Где ты видел, чтобы воин за ноги в бою схватил девушку и размахивал девушкой?"
"Я не видел и сам в сражении девушкой не размахивал, - десятник Коломбо согласился. - Девушка слишком легкая.
Быстро сломается, если девушкой по врагам колотить".
"Любой бы осел понял, а ты не понял, - баронесса шипела, как снежная змея. - Если я скажу тебе, что в королевстве много тупиц, то ты все равно не поймешь меня".
"Пойму, потому что я всех тупиц знаю, - десятник Коломбо выпятил огромную грудь. - Мы с тупицами неплохо развлекаемся в балагане.
Но только после службы".
"В балагане актрисы размахивают ногами".
"Ногами размахивают актрисы в балагане, и не только".
"Пожалуйста, - баронесса Ильзе скривила прекрасное личико в гримаске недовольства. - Если тебе больше нравятся актриски и то, чем они размахивают, то размахивай топором подальше от меня.
Я с тобой больше не желаю общаться.
Ты не настоящий воин". - Так баронесса Ильзе обидела десятника Коломбо.
Достойная Елисафета тут же отправила соглядатаев и тайных соглядатаев искать Коломбо.
Королева непременно желала вернуть его на службу.
Но и баронессу Ильзе не осуждала за то, что она интриговала, интриговала с десятником, да и наинтриговала так, что он ушел.
"Ильзе, мужчина должен быть великодушным, а не обидчивым", - Елисафета утешала баронессу.
На должность нового десятника, пока не нашли Коломбо, Достойная Елисафета выбрала сына рыбака Антокольского.
Антокольский себя очень хорошо зарекомендовал в сражениях.
Лицо у него было миловидное, девичье.
Глазища огромные, наивные.
Губки пухлые, детские.
Снежные волосы локонами спускались до пояса.
Но Антокольский одним ударом топора в прошлом бою снес сразу саломейского вождя и двух его могучих телохранителей.
"Антокольский, возьми свой новый десяток воинов, - Достойная Елисафета приказала. - Неситесь на скаковых оленях к нашей северной границе.
Лифляндцы там бесчинствуют.
Совершают набеги".
"Но разве охотники сами не справятся с лифляндцами?" - новый десятник удивился.
"Охотники справятся, - Достойная Елисафета усмехнулась. - Но коварные лифляндцы нападают на деревни, когда в них никого нет.
Забирают все, что попадется под руку, и сбегают на корабль.
У наших же охотников кораблей нет".
"О, корабль и море, - новый десятник приободрился. - Я - сын рыбака.
Справлюсь с морем".
Новый десятник отправился со своими воинами в поход.
Быстро мчались скаковые олени.
Через некоторое время десятник и его дружина вернулись в Норд.
Вернулись на корабле лифляндцев.
"Где Антокольский? - Достойная Елисафета спросила воинов. - Почему ваш десятник не отчитался мне о походе?
Где он?"
"Случилась беда", - воины отводили глаза.
"Какая беда? - Достойная Елисафета побледнела. - она принимала близко к сердцу беду каждого нордянина. - Я же знаю, что вы все вернулись целые.
Где же у вашего десятника выросла беда?"
"Мы хорошо потрудились, - один из воинов отвечал. - Наш новый десятник Антокольский мастер больше, чем мы все вместе взятые.
А мы - профессионалы.
Когда мы прискакали на скаковых оленях, то лифляндцы с позором бросили свою добычу и удрали на корабль.
Они видели, что у нас своего корабля нет.
"Антокольский, - я повернул свой топор к морю. - Позволь, я брошу свой боевой топор в корабль.
Топор пробьет борт фрегата ниже ватерлинии.
Лифляндцы и их корабль затонут".
"Нет, Германий, - наш десятник покачал головой.
Его локоны выбились из пучка и разлетелись по ветру. - Королева Норда доверила мне важный поход.
Я не могу просто так взять и потопить фрегат.
Корабль лифляндцев должен принадлежать Норду".
Тогда мы решили, что топорами собьем с корабля мачты с парусами.
И так умело и сильно метнем топоры, что и весла перебьем.
"И так не пойдет, - наш десятник покачал не по юношески мудрой головой. - Корабль нам нужен целый.
Я не хочу огорчать королеву Елисафету.
Я лучше брошу сеть вместо топора.
Сеть запутает и весла и паруса и лифляндцев.
Поверьте, сын рыбака умеет бросать в море сети".
"Но как-то не так, - мы засомневались. - Конечно, Антокольский, мы знаем, как ты своим топором ложишь врагов в бою.
Но сеть рыбака.
Что баронесса Ильзе на балу тебе скажет?
Она устыдила десятника Коломбо.
Говорила, что он только топором размахивает.
Тебе же баронесса скажет, что ты только сетью умеешь размахивать".
Корабль с лифляндцами нам достался целый и невредимый.
Мы посадили лифляндцев на весла.
Гнали их изо всех сил.
В Норде передали пленных лифляндцев на наши галеры.
Вот, почти и все, Достойная Елисафета".
"Почти все? - голос Елисафеты затихал от едва сдерживаемой ярости. - А где же Антокольский?
Отправился с сетью рыбу ловить для пиршественного стола?".
"Ваш десятник проявил неслыханное неуважение к нашей королеве, - в разговор вступила не менее разозлённая фаворитка. - Теперь все будут говорить, что десятник не уважает Елисафету.
Что он не пошел к королеве, когда прибыл в Норд".
"Никто так не скажет, - воины засопели. - Во-первых, все знают, как мы и Антокольский обожаем нашу королеву.
Во-вторых, если кто и усомнится, то мы умеем топорами размахивать".
"И все же, где ваш десятник, который, как вы утверждаете, обожает меня?" - Достойная Елисафета воткнула кулачки в бока.
"Антокольский вместе с нами направлялся к тебе на аудиенцию, Достойная Елисафета, - воины загудели. - Навстречу нам карета катит.
Карета остановилась, дверца открылась.
Сначала появилась ножка в серебряной туфельке.
Мы на ножку уставились, как баклан на селедку.
В походе мы много дней женскую ножку не видели.
А тут еще и туфелька серебряная.
Из кареты царственно выходит баронесса Ильзе".
"Царственно может выходить только наша королева", - фаворитка прижалась к Елисафете.
"Ну, не царственно, а по-баронски выплывает баронесса Ильзе", - стражники поправились.
Они рассказывали взахлеб.
Перебивали друг друга.
"Манто на ней из дикого соболя".
"Манто-то манто, а платье из прозрачного шелка".
"Мороз крепчал, а баронесса, словно мороз не замечает".
"Она не мерзнет, потому что наша, закаленная нордячка".
"Манто сбросила на руки Алехандеру".
"Да, да мне манто сбросила, потому что я красивый и самый удачливый воин".
"Не хвались, Алехандер.
Мы все красивые и удачливые.
Просто ты ближе всех к ней стоял".
"Платье с левого плеча баронессы легко сползло".
"Мы сопим от удивления".
"В балаган не надо ходить.
Достаточно только на баронессу Ильзе посмотреть".
"Баронесса сразу нашего десятника Антокольского взглядом прожгла".
"Что, Антокольский, с победой к нашей королеве едешь?"
"С победой", - десятник отвечает осторожно.
Мы все в Норде интриганы.
Но лучше интриганок, чем девушки, не найти.
"Ты смотришь на меня со страхом, - баронесса Ильзе залилась звонким смехом. - Боишься, что я из-под платья выхвачу боевой топор и наброшусь на тебя?"
"Ты милая, скромная баронесса, - Антокольский побледнел. - Но ты своей интригой обидела бывшего десятника Коломбо.
От тебя все можно ожидать, даже топора под платьем".
"Я не умею так размахивать топором, как ты, твои воины и бывший десятник Коломбо, - баронесса Ильзе улыбалась всем.
Но тут заметила новые сапоги Антокольского: - Какие у тебя милые сапоги.
Он на язык острый. - Если ты хочешь подобные сапожки, баронесса, то можешь пленить лифляндца и снять с него обувку".
"Сапоги воина женщине не по размеру, - баронесса облизнула губки. - Ты собираешься к королеве на аудиенцию?"
"Я должен доложить о победе в нашем походе".
"Я слышала, что ты, Антокольский, завоевал лифляндцев не топором, а сетью", - баронесса Ильзе всех нас заморозила.
Откуда она знала?
Неужели, ее соглядатаи все время следили за нами?
Но это невозможно, особенно на корабле.
Но все же знала?
Или догадалась, потому что Антокольский - сын рыбака.
По нашим вытаращенным глазам, баронесса догадалась, что попала в цель.
"Наша Достойная Елисафета говорит, что главное в бою - не кровь, а победа.
Чем меньше крови и потерь, тем слаще победа, - наш новый десятник едва вымолвил. - Я - сын рыбака.
Привел в Норд пленных лифляндцев и их корабль.
Мы могли бы затопить корабль вместе с врагами.
Тогда бы Норду не было от нас большой прибыли".
"Никто не сомневается в твоем подвиге, десятник, - баронесса Ильзе потрепала нашего десятника по щеке. - И в вашей смелости и мастерстве, воины, тоже никто не сомневается. - Баронесса одарила нас лучезарной улыбкой нордического сияния. - Каждый воюет тем, чем умеет.
Бывший ваш десятник Коломбо умел топором размахивать.
Но и только.
Ты же, сын рыбака Антокольский, сеть бросаешь на корабль".
"Я тоже умею топором размахивать", - наш десятник гордо выпятил грудь.
"О, красавчик Антокольский, я и не сомневалась, что ты размахиваешь топором также искусно, как бросаешь сеть на лифляндский корабль, - баронесса Ильзе обратно в карету садится.
Задержалась на ступеньке, чтобы мы полюбовались ее точеной фигуркой и попкой.
Мы и полюбовались.
Баронесса обернулась, поймала наши взгляды и так легко засмеялась. - Да, Антокольский, вы воины только и умеете, что топорами размахивать и бросать в море сети".
С тем и отбыла.
Наш десятник пошатнулся.
"Антокольский, не бери слова интриганки баронессы близко к сердцу", - мы едва успели подхватить десятника.
Иначе он бы упал.
"Ступайте к королеве без меня, - десятник вырвался от нас и убежал. - Даже свой боевой топор забыл", - воины предъявили топор Антокольского.
"Ай, да баронесса Ильзе, - фаворитка цокала язычком, как снежная белка. - Ах, она интриганка".
"Воины, благодарю вас за победу в удачном походе, - Достойная Елисафета не проявляла эмоций. - Вы порадовали меня тем, что победа была бескровной и прибыльной для Норда.
Возьмите же хорошую награду для вас.
И пируйте". - Достойная Елисафета щедро наградила воинов.
"А с Антокольским?" - воины спросили нерешительно.
"Я - королева.
Я разберусь с вашим бывшим десятником Коломбо, и с десятником Антокольским тоже решу вопрос", - королева показала, что аудиенция закончена.
Воины ушли радостные.
Они знали, что если королева обещала, то сбудется.
"Елисафета, ты сердишься на баронессу Ильзе?" - фаворитка заглянула в ледяные глаза королевы.
"Ты же меня давно и хорошо знаешь", - льдинки глаз Елисафеты заиграли веселыми искорками.