Соболев Павел Юрьевич : другие произведения.

Радикальная психология: 2.1. Сознание и бессознательное

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Феномен бессознательного в истории человечества навеки сплетён с именем Зигмунда Фрейда. Но не потому, что Фрейд был первооткрывателем бессознательного, а потому, что он одним из первых принялся его изучать, причём сделал это чрезвычайно искусно. Но с развитием науки 20-го века развивались и взгляды на бессознательное...

2.1. Сознание и бессознательное

  

"...я думаю, что ненамеренное проявление моей собственной душевной деятельности вполне может разоблачить что-либо скрытое, опять-таки относящееся лишь к моей душевной жизни; если я и верю во внешний (реальный) случай, то не верю во внутреннюю (психическую) случайность".

Зигмунд Фрейд,

"Психопатология обыденной жизни", 1901.

  
   Есть люди, которые считают, что человек рождается с интеллектом.
   Есть люди, которые считают, что человек рождается и с сознанием уже в готовом виде - а по ходу взросления лишь происходит накопление опыта, расширение багажа знаний.
   Если даже в научной среде до сих пор присутствуют сторонники точки зрения, что интеллект передаётся по наследству, то что уж говорить в таком случае о сугубо бытовом уровне понимания данного вопроса...
   Но на деле психика человека - сложнейшее явление, которое только можно придумать. И ещё лет сто назад, на самой заре научной психологии, взгляды на человеческую психику были неописуемо просты - словно это нечто, свойственное человеку изначально, до всякого опыта.
   Да что ссылаться на взгляды вековой давности... И сейчас ведь пруд пруди наивных сторонников той позиции, что и зародыш в утробе матери уже обладает сознанием. Что он чуть ли ни с момента соприкосновения сперматозоида с яйцеклеткой уже мыслит категориями "мама" и "папа", знает, что такое хорошо, что такое плохо, и что голосовать нужно за либералов...
   Несмотря на тот факт, что уже примерно сто лет назад была высказана и доказана точка зрения, что ребёнок человека от рождения не обладает высшими психическими функциями, и что они сами по себе не развиваются, но только в контакте с другими людьми, сейчас этот немаловажный факт известен лишь тем, кто этим интересуется.
   Первые годы жизни ребёнок проживает совершенно бессознательно. Он не понимает, что происходит вокруг, как происходит, почему, он даже не понимает, что именно он сам делает и как.
   Мышление ребёнка в самую раннюю пору освоения речи представляет собой попытки совмещать несовместимое, увязывать неувязываемое, придавать значение случайному...
   В своих суждениях ребёнок никогда не замечает противоречий - всё потому, что ему пока что напрочь неизвестна какая бы то ни было логика.
   Если спросить ребёнка, почему деревянная лодка не тонет, он ответит, потому что она лёгкая. Если же его спросить, почему и корабль не тонет, он ответит, потому что он тяжёлый...
   И для ребёнка это нормально. Противоречий для него не существует. Он ещё слишком мал, чтобы оценивать всю полноту взаимосвязей между явлениями. Его психический аппарат ещё слишком незрел.
   Если же спросить ребёнка о некоторых причинных связях, то его ответы также не будут содержать никакой логики - обычно ребёнок только лишь ограничивается перечислением признаков объекта, как будто бы это что-то объясняет. К примеру, когда ребёнка спрашивают, почему солнце не падает, он отвечает "Потому что жарко" или "Потому что оно жёлтое"...
   Самый маститый исследователь формирования человеческой психики прошлого века Жан Пиаже не просто создал обширную теорию происхождения и развития интеллекта у ребёнка, но буквально по кирпичикам фактов и экспериментов собрал гигантский теоретический замок, которого не существовало прежде.
   Теория возникновения и развития интеллекта Пиаже сложна и многогранна (кто замахнётся только прочесть его 52 книги и 458 статей, написанные единолично и в соавторстве, тому уже памятник ставить можно). Даже его основной оппонент - гений отечественной психологии Выготский - признавал, что теория Пиаже это шаг вперёд по сравнению с традиционной детской психологией, и восхищался колоссальным потоком приводимых фактов самой разной степени значимости.
   Не будет преувеличением сказать, что с момента смерти Пиаже в 1980-ом не нашлось ещё в научном мире исследователя или даже группы исследователей, которые бы внесли в понимание развития мыслительных процессов человека столь же значительный вклад, что и Пиаже.
   Пиаже установил, что хотя определённые умственные способности и появляются у детей примерно в одинаковом возрасте, у некоторых они могут выявиться раньше или позже. Но, как бы там ни было, а порядок появления тех или иных мыслительных способностей у каждого ребёнка строго неизменен, поскольку развитие интеллекта - это формирование нового качества на основе уже существующего.
   Развитие мышления - процесс непрерывный. Согласно Пиаже, этот процесс всегда разворачивается в строгой последовательности - от стадии к стадии.
   На первой из них ребёнок даже не имеет представления о том, что предметы существуют и вне его поля зрения. Если ребёнку до 2 лет показать какой-либо предмет, а потом закрыть его ширмой, то в его понимании этот предмет попросту перестаёт существовать. Если предмет исчез из поля зрения, значит, он исчез совсем. Другими словами, в представлениях ребёнка ещё нет концепции постоянства предметов.
   Пиаже прямо говорил, что самые первые месяцы жизни ребёнка - это чистый солипсизм (то есть убеждение, что в мире нет ничего, что может находиться за пределами восприятия в данный момент). В представлении ребёнка весь окружающий мир слит с ним самим воедино, поскольку ещё нет никакого осознания, что вот это - МОИ руки и МОИ ноги. Нет вообще никакого понимания, что вот это Я. У ребёнка ещё отсутствует какое-либо самосознание и понимание того, что он - это он.
   Но ребёнок с первых минут рождения начинает активно взаимодействовать с окружающей действительностью. Он наблюдает и вступает в контакт с миром предметов.
   Это самые зачатки понимания мироустройства. Открытие мира для себя. И начинает ребёнок это понимание с первых ощупываний руками, захватов ртом и слабых поползновений... Такими черепашьими методами он познаёт мир вокруг себя. Открывает его с самого нуля. И всего за несколько лет совершает самый настоящий прорыв, вознося свою психику на совершенно новый уровень развития.
   Изначально у ребёнка не имеется даже никаких представлений о причинности. Ребёнок не понимает, что одно явление происходит в силу того, что сначала происходит какое-то иное явление, не только предшествующее первому во времени, но и делающее возможным его возникновение. То есть и причинность - феномен, который ребёнок САМ открывает для себя на своём собственном опыте в ходе многочисленных манипуляций с предметами и наблюдений за окружающей действительностью.
   В своей операциональной концепции развития интеллекта Пиаже настаивал, что мыслительные операции, которые со временем осваивает ребёнок, первоначально осваиваются им в предметно-действенной сфере - сначала ребёнок контактирует с предметами, вставляет один в другой, переворачивает их, преобразует во взаимодействии друг с другом, пересыпает, переливает, надламывает. И только потом он научается проделывать с ними все те же операции, но уже в уме.
   Так, операции, совершаемые в предметно-действенной сфере, переходят в операции, совершаемые в уме. Не было бы активного контакта с действительностью, то не было бы и мышления.
   Процесс, который обозначает переход конкретных операций с внешнего плана во внутренний, называется интериоризацией (так же интернализацией). В научной психологии интериоризация - одно из ключевых понятий, которое лежит в основе развития всей психики человека.
   Говоря житейским языком, интериоризация - это впитывание.
   Впитывание некоторых внешних событий в психический аппарат человека, которые дальше образуют там определённую схему для взаимодействия с окружающей действительностью.
  
   "Для того, чтобы познавать объекты, субъект должен действовать с ними и поэтому трансформировать их: он должен перемещать их, связывать, комбинировать, удалять и вновь возвращать. Начиная с наиболее элементарных сенсомоторных действий (таких, как толкать, тянуть) и кончая наиболее изощрёнными интеллектуальными операциями, которые суть интериоризированные действия, осуществляемые в уме (например, объединение, упорядочивание, установление взаимно-однозначных соответствий), познание постоянно связано с действиями или операциями, т.е. с трансформациями". (Пиаже, 1970).
  
   Обозначая суть теории Пиаже в самых общих чертах, можно сказать, что развитие мышления человека - это непрерывный процесс интериоризации внешних операций с предметной действительности во внутренний, психический план. Так возникают зачатки мышления, самые общие его контуры.
   Между 4 и 7 годами ребёнок уже многое знает и немало понимает, но до сих пор колоссальная часть явлений и взаимоотношений всё ещё сокрыта от его несформированного мышления. Так, если ребёнку показать два куска пластилина, скатанные в два одинаковых шара, и спросить, в каком из комков пластилина больше, ребёнок ответить, что одинаково. Затем, если один из комков раскатать в длинную колбаску и снова спросить, где теперь пластилина больше - в комке или колбаске, он ответит, в колбаске.
   Или если выложить перед ребёнком две нити с одинаковым числом бусин и спросить, равное ли число бусин в обоих рядах, ребёнок ответит "да". Но если затем взять бусы одного из рядов и растянуть, разложив на большем расстоянии друг от друга, то ребёнок скажет, что в этом ряду бусин стало больше, потому что увеличилась длина всего ряда.
   Пиаже окрестил такие суждения неспособностью к сохранению, что означает неумение ребёнка понимать, что количественные характеристики предмета (вес, объём, длина, количество вещества) не меняются вне зависимости от того, каким образом они представлены.
   Подобных интересных нюансов в формирующемся мышлении ребёнка очень много.
   Но в ходе опыта, совершая всё больше и больше разнообразных операций в предметно-действенной сфере, ребёнок путём интериоризации постоянно усложняет схемы отображения действительности в своей собственной психике. Мышление ребёнка в своём развитии непрерывно перешагивает с одной стадии на другую.
   И если у кого-то на сугубо бытовом уровне когда-то и существовало мнение, будто человеку какая бы то ни было логика присуща от рождения, то Пиаже со всей обстоятельностью доказал, что интеллект человека - величина динамическая, формирующаяся в отношениях со средой и в этих же отношениях развивающаяся.
   Но важно также и другое, что и сознание тоже не дано ребёнку от рождения.
   Первые годы своей жизни ребёнок живёт исключительно бессознательно. Он может совершать неимоверное множество движений, большая часть его действий будет иметь очевидную целесообразность для достижения какого-либо конкретного результата, но осознания этого у него всё равно ещё нет.
   Даже совершая сложные действия, требующие неимоверной координации и расчёта, ребёнок всё равно не понимает, как он это делает. Они получаются у него как бы спонтанно, сами по себе, без участия сознания.
   Пиаже и Выготский показали, что даже и потом, когда ребёнок постепенно научается говорить, он употребляет часть слов пусть и совершенно правильно, с кажущимся осознанием смысла этих слов, но на самом деле это не совсем так. Когда ребёнка просят объяснить, что означает слово, которое он только что употребил, причём употребил в совершенно верном контексте (к примеру, союзы "потому что", "так как" или "хотя"), ребёнок не может объяснить, что оно значит. Этот факт указывает на то, что понимание слова произошло, что и демонстрируется верным употреблением этого слова в нужном контексте, но понимание это произошло не на сознательном уровне, а где-то глубже - на уровне бессознательном.
   Тут мы можем задаться естественным вопросом - а что же тогда такое сознание? Если даже неосознаваемые действия могут обладать намеренностью, целенаправленностью и даже расчётом?
   Что такое сознание тогда?
   Вообще, интересен тот факт, что дать наиболее точное определение сознанию много сложнее, чем бессознательному. Большинство из нас как бы на интуитивном уровне понимают, что такое сознание, исходя из своего собственного опыта, но вот точно описать феномен сознания в словах - это задача не из лёгких. И уже одно это, кстати, указывает на то, что мы на самом деле не осознаём, что такое сознание, как бы это забавно ни звучало.
   В то время как на основе анализа некоторых косвенных признаков у нас имеется вполне сознательно понимание того, что такое бессознательное, у нас нет сознательного понимании самого сознания. У нас есть лишь смутное представление о нём, глубинное интуитивное знание, которое мы не можем выразить в словах. Что такое бессознательное - мы можем сказать относительно легко, а что такое сознание - мы точно сказать не можем. Таким образом, у нас имеется сознательное понимание феномена бессознательного и бессознательное понимание феномена сознания.
   Парадокс, но так и есть.
   Но, наверное, было бы в какой-то степени забавно начинать речь о бессознательном, не объяснив перед этим, что же всё-таки такое сознание...
   Наиболее основательный подход к проблеме сознания продемонстрировал в своих исследованиях гений отечественной психологии Лев Семёнович Выготский. Он великолепно продемонстрировал, как развитие сознания напрямую, даже самым непосредственным образом зависит от овладения речью ребёнком. Именно сам факт овладения речью вызывает развитие сознания как такового.
   Но если говорить точнее, то развитие сознания вызвано освоением не только одной лишь вербальной речи, но и вообще всякой знаковой системой (то есть даже языком жестов, используемым глухонемыми).
   Каждый из нас, кому доводилось наблюдать маленьких детей, замечал, как склонны они зачастую бормотать что-то себе под нос - совершенно независимо от того, слушает их кто-то или нет. Ребёнок занимается какой-то вознёй с пластилином и говорит об этом вслух - "Сейчас сделаю так, а потом вот так... Вылеплю человечка, пусть маленький будет... Так, сейчас нужно ногу ему сделать" и всё в таком духе... Пиаже считал подобный речевой акт своеобразным эпифеноменом, который не играет сколь-нибудь значимой роли в развитии ребёнка - он назвал это явление эгоцентрической речью, то есть речью для себя. Ребёнок делает что-то и параллельно говорит о том, что именно он делает. С позиций Пиаже, эгоцентрическая речь не имеет никакой функции и с возрастом (примерно к 6-7 годам) просто отмирает...
   Но Выготский имел совершенно иной взгляд на это говорение детей.
   В своих экспериментах с детьми гений отечественной психологии умело доказал, что на ранней стадии развития ребёнка его речь способствует лучшему решению ставящихся задач. Ребёнок начинает проговаривать возникшую проблему вслух (как бы для себя самого), и в этом месте происходит перелом в решении.
   Когда всё идёт гладко, и деятельность ребёнка ничем не нарушается, он разговаривает сам с собой не так много. Но стоит только внести в его деятельность некоторые затруднения, так речевая активность ДЛЯ СЕБЯ существенно возрастает. Ребёнок вдруг начинает проговаривать возникшую трудность, оглашать её вслух для себя самого, тем самым чётко очерчивая диапазон возникшей проблемы.
   "Где карандаш, теперь мне нужен синий карандаш; ничего, я вместо этого нарисую красным и смочу водой, это потемнеет и будет, как синее" - так ребёнок обозначает для себя возникшую проблему и тут же вербально её и разрешает в умственном плане, а затем уже следует сказанному на практике. Здесь можно видеть, как эгоцентрическая речь ребёнка (речь для себя) является не чем иным, как речью планирующей, то есть как бы словесной инструкцией, которую ребёнок даёт сам себе и тут же сам и выполняет. Выготский прямо пишет: "Эгоцентрическая речь [...] легко становится средством мышления в собственном смысле".
   Так гений отечественной психологии показал, что первые речевые акты ребёнка, которые он совершает для себя, то самое говорение себе под нос, являются его первейшими актами по осознанию действительности.
   Это он просто МЫСЛИТ вслух. Вслух, потому что пока не умеет делать этого в уме.
   То, что ребёнок называет вслух, им и осознаётся.
   Именно вслух ребёнок производит первые свои СОЗНАТЕЛЬНЫЕ мысли.
   В другом эксперименте перед ребёнком ставили задачу - на шкаф кладут конфету, и он должен её достать. По изначальному замыслу он должен сообразить и воспользоваться для этого палкой, которая тоже имеется в комнате. Пока опыт разворачивается без вмешательства экспериментатора, дети справляются с задачей с переменным успехом. Потом в неудачные попытки детей достать конфету вмешивается взрослый и просит: расскажи, как достанешь? Тогда ребёнок начинает комментировать свои действия вслух, но что особенно интересно, это тот факт, что в таких случаях число успешных решений задачи существенно возрастает.
   Девочке Любе 4 с половиной года. Ей нужно достать конфету со шкафа. У шкафа стоит стул. Так же в комнате имеется палка, лежащая на полу.
   Сначала девочка становится на стул и молча тянется к конфете. Не дотягивается.
   Вслух говорит "На стуле". Меняет руку и пытается тянуться уже ей. Тоже не выходит.
   Говорит: её можно уронить вот на тот стул, встать и уронить...
   Приносит второй стул, ставит рядом с первым, снова взбирается на первый стул и снова тянется... Вслух говорит "Нет, не достать"... Молчит, затем видит на полу палку и добавляет "Палкой можно".
   Девочка поднимает с пола палку и теперь ей удаётся дотянуться до конфеты.
   Говорит "Сдвину сейчас". Сдвигает, роняет на пол.
   "Если б на стуле, не достала бы, а палкой достала".
   Вот в этом и состоит секрет сознания. Выделить с помощью слов нечто главное, из всей совокупности информации, имеющейся в поле восприятия.
   Пока человек не обладает никакой речью, он не способен выделить для себя самое существенное, что необходимо для решения какой-либо задачи. Потому что в этот момент его внимание как бы рассеивается на все предметы, которые попадают в поле его зрения-слуха-осязания. В голове содержится словно облако разных мыслей, но никакую из них нельзя вычленить конкретно и обособить от всех остальных. Это облако мыслей так и остаётся всего лишь облаком. Но именно речь делает возможной конденсацию той или иной имеющейся мысли, делает возможным сосредоточение внимания на каком-либо одном конкретном предмете.
   Как отмечает ученица Выготского Р. Е. Левина, "что молча воспринимается как нечто единое, целое, сразу же аналитически разбивается на составные элементы при попытке словесно формулировать воспринятое. Легко убедиться каждому, как часто в ещё неосознанное впечатление вносит ясность попытка его охарактеризовать словами" (Левина, 1968).
   Именно овладение речью (не только вербальной речью, но и знаковым отображением реальности вообще, включая язык жестов) приводит к возникновению такого обыденного для нас явления, как сознание. Не овладей каждый из нас речью в раннем возрасте, наша жизнь так и оставалась бы совершенно бессознательной, как у всех прочих животных.
   Вы задумывались когда-нибудь над тем, на каком языке вы мыслите? Да, это совершенно правильная постановка вопроса - те мысли, которые человек осознаёт, непременно производятся на его родном языке.
   Как показал Выготский, в дальнейшем эгоцентрическая (планирующая) речь ребёнка переходит в так называемую внутреннюю речь - это то самое, что каждый из нас называет своими сознательными мыслями. Это наш разговор внутри себя, про себя.
   На ранних этапах нашего развития все мы сначала говорим свои мысли исключительно вслух - именно эти мысли нами и осознаются. Затем мы научаемся проделывать всё то же, но уже в уме. Мы интериоризируем нашу речь, и она становится нашими мыслями.
   Только облачённая в речь мысль становится ОСОЗНАННОЙ.
   Таким образом, изначально ребёнок во взаимодействии с взрослыми потихоньку начинает осваивать и усваивать речь. Он применяет речь в ситуациях, которые требуют некоторого разрешения, и поначалу проделывает это исключительно вслух. На данном этапе его речь развёрнута и похожа на настоящий монолог. Затем, со временем, эта его внешняя речь становится всё более сжатой, более сокращённой и более тихой. И на самом последнем этапе эта речь вовсе "сворачивается" и уходит вовнутрь, впитывается в психику ребёнка и формирует непосредственно его сознание.
  
   Помню, как давно, когда мне было лет 13, у нас дома остался мой двоюродный брат - ему было что-то около 5 лет. Я лежу и смотрю передачу по телевизору, а он сидит рядом и пытается читать комикс, который я ему дал, чтобы хоть чем-то занять.
   Сначала он смотрит картинки, а затем проводит пальцем по тексту и читает его. Читает вслух. Медленно так, по слогам.
   Меня это немного отвлекает от просмотра, и я начинаю на него шикать: Вовка, читай про себя...
   Он замолкает на время, но затем снова начинает читать. И снова вслух.
   Я опять шикаю на него: читай молча, Вовка. Читай про себя...
   Он снова замолкает, но через некоторое время снова начинает.
   Я смотрю на него и думаю, блин, какой же он дурной...
   Тогда я ещё не понимал, что ребёнок изначально не умеет читать про себя, но только вслух. Даже потом, у взрослых, при чтении текста "про себя" регистрируется увеличение электромиографической активности мышц нижней губы, и чем сложнее или бессмысленнее текст, тем эта активность выше (Ю. Александров, "Психофизиология",2008). Ещё Лурия ("Язык и сознание") упоминал об исследованиях Соколова (1962), в которых фиксировалась активность речевой моторики, включая малейшие движения языка в гортани, даже у взрослых при решении интеллектуальных задач.
  
   Так возникает наше сознание - способность с помощью слова избегать рассеивания внимания по всей совокупности воспринимаемых явлений и сосредоточивать его на одном конкретном аспекте действительности. То есть сосредоточение на какой-либо ситуации осуществляется благодаря неуловимому проговариванию её аспектов про себя, которое благодаря существенному сокращению характеристик внутренней речи становится почти мгновенной и неосознаваемой.
   В этом и состоит суть сознания - обособлять и упорядочивать воспринимаемые явления.
   Если в обыденном представлении человека сознание - это скорее просто само восприятие действительности, то данный взгляд является категорически неверным, поскольку мы знаем и можем наблюдать, что и прочие животные тоже воспринимают действительность и реагируют на неё. Но в чём же разница между восприятием действительности человека и прочих животных? А разница именно в последовательном, упорядоченном восприятии действительности. У животных такая способность отсутствует. Человеку же она становится доступной только в результате освоения знаковой системой отображения действительности - в результате освоения языка. Именно язык упорядочивает поступающую информацию. Именно он делает возможным "высвечивать" из общей картины восприятия нужные фрагменты.
   Таким образом, сознание (в узком, естественнонаучном смысле) - это не восприятие вообще, но лишь один из его способов, высший из них, позволяющий производить восприятие не в целом, но фрагментировать его, выделяя наиболее значимые его аспекты, про которые мы и можем сказать, что вот именно они и осознаются.
   В итоге можно сформулировать определение сознания следующим образом: сознание - это такой способ восприятия действительности, в котором происходит последовательное (дискретное) отображение явлений, осуществляемое благодаря направленному вниманию и которое может быть выражено вербально.
   И развитие направленного внимания происходит именно под воздействием освоения речи. Тогда название, присваиваемое каждой вещи, заставляет активизироваться мыслительную деятельность и воссоздавать в мозгу образ той самой вещи, о которой только что было упомянуто. Именно под воздействием слова развивается направленное внимание.
   Если какое-либо переживание не может быть выражено вербально, в виде слова, то оно не является осознанным.
   Обратите внимание: Пиаже показал, как мышление формируется путём интериоризации своих внешних операций.
   Выготский показал, как сознание формируется путём интериоризации своей внешней речи, в ходе социального контакта с взрослыми.
Именно поэтому интериоризацию совершенно справедливо можно считать основным средством формирования человеческой психики. В принципе, Выготский так и утверждал: любая функция психического аппарата человека сначала происходит в виде некоего внешнего события и только потом переходит во внутренний план, образуя новую психическую структуру.
   Джулиан Джейнс (Jaynes, 1976) разумно обосновывал тот факт, что вся наша мыслительная и сознательная деятельность являются результатом отображения лишь неких внешних событий, приводя в пример термины, которыми мы описываем работу своей психики. Мы говорим, что мы "нашли" решение проблемы, мы "видим" проблему, мы "разбираемся" в ситуации, мы "подошли" к вопросу"; решения же могут быть "ясными" или "блестящими", а ум бывает "острым" или "тупым", "глубоким" или "ограниченным".
   Джейнс говорил прямо: "не существует ни одной операции в сознании, которая бы не происходила прежде в поведении. Все перечисленные признаки узнаются в своих аналогах во внешнем поведении" (Jaynes, 1986). Таким образом, он вторил идеям Выготского о формировании высших психических функций путём интериоризации (впитывания) своей внешней деятельности (хотя не факт, что Джейнс знал о существовании Выготского).
   В дальнейших главах нашей работы мы увидим, что интериоризация выполняет формирование ещё как минимум двух компонентов человеческой психики, важнейшим из которых будет такое независимое от мышления и сознания явление, как самовосприятие или же просто самость.
   Исходя из справедливых посылок своей культурно-исторической теории развития высших психических функций, гений отечественной психологии говорил, что сознание может быть сформировано ТОЛЬКО в ходе социального взаимодействия.
   Не зря же люди потом смогли обучать шимпанзе языку жестов, в результате чего одна из них - эпохальная обезьянка Мойя (хотя все обезьянки там были эпохальными) - смогла подойти к зеркалу, посмотреть на своё отражение и сказать: это я...
   В этом коротком "Это я" заключается колоссальнейшее для животного достижение вселенских масштабов. Осознать себя. Осознать себя обособленным от всего прочего предметного мира, не его частью, а самим собой. Это грандиозное достижение для психики существа.
   И заметьте, только в контакте с людьми животное смогло это сделать...
   Но сознание - это не то же самое, что и мышление. Разумеется, не стоит их путать.
   Мышление может происходить и без участия сознания. Сознание лишь помогает вычленять из всех мыслей нужную, наиболее подходящую в данный момент.
   Этот факт на примере многих своих действий доказывают сами малые дети, совершающие сложные действия, но не понимающие, как они это делают, а в случае объяснения дающие совершенно неверные истолкования.
   Пиаже показал, что мышление начинает развиваться с первых контактов ребёнка с окружающей его действительностью, мышление формируется посредством манипуляций с предметами. Сознание же, как показал Выготский, развивается только с периода освоения речи в результате контакта с социальным окружением. Следовательно, в онтогенетическом плане мышление совершенно чётко и однозначно предшествует сознанию (но только в сотрудничестве с сознанием мышление впоследствии может скакнуть на совершенно иной уровень развития, но эта тема - за рамками нашей работы).
   Таким образом, первые годы жизни ребёнка - абсолютно бессознательны. Для него все события окружающего мира слиты воедино, представлены в виде одного целостного образа, в котором почти невозможно вычленить какое-либо одно явление и долго удерживать его в поле своего внимания. На данном этапе только происходят первые попытки осмысления реальности - но попытки эти неказисты и неумелы. Мышление развивается, но достичь уровня формальной логики ему будет невозможно без параллельного возникновения и развития сознания - поскольку именно сознание способствует упорядоченному восприятию действительности в виде раздробленных образов, а не одним скопом сразу, откуда трудно что-либо вычленить.
   Всё это говорит о том, что сознание совершенно не обязательно для функционирования мышления. Оно обязательно только для развития высших способов мышления, но самые примитивные весьма успешно справляются и без него.
   Выготский и сам неоднократно подчёркивал, что не стоит путать мышление и сознание, поскольку сознание возникает лишь с освоением речи, а мышление (пусть и в слабом виде) присутствует уже и до речевой стадии.
   Различные психические акты в голове человека легко могут происходить бессознательно. Человек может даже об этом и не догадываться, не осознавать их.
  
   Я только что умылся. Пока бреюсь, включаю утренний выпуск новостей по "НТВ".
   Диктор сообщает что-то про Муамара Каддафи. Не очень интересно.
   Я собираюсь ехать в Центр - надо пройтись по книжным магазинам да купить билеты на Алана Парсонса, который вдруг решил наведаться со своим грандиозным музыкальным шоу в нашу глухомань...
   Диктор сообщает что-то про Барака Обаму.
   Я смываю с лица гель для бритья и начинаю одеваться. Сначала белые носки (серые, конечно же, уже, но изначально именно белые).
   Диктор сообщает что-то о Ватикане, о холокосте, об инквизиторе Игнатии Лойоле...
   Вдруг в связи с последним именем у меня в ассоциативном ряду всплывает другое имя - Дэнни Айелло.
   Лойола - Айелло...
   Я на мгновение замираю с носком в руке...
   Кто такой Дэнни Айелло?
   Что-то очень знакомое... Но откуда именно? Кажется, это то ли певец, то ли артист... Или писатель?
   Носок продолжает висеть в моей руке.
   Чёрт, кто такой Дэнни Айелло?!
   Вопрос не жизненно важный, но всё же...
   Диктор сообщает что-то о пенсионере из Рязани, который переделал велосипед в тёрку для капусты - крутишь педали, а капуста измельчается...
   Ладно, надо собираться. Надеваю джинсы, иду на кухню, наклеиваю пластырь с гиоксизоном на лоб поверх прыща.
   Диктор сообщает что-то о пингвинах-гомосексуалистах из Маньчжурского зоопарка, которые повадились воровать яйца у гетеросексуальных пар, а вместо них подкидывать округлые камни...
   Вот бывает же в мире, улыбаюсь я. Достаю из тумбы зажим с деньгами и сую его в задний карман джинсов. Затем убираю мобильник в магнитную сумочку и креплю её на пояс к ремню штанов.
   Так, а может, позвонить Игнату? Вдруг ему сейчас тоже в Центр надо?
   Вместе всяко веселее будет...
   Пока диктор в новостях вещает о чём-то ещё, набираю Игната. Вызов идёт. Раз гудок, два, три... Проходит секунд сорок.
   Ну да ладно, чёрт с ним, думаю я и снова убираю мобильник на пояс.
   Начинается прогноз погоды. Выключаю телевизор и иду к шкафу за свитером.
   Сам же на ходу думаю, вот хорошо было бы в книжном обнаружить Малкину-Пых и её "Психологию поведения жертвы". Тысячестраничный труд по всем вопросам виктимологии. Серьёзная работа, которую сейчас вообще нигде не достать, даже во всех интернет-магазинах её нет в наличии.
   Ну или что-нибудь из того же Выготского. Тоже мало где продают. Лурию легко можно найти, а Выготского нет, странно.
   Начинаю напяливать через голову свитер, как вдруг проскакивает невесть откуда вынырнувшая мысль - "Гудзонский ястреб".
   Останавливаюсь.
   "Гудзонский ястреб?" - задумываюсь я. - Причём здесь это?
   Почему вдруг вспомнил об этом фильме?
   Забавную комедию с Брюсом Уиллисом я впервые посмотрел ещё в 92-ом, она мне нравилась, но почему вдруг ни с того, ни с сего вспомнилась?
   Медленно продолжаю натягивать на себя свитер, а сам же думаю, почему вдруг вспомнился этот фильм?
   Пока думаю, на ум тут же приходит сцена из самого начала, где герой Уиллиса с другом грабят музей. Как вырезают стеклорезом с присоской дырку в окне, как шутя, игриво насвистывают какую-то мелодию... Такие весёлые, непринуждённые - юморист Уиллис и этот... Как его... Крупнолицый такой.. Как же его? Как этого второго актёра...
   Тут я ещё раз замираю. Но на этот раз от удивления...
   Дэнни Айелло! Точно!
   Этот самый крупнолицый друг Уиллиса из "Гудзонского ястреба"! Это и есть Дэнни Айелло!
   Напялил свитер, стою в коридоре, смотрю на себя в зеркало и думаю...
   Это что получается? Пока я тут собирался и думал о своём, что-то внутри меня продолжало усердно вспоминать, кто такой Дэнни Айелло?
   Пока моё сознание было занято своими делами, в подсознании происходили свои процессы, которые я запустил некоторое время назад?
   Когда бессознательное нашло ответ (идентифицировало искомого Дэнни Айелло как актёра из "Гудзонского ястреба"), оно тут же предоставило этот ответ в распоряжение сознания. Вытолкнуло на поверхность. Потому-то я и не сразу сообразил, к чему вспомнился этот фильм - потому что его отношение к Дэнни Айелло было прослежено бессознательно, вне контроля моего внимания.
   Я давно понимал, что все озарения в нашей жизни, внезапные догадки, интуиция - это всё работа нашего бессознательного. И никаких чудес.
   Хотя, с другой стороны, разве сам факт того, что в нашей психике сосуществуют сразу несколько уровней одновременного мышления, не является чудом?
   Именно так. Иначе не скажешь.
  
   В свете этого подхода к пониманию сознания, психоаналитик Фил Моллон справедливо отмечает, что сознание имеет много общего с понятием внимания (Моллон, 2002). Мы осознаём только то, на что направлено наше внимание и не осознаём того, на что внимание не направлено. Это касается не только восприятия действительности, но и осознания собственных внутренних психических процессов (самосознание).
   Сознание как внимание похоже на свет ручного фонарика, которым мы освещаем тёмную комнату. Мы не освещаем всю комнату сразу, мы технически не можем этого сделать, а потому вынуждены освещать лишь определённый участок стены, пола, потолка...
   То, что выхватывает луч фонаря из темноты, нами и осознаётся. И наша собственная мысль подобна бегущему таракану - пока мы её освещаем, мы её хорошо осознаём, но стоит нам отвести луч света в сторону, как таракан пропадает из поля нашего зрения.
   Но что самое интересно, этот "таракан" никуда не исчезает. Он остаётся. И продолжает бежать туда, куда собирался.
   К своему Дэнни Айелло...
   Просто свой бег он совершает уже вне поля нашего внимания.
   Именно подобная аналогия, со светом ручного фонарика, позволяет наглядно показать, что в психике человека одновременно происходит несколько большее число процессов, чем мы обычно предполагаем.
   Если выразиться в витиеватой манере восточных мудрецов, то мы думаем не только о том, о чём мы думаем, что мы думаем в данный момент. Но мы так же думаем о том, о чём бы мы ни за что не подумали, что мы можем об этом думать вообще.
   Та часть нашей психической деятельности, что не является объектом нашего внимания в данный момент, и является бессознательной. Но это бессознательное не представляет собой некий статичный склад отпечатанных в гипсе воспоминаний. Нет, как мы увидим дальше, наше бессознательное активно. Динамично.
   В нём происходят свои процессы, свои способы осмысления действительности, кодирования информации и её же расшифровки. И одно из самых интересных свойств бессознательного - его мотивирующее свойство, которое исподволь влияет на поведение индивида. Именно по этой причине неосознаваемые психические процессы Фрейд предпочитал называть не просто бессознательным, но динамическим бессознательным.
   Феномен бессознательного в истории человечества навеки сплетён с именем Зигмунда Фрейда. Но не потому, что Фрейд был первооткрывателем бессознательного, и даже не потому, что он одним из первых принялся его изучать, а просто потому, что сделал он это чрезвычайно искусно.
   О существовании некой движущей мотивационной силы, которая есть в каждом из нас, но при этом не всегда осознаётся, мог догадываться любой человек. Даже на бытовом уровне мы можем порой наблюдать в поведении других людей (и своём тоже) наличие некоторой скрытой мотивации - для этого достаточно лишь самой малой наблюдательности. Но Фрейд не просто констатировал этот факт, а предпринял беспрецедентную попытку исследовать деятельность той части психики, которая не осознаётся самим человеком.
   Проявление бессознательной психической деятельности Фрейд усмотрел во многих действиях человека, которые можно охарактеризовать невинным словом "случайность" или "ошибка". Оговорки, опечатки, забывания некоторых фактов или определённые ошибочные действия - всё это было демонстрацией бессознательной мотивации. Фрейд был первым в том, что усмотрел за всяческим ворохом "случайностей" логическую связь со скрытыми желаниями индивида.
   В жизни и поведении человека постоянно присутствует огромный ком косвенных признаков, по пути движения которого всегда можно проследить, откуда он "прикатился", из какого неосознаваемого мотива, из какого отрицаемого желания.
   Именно косвенные признаки - своеобразный указатель на дороге к лесу бессознательного.
  
   "Бессознательное влияет на наши поступки, обнаруживается в нашем поведении, и по этим следам и проявлениям мы научаемся распознавать бессознательное и законы, управляющие им" (Выготский, "Искусство и психоанализ", 1922).
  
   Фрейд стал наглядным историческим примером, как конкретный человек совершает открытие, имея на руках все те же данные, что были доступны всем, начиная с финансового воротилы в Нью-Йорке и заканчивая техником-осеменителем коров под Воркутой. С этим может сравниться лишь Ньютон, которому первому пришло в голову задуматься, а почему это мы, собственно, ходим по полу, а не по потолку?
   Воистину прав был нелепый персонаж Джина Хэкмена из первого "Супермена", когда говорил, что есть люди, которые, глядя на состав жевательной резинки на упаковке, видят лишь состав жевательной резинки, и есть люди, которые, видя всё то же самое, вдруг понимают секрет мироздания...
   Фрейд был именно таким.
   Но описки, оговорки и прочие жизненные мелочи из нашего личного опыта своей порой удивительной целесообразностью говорят лишь о самом факте существования неких бессознательных мыслительных процессов, но, к сожалению, мало что говорят о самой сути этих процессов, не раскрывают всех принципов их действия. Вот тут-то на помощь Фрейду и приходят сновидения - этот таинственный феномен, издревле беспокоящий умы людей и у некоторых народов имеющий даже сакральный статус. Фрейд обратил внимание, что любой сон несёт в себе сведения о психическом мире конкретного индивида, если уметь правильно на это посмотреть. Взгляд на сновидения как на замаскированное субъективное исполнение скрытых желаний оказался революционным для начала XX-го века.
   Можно скептически относиться ко многим дальнейшим работам Фрейда, можно не принимать его теорию инстинктов и либидо, но его труд "Толкование сновидений" - это памятник психоаналитической мысли, значительная часть идей которой актуальна и в наши дни. В середине прошлого века психоаналитическое движение претерпело дробление на многочисленные школы и направления, у каждой из которых был свой собственный взгляд на причины неврозов и психозов, но взгляд на сновидения и участвующие в них механизмы работы бессознательного был признан всеми.
   Единственным уточнением, отклоняющимся от теории сновидений, предложенной Фрейдом, можно считать тот пункт, что сейчас далеко не все аналитики смотрят на сновидения исключительно как на закодированную реализацию скрытого желания (это был один из важнейших постулатов фрейдизма). Часть нынешних психоаналитиков больше склонна смотреть на сновидения как на бессознательную проработку тех сфер нашей психики, которые участвуют в некотором эмоциональном соприкосновении с окружающей действительностью. Другими словами, в сновидении мы можем наблюдать работу бессознательного над рядом жизненных ситуаций, которые пока что не решены и вызывают в нас определённое психическое напряжение - либо отрицательное, либо положительное.
   Тот факт, что даже в бессознательном состоянии мышление человека всё равно осуществляется, мало для кого уже будет большим откровением. К примеру, когда мы спим, наше сознание отключено. Но стоит только возникнуть неподалёку какому-нибудь шуму, так мы пробуждаемся... А почему? Именно потому, что психика даже у спящего человека воспринимает поступающую информацию и обрабатывает её. В тех случаях, когда в бессознательном принимается решение, что возникший шум требует разъяснения, включается сознание. Если же на бессознательном уровне к шуму не возникает никаких "претензий", то сознание так и не активируется, и человек не пробуждается.
   Я давно подметил, как пробуждаюсь далеко не от каждого звука, а лишь от некоторых. Много лет подряд отец уходил на работу около 5 утра. Сначала он умывался, брился, пил чай и прочее... Но меня никогда это не тревожило, не будило. Даже когда в мою комнату ранним утром входила мать, чтобы посмотреть в окно на свою машину, я всё равно не пробуждался - поскольку всё это нормально, ничего страшного...
   Но однажды я понял, что надёжнее всего может поставить меня на ноги в любом часу ночи - это рвотные позывы моей любимой кошки.
   Даже если она собирается блевать не рядом с моей кроватью, но где-то в коридоре, я всё равно каждый раз пробуждаюсь - причём, весьма быстро: хоп, и на ногах!
   Заметил эту тенденцию я только несколько лет назад - когда впервые в моей ухоженной комнате постелили ковролин. Да ни какой-нибудь, а светло-жёлтый...
   Тогда-то, стоило только заслышать рвотные позывы моей "старушки", я и начал соскакивать... Когда во всей квартире был застелен линолеум, всё было отлично. Но когда постелили ковролин, я стал пробуждаться - но исключительно от рвотных намерений моей кошки, о которых она, в силу хорошего воспитания, предусмотрительно даёт знать посредством негромких отрывистых ухающих звуков.
   Тот факт, что клацанья дверьми ванны и туалета, которые по утрам производил мой отец, и даже шум его электробритвы, меня совершенно не будили, а вот именно рвотные позывы кошки (за которую, кстати, я с раннего детства негласно считаюсь ответственным) пробуждают меня сразу, говорит исключительно о том, что даже у спящего человека происходит осмысление поступающей информации - какую можно отсеять за ненадобностью, а какую принять во внимание и пробудить сознание.
   Если в обыденной жизни человека всё протекает успешно и без хлопот, то и сон его крепок и безмятежен. Но если же вдруг в жизнь вторгается опасность, и требуется быть начеку, то и сон становится чутким к малейшим звукам, человек просыпается буквально от собственного дыхания. Всё именно потому, что психика его мобилизуется и пропускает к осознанию уже гораздо больше поступающей извне информации. То есть даже без сознания, но мы всё равно продолжаем осмыслять входящие ощущения и принимать решения, что с ними делать, куда направлять. Мыслительная (когнитивная) деятельность так или иначе всё равно присутствует в нашей психике, даже если мы этого и не осознаём.
   Наверное, в силу того, что жизнь Фрейда пришлась на Викторианскую эпоху с буйным цветом её пуританской атмосферы, его основное внимание оказалось прикованным именно к тем "проступкам" психики человека, которые непосредственно соприкасались с многочисленными социальными табу. Именно данное стечение условий позволило наблюдать чёткое противостояние между социальными требованиями и "случайными" огрехами в поведении людей. Все эти "огрехи" были чрезвычайно и даже удивительно целесообразны, если принимать во внимание существование у человека скрытых даже от него самого желаний, которые никак не согласуются с общественными запретами.
   По всей видимости, если бы не пуританская атмосфера того времени, благословенный австриец так никогда бы и не принялся за изучение бессознательного, а продолжил бы свои эксперименты с кокаином...
   Но Фрейд, по сути, только положил превосходное начало исследованиям бессознательного. Он совершил мощный рывок в этом деле, но на этом процесс познания не остановился - в XX-ом веке было совершено немало открытий, которые пролили на феномен бессознательного яркий свет, делающий это явление много понятнее и определённее.
   Мы же начнём рассмотрение этого, на первый взгляд, мистического явления с теоретизирований самого основателя психоанализа и уже дальше перейдём к более поздним изысканиям на данную тему, которые срывают пелену малейшей таинственности и всё расставляют по своим местам.
   Поехали...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

1

  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"