Склюева Ольга : другие произведения.

Фразочки из Аниты Блейк

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Это маааленькое дополнение к основным "Фразочкам"
  Это сборник разных смешных и не очень фраз. Собирала я ее из самых разных книг про Аниту Блейк. Так что, если в одном случае она будет говорить, что с Ричардом у нее все в норме, а в другом, что они давно расплевались - не обращайте внимания, как я уже сказала серию я перечитывала в полном беспорядке. То же самое и с Жан-Клодом. Сначала, Анита ему недоверяла. Влюбилась она позже. Ах, да! Повествование от 1-ого лица.
  
  Что делать с истериком-вампиром?
  
  Я подумала, где они, но я уже знала ответ. Я ощущала их обоих в маленькой комнатке слева, нашей комнате для гостей. Но стоило мне только шагнуть в ту сторону, как Дамиан вылетел оттуда, будто все демоны ада за ним гнались. С воплем он влетел в дверь напротив, в ванную. К несчастью, там тоже было окно. Здесь окна во всех комнатах. Может, удастся затащить его в чулан.
  Он вылетел из ванной и упал. Потом поднялся на четвереньки и пополз к следующей двери, как животное. Исчез внутри, и только его жалобный вой сообщил нам, что и там окно, и там сноп солнечного света.
  
  Я положила руку Дамиану на плечо и надавила, и - в отличие от многих случаев, когда я пыталась удержать разбушевавшегося вампира, - сейчас это получилось, хотя бы немного. Да здравствует сверхъестественная сила!
  
  Анита, сосредоточься! Сначала выживи, потом смущайся.
  
  - Тронь только меня за задницу, я тебе твою оторву.
  
  Первой моей мыслью было: "Ему как нож острый будет, что эти двое знают его тёмную тайну". А вслед за ней пришла другая: "А какая, к хренам, разница?"
  
  Мика опять напомнил, что вряд ли мне в собственной кухне понадобится столько оружия. Я глянула на него, и он замолчал. Остальные вообще ни слова не сказали.
  
  Есть до десяти утра я терпеть не могу, но кофе - жизненная необходимость.
  
  Он скрылся за дверью раньше, чем я успела закрыть рот и решить, рявкнуть на него или засмеяться.
  
  Не допущу я, чтобы мой бывший жених встал между мной и моим утренним кофе.
  
  - Если я скажу "да", тебе не понравится, потому что ты не любишь, когда читают твои мысли. Если скажу "нет", мне придётся соврать, а этого ты тоже не любишь.
  
  Я была так рада, что это звонит он, что забыла злиться.
  
  - Если ты о том, о чем я думаю, то не просто "нет", а "нет, черт побери".
  
  Я хотела спросить: "А зачем тебе это понимать?" Но я пыталась быть дружелюбной - или дружелюбней, чем обычно.
  
  Мика прислонил меня к себе, обняв двумя руками. Как будто думал, что меня придётся сдерживать, давая Ричарду время добраться до двери. Ну, не так уж я вспыльчива. Почти никогда не бываю... Ну, иногда... Ладно, я понимаю, почему он нервничал.
  
  - Как я сказала, ты со мной порвал, Ричард, а не я с тобой. Ты со мной порвал, потому что - цитирую: ты не хотел любить человека, которому среди монстров уютнее, чем тебе. Конец цитаты.
  
  - Я пойду посмотрю, как там Грегори. Либо Дамиан уже спит, либо его сожрал.
  
  Мы идем в Тендерлин. Берегитесь, сутенеры! Сегодня меня прикрывает Мастер. Это все равно, что глушить рыбу атомной бомбой. Массовые убийства всегда были моей специальностью.
  
  Сарказм - один из моих природных талантов. Я была уверена, что Жан-Клод его почувствовал.
  
  - Я и не знал, что ты знакома с колдовством.
  - Трудное детство.
  
  - О"кей. Но пусть то, что здесь непроисходит, далее непроисходит при пониженной громкости.
  
  - Ад, - сказала я. - Определенно Ад.
  - Простите, что, ma petite?
  - Я думала, где я нахожусь. Раз вы здесь, это определенно Ад.
  
  - Кажется, его никто не съел и не съест, - сказал Мак-Адам.
  - Похоже на то. - Я постаралась не выдать своего разочарования.
  
  - Наведи на меня эту пушку, и я тебе ее в пасть забью, - произнес Дольф, и его голос перекрыл даже звон у меня в ушах.
  - Если он наведет ее на тебя, - сказала я, - я его застрелю.
  - Никто его не застрелит, кроме меня!
  
  Никто из нас не упал - второе чудо. А первое - что Айкенсен до сих пор жив.
  
  - Вы наглый подонок!
  - Не настолько наглый, насколько мне хотелось бы.
  
  - Приятно для разнообразия побыть меньшим злом.
  - Тебя еще могут повысить, - сказал Дольф. - Она просто тебя пока не знает как следует.
  
  - А вы откровенны.
  - Вы еще не знаете, насколько, - заверил его Ларри.
  
  - Фримонт тебе не звонила после разговора со мной?
  - Звонила, наговорила о тебе много хорошего.
  - Удивительно. Со мной она не была особо дружелюбной.
  - В чем это выразилось?
  - Она не позволила мне пойти с ней охотиться на вампиров.
  
  - Он случайно не застрелит нас сзади? - спросил Колтрен.
  Я улыбнулась не слишком ласково:
  - Он обещал этого не делать.
  
  - Не знаю.
  - Почему Магнус убежал от полиции?
  - Не знаю.
  - Мне не нравится, что ты мне на все вопросы отвечаешь "не знаю".
  - Мне тоже.
  
  Просить Жан-Клода не быть занудой - то же самое, что просить дождь не быть мокрым. Так чего стараться?
  
  - У вас есть привычка, ma petite,всегда портить мне удовольствие от попыток вас соблазнить.
  - Ура, - мрачно ответила я.
  
  Он не стал развивать тему, не стал говорить, что я предпочла ему Ричарда. Не произносил угроз жизни Ричарда. Как-то это странно.
  
  - Ну и противный же вы сукин сын!
  - О ma petite,как мне устоять, когда вы мне шепчете такие нежности?
  
  В последний раз, когда мы виделись, он пытался меня съесть. С вервольфами это иногда бывает.
  
  - Торжественно обещаю стрелять в любого, человека или монстра, который будет мне угрожать. - Ларри сделал жест бойскаута - три пальца к небу. - Вытащишь меня из тюрьмы под залог, объяснив, что я выполнял приказ.
  
  Усталости в нем не было заметно и следа. Жаворонок, даже после бессонной ночи. Просто отвратительно.
  
  Но я пойду, и Ларри тоже пойдет. Он имеет на это право. У него даже есть право подвергать себя опасности. Я не могу всю жизнь держать его подальше от опасности. Ему надо учиться самому заботится о себе. Мне это очень не по душе, но это правда.
  Я еще не готова отвязать его от своей юбки, но готова хотя бы удлинить привязь. Дать ему ту самую пресловутую веревку. Оставалось надеяться, что он на ней не повесится.
  
  - Что за херню вы городите?
  - О ma petite,как вы изящно выбираете слова!
  
  - А теперь спросите ее, не монстр ли она. - Жан-Клод прислонился к широкому креслу, сложив руки на груди.
  Ларри поглядел несколько удивленно, но сказал:
  - Анита?
  Я пожала плечами:
  - Иногда.
  - Видите, Лоранс? - улыбнулся Жан-Клод. - Анита думает, что все мы монстры.
  - Кроме Ларри, - сказала я.
  - Дайте ему время.
  
  - Это должно меня успокоить? - спросил он.
  - Да.
  - Непомогло.
  
  Ничто так не повышает твою репутацию, как если тебя чуть не убьют.
  
  От наручных ножен болели порезы на руках, но как приятно было снова быть вооруженной.
  
  За моим столом сидел потрясающе красивый труп.
  
  Я свернулась на сиденье, вдруг почувствовав себя очень несчастной. Почти хотелось, чтобы этот киллер выскочил из темноты. В убийствах я разбираюсь. А в отношениях - путаюсь.
  
  - Анита, черт возьми, тебя же могли убить!
  - Не убили ведь.
  
  - Мне не нужно, чтобы меня защищали, Анита.
  - Аналогично.
  
  - Если кто-то хочет откусить от меня кусок, скажи им, чтобы занимали очередь.
  
  Жан-Клод убивал совершенно спокойно. Когда-то я из-за этого считала его монстром. Теперь я была с ним согласна. Кто здесь настоящий монстр - поднимите руку.
  
  Я глотнула горячего кофе, и мне сразу же стало лучше. Кофе, может, и не всеисцеляющий эликсир, но очень к этому близок.
  
  Паранойя? У кого, у меня?
  
  Я поползла на четвереньках со всей доступной мне скоростью. Неженственно, неизящно, зато эффективно.
  
  Я посмотрела ему в лицо:
  - Если Маркус на тебя набросится, ты его убьешь? Не будешь больше рефлексировать? - Я тронула его за руку, всматриваясь в лицо. - Ответь, Ричард.
  Он в конце концов кивнул:
  - Я не дам ему себя убить.
  - Ты убьешь его. Обещай мне.
  У него напряглись скулы, заходили желваки.
  - Обещаю.
  - Ну, аллилуйя! - выдохнула Сильвия и поглядела на меня. - Я снимаю свой вызов. Мне ты не доминант, но ты вполне можешь быть его самкой-альфа. Ты на него хорошо влияешь.
  
  Эдуард поглядел на меня, приподняв бровь:
  - Что это все значит, Анита?
  - Кажется, меня приняли в стаю, - ответила я.
  Эдуард покачал головой, улыбнулся, но пистолет не убрал, только ни в кого не целился.
  - Ты единственный человек, ведущий более интересную жизнь, чем я, - сказал он.
  
  Один из самых серьезных его недостатков - он не любит кофе.
  
  Найти парадную одежду, в которой можно спрятать пистолет, - это озвереть можно.
  
  - Я всегда искренен, ma petite, даже когда лгу.
  
  Кофе дают. Жизнь становится лучше.
  
  - Отчего я так его боюсь?
  - Оттого что ты не дурак, - ответила я.
  
  - У тебя есть диплом колледжа? - спросил он.
  - Есть.
  - А у меня нету. Но мы с тобой сейчас оба в одной и той же норе.
  
  - Три дня ты была в коме. Врачи все еще не знают, почему к тебе вернулось самостоятельное дыхание.
  Я подходила к краю великого Вовне. Но не помню туннеля света или голосов. Вроде как меня обдурили.
  
  - Значит, ты вервольф.
  Он кивнул.
  - Как это случилось?
  Он уставился в пол, потом поднял глаза. И лицо у него было такое грустное, что я пожалела о своем вопросе. Я ожидала красочного рассказа о пережитом страшном нападении.
  - Попалась плохая сыворотка на прививке от ликантропии.
  - Попалась - что?
  - Ты слышала.
  У него был озадаченный вид.
  - Укол плохой сыворотки?
  - Да.
  У меня физиономия стала разъезжаться в улыбке.
  - Это не смешно, - сказал он.
  Я затрясла головой:
  - Совсем не смешно. - Я знала, что глаза у меня искрятся, но я еле могла не расхохотаться во всю глотку. - Но признай, что тонкая ирония здесь есть.
  Он вздохнул:
  - Ты сейчас лопнешь. Давай смейся на здоровье.
  Я так и сделала. И смеялась, пока грудь не заболела, а Ричард не стал хохотать вместе со мной. Смех тоже заразителен.
  
  Ларри остался. Он сейчас учится охоте на вампиров. Храни его Бог.
  
  Да, он раз в месяц покрывается шерстью. У каждого свои недостатки.
  
  Женщины жалуются, что не осталось одиноких мужчин с нормальной ориентацией. А мне, понимаешь, еще зачем-то надо, чтобы он был человеком.
  
  - Вы оба психи.
  - Не психи, ma petite, всего лишь не люди.
  
  На моем счету было больше легальных ликвидаций вампиров, чем у любого другого охотника в стране. Меня прозвали Истребительницей не за просто так. И как же так вышло, что мне безопаснее в глубинах Цирка Проклятых под землей, с монстрами, чем на поверхности, с людьми? Потому что где-то по дороге я не убила монстра, которого надо было убить.
  Этот конкретный монстр вел меня по коридору, и у него по-прежнему была самая соблазнительная задница из всех, что я видела у покойников.
  
  - Если бы вы хихикали и липли ко мне, я бы на вас и не глянул. Сначала меня привлекла ваша частичная устойчивость к моей силе. А заинтриговало меня ваше упрямство. Ваш решительный отказ.
  
  Я верила, что Жан-Клод сделает все, чтобы остаться в живых. Я не верила, что он скажет правду, сидя хоть на пачке Библий.
  
  - Поцелуй, ma petite, я прошу только этого. Один целомудренный поцелуй.
  - И в чем подвох? - спросила я.
  
  Он глядел мимо меня, на Жан-Клода. Я не стала оборачиваться смотреть, какую пакость учинил вампир у меня за спиной, мне вполне хватало стоящего передо мной вервольфа.
  
  - Действительно, я дразнил мсье Зеемана. Наверное, я даже хотел драки. Ревность - дурацкое чувство. Откуда мне было знать, что вы не уступите дороги атакующему вервольфу?
  
  - Я хотел его убить, - сказал Ричард.
  - Я заметила.
  
  - Ребята, у вас вид, будто вы только что выпрыгнули из двух разных порнофильмов.
  (Про Ричарда и Жан-Клода, когда они с Анитой впервые соединили силы)
  
  - Вы хитрый и вкрадчивый паразит.
  - Это означает "да"? - спросил он.
  - Да.
  
  Ричард стиснул запястье Жан-Клода.
  Жан-Клод сжал руку в кулак и согнул в локте. Сосредоточенность и гнев - вот что отразилось на лицах обоих. Грудь каждого из них задрожала от усилия. Злость, исходящая от них, колола кожу. Слишком рано они снова завелись с этой чертовщиной.
  - Мальчики, армрестлингом займетесь потом. А сейчас надо посмотреть, что я там такое подняла из мертвых.
  
  Я бросилась к кровати за оружием, достала "файрстар".
  - Не ходи без оружия, черт возьми! - Я вытащила из-под кровати "узи".
  
  - Отпусти его, Джейсон, или я тебе покажу, что такое нападение зомби.
  
  Ричард присел возле своих волков.
  - Ты на нас нападаешь? - спросил он, совершенно возмущенный.
  - Отзови своего волка от моего зомби, и на этом закончим.
  - Ты думаешь, ты нас победишь? - спросила Кассандра.
  - При таком числе мертвецов? Не думаю, а знаю.
  
  - Если мне полагается защищать вас, то вам - мне повиноваться, так? Поэтому Джейсон сейчас уберется от моего зомби, или я ему все зубы повыбиваю. Таков протокол стаи?
  
  Я сказала:
  - Остановитесь.
  И все зомби остановились, как стоп-кадр. Один из них свалился, застигнутый командой в середине шага, потому что не стал заканчивать шаг. Зомби - народ до ужаса буквальный.
  
  - Веди, я следую за тобой, Ричард, - сказала я, подступая почти вплотную, - Но веди по-настоящему, черт тебя побери, или отойди с дороги.
  
  - Он тебе делает больно, Анита?
  - Нет, - ответила я.
  - Тогда должна ли ты наставлять на него пистолет?
  
  Жан-Клод со свистом вдохнул сквозь зубы и отшатнулся, подняв руку, будто я его ударила.
  - Никогда не забывайте, кто я и на что способна. И чтобы между нами больше не было угроз, или эта будет последней.
  
  - Честность всегда наказывается, но обычно не так быстро.
  
  - Как отнесется моя паства, если я пущу Истребительницу туда, где они спят беспомощные?
  - Я сегодня никого не убью. Намеренно по крайней мере.
  
  Ричард удивленно повернулся ко мне.
  - Анита... - Он помотал головой. - Я люблю тебя.
  - Переживешь, - сказала я.
  
  Один из нас должен был пойти на компромисс, и это была не я.
  
  Это новое джентльменское поведение Жан-Клода начало меня доставать. Ну не верила я в его перевоспитание.
  
  - Я, что ли, единственная здесь не жажду крови?
  - Если не считать Доминика, то боюсь, что да, ma petite.
  - Делай что должна делать, Анита, но делай быстрее, - сказал Ричард. - Полнолуние - это полнолуние, а свежая кровь - это свежая кровь.
  
  Спорили Жан-Клод и Ричард. И спорили обо мне. Удивительно.
  
  - Я всегда остаюсь в живых, Ричард, кому бы ни пришлось при этом умереть.
  
  - Это не ложь, ma petite.
  - Ага, так я и поверила.
  
  Я была похожа на то, чем и была: сначала убью, потом поцелую.
  
  - Я бы предпочел прикрыть тебе спину.
  - Ты же это и будешь делать с винтовкой на ближайшем холме.
  
  Если тебя одели как Барби - сексуальную террористку, у тебя остаются только два варианта: смущаться или вести себя агрессивно. Угадайте, что я выбрала.
  
  Потом таким же шагом вернулась к кровати и взяла кожаное пальто. Его я набросила на одно плечо, и оно потащилось за мной шлейфом, не очень скрывая мой наряд. Открыв дверь, я остановилась в ней на секунду, как в раме.
  - Идешь? - спросила я и пошла, не ожидая ответа. Достаточно было выражения его лица - будто я его стукнула кувалдой между глаз.
  Класс. Осталось только испытать этот облик на Жан-Клоде, и можно ехать.
  
  - Я же говорила: без приставаний. Вы не запомнили?
  - Насколько я запомнил, ma petite, вы сказали "без приставаний, пока я не отмоюсь". - Он улыбнулся. - Теперь вы отмылись.
  
  Я ахнула и оттолкнула его. Он свалился в ванну и ушел весь под воду, только ноги торчали.
  Он вынырнул, ловя ртом воздух. И был он так поражен, как я никогда еще не видела. Потом с трудом поднялся на ноги. По нему текла вода, и он глядел на меня. Я скорчилась у стенки ванны и тоже на него глядела - рассерженная.
  Он встряхнул головой и засмеялся.
  - Я уже скоро триста лет как дамский угодник, Анита. Но почему только с вами я так неуклюж?
  - Может быть, это знак, - сказала я.
  - Да, наверное.
  
  - Как ты красива, ma petite. - Он приложил мне палец к губам, чтобы я не возразила. - Как ты красива. В этом я не лгу.
  
  - Я пойду, ma petite. - Он вздохнул. - Вы чуть не лишили меня с таким трудом обретенного самоконтроля. Только вы можете со мной такое сделать, только вы.
  
  Просто джинсы вдруг оказались на ковре, а Жан-Клод - голым.
  Как резной алебастр. Каждая мышца, каждый изгиб совершенны. Говорить ему, что он красив, было бы излишним. Завопить, что он классный чувак, - как-то не в масть. Вариант захихикать не рассматривался. И я тихим, полузадушенным голосом смогла сказать лишь те слова, что пришли в голову.
  
  Он все еще торчал в дверях. Мне надоело.
  - Эрни, я сижу голая в кровати, и я тебя не знаю. Выметайся, или я тебя пристрелю из принципа.
  Ради театрального эффекта я взяла его на мушку.
  Он рванулся прочь, оставив открытую дверь. Потрясающе. Теперь у меня был выбор: идти закрывать дверь голой или завернуться в простыню гигантского размера с двуспальной кровати. Выбираю простыню.
  
  Для слов мне не хватало развитости и утонченности. Что можно сказать кавалеру А, когда он застает тебя голой в кровати кавалера Б? Особенно если кавалер А накануне превратился в чудовище и кого-то съел. Уверена, что в учебниках хорошего тона такая ситуация не рассмотрена.
  
  Чем я могла его утешить? Что сказать? Да ни черта.
  
  Жан-Клод глядел на меня.
  - Ричард жив. Маркус мертв. Верно?
  Я кивнула.
  - Тогда отчего же слезы, ma petite? Я никогда не видел, чтобы вы плакали.
  - Я не плачу.
  Он чуть коснулся моей щеки и отнял руку. На кончике пальца висела слезинка. Жан-Клод поднес ее к губам, чуть лизнул.
  - Вкус такой, будто ваше сердце разбито, ma petite.
  У меня перехватило горло.
  
  - Мы сильны так, что во сне не приснится, ma petite, но даже мы не можем обмануть смерть.
  - Этот тип у меня в долгу.
  Жан-Клод дернулся, как от боли:
  - Кто у вас в долгу?
  - Смерть.
  (Ссылка на Эдуарда, прозвище которого в мире вампиров "Смерть")
  
  В падающей тьме прошумел ветер, подхватив меня будто сетью перед самым этим синим огнем. Ветер нес запах свежей земли и мускусный аромат шерсти. И еще одно ощутила я: печаль. Печаль и скорбь Ричарда, не о собственной смерти - об утрате. Будь он жив или мертв, он утратил меня, а среди многих его слабостей была верность, не знающая резонов. Однажды полюбив, он любил вечно, что бы ни сделала женщина. Истинный рыцарь в любом смысле этого слова. Дурак он был, и за это я его любила. Жан-Клода я любила вопреки тому, кем он был, Ричарда - благодаря.
  (Они там все умирали, а Анита пришла и всех спасла. Я плакалъ)
  
  Жан-Клода я любила вопреки тому, кем он был, Ричарда - благодаря.
  
  - И потому ты меня и зовешь в игру? Потому что я такой же социопат, как и ты?
  - Ну, я куда как более нормальный социопат, - сказал он. - Я ни за что не дал бы вампиру совать клыки себе в шею. И не стал бы встречаться с тем, кто периодически покрывается шерстью.
  
  Первую ночь полнолуния я провела с Ричардом и стаей, проверяя, присоединюсь ли я к смертельному танцу. Этого не случилось. Либо мне чертовски повезло, либо я не могу заразиться ликантропией, как не может заразиться вампир. Ричард после этого очень мало со мной общается.
  
  Моника все уговаривает меня нянчить деточку. Я надеюсь, что она шутит. Меня она называет тетя Анита. Животики надорвешь, но это еще ладно, а как вам дядя Жан-Клод?
  
  Как я теперь могу истреблять вампирский род, когда сплю с главным кровососом?
  А вот так и могу. Запросто.
  
  Ага, дура я. Ничего себе эксперт по противоестественным явлениям, который предлагает серебро ликантропу!
  
  - Он не больше человек, чем я, ma petite.
  - По крайней мере, я не мертвец.
  - Это можно исправить.
  
  - Вы удираете!
  - В таких туфлях? Вы шутите.
  (Анита на каблуках)
  
  Времени у меня было достаточно. Я могла бы вытащить револьвер. Очень мне хотелось ткнуть стволом ему в ребра. Очень подмывало его разоружить, но я вела себя прилично. На это потребовалось больше силы воли, чем хотелось бы, но револьвер я не вытащила.
  
  - Ни с места, Айкенсен, а то я тебе мозги вышибу!
  - У тебя нет оружия.
  Я щелкнула взводимым курком. Вообще это не нужно перед выстрелом, но отличный такой театральный звук получается.
  - Ты бы меня хоть обыскал, мудак!
  
  Проглотив смех, я сняла браунинг с боевого взвода. Понимает ли этот долбоюноша, как близко был к последней черте? Единственное, что его спасло, - курок браунинга. Потому что он тугой.
  
  - Анита, убери оружие.
  Обычно приятный тенор Дольфа скрежетал от злости. Будто он хотел сказать "пристрели этого гада", но потом трудно было бы объяснить это начальству.
  Формально он мне не начальник, но Дольфа я слушаюсь. Он это заслужил.
  Я убрала револьвер.
  
  - Я лучше работаю с мертвецами, Дольф. Дай мне вампа или зомби, и я тебе скажу его номер карточки социального страхования. Что-то в этом от природных способностей, но больше от практики. С оборотнями у меня опыта куда меньше.
  
  Они все еще вели поиски, когда я уехала. Пейджер я оставила включенным - если найдут на снегу голого человека, могут позвонить. Хотя если пейджер заверещит раньше, чем я малость посплю, я и озвереть могу.
  
  Мы сидели у кухонного стола, попивая ванильный кофе. Жакет я сбросила на спинку стула, и кобура с револьвером выставилась напоказ.
  - Блейк, я думал, у тебя сегодня было свидание.
  - Было.
  - Ничего себе свидание!
  - Излишняя осторожность девушке не помешает.
  
  Тигр, о тигр, светло горящий
  В глубине полночной чащи!
  Чьей бессмертною рукой
  Создан грозный образ твой?
  (Девушке-оборотню. Превращается в тигра)
  
  - Вы отказываетесь от моей защиты? - спросил Маркус.
  - Именно так.
  - Дура же ты, - заметила Райна.
  - Дура не дура, а пистолеты у меня.
  
  В пять тридцать пять утра я завалилась в кровать с папкой в руках. Рядом со мной был Зигмунд, мой любимый игрушечный пингвин. Раньше я брала Зигмунда только после того, как меня пытались убить. Последнее время я сплю с ним почти всегда. Тяжелый год выдался.
  
  Этот жакет тоже для меня выбирала Ронни. Единственным его недостатком было то, что он не слишком хорошо скрывал браунинг - на ходу иногда выглядывала кобура. Пока что никто не завопил, призывая полицию. Знали бы люди, что у меня еще по ножу в каждом рукаве, тогда кто-нибудь завопил бы наверняка.
  
  - Анита, я не хочу, чтобы ты принимала клиентов вооруженной.
  - Это твои проблемы.
  
  - Слушай, Ричард, чего ты от меня хочешь?
  - Хочу знать, считаешь ли ты мне монстром.
  Слишком быстро для моих слабых мозгов шел разговор.
  - Не я ли должна тебе задать этот вопрос, если ты обзываешь меня убийцей?
  
  - Ты не монстр, Ричард.
  - Тогда почему ты ко мне сегодня не притронулась, даже не поцеловала, когда вошла?
  - Я думала, мы друг на друга злимся, - ответила я. - С людьми, на которых я злюсь, я не целуюсь.
  - А мы еще друг на друга злимся? - спросил он тихо и неуверенно.
  - Не знаю.
  
  - Может быть, мы убьем друг друга. Музыку выбираете вы, Жан-Клод, но если начнется этот танец, он не прекратиться, пока один из нас не будет мертв.
  
  В дверях стоял Ричард. Он улыбнулся:
  - Привет!
  Я тоже улыбнулась неожиданно для себя.
  - Сам ты это слово.
  
  Зебровски хихикнул.
  - Ну, Блейк, я теперь в этой жизни видел все. Здоровенный вампироборец - влю-у-бле-о-онный.
  
  Я заперла дверь, почистила оружие и пошла спать. После спектакля, который устроили Ричард и Жан-Клод, единственный спутник, которого я хотела взять с собой в кровать, - браунинг. Ладно, браунинг и игрушечный пингвин.
  
  - Когда вашей группе выдадут наконец серебряные пули, мать их так? - спросила я.
  Дольф чуть не рассмеялся.
  - Обещают.
  Может, купить им несколько коробок на Рождество?
  
  - Что ты здесь делаешь, Эдуард?
  - Я собирался зайти к тебе, когда увидел, как ты выходишь.
  - Чего ты хочешь?
  - Принять участие в игре.
  Я уставилась на него:
  - Вот именно так? Ты не знаешь, чем я занята, но хочешь урвать себе долю?
  - Когда я иду за тобой, это позволяет мне перебить массу народу.
  
  - Он труп, - тихо сказала я.
  Эдуард подошел ко мне.
  - Кто труп?
  - Айкенсен. Он все еще ходит и говорит, но он уже мертв. Он еще просто этого не знает.
  
  - Она хотела, чтобы я понял урок и покаялся.
  - Я не очень ценю покаяние, - сказала я. - Мне больше нравится месть.
  
  Айкэнсен быстро и тяжело задышал ртом. При попытке дышать носом оттуда вылетали кровавые пузырики. Нос определенно был сломан. Не так приятно, как выпустить ему кишки, но для начала неплохо.
  
  - Всегда оставлять за собой последнее слово - плохое качество, мисс Блейк. Это людей злит.
  - Для того и говорилось.
  
  Если приходится умирать, умирай храбро. Это выводит врагов из себя.
  
  - Сейчас Айкенсен откроет клетку, и вы туда войдете, мисс Блейк.
  - Нет.
  - Мисс Блейк, тогда мистер Финштейн вас застрелит. Так, мистер Финштейн?
  - Отлично, стреляйте.
  - Мисс Блейк, мы не шутим.
  - Я тоже. Выбор между съедением заживо и пулей? Давайте пулю.
  
  - Чтоб тебе подыхать долго!
  - И тебе того же.
  
  Берт, мой босс, настаивал на том, чтобы в офисе я носила пиджак или блузки с длинными рукавами. Он сказал, что некоторые клиенты проявляли интерес по поводу моих э-э-э... ранений, связанных с родом деятельности. И после того, как Берт сказал это, я больше не носила блузки с длинным рукавом. В результате каждый день он включал кондиционер чуть холоднее, чем надо. И сегодня было так холодно, что руки у меня покрылись мурашками. Любой другой на моем месте принес бы на работу свитер. А я собиралась пробежаться по магазинам и найти короткий топ, чтобы было видно и шрамы на спине.
  
  Большинство тварей, которые имели неосторожность оставить мне шрамы, уже были мертвы. Большинство, которое я создала лично.
  Серебряные пули - замечательная вещь.
  
  - Всего-то пара швов, - сказал он.
  - Двадцать, - сказала я.
  - Восемнадцать.
  - Я считала.
  
  - Только ты можешь заставить убийство хорошо охраняемого вампира звучать обычно, - сказал Ларри.
  
  Я не могла любить Ричарда, но я могла убить за него. Убийство было более практичным из этих двух даров. А в последнее время я стала очень-очень практичной.
  
  Сержант Рудольф Сторр был главным в Региональной Группе по Расследованию Противоестественных Случаев и Мистики, РГРПСМ. Многие звали нас просто ПСМ - от "покойся с миром". По крайней мере, они знали, кто мы есть на самом деле.
  
  - Свидетели говорят, что ты сделала предупреждение Зейну, фамилии не знаю.
  - У меня был приступ щедрости.
  - Ты стреляла в него при свидетелях. Это всегда делает тебя щедрой.
  
  Он распахнул глаза, стараясь казаться невинным и побежденным. В нем было много всякого, но невинность туда не входила.
  
  Я уронила салфетку, и поднимая ее левой рукой, правой вытащила файрстар. Когда я снова села прямо, пистолет был у меня в руке, на коленях. Правда, стрелять в ресторане было плохой идеей. Хотя, знаете, это была не первая плохая идея, которая пришла мне в голову.
  
  - Я не блефую, Бальтазар. Запомни это на будущее, и возможно, мне не придется тебя убивать.
  
  - Он мог вызывать дрожь земли одним усилием воли.
  - Ни за что! - опять сказала я.
  - За что, ma petite.
  
  Мы обошли последнюю машину и вышли к моему Джипу. К нему прислонился человек. Внезапно Файрстар уже целился в него. Без раздумий, просто паранойя - ах, простите, предосторожность.
  
  - Ты правда будешь стрелять?
  Он повернул голову так, что я не могла видеть шрамы. Он точно знал, как упадут тени. Он одарил меня улыбкой, от которой я должна была растаять и слиться в обувь. Улыбка не сработала.
  - Придержи свое очарование и приведи причину, почему я НЕ должна убивать тебя.
  (Первая встреча с Ашером)
  
  Любовь - это не самое дорогое чувство, Ашер, - сказала я.
  Я сделала еще один шаг вперед, и он снова отступил.
  - Это ненависть. Потому что ненависть съедает тебя изнутри и разрушает, задолго до того, как убить.
  
  - Посмотри мне в глаза.
  Я покачала головой.
  - Ребятки, вы что - сидите, смотрите старые фильмы про Дракулу и воруете оттуда диалоги?
  
  У меня был еще один мини-узи дома. Тоже подарок Эдуарда. У него всегда были самые лучшие игрушки.
  
  - Чем больше мы тянем, тем больше пыток они придумывают.
  И с этими успокаивающими словами он начал спускаться по лестнице.
  
  - Кто он тебе? - спросил Падма.
  - Это Рафаэль, Крысиный Король. Он мой друг.
  - Ты не можешь дружить с каждым монстром в городе.
  Я уставилась на него.
  - Хочешь поспорить?
  
  - Ты не можешь спасти всех, - сказала Сильви.
  - Всем необходимо хобби, - я снова хотела выйти, но Гвен окликнула меня.
  
  - Ничто не определенно, ma petite, даже смерть.
  
  - Мы не должны никого убивать, - сказал Ричард.
  - Я помню, - сказала я, но пистолет не убрала.
  Убивать никого нельзя, но Жан-Клод ничего не сказал на счет того, можно ли кого-нибудь покалечить.
  
  Я обнаружила, что уже несусь к ним по песку ринга. А это означало, что я перемахнула через ограду на высоких каблуках и в юбке до пола. Я не помнила, как это сделала.
  
  Он начал шептать, из угла губ все еще текла кровь.
  - Как ты можешь говорить, что добро сильнее? Мне хочется слизать кровь со своего тела. Хочется прижаться губами к твоим губам. Хочется, чтобы ты почувствовала вкус моей раны. Это зло.
  Еле касаясь его лица, я провела по нему кончиками пальцев. Но даже это движение заставило силу проскочить между нами разрядом тока.
  - Это не зло, Ричард. Это просто не очень цивилизовано.
  
  Я налила кофе в кружку с надписью: "Минздрав предупреждает: беспокоить меня до первой чашки кофе опасно для вашего здоровья".
  
  Моя злость на Ричарда, казалось, уменьшалась прямо пропорционально количеству его одежды. Если он действительно хотел выиграть войну, все, что ему нужно было сделать - это раздеться. Я подняла бы белый флаг и захлопала в ладоши.
  
  - Я не уверена, что в мире хватит белых роз, чтобы заставить меня забыть Ричарда. - Я подняла руку прежде, чем она смогла меня перебить. - Но я не уверена, что во всей вечности хватит уютных вечеров, чтобы заставить меня забыть Жан-Клода.
  
  Мы смотрели друга на друг с расстояния меньше фута. Когда-то он вышел бы к машине для еще одного прощального поцелуя. Теперь это была еще одна прощальная ссора.
  
  - Есть ли в этой комнате кто-то, кто не спал с Райной? - спросила я.
  Единственный человек, кто поднял руку, была Лоррейн, но, зная Райну, даже это было спорно.
  
  - Можно, я тебе помогу?
  - В чем именно?
  Подозрительная. Кто, я?
  
  - Ты - мое любимое дивное сочетание цинизма и наивности, ma petite.
  
  - В тебе должна быть какая-то магия, которую я не могу распознать, Анита. Ты околдовываешь любого вампира и оборотня, появившихся в поле зрения.
  
  Мы дали сгореть им обоим. Если бы могла, я бы спасла Уоррика, но Иветт... гори, детка, гори-гори ясно.
  
  Фернандо и Лив я отдала Сильви. Кроме нескольких кусочков, которые Сильви оставила на сувениры, оба они пропали без вести.
  
  Я предложила Ашеру сходить к пластическому хирургу. В ответ он поставил меня в известность, что не может исцеляться от ран, нанесенных святыми предметами. Я поинтересовалась - ему что, трудно узнать? Когда он пришел в себя после того, как узнал, что современная медицина вполне может сделать то, на что не способно его прекрасное тело, он узнал. Доктора выразили надежду.
  
  Может ли быть ключ к моему сердцу у ходячего мертвеца? Нет. Да. Может быть. Откуда, черт возьми, мне знать?
  
  Я, Анита Блейк, ужас нежити - человек, за которым числится убитых вампиров больше, чем за любым другим истребителем в стране, - кручу любовь с вампиром. Ирония почти поэтическая.
  
  - Скоро вообще нельзя будет обидеть ни одного монстра в Сент-Луисе, чтобы не пришлось давать ответ тебе, ma petite.
  (Он угадал. Через книгу, Анита положит начало Мохнатой Коолиции)
  
  Черри - женщина, а он пристает ко всем объектам женского пола. Ничего личного, просто привычка.
  (Про Джейсона)
  
  Я медленно повернулась в кресле и уставилась на него долгим взглядом. Хотелось бы сказать "пока улыбка не сползла с его лица", но на это времени не хватило бы. Джейсон продолжал бы лыбиться и на пути в ад.
  
  - Я знаю женщин, которые готовы были бы заплатить, чтобы я снял рубашку.
  - Жаль, что я не из них.
  - Ага, - согласился он. - Очень жаль.
  
  - Она тебе могла вспороть горло, а не руку. Могла прострелить голову, когда ты к ней бросился.
  - И все еще могу, - добавила я. - Если ты не снизишь тон.
  
  Я стала вытирать кровь с лезвия краем черного пиджака. Черное для этого очень подходит.
  
  Он не обращал на меня внимания. И на Джейсона тоже. Это были не просто хулиганы-любители, это были глупые хулиганы-любители.
  
  Мел повернулся к нам, и еще один из них последовал за ним.
  - Ты что, над нами смеешься?
  - И еще как, - кивнула я.
  
  - Да, это правда, я не всегда держусь буквы закона. Одна из причин, по которой мы перестали встречаться, как раз и есть кристальная чистота Ричарда, которая создает мне головную боль. Но есть у нас одно общее качество.
  - Какое?
  - Отвечать наездом на наезд. Ричард - по моральным соображениям, потому что это правильно. А я - потому что такая я зараза.
  
  - Я старался тебя ненавидеть, но я не могу.
  - Постарайся еще.
  
  - Не будь ты таким мудаком, когда мы сюда приехали, Джемиль, я бы не стала настаивать.
  - Но... - начал Джемиль.
  - ...но я никогда не пасую, и перед тобой не стану.
  - Ни перед кем, - тихо сказал Джейсон.
  И был прав.
  (Про Аниту)
  
  - Осторожность у меня врожденная, а паранойя - профессиональная.
  (Анита про себя)
  
  - Ладно, - согласилась я. - Но только не дай им меня убить.
  - А меня? - спросил Джейсон.
  - Извини, и его тоже.
  
  Настоящие волки так не делают. Только люди способны взять симпатичного нормального зверя и до такой степени его перепохабить.
  
  Я не отключилась, но тело обмякло. Нож выпал из пальцев, и я не могла его удержать. Половина моего существа отчаянно вопила без голоса и слов, а другая половина отстраненно заметила: "Какие красивые деревья!"
  
  Мы протиснулись в дверь, и Дамиан закрыл ее за нами. И запер без лишних подсказок. Умница вампир.
  
  - Вы и есть его Анита?
  Ричард посмотрел на меня.
  - Когда мы друг на друга не злимся, то да.
  
  Мы вернулись к столу. Еду еще не принесли, зато мне принесли кофе. После кофе мир всегда становится лучше.
  
  - Я посмотрю, что я могу сделать.
  - Анита, я имел в виду не убийство, а арест.
  - Я это знаю, Дольф.
  
  Анита Блейк - политик и дипломат. Еще печальнее.
  
  Пока я спала с ними обоими, Ричард тоже шлялся по девкам. Сейчас, когда я впала в целомудрие, он последовал моему примеру. Жан-Клод, как я понимаю, знает, что я ищу повода сказать: "Ага, значит, ты меня не любишь по-настоящему". А потому тоже ведет себя как ангел - правда, темный.
  
  Как можно сохранить целомудрие, когда в твоем распоряжении по первому вызову могут оказаться два сверхъестественных жеребца? Способ один: умотать из города.
  
  Ронни пусть думает, что я параноик, но... Я. ПОСЛЕ. ТЕМНОТЫ. БЕЗ. ОРУЖИЯ. НЕ. ВЫХОЖУ. Это не обсуждается.
  
  Мне в этом году уже стукнуло двадцать шесть, и, если учесть, как все идет, мне не придется волноваться насчет тридцати. Смерть вылечивает все болезни. Или почти все.
  
  - Что же это за люди, с которыми вам приходится обычно иметь дело, если первый вопрос у вас - не убили ли мы его?
  - Год выдался тяжелый.
  
  - В тебе нет милосердия, ma petite.
  - Ты говоришь так, будто это плохо.
  - Нет, я просто констатирую факт.
  
  Меня раздирали, парализуя, два инстинкта, как всегда бывало в присутствии Жан-Клода. Мне хотелось одновременно броситься к нему, обнять, обернуться - и бежать с воплем без оглядки, молясь, чтобы он не догнал.
  
  Мой бывший бойфренд и - недолгое время - жених - вервольф-альфа по имени Ричард, тоже поблизости, хотя сейчас у нас любой разговор мгновенно превращается в перепалку. Говорят, что любовь преодолевает все. Так вот - врут. Слишком мрачно? Ну, извините.
  
  Так что устраивайтесь поудобнее, пристегивайтесь - и вперед на моем с иголочки новом джипе. (Предыдущий съели гиены-оборотни. Нет, правда.) И не высовывайте из окон руки, локти и вообще ничего. Никогда не знаешь, кто и что там снаружи ждет шанса вцепиться зубами.
  
  - Я не говорила, что я человек, Нарцисс. Но я и не оборотень.
  Он обтер руку о подол платья, будто пытаясь избавиться от ощущения моей силы.
  - Тогда кто же ты?
  - Если сегодня дело обернется плохо, ты узнаешь.
  
  - Мне не пройти в клуб с пистолетом?
  - Боюсь, что нет, ma petite.
  - Я отдам, но мне это очень не нравится.
  - Это уже не моя проблема, - отозвался Нарцисс.
  - Миз Блейк будет вести себя прилично. Правда, миз Блейк?
  Я кивнула, но заметила:
  - Если моим людям придется плохо только потому, что у меня нет пистолета, я могу сделать это и вашей проблемой.
  
  - Честно говоря, если бы я не знал, кто ты и какова твоя репутация, я бы не унюхал пистолет, потому что не искал бы. Твой наряд не наводит на мысль, что под ним может скрываться такого размера оружие.
  - Осторожность - мать изобретательности, - ответила я.
  
  Глядя в эти изумительные глаза, я хотела бы ему верить.
  - Я вижу в твоих глазах недоверие, ma petite.Но это не мне ты не веришь, а своей силе. С тобой никогда ничего не бывает, как должно быть, ma petite,потому что твоя сила не похожа ни на какую другую. Ты - магия дикая, неукрощенная. С тобой самые тщательно продуманные планы летят в тартарары.
  
  - Который час?
  - Ранний.
  
  - Я знаю, кто вы такая, маршал Блейк. - Снова он заговорил не самым счастливым голосом. - Ваша репутация вас опережает.
  
  Мы взяли чемоданы и пошли. Нас ждали агенты ФБР и зомби, которого надо поднять. Поднять мертвеца - просто, вот любовь - тут сам черт ногу сломает.
  
  Пусть правда и не освободит тебя, но при правильном использовании она может чертовски сконфузить твоих врагов.
  
  - Ты хотя бы знаешь, что касаешься каждого надгробия, мимо которого проходишь?
  Я остановилась - он все еще держал меня за руку - и уставилась на него:
  - Я - что делаю?
  - Ты гладишь все надгробия, будто цветы на поле.
  
  Я повернулась в руках Мики ровно настолько, чтобы бросить на Сальвию взгляд, которого он заслуживал. Наверное, ночное зрение у него было не очень, потому что он не вздрогнул. Вздрогнул Франклин, а ведь он только рядом стоял.
  (Аните очень плохо, но она все равно ругается)
  
  - Маршал Блейк, - произнес судья, - я спрашиваю еще раз: у вас проблема?
  Я посмотрела на него пристально:
  - Вы хотите предложить мне вашу вену, судья?
  Он встрепенулся:
  - Нет, нет, я такого не говорил.
  - Тогда не говорите мне под руку, когда я держу нож над чужой рукой.
  Фокс и Франклин издали какие-то тихие звуки - Фокс вроде бы сумел выдать смех за кашель. Франклин качал головой, но не с таким видом, будто он мной недоволен.
  
  - Во-первых, вы выздоравливаете, - сказал доктор Нельсон.
  - Рада слышать, - ответила я.
  - Во-вторых, я понятия не имею почему.
  
  Мика обошел кровать и взял меня за другую руку. Провел пальцем по новому шраму.
  - Наконец-то у тебя и на правой руке шрам есть.
  - Последняя рука без шрамов, - вздохнула я. - Будь оно проклято.
  
  - Я не знала, что агентам ФБР разрешается сообщать, что они ошибались.
  - Если вы кому-нибудь расскажете, я буду все отрицать.
  
  Мика посмотрел на меня.
  - Ты всерьез полагаешь, что, когда ты лежала умирающая, Сальвия мертвый, и убийца застреленный, кто-то собирался допрашивать зомби?
  - А почему нет? Все равно ведь надо было дождаться "скорой"?
  Мика покачал головой. Натэниел снова засмеялся и наклонился чмокнуть меня в лоб, потом посмотрел на Мику.
  - Если бы она там была в сознании, она бы допросила зомби, - сказал он.
  
  (Из анотаций)
  
  На "темный" трон Сент-Луиса претендуютсразудва могущественных вампира, и оба делают ставку на Аниту в борьбе с Жан-Клодом и между собой. Только роль пешки в игре вампиров Анита выполнять не станет.
  
  Смерть улыбается - но, глядя в глаза Смерти, улыбается и Анита Блейк, охотница за неумершими убийцами. Анита Блейк знает - хорошо смеется тот, кто смеется последним...
  
  И кровь будет литься и литься, и восстанет над городом гибель - если не вступит в страшную игру двоих третья - Анита Блейк, охотница за вампирами, преступившими закон...
  
  Анита Блейк. Охотница на вампиров, преступивших закон. Героиня одной из легендарных вампирских саг нашего столетия - саги, созданной Лорел К.Гамильтон.
  Миллионы фанатичных поклонников...
  Десятки сайтов в Интернете...
  Лорел Гамильтон - звезда `вампирского` романа!
  
  Вампир-маньяк, одну за другой убивающий танцовщиц из местных клубов...
  В сущности, обычное для Аниты Блейк дело.
  
  (Дльше не из анотаций)
  
  Часть выполняемой мною работы непосредственно связана с серийными убийствами, но ни один из убийц не присылал мне еще человеческой головы в коробке. Это было что-то новенькое.
  
  Я поднесла к губам кофейную чашку с девизом: "Подсунь мне декаф, и я тебе голову оторву". Я ее принесла, когда наш босс Берт насыпал в кофеварку кофе без кофеина и никому слова не сказал: думал, мы не заметим. Половина конторы заподозрила у себя мононуклеоз, пока не был раскрыт гнусный заговор Берта.
  
  Кофеин и сахар - два основных ингредиента питания.
  
  Параноиком становишься именно тогда, когда тебя хотят убить.
  
  Лучше быть грубой и живой, чем вежливой и мертвой.
  
  - И чего вы хотите на самом деле, мистер Харлан, если вас на самом деле так зовут?
  Он улыбнулся:
  - Как я уже говорил, я действительно хочу поднять своего предка из мертвых. В этом я не солгал. - Он задумался на секунду. - Странно, но я не солгал ни в чем. - Вид у него был озадаченный. - Уже очень давно такого не было.
  - Мои соболезнования, - сказала я.
  
  Я повернулась к нему.
  - Если будешь стрелять, постарайся убить меня первым выстрелом, потому что второго у тебя уже не будет.
  
  Забавно, как быстро я перешла от желания броситься ему на шею к желанию от него избавиться.
  
  А я - я неизвестная сила, о которой говорится лишь в давних легендах про некромантов, которых уже нет на свете. Таких давних легендах, что в их истинность никто уже не верил, пока не появилась я. Горько, но правда.
  (Анита про себя)
  
  Не ему я не верила - себе.
  
  Только с двух попыток я смогла вставить язвительный комментарий, но сделала это:
  - А теперь, кто может стоять, поднимите руки.
  
  Я упрямая, но не дура. Хотя некоторые из моих знакомых могли бы с этим не согласиться.
  
  Все хорошие телохранители - параноики. Входит в профессиональные качества.
  
  Я от нее отвернулась - не надо, чтобы она видела мои слезы. Я для нее Нимир-Ра, каменная стена. Камни не плачут.
  
  - Ты - Нимир-Ра маленького парда. Мы - Клан Скалы Трона. Мы - ликои, ты для нас пылинка.
  - Да, завтра я приду как Нимир-Ра Клана Кровопийц. Но я - Анита Блейк. Спроси вампиров, поспрошай знакомых оборотней в городе. Послушай, что они тебе скажут. Джейкоб, не стоит становиться у меня на дороге. Правда, не стоит.
  
  - И если я не соглашусь, ты меня убьешь?
  - О да, Джейкоб! С удобной и безопасной дистанции.
  
  - У тебя всегда на первом плане два дела: одеться и вооружиться.
  (Про Аниту)
  
  - Почему всегда левая рука? Ей у тебя больше достается.
  - Наверное, потому, что я правша. Пока мне жуют левую руку, я вынимаю правой пистолет и прекращаю это занятие.
  (Анита в разговоре с Дольфом)
  
  - Я поговорю за тебя с боссом, посмотрю, нельзя ли смягчить его сердце, не прибегая к близкой смерти.
  
  И посмотрел мимо меня на вампира:
  - Берегите ее.
  Жан-Клод слегка поклонился:
  - Я готов беречь ее настолько, насколько она позволит.
  Зебровски рассмеялся:
  - Слушай, а он тебя знает!
  
  - Выражение твоих глаз лечит половину моего сердца, ma cherie,но ранит другую.
  - Любовь - жуткая стерва, - сказала я глубокомысленно.
  
  Последней моей мыслью, обращенной к ней, была такая:
  "Если тебе интересно, какого черта мы сейчас делаем, позвони по телефону".
  И она исчезла.
  (Бель Морт лезет в мозги к Аните)
  
  Я глотнула и стала дышать глубоко и ровно. Нет, меня не вырвет. Не вырвет. Не вырвет... Вырвет. Распихав всех, я бросилась в ванную.
  
  - Могу я что-нибудь тебе принести?
  Десяток ответов промелькнуло в голове, почти все язвительные, но я выбрала другой.
  - Аспирин и зубную щетку.
  - Ты могла меня сейчас попросить вырезать собственное сердце и подать тебе на ладони, и я бы сделал. А ты просишь аспирин и зубную щетку. - Он наклонился и нежнейшим поцелуем притронулся к моей макушке. - Я принесу.
  (Из разговора Аниты с Жан-Клодом)
  
  Мика покачал головой:
  - Этот не станет. Он никогда не отступится от нас. - Он стиснул мне руку. - И если он нас заполучит, тебе придется в конце концов иметь с ним дело.
  - Он пуленепробиваемый? - спросила я.
  Вопрос застал его врасплох, он наморщил лоб.
  - Нет... я думаю, нет. Полагаю.
  Я пожала плечами:
  - Тогда какие проблемы?
  
  Мы - Райна и я - крадучись, стали приближаться к высокому мужчине без рубашки. Райне он нравился. Найдите мужчину, чтобы Райне не понравился! Особенно если с ним она еще не имела секса, а в стае список таких был очень короток.
  
  - Пока не выполнен обряд, я остаюсь лупой? - спросила я.
  - Я так полагаю, - ответил Ричард.
  - Да, - сказала Сильвия.
  - Отлично. - И я ногой ударила Джейкоба в лицо.
  
  Я давно усвоила урок: если тебя не любит мужчина твоей жизни, лучшая месть - хорошо выглядеть.
  
  Как объяснить пять трупов у себя в кухне, из которых кое-кто даже в смерти не слишком похож на человека? Не знаете? Вот и я не знаю.
  
  Голос его был так близок к удивленному, как только мог быть.
  - Анита, я не ожидал, что ты появишься, пока мы не оформим все бумаги на последнюю партию трупов. - Я услышала рядом с ним мужской голос, но слов не разобрала. - Зебровски говорит, что, если ты там еще кого-нибудь убила, припрячь пока тело, чтобы нам не начинать работу с бумажками заново.
  
  Как представить бойфренда С бойфренду А, после того как бойфренд А последнее время так спокойно относился к наличию бойфренда В, которого уже в картине нет?
  
  Те же ошибки я повторять не буду. Может, придумаю новые.
  
  Они переглянулись, и было в этом взгляде что-то мужское, непостижимое, будто сам факт, что я женщина, исключает понимание, и объяснить этого они не могут. Что мне все и объяснило.
  - Понятно, парни. Вы чуть не убили друг друга, и потому вы теперь лучшие друзья.
  
  - Я это очищу, - показал он на пропитанную запекшейся кровью одежду. - Это можно?
  Мика слегка кивнул.
  - В ванну ты не полезешь, - заявила я.
  - Я быстро, ma petite.
  - Ты за всю свою жизнь ни разу быстро не принимал ванну.
  Ашер захохотал, попытался сдержаться, но преуспел лишь частично.
  - Моn cheri, она права.
  (Анита спорит с Жан-Клодом)
  
  Жизнь чертовски хороша, даже если ты мертв.
  
  Сейчас моя некромантия заставляла его кровь бежать по жилам, а сердце биться.
  Я с ужасом обнаружила, что у меня фактически оказался свой ручной вампир.
  
  Единственным минусом в том, что по обе стороны от меня шли красивые вампиры, было то, что нельзя будет быстро выхватить пистолет. Конечно, если мне придется выхватывать оружие сразу у двери, значит, ночь будет неудачная. Настолько, что мы сможем пережить ее, но не следующую.
  
  - Потому что ты права: насколько я могу проследить свое родословное дерево, там только солдаты и фермеры.
  (Анита про себя)
  
  Я облизнула внезапно пересохшие губы. Вранье это - насчет увлажняющей помады. Когда перепугаешься, губы все равно сохнут.
  
  Я сама ощущала, как улыбаюсь, и мне не нужно было зеркало, чтобы знать, насколько эта улыбка отличается от приятной. Такая у меня бывает, когда меня слишком уж достали и я решила как-то прореагировать.
  
  - Никто не придет к нам нападать на наших людей. Никто, ни член Совета, ни даже le Sardre de Sang нашей линии. Мне все говорят, что я, разговаривая с тобой, говорю с самой Белль. Так вот что я скажу ей: следующий из ее присных, кто коснется кого-нибудь из наших, умрет. Я отрежу ему голову, вырву сердце, а остальное сожгу.
  - Ты не посмеешь.
  Я нажала на лезвие - чуть сильнее, заставив ее издать звук от его силы.
  - А ты проверь.
  
  - Будь я истинно практичен в сердечных делах, у нас все произошло бы быстрее.
  - Или да, или нет. Ты сам знаешь, что, если бы ты напирал сильнее, я могла бы либо сбежать, либо попытаться тебя убить.
  
  Вопрос на десять тысяч был такой: что я собираюсь сделать и как мне жить после этого?
  
  Ашер поглядел на меня.
  - Да-да, я знаю, что все время жду от него вспышки насчет чего-нибудь. Он вполне готов делить меня с Жан-Клодом, с Натэниелом, и - цитирую: "С любым, кого надо будет включить в список". Конец цитаты.
  Ашер вытаращил глаза:
  - Вот это умение понимать!
  (Анита про Мику в разговоре с Ашером)
  
  - Ты мне ставишь ультиматум, Ашер, а я их плохо переношу.
  
  - Но поверь мне, не стоит сидеть на этом мраморе в голом виде.
  - Резонно.
  - Только никому не говори, что я высказался резонно, - образ загубишь.
  (В разговоре с Джейсоном)
  
  - Скажи спасибо, что ты сейчас за рулем.
  Он осклабился, но на этот раз не отвернулся от дороги.
  - А почему, ты думаешь, я такое говорю, когда я за рулем?
  (В разговоре с ехидным Джейсоном)
  
  Смотреть зловещим взглядом на кого-то, кому ты до пояса, не очень легко, но я давно это отрабатываю.
  
  - Нет, - ответила я. - Джейсон просто мой друг.
  - Как сильно ранит это слово "друг"! - произнес Джейсон, свободной рукой хватаясь за сердце, а другой все еще поддерживая меня. - Как глубоко!
  - Ага. Я сам много лет пытаюсь залезть ей под юбку. До нее просто не доходит.
  - Вы мне будете рассказывать! - закатил глаза Джейсон.
  - Заткнитесь оба немедленно, - попросила я.
  (Джейсон знакомится с Зебровски)
  
  Я уже держалась за руку Джейсона двумя руками, стараясь не шататься на своих каблуках.
  - Дольф говорил, будто ты ему сказала, что больна. Он знает, насколько больна?
  - Похоже, ему наплевать. Просто велел мне тащить свой труп сюда.
  
  - Как ты докатилась до того, что водителем у тебя оказался стриптизер-вервольф?
  - Ну что я могу сказать? Просто повезло.
  
  - Я не могу любить четырех мужчин сразу.
  - Почему нет?
  Я посмотрела на него.
  - Правилами не запрещается, - добавил он.
  (В разговоре с Джейсоном)
  
  До сих пор я думала, что не бывает кофе, который я не смогла бы пить. И ошиблась. На вкус он был как старый спортивный носок и по консистенции примерно такой же.
  
  Обычный такой день моей жизни. Из тех дней, когда я думаю, что, может быть, завести новую жизнь, другую жизнь, было бы совсем не так уж плохо. Но где, черт возьми, я свернула не туда и можно ли переделать человека, которому больше двадцати лет? И где взять эту новую жизнь, если старая так запуталась, что не знаешь, как ее распутать?
  
  Я нахмурилась и покачала головой:
  - Погодите, парни. - Они повернулись ко мне. Оба были удивлены - наверное, тем, что я так нормально говорю. - Это не может быть сила Ашера, разве что его очарование распространяется на Жан-Клода - потому что вы оба одинаково шикарны. Меня подмывает подпрыгнуть и завопить: ур-ра, хочу играть с обоими... - Я заморгала и постаралась не покраснеть. - Я что, сказала это вслух?
  
  - Она очень практичная женщина.
  - Нет, она очень практичная вампирша. Поверь мне, Жан-Клод, это совершенно другой уровень практичности.
  (О Белль Морт)
  
  Он грациозно поклонился:
  - Как приказывает моя леди, так я и поступаю.
  - Пока это тебя устраивает, - добавила я.
  (В разговоре с Ашером)
  
  - Не похоже на тебя - отвлекаться на размышления в таких важных и потенциально опасных случаях. В чем дело, ma petite?
  - Даже не знаю. За мной следит международный террорист, в город снова заявился Совет вампиров, предстоит вечер такой ядовитой болтовни, какой мне слышать не доводилось, Ашер верен себе в своей неуравновешенности, у моего друга-полисмена, с которым я привыкла работать, нервный срыв, в моем городе бродит на свободе серийный убийца-вервольф... ах да, еще что Ричард со своими волками пока не приехал, и по телефонам у них никто не отвечает. Выбери сам.
  
  - Что ты видишь у меня в глазах, Мюзетт? - спросила я тихо, почти шепотом, потому что боялась того, что может сделать моя рука, если я крикну.
  Она сделала глотательное движение, и ее слова громко отдались в моих звенящих ушах:
  - Я вижу свою смерть.
  - Да, - сказала я. - Твою смерть. И никогда не забывай этой минуты, Мюзетт, потому что, если она повторится, она будет твоей последней минутой.
  
  Я наслаждаюсь собственной злостью - такое у меня единственное хобби.
  
  А потом я услышала - очень-очень тихо. Это звонил мой телефон будто со дна глубокого колодца. Сонный голос Черри сказал:
  - Да?
  Молчание, потом:
  - Нет, это не Анита. Одну минутку.
  Вторая рука Черри полезла под простыню в ногах кровати. Голос Зейна пробормотал со сна:
  - Чего?
  - Телефон, - простонала Черри.
  Он схватил телефон и - я ничего не успела сказать - произнес:
  - Алло?
  Помолчал секунду, потом:
  - Да, одну минуту, она здесь. Сейчас.
  Из груды простынь высунулась бледная и на этот раз мужская рука, тыча телефоном примерно в мою сторону, но я все равно не могла подняться. Телефон болтался так, что мне его было не достать.
  Наконец я смогла спихнуть с себя руку Мики и попыталась сесть.
  - Мика, подвинься, я до телефона не достаю!
  Он что-то неразборчиво промычал и откатился от меня, повернувшись длинной линией спины. Натэниел взял у Зейна телефон раньше, чем я успела до него дотянуться.
  Он заговорил уже не так спросонья, как предыдущие.
  - Простите, как вас представить?
  Я наконец-то села.
  - Дай сюда телефон.
  Натэниел протянул мне телефон:
  - Это Зебровски.
  Я на секунду опустила голову, тяжело вздохнула и взяла трубку.
  - Привет, Зебровски, что стряслось?
  - Блейк, сколько народу у тебя в постели?
  - Не твое дело.
  (Пард леопардов спит в одной куче. Пард леопардов-оборотней тоже. Анита - королева леопардов-оборотней. Отсюда и такая забавная ситуация)
  
  Он стал объяснять дорогу, и мне пришлось попросить его подождать, пока я найду бумагу и ручку. В этой комнате их нигде не было. В конце концов мне пришлось записывать указания помадой на зеркале в ванной. Зебровски оборжался, когда я наконец нашла помаду и стала записывать.
  Чуть продышавшись, он произнес:
  - Спасибо, Блейк. Это было как раз то, что надо.
  - Рада, что скрасила тебе день.
  
  - Что, тяжело тебе в сапогах Дольфа?
  - Нет, но я чертовски устал повторять все по два раза, зная, что Дольфа все с первого раза понимали.
  Глядя на него, я почувствовала, как по моему лицу ползет улыбка.
  - Ну, я-то и Дольфа заставляла повторять.
  Он улыбнулся:
  - Ладно, ты - может быть, но ты же всегда умеешь быть жуткой занозой.
  - Талант, - согласилась я.
  (Дольф в отпуске)
  
  - Это монстр, Зебровски, но это монстр-человек или что-то другое? Вопрос на шестьдесят четыре миллиарда долларов.
  - Мне казалось, что на шестьдесят четыре тысячи долларов?
  - А инфляция? - спросила я.
  
  - Дыры в стене здания я видела, но откуда они взялись?
  - Это Ван Андерс играл в человека-паука.
  
  - Когда захочешь говорить, а не ссориться, позвони мне, Ричард.
  - А когда ты захочешь говорить, а не ловить убийц, позвони ты.
  
  - Сейчас мне будет сказано "ни с места, руки за голову"? - В его речи звучал голландский акцент.
  - Нет, - ответила я и выстрелила в него.
  - Полиция должна предупреждать. Не может стрелять сразу.
  Я выпустила из своего тела весь воздух и взяла на мушку его лоб, точно над глазами.
  - Я не полиция, Ван Андерс. Я ликвидатор.
  
  Отец Стивена и Грегори до сих пор в городе. Валентина и Бартоломе просили у Жан-Клода разрешения его убить. Жан-Клод сказал, что пожалуйста, если только Стивен и Грегори согласны. Но психотерапевт Стивена думает, что полезнее было бы, чтобы ребята сами разобрались в ситуации. Грегори это прокомментировал так:
  - О, так нам самим его убивать?
  
  Была октябрьская свадьба. Невеста - ведьма из группы раскрытия преступлений со сверхъестественной подоплёкой. Жених зарабатывает на жизнь подъёмом зомби и убийством вампиров. Звучит как хэллоуинская шутка, но так все и было.
  
  - Не будь я мертвецом, я бы сказал, что у меня сердечный приступ.
  
  - Нам нужно несколько вампиров, которые умеют драться, а не только смазливо выглядеть.
  Будто в ответ, распахнулась дверь - вошёл мой любимый смазливый вампир.
   - Я слышал твою последнюю реплику, ma petite. Мне оскорбиться?
  
  Уж какая я ни есть, а всегда задиристая, особенно когда мне неловко.
  
  - Жан-Клод, ты знаешь старую американскую пословицу насчёт дарёного коня?
  - Oui.
  - Так нечего ему в зубы смотреть.
  
  - Я помоюсь быстро, - сказала я, направляясь к дальней двери.
  - Если бы в душ шёл он, - Ричард ткнул большим пальцем в сторону Жан-Клода, - я бы не поверил, но тебе верю.
  
  - Я в этом халате и полотенце - не слишком серьёзная причина менять мнение.
  - Ты все ещё не ценишь себя так, ma petite, как ценим тебя мы.
  (Анита появляется в разгар спора Ричарда и Жан-Клода)
  
  Я уже говорила, что в тот день, когда я смогу войти в комнату, и моё тело не отреагирует на Ричарда, вот тогда я и буду знать, что между нами все в прошлом. Но гормоны - жуткие сволочи. Им наплевать, разбито у тебя сердце или нет, им важно, что в комнате - красивый мужчина. Гадство.
  
  Он смотрел на меня через плечо, и волна волос едва закрывала ему глаз. И вид получался одновременно и игривый, и мудрый. Как у падшего ангела - невинность и обещание греха в одном взгляде. Отличный вид.
  (Про Ричарда)
  
  Вот почему, когда женщины дерутся, они дерутся грязно - чем-то надо компенсировать отсутствие мускульной силы.
  
  Жан-Клод встал, и я притянула его к себе сзади. Ричард напрягся, когда тело Жан-Клода прижало его руку, но справился с собой. Заставил себя расслабиться. У него получилось не до конца, но он попробовал. Пять за попытку.
  - А теперь раздеваемся, - объявила я.
  Они оба сразу и поперхнулись, и засмеялись.
  - Ma petite, отчего ты вдруг так осмелела?
  - У нас троих вечность уходит на любую мелочь. Мы её обсуждаем, спорим, ссоримся, миримся и опять ссоримся. Хватит обсуждать. Если мы собрались это делать, так давайте делать.
  
  - У тебя вид падшего ангела, ma petite. Ангела, который не перестал быть ангелом потому, что всего лишь выпал из благодати. Крылья не так легко отнять.
  Я вспомнила, как раньше то же подумала о Ричарде. Падший ангел. Хорошо ли, что мы с Жан-Клодом нашли одно и то же сравнение? Может, и нет, но вслух я сказала:
  - Я думала, что тёмный ангел у нас ты?
  
  Я начинала думать, что парой мы с Ричардом были бы совершенно невыносимой, а вот тройкой, если третий будет дипломатом, - возможно.
  
  Нельзя гореть и тонуть в одно и то же время. Моё тело пыталось, оно пыталось быть холодным и горячим, водой и пламенем, жизнью и смертью. Но постойте! Это последнее, самое последнее, мы поняли - моя сила и я. Жизнь и смерть, особенно смерть.
  
  - Я не люблю много кофе.
  - Слишком много кофе не бывает, - заметила я.
  Он повернулся ко мне и улыбнулся.
  - Это ты так думаешь, но большая часть из нас отбросила бы коньки даже от крошечной части твоей обычной дозы кофеина.
  
  - Ну, да, я могла справиться и получше.
  - Никто не может справиться со всем, с чем можешь справиться ты, Анита, ни хуже, ни лучше. Ты продолжаешь всех нас удивлять.
  - Нас - это кого?
  Она улыбнулась:
  - Всех нас - оборотней, вампиров, вообще всех. Я не могу говорить от имени каждого оборотня или вампира, но я знаю, что крысолюдов ты продолжаешь удивлять. Никогда не знаешь, что ты дальше сделаешь.
  
  Наконец-то злость подняла свою мерзкую, но приятную на этот раз голову. Если я разозлюсь, мне станет лучше, и не так меня будет волновать присутствие Ричарда.
  
  Взяв трубку, он сказал:
  - Да?
  И они перестали говорить по-английски. Как ни странно, перешли они не на французский, а на немецкий. Я даже не знала, что кто-то из них говорит на этом языке. Если Жан-Клод сменил язык из опасения, что я за последнее время лучше выучила французский, то он сам себя перехитрил, потому что по-немецки я говорю. Ну, не то чтобы совсем говорю, но понимаю, когда слышу. Бабуля Блейк со мной с колыбели говорила по-немецки. И в школе я тоже его выбрала, потому что ленилась и хотела посачковать.
  Когда разговор подходил к завершению, я сказала Дамиану, что хочу поговорить с Жан-Клодом, пока он не повесил трубку. Вскоре Дамиан передал мне трубку, и я смогла сказать:
  - Эй, ich kann Deutsch sprechen. - На том конце провода наступило долгое молчание. - Если ты хотел, чтобы я не поняла, надо было держаться французского.
  - Дамиан по-французски не говорит, - тщательно контролируемым голосом ответил Жан-Клод.
  - Тогда тебе не попёрло, - заметила я.
  (Через некоторую часть разговора)
  - Ты не мертвец, Жан-Клод. Я видала мертвецов, и кто бы вы, вампиры, ни были, когда вы на ногах, мертвецами вас не назвать.
  - Было время, когда ты так не думала. Когда-то, помнится, ты звала меня красивым трупом.
  - Слушай, я была молода и не слишком разбиралась.
  - И теперь ты твёрдо уверена, ma petite, что я не просто "симпатичный покойничек"?
  Снова он меня цитирует.
  - Да, уверена.
  Он рассмеялся своим фирменным смехом, бархатным прикосновением, от которого мурашки по коже.
  - Рад это слышать, ma petite. Ты говоришь по-итальянски?
  - Нет, а что?
  - Ничего, пустяки, - сказал он.
  
  Я почти рассмеялась, что было хорошим знаком. Я не совсем в шоке, о да!
  
  - Я связана с несколькими пугающими историями, шериф; это привлекает ко мне журналистов.
  - Вы - еще и красивая молодая женщина и встречаетесь с Принцем города.
  - Мне поблагодарить вас за комплимент до или после того, как я скажу, что моя личная жизнь не ваше дело?
  (В разговоре с шерифом Шоу)
  
  - Бывшие спецвойска? - Я сделала это полу вопросом, полу утверждением.
  - Да.
  - Мне спросить, какого типа войска, или заткнуться до того, как вы начнете угрожать мне рутинным "если я вам скажу еще хоть слово, буду вынужден вас убить"?
  
  - Хадсон, "мёртвый" - это у которого не менее половины мозгов вышибли, и солнышко видно через грудь.
  
  - Если вы хотите красивую ложь, вы выбрали неправильного маршала.
  
  - Мы могли бы называть вас Истребительницей, - предложил он.
  - Я бы предпочла, чтобы вы воздержались от этого, сержант, - вздохнула я, - Слишком много плохих парней называли меня так, когда пытались меня убить. Они смотрят на упаковку и называют меня Истребительницей ради смеха. Такая маленькая, такая изящная, так не похожая на смертельно опасную угрозу.
  - А после этого они тоже смеются? - спросил он серьёзно, изучая взглядом моё лицо.
  - А после этого они умирают, сержант, иначе я бы здесь не стояла, - ответила я на его взгляд.
  
  - Я что-то упустил? - изумился Гремс.
  - Нет, сэр.
  - Вы упустили тот факт, что вы не экстрасенс, и при этом пытаетесь возглавить команду экстрасенсов. Ничего личного, лейтенант, но если у вас нет способностей, тогда вы обречены не врубаться.
  (Анита злится и грубит всем подряд)
  
  Я вернулась к раскладыванию вещей в сумке.
  - Тебе не позволят никого убить взрывчаткой, - уведомил меня Гремс.
  - Даже чуть-чуть? - ответила я, не поднимая взгляда.
  - И не надейся, - проговорил он.
  
  - И с чего бы это звучит так неприлично? - полюбопытствовал Санта.
  - Да для тебя всё звучит неприлично, - обрадовал его Милосердие.
  
  - Ну же, Блейк, разве тебе не хочется узнать, хорошая ты, или плохая? - не отставал Милосердие.
  - Я плохая, Мерсер, я слишком много людей убила, чтобы быть хорошей.
  
  - Вы пытаетесь пристыдить меня своим междусобойчиком? - напомнил Шоу о своём присутствии.
  - Нет, мы вас просто игнорируем, - отозвалась я.
  
  - Тогда что? В чём же она тогда хороша? Только не говорите, что в постели, я и так на грани терпения.
  - В убийстве, - ответил Эдуард.
  - Что? - не понял Шоу.
  - Вы спросили, в чём она хороша. Я ответил.
  
  - Ты, должно быть, лучше меня, если без способностей ты все еще остаешься в живых.
  - Это и меня делает лучше тебя? - спросил Бернардо.
  - Нет, - отозвалась я, своим тоном давая понять, что тема закрыта.
  - Почему Тэд лучше тебя, а я нет?
  - Потому что он заслужил моё уважение, а ты пока всего лишь смазливая мордашка.
  
  - Я знаю, что это было бы нереально и слишком большим совпадением, но может это быть тот же самый волшебник, использующий немного другое заклинание, или что-то вроде того? - спросила я.
  - Исключено, - отрезал Олаф.
  - Почему нет? - спросила я.
  - Волшебник не был пуленепробиваемым.
  
  Поехать в морг с нашим собственным ручным серийным убийцей. Иногда вещи, которые я делаю для работы, меня беспокоят.
  
  - Я бы сказал, что определить это, полагаясь на то, что вы только что сделали, невозможно, но вы правы. Возможно, вы сможете помочь поймать нам этого... ублюдка, - я задалась вопросом, что он хотел сказать до того, как выбрал слово "ублюдок", или же он просто был одним из тех, кто нечасто сквернословит и нуждается в практике? Я была с радостью помогла ему попрактиковаться.
  
  - Ты больной извращенец, - дружелюбно заметил Роуз.
  
  У меня был выбор. Я могла упасть в обморок - не вариант. Я могла броситься на него, но путь преграждал труп. Я могла выхватить пистолет левой рукой и пристрелить его. Заманчиво, но непрактично. Слишком много очевидцев. Я подумала ещё об одном варианте.
  Я приблизилась к нему и проговорила тихо:
  -Если ты хоть когда-нибудь в жизни хочешь и впрямь встречаться со мной, отпусти мою руку.
  
  - У вас в Вегасе есть оборотни, - заметила я.
  - Есть, но их не подпускают близко к жертвам ликантропов.
  - Ага, у нас так же, поэтому вам приходится обходиться мной.
  - Если хоть половина вашей репутации достоверна, маршал Блейк, это не мы снисходим до вас.
  
  Бернардо выглядел несчастным:
  - Не могли бы вы не подвергать меня смертельной опасности, пока я не схожу на свидание с помощником шерифа Лоренцо?
  - Я постараюсь, - улыбнулась я ему.
  - Довести нас всех до ручки, - закончил он.
  - Ничего подобного, - возразила я, - я всегда прилагаю максимум усилий, чтобы спасти нас.
  - После того, как подвергаешь нас всех опасности, - пробормотал он.
  
  - Вы жестокая женщина, Блейк.
  Я покачала головой.
  - Такого понятия, как жестокая женщина не существует, Мемфис, существуют слабые мужики.
  
  Я привыкла считать себя дурнушкой, когда дело касается "мужчин моей жизни". Если бы меня угнетало ощущение того, что я менее привлекательна, чем мой мужчина, я ни за что не смогла бы встречаться с Жан-Клодом... или Ашером... или Микой... или Ричардом, или Натэниэлом. Чёрт, рядом с Бернардо я чувствовала себя как дома.
  
  - Ты права, это ребячество с моей стороны, но я не знаю, как тебе помочь. Я не знаю, как обеспечить твою безопасность в Лас-Вегасе. Ты понимаешь это, ma petite? Я не знаю, как обезопасить тебя от Макса и его королевы. Я не могу помочь тебе, находясь за сотни миль от тебя. Я даже не могу отправить к тебе твоих телохранителей, потому что у тебя есть значок, и полиция не позволит им тебя сопровождать. Что ты хочешь, чтобы я сделал, ma petite? Что, черт возьми, ты хочешь, чтобы я сделал? - Теперь он орал. Он почти никогда не орет. То, что он потерял самообладание, позволило мне сохранить собственную выдержку. Я никогда не слышала, чтобы он раньше ругался. Фактически, видя, до какой степени он утратил над собой контроль, я поняла, насколько он за меня боится. Это напугало уже меня.
  
  - Эй, - возмутился Бернардо, - я просто честно ответил, но, положа руку на сердце, я думаю, что спецназ будет следовать за Анитой, как приклеенный.
  - Почему именно за мной? - Удивилась я.
  - Помощник Лоренцо дружит с девушкой, которая работает в офисе на передовой спецназа. Ты действительно выжала одной рукой двести шестьдесят фунтов (примерно 117-118 кг)?
  Я постаралась выдержать его взгляд глаза в глаза.
  - Нет.
  - Тогда что же ты сделала? - Спросил он.
  - Выжала двумя руками, - ответила я.
  
  - У тебя даже шрама не осталось, - заметил он.
  - Нет, не осталось, точно так же, как у меня нет шрамов от последнего нападения вертигра в Сент-Луисе. Ты видел шрамы Питера после того же нападения. Помнишь, как меня распотрошили? - Я вытянула рубашку из джинсов настолько, чтобы показать свой гладкий, нетронутый живот. - Я больше не могу притворяться человеком, Эдуард.
  
  Эдуард снял кепку, вытер след от тесьмы и вернул кепку на место.
  - У тебя действительно самые интересные проблемы.
  - Это замечание?
  - Просто наблюдение.
  
  Тэд пожал плечами с видом "ой, извините".
  
  - Приятно знать, что у тебя есть совесть, - попыталась съязвить я и преуспела.
  
  - Ты сила. Ты то, что я даже назвать не могу. Но в одном я чертовски уверен: ты опасна, и вовсе не пушки и значок делают тебя опасной для меня, Домино, или даже Криспина.
  (Про Аниту)
  
  Но я полагалась на Эдуарда. Я доверяла ему своей жизнью и смертью. Ни одного другого истребителя я не удостаивала более значимым комплиментом.
  
  Полиция чтит своих мертвецов, за исключением тех случаев, когда они способны расхаживать кругом, как ни в чём не бывало.
  
  - Постарайся никого из нас случайно не подстрелить, Анита, - попросил Санчес.
  Он произнёс моё имя, выделив каждый слог.
  - Если я тебя подстрелю, Санчес, это будет отнюдь не случайно.
  
  - Если ты ничего не боишься, - начал Олаф, - то ты не храбрец; ты просто слишком глуп, чтобы бояться.
  
  Я видела лишь одного вампира, который реагировал подобным образом, и он кормился от Джейсона и меня. Верфольф с глотком некроманта превратили Жан-Клода в хихикающего пьяницу.
  
  - Зачем брать клуб? Зачем давать полиции время поймать ваших вампиров? - Спросила я спокойным голосом. Очко мне.
  - Это была приманка, для вас, Анита.
  - Ух, большинство мужчин просто послали бы цветы, - сказала я.
  
  - Если бы я мог умереть от инфекции, я бы умер, потому что не было антибиотиков, когда они сделали это со мной.
  - Если вы хотите умереть, подождите здесь, я возьму пистолет и помогу вам.
  (Анита в разговоре с Витторио)
  
  - Речь идет о решении не делать этого. Речь идет о том, чтобы не поддаться искушению. Наши способности не делают нас злом, сержант, они уступают ему. Психические способности ничем не отличаются от пистолета. Просто потому, что ты мог бы войти в толпу и убрать половину из них, не означает, что ты это сделаешь.
  
  Натаниэль беспомощно взглянул на Мику.
   - Ты же все видел. Что думаешь?
   - Кажется она не видит себя так, как ее видим мы, - ответил тот, нежно целуя мою руку.
   Я попыталась выдернуть ее.
   - Я вижу себя утром в зеркале, и поверьте, когда я выбираюсь из постели, это тот еще видок.
  
  Подражая его взгляду, я улыбнулась, но улыбка оказалась полностью моей, немного манящей, и слегка угрожающей, словно говоря: будешь кусаться, я могу укусить тебя в ответ.
  
  - Добро пожаловать в мой дом, мисс Блейк, - он и в самом деле сделал этот широкий радушный жест, приглашая нас войти. Я еле поборола желание дать ему в челюсть.
  
  - Я чего-то не знаю? - спросил Беннингтон.
  - Кучу всего, - злорадно улыбнулась я.
  
  - Если они погибнут...
  - Знаю, знаю. Ты поубиваешь нас всех нафиг.
  - Я что, говорила во сне?
  - Нет, но мы знаем твою репутацию.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"