Аннотация: Первое место на конкурсе повестей по теме "Будущее Москвы и Санкт-Петербурга" на конвенте "Басткон-2013". Повесть вышла в сборнике "Два сердца" (Центральное издательство "Воздушный транспорт", 2013, 1300 экз.)
Повесть "Враждебное поглощение" заняла первое место на конкурсе повестей по теме "Будущее Москвы и Санкт-Петербурга" на конвенте "Басткон-2013" и вышла в сборнике "Два сердца" (Центральное издательство "Воздушный транспорт", 2013, 1300 экз.).
ВРАЖДЕБНОЕ ПОГЛОЩЕНИЕ
«Это независимый экономический вестник, с вами специальный корреспондент Николай Левашов. Мы ведём прямую трансляцию с Варшавского шоссе, где разыгралась беспрецедентная по своим масштабам корпоративная бойня. Мы видим, как горят нижние этажи головного офиса «Почты России». Это колоссальное здание уже два часа находится в осаде. Полицейский спецназ на броневиках, судебные приставы в боевых экзоскелетах, разъярённые миноритарные вкладчики с транспарантами! Все они пытаются пробиться внутрь для осуществления чьего-то дерзкого плана по рейдерскому захвату одной из крупнейших на постфедеративном пространстве экс-государственных корпораций.
Защитники здания малочисленны и деморализованы. Тем не менее, из отдалённых районов столицы к ним на помощь прибывают всё новые и новые Почтальоны, полевые агенты корпорации − вооружённые и способные постоять за себя профессионалы.
Вот мы видим, как на площадь перед зданием на осадном танке «Владимир» выезжает Антон Прохоров, фельдмаршал юстиции. С золочёного судейского трона он наблюдает за ходом битвы. Пурпурная мантия струится по его инкрустированному бриллиантами доспеху. Однако, как ни величественно и пугающе выглядит происходящее, главное сражение происходит сейчас не здесь, а по всем арбитражным судам построссийского пространства. Тысячи высококлассных юристов, мобилизованных при первых признаках штурма, отражают нарастающую волну исков от миноритарных вкладчиков корпорации. Ангажированные судьи накладывают арест за арестом на движимое и недвижимое имущество корпорации. Та уже начала встречный исковый удар по своим обидчикам. Топ-менеджеры «Почты» проводят экстренные ходы по защите от захвата − дополнительную эмиссию акций по закрытой подписке, срочный вывод активов в дружественные компании, залоговое связывание основных средств и так называемую «травлю колодцев». Пойдут ли они на тактику «выжженной земли» или улетят на «золотых парашютах», предоставленных им захватчиками? Похоже, мы это скоро узнаем!
По нашим данным, противник, пока остающийся неизвестным, высадил вертолётный десант на крышу корпоративного небоскрёба. Их цель − тронный зал «Почты России», где хранятся главные святыни компании − Реестр Акционеров, Печать Генерального Директора и Устав. Если они попадут в руки нападающих, то «Почта» пала.
Паладины-реестродержатели клянутся до конца сражаться за свой Грааль. Их тяжеловооружённые фигуры мы видим в он-лайн трансляции прямо из тронного зала. Вот оно сокровище − окружённый силовым полем сервер финансовой отчётности компании... Но что это?! К нам в студию поступают многочисленные звонки от очевидцев. Только что прогремел взрыв в московском офисе PMS − Pangaea Mail Services − всемирной почтовой монополии и главной соперницы «Почты России». Полукилометровое здание покосилось, угрожая рухнуть на небоскрёбы Делового Центра и смять, их словно карточные домики.
Наша съёмочная группа вынуждена прервать репортаж, чтобы перелететь на место последних событий. Что бы ни случилось, ясно одно. Мы с вами становимся свидетелями крупнейшего передела собственности в сверхновой истории России, грозящего крахом последним остаткам государственности и правопорядка в этой стране. С вами был специальный корреспондент Николай Левашов. Оставайтесь с нами и до скорой связи!»
Когда я еду «шашечкой» в потоке машин, запрудивших МКАД, я раскидываю руки крестом и встаю в седле в полный рост, чтобы остальные водители видели, что у моей спортивной «хонды» напрочь отсутствует руль. Пусть все знают − я особенный, я избранный, я счастливчик. Я не такой, как они − весь этот генетический мусор, влачащий жалкое существование у подножия транснациональных гигантов. Смотрите! Я управляю мотоциклом одной лишь силой мысли. Завидуйте, я Подключенный − сверхчеловек будущего. Мой кожаный плащ развевается в потоках набегающего воздуха, обнажая мощную грудь с корпоративной символикой − почтовый рожок в лапах безглавого орла и подписью «Объединённые Почты России». Я Почтальон − полевой агент прекрасной и могущественной корпорации, человек-молния, всегда готовый отстаивать интересы своей компании там, где это потребуется − любой ценой, всеми доступными средствами. Такие, как я, создают облик современной России, где больше нет государства, нет правительства, нет всех этих тоталитарных пут и шор, но только законы свободного рынка и честная конкуренция.
Объезжая неповоротливые легковушки на своём манёвренном, ревущем «спорте», я просматриваю в Сети свежие новостные ресурсы. Их полупрозрачные страницы возникают и исчезают пред моим внутренним взором, не мешая бросать мотоцикл в малейшие щели между машинами. Я пролистываю заголовки:
«Русская весна − нам ещё только предстоит осознать все те перемены, которые нам принесла революция гладиолусов».
«Российская Федерация вступила в фазу корпоративной раздробленности. Мнения экспертов разделились. Сумеет ли корпорация Правительство и её дочернее предприятие Вооружённые Силы удержать в своих руках остатки власти над стремительно расползающимся лоскутным одеялом страны?»
«Иностранная капитализация РВСН достигла критических размеров. Более половины акций Ракетных Войск Стратегического Назначения принадлежит трансатлантической корпорации NukEmCo. Американские специалисты уже приступили к демонтажу устаревших пусковых установок под Архангельском в рамках двухстороннего соглашения...»
«Великобритания признаёт Московию зоной своих политико-экономических интересов и готова отправить туда ограниченный вооружённый контингент для водворения порядка и законности...»
«Переходим к новостям из регионов: правительственные войска аннексировали Томскую область. Остатки казацких бандформирований...»
«А теперь о погоде: в Москве установилась аномальная жара. Владельцы мозговых чипов, сэкономившие на пассивном охлаждении, могут столкнуться с нестабильной работой КИТЧ-интерфейса...»
Мой мозговой чип оснащён титановым радиатором. Невольно коснувшись затылка, я чувствую его тёплую ребристую поверхность и резиновую заглушку порта связи. Спасибо маме с папой − несколько лет жёсткой семейной экономии, и на моё совершеннолетие они сделали мне шикарный подарок. Мой ЗИГ − Затылочный Имплантат Гражданина − не был той бюджетной железкой, которую получили себе в голову большинство моих одноклассников. Это ультрасовременный чип, пусть и базовой комплектации, но перспективы, которые он открывал для меня − просто ошеломляли...
«Бзинь-Бзинь!» − значок входящего звонка, возникший на краю КИТЧ-интерфейса, заставил меня свернуть новостную колонку. Это Рубен, мой начальник, координатор шестого грейда.
− Дементий... − я слышу его сонный хриплый голос: − Где тебя черти носят?
− На Варшавке. Мчусь на всех парах, сгорая от нетерпения. У тебя уже есть для меня опасное задание, так ведь?
Рубен вздыхает: − Есть. На Курском вокзале, в нашем шестьдесят седьмом отделении, одна старушка сняла пенсию и теперь боится идти домой. Думает, что её ограбят по дороге. Сопроводи её до квартиры.
− Я домчу её на своём железном коне! − обещаю я.
− Не надо мотоцикла. Она живёт в соседнем доме.
− Постой. Ты хочешь, чтобы я просто перевёл её через дорогу?
− Да, Дёма. И смотри, не облажайся.
− Но это несерьёзно. Я же агент. Я Почтальон.
− Вношу поправку. Ты всё ещё только кандидат в агенты.
− Но мой испытательный срок закончился вчера! И за все три месяца я ни разу не сплоховал.
− Именно поэтому я и продлил его ещё на три месяца...
− Зачем?
− Я хочу, чтобы ты облажался. Я твёрдо уверен, что ты, Дёма, нам не подходишь.
− Рубен, так не честно. Я же...
− Слушай, мне некогда с тобой тут болтать. Проваливай, если не нравится. Прислать тебе бланк заявки на увольнение?
Заскрипев зубами от злости, я молчу, но тело врать не может, и моя «хонда» чуть не впечатывается в боковую дверь вылезшего на красный свет «бугатти». Сидящий в нём гражданин первого класса показывает мне неприличный жест. Это его дорога, он заплатил за право нарушать, и ему не нравится, что я лезу ему под колёса. Но у меня даже нет желания ответить на его приветствие. Я деморализован.
− Рубен... − начинаю я по-новому: − Двое других, Рустем и Артур − они же пришли на месяц позже меня, и они уже полноправные агенты.
− Они способные, а ты нет. Они не понтуются, не позёрствуют, как ты, а просто честно делают своё дело.
− Но у меня же чип с расширенным функционалом...
− А он не нужен. Хватило бы и простой звонилки в голове − как всех у остальных нормальных людей. Слушай, мне надоело с тобой пререкаться. У меня есть дела и поважнее. Информационное сопровождение настоящих агентов, например. Подробности задания я тебе скинул. Если бабушка пожалуется, если ей хоть что-нибудь не понравится, я тебя дисквалифицирую. Ты меня понял?
− Эта работа очень важна для меня. Я...
− Хватит слов. Больше дела. Всё. Отключаюсь.
Я бью кулаком в ладонь. Вот ведь сука офисная. В поле, небось, ни дня не провёл. Бабушку ему переведи. Я что, бойскаут ему что ли?! Да я! Я молодой, сильный, умный, красивый, наконец. Завидует, гнида... Да наверняка!
Чтобы как-то развеяться, звоню Карине, своей подружке из юридического отдела.
− Привет, красотка. Это я − твой рыцарь на белом коне.
− Аха-ха, Дёма. Я прямо тут ржу, умираю. Заходили твои товарищи − Артур и Рустем. Они такие прикольные. Хвастались бронёй и этими, как их... штурмовыми винтовками. Ты не представляешь, какие они классные во всём этом тактическом снаряжении. Просто вау! И они так меня насмешили... Такие остроумные! Ты чего-то хотел, да?
− У меня тоже всё это будет. Скоро.
− А... Ну, наверное. Я слышала, ты там не на особо хорошем счету. Ой, извини, не хотела тебя задеть...
− Да ладно. Как у вас там дела?
− Ты же знаешь, я не могу ничего рассказывать. Коммерческая тайна, корпоративная безопасность и всё такое... Если Пашка-админ узнает, что я через свой чип с тобой треплюсь... Ты же знаешь, моя б воля, я бы всё-всё тебе рассказала.
− Ладно. А сама ты как?
− Ну, сижу тут, опять скучаю. Ребята ушли в поля, Маринка заболела. Её снова продуло из кондиционера. А у нас тут такое творится с самого утра, ты не представляешь. Я прямо вся изъёрзалась. Ужас! Нет, ты представляешь?!
− Даже не представляю...
− Вот и я об этом! С пяти утра сорок исков пришло, считай со всей страны. Истцы − козлы какие-то. Мелкие и жадные, сидят с одной нашей акцией, мы их и знать не знаем, а они, прикинь, все как один сговорились − иски на нас подают. Наверное, это из-за той шумихи в Интернете, ну, что у нас даже электронные письма медленно идут. Говорят, мы их на дискетах возим. А я даже не знаю, что такое дискета, прикинь? И ещё этот прошлогодний скандал. Ну, ты помнишь, мы Узбекскую почту поглотили. А теперь все говорят, что это был рейдерский захват, и типа нас наказать могут. У нас на прошлой неделе аж три проверки было. Приставы какие-то мутные шастали, аудиторы какие-то. Все документы поднимали за пять лет. Говорили, какой-то миноритарий настоял, а у нас, как назло, куда-то половина печатей подевалась. Мы их искали-искали, а потом они сами нашлись через два дня − в сейфе лежали. А мы ведь его десять раз перерыли. Прикинь, чудеса?
− Да уж мистика какая-то!
− И не говори, Дёмочка. Ой, мне как раз сейчас пришли ещё два иска... Надо их дальше переправить. А ты знаешь, где Гудермес? А Грозный? Они там ещё от нас чего-то требуют, а сами не пойми где находятся. А я так есть хочу, караул! Прямо сил нет!
− Сходим на обед, красавица?
− Ой, извини, Дёмочка, я уже Артуру обещала. Он меня в хинкальную сводит. У него там дядя работает. Может, как-нибудь на следующей неделе, а?
− Хорошо.
− И запомни, я тебе ничего не рассказывала! Ладненько?!
− Лады...
Пока я ехал, из головы никак не шли последние слова Карины. Да уж, с «Узбекистон Почтаси» вышло не очень красиво. Рассказывали, что там погибло несколько наших лучших агентов. Тамошние почтальоны предприняли силовой контрвход − на коротконогих коняшках, в своих национальных костюмах, с бритвенно острыми пчаками и круторогими луками в руках. Всё закончилось ожесточённой резнёй в главном холле. Наши парни победили, а узбеки − они просто закончились раньше... Впрочем, это нормально, по-западному. M&A − слияния и поглощения. Самоочищение бизнеса от слабых. Или ты сражаешься, или тебя поглощают. Как-то так.
Курский вокзал встретил меня гвалтом и толкотнёй. Припарковав мотоцикл, я стал пробиваться сквозь вытекавшую из метро толпу к шестьдесят седьмому отделению. В воздухе стоял одуряющий аромат горячей еды. Многочисленные лотошники с блестящими скороварками за спиной и брандспойтами в руках сновали туда-сюда, наполняя одноразовые миски горячей куриной лапшой, борщом и гороховой похлёбкой. Рядом бродили их коллеги, разливавшие из заплечных баллонов холодный квас и медовую бражку. Коммунальные работяги в грязных спецовках, гружёные баулами пассажиры из глубинки, только что сошедшие со стареньких, наглухо разрисованных граффити «сапсанов», охранники «Атриума», плавящиеся на жаре в своей чёрной форме − вся эта потная людская масса слиплась словно пельмени, не давая мне добраться до цели. И всё же я смог протиснуться к дверям отделения связи, чтобы ввалиться в спасительную прохладу кондиционированного помещения.
− Куда прёшь? Не видишь, у меня обеденный перерыв? − вылупила на меня глаза толстая заведующая почтамтом, укрытая от посетителей десятью сантиметрами бронестекла. Рядом с её клавиатурой надкушенный бублик размокал от горячего чая, балансируя на краю дымящейся чашки. Я смотрел, как он медленно теряет форму. От трагического разрушения его отделяло не более минуты...
− Я ваш агент, я на задании. Где клиентка, которую надо проводить до дома? − пробубнил я отстранённо.
− Ишь ты! Нарисовался! Ушла она. Ждала, ждала, да не дождалась. Её внучок увёл. Она жалобу написала. Вон, в книге отзывов почитай.
− Что? − я аж подпрыгнул: − Мне же пять минут назад заявка пришла.
− Рассказывай! Она тут два часа проторчала. Мне все нервы истрепала... А у меня тут ведь кнопочки есть − «Оцените качество обслуживания». Знаешь, как она его мне оценила? И сколько раз она эту кнопочку паршивую нажала? А всё из-за тебя, лодырь.
«Чёрт, да я ведь пропал!» − промелькнуло у меня в голове: «Рубен, козлина, специально меня подставил! Задержал вызов...» Моя карьера агента − мечта, цель всей моей жизни − всё это повисло над пропастью только из-за того, что этот офисный тюлень невзлюбил меня с самого начала ...
− Да ты не расстраивайся, парень! Ишь побледнел весь, − женщина скривила лицо в фальшивом подобии сочувственной улыбки.
− Это вы не расстраивайтесь.
− А мне-то с чего? Я все стрелки на тебя переведу.
− Да из-за бублика вашего.
− А с ним всё хорошо! − возразила она, и в тот же момент влажный мякиш бублика разломился на три части: одна булькнула в кружку, выплеснув чай на клавиатуру, другая прижгла заведующей ляжку, третья упала на пол. Взвизгнув от боли и неожиданности, женщина подалась назад, но каблук заскользил на упавшем куске, и она свалилась с кресла − как раз в тот момент, когда кружка опрокинулась на её форменную блузку. Страшный крик заставил бронеперегородку содрогнуться.
Я уже хотел уходить, когда на краю зрения вспыхнула иконка входящего звонка. Это был Рубен.
− Мои поздравления, дружок, − на этот раз он удосужился подключить веб-камеру, так что у меня было сомнительное удовольствие видеть его потную, небритую рожу: − Ты уволен, Дементий. Хотя нет, ты не можешь быть уволен, ведь ты на продлённом испытательном сроке, а значит... мы просто прощаемся с тобой. Увы, ты не справился даже с такой простой задачей, как перевести бабушку через дорогу. Почта России уверенно идёт в светлое корпоративное будущее, но в это будущее ты с нами не пойдёшь.
− Ты же знаешь, что я не мог успеть. Ты всё подстроил, − заскрипел я зубами. Заведующая отделением злобно сверлила меня глазами через стекло. Её рот ритмично открывался и закрывался, но я отключил внешние звуки, чтобы принять звонок.
− Не надо клеветы и напрасных оправданий. Ты облажался, Дёма. Прими это, как мужчина. Садись на свой мотоцикл и... проваливай, неудачник. И водолазку с логотипом сними. Не хватало ещё, чтобы ты выдавал себя за нашего служащего.
Я прервал разговор.
− ...набрали по объявлению дегенератов, наркоманов, тунеядцев! − разорялась на мой счёт заведующая. Я вышел на улицу.
− Фиг вам, а не водолазка... − решил я не расставаться с одеждой. День был жарким, просто пекло, но это вовсе не повод обнажать своё мускулистое тело прилюдно. Правила приличия − они одинаковы для всех.
Снова входящий звонок. Просто день звонков какой-то!
− Привет, красавчик. Узнаёшь? − улыбчивое чернокожее лицо всплыло перед глазами.
− Узнал, − бросаю я невесело в ответ. Это Маркус, управляющий ночным клубом «Цветик-Семициветик».
− Что-то давно тебя не было видно. Уже три месяца к нам не заходишь. Мы тут по тебе соскучились. Про тебя дамы интересовались разные... Состоятельные, кстати. Спрашивали, а где этот чудный юноша в костюме Аладдина, что танцевал тут у вас раньше?
− Ты же знаешь, меня такой вид заработка не интересует, − смущённо и рассержено напоминаю я.
− Твоё право! Ты же у нас художник, творец! А наш клуб используешь в качестве сцены для самовыражения, чтобы получить живой отклик публики, − кажется, он довольно тонко надо мной издевался.
− Я же не виноват, что мужской беллиданс в России воспринимают как отклонение от нормы. Вот на Востоке мужской танец живота весьма уважаем...
− Ты рассказывал. Но мы не на Востоке, а в России, и тут это считается одной из разновидностей мужского стриптиза... Так куда ты там запропал?
− Я нашёл серьёзную работу, Маркус. Работу с блестящими перспективами карьерного роста. Я посчитал, что танцы в ночном клубе − это несерьёзно, и это может плохо отразиться на моём новом имидже.
− И какой он − твой новый имидж? Поведай мне скорее.
− Я Почтальон. Полевой агент «Почты России».
Маркус рассмеялся: − И это ты называешь серьёзным занятием? Решил стать корпоративной шестёркой, дружок?
− Ты не понимаешь! У меня есть крутой чип в голове, но я не хочу всю жизнь проторчать в офисе, заняв местечко в длинной цепочке перепродавцов, живущих на проценты со сделок. Я хочу делать что-то реальное, решать что-то важное, представлять собой что-то конкретное.
− Что же, похвально. Только ты выбрал для этого странную роль. Роль радиоуправляемой корпоративной торпеды.
− Не переживай, Маркус. Можешь меня поздравить. Они выгнали меня за минуту до твоего звонка. Выставили на улицу, как собачонку.
− Что, правда? Вот так везение! Я как раз звонил тебе с деловым предложением...
− Представь себе. Я сказал ему, что у меня есть один юноша, который может танцевать под его музыку. Он мне не поверил и стал рассказывать, что танцевать под турецкий дабстеп невозможно, потому что он унаследовал от классической турецкой музыки одну уникальную особенность...
− Точно! − развил я идею: − Ритм и мелодия кардинально и непредсказуемо меняются несколько раз в течение одной композиции. Это требует от танцора высокого профессионализма, чтобы неуклонно следовать за музыкой и мгновенно переключаться на новый ритм и мелодию. Это высший уровень импровизации.
− А если ещё добавить дабстеп-обработку, то задача и вовсе невыполнимая, так? − подхватил Маркус. − Под обычный-то дабстеп не каждый станцует, а тут такое. В-общем, он мне не поверил, и я послал ему твоё видео.
− И как? Я, конечно, понимаю, что исполнение неидеально, но...
− А вот диджей Осман как раз иного мнения. Он просто в шоке. Говорит, такого не бывает. А когда я сказал ему, что ты слышал композицию впервые и импровизировал прямо по ходу выступления...
Маркус сделал многозначительную паузу.
− Ну же! Не томи!
− Диджей Осман приезжает через две недели и даёт эксклюзивный концерт в нашем клубе. Его единственное условие − чтобы ты там танцевал... Как тебе такой расклад?
− Я согласен! Огромное спасибо тебе, Маркус. Ты просто не представляешь!
− Это тебе спасибо. Осман обещал прислать сегодня первую композицию. Оставайся на связи, Дёма. Я перешлю тебе файл. Ну ладно, мне пора готовить клуб к ночи. Чмоки-чмоки.
− Пока-пока, − отозвался я.
«Что же, не вышло стать агентом... Может, хоть в танцоры выбьюсь. Буду ездить с диджеем Османом в мировые турне... Тоже хлеб», − расстроенный и обрадованный одновременно, я выкатился на мотоцикле на оживлённый проспект. Змея машин серебрилась до горизонта. Москва «стояла». На тихих оборотах я неспешно направился домой.
Уже на пересечении с Каширкой я услышал очередной входящий вызов, на этот раз от неизвестного номера. Встав на обочине, я нехотя принял видеозвонок.
Это был коротко стриженый, холёный мужчина в классическом костюме. По цвету рубашки и эмблеме на галстуке, я понял, что он из «Почты». Наверняка, какие-то формальности увольнения, типа «как вам понравилось работать в нашей компании?»
− Что вам нужно? − бросил я неприветливо.
− Добрый день. Дементий Крымов, не так ли?
− Да, это я. Мне нужно где-то расписаться за увольнение или что? − спросил я прямо.
− Рад знакомству, Дементий. Меня зовут Майкл Непотеев. Я координатор первого грейда, экстренный управляющий полевой работой.
Ого! Со мной говорит топ-менеджер корпорации.
− Мне искренне хотелось бы, чтобы наше знакомство произошло при более приятных обстоятельствах, но в данный момент не мы управляем обстоятельствами, а скорее они нами. Нам нужно твоё содействие, Дементий.
− Майкл... Как вас по отчеству?
Топ-менеджер кашлянул: − Майклович. Можешь называть меня просто Майк. Я за демократические формы обращения.
− Майк, вы меня уволили. Выгнали только что. О каком содействии идёт речь?
− У нас серьёзные проблемы, Дементий. Существует реальная угроза силового захвата компании. Данной мне властью я отменяю твоё увольнение. Сейчас нам дорог каждый человек. И ты, Дементий, дорог нам особенно.
− Всё так плохо? − усмехнулся я. − Или решили перестраховаться?
− Боюсь, дела принимают дурной оборот. В данный момент к нашему комплексу стягиваются крупные силы, мы получаем сообщения от наших агентов, что их активно пытаются блокировать, подкупить и даже нейтрализовать физически. Многие из них сейчас отправлены на охрану крупнейших акционеров компании, которым так же грозит опасность. Мы намерены провести экстренное собрание акционеров, так что все силы брошены на доставку мажоритариев в центральный зал заседаний. Нам сильно не хватает таких, как ты − молодых, тренированных, с новейшим оборудованием в головах. Вы наши глаза, уши и руки. И поэтому мне особенно досадно за сегодняшний инцидент с твоим увольнением... Ты с нами, Дементий?
− Нет, − был мой ответ. − Сами как-нибудь разберётесь.
Кажется, для Майкла Непотеева это стало неприятным сюрпризом. Побледнев, он повернул голову и что-то спросил. В ответ ему быстро-быстро забубнили, и по ноткам голоса я распознал Рубена. Наверняка, гадости про меня рассказывает, гнида.
− Дементий, подумай её раз, пожалуйста. Насколько мне известно, ты очень гордился работой в Почте России, и у тебя были большие планы на наш счёт. Разве нет? Я предлагаю тебе второй шанс. Шанс доказать, что ты достоин нашего доверия. Что ты действительно один из нас.
− Спасибо большое, но я пас. Я не собачка, которую можно выкинуть на помойку, когда хочется, и тут же позвать назад, чтобы она лизала руки... За меня не волнуйтесь. Я без вас не пропаду. Есть ведь и другие корпорации. ЖЭК России, например, или РЖД.
− Я предлагаю тебе агентство шестого грейда.
− Майкл, когда я говорю «нет»...
− То это значит, что тебе нужно ещё время подумать, − перебил меня Непотеев. − Подумай хорошенько, и если надумаешь, то звони. Всего доброго, − он отключился.
Ага, чёрта с два! Пусть Рубен-крыса тебя защищает с любимчиками своими − Артуром и Рустемом.
Хотя, если честно, за «Почту России» душа болела, да и за Россию тоже. Быть Почтальоном для меня − это помогать людям, соотечественникам, пусть сейчас это понятие и сузилось до области, края, города...
«Вряд ли это что-то серьёзное», − успокаивал я себя. Постреляют чутка, права покачают перед воротами, нервы потреплют, может даже денег стрясут, но не более того. Гринмейл по-русски, в чистом виде. Кишка тонка для силового захвата. Это не беззащитный «Узбекистон Почтаси», это «Почта России». Великая корпорация, работой в которой я гордился и важной частью которой я мечтал стать...
Ничего! Разберётесь сами, а я надену костюм Аладдина или Али-Бабы и буду танцевать под любимую музыку!
Мои невесёлые размышления прервал очередной звонок. «Да вы уже замотали меня дёргать сегодня!» − мысленно активировал я иконку входящего вызова.
Это была Карина. Её лицо было измазано кровью, тушью и сажей, по которым бежали дорожки свежих слёз.
− Дёмочка! − позвала она: − Пожалуйста, ответь. Мне так страшно.
− Что с тобой?
− Они напали на нас. Это просто ужасно. Светку и Олеську убили, Пашку-админа тоже. Я спряталась под столом. А они всех убивали.
− Тише. Где они сейчас. Они тебя слышат?
− Нет. Это ведь мысленный звонок. Они ушли. Их прогнал наш внутренний спецназ. Мальчики тут строят баррикады. Мы в осаде. Тут всё в дыму. Я не знаю... Наши мальчишки все мертвы! Артур, Рустем! Их всех убили. Это были засады, представляешь? Их заранее заманили подальше − подстроили нападения на наши участки, чтобы расправиться с ними по одному. Мне звонил Артур, он мне всё рассказал перед тем, как взорвать себя гранатой. Его больше нет. И Рустема тоже!
− Успокойся, пожалуйста! Спецназ справится. У нас там мощная корпоративная система безопасности.
− Нет! − заревела она ещё сильнее: − Они все раненые, у них мало пуль осталось и этих... выстрелов для гранатомёта. Дёмочка, хороший мой, приезжай, пожалуйста! Спаси меня! Я не хочу умирать. Пожалуйста!
− Хорошо, я приеду. Береги себя. Не высовывайся. Намочи платок водой и дыши через него. Не подходи к окнам и лестницам. Я что-нибудь придумаю. Ну же, будь умничкой, возьми себя в руки.
− Я постараюсь. Спасибо, Дёмочка. Ты такой славный. Спасибо тебе.
Как только Карина отключилась, я вызвал Непотеева.
− Майкл, я в строю, − бросил я вместо приветствия.
− Я выдвигаюсь к вам. Мне нужно хоть какое-то оружие.
− Возвращайся к шестьдесят седьмому отделению. Там мы тебя вооружим. С этого момента тебя будут вести сразу несколько наших спецов высшей категории. У тебя ведь шестой КИТЧ?
− Шесть ноль, − подтвердил я.
− Отлично. Значит, полная аппаратная поддержка Присутствия. Поспеши в отделение, агент. С тобой свяжется твой новый координатор.
− Опять ты?! − только и смогла сказать заведующая, уставившись на меня из бронекабинки. Надкушенный бутерброд дрогнул в её руке, и она опасливо положила его подальше от края стола.
− Чего тебе?
− Открывай! Почтальон пришёл, − я пнул тяжёлую стальную дверь.
− Тебя же уволили! Чего ты врёшь! − огрызнулась она.
− Восстановили, − ответил я, и дверь открылась.
Женщина завизжала.
− Ты чего орёшь? − зашёл я по-хозяйски, оглядывая её комнатёнку, уставленную всякой аппаратурой, письмами и бандеролями. Многое было компьютеризировано, но тут до сих пор держали человека, потому что трудно сделать робота «крайним», а вот человека − запросто.
− Как ты дверь-то открыл?
− А разве это не ты мне её открыла?
− Нет! Вот ещё.
«Это я открыл», − раздался в моей голове тихий насмешливый голос. «Начал наше сотрудничество с полезной услуги».
«Кто здесь?» − так же мысленно спросил я.
«Зови меня Семён. Я твой новый координатор. Я и мои коллеги будем тебя сопровождать на всём протяжении задания».
«Как ты попал мне в голову? У моего чипа сверхсовременная система защиты», − спросил я прямо.
«Я тебя взломал. Только что. Это моя работа. Я главный хакер корпорации. Все нужные настройки в твоём КИТЧе я уже провёл, так что наше взаимодействие будет гладким, как шёлк. Проходи к окну выдачи посылок. Будем тебя наряжать».
«Всё-таки, как ты попал мне в голову?»
«Дементий, когда ты работаешь со мной, то привыкай к тому, что я не буду вдаваться в технические подробности. Я такой человек − либо я объясняю всё досконально, с полными выкладками, либо обхожусь общими словами. Понимаешь меня?»
«Мне хватило бы и общих слов».
«Как пожелаешь. Заводской пароль от твоего чипа находится в правительственной базе данных».
«У вас есть свой человек в правительстве», − догадался я.
«Неправильно. У нас нет такого человека. Зато у нас есть аккаунт на сайте insiders.ru, поэтому, когда мне нужно было узнать твой пароль, я объявил там закрытый тендер. Пять человек предложили свои услуги. Я сравнил суммы, которые они запросили за работу, с их рейтингами доверия. Я заплатил самому надёжному источнику, и − оп! − у меня появился пароль от твоего чипа. Заметь: я так и не узнал личность того, кто мне его предоставил, да и сам остался инкогнито. Полная анонимность!»
«Хреново», − пробурчал я.
«Почему?»
«У нашего врага тоже может быть аккаунт на том сайте, и кто-нибудь из наших сотрудников может продавать ему наши секреты на закрытом тендере... Прямо сейчас сидит и продаёт нас с потрохами!»
«Вероятно, всё так и есть. Что ж, таковы законы свободного рынка, мой друг! Другой вопрос, что наша система информационной безопасности тоже не дремлет. Взять хотя бы твои откровенные разговоры с Кариной...»
«Так вы были в курсе?» − внутри меня что-то похолодело.
«С самого первого звонка, Дёма. Мы отслеживали ситуацию, наблюдая, не просачивается ли информация дальше − уже от тебя. К счастью, у тебя хватало ума держать язык за зубами, так что, это был я, кто привлёк тебя сегодня к операции и вернул в наши ряды. Непотеев − мой босс, но он и знать о тебе не знал до недавних пор, если не считать кляуз, которые ему ежедневно писал на тебя Рубен, но которые я успешно отправлял всё это время в корзину».
«Спасибо, Семён».
«Не за что. У нас есть работа, Дёма, и её надо сделать хорошо. Но ещё я люблю, когда работа сделана весело. Собственный агент с шестым КИТЧем − это то, чего мне так долго не хватало для счастья. Наш инструкторский отдел в полном сборе − подключены к Присутствию. Они сейчас сопровождают наших самых крутых «пятёрок» − дела идут со скрипом, поэтому ставку мы делаем именно на «шестёрку», то есть на тебя и на твой Компьютерный Интерфейс Тела Человека».
«Где моё снаряжение?» − спросил я торопливо, переживая, что мы слишком заболтались. Я просмотрел на часы. Весь мой разговор с Семёном занял пятнадцать секунд. Мысленное общение было стремительней звукового речи.
«Снаряжение? А вот и оно», − сказал координатор, когда из окошка склада выползла увесистая посылка с логотипом «Почты».
− Матерь божья! − перекрестилась заведующая. Мы − Подключенные − были для неё вроде чертей.
Броня представляла собой облегающий костюм с ворсистой поверхностью, так что, натянув его на себя, мне оставалось только налепить бронеэлементы в тех участках тела, где мне нужна была защита. Все элементы были одинаковыми − шестиугольные керамические пластинки, снабжённые с обеих сторон липучкой. Я равномерно обклеил себя ими − особенно грудь и спину, где я укрепил их в два-три слоя − для лучшей пулестойкости.
Предполагалось, что если часть пластинок будет разбита пулями, я просто налеплю на их место новые − трофейные, например.
Остальное снаряжение − два пистолета и запасные магазины к ним, так же были снабжены липучкой, так что я просто налепил их поверх брони там, где мне было удобно.
«Оделся?» − спросил Семён: «Топай на выход − навстречу опасностям, о которых ты так мечтал».
«Эх, был бы на моём месте Алмаз», − вырвалось у меня случайно.
«Дэн Егоров? Ты что − его поклонник?» − с недоверием спросил Семён.
«Конечно, я его фанат. Это же самый лучший из агентов, отец-основатель и популяризатор агентского движения в России, боец за наши права, серый кардинал в мире корпораций. Из-за него я и пришёл сюда работать. Его книга − Один в поле воин − я её раз сто перечитал. Он мой кумир», − признался я честно.
«Нет, Дёма, ты серьёзно сейчас всё это говоришь?»
«А что? Я в чём-то неправ?»
«Нет, ну я, конечно, понимаю: мальчики всегда нуждаются в ролевых моделях, в примерах для подражания. Когда-то все хотели стать космонавтами, потом − бандитами, в лихие десятые − коррумпированными чиновниками и полицейскими, а сейчас − полевыми агентами. Но, видишь ли, твой Дэн «Алмаз» Егоров... Он тот ещё проходимец. Авантюрист, хвастун и манипулятор. А сейчас он, к тому же, ещё и старый пердун на пенсии, который только и делает, что трезвонит о своих былых заслугах. Он устарел. Он анахронизм. Теперь пришло время для новых культовых личностей, новых знаковых фигур».
«Для кого же, например?»
«Для тех ребят, что штурмуют сейчас наш главный офис. Или для нас с тобой... Если мы окажемся профессиональнее их».
«Надеюсь», − вздохнул я, выходя на улицу, к своему мотоциклу: «А насчёт Алмаза, я, пожалуй, с тобой не соглашусь».
«Хозяин-барин!» − хмыкнул координатор.
«Я готов. Еду к месту боя», − мысленно озвучил я свои планы.
«Погоди. Вводная изменилась. Переключаю тебя на Непотеева».
− Майкл, как ваши дела? − выкрикнул я вместо приветствия, переживая за Карину.
− Дела − полный факел. Рейдеры удерживают командные высоты. Мы пытаемся прыгнуть выше, но у них везде свои аватары. Нам уже намутили кривые долги, а суды приняли по ним кривые меры. Захватчики начали слив активов через прокладки. Мы мешаем им обжимать наши финики, но они играют в города, так что мы буквально разрываемся на части. Сейчас мы пытаемся отбить нашу пыль, благо все их пионеры, в основном, фонари, но зато их много. Если бы не письма дальних родственников, то у нас появилась бы свобода для маневра...
− Я ничего не понял, Майкл. Скажите, вы удержите здания?
− Шансы есть. Мы копим силы для силового контрвхода.
− Я скоро приеду. Продержитесь ещё немного.
− Нет, Дёма, тебе здесь делать нечего. Один человек ничего не решает. Тебя убьют так же, как уже убили многих Почтальонов-одиночек. У меня есть для тебя особое задание − диверсия в тылу врага.
− Что? Я должен быть там − с вами. Я обещал! − вспыхнул я. Заплаканное лицо Карины встало у меня перед глазами. Я не мог её подвести. Я не мог позволить ей погибнуть. Она надеялась на меня, и больше ей надеяться было не на кого.
− Послушай, Дементий. Тут хватает крутых парней с большими пушками. Нам нужны твои способности.
− Мой шестой КИТЧ?
− Да, именно он. Возможно, мы переоцениваем его возможности, но это всё, что у нас есть.
− У вас есть ещё «шестёрки»?
− Больше нет. Их и так было немного, и все они все были выслежены и уничтожены заранее, ещё до начала штурма.
− А как же я? Я ведь тоже «шестёрка».
Непотеев отвёл глаза: − Ты даже не был официально зачислен в штат компании. Можешь передать Рубену «спасибо» за то, что он своей неприязнью спас тебе сегодня жизнь.
− Я даже не состоял в штате... − это было как удар молотом по голове. Рубен, вот ведь ты сука!
− Мы ещё разберёмся с этим, а пока что, Дементий, слушай новую вводную. Вот тебе адрес − это бизнес-центр в ближнем Подмосковье. По нашим данным, рейдеры собираются провести там внеочередное собрание наших акционеров. Всё, естественно, подстроено. Настоящих пайщиков там не будет − рейдеры позаботились о том, чтобы арбитражный суд запретил им голосовать и арестовал их акции в обеспечение поданных исков. Там будут только марионетки рейдеров. Результаты собрания, понятное дело, заранее известны, а протоколы уже отпечатаны и заверены. Нам нужно, чтобы ты помешал им провести эту показуху и раскрыл их истинное лицо. Удачи, агент! − Непотеев отключился.
«Семён, ты слышал, что сказал Майкл?»
«Конечно, я ведь осуществляю Присутствие в твоём теле. Я вижу и слышу то же самое, что и ты».
«Ты понял, что он говорил?»
«Не всё, но общие идеи уловил. Это был рейдерский сленг. Непотеев был главным инициатором захвата Узбекистон Почтаси и руководил самой операцией, так что, будь уверен, он знает, как защищаться от подобной напасти».
«Думаешь, это месть узбеков?»
«Возможно».
«Но за что им нам мстить? Это же обычное дело в бизнесе − поглощения и слияния».
«Ты не прав. Мы не поглощали их. Мы просто взяли их деньги и распродали их недвижимость. Теперь во всех почтовых отделениях Узбекистана работают вино-водочные ларьки, залы игровых автоматов, наркопритоны и публичные дома».
«Но зачем тогда мы их захватывали? Они даже не были нам конкурентами».
«Рейдерство в десятки раз прибыльнее наркоторговли. Изначальные вложения велики, но доходы − просто колоссальны. Сверхприбыль − тебе нужны другие причины, парень?»
«Это гнусно...» − поёжился я. Теперь я, кажется, понимал, за что дрались узбекские почтальоны. За что они стояли насмерть.
«Ты начинаешь говорить, как этот твой Дэн Егоров. То же мне − честь и совесть нашей эпохи. Поддай-ка лучше газку, Дёма!» − буркнул Семён раздражённо и, не то извиняясь, не то ища пути к примирению, добавил: «Я профессионал, и я никогда не был адвокатом дьявола, но ты заставляешь меня оправдывать то, что в России давно уже не нуждается в оправданиях...»
Я промолчал и поддал газку. Мой «спорт» полетел по шоссе, виляя вокруг медленно ползущих машин, как горнолыжник на красной трассе. Скорость и адреналин заставили меня забыть чувство вины и стыда за свою корпорацию.
Когда я проезжал платный погранпост на МКАДе, мне пришло сообщение: «Внимание − вы покидаете ваш домашний регион − автономный округ Москва. Напоминаем вам, что теперь вы поражаетесь в гражданских правах на всё время пребывания вне пределов вашего домашнего региона. Доброго пути и удачного возвращения, гражданин Москвы третьего класса Дементий Крымов».
Я поёжился от того, что никогда раньше не забирался так далеко... Индустриальные пустоши и мрачные трущобы спальных районов − этот пейзаж навевал уныние и тревогу. Углубившись в переплетение заваленных мусором улиц, я собрал всю свою решительность в кулак. Отступать было некуда...
