O Simona : другие произведения.

Хроники Фемискира. Главы 678. 679. 680. 681. 682. 683. 684. 685. 686. 687. 688. 689. 690. 691. 6922. 693. 694. 695. 696. 697. 698. 699. 700. 701. 702

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Хроники Фемискира. Главы 678. 679. 680. 681. 682. 683. 684. 685. 686. 687. 688. 689. 690. 691. 6922. 693. 694. 695. 696. 697. 698. 699. 700. 701. 702
  
  ГЛАВА 678
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
  - Нуууу.
  Космомаршал.
  Но я всего добился сам.
  Как и его дочь - моя жена.
  Моя жена - благодаря своим необыкновенным талантам - уже в чине полковника.
   Поэтому мой совет вам не пригодится...
  Вы же не дочки космомаршала...
  
  
  РАССКАЗ ДЯДЮШКА ХАЛВА
  
  Я родился на Натуре.
  Всегда отличался от сверстников.
  Сила.
  Красота.
  Цепкий ум.
  Эрудиция.
  Всегда я был выше окружающих.
  Моя матушка умерла, когда мне было семнадцать лет.
  Отец очень горевал о потере кормилицы.
  Через два дня, как мы матушку похоронили...
  Вечером ко мне в спальню пришел отец.
  Опустил ладонь на мой затылок.
  И жалуется на жизнь:
  "Бетховен!
  Мужчине одному трудно.
  Кто в море будет работать?
  Кто рыбу поймает?
  Кто мидий соберет?
  Кто из мидий шашлычки поджарит?
  Кто мясо запечет для мужчины?
  Поэтому я решил взять в жены Коко.
  Коко - красивая работница.
  Все у нее в руках горит.
  Как-нибудь прокормит нас с тобой Коко".
  "Отец!
  Ты сам Коко, - я пошутил. - Бери в жены, кого хочешь.
  Хоть Коко, хоть Шинель.
  Мне главное, чтобы работница в доме была".
  "Ты понимаешь меня, сынок, - отец обрадовался. - Сейчас прикажу Коко, чтобы она обед сделала.
  А то мы с тобой два дня на пустой воде сидим.
  Никто суп нам не сварит".
  
  "Ты выглядел здоровым, отец, - я зевнул. - Но сейчас я уже не уверен в твоем здоровье.
  Голова не болит?"
  "Голова пухнет", - отец вышел из спальни.
  Я забыл о нашем разговоре.
  Потому что заснул.
  Во сне дневное забывается.
  Утром я направился в ванную комнату.
  "Что за... - Я вскричал. - Две девки в моей ванной".
  "Прости нас, Бетховен, - девушки на меня с подобострастием смотрят.
  Покорность девушек успокаивает. - Мы - твои сводные сестры.
  Ижебергинга и Валеусталька.
  Твой отец сейчас нашу маму Коко в жены берет.
  Мы же решили принять ванну.
  На свадьбу немытыми не приходят".
  
  "Вы - дочки моей мачехи? - Я почесал затылок. - Отец не предупреждал меня о том, что у Коко есть дочки".
  "Мы вас не объедим, - девушки руки к грудям прижали. - Наоборот.
  Мы работаем на рыбокомбинате.
  Домой деньги будем носить.
  И рыбу".
  "Ну, если только так, - я пробурчал.
  Откинул голову назад. - Что-то я не уверен, что мы поладим".
  "Мы будем избегать конфликтов, Бетховен.
  Не станем к тебе приставать"."
  "Да.
  Мне не нужно женское внимание.
  Тем более что я нищих не собираюсь брать в жены.
  Вы должны чувствовать мое настроение".
  "Бетховен, - сестры слабо улыбнулись.
  Я уголком глаза заметил, что их улыбки страшно усталые. - Мы во всем тебе станем помогать.
  Тебе и пальцем не придется пошевельнуть".
  
  "Я два дня назад прилетел с экскурсии в Аква Парк.
  Еще не привык в разнице гравитации.
  Меня не только пальцем...
  Меня трогать опасно".
  "Вот как, - сестры сводные огорчились. - А мы думали, что мы подружимся с тобой.
  Хочешь принять с нами ванну?"
  "Еще что надумали, - я фыркнул. - Девушек на нашей Натуре в двадцать раз больше, чем парней.
  Слишком великая честь для вас, если я с вами ванну приму.
  Вылезайте.
  После себя тщательно промойте ванну.
  И продезинфицируйте...
  Хлоркой..."
  Я - в дурном настроении - вернулся в свою комнату.
  Тут же ко мне вошел отец.
  "Отец, - я с кулаками на него набросился. - Ты обманул меня.
  Я думал, что в нашем доме будет одна женщина.
  Твоя жена.
  Моя мачеха.
  Но она притащила с собой два прицепа.
  Зачем мне сводные сестры".
  "Не сестры они тебе будут, сынок, - отец меня оплеухой успокоил. - Новые работницы в доме.
  Мы теперь одна большая семья.
  Девушки будут работать на тебя, сынок.
  На тебя и на меня.
  С усердием станут работать".
  
  "Ну, мы еще посмотрим, - на короткое время я почувствовал угрызение совести. - Я буду лежать в постели.
  Возможно, что несколько дней.
  Пусть еду мне приносят в постель".
  "Сынок, - отец на меня посмотрел с одобрением. - Ты красавец.
  Мускулистый.
  Неужели, ты хочешь, чтобы твои стальные мускулы обросли жирком?
  И в животе что-то сжалось?"
  "От еды в животе не сжимается, отец.
  От еды в животе разбухает. - Я подавил угрызения совести. - Я молодой.
  В хорошей форме.
  Не сравнивай меня с жирным тобой.
  И уходи.
  У тебя женитьба.
  Вот и веселись, отец.
  У меня нет желания думать о том, что имеет значение".
  Я забрался под одеяло.
  Отец вышел.
  Через час ко мне постучали.
  
  "Кого Черная Дыра несет?" - Я заворчал.
  "Бетховен!
  Мы - твои сводные сестрички Ижебергинга и Валеусталька".
  "Я же сказал, чтобы вы меня не беспокоили", - я швырнул в дверь ботинок.
  Но мои сводные сестрички оказались упорными.
  Еще бы.
  Я ведь - красавец необыкновенный.
  "Мы тебе обед принесли".
  "Обед?
  Утром?"
  "Ты только посмотри на него, Бетховен".
  "Смотреть на обед?
  Обед нужно есть".
  "Вот и покушай, братик".
  "Вносите.
  Только не надоедайте мне".
  "Мы одним глазком", - сестрички боком протиснулись в мою спальню.
  Затащили за собой тележку.
  "Ого! - Я даже с постели вскочил. - Ну, икра белуги.
  Ну, перепела.
  Ну, омары.
  На нашей Натуре этими яствами никого не удивишь.
  Все почти даром.
  Но откуда вы взяли овес?
  И лук.
  Они же привозные.
  Бешеные деньги стоят".
  "Мы потратили все свои накопления, - сестрички быстро-быстро моргают. - Лишь бы тебя угостить.
  Сегодня же праздник.
  Твой отец соизволил взять нашу матушку в жены".
  "Лук и овсянка, - я жадно набросился на деликатесы. - Вы еще молодые.
  Но уже добычливые.
  Я сменяю гнев на милость".
  "Что ты делаешь в постели, Бетховен?
  Уже пора вставать".
  "Нууу.
  Что может делать парень в постели?
  А вы приставать начали.
  Забыли о нашем уговоре?"
  Я сурово сдвинул брови.
  "Уходим!
  Уходим!" - Ижебергинга и Валеусталька пятились к двери.
  "Не забудьте об ужине, - я засмеялся. - Нравится мне ваша скромность.
  Ужин уже можете сейчас начинать готовить".
  "Слушаемся", - сестрички бесшумно выскользнули из спальни.
  Целый год я и мой отец бездельничали.
  Коко и ее дочки не давали нам пальцем пошевельнуть.
  Но мне исполнилось восемнадцать.
  Мне прислали из военного комиссариата предложение.
  Пойти защищать Империю.
  Сражаться против жухраев.
  
  Можно отказаться.
  Насильно в армию никого не берут.
  Но я заинтересовался.
  Мой мозг затуманился жирком.
  Я подумал, что неплохо бы получить звание космогенерала.
  Как можно быстрее.
  "Все!
  Ухожу в армию!" - За очередным ужином я объявил.
  Ижебергинга и Валеусталька сразу в обморок упали.
  Мачеха Коко побледнела:
  "Бетховен!
  Разве мы тебе чем-то не угодили?
  Мы старались.
  Старались".
  "Хочу Империи пользу принести.
  Желаю служить", - я перед зеркалом напрягал мускулы.
  Ижебергинга и Валеусталька из обморока вышли.
  "Все!
  Решено!
  Мы пойдем с Бетховеном".
  "Зачем вы мне на войне нужны?" - Я со снисходительной улыбкой посмотрел на сводных сестер.
  "Ты будешь Империю защищать, братец.
  Пользу Империи принесешь.
  Мы же станем тебя защищать.
  Тебе пользу будем приносить".
  "Типа ординарцев?
  Типа адъютанток? - Я задумался. - Дома меня обхаживаете.
  А на войне, кто меня обхаживать станет?
  Кто мне вкусный обед приготовит?
  Кто ботинки на ночь с меня снимет и почистит?
  Ладно.
  Так и быть.
  Разрешаю вам за мной ухаживать на войне.
  Разрешаю мне пользу приносить и дальше..."
  На следующий день я прибыл в военный комиссариат!
  "Юноша, - военный комиссар меня облобызал. - Сам?
  По своей воле записываешься в Имперскую космоармию?
  На нашем участке это первый случай за последние три года.
  Дай, я тебя расцелую. - Военный комиссар меня троекратно расцеловал.
  Затем небрежно кивнул в сторону Ижебергинги и Валеустальки. - А эти хто?"
  "Энти?
  Энти мои сводные сестры.
  Взялись за мной ухаживать в армии.
  Я буду Империю спасать.
  А они меня спасать взялись.
  Я стану Империи пользу приносить.
  А они мне пользу принесут".
  
  "Согласен, - военный комиссар мне усами ушко пощекотал.
  Усы у военного комиссара пушистые.
  Как хвост у белки. - Пусть девки тебе прислуживают.
  Чтобы тебе, солдат, воинская служба не в тягость была.
  Но только есть одно но..."
  "Нас две", - Ижебергинга и Валеусталька запищали.
  "Одно но, - военный комиссар на девушек строго посмотрел. - Армия - не библиотека.
  В армии - сплошные секреты.
  Военные тайны в армии.
  Не положено гражданским в армии находиться.
  Я, пожалуй...
  Девок тоже с тобой запишу в армию, Бетховен.
  Тебе это ничего не будет стоить.
  Даже, наоборот.
  Твои сводные сестры тебе официально будут помогать на войне.
  Как сестры милосердия".
  "Мне все равно", - я пожал плечами.
  Ижебергингу и Валеустальку никто не спрашивал.
  Никому не нужно мнение того, кто и так прогибается.
  Все в военном комиссариате прошло великолепно.
  Потому что участок находился на нашей Натуре.
  Погрузились мы на космолет.
  Полетели к месту моей основной военной подготовки.
  Прилетели мы в Центральный сектор Западной Префектуры Галактик Империи.
  Так далеко я никогда не залетал еще.
  Выгрузили нас из космолинкора.
  В бронемашине повезли в военную космочасть.
  Только в казарме я опомнился:
  "Ижебергинга и Валеусталька!
  Не кажется вам что-то странным?
  Мне кажется.
  Но не пойму, в чем дело".
  
  "Мы заметили, что мужчин здесь во много раз больше, чем женщин, - Ижебергинга и Валеусталька криво улыбались. - Переизбыток мужчин на дюйм плацдарма.
  И все на нас смотрят с удивлением.
  Даже со страстью.
  Мы - впервые в жизни - застеснялись".
  "Мы с Натуры, - я завалился на койку в казарме. - Мы не признаем одежду.
  Одежда нам запрещена.
  А пялятся на нас...
  Потому что многие не знают о Конфедерации Галактик Натура.
  Не могут понять, что люди без одежды расхаживают...
  Не обращайте внимания на любопытствующих, Ижебергинга и Валеусталька.
  Лучше почистите мне сапоги".
  Я успокаивал себя.
  Но пристальнее внимание сослуживцев к моим сводным сестрам меня начало напрягать.
  Я уже пожалел, что взял Ижебергингу и Валеустальку с собой.
  С другой стороны...
  Кто бы меня обслуживал в армии?
  
  На третий день службы вызывает меня командир полка.
  Полковник Пиперазин.
  "Бетховен.
  Рядовой Бетховен.
  Я все понимаю.
  Ты с Натуры.
  Я часто на Натуру летаю в командировки.
  Наблюдаю за обнаженными девушками в их естественной среде обитания.
  Я с тобой полностью согласен.
  Девушки должны заботиться о парнях.
  Но...
  Бетховен.
  Пойми и ты меня.
  С той минуты, как вы появились в моем полку...
  Боевая дисциплина упала.
  Рядовые, капралы, сержанты...
  Да что и говорить.
  Даже господа офицеры грешат.
  Ходят толпой за твоими сводными сестричками.
  Подглядывают за ними везде.
  А что подглядывать за голыми?
  Подглядывать за девушкой интересно, когда она переодевается.
  Когда стыдится своей наготы.
  Когда обнаженная в речку входит.
  А голые...
  Откровенно голые девушки вызывают в бойцах чувства, несовместимые с военной дисциплиной".
  
  "Монсиньор полковник Пиперазин, - я задрожал. - Ижебергинга и Валеусталька пошли за мной.
  Помогать мне.
  Если вы сейчас их откомандируете в другую часть, то кто будет меня защищать?
  Кто обо мне позаботится в армии".
  "Бетховен!
  Я своим желаю только добра.
  Поэтому отправляю тебя голого и твоих голых сводных сестер в...
  В глубокую разведку.
  Задание простое.
  Но почетное.
  Отправляйся в тыл врага.
  Лети к жухраям.
  Выкради у них бластер последнего поколения.
  Принеси его мне, Бетховен.
  За это получишь внеочередное воинское звание сержанта.
  Сержант в восемнадцать лет - почетное звание!"
  "А эти?"
  "Эти?
  Разумеется, с тобой полетят твои сводные сестры.
  Они будут все за тебя делать".
  Так напутствовал меня командир космополка.
  Полетели я и Ижебергинга и Валеусталька в тыл врага.
  "Кто первая жухрая увидит, - я командую, - та пусть в жухрая стреляет.
  Не держите заряд в бластере".
  Мы высадились на вражеской территории.
  "Кладбище, - я по сторонам оглядываюсь. - Плохая примета живому на кладбище оказаться.
  Особенно в гробу.
  Но придется прогуляться.
  Может быть, на кладбище мы найдем полезное.
  Например, жухрайский бластер нового образца найдем на могиле".
  
  Ижебергинга и Валеусталька со мной не спорят.
  Бродим мы по кладбищу.
  Я даже успокаиваться начал.
  Вдруг, на небо находит туча черная.
  "Гроза идет страшная, - я побежал к космолету. - Летим, сестрицы, обратно в наш космополк".
  "Как же ты полетишь, братец, - Ижебергинга и Валеусталька остановились. - Ты же не выполнил боевое задание.
  Командир полка Пиперазин тебя под трибунал отдаст.
  Ну и нас с тобой заодно.
  О себе мы не волнуемся, Бетховен.
  Мы и под трибуналом выживем.
  Выжили же в твоей семье...
  Но тебя мы должны спасти".
  "Меня спасти - дело нужное!
  Тогда пересидим в космолете грозу!"
  Задраили мы люки.
  Даже флагштоки задраили.
  Только сели чай пить.
  Грянул гром.
  Раздвоилась дверь шлюза.
  Входит жухрай.
  Пушку в руках держит.
  "Добра вам не желаю, имперцы, - жухрай с ненавистью на меня смотрит.
  Жухраи ненавидят имперцев. - Прежде я летал к вам в Империю.
  С диверсионно-разведывательной группой летал.
  Теперь же сами имперцы к нам пожаловали.
  Не жить вам", - жухрай пушку поднял.
  "Подожди, жухрай, - Ижебергинга вскочила.
  Косу расплела. - Не стреляй в моего сводного братца Бетховена. - Ижебергинга меня собой закрыла. - Стреляй в меня.
  В мое тело белое.
  Надеюсь, что моя жертва не будет напрасной.
  Погибну ради брата".
  
  "Стрелять в твое тело белое, империйка? - жухрай пушку опустил. - Стрелять в твое тело белое, красавица?
  Ни за что!
  После выстрела ошметки полетят окровавленные.
  Красота нарушится твоя.
  Если пойдешь ко мне в жены, то я вас пощажу.
  Сообщу на пост, что при патрулировании никого не встретил".
  "Пожертвуй собой ради меня, сестрица Ижебергинга, - я старался унять дрожь в голосе. - Ты здесь для того, чтобы меня защищать.
  Вот и выдался тебе случай.
  Послужи мне верой и правдой".
  
  "Твоя воля для меня - закон", - Ижебергинга покорно голову опустила.
  Ушла с жухраем.
  "Показалось мне, или нет, - я Валеустальку спрашиваю. - Но не со скорбью Ижебергинга пошла в плен жухрайский.
  Глаза ее радостью сверкнули".
  "Да ты, что братец Бетховен, - Валеусталька вскрикнула. - Скорбит.
  Скорбит моя сестричка.
  Разве по своей воле она променяла бы заботу о тебе на какого-то жухрая?
  Жухраи - враги наши.
  Ну и пусть, что жухрай красивый и бравый.
  Ну и пусть, что молодой он.
  Ну и пусть, что он уже лейтенант жухрайских космодесантников.
  Все это для моей сестрицы не имеет значения.
  Жухрай - враг!
  Ижебергинга собой пожертвовала ради тебя, Бетховен.
  Как и полагается..."
  
  "Значит, я ошибся.
  Красивые часто ошибаются.
  Но ошибки красивых ошибками не считаются".
  Минута идет за минутой.
  Час бежит за часом.
  Уже и ужинать пора.
  Валеусталька суетится.
  Мне старается угодить.
  Ужин готовит шикарный.
  Я по космолету разгуливаю.
  Думаю о том, как у жухраев выкрасть бластер новейшего поколения.
  Вдруг, опять раздается грохот.
  За иллюминатором вспышки реактивных снарядов.
  "Валеусталька!
  Летим в родной полк!"
  "Нельзя!
  Мы задание еще не выполнили.
  Тебя, Бетховен, комполка отдаст под военный трубинал.
  Я же тебя защищать должна.
  Одна у тебя осталась защитница.
  Я..."
  "Защищай.
  Грудью вставай за меня, Валеусталька".
  Вдруг, раздвоилась дверь шлюза.
  Вбегает статный высокий жухрай.
  В чине капитана.
  Молодой еще.
  Относительно молодой.
  "Имперцы!
  Вы совсем обнаглели.
  Война должна идти по правилам.
  Вы же нагло вторглись в мою жухрайскую Империю.
  Нет вам пощады.
  Раньше я в окопах на астероидах сражался против вас.
  Теперь вы сами ко мне прилетели.
  Смерть, Имперцам!" - Жухрай на меня фотонную ракету наводит.
  "Не смей, враг, - Валеусталька собой меня защищает. - Не тронь моего брата сводного.
  Лучше возьми мою жизнь взамен жизни моего братца".
  "Взять твою жизнь? - жухрай с удовольствием обнаженную Валеустальку осматривает. - Красивая ты очень!
  Если я в тебя фотонной ракетой выстрелю...
  То ты обуглишься.
  Жалко твое тело белое.
  Стань моей женой.
  Тогда я твоего брата помилую.
  Оставлю имперцу жизнь".
  "Женой твоей, жухрай? - Валеусталька косу расплела.
  Шикарные волосы водопадом упали до пола. - Ради своего брата постараюсь. - Обернулась ко мне: - Бетховен?"
  "Да, Валеусталька".
  "Поменяешь свою жизнь на мою свободу?
  Или...
  Не знаю смысл общий.
  Хочешь, чтобы я свою свободу за твою жизнь отдала?
  Отпустишь меня женой к жухраю... ненавистному?"
  "Твоя задача - спасти меня, Валеусталька, - я в кресло упал. - Спасай меня.
  Уходи к жухраю женой..."
  
  "Ушли, - я только через час опомнился. - Улетели.
  Показалось ли мне.
  В глазах Валеустальки блеск был радостный.
  Когда она с жухрайским капитаном ушла.
  Неужели, Ижебергинга и Валеусталька хотят замуж за жухраев?
  Нет!
  Невозможно!
  Ижебергинга и Валеусталька радовались, потому что меня спасали.
  Поэтому у них радостный блеск в глазах.
  Любопытно.
  Как же Ижебергинга и Валеусталька с мужьями станут жить?
  Мы же с Натуры.
  Девушкам с Натуры нельзя без разрешения наших жрецов.
  Ничего не получится у Ижебергинги и Валеустальки.
  Как только...
  Так сразу их ДНК код взорвется.
  Уничтожит и их и их мужей.
  А наши жрецы не дадут благословения на брак империек и жухраев".
  
  То, что у кого-то не получится, меня обрадовало.
  Приятно, когда другому неприятно.
  Я присел к столу.
  Ужинал один.
  "Кто посуду помоет?
  Кто уберет со стола, - только сейчас я понял, что остался без дармовых работниц. - Наглые сестры сбежали от меня.
  Прикрылись добротой.
  Якобы ради меня жертвовали. - Я посуду на пол сбросил. - Меня оставили одного. - Пришлось в ботинках спать.
  Утром я проснулся злой. - Не знаю, как теперь в родной космополк вернуться.
  Не умею управлять этим космолетом.
  Ижебергинга и Валеусталька им управляли.
  Они инструкцию изучали.
  Что же делать? - Я позавтракал хлебом.
  Даже разучился, как куриные яйца варить.
  Голодный и злой вышел из космолета. - Пошарю по кладбищам.
  На могилах безутешные родственники иногда оставляют конфетки и печенье. - Иду по жухрайскому кладбищу.
  Скорблю о своей судьбе.
  На большую дорогу вышел. - Нет ничего съедобного на кладбище.
  Ничего съедобного, кроме трупов...
  Жухраи даже жадничают для своих мертвых. - Я на тропинку свернул.
  Тропинка вьется средь высоких хлебов. - Чудесная пшеница, - я колосок в пальцах размял.
  Зерна пшеницы кушаю.
  Застряло зерно под языком.
  С кровью вырвал. - Кто же столько пшеницы посадил?
  Богатый человек, наверно..."
  
  
  ГЛАВА 679
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
  "Очень богатая невеста Моревна, - с земли жухрай поднялся. - Богатая и прекрасная".
  "А ты кто, жухрай?"
  "Я?
  Йа?
  Я - пастух".
  
  "Пастух?
  Ты свое стадо пригнал на поле пшеничное?
  Сбрендил, дед?"
  "Я - пастух.
  Но нет у меня стада.
  Я - пастух без стада.
  А ты?
  Я вижу, что ты империец.
  Враг наш.
  Империец, но без войска.
  Без оружия.
  Солдат без оружия, как пастух без стада".
  "Я бы тебе горло перерезал, жухрай, - я руками развел. - Но не умею горло резать человеку.
  И жухраю не умею горло резать.
  Да и ножа у меня нет.
  Дома забыл нож".
  "Ничего у тебя нет, империец, - жухрай в кулачок захихикал. - Голый ты.
  Гол, как сокол".
  "Я не голый.
  Я - без одежды.
  А ты, пастух, голый разумом.
  Хотя и в лохмотьях".
  Я разозлился.
  Иду дальше.
  Под ноги не смотрю.
  Не хочу наступить на очередного пастуха.
  "Дом шикарный.
  Усадьба помещичья, - я обрадовался. - Наверно, в нем живет владелица хлебов Моревна.
  Надеюсь, что она угостит меня хлебушком.
  Пирогами угостит.
  Хлебами свежими порадует".
  
  Я в дом забежал.
  То, что я империец, а нахожусь в жухрайской Империи, меня уже не пугало.
  Голод пугает сильнее, чем смерть.
  "Жухраи моих сводных сестер в жены взяли.
  Не побрезговали жухраи голыми красавицами империйками.
  И мной помещица не побрезгует.
  Мы еще посмотрим, кто кого..."
  "Здравствуй, империец, - выходит мне навстречу прекрасная дама.
  В летах.
  Но ухоженная.
  Блестит вся. - По воле, или поневоле тебя принесло в нашу жухрайскую великую Империю?"
  "Красавцы космодесантники поневоле не летают", - я ей отвечаю.
  "Погости у меня.
  Если никуда не торопишься.
  Империец.
  Враг".
  Два дня я с жухрайкой Моревной ночевал.
  Влюбилась она в меня.
  Живем вместе уже второй месяц.
  "Настало время мне на биржу лететь, - Моревна с утра поднялась. - Опционы на пшеницу продавать буду.
  Ты, Бетховен империец, остаешься на хозяйстве.
  Еду я тебе на неделю приготовила.
  С голода не умрешь.
  Гуляй.
  Отдыхай.
  Любуйся розами в саду.
  Только в подполье не заглядывай".
  
  "Кто она, чтобы мне приказывала? - Я разозлился. - Жухрайка проклятая".
  Я дождался, когда Моревна улетит.
  На биржу отправилась...
  Я сразу бросился к лестнице.
  В подвал спустился.
  Открываю дверь - а там висит на цепях космомаршал.
  Наш!
  Имперский космомаршал.
  В электронные оковы для верности закован.
  Услышал он, как я пришел.
  Но не видит.
  Глаза у космомаршала заплыли.
  "По запаху чую, что не Моревна пришла, - космомаршал стонет. - Кто ты?
  Моревна меня мучает.
  Каждый день булавки в яйца вкалывает.
  Сначала больно было.
  Но потом я привык.
  Даже удовольствие получаю от булавок".
  "Я - Бетховен, - я на всякий случай не стал выдавать, что я тоже империец.
  Больше молчишь - дольше живешь. - С Моревной живу..."
  "Бетховен, - космомаршал закашлялся.
  Выплюнул сгусток крови. - Я инспектировал приграничный гарнизон в Империи.
  Говорили мне - не летай.
  В приграничье не спокойно.
  Но надоело мне в кабинете сидеть.
  Вот и полетел на свою голову.
  Жухраи диверсанты меня в плен взяли.
  Отвезли сюда.
  В жухрайскую сторону недобрую.
  Все военные тайные имперские из меня выкачали.
  Которые я знал.
  Я стал пустой, как мешок.
  Продали меня на рынке рабов.
  Моревна купила меня.
  Чтобы мучить".
  "Бывает", - я многозначительно протянул.
  Мысленно себя похвалил за то, что не выдал, что я империец.
  Сдал бы меня космомаршал наш.
  Сдал бы...
  
  "Бетховен?"
  "Да...
  Враг..."
  "Сжалься надо мной.
  Вколи мне витамины.
  Десять месяцев я здесь мучаюсь.
  Без медицинской помощи.
  Дай мне витаминов".
  Я сбегал в аптечку.
  Взял витамины.
  К космомаршалу вернулся.
  "Принимай витамины, империец.
  А то ты усох совсем..."
  Космомаршал витамины принял.
  Еще запросил:
  "Мне одними витаминами С не поднять организм.
  Дай еще.
  Комплексные витамины".
  "Жри", - я подал пленнику еще витамины.
  Он съел одну пачку.
  Запросил еще витамины с железом.
  А как проглотил железные витамины - взял силу.
  Тряхнул цепями.
  Сразу с себя все оковы сбросил.
  "Не умеют бабы правильно пленника заковать в цепи, - космомаршал руками размахивает. - Спасибо тебе, жухрай, - космомаршал пальцами глаза разлепил. - Голый.
  Хм...
  Статный.
  Родинка ниже пупка.
  Слишком ты красивый для жухрая.
  За твою доброту...
  За твою красоту я тебя не убью.
  Пощажу".
  Космомаршал по ступенькам из подвала побежал.
  Страшно мне стало.
  Космомаршал в окно выпрыгнул.
  А ведь дверь была открыта...
  "Теперь тебе никогда счастья не видать, жухрай, - космомаршал в космокатер запрыгнул. - Улетаю я к себе в империю.
  А ты доживай в жухрайском загнивающем обществе". - Улетел космомаршал.
  В горячке не заметил мою воинскую эмблему империйца.
  Я, как дурак, под дождем остался.
  Завыл страшно:
  "А ведь я мог бы с космомаршалом домой в империю улететь".
  Я из усадьбы выбежал.
  "Бежать!
  Бежать!!
  Бежать!!!"
  Я огородами, огородами...
  День иду.
  Другой день иду.
  На рассвете третьего дня вижу шикарный дом.
  У дома космолет стоит.
  Новенький.
  Спортивный.
  Жухрайский космолет.
  В космолете жухрай сидит в скафандре и в шлеме.
  Вышел жухрай из космолета.
  Снял шлем.
  Снял скафандр.
  
  Все с себя снял:
  "Империец злостный, - жухрай меня обнял. - Ты - сводный брат моей жены.
  Я - лейтенант!
  Хотел тебя из бластера поджарить.
  Помнишь меня?"
  "Еще как помню.
  Когда оружием в нос тычут, то не забывается..."
  "Значит тебе знакомы типы людей, Бетховен, - жухрай меня за руку взял. - Все молодые в нашем поколении знающие.
  И ты много знаешь.
  Особенно, об оружии, которым нужно в нос тыкать.
  Мне тоже...
  Стоит мне унюхать выгоду.
  Все остальное вылетает из головы", - жухрай лучезарно улыбается мне".
  "Ты бы оделся...
  А то как-то неприлично", - я прошептал.
  "Прости!
  Прости, сводный брат моей жены.
  Я уже привык дома без одежды ходить.
  Ты же тоже голый.
  Традиции у вас на Натуре.
  Голыми ходите.
  Твоя сводная сестра Ижебергинга - моя жена - тоже приучила меня к наготе.
  Она голая.
  Я голый.
  Теперь и ты голый пришел.
  Мне было бы неприлично в вашем голом обществе в одежде красоваться".
  "Ну, не одевайся тогда", - я засмеялся.
  "Вопросы собственного здоровья.
  Душевного и физического. - Жухрай фыркнул. - На меня ты производишь колоссальное впечатление, Империец.
  Ты смирился с разочарованием.
  Ты потерял свой дом.
  Свою сводную сестру мне отдал.
  Это сразу после прилета в нашу Империю жухраев.
  Ты одинок".
  "Я всей душой ненавижу одиночество".
  "Присмотрись ко мне внимательно, Бетховен.
  Может быть, не захочешь возвращаться домой?
  Останешься с нами, с жухраями.
  Мы тебя перевербуем.
  Не смотри на меня с явным неодобрением".
  "Остаться?
  У вас?
  У жухраев?
  Я не скажу, что вы плохие.
  Я с Моревной жил.
  Она меня кормила.
  Поила.
  И все остальное давала.
  Но, если я останусь, то меня имперцы назовут перебежчиком.
  Перебежчиков у нас вешают".
  "А ты к своим не возвращайся".
  "Ха!
  А на какие деньги я жить у вас буду?
  Дома у меня все есть.
  А здесь - начинать жизнь заново".
  "На меня станешь батрачить..."
  "Нет уж!
  Потом я надоем тебе.
  Ты меня выгонишь.
  Жухраи камнями меня забросают.
  На центральной площади камнями побьют".
  
  "Твоя правда, Бетховен.
  Поэтому ты не должен вступать в переговоры с прохожими.
  Ты явно не справишься".
  "Я?
  Я не справлюсь?"
  "Выгонят тебя из любого дома, империец", - миролюбие жухрая померкло.
  Он окатил меня ледяным взглядом.
  "Так значит, жухрай? - Я за топором потянулся.
  Топор в поленнице лежал. - Я тебе свою сводную сестру Ижебергингу подарил.
  От себя оторвал ее.
  Ты же мне даже не подмигиваешь, как другу".
  "Я хорошо воспитан.
  Я говорю тебе правду, империец.
  Но ты мне нравишься, как мужчина. - Жухрай на меня быстро посмотрел. - Сбавим скорость отногшений, Бетховен.
  Уже начинаются деревенские обиды.
  К тебе это тоже относится.
  Вот, если бы ты согласился стать... моим другом.
  Близким другом..."
  
  "Нет времени на соглашения", - я тряхнул головой.
  Выбежала моя сводная сестра Ижебергинга:
  "Братец мой не родной! - Мне на шею бросилась. - Как твое здоровье? - Ижебергинга меня ощупывает. - Хочешь, узнать, как я живу с жухраем?"
  "Ты боишься, Ижебергинга, что твой муж на меня перекинется?"
  "Боюсь.
  Мой муж жухрай любит меня
  Можешь погостить у нас... пару часов.
  Пообедай.
  Потом дальше иди.
  Дорожка прямая..."
  "Ижебергинга?"
  "Да, Бетховен".
  "Ты с ума сошла?
  Ты же мне подобострастно кланялась раньше.
  Старалась угодить.
  Теперь гонишь меня.
  Как блудливую собаку прогоняешь".
  "Бетховен, - Ижебергинга похлопала меня по плечу. - От плохого быстро отвыкаешь.
  К хорошему быстро привыкаешь.
  На родине у нас двадцать девушек на одного парня.
  У жухраев здесь двадцать статных красавцев на одну девушку.
  Я в цене.
  Я поднялась.
  Поэтому не вернусь к тебе больше".
  "Да это предательство, Ижебергинга".
  "Сам себе ботинки полируй, Бетховен".
  
  "Вот ведь, гадина, Ижебергинга".
  "За эти злые слова, Бетховен, я тебя даже на обед не оставлю.
  Ходи голодный. - И приказала мужу: - Мебиус!
  Гони в шею наглеца!"
  "Измена, - я горько-горько заплакал. - Если прогоняете меня...
  То хотя бы подскажите, как мне идти.
  Чтобы не нарваться на военный жухрайский патруль".
  "Трудно тебе не напороться на наш жухрайский военный патруль, - жухрай радостно заржал. - Ты же голый!
  На всякий случай оставь в нашем семейном альбоме отзыв.
  Я и Ижебергинга будем отзывать читать.
  Тебя вспоминать".
  Я оставил положительный отзыв в семейном альбоме.
  Отрицательный отзыв я побоялся оставить.
  Жухрай за мной с топором стоял.
  Меня по плечу похлопал:
  "Беги, империец.
  Беги!
  Через неделю я донесу на тебя в штаб бригады нашего космического жухрайского округа.
  Тебя поймают.
  Подвесят за ноги на дуб.
  На цепь.
  Потому что ты - имперский диверсант".
  
  Ушел я от злых.
  День шел.
  Второй шел.
  На третий день вижу дом лучше первого.
  Возле дома новенький спортивный космолёт стоит.
  Золотом сверкает.
  В космолете жухрай сидит.
  В шлеме и скафандре.
  Увидел меня жухрай.
  Выскочил из космолета.
  Шлем с себя снял.
  Скафандр с себя снял.
  Все с себя снял жухрай
  
  "Бетховен!
  Империец! - жухрай зубы мне показывает. - Узнал меня?
  Я - капитан жухрайского космофлота.
  В тебя фотонной ракетой целился.
  Сжечь тебя живьем хотел".
  "Невозможно забыть того, кто ракетой в меня целился.
  Не забуду того, кто меня живьем хотел сжечь".
  "Я - муж твоей сводной сестры, - и крикнул звонко:
   - Валеусталька!
  Выходи!
  Твой сводный брат империец пришел.
  Наверно, денег просить будет..."
  "Бетховен!" - Валеусталька выбежала мне навстречу.
  Обнимала.
  Целовала.
  О здоровье расспрашивала.
  О себе рассказывала.
  
  "Меня твоя сестра Ижебергинга прогнала, - я жаловаться начал. - И ее муж жухрай космолейтенант прогнал.
  Даже покушать не дали".
  "Разозлил ты их, наверно, империец, - муж моей сводной сестры на меня косо смотрит. - Без дела дела не бывает".
  "Слишком сухо ты со мной говоришь, жухрай", - я укорил капитана жухрайских космовойск.
  "Я намеревался с тобой поговорить по-человечески, империец.
  Но с вами, империйцами, нельзя по-человечески".
  "Что же ты с моей сводной сестрой живешь, жухрай? - Я завопил. - Она - тоже империйка.
  Как и я.
  Ты даже у нас, империйцев с Натуры, взял привычку голым ходить.
  Валеусталька голая.
  Я голый.
  И ты голым решил заделаться.
  Но...
  У нас традиции на Натуре.
  Мы без одежды всегда.
  Ты же порочные свои желания наружу выпускаешь".
  "Зачем ты пришел к нам? - Валеусталька бровки сдвинула. - Бетховен!
  Ты пришел командовать?
  Хватит!
  Накомандовался, Бетховен!
  Теперь нет у тебя над нами власти".
  "Валеусталька, - я зашипел. - Я с Моревной жил.
  Нет.
  Не то я хочу сказать.
  Ты - моя сводная сестра.
  Ты клялась ухаживать за мной.
  Следить за мной.
  Беречь меня.
  Вместо этого ты осуждаешь меня".
  "Что было - прошло, Бетховен.
  Девушки на Натуре не знают хорошей жизни с парнями.
  Мы за вами бегаем.
  Подобострастничаем.
  Ухаживаем за вами.
  В ресторан приглашаем.
  А все почему?
  Все потому что на Натуре девушек в двадцать раз больше, чем парней.
  Но я улетела с Натуры.
  Увидела новый мир.
  Оказывается, что нормальные мужчины от девушек не бегут.
  Нормальные мужчины бегают за девушками.
  Я чувствую себя царицей.
  Востребованной царицей.
  А ты превратился в одного из моих поклонников.
  Поэтому, не задирай нос, Бетховен".
  "Жизнь вас сломала, - я скрипел зубами. - Тебя сломала, Валеусталька.
  И Ижебергингу сломала жизнь".
  
  "Ты, империец, не хами моей жене, - жухрай за Валеустальку заступился. - Она тебе правду сказала.
  Моя жена не продается.
  Припаркуй свои обвинения, Бетховен.
  А то попадешь в больницу...
  И не жди, что тебе здесь помогут".
  "А на обед?
  На обед хотя бы пригласите..."
  "Пригласили бы на три часика.
  Но ты не завоевал наше доверие.
  Пошел вон, империец!"
  
  "Люди добрые! - Я запричитал. - Да что же это делается!
  Родная сводная сестра из дома гонит".
  "Оставь запись в нашей семейной книге, Бетховен.
  Будем твой отзыв читать.
  Радоваться будем".
  Я оставил положительный отзыв.
  Написал, что все мне в доме понравилось.
  Добавил, что хозяева гостеприимные.
  А что мне оставалось делать?
  Мне жухрай в спину ракетой фотонной тыкал.
  "Скажите хоть...
  Как мне пройти незаметно?
  Чтобы ваш жухрайский патруль, - я уже считал Валеустальку жухрайкой, - не поймал меня".
  "Трудно тебе не попасть в лапы патруля, - жухрай радостно заржал. - Ты слишком приметный, Бетховен.
  Голый империец!"
  "Одно и то же все повторяете, - я пробурчал. - Еще скажи, жухрай, что донесешь на меня".
  "Ах!
  Да!
  Чуть не забыл!
  Спасибо, что напомнил мне, Бетховен.
  Через несколько дней я донесу на тебя в штаб бригады нашего космического жухрайского округа.
  Тебя поймают.
  Подвесят за ноги на дуб.
  На цепь.
  Потому что ты - имперский диверсант".
  "Сам ты диверсант", - я смело ответил обидчику.
  Ответил молча.
  И огородами.
  Огородами побежал.
  Огороды закончились скоро.
  Пришлось ползти в придорожной канаве.
  Затем я пробирался лесочком.
  
  День я полз.
  Второй день полз.
  На третий день встретил Моревну мою...
  Она увидела меня.
  Стала в меня камни бросать:
  "Империец!
  Я тебя ищу.
  Зачем ты пленного космомаршала выпустил из моего подвала?
  Я тебе, что приказала?
  Не суйся в подвал, Бетховен.
  Тебе мало было моей любви?
  Мало было моих угощений?
  Ничего не делал.
  На моей шее сидел.
  Но я молчала.
  Ты же захотел большего.
  Власти захотел ты.
  Вот и выпустил пленного вашего Империйца".
  "Прости, Моревна.
  Жухрайка империйца не поймет.
  Не поминай прошлого.
  Лучше пойдем обратно в твой дом.
  Авось, меня патруль в твоем доме не станет искать".
  "Очень мило, империец, - Моревна засмеялась обидно. - Ты скорее похож на бомжа, чем на любовника.
  Ты потерял свой лоск.
  Мысли у тебя заоблачные".
  
  "Я чувствую укол совести, что не послушался тебя, Моревна".
  "Я прямо сейчас зарыдаю, - жухрайка обидно захохотала. - Как приятно быть богатой.
  И дома.
  Я избавлюсь от тебя, Бетховен.
  Избавлюсь от неприятностей".
  "Не знаю, что и ответить".
  "Войдем в это здание морга, - Моревна с жалостью на меня посмотрела. - Меня в морге персонал хорошо знает. - Жухрайка решительно от меня отвернулась.
  Присела у окна. - Я не могу тебя полюбить заново, империец.
  Разве что убью тебя".
  Жухрайка замолчала.
  Я остолбенело слушал, как щебечет санитар.
  Как скрипят колеса каталки с покойником.
  Санитар мне неожиданно подмигнул.
  Я вздрогнул.
  "Моревна, - я пропищал. - Я огородами пробирался.
  Лесочком прятался.
  В придорожной канаве полз.
  Питался лягушками.
  Шишки кедровые грыз.
  Угости меня хлебом с маслом".
  "Потрясающе, - жухрайка подняла глаза к потолку. - Почему несчастья с великолепными мужчинами происходят на моем пороге?
  Быстро уходи, Бетховен.
  Я с недоумением посмотрю тебе вслед.
  Ты великолепный?
  Ты - потрясающий?
  Может быть.
  Но не для жухраев.
  Для нас ты всего лишь империйский диверсант.
  Наш жухрайский мир не будет вертеться по твоей указке.
  Вертеться на твоем...
  Ничего нет в тебе потрясающего.
  У тебя крыша поехала"
  
  "Мне в морге пока делать нечего, - я по стеночке.
  По стеночке бочком покинул морг. - Одна мне дорога.
  Домой.
  Но как?
  И на чем?"
  Я побежал по узкой улице.
  Увидел военный патруль.
  "Смерть моя идет", - я задыхался.
  Прыгнул за мусорные баки.
  Согнулся.
  Съежился.
  Патрульные, как назло...
  Рядом с мусоркой остановились.
  Начали жаловаться.
  "Рабани!
  Плохой сегодня день был.
  Я все время спотыкался.
  Либо сапог на размер больше.
  Либо я беду чувствовал".
  "Какая беда, Пако?
  Мы у себя на родине.
  В жухрайской империи мы".
  "Рабани!
  Я даже сейчас чувствую вонь гуталина.
  Имперские рядовые солдаты гуталином свои сапоги смазывают.
  Я знаю.
  Я нюхал.
  Наверно, где-то рядом имперский диверсант прячется".
  "Пако!
  Не призывай беду на наши головы.
  Мы дежурство сдадим.
  А имперского диверсанта пусть другая смена ищет".
  "Уходим, Рабани..."
  И тут на меня полетели ошметки.
  Старуха.
  Жухрайка...
  На меня ведро со зловонным мусором вывалила.
  Я вскрикнул раненой птицей.
  Жухрайка меня заметила.
  Завопила на всю улицу:
  "Патруль!
  Патруль!!
  Патруль!!!
  Несчастный случай.
  За мусором прячется имперский диверсант.
  Ненавязчиво прячется.
  Наверно, хочет заняться сводничеством".
  "Ты не кандидатка в мои невесты, старуха жухрайская", - я не выдержал.
  Тут жухрайский патруль меня схватил.
  
  
  ГЛАВА 680
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
  "Пако, - второй патрульный ноет. - Теперь пропал наш отдых.
  Придется диверсанта тащить в штаб округа".
  "Рабани!
  Давай его застрелим на месте!
  При попытке к бегству.
  И обратно в мусор бросим".
  "Я бы так и поступил, Пако.
  Но старуха - свидетельница..."
  "Мы и ее..."
  "Нельзя старуху убивать.
  Я ее знаю.
  Мадам Буше.
  Она вдова нашего жухрайского космолейтенанта..."
  Патрульные меня потащили по дороге.
  
  "Долго ли идти, служивые?" - я пытался в доверие войти к жухраям.
  "Тащить?
  Можно рожь посеять.
  Дождаться, пока она вырастет.
  Сжать ее.
  Смолотить в муку.
  Пять фургонов хлеба наготовить.
  Тот хлеб поесть.
  Да и то дольше идти будем".
  "За это время кто-нибудь из вас помрет.
  Жухраи проклятые!"
  Я смело... подумал...
  
  Час идем.
  Второй час проходит.
  Вдруг, спускается на дорогу спортивный космофрегат.
  Выходит из него моя сводная сестра Ижебергинга.
  Красотой своей обнаженной блистает.
  Ижебергинга патрульным в ладони по монетке золотой вложила.
  Патрульные сразу ко мне интерес потеряли.
  Насвистывая, довольные убежали.
  Легче в кармане нести золотую монетку, чем на веревке тащить человека.
  "Бетховен, - в глазах Ижебергинги грусть и печаль. - Первый раз спасаю тебя за то, что ты мой сводный брат.
  И я обещала тебя беречь.
  На второй раз не жди от меня помощи".
  Поднялась Ижебергинга в космофрегат.
  Махнула мне ручкой.
  И улетела под облака.
  Я поплакал.
  Поплакал.
  Опять огородами.
  Лесочком.
  Канавами ползу.
  "Пусть меня жухраи найдут, - я зло шептал. - Зато час-другой проведу на воле".
  Около мельницы я остановился.
  Хотел муки покушать.
  Вдруг, слышу, как патрульные бластерами бряцают.
  Я едва успел спрятаться за мешками с мукой.
  
  "Дольце, - один патрульный другому жалуется. - Целый день я спотыкаюсь.
  Не пойму...
  Спотыкаюсь, потому что мало кушал?
  Или сапог у меня на размер больше".
  "Ты спотыкаешься к беде, Хабана.
  Я чую запах гуталина.
  Имперские рядовые диверсанты сапоги вонючим гуталином смазывают.
  Где-то рядом прячется диверсант имперский".
  "Дольце!
  Пойдем быстрее в казарму.
  Наше патрулирование заканчивается.
  А, если поймаем имперского диверсанта, то придется его тащить в штаб бригады нашего жухрайского космического округа.
  Прощай тогда, наше свободное время".
  "Хабана!
  Ты мудро говоришь.
  Беду мы чуем.
  Но беда - не беда.
  Тем более что имперский диверсант может в нас выстрелить.
  Или ножом пырнет.
  Уходим..."
  
  Я обрадовался.
  Патрульные уходили.
  Вдруг, на меня мешок с мукой поставили.
  Тяжеленный.
  Мои кости заскрипели от тяжести.
  "Беспокойство, - толстый мужик снял с меня мешок.
  Рубашка жухрая красная.
  Жилет черный кожаный.
  Штаны полосатые.
  Сапоги армейские.
  На голове шапка с козырьком. - Патруль!
  Беспокойтесь.
  Имперский диверсант мою муку ворует".
  Патрульные подбежали.
  Меня за уши из-за мешков вытащили.
  Поставили на ноги.
  Повели по дороге.
  "Дольце, - патрульный вздыхает. - Нам далеко вести имперского диверсанта.
  Все свободное время потеряем на него.
  Устанем.
  Наш ужин съедят друзья".
  "Хабана!
  Пристрелим имперского диверсанта?
  Я бы рад его пристрелить, Дольце.
  Но мельник нас видел.
  Он пожалуется..."
  "А мы - мельника тоже..."
  "Нельзя мельника убивать.
  Он мне сто космодолларов должен.
  Если убьем мельника, то я не получу с него свои деньги".
  
  Тащат меня патрульные жухрайские.
  Пинками подгоняют.
  Злые на меня.
  Я весь мукой обсыпан.
  Как каравай.
  "Милые, - я подластиваюсь. - Долго ли нам до пыточной камеры идти?"
  "Не нам, а тебе - пыточная камера.
  Имперский диверсант.
  Зачем ты на нашем участке появился?
  Прятался бы у соседей.
  А тащить тебя до штаба...
  Можно ячмень посеять.
  Подождать, пока он вырастет.
  Сжать.
  Смолотить.
  Пива наварить.
  Допьяна напиться.
  До отвала выспаться.
  И то дольше идти будем".
  Я плакал.
  Плакал я.
  Вдруг, на дорогу опускается шикарный новенький космофрегат.
  Из него выходит моя сводная сестра Валеусталька.
  Красотой обнаженной отсвечивает.
  Валеусталька по золотой монете вложила в ладони патрульных.
  Патрульные радостно загоготали.
  Бросили меня.
  Побежали по дороге.
  "Бетховен, - Валеусталька на меня пусто смотрит. - Я обещала, что буду тебя охранять.
  Я свое обещание выполнила.
  Иди своей дорогой.
  Один раз я тебя спасла.
  Второй раз спасать не буду.
  Больше не попадайся на мои глаза".
  Валеусталька в космолет запрыгнула.
  Полетела под облаками.
  Я поплакал.
  Поплакал я.
  Дальше ползу.
  Лесочком ползу.
  Полем ползу.
  Огородами ползу.
  В канаве придорожной прятался.
  Питался улитками.
  Дохлыми мышами не брезговал я.
  
  В дубовую рощу зашел.
  Думал желудей набрать на ужин.
  Вдруг, слышу радостный гогот.
  "Не патруль, - я сразу понял. - Патрульные радостными не бывают".
  Я подкрался за кустами.
  "Поляна, - я облизнулся. - Лихие мужчины.
  Барбекю готовят.
  Дым сочный.
  Скатерть на траве расстелена.
  На скатерти - лук, огурцы соленые, хлеб буханками, сало белое, сало с прожилками, - я от голода слюну глотаю. - Вино.
  Водка.
  Коньяки.
  Виски.
  Ликеры.
  Пиво!
  Жухраи на пикник в дубовую рощу пришли.
  Я подожду.
  Они насытятся.
  Напьются.
  Спать лягут.
  Я себе еды немножко возьму.
  Колбасок гриль.
  Стейк рибай..."
  Я терпеливо приготовился ждать.
  
  "Мужики, - вдруг один жухрай голову поднял.
  Принюхивается. - Запах гуталина чую.
  Имперские диверсанты вонючим гуталином свои ботинки смазывают.
  Где-то рядом имперский диверсант спрятался". - Жухрай по сторонам - зырк-зырк.
  "Не пойдут меня искать, - я себя успокаиваю. - Зачем мужчинам неприятности на пикнике".
  Но я ошибся.
  Не просто жухраи на пикник собрались.
  "Мы - ветераны!
  Мы воевали с имперцами, - жухраи за ножи схватились. - Найдем имперского диверсанта.
  Отомстим ему за наших космооднополчан".
  С ножами побежали в кусты.
  Но не в те кусты, в которых я прятался.
  Я обрадовался.
  Хотел выскочить.
  Схватил бы колбаску гриль.
  И убежал бы незамеченный.
  Но вижу...
  Одна из девушек ко мне направляется.
  Вошла в кусты.
  Юбку задрала.
  А там...
  "Ужас! - Девица закричала. - Маньяк в кустах!
  Три года прошло.
  А у меня пот выступил".
  На вопли жухрайские сбежались парни.
  "Тащите меня в штаб вашего жухрайского космического округа", - я сдался.
  "Черная дыра тебе, имперский диверсант, а не штаб округа.
  Мы тебя сами пытать будем".
  Начали меня жухраи бить.
  Ногами по земле катают.
  Жухрайки в меня горячими углями тычут.
  Затем подвесили меня за ноги на дуб.
  Я вниз ногами, как пилюля болтаюсь.
  Жухраи вернулись к разгулу.
  Вспоминают, как били имперцев на всех фронтах.
  Только я не верю жухраям.
  Это мы их на всех фронтах били...
  
  Настолько напились жухраи, что обо мне забыли.
  Покинули дубовую рощу.
  Я головой вращаю.
  Пытаюсь восстановить кровяное нормальное давление.
  Вниз головой висеть долго - верная смерть.
  До утра я довисел.
  Вдруг, слышу голоса.
  "Гриб!
  Подосиновик!"
  "А я масленок нашел".
  Ко мне выходят из леса мужья Ижебергинги и Валеустальки.
  Увидели меня.
  Развеселились.
  "Добегался, имперский шпион!
  Наказали тебя наши парни!".
  "Наказали меня ваши жухраи.
  Набегался я". - Я покорно ответил.
  Моя покорность обрадовала жухраев.
  "Ты, вроде бы, как родной нам, империец Бетховен.
  Мы на твоих сводных сестрах женаты.
  Поэтому из милости большой спасем тебя.
  Но только один раз.
  Больше от нас добра не жди".
  "Спасите один раз.
  А то я сейчас один раз умру", - я прошептал.
  
  Жухраи сняли меня.
  Опустили на влажную траву.
  Муж Ижебергинги в одну аптеку побежал за лекарствами.
  Муж Ижебергинга и Валеустальки - в другую аптеку направился.
  Вдруг, в одной аптеке нужной мази не найдется.
  Я заснул.
  Проснулся посвежевший.
  "Ах!
  Как долго я спал!"
  "Ты не спал, Бетховен.
  Ты умер.
  Мы тебе искусственное дыхание изо рта в рот делали.
  Вернули тебя с другого света.
  Ихтиоловой мазью намазали твои раны и синяки.
  Сбрызнули нашатырным спиртом.
  Задрожал ты.
  Весь напрягся.
  Не думали мы.
  Не гадали.
  Утром за грибами прилетели.
  В эту пору в дубовой роще много белых грибов.
  Но мы пока только подосиновики и маслята нашли.
  Затем на тебя наткнулись".
  Собрались жухраи от меня уходить.
  "Подождите, - я руки израненные к жухраям протянул. - Меня патрульные и ветераны по запаху гуталина нашли.
  Мои ботинки гуталином воняют.
  А вы, жухраи, знаете нашу военную тайну.
  Что рядовые имперской армии гуталином смазывают сапоги и ботинки.
  Подскажите, добрые самаритяне.
  Где мне найти мазь, которая запах гуталина с ботинок отобьет?"
  "Парфюм?
  Который с вонью гуталина справится?
  Империец Бетховен.
  Через тридцать миль...
  В северном нашем военном жухрайском округе за бурной рекой живет вдова полковника Бенджамина Прекрасная.
  Она держит парфюмерную лавку.
  Есть у нее дорогой парфюм.
  Каждый, кто им помажется, перестает дурно вонять.
  Много у Бенджамины и дешевых подделок.
  Ты Бенджамине услужи.
  Понравься ей.
  Она тогда на твои ботинки брызнет.
  Парфюмом дорогим брызнет".
  "Как же я через реку переправлюсь?"
  "Возьми наши веревки, - жухраи отвязали от корзин веревки. - Веревками бревна свяжешь.
  Плот построишь.
  На плоту речку переплывешь".
  "Враги мои, жухраи!"
  "Да, злостный враг жухраев империец!"
  "Смотрю на ваши пустые корзины.
  И не ощущаю страшной вины на сердце.
  Я устал волноваться.
  Устал злиться".
  "Полагаю, что тебя можно считать прогрессом, империец Бетховен.
  Ты даже можешь остаться в нашей Империи.
  Будешь продавать яркие шары.
  Или цветные мелки".
  "Ненавижу шары.
  Ненавижу мелки.
  Ненавижу картины".
  "С твоей ненавистью, имперский диверсант, ты далеко не пойдешь".
  "Мне бы куда-нибудь от вас уйти".
  
  Я плюнул.
  Плюнул.
  И пошел.
  Я дошел до реки.
  "Плот!
  Не своими же руками я плот буду строить, - я огляделся. - Костер горит.
  У костра обычно бомжи греются.
  Заставлю жухрайских бомжей мне плот связать. - Я подошел к костру: - Здравия вам не желаю, - я прокашлялся в кулак. - Я - империец.
  Вы - жухраи.
  Жухрайские бездомные.
  Даже - если бы пожелал вам здоровья - то, все равно у вас его не прибавится.
  Нет у вас здоровья.
  Вы рыбу поймали.
  На костре готовите рыбу.
  Дайте мне рыбки.
  Налейте в миску ухи.
  А сами отправляйтесь плот вязать.
  Мне на другую сторону реки нужно попасть.
  Попасть, чтобы не пропасть".
  "Шустрый ты, империйский диверсант.
  Ты нам враг.
  Не приказывай".
  "Вы - бездомные жухраи.
  Вы - нищие.
  А у нищих все враги.
  Даже ваши родные жухраи - тоже вам враги.
  Патруль на меня охотится.
  Но и на вас ваш же патруль тоже охоту ведет.
  Так что не выпендривайтесь".
  "Ну, тогда мы пойдем плот вязать.
  Ты уху доедай".
  "Ухудоем", - я пошутил.
  Засмеялся.
  
  "Ты успокойся, имперский диверсант.
  На реку посмотри.
  Река должна тебя успокоить".
  "Река меня бесит.
  Река не успокаивает.
  Разве, что утопленника успокоит навеки..."
  "Мы уже пожалели о сказанном, - бомжи жухрайские бревна связывали. - Пожалели, как только слова слетели с наших уст".
  "Вы похожи на обиженных.
  На обиженных детей вы похожи, жухраи".
  "Мы привыкли иметь дело с расстроенными жухраями.
  С любовниками наших подруг тоже привыкли иметь дело. - Бомжи жухрайские прощающе улыбались. - Но с имперским диверсантом не имели дел.
  Ты за реку - по делу?
  Диверсию устроишь?
  Или просто так прогуляться?"
  "По реке нормальыне люди не гуляют.
  Конечно, я по делу за реку.
  Мои ботинки смазаны армейским имперским гуталином.
  По ботинкам патрульные понимают, что я засланный шпион к вам, жухраям.
  За рекой живет Бенджамина.
  Она держит парфюмерную лавку.
  Бенджамина попрыскает на мои ботинки.
  Они сразу перестанут вонять гуталином".
  "Бенджамина, - бомжи жухрайские зашушукались. - Бенджамина - да!
  Ты ей палец в рот не клади".
  "Зачем я буду девушке палец в рот класть?
  Не тот случай, чтобы пальцы в рот сувать".
  "Ты голый, диверсант.
  Поэтому мы уверены.
  Да!
  Мы уверены...
  С тобой все будет в порядке.
  Не волнуйся.
  Ты можешь взять котел с ухой с собой.
  Подаришь Бенджамине.
  Правда...
  Не котел это.
  А банка из-под цемента".
  
  "То-то я чувствую посторонний вкус.
  Рыба цементом воняет". - Я сжал зубы.
  Бомжи отправились дальше искать бревна.
  Я бесцельно бродил по берегу.
  Вернее - цель у меня была
  Прогулкой я пытался снять волнение.
  Смотрю - жухрай сидит под деревом.
  Цыпленка жарит на вертеле.
  "Съем-ка я твоего цыпленочка", - я осмелел.
  Мне казалось, что у реки все будут бояться меня.
  Потому что я - загадочный - империйский диверсант.
  "Не ешь цыпленка, империйский диверсант. - Жухрай испугался. - Цыпленок не имеет к тебе никакого отношения".
  "Мне безразличны отношения с жареным цыпленком, - я пожал плечами. - Хоть на шею повесь себе его.
  Не буду его есть".
  "Спасибо, что не объел меня, - жухрай мне рукой помахал. - В какое-то время я тебе пригожусь".
  "Врешь ты все", - я подумал.
  Вслух не произнес.
  Потому что терпению жухрая может прийти конец.
  А у жухрая вертел острый.
  Железный вертел.
  Проткнет меня жухрай шампуром.
  
  Дальше прогуливаюсь вдоль реки.
  Вижу, две жухрайки мед кушают.
  "Жухрайки, - я присел на корточки. - Возьму-ка я сколько-нибудь медку".
  "Не кушай наш мед, имперский диверсант, - девушки на меня с интересом смотрят.
  Я - стройный.
  Я - красивый.
  На мне нет одежды. - Пройдет немного времени, диверсант.
  Мы тебе пригодимся.
  Даже не придется тебе рентген делать". - Жухрайки озадачили меня рентгеном.
  Но я не стал у них спрашивать...
  Причем рентген?
  Рентген с медом?
  Дальше я иду.
  Прогулка стала надоедать.
  Комары кусают.
  Я же без одежды.
  Птицы пытаются мне глава выколоть.
  Дальше я иду.
  Вижу, хозяин собаку в реке купает.
  "Жухрай!
  Съем я твою собаку.
  Мне так тошно на душе".
  "Не тронь мою собаку, - жухрай от меня пятится. - В некоторое время я тебе пригожусь.
  Может быть, даже ты войдешь в правление нашего садоводства.
  Ты не похож на того, кому нравится отшельническая жизнь".
  "Ты просто сияешь, жухрая, - я покачал головой. - Я удовлетворил тебя?"
  "Чем ты меня удовлетворил, имперский диверсант?"
  "Удовлетворил тем, что не съел твою собаку".
  "Даааа!
  Удовлетворил так удовлетворил", - жухрай поспешно удалялся.
  
  "Новости хорошие.
  И новости плохие, - бомжи встретили меня у плота. - Течение реки слабое.
  Даже калека переплывет реку сегодня.
  В любом состоянии калека.
  Пусть его по голове ударили.
  Отдохнет калека.
  После отдыха поплывет".
  "Меня никто по голове не бил".
  "Мы ударим".
  "Вы? - Я с подозрением смотрел на бомжей. - То вы мне подчинялись...
  То бунт подняли.
  Я сам вас могу по головам бить палкой".
  "Могут быть головные боли, - бомжи наступали на меня. - Исчезнет беспечность.
  Потеря периферийного зрения.
  Все временно.
  Но не стоит управлять плотом.
  Есть риск перевернуться.
  И утонуть.
  Мы настаиваем, чтобы ты пожил с нами.
  Какое-то время.
  Не особняк наш шалаш.
  Но ничего лучше не придумаешь".
  "Они взаправду ударят меня по голове, - я кусал губы. - С разбитой головой далеко не уйдешь".
  Я задумал обхитрить бомжей.
  Пятился.
  Пятился к плоту.
  "Бомжи!"
  "Да, имперский диверсант".
  "Вы хотите меня камнем ударить?"
  "Да, империец.
  Мы хотим тебя по голове камнем ударить".
  "Обсудим это..."
  "Обсудим?" - Бомжи переглянулись.
  "Конечно, бомжи.
  Любое дело сначала нужно обсудить.
  Обсудить, а потом осудить".
  
  "Ты - философ?"
  "Да, бомжи.
  Я - философ".
  "Философствовать мы любим, - бомжи пятерни в бороды запустили. - Нищие обожают философствовать". - Бомжи в кружок на берегу сели.
  Ждут философской беседы.
  "Вас много, бомжи, - я вскочил на плот.
  Шестом оттолкнулся от берега. - Вы между собой философствуйте.
  Пофилософствуйте о том, как я на плоту от вас сбежал.
  Вы и плот потеряли.
  Кто философствует, тот - всегда все теряет".
  "Нам нечего терять, кроме своей бороды", - бомжи не рассердились на меня.
  Начали философствовать горячо.
  Радуются, что я им тему подбросил.
  На середине реки я встретил русалку.
  Русалка мне хвостом махнула.
  Груди показала.
  Сразу мне стало печально.
  Если голая девушка не принадлежит мне, то я сразу грустить начинаю.
  Около берега на плот набросились крокодилы.
  Я с плота спрыгнул.
  Пока крокодилы плот грызли, я сбежал.
  На берегу я бы выжал мокрую одежду.
  Но нет на мне одежды.
  Воду вылил из ботинок.
  Побрел по болоту.
  Шел.
  Шел.
  Стоит усадьба.
  Около усадьбы двенадцать бараков.
  В одиннадцати бараках мужчины живут.
  Один барак не занят.
  
  "Здравствуй, девушка", - я натолкнулся на девушку невиданной красоты.
  "Называй меня Бенджамина Прекрасная".
  "Бенджамина Прекрасная? - Я рот от удивления открыл. - Вдова полковника?"
  "Ну да, ну да".
  "Ты парфюмерную лавку держишь".
  "Ну да, ну да".
  "Я тебя другой представлял".
  "Ты меня представлял, а я теперь сама тебе представляюсь".
  "Бенджамина?"
  "Да".
  "Как же ты можешь быть вдовой полковника?
  Ты - тонкая.
  Грациозная.
  Тебе лет не больше девятнадцати.
  А вдова должна быть солидная.
  В годах.
  Держательница лавки обязана иметь широкие плечи.
  Большое лицо.
  И зычный голос.
  Твой голос - не голос.
  Голосок у тебя девичий".
  
  "Мне девятнадцать лет.
  Я вдова.
  Муж мой полковник умер в постели на третий день после нашей свадьбы.
  Утомился.
  Переволновался муж.
  Ему уже девяносто два года стукнуло.
  Здоровье не выдержало.
  Годы в голову и стукнули.
  Так что я молодая вдова".
  
  
  ГЛАВА 681
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
  "Молодая вдова?
  Богатая..."
  "На мои богатства не надейся, империец.
  Ты - враг нам, жухраям.
  Видишь - одиннадцать бараков?"
  "Вижу одиннадцать бараков".
  "В одиннадцати бараках мои рабы живут.
  Батраки.
  Они приходили ко мне свататься.
  Я условие ставила.
  Они не смогли.
  Поэтому проиграли.
  И обязаны теперь на меня работать.
  Ты же, имперский диверсант...
  По своей доброй воле пришел?
  Или по нужде?"
  "По нужде в кусты ходят", - я пошутил.
  Мы заржали.
  "Веселый ты, диверсант".
  "Диверсанты грустными не бывают.
  Грустить некогда".
  "Меня хочешь?"
  "Нуууу".
  "Уже вижу, что хочешь меня..."
  
  "Мне бы сначала твоего парфюма..."
  "Так ты не за мной пришел, злодей, - Бенджамина разозлилась. - Не я тебе нужна.
  Тебе, оказывается, мой парфюм нужен.
  Я бы тебя прогнала.
  Но...
  Если наши враги интересуются моим парфюмом...
  То я уже известна не только в нашей жухрайской Империи, но и за ее пределами..."
  "Очень, - я не стал разочаровывать молодую вдову.
  Молодая.
  Горячая.
  Меня на парфюм пустит... - Брызни мне на ботинки, Бенджамина".
  "Чтоооо?"
  "Парфюмом брызни.
  Дорогим.
  Мои ботинки гуталином имперским воняют.
  В Империи рядовые солдаты сапоги и ботинки гуталином смазывают.
  А ваши, жухраи, меня разоблачают по запаху гуталина.
  Из-за него сразу находят.
  Понимают, что я - имперский диверсант.
  Не будут ботинки гуталином вонять - тогда не найдут меня ваши жухраи".
  "Ты действуешь продуманно, диверсант".
  "А ты говоришь дипломатично, жухрайка.
  Осторожно говоришь".
  "Гордость.
  Непонятная паника.
  Патриотизм...
  Все это внушает мне желание немедленно приказать тебе убираться из моего дома.
  Прочь с моей жухрайской земли. - Бенджамина тяжело дышала.
  Вытерла пот со лба. - Но я уже поборола панику.
  Оглядываю тебя с ног до головы.
  Как и ты меня оглядываешь.
  По крайней мере, я знаю, чем от тебя защититься.
  Не печалиться же мне...
  Я прожила девятнадцать лет.
  Достаточно, чтобы ознакомиться с грубой мужской тактикой".
  "Я же тебе сказал, зачем пришел".
  "Протяни руку, империец".
  
  "Вот тебе моя рука, Бенджамина!"
  "Я читаю по руке.
  Я - немного гадалка.
  Одинокая девушка обязана гадать.
  Империец?"
  "Да, жухрайка".
  "По твоей руке я прочитала.
  Разгадала.
  Ты хочешь ослепить меня своей красотой.
  Своими манерами меня завлекаешь.
  Да ты - к тому же - красавчик!
  Я - несчастная богатая красивая молодая вдовушка.
  Ты же - сияющий имперский диверсант!
  Увлечешь меня.
  Затем объяснишь, что было бы разумно сделать то, что ты хочешь.
  Сначала я хотела укусить тебя за руку.
  В деловом мире хороших манер нет.
  Откровенная грубость часто помогает.
  Если бы я укусила тебя за руку, империйский шпион...
  Как бы ты себя повел?"
  "Не кусай мою руку, Бенджамина!
  Ты - прекрасная.
  А мои руки.
  Руки мои грязные.
  Я ими трогал...
  Разное трогал.
  Грязь с моей ладони может перенестись на твои губы".
  "Я слишком умудрена опытом.
  Не поморщусь".
  "Но ты замерла от моих слов, Бенджамина".
  "Зато ты очень быстро все понял, диверсант".
  "Вынужден отдать тебе должное, Бенджамина..."
  "Зато я тебе ничего не дам..."
  "Ты мне очаровательно улыбаешься, жухрайка.
  Улыбка еще больше усиливает подозрения.
  Подозрения, что я окажусь в двенадцатом бараке для твоих рабов. - Я прямо смотрел в глаза Бенджамины. - Твои глаза бездонные.
  В них ничего не могу прочесть.
  Ты поразила меня..."
  
  "Ты слишком быстро перестроился, шпион.
  Сначала просил у меня парфюм.
  Чтобы я сбрызнула на твои ботинки.
  Теперь пытаешься меня охмурить.
  Да, ты более хитрый, чем рабы в бараках", - Бенджамина кивнула в сторону своих рабов.
  Из-за дерева появилась собака.
  Посмотрела на нас.
  Я вдруг осознал, что держу ладонь Бенджамины в своей ладони.
  Я легко икнул.
  Убрал руку.
  Рассеяно посмотрел на бедра жухрайки.
  "Диверсант?"
  "Да, жухрайка".
  "Я со злостью чувствую, как мои щеки заливает румянец".
  "Ты с удивлением улыбаешься мне, жухрайка".
  "Заблудился в нашей империи, шпион? - Бенджамина не стала дожидаться мой ответ. - Ты меня очаровал.
  Но испытание останется испытанием.
  Ничего не получишь даром.
  Пойдем, я покажу тебе твою работу.
  Изволь, империйский диверсант.
  У меня ведь не год служить.
  Всего лишь три дня.
  Если упасешь моих коров - брызну тебе на ботинки дорогим парфюмом.
  И себя подарю тебе...
  Если не упасешь коров...
  То не рыдай.
  Будешь моим рабом навечно".
  "Гляжу на твою красоту, жухрайка.
  Гляжу и думаю - невозможно тебе отказать".
  "Пойдем в дом, империец диверсант.
  Я тебя накормлю.
  Напою.
  Потом ты за работу примешься.
  Мне все равно, кто на меня будет батрачить.
  Свои жухраи, или наши враги империйцы.
  Коровы у меня породистые.
  С норовом коровы".
  Мы мило пообедали.
  Обед перерос в ужин.
  Я уже думал, что жухрайка сдастся без боя.
  Но она оказалась крепка.
  Ох, как она оказалась крепка в своих желаниях и устремлениях.
  
  Вышел я коров пасти.
  Они на луг выбежали.
  Сразу задрали хвосты.
  И разбежались по лугам.
  Я не успел моргнуть.
  Коровы пропали.
  Когда у мужчины ничего не получается, то мужчина ложиться отдохнуть.
  Я под яблоню прилег.
  Поплакал.
  Порыдал.
  Пожалел себя.
  А потом заснул.
  Разбудил меня жухрай:
  "Вставай, имперский диверсант".
  "Я тебя знаю, жухрай.
  Ты курицу на вертеле жарил.
  Я хотел курицу съесть.
  Но ты попросил меня оставить ее тебе.
  Ты обещал, что пригодишься мне".
  "Обещал - исполняю.
  Уже исполнил. - Жухрай мне мягко улыбнулся.
  По голове погладил. - Красивый ты, диверсант.
  Только не курица была.
  Цыпленок...
  Я цыпленка скушал.
  Косточки его собрал в кулак.
  Реку переплыл.
  Пришел на луг.
  Вижу, ты спишь.
  А коровы разбежались.
  Я коров Бенджамины хорошо знаю.
  Сикурийской они породы.
  Сикурийские коровы кости куриные обожают.
  Я им косточки цыпленка показал.
  Коровы за мной побежали.
  Я их в коровник привел.
  И запер".
  "С твоей мудростью, жухрай, императором быть", - я польстил своему спасителю.
  Подумал:
  "Жухрай знает повадки коров породистых.
  Умеет с коровами управляться.
  Почему же он сам не отправился к Бенджамине коров пасти?
  Загадка...
  Либо жухраи очень глупые.
  Либо дело в трех днях.
  Одним днем жухрай коров выпасет.
  Коров косточками цыпленка соблазнит.
  А на второй день жухрай уже не знает, чем коров завлечь?
  Но...
  Почему бы снова не дать им косточки цыпленка?
  Душа жухрая - черная дыра..."
  
  Я побежал в дому Бенджамины.
  Подбегаю.
  Слышу.
  Шумит и кричит Бенджамина на коров:
  "Зачем вы домой воротились?"
  Коровы мычат в ответ.
  А один из батраков подхалимски ябедничает:
  "Бенджамина!
  Хозяйка моя!
  Как же коровам было не воротиться?
  Кто-то угостил их цыплячьими косточками.
  Коровы на радостях в коровник прибежали.
  Костями хрустят цыплячьими".
  "Коровы, мои коровы, - Бенджамина коров поглаживает. - Завтра по лугам не бегайте.
  В лес бегите.
  Спрячьтесь от империйского диверсанта.
  Красивый он.
  Красивый и вечно голый.
  Я хочу, чтобы он моим рабом стал.
  Не поймает вас - станет..."
  
  Я ночь сладко проспал.
  Утром Бенджамина мне говорит:
  "Империйский диверсант!
  Если не упасешь коров...
  Если хоть одну потеряешь...
  То будешь моим... рабом навеки".
  "Ты уже мне это говорила, Бенджамина", - я засмеялся.
  Поцеловал хозяйку в губы.
  Она глазища распахнула.
  Тяжело дышит.
  Я же побежал коров пасти.
  Погнал породистых коров в поле.
  Они тотчас задрали хвосты.
  Разбежались по густым лесам.
  Я почесал затылок.
  Поплакал.
  Погоревал.
  Прилег под яблоней спать.
  Просыпаюсь от нежных прикосновений.
  "Вставай, лежебока, - две красавицы жухрайки смеются. - Все коровы давно в хлеву".
  "Вы те, которые мед кушали?"
  "Да.
  Мы мед кушали, - жухрайки переглянулись.
  Смущенно засмеялись. - Ты хотел наш мед съесть.
  Мы попросили, чтобы ты мед нам оставил.
  Обещали, что пригодимся тебе.
  Вот мы и пригодились.
  Переплыли реку.
  Медом намазались.
  Коровы породистые обожают мед.
  Мы перед коровами бежали.
  Коровы - за нами.
  Весь мед с нас языками слизали.
  Коровьи языки нежные.
  Влажные.
  Горячие языки у коров.
  Шершавые".
  
  "Коровы вас до блеска вылизали, красавицы".
  "Ты заметил?
  Да?" - Жухрайки обрадовались.
  "Заметил.
  Оденьтесь, бесстыдницы.
  Перед мужчиной обнаженными прелестями сверкаете.
  Отвлекаете меня.
  Вы не с Натуры, чтобы голые ходили".
  Я поднялся.
  Побежал к коровнику.
  Подбегаю.
  Слышу шум и крики.
  Бенджамина коров ругает:
  "Зачем в коровник воротились.
  Я хочу имперского диверсанта своим рабом сделать.
  Навеки.
  Вы же мешаете мне".
  "Не ругай коров, Бенджамина, - батрак к хозяйке подластивается. - Кто-то коров медом соблазнил.
  Породистые коровы мед обожают.
  Вот и прибежали в коровник, когда их медом поманили".
  "Завтра, коровы, бегите в болото.
  В болоте от имперского диверсанта спрячетесь".
  
  Я сладко ночь переспал.
  Утром погнал коров в поле.
  Они тотчас задрали хвосты.
  Разбежались по болоту.
  Опять я прилег отдохнуть под яблоню.
  Почесал затылок.
  Поплакал.
  Погоревал.
  Пожалел себя.
  И заснул.
  Просыпаюсь от радостного лая.
  "Вставай, имперский диверсант.
  Коровы давно уже в коровнике ждут тебя".
  "Ты тот самый жухрай? - Я глаза протираю. - Я твою собачку хотел съесть.
  Ты попросил меня не кушать твою собачку.
  Обещал, что мне поможешь!"
  "Я и помог!
  Через реку переплыл.
  Собачку несъеденную на коров напустил.
  Коровы из болота выскочили.
  Побежали в коровник.
  Правильно ты не съел мою собачку, имперский диверсант!
  Долго жить моя Жужа будет!"
  
  "Жухрай?"
  "Да, шпион империйский".
  "Зла на меня не держи.
  Я просто так собак не ем.
  Шерсти у собак много.
  Я только от голода собак потребляю в пищу".
  
  "От голода я и человечинку кушаю, - жухрай рассмеялся звонко-звонко. - Я тебе совет дам, империец враг.
  Нравится мне твое тело.
  И душа нравится.
  Ты возвращайся в дом Бенджамины.
  Но на глаза ей не показывайся.
  Пойди в коровник.
  В навозе изваляйся.
  Спрячься за яслями.
  Бенджамина в коровник войдет.
  Ты осторожно ползи.
  Между ног Бенджамины незаметно проползи.
  Беги в ее лавку.
  Хватай самый дорогой парфюм.
  Бенджамина тебя искать станет.
  Ты же в глухую полночь уходи из дома".
  "Как я узнаю, что парфюм самый дорогой?"
  "По запаху, империец.
  По запаху узнаешь дорогие духи.
  Дорогое пахнет... любовью!".
  "Я любовь не нюхал.
  Но за совет, спасибо, жухрай враг".
  "Диверсант имперский?"
  "Да, враг жухрай".
  "Я чувствую себя покинутым.
  Но из гордости не стану придумывать повод задержать тебя.
  Подожду, пока ты сбежишь".
  Жухрай тяжело вздохнул.
  
  Я же встал.
  Пробрался в коровник.
  В навозе извалялся.
  Спрятался за яслями.
  Думаю:
  "Если можно просто так украсть парфюм из дома Бенджамины, то нафига я ее коров пас?
  Нафига другие парни коров пасли?
  Ну, парням, не парфюм нужен был.
  Понятно.
  Они хозяйкой интересовались.
  Я же за парфюмом пришел..."
  Вдруг, слышу.
  Бенджамина шумит.
  Кричит на своих коров:
  "Зачем воротились?"
  "Как же коровам было не воротиться? - Батрак подхалим отвечает за коров. - Прибежала собака.
  За копыта коров кусала.
  Бедненькие коровки домой сразу поскакали".
  
  "Тогда я одна спать пойду, - голосок Бенджамины грустный-грустный.
  Пропали из голоса чувства. - Сбежал от меня красавчик империец диверсант.
  На здоровье ему!" - Бенджамина вернулась в дом.
  Легла спать.
  Скоро заснула.
  Сон ее прерывистый.
  Беспокойный сон.
  Я на цыпочках прошел мимо кровати Бенджамины.
  Хозяйка разметалась поверх одеяла.
  Прекрасная в своей ночной наготе.
  Я флакон с самым пахучим парфюмом нашел.
  Облился духами с ног до головы.
  "Зачем я в навозе валялся?"
  На ботинки изрядно вылил.
  Перестали ботинки пахнуть армейским имперским гуталином.
  "Теперь никто по запаху не определит, что я империец", - я побежал к реке.
  Новый плот связал.
  Но передумал плыть на другую сторону.
  Там меня бомжи философы поджидали.
  У костра философствовали.
  Я в камышах спрятался.
  Пиявок с себя снимаю.
  Жду, когда Бенджамина в погоню за мной бросится.
  Бенджамина проснулась.
  Носом потянула:
  "Кто-то мои самые дорогие духи украл.
  На себя вылил.
  Наверно, империйский диверсант безобразничает.
  Ему мои духи нужны были. - Бенджамина вскочила с кровати. - Не стану одеваться.
  Ночью никто мою наготу не заметит". - Бенджамина за мной бросилась в погоню.
  На что она рассчитывала?
  Одна.
  Без оружия.
  Голая.
  Думала имперского воина тонкими ручками задушить?
  Или рассчитывала, что девичья нагота - лучшее оружие?
  Бенджамина до реки добежала.
  Плот увидела:
  "Имперец диверсант на другой берег уплыл".
  Никакой фантазии у девушки.
  Как же я мог уплыть, если плот остался?
  Бенджамина на плот запрыгнула.
  Шестом оттолкнулась.
  Плот качнулся.
  Мягко отправился по течению.
  "Бенджамина, - я из болота вылез. - Я тебя обманул.
  Но - с другой стороны - я свою часть договора выполнил.
  Я три дня твоих коров пас породистых.
  Ни одной не упустил".
  "Я знаю", - Бенджамина шестом до дна реки уже не может достать.
  "Постарайся не попасть в лапы бомжей, - я кричу. - Бомжи философствуют.
  А там, где философия, там - вино и разврат.
  Вино у бомжей есть.
  Разврата нет.
  Потому что девушек у тех бомжей нет.
  А ты голая им в руки плывешь".
  "Я постараюсь", - Бенджамина улыбнулась в ночи.
  "Не сомневаюсь, Бенджамина.
  Лучше тебя тебе никто не поможет.
  Всего хорошего".
  "Империец диверсант", - Бенджамина жалобно прокричала.
  Что она хотела сказать мне?
  Рассказала бы, где клад зарыт?
  Но тайна ушла вместе с Бенджаминой.
  Налетели на плот злые зубастые крокодилы.
  Плот зубами в щепки перемололи.
  Бенджамина чубурах в реку.
  Тут ей и лютая смерть приключилась.
  Бенджамину съели крокодилы.
  "Поминай, как ее звали, - я головой покачал. - Хорошо, что я на плоту не поплыл".
  Я скрестил руки на груди.
  Затем опустил руки.
  Выбрался на большую дорогу.
  Дорогу к дому...
  
  Утром меня остановил военный жухрайский патруль.
  "Мил человек.
  Ты, случайно, не имперский шпион диверсант?
  Лейтенант и капитан дали на шпиона наводку.
  Сбежал имперский диверсант.
  Голый.
  Ты тоже голый".
  "Нет, жухраи.
  Вы ошибаетесь.
  Я не диверсант.
  Мои ботинки не пахнут гуталином.
  У имперцев рядовых сапоги и ботинки гуталином пахнут". - Я рукой голограмму свою военную прикрыл.
  "Да!
  Твои ботинки не пахнут гуталином.
  Твои ботинки пахнут нашими жухрайскими отечественными духами.
  Ты не имперский засланный диверсант".
  "Нюхайте!
  Нюхайте мои ботинки! - Я наслаждался моментом. - Ничего, кроме дорогого парфюма не унюхаете".
  "Путник!
  Не издевайся над нами".
  "А я буду издеваться".
  "Ах, так.
  Тогда ботинки снимай!"
  "Как?
  Что? - Я почувствовал, что земля из-под ног уходит. - Не сниму я ботинки.
  Без ботинок мои ноги голые будут".
  "Снимай, снимай ботинки, - патрульные на меня бластеры наставили. - Ты мог ботинки парфюмом дорогим сбрызнуть.
  Но ноги все равно будет нести запах гуталина".
  "Ни за что!" - Я закричал.
  Проклинал свою глупость.
  
  "За что! - Патрульные быстро меня разложили на дороге.
  Ботинки с меня сняли.
  Стали мои ноги нюхать. - Остаточный запах гуталина на ногах.
  Ты - имперский диверсант!
  Мы тебя поймали".
  "Сначала удержите меня, - я вывернулся. - Я потный и голый.
  Были бы ботинки, вы бы за них могли меня удержать.
  А так ваши руки соскальзывают с меня". - Я побежал по дороге.
  
  Патрульные бросились за мной.
  Один даже на шее повис.
  Но я его легко сбросил.
  "Ты слишком живой", - патрульные тяжело дышат.
  "Так и так.
  Не бегите за мной".
  "Боимся!
  Диверсант имперский!
  Если мы тебя не поймаем, то наш начальник нас саблей изрубит".
  "Нет!
  Не поймаете меня.
  Теперь я без ботинок.
  Словно ветер над дорогой порхаю!"
  Играем в догонялки.
  У меня молодость и сила.
  У патрульных страх умереть.
  Даже догонять меня стали патрульные.
  Я ноги об острые камни сбил.
  Спотыкаюсь.
  "Диверсант!"
  "Да, враги жухраи".
  "Ты уже спотыкаешься!
  Чуешь беду?"
  "Ваше горячее дыхание на своей шее чувствую".
  "Мы уже тебя почти догнали, диверсант".
  "Да!
  Вы лучше меня, жухраи".
  "Нет!
  Не утерпим.
  Скрутим тебя и побьем.
  Когда поймаем..."
  Жухраи через несколько метров на плечах моих повисли.
  Я рухнул.
  Тяжелые патрульные.
  Отъелись на деньги жухрайских налогоплательщиков...
  
  Патрульные на мне елозят.
  Связать меня хотят.
  "Имперский диверсант!
  Лучше мы тебя боевыми кинжалами посечем!"
  "Плохо мне", - я простонал.
  Но тут моя левая рука нащупала камень.
  Правая рука наткнулась на подкову.
  "Время - собирать камни, - я обрадовался.
  Камнем размозжил патрульному голову. - Подкова - на счастье!" - Я подковой убил второго патрульного.
  Сбросил их с себя.
  Мертвые мне за плечами не нужны.
  Я вырезал у патрульных их военные голограммы.
  Натянул на себя жухрайское обмундирование.
  Бластер на пояс повесил.
  "Теперь меня от настоящего жухрая не отличить", - я гордился собой.
  Я набрал дров у дороги.
  Наклал целую гору.
  Развел огонь.
  Спалил жухрайских патрульных.
  Их пепел по ветру развеял.
  "Улики сгорели!"
  Спокойно добрался до жухрайской военно-космической базы.
  "Пароль?" - Часовой пытался меня остановить.
  "Пароль?
  Пароль - на горшке сидел король. - Я пошутил. - Пропускай!
  Я - жухрай!" - Я кусок кожи с голограммой жухрайского патрульного предъявил.
  "Ого! - Часовой удивился. - Кагоцел.
  Ты с себя кожу содрал".
  Часовой назвал меня по имени убитого патрульного.
  "Сработало, - я ликовал.
  Направился к штабу жухраев: - Военный! - Я остановил жухрая. - Когда первый рейс на войну?
  Я желаю воевать с ненавистными мне имперцами".
  "Молодец, жухрай! - Военный меня облобызал.
  Пощекотал пушистыми усами. - Беги!
  Успеешь на космолинкор.
  Он отправляется через пять минут.
  Как раз в бой попадешь!"
  
  
  ГЛАВА 682
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
  "Спасибо, военный", - я помчался на космолинкор.
  "Одежда вызывает часотку, - я почувствовал жутчайший зуд. - На линкоре разденусь".
  Я успел забежать по трапу.
  За мной трап подняли.
  "Когацел!
  Ты направляешься в третью роту почетного дивизиона", - жухрай капитан схватил меня за руки.
  "Ага!
  Только в туалет схожу", - я вырвался из рук жухрая.
  Долго искал убежище на жухрайском космолинкоре.
  Наконец, спрятался за ящиками с углем.
  С наслаждением сбросил с себя всю одежду!
  
  Проснулся я от страшного удара.
  Меня подбросило.
  Я ударился головой о перегородку.
  "Сирены гудят.
  Красные огни мелькают.
  Кажется, что наши, имперцы, подбили жухрайский космолинкор. - Я одновременно - ликовал и боялся. - Меня может миной зацепить".
  Я сжался в комок.
  Через некоторое время раздались ужасные вопли.
  "Имперская космодесантура пошла на абордаж, - я догадался. - Начнется резня".
  Жухраи долго сражались с нашими на ножах.
  "Ножи и сабли", - я прислушался к крикам раненых.
  Затем крики стали утихать.
  Вдруг, я почувствовал, как меня тащат за волосы.
  "Братцы!
  Помилосердствуйте! - Я завизжал! - Я - свой!
  Я - империец!"
  "Жухрайский диверсант ты.
  А не империец!"
  "Вот моя голограмма".
  "Ага!
  Голограмма!
  Когацел.
  Жухрайский патрульный". - Наши захохотали.
  "Не мое это.
  Я из жухрайского плена бежал.
  Я разведчик в тылу врага.
  Видите, что я голый.
  Я с Натуры.
  Натура - наша, имперская".
  "Каждый может штаны снять.
  Отсутствие штанов не доказывает, что ты наш".
  "Вот моя настоящая голограмма!" - Я свою имперскую голограмму показал.
  "Мутный ты, парень.
  Бетховен!
  В штабе округа разберутся".
  "В штабе округа?" - Мне стало плохо.
  В штабе округа сначала пытают.
  Меня отправили в штаб округа.
  
  "Ты говоришь, что ты наш, - в штабе округа меня пытать начали. - Наш, да не наш.
  Императора нашего предал.
  К жухраям переметнулся".
  "Я в разведке боем был.
  Полковник Пиперазин меня и моих сводных сестер - Ижебергинга и Валеусталька - отправил в тыл врага.
  К жухраям нас отправил.
  Я должен был добыть у жухраев бластер нового поколения".
  "Добыл?"
  "Не добыл".
  "Может быть ты, Бетховен, враг?
  Тебя перевербовали?
  Теперь ты на жухраев работаешь?
  Хочешь добыть наш, имперский, бластер последнего образца..."
  "Наш бластер последнего образца двенадцать лет назад был изобретен.
  Не новейший уже бластер".
  "Много ты знаешь для рядового, Бетховен".
  "Рядовой должен знать все.
  Чтобы генералу подсказывать".
  "Где твои сводные сестры?
  Ты их жухраям продал?
  В жухрайский бордель?"
  "Мои...
  Сводные сестры Ижебергинга и Валеусталька?" - Я кусал губы.
  Я понимал, что нельзя говорить, что Ижебергинга и Валеусталька стали женами жухрайских офицеров.
  Нас назовут сообщниками.
  Ведь Ижебергинга и Валеусталька совершили преступление.
  Они стали женами жухрайских офицеров.
  Мои сводные сестры взяли в мужья врагов...
  
  Через трое суток допросов в штабе бригады Галактического Имперского Юго-Восточного Округа Седьмой Префектуры вынесли решение.
  "Бетховен.
  Рядовой Бетховен.
  Полковник Пиперазин не подтвердил.
  Не подтвердил твое участие в спецоперации.
  Он уже ничего не подтвердит.
  Полковник Пиперазин..."
  "Полковник Пиперазин убит?" - Я схватился за сердце.
  
  "Нет.
  Полковник Пиперазин не убит.
  Он удачно женился.
  Взял в жены престарелую богатую.
  Вдову.
  И ушел в отставку".
  "Но...
  Если полковник Пиперазин жив...
  Даже, если он в отставке, то может сказать..."
  "Ничего полковник Пиперазин не скажет, - капитан Шахерезад наклонился ко мне. - Полковник не дурак.
  Он не будет рисковать своей женитьбой.
  Ведь все сказанное, может быть использовано против его чести.
  А богатая престарелая вдова не любит мужей без чести".
  "Дон капитан, - я с трудом разлепил распухшие губы.
  Капитан меня пытал - бил расческой по губам. - Можно вопрос?"
  "Да.
  Перед смертью не напросишься, рядовой.
  Задавай, Бетховен..."
  "Могу я сейчас взять в жены какую-нибудь богатую вдову?
  Чтобы меня не больше не пытали.
  И не допрашивали.
  Какую-нибудь вдову чиновника из Тайной Канцелярии".
  "Все вдовы чиновников из Тайной Имперской Канцелярии расписаны на много лет вперед.
  На них очередь.
  И в очереди стоят знатные командиры.
  Ты же, Бетховен, рядовой".
  "Но я молодой и красивый.
  У меня стать..."
  "Стать у него, - капитан заворчал. - Но мне интересно даже. - Капитан ввел в голограф мои данные, как жениха. - Бетховен.
  Даже на твою красоту...
  Даже на твою стать...
  Компьютер показывает, что твоя очередь подойдет только через десять лет.
  За это время ты потеряешь свою красоту.
  Твоя стать сгорбится.
  Твое достоинство усохнет.
  Нет у тебя шансов, Бетховен". - Капитан наблюдал за мной из-под ресниц.
  "Ресницы у тебя, гер капитан, длинные.
  Бархатные ресницы".
  "Бетховен, - Капитан вздохнул. - Здесь камеры.
  Я не могу поддаться на твое обаяние.
  Я чувствую на себе твой взгляд, - капитан смотрел в пол. - Я даже предложил бы тебе кофе.
  Или еще что-нибудь предложил бы.
  Но должен молчать.
  Сжимаю губы и молчу".
  
  "Долго молчать будем?" - Я спросил через пять минут.
  "Послушай, рядовой Бетховен, - капитан вздохнул.
  Мягко сказал. - Я не хочу тебе мешать жить.
  Я бы мог прилететь в другое время.
  Но на тебе висит слишком много преступлений.
  Измена нашему Великому Императору...
  Невыполнение боевого задания.
  Ты же не принес от жухраев бластер нового образца.
  И еще ты - неизвестно чем занимался у жухраев.
  Возможно, что тебя перевербовали.
  Поэтому тебя ждет трибунал".
  "Скажи трибуналу, месье капитан, что я его не жду".
  "Меня возмущает твоя теплая улыбка, Бетховен.
  Твое обаяние можно даже пощупать.
  Большинство мужчин улыбнулись бы тебе в ответ.
  Большинство офицеров похвалили бы твой мягкий тон.
  Но...
  У многих офицеров нет столь большого опыта общения с врагами, как у меня.
  Я знаю о врагах все.
  Особенно о тех, кто хочет от меня что-то получить.
  Я обещаю.
  Я тебя еще неприятно удивлю, рядовой Бетховен". - Капитан почему-то обозлился на меня.
  Военный трибунал назначен через три дня.
  В штабе округа решили, что трибунал должен быть показательным.
  Поэтому пригласили много важных особ!
  Еще бы...
  Судят перебежчика.
  Дезертира.
  Уклониста.
  И просто лентяя.
  
  Я отчаялся.
  Лежал на кровати.
  Смотрел в потолок.
  "Бетховен! - лязгнул засов. - Подъем.
  К тебе посетительницы".
  "Посетительницы? - Я вскочил с кровати. - Ко мне?
  Приговорённому к смерти положена не только миска супа?
  Но еще и женщин дают побаловаться.
  Целых две штуки?"
  "Нет, братец", - в камеру вошли...
  Ижебергинга и Валеусталька...
  "Ижебергинга?
  Валеусталька? - Я рот раскрыл. - Вы?
  Вы пришли меня спасать?"
  "Мы пришли сказать тебе все, что о тебе думаем, наш сводный брат Бетховен".
  "Чтооо?
  Пришли просто сказать?
  Хоть бы кусок торта принесли".
  "Сладкое вредно!
  Особенно тем, кого ведут на казнь" - Ижебергинга и Валеусталька переглянулись.
  Заржали по-армейски.
  "Красивые девушки, а ржете, как солдафоны грубые", - я устыдил своих сводных сестер.
  "Бетховен, - Ижебергинга больно ущипнула меня за ухо. - Не оскорбляй девушек Имперской армии.
  Даже перед расстрелом не оскорбляй".
  "Подождите, подождите, сестрички, - я прищурился. - Вы - в чинах лейтенантов?
  Вам дали внеочередные воинские звания лейтенанток?
  Лейтенанток нашей Имперской армии?"
  "Да.
  Бетховен.
  Мы теперь лейтенантки.
  Мы привезли в Империю образцы новейших жухрайских бластеров и ракет "космос-астероид".
  За наш подвиг нас еще и наградили.
  Медали за "Боевые заслуги" видишь?"
  "Медалистки.
  Лейтенантки".
  "Встать, рядовой.
  Смирнаааа!"
  
  "Издеваетесь, сводные сестрички? - Я даже не подумал выполнить приказ вышестоящих по званию. - Я о вас все расскажу на трибунале.
  Расскажу, что вы стали женами лейтенанта жухрая и капитана жухрая.
  Вы отдали свои тела врагам".
  "Ха!
  Брат наш сводный!
  Мы уже доложили.
  Все рассказали.
  Как ты нас подстелил под жухраев.
  И доложили о том, что мы внедрились в жухрайские семьи.
  Теперь мы передаем жухрайские военные секреты.
  Нашим Имперцам докладываем...
  Чтобы нас не заподозрили наши мужья жухраи, нам дают немного нашей Имперской информации.
  Мы теперь двойные шпионки.
  Работаем на Империю и на жухраев.
  Всем хорошо!
  Все довольны!
  У нас и здесь мужья есть.
  И там мужья.
  Да.
  Мы провели разведку боем.
  Получили высочайшее разрешение нашей Тайной Имперской Канцелярии".
  
  
  ГЛАВА 683
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
  "Здесь?
  Мужья? - Мои ноги подкосились.
  Я сел на заплёванный пол.
  Зря я его сам заплевал. - Вы - двоеженки?"
  "Ага!
  Мы работаем на два фронта.
  Во всех смыслах, - Ижебергинга и Валеусталька захихикали. - Мы с Натуры.
  Бетховен!
  Ты наш сводный брат.
  Мы тебе помогали.
  Прислуживали тебе и твоему отцу.
  Думали, что другой жизни у девушек не бывает.
  Ты и твой отец над нами издевались.
  Ты свысока смотрел на нас.
  Ты презирал нас.
  Потому что мы девушки.
  Все парни с Натуры свысока смотрят на натурщиц.
  Потому что вас, парней, в двадцать раз меньше чем девушек.
  Но это только в Конфедерации Префектур Галактик Натура.
  В других местах, оказалось, что девушек бывает и в двадцать раз меньше, чем парней.
  Мы сошли с ума от счастья.
  Сразу на нас все доброе навалилось...
  Но мы об этом уже говорили тебе, Бетховен.
  У нас все прекрасно!"
  "Вы пришли к приговоренному только для того, чтобы унизить меня.
  Чтобы втоптать в грязь..."
  "Ты унижал нас, Бетховен.
  Втаптывал в грязь.
  И считал это нормальным.
  Теперь ты чувствуешь на своей шкуре.
  И недоволен...
  Что от тебя ждать, высокомерный натурщик".
  
  "Я вас сейчас задушу, - я вскочил.
  Хотел наброситься на сводных сестер. - Мне уже все равно!"
  Но сестры поняли вкус войны.
  "Стоять, рядовой.
  Бетховен!
  Смирнааа!" - Ижебергинга скомандовала.
  "Ты уже выработала командирский голос, Ижебергинга", - я заскрежетал зубами.
  "Сто отжиманий от пола, рядовой", - Валеусталька тоже скомандовала.
  Я с трудом сделал пять отжиманий:
  "Все, госпожи лейтенантки.
  Больше нет сил отжиматься".
  "Встать, рядовой Бетховен.
  По камере...
  Шааааахом...
  Аршшшш".
  Ижебергинга и Валеусталька и хохотали надо мной.
  Я же маршировал по камере.
  Мои сводные сестрички ушли.
  Я продолжал маршировать.
  Маршировал, потому что команды "отставить маршировать" не поступило.
  Утром мои ноги задеревенели.
  Меня на носилках понесли на трибунал.
  Фельдшер вколол мне фаломизипатин.
  Ноги моги размякли.
  Но все остальное задеревенело.
  Я не слушал, что говорит космопрокурор военный.
  Зачем слушать, если за меня все равно решили.
  Да и космопрокурору не нужно мое внимание.
  Красноречие прокурора направлено на высоких гостей.
  "На основании вышесказанного..." - До меня донеслось через туман сознания.
  "Папа!
  Хочу!
  Хочу!" - Тонкий визгливый голосок перебил красивую концовку речи космопрокурора.
  Космопрокурор сразу замолчал.
  "Дон космомаршал Мазерати.
  Что хочет ваша прекрасна дочка Гала? - ведущий трибунала полковник Шматко вежливо спросил. - Все к вашим услугам, месье Мазерати.
  И к услугам несравненной прекрасной Гала".
  "Доченька...
  Гала!
  Что ты хочешь?
  Подожди.
  Сейчас шпиона расстреляют.
  И я дам тебе, что ты хочешь".
  
  "Хочу!
  Хочу! - Тонкий голосок требовал. - Его хочу!"
  Я с недоумением поднял взгляд.
  "Девушка с утончённым бледным лицом, - я отметил. - Левая бровь дергается.
  Наверно, истеричка.
  Но истеричек не бывает в семьях космомаршалов.
  Истеричек в богатых семьях называют утонченными натурами".
  "Но доченька, - космомаршал засюсюкал. - Зачем тебе военный преступник".
  "Его!
  Его хочу!
  Он голый и смешной!"
  "Я не голый.
  Я с Натуры! - У меня вырвалось. - На Натуре не носят одежды.
  Поэтому мы стараемся не употреблять слово "голый".
  Мы говорим - без одежды".
  "Я же говорила, что он смешной", - дочка космомаршала залилась нервным смехом.
  Я вытаращил глаза.
  "Космомаршал, - я не мог даже мычать. - Тот космомаршал, которого я нечаянно отпустил из плена.
  Из жухрайского плена.
  Космомаршал висел в подвале.
  Жухрайка Моревна его на цепи подвесила.
  И пытала его каждый день".
  "Тыыыыыыы? - Космомаршал Мазерати тоже узнал меня.
  Тоже вытаращил глаза. - Ты спас меня из плена.
  Из жухрайского плена.
  Меня пытали.
  Каждый день пытали.
  Жухрайка Моревна подвесила меня на цепи.
  И втыкала иголки...
  Сюда втыкала.
  Сюда и сюда", - космомаршал Мазерати снял форменные штаны.
  Показывал пальцем, куда ему жухрайка Моревна втыкала иголки.
  Все вежливо охали и ахали.
  "Дон космомаршал Мазерати..." - Я проблеял.
  "Сынок, - космомаршал подбежал ко мне.
  Обнял.
  Тискал.
  Прижимал к себе. - Я и не думал, что свидимся.
  Прихожу на трибунал.
  Дочку свою Гала привел насладиться зрелищем.
  Гала изучает поведение преступников перед казнью...
  А тут ты...
  Спаситель мой!
  Герой!"
  
  "Хочу его", - Гала подошла.
  Тыкала в меня пальчиком.
  "Бетховен?"
  "Да, ваше превосходительство космомаршал Мазерати".
  "Нравится тебе моя дочь Гала?"
  "Дочь?
  Гала? - Я понял, что удача задела меня хвостом. - Очень!
  Она очень Гала!"
  "Тогда - совет вам да любовь, - космомаршал прослезился.
  Отлепился от меня.
  Подтолкнул свою дочь. - Обнимитесь.
  Поцелуйтесь на счастье".
  "Спасибо, папа", - дочка космомаршала отбросила выбившиеся волосы за спину.
  И засосала мои губы.
  "Мусью космомаршал Мазерати, - космопрокурор прокашлялся в кулак. - Если вы собираетесь узнать о преступнике Бетховен, то лучшего времени не будет".
  "Преступник? - Космомаршал возопил.
  От его голоса слетел голограф со стола. - Кто преступник?
  Рядовой Бетховен?
  Мой зять...
  Тот, кто спас меня...
  Не может быть преступником.
  Тот, кто спас командира, тот - герой.
  И, вообще, космопрокурор, - космомаршал Мазерати понизил голос до шепота. - Меня поражает твоя грубость.
  И глупость поражает.
  Я принял мгновенное решение.
  Лишаю тебя глупости и грубости. - Глаза космомаршала сверкнули. - Моя дочь - всего лишь ребенок.
  И бережное отношение к ней окупится".
  "Виноват!
  Исправлюсь, - космопрокурор побледнел. - Гер космомаршал Мазерати.
  Меня бросило в дрожь от быстроты, с которой ты произвел расчеты.
  И понял, что рядовой Бетховен - не предатель, а - герой!
  Пригласите меня на свадьбу вашей милейшей дочки Гала и героя Бетховена?"
  
  "Все приглашены на свадьбу моей дочки и героя Бетховена", - космомаршал Мазерати великодушно махнул рукой.
  На этом военный суд надо мной закончился.
  Гала повисла у меня на руке.
  Я постепенно пришел в себя.
  Подумал:
  "Я - избранный.
  Мое величие заметили!
  Напрасно!
  Ох, напрасно мои сводные сестрички Ижебергинга и Валеусталька издевались надо мной...
  Глупые..."
  Утром дочка космомаршала Гала сообщила отцу за завтраком.
  "Он мне нравится".
  И я понял, что между "хочу" и "нравится" есть огромная разница.
  Хотеть можно, что угодно.
  А понравиться может только одно...
  Перед свадьбой космомаршал позвал меня к себе в кабинет:
  "Бетховен.
  Ты себя показал со всех сторон.
  Положительно показал.
  Меня спас из плена.
  Мою дочку спас от хандры.
  Я тебе жалую внеочередное воинское звание лейтенанта!".
  "Дон космомаршал, - я встал на колени.
  Космомаршал опустил мне на голову ладонь.
  Перебирал мои прекрасные волосы. - Для меня огромная честь.
  Из рядовых сразу в космолейтенанты.
  Многие ветераны боевых космодействий выходят в отставку в чине сержанта, или даже рядового...
  А я уже...
  И все с вашей милостью...
  Но, гер космомаршал Мазерати..."
  "Называй меня папа".
  "Папа космомаршал Мазерати...
  Я - в первую очередь - забочусь о репутации семьи.
  Что скажут гости на свадьбе?
  Дочка космомаршала выходит замуж за какого-то лейтенантика?
  Лейтенантом из космоакадемии выпускают".
  "Ты прав, зять, - космомаршал похлопал меня по правому плечу. - Я сразу не догадался.
  А ты уже о чести нашей семьи заботишься.
  Поздравляю с повышением... капитан Бетховен".
  Так я стал капитаном.
  За боевые заслуги.
  Заслужено меня произвели в капитаны.
  И сразу космомаршал Мазерати вручил мне звезду Почётного Имперского Космолегиона.
  Я пригласил на свадьбу Ижебергингу и Валеустальку.
  Прислал им приглашение от имени космомаршала Мазерати.
  Мои сводные сестры Ижебергинга и Валеусталька даже не догадывались, кто жених.
  А когда увидели меня...
  "Смирнааа, лейтенантки, - я скомандовал. - Вокруг меня, шаааагоооом...
  Марррш!"
  И мои сводные сестрички - лейтенантки Ижебергинга и Валеусталька - строевым шагом прошлись по залу.
  Порадовали гостей.
  Еще бы!
  Две лейтенантки молодые.
  С Натуры...
  Без одежды.
  Шагают.
  Высоко поднимают ноги.
  Космомаршал Мазерати хохотал до слез.
  "Ижебергинга и Валеусталька... - Я отвел своих сводных сестричек в сторонку. - Теперь поняли, что я - главный.
  На Натуре парни всегда лучше, чем девушки".
  "Да!
  Дон капитан Бетховен.
  Братец...
  Мы осознали свою ошибку.
  Раскаиваемся".
  "Служите мне верно, как и раньше служили, Ижебергинга и Валеусталька.
  И я о вас не забуду..."
  "Рады стараться, монсиньор капитан Бетховен".
  "Вы раньше служили мне по душе.
  Теперь будете служить по Уставу!"
  "Слушаемся!"
  
  Я же служил в штабе округа.
  Вскоре дослужился до космополковника.
  А потом стал космогенералом.
  Космомаршал нашел мне почетную и не опасную службу.
  И вот я генерал - хозяин аналитического отдела по защите нашего Великого Императора!
  Слава Императору!
  
   - Слава Императору! - Бонни и Джейн радостно подхватили.
   - Теперь можете быть свободны, сержантка и медалистка.
   - Дон космогенерал Бетховен...
   - Я же сказал.
  Для конспирации называйте меня дядюшка Халва...
   - Дядюшка Халва... - Джейн смотрела в глаза командиру. - На Натуре каждый с детства учится владеть ножом.
  Мы знаем, что наши натурщики самые лучшие мастера кинжала.
  Гер космогенерал...
  Дон космодядюшка Халва...
  Покажите нам свое умение.
  Мы уверены...
   - Знаете, с какой стороны подойти к натурщику, - космогенерал шутливо погрозил Джейн пальцем. - Я с радостью...
  Тем более что никто объективнее не оценит мастера ножа, чем мои соотечественники.
  Смотрите, сержантка и медалистка.
  Но не запоминайте.
  Все равно вы не достигнете высот мастера кинжала.
   - Мы даже и не мечтаем, - Бонни пролепетала.
   - Мой кинжал, - на ладони космогенерала появился кинжал.
   - Генеральский кинжал, - Джейн и Бонни сразу оценили. - Заточка оригинальная.
   - О заточке я потом расскажу, - космогенерал сжал ладонь.
  Кинжал исчез.
  Космогенерал присел за стол.
  Делал вид, что рассматривает карту Империи.
   - Дон... дядюшка Халва, - через три минуты Бонни не выдержала.
  Джейн от нетерпения притоптывала. - Где...
  Где кинжал?
   - Летает, - космогенерал усмехнулся в усы.
   - Летает? - Джейн проблеяла. - Но уже больше трех минут.
   - Это не рекорд.
  Рекорд - восемь минут.
   - Восемь минут, - Джейн и Бонни переглянулись. - Не может быть.
  
   - Подчиненные должны безумно доверять своим начальникам.
   - Мы вам доверяем... дядюшка Халва.
  По Уставу доверяем.
  А по жизни...
   - По жизни, - космогенерал потирал руки. - По жизни проверяйте, сержантка и медалистка.
  Кинжал сейчас летает.
  Я уже об этом доложил.
  Нет...
  Не доложил.
  Докладывают подчиненные своим командирам.
  Я поставил вас в известность.
  То же не то...
  Вообщем, сказал...
  Я с детства добивался особого полета кинжала.
  Моим мастером был непревзойденный Хинзмараули.
  Мастер Хинзмараули свои лучшие достижения с кинжалом имел, когда напивался алкоголя.
  Но я не пью...
  Запомните, сержантка и медалистка.
  Даже не пытайтесь меня споить...
  В детстве я решил, что мой кинжал будет находиться в полете рекордно долго.
  Я менял угол вращения кинжала.
  Учитывал силу ветра.
  Обязательно нужно смотреть на стены.
  На деревья.
  На людей.
  На любые препятствия.
  Воздушная волна от вращения кинжала отражается от разных поверхностей под разными углами.
  На примере я скажу об этом своем кабинете.
  Я изобрел полет кинжала на его же ресурсах.
  Начальный толчок даю я.
  Это понятно.
  Дальше кинжал подпитывает сам себя.
  Воздушная волна поддерживает кинжал.
  Затем поднимает его
  Волна отражается от стены.
  И подлетает под падающий кинжал.
  Он еще вращается.
  Его же волна дает ему новый импульс.
  Кинжал начинает вращаться быстрее.
  Раскаляется.
  Раскаляет воздух вокруг себя.
  Теперь кинжал находится в воздушном теплом шаре.
  Заодно острые струи воздуха затачивают кинжал.
  Изменяется аэродинамика.
  Кинжал смещается.
  За ним смещаются воздушные вихри.
  Возникает невидимое маленькое торнадо.
  Оно вовлекает кинжал.
  Несет его дальше.
  И так...
  И тому подобное. - Космогенерал вытянул руку.
  Подставил ладонь.
  В ладонь нежно опустился кинжал. - Горяченький.
  И еще более острый.
  Семь минут и тридцать одна с половиной секунды.
  Вы, сержантка и медалистка, своими телами внесли дополнительные коэффициенты.
  Ваши тела...
  Выпуклости.
  Впуклости.
  Все образовывало новые зоны для препятствия воздушных потоков.
  Поэтому кинжал не дотянул до восьми минут полета.
   - Потрясающе, - Бонни завизжала.
  Повисла на шее космогенерала. - Дядюшка Халва!
  Ты - настоящий мастер!
   - Обалдеть, - Джейн с другой стороны обняла космогенерала. - Ты - настоящий мастер кинжала с Натуры!
  
   - Приятно, когда видишь единомышленников, - космогенерал снял с себя Бонни и Джейн. - А еще лучше - единомышленниц! - Космогенерал добродушно улыбался.
  Но Бонни и Джейн от него не отставали.
   - Дон космогенерал...
  Дядюшка Халва...
  Можно за тебя подержаться?
  За мастера?
  Мы - только за руки.
  Никогда не держались за руки мастера с Натуры.
  И никогда не прикасались к космогенералу...
   - Я - ваш командир...
   - Ну, пожалуйста, господин дядюшка Халва! - Джейн и Бонни приложили ладошки к грудям.
   - Разве что...
  В виде исключения.
  Можете подержать меня за руки. - Космогенерал явно был польщен.
   - Спасибо!
  Для нас - огромная честь, - Бонни повисла на левой руке космогенерала.
   - Расскажем кому - не поверят, - Джейн схватила правую руку генерала.
   - Так, так, так, - в комнату величественно вплыла полковник. - Разврат на рабочем месте.
   - Гала, - космогенерал проблеял.
  Выдернул ладони. - Мои подчиненные.
  Сержантка Джейн.
  Медалистка Бонни.
  Я их подготавливаю к заданию.
  А не то, что ты подумала.
  
   - Милый, - полковничиха потрепала космогенерала за щеку. - Ты оправдываешься не слишком разумно.
  Ты - голый.
  Девушки голые.
  Сразу видно, что они тоже с Натуры.
  Я привыкла к тому, что ты не носишь одежду.
  А девушки...
   - Мы - особые пехотинки, - Джейн представилась.
   - Прибыли в распоряжение дона космогенерала... дядюшка Халва, - Бонни выпятила грудки.
   - Груди у тебя стремительные, - полковничиха наклонила головку к правому плечу. - Увеличиваются...
   - Осмелюсь доложить, миледи полковничиха Гала.
  У меня груди увеличиваются от волнения.
   - Положительная черта, - жена космогенерала Гала опустила ладонь на левую грудь Бонни. - Очень полезное свойство для армии.
  
   - Гала!
  Любимая моя! - космогенерал процедил сквозь зубы. - Джейн и Бонни - не игрушки.
  Они не продаются.
   - Отвратительный ты муж, - дочка космомаршала оценивающе посмотрела на космогенерала.
  Он съежился под ее ледяным взглядом. - Разве я тебя спрашивала?
  Разве я тебя о чем-то спросила?
   - Твои слова, полковник Гала, кажутся мне более опасными, чем угрозы, к которым я уже приготовился, - космогенерал подхалимски улыбнулся. - Ты так хорошо держишь всех нас в руках.
  Ты так спокойна, красавица моя.
   - Ты так похож на моего отца, - полковничиха сдавалась. - Хотя я отдала бы все, чтобы не видеть твое унижение.
  Меня уже трясет.
  То ли на нервной почве...
  То ли от злости.
  Мои внимательные глаза ничего не упустили.
  Злость.
  Просто злость.
  И больше ничего.
  Я не боюсь никого, Бетховен.
  Никто ничего плохого мне не сделает.
  Но я знаю людей достаточно хорошо, чтобы сделать им больно.
  Так что я не похожа на фею.
   - Любимая моя красавица, - космогенерал поцеловал руку жены. - Можно сержантка и медалистка покинут нас?
   - О, Бетховен, - госпожа полковник опустила глаза. - Ты загорелся.
  Когда я вошла, ты был совершенно спокоен.
  Значит, ты загорелся на меня.
  Я ни капли не ревную тебя поэтому.
   - Да, Гала!
  Я каждый раз загораюсь на тебя.
   - Оно и видно, Бетховен!
  Я тебя держу за то, что ты искренне меня хочешь.
  И любишь.
   - По-другому быть не может, моя полковник, - космогенерал расслабился.
   - Девочки, - Гала дружелюбно произнесла. - Можете быть свободны.
  Еще встретимся.
  Мне нужны подружки, которые носят шикарные дорогие модельные сапожки от "Ферче и Каплана".
  У вас - превосходный вкус! - Дочка космомаршала похлопала Бонни по попке.
  
   - Джейн?
   - Да, Бонни!
  Подружки поднимались на лифте.
   - Я, кажется, понравилась полковничихе.
   - Очень!
  Бонни!
  Ты всем нравишься!
   - Нет!
  Джейн!
  Ты всем нравишься!
  Ты больше, чем я понравилась дочке космомаршала.
  Ты настолько красивая, Джейн, что дочка космомаршала боялась на тебя смотреть.
  Боялась ослепнуть!
   - Бонни! - Джейн обняла Бонни! - Ты - самая лучшая подруга!
   - Нет, Джейн!
  Ты - самая лучшая подруга!
   - Выходить из лифта будете? - Уборщица с ведром и шваброй влезла в кабину лифта. - Лифт остановился.
  А вы собой любуетесь.
  Голые бесстыдницы.
   - Тетенька...
   - Марш из лифта, - уборщица плеснула грязную воду под ноги Джейн и Бонни.
   - Грязь действует эффективнее, чем слова, - Джейн и Бонни выскочили.
   - Джейн?
   - Да, Бонни!
   - Мы не успели сказать уборщице, что мы не голые.
  Мы - без одежды.
  На нашей Натуре одежду не носят.
   - Бонни!
  Зачем ты мне это объясняешь? - Джейн пожала плечами. - Я же все знаю о Натуре.
  Мы знаем...
  Меня другое удивило...
   - Было и другое, Джейн?
   - Другое всегда бывает.
  Почему уборщица - человек?
  Почему не робот поломойщик?
  Кто пользуется ведром и половой тряпкой?
  Последний раз мы грязными тряпками мыли полы в нашей Натурщицкой гимназии...
   - Джейн? - Бонни приложила пальчик к носику.
   - Да, Бонни!
   - Я думаю, что уборщица - не уборщица.
   - Да ты что, Бонни? - Джейн раскрыла ротик. - Уборщица - уборщик?
  Она - мужчина в халате?
   - Нет.
  Джейн!
  Уборщица - охранница.
  Ведь лифт ведет в секретный аналитический отдел.
  Уборщица охраняет лифт.
  Она - замаскированная космодесантница!
   - Ух, ты!
  Бонни!
  Ты права!
  
   - Мы в подвале, Джейн.
  Нужно выходить по стрелкам.
  По стрелкам "exit".
   - Бонни!
  Ты должна быть дочкой космомаршала.
  Ты, а не Гала!
   - У меня кратковременное прозрение, - Бонни взяла Джейн за ручку. - Оно скоро пройдет.
   - От вас много не требуется, - какой-то грузчик вложил в руки Джейн коробку.
  Бонни дал ящик с мандаринами. - Отнесете в универсам.
   - Но мы не грузчики, - Бонни пропищала.
   - Бонни! - Джейн подмигнула подружке. - Никакой он не грузчик.
  Он - тоже охранник аналитического секретного отдела.
  Под видом грузчика.
  Правду я говорю? - Джейн поставила ящик на пол.
  Неожиданно распахнула халат на грузчике. - Бронебойный жилет космического образца.
  Пояс с гранатами.
  Космодесантный бластер.
  
   - Я - мальчик на побегушках, - мужчина побледнел.
  Быстро захлопнул халат. - Бронежилет...
  Бластер...
  Гранаты - для того, чтобы отпугивать мышей.
  Мыши в подвале огромные.
  И для борьбы с призраками бластер.
  Я боюсь призраков.
  С детства боюсь.
  Поэтому я против них вооружился.
   - Ври дальше, - Бонни похлопала грузчика по плечу. - Мы сами - военные.
  Довольные Джейн и Бонни с коробкой и ящиком продолжили путь.
  
  
  ГЛАВА 684
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
   - Первый, первый, - грузчик тотчас начал докладывать. - Меня раскрыли.
  Да.
  Сержантка и медалистка.
  Но я им ничего не сказал.
  Военную тайну не выдал.
  Нет.
  Они не предлагали мне цену.
  Думаю, что на гравилете улетят. - Грузчик возвысил голос. - Улетят, куда следует. - Грузчик минуту молча выслушивал своего собеседника.
  Кусал губы: - Нет, Красовский!
  Я позвоню космогенералу.
  Скажу, что ты меня запугиваешь. - Грузчик отключил связь.
  Не двигался с места.
  Глупо улыбался.
  Но его умные синие глаза сузились.
   - Покойся навеки, Красовский, - грузчик процедил сквозь зубы.
  
   - Бонни?
   - Да, Джейн.
   - Торговый большой.
  Я думаю, что нам не нужно относить коробку.
  И ящик...
  Охранник дал нам прикрытие.
   - Да, Джейн, - Бонн поставила ящик с мандаринами на скамейку. - Тяжелое.
  Дон космогенерал Бетховен дал нам задание.
  Мы летим к Жармионе.
  Ящик в задание не входил.
  И коробка не входила.
   - Бонни?
   - Да, Джейн.
   - Может быть, в коробке - бомба?
   - Бомба? - Бонни приложила ладошки к щекам.
   - Конечно, бомба в коробке.
  Коробка для чего коробка?
   - Коробка - для чего коробка? - Бонни заворожено повторила.
   - Коробка - для того, чтобы в нее прятать.
  Поэтому коробки закрывают.
  А прячут что?
  Прячут преступное.
  
   - Джейн?
   - Да, Бонни.
   - Мы взорвемся?
   - Нет!
  Мы не взорвемся!
  Бонни!
  Мы будем жить вечно!
   - Джейн!
   - Да, Бонни!
   - Почему у тебя голосок дрожит?
   - Ничего у меня не дрожит.
   - Теперь у тебя веко на левом глазу дрожит, Джейн.
   - У тебя руки дрожат, Бонни.
   - Откроем коробку?
   - Смысла нет открывать коробку.
  Бонни!
  Если в ней бомба, то ничего не изменится, если мы вскроем коробку.
   - Джейн?
  Может быть, в ящике не мандарины.
   - Не мандарины?
  В ящике?
  А что?
   - Гранаты.
   - Гранаты?!!
   - Да, Джейн!
  Под кожурой мандаринов спрятаны гранаты.
   - Бонни...
  
   - Работницы, - к Джейн и Бонни подошел толстый охранник. - Почему не несете ящики к продавцам?
  Отдыхаете?
  И почему без фирменных халатов?
  Голые, как селедки.
   - Мы бы ответили, что мы с Натуры, - Бонни пропищала.
   - Сказали бы, что мы не голые, - Джейн проблеяла. - На Натуре одежду не носят.
  Нам запрещено.
  Но мы не успеем.
  Не успеем сказать! - Бонни подпрыгнула.
  Схватила Джейн за руку.
  И завопила изо всех сил. - В коробке - бомба!
  В ящике не мандарины, а - гранаты!
  Спасайся, кто может!
  
  Джейн и Бонни понеслись к выходу.
   - Сохраняем спокойствие, - охранник завизжал. - Выходим без толкотни.
  Бомба в коробке...
  Гранаты в мандаринах сами по себе не взорвутся. - Охранник бросился за Джейн и Бонни.
  Началась паника.
  В дверях образовалась пробка.
  Кто-то уронил старичка.
  Старичок истошно кричал.
  Прижимал к груди корзину со страусиными яйцами:
   - Яйца!
  На мои страусиные яйца не наступайте...
  
   - Бонни, - Джейн на стоянке оглянулась. - Нам не на чем улетать.
  Космогенерал не дал нам денег на космотакси.
   - На автобусе сбегать глупо, - Бонни прижалась к Джейн. - На автобусах не сбегают.
   - Космогенерал Бетховен обещал, что за нас будет платить майорша Афродита.
  Где она?
  Майорша следит за нами.
  Брыльский следит за майоршей.
   - Нет их, - Бонни опустила прелестную головку.
  
  В это время майорша Афродита присела на скамейку.
  Открыла коробку.
  Затем начала шептать в микрофон:
   - Брыльский?
   - Я тебя вижу, Афродита.
  Что за паника?
   - Сержантка Джейн и медалистка Бонни подняли панику.
  Кричали, что в коробке заложена бомба.
  А под кожурой мандариновой спрятаны гранаты.
   - Ты проверяла, Афродита?
   - Проверяю.
  Ничего подобного.
  В коробке ботинки.
   - Может быть, ботинки взорвутся?
   - Я их просканировала.
  Ботинки обыкновенные.
  От "Карла Тризолини".
   - От "Карла Тризолини"? - Невидимый Брыльский вздохнул. - А размер какой?
   - Зачем тебе размер, Брыльский?
   - Мои ботинки...
  Того...
  Я бы с удовольствием взял от "Карла Тризолини".
   - Но это считалось бы воровством.
   - Не воровством, Афродита.
  Не воровство.
  Это конфискация.
  Нет.
  Ботинки - боевой трофей.
   - Девятый размер.
   - Девятый размер? - Невидимый Брыльский вздохнул тяжело. - У меня одиннадцать с половиной.
  Не подходят.
  Ты их...продай, Афродита.
   - С ума сошел, Брыльский?
   - Ботинки дорогущие.
   - Я тебя под трибунал военный...
   - Пошутил я, пошутил, - по голосу Брыльского не слышно раскаяния. - А мандарины?
   - Мандаринчиков захотел, Брыльский?
  Не ботиночки, так - мандаринчики?
   - Афродита!
  Я о гранатах.
  Под кожурой, действительно, гранаты?
  
   - Под кожурой мандарины.
   - Афродита?
   - Да, Брыльский.
   - Ты что?
  Ешь мандарины?
   - Провожу вкусовой тест.
  Вдруг, мандарины отравленные.
   - Нет, Афродита.
  Ты не тестируешь.
  Ты жадно жрешь мандарины.
   - Бонни!
  О девушках не говорят, что - жрет.
   - А где, Бонни и Джейн?
  Не упустим их?
   - Джейн и Бонни на стоянке.
  Оглядываются.
   - Вдруг, улетят?
   - Кто их к себе посадит в гравилет?
  Думай головой!
  Две голые девушки.
  Кому они нужны?
   - Афродита?
   - Да, Брыльский.
  Ты рассуждаешь, как торговка, а не как майорша.
   - Брыльский...
  Черная Дыра!
  Около Джейн и Бонни остановился шикарный космокатер.
  Кто-то все-таки решил подвезти наших подопечных. - Майорша Афродита отбросила недоеденный мандарин.
  Понеслась к выходу. - Пропустите!
  Космическая полиция! - Афродита пыталась протолкнуться сквозь толпу бушуюших паникеров.
  Разумеется, что никто не подвинулся, чтобы пропустить доблестную космополицию.
  Когда по-настоящеему страшно, тогда перестают бояться даже полицейских.
   - Военная смекалка, - майорша из бластера выстрелила в стекло.
  Нырнула в оплавленную дыру.
  
   - Девочки, - около Джейн и Бонни останвоился шикарный красненький спортивный космокатер.
  Относительно молодой пилот помахал рукой. - Вас подвезти?
   - Подвезти, - Джейн обрадовалась.
   - Подвези нас, - Бонни ушыбнулась. - Только мы не знаем, куда...
   - Зато я знаю, куда вас отвезу, - пилот не смутился. - У меня вилла около моря.
  Море.
  Солнце.
  Песок.
  Канарейки.
  Обезьяны.
  Пальмы.
  Кокосы.
  Танцы до утра.
  И фрукты.
   - Фрукты? - Бонни легонько толкнула локотком Джейн в бочок. - Джейн?
   - Да, Бонни.
   - Мы зря не покушали мандаринов.
  Из ящика.
   - Но под кожурой, возможно, спрятаны гранаты.
   - Джейн!
  Может быть, мы ошиблись.
  Не гранаты под кожурой.
  Под кожурой могли быть сладкие дольки.
  Ароматные дольки мандаринов.
   - Ароматные дольки мандаринов.
   - Девочки?
  Вы со мной? - Парень заметно нервничал. - Сейчас толпа вывалится из торгового центра.
  На стоянке все снесут.
   - Мы летим, - Джейн приняла решение.
  Подтолкнула Бонни к космокатеру.
  
   - Улетят, - майорша Афродита стиснула зубы. - Я не успеваю.
  Зачем потеряла время на болтовню?
  Болтала с Брыльским, как школьница. - Майорша остановилась.
  Присела, прицелилась.
  Ей пришла в голову спасительная мысль. - Попала. - Майорша с удовольствием отметила, как космокатер спортивный дернулся.
   Майорша спряталась за грузовой гравилет.
   - По мне стреляют, - пилот завопил. - Девки!
  От винта!
  Здесь оставаться слишком опасно! - Космокатер взвил в небо.
   - Бонни!
   - Да, Джейн.
   - Сумасшедший какой-то.
  Сначала предложил нас подвезти.
  Затем улетел.
  Чуть не покалечил тебя космокатером.
   - Я в порядке, Джейн.
  А ты?
   - Я более чем в порядке.
  Только злюсь на пилота.
   - Он уже улетел.
  На тех, кто улетел, злиться бесполезно.
   - Бонни?
   - Да, Джейн.
   - К нам на большой скорости приближается гравитонное такси.
   - Ого!
  Пустое. - Бонни подошла к гравилету.
  Дверь гостеприимно поднялась.
   - Бонни?
   - Да, Джейн!
   - На табло написано, что полет уже оплачен.
  До "Крошка Натали".
   - Майорша Афродита за нами прислала такси, - Бонни захлопала в ладошки. - Дон космогенерал Бетховен сказал...
   - Бонни?
   - Да, Джейн.
   - Гер космогенерал просил, чтобы его называли дядюшка Халва.
  Для конспирации.
   - Но он нас не слышит, Джейн.
   - Может быть, он подслушивает, Бонни.
  К тому же - приказ есть приказ.
  Мы на службе, Бонни.
   - Слушаюсь, госпожа сержантка, - Бонни шутливо встала по стойке Смирнаааа.
  
   - Проезд оплачен, - Джейн повторила.
  Опустилась на диванчик в такси. - Бонни.
  Забирайся.
  Мы же должны получить в "Крошка Натали" нижнее женское белье.
  Для той же конспирации.
  Приказ.
  Ведь мы - по легенде - закупаем нижнее женское белье для нашей армии.
   - Спасибо, госпожа майорша Афродита, - Бонни помахала рукой в сторону торгового центра.
  Разумеется, что Бонни не видела майоршу.
  Афродита стояла в тени грузовика.
   - Пожалуйста, особые пехотинки, - майорша усмехнулась. - Только непонятно...
  Зачем вы устроили шумихи с бомбами и гранатами.
  Якобы с бомбами и гранатами.
  Привлекли к себе повышенное внимание.
  Впрочем, вы - особые пехотинки.
  Может быть, знаете больше, чем знаю я.
  Я и Брыльский всего лишь должны вас опекать.
  
   - Сержантка.
  Медалистка. - В такси успел запрыгнуть мужчина.
  Невысокий.
  Худенький.
  Неприметный.
  Лишь глазки шныряют. - Не бросайте меня.
   - Не бросим.
  А ты кто?
   - Йа?
  Ну, я...
   - Ты - Брыльский? - Джейн думала, что догадалась.
   - Да.
  Я - Брыльский.
   - Мы тебя много раз слышали, Брыльский.
  Но ни разу не видели.
   - Теперь увидели, - мужичонка осматривал Джейн и Бонни. - Куда летим?
   - Ты же сам должен знать, Брыльский.
   - Знаю.
  Я вас проверяю. - Мужичонка взглянул на голограф. - В "Крошка Натали".
  Здесь же близко.
  Можно было бы и пешком.
   - Странное ты говоришь, Брыльский.
  Ты должен следить за майоршей Афродитой.
  Чтобы за ней враги не следили.
  А майорша Афродита заплатила нам за такси.
  Она за все должна платить.
   - И это я знаю, - мужичонка ерзал на сиденье. - Голые вы.
  Нечего с вас взять.
   - Брыльский?
  Ты же знаешь, что мы с Натуры.
  На Натуре одежду не носят.
  Ты, что забыл о нас?
   - Нет, не забыл, - мужичонка ткнул пальцем в сапожок Бонни. - Шикарная подделка.
  Как настоящие "Ферче и Каплана".
   - Сапожки настоящие, - Джейн и Бонни переглянулись. - Нам их капитанша Женевьева подарила.
  Сначала она была лейтенантшей.
  Затем стала капитаншей.
   - "Ферче и Каплана"? - мужичонка икнул. - Подлинные?
  Модельерские?
   - Очень.
   - Но они же бешеные деньги стоят.
   - Капитанша Женевьева не пожалела денег нам на подарки.
  Она - наша подружка.
  
  Такси остановилось около входа в бутик "Крошка Натали".
  Джейн и Бонни выскочили.
  Но мужичонка не спешил выходить:
   - Сержантка?
  Медалистка?
   - Да, Брыльский.
  Снимите, пожалуйста, ваши сапожки.
   - Зачем? - Джейн и Бонни захихикали. - Мы не носим одежду.
  Одежда нам запрещена.
  Но обувь можно носить.
   - Я хочу подержать в руках настоящее сокровище.
  Никогда не дотрагивался до "Ферче и Каплана".
  А теперь представился случай.
   - Пожалуйста.
  Нам не жалко.
  Трогай. - Бонни сняла сапожки.
  Вручила их мужичонке.
   - И мои потрогай, - Джейн смеялась. - Они гладкие.
  Лакированные сапожки.
   - Фирма! - Мужичонка присвистнул
  Бросил сапожки на диванчик.
  И в тот же момент космотакси рвануло в облака.
  
   - Куда Брыльский полетел? - Джейн задрала подбородочек. - И зачем?
   - Может быть, он хочет показать наши сапожки майорше Афродите? - Бонни проблеяла.
   - Но майорша Афродита их видела уже.
  Наши сапожки.
  На тюремном космолинкоре.
  И Брыльский, наверняка, видел.
   - Джейн, - Бонни пищала. - Может быть, он не Брыльский?
   - Как не Брыльский?
  Он же сказал, что он - Брыльский.
   - Сначала ты, Джейн, назвала его Брыльским.
  Предположила, что он - Брыльский.
  Он услышал.
  И стал называться Брыльским.
   - Но зачем ему нужно, Бонни? - Джейн уже шмыгала носиком.
   - Зачем?
  Он - вор!
  Он - вор, Джейн.
   - Вор?
   - Он украл наши сапожки.
   - Да ты что, Бонни.
   - Джейн, не расстраивайся.
   - Действительно, украл, - через несколько минут Джейн присела на корточки. - Бонни.
  Я виновата во всем.
   - Ты не виновата, Джейн.
  Я же ему первая отдала свои сапожки.
  Причем сразу пару.
  Могла бы один сапожек дать посмотреть.
  Левые или правый.
  Но я все отдала.
  Ты на меня посмотрела, Джейн.
  И тоже пару сапожек вору протянула.
  Дурной пример заразительный.
  Мы не виноваты.
  Просто мы доверяли этому мужичонке больше, чем он заслуживает.
   - Но в Империи не должно быть воров.
   - Не должно быть.
  Мы утешим себя, Джейн.
  Утешимся тем, что вор продаст сапожки и купит хлеб для своих голодающих детей.
   - В Империи никто не голодает, Бонни.
   - Никто не голодает.
  Но мы без сапожек, Джейн.
  Девушка без модной обуви, все равно, что ребенок без конфетки.
  
   - Бонни?
   - Да, Джейн.
   - Ты помнишь, как зовут продавщицу бутика?
   - Не помню.
  Но припоминаю.
  Кажется, что ее имя - Кальций...
   - Кальций - мужское имя, - Джейн почесала переносицу. - Продавщица - девушка.
  На мужчину не похожа.
   - Может быть - Кальцита?
   - Да, Бонни!
  Кажется, что ее имя - Кальцита.
  Для девушки нет приятнее звуков, чем звук ее имени.
   - И еще - мурчание котенка, Джейн.
   - Да, Бонни!
  Мурчание котенка - слишком сладкое. - Джейн взяла Бонни за руку.
  Подружки вошли в бутик "Крошка Натали".
   - Джейн?
   - Да, Бонни!
   - Колокольчик над дверью снова звякнул.
   - На то он и колокольчик, чтобы звякать, - Джейн вышла вперед.
   - Мои посетительницы, - на этот раз голосок продавщицы был менее радостным.
  Но натянутая вежливая торговая улыбка осталась прежней. - Вы уже без ваших замечательных номерных сапожек.
  Я знаю, что вы с Натуры.
  Но...
  Когда девушка без одежды, но на ее ногах - шикарные сапожки, то девушка выглядит одетой.
  Сапожки - одежда.
  Потому что многие смотрят на дорогую обувь.
  Но когда без сапожек...
  Вы, будто только что выскочили из сауны.
   - Из сауны, либо из купальни, - Бонни пропищала. - Нас обокрали.
   - Обокрали? - Продавщица Кальцита распахнула глазища.
   - Нет.
  Нас не обокрали, - Джейн выпятила нижнюю губку. - Нас обокрал.
  Он выглядел веселым.
   - Жизнерадостным выглядел, - Бонни кивнула очаровательной головкой.
   - Вы сообщили в космополицию? - Продавщица приложила ладонь правой руки к левой груди. - Сапожки от "Ферче и Каплана" - ценные очень.
   - В космополицию? - Джейн и Бонни переглянулись.
  
   - Немедленно сообщите, - продавщица подошла к голографу. - Преступник должен быть наказан.
  Как его приметы?
  Ах! - продавщица хлопнула ладошкой по лбу. - Приметы вора нам известны
  У него две пары девичьих сапог от "Ферче и Каплана".
   - Не надо сообщать в космополицию, - Джейн проблеяла.
   - Почему не надо?
   - Мы - служивые.
  Находимся на секретном задании.
  Что мы скажем полицейским?
  Через час во всех новостях покажут, что сержантка Джейн и медалистка Бонни направлялись на важное секретное задание.
  А у них по дороге украли сапожки. - Бонни захихикала.
   - Не хотите - не надо, - продавщица Кальцита надула губки.
  Ей не понравилось, что две девушки из конфедерации Галактик Натура отказались от ее оригинального предложения - сообщить о краже в космополицию.
   - Что вам показать? - Кальцита задрала подбородочек.
   - Показать? - Джейн.
   - Показать нам? - Бонни.
  На помощь сержантке и медалистке пришел колокольчик над дверью.
  Он звякнул.
  Серебряным звоном развеял натянутую атмосферу.
  Продавщица бросилась к дверям.
   - Кальцита почувствовала, что у нас денег нет, - Бонни шептала на ушко Джейн.
   - Бонни?
   - Да, Джейн.
   - Деньги.
  К нам пришли деньги.
   - Деньги не ходят, Джейн.
  У денег нет ног.
   - Джейн!
  Не смеши меня, - Джейн согнулась от хохота.
   - Да, да, Джейн!
  У монеток нет ног! - Бонни тоже заливисто смеялась.
   - Бонни!
   - Да, Джейн!
   - Майорша Афродита зашла в бутик.
   - Майорша Афродита? - Бонни перестала смеяться. - Значит, не обманул нас космомаршал дядюшка Халва.
  Госпожа майорша за нас заплатит.
  Дон космогенерал сказал, что она будет за нас платить.
   - Генералы не обманывают, - Бонни с восторгом смотрела на майоршу.
  
   - Бонни!
   - Да, Джейн!
   - Не делай вид, что ты знаешь майоршу Афродиту.
  Мы, якобы незнакомы.
   - Мы - не знакомы, - Бонни шутливо ущипнула Джейн. - Только майорша Афродита нас допрашивала.
  А теперь будет за нас платить.
   - Будет ли платить - надо еще проверить.
   - Милочка, - майорша Афродита даже не смотрела в сторону Джейн и Бонни.
  Обращалась исключительно к продавщице.
   - Мое имя - Кальцита! - продавщица нежно улыбнулась.
   - Милочка, - майорша Афродита пропустила имя продавщицы мимо ушей.
  Достала из сумочки золотой футляр.
  Протянула голографическую карточку продавщице. - Я хочу купить трусики... - Щечки майорши Афродита слегка порозовели.
   - Да, миледи, - продавщица Кальцита взглянула на голограмму денежной карты.
  Глаза девушки округлились. - Безлимитная военная карта индекса Три Нуля.
  Я только пару раз видела подобные. - Кальцита двумя руками оперлась на столик.
  Чтобы не упасть. - Ты...
  Ты можешь купить наш бутик "Крошка Натали".
  И меня к нему впридачу.
   - Бутик?
  Я подумаю над твоим предложением, - майорша провела ладонью по голове продавщицы. - Но сейчас мне нужны трусики.
   - Трусики для кого?
   - Как для кого? - майорша дрогнула.
  Продавщица смогла ее поколебать. - Для меня трусики.
   - Трусики для тебя, - продавщица пропела. - Но...
  Кого ты хочешь поразить одеждой из "Крошка Натали"?
  Наши товары - самого лучшего качества.
  Только от великих модельеров.
   - Не сомневаюсь.
   - Так на чье внимание рассчитаны трусики?
  Для любовника?
  Для мужа?
  Для подружки?
  Для бабушки?
  Для дедушки?
  Для начальника...
   - Хватит, - майорша прикрикнула. - Я - военная.
  Поэтому...
  Хочу для себя.
  Чтобы мне удобные были.
  Ну, при этом трусики должны соответствовать.
  Как ты сказала.
  Для...
  Предположим - для подруги. - Майорша Афродита опустила головку.
  
   - Госпожа майорша покупает трусики для своей подруги Эстелы, - сержантка радостно шептала на ушко Джейн. - Помнишь, как Афродита рассказывала об Эстеле.
   - Помню, - Джейн пожала узкими плечами. - Но мы с тобой трусики не носим.
  Никакую одежду не носим.
  
  
  ГЛАВА 685
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
   - Ты можешь позвонить мне...
  Нам, - майорша перевела продавщице номер своего голографа, - когда появится хороший товар.
   - Разумеется, - Кальцита сияла. - Можешь уверено поворачиваться ко мне спиной. - Продавщица поцеловала два своих пальчика. - Я не перестану улыбаться.
  Я веду себя по-взрослому. - Продавщица вздохнула. - Судя по всему, мои слова не производят на тебя впечатление.
  Ты выглядишь озабоченной.
   - Я всего лишь покупательница, - майорша прищурилась. - Ты - продавщица.
  Моя озабоченность?
  Она не озабоченней девушки, ожидающей, что кто-то будет вести себя разумно. - На этот раз майорша Афродита бросила короткий взгляд в сторону Джейн и Бонни. - Глубокая усталость выматывает меня.
  Смертельная усталость.
   - Я тоже вымотанная, - продавщица провела майоршу к стеллажу с трусиками. - Давно не высыпалась.
  Слишком много работаю. - Кальцита провела пальчиком по кружевным трусикам на вешалке.
   - Ты поразила меня, - майорша усмехнулась. - Внезапно я увидела в тебе человека.
  Не манекен. - Майорша нетерпеливо передернула плечами. - Но мне не хочется видеть в девушке человека.
  Мы - девушки - стервятники.
  Не может позволить себе забыть, кто мы.
  Но я иногда в замешательстве. - Майорша Афродита отодвинулась от Кальциты.
  Усмехнулась.
   - Спасибо, что уделила нашему бутику внимание, госпожа майорша, - Кальцита устало произнесла. - Я обязательно свяжусь с тобой.
   - Я даже не пытаюсь ответить.
  Взгляд твоих глаз наполняет меня дрожью.
   - Теоретически победа остается на стороне покупателей, - Кальцита снова ожила. - Но я хочу, чтобы у тебя появилось чувство.
  Чувство, что я не из тех, кто легко сдается.
   - Не смотри на меня враждебно.
  Твои голубенькие глаза не для вражды.
  
   - Ты так странно взглянула на меня, - продавщица облизнула губки. - Кажется, что ты колеблешься.
  Даже дыхание затаила.
   - Ерунда, - майорша Афродита быстро пожала плечами.
  Губы ее дернулись.
  Словно от отвращения. - Не скажу больше лишних слов.
   - Тогда я вздохну с облегчением, - продавщица Кальцита, наконец, вспомнила о своей работе: - Могу предложить трусики от "Ханель".
  Красные.
  Кружевные.
   - Красное - вызывающее.
   - Тогда - модель номер сто тринадцать.
  Атласные трусики в розовом оттенке.
   - Эти поинтереснее, - майорша Афродита хлопнула ладонью по лбу.
  Словно, только что вспомнила что-то важное. - Менеджер?
   - Да, госпожа, - Кальцита ответила с готовностью.
   - Две вояки.
  Сержантка и медалистка.
  Я знаю, что зарплаты низшего состава не слишком велики.
  Пусть сержантка и медалистка выбирают все, что им понравится.
  Я заплачу за них.
  Военный военному всегда поможет.
  
   - Слышали, девочки? - продавщица повеселела. - Госпожа за вас заплатит.
  Выбирайте все, что захотите.
   - Очень мило со стороны госпожи майорши, - Бонни пропищала.
  Многозначительно посмотрела на майоршу Афродиту.
  Но майорша - для маскировки - быстро отвернулась.
  И тихо произнесла:
   - Все, что захотите...
  Но в разумных пределах.
  
   - Бонни?
   - Да, Джейн.
   - Что означает - в разумных пределах об одежде?
  Какое количество одежды для девушки считается разумным?
   - Не знаю, Джейн.
  Не знаю, какое количество одежды для девушки считается разумным.
  Нас в Учебке этому не учили.
   - И в гимназии не учили о разумности одежды, - Бонни перебирала вещички. - Мы должны для маскировки купить образцы нижней женской одежды для воюющих женщин Имперской космоармии.
  Например, эти кружевные рубашечки от "Бака Ибани".
   - Где рубашечки, там и панталончики, - Джейн бросила в корзиночку пару розовых панталончиков с рюшечками. - Война все спишет.
   - Джейн?
   - Да, Бонни.
   - Много не возьмем...
  Для образцов много не нужно.
  Нам же все это таскать с собой.
   - Мы возьмем разумное количество.
  Мы же - закупщицы.
   - Будем сосредоточены.
   - Экономны и расчетливы.
   - В бутике, как на войне.
   - Бонни! - Джейн резко остановилась.
   - Джейн!
  Что с тобой? - Бонни водила ладошкой перед глазами подружки. - Глаза у тебя остекленели.
  Ротик перекосился.
  Тебе плохо?
   - Очень.
  Очень мне хорошо, Бонни.
  Хорошо, что я вижу это.
  Плохо то, что оно не наше.
   - В куда ты смотришь, Джейн? - Бонни обернулась.
  И тутже тоже застыла.
  
   - Бонни? - Джейн, наконец, выдохнула. - Ты тоже превратилась в мраморную статую.
   - Сапошшшшшки! - Бонни прошипела.
   - Не просто сапожки!
  Это не обувь.
  Это - бомба!
   - Бомба от кутюр!
   - Бонни?
   - Да, Джейн!
   - Сапожки не считаются нижним женским бельем.
  Мы не можем их купить...
  Для себя не можем купить.
   - Госпожа, - донеслось со стороны продавщицы и майорши Афродиты. - Ты можешь примерить трусики.
   - Зачем трусики примерять?
  По виду они - моего размера.
   - Миледи! - продавщица Кальцита настаивала. - Мы - не магазин у автостоянки.
  Мы - бутик "Крошка Натали".
  Солидное заведение.
  Вдруг, трусики не подойдут?
  Ты вернешься из дома.
  Скажешь - "Кальцита!
  Мне трусики не по размеру".
  Это бросит тень на наш бутик.
  Получится, что я не услужила покупательнице.
  Не подобрала тебе то, что тебе подходит идеально.
  Нет, госпожа.
  Примерка обязательна.
  У нас уютная примерочная.
  С диванчиками и музыкой примерочная.
  Отдельная комнатка.
  Я помогу тебе примерить эти трусики.
   - Лишнее...
  Мы не на войне.
  Я сама справлюсь с трусиками.
   - Я обязана наблюдать, как ты примеряешь трусики.
  Запомню все.
  Это позволит мне планировать следующий шаг твоих покупок.
  Я не позволю себе напугать тебя.
   - Надеюсь, что у меня сейчас не каменное лицо, - майорша Афродита сдалась. - Я настолько сконцентрировалась на своей работе, что ничего не замечаю вокруг.
  А жизнь летит.
  Не смотри мрачно, Кальцита.
  Не сжимай губы.
  Я сама поражена.
  Ладно.
  Пойдем.
  Примерим мне трусики.
  Но только...
  
   - Сержантка и медалистка не уйдут, - Кальцита правильно поняла замешательство майорши Афродиты. - Ты же за них платишь.
  Майорша удалилась в примерочную.
  С Кальцитой ушли.
   - Как под конвоем, - Джейн прокомментировала уход майорши.
   - Джейн?
   - Да, Бонни.
   - Как-то нехорошо о нас сказала Кальцита.
  Что никуда мы не уйдем.
  Потому что Афродита за нас платит.
  Будто мы - собачки на привязи.
   - Бонни!
  Госпожа майорша отдала нам приказ.
  Приказ - покупать!
  Мы не имеем право - по Уставу - ослушаться приказа вышестоящей по званию.
  Поэтому - не оскорбительно прозвучало, что госпожа майорша за нас платит.
   - Когда платят за нас - не оскорбительно, - Бонни согласилась.
   - Бонни?
   - Да, Джейн!
   - Сапожки.
   - Сапожки...
  Джейн?
   - Да, Бонни!
   - Примерим?
   - Зачем?
  Зачем будем примерять сапожки?
  Мы же их не купим.
   - Вдруг, они нам не по размеру?
  Если не по размеру, то мы успокоимся.
  Не нужны нам сапожки, которые не по размеру.
   - Бонни?
   - Да, Джейн.
   - Мне кажется, что сапожки как раз нам по размеру.
  Дорогое не может не подходить.
  Дорогое всегда размер в размер.
   - Джейн!
  Мы еще не знаем, дорогие ли эти сапожки.
  Под ними нет ценника.
  Да!
  Они красивые.
  Изящные сапожки.
  Из экзотической кожи.
  Но...
  Может быть, они - дешевка.
  Или...
   - Бонни!
  Пока продавщица Кальцита...
  Пока она примеряет трусики майорше Афродите...
  У нас есть время померять сапожки.
  Надеюсь, что они нам не подойдут по размеру.
  
   - Ага!
  Джейн!
  Ты примеряй первая.
  Я пока посмотрю в голографе бутика.
  Что за фирма "Бельмес"?
  Сапожки от "Бельмес".
  Мы в гимназии на нашей Натуре не изучали фирмы по одежде.
  Модельеров не изучали.
  Но знания не нужны, когда рядом компьютер. - Бонни поднесла сканер к сапожкам.
  Смотрела на голограмму.
  Джейн в это время натянула сапожки:
   - Бонни?
   - Да, Джейн!
   - Сапожки идеально сидят на ножках.
  Словно для меня...
  Словно для нас сшиты сапожки.
  У нас с тобой одинаковый размер.
  А что по поводу цены?
  За десять космодолларов я бы их купила.
  Если бы у меня были эти десять космодолларов.
  Дороговато-то, конечно...
   - Джейн! - Голос Бонни дрожал. - Я лучше прочитаю вслух...
  Сапожки от "Бельмес".
  Шикарные высокие сапоги.
  Натуральная кожа.
  Кожа вангауза...
   - Чья кожа?
   - Кожа вангауза.
  Наверно, очень редкий зверь.
  Мы потом посмотрим, что за вангауз.
  Дальше слушай, что о них пишут.
  Эксклюзивная модель от самого "Бельмес".
  "Бельмес" изготавливает сапожки только по одному экземпляру.
  Ручная работа.
   - Цена?
  Цена сколько?
  Десять космодолларов?
   - Десять космодолларов? - Бонни нервно рассмеялась. - Джейн!
  Мы привыкли к среднему уровню цен.
  Но, оказывается, что есть цены выше средних.
  Затем - высокие цены.
  Потом - заоблачные цены.
  И...
  Цены выше заоблачных...
   - Двадцать космодолларов? - Джейн округлила глазища.
  
   - У меня язык не повернется сказать, сколько стоят эти сапожки, - Бонни показала голограмму. - Смотри сама, Джейн.
   - Бонни?
   - Да, Джейн.
   - Ууууууу!
  Мне кажется, что несколько нулей в цене лишние...
   - Может быть, лишние нули в цене на сапожки.
  Но продавец хочет именно эту цену.
   - Бонни, - Джейн быстро стянула с себя сапожки. - Примеряй.
  Хоть на минутку почувствуем себя богачками.
   - И примерю.
  И не испугаюсь, - Бонни натянула сапожки. - Джеееейн!
   - Да, Бонни?
  Не подходят сапожки.
  Но...
   - Прекрасно сидят, - Бонни подошла к зеркалу. - Как в описании - необычайно тонкий неудобный пятидюймовый каблук-шпилька.
  Красивое не должно быть удобным.
  Но обязано быть дорогим.
  Ты, Джейн, поищи и примерь другие сапожки.
   - Но от "Бельмес" только в одном экземпляре делают...
  
   - Другие.
  Но от "Бельмес" померяй.
  Не уйдем из бутика, пока все не примерим.
  Другого шанса у нас не будет.
  Другого шанса дотронуться до сверхдорогого...
   - Бонни!
  Не паникуй, - Джейн присела.
  Открыла шкафчик. - Ты угадала, Бонни!
  Еще одни сапожки.
  Похожие.
  Но цвет другой.
  А каблук-шпилька столь же тонкий и длинный. - Теперь Джейн сканировала сапожки голографом. - Ого!
  Цена - столь же выше заоблачной!
  Но эти сшиты из кожи саальского лангуста.
  Он столь же непонятен, как вангауз.
   - Джейн?
   - Да, Бонни.
   - Ты примерь, примерь.
   - Примеряю, - Джейн отважно натянула сапожки. - Кто бы мог подумать.
  И эти идеально сидят по ноге.
  Каблук, как в описании.
  Потрясающе неудобный.
  Неудобный каблук нужен, чтобы хозяйка сапожек постоянно думала о них.
  И еще.
  Неудобный каблук - чтобы попа виляла.
   - Джейн?
   - Да, Бонни.
   - Берем эти сапожки...
   - Украсть?
  Бонни!
  Ты что говоришь...
   - Не украсть.
  Пусть майорша Афродита заплатит за наши сапожки.
   - Майорша Афродита никогда не выложит столько денег за...
  За нас...
  За сапожки.
   - Мы не для себя покупаем, Джейн.
   - Не для себя? - Джейн почесала кончик носика. - Я начинаю догадываться, о чем ты думаешь, Бонни.
  Мы покупаем сапожки для нужд армии.
   - Нет, Джейн.
  Мы берем сапожки для наших нужд.
   - Но мы же и есть Имперская армия.
  Берем для армии, а оказывается нашим...
  
   - Джейн!
  Мы с Натуры.
  В Империи служат много натурщиков и натурщиц.
  Никто из наших не носит одежды.
  Империя экономит огромнейшие деньги на натурянах.
  Нам не положено дорогое военное обмундирование.
  Так что мы сапожками как-то скомпенсируем то, что мы без шинелей.
  Нам же не платят компенсацию за то, что мы не тратим обмундирование...
   - А что, - Джейн задрала подбородочек. - Я совершенно с тобой согласна, Бонни.
  Я всегда с тобой согласна.
   - А я всегда согласна с тобой, Джейн.
  Согласна даже заранее.
  Ты еще не сказала, а я уже согласна.
   - Имеем право, Бонни, - Джейн облизнула пересохшие губки. - Мы же летим на ответственное задание.
  В центр.
  Во дворец Императора.
  К дочке Императора Жармионе.
  Не в армейских же ботинках нам появиться при дворе.
  На нас тогда будут смотреть свысока.
  Снисходительно.
  Ты же сама не любишь эти косые взгляды, Бонни.
  А сапожки от "Бельмес" - пропуск в высший свет.
   - Джейн?
   - Да, Бонни.
   - Тебе какие сапожки понравились больше?
  Те, которые на мне из вангауза?
  Или те, которые на тебе?
   - А ты, Бонни?
  Какие сапожки полюбила больше?
  Я не хочу, чтобы ты носила те, которые тебе не по душе.
   - Дорогое не может не понравиться.
  Сначала ты скажи, Джейн.
   - Почему я, а не ты, Бонни?
   - Потому что ты - сержантка!
  Ты - старшая по званию.
   - А ты, Бонни, медалистка.
  Гражданские смотрят не на звания.
  Гражданские смотрят на медали.
  
   - Мы не на гражданке, Джейн.
  Мы всегда на войне.
   - Джейн?
   - Да, Бонни.
   - Давай, одновременно покажем пальчиками.
  Покажем на те сапожки, которые нравятся.
   - На счет три, Бонни?
   - На счет три.
   - Один, - Джейн начала считать.
   - Два, - Бонни.
   - Три! - Джейн показала пальчиком на сапожки на своих ногах.
  Бонни в это время указала на свои сапожки.
   - Вот и прекрасно, - Джейн свободно рассмеялась. - Но мы обязательно будем меняться сапожками, Бонни.
   - Обязательно!
  Как всегда, Джейн.
   - Бонни?
   - Да, Джейн.
   - Снимай сапожки, - Джейн стянула левый сапожок.
   - Но...
  Мы же можем остаться в сапожках.
  Продавщица Кальцита их просканирует на наших ногах.
   - Бонни!
  Госпоже майорше Афродите не понравится...
  Наверняка, не понравится, что мы покупаем обувь за счет Имперского космовоенного ведомства.
  Я уже не говорю о цене на сапожки.
  Майорша будет в шоке.
  Мы прикроем сапожки нижним женским бельем.
  Ведь мы покупаем нижнее женское белье.
  Образцы для наших бравых космодесантниц. - Джейн опустила свои сапожки в корзину для покупок.
  
   - И космоартиллеристок...
  И для космосаперок.
  И для всех воюющих девушек. - Бонни добавила свои сапожки в корзину. - Подружки на сапожки опустили комплекты нижнего женского белья.
   - Набросали, - Джейн тыльной стороной ладони вытерла пот со лба. - Забросали сапожки трусиками.
  Если можно сказать о нижнем белье от кутюр, что забросали...
   - Девочки? - Из примерочной комнатки вышла майорша Афродита. - Уже выбрали?
  А то я спешу! - Майорша Афродита бросила быстрый цепкий взгляд на корзину с вещами в руках Джейн.
   - Да, госпожа майорша, - Джейн пропищала, как можно невинней. - Мы подобрали нижнее женское белье для... - Джейн - по привычке - добавила бы, что белье для нужд воительниц Имперской космоармии.
  Но майорша Афродита поняла, что сержантка хотела сказать.
  Поэтому майорша бросила на Джейн красноречивый взгляд:
   - Понятно, девочки, - майорша заскрипела зубками.
  Повернулась к продавщице: - Кальцита! - После примерочной майорша называла продавщицу по имени. - Просканируй мои трусики.
  Я пойду.
  А девочкам добавь покупки на мой счет.
   - Афродита, - продавщица - в свою очередь - уже обращалась без добавок "госпожа" и "миледи". - Приложи свой пальчик.
  Отлично!
  Покупка трусиков совершенна.
  Ты уверена, что не хочешь посмотреть, что покупают сержантка и медалистка?
   - Уверена!
  Деньги для меня - не важное!
  Важна помощь воюющим девочкам! - майорша Афродита важно произнесла.
  Степенно покинула бутик ""Крошка Натали"".
  
   - Теперь мы, - Джейн смело поставила корзинку перед продавщицей. - Настало наше время.
   - Пеньюары от "Бака Ибани", - продавщица одобрила.
  Складывала покупки в пакеты.
  Внезапно икнула: - А это что?
   - Это что? - Бонни выдвинулась вперед.
  От волнения ее грудки увеличились. - Это сапожки.
  От "Бельмес".
  Две пары.
  Ты никогда сапожки от "Бельмес" не видела?
   - Но они же...
   - Тебе госпожа майорша сказала, что мы можем брать то, что захотим, - Джейн тренировала командный голос.
   - Да...
  Но сапожки от "Бельмес".
  Штучный товар.
   - В нашей Имперской армии все штучное...
  Никто не жалеет дорогостоящую ракету, которая летит к нашим врагам жухраям.
   - Конечно...
  Мне будет большая премия. - Продавщица Кальцита лепетала. - За то, что продала сапожки от "Бельмес".
  Да еще две пары.
  Думаю, что сам Бельмес не верил, что его сапожки могут уйти за бешеные деньги.
  Они стояли у нас в бутике, как реклама фирмы "Бельмес".
  Как дорогое украшение.
   - Нет ничего дороже жизни, - Джейн нетерпеливо переступала с ноги на ногу.
  С опаской поглядывала на входную дверь.
  Не вернется ли майорша Афродита?
  
   - Я должна посоветоваться со своим начальством, - продавщица нашла выход.
   - Тогда мы ничего не возьмем, - Бонни прошептала мстительно. - Можешь оставить нижнее женское белье от "Бака Ибани" в своем магазинчике.
   - Но... - продавщица начала колебаться.
   - Кальцита, - из-за ширмы вышла охранница Василина. - Рабочий день через минуту заканчивается.
  Через минуту оплата не пройдет. - Охранница - незаметно для продавщицы - подмигнула Джейн и Бонни.
  Пришла на выручку. - Я не собираюсь оставаться ни на минуту дольше своего графика.
  Мне за овертаймы не платят.
   - Я что? - руки Кальциты дрожали. - Я - простая продавщица.
  У меня покупают.
  Я принимаю оплату. - Первая пара сапог была оплачена. - Мне нет дела до цены товара. - Дзиньк. - Вторые сапожки куплены за счет налогоплательщиков.
  
   - Поздравляю с удачными покупками, - продавщица Кальцита протянула пакеты Джейн и Бонни. - Заходите к нам еще.
  "Крошка Натали" будет вам рада.
   - Да отдай же сумку, - Бонни тянула к себе покупку. - Вцепилась в мои сапожки...
   - Удачного дня, сержантка и медалистка.
  Бутик "Крошка Натали" закрывается.
  Приходите завтра.
   - Завтра? - Джейн нервно засмеялась. - Завтра мы будем, как можно дальше от "Крошка Натали".
   - Можно, мы в бутике наденем сапожки? - Бонни искоса смотрела на продавщицу.
   - Нет!
  Я бы помогла вам, - продавщица мстительно зашипела.
  Но с приятной дорогой улыбкой. - По инструкции не положено оставаться после закрытия бутика.
   - На скамейке, - Джейн подхватила подружку. - Около бутика дерево.
  Под ним скамейки.
  Бонни!
  Мы на улице наденем НАШИ сапожки. - Джейн - почти силой - вывела Бонни из бутика.
   - Джейн?
   - Да, Бонни.
   - Колокольчик над дверью не зазвенел.
  Я так хотела послушать его еще раз.
   - Я тоже хотела послушать колокольчик, - Джейн остановилась около скамейки. - Наверно, колокольчик не звенел, потому что рабочий день в бутике "Крошка Натали" закончился.
  Даже колокольчик устал.
  Устал от нас.
   - Я от нас не устала, - Бонни уже успела натянуть свои сапожки. - Джейн?
   - Да, Бонни.
   - Я не верю в наше счастье.
  Сапожки намного лучше...
  Дороже...
  Эксклюзивнее, чем наши прежние от "Ферче и Каплана".
  Хотя я думала, что лучше нет, чем те сапоги.
   - Нет предела совершенству, - Джейн натянула свои сапожки.
  Не сводила с них взгляд.
   - Джейн?
   - Да, Бонни.
   - Ты сказала, что нет предела совершенству.
  Мы изучали пределы на математике в гимназии.
  Причем здесь пределы и сапожки?
   - Я не о пределах в математике сказала, Бонни.
  Знаешь еще что?
   - Не знаю, еще что.
  Вернее знаю.
  Но ты сама скажи.
   - Мы больше не поддадимся на хитрости воришек.
  Я ни перед кем не сниму свои сапожки...
  Пару сразу.
  
  
  ГЛАВА 686
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
   - Ты замечательно придумала, Джейн, - Бонни обняла подружку. - Нас не обманут...
  Не обманут больше.
   - Обманут, конечно, - Джейн вздохнула. - Но только на сапожках не обманут.
  
   - Сумки тяжелые, - Бонни подняла сумки с покупками. - Даже без сапожек.
  А в бутике наши покупки казались невесомыми.
   - В бутике мы волновались.
  Говорят, что человек в волнении может унести столько золота, сколько не поднял бы кирпичей.
   - Джейн?
   - Да, Бонни.
  Ты боишься, что майорша Афродита на нас накричит?
   - Очень.
  Очень боюсь, что госпожа майорша Афродита нас будет ругать.
   - Но мы же не отдадим ей сапожки?
   - Ни...
  За...
  Что...
  Не отдадим наши сапожки, - Джейн подбодрила подружку.
  Заодно и себя подбодрила.
  Около Джейн и Бонни мягко опустилось такси.
   - Золоченые ручки, - Бонни локотком толкнула Джейн в бок. - Дорогой гравилет.
  Наверно, богачка прилетела за покупками в "Крошка Натали".
   - Богачка прилетела, - Джейн захихикала. - А бутик "Крошка Натали" уже закрыт.
   - И больше нет в бутике сапожек от "Бельмес", - Бонни тоже тихо засмеялась.
   - Мадемуазели, - из такси вышел высокий статный водитель. - Открыл дверцу.
  Поклонился. - Прошу!
   - Живой водитель, - Джейн подула на пальчик. - Не робот.
  Шикарно.
   - Но ты ошибся, - Бонни прижала к себе сумку с нижним бельем от "Бака Ибани". - Мы не вызывали такси.
  Дорогое такси не заказывали...
   - Служивые, - таксист вежливо рассмеялся. - Вы не заказывали элитное такси.
  Они заказали. - Таксист захихикал.
  Толстым волосатым пальцем показал на сапожки Джейн и Бонни.
   - Сапожки сами такси заказывали? - подружки переглянулись. - Но они не живые.
   - Дерево живое? - таксист наслаждался моментом.
  Не каждый день можно поучать двух обнаженных красавиц.
   - Дерево - живое.
   - Но дерево не разговаривает.
  Как же вы можете называть его живым? - Таксист постучал пальцем по коре дерева.
   - Дерево заказало такси? - Бонни округлила глазища.
   - Сама ты дерево, - таксист заржал.
  Затем прикрыл смех ладонью. - Прости, мадемуазель.
  Я раньше работал на вахтовой космобарже.
  Вахтовиков по рудникам на разных планетах развозил.
  Поэтому у меня осталось немного дурного ржача.
  Но я стараюсь.
  Я налаживаю вежливый смех.
  Ведь я теперь - водитель элитного такси.
  Я обязан смеяться красиво.
  Без грубых шуточек.
  
   - Мы некоторое время жили в казарме, - Джейн рассмеялась. - К ржанию сослуживцев привыкли.
   - Сержантка и медалистка, - таксист снова поклонился. - Прошу в мой космокабриолет.
   - Хм.
  Ты сказал, что сапожки вызвали такси?
   - Разумеется. - Таксист приподнял форменную фуражку.
  Почесал затылок. - Здесь же огромный торговый центр.
  Сканеры осматривают каждого посетителя.
  Если посетитель возвращается с дешёвыми покупками...
  Из магазинчика все по центу - то около посетителя останавливается рейсовый социальный автобус.
  Бесплатный.
  Чем дороже покупки, тем дороже такси подкатывает к покупателю.
   - А отказаться нельзя от такси? - Бонни жалобно пропищала.
   - Отказаться?
  От меня?
  От моих услуг? - таксист растянул губы. - Конечно, можно.
  Мадемуазели.
  Я вас силой в такси не заталкиваю.
  Вы можете посетить фитнес клуб.
  Покушайте в ресторане.
  Я подожду.
   - Но мы...
  Ни туда.
  Ни сюда.
   - Я все равно буду ждать, - таксист прислонился к своему шикарному космокатеру.
  Космокатер на антигравитонах. - На вас дорогущие сапожки.
  От "Бельмес".
  Девушки должны соответствовать своей обуви.
  Не поедете же вы в автобусе.
  Кто в сапожках от "Бельмес", те на автобусе не катаются.
   - Сапожки виноваты? - Джейн тихо прошептала.
  
   - Цена ваших покупок вызвала такси.
  Теперь вы, девочки, на прицеле голографических камер.
  В космопорту вам будут предлагать самые дорогие билеты в экстра класс.
  В ресторанах вам подадут особое меню.
  Для богатых.
   - А, если мы снимем сапожки? - Бонни пожала плечами.
   - Если снимите сапожки, то останетесь голыми.
  Совсем без одежды.
  К вам даже Скорая Помощь не прилетит.
  Но вы заинтересуете жиголо.
  А, если останетесь в дорогущих сапожках, то жиголо к вам побоится подойти.
  К богатым девушкам мошенники не подкатывают.
   - Но у нас были сапожки от "Ферче и Каплана".
  Вор у нас их украл, - Джейн пожаловалась.
   - Вор не мог украсть у вас сапожки от "Ферче и Каплана". - Таксист заявил уверенно.
  Даже ударил кулаком правой руки по раскрытой левой ладони. - Сработала бы система охраны.
  Вор далеко не улетел бы.
  Наверно, не вор, а - жулик.
   - Жулик?
  Мошенник и вор - разное?
   - Конечно!
  Вор украл бы.
  Вы бы отправились купаться.
  Или просто бы сняли сапожки.
  Чтобы отдыхали ваши ножки. - Таксист начал ржать.
  Но на половине ржача его смех облагородился. - Вор берет тайно.
  Или вырывает из рук.
  Но, если мошенник.
  То - да.
  Люди сами мошеннику отдают.
  Мошенник входит в доверие.
  Скажите честно, сержантка и медалистка.
  Вы отдали жулику свои сапожки?
   - Да, - Джейн и Бонни проблеяли. - Мы дали ему посмотреть.
  Он сказал, что сапожки красивые.
  И дорогие.
  Мы ему и дали.
   - Вот видите, мадемуазели, - таксист торжествовал. - Я в молодости два месяца работал в космополиции.
  Я не ошибаюсь о ворах.
  И о мошенниках не ошибаюсь.
  Охранная система не увидела криминала в действиях мошенника.
  Может быть, вы подарили ему сапожки.
  Ведь вы их передали добровольно.
  Или жулик сказал, что отвезет сапожки в ремонт обуви.
   - Сапожки новые.
  Они не нуждаются в ремонте.
   - В любом случае вас обманули, сержантка и медалистка.
  Но не обокрали.
  
   - Что нас обманули, мы сами знаем.
   - Гыгы! - таксист присел на лавочку. - Я вам об обманах многое могу рассказать.
  Вы еще слишком молодые.
  Вас будут обманывать каждый день.
   - Нас?
   - Вас, вас!
  Я уже сказал, что служил в космополиции.
  По мелким кражам.
  По обманам служил.
  Я не считаю обманом, если нужда припекла.
  Но по закону Империи обязан наказывать жуликов.
  Я вам расскажу об обманщицах.
  Мошенники мужчины - частое явление.
  По долгу прежней службы скажу, что все мужчины - мошенники
  Мужчина - в той или иной степени - всегда обманывает.
  Обманывает девушку, когда обещает ей золотые горы.
  Мужчина обманывает детей, что у них жизнь будет лучше, чем у родителей.
  Врач обманывает - смертельно больного - пациента.
  Говорит, что тот будет жить.
  Продавец обязательно обманывает покупателя.
  В этом суть торговли.
  Обмануть.
  Санта Клаус обманывает детишек.
  Санта Клаус использует рабский детский труд.
  Что это?
  Санта Клаус говорит ребенку, чтобы он целый год хорошо себя вел и помогал старшим...
  И что получает обманутый ребенок?
  За год послушания?
  Получает какую-то дудку.
  Попробовал бы Санта Клаус расплатиться дудкой с электриком за год работы...
  Девушки - чистые создания.
  Девушки никогда не обманывают.
  Ни себя, ни подруг не обманут.
  Потому что девушка верит, что всегда говорит правду.
  Поэтому мне очень тяжело было наказывать девушек.
  Они не считали себя обманщицами.
  Но по закону выходило, что они - мошенницы.
  Вообще, нужны разные законы для мужчин и женщин.
  
  
  КЛАРА
  
  Жила была девушка Клара.
  Клара украла у своей подруги Карлы кораллы.
  Разве это воровство?
  У Клары не было кораллов.
  Она захотела кораллы.
  Но мужчины ей не дарили.
  Пришлось Кларе взять кораллы у Карлы.
  Клара - даже на допросе - не поняла, в чем виновата.
  Она была уверена, что ничего плохого не совершила.
  А просто взяла у подруги кораллы.
  Клара дома держала кораллы в шкатулке.
  По жизни Клара считала себя гадалкой.
  Прозорливой считала.
  И верила в это.
  Это же не обман, когда веришь...
  Пришла Карла к своей подружке Кларе.
  Просит:
  "Клара!
  Погадай мне на жениха".
  "Я сама себе жениха не могу нагадать", - прозорливая Клара опечалилась.
  "Я тебе дам за работу свои серебряные сережки, - Карла сережки сняла. - С янтарем".
  "Я бесплатно тебе погадаю на жениха, - Клара обещала. - А сережки в дар от тебя приму".
  Клара на стул присела.
  Раскачивается на стуле.
  Да стул заваливаться назад начал.
  Клара схватилась за стол.
  Удержаться хотела.
  Да вместе со стулом и со столом грохнулась на пол.
  Шкатулка со стола слетела.
  А из шкатулки кораллы вылетели.
  "Мои кораллы, - Карла обрадовалась. - Спасибо тебе, Клара.
  Ты настоящая провидица.
  Нашла мои кораллы". - Карла забыла, что к гадалке за женихом приходила.
  Схватила кораллы.
  И убежала.
  Карла поверила в то, что она прозорливая.
  
  На радостях в ресторан полетела.
  Сидела.
  Пировала.
  Вышла из ресторана.
  Увидела дорогой гравилет.
  Новый спортивный космокатер.
  "У меня нет своего космокатера, - Клара в космолет присела. - Теперь будет.
  Этот космокатер мне нужнее, чем его владельцу.
  У владельца ведь был космокатер.
  А у меня космокатера еще не было". - Клара полетела домой.
  Из ресторана чиновник выбегает:
  "Какая сволочь Черная Дыра мой космокатер украла?" - Чиновник кричит.
  Рубаху на груди порвал.
  Мамой клянется, что найдет вора и задушит.
  Мимо проходила подруга Клары - Карла.
  Карла остановилась.
  С интересом слушала, как чиновник ругается.
  Чиновник дурными словами обогатил словарный запас Карлы.
  "Чиновник", - Карла к мужчине подошла.
  "Уйди, красавица!
  Я - в печали!
  Не до девушек мне сейчас".
  "Ну и дурак, - Карла обиделась. - Бери, пока дают.
  Потом поздно будет.
  Сообразишь, что произойдет.
  Захочешь схватить девушку за.
  Но промахнешься.
  Реакция будет не та...
  Сейчас ты относительно молод, чиновник.
  Подпрыгиваешь, как резиновый мячик.
  А вскоре...
  Увидишь брезгливое выражение на лице девушки.
  Этого выражения будет для тебя достаточно, чтобы ты направился от девушки в противоположном направлении.
  Будешь визжать.
  Тебя начнет заносить.
  Из тебя песок посыплется.
  Глаза покроются голубой дымкой, чиновник.
  Будет тебя бросать из стороны в сторону.
  Наконец, твоя голова с глухим звуком ударится о крышку гроба.
  Рефлекторно ты захочешь жить.
  Достанешь из кармана ключи от новой квартиры.
  Попробуешь соблазнить девушку квартирой своей.
  Но к собственному удивлению потеряешь сознание.
  И умрешь.
  Вот, что ждет мужчину, который отказывается от девушки".
  "Я заинтересовался, - чиновник облизнулся. - Ты предлагаешь мне себя?"
  
  "Совсем с ума сошел, старый дурак, - Карла сорвала с шеи коралловые бусы.
  Те бусы, которые у нее украла подруга Клара.
  Бусами Карла хлестала чиновника. - Как ты смеешь, сладострастец!
  Я никогда не предложу себя проходимцу.
  Я предлагала тебе свою подругу Клару".
  "Красивая твоя подруга?
  Сумасшедшая, как и ты?"
  "Причем здесь красота, - Карла вытаращила глаза. - Моя подруга Клара - провидица.
  Она отыщет любое.
  Мои украденные бусы Клара нашла.
  Найдет и твой космолет новенький.
  Я так поняла, что космолет у тебя украли.
  Слишком длинно ты ругался на площади Восстания".
  
  "Веди меня к своей подруге гадалке, - чиновник обрадовался.
  Почувствовал ветер перемен.
  Надежду почувствовал. - Если она найдет мой космокатер, то я тебе сто космодолларов подарю.
  За наводку".
  "Нет той девушки, которая откажется от ста долларов, - Карла обрадовалась. - Мы пешком дойдем.
  Ведь у тебя нет теперь космокатера. - Карла заливисто засмеялась. - Нам нужна улица Велимурского, дом сорок пять, квартира сто три".
  Через двадцать минут Карла подвела чиновника к дому провидицы Клары.
  "Мой космокатер, - чиновник увидел свой космолет.
  Он припаркован у подъезда, в котором Клара живет.
  Разумеется, что провидица Клара поставила машину у дома. - Твоя гадалка Клара нашла мой космокатер".
  "Более того - Клара прозорливо догадалась, что я тебя к ней приведу, - Карла радостно хлопала в ладоши. - Моя подруга - прозорливая гадалка".
  Чиновник на радостях одарил Карлу ста долларами.
  И Кларе принес гонорар за то, что она - якобы - отыскала его машину.
  О Кларе стали говорить.
  Никому в голову не пришло назвать ее мошенницей.
  На беду пропал у префекта его перстень с голубым бриллиантом.
  Искали - искали.
  Нет нигде перстня.
  Префект послал за гадалкой Кларой.
  Чтобы ее - как можно быстрее - к нему привезли.
  Посадили Клару в роскошный космофрегат префектуры.
  Привезли гадалку к префекту.
  "Ерундовое дело, - Клара уже поверила в свою прозорливость. - Найду перстень префекта.
  Только одна беда.
  Жена у префекта ревнивая.
  Мне волосы выдерет из ревности.
  Подумает, что я к ее мужу префекту подкатывать начну.
  Ведь я - девушка красивая, молодая.
  Завидная я.
  Стройная!
  Префект захочет меня на престижный курорт увезти..."
  
  "Здравствуй, красавица, - префект на Клару доброжелательно смотрит. - Все при тебе.
  Все у тебя идеально.
  К своей идеальности добавь мой потерянный перстень.
  Найдешь перстень - награжу тебя.
  Не найдешь - выселю из нашей префектуры.
  Без жилья и без прописки останешься".
  "Что-то ты слишком суров, дядя, - Клара обиделась. - Я - прозорливая гадалка.
  Вижу будущее.
  Так в будущем вижу, что я останусь дома.
  И ты не лишишь меня.
  Хотела я с тобой лететь на престижный курорт в Центральные Галактики.
  Но после твоего негостепреимства я передумала.
  Получишь персть.
  И больше от меня ничего не получишь.
  Ничего не дам".
  
  "Отведите гадалку в особую комнату.
  В подвале.
  В пыточную, - жена префекта глаза прищурила. - Чтобы гадалка ночью по дому не бегала голая.
  Не соблазняла моего мужа...
  В особой комнате пусть гадалка ворожит.
  Прозорливостью своей перстень префекта ищет.
  К утру, чтобы ответ был".
  "Зато я - молодая и красивая", - Клара показала язык жене префекта.
  Клару заперли в подвале.
  "Не буду искать префекту его перстень, - Клара обиделась еще раз. - Я - прозорливая.
  Я - гадалка!
  Гадалок надо любить.
  А то гадалка гадости наворожит.
  Я бы легко нашла префекту его чертов перстень.
  Но жена префекта помешала.
  Пусть префекту его жена ищет перстень.
  И все остальное ищет.
  Я же с третьим гудком воздушной тревоги сбегу из подвала.
  Никакие стены не удержат обиженную девушку".
  Клара - если бы была настоящей прозорливой - то узнала бы, что перстень у космопрефекта стащили три вороватых человека.
  Заместитель космопрефекта.
  Личный водитель космопрефекта.
  И личный повар космопрефекта.
  Втроем работали...
  "Что господа, - воры совет принялись держать. - Что, если прозорливая гадалка узнает нас?
  На нас покажет, что мы перстень украли.
  Мы под пытками сознаемся.
  Во всем сознаемся.
  Не только о перстне.
  И о жене префекта сознаемся.
  И о том, что десять космобарж тушенки налево продали.
  Тушенка предназначалась детям в детский Имперский дом.
  Надо того...
  Убрать прозорливую Клару".
  "Я пойду, - заместитель космопрефекта фрак натянул. - У меня доступ ко всем дверям.
  Войду к гадалке.
  И тихонечко ее...
  Префект подумает, что гадалка от горя повесилась.
  Не смогла узнать, где перстень...
  Вот и повесилась".
  Зам космопрефекта по связью с общественностью у двери камеры пыток сначала решил подслушать.
  И подсмотреть.
  Что Клара делает.
  Мужчина не упустит шанса подсмотреть за девушкой...
  Клара как раз гудков воздушной тревоги ждала.
  Чтобы после третьего гудка сбежать.
  Зам космопрефекта Галактического Округа Северо-Южной Префектуры Галактик подслушивал и подглядывал за Кларой.
  Вдруг, прозвучала сирена воздушной тревоги.
  Жухрайские диверсанты атаковали.
  "Один уже есть, - Клара громко обрадовалась. - Осталось еще двух ждать".
  Клара говорила о гудках.
  Зам космопрефекта подумал, что прозорливая узнала о нем, о личном водителе и о поваре префекта.
  Что они перстень украли.
  У зама космопрефекта душа в пятки ушла.
  К своим прибежал.
  "Ах, братцы!
  Прозорливая Клара меня через стену увидела.
  Узнала.
  Сказала, что один есть.
  Остается еще двух ждать!"
  "Я схожу, - личный водитель космопрефекта задрожал тоже. - Мне жена космопрефекта ключи от всех комнат дала.
  Мы с ней...
  Ну, понятно..."
  
  Личный водитель тоже решил у дверей камеры пыток подслушать.
  Тут второй гудок воздушной тревоги загремел.
  Клара ладошки потирает.
  "Я вспотела от волнения.
  И два есть.
  Остается одного ждать"
  Шофер прибежал в комнату:
  "И меня прозорливая гадалка через стенку увидела.
  Узнала, что я соучастник кражи перстня префекта.
  Сказала, что второй есть.
  Осталось последнего ждать".
  "Если и меня прозорливая Клара через стенку увидит, - повар решительно поднялся. - Если докажет, что я соучастник кражи...
  То...
  Бросимся гадалке в ноги.
  Начнем ее упрашивать.
  Убивать ценную девку - слишком невыгодно".
  Личный повар космопрефекта к двери камеры подошел.
  Подслушивает.
  Подглядывает.
  Тут третий гудок воздушной тревоги.
  "Вот и все три", - Клара бросилась к двери.
  Хотела убежать.
  А воры навстречу ей.
  Упали в ноги.
  
  
  ГЛАВА 687
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
  Просят.
  Умоляют:
  "Не погуби!
  Не рассказывай космопрефекту.
  Вот тебе перстень его".
  "Так и быть, - Клара ничего не понимает. - Прощаю вас.
  Хотя прощать не за что.
  Просто перстень сам ко мне пришел.
  Я ведь прозорливая гадалка".
  Клара к префекту утром пришла.
  Разбудила его.
  "Космопрефект?"
  "Да, гадалка!"
  "А где твоя жена ревнивая?"
  "Моя жена?
  Зачем тебе моя жена?"
  "Странно как-то.
  Жена.
  А отдельно спит от тебя".
  "Да!
  Моя жена Фелиция всегда отдельно спит.
  У нее голова болит".
  
  "Странно, космопрефект.
  Твой заместитель, твой личный шофер, твой личный повар - ночью не спят.
  Возможно, что и твоя жена ночью не спит.
  А ты говоришь, что она спит".
  "Тыыыыыы? - Космопрефект с кровати вскочил. - Ты - прозорливая - что-то видела в ворожбе своей?
  Что наворожила?" - Космопрефект в спальню своей жены бросился.
  Что же он видит.
  Видит космопрефект свою жену любимую.
  А с ней - заместитель космопрефекта по связи с общественностью, личный повар космопрефекта и личный шофер космопрефекта.
  Разразился скандал.
  Космопрефект своего личного повара, своего личного шофера и своего личного заместителя бросил в пыточную камеру.
  В ту камеру, где до них Клара сидела.
  "Прозорливая гадалка, - руки космопрефекта трясутся. - Как ты все предсказываешь?
  Ты предсказала, что мои верные заместитель, повар и шофер с моей женой спят.
  Все вышло по предсказанному".
  "Да, кстати, космопрефект, - Клара скромно перстень протягивает. - Я наворожила.
  И твой перстень нашла.
  Если тебя он утешит в столь грустных обстоятельствах".
  "Ах, Клара, Клара, - префект с ног до головы гадалку осмотрел. - Возьму тебя в жены.
  Только еще одно испытание тебе будет.
  Вдруг, ты не все угадываешь. - Космопрефект отвернулся от Клары.
  В пижамные штаны котенка засунул. - Гадалка Клара!
  Что у меня в штанах?"
  "Что у тебя в штанах, космопрефект? - Клара фыркнула. - Подобные вопросы честной девушке не задают.
  Но ты - космопрефект.
  Тебе все можно.
  В штанах у тебя колбаса".
  "Угадала, - космопрефект с удивлением котенка достал из штанов.
  А в зубах котенка - кусок колбасы Сальчиноне. - Будешь ты моей женой, прозорливая гадалка Клара!"
  Затем космопрефект Клару нам на обработку в космополицию отправил.
  Чтобы знать все о прошлом своей будущей жены.
  
  Космопрефект жил со своей новой женой три дня и три ночи.
  На четвертый гулять космопрефект полетел.
  Один.
  В ресторане космопрефект трех своих работниц встретил.
  Обрадовались женщины.
  Космопрефекта за свой стол посадили.
  "Давно ли пируете в ресторане?" - Космопрефект первую выпил за здоровье присутствующих.
  "Мы в ресторане достаточно, космопрефект, чтобы много узнали.
  О тебе в ресторане только и говорят, космопрефект.
  Все у тебя в префектуре изменилось.
  Все не по-старому.
  Все не по-прежнему.
  Все космолеты под снегом стоят.
  Ржавеют.
  Работники твои только один хлеб в столовой получили.
  Личная охрана твоя пьет беспробудно.
  В префектуре дым коромыслом стоит.
  Золотая казна твоя вся расхищена".
  Космопрефект из ресторана выскочил.
  Разогнал свой космофрегат до немыслимой скорости.
  В сотни тысяч парсек скачки космофрегата.
  Выходит космопрефекта молодая жена Клара встречать.
  В туфлях на высоких каблуках.
  В кружевной ночной рубашке тоненькой.
  Рубашечка просвечивается.
  Прелестей Клары не скрывает.
  Космопрефект снял с плеча личный бластер.
  Выстрелил в молодую жену.
  Покатилась голова.
  Под ноги космопрефекта голова прикатилась.
  С укором снизу на мужа смотрит голова.
  
  Космопрефект на стоянку прибежал.
  Космофрегаты стоят новенькие.
  Ни снежинки на них нет.
  Смазаны космофрегаты мазью дорогой.
  Благоухают.
  Но не ржавеют.
  Космопрефект в казну залетел.
  Не расхищена казна.
  Полная золотом.
  Даже прибавилось в ней.
  Обманули тетки в ресторане.
  Сказали неправду космопрефекту.
  Напутали.
  Космопрефект камеры слежения проверяет.
  Голограммы рассматривает.
  "Моя жена провидица гадалка Клара, - космопрефект зарыдал.
  Бороду на клочья рвет. - Верна мне Клара была.
  А разоделась бесстыдно, чтобы меня порадовать". - Космопрефект понял, что не вернет Клару.
  В свой самый быстрый космофрегат вскочил.
  Прилетел обратно в ресторан:
  "Уж вы мне, работницы!
  Зачем обманули меня?
  Никто мою казну не разворовывал.
  Мои охранники не пьянствовали.
  Мои космофрегаты не ржавеют под снегом.
  Все чистенько.
  Благородненько.
  Жена моя Клара была верна мне".
  "Да?
  Значит, мы ошиблись.
  Нет на нас вины, - работницы себя виноватыми не считают. - Каждая девушка может ошибиться.
  Ты слетал в префектуру, космопрефект.
  Все дома нормально, значит...
  Нечего волноваться".
  "Нечего волноваться? - Космопрефект закричал в сильнейшем гневе. - Я свою молодую жену Клару из-за вас убил".
  "Ты ее убил? - работницы удивляются. - Значит, ты виноват.
  Зачем на нас свою вину сваливаешь?
  Мужчина он, видите ли.
  Теперь ты не космопрефект.
  Теперь ты - преступник.
  Кто тебе право дал убивать девушку?
  Ты ее растил?
  Ты ее кормил с детства?
  Ты за ней убирался?
  Ты ее обучал?
  На готовенькое пришел.
  Взял тепленькую готовую девушку в жены.
  Три дня и три ночи над ней надругался.
  А на четвертый день ты ее убил.
  Ты почувствовал себя всесильным.
  Еще бы!
  Ты же мужчина.
  Мужчина сильнее, чем женщина.
  Хам ты, а не космопрефект.
  Хам и наглец!"
  
  "Кто-то должен ответить за все это", - космопрефект выхватил бластер.
  В своих работниц выстрелил.
  Убил всех на месте.
  Даже плов работницы не успели доесть.
  Даже вино из графина не допили.
  "Что я наделал? - Космопрефект за голову схватился. - Меня же..."
  И выбросился из окна.
  Упал на острый кол.
  Кол убил космопрефекта.
  Кто виноват?
  Ну, никак не работницы виноваты.
  Они после трудовой недели праздновали в ресторане.
  А то, что поднесли космопрефекту непроверенную информацию...
  Разве это вина женщин?
  Они себя виноватыми не считали...
  
  У космопрефекта отец был.
  И мать была.
  Старые они.
  Пришла к ним в гости подруга их покойного сына.
  Белошвейка.
  Попросилась ночевать.
  "Ваш сын космопрефект меня содержал.
  Квартиру мне снял.
  Квартира большая.
  Можно по ней голой из угла в угол бегать.
  Устанешь, пока в одну сторону добежишь.
  Но ваш сын космопрефект умер.
  Осталась я без финансовой поддержки.
  Придется лететь дальше.
  Нового мецената найду себе.
  Но одну ночь у вас переночевать хочу.
  Гостиницы в городе дорогие очень".
  "Пожалуй, ночуй, белошвейка, - старик разрешил. - Но с одним уговором.
  Всю ночь не спи.
  И об одежде забудь.
  Ты на гостинице сэкономишь.
  Я - на тебе..."
  
  "Хорошо, - белошвейка зевнула. - Буду без одежды разгуливать по вашему дому.
  Тем более что жарко у вас.
  Натоплено, как в бункере".
  Полез старик с белошвейкой на кровать.
  А старуха сидит.
  Сериал по голографу смотрит.
  Белошвейка подумала:
  "Подшучу я над стариком сладострастцем.
  Слишком много он запросил за мой ночлег".
  "Старик", - белошвейка говорит.
  "Ась?"
  "Давай играть в космических пиратов".
  "Агась.
  А как это?"
  "Ролевая сексуальная игра, - белошвейка с кровати поднялась.
  Старика за руку за собой ведет. - Побежим на улицу".
  "Как же мы побежим?
  Мы - голые".
  "А мы скажем, что мы прилетели из конфедерации Галактик Натура.
  Там все голые ходят.
  Традиции им запрещают одеваться".
  
  Выбежали они на улицу.
  Белошвейка к красивому космокатеру подбегает:
  "Дорогой космокатер!
  Давай его подожжем".
  "Зачем мы его сожжем?
  Это мой космокатер".
  "А мы, как будто - космические пираты.
  Космические пираты часто чужие космокатера сжигают.
  Чтобы улик не осталось".
  Они сожгли космокатер.
  Дальше побежали.
  Стоит дорогущий космофрегат.
  "Старик!
  Давай, сожжем космофрегат".
  "Так это космофрегат моей жены".
  "Кому жена, а кому - мать родна!
  Космофрегат не твоей жены.
  Твой сын его украл из бюджета.
  Своей матушке подарил.
  Ворованный космофрегат.
  Мы с тобой играем в сексуальную ролевую игру.
  Мы - будто бы - космопираты.
  Космопираты всегда чужие космофрегаты сжигают".
  Они сожгли космофрегат матери погибшего космопрефекта.
  Так белошвейка со стариком голые всю ночь пробегали.
  Настало утро.
  Белошвейка у ювелирного бутика остановилась:
  "Старик!
  Мы играем в космопиратов.
  Космопираты всегда золото воруют.
  Ты полезай первый в бутик.
  Собирай драгоценности.
  Если прибегут космополицейские, то меня застрелят.
  Тебя не тронут.
  Как только меня застрелят, ты на четвереньки становись.
  На четвереньках домой беги.
  Полицейские подумают, что ты - гладкошерстая обезьяна.
  Не тронут тебя".
  Они стали ювелирный бутик грабить.
  Тут космополицейские подоспели.
  В белошвейку стрелять хотели.
  Но пожалели красоту девушки.
  В старика бы выстрелили.
  Да признали в нем отца погибшего космопрефекта.
  Пожалели и старика.
  Старик тем временем в дом к себе прибежал.
  На четвереньках все.
  Старуха сослепу не поняла, что ее муж пришёл.
  Подумала, что бесшерстая обезьяна прискакала.
  "Ой, ты гадкая обезьяна немощная.
  Ты у меня из оранжереи манго и ананасы воруешь". - Старуха мужу палкой всю спину отбила.
  Муж в угол отполз.
  "Жена!
  Старуха!
  Ты на мне живого места не оставила.
  Палкой покалечила.
  Не за дело...
  Я с белошвейкой в космических пиратов играли.
  Сексуальная ролевая игра.
  Только секса я не получил.
  Хотя...
  Если честно...
  Бегать за голой девушкой по ночным улицам - возбуждает!
  Мы мой космокатер сожгли.
  Космопираты всегда космокатера сжигают.
  Мы твой космофрегат сожгли.
  Космические пираты сжигают космофрегаты.
  Мы ювелирный бутик ограбили.
  Белошвейка сказала, чтобы я на четвереньках убегал.
  Космополицейские подумают, что я не я, а - обезьяна бесшерстая.
  Так и было.
  Как белошвейка сказала.
  Я золото из бутика в мешок собирал.
  Потом мешок белошвейке отдал.
  Космополицейские прилетели.
  Я на четвереньках убежал.
  На четвереньках, когда голый бежишь, мешок некуда повесить и нечем держать".
  "А белошвейка?
  А мешок с золотом?"
  "Не знаю...
  Я не оглядывался.
  Когда бежишь на четвереньках, то оглядываться тяжело".
  "Дурачина, - старуха захохотала страшно. - Ай, да белошвейка.
  Удержаться не могу!
  Славно белошвейка над тобой пошутила.
  И сама с мешком золота сбежала.
  А ведь ничего не докажешь!
  Белошвейка золото не воровала.
  Ты воровал.
  Белошвейке золото ворованное подарил.
  Белошвейка - не преступница!
  Зато она с золотом осталась...
  А ты - без золота.
  И судить тебя за воровство будут!"
  
  Белошвейка живет прекрасно.
  Золота у нее много.
  "Хорошая я, - белошвейка сама себе умиляется. - Честная.
  Чистая.
  Добрая.
  А то, что на содержании жила - так от простодушия.
  Душа у меня простая.
  Поэтому ко мне люди тянутся.
  Начальство высокое меня знает".
  Прилетела белошвейка на большую планету.
  По главному городу ходит.
  Себя показывает.
  На других не смотрит.
  Зачем на других смотреть, когда она - сама красота!
  Зашла белошвейка в ресторан.
  Потребовала себе самого дорогого и изысканного.
  Икру белуги на креветку намазывает.
  Соловьиными языками закусывает.
  Уже долларов на сто набрала.
  А все не унимается.
  То того, то другого спрашивает
  "Послушай, красавица, - официант не выдержал. - Забираешь ты много.
  А есть ли у тебя, чем рассчитаться".
  "Эх, мелкая душонка, - белошвейка с презрением на полового смотрит. - С девушки деньги требуешь.
  Если каждый мужчина будет с девушки деньги брать, то девушки перестанут рожать.
  Зачем ты о моих деньгах сомневаешься?
  Да денег у меня куры не клюют".
  Белошвейка вынула из сумочки золотой космодоллар.
  Бросила с презрением официанту:
  "На!
  Получай!
  Больше от меня ничего не получишь!"
  Официант взял золотой
  Высчитал все, как следует.
  Приносит белошвейке сдачу:
  "Возьми, мадемуазель".
  
  "Да что там сдача, - белошвейка усмехнулась. - Возьми себе на бедность, официант. - Белошвейка повернула к себе лицо официанта.
  Чтобы ему тяжелее было дышать. - Заткнись, жадина.
  Ничего не говори.
  Ты меня слышишь, скупердяй?
  Не закрывай свои глазенки".
  "Пожалуйста, - официант пробормотал.
  Я теряю выдержку.
  Не открывай мне глаза". - Официант застонал.
  Произнес что-то напоминающее "Любовь".
  Он навалился на белошвейку.
  Тело официанта оказалось неожиданно мускулистым.
  "Ты очень тяжелый, - белошвейка оттолкнула размягченого официанта. - Беспомощный ты".
  "Ты смотришь на меня снизу вверх, - официант пытался казаться гордым. - Белошвейка.
  Всели в меня уверенность". - Официант пошатнулся.
  "Не тяни руку к моим ухоженным волосам", - белошвейка зашипела.
  Официант вздрогнул.
  Прищурился.
  "Не дергайся.
  Отодвинься". - Белошвейка предупредила.
  "Не могу сфокусироваться на тебе, - официант проблеял. - Я почувствовал тебя.
  Ты отдернула руку.
  Я же с беспокойством склонился над тобой. - Официант нахмурился. - Не могу вспомнить.
  Не соображаю.
  Бледное у тебя лицо.
  Худое.
  Веснушки.
  Настороженные глаза.
  Я знаю эти глаза?
  Они кажутся мне знакомыми.
  Более чем знакомые твои глаза.
  Впечатление, что я знал их всегда.
  Только выражение твоих глаз странное.
  Ты смотришь на меня с испугом".
  
  "Я испугалась.
  Ты - официант.
  Я - богатая клиентка.
  Ты увидел золотую монетку.
  Я оставила тебе сдачу.
  Ты и поплыл от счастья.
  Наваливаешься на меня.
  Заговариваешься.
  Бредишь.
  Золото нищих превращает в сумасшедших".
  "Я соберу все свои силы, - официант грязной тряпкой провел по столу. - Попытаюсь улыбаться искренне.
  Надеюсь, что ты будешь часто приходить к нам.
  Ты оставляешь необычайно щедрые чаевые".
  "Не волнуйся, - белошвейка проговорила с насмешкой. - Ты выживешь".
  "Твои слова все больше меня беспокоят, белошвейка.
  В голосе появилась нежность".
  "Между нами нет ничего общего, официант.
  Ты сходишь с ума. - Белошвейка насторожилась. - Я всегда старалась избегать нищих.
  Нищих мужчин.
  Те, которые без денег, девушек не должны кадрить".
  "Я продам свою собственность.
  Заставь меня служить тебе, госпожа".
  "Меня больше тревожит твой тон, официант.
  В нем ощущается безысходно.
  Я обеспокоена". - Белошвейка вытянула руку.
  Толкнула официанта.
  Официант упал на стул.
  "Я вовсе не удивлен, - глаза официанта сверкнули. - Ты обращаешься со мной, как с тряпкой. - Официант помахал тряпкой.
  Грязной тряпкой... - Все вы, богатые, одинаковы".
  "Зато вы - нищие - все разные", - белошвейка с иронией засмеялась.
  "Не смущай меня", - официант вскочил со стула.
  Послал белошвейке губами поцелуй.
  "Я слишком важная, - белошвейка, поправила выбившийся локон. - Я могу тратить свое время на состоятельных...
  На состоятельных и состоявшихся.
  Ты отнимаешь мое время, официант.
  Время - жизнь.
  Ты отнимаешь мою жизнь.
  Ты - преступник".
  
  "Я уже в полубессознательном состоянии, - официант приложил ладонь к горящей щеке. - Посмотри на меня, как на мужчину".
  "Смотрю на тебя.
  Мужчину в тебе не вижу.
  Тебе лучше оставаться в полубессознательном состоянии, официант.
  Тогда ты не сойдешь с ума.
  У тебя раздвоение личности.
  Твои потребности и желания превосходят твои возможности".
  "Ты - продажная", - официант закричал в отчаянье.
  Пошатнулся.
  Словно собирался дотронуться до белошвейки.
  "Я мысленно чертыхаюсь, - белошвейка сжала кулачки. - Затаила дыхание".
  "Я уже забыл, зачем поднял руку, - рука официанта бессильно упала.
  Голова откинулась назад.
  Официант с трудом попытался заговорить: - Я - нет..."
  Силы покинули официанта.
  Голос замер.
  Официант тяжело направился в сторону кухни.
  Обернулся:
  "Не стану тебя задерживать, белошвейка".
  Официант вернулся.
  На мгновение коснулся головой груди белошвейки.
  "У тебя седая макушка", - белошвейка дико смотрела на официанта.
  
  Белошвейка выбежала из ресторана.
  Сзади что-то кричал официант.
  Вокруг белошвейки появились ухажеры.
  Некоторые из них лаяли, чтобы рассмешить ее.
  "Я уже забыла, как ненавижу официанта, - белошвейка постепенно приходила в себя. - Забыла тревогу.
  Официант поразил меня.
  Навалился, как на дерево.
  Я ему не дуб.
  Он пытался встретиться со мной взглядом. - Белошвейка подбежала к такси.
  Отчаянно дергала дверь со стороны водителя. - Подальше!
  Подальше от жадных шальных официантов".
  Белошвейка вошла в такси через другую дверь.
  Упала на сиденье.
  "В номера, - белошвейка устало приказала роботу. - В клуб...
  В клуб, где собираются богатые мужчины".
  Такси резко рвануло с места.
  Очаровательная головка белошвейки ударилась о стекло.
  Раздался страшный стук.
  От этого звука робот таксист заледенел.
  "Мадемуазель.
  Не ломайте космотакси.
  Не бейте стекло лбом.
  От испуга мои фотоэлементы покрылись инеем".
  Затем программа робота взяла верх.
  Космотакси рвануло вперед.
  "Прости, андроид, - белошвейка побледнела. - Я толерантная.
  Я думала...
  Я не знаю...
  Я хотела сказать...
  А там официант.
  Он нищий.
  Совсем нищий.
  Но наглый.
  И ты, андроид.
  Ты делаешь мне замечание.
  Мой лоб.
  Что хочу со своим лбом, то и делаю.
  Желаю биться лбом о стекло.
  Как муха.
  Как красивая бабочка.
  Я ни в чем не виновата.
  Разве преступление, если девушка хочет богатого?
  Я просто - непослушная проказница".
  
  "Ты говоришь спокойно, - андроид поддержал беседу. - Но тебя трясет.
  Нельзя, чтобы господа в клубе увидели твою нерешительность.
  Никто не должен заметить твою дрожь.
  Ты же можешь не дрожать?
  Мне тоже твоя дрожь мешает.
  Сбивает настройки".
  "Я хотела быть вежливой, - белошвейка полностью успокоилась. - Но официант меня разозлил.
  Теперь ты, андроид, делаешь мне замечания.
  Не можете удержаться.
  Каждый мужчина хочет чему-нибудь учить женщину.
  Да пошли вы...
  В...
  Была бы у меня отвертка, я ты тебе твои фотоэлементы выковыряла.
  Андроид наглый".
  "Ты слишком возбуждена", - андроид был невозмутим.
  "Иди.
  Ищи на улице возбужденных собак.
  Лови их.
  К людям не приставай, андроид".
  "Я по инструкции могу привезти тебя и сдать в космополицейский участок.
  Или в психиатрическую лечебницу".
  "А я - без инструкции - могу отправить тебя на помойку, андроид".
  "Разойдемся по-хорошему, - андроид останвоил такси. - Клуб.
  Здесь собираются самые состоятельные мужчины нашего города".
  "Аха", - белошвейка открыла дверцу машины.
  Поставила одно колено на сиденье.
  "Я помогу тебе, - андроид наклонился.
  Фотоэлементами таращился в лицо белошвейки.
  Затем мягко подтолкнул ее в попку. - Ты слишком бледная, мадемуазель.
  Словно лишилась всей свой крови.
  Но раны нигде не видно.
  Может быть, твоя рана под юбкой?
  Отвезти тебя на пункт переливания крови?"
  
  "Рана?
  У меня под юбкой?
  Пункт переливания крови?" - белошвейка с сомнением смотрела на андроида.
  "Ты сильно ударилась головой о стекло.
  Звук удара был ужасным.
  Стекло выдержало.
  Не разбилось.
  Возможно, что твоя голова тоже выдержала.
  Хотя, может быть сотрясение мозга.
  Но это - не столь уж для тебя серьезно, девушка.
  Ты дышишь с трудом.
  Я не санитарно-медицинский андроид.
  Я - таксист.
  Санитарно-медицинский андроид поставил бы тебе диагноз.
  Расстегнул бы твою блузку.
  Чтобы ты дышала легче.
  Но я могу оказать тебе первую медицинскую помощь.
  Вставлю баллон тебе в рот.
  Придется повозиться.
  Я давно не вставлял баллон девушке.
  Поэтому чувствую себя неловко.
  Лучше бы ты была без сознания.
  Тогда бы мне было проще".
  
  
  ГЛАВА 688
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
  "Ты просто смешон, андроид", - белошвейка пробормотала.
  Сжала зубки.
  Расстегнула две пуговички блузки.
  Показались розовые окружности сосков.
  "Ты безумная, - андроид попытался остановить белошвейку.
  Но она успела выскользнуть. - Я обязан тебя отвезти в лечебницу".
  "Я бы упиралась, - белошвейка уже шла к клубу. - Лучшее лекарство это - деньги.
  Денег ни ты, андроид, ни в лечебнице мне не дадут.
  А в клубе дадут".
  "Дадут.
  Потом догонят и еще дадут, - андроид заскрипел. - Шутка.
  Одобрено ассоциацией андроидов таксистов".
  "Идиот".
  "Кожаный мешок", - андроид процедил сквозь чипы.
  Но очень тихо.
  Чтобы белошвейка не услышала.
  Кожаный мешок - уже не шутка.
  
  На следующее утро белошвейка зашла в тот же ресторан.
  "У тебя синие круги под глазами, - официант заметил. - Вчера кругов не было.
  Устала?
  Тяжелая ночка?"
  "Никакой романтики в мужчинах не осталось, - белошвейка осторожно отвела ворот блузки от горла.
  Выпрямилась. - Только об одном думают.
  Я же хочу путешествовать по Империи.
  Театры.
  Музеи.
  Выставки..."
  "То есть хочешь уже не мецената, а - мужа?" - Официант не шелохнулся.
  "Принеси кашу.
  Овсяную.
  И кофе, - рука белошвейки дрожала. - Я не хотела возвращаться в этот ресторан.
  Но в вашем паршивущем городишке нет других приличных заведений.
  Для приличной девушки нет ничего приличного".
  "Наверно, тебе нужно обратиться к доктору", - официант через пять минут вернулся с заказом.
  "Ты говоришь, как андроид.
  Как андроид таксист, - белошвейка подняла чашку с кофем. - Андроид таксист хотел отвезти меня в психиатрическую клинику.
  Затем предложил мне станцию по переливанию крови.
  Я изумляюсь вам, мужчины".
  
  "Изумляешься нашему спокойствию, белошвейка?" - Официант застонал.
  Белошвейка рванулась к нему.
  Постучала по спине.
  Потрясенная села прямо.
  "Тебе определенно нужен врач", - официант был полон решительности.
  "Тебе нужен врач, - белошвейка огрызнулась. - Ты задыхаешься.
  Говоришь на высоких тонах. - Белошвейка заглянула через плечо. - С утра в ваш ресторан приличные люди ходят?"
  "Нет.
  Приличные люди приходят вечером.
  Утром только - неприличные", - официант захихикал.
  "Ты так думаешь, официант?
  Тебе - плохо?
  В тебе борется беспокойство с удовольствием.
  Беспокоишься из-за моих денег.
  Удовольствие получаешь оттого, что пялишься на меня".
  "Разумеется...
  Да! - Официант бодро ответил. - У тебя тревожный взгляд.
  Но он не портит твое красивое лицо.
  Разреши, я пощупаю твой пульс".
  "У себя пощупай.
  Извращенец! - Белошвейка вздрогнула. - Взгляд у тебя невинный. - Девушка вытянула руку. - Мне ничего не остается, как послушаться тебя.
  Щупай.
  Щупай мою руку.
  Пульс нащупывай".
  
  "Интересная ты девушка, - официант считал пульс белошвейки. - Бледное твое лицо вызывает мой интерес.
  Ты - роскошная.
  Элегантная.
  Тебе надо..."
  
  "Я не хочу следовать твоим советам, официант.
  И, вообще...
  Я разговариваю с тобой исключительно от скуки".
  "Твоя рука, - официант говорил быстро.
  Задыхался. - Запястье теплое.
  Теплее, чем лицо.
  Я случайно мимолетно коснулся твоего лица.
  Я даже проглотил комок в горле.
  Сжимаю зубы.
  Стараюсь сосредоточиться на пульсе.
  У тебя учащенный пульс".
  "Я нервничаю.
  Пульс - от кофе.
  Все пульсы - от кофе, - белошвейка сжалась. - Я очень нервничаю.
  Боюсь, что ты навалишься на меня.
  Как вчера навалился...
  У меня утром мало сил.
  Я не смогу тебя оттолкнуть.
  Оттолкнуть твое дрожащее тело.
  Боюсь.
  Хотя разум твердит, что ты - ерунда.
  Воспоминания о вчерашнем нахлынули, как прилив.
  Я горячая, - белошвейка приложила ладонь ко лбу. - Горячая, как металл космолета.
  Ладони у меня вспотели.
  Но я не позволю тебе овладеть мной".
  "Сто ударов в минуту, - официант выпустил руку белошвейки. - Учащенный пульс.
  Несколько секунд я думал, что не справлюсь.
  Ужасные секунды.
  Думал, что не смогу сосчитать твой пульс.
  Не смогу взять контроль.
  Даже испугался, что нет другого пути.
  Хотел повернуться.
  Убежал бы.
  Потом я посмотрел на твое лицо.
  Ясность мысли вернулась ко мне.
  Я заставил страхам спрятаться в пещеру".
  "Ты выглядишь испуганным, официант.
  Испугался своей нищеты".
  
  "Пошутила, белошвейка?
  Довольная?
  Ты меня уже не выведешь из равновесия.
  Первоначальный шок прошел.
  Я теперь получаю удовольствие".
  "Получаешь удовольствие? - белошвейка скорчила недовольную гримаску. - Здесь?
  Сейчас?
  Встряхнись.
  Теперь меня несет потоком ужаса.
  Я не хочу нести за тебя ответственность, официант"
  "Вот твой счет, мадемуазель, - официант гордо задрал подбородок. - За кашу и за кофе.
  Мне неприятно, что ты ведешь себя более спокойно, чем я.
  На меня нельзя положиться.
  Печально.
  Подать кашу и счет - вот все, на что я способен".
  "Счет? - белошвейка вглядывалась в цифры. - Я пытаюсь сосредоточиться. - Почему ты в счет включил омара?
  Где омар?"
  "Тебя не удовлетворяет, что я включил в счет омара?
  Тогда я включу в счет крокодила".
  "Дикий ужас.
  Официант.
  Не сосредотачивайся на зверях.
  Не думай о наживе.
  Меня не интересуют твои омары.
  И крокодилы тоже.
  Не интересуют крокодилы.
  Твои веки дрожат.
  Я представляю, как у тебя кишки напряглись.
  Кишки напряглись от волнения.
  От волнения, что я тебе сейчас дам хорошие чаевые, - белошвейка снова заплатила золотом.
  Один золотой. - Сдачу не надо.
  На сдачу ты можешь купить ферму по выращиванию омаров.
  Или крокодилов.
  Но меня не купишь".
  "По крайней мере, я живой.
  И с прибылью", - официант крикнул в спину белошвейки.
  Но девушка даже не обернулась.
  Ничем не показала, что слышала официанта.
  Последнее слово осталось за белошвейкой.
  
  На третий день белошвейка снова пришла в этот ресторан.
  И стала ходить туда каждый день.
  Все платит золотыми космодолларами.
  А сдачи не берет.
  Дарит официанту на бедность.
  Хозяин ресторана стал замечать.
  Официанта расспрашивает:
  "Что это значит?
  Обыкновенная белошвейка.
  Но есть в ней.
  И у нее есть.
  Все притягательное.
  Но все же.
  Она не депутат городского собрания.
  Откуда у девушки деньги?
  Сорит золотыми деньгами.
  Полную шкатулку натаскала.
  Я девичью жизнь знаю.
  На те заработки не раскрутишься.
  Верно, белошвейка какого-то богача ограбила.
  Надо в космополицию на нее донести.
  А то угодим из-за белошвейки на урановые рудники".
  Хозяин ресторана доложил космополицейскому.
  Космополицейский довел до Тайной Имперской Канцелярии.
  В Тайной Имперской Канцелярии потребовали к себе белошвейку:
  "Признавайся, белошвейка.
  По совести отвечай.
  Откуда столько золота у тебя?"
  "Да этого золота везде много".
  "Что ты врешь, белошвейка?"
  "Никак нет, - белошвейка чиновнику Тайной Имперской Канцелярии с улыбкой отвечает. - Пусть официант покажет то золото, которое от меня получил".
  Галактической гипер почтой доставили шкатулку официанта.
  Открыли.
  "Золотые монеты.
  Золотые украшения.
  Белошвейка!
  Покажи, где ты их взяла".
  
  "В ювелирном бутике я взяла.
  На товаре еще этикетки остались.
  Хочешь, чиновник?"
  "Что хочу?"
  "Хочешь, чтобы я тебе показала?"
  "Что показала?"
  "Бутик ювелирный покажу".
  "Хочу".
  "Полезли на крышу".
  Белошвейка впереди чиновника по лестнице поднимается.
  Лестница резкая.
  Чиновник снизу на белошвейку смотрит.
  А у нее платьице коротенькое.
  Совсем обалдевший чиновник на крышу вышел.
  "Посмотри на звездное небо, чиновник", - белошвейка бедром прижалась к чиновнику.
  "Рано мне еще на небо".
  "На небо всем рано.
  А в небо - всем пора.
  Видишь, пятнышко в зените?" - белошвейка пальчиком показывает.
  При этом лямка платья с правого плеча сползла.
  Оголила левую грудь девушки.
  А наивная белошвейка не заметила.
  Увлечена небом звездным.
  
  "Вижу!
  Вижу!!!" - Чиновник глаза вытаращил.
  "Пятнышко - скопление Галактик моей префектуры.
  Я оттуда недавно прилетела.
  Там и ювелирный бутик.
  Из него золото я взяла.
  Я ответила на твой вопрос, чиновник.
  А вопрос был - откуда я взяла золото".
  "Все предельно ясно", - чиновник обрадовался.
  "Чиновник?"
  "Да, белошвейка".
  "Смерть нам приходит".
  "Где смерть?
  Я только жить начинаю".
  "Дамба прорвалась.
  Вода в город хлынула.
  Из огромного водохранилища. - Белошвейка в ужасе ладошки к щечкам приложила. - Нам еще повезло.
  Мы высоко на крышу поднялись.
  А стоянки.
  Людей на улицах и площадях.
  Официанта.
  Хозяина ресторана.
  Всех накрыло водой".
  
  "Что же нам делать?
  Куда деваться?" - чиновник спрашивает с испуга.
  "Если не хочешь тонуть, чиновник, то раздевайся.
  Одежда в воде на дно тянет".
  Белошвейка сбросила с себя одежду.
  Блистала ослепительной наготой.
  "Я... - Чиновник зубами скрипит.
  Столько на него навалилось.
  И потоп.
  И обнаженаня девушка на крыше.
  И затопленные улицы. - Йа...
  Я только подштаники оставлю.
  В подштанниках спрятано все мое самое ценное.
  Вдруг, оно за трубу зацепится".
  Белошвейка и чиновник на крыше стоят.
  За руки держатся.
  Чтобы ветром с крыши не унесло.
  "Наводнение", - чиновник шепчет.
  "В низких местах домов не видать", - белошвейка опустила свою прелестную головку на правое плечо чиновника.
  "Вода прибывает..."
  "И прибывает"...
  "Ну, белошвейка, - чиновник обреченно говорит. - Видно, и нам с тобой не уцелеть.
  Может быть, мы..."
  "Только после свадьбы", - белошвейка отрезала.
  
  "Что будет - то будет!
  Смерть моя приходит", - чиновник дрожит.
  Вдруг, плывет мимо пустой космокатер.
  Зацепился за крышу.
  И остановился на том месте.
  "Чиновник, - белошвейка к космокатеру пробирается. - Садись в космолет.
  Полетим.
  Может и уцелеем.
  Потоп нас не накроет.
  Вода когда-нибудь спадет".
  Сели в космолет.
  Полетели над водой.
  Час летят.
  Второй час летят.
  Космическая тяга в космокатере не работает.
  Гипер двигатель отсырел.
  Невозможно в открытый космос через гипер прыжок улететь.
  На третий час стала вода сбывать.
  Да так быстро, что - куда делась?
  "Кругом сухо стало", - белошвейка удивляется.
  Вышли чиновник и белошвейка из космолета.
  "Люди добрые!
  Как называется ваш район?
  Далеко ли нас занесло?"
  "Занесло вас на другую сторону планеты, - люди добрые отвечают. - Район наш называется Тридесятый".
  "Народ здесь чужой, - чиновник нервничает. - Как быть?
  Как попасть обратно в Тайную Имперскую Канцелярию?
  Связи нет.
  Связь утонула".
  "Зато у нас с тобой связь появилась", - белошвейка губки надула.
  Отчего еще краше стала.
  С надутыми губами девушка преображается.
  Красавица, если губы надуты.
  
  "Денег у нас ни одного космического цента, - чиновник на свои подштаники посмотрел. - Хорошо, что я хоть подштаники оставил.
  А то голый перед людьми незнакомыми бы появился".
  "Мое золото далеко осталась, - белошвейка не унывает. - Наймемся на работу.
  Без денег и думать нечего.
  Обратно не воротимся".
  "Хорошо тебе, белошвейка.
  Ты - девушка.
  И голая.
  Ты привыкла к своему образу.
  А мне каково?
  Без парадного скафандра.
  Сама знаешь.
  Что я без чиновничьей формы ничего не значу.
  Я - чиновник.
  Работать не умею".
  "Я тебе работу найду, где уменья не надо", - белошвейка засмеялась.
  Грудки ее засмеялись тоже.
  Побрели по дороге.
  
  "Сельскохозяйственный район, - чиновник из Тайной Имперской Канцелярии сразу оценил. - Тебе, белошвейка, легко будет".
  "Почему мне легче, чем тебе?"
  "Потому что ты - овца", - чиновник заржал.
  "Смотри, чиновник, - белошвейка не обиделась. - От смеха с тебя последние панталоны упадут".
  Подрядились они в пастухи.
  Общество одобрило.
  Белошвейку главной сделали.
  Потому что она красивая.
  И без одежды.
  Главная пастушка.
  Дудочку ей торжественно вручили.
  А чиновника в подпаски записали.
  До вечера белошвейка и чиновник за овцами ухаживали.
  Вечером белошвейка собрала с фермеров деньги.
  Начали делиться.
  Белошвейка себе две трети взяла.
  Чиновнику одну треть выплатила.
  
  "Ты, белошвейка, равняешь меня с собой, - чиновник обиделся. - Даже больше взяла.
  Зачем?
  Ведь я - чиновник Тайной Имперской Канцелярии.
  Ты - все-таки простая девушка".
  "Не простая я.
  А - золотая!
  И, вообще, чиновник.
  Я бы могла себе все монетки взять.
  А тебе бы цент бросила.
  Ведь я была главным пастухом.
  А ты - подпасок".
  "Глаза твои бесстыжие, белошвейка, - чиновник начал ругать девушку.
  Помахал пальцем в дюйме от ее глаз. - Ты - мятежница!
  Ты сознательно меня унижаешь.
  Я читаю по твоим глазам".
  "Ах, так, - белошвейка выпрямилась. - Тогда немедленно убери ладонь с моего колена".
  "Зачем же так сразу?" - чиновник пожал плечами.
  
  "Да пошел ты..." - белошвейка толкнула чиновника.
  Как раз баран подбежал.
  Под ноги чиновника.
  Чиновник через барана перелетел.
  Головой ударился о могильный камень.
  Белошвейка на кладбище с чиновником беседовала...
  Девушка наняла такси.
  Привезла чиновника в Тайную Канцелярию.
  Натянула на него парадный чиновничий мундир.
  Затем белошвейка оделась.
  Похлопала чиновника по щекам:
  "Очнись, чиновник".
  "Что я?
  Где я?"
  
  "Ты меня допрашивал, чиновник.
  Спрашивал, откуда у меня золото.
  Почему я официанту в ресторане много денег оставляла.
  А затем ты предложил мне стать твоей женой".
  "Ничего не помню, - чиновник ладонью по лбу похлопал. - Потоп.
  Город затопило.
  Ты голая.
  Я - в одних подштанниках.
  Затем мы овец пасли.
  Поругались.
  Я через барана упал.
  Дальше - тьма".
  "Приснилось тебе, чиновник.
  Пока ты в забытьи лежал".
  "Приснилось?
  Наверно, приснилось.
  Белошвейка?"
  "Да, чиновник!
  "Я тебе сделал предложение стать моей женой?"
  "Да!
  Чиновник!
  Ты просил, чтобы я стала твоей женой".
  "И?"
  "Что И, чиновник?
  Икаешь?"
  "И ты согласилась?"
  "Нууууу.
  Я очень долго думала, - белошвейка надула губки. - Я поставила тебе множество условий.
  Ты должен меня содержать.
  Любить.
  Холить.
  Лелеять". - Белошвейка загибала пальчики.
  Пальчики на руках закончились.
  Поэтому белошвейка уже перечисляла без счета.
  
  Жила-была белошвейка.
  Жила превосходно.
  Ни в чем не нуждалась.
  Но стало ей скучно.
  "Золото...
  Дворцы...
  Космолеты...
  Милые друзья...
  Нежные подружки...
  Все у меня есть, - утром белошвейка рассматривала себя в зеркало. - Скучно мне стало.
  Пойду я на войну.
  Развеюсь".
  Белошвейка записалась в Имперскую армию.
  Рядовая космодесантница теперь белошвейка.
  Белошвейка решила испытать все тяготы военной службы от рядовой до космогенеральши.
  То, что она заслужит звание генерала, белошвейка не сомневалась...
  Белошвейка служила в почетном гарнизоне.
  Около Центра Империи.
  В Центральной Префектуре Галактик.
  Работа спокойная.
  Нужно красить боеголовки.
  И пыль радиоактивную с гипердвижков тряпкой стирать.
  Снова стало белошвейке скучно.
  "Даже в армии нет развлечений", - белошвейка вздыхала ночью в казарме.
  Ворочалась на пружиной койке.
  
  На радость белошвейке напали на их гарнизон жухраи.
  Жухрайские диверсанты.
  Ночью.
  Подло.
  Напали.
  "Рота!
  В бластер!" - Капрал Еличка скомандовал.
  "Ну!
  Пойдет потеха!" - Белошвейка с койки упала.
  Быстро оделась.
  Подумала, что натягивать лифчик - пустая трата времени.
  И трусики надевать - тоже время уходит зря.
  "На надевание трусиков - минута.
  На закрепление лифчика - минута. - Белошвейка хвасталась в строю. - А сколько в нашей Великой Имперской армии девушек служит?
  Триллиарды!
  Триллиарды умножаем на минуту.
  Уйма времени!" - Белошвейка очень гордилась своим открытием.
  Даже медаль ждала за то, что придумала не натягивать трусики и лифчик.
  "Раньше мы летали сами, - капрал Еличка благосклонно смотрел на белошвейку. - Теперь жухраи к нам прилетели.
  Наши космолеты быстрые.
  Жухрайские космолеты - медленные.
  Наши бластеры мощные.
  Жухрайские бластеры слабые.
  Мы любим своего Императора.
  А жухраи никого не любят.
  Поэтому мы победим!" - Капрал Еличка выступил с ободряющей речью.
  Но жухраи теснили.
  Белошвейка в личный космокатер запрыгнула.
  "Нежданно-негаданно как-то все", - белошвейка улыбается.
  На белошвейку три жухрайские ракеты летят.
  "Беда неминучая", - белошвейка обхватила руками и ногами гипер движок.
  Зарядила в него полную порцию гипербозонов.
  Космокатер и нырнул в Черную Дыру.
  Пролетел почти всю Вселенную.
  Вынырнул на другом конце Империи.
  
  Капрал Еличка о подвиге белошвейки доложил по инстанции.
  Куда следовало, доложил.
  Из штаба космического Имперского округа пришла белошвейке благодарность.
  И отпуск внеочередной.
  Полетела белошвейка резвиться.
  Гуляет.
  Отдыхает на полную катушку.
  Но денег нет у белошвейки.
  "Обо мне слава хороша, - белошвейка горюет. - А в кармане ни гроша.
  Да что говорить о деньгах.
  До моего дома далеко.
  А сейчас - нет даже одного цента на звонок домой.
  Да это и к лучшему!
  Я теперь независимая девушка.
  Независимая и свободная.
  Найду себе квартиру.
  Квартиру, которая от метеоритного дождя укрывает.
  И ночевать можно".
  Белошвейка нашла квартиру.
  У балерины Имперского Театра.
  Стала белошвейка с балериной уговариваться:
  "Я, - белошвейка подмигнула балерине, - буду у тебя только ночевать.
  С тобой ночевать.
  Днем стану промышлять.
  Деньги буду зарабатывать.
  А ты, знай денежки получай.
  За каждую ночь по космодоллару тебе".
  "Я не богата, - балерина улыбается новой подружке. - Куда деньгам рада!
  Я буду твои космодоллары в копилку бросать.
  Щелочка в копилке.
  А копилочка - зайчик фарфоровый.
  В щелочку монетку".
  Балерина стала монетки класть в зайчика.
  На сохранение.
  "Даже у балерины иногда не бывает денег", - балерина оправдывалась.
  Каждую ночь белошвейка дает балерине по космодоллару.
  А балерина - все в копилочку.
  В копилочку все.
  "Кажется на космокатер накопила, - балерина думает однажды. - Время пришло космодоллары из щели зайчика доставать.
  Много ли у меня денег.
  А моя белошвейка - глупенькая...
  Ни ест.
  Ни пьет.
  А каждую ночь мне по космодоллару несет.
  Где она только деньги берет? - Балерина открыла копилочку. - В зайчике-копилке деньгами даже не пахнет. - Балерина глазам не верит. - Одни заколки для волос лежат".
  
  Балерина обратно в постель вернулась.
  Разбудила белошвейку.
  "Белошвейка!
  Я заглянула в копилку.
  То, что я увидела, не удовлетворило меня.
  Я хотела найти космодоллары в копилке.
  Но нашла только заколки для волос".
  "Милая, - белошвейка потянулась сладко. - На твоем лице я вижу выражение дикого ужаса.
  Сосредоточься!"
  
  
  ГЛАВА 689
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
  "Сосредоточиться? - балерина вскрикнула. - Я хотела купить новенький космокатер.
  А денег в копилке нет".
  "Даааа? - белошвейка немедленно заинтересовалась. - Не дрожи.
  Мы же вместе слушали, как монетки со звоном падали в копилочку!"
  "По крайней мере, космодоллары звенели, - балерина печально возвестила. - У меня даже ножки ослабли от бедности".
  "Носик у тебя влажный, - белошвейка приложила ладошку к носику подружки. - В глазах твоих смятение.
  Ты смотришь вполне осознано.
  Но то, что у тебя в уме, нельзя прочесть по глазам".
  
  "Я, словно с тобой незнакома, белошвейка.
  Ты стала слишком молодой.
  Резкая.
  И торопящаяся".
  "Хочешь кофе?"
  "Не хочу кофе, - балерина сделала неодобрительную мину. - Я хочу свои космодоллары".
  "Ничего серьезного.
  Ты меня сильно беспокоишь, подружка.
  Время от времени я вглядываюсь в твои глаза".
  "Мне кажется, что ты что-то рассчитываешь, белошвейка.
  Поэтому мне становится не по себе".
  "Отдохни в сауне, балерина.
  Балерины любят сауны.
  Я присоединюсь к тебе.
  В сауне расширяются зрачки.
  Пульс учащается.
  Иногда от жары - легкий шок.
  Ничего больше".
  "Но разве я могу расслабиться? - балерина нахмурилась. - Сауна сегодня не произведет на меня должное впечатление.
  Слишком много денег я потеряла.
  Так я считаю", - балерина пожала плечами.
  
  "Много денег потеряла?
  Чересчур?"
  "Я сильно трясла копилку", - балерина заметила с пылом.
  Снова пожала плечами.
  "У меня нет лишних денег.
  А то я бы тебе подарила космокатер".
  "Я найду потерянные монетки", - балерина вспыхнула.
  "Ты - богатая молодая отшельница.
  Вносишь вклад в общество".
  "Если вношу, - балерина холодно заметила.
  Посмотрела на подружку. - Ты будешь со мной?
  Если я обеднею?
  И мне станет хуже?"
  "Не злорадствуй", - белошвейка вздрогнула.
  И вышел у балерины с белошвейкой большой спор.
  "Чистые монетки тебе давала", - белошвейка клянется.
  "Ну, подружка!
  Я не знала, что ты - обманщица!
  Я бы тебя и к себе не подпускала бы.
  А то, видишь, все время даром прошло.
  Что у тебя взять?
  Как в балетной группе оправдаюсь?"
  Балерина отправилась в Имперский суд.
  Стала просить, чтобы ее с белошвейкой рассудили.
  Судьи думали-думали.
  Ничего не выдумали.
  Приказали обеим им руки связать.
  И на фронт отослать.
  Белошвейка к войне привычная.
  А балерине на войне с жухраями все новое.
  Вызвал балерину и белошвейку к себе капрал Еличка.
  
  "Я - вам и папа и мама.
  Я вам - и муж и зять.
  Я вам - и суд и самосуд! - Капрал по справедливости судит. - Я бы присудил правду белошвейке.
  Потому что тебя, белошвейка космодесантница я знаю.
  Ты подвиг совершила.
  Но с другой стороны...
  Я балерин люблю.
  Никогда еще с балериной не был.
  Поэтому буду судить вас непредвзято. - Капрал Еличка к балерине обратился: - Скажи, балерина.
  Когда ты на шпагат садишься.
  Ноги широко раздвигаешь...
  То больно тебе?"
  "Мы о чем?" - балерина брови подняла.
  "Извини, балерина, - капрал перед балериной оправдывается. - Я задумался.
  Вопрос мой другой к тебе.
  По суду вопрос.
  Какие деньги ты брала?
  И куда клала?"
  "Я брала космодоллары.
  Ходячая монета в нашей Империи.
  Клала монетки в копилочку.
  Копилочка - зайчик фарфоровый.
  Я зайчику монетки в щелочку просовывала".
  "В щелочку просовывала, - капрал Еличка пыхтит. - Так и запишем в протокол".
  Капрал Еличка захохотал.
  За копилкой балерины послал.
  Пришла посылка гиперпочтой.
  Капрал Еличка зайчика потряс.
  Открыл копилку.
  А в копилке лежат космодоллары.
  "Все новенькие.
  Блестят призывно. - Капрал Еличка на балерину напустился. - Ты зачем бравую космодесантницу оболгала?
  Она же тебе подружка милая была".
  Капрал Еличка приказал балерину прутьями стегать.
  И стегали балерину прутьями ивы.
  По оголенным ягодицам стегали.
  Стегали балерину.
  
  "Капрал Еличка, - белошвейка губки кусает. - Жалко мне стало мою подружку балерину.
  Прикажи, чтобы не стегали балерину прутьями.
  Прутьями ивы не стегали.
  По голой попке.
  Я над подружкой шутку сшутила".
  "Неужели, ты сможешь так шутить? - Капрал Еличка глаза вытаращил. - Космодесантницы не шутят".
  "Еще как я умею шутить, дон капрал Еличка.
  Ты еще настоящих шуточек белошвейки не знаешь".
  "А подшути-ка надо мной".
  "Я бы рада.
  Но боюсь, что мне достанется прутьев по моей попке.
  Ты же, гер капрал, вышестоящий по званию.
  По Уставу Космодесантных Имперских сил рядовой над капралом не смеется".
  "Я Устав наизусть знаю, - капрал Еличка ус подкручивает. - В Уставе Космодесантных Имперских сил сказано о рядовом.
  Что рядовой над капралом не смеется.
  Но ты - рядовая, а не рядовой.
  О тебе, белошвейка космодесантница, в Уставе ни слова".
  "Да?"
  "Да.
  Ничего тебе не будет за шутку надо мной.
  Моя медаль "За Отвагу" порукою".
  Тогда белошвейка открыла краны.
  Наполнилась казарма углекислым газом.
  Космодесантники всполошились.
  Кашляют.
  Ругают белошвейку.
  И капралу досталось.
  Сквозь дым подлетает к капралу космофрегат.
  Белошвейка космодесантница зовет капрала:
  "Дон капрал.
  Садись ко мне
  Полетим гулять.
  А то в казарме от углекислого газа уже дышать нечем".
  Полетели.
  Понесло космофрегат ионным ветром.
  В открытый космос.
  Поднялась нейтринная буря.
  "Выживем ли?" - капрал и белошвейка переглядываются.
  Потом в гиперпространство прыгнули.
  Туда буря нейтринная не залетает.
  Вынырнули из кротовой норы.
  Остановили космолет на планете.
  Капрал первый вышел из космофрегата.
  Оглянулся:
  "Ба!
  Ни космодесантницы белошвейки.
  Ни космофрегата.
  Славно белошвейка надо мной подшутила.
  Куда идти?
  Где военный комиссариат местный?
  Где штаб округа?"
  Капрал через гору решил идти.
  Шел.
  Шел!
  "За горой большой город, - капрал Еличка в город вошел.
  Видит - фермерша.
  Жареную баранину несет. - Голубушка, - капрал к женщине подластивается. - Найми меня.
  Я буду тебе служить.
  Стану за тобой баранину носить.
  Подшутила надо мной белошвейка космодесантница.
  И над своей подругой подшутила.
  Большая шутница наша белошвейка космодесантница".
  "Я возьму тебя в мужья на время, - фермерша прищурилась. - Мужик ты с виду крепкий.
  Ляжки мощные.
  Сколько за свою работу возьмешь?"
  
  "Ничего не надо.
  Только хлеба давай.
  И при себе держи".
  "Держу", - фермерша согласилась.
  И пошли они вдвоем по городу.
  Шли.
  Шли!
  Захотелось капралу Еличка кушать.
  "Попробую баранину", - капрал взял кусок.
  Откусил от него щедро.
  Тут со всех сторон набежали прохожие.
  Обступили капрала.
  Спрашивают его:
  "Что ты ешь?"
  "Жареную баранину".
  "Какая баранина!
  Это человечья рука.
  Людоед на нашу голову свалился".
  Схватили капрала Еличка.
  Связали по рукам.
  Связали по ногам.
  Посадили в местную тюрьму.
  Вечером стали судить капрала.
  И присудили ему смертную казнь через подрыв гиперантипозитронной гранатой.
  Привели капрала в поле.
  Засунули ему гранату в.
  Имперский прокурор за веревочку чеку из гранаты тянет.
  "Ай! - капрал Еличка закричал.
  "Что так громко кричишь?" - Прокурор и судьи обеспокоились.
  Смотрят на капрала с осуждением.
  "Еще как не кричать.
  Прокурор за веревочку гранату тянет.
  Мне больно.
  Чуть не разорвало меня".
  "Что ты, дон капрал Еличка?
  Какой прокурор?
  Ты же - военный.
  Для военных особые прокуроры нужны.
  Ты на полу в казарме родной лежишь.
  От углекислого газа тебе поплохело.
  Белошвейка углекислый газ из резервуаров впустила.
  В нашу казарму.
  Вот у тебя, капрал Еличка, ум и помутился.
  Все тебе приснилось.
  А ты должен рассудить белошвейку и балерину".
  "Ах, так, - капрал Еличка обозлился. - Никакого суда не будет.
  Жаль, что я медалью поручился перед белошвейкой.
  Иначе я бы тебя, белошвейка, - капрал Еличка грозно на белошвейку космодесантницу смотрит, - из бластера расстрелял бы за твои шутки.
  Углекислым газом меня ты травила".
  "Ты же обещал не мстить, дон капрал, - белошвейка губки кусает. - Все вы, мужчины, одинаковые.
  Нет вам веры".
  "Ой, ойй, ойй, - на бедную белошвейку все набросились. - Можно подумать, что ты честная.
  Ага!
  Тебе - в первую очередь - не поверим".
  "Вон из моего взвода, - космокапрал Еличка белошвейку гонит. - В шею!
  В шею ее!
  Чтобы духу ее не было слышно!"
  
  Тотчас был отдан приказ.
  Чтобы никто не смел принимать у себя белошвейку обманщицу.
  Долго летала белошвейка.
  Во все дома заходила.
  Во все военные части просилась.
  Никто не смел принимать в свой дом отступницу.
  "Лучше бы капрал Еличка меня по голове ударил, - белошвейка горевала. - Или высек бы ивовыми прутьями по оголенным моим ягодицам.
  Теперь я на незаслуженном отдыхе.
  Уже неделю.
  Или более того.
  Все на меня с подозрением глядят.
  Им кажется, что я жухрайская заговорщица.
  Обмениваются взглядами.
  Или стараются на меня не смотреть.
  Надо мной смеются.
  Меня подставили.
  Я это знаю.
  Хочется выть от ярости".
  Белошвейка прилетает совсем уж на край Империи.
  Просится к заросшему мужику.
  "Не велено тебя пускать, белошвейка, - мужик головой качает. - А ты - приятная девушка". - Плечи мужика затряслись.
  "Я предпочитаю не слышать твой отказ.
  Ты, мужик, лучше других знаешь, как девушке одиноко.
  Во всех смыслах.
  Пусти, добрый человек".
  "Понятно", - мужик одарил белошвейку скупой улыбкой.
  "Не пустишь?
  Тогда я подыщу другого красавчика.
  Того, в чьем доме я могу отдохнуть с комфортом.
  Насладиться купанием в джакузи.
  При этом оставлю дверь полуоткрытой".
  "Сказано - нельзя, - мужик сомневается. - Если пущу, то за милоту".
  "Пожалуй, хоть за милоту", - белошвейка слабо улыбнулась.
  Мужик пустил ее.
  Накормил.
  Напоил.
  Подглядел, как белошвейка в джакузи нежится.
  Полезли они в кровать.
  "Ну, оказывай милоту, белошвейка космодесантница", - хозяин к белошвейке пристает.
  А она ему в ответ:
  "Посмотри на себя.
  Кем ты стал!
  Зарос, как медведь".
  Мужик с кровати соскочил.
  К зеркалу подбежал:
  "Да!
  Запустил я себя.
  Зарос, как медведь.
  Вылитый медведь".
  "Я сейчас соседей позову, - белошвейка прекрасная в своей ослепительной наготе. - Скажу, что ко мне медведь пристает".
  "Как же мне быть?
  Соседи подумают, что я - медведь.
  Убьют меня".
  "Очень".
  "Надо в лес бежать, - белошвейка мужика к окну подталкивает. - Я с тебя в лесу твою шерсть состригу.
  В человека тебя превращу".
  "А, почему дома нельзя меня постричь?"
  "А потому тебя нельзя дома остричь, мужик, что я пиццу заказала.
  Придет пицца бой.
  Увидит тебя заросшего.
  Крик поднимет.
  Пицца бои все голосистые".
  "Бежим!" - Мужик в окно вылез.
  Белошвейка - за ним.
  Прибежали в лес.
  А как раз охотничий сезон начался.
  Увидели охотники мужика.
  Подумали, что он - медведь.
  Заросший весь.
  Погнали за мужиком следом.
  Ну и за голой белошвейкой тоже бегут.
  Чем не добыча для охотников?
  Еще как добыча - голая красавица в лесу!
  
  "Что теперь делать?" - мужик спрашивает у белошвейки.
  "Залезай в дубовое дупло, - белошвейка советует. - Я рядом с дубом присяду.
  Охотники прискачут.
  Начнут меня угощать.
  О тебе забудут.
  Ты выскакивай из дупла.
  И беги домой.
  Сам с себя шерсть сострижешь".
  Только успела белошвейка подсказать.
  Прибежали охотники.
  Остолбенели от красоты белошвейки.
  О мужике-медведе забыли.
  Стали белошвейку угощать.
  Подластиваются к ней.
  Мужик домой побежал.
  Пицца боя убил.
  Завыл мужик.
  На себе волосы рвет.
  Не хочет выглядеть заросшим медведем.
  Пока шерсть состригал, порезался сильно.
  Кровь по мужику течет.
  "Правильно приказали, - мужик злится. - Не надо было белошвейку к себе пускать", - Мужик ногу подвернул.
  Упал.
  Головой стукнулся о прикроватный мраморный столик.
  Очнулся.
  А над ним - милое личико белошвейки:
  "Что, мужик?
  Крепко заснул?"
  "Ты - окаянная.
  Мне в квас сонного порошка насыпала.
  Мне и приснилось, что ты голая с охотниками любезничала".
  "Неправда!
  Я с охотниками не любезничаю.
  Моя красота дорого стоит, чтобы я ее всем дарила".
  "Выгоняю тебя взашей.
  Прочь, из моего дома".
  
  Белошвейка снова по миру прошла.
  Скоро потратила все, что у мужика забрала...
  Когда он спал.
  Ведь мужику эти деньги не так нужны были, как нужны девушке.
  Белошвейка устроилась в кафе официанткой.
  День работает.
  Второй работает.
  Стала у хозяина расчет просить.
  Только мало хозяин ей заплатил.
  Всего лишь пятьдесят космоцентов дал.
  Белошвейка взяла монетку.
  Полетела на заправку.
  Космолет надо же заправить.
  Можно остаться без хлеба.
  Без ночлега тоже не страшно девушке.
  Но без космокатера...
  Без средства передвижения - ну, просто невозможно быть.
  Невозможно девушке без средства передвижения.
  Смотрит белошвейка.
  Около заправки космолетов слепой сидит.
  И не просто слепой.
  А - ветеран космоартиллерист.
  Космоартиллерист скромно просит милостыню.
  Белошвейка подумала.
  Подумала белошвейка...
  И отдала нищему пятьдесят центов.
  Последнее отдала.
  Как-будто блузку свою подарила.
  "Возьми, служивый.
  Я тоже - космодесантница была.
  Выгнали меня из космодесанта.
  Говорят - обманщица.
  А я в жизни никого не обманула.
  Обман - с другой стороны кажется правдой.
  Только ты мне с пятидесяти центов дай сдачу, нищий!
  Сорок пять центов дай.
  А пять центов себе забери.
  Мне нужно космокатер свой заправить".
  Нищий космоартиллерист засунул пятьдесят центов себе.
  И затянул:
  "Подайте, ради Императора, слепому космоартиллеристу.
  Невидящий я".
  "Что же ты, космоартиллерист? - белошвейка удивилась. - Давай мне сдачу с пятидесяти центов".
  А нищий космоартиллерист молчит.
  Будто не слышит белошвейку.
  
  "Ты еще и глухой?" - белошвейка с ноги на ногу переступает.
  "Ничего, дон капрал!
  Солнце в глаза бьет.
  Трудно орудие наводить.
  Но до вечера успеем жухраев разбомбить".
  Слепой, будто и не слышит белошвейку.
  "Оглох что ли, космоартиллерист? - белошвейка сердиться начала. - Мне самой кушать нечего.
  А еще лететь на ярмарку.
  Хлеб куплю".
  А нищий космоартиллерист, будто и не слышит белошвейку.
  Тогда белошвейка наклонилась к уху слепого:
  "Рота!
  Подъем!" - Крикнула в полный голос.
  Белошвейка в космодесанте командный голос вырабатывала.
  Нищий от ее крика как подпрыгнет.
  "Значит, ты не глухой, - белошвейка нищему ухо выкручивает. - Дурачком прикидываешься.
  Хочешь на бедной девушке нажиться.
  Старый ты метеор.
  Даже не метеор, а - метеоризм!
  Подавай сдачу!
  А то я с тобой быстро разделаюсь.
  По-космодесантски".
  И начала нищего космоартиллериста за волосы таскать.
  Нищий, как заорет.
  Во всю глотку вопит:
  "Батюшки!
  Караул!
  Грабят!"
  Белошвейка побоялась беду нажить.
  Бросила слепого.
  "Лучше от греха уйти.
  Хотя и к греху прийти - тоже не плохо...
  Прибегут космополицейские.
  Отведут в роту почетного караула. - Белошвейка от нищего отошла.
  Остановилась около своего космолета.
  За нищим следит. - Жалко мне своих денег.
  Я их непосильным трудом заработала.
  Труд официантки - унизительный. - Белошвейка заметила около нищего два костыля. - Значит, ты еще и хромой, - сквозь зубы процедила. - Разгорелось у меня сердце.
  Я рада нищему космоартиллеристу зло причинить.
  Унесу один костыль.
  Посмотрю, как ты без него домой поплетешься".
  Белошвейка подобралась потихонечку.
  Утащила костыль у нищего слепого.
  Нищий посидел немного.
  Вылупил свои бельмы на солнце:
  "Солнышко не высоко.
  Время домой собираться.
  Эй, вы костылики мои, батюшки.
  Не пора ли домой идти? - Нищий космоартиллерист шарит с обеих сторон. - Слева один костыль.
  Справа - нет костыля.
  Что за Черная Дыра?
  Этот костыль давно мне надоел.
  Никогда его не нащупываю. - Снова пошарил.
  Пошарил и говорит.
  Сам с собой разговаривает: - Кто-то надо мной шутку сшутил.
  Но ничего!
  Я и на одном добреду!
  Летал же я на космолете с одним крылом!".
  Нищий космоартиллерист встал.
  Поплелся на одном костыле.
  Белошвейка за нищим следом идет.
  Мало шли.
  Недалеко от заправки стоят два барака.
  У самого леса бараки.
  Слепой космоартиллерист подошел к одному бараку.
  Снял с шеи электронный ключ.
  Отпер свое жилище.
  Только он открыл дверь настежь...
  А белошвейка сразу - шнырь туда.
  Забежала первая.
  Легла на кровать.
  И дух затаила:
  "Посмотрю, - белошвейка думает, - что дальше будет..."
  Слепой вошел в барак.
  Закрыл дверь изнутри.
  На барионный надежный замок заперся.
  Повернулся космоартиллерист к углу.
  Поцеловал старые фотографии.
  Затем разделся догола.
  И под кухонного робота полез.
  Загремели сковородки.
  Зазвенели чашки.
  Через минутку космоартиллерист тащит из-под робота бочонок.
  Поставил его на стол.
  Начал вытряхивать из кармана набранные деньги.
  И в бочонок их складывает.
  У бочонка щель маленькая.
  Только монетка пролезет.
  Нищий слепой покидал в бочонок деньги.
  Затем пробормотал:
  "Очень прибыльно!
  До пятиста космодолларов доровнял.
  Спасибо белошвейке.
  Она пятьдесят центов дала.
  Если бы она под руку не попалась, то пришлось бы еще три дня просидеть около космозаправки".
  
  Слепой космоартиллерист усмехнулся.
  Сел на пол.
  Раскорячился.
  Покатывает бочонок с деньгами.
  Покатит его от себя.
  А бочонок ударится о стенку.
  Да назад к хозяину.
  "Дай, помогу бочонку, - белошвейка думает. - Нечего слепому артиллеристу гордиться собой!"
  И тотчас к рукам прибрала бочонок с космодолларами.
  "Ишь!
  Зацепился за лавку!" - слепой поднялся.
  Пошел щупать.
  Щупал!
  Щупал!!
  "Нет нигде бочонка с монетами, - нищий испугался.
  Открыл дверь барака.
  И зовет: - Лисовский!
  Лисовский!!
  Иди ко мне!"
  Пришел Лисовский.
  Тоже слепой космоартиллерист.
  В другом бараке жил.
  Имперское ведомство двух калек рядом поселило.
  "Что случилось?" - Лисовский спрашивает.
  "Грязная история вышла.
  Я катал по полу бочонок с деньгами.
  А куда он теперь девался - не знаю.
  Шутка ли!
  Пятьсот космодолларов были.
  Уж не украл ли кто?
  Кажется, что в бараке никого не было".
  
  
  ГЛАВА 690
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
  "Так тебе и надо, - второй слепец злорадничает. - Ты, старый, совсем из ума выжил.
  Словно малый ребенок ты.
  Придумал же - деньгами играть.
  Вот теперь и плачь от своей игры.
  Ты бы сделал по-моему.
  У меня своих около пятиста космодолларов.
  Я их разменял на бумажные деньги.
  И зашил в эту старую шапочку.
  На нее никто не польстится".
  Белошвейка услышала речь второго нищего.
  Подумала:
  "Я - девушка!
  Мне много денег нужно.
  На макияж.
  На трельяж.
  На всякие шалости.
  А нищим слепцам космоартиллеристам монеты ни к чему.
  Им одеваться не нужно.
  Макияж они не накладывают.
  Жилье у них бесплатное.
  Да еще и Имперское космоведомство пенсии выплачивает.
  К тому же, слепцы милостыню получают большую.
  Надо же!
  Пятьсот космодолларов.
  Официантке за эти деньги год нужно корячиться.
  Раскорячиться...
  Я со второго нищего шапку с деньгами сниму..."
  Белошвейка за нищим следом идет.
  Лисовский только хотел в свой барак войти...
  А белошвейка - цап со слепца шапку.
  Да побежала к своему космолету.
  Без оглядки бежала.
  Лисовский подумал, что шапку у него украл сосед.
  Хвать его по рылу:
  "У нас, брат, в космополку так не делали.
  Ты свои деньги потерял.
  И на мои позарился!"
  Слепцы ухватили друг друга за волосы.
  И пошла у них драка великая.
  С жухраями так не сражались...
  Нищие дерутся.
  А белошвейка уже далеко улетела.
  На те деньги она знатный шопинг устроила.
  Живет прекрасно.
  И никакого обмана.
  Девушка просто взяла то, что ей положено по жизни.
  По крайней мере, так белошвейка считала.
  
  Белошвейка купила дом себе.
  Идут бравые космодесантники.
  Остановились у белошвейки на отдых.
  Космодесантники попросили попить.
  И поесть.
  Белошвейка разозлилась:
  "Космодесантники!
  Вы на службе.
  Еду и деньги получаете.
  Меня же из космодесанта выперли.
  За правду выгнали.
  Но я нашла в себе силы.
  Я - девушка...
  Но силы нашла.
  Дом купила.
  Не бедствую.
  Как вам не стыдно у девушки просить.
  Мужчины сами должны давать девушке.
  Так что лучше возвращайтесь в свой космогарнизон.
  Отдохнете в казарме.
  Покушаете в солдатской столовой".
  "Ты - слишком дерзкая, - космодесантники разозлились. - Ты - красивая девушка.
  Но это нас злит еще больше".
  "Мой дом - самое неподходящее для вас место, - белошвейка твердо сказала. - Слишком шумите.
  Грязные вы.
  Слишком вас много.
  Нет и нет.
  Космофрегат - идеальное место для вас".
  "Мы думаем иначе", - космодесантники изобразили удивление.
  
  Белошвейка решила смягчить ситуацию.
  Она пропищала:
  "Я никогда не отказывала в приюте.
  Но только нуждающихся приглашала.
  Вы же не нуждаетесь.
  Я на вас смотрю с отвращением.
  У меня нет ни малейшего сомнения.
  Я догадываюсь, что вы хотите на самом деле".
  "Кто тебя научил гадости говорить? - космодесантники не сдаются.
  Космодесантники никогда не сдаются. - Хотя догадываемся.
  Тебя научили гадости говорить твои некрасивые подружки.
  Ты можешь это не скрывать".
  "Нет у меня подружек.
  Я только кошек и собак люблю.
  Им можно доверять". - Белошвейка произнесла холодным голосом.
  Ровным ледяным голосом ответила.
  Она встретилась взглядами с командиром космодесантников.
  Краем глаза белошвейка заметила, что остальные космодесантники смутились.
  "Тебе не по себе, белошвейка? - командир сузил глаза. - Тебе псина дороже, чем человек?
  Ты доверяешь бездомным животным?
  Ты - явная хулиганка.
  Очевидно, что твой жених выкинул тебя за то, что ты кусалась, как собака".
  Последовало многозначительное молчание.
  
  Белошвейка с ненавистью смотрела на незваных гостей.
  "Я хулиганкой не была.
  Лишь очень возбудимая.
  Никогда никого не кусала.
  Но ты прав, командир.
  От меня отказываются друзья.
  Капрал отказался.
  Мне на день рождения никто цветы не приносит.
  Я грызу печенье в одиночестве.
  Даже кофе в постель никто не подаст".
  "Найди себе хорошего жениха, белошвейка.
  И вся твоя прежняя жизнь приобретет неприятный характер.
  Могу предложить в женихи себя.
  Космодесантники - лучшие женихи.
  Я не подставлю тебя.
  Со мной ты ничего не сможешь поделать, белошвейка.
  Черная Дыра тебя забери..."
  "Шантажист, - белошвейка пробормотала.
  Она поняла, что не сможет справиться с космодесантниками.
  Поэтому решила схитрить: - Чем же я вас угощу, бравые космодесантники?
  У меня ничего нет".
  "Что?" - Космодесантники сделали вид, что не расслышали.
  Белошвейка как раз утром торт купила.
  Для себя любимой купила тортик.
  Космодесантники торт унюхали.
  А один космодесантник вороватый был.
  Вышел он во двор.
  Кошку подстрелил.
  Кошачьи ошметки по двору разбросал.
  Возвратился космодесантник в дом:
  "Белошвейка!
  Твои любимые собаки кота растерзали!"
  Белошвейка доверчивая.
  Наивная она.
  Выбежала во двор.
  Космодесантники тем временем холодильник атаковали.
  Вытащили торт.
  Спрятали его в комбинезон.
  Вместо торта в холодильник старый зарядник для бластера положили.
  Белошвейка вернулась:
  "Космодесантники миленькие!
  Не вы ли кота убили?
  Не надо, миленькие.
  Зачем одинокую девушку обижаете?"
  
  Космодесантники молчали.
  Молчали, молчали.
  Затем снова просят:
  "Белошвейка!
  Дай нам поесть!"
  "Возьмите грецкие орехи.
  И йогурт выпейте, - белошвейка придумала похвастаться.
  Что обманула космодесантников.
  Не выставила им торт. - Вы, космодесантники, имперцы бывалые.
  Все видали.
  Скажите-ка мне.
  Сейчас в Холодильникове, в Морозиловске, в Коробкеке томится ли Тортище Тортищевич?"
  "Нет, белошвейка".
  "А кто же вместо него?"
  "Да Тортище в Комбинезонен перевезен, девушка".
  После этого ушли бравые космодесантники.
  В гости к белошвейке мэр города пришел.
  В женихи набивается.
  У него три жены было.
  Четвертую жену хочет взять.
  Очень мэру белошвейка понравилась.
  "Здравствуй, красавица, - мэр не скупится.
  На стол банку с белужьей икрой выставил. - Начнем пировать?"
  "Были у меня космодесантники.
  Просили закусить.
  Я им загадку загадала о торте.
  Торт у меня в холодильнике стоит.
  Космодесантники не сумели отгадать".
  "Да какую ты загадку загадала? - Мэр смеется. - Я не встречал раньше космодесантника, который не смог бы обхитрить наивную девушку".
  "Я спросила космодесантников - "Сейчас в Холодильниковсе, в Морозиловске, в Коробкеке томится ли Тортище Тортищевич?"
  Космодесантники ответили мне - ""Нет!
  В Комбинезонен перевезен, девушка".
  А того не знают космодесантники, что у меня в холодильнике спрятано. - Белошвейка холодильник открыла.
  А тортик - уже улетел с космодесантниками.
  Только старый зарядник в холодильнике вместо торта. - Ах!
  Мэр!
  Ты должен принять меры.
  Обманули меня проклятые".
  "Что я могу поделать? - Жених руками развел. - Космодесантника не проведешь.
  Космодесантник - человек бывалый".
  "Если ты защищаешь моих обидчиков, то и живи с ними", - белошвейка выгнала жениха взашей.
  
  Решила белошвейка в гости к космодесантникам наведаться.
  Слишком они хитрые оказались.
  И наглые.
  Девушки любят наглецов.
  Но, когда наглецы не во вред самой девушке действуют...
  Белошвейка для верности с собой трех адвокатов взяла.
  Загрузились в новенький космофрегат.
  Полетели в гарнизон к космодесантникам.
  Космодесантники в тот день на склад сходили.
  Принесли ящики с тушёнкой.
  Крупу принесли.
  Большие бутыли не забыли.
  Стол ломится у космодесантников.
  За стол присели.
  Тут грохот раздался.
  Космодесантники к окну подбежали:
  "Ба!
  Белошвейка к нам прилетела.
  Три адвоката с ней.
  Наверняка, белошвейка нас засудить хочет".
  Космодесантники еду спрятали.
  На столе только котел с пустой кашей солдатской оставили.
  "Здравия желаю, господа космодесантники, - белошвейка в казарму вошла.
  По-свойски оглядывается. - Обедом угостите?"
  "У нас только пустая каша солдатская, - космодесантники переглядываются. - Садитесь с нами.
  Если не побрезгуете".
  "Не побрезгуем".
  "Что же вы, адвокаты с белошвейкой связались? - космодесантники с ненавистью на адвокатов смотрят. - Сколько белошвейка вам заплатила?
  Десять космодолларов?
  Двадцать?"
  "Лучше бы побольше, - адвокаты переглядываются. - Но возможно и десять.
  Вы только посмотрите на себя, космодесантники.
  Вам и пяти космодолларов хватит.
  Обычно космодесантники бескорыстные.
  А из вас корысть так и прет".
  "Все потому, что наши родители богатые.
  Не по своей воле мы в космодесантники записались".
  "Родители богатые? - белошвейка усмехнулась. - А вы пустую кашу едите!"
  "На меня ты даже не взглянула, белошвейка, - командир губы кусает. - Ты едва от смеха сдерживаешься".
  "Нам придется пользоваться вашим гостеприимством, космодесантники.
  Если, конечно, мы не захотим вернуться раньше".
  "Мы вам загадку загадаем", - космодесантники хихикают в кулачки.
  "Какую загадку?"
  
  "Тушон Тушонович на Складище прятался.
  На столище выставлен был.
  А затем снова спрятался".
  "Не можем отгадать вашу загадку, - белошвейка головкой качает. - Мои адвокаты - проходимцы.
  Но и им не под силу ваша загадка".
  Прикинулась белошвейка, что не понимает загадку.
  А сама ее давно разгадала.
  "Вы пока думайте, - солдаты ржут. - Отгадывайте.
  Мы тем временем к Тушон Тушоновичу в гости наведаемся".
  Космодесантники убежали тушёнку поедать.
  Белошвейка к гарнизонному сейфу сразу.
  Ключик подобрала под замок.
  Заглянула в сейф:
  "Батюшки!
  Матушки!
  Спаси меня, Император!
  Я - так и думала.
  Космодесантники поддельные оказались.
  Не наши они.
  Не имперские космодесантники.
  Они - воры жухраи.
  Диверсанты.
  Наши Имперские космодесантники белошвейку не обидят.
  Под наших жухраи переоделись.
  Прилетели в Империю шпионить.
  Документы у них фальшивые.
  Паспорта разные.
  А деньги...
  Деньги наши.
  Настоящие монеты.
  Космодоллары имперские.
  Чтобы зло творить, нужно много денег иметь.
  Деньги...
  Деньги я себе забираю. - Белошвейка космодоллары в мешок складывает. - Вы же, дорогие адвокаты...
  Получите с меня свой процент.
  Но...
  Когда домой прилетим".
  Уселись за стол.
  Кашу пустую едят.
  Космодесантники поддельные вернулись.
  Лица сытые.
  Щеки говяжьим жиром намазаны.
  
  "Каша ваша вкусная! - белошвейка улыбается натянуто. - Вы, космодесантники, нам загадку загадали.
  Теперь наша очередь вам загадывать.
  Слушайте мою загадку.
  Тушон Тушонович ушел в город Брюхо Брюховно.
  Жухрай-Жухраевич морду лисью натянул.
  Под бравого Имперского Космодесантыч Космодесантника Замаскировывоч.
  Но теперь Деньжон Деньжонович Жухрай-Жухраевича улетела к Белошейке Вытянутовицкой".
  Белошвейка загадала загадку.
  В глаза жухраям смотрим.
  "Ничего не поняли, - жухраи плечами пожимают. - Но твоя загадка длиннее, чем наша.
  Нам не разгадать ее". - Фальшивые космодесантники насторожились.
  "Не смешно теперь вам? - белошвейка с адвокатами к космофрегату пятятся. - Я ощутила достойное удовлетворение.
  Нельзя девушкой манипулировать безнаказанно.
  Вы еще не знаете ничего.
  Но нам нужно гнать на полной скорости".
  Улетела белошвейка.
  Ее адвокаты сообщили, куда надо, о жухрайских диверсантах.
  
  Мэр города устроил благотворительный вечер.
  Всех горожан пригласил.
  Только белошвейке приглашение не выслал.
  Мэр на белошвейку сердился.
  Она ведь отказалась стать его четвертой женой.
  Но белошвейка без приглашения на бал заявилась.
  "Мэр! - белошвейка намерено не протянула руки.
  С гневом смотрела на его новую подругу.
  Подруга мэра стояла с открытым ртом. - Поговорим, мэр?
  Или ты язык проглотил?
  Может быть, твоя новая подружка тебе поможет говорить?"
  "Нет.
  Спасибо, - мэр ответил поспешно. - Угощайся, белошвейка.
  Я тебя встречаю с еще большей сердечностью, чем ты меня встречала".
  "Я в ярости.
  В ярости даже не могу говорить".
  "Ты умело сделала из меня настоящего дурака.
  Белошвейка!
  А я ведь мэр".
  "Если мы начнем говорить о прошлом, то потеряем контроль над собой.
  Да и над праздником тоже.
  Поэтому будем хранить мрачное молчание".
  "Нет!
  Белошвейка!
  Сделаем попытку завязать разговор.
  Я шутку пошучу.
  Не видала ли ты, белошвейка, Жениха Жениховича?
  Он в гости гостевны летал к Швейкебелой".
  "Как не видать, - белошвейка разгадала загадку мэра. - Только не долетел Жених Женихович.
  Упал.
  Крылья-Крыльевны обломал себе".
  
  Белошвейка к столу прошла.
  Мэра недоуменного за своей спиной оставила.
  Хорошо повеселилась белошвейка на пиру у мэра.
  Даже пару серебряных ложечек в корсет засунула.
  "Мэру серебро не нужно, - белошвейка наивно думала. - А девушке серебро пригодится.
  Я и есть та девушка".
  Белошвейка в сад розовый вышла.
  Подышать.
  Прохладиться.
  Увидела камень плоский.
  С собой взяла.
  На бал возвратилась.
  "Кушай черную икру, белошвейка, - мэр снова к ней подластивается. - Только лимончиком брызни на нее".
  "Не надо мне лимон, - белошвейка камешек в вазочку с черной икрой бросила. - Я камень лимонный с собой ношу.
  Этот камень лучше любого лимона".
  "Диво дивное, - мэр руками разводит. - С твоим камнем и лимоны покупать не нужно.
  Продай мне этот камень".
  "Сто космодолларов".
  "На этом поладим", - мэр сто космодолларов белошвейке протянул.
  "Только ты, мэр, приговаривай, - белошвейка деньги в корсет спрятала. - У меня камень в лимон превращается сам по себе.
  Потому что я - девушка.
  Ты же приговаривай, когда захочешь из камня лимон сделать.
  Говори - "Бяки кваки.
  Будет икра кислой
  Прилетит подруга.
  Станет хлопотно".
  Тогда всегда икра белуги с лимоном будет".
  Белошвейка величественно уплыла с бала.
  Мэр сразу начал свою новую любовницу угощать.
  Поставил перед ней вазочку с черной икрой белуги.
  А лимон к икре не дает.
  "Что же ты, дружок?
  О лимоне забыл?"
  "Нет, Ванесса.
  О лимоне к икре я не забыл.
  У меня теперь есть штука.
  С камнем лимон покупать не нужно".
  
  Мэр камень в икру бросил.
  "Бяки кваки.
  Будет икра кислой
  Прилетит подруга.
  Станет хлопотно".
  "Не кислая икра, - подруга попробовала. - Нет в ней лимона.
  Кто тебе этот камень дал?"
  "Не дал.
  Белошвейка продала".
  "И, сколько ты за камень белошвейке заплатил?"
  "Сто космодолларов.
  Сто монеток я белошвейке за простой камень отдал".
  "Ну, считай, что прилетела твоя подруга, - любовница мэра за волосы схватила. - Будет тебе хлопотно".
  Так и таскала мэра за волосы по залу.
  А белошвейка тихо-мирно дома монетки пересчитывала.
  Золото серебряными ложечками помешивала.
  Никакой вины на себе белошвейка не чувствовала.
  Наоборот.
  Была уверена, что всем добро сделала. - Таксист закончил рассказ.
  
  Подмигнул сначала Джейн.
  Затем подмигнул и Бонни.
   - У тебя звенит, - Джейн заметила.
   - Где?
  Где звенит? - Таксист насторожился.
   - В машине звенит.
   - Звенит - к деньгам, - таксист в машину бросился. - Ого!
  За вас заплачено.
  Я же говорил, что дорогие вещи деньги притягивают.
  Ваши сапожки от "Бельмес" вам помогли.
  А вы прибеднялись, девочки.
   - За нас заплачено? - Бонни погладила Джейн по левой руке. - Наверно, госпожа майорша Афродита заплатила.
   - А за меня она заплатит? - Таксист спросил с надеждой.
   - Не за тебя, а тебе.
  Тебе майорша Афродита деньги перевела.
  За нас.
   - Хорошо, когда платят за, - таксист вздохнул. - Следующая остановка - кафе-кондитерская "Заблуд".
  Вас, наверно, в кафе ждут.
   - Нас везде ждут, - Джейн и Бонни торжественно поднялись в роскошный космолет.
  
   - Прежде, чем взлететь, - таксист оценивающе посмотрел на Джейн.
  Затем медленно перевел взгляд на Бонни. - Хм!
  Вояки...
  Ты, например, - таксист кивнул Джейн. - Я не просто так спрашиваю.
  А - очень.
  Очень просто.
  Ты, сержантка...
  Могла бы в теории стать моей женой?
   - Нет, - Джейн бойко ответила.
  И засмеялась.
   - Я спросил - в теории...
  - Во-первых, я и Бонни решили, что станем женами только космоадмиралов или космогенералов.
  Во-вторых, Бонни - моя подружка.
  Нет, дяденька.
  Я не променяю Бонни на тебя.
  Представляешь?
  Повернусь в кровати.
  А вместо Бонни - ты! - Джейн рассмеялась звонко.
  Настолько шутка показалась ей смешной.
  Потому что невероятно поменять Бонни на какого-то таксиста.
  Бонни тоже захихикала.
   - Подружки, значит, - таксист заскрипел зубами.
  Но потом натянуто улыбнулся. - Мы можем сыграть свадьбу в каком-нибудь удаленном секторе Галактик нашей Империи.
  Там, где двоежёнство разрешено.
  Я возьму вас обеих в жены.
   - Исключено, - Бонни похлопала себя по коленочке. - Мы с Натуры.
  На Натуре только одноженство.
  Да ты и не космогенерал...
  
   - Да, - таксист коротко подтвердил.
  Но потом развил свое Да. - Я не космогенерал.
  Но я буду хорошо к вам относиться.
  Очень.
   - Очень, - Бонни фыркнула.
   - Хотите, я расскажу вам о своей жене?
   - О твоей жене?
   - О моей бывшей жене.
   - Неа.
  Не хотим.
  Печально.
  Но нам очень жаль.
   - Благодарю за сочувствие.
   - Ты долго был женат? - Джейн высунула язычок.
   - Сорок пять лет, - таксист медленно кивнул.
   - Это огромный кусок жизни, - Бонни посмотрела на свой указательный пальчик правой руки. - Теперь тебе нужно побыть одному.
  Хоть какое-то время.
   - Не напрягай мой мозг, медалистка, - таксист показал зубы. - Что ты хотела этим сказать?
   - Кому этим? - Бонни распахнула глазища.
   - Что мне нужно не напрягать мозг.
   - Бонни, - Джейн покачала очаровательной головкой. - Мозг у таксиста не напрягается.
  Ни у кого мозг не напрягается.
  Потому что в мозгу нет мускулов.
   - Это не секрет, Джейн, - Бонни засмеялась.
   - Вы не осуждаете меня, - таксист все же повел космокабриолет. - Я удивляюсь вам.
  Вы - странные.
  Я уже передумал брать вас в жены.
  Рядом с вами я чувствую себя обнаженным.
  Просто...
  Просто зовите меня Паппикк.
   - Папик?
   - Нет.
  Не Папик.
  А - Паппикк.
  Папик - звучит пошло.
  А Паппикк - звучит возвышенно.
  Я буду вашим Паппикком.
  
   - Не надо нашим быть, - Джейн сдвинула бровки. - Мы - на секретном задании.
  О нем никто не должен знать.
  Только наш космогенерал Дядюшка Халва.
   - Дядюшка Халва? - Таксист заржал. - Вы променяли меня на Халву?
  Паппикка на Халву?
   - Космогенерал - не просто Дядюшка Халва, - Бонни заступилась за кличку своего босса. - На самом деле космогенерал - дон Бетховен.
  А кличка Дядюшка Халва - для конспирации.
   - Какая у вас конспирация, - таксист пробурчал. - Вы же голые по улицам ходите.
  Натурщицы.
  Голые всегда на виду.
   - Мы не голые.
  Мы без одежды. - Бонни потянула на себя ручку двери.
  Космокатер уже стоял около миленького ресторанчика.
  Золотые буквы на вывеске блестели - "Кафе-кондитерская "Заблуд".
   - Почему в новейшем такси двери нужно открывать самим? - Джейн пропыхтела. - Двери должны убираться автоматически.
   - Во-первых, такси элитное, - таксист Паппикк задрал подбородок. - В элитном ничто само собой не открывается.
  И не случается само собой.
  Слуги обслуживают дорогое.
  Причем, слуги - люди.
  Люди, а не андроиды.
  Я должен открывать перед вами двери, - таксист засуетился.
  Выскочил из такси.
  Сначала открыл дверцу для Бонни.
  Подал руку.
  Поклонился Бонни.
  Затем - с теми же церемониями - помог Джейн выйти из такси.
  
  
  ГЛАВА 691
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
   - Приятно, откушать, мадемуазели, - таксист стремительно прыгнул в такси.
  Оно сразу сорвалось с места.
  
   - То никуда не спешил, - Джейн округлила глазки, - то улетел, словно за ним жухрайская ракета гонится.
   - Жухрайская ракета гонится, - Бонни повторила и засмеялась.
   - Бонни?
   - Да, Джейн.
   - Ресторанчик выглядит элитным.
   - Нууууу.
  Таксист Паппикк сказал, что теперь наши сапожки за нас решают.
  Сапожки привели в элитный ресторанчик.
  Сапожки ведь тоже элитные.
  Элитные и дорогие.
   - Я уже скучаю по нашим прежним сапожкам.
  От "Ферче и Каплана".
   - Я тоже скучаю по ним, Джейн.
   - Вот бы здорово было, если бы мы имели возможность переобуваться, Бонни.
  Сначала в сапожках от "Ферче и Каплана".
  Потом - от "Бельмес".
   - Джейн!
  Было бы восхитительно!
  Но...
  Мы же с Натуры.
  Мы не можем носить даже сумки.
  Сумки считаются одеждой для нас...
  Как бы мы таскали с собой дополнительную пару обуви?
  Руки были бы заняты.
  А, если враг?
  Жухрай, если нападет?
  Чем мы будем отбиваться?
  Сапожками?
   - Бонни!
  Не говори о жухраях.
  Нет...
  Я не боюсь их.
  Но как-то сразу неуютно становится.
  Неуютно и печально.
  
   - Меня другое беспокоит, Джейн.
   - Что тебя беспокоит, Бонни?
   - Жухраи, конечно, тоже беспокоят.
  Но мы сейчас войдем в ресторанчик "Заблуд".
   - Кафе-кондитерская "Заблуд".
   - В кафе-кондитерской "Забуд" закажем пирожные.
   - Пирожное с вишенкой, Бонни, - Джейн облизнулась. - С вишенкой.
  И с малинкой...
  И с ананасиком...
   - С вишенкой!
  С малинкой!
  С ананасиком! - Бонни повторила заворожено. - А расплатиться - нечем!
   - Госпожа майорша расплатится.
  Она заплатила за нас в "Крошка Натали".
  Заплатила за шикарное такси.
  Заплатит и за пирожное.
   - Заплатит ли?
  Вдруг, госпожа майорша Афродита нас потеряла?
   - Потеряла? - Джейн приложила ладошки к щечкам.
  Распахнула глазища.
   - Предположим, что госпожа Афродита стоит сейчас в пробке.
  Большое движение.
   - Бонни?
   - Да, Джейн.
   - Майорша не может стоять в пробке.
  Если бы все военные стояли в пробках на дорогах, то мы бы проиграли войну.
  Военных пропускают без очереди.
   - Майоршу рады бы пропустить без очереди.
  Но все дороги забиты.
  Воздушные дороги забиты.
  И наземные дороги забиты космокатерами.
   - Выдумщица ты, Бонни.
   - А, если не выдумываю?
  Если нам нечем будет заплатить за пирожное?
  С малинкой...
  С клубничкой...
  С ананасиком...
  Пирожное, не нижнее белье из "Крошка Натали".
  Нижнее белье можно сдать обратно.
   - Мы свои сапожки не сдадим обратно, Бонни.
   - Разумеется!
  Джейн!
  Мы ничего не сдадим обратно.
  Я просто представила.
  И от такси мы могли бы отказаться.
  Если бы за нас не заплатили...
  Но пирожное.
  Когда мы скушаем...
  То назад не вернем пирожные.
  Нас отведут в космополицию...
  Составят протокол...
  
   - Бонни?
   - Да, Джейн.
   - Я подумала, что нет ничего плохого, если нас отведут в космополицию.
  За неоплату пирожных.
   - Даа?
   - Даа!
  В полиции нас быстро найдет госпожа майорша Афродита.
  Найдет и оплатит пирожные.
   - Тогда я спокойна, Джейн! - Бонни обняла подружку.
  Они переглянулись.
  И засмеялись.
   - Мадемуазели! - Из ресторанчика степенно вышел швейцар.
  Красный тулуп.
  Золотые пуговицы.
   - Охранник похож на золотую елку, - Джейн прошептала на ушко Бонни.
   - И ему очень жарко, - Бонни ответила тихо.
   - Бонни?
   - Да, Джейн.
   - Ты мне ушко дыханием щекочешь.
   - Щекотно?
   - Ага!
   - Мадемуазели, - швейцар поклонился.
  И открыл дверь перед Джейн и Бонни.
  Чтобы не оставалось сомнений, что он к ним обращается. - Прошу в наш элитный кондитерский ресторан "Заблуд".
   - Мы бы и без просьбы вошли, - Джейн кивнула.
   - Я провожу вас к вашему столику, - за дверью Джейн и Бонни приняла красивая девушка в красной блузочке и микроскопичной красной юбочке.
  
   - Мы здесь ни разу не были, - Бонни разглядывала помещение. - Поэтому у нас здесь не может быть наших столиков.
   - Бонни, - Джейн ущипнула подружку за попку. - Не мы должны говорить.
  За нас наши сапожки элитные говорят.
   - Необычно как-то, - Бонни закусила нижнюю губку.
   - Бонни? - Джейн спросила шепотом.
   - Да, Джейн?
   - Я ответила девушке, что мы бы и без просьбы вошли.
   - Ты классно ответила, Джейн!
   - Классно?
  А я думала, что я величественно произнесла.
   - Джейн!
  Мы сможем говорить величественно, когда получим чины не ниже майора.
  Только начальники говорят величественно.
  Величественность появляется с высоким положением в обществе.
   - Ого!
  Бонни!
  Ты стала умно говорить.
   - Не я говорю.
  Мои сапожки за меня говорят.
   - Ээээ, - Джейн не выдержала.
  Обратилась к распорядительнице.
   - Мое имя - Вармузина, - девушка профессионально улыбнулась.
  Показала на голограмму над левой грудью.
   - Вармузина.
  А статуэтки золотые?
  Из настоящего золота? - Джейн растянула губки в улыбке.
   - Отвечу честно, - распорядительница тепло улыбнулась. - Я сама не знаю.
  Однажды я пыталась пальчиком расковырять писающего мальчика.
  Статуэтку писающего мальчика.
  Ничего у меня не получилось.
  Только ноготь сломала.
  Нужно было гвоздиком поцарапать.
  Но гвоздики нам не положены.
  Нет гвоздиков в реквизите.
   - Мы тоже без гвоздиков, - Бонни развела руками.
   - Ваш столик, мадемуазели, - распорядительница Вармузина остановилась около шикарного стола. - Сейчас Арабеска примет у вас заказ. - Вармузина еще раз улыбнулась.
  И направилась к своему рабочему месту - у двери в ресторанчик.
   - Я - Арабеска, - официантка подчеркнуто вежливо повторила.
   - А я - Джейн!
   - А я - Бонни!
  
   - А что у вас есть? - Бонни провела пальчиком по губкам.
   - У нас есть все.
  Если нет в нашем филиале, то доставят гиперпочтой.
   - Даже слона?
  Слона доставят гипер почтой? - Джейн засмеялась.
   - И слона доставят.
  Все дело в деньгах. - Арабеска не стирала вежливую улыбку.
  Лицо у девушки идеальной формы.
   - Деньги у нас есть, - Джейн солгала.
  Вернее, сказала полуправду...
   - Нам пирожные, - Бонни с удовольствием вытянула ножки под столом.
   - С малинкой, - Джейн подхватила.
   - С малинкой и клубничкой, - Бонни.
   - С малинкой, клубничкой и ананасиком, - Джейн.
   - Прекрасный выбор, - официантка ответила заучено. - Но...
  Пирожные в нашем ресторане "Заблуд"...
  Порционные.
  Порции внушительные.
   - Мы тоже - внушительные, - Бонни кивнула.
  Официантка Арабеска кивнула в ответ.
  Набрала на голографе заказ.
   - Бонни?
   - Да, Джейн.
   - Может быть, еще мороженое закажем?
   - Мороженое?
  Обязательно мороженое.
  Но...
  Потом.
  А то оно растает, пока мы пирожные кушаем.
   - Сок? - Арабеска наклонила миленькую головку к левому плечу.
   - Где сок? - Джейн посмотрела вниз.
   - Сок к пирожным желаете?
  Или Кока Колу?
   - Кока Колу! - Джейн и Бонни ответили в один голос.
   - Произвольную программу?
   - Произвольную программу?
   - Да! - официантка неожиданно присела за столик. - Наш ресторанчик...
   - На вывеске написано кафе-кондитерская.
   - Если цены в кафе поднебесные, то кафе называется ресторанчиком.
  Так вот...
  Наш ресторанчик работает по системе - Все включено.
  Вы можете заказать все, что пожелаете.
  Все будет исполнено. - Официантка многозначительно улыбнулась.
  
   - Все, что пожелаем? - Джейн провела указательным пальчиком по переносице. - Конечно, желание каждого Имперца - чтобы мы победили жухраев.
  Вы можете это исполнить?
  Чтобы мы победили?
   - Можем, - официантка Арабеска пошутила. - Если вы, сержантка и медалистка будете работать у нас.
  Победа будет за нами.
   - А космогенеральшами нас сделаете?
   - Сделаем.
  Только через время.
   - Нууууу, - Джейн протянула с легким разочарованием. - Мы думали, что у вас все по-настоящему.
  Если все включено.
  И любое желание исполняется.
   - Вы выказываете необычные желания, - официантка захихикала.
  Но тут же прикрыла смех ладошкой. - Дети обычно желают какую-нибудь игрушку.
  Взрослые...
  Взрослые тоже желают игрушку.
  Но обычно - живую игрушку.
  Живую игрушку для взрослых желают взрослые.
  А еще я могу вам спеть.
  Только для вас.
  Или станцевать.
   - Мы сами умеем танцевать, - Джейн ответила с гордостью. - Мы в гимназии танцевали.
  И на вечеринке у Карлоса танцевали.
  В Доме Культуры Шахтеров.
   - Мы в Доме Культуры Шахтеров даже подарки для детишек шахтеров раздавали, - Бонни подхватила. - Но оказалось, что не раздавали, а продавали.
   - И подарки были не подарками, а - пакетики с наркотиками, - Джейн втянула головку в плечи.
   - Интересная у вас жизнь, - официантка Арабеска пальчиком рисовала на столе. - А я - простая официантка.
  Скучно мне.
   - Так записывайся в нашу Имперскую космоармию.
  Девушки на войне нужны.
   - Вы серьезно? - глаза официантки заблестели.
   - Очень.
  Мы же в армии.
   - А что? - официантка усмехнулась. - Вот и пойду в армию.
  В космодесантницы запишусь.
   - Только, - Джейн понизила голос, - в военном комиссариате за тебя решит компьютер.
  В каких войсках тебе служить.
  Сначала нужно тест написать.
   - Тест написать?
   - Да!
  Арабеска.
  Ты сдашь тест.
  А компьютер по тесту скажет, кто ты.
  Разведчица...
  Космоартиллеристка...
  Или космодесантница.
  
   - А я слышала, что можно просто так прийти в гарнизон.
  Там запишут сразу.
  Потом из штаба бригады придет одобрение. - Щечки официантки порозовели.
   - Может быть, и так можно, - Бонни согласно кивнула дивной головкой. - Но у нас распределение шло через тест.
  Сначала военный комиссариат.
  Затем - Учебка.
   - А в какие войска вас компьютер распределил?
   - Мы - особые пехотинки!
   - Особые пехотинки?
  Что это?
  Никогда не слышала.
   - Натурщицы шутят, - за спиной Джейн и Бонни раздалось властное. - Никакие они не особые пехотинки.
  Особая пехота - выдумки.
  Джейн и Бонни - шутницы!
   - Госпожа майорша Афродита? - Джейн и Бонни оглянулись.
  Переглянулись.
  Вскочили по стойке Смирннннна!
   - Вольно, сержантка, - майорша зашипела. - Вольно, медалистка.
  Не привлекайте к себе лишнее внимание.
   - Мадам? - официантка Арабеска тоже поднялась.
  С вызовом смотрела в глаза майорши.
   - Я присяду к моим знакомым, - майорша опустилась на свободный стул. - Джейн и Бонни - мои подчиненные...
   - Но, мадам, - голос официантки зазвенел закалённой сталью. - Мы не в казарме.
  Ресторан "Заблуд" - заведение с системой "Все включено".
  Если ваши знакомые Джейн и Бонни пожелают остаться вдовем, то я не допущу, чтобы вы присели к их столу.
  Даже, если вы выше по званию.
   - Все включено? - майорша сузила глаза. - По желанию?
  А, если я пожелаю тебя отдать под военный трибунал?
  Или пожелаю сама присесть к Джейн и Бонни?
  Вы обязаны исполнить мое желание.
   - Все прекрасно, - Джейн горячо говорила. - Госпожа майорша Афродита!
  Просим к нашему столику.
  Мы очень рады вас видеть.
   - Очень рады вас видеть, - Бонни промычала.
   - Видишь, милочка, - майорша обратилась к официантке. - Меня рады видеть.
  Потому что я деньги даю.
  А ты, покинь нас.
  Наш разговор - не для посторонних.
  
   - Арабеска не посторонняя, - Бонни вставила. - Арабеска хочет записаться в нашу Великую Имперскую Космоармию! - Бонни засмеялась.
  Но майорша Афродита так взглянула на Бонни...
  Что смех застрял в горле медалистки.
   - Что будете заказывать, госпожа майорша? - официантка зашипела.
  Сделала ударение на "госпожа майорша".
   - Мне?
  Мне - воду!
  Просто воду.
  Чистую воду, - майорша махнула рукой.
  Официантка постояла пару секунд.
  Испепеляла майоршу взглядом.
  Но затем уплыла в сторону кухни.
  За столиком царило гробовое молчание.
   - Я подожду, пока назойливая официантка принесет воду, - майорша пальчиками стучала по салфетнице.
  Наконец, Арабеска поставила бокал с водой перед майоршей.
  Медленно ушла.
   - Госпожа майорша Афродита, - Джейн проблеяла.
   - Да, сержантка.
   - Разрешите обратиться, госпожа майорша...
   - Обращайся, сержантка.
  Но не называй мой чин.
  У нас секретное задание.
   - Госпожа...
  Афродита...
  Ты же должна была следовать за нами тайно.
  Не показываться.
  Чтобы тебя не заметили.
  А Брыльский - за тобой.
  Но ты появилась.
  Что-то случилось серьезное?
   - Серьезное? - майорша едва сдерживалась. - Защищайтесь...
  Что я говорю? - майорша промокнула салфеткой пот со лба. - Да.
  Случилось.
  Серьезное.
   - Жухрайские диверсанты рядом? - Бонни раскрыла ротик.
  
   - Нет!
  Жухрайских диверсантов рядом нет.
  Еще более серьезное и страшное, чем жухраи.
   - Что же страшнее жухраев? - Джейн приложила левую ладошку под левую грудь.
   - Вы...
  Вы страшнее и серьезнее, чем жухраи.
  Вы - ужасные...
  Сержантка и медалистка.
  Вы обворовали казну Императора!
   - Мы? - Джейн и Бонни побледнели.
  Переглянулись. - Мы воровать не умеем.
  К тому же, в Империи нет воров.
  В нашей Империи нет преступности.
  Вот у жухраев...
  У жухраев - да.
  Все жухраи - воры.
  Хотят нашу Империю украсть у нас.
   - Замолчите, - майорша понизила голос. - Мое раздражение перехлестнуло через край.
  Перехлестнуло.
  Раздражение превратилось в дикий гнев.
  За краем все превращается в гнев.
  Поэтому я буду говорить с яростью.
  Вы, Джейн и Бонни...
  Ведь на задании этом нельзя вас называть сержантка и медалистка.
  Вы потратили уйму денег.
  В "Крошка Натали" вы купили бешено дорогие сапожки себе.
  Сапожки от "Бельмес".
  Вы с ума сошли.
  На сапожки ушло денег, как на содержание штаба какого-нибудь Имперского Галактического округа.
   - Но ведь сапожки замечательные, - Джейн сдвинула ножки. - Правда, ведь?
  Нравятся?
   - Сапожки? - майорша Афродита переводила взгляд с сапожек Джейн на сапожки Бонни.
  И обратно... - Сапожки выше всяческих похвал.
  Поразительно замечательные сапожки.
   - Госпожа...
  Афродита, - Джейн доверительно понизила голос. - Ведь вы тоже можете в "Крошка Натали" купить себе такие же сапожки.
  Ваша кредитка - безлимитная.
  Скажите, что сапожки для нужд операции.
  Где две пары сапог, там и третья.
   - А ведь... - Афродита тяжело дышала. - Отставить!
  Вы хотите меня подкупить, сержантка и медалистка. - И добавила совсем тихо. - Вам это с рук сойдет.
  Вы же особые пехотинки.
  На особом задании.
  И терять вам нечего.
  А мне...
  Мне сапожки от "Бельмес" могут стоить военной карьеры.
  Нет!
  Я себе подобную роскошь позволить не могу.
  К тому же, вы живете широко.
  Я заплатила за ваше сверхдорогое такси.
  Таксист - мерзавец... - майорша заскрипела зубами. - Нарочно вас забалтывал.
  А деньги шли за стоянку.
  Ну, с таксистом мы разберемся.
  Сделаем ему вычет.
  И кафе дорогущее.
  Я никогда не была в "Заблуд", - майорша прошептала доверительно. - С моей майорской зарплатой "Заблуд" мне не по карману.
  Но вы теперь должны соответствовать...
  Вашим сапогам...
  Тем более что вы летите к Императорской дочке.
  А в окружении Императора еще и более элитные сапожки увидите.
   - И мы их сможем купить? - Джейн осветилась счастливой улыбкой. - Купим более элитные сапожки?
   - Нет, - майорша сорвалась.
  Рявкнула.
  Стукнула ладонью по столу.
  На майоршу с удивлением и сожалением посмотрел седобородой господин за соседним столиком.
   - Игра у нас, - майорша ослепительно улыбнулась ему. - Я и девочки играем. - Афродита поправила прядь волос.
  Господин с пониманием улыбнулась в ответ.
  
   - Джейн!
  Бонни.
  Я нарушила протокол, - майорша вздохнула. - Я обязана вам была сказать, чтобы вы не очень сорили деньгами.
   - Мы и не сорили деньгами.
   - Надеюсь, что в дальнейшем вы не станете вытворять подобное.
  Хватит с вас ресторанчика "Заблуд", сапожек, элитного кабриолета.
   - Госпожа...
  Афродита. - Бонни пододвинулась к майорше.
   - Бонни?
   - Да... Афродита.
   - Ты не прижимайся ко мне.
  Слишком откровенно прижимаешься.
  Я чувствую себя неловко.
  Ведь ты же голая.
  Да...
  Да...
  Сейчас скажите, что вы не голые, а - с Натуры.
  Но для меня - все равно голые.
  И для многих посетителей вы - голые.
  Так что...
  По возможности...
  Держите дистанцию.
   - Тогда мы будем выглядеть неестественно, - Бонни обиделась. - Будто бы мы стесняемся, что у нас религия - ходить без одежды.
   - Тем более, мы как бы твои подружки... Афродита, - Джейн прошептала. - Для конспирации.
  В ресторане...
  Подружки.
  А подружки прижимаются друг к дружке
   - Я даже и не заметила, что прижалась к тебе, госпожа... Афродита, - Бонни надула губки.
  
   - Хорошо, - майорша вздохнула. - Ведите себя, как всегда.
  Я перетерплю.
  Сколько я терпела на службе...
  Даже в болоте с пиявками, крокодилами, ядовитыми змеями я сутки просидела.
  И - ничего.
   - Мы не ядовитые, - Джейн захихикала.
   - Мы - не крокодилы, - Бонни пропищала.
   - Мы не пиявки, - Джейн веселилась. - Но сосем...
   - Замолчите, - майорша Афродита вспыхнула.
   - Сосем Кока Кола через трубочки, - Джейн распахнула глазища.
  Как раз перед Джейн и перед Бонни официантка Арабеска поставила высокие стаканы с Колой.
   - Афродита, - Бонни доверительно подмигнула майорше. - Ты говорила, что тебе ресторанчик "Заблуд" не по зарплате?
   - Говорила, - майорша ответила осторожно. - Поэтому заказала только воду.
   - Но ты с нами.
  А за нас сапожки от "Бельмес" говорят.
  И сапожки сказали, что ты можешь заказать, что угодно.
   - Нет.
  Я на это не пойду, - голос майорши с нотками сомнения. - Даже если ваши сапожки намекают.
  Намекают, что я голодная...
  
   - Арабеска, - Бонни подозвала официантку. - Наша госпожа...
  Наша подружка хочет сделать заказ. - Бонни опустила ладошку на ладонь Афродиты.
  По-подружески опустила.
  Ободряюще.
  Но майорша вспыхнула.
  Официантка проследила за ладонью Бонни.
  С легкой мимолетной улыбкой посмотрела на майоршу.
   - Я внимательно слушаю.
   - Мне...
  Мне, - майорша проблеяла.
  Прокашлялась. - Что-нибудь легкое.
  Не дорогое.
   - Самое дорогое, - Бонни бесцеремонно перебила старшую по званию. - Коктейль из особых морепродуктов.
  И икра черная.
  Икра белуги.
  Вазочку...
   - Очень, - официантка обрадовалась.
   - Я люблю креветки, - майорша чуть слышно прошептала. - И икру белуги обожаю.
   - А мы ненавидим креветки и черную икру, - Джейн засмеялась. - У нас на Натуре только мясо, птица и морепродукты.
  Икра белуги даром.
  Зато растительное стоит бешеных денег.
  Ничего на Натуре не растет.
  Разве что - немного растет растительного.
   - И...
  И бокал шампанского "Дом Императора", - майорша выдохнула.
  Официантка с победой удалилась.
  С дорогого заказа ей больше процент...
   - Госпожа...
  Афродита, - Джейн тоже доверительно прижалась к командирше. - Мы тебе отдадим все нижнее белье.
   - У вас нет нижнего белья, - майорша задумчиво смотрела на Джейн и Бонни.
   - Мы отдадим нижнее белье из "Крошка Натали".
  Мы же его для конспирации закупали.
  Потому что мы командированы в "Крошка Натали" для закупки нижнего женского белья для Имперской армии.
   - Никаких закупок нижнего белья в "Крошка Натали" больше не будет, - майорша печально вздыхала. - Прикрытие.
  Слишком дорогое прикрытие для вас.
   - Тем более.
  Если не будет больше закупок...
  То ты бери эти покупки, Афродита.
  Мы же не можем с собой постоянно таскать пакеты.
  
   - Не можете с собой постоянно таскать пакеты, - майорша посмотрела на входную дверь в ресторанчик. - Потому что у вас уже этих пакетов нет.
   - Как нет пакетов? - Джейн наклонилась.
  Искала под столом: - Бонни?
   - Да, Джейн, - Бонни сидела с выпрямленной спиной.
  От волнения грудки Бонни налились.
   - Бонни!
  Раздвинь ножки.
  Может быть, ты придавила пакеты с нижним бельем.
  Сумки из "Крошка Натали".
   - Нет.
  Нет у нас пакетов из "Крошка Натали", - Бонни проблеяла.
  В ее голосе слышна безысходность. - Мы их не забрали из такси.
   - Не забрали из такси? - Джейн быстро-быстро моргала. - Мы забыли пакеты в такси?
   - Я ждала, когда вы обнаружите, что покупок у вас нет, - майорша Афродита произнесла спокойно. - Между прочим, вы накупили в "Крошка Натали" на кругленькую сумму.
  И оставили все таксисту.
   - Мы не виноваты, - голосок Джейн задрожал. - Мы не привыкли носить с собой...
  Мы же с Натуры.
   - Не волнуйся, Джейн, - майорша произнесла мягко. - И ты, Бонни, тоже не беспокойся.
  Таксист вас обокрал.
   - Таксист нас обокрал?
  Паппикк?
   - Нет.
  Его имя не Паппикк, - майорша улыбнулась. - Он назывался вымышленным именем.
  Таксист воспользовался вашей доверчивостью.
  И забывчивостью.
  Улетел с вашими дорогими покупками.
   - А первый таксист забрал наши сапожки.
  От "Ферче и Каплана", - Бонни пожаловалась. - Все таксисты...
  Обманщики...
  
   - Мы остановили - так называемого - Паппикка.
  Он ждет вас около ресторана.
  Не зря же я и Брыльский вам помогаем.
  Следим за теми, кто вами интересуется.
   - Паппикк?
  С пакетами ждет? - Бонни захлопала в ладошки.
  Снова господин за соседним столиком заинтересовался.
  Улыбнулся и кивнул головой:
   - Знаю!
  Я понимаю.
  У вас...
  У девочек...
  Игра.
  Игра - хлопать.
  Хлопать по столу.
  Хлопать в ладошки...
   - С пакетами ждет обманщик.
   - Он убежит снова, - Джейн подскочила.
   - Сядь, Джейн, - майорша успела схватить Джейн за руку. - Паппикк не убежит.
  Его охраняют.
  Поэтому, не торопитесь.
   - Охраняют?
  Кто?
   - Люди в черном.
  Оперативники из особого отдела Тайной Канцелярии.
  Официально таксист - не вор.
  Он отговаривается, что не заметил ваши пакеты на заднем сиденье кабриолета.
   - Может быть, он на самом деле не заметил пакеты? - Джейн смотрела в глаза майорши.
  
  
  ГЛАВА 692
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
   - Ну да, ну да.
  Все он знал.
  Поэтому быстро улетел.
  Голокамеры показывают, как таксист рылся в ваших пакетах.
  Рассматривал с интересом женское белье.
  Даже хрюкал от удовольствия.
   - А другого обманщика вы поймали? - Бонни от любопытства высунула язычок. - Тот...
  Который с нашими сапожками от "Ферче и Каплана" улетел?
   - Нет.
  Того не поймали.
  Он - матерый мошенник.
  Сразу скрылся в диких Галактиках.
  Там много барыг.
  Скупщики краденного облюбовали дикие Галактики.
  Мы туда даже не суемся.
  Нет интересов Империи в диких Галактиках...
  
   - Ваши пирожные, - официантка подошла к столику.
  За ней служащие ресторанчика катили тележки. - С малинкой.
  С клубничкой.
  С ананасиками.
   - Это? - Джейн икнула. - Пирожные?
   - Это же торты.
  Огромные торты, - Бонни пролепетала. - Торты, а не пирожные.
   - Я предупреждала, что пирожные порционные.
  Порции внушительные, - официантка Арабеска поджала губы.
   - Мы заплатим, - майорша Афродита поняла состояние официантки. - Выставляйте на стол.
  
   - А теперь ваш заказ, госпожа, - официанта сразу расслабилась. - Обратите внимание на Жирмурских креветок.
  Каждой креветке от рождения не меньше тысячи лет
  Только через тысячу лет креветка обзаводится костяным рогом.
  Креветка похожа на лошадь с рогом...
  На единорога.
  Существует теория, что эти креветки - зародыши единорогов.
  Но никто не видел жирмурских креветок двухтысячелетних.
  Их съедают в возрасте тысячи лет.
  Пойманную креветку исследуют в рентгеновском свете.
  Мало ли что креветка съела за тысячу лет.
  Креветки живут в метановых озерах Северо-Западной части Южной Окраины Галактик нашей Империи.
  Биологическая форма жизни в чистом метане.
  Парадокс.
  И этот парадокс сейчас перед вами.
  На тарелке парадокс.
  Парадокс сваренный.
  С зеленым луком и солью.
  Икра белужья.
  Черная икра. - Официантка перевела взгляд на вазочку с икрой. - Икра из сложных рыб.
  Эти белуги вылезали на берег.
  Готовились к новому скачку рыбьей эволюции.
  Откладывали икру на берегу.
  Не осуждайте меня.
  Мне удалось сделать то, зачем вы сюда пришли, - официантка Арабеска многозначительно замолчала.
   - Тысячелетняя креветка, - Майорша рассматривала креветок на тарелочке. - Никогда бы не подумала.
  Мы любим все древнее.
  Удивительно было бы кушать креветок, из будущего.
  Их нет, а мы их едим.
   - Джейн и Бонни засмеялись шутке майорши.
  Но официантка только вежливо улыбалась.
  
   - Девочки, - после обеда майорша Афродита поднялась из-за стола.
  Джейн и Бонни тоже вскочили.
  По космоармейской привычке встали по стойке Смиррнннна! - Нам пора. - Майорша Афродита протянула голографическую карточку официантке. - Я даже не спрашиваю, сколько денег мы проели.
  Я думаю, что не меньше стоимости пары сапог от "Бельмес".
  Возьми себе положенные чаевые, официантка.
  А торты-пирожные заверни нам.
  Они нетронутые.
  Джейн и Бонн только слегка пощипали ягодки.
   - Совсем слегка пощипали, - Джейн и Бонни с сожалением смотрели на роскошь тортов.
   - Надеюсь, что во дворце дочки Императора вас не хуже будут угощать, - майорша Афродита случайно выдала военную тайну.
  Тайну, куда командируются Джейн и Бонни.
  Но официантка не обратила на слова майорши внимания.
  Она дрожала от возбуждения.
  Рассматривала цифры на голографическом калькуляторе.
   - Благодарю за чаевые, - глазища официантки округлились. - На ваши щедрые чаевые я куплю себе новенький космофрегат.
  И на нем отправлюсь в военный комиссариат нашего Галактического округа.
  Я обязательно стану космодесантницей!
  Слава Императору!
   - Слава Императору! - майорша Афродита, Джейн и Бонни прокричали.
  
   - Надоело, - официантка сбросила с себя форменную одежду ресторана "Заблуд". - Прямо в зале переоденусь.
  Я теперь свободная.
  Свободная от оков кухни.
   - Служи честно, - майорша Афродита поцеловала официантку.
  Джейн и Бонни хлопали Арабеску по плечу.
  И по спине похлопывали.
   - Арабеска, - менеджер ресторана бежал за девушкой. - Стой!
  Куда?
  Я тебе не разрешал уходить.
   - Да пошел ты, Кумус, - Арабеска засмеялась в лицо. - Ты для меня теперь никто.
  Я благодарна Судьбе за то, что не отдалась тебе.
  Ты меня каждый раз пытался зажать в углу.
  В чулан хотел затащить.
  Вот теперь работай сам с собой.
  А я...
  Я - служить! - Официантка бывшая подозвала такси. - В ближайший бутик продажи космофрегатов, - Арабеска скомандовала роботу. - Космофрегат новенький куплю себе.
  
   - Даааа, - майорша Афродита засмеялась, когда Арабеска улетела.
  Война с жухраями все спишет.
  А мы...
  Мы сегодня хорошо потратились.
   - Но деньги останутся в Империи, - Джейн заметила. - Мы накупили в "Крошка Натали".
  "Крошка Натали" заплатит налоги.
  В ресторане "Заблуд" покушали.
  Из наших денег рыбаки и креветколовы получат зарплаты.
  Ничто не исчезло.
   - Мы даже пользу принесли Империи, - Бонни поддакнула подруге.
   - Полезные вы, - майорша благодушно засмеялась.
   - А где таксист Паппикк? - Джейн вертела миленькой головкой. - Паппикк с нашими вещами?
   - О мерзавце я забыла, - майорша Афродита хлопнула ладошкой по лбу.
  Затем приказала в микрофон: - Выводите.
  Через минуту два человека в черном подвели таксиста.
  Паппикк пытался держаться гордо.
  Но взглянул на майоршу...
  Перевел взгляд на Джейн и Бонни.
  И затараторил, как артист на сцене:
   - Сержантка!
  Медалистка!
  Я не украл ваши вещи.
  Они в целости и сохранности.
  Я даже их не примерял.
  Помните, я вам рассказывал о белошвейке?
  Все считали ее воровкой.
  Воровкой, мошенницей и обманщицей.
  Но белошвейка верила, что она честная.
  А я не верю, что я честный.
  Я и есть честный.
  Вы же сами оставили свои покупки.
  Я и подумал, что вы мне их подарили.
   - Сначала ты говорил, что не знал, что сержантка и медалистка забыли свои пакеты, - майорша Афродита поймала таксиста на вранье.
   - Сначала.
  С конца, - глазки таксиста бегали. - Нет на мне вины.
   - На нет и суда нет, - майорша Афродита ответила холодно.
  Сейчас она не была похожа на милую добрую женщину, которая кушала креветки в ресторане "Заблуд".
  Майорша кивнула людям в черном.
  Они потащили упирающегося таксиста к черному фургону.
  
   - Ой! - Бонни приложила ладошку к губам. - Куда Паппикка ведут?
   - Я не знаю, - майорша Афродита направилась к ближайшему космолету. - Действительно, не знаю.
  Дальнейшую судьбу таксиста будут решать в Тайной Имперской Канцелярии.
  У нас - другие задачи, - майорша из космокатера извлекла пакеты из "Крошка Натали". - Ваши покупки.
  Ваше прикрытие...
   - Афродита, - Джейн тихо прошептала. - Мы же договорились.
  Все это теперь твое.
  Нам пакеты только в тягость.
   - Но... - майорша сделала вид, что сопротивляется.
   - Да, - Бонни опустила ладонь на талию Джейн.
  Притянула к себе. - Нам одежда не нужна.
  Но любой может подтвердить, что мы свою задачу выполнили.
  Сделали закупку образцов нижнего женского белья для девушек Имперской космоармии.
   - Вы полагаете, что я могу оставить себе? - майорша кусала губки.
   - Себе и своим подружкам, - Джейн растянула губки в улыбке. - Вы же не можете на свою зарплату шиковать.
  А у нас уже есть сапожки от "Бельмес".
   - Я забираю ваши покупки на экспертизу, - майорша Афродита произнесла громко.
  Наверно, для записывающих голографов.
  Подмигнула Джейн и Бонни.
  
   - Афродита, - донеслось из динамика в космолете. - Когда будешь проводить экспертизу нижнего женского белья из бутика "Крошка Натали", то не отключай камеру.
  Экспертизу перед зеркалом.
  Я тоже хочу посмотреть на экспертизу.
  Как ты переодеваешься.
   - Брыльский, - щечки майорши покраснели. - Замолчи.
  Ты забыл, что у нас режим полной секретности.
  Ты - невидимый и неслышимый.
   - Привет, Брыльский, - Джейн и Бонни захихикали.
   - Привет, особые пехотинки, - Брыльский ответил из микрофона. - Прекрасно выглядите, девочки.
   - Немедленно прекратите, - майорша Афродита бессильно приказывала. - Я бы отключила голограф Брыльского.
  Но руки сумками заняты.
   - Афродита!
  Не забудь прислать мне тортик.
   - Не тортик, а - пирожное, - Бонни провела мизинчиком по губкам. - Внушительное пирожное.
   - Пирожное весом не меньше трех килограммов, - невидимый Брыльский засмеялся невидимо.
   - Брыльский, - Джейн снова понизила голосок. - А ты за нами всегда следишь?
   - Мы поставлены сопровождать вас.
  И оберегать.
   - Всегда-всегда следишь? - Джейн повторила.
   - Всегда-всегда я слежу за майоршей Афродитой.
  За вами - только изредка подглядываю.
  А Афродита с вас глаз не спускает.
  Вдруг, вас снова захотят убить.
   - Как неловко, - Джейн захихикала. - Бонни?
   - Да, Джейн.
   - За нами постоянно подглядывают.
   - Что неловкого, Джейн?
  Мы же ничего плохого не делаем.
   - Ничего плохого не делаете, особые пехотинки, - голос Брыльского дрогнул.
   - Конечно, мы не имеем возможности следить постоянно, - майорша Афродита прошептала на ушко Джейн. - Мы тоже спать должны.
  Но голографы следят...
   - Спасибо, майорша Афродита, - Джейн и Бонни взялись за руки. - Жухрайские диверсанты до нас не доберутся.
  А, если нападут, то мы дадим отпор!
   - Слава Императору!
   - Слава Императору!
  
   - Сержантка Джейн!
  Медалистка Бонни!
  Джейн...
  Бонни...
  Пора!
  Мы и так много времени потеряли.
   - Время и деньги.
  Время и деньги мы потеряли, - Бонни захихикала.
   - Вы отправляетесь в космопорт.
  Не на такси.
  С такси у вас не получается.
   - Мы умеем летать на космотакси.
   - Зато не умеете находить общий язык с вороватыми таксистами.
  Вы полетите на бесплатном рейсовом космокатере до космопорта.
  Заодно и деньги казны сэкономите. - Майорша Афродита взглянула на свои пакеты с нижним бельем из дорогого бутика "Крошка Натали".
  С трудом подавила смех. - Билеты вам уже куплены.
  С питанием на борту космолета.
  Встретимся в Анабиозе.
  Вернее, не встретимся.
  Вы прилетите.
  А мы незримо будем за вами наблюдать.
  Но только до дворца дочери Императора.
  Туда нас не пропустят.
  Меня и Брыльского не пустят.
  А вас...
  Добейтесь, чтобы дочка Императора вас приняла.
  В этом ваше задание.
  Нуууу.
  Вы четко знаете свое задание.
  Вас космогенерал Бетховен проинструктировал.
   - Космогенерал Бетховен для конспирации просил назвать его Дядюшка Халва.
   - Я знаю, - майорша криво улыбнулась. - Но слова "Дядюшка Халва" застревают у меня в глотке. - Майорша поднималась в космокатер. - Все ясно?
   - Так точно, Афродита.
  Все понятно.
  А - Анабиоз это что? - Джейн дотронулась до крыла космокатера. - Ты сказала, что встретимся в Анабиозе, - Джейн постучала по обшивке.
   - Анабиоз?
  Анабиоз - скопление Галактик, где находится дворец дочки Императора. - Майорша Афродита резко стартовала.
   - Она спешит, - Джейн приложила ладошку козырьком ко лбу.
  Смотрела на ионизированный след за космолетом. - Ой...
  Кажется, майорша Афродита возвращается.
  Забыла что-то?
  
   - Может быть, она нас забыла наградить? - Бонни протянула с надеждой.
   - Бонни!
  За что нас награждать? - Джейн засмеялась. - Ты хочешь орден за то, что купила сапожки от "Бельмес"?
  Награждают героев.
  Тех, кто сражается с жухраями, награждают.
   - Я уже об этом забыла, - Бонни покачала прелестной головкой.
   - Джейн!
  Бонни! - Майорша Афродита даже из космолета не вышла. - Забыла вас предупредить.
   - Я же сказала, что госпожа Афродита забыла что-то, - Джейн с торжеством повернулась к Бонни.
  Затем - к майорше радостно: - Бонни предположила, что ты забыла нас наградить...
   - Награды найдут своих героинь, - майорша поправила волосы. - Я хочу вам сказать - будьте бдительны.
  Думаю, что к вам будут подсылать...
   - Шпионов?
   - Нет.
  Не шпионов.
  А просто подсылать, - майорша Афродита тщательно подбирала слова.
  Как назвать лазутчиков от дочки Императора... - Лишнее не болтайте.
  И не делайте лишнего.
   - Как нам узнать, что лишнее? - Бонн смотрела в глаза майорши.
   - Я вас предупредила, - майорша Афродита снова улетела.
   - Бонни?
   - Да, Джейн.
   - Как ты думаешь...
  Майорша снова вернется, чтобы нам что-то сказать?
   - Думаю, я или не думаю.
  От моих дум ничего не зависит.
   - Бонни!
  Не наговаривай на себя.
  От твоих мыслей зависит все.
   - Нет, Джейн.
  Это от твоих мыслей зависит все.
   - Ошибаешься, Бонни.
  От тебя все зависит.
   - Нет, Джейн.
  От тебя!
  От тебя! - Бонни высунула язычок. - Догони сначала.
   - Бонни, - Джейн догнала Бонни только через пару минут. - Нам нельзя бегать.
  Мы же в сапожках от "Бельмес".
  В них неудобно бегать.
  И, вообще...
  Мы на задании.
  Что люди скажут?
  Когда увидят, как медалистка убегает от сержантки?
  Если военные бегут, то и гражданские тоже побегут.
   - Ты совершенно права, Джейн.
   - Обманула!
  Обманула! - На этот раз Джейн высунула язычок. - Сначала догони меня.
  И Джейн понеслась к березовому парку.
  
   - Набегались, - Бонни тяжело дышала.
  Подружки сидели на скамейке в парке. - Сейчас бы душ принять.
   - Душ примем на космолете, - Джейн беспечно заявила. - Если в наш билет входит бесплатное питание, то и душ обязательно войдет в стоимость.
   - Душ?
  Космолет? - Бонни распахнула глазища. - Джеееейййн!
  Мы же должны лететь в космопорт.
  Вдруг, космолет без нас отправится на Анабиоз?
   - Бонни! - Джейн вскочила со скамейки. - Где стоянка бесплатного космоавтобуса до космопорта?
   - Не знаю, Джейн, - Бонни выпятила нижнюю губку. - Но точно не в парке остановка.
  Деревья мешали бы космолетам.
   - Сэр, - Джейн увидела старичка.
  Он с палочкой медленно прогуливался по дорожке. - Подождите, сэр.
  Господин!
  Ну, куда же вы.
  Мы только спросить, - Джейн побежала за старичком.
  Он увеличивал шаг.
  Постоянно оглядывался на Джейн и Бонни.
  Затем отбросил трость.
  Побежал от двух подружек.
   - Дон, - Бонни догнала старичка.
  Схватила его за руку.
   - Мы хотим узнать...
   - Помогите! - старичок закричал тонким голосочком. - Полиция!
  Меня две голые девки домогаются.
   - Мы не голые.
  Мы без одежды, - Бонни обиделась. - Мы с Натуры.
  В нашей конфедерации Галактик Натура одежда запрещена.
  От одежды все чешется.
   - Полиция!
  Космополиция! - Старичок не слушал.
  Он верещал, как раненая утка.
  Вызывал по спецголографу подмогу.
  Спецголографы пенсионерам выдают в каждом отделении социальной защиты пожилых Имперцев...
  
   - Сержантка!
  Медалистка! - Над дорожкой завис патрульный катер космополиции. - Руки за голову.
  Оружие на землю...
   - У нас нет оружия, - Джейн закричала. - Разве не видите.
   - Они...
  Они хотели меня изнасиловать! - Старичок размахивал руками.
   - Дон Педро, - сержант космополиции ответил сдержано. - Спасибо за бдительность.
  Мы обязательно разберемся с сержанткой и медалисткой.
   - И накажите их обязательно.
   - Очень!
  Очень накажем. - Космополицейский обещал.
   - Рапорт составьте, - старик дон Педро настаивал.
   - Обязательно.
  Обязательно рапорт составим. - Космополицейский заскрежетал зубами.
   - Здесь.
  При мне протокол задержания насильниц составьте.
   - Дон Педро, - космополицейский с трудом сдерживался. - По инструкции мы сначала должны в участке допросить задержанных.
  Там и протокол составляем.
   - Я проверю.
   - Конечно, ты проверишь, дон Педро.
  Мы не сомневаемся. - Космополицейский сержант кивнул своим помощникам. - Маца, Дундович.
  Проводите дона Педро.
  Чтобы на него другие насильницы не напали.
   - Мы не насильницы, - Джейн пропищала.
  Космополицейские бережно поддерживали старичка.
  Уводили его по аллее.
  
   - Конечно, вы не насильницы, - космосержант с облегчением ладонью вытер пот со лба. - Вы - служивые!
  Нашу Империю защищаете от жухраев.
  А дон Педро...
  Дон Педро давно на пенсии.
  Он - бывший бургомистр нашего городка.
  У дона Педро мания преследования в острой форме.
  Ему кажется, что все красивые девушки хотят его изнасиловать.
  А вы, тем более.
  Вы же без одежды.
   - Ты правильно сказал, сержант, - Джейн говорила с космополицейским на равных.
  Ведь она тоже сержант... - Мы без одежды.
  Но не голые.
  А то все называют нас голыми.
   - Я знаю правила, - космосержант постучал ботинком по колесу космокатера. - Колесо спускает.
  Сколько раз я подавал запрос на смену колес.
  Но мне из штаба космополиции всегда ответ присылают.
  Требуют, чтобы я обходился своими силами.
  Что в штабе космополиции подразумевают под этим ценным советом?
  Чтобы я на колеса заплатки ставил?
  Или чтобы по ночам с космолетов граждан снимал колеса? - Космополицейский печально вздохнул. - Простите.
  Отвлекся.
  А о Натуре я хорошо знаю.
  Мой брат взял в жены вашу натурщицу.
  Мы часто летаем отдыхать на Натуру.
  Хорошо у вас.
  Свободно.
  Только мясные блюда быстро надоедают.
  Хочется жареной картошечки.
  А картошечка бешено стоит.
   - У нас все растительное дорогое, - Джейн и Бонни улыбнулись.
  Приятно вспоминать Родину.
  
   - Вы в парке отдыхаете, сержантка и медалистка? - сержант спросил осторожно.
  Все же он - полицейский...
   - Мы...
  Мы ищем остановку рейсового космолета в космопорт.
  У нас билеты куплены в Анабиоз.
   - В Анабиоз? - Космополицейский с уважением присвистнул. - Дорогое местечко.
  Императорские сады.
  Фонтаны в Дворце Дочки Императора...
   - Дочка Императора, дочка Императора, - Бонни пробормотала. - А какой официально титул у дочки Императора?
  Когда мы ее встретим...
  Если встретим... - Бонни поправилась.
  Многозначительно посмотрела на Джейн.
   - Официальный титул дочки Императора? - Космополицейский сержант заинтересовался. - В школе полицейских нас учили...
  Но мы понимаем, что мы никогда не встретимся ни с дочкой Императора, ни с самим Императором.
  Они - величина! - сержант почему-то посмотрел на небо.
  Наверно, хотел увидеть далекий дворец Императора. - Я забыл титулы.
  Но ведь есть сеть.
  Самому интересно вспомнить: - Космополицейский набрал на голографе. - Дочь Императора...
  Ее официальный титул...
  Ее Императорское Высочество Государыня Цесаревна Великая...
   - Ее кто? - Джейн захихикала. - Мы все равно целиком не запомним.
  А цесаревна...
  Цесаревна звучит, как цесарка.
   - Я бы не доводил до столь смелых сравнений, - космополицейский понизил голос.
  Но казался довольным замечанием Джейн. - Больше не смею вас задерживать, сержантка и медалистка.
  А остановка рейсового космоавтобуса до космопорта как раз на выходе из парка.
  Налево посмотрите.
  Остановка с красными стеклами.
  Ее легко найдете.
   - Спасибо, - Бонни улыбнулась космополицейскому.
   - Хорошие вы девки, - космополицейский подкрутил усы. - Но на всякую хорошую девушку найдется мерзкий старикашка.
  Дон Педро нам все печенки проел.
  Простите, служивые, что не провожаю вас до остановки.
  Служба!
  Я должен сторожить космокатер.
  
   - Спокойной службы тебе, космополицейский.
   - Чистого неба, девочки.
  Победа будет за нами!
  Слава Императору!
   - Слава Императору!
  
  Джейн и Бонни дошли до конца аллеи.
  Оглянулись.
   - Джейн...
  Космополицейский смотрит нам вслед.
   - Он не на нас смотрит.
  Он на тебя смотрит, Бонни.
   - Почему это только на меня смотрит сержант?
   - Потому что ты - красавица, Бонни.
  Тобой все любуются.
   - Нет, Джейн.
  Тобой все любуются.
  Ты у нас самая красавица.
   - Нет, Бонни.
  Ты - очень красавица. - Джейн ущипнула подружку за локоток.
  Весело переговариваясь, Джейн и Бонни дошли до остановки рейсового космоавтобуса.
   - Вроде она, - Джейн читала расписание космоавтобусов. - Остановка.
  Красное стекло.
  Расписание космоавтобусов в космопорт.
   - Джейн?
   - Да, Бонни.
   - А космопорт здесь один?
   - Какая нам разница, Бонни?
  Мы должны прибыть в космопорт.
  Если космопортов здесь много, то мы все равно прибудем в один.
  Сразу в несколько космопортов одновременно мы не сможем прилететь.
  
  - Джейн!
  Бонни! - к подружкам подлетел вихрь.
  Длинные - ниже колен - волосы.
  А колени вихря высокие.
  Девушка на голову выше.
  Поразительно красивая.
  Стройная.
  Даже неприлично красивая.
  Белые башмачки на высокой подошве. - Как я рада!
  Как рада!
  Хоть кого-то из наших встретила. - Девушка щебетала безумолку. - Надоело всем объяснять, почему я без одежды.
  А вы красавицами выросли.
  Ого!
  Ты, Джейн, уже сержантка.
  А ты, Бонни - медалистка.
  Служите, значит?
  Мы еще ближе стали.
  Мало того, что мы с Натуры...
  Нет, много того, что мы с Натуры, - обнаженная красавица засмеялась. - Мы еще и служим!
  Я - тоже сержантка, - девушка показала свою голограмму.
  
  
  ГЛАВА 693
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
   - Очень приятно, - Бонни проблеяла. - Ты - тоже с Натуры?
   - Глупее вопроса не может быть, - девушка засмеялась. - Я же, как и вы.
  Но у вас сапожки. - Девушка присела.
  Дотронулась пальчиком до сапожка Бонни. - Прекрасная копия сапог от "Бельмес".
   - Это не копия!
   - Как не копия? - Девушка побледнела.
  Провела ладонью по левому сапожку Джейн. - Похоже на настоящие.
  Неужели?
  Но они же...
   - Безумно дорогие, - Джейн и Бонни засмеялись.
   - Не может быть, - девушка пропищала. - Я поражена.
  И в то же время счастлива.
  Счастлива за вас.
  Ведь мы соотечественницы!
  За Натуру не стыдно.
  Но я думаю, что на Натуре только у вас сапожки от "Бельмес".
  Штучный товар.
  Элитнейший товар.
   - Мы сапожки купили в бутике "Крошка Натали", - Бонни похвасталась.
   - Вы добились многого, - девушка произнесла с уважением.
  Секунд пять молчала.
  Но потом ее снова понесло. - Я сижу.
  Скучаю на скамейке.
  Жду космоавтобус.
  Смотрю - две красотки из парка появились.
  Глазам не поверила.
  Думала, что просто девушки разделись.
  Жарко девушкам.
  Или парней приманивают.
  Пригляделась - наши!
  Натурщицы!
   - Мы тебя не помним, - Джейн с трудом произнесла. - Извини.
   - Йа?
  Я - Лена. - Девушка не смутилась. - Мы с вами в первом классе начальной школы учились.
  Понимаю.
  Всех не запомнишь.
  Я скромница.
  Сидела на задней парте.
  Вот вы меня и не запомнили.
  А я вас хорошо помню.
  Вы всегда вместе были.
  Неразлучные.
  Мне очень завидно.
  Но добрая зависть.
  После первого класса меня перевели в гимназию для одаренных детей.
  
   - В гимназию для одаренных? - Бонни распахнула глазища. - На Астероидной улице?
   - На ней самой.
  На Астероидной улице.
  Почему-то наставники решили, что у меня талант к математике.
  Никакого таланта у меня нет.
  Просто меня отец с детства цифрам учил.
  Я бы сказала, что не учил, а - мучил. - Лена засмеялась.
  Показала ровные зубки.
  Ослепительно белые зубки... - Отец хотел, чтобы я стала зообухгалтером.
  Поэтому целыми днями меня к цифрам приучал.
  В школе для одарённых только через год поняли, что у меня нет таланта к математике.
  Знаю.
  Но не больше.
  Из школы одаренных не выгоняют.
  Дальше меня отправили по этапу.
  Но я все расскажу сначала.
  
   - Лена?
   - Да, Джейн?
   - Не обижайся.
  Я должна пошептаться с Бонни.
   - Конечно!
  Я подожду.
   - Бонни, - Джейн отвела подружку за остановку космоавтобуса. - Ты веришь этой Лене?
   - Но она с Натуры.
  Как и мы.
   - Майорша Афродита предупреждала нас.
  К нам могут подсылать.
   - Ты думаешь, что Лена - подосланная? - Бонни приложила ладошки к грудкам.
   - Не знаю.
  Но слишком уж...
  Встретить Натурщицу
  Да еще одноклассницу...
  Маленькая вероятность.
   - Но наш космогенерал Бетховен - тоже с Натуры.
   - Бонни?
   - Да, Джейн.
   - Я не знаю, Бонни.
   - Я тоже не знаю, Джейн.
  Вернемся?
   - Вернемся, Бонни.
  Джейн Бонни подошли к соотечественнице:
   - Лена?
  Да, подружки...
   - Если ты с Натуры...
  То покажи свой кинжал.
   - Не верите мне? - Лена наклонила головку к правому плечу.
   - Верим тебе.
   - Я не обижаюсь, - на ладони Лены из ниоткуда возник кинжал.
  Затем также исчез.
   - Только те, кто с Натуры так могут, - Джейн и Бонни обрадовались. - Прости.
  Мы просто подумали, что ты подослана к нам.
  Мы же на особом задании.
  
   - На особом задании? - Лена даже подпрыгнула.
  Ее небольшие крепкие грудки даже не шелохнулись. - Я не спрашиваю, на каком вы задании.
  Я же сама служу.
  У вас военная тайна.
  А летите куда?
   - Мы?
  Мы летим на Анабиоз.
   - И я - на Анабиоз, - Лена - в порыве чувств - обняла Джейн. - Каким вы рейсом?
   - Пока не знаем.
  Какой у нас рейс?
  Нам билеты купили.
  В космопорту узнаем и рейс, и время.
   - Вы важные стали, - Лена с уважением оглядывала Джейн и Бонни. - Вам покупают.
  Вас отправляют.
   - Ты тоже важная, Лена.
  Уже сержантка.
  И на Анабиоз летишь.
   - Не жалуюсь.
  По служебной лестнице я не поднимаюсь.
  Я даже взлетаю.
  Мне отпуск выписали.
  За особые заслуги наградили.
  Командировочные солидные.
  Вот я и собралась на Анабиоз.
  Хочу посмотреть, как богатые живут.
  И может, - Лена заговорщицки понизила голос. - Может быть, найду на Анабиозе богатого жениха.
   - Ты хочешь выйти замуж за богатого?
   - Покажите мне хоть одну девушку, которая не мечтает стать женой богача.
   - Мы.
  Мы не мечтаем стать женами богачей.
  У нас запросы скромнее.
  Мы хотим стать женами космоадмирала или космогенерала.
   - Ничего себе - скромные запросы, - Лена засмеялась хрустально. - Где вы видели бедного космоадмирала или космогенерала?
  Космогенералами становятся только богатые.
  Бедный в генералы не пройдет.
  Нет смысла быть генералом, если ты без денег. - Подлетел рейсовый космоавтобус в космопорт.
  Лена пропустила Джейн и Бонни вперед. - Пока летим до космопорта, я расскажу немного о себе.
  Вам же интересно, Джейн и Бонни?
   - Нууууу...
   - Все равно расскажу.
  Больше рассказывать некому.
  
  На Натуре в средних классах я заинтересовалась нашей Имперской космоармией.
  Я отправила письмо в ближайший Натурский военный комиссариат.
  "Может ли девочка вступить в славные ряды космодесантниц?"
  Вместо ответа в школу прилетели капрал и сержант из военного комиссариата.
  Они сразу окружили меня заботой.
  Заботой и пониманием.
  "Лена, - сержант доверительно прошептал мне на ушко. - Если кто обидит тебя, то ты только свистни.
  В голограф свистни.
  Мы прилетим и... накажем обидчиков.
  Пусть это даже будут твои учителя...
  Или даже родители".
  Вообщем, капрал разговаривал, как старшеклассник.
  Сержант из военного космокомиссариата проводил подобную беседу.
  Но только с учителями.
  Перед отлетом сержант и капрал обещали, что с этого дня у меня начнется райская жизнь.
  И она началась.
  Наставники закрывали глаза на мои прогулы уроков.
  Девочки больше не дразнили меня цаплей длинноногой.
  Успеваемость моя резко повысилась.
  Хотя я ничего не учила.
  И не сдавала контрольные.
  Иногда я видела отметку "отлично", даже за тот день, когда прогуляла школу.
  Наставники со мной были предельно вежливы.
  Я начала ощущать себя частичной уважаемой нашей Имперской армии.
  Кто?
  Кто, если не мы?
  Кто, если не мы, победит жухраев?
  Через три месяца меня забрали в кадетскую Имперскую космогимназию для девочек.
  
  Был чудесный метеоритный дождь.
  Поток метеоритов, который я никогда не забуду.
  Пять сотен Имперского молодёжного отряда из ближайших Префектур Галактик собрались на астероиде.
  И выстроились в квадрат.
  Отделения Клары и Гельсомины построились по обеим сторонам кратера.
  Местная группа Жоржетты расположилась на его дальнем конце.
  Группа Жоржетты должна была принимать присягу.
  Вдали начиналась дорога к астероидным шахтам.
  Повсюду слышался гул девичьих голосов.
  Ожидание.
  Нетерпение.
  Здесь собрались девушки со всего Округа Северо-Западных Галактик.
  Хотя центр округа находился более чем в миллионах световых лет.
  В сотне метров перед нами стоит командорский космофрегат.
  Он ощетинился Имперскими флагами разных родов и видов войск.
  Величественно сияет флаг местной префектуры.
  На флаге горит лозунг космодесантников:
  "С нами, или без нас".
  Мы ждем представителя Тайной Канцелярии космоадмирала Доширак (прозвище Вельлмендо фон Шитаки, командующего штабом округа).
  Две звезды нещадно поливают нас потоками фотонов.
  Жарко.
  Я - и несколько девочек с Натуры - потеем.
  Нам относительно хорошо.
  Ведь мы не носим одежду.
  Пот крупными каплями собирается на лбу, на груди.
  Скатывается между грудей ручейками...
  Другие космокурсантки мучаются в парадной форме.
  
  Никто не сомневается, что существует прямая связь с появлением Доширака и маршем к границе с жухраями.
  Неизбежность этого предрекают местные информационные каналы.
  Пока еще не знаем, чем все закончится.
  Внезапно раздается визг.
  Визжат все.
  Я замечаю, что визжу вместе с другими девочками.
  К астероиду приближается эскорт космокатеров.
  Космокатера выкрашены в защитный красный цвет.
  Затем на астероид медленно опускается командорский космокрейсер.
  Космокрейсер покрыт золотой защитной пленкой.
  Откинулся люк.
  Космоадмирал выходит на астероид.
  Улыбается.
  Машет нам правой рукой.
  Вторую руку он опустил на спусковую кнопку бластера.
  Нейтринные лучи ближайшего квазара пробиваются сквозь метеоритную пыль.
  Отблески нейтринных облаков играют на полированной поверхности космолета.
  Космоадмирал Доширак поднимается на трибуну.
  Поправляет голографический микрофон:
  "Слава Императору!
  Девушки!
  У меня для вас важные новости.
  Отныне наша Империя приобретает три новые провинции".
  Радостные наши вопли встречают слова космоадмирала.
  Он заставляет нас умолкнуть.
  Взмахом руки требует молчать...
  "Вчера Галактики Елеопатра, Форбильзана, Мибуана пришли в лоно нашей великой Империи.
  Космомаршал Скорценне занял место бывшего главы Тайной Имперской Канцелярии".
  Сомкнутые ряды толпы вновь визжат.
  Курсантки стоим тесно.
  Плечо к плечу.
  Бедро к бедру.
  
  Я переполнена восторгом.
  От избытка чувств ущипнула соседку слева.
  Миленькая пухленькая девочка из Юго-Восточных секторов Империи.
  Соседка щиплет меня в ответ.
  Мы глупо хихикаем.
  "Кадетки, - космоадмирал продолжает.
  Сова выставляет обе руки.
  Сдерживает руками наши вопли. - Наши победы выбили важное звено жухрайской стратегии.
  Жухраи хотят поработить нас!
  Но мы их наказали!"
  
  Буря ликования приветствует слова космоадмирала.
  Наш энтузиазм бьет через край.
  Я чувствую необыкновенное возбуждение.
  Речь космоадмирала туманит голову.
  Пальцы невольно сжимают руку соседки.
  Я шепчу:
  "Буду предана до смерти".
  Рука соседки влажная, как переспевший персик.
  В данный момент я не колеблюсь.
  Соседка пожимает мою ладонь.
  Мы чувствуем кровное родство.
  Имперские войска нас объединяют.
  Космоадмирал Доширак продолжает говорить.
  В речи он затрагивает проблему солдат и солдаток.
  И прежде всего в вопросах, касающихся любви.
  "Все вы - девушки, - космоадмирал остроумно подметил, - представляете Империю на космомарше.
  Вы - символ будущего Империи.
  Кто же будет рожать новых Импрецев.
  Не мужчины же станут рожать.
  Вы - прочный фундамент.
  На вас будут покоиться свадьбы будущего.
  В вашем поведении лежат укоренившиеся мотивы.
  Вспомните, что Вселенная находится в состоянии вечной эволюции.
  На наших глазах происходят биологические и психологические изменения Имперцев и наших врагов.
  Вы прямо влияете на - еще не родившихся - детей. - Космоадмирал делает паузу.
  Странно, что мужчина докладывает нам о деторождении.
  Доширак теперь отбивает каждое слово:
  "Мы, Имперцы, не готовы мутировать.
  Жухраи - с радостью мутируют.
  Потому что жухраи - низшие животные.
  Они - бессловесный скот.
  Мы же контролируем и определяем перемены во Вселенной!
  Способствуем им!
  Мы достигли статуса самого совершенного существа во Вселенной!
  Мы - Имперцы!
  Мы опередили жухраев.
  Жухраи находятся в состоянии упадка.
  Они полностью деградировали. - Космоадмирал медленно обжевывает каждую фразу.
  Мы уже его слушаем в половину уха.
  Старик ничего умного и полезного не скажет молодым. - Достижение цели, - космоадмирал выронил вставную челюсть.
  Поднимает ее.
  Невозмутимо обтирает о парадный китель.
  Снова вставляет в рот. - Достижение победы над жухраями...
  Победа.
  Над жухраями.
  Никому не позволим помешать нашей победе.
  Наша цель - победа!
  Вы, девушки - надежда и опора мужчин.
  Берегите ваши тела.
  Следите за формой груди.
  Не купайтесь в грязной воде.
  Очищайте вашу кровь.
  Тренируйте ягодичные мышцы.
  Избегайте мыслей о грязных контактах с жухраями.
  Тогда вы однажды предложите себя своему мужу.
  Чистые и незапятнанные предложите.
  Задача ваших наставников заключается в том, чтобы вы не потеряли честь.
  Честь в бою против жухраев.
  Честь на отдыхе.
  Вы должны любить только одного Имперца - нашего Великого Императора!
  Слава Императору!
  Сохраняйте веру в нашу Империю!
  Еще раз - Слава Императору!"
  Последовал взрыв энтузиазма.
  Мы кричали непрерывно.
  Непрерывно и оглушающе вопили.
  
  Космоадмирал улыбается.
  Помахивает рукой.
  Затем поворачивается к группе наших учителей.
  Они скромно стоят за его спиной.
  Космоадмирал Доширак сбегает по ступенькам.
  Словно за ним жухрайские диверсанты гонятся.
  Космоадмирал начинает инспектировать нас.
  Он проходит между рядами.
  Улыбается всем кадеткам.
  Ободряюще что-то бормочет.
  Глазки космоадмирала блестят.
  Он расспрашивает курсанток о спортивных успехах.
  Некоторых треплет шутливо.
  Курсантки от смущения становятся красными.
  Мы наполнены гордостью.
  Гордостью и счастьем мы наполнены.
  Час спустя начинается церемония посвящения.
  Новичков посвящают в кадетки.
  Наставник Фармазон резко свистит.
  Наставники выступают вперед.
  Образуют полукруг около космоадмирала.
  От фланговых формирований отделяются по дюжине курсанток с бластерами.
  Они движутся в направлении космоадмирала.
  Курсантки становятся лицом к лицу космоадмирала.
  Вытягиваются в стойку Смирнннннна!
  Ванесса - дирижерша оркестра - подает знак.
  Звучит вальс "Космическое сражение".
  Мы медленно склоняем головы.
  Космоадмирал Доширак становится серьезным.
  И забывает, что не он должен произносить слова клятвы.
  Но космоадмирала никто не поправляет.
  Сойдет и так...
  Все курсантки опускают ладони на талии рядом стоящих.
  Теперь мы одна цепь.
  Все мы становимся подружками.
  Повторяем за космоадмиралом.
  Слова клятвы Императору сотрясают астероид.
  
  "Наши предки земляне, - космоадмирал Доширак уже едва стоит на ногах. - Курсантки!
  Клянетесь ли вы, что будете помогать другим Имперцам?
  Нашим братьям и сестрам?
  Готовы ли вы помогать Имперцам в беде?
  Готовы ли вы воевать за Императора?"
  "Клянемся!"
  Наш визг заполняет купол на астероиде.
  Наши голоса несутся к квазару.
  Заглушают грохот его термоядерных вспышек.
  Клятва хранить верность Императору и нашей космоармии несется от курсантки к курсантке.
  Постепенно все звуки стихают.
  "Клянетесь ли вы оставаться имперцами?
  Клянетесь не перебегать к жухраям, даже если у них лучше, чем у нас в Империи?"
  "Клянемся!"
  Ванесса снова поворачивается к оркестру.
  Ванесса босая.
  Она прилетела из Провинциальных Префектур Галактик Среднего звена Империи.
  По тем традициям - девушки не носят обувь.
  Мы - на Натуре - наоборот.
  Одежду не носим.
  Но обувь - всегда.
  Империя наша бесконечная.
  И традиции в Империи тоже бесконечные.
  Я отмечаю, что ступни Ванессы - розовые.
  Кадетский оркестр начинает невообразимое.
  Курсантки играют - что каждая умеет.
  Трубы, саксофоны, флейты, барабаны сливаются в один кошмарный вой.
  Никак не различить мотив гимна "Славься, Император"...
  Снова длинная трель свистка.
  Все закончено.
  Наконец, мы можем пойти в купальню.
  И расслабиться.
  Космоадмирал снова поднимает руки.
  Он быстро поднимается в командный космокрейсер.
  Почти одновременно космокрейсер исчезает в гипер прыжке.
  
  Мы собираемся группками.
  Сегодня мы необычайно болтливы.
  Некоторое время мы не можем замолчать.
  Стараемся передать все, что происходило.
  Словно голографы показывают множество картинок.
  Наш наставник дон майор Фабрицио начинает орать, как сумасшедший.
  Мы бежим по своим купальням.
  Мне кажется, что дон Фабрицио совершил сейчас подвиг.
  Он разбил нашу болтовню.
  Превратил ее в прекрасное вечное молчание.
  Молчание под мелодию труб.
  Мечту под звон литавр.
  "Мы готовы к подвигам", - я воскликнула.
  Распрямила плечи.
  "Не посрамим", - крикнула кто-то.
  На нее засвистели.
  Посыпались ядовитые шуточки по поводу "не посрамим".
  Я стиснула зубы.
  Сжала ладонь левостоящей.
  Именно это первое значительное событие в моей жизни подсказало мне мысль вести дневник.
  
  Сначала я написала на обложке дневника "Журнал записей красавицы Лены о своей великой эпохе".
  Потом поразмыслила.
  Поняла, что слишком уж скромно.
  Поэтому стерла.
  И поставила другой заголовок:
  "Гениальнейшие мысли самой великой и самой прекрасной девушки во Вселенной".
  Большинство девочек вели подобные дневники.
  Записывали все свои желания.
  Даже украшали картинками.
  Порой - не совсем скромными.
  Раньше я считала дневник глубокомысленным занятием.
  Теперь же уже стала подумывать, что дневник - пустая трата времени.
  Мое мнение менялось.
  Менялось в зависимости от моих циклов.
  Я рассказала Наставнице Фернандине о своем намерении.
  "Хочу дневник".
  Наставница Фернандина обняла меня.
  "Лена!
  Ты - самая умная и самая красивая девочка!
  Подобных тебе я не встречала.
  Ты ничего не понимаешь в войне.
  Возраст у тебя девичий.
  Постарайся не повышать свои способности.
  Интеллектуальной ты не станешь".
  Наставница Фернандина всегда была всем довольна.
  Никогда не злилась.
  Ее жизнь удалась.
  Ее отец был космодесантником.
  Он заставил Фернандину пойти в космоармию.
  В войсках Фернандина получила образование.
  У нее было легкое детство.
  Череда интересных и высокооплачиваемых боевых вылетов.
  Превосходная карьера.
  Яркая жизнь.
  Яркая жизнь на фоне гнусного существования жухраев.
  Фернандину беспокоила лишь одна мысль.
  Мысль о том, кого завтра наградят.
  Причем наградят не посмертно.
  Вот какая была моя наставница.
  Поразительно!
  Наставницы без труда понимают, что высокое положение наставника в космических Имперских войсках оказывает сильнейшее влияние на поведение и мировоззрение курсанток.
  Великий образ жизни Фернандины, естественно, формировал мою личность.
  У меня исчезали комплексы.
  Я уже не унижалась в компании знатных девочек.
  Мне было плевать на социальные статусы.
  Подумаешь!
  Какая разница, чья семья выше моей по статусу.
  
  Светнала, Мио, Сандуна и другие подружки...
  Приглашали меня:
  "Прилетай в гости, Лена.
  Мы прекрасно проведем время".
  "Полетело все в черную дыру", - я отвечала со смехом. - Конечно, я принимаю приглашение.
  Никто из вас не сможет показать свое превосходство надо мной.
  На гражданке мы отличались по деньгам.
  По положению в обществе наши семьи разные.
  Но теперь мы - военные.
  Снаряд жухрая одинаково оторвет голову - богатой и бедной.
  Роскошь?
  Одна ударная барионная ракета.
  И нет роскошного дворца.
  Вы меня приглашаете...
  Но я вас не приглашу.
  Не стану возвращать долг гостеприимства.
  Мой отец.
  У него вечно руки не на месте.
  Засовывает их в разные места.
  Убого выглядит мой отец.
  Особенно он низок, когда старается понравиться молоденьким девушкам.
  Я предвижу все это...
  "Входите, девочки.
  Я сейчас пойду купаться.
  Кто со мной?"
  Ну, что за дурак..."
  
  Мой брат - смешной мальчик.
  Натурщик Коконут.
  Ему восемнадцать лет.
  Брюнет с узким лицом.
  С бронзовой кожей.
  Тело брата отличается идеальными пропорциями.
  Помимо красоты...
  У брата прекрасный характер.
  Характер, который редко встретишь у парней с Натуры.
  
  Мой брат неравнодушен к томным и дерзким взглядам товарищей.
  Поэтому он на себя напускает состояние меланхолии.
  Моя младшая сестра Терпсихора.
  Когда она смотрит на брата, то надувает щеки.
  Шутит.
  Жеманится.
  Терпсихоре только десять лет было.
  Но она гроза всех местных балерин.
  От Натуры до Систейнской Галактики.
  В десять лет она получила звание "Заводная звездочка".
  Не знаю.
  Чем Терпсихора заслужила внимание других.
  Наверно, она обладает качествами жесткой девушки.
  Ее карьера поразительна.
  
  
  ГЛАВА 694
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
  Мама рассказала мне однажды....
  Оказывается, что наставники обнаружили у моей сестры Терпсихоры редкое качество.
  Качество удивительное для ребенка.
  Терпсихора с легкостью подчиняла себе любого.
  Она многим приказывала явиться в военный комиссариат.
  Мой отец не был рад, когда узнал об этом.
  
  Юлия была в крайней эйфории.
  Она - настоящая Империйка.
  И верная последовательница нашего Императора.
  Наставница Юлия вбила себе в голову перетряхнуть распорядок дня в нашей курсантской школе.
  Возможно, из-за того, что ее отец был капитаном космодесантников.
  Работа Юлии никогда не прерывалась.
  Наставница Юлия болтала с нами шестьдесят часов в неделю.
  Вместо прежних тридцати.
  И сверх того восемь часов игры в мяч в купальне.
  Два часа из которых посвящены массажу.
  Вдобавок, за нами следит по ночам лейтенант Йодмен.
  Его прислали, чтобы он поддерживал дисциплину среди курсанток.
  Фактически лейтенант ничего не значит.
  Никто его не слушает.
  
  Горе жухраям!
  Этим утром наставница Валентина была в неистовом состоянии.
  Если бы сейчас хоть один жухрайский диверсант попал ей в руке, она бы его...
  Того бы его...
  Раздавила бы космолетом.
  Выпустила бы из него кишки.
  На благо нашей школы молодых кадеток.
  Наставница Валентина состоит из одних слабостей.
  Дотронешься до нее пальчиком...
  Она сразу глазки закатывает.
  И поплыла.
  Иногда я думаю, что наставница Валентина страдает излишней нежностью.
  Возможно, что ее нежность является разрядкой.
  Наставница Валентина счастливо живет со своим мужем.
  И Император свидетель.
  Подруг и друзей у Валентины немало
  Об этом знаю и многие кадетки.
  От и до.
  И именно к кадеткам особенно чувствительна наставница Валентина.
  Можно закрывать глаза на ее нежности.
  Тогда лекции, действительно, нужные.
  Вчера темой лекции Валентины была борьба Имперских девушек против соблазнительных красавцев жухраев.
  Наставница каждый раз подогревала наш интерес к теме жухрайских мачо.
  Мы начали с разбора трудностей общения.
  Ведь жухраи - наши враги.
  Многие приграничные имперские девушки не выдерживали натиска красавчиков диверсантов жухраев.
  Жухраи жульничали.
  Навязывали свой диктат.
  Некоторые империйки были сломлены.
  Они вступали в преступную связь с жухрайскими мачо.
  Размах подобной любви в приграничье ужасал.
  Сменились несколько военных комиссаров в приграничье.
  Но и они не могли устоять против обаяния некоторых жухраев.
  Жухраи подтачивали наши важные органы.
  Они были, как снадобье от поноса.
  От диареи, которая обескровила нас.
  
  На тайные свидания выстраивались очереди.
  Жухрайские девушки интересовались нашими космодесантниками.
  А наши империйки не прочь были пообщаться с жухраями.
  Белошвейка в чистом платьице смирено ожидала своей очереди между чиновником высокого ранга и булочником в рваном фартуке.
  Требовалось много сил.
  Силы не давали погрязнуть в болоте запретной любви.
  
  Приграничных бургомистров устраивала череда предательств.
  Предательства сеяли конфликты.
  Предательства провоцировали рост цен.
  Таким образом приграничные бургомистры обогащались.
  Наши бургомистры.
  И жухрайские бургомистры.
  Именно в это время засияла идея.
  Идея отбросила луч надежды на безобразия.
  Безобразия, которые творятся в приграничных домах любви.
  Хаос не пройдет!
  За пару лет численность целомудренниц в приграничье выросла на сто процентов.
  Девушки осознавали свою миссию.
  Они обеспечивали Империю новыми воинами.
  Давали импульс возрождения.
  Придавали силу для преодоления катастрофы.
  Катастрофа ненужных связей.
  Падения в пропасть уменьшились.
  Ужасные щупальца запретной любви обвисли.
  Жизнь в приграничье наладилась.
  Девушки никогда не забывали, что они - в первую очередь - империйки!
  В качестве великодушного жеста они предложили космодесантникам свободную любовь.
  Единственно, что повысило бы рождаемость в приграничье.
  Но приказы жухраев были неумолимы.
  Жухраи подрывали нашу нравственность.
  И говорили, что связь жухрайских диверсантов с имперскими красавицами должна быть восстановлена.
  Поэтому в приграничье началась борьба.
  Борьба против врага.
  Против врага мстительного.
  Против врага жестокого.
  Который не мог выносить радостной жизни в Империи...
  Враг тот звался - прелюбодеяние с жухраями.
  Девушки из бедных империйских семей перестали учиться.
  Они становились содержанками жухраев.
  Империя не простила девушкам предательства.
  Но факт оставался печальным.
  Именно приграничные бургомистры сводили вместе жухрайских шпионов и диверсантов с нашими имперскими красавицами.
  Предатели!
  Бургомистры несли ответственность за бессоные ночи империек.
  И бесчеловечное насилие...
  Белошвейка Ванесса сказала на съезде бургомистров:
  "Имперцы!
  Если жухрай посмотрит на вашу девушку, вырвите глаза жухраю.
  Если жухрай покажет в улыбке зубы, вырвите зубы жухрая вместе с его поганой глоткой.
  Если жухрай ранит империйку неосторожным словом, то повесьте жухрая".
  
  Когда мы уходили с лекции, меня по попке похлопала Франческа:
  "Лена!
  Как ты думаешь?
  Что хочет от нас Василиса?
  Свободной любви?
  Не знаю.
  Но мне Василиса кажется полностью озабоченной".
  Франческа молча продолжала идти рядом со мной.
  Я чувствовала ее горячую ладонь на моей спине.
  Франческа хотела что-то предложить мне.
  А замечание о Василисе было сделано лишь для того, чтобы завязать разговор...
  Франческа - с недавних пор - моя близкая подруга.
  По чистому совпадению ее отец торговал с моим отцом запрещенными лекарственными средствами.
  До военного училища Франческа жила в Центре Империи.
  Поэтому наше училище ее поражало серостью.
  Серостью и скукой поражало наше училище Франческу.
  Через несколько шагов Франческа сказала то, что хотела.
  Слова давались ей с трудом.
  "Лена, - она тихо произнесла. - Ты думаешь, что все хотят одного и того же?"
  Я с удивлением посмотрела на подругу:
  "Франческа!
  Никто не желает того, что не хочет.
  Все желают того, что хотят.
  Но ты понимаешь не хуже меня.
  Ты понимаешь, что желание необходимо".
  Франческа остановилась.
  С улыбкой посмотрела на меня.
  И поцеловала по-подружески:
  "Значит, ты считаешь, что желание всех победит?
  Я тоже так думаю.
  И тоже желаю, как и ты, Лена.
  Наши космогенералы провоцируют жухраев.
  Нам нужен железный повод для продолжения войны.
  Но, несомненно, и другое.
  Мир не наступит до нашей победы".
  "О чем ты, подружка?" - Я засмеялась.
  Наклонила головку.
  Затем - присела.
  Смотрела на Франческу снизу вверх.
  Франческа на два дюйма меньше меня ростом.
  Она не избегает моего взгляда.
  Но пожала плечами.
  "Франческа!
  Можно подумать, что ты боишься нежностей.
  Удивительно.
  С учетом того, что ты главная в нашей казарме".
  Мы двинулись дальше.
  "По-моему, - я продолжала, - приграничные бургомистры прекрасно понимают, что делают.
  Жизнь в приграничье отличается от жизни в Центре.
  Кроме того...
  Жухраи иногда бывают очень убедительными. - Я провела ладонью по груди. - Что означает - жухрай?
  Это - масса безликих скотов.
  Они - не мы!
  Мы больше не думаем о жухраях, как о сильных соперниках.
  Мнение жухраев ничего для нас не значит.
  Жухраи трусливые и лживые!
  Франческа, - я обняла подружку. - В твоих глазах я вижу удивление.
  Удивление или недоверие вижу.
  Ты вымучено улыбаешься.
  Впрочем, твоя улыбка очень милая".
  
  "Хорошая ты девушка, Лена!
  Ты всегда права.
  Я всегда стараюсь анализировать.
  Пытаюсь понять. - Франческа немного подумала.
  Добавила. - Возможно, что ты в тысячу раз более неистова.
  В миллион раз ты более захватывающая, чем кажешься.
  Или другие ожидают".
  
  Я схватила подружку за руки:
  "Послушай.
  Франческа!
  Даже если нас сегодня ночью ждет битва и боль...
  И также - бесконечная борьба, кто главная...
  Все равно это лучше, чем скучное, убогое существование без опасной близости".
  Мы дошли до плаца.
  Снова остановились.
  
  "Мне все представляется в розовом свете, - я продолжала. - Мои подруги учили меня.
  Учили, что девушка очищается во время общения с другой девушкой.
  Это - идеально!
  Следует на это отдать все свои силы.
  И, если необходимо, то и все остальное. - На плацу загорелись фонари.
  Мы быстро скрылись в тени ближайшей казармы. - Я никогда не отделяла себя от своих подруг.
  Даже в голову не приходило. - Я засмеялась. - Я полагала, что обучение в кадетском корпусе для девушек - пустая формальность.
  Поболтали на учениях.
  Поболтали, и разлетелись воевать.
  Но я изменила свое мнение".
  Франческа снова поцеловала меня:
  "Ты станешь космоадмиральшей, Лена. - Она помолчала минуту. - Я просто болтаю.
  Мне хорошо с тобой. - Франческа потянулась ко мне. - Хорошо, что ты рядом.
  Ты держишь меня в форме".
  Я похлопала Франческу ниже спины:
  "Выкинь дурь из головы, Франческа.
  Надеюсь, что я не подорвала твой боевой настрой".
  
  Мы по-подружески обнялись.
  Франческа отправилась в казарму.
  Я же решила слетать домой.
  Космолеты стояли без всякого надзора.
  Мы часто пользовались космолетами для незаконного увольнения.
  У меня утром не было занятий.
  Поэтому времени достаточно, чтобы вернуться.
  
  Сестра сразу стала приставать ко мне.
  Она просила помочь сделать ей домашнее задание.
  Я просматривала ее задания.
  И отметила, что они сильно отличаются от тех, которые были несколько лет назад.
  Перемены стали особо заметными, после того, как жухраи сделали упор на диверсионно-разведывательные группы.
  Вот математическая задачка из задания моей сестрёнки.
  "Космолинкор в полете имеет гипер нагрузку в сто мега антипозитроных сил.
  Космолинкор летит помогать нашим доблестным космодесантникам.
  При входе в гипер пространство космолинкор был атакован жухраями.
  Наши потери - пять антипозитронных сил.
  По возвращению из рейда на космолинкоре осталась половина гипер заряда.
  Какой разгон космолинкора с жухрайскими пленными?"
  Вот другая задачка.
  Я ее тоже решала для Терпсихоры.
  "Воры.
  Мошенники.
  Беспринципные садисты жухраи.
  Позволили себе напасть на Имперскую колонию Юго-Западных Префектур скопления Галактик.
  С учетом того, что жухрайские диверсанты временно оккупировали пять наших Галактик, определите сумму пенсионного пособия для Имперцев в тех областях".
  Я просмотрела несколько глав из учебников моей младшей сестры.
  "Жухрайская диверсионно-подрывная работа имеет своей главной целью нанести панику в ряды Имперцев.
  Ее развязали жухрайские космоадмиралы.
  После разгрома жухрайских партизан в приграничье, жухраи сбежали в свои крысиные норы.
  Затем наши доблестные космоартиллеристы овладели жухрайским космомаяком.
  Любого жухрая, который приближался на несколько мегапарсек, сжигало нейтринным пучком.
  Жухраи являются скотами.
  Они одержимы безумной целью - уничтожить нашу Империю".
  Особый интерес вызывает глава о нас.
  "Империя давно стала во Вселенной единственной величиной.
  Жухраи же представляют смертельную угрозу нашей Империи.
  Наши военные предприятия работают на полную мощь.
  Экономика процветает.
  Мы - свободные.
  Мы - независимые.
  Мы радуемся жизни.
  Потому что мы не мерзкие жухраи.
  Мы достигли высочайшего уровня жизни.
  Империя - самодостаточная.
  Мы не нуждаемся в дополнительном сырье.
  Все это вызывает зависть жухрайских гадин.
  Жухраи держатся поодиночке.
  Они слишком слабы для борьбы.
  Для открытой и честной войны с нами жухраи слабы.
  Иногда жухраи объединяются.
  У них неистребимое желание уничтожить нашу Империю.
  Засылают к нам шпионов.
  Но наш Величайший Император на корню пресекает всякие попытки жухраев.
  Мы даже не думаем о позорном мирном соглашении с жухраями.
  Оно связало бы нас по рукам.
  По рукам связало бы нас и по ногам.
  Жухраи заплатят за свои грязные делишки.
  Все жухраи будут казнены.
  Они пытаются уморить нас голодом.
  Но мы пойдем на смерть ради нашей Империи.
  Наш Император объявил Вселенский поход против жухраев.
  Счастливый поход.
  Поход чистый.
  Мы клянемся отомстить жухраям.
  Мы присоединим все, что присоединяется".
  
  Учебник космопространства тоже сильно отличался от тех пособий, которые были несколько лет назад.
  "Империя - единственная цивилизация во Вселенной.
  Империя была создана еще до начала Большого Взрыва.
  Империя, как нефть по воде, распространяется вместе со Вселенной.
  Но во Вселенной не без уродов.
  Из грязи болот вылезли жухраи.
  Они - выродки.
  Зловонные безжалостные жухраи.
  Им нет места в нашей Вселенной.
  Жухраи даже наполовину не цивилизованы.
  Они не достигли даже уровня жизни крокодилов".
  
  Все эти учебные пособия вызывали у меня большое сомнение.
  Сомнение по каждому пункту.
  Мой мозг находил нелепости.
  Но сердце отвечало мозгу:
  "Нужно верить!"
  
  Сестренка заявила мне:
  "Я живу в постоянном страхе.
  Я боюсь жухрайских диверсантоов.
  Но в то же время я не боюсь, что мне придется с ними сражаться.
  Я пойду в космические пиратки.
  Стану грабить, убивать, уничтожать..."
  "Заканчивай с бредом, Терпсихора, - я убрала голограф в кожаный футляр. - Тебя нельзя допускать к урокам. - Я помахала пальцем перед лицом сестренки. - Все у нас хорошо.
  Не читай ничего.
  Ничего не учи.
  Девочке учение не нужно.
  Мы и так умные.
  Ведь все нами восхищаются не за то, что мы говорим.
  Все восхищаются девушками, потому, что мы - цветы жизни.
  Не просматривай голограммы родителей.
  Разве они просматривают твои голограммы?"
  В ответ Терпсихора неприлично заржала.
  "Терпсихора!
  Ты даже смеяться не можешь.
  Ты ржешь, как баран.
  Научись смеяться.
  Много разных способов улыбаться.
  Освой их все.
  Для этого запишись в театральный кружок.
  Улыбка девушки пробивают броню космокрейсера".
  Мгновение сестра выглядела озадаченной.
  Затем начала снова хохотать:
  "Лена!
  Кажется, ты пропиталась методами жухраев".
  "Кто тебе рассказал о методах жухраев?" - Я подалась вперед.
  "Принцип неопределенности", - Терпсихора надула щеки.
  "Терпсихора!
  У тебя надменный вид.
  Я его не переношу.
  Поза делает тебя похожей на макаку.
  На макаку, которая подняла хвост и наблюдает за брачными танцами облезлых енотов".
  
  "Принцип неопределенности, - сестра объясняла мне безапелляционно. - Я узнала о нем из компетентных источников...
  Из фильмов узнала о нем.
  Я знаю все о нашей Империи.
  И о жухраях знаю.
  Жухраи нам постоянно угрожают. - Сестра смотрела на меня сверху вниз. - Жухраи выделают две линии неопределённости.
  Неопределенность снизу - первая линия.
  И неопределенность сверху.
  Для примера.
  Один человек стоит на лестнице.
  У этого человека неопределенность сверху.
  Он не знает, что делать.
  Второй человек поддерживает лестницу.
  У второго человека тоже нет понятия.
  Он, как и первый, не знает, что делать.
  Принцип неопределённости жухраев сложный.
  Но его можно объяснить просто.
  Жухраи, когда нападают, не знают, что делать.
  И, когда диверсионно-разведывательная группа жухраев оказывается в нашей Империи, и тогда жухраи не знают, что делать.
  А все почему?
  Все потому, что жухраи глупые.
  Они надеются на случай.
  И часто счастливый случай им предоставляется.
  Жухраи случайно получают образование.
  Случайно одерживает некоторые...
  Совсем малые победы на войне.
  Но при этом не знают, что с победами делать.
  Все для жухраев неопределенно.
  А для нас, Имперцев, все понятно! - Сестра бросила на меня взгляд. - Лена!
  Я желаю убедиться, что произвела на тебя впечатление.
  Я хочу стать экспертом по воспитанию.
  Все воспитатели будут иметь звания, как в армии.
  Учителя будут все докладывать о своих учениках".
  "Что ты имеешь в виду - докладывать?"
  "Об успехах учеников учителя будут рассказывать в прямом эфире.
  Например, вчера директор нашей школы вызвала нас.
  Директор объяснила, почему Император приказал быть счастливыми.
  Когда все счастливы вокруг, то легко найти жухрайского шпиона.
  Жухраи всегда несчастливы.
  Они постоянно ноют.
  Существует угроза, что жухраи испортят нам радость. - Сестра заговорила вдруг бодро: - Мне все вокруг нравится!
  Я счастлива, что живу!
  Смерти мне не надо!
  С подружками, которые мне не подружки, я всегда осторожна.
  Я замечаю их странности.
  Отмечаю в уме глупости в поведении одноклассниц. - Терпсихора надула губки.
  Раздраженно хмыкнула: - Это жизнь!
  Я шепну Джессике.
  Джессика передаст мои слова Наташе.
  От Наташи моя мысль пойдет далше.
  Будущее нас заботит меньше всего.
  Но мелкие неприятности раздражают сильнее, чем жухраи.
  Например, я вчера сломала ноготь.
  Достается тем подружкам, которые всегда рядом.
  Поэтому, когда у меня неприятность, я не спешу.
  Не начинаю сразу рыдать.
  Не то, что Кончита.
  Она всегда плачет".
  
  "Твоя подруга всегда плачет? - Я опешила. - Но она же твоя подруга.
  Развесели ее".
  "Дело в том, что я не знаю, когда Кончита плачет от горя...
  Не знаю, когда она плачет от радости.
  И тем более не догадываюсь, когда она плачет просто так. - Сестренка пренебрежительно фыркнула: - Лена!
  Ты - кадетка Имперского космовоенного училища.
  А глупа, как пробка.
  Я ничего не должна Кончите.
  Другим подружкам тоже ничего не должна.
  Они все мне должны.
  Потому что дружба девочек строится по образцу военной иерархической системы.
  Также введены легкие шутливые наказания.
  Но мы не боимся их! - Терпсихора сделала короткую пазу. - Я желаю показать тебе, что полностью готова.
  Готова ко всему.
  Я люблю нашу Империю!
  Люблю Вселенную!
  Люблю Императора!
  Слава Императору!"
  
  "Слава Императору!
  Терпсихора!
  Тебе нужны изменения?
  Может быть, оставить все, как прежде?
  Бросай школу.
  Поступай ко мне в училище военное.
  Будем вместе защищать рубежи нашей Империи!"
  "У нас в школе теперь два дополнительных часа, - Терпсихора мне не ответила прямо. - На этих двух часах мы учимся играть в мяч в купальне.
  Правил никаких.
  Какие правила для игры в купальне?
  Но условие обязательное есть.
  Обязательное условие - веселиться!
  Мы делаем снимки, как веселимся.
  И распространяем снимки в сети!
  Нами уже многие интересуются".
  "У тебя в голове мусор, Терпсихора.
  Мусор девочки.
  Не дожидайся, когда он превратится в мусорную свалку".
  "Лена!
  Я вижу, что ты знаешь о мусоре все!
  И нахожу тебя глупой!" - Моя младшая сестра ответила с детским максимализмом.
  
  Я вернулась в свое училище.
  Пробралась в казарму.
  "Зачем я летала домой? - Я стояла около своей кровати. - Ничего не узнала.
  Ничего не передала.
  Просто так летала.
  Пустышка. - Я откинула одеяло.
  Собралась прилечь: - Франческа? - Я обнаружила в своей кровати подругу. - Что ты делаешь в моей кровати?
  Ты ночью ошиблась кроватями?"
  
  На следующий день нас вывезли на стрельбы.
  Для наставников это была увеселительная прогулка.
  И для нас, кадеток, тоже - время передышки.
  Космолинкор высадил нас на необитаемой планете.
  Мы охотились.
  Жарили дичь на кострах.
  Собирали дикие фрукты.
  Очутились лицом к лицу с горами.
  Вершины гор покрыты вечными снегами.
  "Я ощущаю себя в необычном мире, - я призналась подружкам. - Новая обстановка.
  Природа дышит свободой.
  Реки изумительно чистые.
  Все просто.
  Удивительно легко.
  На дикой планете нет тревоги.
  Нет преследований.
  Нет депрессии.
  Или, может быть, я ошибаюсь?
  Ведь у меня всегда приятные впечатления от увиденного.
  Меня утомила зубрежка.
  Мы - воительницы.
  Мы не искусствоведы.
  Учеба нас добьет.
  Пойдемте купаться, девочки.
  Водичка смоет наше последнее напряжение.
  Война все списывает.
  А вода все смывает".
  
  
  ГЛАВА 695
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
  Я первая забежала в речку.
  Ведь мне не нужно тратить время на раздевание.
  Мы - с Натуры.
  На Натуре одежду не носят...
  
  Через три дня я снова полетела в родной дом.
  Задавала себе вопрос:
  "Зачем?
  Радости от посещения я не получу.
  Как и в прошлые разы..."
  Наверно, я полетела просто так.
  По привычке.
  "Родители, - мой брат Коконут как раз делал объявление.
  На семейном совете. - Сестра Лена.
  Сестра Терпсихора.
  Я собрал вас, чтобы сообщить очень приятное.
  Я неделю назад познакомился с Мишель.
  Сразу скажу - Мишель - девушка.
  Хотя имя Мишель - двустороннее.
  Мишелем называют и девочек и мальчиков...
  Имя переделывает человека.
  Девушка с мужским именем похожа на мужчину.
  Мужчина с женским именем похож на женщину.
  Поэтому мужчины с именем Мишель - женственные.
  Девушки с именем Мишель - мужественные.
  Им так нравится.
  И мне так нравится.
  Мишель похожа на древнего бога.
  Она физически прекрасно развита.
  Морально устойчива.
  Эстетически подкована.
  Я без ума от своей подруги".
  "Сынок, - мама робко спросила. - Тебе так это надо?
  Оно тебе надо?
  Подождал бы ты с выбором.
  На Натуре девушек в десять раз больше, чем парней.
  А женщин - в двадцать раз больше".
  "Бабу ты себе всегда найдешь, сынок", - отец крякнул.
  
  "Бабу? - Коконут криво усмехнулся. - Бабы везде.
  Тетки везде.
  Даже старухи - повсеместно.
  А порядочная девушка - огромная редкость.
  Порядочная и красивая.
  Я вам ее представлю.
  Вы поймете, что она - совершенство.
  Она - безукоризненная.
  Безукоризненная сердцеедка".
  Коконут сообщил подруге по голографу.
  Через пять минут Мишель прилетела.
  Выглядела избранница моего брата...
  Мягко говоря...
  По-военному выглядела.
  "Кофе принеси, - Мишель скомандовала моему отцу.
  Упала в кресло. - Я чувствую себя здесь, как дома". - Мишель улыбнулась.
  Важно поклонилась нам.
  Махнула рукой моей маме.
  Снизошла удостоить кивком меня и Терпсихору.
  Мишель была невысокого роста.
  Белокурая.
   С массивным квадратным лицом.
  Жесты у нее скупые.
  Голос хрипловатый.
  Талии нет.
  Бедра узкие.
  Ляжки мощные.
  Плечи широкие.
  Руки накачанные.
  Мишель казалась несокрушимой.
  От нее веяло силой.
  Ничто в ней не напоминало сердцеедку.
  
  Разговор был натянутый.
  Говорила - в основном - Мишель.
  Ее речь прерывалась длинными паузами и неловким молчанием с нашей стороны.
  Наконец, Мишель подошла к главному.
  "Я без всяких яких, - Мишель почему-то обращалась к матери.
  Но не к отцу.
  Неслыханно.
  Ведь мужчина - глава семьи! - Без размазывания соплей.
  Я знаю все положительное в Коконуте.
  И все отрицательное.
  Обнаружила, что положительного для меня больше.
  Поэтому прошу руки вашего сына".
  "Я.
  Я не согласен", - отец попытался сопротивляться.
  Он обиделся, что Мишель послала его за кофе.
  И разговаривала с женой.
  "Я не дам вам время на размышления, - Мишель безапелляционно заявила. - Я и Коконут любим друг друга.
  Мы молодые.
  Свободные.
  Здоровые.
  Поэтому нет оснований откладывать свадьбу.
  Я пришла в ваш дом.
  А ведь могла увести Коконута за собой сразу.
  Наш союз будет благополучным.
  Потому что соответствует моим предположениям о семье.
  В заключение я заявляю!
  Снова приду через три дня.
  Чтобы выслушать ваше решение.
  Но замечу, что оно не требуется.
  Я и Коконут можем обойтись без семейного одобрения".
  Мишель удалилась.
  Мы переглядывались.
  Затем посмотрели на Коконута.
  Его лицо стало злым.
  Он заговорил с издевкой.
  "Если бы все девушки были, как Мишель, то жизнь стала бы гораздо лучше. - И повернулся к отцу спиной. - Император держит для нас Империю!
  Мишель знает, что хочет.
  И я тоже.
  Я люблю Мишель.
  Этого достаточно.
  Нет надобности долго обсуждать.
  И нет нужды бесконечно встречаться".
  
  "Мне Мишель понравилась, - мама осторожно произнесла. - Но, сынок...
  Ты хорошо ее знаешь?
  Ты знаешь, кто она?
  Она может сделать тебя счастливым?
  Кем она работает?
  Чем занимается?"
  "Кем работает?
  Чем занимается? - Коконут произнес холодно. - Работа Мишель состоит в том, чтобы оберегать Имперцев от неприятностей.
  И сохранять нашу великую Империю.
  Мишель - судья.
  Разве этого недостаточно?"
  
  "Потаскун, - отец пробормотал. - Глупый сын.
  Я все узнаю о твоей Мишель.
  И скажу свое решение".
  Отец узнал о Мишель многое.
  Его не удовлетворило, что о ней говорят и пишут.
  Фактически Мишель много пила алкоголя.
  Хотя алкоголь в Империи запрещен.
  Она любила расслабиться в кругу подружек.
  Она стала судьей в результате смутных обстоятельств.
  Два года назад Мишель закончила гимназию.
  Искала путь в жизни.
  Летом на Натуру прилетают туристы.
  Они сыплются нам на головы.
  Многим интересно посмотреть, как живут на Натуре.
  Живут без одежды.
  И туристы, конечно, обжираются у нас черной икрой белуги.
  Она у нас ничего не стоит.
  А в других районах Империи икра белуги на вес золота.
  Тем летом туристы из Скопления соседних Галактик устроили у нас беспорядки.
  Обвинили нас, что мы не даем им деликатесы в дорогу.
  Пошлина на Натуре огромная.
  Ничего нельзя вывозить.
  Разве что, за огромные деньги...
  Туристы грабили магазинчики.
  Выбрасывали из них торговцев.
  Смеялись надо всеми.
  Туристы заглядывали в окна домов.
  Залезали на лестницы, чтобы подглядывать.
  Бесцеремонно шлепали ладонями по голым задницам.
  Мишель принимала участие в усмирении туристов.
  И добилась особых успехов.
  Она кулаками сбивала с ног мужчин.
  Топтала их.
  Туристок Мишель не трогала.
  Но мужчин.
  Не упустила ни одного безобразника.
  Она охапками связывала туристов.
  Бросала их в полицейский космолёт.
  Вскоре беспорядки прекратились.
  На следующий день Мишель предложили должность помощника судьи.
  А через месяц - возвысили до звания судьи.
  
  Отец все нам выложил.
  Он думал, что узнал о Мишель достаточно.
  Достаточно, чтобы не отдавать ей своего сына Коконута в мужья.
  Я долго размышляла - права Мишель, или ошибалась.
  Ведь она противостояла буйству туристов.
  Силой противостояла.
  Я убеждена, что туристов нужно водить на веревке.
  Причем веревка должна быть обмотана вокруг шеи каждого туриста.
  Туристы плохо влияют на натурщиков и натурщиц.
  Мишель имела веские причины колотить туристов.
  Для укрепления нашей Натуры важно устранить проблемы, связанные с неблагополучными туристами.
  Это нас мобилизует.
  И гасит ненависть.
  Мишель идеально справилась.
  Все это, однако, меня мало интересовало.
  Но мой отец упрямился.
  Он не испытывал радости.
  Не хотел в жены своему сыну сильную девушку.
  Отец хотел послушную робкую домохозяйку.
  Как его жена.
  Невинная, чистая девушка, которая будет на всех работать.
  Отец вечером набросился на сына.
  С кулаками:
  "Никогда, Коконут!
  Слышишь?
  Никогда я не отдам сына судье убийце в мужья".
  
  "Мишель - убийца?" - Коконут подскочил.
  Побледнел.
  "Мишель - буйная девка!
  Подлая преступница!
  Вот она кто!
  Омерзительная драчунья!
  Она заслужила репутацию после того, как избивала туристов.
  И ты хочешь, чтобы я принял в свой дом девку, у которой кулаки в крови?
  Тебе нравится кровавая свадьба, сынок?"
  "Замолчи, отец, - Коконут огрызнулся. - Или тебя заставят молчать".
  "Тыыыыы?
  Как ты смеешь? - отец смотрел на сына с непониманием.
  С недоверием смотрел. - На отца голос поднял?
  Мой собственный сын не лучше всякой бабской дряни!
  Мой сын!
  Мои дочери!
  Все вы мерзкие!
  Вы больше не люди!" - Отец позеленел.
  Коконут стиснул зубы.
  С оскорблениями нельзя мириться.
  Особенно, когда оскорбления исходят от собственного отца.
  
  Но прежде, чем Коконут что-то сказал, отец отвесил ему увесистую пощечину.
  Со стороны Коконута не было никакой реакции.
  Он промолчал.
  Схватил свои ботинки.
  Выбежал из дома.
  Сильно хлопнул дверью.
  Я сказала, что отец поступил неправильно.
  Он окинул меня безумным взглядом.
  Затем рухнул на диван.
  И грязно ругался.
  Через час Коконут вернулся.
  Но не один пришел.
  С ним была Мишель.
  Мишель вошла.
  Ни с кем не поздоровалась.
  Она была в ярости.
  Ее лицо исказилось.
  Нижняя челюсть выдвинулась вперёд.
  Словно Мишель хотела драться.
  Без единого слова Мишель пересекла комнату.
  Присела на край стола.
  Ее взгляд остановился на отце.
  
  "Дела неважны, - Мишель произнесла ровно. - Твой сын только что признался мне, что ты - плохой отец.
  Ты глубоко оскорбил меня.
  Оскорбил моего жениха.
  И косвенно оскорбил Императора.
  Император не допустил бы твоей грязной ругани.
  Это неблагоразумно.
  Опасно это.
  Особенно, когда исходит от мерзавца.
  Что ты о себе возомнил?
  Ты называешь себя главой семьи.
  По какому праву?
  Кто тебя выбрал главной семьи?
  Ты не работаешь.
  Бездельничаешь.
  Жена вас всех обеспечивает.
  Ты не рожал Коконута.
  Никого ты не рожал.
  С утра до вечера валяешься на диване.
  И жрешь то, что тебе принесут и приготовят.
  Ты - старый пердун.
  Да.
  На Натуре мужчин в разы меньше, чем женщин.
  Поэтому вы обнаглели.
  Пользуетесь своей привилегией меньшинства.
  Но в других Конфедерациях Галактик Империи мужчин в разы больше, чем женщин.
  Тебя бы туда.
  Ты бы сдох от голода.
  Жалкий наглец!
  Ни одна девушка не пошла бы с тобой.
  Но здесь ты возомнил, что имеешь право решать.
  Поднял руку на сына.
  Ты, вообще, кто?
  Ты - никто!
  Твой сын - прилежный империец!
  Даже не твой он сын.
  Он сын твоей жены.
  Ты не достоин называться отцом.
  И ты не мужчина.
  Я уже говорила...
  Ты - старый пердун. - Мишель слегка улыбнулась. - Ты ошибся, когда поднял руку на Коконута.
  Ведь ты реально никчемный дурак". - Мишель ребром ладони провела по горлу.
  Отец сильно испугался.
  Побледнел.
  Он пристально разглядывал Коконута.
  Словно видел его в первый раз.
  Затем лицо отца приняло суровое выражение:
  "По существу, - отец промямлил. - Что тебе нужно?"
  "Мне?
  Мне нужно все, - Мишель размахивала руками. - Только я не уверена, что ты поможешь.
  Ты даже кофе сварить не способен".
  "Никогда!
  Слышишь?
  Ты - подзаборная дрянь! - Отец не усвоил урок. - Пока я жив, ты не получишь моего сына в мужья.
  Даже, если это грозит мне смертью".
  "Смерть? - Мишель поднялась.
  Выражение ее лица не обещала ничего хорошего. - Да!
  Ты заслуживаешь наказания. - Мишель набрала на голографе.
  Протянула отцу пластинку. - Повестка в суд.
  Для тебя, дорогой.
  Ты обвиняешься в оскорблении суда.
  Я - суд.
  Суд в моем лице". - Мишель взяла Коконута за руку.
  Увела его с собой.
  
  Отец ничего не мог сказать.
  Его челюсть тряслась.
  В ужасе мама решила поддержать мужа:
  "Сын предал отца!
  Невероятно!"
  Через несколько минут мама ушла из дома.
  Я была крайне удивлена.
  Я не любила отца.
  Знала, что он глуповат.
  Но не до той же степени, чтобы бросаться на имперскую судью.
  Я не могла представить отца в тюрьме.
  Жизнь у него была спокойная.
  Ел.
  Спал.
  Просыпался.
  Ел.
  Спал.
  Убогая жизнь.
  Жизнь мелочная.
  Но, видимо, в отце зрел бунт.
  Бунт бесцельный.
  Бунт бессмысленный.
  Отец забыл, что он существует.
  Мишель нашла отца в неудобное время.
  Он возомнил себя богом семьи.
  Я подумала, что отец свое отжил.
  Теперь его ждут урановые рудники на окраине Вслеленной.
  Там отец почувствует в полной мере нищету.
  Увидит беспорядки.
  Поймет, что означает несправедливость.
  Распад личности ждет отца.
  Распад личности и тела.
  Ложь его сожрет.
  Вот, что он принес на свою голову.
  Отец верил, что он самый главный.
  Никогда бы не подумал, что девушка...
  Девушка сможет победить его.
  Теперь отцу нереально надеяться на милость Мишель.
  У отца нет будущего.
  Он в опасности.
  
  После обильного обеда отец любил болтать.
  Болтал много
  Как женщина рассуждал о темах, которые не понимал совсем.
  Иногда он начинал вопить.
  Задыхался от своих воплей.
  Называл нас денегератами.
  Обработанными идиотами.
  Смеялся, что у нас нет здравого смысла.
  Подшучивал, что мы доверчивые глупцы.
  А он, типа, решительный.
  Он рожден переворачивать страницы истории.
  Но не страницы истории отец поворачивал.
  Он поворачивал свой живот на диване.
  И говорил, что мы не видим дальше своего носа.
  Потерянное поколение.
  Мы знали, что он не прав.
  Не думал ни о чем другом, кроме, как набить желудок.
  Теперь угнетен.
  Унижен.
  Презираем.
  
  Ночью отца судили.
  Председательствовала на суде судья Мишель.
  Свидетелем обвинения был Коконут.
  В перерыве суда Мишель и Коконут поженились.
  Нам вручили копию уведомления об аресте отца.
  В ней содержался краткий перечень обвинений против него.
  Из потока обвинений я только запомнила.
  "Самонадеянный болван".
  Серьезное обвинение.
  Если человек самонадеянный болван, то его, конечно, нужно судить.
  Самонадеянный болван не имеет права заводить семью.
  А, если уж женился, то должен сидеть тихо.
  Тихо работать на благо семьи.
  Отцу объявили наказание - каторга.
  Каторга на нейлоновых рудниках Гельвезии.
  Каторга строгого режима.
  Я восстановила моральное равновесие.
  Арест отца - не повод для печали.
  Неприятное быстро забывается.
  Физические упражнения в кадетской школе освежали.
  Игры оставляли мало времени для мрачного настроения.
  Бесполезные переживания были заброшены в дальний угол сознания.
  Меня назначили старшей по казарме.
  Разумеется, мы устроили пир.
  
  Я, Франческа и Клара так наелись пирожных, что два дня пришлось голодать.
  Однако, нам удалось скрыть наше обжорство.
  Оно для начальства прошло незамеченным.
  Наш астероид начал мне нравиться.
  Он выглядит простым и естественным.
  Даже более чистым, чем многие планеты.
  Франческа последнее время сдержана.
  Мы часто беседуем под покровом ночи.
  Забираемся в кровать.
  В кровать Франчески или в мою кровать.
  Накрываемся с головой одеялом.
  И хихикаем.
  "Никогда не знаю, что происходит в твоей голове, Лена, - Франческа призналась. - О чем ты думаешь?
  У тебя внезапные проявления буйного темперамента".
  "Мой отец на нейлоновых рудниках.
  Он писал, что совершил бы самоубийство.
  Но боится смерти.
  Говорит, что не закончил свою миссию.
  А миссия его - вернуться домой.
  Вернуться и устроить нам трепку".
  Я взяла с Франчески клятву не рассказывать о моем отце.
  "Лена!
  Ты - моя лучшая подруга!
  Я постоянно колеблюсь.
  Удивляюсь тому, что вижу и слышу.
  Ты задаешь вопросы.
  Бесконечные вопросы.
  И всегда невпопад.
  Я тебе пылко предана.
  Потому что я тебе доверяю.
  Мне недостает волевых качеств".
  "Франческа!
  Ты - незаменимая подруга.
  Мне кажется, что ты используешь все, чтобы защитить меня.
  Ты меня стараешься уберечь от опасности".
  "Я даже жизнью пожертвую, Лена.
  Если возникнет необходимость".
  После долгих разговоров мы обнимались.
  И засыпали.
  
  Наш астероид вращается вокруг Квазара Бета 2-5946826СООО.
  Кроме нашего астероида есть еще двадцать шесть планет рядом.
  Планеты часто выстраиваются на парад.
  В одну линию планеты вытягиваются.
  Тогда они возмущают квазар.
  И он отвечает всплеском бозонной активности.
  Наша военная школа окружена цветочными полянами.
  Мы сами выращиваем цветы и декоративные кусты.
  В центре большой поляны стоит статую Императора.
  Статуя высотой двадцать метров.
  В каждой казарме проживают двадцать девушек.
  Днем нами командует Наставник Ульман.
  По ночам мы подчиняемся Наставнице Наташе.
  Она - хрупкая балерина.
  Но уже успела отличиться.
  Во время налета жухраев на сектор Периферийных галактик.
  Наташа получила медаль "За боевые заслуги".
  
  Помимо домиков, где размещены курсантки, были еще и модули командования.
  Мы напоминали космодесантный полк на маневрах.
  Женский полк.
  Мы жили жизнью космодесантников.
  И это не всегда легко.
  Должны были подниматься в пять утра.
  Но Наташа будила нас в десять.
  По графику мы должны купаться в ледяной воде.
  Но нам наставники разрешают нежиться в теплой купальне.
  Затем мы пьем кофе с круасанами.
  Потом отдаем честь статуе Императора.
  И проходим парадным маршем по плацу.
  За этим следуют два часа боевой подготовки.
  Мы уходим в заросли роз.
  До полудня бегаем друг за дружкой.
  Изображаем преследование врага.
  После разнообразия мы отдыхаем.
  Слушаем лекции о девушках в космических войсках.
  Наставники часто просят Франческу зачитать новости.
  И тогда Франческа нас ошеломляет.
  У нее прекрасные ораторские способности.
  Голос Франчески достигает крещендо.
  Франческа обрушивает проклятия на жухраев.
  Она начинает негромким тоном.
  Увещевательный тон.
  Насмешки над врагом.
  Сарказм.
  Затем Франческа разражается затяжными взрывами гнева.
  Пророчествует.
  От ее воплей сотрясаются стены.
  Мы все радуемся.
  Подзадориваем Франческу.
  Нам нравится ее выступление.
  
  Франческа быстро устает.
  Она признавалась мне, что ей все равно, о чем говорить...
  Все равно, кого заклеймить позором.
  Ей просто нравится процесс ораторствования.
  Темы - не волнуют ее.
  Франческа часто запинается о слова.
  Рев дикой львицы уступает место тонкому писку мышки.
  В эти моменты прекрасное лицо Франчески покрывается алмазными капельками пота.
  Франческа обычно заканчивает речь совсем не в тему.
  Только что клеймила жухраев позором.
  А заканчивает фразой:
  "Пышные розы в нашем саду выросли".
  Затем Франческа спускается с платформы.
  Мы неистово аплодируем.
  Речь Франчески нас возбуждает.
  На старших курсах одним утром я решила слетать на Ярмарку котов.
  Любопытно было бы посмотреть на кошечек.
  Я уговорила Франческу лететь со мной.
  Франческа долго не упиралась.
  Мы улетали в самоволку.
  У летного поля нас остановила Вильма.
  Она дежурила на космодроме.
  Вильма - пепельная брюнетка.
  У нее аккуратненькая головка.
  Милое личико.
  Узкие плечи.
  Вильма на голову выше меня и Франчески.
  "Лена!
  Франческа!
  Куда вы собрались?
  Подождите минутку! - Вильма приоткрыла ротик.
  В этот момент она выглядит незащищенной.
  Милая и беззащитная...
  Вильма... - У меня голубая повязка, - Вильма показывает на повязку на левой руке. - Я слежу за космодромом.
  Вы - в самоволку?"
  "Ага!
  Мы хотим слетать на ярмарку кошек.
  Или котов..."
  "Я не должна вас пропускать, - Вильма подходит к космокатеру. - Но я ваша подруга.
  Мы здесь все подруги.
  Долг во мне не борется с дружбой.
  Я пропускаю всех.
  Я - всего лишь формальность на космодроме.
  Вам даже не нужно проходить контроль. - Вильма подошла к нам поближе. - Не посылайте меня, куда подальше.
  Я очень робкая.
  И ранимая.
  У вас есть увольнительные бумаги?"
  "Нет, конечно!
  Вильма!
  Нет у нас документов.
  Мы же в самоволку летим.
  Нас никто не отпускал".
  "Плохо, что у вас нет увольнительных, - Вильма воровато оглядывается по сторонам.
  Затем выворачивает карманы.
  Достает чистый носовой платок.
  Он надушен дорого.
  Платок - к тому же еще - и поглажен. - Расческа, - Вильма сама удивляется тому, что находит у себя в кармане. - Разные документы и удостоверения.
  Вот.
  Нашла.
  Если вас остановят космополицейские, то предъявите эти удостоверения.
  Голографии на них нечеткие.
  Да никто и разглядывать не станет.
  Не станут сверять.
  Вы скажите космополицейским, что летите закупать рис для кухни нашего военного космоучилища".
  Вильма отходит от нас.
  Но мы догоняем.
  Начинаем ее целовать.
  Обнимаем.
  Тискаем.
  "Вильма!
  Ты - настоящая подруга!
  Мы тебя обожаем!"
  
  Я и Франческа забираемся в космокатер.
  Огромные голубые глазища Вильмы выражают сожаление.
  Вильма хочет с нами полететь.
  Но не может.
  Она - дежурная.
  Вильму я никогда не забуду...
  Через час мы были на Ярмарке котов.
  
  
  ГЛАВА 696
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
  "Здесь все ярко, - я с наслаждением рассматривала прохожих. - Парни блистают.
  Девушки в цветных летних платьях.
  Посмотрим фильм о котиках?"
  Мы проходим в гало театр.
  Зал полон благовонного дыма.
  Жарко, как в сауне.
  "Тебе хорошо, Лена, - Франческа вздыхает. - Ты без одежды.
  Тебе не так жарко, как мне".
  "Франческа!
  Ты в зале тоже можешь раздеться, - я предлагаю подружке. - Никто не подумает.
  Подумают, что ты тоже с Натуры.
  Да и не заметят нас даже.
  Все смотрят голографическое повествование о диких котах".
  "Да, - Франческа раздевается. - Без одежды не так жарко!"
  Через половину часа я начинаю зевать:
  "Франческа!
  Я думала, что фильм о милых ласковых котиках.
  А показывают диких злых котов.
  Мне скучно".
  Я начинаю шевелиться.
  Ерзаю на месте.
  Мне крайне неудобно.
  Внезапно луч голографа выхватывает из темноты парня.
  Мой сосед - парень.
  "Он заслуживает самого пристального моего внимания, - я решаю сразу. - Волевое лицо.
  Тонкие нервные губы.
  Бронзовая кожа.
  Впалые щеки.
  Соблазнительные изгибы бровей.
  Широкие плечи.
  Бритый налысо.
  Ни одной волосинки на голове.
  А на теле?"
  Я сразу заметила...
  Стальной парень искоса наблюдает за мной.
  Краешком глаза наблюдает.
  Я делаю вид, что слежу за сюжетом о котиках.
  Франческа обращает внимание на моего соседа.
  Франческа хихикает.
  Щиплет меня за колено.
  Видимо, хочет придать мне смелости.
  Вообще, я с парнями - нет.
  На Натуре с парнями очень трудно.
  Десять девушек на одного парня.
  И двадцать женщин на одного мужчину.
  Поэтому парни избалованы.
  
  Я напускаю на себя равнодушие.
  Но чувствую ужасную робость.
  Наконец, фильм заканчивается.
  Слышится мяуканье.
  Звучит гимн Империи.
  Мы встаем!
  Кричим - Слава Императору!
  Зажигается свет.
  Мой сосед еще более мужественный, чем я предполагала.
  Я с независимым видом облизываю леденец.
  Леденец мне дала Франческа...
  Франческа быстро одевается.
  Я наклоняюсь к парню.
  Спрашиваю любезно:
  "Надеюсь, что ты позволишь мне сосать леденец, дон".
  "Парень улыбается.
  Сжимает кулаки.
  Словно желает сказать:
  "Угу!
  Меня интересовало, как ты начнешь знакомство".
  Он отвечает:
  "Пожалуйста, мадемуазель.
  Я сам люблю лизать леденцы".
  Я спешу.
  Предлагаю парню леденец.
  Вскоре мы болтаем, как старые знакомые.
  Парень взглядом пожирает мои - ничем не прикрытые - прелести.
  Меня его взгляд приятно волнует.
  
  Выясняю, что ему двадцать пять лет.
  Он - инженер по гипердвигателем космокрейсеров.
  На ярмарку котов прилетел по заданию матери.
  Мама попросила его купить ей породистого котика.
  Мы втроем отправляемся гулять по улицам.
  Ярмарка оживленная.
  Голубые лучи Голубого Гиганта освещают лица прохожих.
  Свет звезды отражается в глазах разношерстых котов и кошек.
  На главной улице ярмарки расположены бутики с самыми дорогими кошками.
  Франческа намекает мне, что оставит нас.
  Я не позволяю подружке уйти:
  "Франческа!
  Мне без тебя будет неуютно".
  "Обязательно я должна.
  За мной уже два квартала следует рыжеволосая девушка.
  Но боится подойти ко мне.
  Я оглядываюсь.
  Она мне робко улыбается".
  "Тогда иди, Франческа", - я потупила взор.
  Думаю о непостоянстве дружбы.
  Мысленно называю себя беднягой.
  Но не каждый день встречаешь Беспопролола!
  У парня мелодичная фамилия - Беспопролол!
  Мы остались наедине.
  Разговор не клеится.
  
  Наконец, Беспопролол процедил сквозь зубы:
  "Лена!
  Ты потрясающе красивая.
  Я даже боюсь..."
  "Ты - тоже ничего, Беспопролол!"
  "Я не умею.
  Ты - мое первое свидание с девушкой".
  "Врешь!
  Все парни так говорят.
  Хотя...
  Я не знаю парней.
  У меня тоже первое свидание... с парнем.
  Я - из конфедерации Префектур Галактик Натура.
  У нас парней в разы меньше чем девушек.
  Поэтому парни редко, кому достаются.
  Всех парней расхватывают богатенькие..."
  "Натура? - Беспопролол морщит лоб. - Не слышал".
  "У нас закон.
  Закон и религия.
  Мы не носим одежду.
  Только обувь".
  "И даже парни?"
  "Конечно.
  Все без одежды.
  Так сложилось исторически, Беспопролол.
  На Натуре множество ядовитых насекомых и пресмыкающихся.
  Даже канарейки на Натуре ядовитые...
  Если паразитирующий клоп, или клещ заберется под одежду...
  То его не заметишь сразу.
  И клещ укусом отравит организм.
  Поэтому - с древних времён - мы не носим одежду.
  Так легче на себе, да и друг на друге, заметить присосавшегося клеща или кого-нибудь еще...
  Да!
  Мы везде без одежды.
  За тысячелетия развития Натуры кожа отвыкла от одежды.
  Когда мы надеваем что-нибудь, то у нас появляется сыпь на коже.
  И все ужасно чешется.
  Чтобы не было соблазнов одеться.
  Или соблазнов на наготу...
  Наши гены закодированы.
  До свадьбы девушкам нельзя вступать в близость с парнями.
  Девушку разорвет.
  Да и ее насильнику достанется тоже..."
  "Интересно, - Беспопролол вздохнул спокойно. - Я думал, что ты просто забыла одеться.
  Или нарочно в кинозал пришла голая.
  Я беспокоился по этому поводу.
  Все ли у тебя в порядке с головой.
  Оказалось, что - традиция.
  Традиция - не носить одежду.
  Это - совсем другое.
  Я уважаю традиции.
  Особенно... вашу традицию уважаю.
  А твоя подружка?"
  "Франческа?"
  "Да.
  Она тоже была голая.
  Но потом оделась".
  "Франческе жарко в зале.
  Я ей посоветовала на время фильма - снять одежду.
  Так легче переносить жару.
  Франческа - не с Натуры".
  Я трогаю Беспопролола за руку.
  "Может, что-нибудь выпьем?
  Кофе?
  Сок апельсиновый?
  Кафе здесь не очень шумные.
  Мы сможем поболтать"
  
  Беспопролол заметно дрожит.
  Но держит улыбку.
  "Боюсь, что мама будет волноваться.
  Я обещал ей, что скоро вернусь.
  Но от твоего предложения я не откажусь.
  Меня девушки ни разу не приглашали.
  Даже мечтать о подобном не мог".
  Мы проходим в кафе.
  
  "Пиво?
  Сок?
  Или что-нибудь запрещенное?
  Алкогольное?" - Официант буравит нас маленькими глазками.
  "У меня нет опыта посещения кафе с парнем, - я шепчу Беспопрололу. - Я смущена".
  "Я тоже стесняюсь", - Беспопролол вымучено улыбается.
  Мы заказываем апельсиновый сок.
  Официант уходит недовольный.
  Уверенность покидает меня.
  Я утрачиваю покровительственную манеру поведения.
  Беспопролол начинает болтать.
  Возможно, чтобы скрыть смущение.
  "Ты сказала, что у вас парней меньше, чем девушек.
  У нас - подобная ситуация.
  Только - наоборот.
  Девушек в нашей Западно-Южной Конфедерации Галактик Северных провинций Империи...
  Девушки у нас редкие.
  Парни даже не заикаются о красоте девушек.
  Сойдет любая...
  Повезет тому мужчине, которому хоть какая девушка достанется.
  Парень - за сорок лет - может накопить на жену.
  Сорок лет работы высокооплачиваемой.
  То есть я могу жениться не раньше, чем в шестьдесят пять лет.
  Обычно жена живет с мужем не больше трех лет.
  Через три года после свадьбы жена меня покинет.
  По решению суда заберет все мои деньги.
  Так мы и живем".
  "Но...
  Ведь можно же вашим парням слетать в другие области нашей Империи, - я замечаю. - Там, где девушек много, а парней мало.
  Например, на Натуру... - Я чувствую, как мои щеки загораются. - Не нужно ждать сорок лет до пенсии..."
  "Да? - Беспопролол горько усмехается. - Скажи мне, пожалуйста, Лена...
  Ты - красивая.
  Безумно красивая.
  И к тому же...
  Без одежды ты.
  Для меня это перебор.
  Я и в одежде дома девушек редко видел.
  В смысле, что на улицах одни мужчины...
  А тут сразу на меня навалилось.
  И твоя красота.
  И твоя... нагота.
  И все, все, все.
  Я даже не воспринимаю тебя, как девушку.
  У нас девушки не следят за собой.
  Зачем краситься?
  Зачем прихорашиваться.
  И так замуж возьмут.
  Ты для меня, как айсберг.
  Ледяная и недоступная в своей красоте".
  
  "Ты захвалил меня, Беспопролол, - я пью сок маленькими глотками. - Если бы парень...
  Какой-нибудь парень наподобие тебя...
  Предложил бы мне стать его женой.
  Я бы...
  Наверно, согласилась".
  "Лена, Лена!
  Твои губки ужасно соблазнительные.
  Твои слова глупые.
  Мало значат.
  Но я их слушаю с обожанием.
  Будто ты предлагаешь новую модель гиперионного супер двигателя для космолинкора.
  Твои зубы удивительно белые.
  Кончик языка...
  Твоя безупречная улыбка.
  Бездонные глаза.
  Безупречный нос..."
  "Я даже не понимаю половину из того, что ты говоришь, Беспопролол", - я смущенно хихикаю.
  Беспопролол улыбается мне:
  "Лена!
  Ты говорила о парне...
  Который сделал бы тебе предложение стать его женой.
  И ты бы ему...
  Наверно, не отказала бы.
  Лена, Лена", - Беспопролол печально опускает голову.
  "Что случилось, Беспопролол? - Я пересиливаю свою робость.
  Опускаю ладонь на левое плечо собеседника. - Что случилось?"
  "Все это ложь, Лена.
  Все - ложь.
  Ответь мне честно, Лена.
  Ты бы...
  Даже не буду спрашивать.
  Потому что мой вопрос ты воспримешь, как предложение мое.
  И...
  Откажешь.
  Я потом буду сильно переживать.
  Останемся друзьями, Лена".
  "Но...
  Но почему?
  Тебе не нравятся девушки?"
  
  "Лена! - Беспопролол поднимает голову.
  Да!
  Он - безусловно атлет красавец... - Все девушки любят богатых.
  Девушки и женщины ищут состоявшихся очень богатых мужчин.
  И...
  И находят их.
  Может быть, в душе тебе нравится тот парень...
  Но...
  Ты ему откажешь.
  Потому что тебе в мужья нужен богатый.
  Пусть в солидном возрасте.
  Но богатый.
  Девушка даже может остаться без мужа, но за бедного не пойдет замуж.
  Я уже пробовал.
  Многие парни с моей Родины тоже улетали.
  Искали девушек.
  Находили легко.
  Но замуж...
  Девушки не ходят замуж за бедных".
  
  Беспопролол смущенно улыбается.
  Он благоразумно держит руку внизу живота.
  Я беру его за руку.
  Беспопролол отдергивает руку.
  Он хватает свой рюкзак.
  Поспешно вскакивает.
  "Пойдем, Лена?"
  Я оставляю на столе монетку.
  И мы уходим.
  Нас сопровождают завистливые взгляды девушек.
  И...
  Равнодушные взгляды парней.
  Андроид официант угодливо улыбается.
  
  Я и Беспопролол отправляемся смотреть на взлетающие космолеты.
  Уже темно.
  Космодром испускает пьянящий аромат.
  Вокруг скамеек крутятся подозрительные личности.
  Наконец, мы находим свободную скамью.
  Садимся.
  Беспопролол сжимает колени.
  Мимо проходит газопровод.
  На трубе отражается лицо Беспопролола.
  Я обнимаю парня.
  Прижимаю к себе.
  "Беспопролол?"
  "Да, Лена", - Беспопролол краснеет.
  "Я все еще ожидаю...
  Ты не закончил мысль о парне, который..."
  Я в темноте чувствую, как он смотрит на меня.
  Беспопролол пищит:
  "Лена!
  Я думаю, что ты одна из тех, от которой мне не хочется убегать.
  Я только думаю..."
  Я не осознаю, что случилось.
  Беспопролол нежно прижимается ко мне.
  Я наполняюсь интересом.
  
  Но...
  "Мне пора в казарму, Беспопролол, - я поднимаюсь со скамьи. - Встретимся завтра на этой же скамье".
  На следующий день я прилетела рано.
  Но Беспопролол уже сидел на скамье.
  "Мне негде ночевать, - Беспопролол смущенно оправдывается. - Я спал на скамейке.
  Ночью меня три раза беспокоили местные жители".
  "Комбинезон плотно облегает твою фигуру, - я смеюсь. - Не удивительно, что к тебе пристают.
  Инженерный комбинезон украшает тебя, Беспопролол.
  Он подчёркивает тонкую талию.
  И накачанные бедра комбинезон подчеркивает.
  Сегодня твои волосы не стянуты на затылке.
  Они свободно ниспадают на плечи".
  "Резинку украли", - Беспопролол пожимает плечами.
  
  "Какую резинку украли? - Я насторожилась. - О чем ты?
  Ты меня пугаешь, Беспопролол".
  "Украли резинку.
  Она стягивала мои волосы", - Беспопролол не понимает причину моего волнения.
  "Ах!
  Резинка для волос, - я с облегчением вздыхаю. - Беспопролол?"
  "Да, Лена".
  "Легкий румянец тебя украшает".
  "Иногда я накладываю легкий макияж.
  Я считаю, что парень должен за собой следить", - Беспопролол смеется.
  И дотрагивается до моей руки:
  "Привет, Лена!"
  "Теперь - привет, Беспопролол..."
  "Вчера достаточно было одного привета".
  Я молча беру Беспопролола за руку.
  Космолет в Швардубицы уже готов отправиться.
  Мы вбегаем в него за мгновение до того, как упадут двери.
  Остановка через час.
  Мы на прекрасной курортной планете.
  "Много людей, - Беспопролол оглядывается по сторонам. - Сезон здесь уже начался.
  Или он - постоянно.
  Сезон-то..."
  На камнях сидят мужчины и женщины.
  Они - в купальных костюмах.
  Переговариваются.
  Громко смеются.
  Другие играют в мяч.
  Я поворачиваюсь к Беспопрололу:
  "Будем купаться?
  Что скажешь?"
  
  "Йа?
  Что я?
  Что я скажу? - Беспопролол краснеет. - Мне нравится купаться.
  Но раньше я купался только с парнями.
  Наши девушки не опускаются до купания в общественных местах.
  Девушки говорят, что слишком нам жирно будет.
  Жирно будет любоваться их прелестями".
  "Любуйся же моими прелестями, - я потягиваюсь.
  Ловлю на себе восхищенные взгляды парней и девушек. - Я с Натуры!
  Ни от кого не скрываю свою красоту!"
  Мы спускаемся на пляж.
  Направляемся домику.
  Стены домика обклеены плакатами.
  На большинстве плакатов обнаженные девушки.
  Беспопролол смущается еще сильнее.
  "Тебе нужен купальный костюм в аренду, - я напоминаю. - Все раздевалки заняты.
  Мы ждем. - Сходим в бар?" - Я предлагаю.
  В баре вокруг нас полуголые парни и девушки.
  Я начинаю смущаться.
  Я же без одежды...
  Перед одетыми не смущалась.
  А перед полураздетыми.
  Через несколько минут робот по кабинкам докладывает нам:
  "Одна кабинка освободилась".
  Мы следуем за роботом.
  Останавливаемся у дверцы.
  Робот набирает на двери код.
  Я не успеваю осознать, что робот задумал.
  Он нас подталкивает внутрь.
  Закрывает за нами дверь.
  "Я раздосадована, - я кусаю губы. - Робот видел, что я без одежды.
  Зачем же он меня запихнул в кабинку?
  Я волнуюсь за тебя, Беспопролол.
  Не за себя же мне волноваться.
  Ты же будешь смущаться.
  Не так просто парню переодеваться, когда рядом стоит обнаженная красавица.
  Я, пожалуй, выйду".
  "Не уходи, Лена, - Беспопролол хватает меня за руку. - Над нами будут смеяться.
  Подумай.
  Робот ожидает от нас хорошие чаевые.
  За то, что свел вместе в одной кабинке".
  Больше Беспопролол ничего не говорит.
  Он просто улыбается.
  "Я смирюсь", - я отвечаю.
  "Лена!
  Надеюсь, что ты будешь хорошей девочкой", - Беспопролол продолжает просительно.
  Он начинает раздеваться.
  Я поворачиваюсь к Беспопрололу спиной.
  Кабинка очень тесная.
  На мгновение я чувствую прохладное бедро Беспопролола.
  Глупо.
  Но я краснею.
  Мы выходим на пляж.
  "Беспопролол!
  Ты выглядишь прекрасно!
  Полосатый костюм со звёздами тебе очень идет.
  Твои бездонные глаза!
  Упрямые волосы.
  Бронзовая кожа.
  Ты - само совершенство", - я не удержалась от похвалы.
  
  "После плавания многие люди получают удовольствие", - Беспопролол входит в воду.
  Я боюсь пиявок.
  Жду Беспопролола на берегу.
  Слегка брызгаю на себя водичку.
  Мы ложимся на песок.
  Я просовываю руку под голову Беспопролола.
  Мы молча лежим.
  Позволяем лучам звезды нас ласкать.
  "Время идет, Беспопролол, - я смотрю на хронограф. - Я должна быть в казарме через три часа".
  Мы возвращаемся в свою раздевалку.
  На этот раз Беспопролол прижимается телом ко мне.
  Я нежно обнимаю его.
  Деликатно обнимаю.
  Как хрупкую ценную статуэтку с аукциона.
  Губы Беспопролола плотоядно впиваются в мои.
  Мои руки гладят золотистые плечи Беспопролола.
  Они еще теплые от солнца.
  Я чувствую, как Беспопролол напрягается.
  "Нет, Беспопролол!
  Нет...
  Мне нельзя до свадьбы.
  Нам...
  Всем девушкам с Натуры нельзя до свадьбы.
  Иначе нас разорвет.
  Беспопролол...
  Друг мой!"
  Я вдруг осознала, что нам никогда не быть вместе.
  Беспопролол прав...
  Я хочу богатого перспективного старика в мужья.
  Если, вообще, решусь связать себя с мужчиной.
  Но друзьями останемся.
  
  День Императора!
  После полудня в нашем военном училище состоялась массовая церемония.
  Я напрасно вглядываюсь в толпы прилетевших.
  Родственники навещают курсанток.
  Знакомые.
  Друзья.
  Но ко мне никто не прилетел.
  Мы Франческой злобничаем.
  Ее тоже никто не навестил из родных.
  Ко многим никто не прилетел на праздник.
  "Мы сами по себе", - Франческа целует меня в щечку.
  "Твои губы холодные", - я смеюсь.
  "Разогреются...
  Разогреются мои губы", - Франческа смеется в ответ.
  Я не спрашивала подружку, как она вчера провела время.
  И Франческа не задает мне ненужные вопросы.
  Нам хорошо вдвоем.
  Наше отделение вызывают.
  "К торжественному маршу", - мы бежим на плац.
  На плацу в составе нашего отделения идем гусиным шагом.
  Левая рука на бластере.
  Правая рука отмахивает в такт гимна Империи.
  Мы запеваем старую песню космодесантников.
  
  "Смотри на звезду!
  Всегда ищи свою звезду!
  Только вперед!
  За Империю!
  За Императора!
  Преодолей жухрая.
  Выбери свой путь.
  Путь к счастью.
  
  Ты должен умереть за Императора!
  Без дрожи.
  Без колебаний в коленках.
  Проси счастья.
  Жалуйся на трусов.
  Трусость - это тоже проявление храбрости.
  
  В бой за Императора!
  Империя дала нам жизнь.
  Великая честь и слава для космодесантника!
  
  Скоро снова в космос!
  В безбрежный космос и родной!
  Наша четь не будет сожжена бластерами жухраев.
  Мы разобьем жухрайский космофлот.
  Все Галактики жухраев станут нашими!"
  
  Затем мы погружаемся в космолеты.
  Летим брататься с космоартиллеристками.
  Через три гипер прыжка.
  Когда я говорю мы, то имею в виду только кадеток.
  Наставники и гости остаются в нашем гарнизоне.
  Мы не мешаем им праздновать.
  Они не мешают нам.
  Пролетаем Кротовую Нору в Плеядах.
  Входим в подпространственный тоннель.
  Наконец, космолеты высаживают нас на горной планете.
  Космоартиллерийское женское училище находится на голой планете.
  Только горы.
  Ни зверей.
  Ни птиц.
  Ни растительности.
  Нам раздают мощные маяки.
  Это разумная мера предосторожности.
  На планете кромешная тьма, как под одеялом.
  Стоит густой туман.
  
  
  ГЛАВА 697
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
  "Строиться!
  Быстрее!
  Пошевеливайтесь, курсантки! - Анжела из темноты командует. - Парад!
  Марш!
  Вперед!
  Марш!"
  Мы все следуем за голосом Анжелы.
  Не знаем, куда.
  Метров через пятьсот мы останавливаемся.
  Удивляемся.
  Туман рассеялся.
  Темнота разбита лучами космокрейсерных прожекторов.
  Цветочная поляна!
  Космоартиллеристки сровняли скалу.
  На базальтовую плиту насыпали привезённую почву.
  Посадили цветы.
  Раздалась команда:
  "Романтические свечи!
  Зажигайте".
  
  "Мы не готовы к этому, - ко мне и Франческе присоединяются Жулиана и Антониа. - Свечки.
  Спички.
  Лена!
  Франческа!
  У вас есть спички?"
  "Спички? - Я истерично смеюсь. - Посмотрите на меня, девочки.
  Разве я похожа на девушку, у которой есть спички?"
  "Романтические свечи, - Франческа шепчет. - У меня есть одна свеча.
  Зажигательная".
  "Ты бы еще фотонную гранату взорвала, Франческа, - Антониа хихикает. - Все бы ослепли".
  "Антониа!
  Зато у меня есть". - Франческа сдергивает с зажигательной свечи фольгу.
  Мы суетимся.
  Нам весело.
  Наконец, зажигательная свеча вспыхивает.
  Мягким бозонным светом горит.
  "Руку!
  Руку вытяни, Франческа, - я заливаюсь смехом. - Оторвет тебе руку!"
  Франческа несет свечу на вытянутой руке.
  Разумеется, на вытянутой руке.
  "Идиотская свеча, - Франческа фырчит. - Фонтаны искр.
  Язычки пламени летят во все стороны.
  Особенно на волосы..."
  "Дай мне, - я выхватываю свечу из руки подруги. - Будем нести по очереди".
  "Лена, - Жулиана отнимает у меня зажигательную свечу. - Ты с ума сошла.
  Ты же голая.
  Нас хоть комбинезоны защищают.
  А ты...
  Тебя искры..."
  "Я не голая.
  Я без одежды", - я смеюсь.
  Игриво пытаюсь отнять у Жулианы зажигательную свечу.
  Нас осыпает искрами.
  "Глаза болят", - Франческа закрывает глаза.
  "Ярко очень", - Антониа ладошками прикрывает лицо.
  
  Жулиана пользуется тем, что на нас не смотрят.
  Целует меня в губы.
  Отстраняется.
  С вопросом глядит в мои глаза.
  Я отвечаю нежной улыбкой.
  В глазах плавают солнечные зайчики.
  Я и Жулиана не замечаем искр от зажигательной свечи.
  Жулиана передает ее пробегающей мимо кадетке.
  "Вы отдали факел?" - Франческа открывает глаза.
  Но я и Жулиана уже не рядом.
  Франческа с подозрением смотрит на нас.
  У нас, наверно, лица заговорщиц.
  Антониа тоже на нас пристально смотрит.
  Мы присаживаемся на цветочную поляну.
  Космоартиллеристки угощают нас.
  Завязываются непринужденные разговоры.
  Фантастическая сцена!
  Мы осознаем, что мы - единое целое!
  Мы армия Империи!
  Некоторые девушки начинают танцевать.
  Свечи отбрасывают вкрадчивые мерцающие тени.
  Все расположились по интересам.
  В математическом беспорядке.
  
  К нам присаживаются три космоартиллеристки.
  Мы образуем вокруг них круг.
  Начинаем непринужденно болтать.
  Разговариваемо том, чьи наставницы более строгие, как часто сбегаем в самоволку.
  Делимся секретами.
  Милые девичьи секретики.
  Никто не упоминает о том, что скоро мы, космодесантницы, полетим в бой.
  Против жухраев.
  А космоартиллеристки будут нас поддерживать огнем пушек с космолинкоров и космокрейсеров.
  Возможно, что кто-то из рядом сидящих спасет жизнь своей подруге.
  Одной из многих на этой цветочной поляне.
  Краем глаза я замечаю повышенный интерес одной из космоартиллеристок.
  Она изредка посматривает на меня.
  Смеется в разговоре.
  Слишком натянуто смеется.
  При этом старается завладеть моим вниманием.
  Курсантка космоартиллеристка худенькая.
  Невысокая.
  Но глазища у нее огромные.
  В них отражается...
  Я в них отражаюсь.
  Я и космос.
  В какой-то момент я чувствую надобность отлучиться в кустики.
  В кустики, которых нет на этой планете.
  Я поднимаюсь.
  Космоартиллеристка тут же вскакивает.
  Она ждала, когда я изменю свое положение.
  "Я провожу, - космоартиллеристка хватает меня за руку. - У нас темнота.
  Но мы привыкли.
  Я хорошо вижу в темноте", - космоартиллеристка торопливо глотает слова.
  Боится, что я отвечу что-нибудь наподобие "Я сама справлюсь".
  Но я молчу.
  
  Антониа, Жулиана, Франческа и подруги космоартиллеристки на миг замолчали.
  Смотрят на нас.
  Но космоартиллеристка быстро уводит меня в туман.
  "Здесь кругом пропасти, - космоартиллеристка сообщает мне с воодушевлением. - Пропасти.
  Трещины.
  И сверку может камень скатиться.
  Без провожатых у нас нельзя. - Космоартиллеристка сообщает с восторгом.
  Словно рассказывает о фешенебельном Имперском курорте. - Зато - как красиво!
  А пропасти...
  Мы к ним привыкли.
  Они - прекрасные препятствия на местности.
  Многие диверсионно-разведывательные группы жухраев пытались пробраться к нашему училищу.
  Мы потом находили трупы жухраев в горах".
  
  "Я - Лена!
  А твое имя?" - Я нахожу щель в восторженном рассказе космоартиллеристки.
  "Что?
  Мое?
  Имя? - Почему-то она смущена. - Я...
  Йа...
  Мое?
  Мое имя Витория.
  Ну да, ну да!
  Я - Витория".
  "Ты так говоришь, будто сомневаешься, что тебя зовут Витория", - я смеюсь.
  "Просто не так часто интересуются моим именем.
  Я...
  Йа неприментная.
  Маленькая.
  Худенькая".
  "Ты?
  Ты неприметная? - Я продолжаю смеяться. - Ты даже очень примечательная, Витория.
  Одни твои глаза дорого стоят.
  Глазища светят, как прожекторы космолинкора".
  Мы смеемся вместе.
  
  "Здесь, - Витория останавливается. - Удобное местечко.
  Ручеек пробивается между камней.
  Скала защищает от ветра".
  Я молча присаживаюсь.
  Витория наблюдает за мной.
  Затем приспускает комбинезон.
  Присаживается рядом.
  Мы сделали свои дела.
  Отошли на несколько шагов.
  И погрузились в туман.
  
  "В тумане можно потеряться", - я начинаю волноваться.
  "Не потеряемся", - Витория берет меня за руки.
  "Витория?"
  "Да, Лена".
  "Ты там...
  Все время посматривала на меня..."
  "Да...
  Лена.
  Ты - необычная".
  "Чем же я необычная?"
  "Я обычно насторожено отношусь к незнакомым.
  Надо мной часто подшучивают.
  Но тебе доверяю.
  Что-то в тебе есть. - Витория замолкает.
  Затем осторожно спрашивает: - Лена?"
  "Да, Витория".
  "Почему на тебе нет одежды?"
  "На мне нет одежды, потому что я из Конфедерации Натура.
  Мы не носим одежду.
  Никогда.
  Традиция.
  И необходимость".
  "Понятно, - Витория протянула. - Лена?"
  "Да..."
  "Можно до тебя дотронуться?"
  "Дотронуться?
  До меня?
  Витория - странное желание.
  Мы же не подружки..."
  "Я о другом, - Витория смутилась. - Твоя кожа.
  Она выглядит шелковой.
  Словно ты - андроид".
  "Я не андроид, - я смеюсь.
  Я - живая.
  Дотрагивайся.
  Я не буду возражать".
  "Кожа, словно шелк, - Витория очень осторожно дотрагивается до моей груди. - Да.
  Лена.
  Ты очень необычная".
  
  "Ты, наверно, хотела сказать другое, Витория?"
  "Другое?"
  "Да.
  Ты хочешь сказать, что я тебе нравлюсь".
  "Да ты что, - Витория вскрикивает.
  Приложила ладошку к губам. - Я бы ни за что.
  Нет!
  Нет, конечно".
  "Я тебе не нравлюсь?" - Мне нравиться играть с Виторией в слова.
  Она слишком чувствительная.
  "Ты?
  Ты мне нравишься, Лена.
  Нет.
  Опять не то.
  По-другому я должна была сказать".
  "Как сказала, так и сказала, Витория.
  Нет ничего страшного, когда человек нравится другому человеку.
  И признается.
  Гораздо страшнее, если кто-то нравится, но человек не успевает признаться.
  Это...
  Это больно.
  Очень больно".
  "Ты говоришь о том, что на войне могут убить?"
  "Почему только война, Витория?
  Люди расстаются и без войны.
  Навсегда расстаются".
  
  Мы молчим.
  "Лена?"
  "Да, Витория".
  "Ты устала?"
  "Почему ты думаешь, что я устала?"
  "В каждом твоем движении чувствуется смертельная усталость".
  "Так уж смертельная, - я улыбаюсь. - Но ты права.
  Я устала.
  Последние три дня были очень...
  Очень насыщенные дни".
  "Я тебе мешаю, Лена?"
  "Не смей думать, что ты кому-то мешаешь. - Я забываю о злости.
  А то злость начала меня переполнять. - Мы не должны никогда думать, что мы мешаем..."
  Витория придвинулась ко мне.
  Взяла меня за локоть:
  "Лена!
  Хочешь, я тебе сделаю расслабляющий массаж?"
  "Расслабляющий массаж?
  Но, Витория..."
  "Только плечи, - щечки Витории наливаются зарей. - Плечи и шею разомну тебе.
  Усталость мигом покинет.
  Я обещаю.
  Я умею делать массаж..."
  "Массаж?
  Было бы неплохо, Витория.
  Но я выше тебя..."
  
  "Ты присядь, Лена, - Витория обрадовалась моему согласию на массаж. - Камни прохладные.
  Но ты подстели под попку мой космоартиллерийский комбинезон, - Витория стягивает с себя комбинезон.
  Бросает его на большой камень. - Комбинезон с подогревом".
  "Но ты...
  Витория.
  У тебя под космоартиллерийском комбинезоном нет термобелья.
  Ты - голая". - Я присаживаюсь на комбинезон.
  Он, действительно приятно теплый.
  "Лена!
  Не обращай внимания на мою наготу.
  Ты же сама...
  Без одежды". - Витория явно смущена.
  "Мне все равно, - я пожимаю плечами. - В одежде ты, или без одежды.
  Я же с Натуры".
  "Мы, космоартиллеристки, редко натягивает термобелье под комбинезон, - Витория как бы оправдывается. - Спать в термобелье - жарко.
  А натягивать...
  Если прозвучит сирена тревоги...
  Натягивать слишком долго.
  У нас, космоартиллеристок, доли секунды решают исход битвы.
  Если запутаемся в термобелье, то считай, что проиграли битву.
  Поэтому мы...
  Мы не носим лишнее белье".
  "Ты дрожишь, Витория.
  Тебе холодно без комбинезона?"
  "Лена!
  Ты же чувствуешь, что ночь теплая.
  Мне не холодно.
  Я просто волнуюсь".
  "Волнуешься?
  Мы же вдвоем, Витория.
  Нечего волноваться".
  "Я.
  Йа...
  Я никогда не раздевалась перед другими.
  У меня впервые. - Витория заходит мне за спину.
  Начинает массировать голову.
  Затем ее руки опускаются на мою шею.
  Позже Витория разминает мои плечи. - Тебе приятно, Лена?"
  "Очень", - я мурлыкаю.
  
  Витория заходит спереди.
  Она теперь стоит передо мной.
  Продолжает массировать мои плечи:
  "Даже недостойные жухраи, если они слабы и ранены, могут рассчитывать на наше милосердие?
  Так?"
  "Странный переход на жухраев, Витория, - я задумалась. - Милосердие?
  На милосердии держится Империя.
  Но, Витория.
  Ты же космоартиллеристка.
  Космоартиллеристы не вступают в живой контакт с жухраями.
  Вы бьете издалека.
  И, наверно, смерти жухраев кажутся вам элементами компьтерной игры.
  Мы же, космодесантницы...
  Иногда с кинжалом.
  Лицом к лицу с врагом.
  Трудно тогда говорить о милосердии.
  Либо ты.
  Либо тебя".
  "Либо ты.
  Либо тебя". - Витория повторяет.
  Она придвигается ко мне совсем близко.
  Я отмечаю, что живот у Витории совершенно плоский.
  Да.
  Миниатюрная космоартиллеристка.
  Аромат Витории смешивается с запахами мокрых камней.
  Витория поглаживает мою шею.
  Плечи.
  Но все это - в рамках массажа.
  
  "Лена?"
  "Да, Витория".
  "Ты закрыла глаза?"
  "Твой массаж полностью меня расслабил, Витория.
  Я могу заснуть".
  "Если ты потеряешь сознание от моего массажа, то обвинишь меня, - Витория смеется счастливая.
  Она считает похвалой, что я могу заснуть от ее расслабляющего массажа. - Мне удалось без помех снять твою усталость, Лена.
  Вокруг - тишина.
  Словно ни твоих подружек, ни моих космоартиллеристок не было никогда".
  "Мы всегда вместе.
  Даже, когда моих подружек нет рядом, они всегда со мной".
  "Лена?" - Витория застывает.
  "Да, Витория".
  Я понимаю, что робкая космоартиллеристка отважилась на какой-то шаг.
  Шаг - очень важный для нее.
  Важный, но он ее очень пугает.
  Потому что - новый.
  "Вот вы где спрятались, - из тумана появляется Франческа.
  Я улыбнулась подруге.
  Хотела встать. - Сидеть!" - Франческа быстро приказала.
  "Голос у тебя командный, Франческа", - я смеюсь.
  Появление подружки меня не смутило.
  "Витория? - Франческа заходит за спину космоартиллеристки. - Значит, ты похитила мою подружку?"
  "Йа?" - Витория в шоке.
  Она и так на многое пошла.
  Переступила через свою робость.
  Но приход Франчески ее заморозил.
  Витория ждет, что Франческа устроит скандал.
  Но Франческа очень хорошая девушка.
  Она сзади обнимает Виторию.
  Опускает свою миленькую головку на ее левое плечо.
  
  Витория неожиданно начинает плакать.
  "Все будет хорошо, - Франческа утешает курсантку космоартиллеристку. - Все и так хорошо".
  Франческа поглаживает Виторию по головке.
  Я поднимаюсь с камня.
  Обнимаю их обеих.
  Моей души хватит на всех!
  Приходится крепче прижаться к Витории.
  Чтобы дотянуться до Франчески...
  Витория успокаивается.
  Мы стоим молча.
  Понимаем, что это - может быть - один из немногих спокойных моментов в жизни воительниц.
  В любой момент может прозвучать сигнал тревоги.
  Мы - хотя и курсантки - но должны быть готовы.
  Всегда готовы.
  
  Через час Витория одевается.
  Мы помогаем ей натянуть комбинезон космоартиллеристки.
  Мы возвращаемся на цветочную поляну.
  Присаживаемся к ближайшему костру.
  Рядом - наши подружки и незнакомые космоартиллеристки.
  Но нам кажется, что все мы знаем друг друга с давних времен.
  Общение идет непринуждённо.
  Витория сидит между мной и Франческой.
  Она торжественно счастливая.
  Наверняка, обдумывает то, что произошло в тумане.
  Мы не затрагиваем эту тему.
  Нам и так хорошо, чтобы говорить об этом...
  "Я изображу белку", - миленькая космоартиллеристка поднимается.
  Заливисто смеется.
  Пытается изобразить белку.
  Мы хохочем.
  "Что мне нравится в животных, - Жулиана шлёпает ладонью подружку по попе, - что животные делают то, что прикажешь".
  "Жулиана!
  Если ты знаешь меня лучше, - та которая как бы белка, - встает перед Жулианой на колени, - то, почему не делаешь то, что я приказывала?"
  "Ты же все равно меня любишь, - Жулиана подыгрывает подруге. - Повезло мне".
  
  Я поворачиваюсь к Франческе.
  Она откинула голову назад.
  Закрыла глаза.
  Но почувствовала мой взгляд.
  Открыла глаза.
  Смотрит с нежностью на меня.
  Витория что-то напевает едва слышно.
  Я шутливо тяну Виторию за ушко.
  Она рычит.
  Проводит пальцем по моим губам.
  Пододвинулась ближе.
  "Не пора ли нам обратно?" - Анжелина появляется неожиданно.
  Угрюмо смотрит на нас сверху вниз.
  "Хочешь что-нибудь выпить?" - Космоартиллеристка Жулиана предлагает Анжелине, как знакомой.
  Анжелина улыбается принужденно.
  "Что-нибудь сладкое и теплое, - Жулиана мурлычет. - От шока.
  Выпить".
  "Какао", - Анжелина сдается.
  Уходит с Жулианой варить какао.
  Витория уже лежит.
  Головку опустила на колени Франчески.
  Франческа перышком щекочет в носу Витории.
  Витория чихает.
  И заразительно смеется.
  Анжелина и Жулиана возвращаются.
  Они болтают, как две подружки.
  "Какао для всех", - Анжелина ставит на траву поднос с чашками.
  Я снова чувствую на себе чей-то пристальный взгляд.
  "На сегодня хватит, - я закрываю глаза. - Наперемигивались уже.
  Никакой расслабляющий массаж меня не спасет.
  Сейчас бы в родную казарму.
  Забраться под одеяло".
  Одна мысль о том, что можно оказаться в казарме под одним одеялом с Франческой, заставляет меня дрожать.
  Я смотрю сквозь ресницы.
  Из-за правого плеча космоартиллеристки на меня смотрит девушка.
  Она поняла, что я ее рассекретила.
  Вздрогнула.
  И замерла.
  
  Я повернула голову:
  "Франческа?"
  "Да, Лена".
  "Возвращаемся домой?"
  "Возвращаемся!" - Франческа меня понимает сразу.
  Мы горячо прощаемся с Виторией.
  Сыплются обещания снова встретиться.
  Уж потом мы зажжем по-настоящему.
  Мы верим и не верим в эти слова.
  Все же война с жухраями.
  Мы с Франческой оставляем послание для наших:
  "Улетаем в казарму".
  Послание - чтобы нас не искали.
  "Франческа?" - в космокатере я расслабляюсь.
  "Да, Лена".
  "За мной следили".
  "Я знаю.
  Я заметила.
  Я все замечаю...
  Все замечаю, что относится к тебе, Лена".
  "Ты думаешь, что жухрайские шпионы за мной следили?" - Я распахнула глазища.
  "Лена!
  Нужно добиться, чтобы нами заинтересовались жухрайские шпионы.
  Мы же пока - только курсантки.
  Военных тайн не знаем...
  Ничего - важного для жухраев - не знаем.
  Я бы сказала - не следили за тобой, Лена.
  А подсматривали.
  Любовались тобой.
  Ты многих космоартиллеристок заинтересовала..."
  "Ладно, уж, - я ущипнула подружку. - Для меня важнее всего, чтобы ты мной интересовалась.
  Больше мне не надо".
  "Я и так тобой..." - Франческа не договаривает.
  Тон ее очень серьезный.
  Я решаю больше не продолжать скользкий разговор.
  
  На один день я улетела домой.
  Хотя мне уже кажется, что казарма для меня - уже больше дом, чем то место, в котором я жила с рождения...
  Отца еще не отпустили.
  Его перевели с каторги на нейлоновых рудниках на каторгу на урановых рудниках.
  Отец считает, что его несправедливо осудили.
  Я подала заявление в космодесантный полк охраны Императора.
  Полк находится далеко от Центра Империи.
  От Императора полк удаленный.
  Но задача полка охраны - останавливать жухраев на дальних подступах к дворцу Императора.
  Около ста курсанток нашего космодесантного училища поступили так же.
  Франческа, разумеется, тоже со мной...
  У меня нет желания стать начальницей хозяйственного линкора.
  Меня интересует только битва с жухраями.
  При большой удаче можно получить должность космодесантницы при Тайной Имперской Канцелярии.
  Еще удалось уговорить Клару.
  Она тоже отправила заявление.
  Мила, однако, решила еще подумать.
  
  Дома стало намного лучше, чем когда осудили отца.
  У меня было желание покинуть дом, как можно скорей.
  Мама радовалась все дни напролет.
  Нас постоянно навещали соседи.
  Завидовали откровенно.
  Это мне было противно.
  Моя младшая сестра Терпсихора становится невыносимой.
  Я не могу ее вывести куда-нибудь без скандала.
  Она отличается своим военным поведением.
  Цепляется к людям.
  Пытается выявить жухрайских шпионов.
  Теме жухрайских шпионов в компании подруг Терпсихоры посвящены все вечера.
  Девочки рассуждают, как сдадут жухрайского шпиона, куда надо.
  И получат за его поимку щедрое вознаграждение.
  Терпсихора присматривается ко всем.
  Изучает лица.
  Глаза.
  Зубы.
  Волосы.
  Походку.
  Манеру разговаривать.
  Она уверена, что шпион выдаст себя походкой или манерками.
  Или шпиона можно отличить по цвету глаз.
  На незнакомых девушек и женщин Терпсихора бросается, как львица.
  А мужчинам достается еще больше.
  Терпсихора оскорбит любого, кто ее будет критиковать.
  Вчера на озере она наблюдала за толстой туристкой.
  Туристка ложками кушала черную икру осетра.
  Наконец, туристка не выдержала:
  "Девушка!
  Ты пялишься на меня, как на статую.
  Влюбилась что ли?"
  "Я возмущена твоей дерзостью, туристка, - Терпсихора прищурилась. - Я отвечу тебе резко.
  Я выполняю важную миссию.
  Разоблачаю жухраев.
  Выискиваю врагов нашей Империи.
  Если ты - жухрайская шпионка, признайся сразу".
  Разумеется, Терпсихора испортила аппетит туристке.
  Я извинилась за сестру.
  Промямлила, что она еще подросток.
  "У моей сестры плохое воспитание.
  Ее отец осужден.
  Отбывает наказание на каторге.
  Так что вы, госпожа туристка, не враг народа".
  Нелогичный вывод.
  Но я боялась, что туристка пожалуется на нас в космополицию.
  И тогда мне снимут баллы за учебу в военном космоучилище.
  
  Мне сообщили, что я заочно принята в космодесантный полк Охраны Императора.
  Я могу явиться в расположение, когда закончу учебу.
  Клара и Франческа тоже приняты.
  Значит, будем воевать вместе.
  Мы должны предварительно явиться в штаб нашего космоокруга.
  Нас будут обучать в другом космоучилище.
  На сборы осталось два дня.
  Но перспектива попасть в элитный полк окрыляет нас.
  Вскоре мы готовы к отправке.
  У меня багажа почти нет.
  Ведь мне не нужна одежда.
  Последние прощания с подругами.
  Подарки от наставниц.
  И наш космокрейсер отбывает.
  Мы на прощание выпускаем несколько учебных ракет.
  Они красивыми веерами расходятся в космосе.
  В космокрейсере мы начинаем петь.
  Танцуем.
  Энергия переполняет нас.
  
  Казармы в штабе округа довольно мрачные.
  Раньше казармы были складскими помещениями и ангарами для космолетов.
  В казарме холодно.
  Мрачно в казарме.
  Неприятно.
  Я и Франческа сразу забираемся в койку.
  Накрываемся одеялом.
  К нам хочет присоединиться Клара.
  Но на узкой кровати мало места.
  Клара уходит к Синтии.
  Девушки соединяются парами.
  Так теплее спать.
  Штаб округа похож на унылую ферму.
  Холод.
  Меланхолия.
  Дуют нейтринные ветра.
  Бесконечные магнитные аномалии.
  Местные подозрительны.
  Молчаливые.
  При встрече они кланяются.
  Но не смотрят нам в глаза.
  Забитый аванпост.
  Забитая обслуга.
  Нам выдали новые комбинезоны курсанток.
  На левой груди сияет эмблема Императорского полка охраны.
  Мне приходится изредка натягивать комбинезон.
  Сразу начинает чесаться везде.
  Поэтому я стараюсь избегать комбинезона.
  Неизвестно зачем нам выдали кинжалы.
  Вернее - неизвестно зачем мне.
  Я долго объясняю лейтенантше, что я с Натуры.
  На Натуре у всех с детства есть кинжалы.
  Мы с кинжалами не расстаемся даже ночью.
  Показываю свой кинжал.
  Лейтенантша хорошо ко мне относится.
  Но она обязана следовать инструкции.
  "Лена!
  Я знаю, что никто не сравнится с натурянами в умении обращаться с ножом. - Госпожа лейтенантша мямлит. - Но ты обязана носить Уставной кинжал".
  "Госпожа лейтенантша Катия, - я надуваю губки. - Куда я повешу кинжал?
  Куда его засуну?
  Куда спрячу?
  Лишний кинжал.
  Ножны для кинжала - тоже одежда.
  Мое тело не примет ничего лишнего.
  Посмотрите, какая у меня нежная кожа. - Я подхожу ближе к лейтенантше.
  Беру ее ладонь.
  Прислоняю к своему животику. - Под перевязью для кинжала...
  Под ножнами у меня появятся сразу прыщи.
  Я буду постоянно чесаться.
  Чесаться до умопомрачения.
  Тебе это надо, госпожа лейтенантша Катия?"
  
  "Твоя кожа безупречна, Лена, - лейтенантша отводит взгляд. - Удивительно.
  Вы, жители Конфедерации Галактик Натура, не носите одежды.
  Кажется, что ваша кожа должна огрубеть.
  Солнце.
  Ветер.
  Пыль.
  Но получается наоборот.
  Кожа становится нежнее.
  Ни один комбинезон так не облагораживает нашу кожу.
  Вы должны покрыться волосами.
  Но...
  Опять же - нет!
  Волосы у тебя только на голове, Лена.
  И это отчетливо видно.
  Ладно, Лена, - госпожа лейтенантша проводит ладонью по моей талии. - Не будем портить красоту.
  Устав нужно соблюдать.
  Но соблюдать можно разными способами.
  У тебя есть подруга?"
  "Ты хочешь стать моей подругой, мадемуазель лейтенантша Катия?"
  "Лейтенантка курсантке - не подруга.
  Лейтенантка курсантке - вышестоящая по званию.
  Вышестоящий не может быть другом нижестоящему, - лейтенантка Катия вздыхает. - Ты можешь попросить свою подругу носить еще и твой кинжал.
  И подруга должна находиться всегда рядом с тобой.
  Поэтому кинжал уставной всегда будет при тебе...
  С подругой".
  "Смелое решение", - я ликую.
  Бегу к Франческе.
  Сообщаю ей радостную весть.
  Весть - радостная для меня.
  "У меня будет два кинжала? - Франческа проводит пальчиком по лбу. - Любопытно.
  Враг нападет.
  Выбьет у меня кинжал из руки.
  А у меня второй кинжал.
  Запасной".
  
  "Франческа!
  Пока я рядом, никто тебя не одолеет, - я самоуверенно заявляю. - По крайней мере, в схватке на кинжалах.
  Мой кинжал прилетит вовремя".
  "Я знаю, как ты умеешь обращаться с ножами", - Франческа смеется.
  Мы начинаем прилаживать второй кинжал к форме Франчески.
  "Уставной твой кинжал на левом боку, - я застегиваю ножны. - Второй кинжал повесим на правый бок?"
  "Нет, - Франческа вертит очаровательной головкой. - Кинжал на правом боку визуально будет увеличивать мои бедра.
  Появится объемность.
  А я дорожу красотой своих бедер".
  "Тогда кинжал переместим на попку.
  Между ягодиц". - Я перевешиваю ножны.
  "На попке? - Франческа делает несколько шагов. - Неудобно.
  Кинжал все время бьется мне.
  Отвлекает.
  Я начинаю возбуждаться.
  К тому же, я буду бояться присесть.
  Сесть на кинжал - не самый лучший способ космодесантнице уйти из жизни".
  "Тогда спереди?" - Я спрашиваю неуверенно.
  "Спереди? - Франческа проверяет новое положение второго кинжала. - Еще хуже, чем сзади.
  Сзади, я хоть не вижу, как кинжал раскачивается.
  А спереди.
  Я только на него буду смотреть.
  Мысли посторонние всякие..."
  Наконец, мы находим наиболее приемлемый вариант.
  Франческа прячет кинжал ниже колена.
  "Не ощущается, - Франческа довольная прохаживается. - Словно и нет его".
  "Ты - самая лучшая", - я с визгом обнимаю подругу.
  Франческа не возражает...
  
  После обеда нас подвергли тщательному медицинскому осмотру.
  Военный космофельдшер предельно серьезен.
  Он в чине капрала.
  Мы подозреваем, что космофельдшер имеет интерес при осмотре.
  Он заглядывает.
  Раздвигает.
  После медосмотра последовал тест интеллектуальный.
  Мы пишем все, что помним об Императорской семье.
  Затем мы бежим стометровку.
  Я вызываю интерес наставников.
  Не каждый день они видят девушку с Натуры.
  Бегущая без одежды - впечатляет.
  Без скафандра я легко обгоняю других курсанток.
  Также лидирую в прыжках в высоту.
  Побеждаю с прыжками в длину.
  Франческа гордится моими успехами, как своими.
  Она ни капли не завидует мне.
  Настоящая боевая подруга!
  
  Теорию Охраны Императора преподает одноногий майор Стейк.
  Стейк хвастается, что однажды видел Императора.
  "Я Императора издалека видел.
  В телескоп.
  С космокрейсера..."
  Борода дона майора колышется ниже пояса.
  Выражение лица майора мрачное.
  Зато вид очень важный.
  "Левую ногу я потерял в бою с жухраями, - майор вылезает из инвалидной коляски.
  Поднимается на трибуну. - Мне предлагали новую ногу.
  Но я считаю, что служить Императору можно и без ноги.
  Отсутствие ноги делает меня оригиналом.
  Я привлекаю внимание.
  Внимание мне нравится. - Господин майор будто бы оправдывается перед нами.
  Нам его оправдания не интересны.
  Девочкам безразлично, есть у мужчины нога, или ее нет... - Доброе утро, курсантки!
  Я не буду читать вам нотации.
  Не утомлю приветственной речью.
  Вас уже встречали.
  Вас уже ругали.
  Но я внимательно смотрю в ваши лица. - При этом взгляд господина майора остановился на моей - ничем не прикрытой груди. - Я сегодня познакомлю вас с основами службы в полку Охраны Императора.
  В частности, понимания жухрайской тактики. - Одноногий майор принимает угрожающую позу. - Существую имперцы, которые не понимают.
  Они думают, что служба в космодесантном полку охраны Императора - мед и сахар.
  Нет!
  Нет!!
  И нет!!!
  Многие из вас никогда не увидят Императора.
  Мы слишком далеко от него служим.
  Задача полка Охраны Императора - следить за любыми вылазками жухраев.
  В бою разные космические части быстрого реагирования выполняют различные задачи.
  Но у вас будет задача одна.
  Следить, чтобы жухраи не полетели в сторону Центра Империи.
  А, если кто из жухраев рискнет.
  То догнать его.
  Догнать и уничтожить. - Дон майор Стейк стучит кулаком по трибуне.
  Его лицо наливается красным. - Также многие имперцы воображают, что наша ненависть к жухраям не имеет реальных оснований.
  Будто космодесантницы Охранного космополка излишне озлоблены.
  Неразумные.
  И комплексуют, что у них нет женихов.
  Женихов я вам обещаю.
  Кучу! - Дон майор Стейке громко смеется.
  Басит: - Безмерный кретинизм!
  Вредный.
  Его изобрели жухраи.
  И вбили в головы наиболее несознательных наших имперцев.
  Жухраи прогнили сверху донизу.
  Живут одной пропагандой.
  Не только свое население зомбируют.
  Но и пытаются внести смуту в умы имперцев.
  Но мы крепки умом!
  Слава Императору!"
  "Слава Императору!" - Мы кричим.
  "Жухраи своими бреднями довели себя до животного состояния.
  Нет.
  Было бы печально для животных, если их сравнивают с жухраями.
  Животные приносят пользу.
  Жухраи только вредят.
  Жухраи обвиняют наших космодесантниц в противоестественной жестокости.
  Но жухраи забывают факт, что не мы агрессоры.
  Это жухраи - агрессоры.
  Жухраи бесчеловечные.
  В них нет ни стыда, ни совести. - Майор Стейк неожиданно спускается с трибуны.
  Гремит титановой ногой. - Вы будете заботиться о чистоте рядов космодесантниц.
  Ваша кровь не должны пролиться напрасно.
  Вы - не испорченные курсантки.
  Не испортитесь и в дальнейшем.
  Ни при каких обстоятельствах вы не предадите...
  Не отступите.
  Помните.
  Могут погибать ваши товарищи.
  Но вы обязаны сосредоточиться только на одной задаче - охрана Императора. - Дон майор Стейк ходит взад и вперед.
  Он наклонился.
  Сцепил руки внизу живота. - Прочитайте протоколы боевых действий славного полка Охраны Императора.
  Там описано притворство жухраев.
  Их коварство разложено по полочкам.
  Вы должны обладать даром вездесущности.
  Можете использовать любые средства.
  Даже ядохимикаты. - Господин майор возвращается к инвалидной коляске.
  Тяжело в нее опускается. - Не скрою.
  Вам, космодесантницы, будет тяжело.
  Борьба с жухраями.
  Борьба со своими космодесантниками, которые станут вас отвлекать и завлекать.
  Простых космодесантников тоже можно понять.
  Они месяцами не видят женщин.
  А тут - целый полк космодесантниц.
  Молодых, привлекательных космодесантниц.
  Это не фикция.
  Буквальная правда.
  Неоспоримая правда. - Внезапно дон майор поднимает огромный кулак.
  Стучит по протезу: - Неприемлемо.
  Вы должны сохранять свою красоту, чтобы побеждать.
  В красоте девушки - сила!
  Причина поражений часто связана с неспособностью некоторых девушек сохранить свою честь.
  Вы должны выглядеть безупречно.
  Неиспорченно вы должны выглядеть.
  Иначе жухраи над вами будут смеяться.
  А потом уничтожат вас. - Майор Стейк катится к выходу из лекционного зала. - Курсантки!
  На сегодня - все!
  Завтра я подробно расскажу вам..." - Дон майор слишком быстро укатил.
  Оставил интригу.
  О чем расскажет завтра подробно?
  
  "Ничего умного не сказал, - Франческа делает свой вывод. - Пустая болтовня.
  Я думала, что дон майор Стейке будет о конкретном говорить.
  В бою нужно знать все.
  Тактика.
  Пути отхода.
  Маневры.
  Точки сопряжения.
  Нужные калибры.
  Какие системы слежения будут у нас.
  У нас же должны быть особые средства слежения за жухраями.
  Ничего подробного.
  На одном патриотизме жухраев не победим".
  "Может быть, обо всем мы узнаем в полку?"
  "Ага!
  Лена!
  Леночка!
  О чем ты?
  В полку уже нужно воевать.
  А учиться мы должны здесь".
  "Ты слишком завелась, Франческа, - я смеюсь. - Я должна злиться.
  А не ты".
  "На что ты должна злиться?"
  "Франческа!
  Наглый майоришка на тебя все время пялился.
  Я ревную..."
  "Лена!
  А мне кажется, что дон майор с тебя взгляд не сводил.
  Все на тебя...
  И на тебя...
  Вот я и разозлилась на него".
  "Франческа!
  Майоршика на меня с любопытством посматривал.
  Я хорошо изучила подобные взгляды на меня.
  Я же без одежды.
  Просто ему интересно было.
  А на тебя майор смотрел с неприкрытой любовью".
  
  
  ГЛАВА 698
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
  "Вот уж ты придумала, Лена!
  За что дон майор мог влюбиться в меня? - Щечки Франчески краснеют. - Я - просто..."
  "Ты не просто, Франческа.
  Ты - особенная красавица.
  В тебя все влюбляются.
  Никто мимо спокойно не может пройти".
  "Ты преувеличиваешь, Лена, - Франческа берет меня за руку. - Пойдем спать? - Франческа наклоняет миленькую головку к левому плечу. - Завтра у нас занятия с космокатерами.
  Раньше ляжем.
  Хорошо выспимся".
  "Ты же знаешь, Франческа...
  Чем раньше мы ложимся, тем дольше не спим".
  "Знаю, - Франческа смеется. - Поэтому и предлагаю тебе лечь спать пораньше..."
  
  "Если вы на бронекатере летите низко на недостаточной мощности, то мотор заглохнет.
  Вы упадете.
  Но не разобьетесь.
  Но, если ваш космокатер зависнет в открытом космосе, то вас подстрелят жухраи. - Инструктор по космокатерам объясняет тонкости полета космокатера на низких высотах.
  И в тылу врага. - Вы должны манипулировать гравитационными потоками.
  И следить за высотомером".
  Мы уже совершали полеты на боевых космокатерах.
  Но сегодня должны летать в особых условиях.
  Клара уже прошла испытания.
  Инструктор Каменский дал ей высокие оценки.
  Поэтому Клара подбадривает меня и Франческу.
  "Чтобы оставаться в полете, следите только за гравитацией.
  Не обращайте внимания на световые вспышки.
  Не отвлекайтесь на разрывы снарядов.
  Упустите гравитацию - потеряете все!"
  "О, Клара, - Франческа заламывает руки. - Ты читаешь нам лекцию". - Франческа отчаянно зевает.
  "Вы не выспались, - Клара качает головой. - Перед сложными полетами нужно было хорошо поспать.
  Вы же всю ночь возились".
  "Мы изучали полеты", - я качаю головой.
  "Полеты вы изучали.
  Летали под одеялом". - Клара смеется.
  "Ты за нами подглядывала всю ночь? - Франческа перехватывает инициативу. - Значит, ты тоже не спала".
  "Основные правила полета на космокатере, - Клара оставляет без внимания замечание Франчески. - Над астероидами, планетами, небольшими объектами космокатер заносит носом в гравитационный вектор.
  Над звездами, черными дырами, жухрайскими гравитонными космокрейсерами нужно ожидать падения мощности гипер движка.
  Применяйте на практике". - Клара тоже зевает.
  Прикрывает ладошкой рот.
  Мы смеемся.
  
  Мне выделен космокатер старого образца.
  В последний раз просматриваю голограммы.
  Отмечаю свои действия.
  Пике - красный рычаг на себя.
  Выход в подпространство - голограмма зелененькая.
  Педаль скорости - снижение гравитонов в гипердвижке.
  "Я не упаду, - я успокаиваю себя. - У меня отличная память".
  "Полетела! - Я взмываю вверх.
  Планетарная система остается далеко позади.
  Инструктор пускает вслед мне три ракеты.
  Я от них легко уклоняюсь. - Нужно вспомнить наставления инструктора. - Я нажимаю на педаль.
  Космокатер начинает бешено вращаться. - Наверно, не то гравитационное поле выбрала. - Меня несет на квазар. - Сто квадрантов.
  Десять.
  Потрясающее ощущение.
  Меня вжимает в кресло. - Инспектор остановил мой движок.
  Не слышно ни звука. - Я трепещу. - Только тахионный ветер свистит в ушах. - Я выделяю мощную гравитационную волну квазара.
  Пускаю по ней безвольный космокатер. - Теперь видна карта звездного неба. - Я использую энергию квазара. - Надо следить, чтобы меня не снесло на ядро.
  Медленно сделаю вираж по градиенту.
  Космолет старенький.
  Но хорошо слушается.
  Может быть, слетаю на ярмарку. - Я воодушевилась.
  Но вспомнила, что я на учениях.
  И движок не работает. - Надо возвращаться". - Я делаю три оборота вокруг квазара.
  Его гравитационное поле разгоняет мой космокатер.
  Он вибрирует от избытка энергии.
  Теперь инструктор не властен над системами моего космокатера.
  У меня в запасе мощь целого квазара.
  Космокатер легко ныряет в подпространственную нору.
  Прохожу на бреющем полете.
  Посадка проходит без заминки.
  Я приземлилась около ног инструктора.
  Мои подруги меня обнимают.
  "Легкое головокружение, - я смеюсь. - Чуть в квазар не свалилась.
  В ушах гудит.
  Внизу живота тяжесть".
  Инструктор сдержано меня хвалит.
  
  Утром я получила посылку от Беспопролола.
  Он гипер почтой прислал мне... кружевные трусики.
  "Очень мило, - я вздыхаю с разочарованием. - Беспопролол наверно, забыл, что я трусики не ношу.
  Мы - с Натуры - одежду не носим. - Я жалуюсь Франческе. - Лучше бы он конфеты прислал".
  "Трусики подари госпоже лейтенантке", - Франческа дает добрый совет.
  "Бедняжка Беспопролол жалуется, что я мало о нем думаю, - я читаю послание. - Он плачет обо мне.
  Своими посланиями Беспопролол меня пугает.
  В жалобах Беспопролола множество трагических переживаний покинутого парня.
  Пятна от слез.
  Я чувствую угрызения совести за то, что не посылаю Беспопрололу подарки.
  Я думаю, что Беспопролол останется моим другом.
  Но он не понимает, что я загружена свыше головы.
  Нет ни минутки для посылок".
  
  Днем я, Франческа и Клара улетаем в самоволку.
  На ярмарку невест.
  Ярмарка шумная.
  Грязная ярмарка.
  Дым и суета.
  Клара захотела посетить таверну.
  Это ночной клуб около космопорта.
  Фактически - непристойное место.
  Вся его атмосфера наводит жуть.
  Мы робко заходим.
  Сразу к нам подкатили три хозяина.
  "Хозяин" - их точное определение.
  Они должны обеспечить гостеприимство в своих постелях.
  Парни сразу заставили купить для них напитки.
  Было невозможно отказать.
  Парни оказались очень настойчивые.
  Через несколько мгновений один из парней легкого поведения попытался обнять меня.
  "Я не привыкла, - я мягко отстранилась. - Я с Натуры.
  Нам нельзя до свадьбы".
  "Подумаешь, с Натуры, - парень разозлился.
  Громко фыркает. - Видали мы всяких.
  Сюда приличные девушки не заходят.
  А ты, вообще, голая".
  "Ты ничего не знаешь о Конфедерации Галактик Натура", - я скриплю зубами.
  Едва сдерживаюсь.
  Франческа и Клара уже хихикают с парнями.
  Я желаю пресечь безобразия.
  Мне не нравятся пошлые забавы.
  Я встала и сказала:
  "Пойдемте, подружки!
  Подышим свежим воздухом.
  А то здесь воняет козлами".
  Франческа сразу поднялась.
  Однако Клара глядела на меня с непониманием.
  "Но здесь хорошо! - Клара возразила. - Она повернулась к "своему" парню: - Консульрио!
  Ты ведь ласковый?
  Правда?
  У тебя чудесная мужественная челюсть.
  Стальные бицепсы.
  Накачаны грудные мышцы". - Клара зашла далеко.
  Наступил момент действовать.
  Я подала знак Франческе.
  Мы попытались взять Клару под руки.
  Но парни не желали упускать добычу.
  Самый рослый вскочил.
  Заголосил:
  "Оставьте ее в покое, дуры!
  Вы еще не женщины.
  Но в вашем положении курсанток уже обязаны ими быть, черная дыра вас сожри...
  Не мешайте вашей подруге забавляться.
  Ведь она хочет".
  Все посетители уставились на нас насмешливыми взглядами.
  "Нашему благоразумию нанесен урон, - я шепнула Франческе. - Достоинство курсанток космоучилище подорвано. - Я побледнела.
  С трудом сдерживалась.
  Но старалась отвечать спокойно: - Вы не видите, в каком состоянии наша подружка?
  Нам нужно ее вернуть в казарму.
  В целости вернуть".
  "Только послушайте эту голую девку, - парни завизжали. - Их подруга, якобы не в норме.
  Пришли няньки.
  Забирают в казарму подружку.
  Да будет благословенны ваши добрые сердца.
  Вы - напуганные девицы.
  Не знаете, как себя вести с парнями.
  Поэтому комплектуете".
  Парень ржет.
  Вульгарно ржет.
  Затем хрипит.
  Закашлялся.
  Друзья стучат ладонями ему по спине.
  Он обнажает черные порченые зубы:
  "И еще хотят воевать против жухраев.
  Если Император увидит вашу трусость, то он вас пинками погонит за край Вселенной"
  
  Теперь настала моя очередь.
  Отвечаю в том же духе.
  "Император категорически запрещает приличным космодесантникам мараться с такими трусами, как вы.
  Почему вы не в космоармии?"
  Парень промолчал.
  С раздраженным лицо он вертел головой.
  Искал поддержку со стороны своих компаньонов.
  Однако они испуганно смотрели на кинжал у меня на ладони.
  Да и с космополицией не желали связываться.
  Мы снова подхватили Клару.
  Не без труда вывели ее из заведения.
  
  "На улице мне стало легче.
  Муть из головы вылетела, - Клара улыбалась нам. - Что на меня нашло?
  Повышенное мужское внимание лишило меня разума".
  "Внимание повышенное, - Франческа похлопала ладонью Клару. - И умелые действия.
  Парень так профессионально тебя поглаживал, что ни одна не устояла бы".
  Франческа показала, как парень профессионально поглаживал Клару.
  "Я и теперь не могу устоять.
  Перед тобой..." - Клара жалобно пропищала.
  Обратно мы взяли комфортабельное такси.
  С широким диваном...
  
  Мы отмечали День Имперской космонавтики.
  Присутствовали все курсантки.
  Каждой предназначался кусок торта.
  На троих стояла ваза с апельсинами.
  Вдоволь пирожных и конфет.
  Зал украсили факелами.
  В полдень устроили канонаду из всех орудий.
  Клара, Франческа и я глупо улыбались.
  Мы уединились в углу зала.
  Взялись за руки.
  Поклялись той ночью быть верными нашей дружбе.
  
  Выбросы ближайшей Звезды постепенно затухали.
  Предстоящее...
  Что нам предстоит?
  От чего зависит наше будущее?
  Нас собрали на плацу.
  Наставница Урсула сообщила нам важные новости:
  "По критериям успеваемости будут отобраны тридцать курсанток.
  Они пройдут курс обучения на сержанток".
  В список попали мы трое.
  Нам дали две минуты чтобы принять или отвергнуть предложение.
  На сержанток учатся только добровольцы.
  Мы переглянулись.
  Через минуту решение было принято.
  Мы согласились.
  
  Цитадель располагалась на трех астероидах.
  Вид весьма живописный.
  На астероидах давно уже есть сосновые рощи.
  Они посажены курсантками прежних веков.
  За окном слышен шум квадриплексного космокрейсера.
  Он всегда наготове.
  Двигатели не замолкают ни на миг.
  Шум космокрейсера причудливо сочетается с вспышками пылевых облаков.
  Пространство около красного карлика заполнено межгалактической пылью.
  Пыль ионизируется антипозитронами из звезды.
  И получаются гигантские безобидные взрывы.
  "Здесь рай для курсанток", - Франческа открывает окно.
  Она - совершенно голая.
  Нам выделили целую комнату на двоих.
  Уютная комнатка.
  И Франческа пользуется случаем.
  На период нас уже не считают курсантками.
  Мы - наблюдательницы на инструктаже.
  Размывчатое понятие.
  Нас снова подвергают тщательному осмотру.
  На мероприятии присутствуют почему-то два пожилых майора.
  "Не нашлось майорих что ли?" - Франческа шепчет мне на ухо.
  Инспекторы рассматривали нас.
  И с пристрастием расспрашивали.
  На одном из этапов господин майор неожиданно дотронулся пальцем до моей правой груди.
  И изрек:
  "Настоящая?"
  "Очень!
  Осмелюсь раскрыть секрет, дон майор.
  У меня все настоящее".
  "Я проверю", - господин майор не спрашивал моего разрешения.
  Не задавал вопрос.
  Он же - вышестоящий.
  Он имеет право по Уставу.
  Майор меня похлопывал.
  Ощупывал.
  Исключительно в исследовательских целях меня щупал.
  "Убедился, гер майор?"
  
  "Имеются ли родственники судимые?" - Гер майор даже не упоминал о результате ощупывания меня.
  Но результат и так светился.
  Результат лапанья светился на лице господина майора.
  "Осмелюсь стыдиться, дон майор.
  Мой отец сейчас на каторге.
  На урановых рудниках".
  "Прекрасно, прекрасно".
  "Что же прекрасного, господин майор?
  Отец же судимый".
  "Прекрасно, что твой отец не в бегах.
  Не перекинулся к жухраям.
  Твой отец, Лена, трудится на благо нашей Великой Империи.
  Он приносит пользу имперцам".
  "Действительно, - я распахнула глазища. - Если посмотреть на это с другой стороны.
  Не со стороны, что он преступник.
  То, отец стал приносить пользу Империи.
  До этого он валялся на диване.
  Ничего не производил.
  Только - употреблял.
  Употреблял и потреблял.
  А теперь он - да.
  Да!
  Отец теперь работает!
  Польза Империи!"
  "Ваши родители когда-нибудь надевали одежду?"
  "Странный вопрос, дон майор.
  Мне этот вопрос задавали много раз.
  Поэтому я приму беспечный вид.
  И отвечаю.
  Нет.
  Мои родители не надевали одежду".
  Конечно, я солгала.
  Мы с Натуры.
  Но иногда приходится на некоторое время натягивать скафандр.
  В открытом космосе голая не попрыгаешь.
  Но потом все чешется.
  У натурян аллергия на одежду.
  Майор проглотил мой ответ.
  
  "Лена!
  Имеешь ли ты судимости?"
  "К сожалению, нет.
  Я не имею судимостей".
  "Почему, к сожалению?
  Лена.
  Судимость - ведь не так плохо.
  Мы только что выяснили на примере твоего отца".
  "На моем примере не иметь судимость - позор.
  Если бы я имела судимость, то я бы попросилась на космофронт.
  Смыла бы кровью свой позор.
  Кровью бы смыла судимость".
  "Думала ли ты когда-нибудь без душевного подъема об Императоре?"
  "Нет.
  Я всегда с душевным подъемом думаю об Императоре".
  "Я удовлетворен, Лена".
  "Я вижу, господин майор.
  Что вы удовлетворились".
  Майор отослал меня к следующему дознавателю.
  "Чем болела?"
  "Что тут ответить?
  Только детские болезни.
  Взрослые болезни я еще не успела приобрести".
  У меня проверяли зрение.
  Зубы.
  Измеряли вес.
  Размер груди.
  Просветили внутренние органы.
  "Ни одного врожденного дефекта, - мне выдали отчет. - Ни тени потенциальных расстройств.
  Ни одного признака деградации.
  Лена!
  Поздравляем!"
  "Поздравляете меня с тем, что у меня есть?"
  Я и Франческа остались довольными.
  Нам разрешили посещать секретные лекции.
  Я говорю, что я и Франческа.
  Бедную Клару отослали обратно в космоучилище.
  Она не выдержала проверки.
  У нее нашли легкое плоскостопие.
  
  Я и Франческа слушали лекцию о сравнении наших космолетов и жухрайских.
  Молодой лейтенант космоартиллерист пояснял на голограммах:
  "Наши космолеты - процветание и успех.
  Космолеты жухраев - упадок и неудачи.
  У нас космолеты летают превосходно.
  У жухраев космолеты летают с трудом. - Космолейтенант на доске от руки нарисовал космолеты.
  Имперский космолет был изображен красиво.
  Лейтенант даже язык высунул от усердия, когда его создавал на картинке.
  Жухрайский космолет был безобразен.
  Ребенок так плохо не нарисует. - Наши космолеты не ржавеют.
  Жухрайские космолеты все дырявые.
  Таким образом, мы видим две ветви развития космолетов.
  Имперские космолеты и жухрайские космолеты.
  Да у жухраев даже не космолеты.
  У них - летающие дырявые консервные банки, - лейтенант заржал.
  Мы хранили молчание.
  Лишь Джессика хихикала на первой парте.
  Джессике просто понравился молоденький лейтенант. - Летающие консервные банки, - космоартиллерист продолжал шутить. - Дырявые помойные ведра, а не космолеты у жухраев.
  Наши космолеты - двойной успех.
  Космолеты жухраев - двойное поражение.
  Скажу больше, - космоартиллерист лейтенант понизил голос.
  Мы поняли, что он произнесет важное.
  Важное для него. - Мы атаковали.
  Имперцы всегда атакуют.
  Жухраи всегда отступают.
  Световой заряд ранил меня.
  Я наполовину ослеп.
  И кашлял.
  Кашлял потому, что в световой заряд жухраи заложили еще и отравляющие газы.
  Меня лечили в военном космогоспитале в Журавлях.
  Курс восстановительной терапии.
  Затем врачи сняли повязку с моих глаз.
  И я увидел за окном наш космолет.
  Он был изранен жухрайскими снарядами.
  Космолет держался на честном слове.
  И на отваге пилота держался космолет.
  Я тогда дал слово отомстить жухраям.
  Отомстить за наш подбитый космолет.
  Я купил амулет.
  Но я не верю в предрассудки и амулеты.
  Купил, потому что амулет был на распродаже.
  Амулет - брелок в виде имперского космолинкора.
  Я ношу брелок на цепочке на груди. - Лейтенант расстегнул комбинезон на груди.
  Ткнул пальцем в брелок.
  Джессика радостно захлопала в ладоши.
  Лейтенант милостиво посмотрел на Джессику. - Мой амулет сокрушит больше жухрайских космолетов, чем сокрушила бы пушка. - Космоартиллерист посмотрел на свои армейские ботинки.
  Словно искал в космоботинках вдохновение. - Космолет - наше Имперское изобретение.
  Поэтому мы победим. - Космолейтенант встал на трибуну.
  Принял суровый тон: - Вот почему вы, будущие космодесантницы, должны чтить наши военные космолеты.
  Они - символ единства и целостности Империи.
  Защитят нас в любых обстоятельствах. - И после паузы поднял глаза: - Вопросы есть?"
  "Есть вопрос, дон лейтенант", - Джессика подняла руку.
  "Спрашивай, курсантка".
  "Господин лейтенант.
  Ты женат?"
  
  "Курсантка!
  Женитьба к космолетам не относится".
  "Еще как относится, - Джессика не сдавалась. - Женитьба и космолеты - одно и то же".
  "Тогда я не женат".
  "Тогда - прекрасно, дон лейтенант! - Джессика расцвела. - Пригласи меня в кафе".
  "Курсантка!
  Боевой офицер девушек в кафе не водит".
  "А мы с тобой поговорим о том, что у жухраев не космолеты, а - ведра дырявые у жухраев.
  Жухраи летают в дырявых помойных ведрах", - Джессика захихикала.
  "А ты бойкая, курсантка, - космоартиллерист лейтенант заржал. - У нас есть о чем поговорить.
  Побеседуем о жухрайских консервных банках.
  О консервных банках, которые жухраи называют своими космолетами. - Лейтенант вытер слезы успеха: - Еще есть вопросы?"
  
  "Дон лейтенант, - Франческа неожиданно поднялась.
  Я ее дергала за юбку.
  Чтобы Франческа не вляпалась.
  Но ее понесло. - Господин космоартиллерист лейтенант.
  Ты сказал, что жухраи летают в дырявых помойных ведрах.
  Но как же они подбили наш Имперский космолет?"
  "Какой космолет? - космолейтенант прищурился. - Какой космолет подбили жухраи?
  Жухраи не могут подбить имперский наш космолет".
  "Но когда ты лежал в космогоспитале.
  Ты видел в окно наш подбитый космолет". - Франческа упала на скамейку.
  Я ее насильно усадила...
  
  "Наш?
  Имперский?
  Подбитый?
  Космолет? - Космоартиллерист чеканил. - Курсантка.
  Видеть нужно не глазами, а - сердцем.
  Сердце видит.
  Сердце подскажет, где правда, а где ложь.
  Перед глазами подбитый наш Имперский космолет.
  А в сердце космолет - не подбитый.
  Понятно?"
  "Понятно, гер космолейтенант", - я ответила за Франческу.
  После лекции я затащила подружку в угол на диванчик.
  За искусственную пальму:
  "Франческа?"
  "Да, Лена".
  "Ты сдурела?
  Зачем лезла к лейтенанту?
  Провоцировала его?"
  "Я?
  Йа просто спросить". - Франческа быстро-быстро моргала.
  "Просто спросить.
  Просто спрашивают в очереди к гинекологу.
  Ладно бы ты что-нибудь полезное спросила бы.
  А так..."
  "А так, - к нам протиснулась Джессика: - Франческа!
  Ты хочешь увести моего жениха?"
  "Какого жениха я хочу увести?
  Джессика?"
  "Я назначила свидание молодому лейтенантику.
  Ты же влезла с глупым вопросом".
  "Джессика, - я грудью встала за подружку.
  Поднялась.
  Уперлась этими самыми...
  Тем, чем встала на защиту.
  Грудями уперлась в груди Джессики. - Я и Франческа сами разберемся.
  А от себя я тебя успокою.
  Франческа не собиралась уводить у тебя жениха.
  А, если бы собралась...
  То я бы ей не позволила".
  "Лена!
  Ты - очень хорошая девушка..."
  Джессика улыбнулась мне.
  Но пальцем погрозила Франческе.
  
  Боевая подготовка ужасает.
  Вчера в полдень мы воевали.
  Учебный бой.
  С одной стороны мы - молоденькие курсантки.
  С другой стороны - прославленный космодесантный полк.
  Опытные матерые космодесантники воевали против девушек.
  Мы - по задумке - были жухрайками...
  Космодесантники оставались космодесантниками Имперскими.
  Учения проходили на безлюдной планете.
  Нас, курсанток, высадили на склоне.
  Склон спускался к голубому озеру.
  Но сначала - разминка для курсанток.
  Были привезены клетки с крокодилами.
  И крокодилов выпустили из клеток.
  Крокодилы, как бешеные набросились на нас.
  У нас не было никаких средств защиты от разъяренных крокодилов.
  По условиям испытания мы должны осилить крокодилов благодаря нашей подготовке.
  Нам выделили десять минут.
  И мы... побежали от крокодилов.
  Один из крокодилов вгрызся в попку Ванессы.
  Из поврежденной ягодицы хлестала кровь.
  
  
  ГЛАВА 699
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
  "Не трогайте крокодила, - Ванесса потребовала. - Он не виноват".
  "Это нормальное испытание, - космодесантники ржали над нами.
  Им казалось смешным, что мы убегаем от крокодилов. - Крокодилы формируют характер космодесанта.
  Не волнуйтесь, девочки.
  Крокодилы скоро успокоятся.
  Или вас всех съедят". - Снова долгий ржач.
  Я уже привыкла к Космодесантному юмору.
  Кто здоровый, тот смеется.
  Наконец, крокодилам надоело гоняться за нами.
  Крокодилы обратили свое внимание на озеро.
  Озеро кишело рыбой.
  Крокодилы отправились на рыбалку.
  Крокодилы не хуже рыбаков.
  Но наше испытание не закончилось.
  Нам привели диких лошадей.
  Мустангов.
  Мы должны были их объезжать.
  "У меня все сотрется, - я в ужасе закрыла глаза ладошками. - Я же без одежды.
  Голой... на спину бешеной лошади.
  Пот лошадиный разъест то, что сотрется".
  "Терпите, курсантки!
  Космодесантницами станете! - Космодесантники дулами бластеров подталкивали нас к загону с дикими лошадьми. - Для вас отбирали очень молодых жеребцов.
  Они очень агрессивные.
  Замуж вы хотите?
  Сначала жеребца укротите.
  Потом на мужчин смотрите!"
  Франческа успокаивала меня:
  "Лена!
  Нужно укротить жеребца одной мускульной силой.
  Без седла.
  Только не бери этого жеребца, - Франческа закрывала меня собой. - Он фыркает от нетерпения.
  Ждет свою жертву!" - Франческа старалась отговорить меня от самоубийства на лошади.
  Но за нами с сарказмом наблюдали бывалые космодесантники.
  "Я не собираюсь выносить насмешки от наших космодесантников", - я заскрипела зубами.
  Резко бросилась на спину животного.
  Левой рукой схватилась за гриву.
  Правой рукой старалась достать уши несчастного животного.
  Старалась...
  Промежность у меня мигом была истерта до крови.
  Я не успела досчитать до трех.
  Оказалась на земле.
  "Я не готова быть тренером диких лошадей", - я с кряхтением поднялась.
  
  "Эй, красотка, - ко мне подошел бравый космодесантник.
  Правая половина лица у него была из титановой пластины. - Я бы с тобой полетел в разведку".
  "А я с тобой не полетела бы в разведку, - я ответила грубо.
  Но что еще ожидать от девушки, которая свалилась с лошади.
  Девушка, упавшая с лошади, не будет любезничать. - Мне в разведке не нужен товарищ, который ржет надо мной, когда я попала в беду.
  Ты следил и ржал, космодесантник.
  В разведке, если на меня нападут жухраи, то ты тоже будешь хохотать надо мной.
  И не поможешь".
  После моего ответа наступило кровавое молчание.
  Все ждали, что космодесантник разорвет меня голыми руками.
  Бравый космодесантник сначала побледнел.
  По крайней мере, побледнела половина его живого лица.
  Металл не бледнеет.
  Затем космодесантник покраснел.
  Расставил руки.
  Намеревался захватить меня.
  И, возможно, поломал бы мне некоторые кости.
  Но...
  У горла космодесантника завис мой кинжал.
  Неожиданное появление кинжала у обнаженной девушки всегда вызывает интересе.
  "Попробуй только, - я прошептала.
  Но все услышали. - На безоружную девушку прешь?
  Ты недостоин называться мужчиной.
  Нашел, на ком отыграться.
  Сам - как скала.
  А я, как тростинка.
  Но ты не знаешь, космодесантник.
  Я с Натуры.
  Лучше нас никто не владеет ножами.
  Мы тренируемся с детства.
  Каждый день".
  "Легче, легче, курсантка, - космодесантник засопел.
  Но руки опустил. - Ты - боевая".
  "Я еще не боевая".
  "Пойдешь за меня замуж", - бравый космодесантник примирительно улыбнулся.
  "Пойду за тебя замуж.
  Но не раньше, чем ты станешь космогенералом".
  Мои слова развеяли напряжение.
  
  После тяжелого дня я хотела улететь подальше.
  Отдохнуть.
  Вечером я заговорщицки шептала Франческе.
  Полетим в Галактику Мидл?
  Я хочу повидать Беспопролола.
  Он меня не собирался душить.
  Меня обуревает желание гладить его волосы.
  Беспопролол пахнет пьянящими духами.
  Хочу вдыхать его аромат.
  Аромат мощного здорового мужчины".
  "Ты с ума сошла, Лена, - Франческа покачала очаровательной головкой. - С какой стати..."
  "Наверно, я ударилась головой.
  Упала с лошади.
  И ударилась, - я потерла лоб. - Но я обязана слетать к Беспопрололу.
  Чтобы о нем не думать".
  "Но Галактика Мидл находится далеко.
  Трудно будет туда слетать за один день".
  "Ты полетишь со мной, - я придумала. - Вдвоем веселее.
  Ты же всегда со мной, Франческа!"
  "Ты меня не обрадовала, Лена.
  Ты - психованая".
  Полдюжины заправок космолета.
  И вернуться сюда к перекличке.
  Нет.
  Не получится".
  
  "Получится, или не получится.
  Я сгораю от нетерпения, Франческа.
  У меня никогда не было парня.
  А Беспопролол.
  Он хороший.
  Красивый и мощный".
  "Но тебе же нельзя до свадьбы".
  "Я только посмотреть на Беспопролола...
  И обратно...
  Не беспокойся, Франческа.
  Я уже все продумала за нас с тобой".
  На самом деле я ничего не продумала.
  И мне придется быстрее заняться проблемой пролета через пояс астероидов.
  И вот...
  Я и Франческа стартовали.
  Наш космокатер успешно пролетел пояс астероидов.
  Лишь две вмятины на борту.
  Труднее всего было обмануть охранную систему.
  Для этого пришлось лететь в тени Голубого Карлика.
  Его нейтринный шлейф кое-как скрыл нас от охраны.
  Затем мы пролетели по радианту до черной дыры.
  Космолет оставили на космодроме пересадки.
  К сожалению космофрегат на Мидл уже отбыл.
  Нам ничего не оставалось, как ждать пересадочный шатл.
  Ждать приходится всегда.
  Даже, когда не ждешь, то все равно ждешь.
  Зал ожидания наполнился местными работягами.
  Они везли в мешках разные камни.
  Очевидно - для продажи на ярмарке.
  Сидеть среди контейнеров и мешков, среди суетящихся рабочих, орущей и поющей публики было не просто.
  
  Некоторые шахтеры месяцами не поднимались из шахт.
  Поэтому не видели за это время девушек.
  Работяги откровенно пялились на меня и на Франческу.
  Но были и скромняги.
  Они бросали на нас осторожные взгляды.
  "Посмотрят...
  И отвернутся. - Франческа шептала мне. - Краснеют, как...
  Как девушки краснеют мужчины.
  Совсем от женщин отвыкли".
  "Они боятся нас, - я улыбнулась Франческе. - У нас неприступный вид".
  "К курсантке космодесантнице на кривой улыбке не подлетишь", - Франческа засмеялась.
  Неожиданно, один из шахтеров направился к нам.
  Его намерения были явными.
  Я сдвинула брови.
  Франческа опустила ладонь на рукоять бластера.
  Парню было не больше двадцати пяти лет.
  Но у него уже отросла небольшая бородка.
  "Это вам, девушки", - парень предупредил наше недовольство.
  Покраснел от смущения.
  Всунул в наши ладошки по большому опалу.
  И сразу отошел.
  "Бывают же милые парни", - Франческа протянула.
  "В моих глазах этот добрый парень поднялся до небес", - я рассматривала полудрагоценный камень.
  Началась посадка на шатл.
  В толпе меня и Франческу отчаянно лапали.
  Дотрагивались.
  Щипали.
  Поглаживали.
  Отбиться от всех было невозможно.
  "От нас не убудет", - Франческа вздохнула.
  
  Следующая пересадка была на ярмарке.
  Ярмарка древняя.
  Она уже несколько лет находится в гравитационной яме.
  Гравитация раздирает ярмарку на части.
  Но местные власти не закрывают ярмарку.
  Она слишком популярная.
  Приносит хорошую прибыль местным Конфедерациям Галактик.
  То, что приносит прибыль - неубиваемо.
  Я и Франческа бежали по переходу.
  Металлические щиты отражали стук каблучков моих сапожек.
  "Мама!
  Мама!
  Смотри!
  Тетенька без одежды.
  И в сапожках". - Маленький мальчик показал на меня пальцем.
  "Фуй!
  Станкевич, - мать дернула сынишку за руку. - Как неприлично показывать пальцем.
  И еще неприличнее вслух..."
  "Но ты же тоже, мама, так ходишь дома.
  В одних сапожках.
  И без одежды.
  Когда дядя Бойлер приходит.
  Я видел!
  Видел!"
  "Станкевич!" - мать тащила за собой сынишку.
  Затем неожиданно остановилась.
  Обернулась.
  И улыбнулась.
  Мне улыбнулась.
  И Франческе улыбнулась!
  
  Мы успели на космофрегат.
  Он отошел с космодрома в положенное время.
  Через час сделали еще одну пересадку.
  Наконец мы прибыли в Мидл.
  Обстановка в Мидл спокойная.
  Ярмарка тихая.
  Обитатели Префектуры еще не начали свои закупки.
  Космокатера были пустыми.
  Франческа с любопытством рассматривала жителей.
  В основном - мужчины.
  Женщин было очень мало.
  И держались они с важным неподступным видом.
  Словно каждая - космоадмиральша.
  Не меньше.
  Я вспомнила слова Беспопролола
  Местным мужчинам нужно всю жизнь работать, чтобы взять жену на пару лет...
  И то - если мужчине удастся хорошо заработать...
  "Я не стану провожать тебя до дома Беспопролола", - Франческа неожиданно заявила.
  "Встретимся в семь на космодроме".
  "Я проведу время в сауне", - Франческа показала на рекламу купален.
  
  Я вскочила в городской космоавтобус.
  Через несколько минут выбралась из него.
  "Что, если Беспопролола не будет дома? - Я покрылась холодным потом. - И даже, если он дома...
  Вдруг, там будут его друзья?
  Как от них избавиться?
  Раойн производит угнетающее впечатление.
  Мрачная атмосфера.
  Зловещая атмосфера.
  Длинные ряды убогих домов.
  Однообразие.
  Всюду магазинчики для мужчин.
  Наверно, это район холостяков.
  Зачем район украшать, если в нем живут и работают только мужчины?"
  Я дотронулась до голограммы на двери.
  Через несколько секунд хлопнули ставни над моей головой.
  "В чем дело?" - Седобородый дед с любопытством смотрел на меня.
  "Беспопролола хочу видеть".
  "Беспопролол?
  Он здесь живет.
  Что вы хотите от него?"
  "Я подруга Беспопролола.
  Хочу увидеться с ним".
  Глубоко внутри я боялась.
  "Как примет меня старик?
  Если бы он только знал.
  У Беспопролола никогда не было подруг.
  А теперь..."
  
  "Входи, красивая мадемуазель, - старик пригласил меня. - Я давно не видел красивых девушек.
  Лет двадцать, наверно... - Старик закатил глаза.
  Потом понял, что закатывать глаза - непозволительная роскошь для него.
  Ведь можно таращиться на меня. - Поднимайся на второй этаж.
  Дверь направо.
  А я посмотрю снизу". - Старик закряхтел.
  Через пару секунд я столкнулся лицом к лицу с Беспопрололом.
  Он покраснел в смущении.
  "Геральдио, - Беспопролол крикнул старику. - Познакомься.
  Моя подруга Лена.
  Не смотри на нее с подозрением.
  Лена с Натуры".
  "Я удивлен.
  Курсантка.
  Красавица.
  Да еще без одежды.
  Наверно, Лена ошиблась, когда выбрала тебя, Беспопролол". - Старик пробурчал.
  Он уже был напуган.
  
  "Ээээ...
  Лена моя давняя подруга", - Беспопролол прокашлялся в кулак.
  "Рад посмотреть на тебя... Лена", - старик с трудом выговорил.
  "Геральдио, - я запомнила имя старика. - Извини, что помешала тебе отдыхать.
  Но я редко бывают в вашей части Империи.
  Хочу провести с Беспопрололом пару часов".
  "Конечно...
  Если ты хочешь, Лена, - старик буравил меня взглядом. - Но зачем тебе Беспопролол?"
  "Все в порядке, Геральдио, - Беспопролол уже спускался по лестнице. - Я уже не хочу распевать песни с парнями.
  Скажи им, что ко мне прилетела подруга". - Последние слова Беспопролол произнес с гордостью.
  Лучезарно улыбнулся мне.
  
  Мы вышли на улицу.
  С улицы Беспопролол помахал рукой старику.
  Геральдио чуть из окна не вывалился.
  Я сдержано шла рядом с Беспопрололом.
  Как и полагается давней подруге...
  Но за углом я начала подпрыгивать,
  "Беспопролол!
  Я так долго ждала этого момента".
  "Лена!
  Я тоже хотел тебя увидеть.
  Но не верил.
  Чтобы ко мне прилетела девушка.
  И не просто девушка.
  А красавица из красавиц".
  "Ты хочешь со мной погулять вдоль реки?" - я подмигнула Беспопрололу.
  "Йа", - Беспопролол покраснел.
  Моргнул в знак согласия.
  Мы гуляли вдоль реки.
  Отдыхающие мужчины окидывали нас удивленными взглядами.
  Но, если попадалась женщина...
  То она прожигала меня ненавистью.
  Еще бы.
  Я - красивая.
  Подтянутая.
  Слежу за собой.
  А местные женщины не заморачиваются о своей внешности.
  Им это не нужно.
  И так мужчина возьмет.
  Предложит
  Даст денег.
  А потом еще добавит.
  
  Мы присели в кафе.
  Тотчас столики вокруг нас стали заполняться мужчинами.
  "Я едва сдерживаю безумное желание рассмеяться, - я шептала Беспопрололу. - Должно быть, я выгляжу непристойно".
  "Ты выглядишь великолепно, Лена, - Беспопролол откинулся на спинку стула. - Завтра обо мне будут говорить все в округе.
  Обо мне и о моей удивительной красавице подруге".
  "Беспопролол
  Ты очень импозантный мужчина!"
  
  Время пронеслось со скоростью снаряда.
  Но я не могла не спросить.
  "Беспопролол?"
  "Да, Лена".
  "Старик.
  Который с тобой живет.
  Он, случайно, твой..."
  "Да.
  Лена.
  Я хотел тебе признаться об этом.
  Как-нибудь.
  Но какое это имеет значение к нашей с тобой дружбе?"
  Слезы навернулись на глаза мужественного Беспопролола.
  "Никакого, Беспопролол.
  Я уважаю тебя, как друга".
  Хронограф запищал.
  "Мне пора возвращаться, Беспопролол".
  Я проводила Беспопролола до его дома.
  Около дома уже дежурила толпа молчаливых мужчин.
  Они жадно на меня смотрели.
  И были в большом волнении
  Я вызвала космотакси.
  В космопорту Франческа неистово махала мне рукой с трапа космолета.
  Космолет собирался уже улетать.
  Вскоре мы, наконец, вернулись в казарму.
  
  Последний указ гласил, что с сегодняшнего дня курсантки не могут пользоваться купальней.
  Надлежало бежать две мили.
  И купаться в горной ледяной реке.
  Приказы направлены на то, чтобы курсантки закаляли характер.
  Однако, те, кто издает приказы, сами не желают морозить свои задницы в ледяном потоке.
  "Вы еще не видели жизнь, курсантки, - наставники нас запугивали. - Мы лишим вас сладкого.
  На долгое время остаётесь без пирожных.
  За нарушение дисциплины порцию еды уменьшим вдвое.
  Будем будить по ночам.
  Станете заниматься ночью в глубоком снегу.
  Железная дисциплина.
  Полное подчинение.
  Имперская военная космоканцелярия заплатит за вас долги.
  Неоплаченные налоги заплатит.
  Император гарантирует их оплату.
  Вы распрощаетесь с прошлой жизнью.
  Мелочные материальные проблемы не должны мешать службе".
  
  "Сегодня практика стрельбы из тяжелых космолинкорных бластеров... - Клара перевелась к нам.
  Она разбудила меня и Франческу. - Инструкторы обещают, что будем стрелять боевой плазмой. - Губы Клары трясутся. - Нам выдадут космодесантные боевые шлемы.
  Разделят на атакующие группы.
  Мы будем рыть окопы.
  Окопы не должны быть заметны для потенциального противника.
  Нужно будет маскировать окопы.
  Мы с утра должны нарезать тряпок для маскировки.
  Для дополнительных трудностей везде разбросали битое стекло.
  Падать на битое стекло - не особо приятно". - Клара с жалостью посмотрела на меня.
  "Не переживай за меня, подружка, - я перекатилась через лежащую Франческу. - Мы на Натуре привыкли к трудностям.
  То, что я без одежды - меня не остановит.
  Ничто не остановит обнаженную девушку.
  Нет.
  Остановит.
  Кошелек с космодоллара остановит любую девушку!"
  
  "Рота!
  Подъем! - В казарму влетела Ванесса.
  Глаза ее остекленели. - Ой!
  Забыла.
  Ракету надо выпустить.
  Сигнальная ракета.
  Зеленая". - Ванесса дрожащими руками дернула за кольцо.
  Ракета полетела не в потолок.
  Сигнальная ракета ударила в живот Бриджит.
  "Ванесса?
  Очумела? - Бриджит согнулась. - Хорошо, что я успела натянуть скафандр.
  А то ты бы сигнальной ракетой поджарила меня".
  Мы выскочили из казармы.
  Упали на снег.
  Поползли.
  "Битое стекло в снегу не опасно, - я успокаивала себя. - Но холодно.
  Как в черной дыре холод".
  Я стучала зубами.
  Мы проползли несколько метров.
  В нескольких метрах взорвалась барионная граната.
  На нас полетели комки мерзлой земли.
  Франческе кусок льда подбил левый глаз.
  Над головами засвистела плазма.
  Плазма линкорных тяжелых бластеров.
  "Прижимайтесь к земле, дуры, - Ванесса заорала. - Вжимайтесь в снег".
  Но несколько курсанток не услышали Ванессу.
  Они понеслись к ближайшему лесочку.
  Будто деревья смогут защитить от бластера.
  Внезапно все вокруг зазвенело.
  Одни шары плазмы взрывались.
  Другие с шипением искали цель.
  Настоящий обстрел.
  Мы с открытыми ртами глядели друг на дружку.
  "Я даже забыла о холоде, - я закричала. - Серьезные учения!
  Девочки.
  Определим, откуда стреляют".
  Наконец, мы преодолели полосу препятствий.
  Я свалилась в яму.
  Ко мне сползла Франческа.
  "Руки замерзли", - я пожаловалась подруге.
  "Я тебя сейчас разотру, Лена", - Франческа открыла флакон с Ямирской жидкостью.
  Начала меня натирать.
  "Франческа, - через минуту я оттаяла. - Я уже горю.
  Но не ледяным огнем горю".
  
  "Цель атаки - пригорок, - Франческа меня инструктировала. - Как возьмем пригорок, учения закончатся".
  Раздались вопли ужаса.
  И вопли боли.
  Мы выскочили из ямы.
  "Ядвигу и Самантину подстрелили, - курсантки визжали. - Они опрометчиво лезли на тяжелый бластер".
  Стоны боли.
  Крики.
  Ругань наставников.
  Учения сразу прекратились.
  На пути в лазарет Ядвига потеряла сознание.
  Состояние Самантины было критическим.
  У нее поврежден глаз.
  Придется ставить новый...
  "Не повезло Ядвиге и Самантине, - мы обсуждали за ужином. - Им запишут минус в послужной список".
  
  К нам прилетел космоадмирал.
  Он сделал осмотр.
  "Я удовлетворен внешним видом курсанток, - космоадмирал заявил. - Выправка.
  Груди вперед!"
  "А как, интересно, мы можем - груди назад?" - Мизуки пошутила.
  Мы все захихикали.
  "Космоадмирал выглядит поразительно молодым для своего звания, - Франческа наклонила миленькую головку. - Парадный мундир.
  Пуговицы начищены..."
  "Пуговицы, наверно, космоадмиралу адъютант начищает, - я заметила. - Или андроид".
  "Высокий дяденька.
  Речь держит грозную.
  Непристойно ругает жухраев.
  Размахивает кулаками.
  Нервный он какой-то".
  "Время колебаний кончено, - космоадмирал разбушевался. - Очень скоро вы полетите воевать с жухраями.
  И не только с жухраями.
  Вы будете воевать со своими проблемами.
  Вы должны победить.
  И вы победите!
  Вы сейчас достаточно молоды и красивы, чтобы одолеть любого и любое.
  Только дурак будет сопротивляться красивой девушке
  Дурак и враг".
  Мы дружно приветствовали красноречие космоадмирала.
  Визжали!
  Хлопали в ладоши.
  Затем начали петь "Славься Император!"
  
  Мы снова вылетали на учебные вылеты.
  После учение падали в кровати.
  Не хватало сил даже улыбнуться.
  По общему мнению в течение нескольких дней от жухраев ничего не останется.
  Их Галактики будут нашими.
  Жухраи не посмеют начать контрнаступление.
  Наш Император воистину, великий!
  Кроме того, жухраи не умеют думать.
  
  Нас перебросили в другую крепость.
  Она сильно отличалась от прежних учебных центров.
  Крепость заняла собой небольшую планету.
  Высокие антенны гордо возвышаются над могучими деревьями.
  Атмосфера в крепости необычная.
  Величественно.
  Сурово.
  Возвышено.
  "Великолепие", - Франческа сорвала ромашку.
  Протянула цветок мне.
  "Но слишком уж железная дисциплина, - в ответ на ромашку я протянула Франческе розу. - Как только мы вышли из космокрейсера за нас сразу взялись.
  Инструкторша в облегающем кожаном комбинезоне.
  Она не выглядит добренькой..."
  "Строиться!
  Немедленно! - Инструкторша подтвердила мои слова. - Поторапливайтесь!
  Шевелите своими худыми задами. - Мы построились.
  И Инструкторша заорала, как сумасшедшая. - К маяку!
  Куда прете, кобылы?
  Я сказала - в ворота!
  Напраааааво!
  Шаааахаааам аааарш!
  Левой-правой!
  Правой-левой!
  Левой-правой!"
  Нам показали место для спанья.
  
  
  ГЛАВА 700
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
  "У нас не будет одной комнаты на двоих? - Франческа ужаснулась. - Восемь девушек на комнату.
  Нары в четыре яруса.
  Я боюсь высоты.
  Лена!
  Мы свалимся с верхнего яруса".
  "Мы - космодесантники, - я отважно полезла по лесенке. - Не должны бояться высоты".
  "В космосе нет высоты, - Франческа возразила. - А здесь высота есть.
  Когда есть высота, с нее можно упасть".
  
  Всю ночь мы не спали.
  Боялись свалиться во сне.
  Наконец, привязали себя простыней к койке.
  Под утро удалось задремать.
  Нас разбудил грохот падения.
  Затем послышалась недевичья ругань.
  "Да чтоб те, кто придумал эти нары, - Ирита грязно ругалась, - сами на них сидели.
  Вечно".
  Ирита упала с верхней койки...
  "Зато вид из окон потрясающий, - я подлила масла в огонь. - Вид на кладбище..."
  После завтрака нас повели на опрашивание.
  Затем - обязательный медицинский осмотр.
  Военврач долго мял груди Франчески.
  Ему казалось, что они искусственные.
  После допроса мы отправились на экскурсию по крепости.
  "Не так здесь и мерзко, - Франческа оперлась локтями на заградительный бетонный куб. - Прекрасный вид на космос.
  Горизонт простирается до бесконечности".
  "Лужаек нет, - я пробурчала. - Подозреваю, что на пикник мы не будем выезжать".
  "Ко всему привыкнем.
  Отсутствие пикников мы будем считать трудностями.
  Трудности нужно преодолевать.
  Мы жертвуем собой.
  Своими телами.
  Ведь мы хотим получить достойные личные боевые космолеты".
  "Я не хочу жертвовать телом.
  И тебе не позволю, Франческа".
  "А я прикрою тебя своей грудью", - Франческа наступала на меня.
  "Грудью прикроешь?
  Грудями, которые военврач так истрепал?"
  "Мои груди не истрепываются, Лена.
  Ты же сама знаешь.
  Видишь?
  Они в полном порядке".
  "Если твои груди в полном порядке, то мы обязательно победим!"
  
  Мы каждый день смотрели новости.
  "Имперская армия сегодня улетает на заранее заготовленные позиции", - диктор вещал из голографа.
  "Заранее заготовленные позиции это - отступление", - Мирабель пробурчала.
  Инструкторша Снежана строго на нее посмотрела.
  "Жухраи проигнорировали ультиматум нашего Императора.
  Это - вселенская война.
  Мы уже летим к победе.
  Новости приводят в трепет.
  Повсюду идут бои с безумными гадкими жухраями. - Инструкторша Снежана по-своему понимала новости. - Строиться выходи!"
  "Курсантки, - Снежана стала по стойке Смирнааа!
  Ее голос дрожал от волнения. - Вы слышали новости.
  Жухраи всегда были неразумными.
  Они должны были сдаться в плен.
  И стать нашими рабами.
  Но жухраи зачем-то продолжают воевать с нами.
  С этого дня вы должны посвятить победе всю свою энергию.
  Но ваши сегодняшние обязанности состоят не в боях на границе Империи.
  Вы закончите космоучилище.
  И вскоре у вас будет полная военная и стратегическая подготовка.
  Она вам позволит уничтожить жухраев..."
  "А без нас жухраев не смогут уничтожить?" - Шутница Элен захихикала.
  Мы тоже засмеялись.
  Но инструкторша Снежана не стала наказывать Элен.
  Даже позволила себе улыбнуться:
  "Без нас ничего не будет... - Снежана подняла руки.
  Заставила умолкнуть шум наших голосов. - Космодесантницы курсантки.
  Вы - будущее Империи.
  Готовьтесь быть достойными доверия, которое вам оказывает Император!"
  
  Я и Франческа воспользовались несколькими часами отдыха.
  "Всю, значит, энергию - для победы? - Франческа держала меня за руку. - На тебя я свою энергию не имею права тратить, Лена?"
  "Я тоже превращусь в энергетический шар", - я поддержала шутливое настроение Франчески.
  Мы молодые.
  Нам весело.
  "Все равно смешно", - Франческа поцеловала меня в щечку.
  "Что смешно?"
  "Решение, что мы - главные на войне.
  Неужели без нашего участия Империя проиграет войну?"
  "Не проиграем, - я покачала головой.
  Поджала губы. - Но с нами победа будет быстрой и бесповоротной".
  "Быстрой, как ты, Лена?
  Быстрая и бесповоротная победа".
  "Когда это я была быстрая?"
  "Когда в купальне мяч ловишь.
  Ты шустришь, Лена".
  "Мяч - важно.
  Мяч ловить приятно.
  А пулю...
  Пулю ловить ужасно".
  "Жухраи, - Франческа отвела руки за спину.
  Говорила сама с собой.
  Словно была одна. - Обстановка для нас складывается паршиво.
  Мы на пределе.
  Идея нового носится в воздухе.
  Цены ужасно выросли.
  Из-за расходов на войну.
  Торговля переживает застой. - Франческа вытянула губы.
  Размышляла.
  Затем снова говорила: - Возможно, жухраи не правы.
  Если бы жухраи сразу сдались, то мы бы сразу и выиграли".
  "Да.
  Франческа.
  Ты все время занята своими мыслями.
  Это прискорбно".
  "Разве я все время занята собой? - На лице Франчески появилась ироническая усмешка. - К счастью для меня, у меня есть подруга.
  Ты.
  Ты блестящая.
  Дальновидная.
  У тебя интуиция, Лена.
  С тобой мне не нужно думать.
  Тебе достаточно любого повода, чтобы поразить меня.
  Ты оправдываешь мои надежды".
  
  "Йа?
  Оправдываю твои надежды?
  Франческа!
  Что ты имеешь ввиду?" - Я с удивлением посмотрела на подругу.
  "Мне самой постоянно хочется.
  Хочется изучать.
  Ты же - мечтательница.
  Всем интересуешься.
  Получается, что помогаешь мне".
  "Я ничего не поняла.
  Что ты говоришь, Франческа?
  Что имеешь в виду?"
  "Я сама не понимаю.
  Не понимаю, что говорю.
  Не понимаю, что имею в виду.
  Главное, что механизм нашей дружбы давно запущен.
  Имперцы толпятся на бирже труда.
  Мы же с тобой нашли свое место в жизни".
  
  Незаметно для себя мы заходим в сосновую рощу.
  Глубоко зашли.
  Над нами поют птицы.
  Мы присели на мшистый камень.
  Он теплый от излучения Голубого Карлика.
  Франческа вынула пакетик леденцов.
  Я усмехнулась.
  Взяла одну конфетку:
  "С этого момента мы победили.
  Мы не боимся войны, Франческа".
  "Я снова и снова принимаю твою дружбу, Лена! - Франческа наклонилась.
  Сбила жучка с ноги.
  Затем выпрямилась. - Наша дружба, даже, если сгорит, то все равно возобновится.
  Еще сильнее, чем прежде.
  Потому что мы не..."
  "Мы - лучшие, - я приложила пальчик к губам подружки. - Жухраи будут обвинять нас в вероломстве.
  Наши командиры станут придираться к нам.
  Что мы, якобы, нарушаем Устав.
  Все будут против нас.
  Потому что мы - девушки.
  Беззащитные девушки.
  А на беззащитных всегда нападают".
  "Мы?
  Беззащитные?
  Лена!
  Мы не беззащитные.
  У тебя кинжал.
  Кинжал, которым ты мастерски владеешь.
  У нас бластеры.
  За нами Империя!"
  "Но все равно мы - беззащитные.
  Никто не сможет нас защитить от наших мыслей.
  От наших страхов.
  От наших переживаний".
  "Да.
  Лена!
  Мы, действительно, беззащитные, - Франческа соглашается со мной. - Хрупкие тонкие создания. - Она поднимается с камня. - Сюда прилетает прохладный ветерок.
  Ты дрожишь.
  Пойдем дальше?
  Где теплее..."
  
  "Мне известно окончание нашей прогулки, - я засмеялась. - Усталость.
  А для ее преодоления нужно будет потрудиться".
  "Разве это плохо?" - Франческа улыбается.
  Искоса на меня смотрит.
  "Не наступит ли..." - Я замолкаю.
  Хотела сказать - не наступит ли когда-нибудь разочарование.
  Но этими словами я как раз и разочарую Франческу.
  "Мы будем праздновать победу!" - Франческа кричит бодро.
  В ответ раздается сухой кашель.
  "Кто там?" - Франческа с испугом смотрит на пролесок.
  Затем поворачивает прелестнейшую головку ко мне.
  "Франческа, - я прижимаюсь к подруге. - Ты спрашиваешь у меня, кто там прячется.
  Лучше бы ты у него спросила.
  В любом случае это - мужчина.
  Девушки не кашляют хрипло".
  "Жухрайский диверсант? - Франческа направляет на кусты дуло бластера. - Выходи.
  С этими как их...
  С поднятыми...
  С поднятыми..."
  "С поднятыми чем?" - Из кустов вылезает капрал Дункель.
  Капрал Дункель - ветеран.
  Он два года назад ушел в отставку.
  Работает в нашем космоучилище.
  Мастер на все руки.
  На две руки мастер.
  "Я хотела сказать...
  С поднятыми руками выходи", - Франческа опускает бластер.
  "На предохранитель поставь".
  "Что?"
  "На предохранитель поставь бластер, дурочка.
  Прострелишь себе что-нибудь", - капрал благодушно смеется в седые усы.
  "Дон капрал, - я убираю кинжал. - Что ты делаешь в лесу?"
  "Хороший вопрос, девочка, - капрал с любопытством разглядывает меня.
  Затем переводит взгляд на Франческу.
  Франческа заливается краской.
  По непонятной причине смущается. - Вы - девушки.
  Понятно, что вы делаете в лесу.
  Цветочки нюхаете.
  И все остальное...
  А я - мужчина.
  Капрал...
  В отставке.
  Зачем нормальный мужчина попрется в лес?"
  "Да.
  Зачем нормальный мужчина попрется в лес?" - Я и Франческа спрашиваем одновременно.
  
  "Мужчина уходит в лес грустить, - капрал Дункель присаживается на пенек.
  Закуривает. - Я грущу".
  "Военные не грустят", - Франческа заявляет уверенно.
  "Капралы не грустят", - я поддерживаю мнение подруги.
  "Вчера мне исполнилось пятьдесят шесть лет, - Капрал Дункель невесело усмехнулся. - Курсантки...
  Знаете, что значат пятьдесят шесть лет?"
  "Неа.
  Не знаем.
  Что значат пятьдесят шесть лет?
  Нам двоим меньше сорока лет..."
  "Пятьдесят шесть лет - много или мало? - Капрал Дункель качает головой.
  На войне пятьдесят шесть лет - огромный срок.
  Вселенная столько не живет.
  Накапливается моральная усталость.
  Для капрала в отставке в пятьдесят шесть жизнь только начинается.
  Вчера я устроил празднование своего дня рождения.
  Не здесь.
  Конечно, не здесь.
  У нас правила строгие.
  Я позвал своих одноклассников.
  Да, одноклассников...
  Позвал в ресторан на ярмарку в Ветгурнии.
  Начало встречи было душевным.
  Мы смеялись.
  Рассматривали друг друга.
  Парни похлопывали по плечам.
  Девушки поглаживали.
  Все мило и пристойно.
  Я думал, что начнется настоящее веселье.
  В честь моего дня рождения.
  Нам в ресторане выделили большой стол.
  Ресторан был переполнен.
  Причем, почти все праздновали.
  Словно у каждого был день рождения.
  Мои одноклассники стали собирать для меня деньги в конверт.
  Так принято.
  Именинник угощает.
  Приглашенные собирают для него деньги в подарок.
  Рядом со мной сидел мой школьный товарищ Вальцовский.
  "Дункель, - Вальцовский никогда не улыбался.
  Он, словно боялся улыбки. - Ты вырос до капрала.
  Поздравляю!"
  "Спасибо, Вальцовский!
  Ты тоже не бедствуешь.
  Смотритель маяка".
  "Маяк, - Вальцовский процедил сквозь зубы. - Что маяк?
  Ничего маяк.
  Торчу в космосе один.
  На триллиарды квадрантов никого нет. - Вальцовский похлопал себя по карманам.
  Я знал его привычку.
  Сейчас он скажет, что забыл кошелек дома... - Я забыл кошелек дома, - Вальцовский не изменился за годы. - Дункель.
  Одолжи пять космодолларов.
  Куплю сигарет.
  Я тебе через час переведу на счет".
  "Сигареты стоят пять космоцентов".
  "Но мне нужно пять космодолларов".
  "Возьми, - я протянул деньги школьному другу. - Сдачу принесешь".
  "Ты - настоящий товарищ!
  Дункель". - Вальцовский исчез.
  
  Мы продолжали праздновать.
  Встреча на мой день рождения превратилась во встречу выпускников.
  Через некоторое время я почувствовал необходимость выйти на воздух.
  Отойти...
  Я вернулся через пятнадцать минут.
  "Где?
  Где все?" - Я остановился около стола.
  На столе осталась грязная посуда.
  Все остальное пропало.
  Андроид бездушно убирал со стола.
  "Куда все ушли?" - Я задал вопрос андроиду.
  "Не знаю", - андроид ответил равнодушно.
  "Почему андроид убирает стол? - Я озадачился. - Не может быть, чтобы мои одноклассники вот так просто улетели.
  Не попрощались
  Не объяснили причину.
  Да и зачем им это?
  Мы же собрались на встречу... - Я выбежал из ресторана. - Нигде их нет.
  Может быть, все ушли покурить?
  Или проветриться.
  Я вышел на воздух.
  И за мной - одноклассники.
  Но тогда, почему я их не видел?
  Отправились в баню?
  Почему меня с собой не взяли? - Я ничего не понимал.
  Вернулся в ресторан.
  Ходил между столиков. - Хоть бы кто остался". - Я прошел по коридору.
  Дальше в ресторане были комнаты отдыха.
  Комнаты развлечений.
  Вошел в большой зал.
  Красная ковровая дорожка вела между рядов кроватей.
  А на кроватях...
  На кроватях отдыхали женщины и девушки.
  Почти все без одежды.
  Они провожали меня взглядами.
  Даже иногда слегка касались пальцами моих ног.
  Я выпрямил спину.
  Грудь колесом.
  Мне было приятно женское внимание.
  К сожалению, я не стал отдыхать.
  Я был одержим идеей найти одноклассников.
  В конце зала на двух кроватях я увидел мужчин.
  На одной кровати старик беседовал с юношей.
  На другой кровати два парня шутливо боролись.
  Я вышел из зала отдыха.
  "Смешанное чувство победы и поражения, - все же мне было легко. - Я нравлюсь красивым женщинам.
  Девушкам тоже нравлюсь.
  Женщины могут быть красивыми или некрасивыми.
  Но девушки некрасивыми не бывают. - Я вернулся в ресторанный зал.
  Присел за столик.
  И обнаружил, что... - Денег нет.
  Я все снял со счета, чтобы оплатить встречу выпускников на мой день рождения.
  Оставались пять космодолларов.
  И те я дал взаймы Вальцовскому.
  Даже на салатик не наскребу. - Я поднялся.
  Обреченно направился к выходу. - День рождения - коту под хвост улетело.
  Все улетело в черную дыру.
  Друзья одноклассники через много лет превратились в недругов".
  
  "Капрал?" - Мне дорогу преградил бойкий парень.
  Парень или мужчина.
  В тридцать лет граница.
  А наглецу было примерно тридцать.
  "Ты тоже - капрал", - я ответил неприветливо.
  Парень явно нарывался.
  Левая щека у него дергалась.
  Контуженный.
  А кто после войны не контуженный?
  У кого после войны щека не дергается?
  "Ты - наглый", - парень явно обозначил свои намерения.
  "Хочешь подраться?" - Я спросил в лоб.
  Не стал добавлять, что я старше его почти в два раза.
  "О!
  Ты сегодня дерзкий!
  А тогда хвост поджимал".
  "Мы раньше встречались?" - Холодная струйка пота между моих лопаток.
  "Битва при Ангусе.
  Левое скопление Шаровых Галактик".
  "Десять лет назад?"
  "Да, капрал.
  Десять лет назад.
  Я только из Учебки вышел.
  Нас сразу бросили в бой.
  Жухраи летели со всех сторон.
  И стреляли отовсюду.
  Так мне казалось.
  Молодой был.
  Неопытный.
  Кстати, нас послали вам на помощь".
  "Не помню тебя", - я опустил подбородок.
  На всякий случай.
  Вдруг, дерганный парень попытается провести хук с левой.
  "Вспомни, капрал Дункель.
  Мой космолет был подбит.
  Его зажало в осколках.
  Ты же пролетал мимо.
  Отступал.
  Наши взгляды встретились.
  Я знаками показал, что мне нужна помощь.
  Но ты...
  Ты отвернулся.
  И...
  Полетел дальше.
  Вспомнил?"
  "Вспомнил, - я заскрежетал зубами. - Сочувствую.
  Но у меня был приказ.
  Приказ отступать.
  А приказы не обсуждаются.
  Я должен был сберечь свой космолет.
  Для новых боев.
  И себя обязан был сберечь.
  Ведь мы на войне не принадлежим себе.
  Мы - собственность космоармии.
  А ты...
  Ты - вместе с твоим космолетом - был уже списан".
  "К счастью, мои товарищи не считали, что я был списан, - парень показал зубы. - Они - молодые.
  Неопытные.
  Как и я.
  Поэтому нарушили Устав.
  Спасли меня".
  "Что ты от меня хочешь?
  Чтобы я извинился?
  Пусть перед тобой штаб того военнокосмического округа извиняется.
  Я свое отвоевал".
  "Не отвоевал ты свое, капрал.
  За тобой должок остался.
  Я мечтал получить с тебя долг.
  Десять лет мечтал о встрече".
  "Мечтатель", - я вовремя уклонился от удара кулака в голову.
  Парень проворный.
  Но ярость помешала его реакции.
  В ответ я ударил парня под дых.
  И...
  Отбил кулак.
  У парня стальной щит мускулов.
  "Одноклассники!
  На помощь! - Парень заверещал. - Наших бьют".
  
  "Одноклассников зовет, - мои мысли летели быстрее бластерной плазмы.
  Я сорвал с ближайшего стола белоснежную скатерть.
  Замотал в ее конец тяжелую солонку с солью.
  Получилось - оружие. - Там тоже одноклассники.
  Только они моложе моих друзей по школе.
  Одноклассники тридцатилетние они.
  Ох!
  И набьют же мне морду.
  Я для них - не почетный ветеран.
  Я для одноклассников сумасшедшего - простой старик.
  Капрал на пенсии.
  Стариков бить легко".
  Его одноклассники отодрали меня от стены.
  Я оказался в кругу врагов.
  Тридцатилетние одноклассницы с интересом следили за начинающейся дракой.
  "Ко мне никто на помощь не придет, - я рычал. - Мои одноклассники сбежали.
  Никто мне не сочувствует.
  Такова цена за старение..."
  Я размахивал простыней.
  Замотанная солонка летала у меня над головой.
  Пару раз мне досталось.
  Мой недруг скакал передо мной.
  По нему было трудно попасть.
  Заводной он какой-то.
  Но я смог.
  Я же опытный ветеран.
  Я раскрутил простыню.
  И запустил ее конец с солонкой в челюсть недруга.
  Получился неплохой хук солонкой.
  Парня подбросило.
  Швырнуло на стенку.
  Он медленно сполз.
  И сразу драка прекратилась.
  Одноклассники поддерживали своего друга.
  Друг вырубился.
  Предмет для драки исчез.
  Мы мирно разошлись.
  "Пусть и еще следующие десять лет он мечтает мне отомстить", - я злорадно посмотрел на обездвиженного парня.
  И отправился спать.
  Не улетал с ярмарки.
  Что-то меня удерживало.
  Утром я взял микрокредит.
  С минусовым счетом отправился в тот же ресторан.
  Народу, несмотря, на утро, было не меньше, чем вчера.
  И самое удивительное - одноклассники вчерашнего забияки продолжали праздновать.
  Его не было видно.
  Наверно, отправили в космогоспиталь.
  Одна из одноклассниц была толко в юбке.
  Топлес.
  Груди девушки задорно играли.
  "Наверно, она разделась еще ночью.
  Судя по всему, те одноклассники не расходились, - я наблюдал за веселящимися. - Вот, что значит разница в возрасте.
  Мои одноклассники сбежали сразу.
  А эти пируют.
  Радуются жизни.
  Наверно, так и должны настоящие одноклассники".
  Девушка - та, которая с обнаженной грудью - беззаботно ходила между одноклассников.
  Вдруг, я поймал на себе взгляд.
  Из-за того стола на меня смотрели.
  Не удивительно.
  Ведь я вчера вырубил их одноклассника.
  К моему столику медленно приближалась.
  Красавица?
  Нет.
  Она была больше, чем красавица.
  
  Девушка моей мечты.
  В ней сливалось все безотчетно тоскливое, что я переживал.
  Белое платьице с голубым рисунком.
  Очень сексуально.
  Скромно.
  Не вызывающе.
  И в то же время пронзительно больно смотреть на девушку в платьице.
  Она присела к моему столику.
  Без приглашения.
  Без колебаний.
  Но и без всякого интереса.
  Она не играла.
  Она просто жила.
  И меня понесло...
  "Вчера мой друг, - я зачем-то начал рассказывать. - Мой друг Вальцовский.
  Одноклассник.
  Бывший одноклассник.
  Взял у меня взаймы пять космодолларов.
  На час.
  И не отдал.
  Он всегда так поступал.
  
  
  
  ХРОНИКИ ФЕМИСКИРА
  
  EPISODE 15
  
  
  ГЛАВА 701
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
  А еще Вальцовский никогда не смеется.
  Мы сидели с ним за одной партой.
  У меня вчера был день рождения.
  Пятьдесят шесть лет.
  Я пригласил одноклассников.
  Они даже деньги стали собирать.
  В конверт собирали.
  Мне на подарок.
  Так принято.
  Затем я вышел.
  Проветрился.
  Через пятнадцать минут вернулся.
  И...
  Ни кого не нашел из одноклассников.
  Все исчезли.
  Вот так я остался без подарка.
  Без денег.
  И без друзей".
  Я говорил и говорил.
  
  Боялся остановиться.
  Вдруг, если я замолчу, девушка исчезнет.
  Она меня завораживала.
  Слушала и не слышала.
  Но лицо спокойное.
  Зачем подошла ко мне?
  Скучно ей стало?
  Ведь я не представляю для тридцатилетних молодых женщин никакой выгоды.
  Я рассказывал о себе.
  Знаю.
  Нельзя на свидании говорить о себе.
  Но я говорил.
  Затем задал вопрос.
  Он меня долго мучал:
  "Скажи.
  Скажи, пожалуйста.
  Вот, вы.
  Одноклассники.
  Вам по тридцать лет.
  Моим одноклассникам - по пятьдесят шесть.
  Мои ушли.
  Твои остались.
  Вы.
  Вы кажитесь раскрепощенными.
  Без комплексов.
  Твоя подруга, вообще, в ресторане оголилась до пояса.
  Сверху оголилась".
  "Жанна?
  Ты слишком поздно пришел, капрал.
  Жанна уже оделась.
  Наполовину оделась".
  "Значит, я опоздал.
  Но в наше время подобного не было.
  Мы, одноклассники, друг с другом - ни-ни.
  А вы?"
  "Мы?
  Мы - одноклассники, - девушка отвечала просто. - Разумеется, мы - да.
  Мы все перепробовали.
  Еще давно.
  Для этого и нужны одноклассники.
  Но в последнее время я отстранилась.
  Боюсь подцепить какую-нибудь заразу".
  Девушка произнесла буднично.
  Выражение лица ее не изменилось.
  И странно.
  Для меня она оставалась идеалом чистоты.
  Хотя сказала, что с одноклассниками...
  Что все ее одноклассники - да.
  
  Неожиданно, появился Вальцовский.
  И так же неожиданно подошел ко мне.
  "Я думал, что ты будешь от меня прятаться, Вальцовский, - я усмехнулся. - Где мои пять космодолларов?
  Ты обещал отдать".
  После моих слов Вальцовский уменьшился в росте.
  Глаза его бегали.
  Вальцовский молча отошел от меня.
  "Пойдем.
  Прогуляемся", - девушка поднялась.
  Я подумал, что даже не узнал ее имя.
  Она первая вышла из ресторана.
  
  Я зачаровано следовал за ней.
  Платье ее было слишком легким.
  Но приталенное.
  Подчеркивало идеальную фигуру.
  Она - совершенство!
  Я смотрел на голые ноги девушки.
  И был уверен, что под платьем у нее нет ничего.
  В смысле - одежды нет.
  Слишком воздушная была девушка.
  Она взяла меня за руку.
  И это было ужасно приятно.
  И естественно.
  Я почувствовал себя тридцатилетним.
  Девушка общалась со мной, как со сверстником.
  Как со своим одноклассником общалась.
  Я глубоко задумался.
  Вдруг, обнаружил, что девушка идет на несколько шагов впереди.
  Тогда, кто сейчас держит меня за руку?
  "Вальцовский? - Я вытаращил глаза. - Ты не сбежал?
  Ты держишь меня за руку.
  Отпусти немедленно.
  Ладонь у тебя мокрая".
  Я убрал руку.
  "Меня.
  Меня Вальцовский держал за руку", - я засмеялся.
  Считал это очень смешным.
  
  Девушка остановилась в болотистой местности.
  На холме начинала играть Ярмарка.
  Мы же были ниже.
  Поэтому здесь стояла вода.
  Девушка нашла местечко без воды.
  Там стоял коричневый диванчик.
  Диванчик обит натуральной кожей.
  Не знаю, чья кожа.
  Наверно, здесь часто устраивали пикники.
  Девушка присела на диванчик.
  Вальцовский отправился исследовать местность.
  Он отыскал ящик.
  В ящике была старая одежда.
  Вальцовский начал увлеченно рыться.
  "Вальцовский не отдал мне долг, - я снова жаловался.
  Снова о себе говорил. - Пять космодолларов". - Говорил.
  И смотрел на голую коленку девушки.
  Девушка спокойно выдерживала мой взгляд.
  И болтовню спокойно выдерживала.
  Тут я понял.
  Меня озарило.
  Я подумал:
  "Если я продолжу болтать о себе, то скоро надоем девушке.
  Она сама не знает, что хочет.
  Но через некоторое время моей пустой болтовни поймет, что хочет.
  Захочет уйти.
  И я никогда не прощу себе глупость.
  Что делать?
  А что я бы делал, если бы мне было тридцать лет?
  Как и ей.
  Будто бы ее одноклассник.
  А с одноклассниками она.
  Все ее одноклассники дружили..."
  
  Я решился.
  Опустил ладонь девушке на коленку.
  Девушка никак не отреагировала.
  Я повел ладонь дальше.
  Выше по ноге моей спутницы.
  Ладонь поднимала край платья.
  Мне было неизмеримо хорошо.
  Я плавал в океане счастья.
  И на высшей ступеньке.
  На пике...
  Когда моя рука уже готова была коснуться...
  Взорвалось.
  Не я взорвался.
  Не Вальцовский подорвался на мине.
  Взорвало девушку.
  Я сразу понял - что...
  Блуждающий снаряд с легкой космодесантной пушки.
  Бывает, что снаряд летит мимо нужной цели.
  А затем долго блуждает в космосе.
  Годы.
  Иногда столетия.
  Часто снаряд попадает в гравитационное поле звезды.
  Или натыкается на астероид.
  Редко, когда снаряд попадает во что-то ценное.
  Крайне редко.
  Но как раз сейчас и произошло.
  Снаряд выбрал целью мою девушку.
  Меня даже не обожгло.
  Зато Вальцовский валялся в грязи.
  Контуженный.
  Левая нога у него дергалась.
  Я поднялся.
  Не стал рассматривать, что осталось от моей девушки.
  Она была мечтой.
  Мечта моя превратилась в ничто.
  Как всегда.
  Мечты испаряются.
  Я прошел мимо Вальцовского.
  Как десять лет назад я пролетел мимо застрявшего космодесантника.
  Вальцовского спасут.
  Но меня никто не спасет.
  Я вернулся домой.
  Это космоучилище - мой дом.
  И сразу в лес побежал.
  Изливал свою печаль.
  А тут вы, курсантки. - Дон капрал Дункель поднялся. - Пойду канализацию прочищать.
  Андроиды брезгуют в человеческом г...не копаться.
  А роботы слишком глупы. - Капрал прошел три шага.
  Остановился.
  Обернулся.
  Посмотрел на меня: - Курсантка?"
  "Да, гер капрал Дункель".
  "Ты с Натуры.
  Вы не носите одежду.
  Скажи.
  Как ты себя ощущаешь?
  Ощущаешь без трусов".
  "Моя подружка.
  Моя Лена без трусов ощущает меня. - Франческа резко оборвала любопытство капрала. - Ощущает меня".
  "Оно", - капрал остался удовлетворен ответом Франчески...
  
  Я и Франческа медленно брели к казарме.
  "Я болтала и болтала, - внезапно повернулась ко мне. - Толку от болтовни - много.
  Это правда, Лена.
  Ты говорила, что девушка должна любить.
  Чтобы достичь важного, девушка должна любить.
  У мужчин - задачи.
  У девушек - любовь.
  Я думала.
  Для размышлений мне нужно мало времени.
  Если в пруду нет рыбы, то ее можно пытаться поймать час, или тысячу лет.
  Результат - один и тот же.
  Теперь я понимаю, почему я безоглядно следую за тобой.
  Ты одна нашла в себе силы для беззаботности.
  Ты вступила на путь.
  А другие не находят свой путь.
  Или даже не пытаются его найти".
  "Ты думаешь, что я умная?
  Франческа!
  Ты уверена, что я все просчитываю?
  Я должна благодарить Судьбу?"
  "Лена!
  Я не думаю, что ты умная.
  Я не захожу в мыслях так далеко.
  Но уверяю, что с тобой мне легко".
  
  Нас обучают водить то, что должно двигаться.
  Я осваиваю новый космокатер войсковой.
  Неудобный космокатер продвигается в поясе астероидов.
  Я не слышу, но ощущаю рев двигателей.
  Грохочут клапаны пространственного ассимилятора.
  Часто космокатер проваливается в микро Черные Дыры.
  Я должна использовать свой ограниченный опыт, чтобы выбраться наружу.
  Инструкторы учат нас также вождению космокрейсера и космолинкора.
  Космолинкор пробивается через два пространственных туннеля.
  Едва заметны сигналы маяков.
  Я советую повысить уклон маршевого гипер двигателя.
  В итоге космолинкор задирает нос.
  И валится на звезду.
  Я получаю подзатыльник от инструкторши.
  Обидно и больно.
  
  Из штаба округа поступили новые указания.
  Обучение становится жестким.
  Даже жестоким.
  Уже тридцать три курсантки не выдержали.
  Они подали прошение о переводе их в хозяйственную космочасть.
  С дальнейшей женитьбой.
  Остаемся самые обреченные.
  И в то же время - самые упорные.
  
  Сегодня убийственное задание.
  Буквально убийственное.
  Мы имитируем высадку в тылу жухраев.
  Изображаем из себя диверсионно-разведывательную группу.
  По сигналу Инструкторши Ванессы мы начинаем искать убежища.
  Нас высадили в поясе астероидов.
  Каждая из курсанток должна отыскать себе надежное укрытие.
  Всего лишь за час.
  Нас около двадцати курсанток.
  У каждой электрический буравчик.
  Мы носимся между астероидов.
  Носимся, как угорелые.
  Ведь на нас нацелены двадцать космолетов.
  Их двигатели работают на полном ходу.
  У нас всего лишь час на спасение своей жизни.
  Каждая за себя.
  Больше мы не подруги по учебе.
  Разумеется, что я отдам свою жизнь за Франческу.
  Если ей поможет моя жертва.
  
  Я выбрала себе кремниевый астероид.
  Начала рыть в нем нору.
  Мне кажется, что буравчик работает ужасающе медленно.
  За пять минут он прошел всего лишь пять метров породы.
  Я пинаю огромные глыбы.
  Отбрасываю мелкие камни.
  Туннель медленно удлиняется.
  Очень.
  Ужасно медленно.
  "Неприятность, - я натыкаюсь на железную жилу. - Руда.
  Меня может засыпать. - Я перемещаю буравчик.
  Туннель уходит в сторону.
  Начинают болеть руки.
  Ягодичные мышцы окаменели.
  Я чувствую, как на ногах появляются мозоли.
  "Не важно!
  Я должна копать.
  Закапываться должна.
  Живая.
  В могилу". - На голограмме вижу движения. - Началось.
  Нас летят бомбить.
  Один из космолетов медленно движется к моему астероиду.
  Роботы пилоты получили программу.
  Они не пощадят тех курсанток, которые не нашли укрытия.
  Роботы пилоты не пощадят тех, кто не успел вырыть надежный туннель.
  Я с диким криком закрыла голову ладонями.
  Туннель около сорока метров.
  Спасет ли от самой простой космолетной бомбочки?
  На лицо падают раскаленные камешки.
  Я брызгаю в лицо водой из фляжки.
  На всякий случай...
  Космокатер приблизился к моему астероиду.
  Я не слышу, но ощущаю рев насосной системы орудия.
  Угроза приближается неумолимо.
  На голограмме видно, что левый двигатель космокатера перегрелся.
  Космокатер растет.
  Растет.
  Превращается в звезду.
  Закрывает собой космос.
  Из бомбоящика летит точка.
  Небольшая точка.
  Но ужасно опасная.
  Бомбочка врывается в мой тоннель.
  В тоннель, который я прокопала буравчиком.
  Кажется, что бомба разрывается у меня в ногах.
  Я открыла рот.
  Дышать стало невозможно.
  "Но я живая! - Я осознаю. - Я еще живая!"
  Восторг заполняет меня.
  Я кричу.
  Знаю, что никто не услышит мой крик.
  Я живу!
  Я стучу кулачками по гладкой стене туннели.
  "Мне повезло, - я осознаю. - Мне поразительно повезло, что я наткнулась на железную жилу.
  Пришлось свернуть в сторону.
  Если бы я рыла по прямой, то бомба без препятствий долетела бы до меня.
  А так...
  Бомба бабахнула на повороте.
  Рыхлая железная руда остановила взрывную волну.
  А изгиб туннеля не дал осколкам долететь до меня.
  Франческа?"
  Кровь ударяет в голову.
  Я копаю обратно.
  Копаю тоннель наверх.
  Скорость даже больше, чем та, когда я копала себе укрытие.
  
  Я вырываюсь на астероид.
  Вышвыриваю робота из космокатера.
  Робот обиженно жужжит.
  "Плевала я на тебя, - я ору на робота. - Ты хотел меня убить.
  Пощады не жди.
  На войне мы!"
  Краем сознания я понимаю, что поступила глупо.
  Робота найдут.
  Сменят ему программу.
  Он будет приносить булочки в казарму.
  Но сейчас он для меня злостный враг.
  В космокатере я срываю с себя комбинезон.
  "Так и есть.
  Уже порылась красными пятнами. - Я рассматриваю свое изображение. - Нам нельзя одежда".
  
  На карте я ищу маячок Франчески.
  Некоторые маячки погасли.
  Значит...
  Наши подруги курсантки уже никогда не вернутся.
  Несомненно, погибли.
  "Живая, - я нашла маячок Франчески.
  Мир для меня снова ожил. - Сигнал слабый.
  Но живая.
  Не известно, в каком состоянии Франческа.
  Но для меня главное, что мы будем вместе...
  Сегодня будем вместе".
  
  Я снова натягиваю скафандр.
  Тело отзывается ужасной чесоткой.
  Слишком много времени я провела сегодня в одежде.
  Высаживаюсь на огромную каменную глыбу.
  Где-то внутри находится Франческа.
  Как в чреве матери ребенок.
  Я вижу оплавленные булыжники.
  "Здесь Франческа начинала буравить астероид, - я качаю головой. - Но ее закупорило.
  Залило стеклом.
  Я буду проходить под углом. - Я направляю буравчик на - относительно ровную - площадку. - Двадцать минут прошло. - Я стиснула зубы.
  Под скафандром чешется до безумия.
  Я обязательно сорву с себя кожу, когда сниму скафандр... - Франческа!
  Ты меня слышишь?"
  "Лена!
  Я иду к тебе, - на голографе появляется изображение. - Ты не ранена?"
  "Твой скафандр разгерметизирован, - я смеюсь.
  Смеюсь и плачу. - А ты спрашиваешь меня - ранена ли я". - Через несколько минут наши тоннели соединяются.
  Я делюсь с подружкой кислородом.
  Мы выползаем на поверхность.
  "Я сейчас подгоню себе космокатер", - Франческа тяжело дышит.
  "Обойдешься. - Я грубо запихиваю подружку в свой - конфискованный у робота - космокатер. - На моем полетим.
  На трофейном".
  
  Мы протискиваемся в космокатер.
  "Эй, подружка, - я обеспокоилась.
  Франческа начала заваливаться. - Не спи.
  Все страшное позади".
  "Виной всему закись радона, - Франческа виновато улыбается. - Когда я рыла проход, расплавила белзуво гранит.
  Выделился газ".
  "Ты очень терпеливая мадемуазель, - я трясу головой.
  Ты это знаешь?
  Тебя засыпало.
  А ты - ни звука".
  "Меня закупорило, как в бутылке, - Франческа пожимает плечами. - Сначала обвалился проход.
  Чудом меня не придавило.
  Огромный валун застрял в туннеле.
  Не дал пролететь другим камням.
  Затем бомба все сплавила.
  Скафандр мой дал трещину.
  Если бы не ты, Лена.
  То..."
  "Замолчи", - я резко отвечаю.
  Франческа смущается.
  Словно я поставила ее в неловкое положение.
  Не хватало мне еще, чтобы мы обсуждали, как я вовремя пришла на помощь.
  Мы понимаем все.
  Но прийти на помощь так же естественно, как дышать.
  
  "Мы пропустили ланч", - Франческа скрипит.
  Вернее, скрипит система передачи сообщения.
  Что-то нарушилось в скафандре Франчески.
  Все нарушилось.
  "Франческа!
  Если...
  Сейчас...
  Не стянешь с меня скафандр...
  Я сгорю.
  Я чешусь, как паршивый койот".
  
  "Лена! - Франческа пробуждается к жизни. - Прости. - Она срывает с меня скафандр. - Кожа покраснела".
  "Не покраснела моя кожа.
  Она просто сошла с ума".
  "Я быстро, - Франческа стягивает свой скафандр. - Разотру тебя".
  "Салфетки, - я отчаянно чешусь. - В бардачке.
  Антиаллергенные салфетки.
  Ими.
  Ими растирай".
  "Все натуряне так страдают, если на время примеряют одежду?" - Франческа с ожесточением меня растирает.
  "Все.
  Наши тела не переносят одежду".
  "Знаю.
  Но этот ужас вижу впервые.
  Ты - как морковка.
  По цвету".
  "У меня еще нормальная реакция.
  Но некоторые с Натуры могли бы умереть за это время.
  Одежда убила бы их.
  А я, как морковка...
  Потому что...
  Потому что..." - Я не стала объяснять, что потратила лишнее время на спасение Франчески.
  Это не трата.
  Это - награда.
  Спасти подругу - награда для меня.
  "Лена..." - Франческа прижимается ко мне.
  Начинает плакать.
  Затем замолкает.
  Мы молчим.
  "Франческа?"
  "Да, Лена".
  "Ты продолжай.
  Растирай.
  Растирай.
  Уже первый зуд прошел".
  
  "Да.
  Конечно", - Франческа ожесточенно растирает меня антиаллергенными салфетками.
  Я начинаю стонать:
  "Так хорошо.
  Чтобы почувствовать хорошо, нужно сначала сделать плохо, а потом вернуться к прежнему состоянию".
  "Покраснение уходит", - Франческа радуется.
  "Уходит, - я закрываю глаза. - Ты - настоящий военный фельдшер".
  "Только для тебя я фельдшер, Лена".
  "Франческа?"
  "Да, Лена".
  "Там?"
  "Да.
  Я и растираю.
  Кожа воспалилась везде".
  "Там не воспалилась".
  "Да?
  А выглядит, как будто воспалилась".
  "Тогда продолжай.
  Там.
  Растирай.
  Не отвлекайся".
  Я вздрагиваю.
  Вытягиваюсь.
  Очнулась от одуряющего аромата.
  "Кофе!
  Мы пропустили ланч. - Франческа протягивает мне стакан. - Горячий.
  Сладкий кофе.
  То, что тебе нужно, Лена.
  Взбодрись!" - Франческа открывает пакетики с маленькими бутербродиками.
  "Ты тоже.
  Франческа".
  "Что я тоже?
  Взбодриться?
  Или кушать?"
  "Как захочешь, Франческа".
  
  "Расслаблюсь в казарме".
  "Ты ничего не ешь, Франческа.
  Оставляешь для меня?"
  "Потом поем.
  Я думаю, как буду украшать комнату".
  "Какую комнату?
  Какую комнату ты думаешь украшать, Франческа?"
  "Комнату, которая у нас будет.
  Когда-нибудь будет у нас комната".
  
  Мы начали курс занятий по космобиологии.
  К нему прилагался курс изучения патологии и анатомии.
  В лабораторию доставили тело убитого слона.
  Нас впускали группами по шесть курсанток.
  Я никогда не забуду ужасное зрелище.
  Слоника жалко.
  Космомедсестра сказала, что слон умер своей смертью.
  От старости.
  Но мы не верили.
  В боку слона зияла огромная дыра.
  "Не крокодилы же дыру в слоне прогрызли, - Алефтина поежилась. - Края дыры, - Алефтина заглянула в слона, - и кости расплавлены.
  Только бластер мог оставить подобные следы".
  "Значит, жухрай убил слона, - космомедсестра заявила безапелляционно. - Все жухраи - жестокие.
  Не уважают животных..."
  
  Космомедсестре было около сорока лет.
  Но выглядела она совсем молодой.
  Космомедсестра взобралась на слона.
  И пилой вскрыла слона.
  От челюсти до полового органа.
  Внутренности слона вылезли наружу.
  От них исходил отвратительный запах.
  Космомедсестра наверно привыкла к слонам.
  Она весело погрузилась в этот ужас.
  Перечисляла органы.
  Один за другим.
  Франческа почувствовала дурноту.
  Ей натянули на голову шлем с подачей кислорода.
  Жизель упала в обморок.
  Она стояла рядом с мертвым слоном.
  Космомедсестра выдернула какую-то часть из слона.
  И эта часть упала на Жизель.
  Космомедсестра просвещала нас во всех подробностях.
  Она ловко вскрывала разные органы.
  Пронзительный звук пилы производил омерзительное впечатление.
  
  
  ГЛАВА 702
  
  ДЖЕЙН И БОННИ
  
  "Просто мы не привыкли к подобному", - Натали прижалась ко мне.
  
  Резкими движениями космомедсестра разрезала ногу слона.
  Заставила нас вырезать куски из ноги.
  "Это самое питательное мясо, - медсестра тыкала пальцем в мясо слона. - На дикой планете.
  Когда вы окажитесь на дикой планете.
  Враги разбомбят ваш космофрегат.
  Или космокатер сожгут.
  Связь будет потеряна.
  Тогда вам придется чем-то питаться.
  Поймайте слона.
  Отрежьте от него ногу.
  И зажарьте ее на огне".
  "Я не ем мясо, - Натали пропищала. - Я лучше буду персики кушать, чем тухлое мясо слона".
  "Персики? - космомедсестра вытерла рукой окровавленное лицо. - Персики хочешь?
  Вот тебе персик! - Космомедсестра показала персик. - Будешь его кушать?"
  "Неееет", - Натали заверещала.
  "Так вот, - голос космомедсестры возвысился. - Некоторые неопытные вояки думают, что дикие планеты изобилуют персиковыми рощами.
  Нет, мои милые курсантки.
  Дикие планеты на то и дикие, что на них всякая гадость.
  Вам повезет, если вы окажитесь на планете со слонами.
  А, если нет слонов?
  Нет слонов - ешь трилобита.
  Амебы.
  Медузы.
  Тараканы будут вашей пищей, если нет слонов".
  
   Космомедсестра любила свою работу.
  Работа - вскрывать трупы.
  "Наши мучения закончились?" - Я прошептала.
  Но космомедсестра услышала.
  "Нет, милочка!
  Ты с Натуры!
  Поэтому голая.
  Чтобы тебя исследовать, не нужно тебя раздевать.
  Ваши мучения не закончились.
  Теперь вы обязаны трогать труп слона.
  Прикоснитесь к нему.
  Сделайте слону инъекцию формалина. - Космомедсестра слезла со слона.
  Подошла ко мне.
  Погладила по руке.
  Ладонь у космомедсестры крепкая.
  И очень горячая ладонь. - Лена.
  Вколи слону формалин". - Космомедсестра дала мне огромный шприц.
  "Не знаю, - я с силой нажимала на поршень шприца. - Вошла ли игла в побуревшую плоть слона.
  Или воткнулась ему в кость".
  
  Наконец, мы покинули лабораторию.
  Я побежала мыться.
  Прыгнула под душ.
  "Лена?"
  "Да, Франческа!"
  "Я принесла тебе мочалку.
  Тебе потереть?"
  "Нет, Франческа!
  Спасибо.
  Мне омерзительно.
  Мне кажется, что все, чего я касаюсь, превращается в труп слона.
  К чему прикасаюсь".
  
  Празднование Дня Вдохновения было особенно торжественным.
  Военное космоучилище украсили цветами.
  Мы же девушки.
  Гусиным шагом курсантки прошли мимо трибуны.
  К нам специально прилетели балерины.
  Чтобы вдохновить нас на дальнейшие подвиги.
  Оркестр балерин.
  Мы начали петь песню об овечке и бедняжке Ванессе.
  Балерины не выдержали.
  Присоединились к нам.
  
  Мне приказано явиться в госпиталь.
  В госпиталь меня послала Инструкторша Ваоймина.
  Она из Северного Сектора Крайних Галактик Империи.
  Ваоймина имела ко мне повышенный интерес.
  Никак не могла поверить, что существует конфедерация Галактик Натура.
  Где всегда тепло.
  И все ходят без одежды.
  На родной планете Ваоймины всегда снег.
  Вечные льды и снега.
  Поэтому Ваоймина редко видела свое тело без одежды.
  Даже купались они в снегу.
  Не снимали шубы.
  Просто под шубу бросали снег.
  Затем катались по снегу.
  Снег не таял под шубой.
  На морозе снег был, как песок.
  Даже тепло тела его не могло растопить.
  Шершавый снег очищал кожу.
  Вот и все купание.
  Вот и вся санитарная обработка.
  Ваоймина в казармах тоже спала в шубе.
  Ей было жарко.
  Но страх перед возможным оледенением не проходил.
  "Вдруг, ночью казарма разгерметизируется? - Ваоймина пугала себя и нас. - Вы замерзнете.
  Я же останусь живая.
  Потому что я в шубе. - И с жалостью смотрела на меня. - Первая замерзнет Лена.
  Лена же без одежды".
  
  Ваоймина и послала меня в госпиталь.
  Я вошла.
  Остановилась в ожидании.
  Военфельдшер поправил голограммы.
  Они в беспорядке висели в воздухе.
  "У меня к тебе два важных вопроса, Лена, - военфельдшер колебался. - Очень важные вопросы".
  "Ты хочешь спросить, стану ли я твоей женой?" - Я скрестила ноги.
  "Почему этот вопрос?" - военфельдшер выпучил глаза.
  "Все мужчины хотят взять меня в жены".
  "Все?
  Так уж и все, Лена.
  У тебя больное воображение.
  Хотя...
  Ты красивая.
  Светишь своими неприкрытыми прелестями.
  Возможно..."
  "Черты твоего лица вызывают приязнь, - я продолжала стоять. - Но глаза строгие.
  Сразу отвечаю.
  Не пойду за тебя замуж.
  Мне еще рано.
  Вот, когда повоюю.
  Девушка сначала должна построить дом.
  Девушка обязана скопить капитал.
  Только потом уже приглашать мужчину жить с ней.
  Куда же пойдет нищий мужчина?
  Конечно, только к богатой девушке в ее дом пойдет нищий мужчина".
  "Весьма странное представление, Лена.
  Я думал, что мужчина должен обеспечивать девушку".
  "Ой, господин военфельдшер, - я приложила ладошку к губам.
  Засмеялась. - Я еще не перестроилась.
  Это у нас на Натуре девушки ухаживают за парнями.
  У нас парней в двадцать раз меньше, чем девушек.
  Поэтому и отношения наоборот".
  "Я тебя не о женитьбе прошу, Лена".
  "Жаль".
  "Что жаль, Лена?"
  "Дон военфельдшер!
  О чем же ты хочешь разговаривать тогда с девушкой?
  Мы, девушки, любим говорить о любви".
  "Ты же сама сказала, что не пойдешь за меня замуж.
  Хотя я и не предлагал".
  "Сказать-то сказала.
  Но ты обязан ко мне подкатывать.
  Ластиться обязан.
  И должен был сделать предложение стать твоей женой.
  Вот тогда бы я с удовольствием тебе отказала..."
  
  "Умеете же вы, девушки, крутить мужчинами, - военфельдшер салфеткой вытер пот со лба. - Тебя позвали в госпиталь.
  Ничто не предвещало разговора о женитьбе.
  Хотя тема - близкая..."
  "Я же говорила..."
  "Тема близкая, Лена.
  Мы навели справки о твоей родословной, Лена".
  "Что означает - родословная?"
  "Родословная - перечисление великих предков".
  "Великие предки?
  Великих предков у меня не было.
  Значит, нет и родословной.
  Родословная только у Императора..."
  "В Тайной Канцелярии проанализировали.
  Лена.
  Не улыбайся мне.
  К твоей обнаженной красоте еще и улыбка.
  Улыбка смущает меня".
  "Больше тебя во мне ничто не смущает, гер военфельдшер?"
  "Лена, - военфельдшер проглотил пилюлю.
  Молча стоял.
  Глаза его закрыты. - Теперь...
  Теперь ничто меня не смущает. - Военфельдшер открыл глаза. - Я принял интоксикацидинбелапропилен.
  Все чувства у меня замерли.
  Закаменели чувства".
  "Чувства закаменели?
  Господин военфельдшер.
  Я вся полна вины", - я мягко пошутила.
  
  "Что-то заставляет меня в этом усомниться, - военфельдшер засмеялся. - Но я не жду от тебя ответа.
  Войди в эту комнатку, Лена".
  "В эту?
  Комнатку?
  Войти?
  Зачем?"
  "Не зачем, а - потому что.
  Лена.
  Я приказываю".
  "Слушаюсь, господин военфельдшер", - я вошла в маленькую комнатенку.
  Военфельдшер с громким стуком закрыл за мной дверь.
  
  "Лена.
  Уберись в комнате", - военфельдшер приказал.
  Я быстро принялась убирать в комнате.
  Пустые бутылки складывала в мешок.
  Вытряхивала окурки из пепельниц.
  Переделала половину.
  Почувствовала, что за мной наблюдают.
  "Эй, дон военфельдшер.
  Мы так не договаривались.
  Ты можешь на меня смотреть открыто.
  Когда я перед тобой стою по стойке Смирнаааааа!
  Но, когда подглядываешь, я смущаюсь".
  "Ты покраснела от смущения, Лена, - в дверях стоял военфельдшер.
  Он прислонился к косяку.
  В руке дрожала кружка с какао.
  Военфельдшер оглядел комнату.
  Высоко поднял брови. - Я поражен, Лена.
  Ты так быстро убрала мою комнату отдыха".
  
  "Не выгоняй меня", - раздался за стенкой дикий вопль.
  "Я и не собираюсь тебя выгонять", - другой визг отвечал первому.
  "Лена!
  Тише! - дон военфельдшер прислонил палец к моим губам. - Оружейник Просперо проснулся.
  Не попадайся ему на глаза".
  "Я в комнате.
  Как я могу попасться на глаза какому-то Просперо".
  "Лена!
  Тише!
  Если оружейник Просперо услышит тебя.
  Нас услышит...
  То служить нам в отсталом гарнизоне до конца своих дней.
  Оружейник Просперо...
  Его недавно перевели в это космоучилище.
  Просперо - майор космосапер.
  Ему не повезло с ногами.
  Он очень часто подрывался на минах.
  Ноги отрывало.
  Затем дому майору пришивали новые ноги.
  За счет космоминистерства саперства пришивали.
  Так часто пришивали, что гер майор Просперо стал невыгоден, как космосапер.
  Его перевели к нам.
  Недавно.
  И дали должность - следить за оружием.
  А какое оружие в тренировочном центре для девушек?
  Простое оружие.
  В основном - учебные бластеры.
  Мощности в учебном бластере не больше, чем в зажигалке.
  Вот дон майор Просперо и разленился.
  С утра до вечера сидит в своей коляске у окна.
  Выискивает жертву.
  Мы-то знаем уже скверный характер дона майора.
  Но те, кто забыл.
  Или по неосторожности пробегают мимо окна...
  Тем не везет.
  Слышишь?"
  "Слышу.
  Что это?
  Гром?" - Я прислушалась.
  
  Кто-то орал...
  А я поняла уже, что вопил господин майор Просперо.
  Наш новый оружейник.
  "Подлец!
  Мерзавец!
  Как ты посмел!
  Расстреляю!
  Сожгу!
  Сошлю в урановые рудники!"
  "Господин майор Просперо, - кто-то начал оправдываться. - Я трубу тяну к канализации.
  Работа у меня..."
  "Дон капрал Дункель", - я узнала голос.
  "Бедный старина Дункель попался", - военфельдшер прошептал.
  А майор Просперо бушевал.
  "Я без ног.
  Сижу в инвалидной коляске.
  Слежу за порядком.
  Через окно слежу.
  А ты...
  Ты - бездельник..."
  "Я не бездельник.
  Осмелюсь оправдываться".
  "Молчать!
  Если командир говорит - бездельник, то ты - бездельник".
  "Дон майор Просперо, - капрал Дункель не сдавался. - Ну, разжалуешь меня.
  Тогда в своем собственном г...е захлебнешься.
  Кто канализацию будет прочищать в космоучилище?
  Дураков больше нет.
  Все в г...не захлебнетесь.
  И прекрасные курсантки...
  И ты, дон майор Просперо.
  Я не бездельник.
  Я с утра натягивал наволочки на подушки.
  Всему личному составу натягивал.
  И - между прочим - тебе тоже натянул, гер майор Просперо.
  Твоя наволочка старая была в желтых пятнах.
  Слюнявишь наволочку, гер майор Просперо.
  Затем я закупил для космоучилища рис.
  Пригласил повариху капральшу.
  Я не люблю рис.
  Даже в Учебке к рису не привык.
  А наволочки на подушки.
  Наволочки мне удалось купить по дешевке.
  Они дорогими были.
  А я снизил цену.
  Наволочки и простыни.
  Простыни специально расшиты цитатами из Устава.
  Вчера я панели заменил в туалете на стенах.
  Панели с резьбой теперь в твоем туалете, гер майор Просперо.
  А еще заказал серию наволочек для начальства.
  Наволочки с золотой нитью.
  Если будешь вертеться во сне, дон майор, то щеки поцарапаешь о золотые нити.
  Я же сплю крепко.
  На золотые нити на наволочках не обращаю внимания.
  Девушки на простых простынях спят.
  В твоей же спальне, гер майор Просперо, все золотыми нитями шито.
  Золотистое покрывало.
  Спальня утебя великолепная.
  Все из-за меня.
  А ты на меня кричишь".
  "Дезертир, - майор Просперо слетел с катушек. - Я спальней не пользуюсь.
  Я на полу сплю.
  По-походному.
  А тебя, - раздался громкий щелчок, - я расстреляю.
  Приговариваю тебя, подлец, к..."
  "На этот раз серьезно, - военфельдшер побледнел. - Расстреляет ведь капрала.
  Капрал - что?
  Капрал - мало что стоит на войне.
  Но у нас.
  В космоучилище капрал Дункель незаменим.
  Он прав.
  Кто будет за канализацией следить?
  Утонем в г...не.
  Без капрала Дункель мы не получим ни риса, ни новых наволочек с золотой нитью".
  
  "Мы, курсантки, редко рис видим, - я пробурчала. - Капрал Дункель, рис для космоучилища закупает.
  А потом куда рис пропадает?
  Инструкторши разбирают рис для себя.
  И полагаю, что часть риса капрал Дункель продает для своих нужд".
  
  "Лена!
  Не смей осуждать Дункеля.
  Он - капрал.
  Выше тебя по званию.
  И ветеран".
  "Дон майор Просперо пристрелит капрала Дункель, - я мстительно цедила сквозь зубы. - И не будет мне вышестоящего по званию капрала".
  Я почти угадала.
  Да и дон капрал Дункель испугался.
  "Гер майор Просперо!
  Виноват!
  Исправлюсь!
  Чем я заслужил твою немилость?
  Ты только прикажи.
  Все брошу.
  Наволочки брошу.
  Канализацию заброшу.
  Рис брошу.
  Только по твоему поручению буду бегать".
  "Я - майор, сижу без ног, - голос Просперо не смягчился.
  Но майор передумал пока расстреливать Дункеля. - Ты же бездельничаешь.
  А мой космокатер в гараже?
  В гараже мой космокатер? - дон майор Просперо заговариваться начал. - Проверь!
  На месте ли мой космокатер?
  Не украли ли его из гаража?"
  "Сию минутку!
  Господин майор Просперо!
  Сейчас все будет исполнено.
  Проверю.
  На месте ли твой космокатер.
  В гараже ли космокатер".
  "Чтооо?
  Как ты смеешь, капрал? - Просперо снова бушевал. - Ты?
  Ты пойдешь в мой гараж?
  Проверишь?
  На месте ли мой космокатер?
  Ты - убийца.
  Ты - вор, капрал.
  Ты только и мечтаешь ворваться в мой гараж.
  Все сломаешь.
  Все перевернешь.
  Катер украдешь.
  Жухраям мой катер продашь.
  Расстрелять!
  Расстреляю".
  Снова щелчок.
  
  "К Черной Дыре все", - капрал Дункель взвизгнул.
  Что-то на улице упало.
  "Капрал Дункель бросил свой инструмент, - военфельдшер довольный улыбнулся. - Капрал сбежал.
  Я уже знаю эти звуки.
  Сейчас оружейник дон майор Просперо будет палить в белый свет.
  Цель сбежала".
  "И правда, - я втянула голову в плечи. - Плазма шипит.
  Дон майор Просперо стреляет".
  "Стреляет и не замечает, - военфельдшер захихикал. - Наш оружейник Просперо не замечает, что у него бластер учебный.
  Ну, слегка подрумянил бы выстрел капрала Дункель.
  Неприятно?
  Неприятно!
  Больно?
  Больно!
  Но не смертельно!
  Хотя...
  И под учебный бластер не лезь.
  Капрал опытный.
  Вовремя сбежал".
  
  "Я думала, что на войне будет страшно.
  Страшно и опасно.
  Оказывается, что и в училище убивают".
  "Лена!
  Ты - курсантка.
  Курсантка не должна думать.
  Твои глаза кажутся опасно проницательными.
  Сделай глупый вид". - Военфельдшер вышел из комнатки.
  Поманил меня пальцем.
  "Теперь у меня глупый вид?" - Я скорчила рожицу.
  "Твой взгляд тупой, как потолок.
  Или, как окно - твой взгляд, Лена.
  Где ты научилась быстро менять выражение лица?
  Лицо сменить не трудно.
  Взгляд сменить - большое искусство".
  "На уроках притворства я научилась быстро менять выражение лица.
  И выражение глаз - тоже на уроках притворства".
  "Уроки притворства?
  Не слышал о подобном..."
  "На Натуре!
  Уроки притворства в гимназии.
  Только для девочек эти уроки...
  Мы, девушки, не имеем право огорчать парней.
  Наши парни...
  Мужчины на Натуре.
  Мужчины и парни очень впечатлительные.
  Легкоранимые парни и мужчины на Натуре.
  Умный взгляд девушки может обидеть парня.
  А серьезное лицо девушки испортит парню настроение.
  Вот мы и притворяемся глупенькими.
  Хотя...
  Нам притворяться не нужно..."
  
  "Лена! - военфельдшер посмотрел на хронограф. - Перейдем к нашему делу.
  Я уже говорил, что мы узнавали о твоей родословной.
  Поздравляю!
  Ты - истинная империйка!
  Все твои предки были Имперцами.
  Без примеси вражеской крови". - Военфельдшер обошел вокруг стола.
  Жестом предложил мне сесть в кресло.
  "Дон космовоенфельдшер?"
  "Да, курсантка".
  "Мне...
  Я с Натуры.
  У нас все гигиенично.
  Прежде чем присесть, мы подкладываем под попку чистое полотенце.
  Ну, если, конечно, мы не дома..."
  "Тебе нужно полотенце под попку, курсантка?"
  "Если прикажешь, дон космовоенфельдшер, то я и без полотенца присяду в кресло.
  Но мне будет неуютно".
  "Пеленка медицинская подойдет?
  Подойдет тебе под попку пеленка, курсантка?"
  "Очень".
  Я опустилась в кресло.
  "Ты удивлена, курсантка?"
  "Голая девушка в кресле на приеме у врача уже ничему не удивляется".
  "У тебя группа крови Имперская би сто сорок два культ, - военфельдшер порылся в голограммах.
  Нашел нужную.
  Повернулся ко мне.
  Рассеяно стучал пальцами по зубам. - Ты, конечно, знаешь, что существует множество групп крови.
  Главная из них для женщин - би сто сорок.
  Группы ниже сто сорока - относятся к первым группам Империи.
  Группы выше ста пятидесяти - рабочие группы.
  Им можно переливать кровь любой группы.
  Твоя же Имперская би сто сорок два культ - особая кровь.
  От тебя можно переливать кровь всем.
  Тебе же подойдет только твоя - Имперская би сто сорок два культ.
  А она очень редкая.
  Если будешь истекать кровью в космолете, то для тебя, вряд ли найдут донора.
  Только синтетическую кровь временно нальют.
  Но из тебя.
  Из тебя - да!
  Будут брать кровь для многих".
  "О чем ты? - Я задрожала. - Ты будешь испытывать меня в качестве подопытной белки в экспериментах по переливанию крови?"
  
  "Ты знаешь основные положения имперской космогенетики, курсантка, - военфельдшер уставился взглядом в точку между моих ног. - Большинство особенностей - дефекты, изъяны - передаются по наследству.
  Изъяны влияют на цвет глаз.
  На группу крови изъяны не влияют. - Взгляд военфельдшера застыл на точке. - Доказано, что несколько поколений могут сохранять и сохраняют кровь".
  
  "Ты так пристально наблюдаешь за мной, монсиньеор военфельдшер, - я заметила. - Даже стекла на глаза надел. - Взгляд у тебя не проницательный".
  "Я оцениваю твою понятливость, курсантка Лена. - Твой уровень интеллекта.
  Но я могу себя не утруждать.
  Я все понимаю". - Космовоенфельдшер потирал руки.
  "Оцениваешь мою понятливость, господин военфельдшер?
  Мой уровень интеллекта?
  Как же ты оцениваешь, когда смотришь только ниже моего пояса".
  "Я сосредотачиваюсь, курсантка.
  Ниже пояса чаще говорит больше, чем выше пояса...
  С учетом твоей крови...
  Легко понять.
  Что два существа с редкой кровью произведут на свет ребенка с той же группой крови.
  На заводах давно выращивают чистокровных собак и кошек.
  Это ключевое понятие - группа крови.
  Но люди в ужасе воздевают руки кверху.
  Почему?
  Разве, что справедливо для кошек и собак, не должно быть справедливым и для людей?
  Понимаешь, курсантка...
  Твоя кровь нужна многим.
  Люди с твоей кровью нужны многим для переливания.
  Тебе будут платить за твою кровь, курсантка.
  Возможно, что ты получишь привилегии по службе.
  Медали.
  Ордена.
  Повышение по службе.
  Почему бы и нет?
  Если твоя универсальная кровь будет струиться в космогенерале...
  То, космогенерал на тебя посмотрит с вожделением...
  Нет.
  Я оговорился.
  С уважением посмотрит на тебя космогенерал.
  И наградит.
  Для генерала наградить кого-нибудь - раз плюнуть. - Военфельдшер наклонился ко мне. - Скажу по величайшему секрету, курсантка, что твоя кровь подойдет для переливания и обеспечения жизнедеятельности жухраев.
  Жухраи тоже примут твою редкую кровь.
  Мы уже ставили опыты".
  "Вы ставили опыты?
  Над кем вы ставили опыты?
  Над имперцами, когда переливали врагам нашу кровь?"
  "Кровь - не так важно", - Космовоенфельдшер буравил меня взглядом.
  "Только что говорил, что кровь - очень важно".
  
  "Курсантка Лена!
  Мы достигли имперского уровня эволюции.
  Мы - цивилизованные!
  Жухраи - не цивилизованные!
  Мы же - цивилизованные.
  Все остальное - излишне.
  Мы прекрасны.
  Это само собой разумеющееся.
  К сожалению, мы совершаем ошибки.
  А жухраи живут в ошибках.
  Жухраи всегда ошибаются.
  Они совокупляются..."
  "Не надо гадостей, дон военфельдшер..."
  "Задумайся на миг о себе, курсантка".
  "Йа?
  Я?
  Я всегда думаю о себе".
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"