть выпивают сами.
  - Пить дорогие духи? - я возмутилась. - Не проще ли господам офицерам употреблять проверенные безопасные алкогольные напитки?
  - Нет, новобранка, элитный парфюм он и есть элитный парфюм. - старший солдат Кузнецов облизнул губы.
  В его глазах засверкали счастливые искры.
  Наверняка, сам выпивает часть дорогих духов со склада. - Пятьдесят миллилитров стоят до двухсот кредитов.
  Получается, что литровая бутылка духов, например, "Шинель номер 5" - четыреста кредитов.
  Цена самого элитного сортового виски. - Кладовщик не дал нам много времени на раздумья.
  Он нам протянул два пакета с вещами.
  - В подарок вам, девочки, я дам полосатые армейские стринги и коротенькие полупрозрачные топики, плюс - зеленую ленточку в волосы, - старший солдат Кузнецов лучился счастьем.
  Один наш луидор подогревал старшего солдата изнутри.
  - Обалдеть, круто, - я и Бонни смотрели на топики, стринги и ленточки.
  - К сожалению, нам запрещено носить одежду, - Бонни чуть не рыдала.
  Нам подарили прекрасное, а мы отказываемся.
  - Разве прозрачный топ, узенькие полосатые стринги и ленточка в волосы - одежда? - старший солдат Кузнецов выпучил глаза и обнажил клыки.
  - Мы с Натуры, - я храбрилась перед великолепной ленточкой. - Для нас даже лента в волосы считается одеждой и преступлением перед жрецами.
  - Обидно, а ведь для хороших обнаженных красавиц мне ничего не жалко. - Кладовщик вроде бы обрадовался, что мы отказались.
  Он проявил щедрость, а остальное - наши капризы.
  Старший солдат Кузнецов - подкатил к нам тележки. - Надо будет - заходите еще.
  - Надо будет, зайдем еще, - я обещала кладовщику.
  У нас с Бонни есть приемчик, чтобы торговаться: сначала нельзя сразу заявлять, что нам нужно больше всего.
  Сделали вид, что вроде бы все забрали, а теперь...
  - Чуть не забыли, - Бонни напустила на лицо недовольную гримаску, якобы расстроилась, что придется задержаться. - Лейтенант Шоу приказал, чтобы мы обзавелись кинжалами.
  - В записке он указал о кинжалах, - я пожала плечами, будто не одобряю каприз лейтенанта.
  - Кинжалы - сложнее, - кладовщик заподозрил подвох и буравил нас взглядом.
  Из добренького паренька он превратился в подозревающего все и всех ворона. - Сейчас посмотрю, что осталось.
  Фраза "Что осталась" - основная фраза кладовщиков.
  Ощущение, кто кладовщики в учебке зубрят наизусть только одну эту фразу.
  - Мы девочки, поэтому нам кинжальчики нужны изящные, - я дрожала от возбуждения.
  Кинжал для жителя Натуры больше, чем породистый конь для Принца.
  На Натуре говорят "Покажи мне свой кинжал, и я скажу, кто ты". - Можно мы сами, под вашим руководством посмотрим на ножички. - Я глупо захихикала, чтобы усыпить бдительность кладовщика.
  - На склад посторонним запрещено, - старший солдат Кузнецов отрезал напрочь. - Устав складской имперской службы запрещает.
  - Ну, пожалуйста, товарищ старший солдат Кузнецов, - Бонни тоже волновалась, поэтому ее грудки увеличились.
  Они магнитом притягивали взгляд кладовщика. - Мы будем вам очень благодарны. - Размытое понятие, но старший солдат Кузнецов по опыту знал, что благодарность от красивых обнаженных девушек бывает денежная.
  - Да? - старший солдат перевел взгляд на мои грудки, сравнивал с грудями Бонни.
  - Да, - я облизнула губки.
  - Очень да, - Бонни подтвердила.
  - Кинжалы? - Кузнецов, не решался нарушить инструкции Устава складской имперской службы.
  - Они!
  - Дамские?
  - Разумеете.
  - Ржавые подойдут?
  - Ни в коем случае.
  Мы же не ржавые.
  - За вами не заржавеет?
  - Не сомневайтесь, дон старший солдат.
  - Если очень хочется, то можно, - старший солдат Кузнецов переступил через порог и через Устав складской имперской службы.
  Он провел нас в небольшую оружейную комнату.
  Я чуть в обморок не упала от обилия холодного оружия.
  Бонни поняла мое состояние, потому что сама находилась на грани обморока.
  Подружка подержала меня, я поддержала подружку, поэтому мы не грохнулись на бетонный жесткий пол.
  Топоры, мачете, пилы, зубодеры, ломики, и самое главное - огромные кучи ножей.
  Кинжалы, ножи, стилеты лежали грудами, висели на щитах, валялись на полу.
  Старший солдат Кузнецов внимательно следил за нашей реакцией.
  Поэтому нам огромных трудов стоило загнать в себя вулканы страстей и восторга.
  - Изящненькие нам нужны, легкие, чтобы носить, и бедро не царапали, - Бонни переходила от кучи к куче и небрежно пинала залежи ножей.
  Она на рынках научилась до одури торговаться и делать вид, что покупает вещь только из жалости к продавцу.
  Я сделала вид, что не просто блондинка, а настоящая блондинка - двумя пальчиками поднимала ножики, рассматривала, а затем брезгливо отбрасывала.
  Наш спектакль усыпил бдительность кладовщика.
  Старший солдат Кузнецов расслабился и дал нам возможность порыться.
  Я приметила несколько отличных гномьих кинжалов из дамасской стали.
  Черкесские ножи тоже были неплохие.
  - Джейн, посмотри, может быть, эти ножики будут неплохо на нас смотреться? - голос у Бонни изменился, стал тонкий, как у оперного искусственного певца.
  Я поняла - Бонни нашла что-то потрясающее.
  - На нас неплохо бы смотрелась свадебная фата, - я нарочно медленно подплыла к подружке.
  Она тыкала пальчиком в два никчемных кинжала с вычурными рукоятками, украшенными резьбой по металлу.
  Но я прекрасно понимала свою подружку - мы понимаем друг друга без слов.
  Рядом с рядовыми ножами лежали два настоящих понтовских кинжала.
  До этого момента я считала, что они - легенда.
  Ни у кого в конфедерации Натура не было ничего подобного.
  Историки мягко намекали, что понтовские кинжалы - выдумка.
  Что, якобы, кто увидит понтовский кинжал, тот его сразу узнает, но, если никто не узнал, то и не существует понтовских кинжалов.
  По легенде они пережили Большой взрыв, потому что понтовскую сталь и дерево ничто не берет - ни время, ни взрывы.
  По описанию, по рисункам из книг сказок, а главное - по ощущениям - это они.
  Если так, то эти два кинжала стоят больше, чем вся наша Империя.
  Но никто из натуристов, если бы стал обладателем оружия из легенды, не станет продавать свой понтовский кинжал.
  Понтовские кинжалы попали на склад учебки по незнанию кладовщиков и распределителей.
  В Империях Вселенной много артефактов: возможно, что мы, проходим и не знаем ценность какой-нибудь ложки, а она для Дракульцев является Священной реликвией бесценной.
  Мы этой ложкой в гимназии щи хлебаем, а Дракульцы за нее пожертвуют всем.
  Так и со многими вещицами.
  Просто до нас никто не понял и не оценил эти два кинжала.
  Мы первые из натурщиц, которые их увидели.
  Теперь главное не сорваться.
  У меня возникло желание схватить легендарные кинжалы и убежать с ними на край или за край Вселенной.
  Вместо этого я выпятила нижнюю губку и капризно произнесла:
  - Ножички - не для девочек.
  Но, если лейтенант Шоу так приказал.
  - Господин старший солдат, а что-нибудь особенное для нас вы найдете? - Бонни потеряла свой голос от волнения, но продолжала игру. - Мы подумаем, что выбрать из ножичков, а может быть, еще что-то вы придумаете? - Груди Бонни от волнения перед понтовскими кинжалами надулись, как на параде.
  Возможно, что они заставили кладовщика поколебаться.
  Груди Бонни или очередной луидор, которым я соблазняла кладовщика.
  - Я вижу на вас новенькие армейские белые лакированыне ботинки, - старший солдат Кузнецов начал издалека. - Дали взятки кладовщику в военном комиссариате?
  - Мы это не скрываем, дон старший солдат, - я мило улыбнулась.
  - У меня остался на складе неликвид, - кладовщик почему-то не стал расхваливать свой товар.
  Наверно, этот неликвид ему порядком надоел и мозолил глаза при составлении отчётности.
  Кузнецов сбегал за два ряда, долго чертыхался, послышался шум падающих коробок.
  Но вернулся кладовщик с настоящим чудом.
  Я и Бонни не сдержались и распахнули глаза до невозможности.
  Так широко мы открывали глазища, когда уронили друг дружке на пляже на ноги камни.
  Камни мы несли для лежанки, но случайно я уронила на ногу Бонни, а Бонни от боли завизжала и выпустила свой камень, который угодил на мою правую ступню.
  Мы смотрели друг в дружку, визжали от боли и таращили тогда глаза.
  Славное времечко, беззаботное, а на войне в имперской армии - одни заботы.
  Вот и теперь приходится принимать от кладовщика чудо из чудес.
  - Лакированыне красные армейские полусапожки на высоком в семь дюймов тонком каблуке-шпильке, - старший солдат Кузнецов произнес с презрением. - Тот, кто из генерального штаба имперской армии отправляет на военные склады сапоги с тонкими каблучками, наверно, представляет, что фронт, это огромная танцплощадка. - Кладовщик опустил перед нами сапожки: - примеряйте, вдруг, размер не подойдет.
  - Идеально, дон старший солдат, я уже не могла играть в спектакле под названием "Равнодушие и безразличие", - в самый раз размерчик.
  - У меня тоже сидят, как влитые, - Бонни быстро-быстро моргала.
  - Ноги в них не сломаете? - старший солдат Кузнецов протянул к нам руку.
  Я поняла его правильно и опустила на ладонь кладовщика луидор.
  - Луидор за одну пару, - старший солдат Кузнецов обнаглел на взятках. - В бутике Сальери я видел подобные сапожки по цене триста луидоров.
  - Ну, господин старший солдат, - я надула губки. - Вы нас разоряете.
  - Я же вижу, как вам понравились.
  - Кто понравились? - я покрылась липким холодным потом.
  Неужели, кладовщик почувствовал наш интерес к понтовским кинжалам?
  - Сами знаете, что вам понравилось, девочки.
  - Вы нам понравились, герр старший солдат, но нам до свадьбы нельзя и до разблокировки жрецами нашего ДНК.
  - Я не про это, новобранки.
  Этого добра у меня хватает.
  - Этого какого добра, дон кладовщик?
  - Этого.
  - Мы видели только одну аватарку, кроме нас, девочек.
  - Аватарка синяя и она лейтенанту Шоу ноги на ночь моет.
  - Ноги моет?
  - Ноги моет, но это военная тайна.
  - Мы не моем ноги лейтенанту Шоу.
  - Зато вы глаз на них положили.
  - Наши глаза на месте, герр старший солдат Кузнецов, они в черепах.
  - Сапожки вас в восторг привели! - кладовщик, наконец, разродился.
  - Вы все замечаете, - я погрозила кладовщику пальчиком. - Шалун.
  Но два луидора за две пары никому не нужных в учебке сапожек - слишком дорого.
  Пусть даже они в конфедерации Сальери оцениваются по весу золота. - Насчет золота я напрасно сказала.
  Все, что рядом с золотом, все превращает в золото вокруг.
  - Не два луидора, конечно, но у меня нет сдачи, - наглая улыбка осветила красивое лицо кладовщика.
  - Джейн, я устала, - Бонни фальшиво захныкала, мне надо припудрить носик, и на обед мы опоздаем. - Бонни в театральном нетерпении топнула ножкой.
  - Хорошо, господин старший солдат Кузнецов, - я сделала вид, что подалась на уговоры подружки. - Возьмите оставшиеся наши два луидора, от сердца отрываем.
  Надеемся, что часть этих денег пойдет авансом за следующие наши посещения.
  - Я всегда рад солдатам с деньгами, - старший солдат Кузнецов дежурно улыбнулся.
  - Бонни, захвати кинжальчики, если уж так лейтенанту Шоу хочется, - снова голос Бонни превратился в овечий.
  Кладовщик насторожился на миг, но затем нашел причину - Бонни капризничает, спешит припудрить носик, поэтому у нее голосок ломается, как у юного певца.
  Я не глядя (по мнению Кузнецова) сграбастала два понтовских кинжала и небрежно бросила их в открытую коробку с флакончиками духов.
  Краем глаза я заметила довольную улыбку кладовщика.
  По его мнению, я сглупила - хотели взять изящные дамские ножички, а забрали в спешке никому ненужные кинжалы с простой деревянной ручкой.
  Только эта ручка пережила взрыв Вселенной, и, возможно, что не одной.
  - Я помогу вам доталкать тележки до казармы, - старший солдат Кузнецов проявил невиданную галантность.
  Причиной была явно - наша "несообразительность" с кинжалами, с неликвидными полусапожками, с застоявшейся на складе косметикой и самое главное - три луидора взятки.
  Мы торжественно вышли из ангара.
  Кладовщик старший солдат Кузнецов закрыл дверь на три висячих грозных замка.
  Век нейтринной электроники, а замки по старинке - механические.
  Я и Бонни не спускали глаз с коробки с кинжалами.
  Правда и на новенькие красные полусапожки поглядывали с вожделением.
  Они не лучше и не хуже, чем наши белые лакированные ботинки, но одно не значит, что другое лучше или хуже.
  Ботиночки на платформе в четыре дюйма и полусапожки с тонкими семидюймовыми каблучками шпильками дополняли друг дружку.
  Они жить друг без дружки не могли, как я бы не прожила без Бонни, а она без меня.
  Кладовщик старший солдат Кузнецов почти докатил тележки до длинного серого здания с множеством окон.
  На окнах стояли прочные железные решетки.
  - Тюрьма? - я побледнела. - Не хочу в тюрьму.
  - Ваша казарма, - кладовщик наслаждался нашим испугом. - Решетки - против ночных непрошенных визитеров.
  - Кого против? - Бонни побледнела.
  Она с детства боялась темноты и ночи.
  Родители ее нарочно пугали, говорили, что по ночам нельзя вставать с кровати.
  Семья авиаконструктора и директора банка не богатая, бедненькая, поэтому еда подсчитывалась.
  Родители составляли график, сколько кто съест в день, чтобы протянуть до следующей зарплаты.
  Родители считали: если их дочка еще не выросла и не получает зарплату, то ей мало еды положено
  Однажды, маленькая голодная Бонни ночью прокралась на кухню и съела кусочек хлеба.
  Утром Бонни получила ремня от отца и скандал от матери.
  Чтобы обезопасить еду от дочки, родители начали запугивать Бонни, уверяли, что из темноты черти выскакивают по ночам, а сама темнота пожирает маленьких девочек, которые встают из своей кроватки ночью.
  Когда нам предоставлялась возможность, Бонни с радостью засыпала вместе со мной.
  Она по ночам вздрагивала и прижималась ко мне, обхватывала руками, чтобы я не убежала.
  Позже, конечно, наши совместные лежания в кроватке обрели нечто большее, чем просто побег от темноты, но страх перед ночью у моей подружки остался.
  - Сирена, - старший солдат Кузнецов не успел сказать, кто приходит из темноты, и против кого поставлены решетки на окнах казармы.
  Он вжал голову в плечи и понесся к ангару: либо свое добро защищать, либо защищать себя и добро в надежном укрытии.
  - Наверно, у него в ангаре погреб бетонный против военной тревоги, - я высказала свое мнение.
  И тут засвистело, загудело, загромыхало.
  Небо расцветилось яркими цветами разрывов.
  Я и Бонни, не сговариваясь, подхватили с тележек самое ценное - кинжалы и новенькие полусапожки.
  Мы вбежали в здание и разревелись.
  Натянутые струны волнения из-за понтовских кинжалов лопнули.
  Мы спрятали кинжалы в надежных на нас местах, обнялись и рыдали.
  - Испугались взрывов?
  Не плачьте новобранки, - около нас остановился молоденький солдатик с ведром грязной воды. - Нас часто атакуют, поэтому мы часто отбиваемся.
  Война, девочки, война. - Солдатик произнёс важно.
  Он не догадывался, что мы рыдаем от радости, полученной от легендарных кинжалов и чудесных красных полусапожек. - Я не боюсь и спокойно выполняю свой долг - мою полы даже под обстрелом.
  - Герой, - я ответила, даже смогла скрыть иронию.
  Тут как грохнуло, зазвенели осколки выбитых в окнах стекол.
  - Ой, - солдат побледнел
  От него гадко запахло страхом из штанов.
  - Опять обосрался, Крупье? - Два солдата с бластерами оттолкнули полотера и выскочили из казармы.
  Вместо них вбежал капрал Брамс.
  - Джейн, Бонни, на позицию, - лицо капрала перекошено и покрыто пылью.
  Мы не успели на какупю позицию, или в какую позицию, потому что в открытые двери два новобранца вносили носилки.
  Что-то прикрыто белой простыней с огромными красными пятнами.
  Самое страшное, что пятна продолжали расти, расплывались.
  - Либерман, Зазноба, зачем вы его сюда притащили? - Капрал Брамс заорал, как бешеный. - Я же приказал - в госпиталь.
  - Лейтенат Шоу переменил приказ, - Зазноба и Либерман дрожали. - Он сказал, что мертвых в госпиталь не носят.
  Приказал в казарме тело сгрузить около двери.
  - Уже отошел Паганини? - капрал приподнял простыню. - Быстро.
  - Паганини убили? - я прошептала, не в силах поверить, что добродушного толстячка, который летел с нами в линкоре и пережил полет, уже нет.
  Смерть была нереальная, как в театральной постановке.
  Казалось, что после спектакля Паганини встанет с носилок и вместе со всеми актерами раскланяется перед зрителями.
  Бонни заплакала еще сильнее.
  Либерман и Зазноба шмыгали носами.
  - К оружию, - капрал Брамс пинками выгнал Зазнобу и Либермана из казармы. - Что творится, что творится.
  Подобного налета я еще не видел здесь.
  Не из-за вас ли это, солдат Бонни и солдат Джейн?
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"