Скальская Влада А. : другие произведения.

Штопор

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Как фигура высшего пилотажа. О мире с двумя небесами.

  Попасть под дождь в Наднебесье чудно. Под двойной дождь - вдвойне чуднее. Это сверху на тебя боги плюют, да ещё снизу черти помогают. Переливчатая брань с моей стороны не замедлила ответить.
  Башня треклятая на этот раз вынырнула справа - этакая махина со шпилём, мрачная, как котёл некроманта. Мышок заурчал, чаще задвигались бронированные крылья. Он с яйца дождь не любит - дракон же, как не крути... Хотя могу оспорить. Он часто выкидывает по-человечески подлые шуточки - мёртвая петля без предупреждения ещё самая невинная его забава.
  - В шестую входи! - Чёрт. Не услышал. Орать поперёк небу бесполезно. Буду надеяться, что ему видно, где ворота открыты... Нет, не буду надеяться. Он же косоглазый.
  - В шестую говорю! - Во всю мощь ядрёных легких. Мышок повернул в пятую... Идиот! Закрыто!
  - В шестую!!! Не будет рыбы!!!
  Рыба - пароль. Мышок резко свернул к шестой - Башня чиркнула небо к верх ногами, вернулась обратно, подпрыгивая, словно ошпаренная.
  Дракон шмыгнул в окно и затормозил когтями по насыпи. За спиной заскрипел ржавый раритетный механизм, и пещера спешно спрятала ещё сухое нутро от распоясавшегося ливня. Я с трудом выбрался из седла и заскользил по мокрой чешуе. Местами оплавленный песок просел под ногой. Так, приступим к воспитательной работе...
  Обошёл дракона, стал напротив невиннейших зелёных глаз.
  - Мышкрындыкок семнадцатый, вы это специально, - заявил я.
  Ящер любовно наклонил голову.
  - Ты косой, но не глухой! Зачем в пятую попёр?
  Тварюга наклонила башку на другой бок.
  - Не издевайся! - Хлестнул кулаком по носу. Мышок равнодушно чихнул парочкой искорок, а вот я заработал синяк.
  За спиной вежливо кашлянули. Конечно, взводный. Ну у него и выражение, он ещё явно никого не убил. Значит, я намеченная жертва.
  - Рустам, почему так поздно? Тебе давно дали зелёный свет со шпиля, а ты явился только сейчас и... - Взводный подозрительно прищурил и без того узкие глаза. - Опять падал? Поймаю - сам сброшу.
  - Не падал! - нагло заявил я. Не люблю, когда про меня говорят что-нибудь мерзкое. Но особенно не люблю, когда это оказывается правдой. - Я летал над глазом смерча. Мне показалось, что там нестабильности. Но после проверки ничего не нашёл. Уж лучше подстраховаться.
  - Над смерчем? Низко?
  - До третьей зоны! Вы за кого меня принимаете! - возмущённо прокричал я.
  - За штопориста. Вообще-то у меня новость. Твоё дежурство в Радужном замке. Месяц отдыха, паёк, грифоны и великолепные закаты. Летишь завтра. Я сказал завтра, не разевай разговорник!.. Кстати, грифоны какую-то дрянь подцепили, следи за драконом. Съест, хвост откинет, можешь возвращаться пешим ходом. - Взводный наградил меня излюбленным взглядом: исподтишка, насквозь. - И я сказал, Рустам: услышу, что ты входишь в штопор, разделаю.
  - Я не штопорист! - ради порядка крикнул в отвратительно ровную спину. Конечно, никто не ответил. И не поверил тоже. Дракон насмешливо фыркнул.
  - Уж ты бы помолчал, - сухо заметил я. - Из-за тебя же всё началось...
  
  Первый полёт серого, расплывчатого цвета. Второй - голубого. Третий - зелёного. Крылья дракона - собственного дракона! не учебного! собственного! - режут панораму по бокам. Ящер неумело слушается, неуклюже вертя черничной головой.
  - Ай! - Отчаянно вцепился в поводья. Чуть не упал... Вот всегда чуть не падаю. Наверное, это начальные впечатления. Потом не будет дикого страха.
  - Не бойся! - кричит воспитатель. Его дракон подо мной. Если рискну посмотреть, увижу расплывчатого, похожего на медузу гигантского золотого ящера с рыжим всадником. - Я караулю!
  - Там внизу смерч?
  - Он в Окружном ветре, над Океаном. До нас не дотянется!
  Конечно. Он в Окружном.
  - Ох! - Что же так дракон петляет... - Он трясётся! Здесь ветер!
  - Успокойся, это лапа Окружного вытянулась. Сейчас уляжется! - Золотистая медуза завихляла.
  Мой ящер беспокойно заурчал. Чёрный глаз смерча - провал в пене серых облаков - двинулся за всадником. Окружной ветер выбросил ещё одну лапу, захлестнул золотого дракона и тот спешно рванул вверх, чтобы не упасть в расширяющуюся бездну.
  Ветер швырнул в лицо пригоршню брызг. Смерч упал в Океан и налился водой. Поднялся тяжёлый, ещё далёкий рёв.
  Черничный дракон отчаянно забился, крылья неестественно выгнулись. Меня метнуло назад... назад... и... куда-то... вниз... вверх... вниз...
  Мелькнуло бронированное брюхо... Ветер ударил со всех сторон, но страшнее - в спину. Ветер проглотил и потащил по винтовой в смерч. Секунда прошла - и понял: падаю...
  Крик утонул в визге бури. Полёт - быстрее! быстрее!.. Посмотрел в глаз бури - и увидел Океан...
  Я падал два месяца. Падал в смерч, в воду, потом просыпался в приторном поту и орал нечеловеческим голосом. Пытались вылечить; поили отварами, уверяли, что там ещё был золотой дракон со всадником, которые спасли меня... Да, помню того дракона - солнечную спину под собой. Помню, как меня схватил воспитатель, и как я, полубезумный, расцарапал ему лицо... Но во снах и видениях я всё ещё падал по винтовой, до самого Океана. И во снах не было ни дракона, ни всадника, ни спасения...
  Но тут привели целителя - слепого, странноватого. Он с непередаваемой интонацией заправского патологоанатома проронил: "Ага, понятно" - и проник в моё горячее сознание. И тут у падающего мальчишки почти над самой водой выросли крылья... Занятно! Настоящие крылья!.. И я взлетел не хуже дракона в Наднебесье. Кошмар растворился.
  Да только у каждого лекарства есть побочное действие. Через два года я первый раз вошёл в штопор...
  Мышок снизился, рискуя попасть в ветвь бурного ветра. Сегодня Окружной не спокоен - верно, где-то на севере нешуточный смерч.
  Восток немного покраснел, словно бы солнце ему назначило свидание. Скоро облака - нижние и верхние - станут алыми, кое-где оранжевыми. Прелесточки проснутся, выйдут из сонного парения и начнут охоту. На хвост Мышка сядет с десяток - и что они под чешуёй ищут? Он же мытый.
  - Ненавижу Радужный. Месяц помирать от скуки, - сухо сказал я совершенно не слушающему ящеру. Кажется, он всё-таки заснул. - Ещё по соседству чёртова махина. От одного взгляда на неё поседеть можно. Сразу все страшные байки и легенды вспоминаются. И закаты там совершенно некрасивые, - от обиды соврал я. Мышок проснулся и что-то проглотил на лету. Надеюсь, не перелесточку. У неё же все драконьи заразы...
  Обмотал руки поводьями и прилёг на спину ящера.
  Радужная махина издали может показаться красивой. Кто-то там в какой-то век назвал её "Обителью богов". На самом деле всё прозаичнее - это бывший застенок. Кого в нём содержали - тайна столетий. Остались только ряды ржавых башен, уже как три века пребывающих в аварийном состоянии, да парочка гигантских лопастей от мощнейшей электрической станции. Цепи, некогда опускавшие механизм в ярившийся Окружной ветер, развалились, и лопасти покушаются на падение. Замок построен на вершине отдельной скалы - на ближайшие два дня полёта ни одной горной цепи и воздушного града. Здесь редко кто появляется, даже пираты не выбрали замок в качестве базы из-за его отдалённости. Но тем не менее традиция заставляет патрульную Башню посылать людей. Думаю, не пройдёт и пяти лет, как про это место благополучно забудут и вычеркнут из списков.
  Из нагромождения облаков снизу вынырнула чёрная змея - рассыпалась на отдельные части, облетела замок, и рухнула обратно.
  - Грифоны, - вздохнул я, подтягивая поводья. - Предупреди, Мышок, не хочу, чтобы они сюда ринулись.
  Дракон, как это ни странно, послушался - стена огня рассекла пустое пространство, озолотив облака не хуже восходящего солнца. Чёрная змейка больше не показывалась - несмотря на то, что злобных тварей сотни, драконов они предпочитают избегать.
  Мышок упал на одну из многих посадочных площадок.
  - Ты думаешь, я слезу? - ехидно осведомился я, рассматривая пласты грифонова помёта. - Мышкрындыкок шестой! Вы жестоко ошибаетесь в интеллекте наездника!.. Ползи давай под навес!
  Дракон недовольно фыркнул и медленно двинулся к замку. Готическая махина стала медленно расти. Заполз под навес - небольшой, худо-бедно устроенный загон-жильё, сооружённый в нескольких метрах от мостика, соединявшего парадный ход Радужного с посадочными площадками.
  Пришлось всё-таки слезать и открывать двери. Изнутри пахнуло гнилью, сыростью и мышами. Темно-то как... Бр-р-р... Кажется, я поверил в вампиров...
  - Залезай, Мышок, - подло сказал, распахнув створки. Дракон посмотрел на меня, как на идиота. Ясно, не полезет. - А что предлагаешь делать?.. Ладно, думай, пойду посмотрю свою камеру...
  Хижина прислонена с другой стороны загона, тоже под навесом, так что грифоновы отходы её минули. Внутри - полати, кривая печка, ведро с паутиной, пенал и какая-то книжка на полу. Открыл пенал - ага, огромнющий дохлый прусак намекает на несъедобность содержимого, а в свою очередь несъедобные запасы крупы, гречки и огурцов намекают на предстоящую голодовку.
  - Ненавижу командировки!!! - зло проорал я и грохнул дверцей пенала. Оказалось, напрасно - она тут же свалилась в ведро, во сто крат усилив грохот. Во дворе послышалась возня и в проём заглянул змеиный любопытный глаз.
  - Торжествуешь?
  Мышок согласно фыркнул.
  Ладно.
  - Мышкрындыкок тридцатый, что вы думаете о грифоном мясце?
  
  Ветер хлестнул по щекам, словно оскорблённая девица. Я раскинул руки в сторону, открываясь для его ударов. А он бил жестоко, расчётливо, с вековечной, ласково взращённой ненавистью. Скорость нарастает.
  Я двинул ногами и перевернулся. Ещё, ещё раз... Ветер с радостью подхватил игру. Голова раскололась, заныли ноги, плечи...
  Кто приходит в хижину? Кто наливает воду в ведро, жарит абсолютно несъедобных крыс на "ароматном" грифоновом помёте? Кто складывает в постель цветные камешки?..
  Скорость безумная. Дыхание вышло из-под контроля - дышать просто нечем...
  Почему он боится со мной заговорить? Это человек? Призрак? Тьфу, я не верю в призраков... Рассказывали наши, те, что до меня дежурили - якобы, неладно здесь... А разве ж здесь когда-нибудь было ладно? Даже когда тюрьма работала...
  Сорок секунд. Я вышел из штопора и перекувыркнулся. Снизу мелькнула чернильная тень Мышка.
  А если это пираты? Им, что ли, заняться нечем...
  Дракон цапнул. Я с бранью нащупал в чешуйчатых лапах поводья и перебрался на спину.
  - Отлично! - Как-то хрипло. Мышок выровнялся.
  Мир плывёт. Мутит. Из глаз невольные слёзы.
  - Отлично! Пора обратно! Посмотрим, что на этот раз!
  Солнце заходит. Чёрт, подожди же, я почти прилетел...
  Ящер плюхнулся на ближайшую посадочную площадку. Повернул голову одновременно со мной.
  Великолепно... Алый огромный шар падает в море облаков. Оно пенится, вздувается, строит усадьбы и мосты, и рушит их, стесняясь взгляда засыпающего солнца... Оно шевелит волнами, кажется, что летят сотни белых драконов... Волны тают у аморфных берегов... Море проваливается внутрь, и глаз новорождённого смерча становится бардовым... Ураган втягивает в себя воду - под красками заката она похожа на княжескую печать...
  Через пятнадцать минут безумное великолепие кончилось. Мышок зевнул и вопросительно глянул на замершего седока.
  - Ты дурак, Мышкрындыкок. У тебя нет человеческого чувства прекрасного!.. Впрочем, не я ли говорил, что цель животного - выживание и размножение, а цель человека - упростить выживание и усложнить размножение?.. Всё, никогда не соглашусь сюда вернуться. Одиночество и закаты действуют на мою психику. Я уже начал сам себе возражать...
  В хижине меня ждала неожиданность. Она выбралась из пледа и улыбнулась.
  - Привет.
  - П-привет... А ты кто?
  Девушка - чёрт, именно девушка! - прищурилась. Что это на ней надето? Рвань какая-то, то ли шкура, то ли пыль... Волосы цвета Мышка. Небось, вшивая... А эти глаза... Ай... Не смотреть в них, не смотреть... Вдруг ведьма, прибьёт ещё... Посмотрел... Да они фиолетовые!.. Нет, серые, освещение такое... Или фиолетовые... Девчонка совсем, лет шестнадцать...
  Идиот! О чём думаю?! Как она вообще сюда попала?!
  Я навёл на неё малый арбалет. Истый, фирменный. Такой гарпию насквозь прошибает.
  - Кто ты и откуда взялась? - Какой тон! Вот теперь сам верю, что семь лет в патруле корячился.
  Только гостья не испугалась ни тона, ни арбалета. Она подхватила с пола ржавую спицу. На спице - надкушенная крыса.
  - Вкусно! - заявила.
  Кажется, я позеленел.
  Мышок бесцеремонно отпихнул хозяина и просунул в дверь башку. Не влезла, конечно, но это не помешало ему высунуть раздвоенный язык и перетащить "лакомство" в пасть. Незнакомка выронила спицу. Я вернулся в освободившийся проём и нерешительно нацелил оружие.
  - Ты будешь отвечать?
  - Лери.
  - Очень подозрительно. Откуда взялась?
  - Ты?
  - Рустам. Так откуда?
  Лери проигнорировала вопрос и снова замоталась в плед. Мышок предпринял очередную попытку отпихнуть меня. Не получилось. Дракон с оскорблённым видом разлёгся на площадке. Вот тварь. Теперь в отместку всю ночь храпеть будет.
  - Ты здесь живёшь? В замке?
  - Да.
  У неё очень звонкий голос. Точно, ведьма. Сейчас зачарует, пошлёт рушить патрульную Башню. Не надо смотреть ей в глаза... не смотреть... Ух, да они теперь голубые... Чёрт! Я же сказал - не смотреть!..
  - Ты одна?
  - С ними.
  - С кем? С пиратами?
  Она скучно пожала бледненькими плечами.
  - Поиграй со мной.
  
  Лери закончила рисунок. Камешки медленно остывают, и красный цветок сливается с темнотой.
  - Ты? - Девушка трогательно заглянула в глаза. А ведь так и не решил, ведьма она всё-таки или нет.
  Ладно, попробуем. Как там говорится: наш патрульный лётчик и шпион, и разработчик? Камешки в ладонях медленно краснеют.
  - Значит, вы убежали сюда? На городском драконе?
  - Ага, он улетел.
  - Он привязан к городу. Вас искали?
  - Не-е ... - Лери с любопытством наблюдает за моими манипуляциями. Да, цветочек-то кривоватый... - Папа сказал, что у них там дел много, повстанцев много... А как убивали повстанцев?
  Я нерешительно заглянул в чёрные теперь очи.
  - Шею в петлю и свешивали через борт, низко, чтобы грифоны клевали...
  - И нас бы так?
  - Но вы улетели. Теперь такого не будет, теперь утряслось всё, можешь возвращаться и жить. Лет восемь-то прошло с тех пор... И как тебя раньше не заметили? Здесь столько нашего народа дежурство держало...
  - Пряталась, - рассеянно сказала Лери. - Мне сказали... я и пряталась. В замок никто не заходил.
  Неудивительно. На него и одного взгляда хватит, чтоб себе бессонницу на месяц вперёд обеспечить.
  - А где теперь твои родители?
  - Мама умерла. Отец улетел, - задумчиво проронила она. Нетерпеливо поправила кривой лепесток. Эх, не успел толком выложить рисунок, а камни остыли.
  Я глянул на устроившегося под навесом Мышка. Притворяется спящим, гнида, а ведь расстояние между нами на метр сократилось. Подползает. Любопытно. Ага - веко дрогнуло.
  - Мышкрындокок двадцать пятый, вы замечены за противозаконной деятельностью. Именем патруля засните к чёртовой матери и перестаньте трепать мне нервы!
  Мышок чихнул и перевернулся на другой бок. Лери засмеялась, будто бы поняла игру.
  - Давно твой отец улетел? Он улетел на драконе?
  - Давно. Трижды ветер поднимался и всё сносил.
  Три сезона. Что ж это за папочка такой, что дочку из этого ада не забрал? И что мне с ней делать? Вроде имеет полное право здесь существовать, и вроде бы ей требуется активная помощь... Чёртовы основатели патруля! Как воевать, так рядышком, а как законы составлять, так и лыко не вяжет.
  Ладно, вернусь в Башню, наябедничаю кому надо. И отстаньте от меня, я гордый рядовой.
  А девчонку жалко...
  - Лери, ты здесь три сезона одна?
  Она отобрала камешки. Ничего не сказала. Не поймёшь - то ли не хочет говорить, то ли просто порою не слышит.
  Мышок сократил расстояние ещё на метр, и теперь вонючее драконье дыханье обжигает спину.
  - Ты - лётчик?
  - Всадник, - привычно поправил я. - Лётчики на шарах, дирижаблях... Лери, здесь ещё кто-нибудь есть?
  - Да, в замке.
  Я невольно поёжился. Жестокая громада Радужного навалилась, придавила к платформе. Да разве ж можно возле неё жить, или в ней самой...
  - Кто здесь?
  - Я не знаю, как по-нашему. Они сюда давно пришли и не хотят уходить. Я их плохо понимаю, а ты никак не поймёшь.
  - Что они едят? - профессионально отреагировал я. Уж лучше сразу узнать гастрономические пристрастия соседа, дабы не гадать, кто сожрёт тебя среди ночи.
  - Они?.. - Лери подставила под лунный блеск точёную скулу. - Они... всё... Я плачу - они едят, я сплю - они едят... И когда смеюсь - тоже...
  - Стой-стой-стой! - Я напрягся. - Они питаются твоими чувствами? Да? Тебе потом плохо?
  - Нет. Не плохо. А они сыты. Они не хотят, чтобы я уходила. Они будут голодны, если я уйду...
  - Подожди! Они и моими чувствами питаются?!
  - Ты далеко. Они только в замке.
  - И они тебя не отпускают?
  Лери пожала плечиками.
  - А зачем мне уходить? Мне хорошо. А ты улетишь?
  - Ч-через две недели... Лери, а если сюда другие патрульные - много других патрульных - прилетит, ты испугаешься?
  - Не знаю. А они рассердятся.
  Я настолько растерялся, что прекратил расспросы. Мышок окончательно прибился к нам и теперь глазеет, как Лери составляет очередную картинку. Быстро, нежно, словно камешки живые...
  - Ты для них необыкновенный. Мои мама и папа тоже были необыкновенными. Они не могли никак их понять. Только я и объяснила им, что мама с папой чувствовали, - говорит Лери. Осмотрела результат и разметала рисунок. - Ты новый. А они нового боятся и не любят... Солнце. - Она встала и зашагала к замку. Прощаться её явно не учили.
  Нагнал её только у самого моста.
  - Покажи мне замок.
  Лери в очередной раз пожала плечами.
  - Он скучный, старый и он дурак. Они высосали всё, что здесь было когда-то. Ты ничего не почувствуешь.
  - А как они выглядят?
  Лери перепрыгнула обвалившуюся балку и заглянула в проём. Опять пахнуло сыростью и мышами. А ещё грифонами.
  - Здесь грифоны?
  - Нет. Это крысы перья и мясо носят.
  Лери нырнула в темноту. Что поделаешь? Клянчил - ползи, кто б тебя от всей души...
  Хоть бы нос увидеть. Ни черта. Тоненькая ручка потянула куда-то вбок.
  - Здесь лужа. Вода из скалы, ручей, я пью отсюда. Другая вода ядовита, не трогай.
  - Ладно, ладно, верю... Ох... Ух... Ступеньки?!
  - Да... - виновато сказала Лери. Ага, вот ещё одна чёрточка характера. А то никак не могу избавиться от мысли, что она на голову ущербная. Не перенять бы её стиль разговора, а то из патруля за скудоумие выгонят.
  Удивительно. Замок действительно... пустой. Невероятно пустой. Здесь даже страх не живёт. Это на меня так её слова повлияли или таинственные существа всё высосали? Невозможно в бывших казематах ничего не чувствовать. Может, это рука Лери, маленькая и смелая рука, так уверяет в собственной силе?
  - А твои знакомцы мне ничего не сделают?
  - Нет. Может, они начнут тебя трогать, но ты не почувствуешь. Вот, они уже тебя трогают.
  Я встал. Теперь действительно страшно. Лёри дёрнулась и вернулась - видно, рассердилась.
  - Пусть они ко мне не приближаются, - сухим голосом проронил я.
  - Они меня не слушают. Они ничего не сделают, им просто интересно. Интересно, что ты чувствуешь. Они ещё не знали того, что ты чувствуешь... и хотят этому научиться.
  Она исчезла. В панике схватил пустой воздух - чёрт!!! Пора отсюда выбираться!
  Повернулся и осторожно пошёл назад.
  Пролезающий сквозь битые блоки свет понемногу освещает усыпанный вековой пылью и перьями пол, бледные крохи старой утвари... Волосы на голове медленно поднялись... Стол какой-то... То есть не какой-то, а пыточный... Ещё один стол... Нет, это не пыточная, это морг... Печь... Не морг, крематорий...
  Я ускорил шаг и завернул вбок.
  Ещё никогда так не кричал. На очередном столе осторожно сложены высохшие останки. Человеческие.
  - Не бойся, - ласковый голос за спиной. Я подскочил.
  - Лери?! Кто это?!
  - Мама. Да ты не бойся. И не кричи. - Осуждающий взгляд. Чёрт, она так органично вписывается в эти застенки, что я её больше всего остального боюсь. Какой-то прекрасный ангел смерти, затосковавший без клиентов.
  - Где ты была? - На всякий случай взял девушку за руку. Так и её саму перестал бояться, почувствовав горячую ладошку, так и озаряющийся замок больше не походит на оживший кошмар. Действительно, чего бояться... Что я, трупов не видел?.. А ведь не видел... Тьфу, патрульный...
  - Они меня позвали. Сказали, что совсем тебя не понимают.
  - Неужели я такой сложный?
  - Нет, просто они только и знали меня, папу, маму. Больше никого. Ты же новый, другой. Я им попыталась объяснить кто ты, а они опять не поняли...
   - Дураки?
  - Очень смешно! - внезапно каким-то обывательским шкодливым тоном проронила она. Словно старая знакомая, однокашница. Широко улыбнулась. - Они просто по-другому мыслят. Им интересно, кто ты и чем живёшь. И они приказали мне тебя понять.
  Я не выдержал и захохотал. Думаю, последний раз здесь так смеялся палач. Жуть...
  - Что меня понимать? Я - патрульный. Летаю по границам, грожу арбалетом, все меня боятся и дают взятки. Потом возвращаюсь в башню и мне за всё это платят. На следующий день заново. А по воскресеньям летаю в город, покупаю племянникам леденцы, скармливаю, травлю сказки. После хватаю первую гулящую юбку в переулке и снимаю напряжение. Вот и весь я.
  - Не может быть! - серьёзно-шутливо закричала Лери. Босая ножка грозно топнула по полу - с этаким смачным шлепком. Мы уже сошли на лестницу: рядом, в желобке, почти в такт нам, ручей стекает. Ядовитый. - Не может быть! Мне отец сказал, что только у камня в середине ничего нет. Они бы насквозь всё рассмотрели, если бы всё так было. У тебя есть что-то, что они не понимают... Ай! Я не пойду туда, когда солнце! Вечером сама приду! Пусти!
  Укусила за запястье и убежала. Чёрт, на тень похожа.
  
  Мышок поднялся выше, увернулся от бешенной перелесточки. Уркнул, словно выругался.
  Я встал на скользкое седло, раскинул руки.
  - Сорок секунд! - крикнул дракону. Вряд ли понимает, ловит по-привычке.
  Рухнул вниз. Сливки огненных облаков повисли под головой. Будто в рай падаешь... Ха! Теория! Надо записать в автобиографии - "падал в рай"... Закатное солнце совсем не слепит. Сказка!
  Огонь и серебро перемешались. Потом - огонь, серебро и черника. Мышок?
  Я резко выровнялся и подавился смехом - дракон отчаянно пытается войти в штопор! На секунду получилось, но мгновенно спикировал - не понравилось, всё кружится. По пути поймал меня. Зараза, ударил по затылку.
  - Мышкрындыкок шестидесятый! Хозяин - фарфор! С ним надо акку...
  Мышок ещё раз рванул вверх и меня стошнило. Чёрт, четыре раза подряд в штопор даже мастер не выдержит. А всё потому, что ничего не понимаю - ни с Лери, ни с замком, ни с "ними". Да и с собой тоже.
  Лезть на седло не стал. Ещё навернусь, скудахчу. Мышок положил меня на посадочную площадку, - а, вполне вероятно, грубо бросил, - и отполз в сторону.
  - В чём дело? - пьяным голосом поинтересовался у ящера. - Куда намылился?
  Сбоку раздался треск - Мышок разделывает пойманного на лету грифона. Хм, взводный что-то говорил о болезнях...
  Картинка похлеще всего придуманного: на закатном фоне силуэт приличных размеров дракона и водоворот перьев. Хруст дикий. Как орехи грызёт.
  - Ой! - донеслось со стороны хижины. Лери неуверенно выглянула.
  - Это он ужинает, - отметил я.
  - Ой! - повторила девушка. Только сейчас понял, что "ой!" относится ко мне, а не к дракону. Да, видок неважный...
  - Ветер, - неопределённо объяснил заволновавшейся девушке. Она сострадательно вылила на меня ведро воды. Признаться, полегчало. Только вот грифоновы дела поплыли... Мышок заинтересованно поднял перемазанную в крови и перьях морду. Лери расхохоталась. Через минуту она щипала остатки трапезы.
  Штопористы легко справляются с недомоганием. Мы вообще отчаянные и выносливые. И запрещённые. "Штопор - разновидность суицида" - это почти дословная цитата из патрульного кодекса. Не понимаю, причём здесь суицид? Я люблю жизнь не меньше других. Просто она мне нравится в скорости и вверх тормашками.
  Лери смастерила из перьев венок и надела на голову.
  - Богиня птиц, - отреагировал я на маскарад. Ехидно поинтересовался: - Вы, девушка, летать умеете?
  - Да, - сказала она. Серьёзно. Искренне.
  - Лери, а как твой отец улетел? На драконе?
  Уже думал, так и не ответит, но тут внезапно сказала:
  - Он прыгнул с башни и улетел.
  - Он упал?!
  - Улетел.
  - Это, наверное, после смерти твоей матери, да?
  - Нет, мама давно умерла. Это они...
  - Из замка?! Они его убили?!
  - Он улетел! - Бросила на платформу венок. - Ничего они не делали! Они просто говорили с ним! А он заплакал, закричал мне, что улетает. И... улетел. Ты ведь тоже летаешь, да?
  - Я...
  - Я видела, с башни днём далеко видно. Ты летаешь, как мой отец тогда. Это они и не понимают. - Присела напротив. В чёрных волосах запутались белые, окровавленные перья. Боже, спасибо, что Ты не сделал из меня художника. Я бы сгорел от одной только идеи состязаться с Твоею кистью.
  - Объясни мне. И я объясню им. Они говорят, что хотят знать нас. Они говорят, что они откроют нас. Они хотят узнать, что такое мы, прежде чем править нами. Ты им поможешь.
  - Помогу поработить человечество? - уже вконец ошалел я. Может, до штопора я выпил, да и позабыл?.. Слишком уж ясно и жутко изъясняется девушка, четыре года с семьёй, а после и в одиночестве просидевшая в древних тюрьмах.
  Рассеянно уставилась поверх моего плеча. Не понимает. И я её с каждым днём всё больше и больше не понимаю. Кажется - точно, сумасшедшая. А кажется - умней меня во сто крат.
  - Ты летаешь?
  - Это называется штопор - ну когда прыгают вниз и крутятся по спирали. Это у нас запрещено. Опасно. Были такие, которых не успели поймать. Они падали в Окружной и погибали - ветер разрывал их. Были и те, кто насквозь пролетал Окружной и падал в Океан. В патруле штопор наказывается.
  - Это хорошо? Когда летаешь?
  - Ну... да, наверное. Некоторые говорят, что одна головная боль. Может. Для меня... Я - мастер. И Мышок тоже мастер. Поймать хозяина - это надо уметь... Знаешь, когда входишь в штопор, все беды в стороне - важно лишь падение. Пока ты без опоры, ты думаешь только о полёте - исчезают мечты, любовь, страсть, голод, жажда, боль, скука... Страх упасть, а потом, когда дракон ловит - радость жизни... После штопора всё ничтожно, низко, тупо... Проблемы сами решаются, боль уходит, любовь... Я не любил. Не знаю. Не говорю о том, о чём не знаю. У нас многие из-за любви прыгали... и разбивались тоже, из-за любви...
  - А ты почему летаешь?
  - Наверное потому, что я в двенадцать с дракона упал. Почти до Окружного ветра долетел... То было... жутко... Многие такие моменты забывают, а я до сих пор помню. И помню, что когда падал, что-то нашёл, понял... Но когда меня вылечили, это что-то ускользнуло, исчезло из моей жизни. Всё его ловлю. Наверное, я должен был разбиться, но какой-то демон помешал судьбе. Такое ощущение, что вся жизнь - мгновение между падением и ударом... И когда-нибудь он будет, этот удар... Жизнь настолько сера и бесцветна, что штопор в ней - самое яркое событие, самые счастливые моменты! Даже кто-то из наших сказал, что падать порою интереснее и ярче, чем переть против ветра...О чём это я! Мне просто нравится штопор!
  - Я им и говорю - просто. А они твердят - даже у вас просто ничего не бывает. И я им верю. Просто... Просто... Нет, не понимаю. А я хочу понять!..
  - Нечего здесь понимать. Просто - и просто. А просто так. Лучше думай, что делать с тобою будем. Я через неделю возвращаюсь.
  
  У Окружного истерика. На севере начался сезон Смерчей. Хорошо представляю - возле Роковых Скал сотни научных и патрульных драконов носятся над зарождающимися воронками - пока ещё малыми...
  Окружной... Он и построил нашу жизнь. Он сделал два мира: пустынный, вечно терзаемый смерчами и бурями кипящий мир Океана и тёплый, прекрасный, спокойный мир Наднебесья. У нас два неба - над головой и под ногами. Мы почти в раю. Правда, ничего хорошего в этом нет - дольше до ада лететь.
  Так вот, взбесился Окружной. Утром видел, как в лапу бешенного ветра попала ветка грифоновой стаи - не все выбрались. У Мышка нюх на погоду. Такой хороший нюх, что он наотрез отказался вылезать из загона. А ещё три дня назад его туда и жареной крысой нельзя было заманить.
  С закатом я обломался. Тучи. Без ливней, на том спасибо. Не люблю ливни. Пугающая махина Радужного заперла меня в клетку наедине с хандрой и неприятным чувством роковой опасности. Исходил вдоль и поперёк платформу, узнал, что плита - сорок на сорок, другая - тридцать на сорок. Ещё узнал, что я в течении десяти минут могу вспомнить аж три катрена и десять афоризмов. А также окончательно уверился, что ожидание - не мой конёк.
  В обыденное время с моста спустилась тоненькая фигурка. От взгляда на короткое паутинное платье и босые ноги стало холоднее. Как же она зимой?
  - Лери, у тебя есть что одеть? - поинтересовался я. Осёкся.
  Помню: глаза у неё бывают фиолетовые, в темноте - серые, на солнышке - голубые, вообще ещё зелёные... Но пустыми, по-настоящему пустыми, ещё никогда не видел. Она шла как-то шатко-валко, словно пытаясь подстроится под чей-то ритм. На лице - буря эмоций. То улыбка, то увядание, то... то оскал какой-то, совсем звериный.
  Мне захотелось удрать. Причём удрать в патрульную Башню.
  - Лери?
  Остановилась и как-то неубедительно на меня посмотрела. Тело дезориентировано - словно мертвец притворяется живым.
  - Рустам. - Прозвучало, как диагноз. Не имя, ягода. Так дошкольник читает слова, удивляясь, сколько в них букв вместилось.
  - Ле... МЫШ!!!
  Дверь загона снесло. В небо взметнулась чёрная стрела, упала позади. Вокруг ног сложился чешуйчатый хвост, над головой зонтом нависли крылья. Мышок глянул на девушку поверх моего плеча и горячо дохнул. Взметнулись каскады чернильных волос - полетело грифоновое перышко. Лери - или то, что управляет ею, - не шелохнулась.
  - Кто вы? - хрипло спросил я. Взвёл арбалет. - Именем патруля, отвечай!
  Жуткий собеседник шагнул вперёд.
  Мышок режуще взвыл.
  - Нет! - отчаянно крикнул я дракону. Зачем? Зачем я это делаю? Пусть ящер сожжёт её!
  Тоненькая ладошка коснулась носа.
  Взрыв. Разум - на части. Части - на куски. Куски - на осколки... Чужие пальцы вцепились в сознание. Кровь в висках взорвалась - втекла в белок, залила зрачки.
  ...Глаз смерча... Крылья... Патруль... Первый прыжок... Штопор... Задание... Ольга... Штопор... Смерч Наднебесья... Могила матери... Штопор... Ирина... Отец... Крылья... Штопор... Сезон ливней... Штопор... Чума... Крылья... Штопор... Штопор... Университет... Штопор... Штопор... Штопор... Лери... Штопор... Штопор... Штопор...
  - НЕТ! - закричало сознание, отшатываясь от них.
  - НЕТ! - закричали они и покинули сознание.
  Но я... я остался... мне некуда...
  Я падаю... я... я...
  Водоворот счастья, огня, боли, ужаса... Океан... Глаз смерча - танцуют стены, сжимаясь. По винтовой!.. Скорость душит... Кричу... Но что кричать ветру, воде, небу? Что кричать обманутой птице, никогда не умевшей - да и не хотевшей! - летать? Что кричать птице, у которой над водой вырастут новые, но совершенно ненужные крылья?..
  Они только мешают падать.
  Удар.
  
  - У тебя разбит нос. И голова. И ещё у тебя кровь.
  - Из носа?
  Она бесцеремонно подняла мою голову с подушки - за волосы. Даже не хватило возмущения заорать матом. Заинтересованные фиолетовые глаза быстро глянули. Обманчиво тоненькая ручка отпустила и я с мерзким хлюпом уткнулся в месиво крови, слюней и перьев.
  - Отовсюду, - безынтересно заключила она.
  Ну что за создание такое?
  - Это всё ты...
  - Что я? - Лери так искренне удивилась, что я махнул на негодование рукой. Она, кажется, ничего плохо ни в своих действиях, ни в действиях таинственных жителей Радужного не видит.
  - Значит, это они меня так проверяли? - сухо поинтересовался я. - Изучали? Препарировали? Они чуть не убили меня!
  - Ты сам в стену ударился, - сухо отметила Лери.
  - Если такое повторится, ударюсь ещё раз! Иначе с ума сойду от смерча в голове!.. И что они узнали?
  - Они запутались.
  - Ну и ладушки! Я умываю руки! Повтора не будет!
  - Не будет, - согласилась Лери. - Они никогда ничего не понимали и всегда путались. В маме, в папе, даже во мне, хотя я была простой, потому что была ребёнком. Ты прав. Они - дураки. Я всё поняла.
  - Ты? - Я рискнул оторваться от подушки. Лери сидит возле полатей и, словно пасьянс, раскладывает свои вездесущие камешки. Теперь очертание дракона.
  - Я была вместе с ними.
  - И что ты поняла?.. Говори, что?
  Не ответила. Тьфу!
  - Я ненавижу, когда ты пропускаешь мои вопросы мимо ушей! - взбесился я. Голова отозвалась мстительной болью. Хвалёная выдержка штопориста махнула платочком и исчезла, как детская наивность после первого поцелуя.
  Буря прошла впустую.
  - Скоро будет заходить солнце.
  - Чертовски за него рад, - сварливо процедил я.
  - Дурак.
  Голова изъявила желание работать уже на утро. Я промыл нос и классифицировал синюшнее пятно на лбу как выздоравливающее; традиционным дозором облетел замок. Ничего подозрительного не нашёл, только изругал чрезмерную активность Окружного. Не рискнул входить в штопор - голова порою кружится, ей сейчас ни к чёрту мои винтовые взбрыки. Не прыгнул я и на следующий день, и на последующий... Просто не охота. Странно, никогда не думал, что штопор может надоесть...
  Остатки дня проводил в компании Лери. Она больше не возвращается в Радужный - ведёт себя, как мальчишка, в день совершеннолетия покинувший семью. Теперь девушка не избегает солнца, даже наоборот - будит злого меня для созерцания рассвета. Хотя глупо созерцать рассвет - он же за Радужным.
  За два дня до моего возвращения Лери выпросила полёт...
  - Мышкрындыкок энный! - недовольно взвыл я, оборвав подлую попытку мёртвой петли. - У нас пассажиры! Будь кисой!
  Дракон пренебрежительно уркнул - говорит, что никогда кисой не был и подобной трансформации в ближайшее время не стоит ждать. Но мёртвая петля отложилась до лучших времён.
  Лери совершенно не боится высоты. Ну а что ещё ждать от девушки, у которой нет понятий "вниз", "вверх", "падение", "смерть"? У неё всё, что в пространстве, называется полётом.
  - Понимаешь, полёт - это вверх, - наставительным голосом сказал за спину. Опутанная поводьями Лери глянула городским воробьём и снова обратила задумчивый взгляд на океанский смерч. - Вниз - это падение. Вверх умеют только птицы и драконы, вопреки досужим помыслам романтиков, предписывающих этот дар человеку. Без Мышка я бы падал.
  - А штопор? - тихо спросила, положив острый подбородок на моё плечо. Увы новеллистам! Пахнет от неё не красотой, не тайной, не цветами, а жаренными крысами. И мне это нравится больше. И вовсе не потому, что воспылал страстью к блюдам Лери и возненавидел напыщенных словоукрашателей. Просто Лери не может быть другой. Другая - это уже не Лери.
  - Штооопор... Это быстрое падение, - нашёлся я, борясь с очередной попыткой дракона совершить трюк. - Ни одна здравомыслящая птица не променяет полёт на штопор. Вот это точно привилегия человека.
  - Это полёт, - жёстко возразила Лери. - Просто летать можно по-разному. Можно вверх, поперёк ветра, и можно вниз, по воле ветра. Я не хочу по воле ветра. Я сильная, я умею летать. Как моя мать.
  - Из твоих вычислений следует, что я - слабак?
  Опять ничего не ответила. Указала обгрызенным пальчиком на грозовую тучу.
  - Можно в неё?
  - Нет, нужно от неё, - возразил я, поспешно разворачивая Мышка.
  
  Лери весь день ходила рассеянная. Бездумно твердила подхваченные у меня песенки - пошлые, наглые. Чем ближе вечер, тем непонятнее становится это неуправляемое, окончательно меня измучившее создание.
  Солнце за её спиной медленно ползёт вниз, напоминая ленивого жука. Облака встают на дыбы, толкаются, рвутся рыцарскими конями. Над Океаном гуляют смерчи и у подножья скалы прорвало Окружной. Сомнительная, едва прикрытая тучами дыра напоминает о настоящей опасности - о наднебесном смерче. Восхитительно красивом, восхитительно ужасном - смесь небес, встреча облаков, тугой смертоносный винт...
  Решено - везу найдёныша в Башню. Нельзя Лери оставаться с грифонами, с Радужным, с Ними... А там уж как-нибудь устроится.
  Девушка присела рядом и внимательно на меня посмотрела.
  - Полетим?
  - Сегодня Окружной злой, - заметил я. - Завтра.
  - Но завтра ты улетаешь.
  - Завтра ты улетишь вместе со мной. Возражения безоговорочно отметаются в сторону. Увезу насильно, как горянку.
  Молчание. Глаза чёрные, даже чернее чешуи дремлющего Мышка.
  - Можешь попрощаться со своими этими... - Махнул рукой на замок. - Ты им так и не объяснила, что ты там насчёт меня поняла?
  - Нет. Я пыталась объяснить, но они снова не поняли. Но я-то понимаю, - внезапно серьёзно сказала она. - Только одного поймать не могу... Давай полетим.
  - Лери...
  - Рустам! Полетим!
  Хм, она сказала моё имя?.. Может, стоит всё-таки развеяться?
  - Хорошо, лезь на Мышка.
  - Не обвязывай меня.
  - Я буду бояться, что ты упадёшь.
  - Не обвязывай. Они мне трут, - и показала красные следы на руках. Я сдался. В общем, именем меня позор патрулю! Не умеют там выбирать гордых, независимых и отчаянных парней. Парней, не раскисающих от чёрного взгляда...
  Запах бури. Воздух дрожит; пару раз нижние облака воронкой тянулись к верхним, но ломались. Навыки советовали немедленно вернуться... Но я ещё никогда не видел Лери такой весёлой, отчаянно счастливой. Девушка вопит алым облакам, что им не догнать свободного дракона, что им никогда не поймать её за ноги...
  - У-у-у! Они думают, что я на месте от страха к ним сижу-у-у! - воет оборотнем. - Да я теперь всё-о-о поняла! Я умею-у-у летать!
  Я идиотски хохотал. Мышок - и у того замкнуло - опустился к Окружному так низко, как никогда природная трусливость не позволяла.
  - Рустам, - шкодливо сказала девушка, - а давай полетим вниз?
  - Штопор? - Я осмотрел нижние облака. Три смерча над Океаном и подозрение на наднебесный смерч. Что за ураганы в этом сезоне... - Никакого штопора! Да и ну его! Глянь, ветер какой - сметёт к чёртовой матери! Возвращаемся, уже почти солнце зашло!.. Мышкрындыкок сороковой, вверх от Окружного к замку за-ле-тай!
  Дракон вошёл в пике.
  Тоненькая ладошка ухватилась за мой подбородок. Снова фиолетовые глаза.
  - Дурак, - заявила... и в моих руках остался ветер.
  - Лери!!!
  Мышок взвизгнул и неуклюже повернул.
  Тоненькое чёрное пятнышко швыряет в стороны...
  Это не Окружной! Боже!.. Лери заметало, как пушинку...
  Дракон нырнул в движущиеся пласты воздуха - туда, где смешались ветряные реки. В эпицентр смерча...Смерча Наднебесья...
  - Лери! - Дракон падает за угасающей точкой. Слишком медленно... Ему мешают крылья, ему мешает буря, ему мешает... мешает...
  Лери перекувырнуло, протащило вбок... и она упала в облака. Она упала в Окружной.
  Мышок увернулся от закружившегося по спирали ветра и бессильно взвыл, рвясь вверх.
  - Нет, Мышок! Она в Окружном!
  Но дракон не послушался.
  И тогда я прыгнул.
  Буря избила, выпытала у меня отчаянный вопль и отступила, хохоча. Штопор не получился - я летел то вверх, то вбок, то по кругу, как юла... Как погибшая перелесточка... Пространство размазалось, исчезли измерения, перевоплотившись в месиво боли, ветра, яда... смерча... Он растёт... Наднебесный смерч...
  А потом я упал в Окружной... тьма...
  Тьма...
  Нет, я должен вырваться! Не могу потеряться! Лери внизу, должен её нагнать, до того, как разорвёт ветер, до того, как она упадёт в Океан, до того, как разобьётся о кипящую толщу воды...
  Схвачу её на лету...
  И у меня вырастут крылья...
  И взмою вверх...
  Окружной кончился. Океан под головой, Океан внизу... Три смерча танцуют над бездонным королём мира... Три смерча... Стало два - переплелись, как влюблённые драконы над грозовою тучей...
  Лери... Лери!
  Неуправляемая точка внизу. Она без сознания... Она...
  Я вошёл в штопор, я понёсся навстречу Океану.
  Лери, подожди...
  
  Взводный отвернулся от изображения на линзе. Первый раз за три столетья патрульную Башню штурмовали не вражеская флотилия, не своя кавалерия, а природа. Дикий смерч рушит пустые плавающие посты и всё ближе подходит к знаменитому оплоту наднебесной безопасности. Он изгибается, извивается, красуется.
  Дверь за спиной взводного хлопнула.
  - Бесполезно. Не помогает, - грубовато сказал седовласый лекарь. - Я всё испробовал.
  - А крылья? Вы же говорили, что потом можно крылья.
  - Я пробовал крылья. Но он расхохотался, как сумасшедший - да он и есть сумасшедший! - и, даже не расправя их, рухнул в Океан! Чёрт! Да он прекрасно понимает, что его спас собственный дракон! Но он словно не хочет верить!.. Я бессилен.
  Взводный тихо вздохнул. Красные огни под готическим сводом потухли. Смерч развеялся.
  - Я же говорил Вам, что он в детстве упал с дракона. Его же вылечили! Крыльями!
  Лекарь устало пожал плечами.
  - Не всем нравятся крылья, - попытался пошутить он. - Если через месяц Рустаму не станет лучше, придётся звать палачей... Такое безумие - почти каждый час падать и разбиваться - не заслуживает никто.
  - Долетался, - злобно сплюнул взводный. - Перебью штопористов!..
  - Они перебьют себя раньше, - ещё раз пошутил лекарь. Не обнаружив в собеседнике и намека на улыбку спешно ретировался.
  - Сумасшедший, - твердил под нос патрульный по пути в отсеки. - Он просто сумасшедший!..
  Седьмые ворота окрылись и в расчищенное небо устремился золотой дракон. От смерча не осталось и следа.
  - Прошла буря стороной, да не наши берега, - сухо сказал взводный. Посмотрел вниз, на истёрзанные облака.
  Встал, неуверенно держась за поводья.
  - Монетка, поймаешь меня через... двадцать секунд, - дрожащий голос.
  Бездна ударила в виски. Из неё повеяло безумьем, отчаяньем, тоской, смертельной красотой...
  Патрульный упал в седло и сухо сказал:
  - Нет, я пас.
  Монетка одобрительно глянула на всадника.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"