- Барон фон Штампфер изволить обедать. Он очень голодна, - громко произнес плешивый лакей, нимало не стесняясь ошибок.
- Свинья этот барон, - недовольно заворчал себе под нос доктор Герман Штюрмер.
Уже три дня как он приехал к фон Штампферу, в надежде поработать с архивом ордена звездочетов. Архив, по недоразумению, как оно обычно и бывает в истории, хранился у барона в подвале замка. Барон же был глубоко равнодушен и к самому архиву, да и ко всему на свете, кроме обеда.
На обед сегодня был местный суп с клецками и свиным салом. Доктор недоумевал, как можно есть это отвратительное жирное месиво, да и еще нахваливать. Уже который раз он под предлогом несуществующей язвы отказывался от "чудесного ароматного супчика", который, по словам кухарки "совсем, совсем нежирный".
Барон же, нисколько не стесняясь Штюрмера, уже запустил свои толстые пальцы в суп, выловил сальный комок и, причмокивая, отправил его в себе рот. Да, суп полагалось "вкушать" руками, а "прелестный бульончик" пить прямо из тарелки.
Доктор Штюрмер закашлялся и в очередной раз решил напомнить о своей просьбе. Момент начала трапезы и благодушного расслабления духа был наиболее удачным для такого рода разговора.
- Барон Вас совсем не понимать - проскрипел назидательно лакей, - Вы говорить слишком быстро для наши уши.
"Правильнее сказать, для твоих безграмотных ушей, иностранная бестолочь!" - подумал про себя Штюрмер, но вслух произнес
- Ваше благородие, барон фон Штампфер, я всего лишь хотел получить ключ к подвалу с бумагами, - медленно растягивая слова, произнес доктор.
- Мы не допустить Вас до наш семейный погреб с винами. Он очень важный для меня, то есть я хотел сказать, для Его Благородие барон фон Штампфер, - злобно прошипел лакей.
- Мне не нужен винный погреб, мне нужен подвал с бумагами, Ваше... эээ... Благородие
Доктор Штюрмер чувствовал, что разговор вновь возвращается к тому же, что было и вчера, и позавчера, и никакого толку не будет.
"Придется прибегнуть к старым методам" - вздохнул он про себя.
Орел на докторском ордене хитро усмехнулся, взмахнул серебряными крылышками и потихоньку полетел между бокалами, тарелками и супницами к лакею, который как раз наливал хрюкающему барону новую порцию "чудесного супчика". Небольшой ржавый ключ от подвала, висевший на лакейском поясе, начал потихоньку раскачиваться. Серебряная супница звякнула, и под шумок ключ таки соскользнул на стол. Наградной орел с ордена поволок ключ через весь стол к Штюрмеру. Решив, что все это предприятие рано или поздно кто-нибудь да заметит, доктор решил отвлечь внимание лакея:
- Ах, какая прекрасная погода сегодня, - сказал он и махнул рукой в сторону окна. За окном уже третий день лил противный и липкий дождь.
- Неужеля? - удивился лакей, и даже барон оторвался от супа
- А видите, вон там, намечается чудесный проблеск в тучах, солнышко-с блестит-с.
Все стали внимательно смотреть. И действительно, там проблеснул свет. От молнии.
- Видимо, наш дорогая доктор плохо видеть. Вас нужно срочно отведать наш чудесный, ароматный супчик. Он исцелять все болезнь.
Тем временем орел уже упал от истощения сил, чуть-чуть не дойдя до тарелки доктора. Штюрмер быстро сгреб его вместе с ключом к себе карман.
- Нет, нет, не стоит. Язва-с
- Ах, я забыть, что наш супчик совсем не лечить язва.
Воцарилось неловкое молчание, впрочем, барону эта неловкость ничуть не помешала громко причмокнуть и облизать жирные пальцы. На часах пробило два с четвертью.
- Ну что ж, а теперь время для второй блюд, - торжественно произнес лакей, обращаясь уже к барону.
Барон радостно захлопал в ладоши. Как только суп был съеден, лицо фон Штампфера постепенно стало возвращаться к нормальному состоянию.
- А что, собственно, господин доктор ищет в наших подвалах среди кучи пыльных бумаг? - внезапно спросил барон.
Это было столь неожиданно, что Штюрмер даже вздрогнул. "Он говорит осмысленные вещи! Не думал, что эта свинья способна на такое", подумалось доктору. Но вслух он лишь сказал.
- А сущую безделицу, Ваше Благородие. В архиве ордена, говорят, хранилось одно литературное сочиненьице, так, весьма забавное для своего времени-с. Право, не стоит Вашего внимания...
- И все же?
- Сказание о путешествии на бумажном корабле-с. Профессор Мюллер, кажется, упоминал о нем в своей работе "История средневековой литературы Южного пограничья".
- Хм... - протянул барон. Его спокойный голос резко контрастировал с дурацкой улыбкой и добродушной физиономией, заплывшей жиром.
- Ха, ха, ха, - засмеялся на редкость противным и глупым смехом лакей, - на вот такой корабль?
Лакей сложил из салфетки некое подобие бумажного детского кораблика.
- Вроде того-с. Как видите, сущая нелепица-с
- А, по-моему, это довольно интересно-с. Ну ладно, а где же десерт?
- Десерт для Его Благородие, барон фон Штампфер, - прогнусавил лакей
Доктор Штюрмер же собрался уходить.
- Как, уже уходите? Как жаль, как жаль, мне придется съесть весь десерт одному. Увы, такова моя печальная судьба, - сказал барон. Вдруг все вокруг потемнело, и в голове Штюрмера послышался голос фон Штампфера:
- А ключик-то оставьте, он Вам ни к чему.
Уходя, доктор Штюрмер выругался про себя: "А этот барон не такой простак как кажется". Барон же, сверкая довольными глазками, уплетал фруктовое желе и словно бы говорил Штюрмеру:
- Знаем мы ваши чертовы штучки с орденами. Не вы первый, не вы и последний.
***
Из сказания о бумажном корабле. По сборнику "Средневековые повести Южного пограничья". Год 934 от Основания.
Как говорил древний поэт: "по морю цвета вина плывут бирюзовые корабли, в море цвета тумана приплывают всегда они". Поэт писал о кораблях, ведомых богами, и о деяниях героев, стяжавших великую славу. Но наша повесть о бумажном корабле совсем не о славе. Она говорит о великом отчаянии, подвигнувшем тридцать отважных путешественников на плавание в неведомые края, и о поистине странных событиях, случившихся с ними в пути.
Бывали ли случаи, что корабли отправлялись в поход, находясь на суше, за многие мили от берегов? В любом случае, о них ничего неизвестно. Я до сих пор удивлен тем, как нам удалось бежать из осажденной крепости.
Мы были в отчаянии, враги уже праздновали свою победу. Со стен замка видно было, как они ставили виселицы за городом и пьянствовали. Но к вечеру их командир, будь он проклят, велел зажечь вокруг замка костры и начать штурм.
Десять тысяч против тридцати безоружных стариков. Все, что мы могли - это запереть ворота и ждать своего конца. Но нашего магистра не так-то просто сломить. Весь день он пребывал в уединении, в башне, а вечером спустился к нам и сказал с усмешкой:
- Мы уплывем отсюда. По морю
Многие из нас ужаснулись еще больше - неужели сам магистр от пережитых невзгод повредился рассудком? Ведь море было во многих месяцах пути от замка. Но магистр запел на неведомом языке (лишь много позже я узнал, что то был язык звезд).
Сотни звезд устремились с небес к замку. Говорят, в тот момент войско врагов дрогнуло, и если бы не присутствие самого эмира они бы бросились в бегство. Огни звезд врывались в крепость через узкие окна, крышу и трубы, кружились в бешеном водовороте вокруг магистра. Он приказал двоим из нашего ордена подойти и написать на листке бумаги "корабль". Затем он громко произнес:
- Как написано, так и будет.
Все звездные огни ярко вспыхнули, и в следующий миг мы увидели огромный бумажный корабль с черными парусами под окнами.
- Взойдем на корабль и уплывем отсюда! Там, куда мы плывем, нам более ничего не понадобится, - провозгласил громовым голосом магистр.
Была ли то помощь звезд или невиданное прежде искусство? Или то была сила нашего отчаяния, воплотившаяся в бренном мире? А может быть, это чудо, что нашло нас в самый последний момент? Что такое бумажный корабль, я не знаю до сих пор, и, наверное, уже не узнаю.
Одно мы тогда знали точно - мы поплывем туда, где спят под землей корабли. Наш бумажный корабль держал курс прямо в открытое небо, на свет луны.
***
"Что ж не получилось так, попробуем по-другому. Если нет ключа, то всегда найдется отмычка". Примерно такие мысли сопровождали демона Штюрмера, пока он шел из обеденной залы в свою комнату. Впрочем, сырость и холод постоянно мешали мыслям сопровождать Штюрмера должным образом, как и подобает хитроумным замыслам демонов. Общая унылая атмосфера в замке как-то не способствовало авантюристичным идеям, и доктору захотелось лишь спать и есть, есть и спать.
- А, может быть все же попробовать чудесный супчик с клецками? - прошептала с надеждой в голосе толстенькая мысль, невесть откуда взявшаяся в голове Штюрмера.
- И стать второй свиньей этого замка, - закончил за нее сам Штюрмер, - нет уж.
Итак, первым делом надо было найти вход. Вообще-то доктор нашел его уже вчера, но сейчас был наиболее удобный момент, чтобы найти его еще раз. Барон должен обедать еще полчаса, а после наставало время его послеобеденного сна до самого ужина. Так что о госте вряд ли бы кто-нибудь вспомнил до вечера.
С одной стороны, дверь в подвал выглядела не слишком-то прочной, а замок не слишком-то сложным... Обычный амбарный замок и обычная старая дверь. Но с другой стороны... О другой стороне Штюрмер не задумывался вплоть до сегодняшнего обеда. Казалось бы, барон-обжора и лакей-бестолочь не выглядели серьезной проблемой, но вот не оставил ли барон тут ловушек или еще чего? Ведь, кажется, Штюрмер тут был не первый. И как доктору Мюллеру удалось что-то вообще узнать?
Эх, одни загадки. А дверь, между прочим, открылась без всяких приключений. Банальная отмычка. Больше было страхов. Итак, осталось просто найти рукопись, если, конечно, Мюллер не сочинил ее сам...
Внезапно Штюрмер обнаружил, что он все еще стоит в коридоре. Он опять спустился в подвал, открыл дверь и... вновь очутился в том же коридоре. Не так-то уж это и просто, подумалось демону.
***
Из сказания о бумажном корабле. Из показаний свечи, бывшей непосредственной свидетельницей записи сказания, на допросе в небесной канцелярии. Год 607 от Основания.
"Чернила растекаются по бумаге, а буквы слипаются в неразборчивую кашу из клякс. Руки мои дрожат и воспоминания смешиваются с грезами и кошмарами, прошлыми и нынешними. Я не в силах разделить то, что было сном и явью. Отчаяние овладевает разумом, я не смогу вспомнить, не смогу записать, не смогу!!! Но, что-то, о чем мне еще, видимо, предстоит вновь узнать, словно освещает путь, и прошедшее оживает. Оживает наяву. Я смотрю на пергамент и вижу наш бумажный корабль с черными парусами, а на нем мы смотрим вниз, туда, где место, которое мы называли домом, сгорает дотла...
Я чувствую, что написанное сейчас становится моим прошлым, моей памятью, тем, что я пережил. Из каких глубин разума оно приходит? Или то говорят мне голоса моих товарищей, оставшихся там. Но... Как написано, так и было.
Трудно вспоминать о том, что приключилось тогда: все было словно во сне. Казалось, мы тогда стали призраками, бесплотными духами, блуждающими в тумане. Нам больше не нужны были ни еда, ни питье. В начале плавания некоторые считали, что мы уже умерли и отправляемся в царство мертвых.
Где мы плыли? В море, скажете вы. Где же еще быть кораблю? А может быть, в небесах? Наш корабль плыл над облаками, среди тумана и звезд, но волны плескались вокруг и слышен был шум моря. Но, я полагаю, то было не море и не небо, а память. Каждый из нас видел вокруг что-то свое, пришедшее из собственных воспоминаний. Оно оживало и плыло вокруг корабля. Самые старые из нас даже забывали о том, где они находятся, целиком уходя в счастливые детские грезы. Мне повезло меньше. Полчища демонов из самых страшных кошмаров сопровождали меня. Они плыли рядом на лодке и плевались ядом, кричали, визжали и грозились крючьями. Но их становилось все меньше и меньше, и, наконец, последний демон потонул вместе с лодкой. Тогда магистр сказал мне:
- Мы тебя ждали. Ты последний"
***
Из сказания о бумажном корабле. Из записей ордена звездочетов, записанных на зимнем небе при свете полной луны. Год 2000 от Основания.
"Говорят, это было на третий день нашего плавания, хотя мы не видели солнца и не могли знать наверняка. Итак, на третий день кто-то заметил надпись на борту корабля: "Город". Как только слово было произнесено вслух, на горизонте завиднелись очертания башен.
Корабль пристал к странному острову на трех прозрачных опорах, уходящих в море. На острове находился город с серебряными башнями. Город прежних времен.
В прежние времена все было другим. Говорят, тогда наши предки обладали искусством строить воздушные корабли, воздвигать горы и создавать острова. Тогда же они воздвигли семь стольных градов на искусственных островах. В прежние времена башни из серебра и стекла горделиво горели множеством огней и затмевали звезды.
Мы вышли на пристань и дивились этому городу, его башням, железным каретам, толстым стенам из стали и чугуна. Но врата города были открыты, и не было ни одного человека в стольном граде царства Лум. Мы шли все дальше и дальше, все ближе к царскому дворцу. Великое множество золота и драгоценных каменьев устилало все улицы. В коронном зале же все было из золота, а на царском троне восседал огромный алмаз. Подле трона спала старуха, и не было на ней одежды, кроме седых волос.
Внезапно старуха проснулась и стала говорить словно с пустотой:
- Услышьте о судьбе стольного града нашего и всего царства Лум. В великой войне с Морем пленили мы бога Южного океана. И потребовали царь и народ наш с бога того золота и каменьев. "Слышали мы, что богаче ты всех во всем мире" - говорили они. И бог усмехнулся: "Я дам золота и каменьев, сколько пожелаете, но все имеет цену свою. Ничто не бывает из ничего. Отдайте тысячу людей и получите тысячу кораблей с золотом". Царь с народом посовещался и молвил: "Отдадим ему преступников, лихоимцев и злодеев. Не жалко их обменять на золото". Получило царство наше множество золото. Но жадность велика людская, а золота мало. Царь с народом посовещался и молвил: "Отдадим ему бедняков и нищих. Не жалко их обменять на золото". Получили вновь мы золото. Но все мало. Тогда царь со знатью отдали коварному богу и весь народ простой "Будет золото у нас, будет и новый народ. Так что не жалко народ простой обменять на золото". Променял потом царь на золото и яхонты и всех знатных людей. Но все мало ему. Слуги механические прислуживают ему, яства разные несут, а все он о золоте да каменьях думает. И говорят, что променял он жизнь свою и душу на огромный алмаз, и не было с тех пор в нашем царстве ни живой души.
Сказала это старуха и рассыпалась ржавой пылью.
Сказал магистр тогда:
- Близко подошли мы к цели нашей - восьмому кораблю"
***
Из выписок доктора Штюрмера из восьмого тома полного собрания трудов доктора Мюллера (Собрание трудов достопочтенного доктора Иоганна Франца Йозефа Авенариуса Мюллера, Год 936 от Основания).
"... Легенда о восьми кораблях. По известию анонимного хрониста Западных земель.
Там, за морями и под землей, спят гордым сном корабли из стали и чугуна. Грозный вызов бросили морю владыки прежних времен, железом и огнем попытались покорить они океаны, соорудив семь огромных кораблей. Как только стихли молоты мастеров, корабли ожили силою демонов и заговорили тысячью голосов и тысячью пушек, и сами цари пали пред ними ниц. Семь чудовищных кораблей начали великую войну с Морем и его порождениями, но проиграли они всемогущим океанам. Бог всех Морей выплюнул чудовищ на берег и засыпал сверху песком и землей, а затем со смехом обратил все царства в прах. Но тысячи корабельных пушек спят под землей и ждут своего часа.
Говорят, есть еще и восьмой корабль, потаенный и не впавший во тьму, жизнь в которого вдохнуло само Море. Никто не отыщет его до скончания времен в бренном мире, потому что искать его надо за пределами мира, по ту сторону сна и яви ... "
***
Из сказания о бумажном корабле.
Из сна молодого студента, спавшего под яблоневым деревом в полуденный жар, когда в небе ярко сверкало июльское солнце, а вокруг порхали сиреневые бабочки. Год 1078 от Основания
"На восьмой день нашего плавания кто-то узрел в небесах надпись "Шторм и метель". И началась буря. Страшный ветер рвал паруса и наши бороды. Холод напал на мачтовые огни звезд, что грели нас, он попытался потушить их своими морозными синими колючками. Звездные огоньки спрятались тогда за парусом. Оставив их в покое, он взялся за нас. Пошел дождь, но он обратился в снег, море замерзло, и наш бумажный корабль заскользил по льду, вперед в неизвестность.
Сильный порыв ветра закружил наш корабль на месте, и наступило затишье. "Сердце урагана" - тихо вымолвил кто-то. Вдруг лед треснул, и в пучине вод мы увидели память Моря.
То было видение о древней войне Моря и семи чудовищных кораблей, о самой последней их битве друг с другом.
"Вот вышли семь кораблей из шести портов (потому как царство Лум уже пало) в открытое море, и послышался залп семи тысячи пушек. Корабли выстрелили в воды морские, и из вод явились чудовища и гады прежде невиданные, и подводные великаны, и огромные рыбы, и боги морские с трезубцами, и русалки, и прочий морской народ, вооружившийся кто, чем может на защиту родных вод.
Взревели же семь чудовищных кораблей:
- Умрите или падите ниц пред нами!
Заговорили они огнем, железными снарядами и ядовитым дымом. Заревели боевые трубы на кораблях, призывая механических слуг своих, подводных и надводных, и началась великая битва.
Чудовища морские отрывали пушки стальные от кораблей, но механические слуги строили им новые. Великаны разбивали молотами броню из железа, но зарастала вновь броня. Не кончались снаряды из чугуна и стали. Пришли на помощь Морю все корабли людские, что покоятся на дне, и один корабль удалось сокрушить, но исхода сражения не было видно. Месяц шла битва на морях от юга до севера, кипела вода в океане, и великий пар поднялся и окутал всю землю. А когда прошли дожди недельные, поднялся бог всех Морей, и сами Небеса встали на сторону морскую. И пали семь чудовищных кораблей, и смолкли их адские пушки и демонические голоса"
Странное дело - вроде бы видение длилось долго, но прошел всего лишь миг. Лед вновь сковал море, а ураган понес наш кораблик дальше. Все дальше и дальше по ледяному полю, сквозь снег и холод."
***
Из сказания о бумажном корабле. Со слов птиц морских. Год 395 от Основания
"На десятый день нашего плавания море растаяло, и приплыли мы к острову из одного старика, что сидел на волнах морских. Луна освещала его лысину, а борода уходила куда-то на дно морское. То был бог всех Морей.
Спросил у него магистр:
- Приветствую тебя, о, великий бог всех Морей. Мы, изгнанники, странствуем по морю памяти и надежды в поисках восьмого корабля. Не слышал ли ты о нем?
Старик повернулся к нам и ответил, и голос его шел из глубины морей. Воды вокруг забурлили и вспенились, а облака под кораблем сгустились и почернели.
- Люди, что нужно вам от восьмого корабля? Море вдохнуло жизнь в него, а не род людской, и Морю он и принадлежит.
- Но он хранит знания рода людского! - воскликнул магистр, - и мы вернем их.
- Вы, презренные люди, коль смогли преодолеть границу яви и сна, так и ищите корабль сами! - при этих словах старика молнии засверкали вокруг
- Так пропусти нас к нему, ведь это ты наслал на нас шторм.
- Да будет так, коли вы хотите этого.
После этих слов старик исчез и поднялся ветер. Три дня носила нас буря, а на четвертый стало вокруг тихо, и увидели мы вдали сигнальный огонь."
***
Из сказания о бумажном корабле. Из потаенных накопителей памяти второго ордена Звездочетов. Год 1237 от Основания
"Ночь уже на исходе, а я все еще не закончил. В темную предрассветную пору выходят из углов потаенные ужасы. Они ждут, они крадутся, вот они опрокинули чернильницу на пол, они хотят помешать мне закончить, страхом путают мысли мои, черными сгустками поглотить хотят свет свечного огарка. Но что-то мешает им и помогает мне, и я вспомнил, что это. Это сигнальный огонь восьмого корабля.
На четырнадцатый день нашего плавания мы приплыли к суше. Здесь похороненный под песком спал восьмой корабль, спал сном стали и чугуна. Лишь верхушка мачты осталась над песком, и сигнальный огонь все еще светит всем жаждущим.
Только мы вышли на берег, как солнце взошло, и наш бумажный корабль исчез. Значит, мы вернулись из подлунного мира назад. К нам тотчас вернулась жажда и голод, и в поисках пищи мы разбрелись по острову. Вскоре мы нашли рядом сад и пасущие стада овец, а вскоре и пастухов и землепашцев. Они приветствовали нас и сказал:
- Исполнилось древнее пророчество, и тридцать странников прибыли на остров. Мы, механические слуги Восьмого корабля, приветствуем вас.
Послышался громкий голос, шедший из-под земли:
- Наконец-то, дождался я людей.
Так здесь, в человеческом мире, встретили мы восьмой корабль - источник мудрости прежних времен.
И изрек корабль:
- Please, enter access code.
И ввели мы код, хранимый нашими магистрами тысячу лет..."
***
Ну, что ж заклятье пало, и доктору Штюрмеру удалось войти внутрь. "Теперь-то мы и узнаем, как возродить семь черных кораблей. Демоны снова будут выступать от лица человечества, ну а я...", думалось демону Штюрмеру. Дальше начинались розовые (или, наверное, все же черные) мечты молодого амбициозного демона.
Вот оно, долгожданное сказание перед ним, в книге с красным переплетом с позолотой. И вот на второй странице, после отрывка, приведенного Мюллером в своей книге, Штюрмер прочитал следующее:
"Уважаемый доктор Штюрмер!
Поскольку заранее было предсказано, что черные демоны постараются возродить семь чудовищных кораблей и ввергнуть человечество во тьму, я как летописец предпринял ряд предосторожностей. Раз Вы читаете это письмо, значит, бестолковые хранители не смогли Вас задержать. Но не беспокойтесь, наше сказание вы не прочтете. Я разбросал его по разным пространствам и периодам времени, и лишь подлинно жаждущая душа сможет их собрать и прочесть. А Вам достопочтенный демон без души придется отправляться восвояси.
Искренне Ваш, Летописец"
Доктор Штюрмер злобно выругался, обратился черным вихрем, и понесся прочь. В ушах у него все визжал и визжал противный голосок толстенькой мысли, невесть откуда взявшейся в голове: "Надо было хоть супчику-то напоследок поесть"