Черные птицы из детских глаз
Выклюют черным клювом алмаз.
Алмаз унесут в черных когтях,
Оставив в глазах черный угольный страх.
"Черные птицы", Илья Кормильцев
Всё кончено. Но, прежде чем исчезну,
Окаменев, подобно янтарю,
Я распахну пылающие бездны, -
"Медуза Горгона", Михаил Ларионов
Клиентка смотрелась изящно.
- Хочу себе "кошачий глаз", товарищ доктор. - Она игриво улыбнулась, передавая Петрову заполненную анкету. С требованиями для операции эта гражданка была знакома (что и указала в соответствующей графе). Стоимость, ответственность, форс-мажор.
Выглядит молодо, но неизбалованно. Явно не привыкла к чему-то подобному... Заимела недавно богатого дядю? Возможно.
- "Кошачьи глаза" одни из наиболее популярных имплантатов на сегодняшний день, - сообщил доктор Петров услужливо. - Не боитесь потерять индивидуальность? Так сказать, попасть в большинство?
Гражданка весело сверкнула глазами. В них читалась особая претенциозность. Бывшая нищенка дорвалась до денег. Бывает.
- Совсем нет. Я мечтаю быть среди богатых и знаменитых, - пояснила женщина почти с придыханием. - Поэтому хочу модель "кошачий глаз".
- Ясно... - вымолвил доктор. - Пройдите в соседний кабинет и готовьтесь к операции.
Через час всё было сделано. Клиентка получила новые глаза. Они выглядели по-настоящему красиво: вертикальные линии зрачков чернели в обрамлении желтых радужек, которые переходили в зелень склеры. Осчастливленная гражданка радостно "порхала" ресницами.
- Только не смотритесь в зеркало подолгу, - ухмыльнулся доктор Петров на прощание. - Иначе рискуете остаться в мире мертвых навсегда. Как считали в Древнем Египте.
Клиентка кивнула и бодро вышла прочь.
А уже на следующий день ее тело обнаружили в придорожной канаве. С очередным уаджетом на лбу. Прямиком за огромным плакатом, на одной половине которого красовалась реклама финской краски для лестниц, а на другой искрился агитпризыв своевременно посетить выборы нового генсека.
"У семи патрулей снова жертва без глаз"
В очередной раз ночь принесла беду.
Серийный маньяк по прозвищу Гор жестоко убил новую жертву (это женщина, других подробностей пока не сообщают, но мы надеемся их получить в ближайшее время, дорогие читатели), после чего, как обычно, вырезал ей глаза. Маньяк оставил на теле убитой свой фирменный знак - око Гора, так называемый уаджет. По все видимости, убийца увлекается символикой Древнего Египта. А еще - имплантами глаз необычных моделей...
Для чего он их собирает? И кто он вообще такой: безумный коллекционер глазных протезов? Окулист-неудачник, лишившийся практики за пьянку на рабочем месте? Или какой-нибудь работник метро, спятивший на почве плохого зрения? Как всегда, можно только гадать.
А наши правоохранительные органы, похоже, как раз этим и заняты. Что же им еще остается: подсчитывать трупы? Коих, кстати, набралось уже целых 15 штук. Пятнадцать, Клара!
То ли еще будет, дорогие читатели...
Автор статьи: Глеб Натанский.
Пидарас, блядь...
Старший инспектор Смирнов с усталостью во взгляде отшвырнул свежий номер газеты "Точка зрения", в котором журналист Натанский опять тиснул пакостную статейку, полную яда. Газетный инфолист, мягко ударившись о стену, упал в углу кабинета, рядом с миниатюрной мусоркой.
Маньяк ебучий! Если бы эта сука резала жертвам уши - его бы наверняка прозвали Ван Гогом. Фантазия у газетчиков - ни к черту, ни к дьяволу, ни к хую... Эксперты утверждают, что эта мразь не всем жертвам вырезала глаза, пока те находились в сознании. Некоторым, так сказать, повезло издохнуть раньше. Сука...
В дверь деликатно постучали. Затем зашли.
На пороге кабинета с дурацкой ухмылкой приветствия застыл молодой оперативник УгРо Валентин Болев, помощник Смирнова в деле по маньяку Гору.
- Здравия желаю, товарищ старший инспектор!
- Привет... Отчет по видеокамерам принес? - всё так же устало спросил Смирнов.
- Я всегда с собой беру отчет про видеокамеру... - неудачно полупропел опер-помощник. Смирнов закатил глаза и беззвучно матюгнулся. Оперативник Болев сразу смахнул с лица неуместную веселость и положил на стол инспектора какие-то фотографии.
- Снова почти ничего, товарищ старший инспектор, - угрюмо вымолвил Валентин. - Но на одной видна темная фигура, вот здесь, в переулке. Убийца в маске какой-то птицы, скорей всего. И в плаще с опереньем, как утверждают эксперты. Это пока всё.
Смирнов взял изображения с камер наблюдения, вдумчиво их просмотрел, дошел до файла, где еле-еле углядывался чернеющий силуэт предполагаемого маньяка, смотрел на него долго и еще более вдумчиво, словно гипнотизер-целитель, который лечит по фотокарточкам... а после - звучно шлепнул инфокипой о столешницу, едва сдержавшись, чтоб не метнуть эти фотки в корзину для мусора.
Старший инспектор прикрыл усталое лицо руками.
- Я тут увлекаюсь скандинавской мифологией... - доверительно сообщил Валентин. - В общем, есть такая богиня - Фрейя. Богиня любви и войны, как бы парадоксально это ни звучало... У нее есть волшебное оперение, надев которое, она превращается в сокола... Вот.
- Ты хочешь сказать, что наш маньяк может быть бабой в накидке с перьями? - Смирнов убрал ладони от лица, внимательно поглядел на помощника. Тот только пожал плечами.
- Ну, а глазника этого... доктора Петрова, кажется, допросили повторно?
- Так точно, допросили. Всё отрицает, ничего не знает... По базам он чист. Но на всякий случай за ним установлено наблюдение.
- Понятно... Ладно, Валя, иди работай, - закончил разговор старший инспектор, возвращаясь к перекладыванию бумажек на столе.
- Слушаюсь, шеф! - Валентин обнадеживающе улыбнулся. И вышел из кабинета.
Коля играл в "гляделки" с понравившейся девушкой.
Она вышла через пару остановок. Очень жаль.
Парень поехал дальше, маршрутный автобус взобрался на мост, перемахнул по нему через реку, свернул к новостройкам, добрался до парка и замер в положенном месте, выпустив Колю в теплую ночь. Водитель нетерпеливо шлепнул по кнопке открывания/закрывания дверей, торопясь доставить остальных припозднившихся пассажиров и наконец-то закончить смену.
Хотелось курить, но сигарет не было (последняя "ушла" еще на заводской остановке, когда Коля, выйдя из проходной и попрощавшись с мужиками, позволил себе расслабиться и угоститься никотиновой "палочкой смерти").
Коля вздохнул и зашагал вдоль парковой ограды, украдкой поглядывая на темный массив деревьев, среди которого то тут то там горели редкие фонари, в целом почти ничего не освещая...
Пройдя сотню-другую метров, Коля заметил яркую звезду над высотками вдалеке. Она была гораздо больше прочих звезд, словно лампочка среди ночного неба. И это вызывало удивление. Коля даже зажмурился, мотнул головой и снова распахнул веки: ему показалось, что чудовищная звезда стала ближе. Парень ускорил шаг...
Дойдя до края парка, он повернул налево, к старым баракам, приготовленным к сносу. Конечно, можно было сделать крюк, обойти жутковатое место, но привычка ходить именно этим путем (да и усталость после завода) дала знать о себе, не оставляя выбора.
Коля, торопливо озираясь, обошел наваленные кучей деревяшки, перешагнул через трубу в земле и замер.
В проеме ветхой хибары стояла фигура в черном. Она была всего лишь в паре метров от парня. Длинный клюв и страшное оперенье.
- Ты... чё?.. - спросил Коля, совершенно опешив.
- Я - Тьма... - произнесла фигура голосом чужого кошмара.
И бросила горсть чего-то (похожего на песок) парню в лицо.
Коля вскрикнул и отшатнулся, ударился спиной о старую стену, закрыл руками лицо. Затем протяжно закричал в голос. Его глаза стали плавиться...
Через минуту, уже упав на землю, парень затих, умерев бесконечно мучительной смертью. Фигура с "птичьей головой" склонилась над обезображенным трупом и (явно наслаждаясь произошедшим) буквально выжгла уаджет у него на лбу. Затем, сначала воздев руки-крылья к самой яркой звезде, которая как раз застыла над местом убийства, фигура резким движением сняла маску...
Из парковой тьмы неподалеку взметнулась стая ночных птиц.
Алголь сияла в небесах.
А мои покровители с Черной Луны получили новую жертву. Их острые клювы взяли подношение. Я видел это. Я чувствовал, как пристально они за мной следят. Им очень понравилось представление.
Красавица Алголь. Пятая Звезда Мавзолея, знаменовавшая во все времена полчища сваленных трупов повсюду. Ее безумный блеск завораживает и пленяет. И все песочные часы перестают ронять свои слезы посреди пустоты.
Моя Алголь. Прекрасный глаз Медузы Горгоны.
Красивая до красна...
Теплая ночь гуляла по городу.
Она успела пройтись по аллеям, пышно украшенным разнообразными цветами; заглянула на набережную, где миловались припозднившиеся парочки (наслаждаясь приятной близостью воды и ощущением тепла); прошелестела по "шиферу" высоток (из "глаз" которых открывался потрясающий вид); полюбовалась на красные флаги на фасадах зданий; пристально изучила неоновые эмблемы недавно открывшихся рынков, кибермастерских и заведений общепита...
Теплая ночь остановилась на секунду-другую, осмотрела округу, затем (изящно зевнув, прикрыв свой черный рот перчаточной вуаль-ладошкой) направилась в самый центр красивого города, где супермаркеты витринами смотрели на плакаты кинотеатров, а уличные кошки в столь поздний час становились самыми черными, но при этом бархат акаций, зелень газонов, цветенье сирени да стойкость кипарисов по периметру площади с памятником Ленина не давали поздним прохожим покоя (они мирились с этой обстановкой, как мертвые птицы во время дождя)...
Советский Союз новой эры предстал перед ночью во всей красе. Он только-только набирал обороты...
Но всё ли было так идеально в великой стране?
Конечно же, нет...
На окраине большого города стоял заброшенный луна-парк. Давно в нем не появлялись родители с детьми, их довольные пенсией бабушки и дедушки давно не покупали малышам мороженое, сахарную вату, газировку и шоколадки... Давно здесь не включались аттракционы, на которых местная молодежь - простые парни и девушки - могли встретиться и насладиться обществом друг друга... Давно здесь не играла музыка из радиоточки (обычно ставили всё подряд, но неизменно самое хитовое).
В общем, давно в луна-парк не приходила жизнь.
Но кое-кто здесь всё-таки появлялся...
На нем всегда была накидка с опереньем, плащ, капюшон и маска: кошмарный клюв (который выглядел, как нос чудовища из страшной сказки) торчал наподобие лезвия секатора или камы (японского боевого серпа). Серийный убийца Гор опять объявился в "своих владениях".
Ночная тьма змеилась за его фигурой, когда он проходил мимо полуразрушенного остова аттракциона "Летучий Фрегат", теперь напоминавшего Нагльфар.
Чернота ангара для роликов и скейтбордов нисколько не смущала Гора: он уверенно зашел внутрь и сделал несколько шагов в глубину ангара (казалось, маньяк способен видеть в темноте). Тем не менее Гор достал из-под плаща электролампу марки "Маяк", включил ее (заряд батареи показал 78 процентов) и поставил на край невысокой рампы неподалеку от входа. Мощный "Маяк" осветил пространство: на стенах, горках, рампах и трамплинах виднелись уаджеты, выжженные кровью жертв и смесью из слез и песка сновидений. Таким образом, пристанище маньяка чем-то напоминало древнеегипетскую гробницу. Или астральную локацию.
У дальней стены ангара пятнадцать прозрачных емкостей образовывали круг, в центре которого стояло кресло для пациента из офтальмологического кабинета. А в емкостях, конечно, плавали глаза. Вырезанные импланты жертв маньяка.
Здесь были модели "орлиный взор", "змея пустыни", "красная паутина", "звезды космоса", "золотой дракон", "кошачий глаз" и многие другие.
Гор, не снимая маски и наряда (по которому, кстати, нельзя было определить - женщина под ним или мужчина), так сказать, не выходя из образа, прошел в круг трофеев и уселся в офтальмологическое кресло, словно на трон.
Маньяк смотрел на стену. За его спиной, довольно далеко, почти у самого входа, спокойно светила электролампа, а тени, отбрасываемые этим равнодушным светом (словно в пещере Платона), создавали перед взором Гора некий ландшафт из черных каньонов и желтого неба, в центре которого мрачнело темно-красное солнце...
Огромный герб СССР на стене смотрелся как чудовищный глаз.
Всё началось с книги... Весь этот кошмар... Я прочитал ту проклятую книгу... И мир стал рушиться... До основания...
Они сказали мне, что им нужны глаза... Глаза людей, человеческие глаза... Необычные, особенные... Много глаз... Очень много...
Первые 15 раз я думал, что получится... Надеялся на успех... Думал, они меня отпустят... И всё кончится... Но Песочный человек всё же пришел... И убил того парня у парка...
Я не могу его контролировать... Никогда не мог... И он будет убивать опять... И снова явится во снах... Ужасный клюв... И оперение кошмаров... Нет, не надо, нет!..
Ты не придешь, Песочник!.. Больше ты не придешь!.. Ты не появишься!.. Нет... Нет!.. НЕТ!..
Песочный человек... Песочник... Он всегда рядом.
- ...и наш эфир заканчивается на неприятной ноте, друзья. Маньяк Гор, как сообщает проверенный источник, снова совершил убийство. Надеемся, его скоро найдут и арестуют, чтобы свершить правосудие и завершить весь этот ужас... Что ж, будем верить в лучшее и не отчаиваться. На сегодня у меня всё. А вас, мои дорогие полуночники, еще ждет много хорошей музыки от самых лучших исполнителей и коллективов. Пока, котята. И берегите друг друга.
Радиоведущая Вика Рыбникова отключилась от прямого эфира, сняла наушники, привычным движением повесила их на стойку микрофона, выбралась из надоевшего за несколько часов работы кресла и покинула студию.
Звукорежиссер Леша завел рекламный блок и уже готовился врубать плейлист с музыкой на ближайшее время. Он оторвался от кружки с кофе и чуть смущенно попрощался с ведущей. Похоже, она ему очень нравилась.
В коридоре Вику поймал начальник радиостанции, приветливый пожилой дядька, успевший проработать на радио и телевидении не один десяток лет.
- Детка, все просто влюблены в твой голос! Ты прекрасна... - начал расхваливать Вику начальник (и это, конечно же, было приятно).
- Спасибо, Осип Маркович, - кокетливо ответила Вика, поправляя прическу. - Леша тоже неплохо справляется, хоть и пришел недавно.
- Это да. Хороший он парень. Родственник моей давней подруги, - улыбнулся Осип Маркович с хитринкой во взгляде. - Ну ладно. До пятницы свободна, моя хорошая. Я тебе такого гостя вызвонил для "МузЗвезды"!..
- Жду с нетерпением, - заулыбалась Вика, уже воображая встречу с очередной "однодневкой" (либо отправленной в тираж знаменитостью прошлого).
- Но чтоб ничего лишнего. Голос береги, - назидательно изрек начальник, направляясь в свой кабинет.
Рыбникова спустилась на лифте в уютное фойе, достала из сумочки зеркальце и стала придирчиво изучать свое отражение. Затем достала из косметички помаду и подкрасила губы. Вгляделась, убрала помаду, вынула тушь для ресниц, раскрыла и стала щеточкой поправлять макияж глаз...
Закончив наводить красоту (и без того, кстати, излишнюю), Вика, не став будить спящего вахтера, потихоньку покинула здание. Здесь находился не только офис их радиостанции, но и множество других компаний (к примеру, была даже контора, специализирующаяся на дизайне презервативов... и еще фирма, продающая письменные принадлежности, сделанные из хлебного мякиша).
- Товарищ девушка! - услышала Вика оклик, когда оказалась на автостоянке. - Гражданка, пройдемте в машину.
Статный симпатяга-оперативник Валентин Болев, поигрывая ключами для показухи, стоял возле темно-синей "Волги" последней модели. И это был далеко не служебный автомобиль. Шестицилиндровый двигатель с инжекторным впрыском, встроенный мини-компьютер, сиденья с подогревом, сабвуфер с подсветкой в багажнике и прочие навороты.
- Документы сначала покажите, товарищ милиционер. И желательно в развернутом виде... - Вика закончила свой спич поцелуем, нежно обнимая любимого.
- Слушал твой эфир, пока ждал, - сообщил Валентин, когда они сели в машину.
- Понравилось хоть? - девушка-радиоведущая явно напрашивалась на комплимент. Очередной за этот вечер.
- Ну естественно! - ответил с улыбкой Болев. И "включил" машину. Мощный мотор "Волги" утробно рыкнул, они выехали с автостоянки прямиком навстречу молодой ночи. Дома вдоль дороги нарядно украшали редкие деревья и огни: в квартирах граждан (спящих и всё еще бодрствующих) царил советский бытовой уют. В чернильных небесах сияла необычайно крупная звезда.
- Хочу тебя пригласить на выставку Врубеля в воскресенье. В Музей народного достояния. Пойдешь? - спросил с намеренной надеждой Валентин (на самом деле он был уверен, что пойдет... никуда эта красавица не денется).
- А ты в курсе, что Врубель сошел с ума и ослеп? - отозвалась Рыбникова вместо ответа.
- Теперь в курсе... Ну, так как? - слегка напрягся Болев. "Волга" обогнала старенькую иномарку и, преодолев перекресток с мигающими в нерабочем режиме светофорами в столь поздний час, повернула на улицу Карла Маркса. Мимо промчался лихач-мотоциклист.
- Пойду, конечно, куда я денусь... А что там у вас по делу серийного убийцы? Появились зацепки? - Вика, облокотившись правой рукой на дверцу и чуть теребя пальцами свои волосы (абсолютно не ощущая движения автомобиля: "Волга" плавно шла по ровному асфальту), внимательно посмотрела на парня-оперативника.
- А это - секретная информация, - попробовал сначала отшутиться Болев. - Ладно-ладно... Новая жертва, про которую ты говорила в эфире, - простой работяга. Вкалывал на заводе практически за гроши... Прикол в том, что, судя по фоткам убитого парня, глаза у него были совершенно обычные... И ни в какие клиники имплантации он не ходил и не собирался. Просто не хватило бы денег.
- Значит, теперь все в группе риска?! - не на шутку взволновалась Вика.
- Похоже на то... Но ты не бойся - я с тобой, - с усмешкой успокоил Валентин свою красавицу-подругу. Они выехали на проспект и какое-то время молчали. Мимо проносились яркие фасады зданий, агитплакаты и ободряющие лозунги рекламы...
Наконец "Волга" повернула к высотному дому, в котором жил Болев, заехала во двор и остановилась на специально отведенном парковочном месте ("Для мусора", - как иногда шутил сам Болев).
- Думаешь, опасность возбуждает? - задумчиво спросила Вика, прервав затянувшуюся паузу в разговоре.
- Возможно. Кстати... у меня тут что-то в глаз попало, - игриво улыбнулся Валентин. - Ты бы не могла посмотреть?
Они стояли в тихом, темном месте: напротив была будка трансформатора, а чуть правей - помойка. Их секс тут вряд ли кто-то бы заметил. Поразмыслив над этим пару-другую секунд, Вика буквально набросилась на Болева с поцелуями.
"Глазных дел мастер" - доктор Петров - сразу понял, что за ним установлена слежка. Так сказать, глаз да глаз (плюс "хвост").
Двое подозрительных типов (явно младшие оперативники, только-только из школы милиции) всюду следовали за ним (даже во время встреч с племянником Володей, проходивших то в баре "Соловей", то в студенческой столовой при институте, где Володя более-менее сносно учился).
Следят и следят... и ладно (думал доктор над своим положением)... лишь бы не трогали Володю...
Сейчас же Петров сидел на рабочем месте и с ностальгией вспоминал начало той эпохи, когда нейропротезирование вошло в силу, а визуальные протезы - в моду. Даже бионические глаза стали применять не только в кибернетике. Случилось это не так уж давно, однако доктору Петрову повезло стать владельцем одного из первых салонов, занимающихся имплантацией глазных протезов (как самых простых, так и очень необычных). Помогли связи на таможне и за границей (одни поставки шли из Германии, другие модели приходили из Японии и Китая), а еще несказанно пригодился диплом офтальмолога первой категории.
Когда-то многие тащились по татухам. На данный момент (конечно, скоротечный, но по-своему тоже "вечный") общество стало потреблять легкодоступную хирургию глаз. Плохое зрение? Всё поправимо. Некрасивая радужка? Исправим в раз. Были бы деньги у страждущих граждан...
В двери салона вошла изящная девушка:
- Добрый день, товарищ доктор! Я по поводу операции на глаза.
Петров радостно улыбнулся:
- Здравствуйте. Заполните, пожалуйста, вот эту анкету...
Лёва Соколов писал курсовую на тему "Отголоски древних эпох в процессе создания технологии кибернетического зрения". Работа была готова почти наполовину, но срок сдачи подступал всё ближе и ближе, поэтому Лёва самоотверженно просиживал в Ленинской библиотеке вторые сутки подряд, прервавшись лишь на сон и пару обеденных перекусов...
Обложившись историческими справочниками, книгами по биоинженерии, брошюрами по кибернетике и прочей литературой, парень без устали кропал свой научный труд.
Давно наступил вечер: симпатичная женщина-библиотекарь в бардовом платье сменила свою коллегу в читальном зале (вдруг кто-то из посетителей останется на ночь). То тут то там горели зеленые лампы, люди читали книги, совсем не торопясь домой. А Лёва усердно работал над курсовой...
Он сам не заметил, как невероятно красивая незнакомка (девушка примерно его возраста, с белоснежными волосами и небесно-синими глазами в обрамлении длинных серых ресниц) подошла к соседнему столу, тихонько отодвинула удобный библиотечный стул и присела рядом с Лёвой.
- Привет. Меня зовут Олимпиада. Или просто Липа, - произнесла незнакомка совершенно безжизненным тоном. Парень оторвался от чтения, удивленно повернулся к этой красавице и вперил в нее взгляд своих темно-вишневых глаз (они с детства были такого цвета).
- Привет... - вымолвил Лёва. - Тебе чего?
- Хочу узнать твое имя. И познакомиться, - ответила Липа без всяких эмоций. Не в силах оторвать взора от столь прекрасного лица, Лёва назвал свое имя. И попытался улыбнуться. Получилось вымученно (впрочем, новая знакомая никак на это не отреагировала).
- А у тебя красивые глаза, - сказала Липа ровным тоном. Парень зарделся, совсем не ожидая получить комплимент от бесподобной блондинки (да еще и в библиотеке почти ночью). Лёва удивился еще больше, когда девушка положила на форзац справочника по робототехнике, небрежно раскрытого перед ним, записку с номером телефона. И ее именем.
- Обязательно мне позвони... - попросила Липа всё тем же безжизненным голосом "живой куклы". После чего поднялась со стула и покинула читальный зал, оставив Лёву Соколова в полном недоумении (а также в легком возбуждении).
Женщина-библиотекарь в бардовом платье (настойчиво чеканя каждый шаг) подошла к нему примерно через минуту:
- Молодой человек, вам кофе принести?
- Эээ... да, спасибо... было бы замечательно, - заулыбался Лёва чуть растерянной и самой сейчас счастливой своей улыбкой.
Лёнька Караваев, сидя на удобном "диване" вагона метро, смотрел на экран смартфона с ярко-красным КПСС-чехлом и с легкой ленью листал ленту актуальных новостей, когда ему на глаза попалась новая статья Глеба Натанского, вышедшая в самой популярной интернет-газете "Точка зрения":
"И в бровь, и в глаз"
Никогда такого не было, но снова дождались? Куда уж нам...
Еще один кошмарный инцидент в деле серийного убийцы Гора.
Население постепенно впадает в панику. Всё чаще стали наблюдаться люди в защитных очках и специальных нейроповязках на глазах. Они думают, что так можно уберечься от маньяка. Или как минимум усложнить ему жизнь. Однако убийца Гор, похоже, не собирается останавливаться.
Совсем недавно был обнаружен новый труп с выжженным на лбу уаджетом. А самое страшное в этом случае то, что убитый имел самые обычные глаза. Никаких вычурных визуальных протезов!
Получается, дорогие читатели, никто не застрахован от нападения. Или же эта жертва - просто случайность? Так сказать, промах маньяка?
Как знать, как знать... Да и кому? Нашим доблестным сотрудникам милиции и следователям прокуратуры?
Не смешите дядю Степу, многоуважаемые инспекторы по надзору за тяжкими преступлениями. Ему не смешно. Погибло уже 16 человек, а вы продолжаете бездействовать. Или только делаете вид, что ведете расследование? Вопрос мой - чисто риторический.
Надеюсь, увидимся в ближайших номерах, дорогие сограждане. Берегите себя и свои взгляды на жизнь, друзья.
Автор статьи: Глеб Натанский.
Караваев дочитал новинку от Натанского, свернул ленту, выключил смартфон и убрал в карман спортивной куртки. Приближалась его станция. Через несколько секунд состав остановился и раскрыл двери, выпуская/запуская пассажиров. Караваев вышел, почти не толкаясь (габариты профессионального ММА-бойца в полутяжелом весе волей-неволей заставляли сограждан относиться к Лёньке с уважением и опаской).
Сегодняшняя тренировка прошла хорошо. Впереди ждали спокойные выходные, и Караваев рассчитывал провести их со своей девушкой, которую очень любил (и даже хотел когда-нибудь сделать ей предложение... когда станет чемпионом Союза, к примеру).
Задумавшись о свежей статье про серийного убийцу, Лёнька почему-то вспомнил отрывок из Кастанеды, которого читал еще на первом курсе института физкультуры. В нем говорилось про неких летунов, которые якобы захватили Землю. Возможно, все убитые Гором могли видеть этих летунов с помощью специального зрения? И за это их и убили?
На выходе из метро пел под гитару какой-то парень. Послушав уличного музыканта примерно минуту, Караваев бросил ему в кофр пару бумажек (на бутылку чего-нибудь горячительного после "выступления" наверняка хватит). Парень с благодарностью в глазах кивнул, продолжая петь...
Уже в полутьме на подходе к дому Лёнька опять вспомнил важную вещь: надо было купить хлеба и минералки. Путь через гаражи был самым ближним.
Караваев спокойно шел мимо автомобильных боксов, когда из-за неприметного угла (которого здесь и быть-то вроде не должно) ему навстречу вышагнул мужик в капюшоне и в маске с острым клювом... Или это была женщина?..
Пока Лёнька (вполне себе талантливый боец, заваливший однажды самого Гасана "Дикого" в бое за региональный титул) пытался понять, что за херня тут происходит, этот "дятел" бросил горсть песка (А это точно был песок?) в лицо бойца, а после - дважды "клюнул" резким, безжалостным движением...
Громко закричав от боли, ослепленный Караваев попробовал ударить нападавшего, но серийный убийца легко ушел от выпадов. И с наслаждением стал ждать, пока "песок" разъест глаза, часть черепа, мозги (а также душу) жертвы.
Через минуту всё было кончено. Конечно, тело билось в конвульсиях. Конечно, Леонид Андреевич Караваев, честный советский человек и спортсмен, мечтавший стать чемпионом Союза, никак не заслужил такой участи...
И уж конечно, оставив неизменную "метку" на трупе, Песочник получил, что хотел.
Олимпиада. Прекрасная блондинка. Белоснежная красавица...
Ты подошла к тому пареньку с вишневыми глазами. Ты сделала всё, как я тебе приказал... Ты умница. Ты будешь жить вечно. Теперь ты не умрешь... Ты не такая, как они. Ты лучше всех в этом песочном мире...
Ты моя самая красивая кукла.
Несколько пятилеток тому назад проживал в Советском Союзе Харитон Белоглазов. Он был художником, но не очень успешным и не слишком известным. И тем не менее Белоглазов участвовал в выставках, сумел пристроить пару картин в Музей Советского Искусства, съездил несколько раз за границу ради обмена опытом. Да и вообще, так сказать, был в обойме и хоть на каком-то счету.
Однажды Харитон решил написать роман. Такое решение явилось неожиданностью даже для самого Харитона: всё же писателем он не был и не особо пробовал себя на этом поприще.
Задумка романа под названием "По глазам вижу..." пришла к нему во сне: Белоглазову приснился кошмар, главным персонажем которого являлся черный силуэт с длинным клювом. (Или это был нос?) Повсюду кружили птицы, страшно крича сотнями измученных голосов. А жуткий человек, сверкая пустыми колодцами глаз, повторял: "Иди и смотри. Иди и смотри..."
Проснувшись в легком шоке, Харитон вспомнил, что эта фраза из Библии (а точнее - из Откровения Иоанна Богослова, которое также именуют "Апокалипсисом")...
Так он и начал свой труд. Роман разрастался (пусть медленно, но верно). Харитон продолжал видеть кошмары, которые словно подсказывали ему содержание глав и сюжетные ходы в отдельных эпизодах...
В итоге Белоглазов закончил роман, быстро спился и умер. А один из друзей передал его книгу в издательство "Родина Полис" через хорошего знакомого.
Когда редактор получил рукопись и начал ее читать, то сам удивился, насколько необычная книга попала к ним в руки. Он радовался, что (быть может) получит премию за подготовку к публикации настолько интересного романа.
А через четыре дня непрерывной работы над рукописью, когда вычитка, правки и корректура были закончены, редактор издательства "Родина Полис" выбросился из окна своего кабинета на восьмом этаже. Судебно-медицинская экспертиза показала, что непосредственно перед актом суицида он также совершил акт членовредительства: выколол себе глаза перьевой ручкой.
Никто не сопоставил эту трагедию с романом Белоглазова. И книга отправилась в печать...
Тираж был небольшим, но составлял всё-таки несколько тысяч экземпляров. Их раскупили примерно за пару месяцев. И начался кошмар...
Все те, кто дочитывал "По глазам вижу..." до конца (не обязательно в один присест, можно было и с перерывами), начинали жаловаться на ухудшение зрения, которое для многих окончилось полнейшей слепотой. Но не для всех...
Ограниченное число читателей романа (примерно один процент или меньше) не ослепли. Однако им стали сниться сны. Но не обычные, а будто бы живые. Во снах им являлись сущности (особенно часто эти "избранные" читатели видели человекоподобный силуэт с клювом и крыльями, который называл себя Песочником).
После этих снов люди сходили с ума и совершали страшные вещи: один несчастный мужчина отпилил себе мошонку ножовкой; к примеру, другая семья кормила калом собственного ребенка почти что несколько месяцев (пока про это не узнали родственники и не обратились в органы опеки, чтобы те приняли хоть какие-то меры); другие почему-то заманивали знакомых в леса, а там, оглушив и связав, обычно сжигали заживо либо оставляли на верную смерть от голода и обезвоживания; одна женщина, совершенно обезумев после прочтения книги, отрезала ножницами соски своей престарелой матери, пока та спала, накачанная снотворным до предела (проснувшись, бедная старушка сперва обосралась от боли, а уж потом пультом от телевизора выбила глаз спятившей дочурке); прочие иногда тоже "играли в циклопа и Одиссея" (кто-то выбивал глаза одноклассникам, кто-то калечил начальство всеми подручными средствами, а кто-то просто ничего не замечал: ни однообразия власти, ни тяжести судьбы окружающих, ни даже тяжести своей судьбы и положения дел... только безумие оставалось постоянным).
Так по светлой стране Советов прокатилось кровавое колесо беспричинных смертей (но только лишь на первый взгляд). Потому что причина у них была. И птичий силуэт Песочника сиял об этом лунным светом. На фоне черноты и красных флагов на ветру.
Племянник доктора Петрова - паренек лет двадцати или около того - Володя (Володар) Тихомиров, удобно устроившись на диване в узкую красно-зеленую полоску, читал на смартфоне "Украденные глаза" Михаила Елизарова:
- Это земля с кладбища. Плохо твое дело, погубят и тебя колдуны Липатовы, глаза отнимут.
- Как отнимут? - с испугом спрашивает Малышев.
- Как у меня, - вздыхает второй муж Aгeев. - Я был здоровый человек, а меня эти Липатовы искалечили и высушили, хотели сделать обезьяной в жизни. За это и убить хотел жену свою, Марину Липатову. Убить хотел умышленно, никаких драк и ссор между нами не было. Липатовы глаза мои украли. Я до сих пор помню, как это было. Вначале, как и ты, холодец ел. А каким-то вечером смотрел телевизор, и что-то непонятное стало вливаться в мое тело. И так каждый день понемногу заполняло с пальцев ног, потом ноги, живот, грудь, руки. Я чувствовал, как оно медленно вытесняет то, что находилось в моем теле, и наполняет чем-то другим. Я даже ощущал духовную перепонку между собой и новой субстанцией... Когда я поглядел в зеркало, у меня возникло такое ощущение, что вроде на меня из моих глаз смотрит кто-то чужой, и зрачки сделались красные, как на фотографии со вспышкой. Я, допустим, разговариваю в гараже или с женой, а сам чувствую, глаза сами в сторону уходят или по кругу начинают бегать... Однажды ночью я проснулся оттого, что невозможно стало. И такая боль: хоть застрелиться или голову об стенку расколотить. Я кричу, зову жену Марину, тесть прибежал и теща, схватили меня и держат. А глаза точно кто-то изнутри пальцами выдавливает...
Слепой Агеев замолчал и опустил голову, вспоминая страшную ночь:
- А когда холодец глаза мои выдавил, я перестал видеть. Лишь слышал, как кто-то неизвестный к Липатовым пришел и взял мои глаза. Он их себе вставил, и я тоже вдруг начал видеть из его головы. Я понял: так он себе душу заменил, чтобы среди людей жить. А я с того момента пустой сделался и слепой. И вроде как души у меня нет. Липатовы за мной для виду ухаживали, а на самом деле из меня дойную корову устроили для колдунов и бесов: те ко мне по ночам приходили энергию сосать. А меня уже не было, только эхо прежней личности. Так бы и сдох от истощения, но Липатовы не учли одного. Тот, кто мои глаза присвоил, сам того не желая, мне выход подсказал. Он бывал во многих страшных местах, и в аду бывал, разное видел, а я вместе с ним. Так я узнал, как на время зрение вернуть. Надо двух кошек убить, вынуть у них глаза, сжечь и этой сажей из кошачьих глаз свои веки намазать. И все увидишь. Но это временные кошачьи глаза...
Володя на минуту задумался... затем продолжил чтение:
В прихожей вдруг высвечивается икона с неизвестным святым, словно за окном полыхнула фарами случайная машина. У святого злые, пустые, без зрачков, глаза. Малышева одолевает страх. Изображение гаснет. Малышев замечает в прихожей черный силуэт, горящие глаза и лохматое лицо, и ожившая тень проходит сквозь Малышева.
До утра Малышеву снятся кошмары. Их реальность ужасает. Будто бы ночью он просыпается от стука в окно, там тесть Липатов, и морда у него длинная, как у лошади. Он стучится оторванной человеческой рукой.
Хорошо помня содержание рассказа (или даже небольшой повести), Володя пролистал ближе к концу:
Малышев вонзает нож тестю в живот. Тесть падает, но не умирает. Он только ругается матом. На Малышева сзади набрасывается теща. Малышев тычет за спину ножом, удар идет вскользь, по руке, теща сразу валится, но Малышев для надежности колет ее с десяток раз, теща тоже цепенеет и ругается.
Заходит жена Марина. Увидев Малышева с ножом, она визжит, сразу превращается в собаку и бросается прочь. Ее лапы издают железный цокот, словно бежит не животное, а женщина на каблуках. Малышев понимает, что жена улизнула. Тесть и теща лежат и матерятся: "Малышев, еб твою мать!", и угрожают: "Все равно глаза заберем!"
Володя ухмыльнулся, продолжая читать:
Через калитку на Малышева выбегает колдун с ведром. Он плещет в лицо Малышеву, думая, что у того глаза из сажи. Малышев смеется: "У меня пока еще свои глаза, сволочь!" - и стреляет. Картечь отшвыривает колдуна. Второй ведьмак, увидев результат выстрела, бросает ведра и с воплями бежит прочь.
Смартфон предупредительно пискнул: у него заканчивался заряд батареи. Володя вздохнул, нехотя поднялся с дивана и прошел к "пилоту", в одном из гнезд которого покоилось зарядное устройство, мирно соседствуя с "вилками" от телевизора, обогревателя и лампы. Поставив мобильник-миникомпьютер на подзарядку, парень отправился на кухню, чтобы подогреть воду в электрическом чайнике...
Через пару минут Володя вернулся в гостиную с кружкой дымящегося кофе с молоком, сел на диван и пультом включил телевизор. На канале "Красная Звезда" как раз показывали новости. Миловидная девушка-диктор, смотря в камеру красивыми глазами модели "майская луна" (Володя видел такие у дяди на работе в одном из каталогов), зачитывала текст:
- ...совершил новое нападение. Как заявляет пресс-служба прокуратуры, жертвой серийного убийцы стал боец смешанных единоборств Леонид Караваев, по словам его тренера - довольно перспективный спортсмен, готовящийся к бою за титул чемпиона Союза в полутяжелом весе. Из подробностей убийства известно лишь то, что маньяк Гор выжег жертве глаза, после чего оставил свой фирменный знак - уаджет - на лбу ослепленного трупа...
Дослушав до этого момента, Володя вырубил телевизор. Парень понимал, что официальные СМИ вряд ли расскажут какие-то подробности настолько странного (и страшного) дела. Поэтому за подробностями надо обращаться к СМИ неофициальным...
Володя взял свой смартфон, не отключая его от кабеля подзарядки, уселся в кресло у окна, отхлебнул еще кофе и зашел на интернет-ресурс, посвященный всяческой ерунде (от веселых роликов с выходками домашних животных или обзоров новых фильмов до конспирологических теорий и выкладок о жизни звезд).
Популярный видеоблогер Сифон "залил" на канал новое видео. Володя начал просмотр. На экране смартфона возник бородатый молодой мужчина с лицом самоотверженного правдоруба, сидящий в кресле киберспортсмена перед дорого выглядящим микрофоном. Он начал говорить:
- Приветствую подписчиков, постоянных зрителей и гостей канала! С вами Сифон. И в этом видео хотелось бы поговорить про Гора. Да-да, не удивляйтесь. Опять буду тереть за маньяка, друзья... Он оставляет свой символ на каждом трупе. Символ называется уаджет. Его родина - Древний Египет. И вот что говорится по этому поводу на скрижалях истории... Первоначально при Ра не было женских божеств: он творил сам по себе. Создав мир, Ра царствовал над ним подобно человеку-фараону, и в это время был золотой век. Ра всё держал в своих руках, благодаря магической силе своего имени. Когда случилось неповиновение людей, по совету своего отца Нуна, Ра решился истребить человеческий род, наслав на него свое "око" - богиню Хатхор или Гатор, кому как больше нравится, в образе львицы Сехмет, которая произвела страшное смертоубийство: люди стали тонуть в собственной крови. Ра сжалился и спас уцелевших, напоив Сехмет допьяна огромным количеством пива, окрашенного в кроваво-красный цвет. Однако неблагодарность людей огорчила Ра, и он решил уйти от них на небо... Видите здесь хоть какие-то аналогии с происходящим? Оставим этот вопрос чисто риторическим... А кто не знает легенду про правый глаз Одина? Этот скандинавский бог обменял его на мудрость и прозорливость. Все события девяти миров увидел и пережил он в одно мгновение ока... Я веду к тому, что наш маньяк Горушка явно в курсе всех этих баек. Библиотечная карточка у него, похоже, имеется. Ну или он просто обожает смотреть исторические фильмы на канале "Образование 24"... Еще в легендах многих народов мира существует так называемый Песочный Человек, которому присуща некая раздвоенность: он может навевать добрые сновидения, способные успокоить любого. Но если захочет - нашлет на тебя "стаю" кошмаров...
Володя вздрогнул, чуть не выронив смартфон. А блогер продолжал вещать:
- Песочный Человек якобы приходит по ночам и вырывает глаза у непослушных деточек, чтобы потом скормить их своим лунным птичкам. А так как лично я считаю, что наш мир - это система сновидений для сущностей, то почему бы им не являться сюда по наши души? В теле очередного серийного убийцы, к примеру? Короче, берегите свои глаза, друзья. И помните главное: Сифон, правду скажет только он!
Видеоролик закончился, оставив Володю таращиться в потемневший экран.
...В оргазме тихо бьется ребенок.
Шестнадцатая жертва маньяка Гора - простой рабочий парень Коля - пытается оглядеться в том темном пространстве, где находится. Получается плохо, всюду тьма. Но вот виднеется просвет, затем еще один и еще... Оказывается, Коля в каком-то подвале. Тут множество зеркал. И в каждом слышатся далекие стоны. Возможно, детские (возможно, стоны наслажденья... тяжело разобрать)...
Коля делает несколько шагов по "зеркальному коридору", но прямо перед ним возникает красавица блондинка в одеянии, больше подходящем для древнегреческой проститутки, чем для современной девушки. И со змеиной "короной" Медузы Горгоны на голове.
- Соси свою любовь! - выкрикивает она совершенно безжизненно, и все зеркала вокруг засасываются воронкой отражения в форме Сердца Сновидений. Вместе с Колей.
Пустынный перекресток ночи. Красные поребрики, бордюры и багровая разметка "зебры". Единственный "живой" глаз светофора мигает желтым. Ему для пары в черноте небес невероятно яркая звезда.
Произошел переход во времени пространства? Посмертный транс души?
Коля увидел вывеску на углу дома, в котором располагался магазин. "Кругозор". Внутри помещения сгустилась тьма. Широкие витрины печально блестели, словно глаза изнасилованного ребенка (который при этом бился в оргазме). А внутренняя темнота манила и ласкала взглядом.
Коля с опаской приоткрыл входную дверь магазина (он хотел бы убежать, но совершенно не мог сопротивляться силе, которая заставила его зайти внутрь "Кругозора"). Тьма чуть рассеялась, обнажая застывшие тела манекенов (они столпились перед прилавком, безлико глядя в стену)...
Когда Коля приблизился к ним, из-за кассы выглянула огромная сколопендра (на ней был красный передник, и она шевелила жвалами). Перепуганный парень вытаращился на это чудовище, а членистоногая тварь, в свою очередь, начала щелкать по клавишам кассового аппарата...
- Молодой человек, покупать что-нибудь будем? - спросила сколопендра-чудище у Коли. Тот боязливо задергал головой и попятился к двери.
- Ну понятно... - вздохнула продавщица-чудовище. - Очередной наркоша пожаловал...
Испуганный Коля вывалился из магазина и, еле как перебирая ногами, побежал куда-то во тьму. Красный "Кругозор" недолго "ехал" рядом (сколопендра в "фартуке" шевелила жвалами у окна, попутно пытаясь продемонстрировать рекламную карточку магазина, которая поможет при скидках на детскую печенку, мозг маньяка, пенисы кастратов в маринаде, кошачьи уши с проглистованной свининой и ржаной каравай), затем массив здания стал отставать, убавил ход и прыть, после чего вообще (как будто запыхавшись) повернулся куда-то вбок и будто-бы стал отплевываться чем-то серым и, возможно, живым (по крайней мере, так показалось на мгновение обернувшемуся Коле)...
Тьма склеилась и превратилась в кокон.
Коля даже не попытался что-то предпринять, оказавшись в этой условной "могиле". Да и зачем? Здесь, во тьме (приятной и теплой), было очень хорошо и легко... Он поворочался немного, зачем-то дернулся раз-другой (так было нужно, так становилось лучше)... Затем кокон тьмы лопнул. И цветастая бабочка (с душой простого рабочего парня Коли внутри) устремилась к свету...
Сначала послышались "крылья" (звук, похожий на шелестящий шепот десятков мертвецов, затопленных паводком в могилах по весне, приближался и нарастал). Бабочка-Коля бойко замахал своими нежными крылышками, надеясь улететь в лучший мир из надвигавшегося кошмара...
Острый клюв Песочника рубанул бабочку пополам. Черная пустота закричала сотнями ворон. Они орали в предвкушении. Омертвелая душа Коли исчезла в птичьих клювах. Насовсем...
Алголь сияла в небесах.
Ночь хороша, как обычно.
Она меня видит. Глаза: луна и солнце... смотрят с тяжелой отстраненностью скрытой силы. Птицы всегда мои. Глаза их блестят, как будто лампы в пустоту... И я приму их взгляды. Полные яда канавы забытых звезд когда-нибудь станут чем-то большим, гораздо более важным, чем чья-нибудь жизнь... но сейчас они: просто нужники и канавы. Окопы после самой забытой войны... овраги внутри Большой Тишины. И листья, летящие с лестницы Бытия по разные стороны...
Пелена всё покроет. И мертвым будет хорошо. Как обычно.
Вика застыла напротив "Демона сидящего" и с неподдельным наслаждением любовалась картиной. Валентин, сопровождавший девушку в этом арт-походе, послушно ждал, когда она насмотрится.
- Какие руки у него красивые... - с восторгом высказалась девушка-радиоведущая.
- Да, - отозвался Валя. - А в поверженном состоянии он совсем другой. Даже видеть жутко.
- Верно, - кивнула Вика. - Но обязательно поглядим. Ведь картина просто гипнотическая.
- Ты, кстати, потрясающе сегодня выглядишь... Как всегда, впрочем, - Валентин мягко приобнял подружку за талию и повел к другим полотнам Врубеля, представленным на выставке. Вика была довольна. Ее выходной явно удался.
Просторный зал Музея народного достояния утопал в дневном свете. Полотна, пол и потолок почти что начали мерцать (но почему-то некая печаль, ощутимая большинством посетителей, пусть даже постепенно уходя, сначала неслась через сознание, затем уже довольно мирно как будто бы наблюдала закат в горах, а дальше (плавно и тяжело) вдруг прекращала свое мерцание).
- Я слышала, что Врубель после потери зрения с ума сошел... И думал, что ему новые глаза через десять лет дадут... - объяснила Вика своим красивым голосом. - Вроде как изумрудные.
- Ну, в наше время ему бы поставили глаза любой расцветки. И были бы они красивыми, как ты... - Валентин придержал подругу и (застыв на искрах ее глаз) настойчиво, трепетно и нежно поцеловал ее в губы. Улыбаясь, Вика едва сдержалась от того, чтобы не сбежать с выставки в туалет и не трахнуться там с красавчиком Валей Болевым до шума в ушах от оргазма.
Перед картиной "Демон поверженный" столпилось человек десять. Оно и понятно: картина была хороша. Люди с восторгом и благоговением прозревали великое, любуясь полотном. А демон взирал в никуда мрачным взглядом...
- Могло бы и больше народу придти на выставку такого художника, - назидательно шепнула Вика своему кавалеру (еще сильнее его распаляя; ведь звучала она сейчас невероятно притягательно).
- Главное, что вообще кто-то пришел, - с некоторой грустью высказался Валентин. - А то ведь в интернете всё зазырят. И будет пустота по галереям гулять. Среди гениальных картин...
- Ой, да брось... - Рыбникова закатила глаза. Вышло у нее это очень премило (по крайней мере, Болеву так показалось). - Давай к "Царевне-Лебедь" уже двигать...
Стояли и смотрели.
Белые волны одежды.
Валя взял Вику за руку.
И будто крыльев сталь...
Красотка ухмыльнулась, не отводя взор от картины.
Печальное полотно моря.
- Красиво нарисовано?
- А сам как думаешь?
Ухмылка девушки. Валентин пожимает плечами и продолжает любоваться "Царевной"...
Взгляд на прощанье.
- Ладно, пошли уже.... - Вика потащила парня на выход. - Есть хочу. И не только...
Девушка мазнула по Болеву самым сексуальным взором, который ей всегда так легко удавался. Валентин, улыбаясь самой счастливой улыбкой, едва сдержал порыв подхватить любимую на руки, добежать с ней до заветной "Волги", а уже в салоне машины...
- Ещё раз приходите! - немножко "тормознула" их женщина-смотритель у дверей, протягивая скидочные талоны Музея.
Приятели-студенты Лёва Соколов и Володя Тихомиров пили пиво на заднем дворе университетского спорткомплекса.
- Так, значит, ты с ней в библиотеке познакомился? - Тихомиров с некоторым недоверием смотрел на друга. Лёва кивнул и отхлебнул из стеклянной бутылки.
- Она сама подошла и дала свой номер? Такое вообще бывает? - продолжил допытываться Володя с явной завистью в голосе. Лёва кивнул опять.
- Понимаешь, я сам не верю! - воскликнул Соколов восторженно (Лёва действительно не верил свалившемуся на него счастью в виде блондинки Липы). - Мы с ней позавчера встретились...
- Свидание, значит, - сухо подметил Володя. Знойное солнце закипало над головами парней. На крыше спорткомплекса ворковали птицы.
- Ага. Встретились с ней... - пояснил Лёва воодушевленно. - Только вот одно меня немного волнует... - Соколов замолк, подыскивая слова, и отхлебнул еще пива.
- Неживая она какая-то! - наконец выпалил он, поглядывая на приятеля. - Словно кукла, блин... Красивая кукла... Очень красивая...
Тихомиров усмехнулся и допил бутылку.
- Щас вернусь... И обсудим твои волнения, - объявил Володя ближайший план действий. Лёва кивнул, затем хмуро уставился в череду облаков, беспечно идущих по синему небу.
На задворках спорткомплекса Володя увидел множество художеств (граффити, "наскалки" и прочие татухи стен). Примерно посредине этого великолепия имелась фраза: "Покурил - оставь бычок. Не бросай его в толчок".
Володя недобро ухмыльнулся, пристроился к стене и стал отливать лишнее... Закончив, Тихомиров наткнулся взглядом на строки:
Комсомольцы должны
заправлять свой хуй в штаны
Володя исполнил предписание (всё так же жутко улыбаясь).
...Его внесли неспешно в зал.
Нарядно одетая тетенька лет за сорок/пятьдесят стала произносить особые мантры торжественным тоном. Он увидел невесту (какое-то страшилище в чумном платке) и почти прослезился.
Затем он вспомнил, что когда-то давно готовился к бою за титул чемпиона Союза. И что зовут его Леонид Караваев. А тетка-регистратор продолжала свое брачное заклятие...
Первомайская демонстрация набирала ход.
На красном фоне плакатов плясали изображения демонов (истинных генсеков прошлых лет и ушедших эпох). Они скалили пасти, они веселились, они целовались друг с другом, они стучали копытами по трибунам, они превращались в рогатую кукурузу, они казнили кровавых царей, они умирали еще при жизни, они руководили страной. Так было всегда...
Граждане с лицами манекенов покорно несли этих чудовищ, шествуя по заколоченной улице в сторону закопченной церкви, тонувшей в закате, словно труп в кислоте.
Пьяного Лёньку почему-то выпихнули из подъезда под крики "На хуй пошел, алкашня!" Он оголтело огляделся: горела помойка, какой-то бомжик "угощался" кошкой о пяти лапах, красивый автомобиль марки "Москвич" отчаянно тонул в луже, сгинув почти что по крышу (по ней скакали красные крысы с лицами знаменитых людей)...
Леонид Караваев бежал куда-то по летней улице первомайской весны. За ним неслась лошадь. Разноцветная лошадь. Цвета ее менялись, но основными оставались красный, бордовый, пурпурный и алый... На лошади восседал всадник: то отвратительно бледный скелет, вертящий мерные весы, словно пращу; то (неожиданно) "сочная" девушка в маске мертвеца, размахивающая ржавой косой; то рыжий мужик в шкуре тигра, дико махающий дубиной; то жуткий лучник в маске палача, специально стрелявший огненными стрелами мимо мелькающего перед ним Караваева...
Лёнька скрылся в мокрой подворотне, испуганно преодолев ее, забежал в темный подъезд, чтоб отдышаться...
Примерно через минуту с криком "Пошел на хуй, алкаш!" его выпихнули на улицу. Он ошалело огляделся: красные облака пытались излить на землю свое нутро, кумачовое солнце при этом сияло яростно и прекрасно, будто пытаясь переспорить приближение непогоды, а зеленые ветки когтистых деревьев вдоль дороги что-то шептали на ветру...
К Леониду подошел милиционер. Возник он просто из пустоты, из ментовского ниоткуда.
- Гражданин, ваши документы, - строго потребовал мент.
- Нннету... - неожиданно заикаясь ответил Караваев.
- Зовут тебя как, падла!? Жениться будешь!? - так же неожиданно заорал милиционер. И замахнулся костяной дубинкой.
Лёнька прикрыл глаза и автоматически поднял руки (как на тренировке). Удара не было. Был странный жар, переходящий в холод, который сменился хохотом лилипутов (противным и громким), потом промелькнула известковая вонь ремонта (водостойкая краска, цементная плитка, обойный клей), после чего возникло ощущение усталости, тщетности и потери (будто твой не слишком послушный ребенок вырос и превратился в неблагодарную тварь), а затем пустота на месте вмятины от разводного ключа, возникшая после удара в череп...
Он снова оказался в ЗАГСе. Зачем же всё это? Настолько сложный кошмар. Кто это вообще придумал?
Тетка-регистратор закончила зачитывать приговор. И с громким хлопком захлопнула гримуар. Собравшиеся в зале бракосочетания мертвецы (строгие костюмы мужчин, красивые наряды женщин) спокойно стояли вдоль обугленных стен. Из лица невесты вдруг вырвался клюв. Она двумя острыми движениями кольнула жениха в голову, лишив Лёньку глаз. Караваев закричал и провалился во тьму... Тьма склеилась и превратилась в кокон.
Лёня даже не попытался что-то предпринять, оказавшись в этой условной "могиле". Да и зачем? Здесь, во тьме (приятной и теплой), было очень хорошо и легко... Он поворочался немного, зачем-то дернулся раз-другой (так было нужно, так становилось лучше)... Затем кокон тьмы лопнул. И цветастая бабочка (с душой простого спортивного парня Лёньки внутри) устремилась к свету...
Песочник прервал ее полет мощным клевком. Лунные птицы принесли черноту на крыльях. И душа Леонида Караваева канула в никуда. Безразмерное и бесконечное ничто...
Алголь сияла. Как обычно.
