Все произошло как-то быстро.

Я помню, как мы с друзьями вырвались в лес после долгой (как казалось) рабочей недели, первый раз за лето. Помню, как накрыли "поляну" как выпили холодной водки. Потом еще по одной. И еще. Под палящем солнцем, ледяная водка казалась божественным напитком.

Потом были разговоры.

А после мы выпили еще, и вот тогда что-то произошло. Не знаю как с парнями, но со мной точно что-то случилось. Последнее что я помню, это угли костра и Артема, который развешивал над ними шампуры с кусочками курицы.

Мне вдруг показалось, что я все это уже видел. Не помню, как называется это ощущение, но казалось, будто все это уже происходило. Я уже видел, как язычки пламени время от времени вырываются из углей. Мог в точности предсказать движения своих друзей. Каждая травинка казалась мне знакомой, и даже слабые порывы ветра прикасались к подготовленной коже. Все было мне знакомо, даже облака

За тем провал. Но перед тем как вырубиться, я почувствовал отвертку, которая впилась мне в бок. Дурная привычка таскать с собой отвертку на "всякий случай" появилась у меня с тех пор, как я устроился в мастерскую.....

Придя в себя, я увидел высокую траву вокруг. Я попытался приподняться, но ничего не вышло. Мышцы свело судорогой. Голова вновь свалилась на землю. Спустя несколько секунд, я повторил попытку, и на этот раз мне удалось оторвать голову от земли. Я оперся на руки, чувствуя, как в тело вонзились миллионы иголочек, отчего показалось, будто под кожей у меня кто-то ползает. Так бывает, когда отсидишь ногу; ничего страшного, но ощущение не из приятных.

Я попытался разглядеть, что находится за травой: крутой склон, поросший ярко-зеленым зверобоем. Высоким, в человеческий рост. Хотел посмотреть влево, но голова не повернулась. Боковым зрением мне удалось разглядеть расплывчатый кусок луга, на котором, похоже, кроме сухого тростника ничего не росло. Через некоторое время я все же поднялся. Тело ныло, как после долгой пробежки, а голова дребезжала как пустая кастрюля, привязанная к трамваю.

За сорняками ничего не было видно, кроме части поля с высохшей осокой. Сколько я просидел так, пялясь во все стороны и не видя ничего, кроме травы, я не знаю. Может, я отрубался. Да это и не важно. Не важно потому, что, в конце концов, я поднял голову и посмотрел в небо. Такого неба я не видел никогда: бледно - алое с полосками облаков металлического цвета. Они походили на выхлопы, что тянуться за самолетами. Только они были цвета стали. От каждого такого облака отражалось далекое солнце; казалось, что солнц теперь много на небе. Все это было необычно, а потому напугало меня.

В голове что-то взорвалось, и боль отозвалась в ногах. Подул слабый ветерок. Он был ни теплым, ни холодным. Он был безвкусным. Никаким. Но мурашки по телу побежали, как от ледяного порыва.

(какой страх можно сюда вставить?.... ПОРЕЗАННЫЕ ТРУПЫ!!! ОНА ИХ РЕЗАЛА В МЕЧТАХ!!!)

Через секунду ветер донес рокот двигателей. Две тачки. Хорошие, дорогие, мощные. Скорее всего, иномарки. Полагаю, кто тесно связан с техникой, или работает в автомастерской как я, может даже марку по звуку определит. Я попытался подняться на ноги, но все, на что я оказался способен это повернуть голову и посмотреть на поле. Я оказался прав, думая, что кроме тростника там ничего не растет. Сухие камыши и ничего больше, вплоть до самого леса с другой стороны. А еще я заметил грунтовую дорогу у кромки поля, метрах в тридцати от себя. Через минуту, может больше, два черных BMW поравнялись со мной. Двигатели замолчали.

Из одной машины, той, что стояла впереди, вышла женщина. Я запомнил только черные, пышные волосы, похожие на парик. Мне не удалось разглядеть, были ли ее волосы искусственными или нет. Она скрылась так быстро, что я даже не заметил. Куда она исчезла, оставалось только догадываться. Но тут же я забыл о ней. Потому, что из второй машины вышли двое в темных кожаных куртках, с какими-то узорами, если мне не привиделось. Они ловко вылезли с водительского и пассажирского сидения. Так же ловко, будто проделывали это каждый день, открыли задние двери и багажник. Ветерок донес до меня сладковатый запах, определить который я по началу не мог. Признаться, лучше бы я остался в неведении. Двое парней принялись доставать из салона и багажника ужасные вещи, с не менее ужасным прошлым. Парень, что орудовал в салоне, выудил оттуда палку. Как показалось с начала. Но потом до меня стало доходить, что палки обычно не наряжают в джинсовый, оторванный рукав и на ее ветках вряд ли можно встретить золотое обручальное кольцо. Это была рука. Запах стал попросту удушающим, похожим на ядовитый, пуховый платок, которым обмотали пораненную шею. Парень выбросил руку в траву и я услышал глухой стук, с которым рука упала на землю, а сухой шелест заставил меня поморщиться. Но, как оказалось, это было только начало. Они вытаскивали из машины и разбрасывали вокруг части человеческих тел. Некоторые из них были завернуты в газету, которая пропиталась человеческим жиром и кровью. Совсем скоро вокруг машины куски плоти и костей совершенно скрыли под собой землю. Зрелище было мерзкое, а чувства во мне смешались: я был в ярости от такой наглости - неужели они думают, что это сойдет им с рук просто так? Я дрожал от страха, представляя, что испытывали люди, чьи части валялись теперь вокруг двух машин. И тогда возникло предположение. Глупое, совершенно нелепое. Однако оно настойчиво и уверенно звучало у меня в голове: этого места нет, приятель. Его попросту нет. А потому, можно творить тут все, что вздумается! Любая фантазия здесь станет реальностью!

Запах заставлял желудок сжиматься, но не смотря на рвотные порывы я все же уселся на задницу. Далось мне это чертовски тяжело. Казалось, будто что-то навалилось на меня сверху. Я попытался подняться (выносить этот запах и вид валяющихся на траве голов, рук, ног и других органов я уже попросту не мог. Еще чуть-чуть и меня бы вырвало так, что мои кишки присоединились к кишкам мертвецов) и, возможно, у меня что-нибудь получилось, но вдруг я услышал женский голос позади себя.

- Замри. Ляг. - голос был с хрипотцой. Такой, что бывает у заядлых курильщиков. Испугался ли я? Не то слово. Во рту и без того сухом, стало еще суше. Я замер, но так и остался сидеть на заднице.

- Ляг. - повторила она.

Медленно, будто опасаясь колыхнуть воздух, я лег. Язык прилип к небу, голова закружилась.

- Через минуту я уйду. - сказала женщина. Ее голос был ровным, но каким-то измученным. Мне вдруг захотелось обнять ее, поцеловать в щечку и сказать; все будет хорошо. Но наряду с этим холодок страха пробежался по спине.

- В течение этой минуты, - продолжала она, - ты должен успеть уползти, - последнее слово она проговорила с нажимом. То, что я именно поползу, а не пойду и не побегу, сомнений не вызывало. - Как можно дальше. Потом у тебя будет минута. - она замолчала.

Опять несчастный, уставший голос. Но на ряду с этим, от нее повеяло кровью. Старой, почти разложившейся. Или это воздух пропитался несколькими смертями сразу?

- Тридцать секунд.

Ее голос.

Не чувствуя ни рук ни ног я перевернулся на живот и пополз к холму. Ощущение было такое, будто я продвигаюсь по липкой ленте. Дыхание с хрипом вырывалось из груди. Воздуха не хватало. На миг я обернулся и увидел ее лицо. Бледный овал среди черных волос. Может, тогда мне просто показалось, но потом, каждый раз закрывая глаза, ее образ четкой картинкой возникал в темноте.

С каждой секундой я ускорялся. Сам того не замечая, я отсчитывал секунды. Время стало для меня самым важным на свете. И самым дорогим, потому, что его было очень мало... Точнее, его совсем не было. Через пятнадцать секунд ползти стало слишком тяжело.

Я как раз добрался до холма.

Оглянувшись, я не увидел ни машин, ни поля. Только сухую траву позади, в которой был проложен мой собственный след. Тогда я вскочил и ринулся вверх, думая о том, что, мне приснился ужасный сон. Мысли путались, но одна стала выделяться среди других. Может потому, что была сильнее, а может оттого, что она визжала громче остальных. "Тебе показалось! - вопила она. Ее голос (черт возьми! Я слышал тогда ее голос!), писклявый, скрипучий, но до безумия звонкий постепенно разрывал мне голову. - Тебе просто показалось!!! Забудь!! ЗАБУДЬ! Я помогу тебе не думать об этом!! Никогда!! Отбрось все то, что ты видел! Потому, что ты не видел ничего! Все это лишь игра света и тени! Ужасная игра уродливого света и жестокость пьющей кровь тьмы! Забудь! Забудь! ЗАБУДЬ!!"

Помогая себе руками, очень скоро я оказался на вершине. Оттуда уже ничего видно не было. Только небо с лезвиями облаков. Я побежал. Воздух вырывался из легких короткими, обжигающими рывками. В который раз я пообещал себе бросить курить, одновременно жалея о том, что нет сигарет. Страх вновь сковал меня. Ноги подкосились. Я стал озираться, как запуганный зверь. К горлу подкатила тошнота.

- У тебя будет минута. - ее шепот накатил на меня со всех сторон. - Минута.

Ее голосом говорили растения, земля, небо, корни деревьев, все. Меня пробила дрожь. Я огляделся: трава и сосны. Везде. Да запах костра. Откуда я пришел? Куда идти? Я не знал, но понимал, что оставаться тут нельзя. Называйте это шестым чувством, интуицией, как хотите, но я называю это верой. Верой той женщине, чей голос поразил меня.

Небо стало темно-алым. Я и не заметил, как стемнело. На нем уже не было облаков. Темнота вокруг становилась все сильнее и напоминала разбавленную кровь. Запахи поменялись: ни ароматов трав, листьев, сосновой смолы. Ничего такого. Пахло кровью. Свежей кровью. Я зашагал дальше. Поначалу я шел, как и всегда. Не спеша. Но ощущение, будто за мной наблюдают, погнало меня быстрее. Знаете это гадкое чувство? Чей-то липкий взгляд застыл на затылке? Тогда вы меня поймете. Вскоре я уже бежал так быстро, как только мог. Под ногами хрустел хворост. Паутина облепила плечи и грудь. Было противно, но я продолжал бежать, не разбирая дороги.

Сколько прошло времени я не знаю, минут пять, не больше, это если навскидку, но я все же выскочил на поляну, где сидели мои друзья. Все вокруг было не таким знакомым, как тогда, перед тем как я вырубился. Скорее наоборот, ничего подобного я никогда не видел. Ни догорающих углей, над которыми жарились остатки шашлыка, ни бревен по обе стороны костра, ни кучи одежды и рюкзаков. Эти вещи вообще были мне незнакомы! Только друзья всплывали в памяти размытыми образами. Их лица... Да, их лица я помнил очень хорошо... Но когда я вгляделся в них, меня словно парализовало. Бледные и какие-то старые. Словно прошло не десять минут, а пара десятков лет. А то и больше.

Я остановился между Артемом и Иваном. На бревне, напротив меня сидел Андрей.

- Эй, парни... - шепотом позвал я. Ощущение было такое, будто я обращался к незнакомым людям. Хотя точно знал, что это мои друзья.

Никакой реакции. Ноль!

- Парни! - выкрикнул я. Чувство слежки стало вызывать панику. Осознание своего бессилия перед ней врезалось мне в голову. А они даже не шелохнулись!

- Парни-черт-вас-задери!!! - заорал я. В костре что-то щелкнуло, и вверх вырвался сноп искр. Тогда все трое одновременно вздрогнули и поднялись. Их глаза, в которых все еще таяли отражения искр, обратились ко мне.

- Что случилось? - хором спросили они. Именно хором. Показалось, будто их голос пришел издалека. Признаться, я ничего не разобрал. Тогда.

- Что? - спросил я, морщась от обдавшего меня холода.

- Я замерз. - сказал Андрей. Тогда я заметил крупную дрожь: руки висели по бокам и тряслись. Казалось, что он стоит на тридцатиградусном морозе в одних трусах.

- Черт! Мне жарко!! - проговорил Артем. Я увидел его черные, мокрые от пота волосы и капельки пота на висках.

- А я вообще ни хрена не чувствую! - сказал Иван, глядя то на меня, то на Андрея.

- Стоп! - почти выкрикнул я. Паника не покидала меня, я запутался во всем этом балагане "холодно-жарко-жарко-холодно"! - Хоть кто-нибудь помнит, что произошло? Как я ушел отсюда? Да и вообще, почему тебе вдруг стало холодно, тебе жарко, а тебе никак???

Вопросы лезли из меня как черви во время дождя, но я замолчал. Я сам не понимал последовательности своих вопросов, а что бы из моего бреда поняли друзья? Пожалуй, еще меньше чем я.

- Погоди, Макс! - глядя на меня, сказал Андрей. Он тряхнул головой, сплюнул в угли. - Ты задаешь до черта вопросов. От них у меня в голове каша. - он секунду помолчал. - На один у меня есть ответ. Но я расскажу его по дороге, договорились? Тут слишком холодно.

Не обращая внимания на удивленные лица друзей, он принялся собирать вещи. Покрывало, рубашку, перочинный ножик, солнцезащитные очки. Я считал за ним. Раз - покрывало, два - нож, три - очки и так далее. Остановился я на цифре пять, и меня пробил озноб. Зачем я считал все это?

- Что с небом? - будничным тоном спросил Иван. Я обернулся, а потом задрал голову и первое, о чем я подумал, было: какого дьявола он говорит так спокойно?! Небо было багровым. Редкие звезды, что словно далекие маяки среди гор не сияли. Они горели как тусклые, заляпанные жиром лампочки в старых подъездах.

- Ты лучше туда глянь! - тихо сказал Артем, кивком указывая за мою спину. Вот у него голос дрожал. И еще как. Безумие, но я воспринял эту дрожь как нечто хорошее. В общем, она меня порадовала. - Что за черт!?

Я оглянулся. Иван смотрел туда же и глаза его превратились в узкие щелочки, похожие на щели в досках гроба.

Сумерки сменились тьмой. Светло-алые сумерки, уступили место черно-алой тьме. И она двигалась на нас. Как-то давно я смотрел фильм ужасов, так вот там была похожая тьма. Только она двигалась быстрее и жаждала сожрать героев. Но эта... Эта двигалась медленно и, как мне показалось, была к нам безразлична. Просто она появлялась каждый вечер и все.

- Боже... - выдавил Иван. - Пойдемте - ка поскорее... Я не хочу оказать в этом плывущем на нас дерьме....

- Пошли! - крикнул Андрей. Он стоял метрах в десяти спереди. И именно таким я его и запомнил на всю жизнь. Парень с мокрыми от пота волосами, в одежде, которой место на помойке, рюкзак за плечом и широко открытые глаза, в которых не отражается ничего, кроме тьмы.

- Вы что? Оглохли?! - выкрикнул он.

- Действительно, чего мы тут стоим? - Артем попытался выдавить улыбку, но вышло нечто совсем не понятно.

Мы сделали по шагу назад. Потом еще шаг, а через несколько секунд уже бежали.

"Минута, минута" - как пульс стучали в голове ее слова. И чем дольше мы бежали, тем громче они были. В конце концов, голова была готова разлететься на части, но и тогда бы, в каждом окровавленном кусочке эти слова бились бы в агонии, как маленькие, умирающие насекомые. И даже тогда желание приласкать ее пылало во мне как и прежде. "Забудь! - закричал голосок в голове. - Ничего этого не было!! Забудь, забудь, забудь!"

Выбежав из леса, мы оказались у гаражей. Благо лес располагался рядом с городом. Это вселило в нас немного уверенности, и мы перешли на шаг. Каждый из нас курил уже давно, а потому все мы мучались отдышкой. Иногда проклинаешь то, к чему привык.

Фонарь у поворота направо светил так, будто это была керосиновая лампочка, вроде той, какими пользуются рыбаки, если ловят ночью. Тело ныло, дрожали ноги, но, по крайней мере, было не так страшно. Давно стемнело. Обычная ночная темнота, ничего ужасного.

- Ну как вам? - нарушил тишину Андрей. - Пробежечка в смысле?

В его тоне послышался упрек. Или так просто показалось? Но я не ошибся.

- Мы драпали как овцы от треска сучьев! - он ударил себя кулаком по ноге.

- Сучья ломаются от лап волков. - проговорил Иван и оглянулся.

Андрей посмотрел на него, и я перехватил этот взгляд. В нем отчетливо читалось: "испугался-так-и-скажи-господин-герой!"

- Андрюха, ты сам видел... - начал было Артем своим обычным беспечным тоном. Хотя наигранностью пахло за километр.

- Что видел? Как темнеет в лесу?

- Но... - Артем не знал что сказать.

- Ты побежал первый. - сказал Иван. Он то и дело теребил кольцо на безымянном пальце правой руки.

- Это меня и бесит больше всего! - выкрикнул Андрей. Он оглядел нас. - Мы испугались того, чего не было на самом деле!

- Угу. - хмыкнул я. - Массовая галлюцинация. Наверное, водка с грибами была. Да? А что по-твоему было на самом деле? - меня начинал раздражать его обвинительный тон.

На этом разговор закончился. Дальше мы шагали молча. Разговаривать никому не хотелось. Мне кажется, все понимали, что любые слова сейчас приведут к соре. По крайней мере, я был в этом уверен. Андрей, тот вообще был в отчаянии. Это было написано у него на лице. И все из-за того, что мы побежали, а не остались там, в лесу. А самое главное, что именно он, как сказал Иван, побежал первым. Бегство это не лучший выход, так говорил Андрей. Да так и есть на самом деле. Но, по-моему, ничего другого нам не оставалось. Наверное, именно по этому я первый подошел к нему и заговорил.

- Ты хотел рассказать мне, что случилось. Почему я ничего не помню?

- Макс, давай потом. - ответил он.

- Хорошо. Но мне это действительно нужно. То, что у меня провал не слишком радует. - я хотел было рассказать о том, что произошло, когда я пришел в себя, но прикусил язык. История похожая на бред сумасшедшего ни как не вписывалась в напряженность вокруг нас.

Андрей молчал. В тишине, нарушаемой лишь шорохом гравия под ногами, мы миновали фонарь. Вблизи это был обычный фонарь, коих в большом городе до черта. Но взгляд мой он привлек. Я вдруг понял, что видел каждую мушку, каждую бабочку, что летали вокруг электрического света. Я их уже видел, когда-то давно... А может, совсем недавно?? Более того, я помнил то, как расположились мертвые комары, прилипшие к пыльному стеклу. Сейчас в паутину слева от лампы попадет жирная, серая бабочка. Потом вылезет паук, немного подождет и... Огромная, размером с пол-ладони бабочка ударилась о стекло. Я услышал, как стукнулось ее тельце. Она закружила вокруг и вдруг... Влетела в плотную, как простыня паутину и застряла. Она билась, крылья ее дрожали в бешеном темпе, но простыня была липкой. Слишком липкой.

- Ты что остановился? - спросил меня чей-то голос. Я вздрогнул и, наверное, вскрикнул, увидев улыбающуюся рожу Артема.

Тошнота подкатила к горлу, когда уходя, я бросил последний взгляд на фонарь и увидел, как паук медленно выползает из своей белой норки. Пройдя с десяток метров, я взглянул на небо. Звезды сияли слишком ярко, а небо казалось глыбой льда. Так бывает только зимой, в морозную январскую ночь.......

- Когда мы выпили в какой-то там раз, ты пошел поссать. - поравнявшись со мной, сказал Андрей. Он словно говорил это воздуху перед собой, потому, что в мою сторону он смотреть не собирался. - А когда вернулся, то был белый как бумага и говорил о том, что все это с тобой уже было. Знаешь, тогда я тебе поверил. - он замолчал. - Думаю, они то же.

- Почему? - вырвался изо рта глупый вопрос.

- По тому, что отлил ты, не вынимая. - ответил он и усмехнулся. Я мигом взглянул на штаны, но ничего не увидел. Было темно.

Позади послышался шум моторов.

- Парни, вы видели когда-нибудь такие грузовики? - поинтересовался Иван. Я обернулся, и яркий свет ослепил меня. Я закрылся рукой, но это не помогло. Будто это были не обычные фары, а прожектора. Но, судя по нарастающему гулу, грузовики приближались к нам на приличной скорости. Скорее всего, это были мощные тягачи. С моторами сил так в четыреста. Для чего я все это рассказываю? Такие авто обычно шумят так, что уши закладывает. А этих я услышал только сейчас, когда они были метрах в пятидесяти от нас. Они гудели. Как та жирная бабочка, что запуталась в паутине. Дурное предчувствие, смешанное с подозрениями закрались мне в душу. Свет фар вводил в смятение. Он был белым. Просто белым, как кожа мертвеца.

Мы стояли не шевелясь. Просто смотрели на свет, закрываясь от него руками. А грузовики набирали ход, с каждой секундой становясь все ближе и ближе. Я не помню, что тогда чувствовал. Наверное, ничего. Просто стоял и смотрел. В голове стала появляться пугающая мысль. Она нарастала как музыка из окна подъезжающего автомобиля. "Они хотят нас сбить" - так она звучала. Почему, для чего это им понадобилось, меня это не волновало. И когда мысль, зашедшая издалека, прогремела в голове раскатами грома, я побежал. Следом за мной бросились друзья. Чувства обострились. Я вдруг увидел каждый листок на кустах, мимо которых бежал. Они были белыми, как и свет фар грузовиков. Увидел отражение звезд в редких лужах на дороге. Они колыхались, и я слышал их тихий смех.

Впереди должна была появиться дорога и, может мне показалось, может нет, я услышал, как машины мчаться по асфальту, шорох их шин и звуки клаксонов. А еще мне послышался рев турбин летящего где-то далеко самолета.

Мы бежали изо всех сил. Но машины были быстрее нас, и как бы мы ни старались, они нагнали бы нас метров через двадцать, а то и меньше. Справа появились трубы. Значит завод рядом. А через метров тридцать поворот к бензоколонке и выход на дорогу, в свет обычных желтых фонарей. Я бежал и думал о том, что где-то слева должен быть ход сквозь кусты к забору, в котором есть лаз. Если свернуть то... Мысль оборвалась, когда я увидел, как Андрей на всей скорости прыгнул вправо, в кусты. "Пробежал!" - подумал я и, прибавил скорости. Значит друг в безопасности.

- Быстрее! Быстрее черт вас задери!! - заорал я.

- Я сейчас сдохну!!! - услышал я Ивана. Но я знал, что он не сдохнет. По крайней мере, сейчас.

Впереди появились огни бензоколонки, а грузовики сбавили ход. Я остановился и обернулся, что бы убедиться в этом. Иван и Артем пробежали мимо меня и то же остановились. Время замедлило ход, я увидел себя и друзей со стороны. Как они медленно разворачиваются в мою сторону. Как Артем открывает рот, пытаясь что-то выкрикнуть, и как уголки моих губ спускаются к подбородку. Затем все стало как обычно. Я смотрел на мир своими глазами и то, что я увидел, разозлило меня до предела. Грузовики развернулись и поехали прочь, мигая нам своими красными фонарями. Будто смеялись, сукины дети.

"Для того, что бы развернуться, таким махинам нужна трасса, а уж никак не дорожка между забором и гаражами!" - подумал я. Но не стал заострять на этом внимания. Не до того было.

Парни подошли ко мне.

- Что делать? - первым спросил Иван. И в самом деле, что делать? Я не знал. Ощущение, будто меня бросили в темную комнату с капканами, было настолько сильным, что дрожь пробирала.

- То есть? - вырвался глупый вопрос. Я едва не прикрыл рот рукой.

- То есть, будем стоять как вкопанные, или двинем куда-нибудь? - Иван явно начинал злиться. У него всегда все написано на лице.

- Куда? - на этот раз была очередь Артема задавать тупые вопросы.

- Если Андрюха свалил на завод, - принялся объяснять нам Иван, - то он скоро объявиться где?

- У Ленки! - выдохнул Артем. Мне то же немного полегчало.

- Точно. Если он уже не у нее. - Иван зашагал вперед. - Вы идете? - спросил он, не оборачиваясь. Мы молча пошли за ним.

Миновав заправку, мы прошли метров триста по проспекту и свернули на перекрестке влево. Пробрались через арку нового дома во двор. Темень тут была еще гуще, чем в лесу. Только свет из окон напоминал, что это все же город, а не опушка леса. Войдя в угловой подъезд, и поднявшись на пятый этаж, Иван позвонил. Раздалась мелодия из фильма "Белое солнце пустыни", эдакий хрустящий, режущий слух ремикс.

- Когда она наконец сменит эту шарманку! - поморщившись, поинтересовался Иван.

Ждать пришлось минуты три, хотя мне лично показалось, что времени прошло гораздо больше. За дверью мы услышали шаги, когда мелодия звонка проиграла до конца пятый раз.

- Ну наконец-то! - воскликнул Иван. Я услышал в его голосе дрожь. Вдруг мне захотелось похлопать его по плечу, попытаться успокоить, приободрить. Поверьте мне, дрожь в голосе Ивана это нечто из ряда вон выходящее. Я положил руку ему на плечо, совершенно не отдавая себе отчета в том, что делаю. Все получилось как-то машинально. И тут я почувствовал, как он трясется. Будто на морозе, когда никак не получается расслабиться. Я хотел было что-то сказать, но слова застряли у меня на языке.

- Не спрашивай у меня ничего. - совершенно неожиданно прошептал Иван. В его голосе слышались истерические нотки, и, какая-то загнанная мольба. А когда он обернулся и посмотрел на меня, то я не произвольно отступил на шаг. Его лицо было несчастным, измученным, и еще более старым, чем тогда, когда я увидел его сидящим у костра. Глаза молили о том, что бы я оставил его в покое, но меня поразило другое; какое-то тайное знание было в них, и оно причиняло Ивану большие страдания, чем что бы то ни было еще.

Признаться самому мне было гораздо легче. По крайней мере, я слышал ее голос, а для меня, тогда, это было больше, чем счастье. Бред, но так оно и было.

- Кто там?? - услышали мы голос Лены за дверью.

- Это мы! - проговорил Артем, улыбаясь уголком рта. - Уставшие путники, что стоптали ноги, переходя гору Арарат!

- Когда ты перестанешь юродствовать? - спросила Лена, открывая дверь и впуская нас в коридор "хрущевки".

- Юродствуют юродивые! - сказал Артем, улыбаясь теперь уже во весь рот. Его улыбка передалась и Елене. Мне же она показалась какой-то натянутой, не искренней.

- Проходите! - сказала она, поправляя длинный, шелковый халат.

- А Андрюхи нет? - поинтересовался Иван. Его лицо было по-прежнему напряжено, будто он чего-то ожидал.

- А я думала он с вами, просто стоит где-нибудь сзади. Как он обычно делает... - веселье тут же исчезло с ее лица, уступив место беспокойству. - Его нет с вами?

Артем перестал улыбаться, и заговорил каким-то бесцветным, нудным голосом.

- С нами приключилось что-то странное, то, что мы не можем объяснить даже себе, а Андрей........

Я прервал его;

- Он заглянул в киоск, купить тебе чего-нибудь вкусненького и пива. Думаю, ты не против?

- Но Артем сказал... - начала она.

- Ну, ты же знаешь Артема, ни слова без философии! - сказал я.

Теперь, по прошествии времени я усвоил одну неписаную истину; не ври тогда, когда не знаешь, чем все может закончиться. Клянусь Богом, тогда я не знал, чем все может закончиться. Хотя, признаюсь, ничего не закончилось до сих пор. Возможно, даже скорее всего, не закончилось именно благодаря моему, казалось бы, безобидному обману.

Лена недоверчиво посмотрела на меня. Я не смог выдержать этот проверяющий взгляд и стал пялиться в потолок, поклеенный обоями молочного цвета.

- Надеюсь, он скоро появится, - наконец сказала она.

- Мы то же ждем, не дождемся, - проговорил Иван, пытаясь сдержать дрожь в голосе. Признаться, это у него плохо получилось.

Мы прошли в комнату, что располагалась справа по коридору и расселись кто где. Я, например, примостился на кресло кровати, у самой стены, под зеленоватым торшером. В который раз я убедился в том, что есть еще женщины, способные превратить двухкомнатную хрущевскую халупу в уютное, приятное место.

И вдруг меня пробила озноб, а в животе похолодело. Я подумал о том, что, возможно, весь этот уют больше никому не понадобиться! Ведь Лена делала, старалась для Андрея, в этом я был абсолютно уверен, а он....

Впрочем, в этих мыслях присутствовало слово возможно... Однако оно не успокаивало, а наоборот, было раздражителем, потому, что ничего конкретного не давало.

Пауза слишком растянулась. Это можно было почувствовать. Ведь знаете сами, какие на вкус эти паузы. Как прокисшее желе, которое по не ясной причине опять заморозили.

Но я не знал, чем ее заполнить. Думаю, ребята то же.

- Может, чай? - спросила Лена. Мне эта фраза напомнила какой-то глупый рекламный слогон.

- Можно и чай, - сказал Артем, разглядывая свои руки.

- Я сейчас поставлю. Может, и Андрей подойдет, - вставая с дивана, проговорила Лена. При этом она вопросительно взглянула на меня, но я отвел глаза, заинтересовавшись стереосистемой "Панасоник" возле окна. Что мне ей было сказать? "Конечно же, Леночка, не беспокойся, он вот-вот заявится!" Бред!! Тем более, она вряд ли мне поверила, по одной простой причине; я сам себе бы не поверил.

Она вышла из комнаты. На кухне зазвенели ложки, захлопали дверцы навесных шкафов.

- В чем дело парни? - спросил Артем охрипшим голосом. - Что происходит! Мне холодно, словно на меня все льется и льется ледяная струя! И мне не по себе...

Он поежился, и посмотрел на нас извиняющимся взглядом, будто напакостил.

- Не по себе, - сказал Иван, - не то слово. Я просто в ужасе! Только вот не могу понять от чего!

Я промолчал. Какие чувства испытывал я? Да черт его знает! В голове было какая-то ерунда, в которой разобрать хоть что-то вразумительное казалось невозможным.

На кухне перестали звенеть ложки. Последний раз скрипнула дверца навесного шкафа. Все затихло, и только электрический чайник щелчком оповестил всех, что вода, собственно, вскипела. Тишина стала полной. Не слышно было ничего.

Ничего.

Мы переглянулись, и в глазах каждого из нас был страх.

Потом из коридора донеслись тихие шаги, больше похожие на шепот.

Тогда я увидел Лену. Она, как приведение вплыла в комнату и остановилась в дверном проеме. Ее лицо было бледным, словно оно разом потеряло и кров и плоть. Осталась только кожа.

- Вы слышите? - спросила она. В ее голосе послышались слезы и, судя по всему, слезы эти вскоре вырвутся наружу.

Ее голос прорезал тишину, как лезвие черную материю. Ее вопрос, заставил нас переглянуться еще раз, и теперь страх перемешался с недоумением.

- Слышим что? - шепотом спросил Артем.

- Там, в подъезде... - она замолчала, подняла руку, указывая на входную дверь, и с ужасом посмотрела на нас.

И я услышал. Так четко, будто стоял там, в полутемном подъезде. Звук походил на шум, вроде того, который раздается когда тащат полный мешок картошка по асфальту. При чем, в этом мешке явно были дыры. То и дело раздавались приглушенные удары. Кто-то медленно поднимался по ступеням. Так медленно, что это сводило с ума. Шаг-шаг, бум. Шаг-шаг, бум. Боже, каждый раз вспоминая этот момент, я начинаю паниковать, роняю ложки и тарелки, бью себя молотком по пальцам и тихо-тихо завываю от боли. Мне и сейчас страшно говорить в полный голос, не то, что кричать.

По лестнице поднимались двое. Кто они? Глупый, бессмысленный вопрос, но тогда меня это интересовало. Зачем они поднимаются, и что волочат? Какое собственно мне дело?

Совершенно не отдавая себе отчета в том, что мы делаем, мы все втроем бросились к двери. К глазку.

Первым у него оказался я. То, что я увидел, шокировало. В голове, словно какая-то жуткая фотография, сделанная мертвецом, отпечаталась каждая мелочь, каждая деталь лестничной клетки. Свет лампы над дверью в квартиру Лены, до селе яркий, даже слишком, теперь еле освещал подъезд. Казалось, что его замазали кровью. Однако в этом полумраке я видел все, до самой последней трещинки в кафеле.

Шаг-шаг, бум! Шаг-шаг, бум! Эти звуки наводили страх и все приближались и приближались. Для меня время замедлило свой ход, если вообще не остановилось.

- Уйди! - сказал Иван, хватая меня за плечо и отпихивая в сторону. Говорил он сквозь зубы, будто был чертовски зол. - Я должен это видеть.

Почему он должен это видеть я тогда не понял. Позже, все стало ясно. Он больше чем мы прочувствовал плотный запах смерти. И это, возможно, убило его.

Я пропустил его к двери, а сам уставился на Артема. Тот стоял неподвижно, с ничего не выражающим лицом, будто восковая фигура, безразличная ко всему. Глядя на него, я краем глаза увидел Лену: ее лицо было перекошено от страха. Или от ненависти. А скорее всего, от того и другого. И она смотрела прямо на меня. В какой-то момент мне показалось, что она кинется на меня и, возможно забьет до смерти. По крайней мере, я бы не сумел сопротивляться. Тело было ватным, немощным.

- Что там? - спросил Артем.

- Там то, что сводит с ума. - прошептал Иван.

- Божеееее... Что происходит? - услышал я за спиной стон Лены.

Вокруг нас колыхнулся воздух. Он будто наполнился едким, красноватым дымом, который резал глаза, и сушил губы. Тоненькая струйка крови прочертила след у меня на подбородке. В полумраке я вгляделся в лицо Артема: его губы потрескались, так же как и мои. Как и мои, они кровоточили.

Иван отпрянул от двери. Казалось, что кто-то толкнул его в грудь; дыхание его стало прерывистым и частым.

Я смотрел на дверь и не верил своим глазам. Впервые в жизни. Глазок, который только что был размером не больше рублевой монеты, стал разъезжаться в стороны. Он стал похож на кляксу, поставленную неуклюжим учеником. Только она не была черной; ее цвет попросту не поддается описанию. Вы когда-нибудь видели марево над асфальтом? Какого оно цвета? Оно отражает в себе каждый оттенок окружающего мира, каждая капля росы виднеется там, каждый придорожный камень отдает этому мареву свои цвета, желтоватая жижа в сточной канаве и та проплывает в дрожащем тумане. И цвет глазка был таким же: он пожирал все цвета, блики, полутона подъезда, становясь все больше и больше. А фоном служил алый, как разбавленная кровь цвет. Все это перемешивалось в глазке по мере того, как он становился больше, открывая нам сюрреалистическую картину лестницы в преисподнею.

И именно оттуда, из ада, поднимались те двое, чьи шаги я слышал теперь гораздо яснее. Они несли что-то, и это что-то не сулило нам ничего хорошего, в этом я был уверен.

Вскоре пришли и запахи. Отвратительные, приторные, дурманящие голову своей омерзительностью. Словно в морге по ошибке дали отопление и устроили день открытых дверей.

Сзади Лена заскулила, а через секунду ее вырвало прямо на тапочки в виде ушастого щенка.

Глазок застыл. Теперь он был размером с праздничное блюдо, на котором подают фрукты. В нем все так же плавали тени, но я видел и площадку, и соседнюю дверь, и несколько ступенек.

Где-то в доме раздался сумасшедший смех, который перерос в режущий писк и завершился далеким ударом мертвого колокола. И вновь все стихло. Мы все стояли и смотрели за дверь, через глазок, который необъяснимым образом превратился в небольшое окно, вобрав в себя цвета из вне.

Мне вдруг стало смешно. Но смех, что рвался из меня как пузырьки газа из кока-колы, граничил с безумной истерией. Дело в том, что мой мозг попросту отказывался принимать то, что давали ему глаза. "Там то, что сводит с ума" - вспомнил я слова Ивана. Как он был близок к истине! В яблочко, черт его задери!

Ход моих мыслей прервался. Зловоние стало сильнее, а размытые тени в стекле глазка краснее. Я увидел руку человека, что поднимался по лестнице ("из преисподней"- промелькнуло у меня в голове). А секунду спустя я разглядел его всего. На нем была черная куртка, с каким-то узором по всей площади, вроде тех, что носят байкеры. Только вот узор не восхищал; он вызывал приступы ужаса. Справа, шел еще один, точно такой же, по крайней мере, одежда была такая же. Лиц было не разобрать за пляшущими кровавыми тенями.

Между ними висел... Я весь покрылся гусиной кожей и на миг забыл, как дышать.

Они тащили Андрея. И голова его при каждом шаге этих людей билась об пол. На лбу у него виднелся громадных размеров кровоподтек, похожий на разноцветное, фантастическое солнце, где-нибудь в галактике оживших трупов.

Шаг, шаг, бум! Шаг, шаг, лбом об пол! Лбом об пол, шаг-шаг, бум!

Меня затрясло. Казалось, под кожей задвигались жучки. Мне вдруг захотелось как можно быстрее вытащить их оттуда. Я стал чесаться и по-прежнему смотрел, как двое тащат третьего, с синяком на лбу.

- Это Андрей? - проскулила Лена. - Это Андрей? Это Андрей? Это Андреееееей? Ну же, это Андрей?

Никто из нас даже не шелохнулся. Наши взгляды были прикованы к холодящему зрелищу. Ее слова мы услышали по-разному, в этом я точно уверен. Я слышал бред спятившей женщины, от чего меня всего покорежило, будто от звука, когда водят ржавым гвоздем по стеклу.

- Ну ответьте мне хоть кто-нибудь!!!?? - взмолилась она. - Это Андрей?

Тем временем двое затащили Андрея на площадку, положили на пол и уже волоком подтянули к стене. Там они приподняли его, облокотив спиной к стене.

За тем они обернулись к нам и расступились, давая нам рассмотреть получше. Колышущееся, алое марево в глазке увеличивало вид, придавало зрелищу четкость и ужасающую реальность.

Андрей, бесформенной грудой обмяк у стены. Подбородок его едва касался груди, от чего он был похож на пьяницу, который в очередной раз перебрал и прикорнул возле забора. Его лицо было бледным, и только кровоподтек сиял на лбу. Ужас сковал меня словно вечной мерзлотой, когда я понял, что Андрюха мертв. Это пришло ниоткуда, просто я понял, что мой друг теперь мертв. Но больший ужас пронзил меня, когда его голова дернулась и медленно стала поворачиваться к нам. Я услышал, как скрипнули его шейные позвонки, как хрустнула челюсть, как зашелестел грязный воротник рубашки. Я застыл, готовый в любую секунду броситься бежать лишь бы не смотреть и сходить с ума. Его зубы были гнилыми и старыми. Его губы потрескались и высохли, остались только две неровные полосы. Его волосы слиплись и торчали во все стороны.

За моей спиной раздался глухой удар. Потом еще один. Это упали без сознания Лена и Артем.

Мертвец шевельнул губами, пытаясь что-то сказать. Я не услышал, но мне показалось, что он сказал "минута". Лицо той девушки вновь возникло перед глазами: несчастная, она так нуждалась в ласке... "Забудь!!! - завопил голос. - Забудь! Я тебе помогу и спасу твою жизнь!!" "Пошел к черту!" - рыкнул я на голос и больше никогда его не слышал. Можно сказать, я сделал свой выбор.

Затем он обмяк и умер окончательно. Если конечно можно умирать чуть-чуть.

Один из людей в черной кожаной куртке сделал шаг к двери. Я отпрянул, такой меня обдал холод. Я споткнулся об Ивана, но удержался на ногах. Он же оказался впереди меня. Наконец-то началось спасительное головокружение, но перед тем, как свалиться без сознания, я увидел, что сделал этот человек, который притащил нам из ада мертвого Андрея.

Он вытащил руку из-за спины и протянул его к глазку. В зажатых пальцах была фотография двух детей, которые строили рожицы и казались такими милыми и счастливыми, что это никак не подходило к тому, что происходило вокруг. Но их веселые, смешные личика стали искажаться; это тени в глазке опять зашевелились. Мне показалось, будто у них из глаз потекла кровь, а веселые улыбки превратились в злобные оскалы подземных карликов.

Когда я проваливался в черную перину обморока, откуда-то из далекого-далека, послышался хриплый рев;

- Нееееееееееееееееееееееееееееееееееееет!!!!

Меня подхватила темнота, и я помчался в ее глубины, подхватываемый сумрачным ветром.

Сколько я пробыл в отключке, не мог сказать никто. Только когда проснулся, я увидел картину, которая показалась мне невозможной. Хотя, что может быть невозможнее, чем улыбающийся мертвец?

Сквозь мириады синеньких огоньков, которые появились перед глазами, как только я пришел в себя, я увидел Лену; она сидела связанная возле батареи. Рот ее был заклеен скотчем, руки скованы бельевой веревкой за спиной. Ноги поджаты и обмотаны лентой для мух. Она с мольбой смотрела на меня, слезы текли по лицу, не разбирая дороги. Прямо напротив меня лежал Артем. Возле его головы медленно растекалась лужица крови. Я сам оказался возле кровати, даже под ней. Мои ноги упирались в стену.

"Это были дети Ивана! Это были дети Ивана! Это были дети Ивана! Это БЫЛИ!!!!!!!!" - ужасные мысли проносились у меня в голове, как кометы, оставляя после себя зловонный шлейф. На фотографии, которую показывал нам тот человек на лестнице (если это был человек) были дети Вани. Денис и Олечка.

Меня стошнило.

Я выбрался из-под кровати и уселся на полу. Голова трещала, точно как тогда, в лесу, среди густой высокой травы, под алым небом с лезвиями облаков.

- У тебя есть минута, - услышал я ЕЕ голос. Голос женщины, с бледным, красивым лицом и черными волосами.

- Да!!!! - заорал я. И вслед за моим воплем раздался смех. Не веселый, скорее грустный. И вновь я пожалел о том, что не могу прижать ее к своей груди.

Смех стих. Я взглянул на Лену и только теперь понял, что она смотрела вовсе не на меня, а куда-то правее и выше. Я обернулся и увидел эту женщину. Она сидела на кровати, в позе лотоса, облокотившись спиной к стене. Ее лицо было по-прежнему бледным, но красивым. Не расчесанные волосы спадали на плечи. А глаза горели холодным глубинным светом.

- Я же говорила, у тебя есть только минута. Ты ее не использовал, - она грустно усмехнулась. - Ты ее не использовал парень. - ее лицо вдруг покрылось трещинами, из которых повалил голубой дым, похожий на сигаретный. Через секунду, куски лица стали падать на кровать, а волосы оплавились. Еще через секунду, вся комната заполнилась едким, удушающим дымом.

Я вырубился.

Придя в себя, я обнаружил, что валяюсь на кровати, лицом вверх. Не было ни дыма, ни женщины. Только я, Артем на полу, и Лена, у батареи.

Кое-как я поднялся на ноги и, покачиваясь, направился к ней. Пальцы не слушались меня, но все же я развязал веревки, после чего почувствовал жуткую усталость.

- Он заглянул в киоск!!???? ДА???? - рыдая, прокричала Лена. - Ты так говорил!!!!! ОН ЗАГЛЯНУЛ В КИОСК!!!!! Чертов лгун!!!! - она захлебывалась слезами. Ее лицо раскраснелось и набухло, будто впитывало в себя жидкость.

Признаться, от ее слов у меня лишь немного кольнуло в сердце, но выражение ее лица заставило почувствовать себя червем, который обманным путем пробрался в праздничный торт, что купили родители своей четырехлетней дочери на день рождения. И увидев этого червя, девчушка едва не умерла от испуга и всю жизнь презирала родителей за то, что они подсунули ей торт с червем. Можно представить, что за человек вырастет.

Я почувствовал себя виноватым во всем, что произошло; ведь это я оказался там, в высокой траве, и это я проглядел ход в кустах. В конце концов, кто как не я вякнул о том, что Андрей ЗАСКОЧИЛ В КИОСК??

Хуже всего ненавидеть себя. Тем более, когда никак не можешь оправдаться перед самим собой.

Лена уткнулась головой в пол и тихо заплакала. Мой взгляд коснулся ее бедра, которое обнажил халат и я, не в силах сдержаться захныкал. Захныкал как ребенок, у которого умерла собака. Я плакал и думал о том, что Андрей мертв, что Лена, быть может, сошла с ума, а Ваня исчез. И, самое противное, я плакал, жалея себя. Ведь все шишки на мне. Я накосячил, никто больше.

Что делать?

Я разрыдался навзрыд.

Немного успокоившись, я поднял с пола Артема. Тот уже пришел в себя и что-то бормотал, так невнятно, что разобрать его слова я сумел только через некоторое время.

- Вот уж никогда бы не подумал, что Ванька такой сильный, - сказал он тихо. Артем дотронулся до левого уха и вытер уже густую кровь.

- Мы о многом не подумали, - произнес я, садясь на пол.

- Что?

- Ничего. Где он?

- Ушел. - ответил Артем. При этом вид его был таким, будто я спросил у него о какой-то естественной вещи. - А ты думаешь, почему он разбил мне ухо? Что бы уйти. - он покосился на Лену. На ней все еще мотались веревки. - А ее, по-видимому, связал. И это то же, что бы уйти.

- Что произошло, когда я отключился? - спросил я.

- Я пришел в себя. - ответил Артем.

- Это были его дети? Я имею в виду, это точно были его дети?

- Да. Без сомнения.

- Он ушел к ним?

- В прямом смысле этого слова.

- Что ты имеешь в виду? - и снова страх заполнил мою душу.

- Ты видел их? Ну, на фотографии? - спросил Артем.

- Да.

- Кто показывал нам ее?

- Вот черт! - я ударил себя кулаком по лбу. В глазах вспыхнули тысячи искр. - Тот, кто принес мерт... - я осекся, посмотрел на Елену и продолжил. - Тот, кто принес нам Андрея.

- Мертвого Андрея!!! - вскрикнула Лена. - Почему ты и теперь не договариваешь?? Какого хера ты теперь боишься говорить правду?? Андрей мертв!! Он никогда больше не обнимет меня и не поцелует!!!! Он никогда не улыбнется, мать твою!! - ее голос сорвался на сухой хрип, а чуть погодя превратился в шепот. Я же вспомнил ту ухмылку мертвеца. - Никогда, никогда, никогда он не посмотрит мне в глаза, не скажет - я люблю тебя крошка... НИКОГДА!!!!!!!!!!!!!

Она рухнула на пол и зарыдала так, что содрогалось все тело.

Я не знал что делать. Я обхватил голову реками и попытался хоть что-нибудь придумать. Ничего не вышло.

- Нужно идти, - прошептал Артем.

- Что? - не понял я.

- Нам нужно выйти и затащить сюда Андрея, - он посмотрел мне в глаза и я на миг побоялся, что утону в их глубине. - Мы не можем оставить его ... там... - он кивнул в сторону коридора.

- Ты с ума сошел? - так же тихо спросил я. - Что будет с ней, если рядом окажется ее любимый человек. Мертвый любимый человек.

- Это нужно сделать и как можно скорее, - упрямо повторил Артем. - Ты прав, это может убить ее. Но, мне кажется, это лучшее, что мы можем сейчас сделать.

- Но... - начал я противиться, однако Артем прервал меня.

- Как знаешь. Я сделаю это сам.

Он поднялся и пьяной походкой направился в коридор.

- Стой! - поднявшись с пола, я поплелся за Артемом.

Зачем все это было нужно, я не понимал.

Мы подошли к входной двери. Глазок был таким же, как всегда. Маленький и привычный.

Артем повернулся ко мне; измученное, усталое лицо.

- Открой мне дверь. Я сам не могу. Понимаешь меня? Не могу.

Я не понимал. Но все равно прошел вперед, едва удержавшись от едкого желания посмотреть в глазок, и открыл замок. Но дверь не открыл; только вопросительно посмотрел на Артема. Тот кивнул.

Медленно, будто это была не обычная дверь, толщиной в пять сантиметров, а ворота старинного замка, я отворил ее. В темный коридор, подобно туману, просочился алый свет. Он прополз по полу, прикоснулся к стене и там застыл.

Артем заглянул за дверь.

- Что там? - не удержавшись, спросил я.

- То, что сводит с ума, - ответил он. - Там не подъезд. Посмотри сам.

Он поманил меня пальцем.

Я подошел, открыв дверь пошире. Оказавшись рядом с Артемом, я ничего не увидел, и когда глаза стали привыкать к этому мутному, красноватому свету он вдруг схватил меня за плечи. С такой силой, что мне стало казаться - он вот-вот меня расплющит.

Я бросил на него полный страха взгляд и увидел спятившую рожу какого-то монстра. Он улыбался. Язык то и дело высовывался. Волосы закрывали его лицо наполовину, от чего казалось, будто у него только левая сторона лица.

Он толкнул меня за дверь. Каким-то чудом я удержался на ногах. Он вышел на площадку; в свете множества красноватых ламп казалось, что он весь в крови.

- Артем!!! - крикнул я. - Что с тобой??

Он лишь сделал шаг вперед.

- Твою мать, Артем!! Прекрати!!!

- ПРЕКРАТИ!! - эхом отозвался он, все еще скалясь.

Он сделал еще один шаг.

- Прости меня... - прошептал я и достал отвертку.

Я попятился, вильнул влево, обошел Артема и вогнал ему в ляжку отвертку сантиметра на четыре.

- УУУУУУУУУУУУААААААААААААА!!!!!! - взревел он. Этот вопль никак не был похож на человеческий. Но вскоре он перерос в обычный крик боли.

Я стоял не в силах пошевелиться. Я был в шоке от собственного поступка. То, что я сделал, казалось мне перебором. Для моих моральных принципов.

Артем свалился вниз и только тогда я заметил, что пол не был выложен кафелем. Место него был грубый черный камень; между ними тускло поблескивала вода.

- Ты что?? Совсем охерел?? - выкрикнул Артем. - Черт, как же больно!! Она хоть чистая??

- Ага. Я ее специально для этого случая спиртом промыл! - буркнул я. - Нет, конечно.

Я постарался взять себя в руки. На этот раз у меня получилось. Не на все сто, но ровно на столько, сколько хватило.

- Ты хотел убить меня?? - этот вопрос выскочил из меня сам по себе. Я хотел спросить что-то еще. Более того, этот вопрос показался мне более верным.

- Ты о чем, приятель? - в недоумении спросил Артем. Он все еще лежал на полу. - Я даже не помню, что случилось после того, как ты дотронулся до замка! Черт, ну и боль!

- А мне вот показалось, что ты хотел. Ладно, - я вздохнул. Воздух был свежим, зимним. - Ты не находишь, что с подъездом произошли некоторые изменения?

Артем повертел головой и ответил:

- Темнее стало, да и пол слишком выпуклый. Черт, я промок!!!!!

- Это-то я и имел в виду, - сказал я.

Я обернулся туда, где должен был лежать Андрей. Он там и лежал. Точнее теперь он сидел на корточках, упершись лбом о колени. Это мне не понравилось.

- Сильно болит? - спросил я.

- А ты как думаешь?? - он зыркнул на меня. - Хорошо, что ты мне печень не выклевал.

Я помог ему подняться. Артем облокотился о стену и все еще держал ладонь на ране. Я спрятал отвертку в задний карман джинс.

- А где Ленка? - спросил он.

- В квартире.

- Может, и нам лучше пойти туда же?? - спросил Артем.

- По-моему это ты стремился перенести Андрея туда! - выпалил я. Я разозлился. Мне эта тягомотина с множеством возвращений стала поперек горла.

- Да? - Артем пристально посмотрел на меня. - Зачем?

- Надеюсь, друг, это риторический вопрос, - сказал я.

- Нет!!! - раздался голос из темноты. Только тогда я понял, что вокруг стало совершенно темно. Тусклый, почти незаметный свет сочился из обмазанной кровью лампы.

В голове у меня помутилось. Думаю, у Артема то же.

- Это ты? - спросил Артем. Я почувствовал его ладонь у себя на плече.

- Неееет!!!! - заревел тот же голос. И вдруг лампа взорвалась и на ее месте, алым огнем вспыхнул факел.

Тогда мы увидели то, что иногда убивает.

Мертвец, который когда-то был нашим другом, поднялся на ноги. Он, пошатываясь, сделал шаг назад, взглянул на нас, и ухмыльнулся. Точно так же, как и тогда, когда мы видели его в глазок.

- Я спятил, - прошептал Артем. Его голос показался мне настолько уверенным, насколько он не мог быть. Просто не мог.

Я шагнул назад. Артем последовал моему примеру. Но мертвец двинулся в сторону двери. Он взялся за ручку и потянул. В ту же секунду я услышал дикий визг за дверью. Но даже сквозь этот вопль, я расслышал, как щелкнул замок. Тогда мертвец завертел головой и завыл. Потом потянул еще раз и только после этого стал давить на звонок.

Сколько прошло времени, я не знаю. Для меня оно вообще перестало существовать. Мы, как зачарованные смотрели на то, что делает мертвец. Белиберда, конечно, разве мертвец может что-либо делать вообще?? Это и сковало нас.

А крики за дверью не прекращались. Спустя какое-то время, я расслышал и отдельные слова.

- ....проооооооочь!!!!!!!! Божееееееееее!!!!!!!!!........Помогитееееее!!!!!

Это кричала Лена. Ее голос был полон отчаяния и ужаса, он весь был пропитан слезами скорби и, возможно, ненависти. Представить себе, только представить, что любимый человек умер, возможно страшной смертью, умер, он мертвый, труп, и, теперь он, неведомой, ужасной силой поднялся на ноги. Если сделать это, то уже можно слететь с катушек. Но мало того, он ломиться в дверь, к своей живой (пока еще живой, проскочило в голове) девушке, издавая страшные, подземные звуки. Одно представление всего этого кидает в холод, в горле пересыхает и хочется провалиться в глубокий, пустой колодец. А она все это прочувствовала, впитала в себя.

Ужасно. И грустно. И горько.......

- Почему он не обращает внимания на нас? - спросил Артем.

- Черт, мне плевать!- ответил я. - Почему он вообще встал?? Сваливать надо отсюда!

- А Лена?? Что с ней??- спросил Артем.

- По-моему, она уже сошла с ума, - ответил я, вслушиваясь в неразборчивую, плаксивую речь за дверью. - Она уже во тьме. За гранью.

И тут я бросился вниз. За мной, не отставая ни на сантиметр, мчался Артем.

Лестницы, лестницы, лестницы; казалось, что им нет конца. Ступени, сколько их? Десятки? Сотни? Тысячи? Нет ответа на эти вопросы. Совсем скоро я уже начинал верить, что это действительно лестница в ад. Но она оборвалась. Ступени закончились внезапно. Я споткнулся о пол и вылетел на улицу, разбив себе нос и стесав кожу на лбу. Через миг, на меня навалился Артем. Моя рука, которая при падении неудачно оказалась под животом хрустнула, и тут уж взвыл я.

Артем отлетел от меня, будто его ошпарило кипятком.

Боль, мерзкая и холодная захлестнула мое тело, однако пришлось поднапрячься и встать: слишком свежа было память о мертвеце в подъезде. Когда я поднялся, перед глазами появились фиолетовые круги. Потом наступила темнота. И только спустя десять секунд, зрение восстановилось. Как я не потерял равновесия, до сих пор не пойму.

Первым делом я огляделся. Артем стоял возле лавочки, слева, за которой, как мне помнится, была железная сетка в человеческий рост, увитая диким виноградником. И только всмотревшись пристальнее, я понял, что Артем не просто стоит; он всем телом вжался в эту сетку, словно пятился от огня или от спятившего морока.

- В чем дело? - спросил я, делая шаг вперед. Кровь из раны на лбу добралась до глаз.

Он лишь неопределенно кивнул.

- Смотри... - наконец произнес он. Голос его стал низким, с хрипотцой. - Смотри, черт возьми.....

Я повернулся и замер. Даже боль исчезла. Из-за крыш пятиэтажек поднималась луна. Или солнце. Или Марс. А может быть планета, которую населяют ужасные лики призраков, что вышли из-под контроля... Что бы это ни было, но оно переливалось всеми темными и сумрачными цветами, какие только может воспринимать человеческий глаз. Казалось, будто кто-то гогочет там, на планете, открывая свою беззубую, мертвую пасть. Кто-то водил хоровод возле тела умершего. Там, на планете, летали дохлые птицы и плавали дохлые рыбы.

"Возможно, это всего лишь искажения земной атмосферы?" - промелькнуло у меня в голове. И я начинал в это верить, пока не услышал хохот, летевший вниз с той сумасшедшей планеты. Хохот приближался, становясь все сильнее и тоньше: словно великан, вздумавший пробежаться сдулся, превратившись в карлика. Теперь это был визг, вроде поросячьего.

- Макс!!!!!!! - заорал Артем.- Да что же, в самом деле!?? Макс!!!! Это Ваня!!!!!

Я повернулся на его голос и обмер: Артем колотил себя руками по коленям, плакал и смеялся одновременно и вдобавок ко всему этому пританцовывал странный безумный танец.

Он вскинул руку, указывая куда-то вправо. Я оглянулся и сразу же подался влево, иначе Иван сбил меня с ног: одному Богу известно, сумел ли я тогда встать.

Вместо меня он напоролся на Артема. Они, вместе с сеткой рухнули в палисадник. Я стоял и смотрел на все это, не в силах шелохнуться; сейчас у меня в глазах стоят слезы... Больно осознавать, что ты стоял и глазел на все это, придерживая сломанную руку, жалея и ненавидя себя одновременно.

Иван схватил Артема за грудки и одним рывком поставил на ноги. Артем проорал что-то неудобоваримое.

- Они убили моих детей!!!!! - взревел Иван и тут же ударил Артема головой. - Ты понимаешь??? Они просто взяли и убили их!!!!

- Кто?????- заорал Артем. Поднялся ветер; зашумела листва, полетела бумага, где-то грохнули ставни. - Кто?????- в его голосе сочилось отчаяние.

- Те, кто принес нам подарок!!!!!! Хороший такой подарочек!!!! - вопил Иван. - Но это был подарок для Лены!!!! И теперь они преподнесли подарок мне!!!!!! Моих детей нет!!!!!! - и вновь ударил Артема лбом. На этот раз глаза его закатились, и Артем обмяк. Иван удержал его и принялся трясти.

- А какой подарок будет для тебя?? А?? Ты хочешь знать??

Я двинулся вперед, но остановился. Все вокруг взорвалось мертвым светом. Через миг он стал тусклым. Я почувствовал холод, что пробирал до костей.

- Хочешь знать, какой подарочек они уготовили тебе?? - вновь спросил Иван. - Смотри!!!! - и он принялся избивать Артема.

Отовсюду, словно призраки умерших, ринулись тени, облаченные в саваны бледного цвета. Все вокруг стало колыхаться, прыгать и летать, хохотать, плакать, вопить, ныть, реветь. Озираясь, я не видел ничего конкретного, ничего, что могло бы напугать или наоборот обрадовать. Все кружилось в каком-то странном сумасшедшем танце.

Деревья касались своими макушками земли, при этом их ветви трещали, будто кости, но не ломались. С крыш домов летел мусор, но я не чувствовал ветра. Где-то кряхтели двери, и стонало стекло.

Совсем не далеко от меня, на асфальтовой дорожке стояла женщина. Та, чей голос я слышал, та, которую я видел в квартире Лены, если вообще там была она. Ее черные волосы развевались на бесчувственном ветре, а глаза слезились. При этом на ее лице блуждала улыбка, словно все это нравилось ей больше всего на свете.

Я слышал, как кричит Иван, слышал глухие удары, когда он бил Артема, слышал, как удары эти превращались в хлюпающие звуки, похожие на те, что издают шарики, когда лопаются.

Но смотрел я только на нее. На ее струящиеся по воздуху волосы, на ее лицо, бледное, но молодое и поражающе чистое, свежее, как воздух в морозное утро. Она стояла, скрестив руки на груди, и взгляд ее гулял вокруг, словно оценивая, анализируя все, что происходит. Не понимая, я начал молиться всем богам, которых только знал о том, что бы взор ее соприкоснулся с моим, проник, околдовал и успокоил.

Наконец, мои молитвы были услышаны, и наши взгляды пересеклись. Острый, ровный и спокойный свет растекся внутри моих глаз.

Она улыбнулась еще шире, и я понял невероятную вещь; я любил ее, любил давно, еще тогда, когда и не было этого слова. Так давно, что простым человеческим разумом этого просто не понять. В те, стародавние времена, задолго до того, как люди только-только начали приносить кровавым божествам человеческие жертвы, до адских костров, что пылали на земле, до проклятий и наветов, до всего, о чем мы только знаем. Глубокое, всепоглощающее чувство, стремительное, как метеор и горячее, как раскаленный металл. Оно заполнило все тело, разлилось по жилам, и я почувствовал, как по венам течет нечто, гораздо теплее крови. Сердце билось невероятно быстро; я ощущал его каждой мышцей и, не смотря на шум вокруг, я слышал его; впервые в жизни оно заговорило со мной, и это было наивысшим блаженством.

Она шагнула ко мне. Все так же улыбаясь и держа руки у груди. За тем она сделала еще шаг и еще.

- Ты опять будешь ждать? - спросила она почти шепотом. Ее голос коснулся моих ушей, будто вокруг стояла полная тишина.

- Минута...- машинально проговорил я одними губами.

- Да, вроде, - проговорила она. - Только теперь и минуты у тебя нет.

- В этом есть что-то не то, - сказал я. Мой голос дрожал и казался мне чертовски безжизненным.

- Только то, что ты ничего не делаешь. - произнесла она.

- А что я могу сделать?

- Ты можешь уйти.

Она подошла ко мне почти вплотную.

- А они? Что будет с ними? - спросил я, неопределенно кивая. Пространство для меня прекратило свое существование.

- А они останутся здесь. - ответила она с какой-то легкостью. - Навсегда. Как сказал твой друг, им преподнесли подарки. Но, как ты знаешь, подарки обычно готовят, если хотят угодить. С ними со всеми возиться не пришлось; все оказалось просто. Но ты! Ты другое дело. Ты никто, у тебя никого нет, а просто отнять у тебя жизнь... Хм, для них это слишком банально.

- Нет. - заявил я, находясь в какой-то прострации.- У меня есть все. И теперь ты об этом знаешь.

- Да. - сказала она и это "ДА" было слаще зефира и мягче пуха. - Теперь у тебя есть. Но у тебя нет времени. Им стало легче, теперь, а ты ничего не делаешь для того, что бы сохранить то, что имеешь.

- Но это не иллюзия? - спросил я и сам поразился своим молящим ноткам в голосе. - Ведь так? Это не обман??

- Зачем мне обманывать тебя? - усмехнувшись, спросила она. - Разве, я пришла бы сюда теперь, после всего что случилось?

Я не знал что ответить.

- Уходи, прошу тебя. - она говорила, и ее слова тревожили мое сердце. Я готов был выслушать ее, но не собирался никуда уходить. - Пока не раскрылось то, что у тебя можно кое-что отнять. Не сомневайся, они сделают это и тебе будет больно. Но еще больнее будет мне.

- Смогу ли я обрести то, от чего я убегу? - спросил я, и ветка тополя хлестанула меня по лицу.

- Ты бежишь не от того. Ты бежишь от потери, ибо то, что ты нашел, хотя и никогда не терял по большому счету, будет с тобой всегда. В этом я могу тебя заверить.

Странное было ощущение; смесь приторной веры и прошлогодней опавшей потери. Признаться, я потерялся в своих мыслях; они копошились у меня в голове, как какие-то неуловимые, быстрые мотыльки, которые светятся как сверчки. Мне тогда и в голову не пришло то, откуда взялась эта темнота. Да я и сейчас не знаю.

Ее глаза: они смотрели на меня в упор и, мало помалу я тонул в них. Словно в воде; сначала глубина по щиколотку, за тем по пояс, и вот когда пальцы ног едва достают до песчаного дна, понимаешь, дальше омут, чертова круговерть, из которой не выбраться. Но это не имеет значения хотя бы по тому, что уже поздно. Я это понимал, но входил в ее глаза.

Это было нечто; мощнейший оргазм, сумасшедшая страсть и такой приток крови к голове, что перед глазами поплыли фиолетовые круги. Я представил, что же будет, когда я войду в нее по-настоящему!! Все тело задрожало, и чувствовал я себя вроде мусульманина, оказавшегося в женской бане.

Она же улыбалась. Ее губ я не видел, но улыбка ее была в глазах.

- Ты все еще сомневаешься? - спросила она далеким, нежным голосом.

Кажется, я ничего не ответил. Может, мотнул головой, или подал еще какой знак, но, как бы то ни было, это был жест согласия.

По тому, что я двинулся с места. Сначала медленно, не чувствуя собственного тела, потом, быстрее и быстрее. Скоро вернулась боль в руке и от раны на лбу, покинувшая было меня. Подстегиваемый болью и шелестящими мыслями я бежал все быстрее и быстрее. Куда? Да не видел я ни черта!

От ветра слезились глаза; сквозь пелену я видел, как прыгают туда сюда огоньки, такие размазанные, с хвостами как у комет. Сзади крики о помощи становились все тише; я не разбирал ни слова. Мне было все равно.

Я бежал.

Бежал туда, где окажусь рядом с ней.

Бежал к тому, что было моим всегда.

Сколько прошло времени перед тем, как я остановился, точно сказать не могу. Где я оказался? Да черт его знает, на какой-то улице, между двух девятиэтажных домов. Было тихо, и лишь легкий ветерок покачивал голые ветви тополей: при этом они потрескивали и слегка гудели. В некоторых окнах домов горел свет. Я заметил, что они не были зашторены, но, не смотря на это, свет был тусклым, будто сами стекла кто-то замазал жиром. Под ногами блестела вода....

Я огляделся и увидел силуэт. Сердце забилось, во рту пересохло. Я сразу же узнал человека идущего ко мне. Хотя по мере того, как человек приближался, я все больше сомневался в этом.

Из-за крыш показала свой серебреный бок луна, так мне показалось на первый взгляд.

Человек все приближался и, когда расстояние между нами не превышало десяти метров, я узнал его. Точнее, ее........

Это была моя мама. Умершая от рака, лет пятнадцать назад. Она была такая же худая, как в день смерти, с таким же измученным, несчастным лицом и в том же домашнем халате с узорами в виде выцветших лепестков розы. Поравнявшись со мной, она на миг остановилась и с удивлением посмотрела на меня. Только этот взгляд был совсем не тем, что я видел в день ее смерти. Тогда он был мутный, блуждающий и затравленный. Теперь на меня смотрели два острых, умудренных опытом глаза, такие ясные, что я отвел взгляд, побоявшись ослепнуть.

Я хотел сказать ей, что, мама, ты же замерзнешь в этом синтетическом халате, твои ноги наверняка промокли, ты же заболеешь, но слова застряли где-то в легких.

Она, будто прочитав мои мысли, приложила палец к своим морщинистым губам.

- Тсссссссс...- услышал ее голос. Он оказался слегка шипящим, не маминым - Тише, тише. Тебе нельзя говорить.

И ушла.

Я стоял, глядя ей вслед, и слезы покатились по щекам. Как же так? - спрашивал я себя. - Как она может уйти? Ведь она действительно может замерзнуть! Она же почти голая! Ей необходим сироп и еще целая куча таблеток!

Но она отдалялась и отдалялась, пока не исчезла совсем.

У меня закружилась голова.

Холод пронизывал все тело и я зашагал туда, откуда пришла мама. Тогда я стал замечать каждый кустик и каждую яму в земле, понимая, что все это я уже видел; может быть в детских кошмарах. Я обошел дом, выйдя к подъезду, а там, на лавочке, сидела она. Та, что была моей с древних времен.

- Тебе стоит спеть хвалебную оду! - заявила она мягко. - Хочешь, я спою?

Мне не хотелось слышать ничего, хотя и гробовая тишина стала доставать.

- Не стоит. - прошептал я. - Я видел маму.

- И что? Все рано или поздно встречаются с родственниками, тем более такими близкими.

- Но она умерла десять лет назад. - сказал я и вздрогнул от собственного голоса.

- Что с того? - спросила она.

- То, что я не мог ее видеть, если конечно мне это не приснилось. - ответил я. - А я не спал, в этом я уверен.

- Но ты же видел своего мертвого друга? - спросила она. - И он еще улыбался, а потом ходил, кричал, разве не так?

Меня вновь пробил озноб. Она была права. Но, если так, то, что происходит, по чему мертвецы гуляют по улицам и пялятся на тебя ясными глазами, которых и быть-то давно не должно!!??

- Что все это значит? - спросил я, осознавая, что не хочу слышать ответа.

Она промолчала. Мне показалось, что она слегка улыбнулась. Той улыбкой, что прячут взрослые, когда что-то объясняют непонятливым детям прописные истины.

Мне это не понравилось. Да и кому может понравиться чувствовать себя идиотом?

- Почему ты молчишь? - спросил я.

- Слова тут лишние. Помнишь, что сказала тебе твоя мама?

- Откуд...

Она оборвала меня на полуслове, приложив палец к губам:

- Тсссс... Тебе нельзя говорить.- и тут она расхохоталась. Вихрь поднялся от ее смеха и исчез где-то в бархатном небе, будто стая птиц.

Я отшатнулся от нее, как от огня. Ее смех показался каркающим, и кашляющим, словно это смеялась не прекрасная женщина, а старая, больная ворона.

- Пойдем. Пойдем, говорю тебе! - выкрикнула она. - Ты так хотел узнать, что произошло!! Ведь так?? Пойдем, я покажу тебе!!

Она схватила меня за руку и крепко сжала запястье. Помню, как я поразился ее силе. Инстинктивно я попытался вырваться, но тщетно. Ее ладонь словно влилась в мою.

Дальше все стало происходить как на быстро сменяющих друг друга фотоснимках. Только фигуры на них двигались. Медленно двигались. При быстрой смене картинок и сонном движении на них рябило в глазах, но, каким-то невероятным образом взгляд выхватывал каждый жест, каждое неторопливое движение на кадрах, а мозг восстанавливал все это с невероятной четкостью.

Я пил водку из пластикого стакана.

Мы все, все четверо, смеемся над чем-то.

Я начинаю бредить. Точно я этого не понял, но из моего рта, как казалось, вылетал полный бред. "Почему же нет звука?" - подумал я, и мысль оказалась чертовски ленивой, она засела у меня в голове и никак не хотела убираться.

Затем я поднялся и с недовольным видом пошел куда-то прочь.

Листья, такие невероятно зеленые, ветви, темные, как вода в яме. Запахи, яркие, запоминающиеся; пахло костром, хвоей и сырой землей. А еще свежескошенной травой. Звуки, пение птиц, да что там, я даже возню жука услышал. Ветер просочился в мои волосы, и я услышал, как они шелестят. Да, ветер. Вот что было важно. Ветер донес до меня странные звуки; они были похожи на шепот кореньев и звон подземных колокольчиков, что висят на шеях гномов.

Я все шел, теперь оглядываясь. Я видел, как иду, шаг за шагом, но вот лес вокруг меня менялся так, будто его все время переставляли. Знаете, когда рядом два одинаковых рисунка, с первого взгляда абсолютно идентичных. Только под ними написано, найди десять отличий. Вот как это было.

После я застыл на месте. На меня со всех сторон смотрели. Я не видел кто это, я не видел где это, но я был уверен, что на меня пялятся сотни взглядов.

Передо мной приоткрытая дверь. Такая старая, кое-где с трещинами. Ручка отполирована до блеска сотнями прикосновений. Под ней, замочная скважина, заросшая паутиной, в которой копошатся какие-то насекомые. Резьба по краям двери напоминает декор старинных книг; знаки, символы, какие-то сюжеты.

Сквозь дверь я вижу лес. И именно из этого леса на меня уставились сотни глаз. Но это не обычный лес. Я вижу, как его ветви шевелятся, хотя совсем не чувствую ветра. Я вижу, как каждый лист живет отдельной жизнью.

В этом лесу за миг меняется день и ночь; солнце, что пробивается сквозь заросли, хохочет, выплевывая огненные слюни, будто голодная собака. А луна, вытесняет с бледно-алого неба солнце, своим серебреным боком и усмехается земле таинственной, обворожительной улыбкой, и вновь все повторяется.

За плотными листьями я вижу людей; их руки болтаются по бокам, будто безжизненные плети, а прямые, не гнущиеся ноги постоянно цепляются за настил из гнилых листьев. Они одеты в серые и полосатые одежды. Они похожи на заключенных. И у них нет глаз. Более того, у них нет лиц, только размытые овалы.

Моя рука помимо моей воли потянулась к полированной ручке двери. От нее шел жар. И холод.

Солнце и луна, вспомнилось мне.

Затем меня окружило фиолетовое небо с яркими звездами. Они что-то шептали мне, окружая холодной заботой.

Едва мои пальцы коснулись ее, в животе похолодело, а волосы на затылке стали дыбом. По коже пробежали мурашки; я слышал звук, похожий на тот, когда лопаются маленькие шарик.

Я потянул дверь на себя. И тогда все ужасы мира ринулись на меня, превращаясь в кошмарные образы, минуя все законы и общепризнанные правила. Страсть и нежность, переплеталась с жутким полетом ветра из преисподней. Эта смесь была горючей и колкой, паршивой до безобразия и милой до умопомрачения.

Квадраты, с примитивными узорами в них, вливались в круги циферблатов, на которых не было стрелок, агонизирующие животные лежали рядом с кроватями, на которых спала девушка, а на нее, с потолка, на паутине спускался паук. Вопящие головы демонов с невероятной скоростью приближались ко мне. Песчаная буря несла в своей сумке капли воды. Звезды падали в траву леса, причиняя ей боль и раздражая ее. Собаки дрались за протухший кусок мяса, и где-то в вдалеке слышался стон.

Парад невозможности окутывал меня, завораживал, разжижая мое сознание своим подземным хором фальшивых голосов, совершенно не подходящих друг другу.

Тот голос, что я слышал из далека, все приближался и совсем скоро он на невероятно высокой октаве ворвался в дверь, и превратился в оглушающий рев, который ударил меня в грудь, выбив весь воздух из легких. Меня отбросило на несколько метров.

Дверь открылась до половины и все то, что было за ней, ворвалось.

Вслед за бардовыми сумерками, что видели мы все. Все четверо.

Я поднялся на ноги и попятился, опасаясь, что если эти сумерки, цвета запекшейся крови коснуться меня, то я умру.

Мне и так казалось, что я мертвец. Лишь на какую-то долю секунды, но это оказалось гораздо страшнее, чем все то, что приближалось ко мне, вопя и хохоча.

Я двигался назад, пока мои ноги не зацепились за корягу. Тогда я кубарем покатился вниз по склону, по траве в человеческий рост. За мной мчались сумасшедшие образы, говоря что-то голосом психопата.

Я летел, ударяясь головой, животом спиной, а мои руки и ноги бесполезно раскидывались в разные стороны, словно я жестикулировал.

Наконец мой полет прервался и я оказался на сыроватой земле, в траве, с человеческий рост.

Нестерпимо белела голова, словно с похмелья.......

Мне показалось, будто я лежу в яме, правдивое было ощущение.

И вновь я бежал по лесу. Сотни глаз впялились мне в затылок, и смотрели на меня, когда я вбежал в круг костра, возле которого сидели мои друзья. И, перед ними была такая же, полупрозрачная дверь. Только не старая; от нее еще пахло лаком. Тогда я испугался и, возможно начал кричать. Испугался я того, что, приоткрыв ее, на меня опять обрушаться кошмары, и я боялся того, что в новой какофонии ужаса, будут участвовать мои друзья. Представить было попросту невозможно, что может произойти с ними, если я открою дверь.

"Это обман, обман, " - шептал мне какой-то голосок. Он задыхался и хрипел, пока не замолк совсем.

Я глянул вперед; крутой склон, поросший высокой, в человеческий рост травой.

- Теперь ты все знаешь! - сказала она. И, улыбнувшись, добавила. - По крайней мере, ты все видел.

Перед глазами плыли круги, но темнота постепенно рассеивалась.

- Видел. - сказал я тихим, безжизненным голосом. - Но, ничего не понял.

- Разве ты хотел что-то понять? - спросила она, и гримаса раздражения исказила ее лицо. - Ты хотел узнать, не более.

- Теперь я хочу понять. - сказал я.

- Ты открыл дверь? - спросила она.

- Приоткрыл, так будет правильнее. - ответил я. - Что это дверь?

- Везде есть двери. - проговорила она. - Но, неужели тебе это так важно сейчас, когда ты со мной?

Она взглянула на меня так, что мое сердце едва не захлебнулось кровью. В ее взгляде было несчастье, обида, боль и глубокая любовь.

- Нет, конечно, нет! - воскликнул я. - Мне не важно ничто, кроме тебя!

- Милый, родной... - в свете висящей на небе оранжевой планеты я увидел, как блеснула слезинка. В ней отразился этот свет. Но в ней был какой-то еще цвет, на который я сначала не обратил внимания. Слеза текла по щеке медленно, будто была из жира... Муть! Слеза была мутная.

- Ты мне нужна! - я выкрикнул эти слова так, будто просил ее не умирать. Мне казалось, что сердце разорвет грудь, если она начнет плакать. И не важно, будут ли это слезы радости или скорби. - Нужна, как воздух, как вода, как жизнь!!!!!

- Любимый, ты даже не представляешь, как сильно ты нужен мне! - сказала она, и слеза упала на землю. - Пойдем. Теперь мы будем вместе. Пойдем в последнюю дверь, за которой наше будущее и полная любви жизнь!

Она взяла меня за руку, нежно, аккуратно, будто прикасалась к самому дорогому, что было у нее. Наши пальцы сплелись, как два ручья; ее кожа была нежная, бархатистая, от нее шло тепло.

Я сделал глубокий вдох и шагнул за ней.

Мы прошли вдоль домов, мимо заброшенных киосков и проржавевших машин. И, наконец, мы вошли в подъезд, где был только один лестничный пролет: вниз. В подвал. Перебирая ногами в полной темноте, я был на седьмом небе от счастья. Я шел рука об руку с человеком, о котором мечтал всю свою короткую и никчемную жизнь.

Мы остановились, и она попросила;

- Открой дверь.

Я потянулся вперед, нащупал ручку в форме кольца и открыл дверь.

Тогда она резко высвободила свою руку из моей и толкнула меня в грудь. Я пошатнулся, но удержал равновесие.

Совершенно не понимая, что происходит, я позвал ее. Каким словом? Я не знаю. А если бы и знал, думаю, это слово не стоит произносить вслух. Не потому, что оно не прилично, а потому, что оно ужасно по своей природе. Оно приносит боли и страдания, несчастья и беды, за ним стелется чернота, из которой выпрыгивают дьяволы.

Где-то далеко в темноте я услышал дикий, не человеческий хохот и крик, полный торжествующего безумия.

- Теперь ты будешь видеть и понимать все, что будет дальшееееее!!!! - это был рев монстра, а не женщины, которую я любил. - Ты останешься здесь!! Ты подарил мне свободу, и теперь будешь страдать от моих деяний! Помни об этом всегда!!!!! ХА!!!!!!!!!!!!!

Я упал на мокрый, подвальный пол. Вонь от него была такая, что закружилась голова. Вскоре я лишился чувств.

Очнувшись, я услышал, как вопит в груди пустота, что осталась после того, как она исчезла в темноте. Я чувствовал себя бесконечно несчастным. Сердце сжималось при одном воспоминании о прикосновении ее теплой, мягкой ладони и слезы, липкие как скотч сползали по щекам.

Кое-как я выбрался из подвала и, не в силах идти уселся на холодный асфальт.

Так я просидел долго, возможно, целый день, хотя, по сути, тут не было дня. Только кровавые сумерки.

С тех пор прошло достаточно времени. Я шатаюсь туда сюда по этому странному городу. Время от времени я ем; еда иногда оказывается на скамейках, или на подоконниках первых этажей. До сих пор я не нашел своего дома. До сих пор я не встретил человека, с которым я мог бы поговорить, расспросить его, где я, в каком городе, на какой улице и почему город кажется мне мертвым.....

Хотя это не совсем так. Пару раз я видел маму. Издали. Я ее даже догнать не успел. Однажды, в одном из окон я заметил Лену. Она зашторивала несуществующие шторы. Тогда я начал орать ей, но она не обратила на меня никакого внимания. Я стоял под окном и звал ее, пока не увидел Андрея. Тогда крик застрял у меня в легких. Ведь он был мертвым. Или, может, мне только так казалось тогда?

Он подошел к ней сзади и обнял ее. Жуткое зрелище, скажу я вам. Он выглядел как покойник, она же, вполне живая. Когда же они слились в поцелуе, мне показалось, что его губы превратились в желе.

- Как же от него пахнет? - спросил я себя. Что ж, трупы иногда гниют, с этим ничего не поделаешь.

А еще тут есть газеты. Странно, но они всегда свежие. И в основном это криминальные хроники. Ничего интересного, но вот что я скажу: где-то, в каком-то городе бродит маньяк. Его приметы, если верить газетным статьям, длинные черные волосы, бледная кожа и сильные руки. По свидетельствам одной из жертв, которая успела дать показания перед тем, как испустить дух, это женщина, с приятным, чарующим голосом.

Женщина маньяк.

Я сначала не поверил в то, что это женщина, тем более, когда увидел черно-белые фотографии на странице, где сфотографированные растерзанные, порезанные, расчлененные трупы.

Но вскоре, я начал кое-что видеть.

Как она и обещала.

Пожалуй, даже старушка смерть ужаснулась тому, что творит эта женщина. Женщина, которую я любил. Я вижу это место снов. Но ни один кошмар и рядом не стоял с ее извращенным сознанием.

Время от времени я теряю сознание. А когда прихожу в себя, то вижу комнату, всю зеленую и мне кажется, что ее стены мягкие. Мои руки связаны за спиной, а одежда, что на мне, достает до пола, такого же мягкого, как и стены. Иногда в эту комнату заходят врачи. Что они лечат, я пока не понял.

Но я слышал их разговор, когда, очнувшись в этой зеленой комнате, притворился спящим. Он был примерно таким:

- Жалко парня. - сказал один.

- Хорошо, что его вовремя изолировали. - сказал другой.

- Так и не установили причину болезни?

- Нет. Похоже на шизофрению, и отдельные симптомы вполне можно подвести под классические.

Потом они молчали.

- Я только одного не пойму, чем он может помочь нашей доблестной милиции? Ведь он рассказывает такие ужасные вещи, когда находится без сознания.

- Хм. Да черт его знает. - сказал другой. - Пусть ставят свои прослушки сколько душе угодно. Мне все равно. Так или иначе, парню уже не помочь. Даже родственники его навестили лишь однажды. За год. Это о чем-то говорит.

- Нет.

- Что нет?

- Вспомни, что произошло год назад?

- А именно?

- В этой же палате лежала красотка. То же безнадежная. Так считали все, и я в том числе. И что произошло? Она выздоровела. За одну ночь. Прошла все тесты на нормальность, и мы ее выпустили с чистой совестью. Это невероятно, но это произошло. До этого она то же бредила, рассказывая умопомрачительные истории. Может.....

- Да тебе отпуск нужен приятель! - усмехнулся один. - Я помню ту черноволосую психопатку. Это исключение, а исключение только подтверждает правило.

- Ты не допускаешь того, что....

- Что они поменялись сумасшествием? - врач засмеялся. - Ни в коем разе! Это не вероятно.

- Но этот рассказывал о женщине. И она очень похожа на ту, что мы выпустили год назад. И потом, его близкие друзья то же сбрендили....

- Ладно, пойдем отсюда. Эта обстановка плохо отражается на твоей психике...

Потом я потерял сознание. И очнулся в том же пустом городе, где живут призраки, а мертвецы разгуливают по улицам.

Что ж, тут не так уж плохо.

Но вот что я скажу; вы выслушали мой рассказ, а теперь пойдите в свои обычные места в своей квартире. Только не включайте свет. Ибо планета из галактики оживших трупов будет освещать вам дорогу. Пойдите в кухню, только не оставайтесь там долго.

В привычных, темных местах вы можете заметить странные вещи, или дверь. Заходите туда. Откройте все двери в вашей темной квартире, возможно, за одной из них будет лестница, или улица.

Я говорю о том, что тут не так уж плохо.

Очень даже ничего.

Хи-хи.........

КОНЕЦ.

24 ноября 2004 г.