- Сейчас буду вредничать! - объявил дед Фисташкина и поднял кверху указательный палец, предупреждая о неминуемом.
Ему нездоровилось. Он лежал на диване с приемником на животе - слушал радиостанцию "Слово". "Слово" орало истошным голосом: "Мы - русские! Мы - русские! Мы - что-то там - поднимемся с колен!"
- Поднимитесь вы, как же, - ворчала мама Фисташкина, поглядывая в сторону Колиной времянки.
- Вот дают! - восторгался дед. - Не то, что "Эхо"!
- Ага. Плохо ли? Все охвачены. Для трех пенсионеров - "Слово", для простецкой публики - "Эхо", а для продвинутых дураков - Интернет, там своя... специализация.
- Чепуха этот ваш Интернет!..
- Папа, сколько вам говорить: все оплачивается из одного кармана - что "Эхо", что "Слово"...
- Ну, деда, давай! - перебил и нетерпеливо поёрзал на стуле внук Фисташкина: он ждал "вредничания".
- Не размахивай вилкой!
- Ну, так вот, - дед отставил приемник, сложил на животе руки. - Была у меня в деревне собака. Шариком звали. Её съели волки...
- Ты как оттуда не выезжаешь, - фыркнула бабушка и хлопнула дверью. "Про деревню" она не тепрела: не любила пустопорожней болтовни. Вон она, деревня - грядки на восьми сотках. Работай, не мели языком!
- Еще был друг - Пахом, - не обращая внимания на эскапады, продолжил дед Фисташкина. - Невозможно талантливый человек! Как ведь стихи сочинял! Не учился нигде. Ему б учиться - цены б не было! Как им фамилия-то?.. Забыл...
- Хаустовы, - подсказала знавшая наизусть все истории мама Фисташкина.
- Ага! Пахом Хаустов. Раз в колхозе сгорел коровник. Председателя по жо.... Ну, да. Переизбрали его за несоблюдение пожарной безопасности...
- А Пахом по этому случаю - поэму! "Настя Хролова, спички вынула, - это доярка, - пламя черное по небу двинуло!" На семь страниц! Я всю не помню...
- А в Москву яйца, деда?
- О! Он и частушки сочинял! Раз в колхозе отправляли яйца. Так он - стишок: "В Москву яйца отправляли, долго ящики искали, пока ящики нашли - цыплята встали и пошли!" - пропел дед и даже сделал в конце "ай-нэ-нэ" на цыганский мотив и прошелся ладонями по животу.
- Черт знает, что, - сказала из кухни бабушка.
- Про яблоки, деда!..
- Не, ну, про яблоки... неинтересно.
- Вот про яблоки как раз интересно! - всунулась в проем Марь Петровна. - Давай-давай!
Браты - дедов отец с дядей - неделю колотили все те же ящики, собираясь отвезти поспевшую антоновку в Бугуруслан. Почему в Бугуруслан - неведомо. Говорили: там яблоки не растут, подороже возьмем. Обобрали два сада, загрузили вагон - повезли. День торгуют - вечер пьют, день торгуют - вечер пьют. Еще и баб нашли.... Не, про это не надо. Короче, приехали - голые. Без копейки денег. "Наташк, - спрашивала у невестки невестка, - кого мы послали-то? Как помрачение. Кабы не хозяйство - лучше самим".
- Правильно бабушка говорит, - подъялдыкнула мама Фисташкина. - Поднимутся они - ни одного дела поручить нельзя!
- Две зуды, - беззлобно сказал дед. - Так, про "комбайн второй круг дал" тебе рано.... Вот! Про клуб!..
Марь Петровна захохотала:
- Ага, про клуб в самый раз!.. У вас рассказов-то путёвых нет. Ребенку, - она распахнула дверь и показала на Фисташкина младшего, - и нечего рассказать!
- Не, ну че они?! - возмутился "ребенок". - Давай, деда, про клуб!
- Дело было так. Работал дед Алеша в плотницкой артели...
Маму Фисташкина согнуло: она затряслась и выползла из комнаты.
- Не обращай внимания. Работал он в плотницкой артели, и поручили им построить сельский клуб. Заготовили они бревна, мох...
- Мох зачем?
- Как зачем? Конопатить. Заложили фундамент и начали класть венцы. Один положили, второй...
Дед Фисташкина поскреб подбородок: про клуб... не надо бы. Но раз уж начал...
- Возвели, значит, восемь венцов...
На кухне образовалась подозрительная тишина. Дед кашлянул: "А, была, ни была!"
- ...и захотелось им... выпить.
Внук заржал.
- А денег нет. Пошли к бригадиру. Бригадир говорит: "Я не решаю". А кто решает? "Председатель".
- Которого по жопе?..
- Не, другой. Того в район перевели. Они к председателю. Тот спрашивает: "Зачем вам деньги? Работа не сделана". Мужики по-честному: так, мол, и так - выпить хотим. А видят, что и председатель... того. Тоже не против. Говорят: "Мы отработаем". Махнул рукой председатель: "... с вами! Продавайте!" - дед показал, как он махнул. - Пошли они, продали два венца - и выпили. И председателя угостили...
- И я там был, мед - пиво пил. По усам текло, а в рот - не попало! - забарабанил по столу внук Фисташкина. - Ура!
- ...через неделю им захотелось опохмелиться, и они продали еще два! - прокурорским голосом возвестила с кухни бабушка Фисташкина. - А через неделю - ещё! В итоге от клуба остались...
- Рожки да ножки! - захохотал внук.
- Именно! - бабушка не вытерпела и влетела в комнату - Один фундамент и остался!
- Значит, он был там не нужен...
- Кто?!
- Клуб, - глубокомысленно сказал дед Фисташкина и потянулся за радиоприемником.