Августин. Исповедь

Название "Исповедь" дано последующими поколениями исследователей, ибо в этих книгах автор без конца бичует себя за леность, похоть и всякие прочие гадости. Бичует так сильно, что современный читатель только почесывает голову. Но в самом деле, как можно серьезно относиться к тому упоению самобичеванием, которому автор подвергает себя за то, что пацаном он крал у соседей груши. Таким воровством занимались все пацаны во все века, и, смею думать, будут это делать впредь.

А уж как он корит себя за любовницу, за свою блудливость, так можно подумать, что таких грешников как Августин еще поискать и не найдешь. Хотя по современным мерками вопрос не стоит выеденного яйца. Была у него всего одна любовница, к ней он был очень привязан. Да и любовницей в современном смысле ее трудно назвать. Конкубина была обычным явлением в римском обществе. Молодой человек должен быть там отдать долг отечеству службой в армии, или в более поздние времена на другом поприще, да не в течение двух или даже года срочной службы, а до 35-40 лет. И до тех пор он даже не смел помышлять о женитьбе. Естественно, однако, требовало свое, и для молодых дворян (или патрициев и всадников по римской терминологии) было разрешено (кем разрешено? обычаем) брать для интимных услуг женщину низкого происхождения. Вот за такую конкубину (которую Августину нашла сама мать, женщина, по его собственным описаниям, добродетельная и почти святая) и кается и кается беспробудно Августин.

И все же "Исповедь" -- не совсем точное название книги. Такое название настраивает на то, что кающийся совершил какие-то неблаговидные поступки, а то и преступления, а потом ими и похваляется перед всем миром, натянув личину раскаяния. В "Исповеди" Августина в этом смысле нет ничего личного. Он рассматривает свою жизнь шаг за шагом, как жизнь обычного человека, этакого среднестатистического представителя человеческого рода и показывает, что такой человек, даже если он и не совершал ничего такого, грешен. Грешен по самой своей природе, грешен только потому что он человек.

Человеку на роду написано во грехе родиться, жить и умереть. И самостоятельно из этой мандалы человек ни за что не выкарабкается. Нужна помощь бога. Но где его найти, чтобы позвать на помощь? В себе, отвечает Августин, бог не вне нас, бог внутри нас. И вот он сначала пишет, как он искал бога в этом мире, то есть описывает свои блуждания по волнам житейских морей. А потом, в последних 4-х книгах, Августин исследует, как он копался в своих внутренностях, так сказать духовных кишках, и как там он относительно нашел бога.

Замедленное издание Августина

Августина церковь давно превратила в святого. Да что там святого -- бери выше -- учителя церкви. Однако особенно учиться у него не спешила и всячески воздерживала от этого свою паству. Издавать его начали лишь с началом Возрождения, да и то на латинском языке, тогда же появились и первые переводы, но обрезанные, фрагментарные. И лишь в XIX веке появились полные критические издания.

Нельзя сказать, чтобы такая позиция церкви была лишена оснований. Ибо очень часто чтение Августина не укрепляло в вере, а приводило к ненужным ересям и блужданиям. Так, Корнелий Янсений еще молодым человеком пришел к выводу, что сочинения современных ему церковников как бы отсечены от своих источников и не восходят более к духу "подлинной христианской древности". И начал самостоятельно изучать классику христианство. А начла с Августина, все труды которого он перечитал 10 раз, причем старался читать буквально, не отвлекаясь на комментарии и разъяснения, а один из трактатов так аж 30 раз. После чего написал свой обширный труд "Августин, или Учение св. Августина о здравии, недуге и врачевании человеческого естества, против пелагиан и массилийцев".

Когда его прочитали иезуиты и прочие здравомыслящие католики -- сами они свято верили в Августина, ибо не читали его -- схватились за голова, и объявили Янсения в ересь. Римский папа своим эдиктом также объявил янсенизм заблуждением, направленным против христианства. Думаю, если бы Августин дожил до этого, ему бы также не поздоровилось от его почитателей. И в самом деле. Если он в поисках бога и праведности победил libido dominandi (волю к власти) и шутя расправился с libido cupiendi (в том числе и похотью), то libido sciendi кладет его на обе лопатки или побеждает даже не по очкам, а нокаутом.

Нормальный верующий для того и верить, чтобы отринуть для себя всякие сомнения и утвердиться в истине. Августин также поверил всем сердцем и душой, а вот истина ему так и не открылась. И он без конца задает вопросы, причем не такие, какими мучаются маломощные умы: "'что делал Бог до сотворения мира?' или: 'зачем Ему пришло на ум что-то делать, если раньше Он никогда ничего не делал?'" Людям, которым приходят на ум такие вопросы Августин называет недоумками, "которые наказаны болезненной жаждой: им хочется пить больше, чем они могут вместить". Вопросы Августина более изощренные, фундаментальные: "почему же, спрашиваю я, Господи Боже мой? Я как-то вижу истину, но не знаю, как выразить ее" или боже, зачем я тебе исповедуюсь, "зачем я Тебе столько рассказываю и так подробно? Ужели, Ты, чей удел вечность, не знаешь того, о чем я Тебе говорю?"

Переводы Августина на русский язык

На русский язык Августина переводили и издавали еще хуже, чем на западные. Но и тяги особой к нему не было. Никаких ересей, никакого фурора в мыслях он в нашей стране не произвел. Ибо когда у русских интеллигентов возникали сомнения, они бежали не изучать отцов церкви, а знакомится с передовыми идеями материализма и эмпириокритицизма. Не удивительно, что первый перевод "Исповеди", сделанный Сергеенко, появился лишь в 1978 году, да и то в "Богословских трудах", а первый по-настоящему доступный лишь в 1991 г на газетной бумаге с идиотскими и не по делу примечаниями и комментариями.

Этот перевод считается классическим. И, действительно, он выполнен на самом верхнем уровне переводческого мастерства. Писал Августин просто и ясно, однако это уже был IV век, когда латинский язык несколько отскакунул от классических образцов Цицерона и Горация. А поскольку все грамматики и словари строятся именно по этим авторам, то нужны либо недюжинная эрудиция переводчика, либо знакомство с западными переводами, чтобы дать адекватное толкование множества оборотов.

Перевод замечательный, но не идеальный, особенно 4-х последних книг, касающийся философии. И дело здесь не в отдельных накладках или недоработках. Просто читая Августина, сталкиваешься

а) с особенностями латинского языка, совершенно чуждыми русскому

б) понятиями, которыми русская культура по своей извечной небрежности не удосужилась обзавестись.

К первым относится, в частности, наличие множества вспомогательных времен. Так в русском лишь одно прошедшее, выражающееся глаголом "был" (можно сказать и "бывал", но это уже будет несколько другой глагол). В латинском же "был" может быть и fuit, и erat, и esset, и fuisset. Все эти различия преодолимы, когда речь идет о бытовухе, но когда Августин рассуждает о времени, то как просто о бывшем, то как о бывшем длившемся, то о как о бывшем, настоящим по отношении к бывшему, или то о как о бывшем, прошедшем по отношению к настоящему или даже прошедшему (боюсь многим, не знакомым, скажем, с английским языком, сказанное мною вообще покажется абракадаброй) и так далее, и так далее, то русский язык эти отличия уловить и выразить бессилен. Здесь переводчик должен не цепляться за слова, тем более за "адекватность" перевода, а выйти за границы слов оригинала и передать мысль совершенно другими способами, которые еще предстоит найти, а то и изобрести в русском языке.

Примеры второго рода относятся собственно к философии. Августин оказал громадное влияние на всю западную философию, в частности на Канта, и еще более в частности на его разделения чувственности на внешнюю и внутреннюю составляющие. В переводе же Сергеенко уже Кант оказывает воздействие на Августина. Но в том то и дело, что Августин -- не ученик Канта, и, хотя и его предтеча, но обладает самостоятельной значимостью, независимой от тех идей, к которым позднее пришел Кант.

Например, invenimus nihil esse aliud discere ista quorum non per sensus haurimus imagines, sed sine imaginibus, sicuti sunt, per se ipsa intus cernimus, nisi ea quae passim atque indisposite memoria continebat

Сергеенко переводит как "мы находим следующее: познакомиться с тем, о чем мы узнаем не через образы, доставляемые органами чувств, а без образов, через внутреннее созерцание, представляющее нам созерцаемое (что память содержит в беспорядке) в подлинном виде"

В представленном отрывке, если кто сверит с латинским текстом, у Августина нет никакого внутреннего созерцания. "Внутреннее созерцание" -- это, в общем-то нелепость. "Созерцание" связано со зрением: внутрь себя мы смотреть не может, внутри себя мы можем только воспроизводить то, что созерцали снаружи (например, вспоминая лица и фигуры знакомых). "Внутреннее созерцание" -- это типично кантовский термин. И чтобы употреблять его, нужно переходить на рельсы Канта: только внутри его философии данный термин имеет смысл. А Августин не только не употреблял этого "внутреннего созерцания", но он принципиально чужд ему, ибо следуя за Кантом, мы приходим к "безумному фортепиано, вообразившему, что оно одно существует на свете", следуя за Августином, к богу.

Переводчик, даже самый добросовестный, в подобных случаях полностью бессилен. Нужно выйти за пределы перевода и стать философом, чтобы адекватно разобраться с подобными вещами.

Цитаты

omitto illud tempus: et quid mihi iam cum eo est, cuius nulla vestigia recolo?

я пропускаю это время; и что мне до него, когда я не могу отыскать никаких следов его?

Sed maiorum nugae negotia vocantur, puerorum autem talia cum sint, puniuntur a maioribus, et nemo miseratur pueros vel illos vel utrosque

Забавы взрослых называются делом, у детей они тоже дело, но взрослые за них наказывают, и никто не жалеет ни детей, ни взрослых

Non clament adversus me quos iam non timeo, dum confiteor tibi quae vult anima mea,

Да не поднимают против меня крика те, кого я уже не боюсь, исповедуясь Тебе,

deus meus, et adquiesco in reprehensione malarum viarum mearum, ut diligam bonas vias tuas

Боже мой, я успокаиваюсь осуждением злых путей своих, дабы возлюбить благие пути Твои

Hinc satis elucet maiorem habere vim ad discenda ista liberam curiositatem quam meticulosam necessitatem

Отсюда явствует, что для изучения языка гораздо важнее свободная любознательность, чем грозная необходимость

vae tibi, flumen moris humani! quis resistet tibi?

Горе тебе, река людских обычаев, кто сопротивится тебе?

haec actum est ut haberet auctoritatem ad imitandum verum adulterium

так это написано, чтобы иметь авторитет для подражания настоящему прелюбодеянию

hominibus flagitiosis divina tribuendo, ne flagitia flagitia putarentur

когда порочным людям приписывают божественное, делается это с тем, чтобы порок не назывался пороком

Non accuso verba quasi vasa electa atque pretiosa, sed vinum erroris quod in eis nobis propinabatur

Я осуждаю не слова, эти отборные и драгоценные сосуды, а то вино заблуждения, которое подносится нам в них

Vide, domine deus, quomodo diligenter observent filii hominum pacta litterarum et syllabarum accepta a prioribus locutoribus, et a te accepta aeterna pacta perpetuae salutis neglegant

Посмотри, Господи, как тщательно соблюдают сыны человеческие правила, касающиеся букв и слогов, полученные ими от знаменитых писателей, и как пренебрегают они от Тебя полученными непреложными правилами вечного спасения

Quasi vero quemlibet inimicum hominem perniciosius sentiat quam ipsum odium quo in eum inritatur

Ужели любой враг может оказаться опаснее, чем сама ненависть, бушующая против этого врага?

vastet quisquam persequendo alium gravius quam cor suum vastat inimicando?

можно ли, преследуя другого, погубить его страшнее, чем губит вражда собственное сердце?

Etenim species est pulchris corporibus et auro et argento

есть прелесть и в красивых телах и в золоте, и в серебре

in contactu carnis congruentia valet plurimum

много значит согласие в телесном прикосновении

Habet etiam honor temporalis et imperitandi atque superandi potentia suum decus, unde etiam vindictae aviditas oritur

В земных почестях, в праве распоряжаться и стоять во главе есть своя красота; она заставляет и раба жадно стремиться к свободе

vita quam hic vivimus habet inlecebram suam propter quendam modum decoris sui et convenientiam cum his omnibus infimis pulchris

Жизнь, которой мы живем здесь, имеет свое очарование: в ней есть некое свое благолепие, соответствующее всей земной красоте

Amicitia quoque hominum caro nodo dulcis est propter unitatem de multis animis

Сладостна людскай дружба, связывающая милыми узами многих в одно

saevitia potestatum timeri vult

свирепость властей хочет, чтобы ее боялись

Et blanditiae lascivientium amari volunt

И нежность влюбленного ищет ответной любви

curiositas affectare videtur studium scientiae

любопытство хочет казаться стремлением к знаниям

Ignorantia ipsa atque stultitia simplicitatis et innocentiae nomine tegitur

невежество само, а также глупость натягивают на себя имена простоты и невинности

Et ignavia quasi quietem appetit: quae vero quies certa praeter dominum?

Лень представляется желанием покоя, - но только у Господа верный покой.

Luxuria satietatem atque abundantiam se cupit vocari

Роскошь хочет называться удовлетворенностью и достатком

Effusio liberalitatis obtendit umbram

расточительность застилается тенью щедрости

Avaritia multa possidere vult

Скупость хочет владеть многим

Ira vindictam quaerit

Гнев ищет мести

Timor insolita et repentina exhorrescit rebus quae amantur adversantia

Страх боится непривычной и неожиданной противоположности для вещей, которые любит

Tristitia rebus amissis contabescit quibus se oblectabat cupiditas

Люди убиваются в печали, потеряв то, чем наслаждалась их жадность, которая не хочет ничего терять, - но только от Тебя нельзя ничего отнять

Perverse te imitantur omnes qui longe se a te faciunt et extollunt se adversum te

перекувыркано тебе подражают, кто далеко отошел от тебя и подымают хвост на тебя

nemo facile solus ridet

никто легко не смеется в одиночестве

Quid est quod homo vult dolere cum spectat luctuosa et tragica, quae tamen pati ipse nollet?

Почему человек хочет печалиться при виде горестных и трагических событий, испытать которые он сам отнюдь не желает?

actori imaginum amplius favet cum amplius dolet.

человек тем благосклоннее к автору вымыслов, чем больше печалится

Ergo amantur et dolores

Итак, любят и печали

Certe omnis homo gaudere vult

Каждый человек, конечно, хочет радоваться

cum miserum esse neminem libeat, libet tamen esse misericordem

хотя страдать никому не хочется, но хочется быть сострадательным

Nam etsi approbatur officio caritatis qui dolet miserum, mallet tamen utique non esse quod doleret qui germanitus misericors est

Хотя человека, опечаленного чужим несчастьем, одобряют за эту службу любви, но, по-настоящему милосердный, он предпочел бы не иметь причины для своей печали

Si enim est malivola benivolentia, potest et ille qui veraciter sinceriterque miseretur cupere esse miseros, ut misereatur

Если существует зложелательная благожелательность, - тогда и человек, исполненный искреннего и настоящего сострадания, мог бы пожелать, чтобы были страдальцы, которым бы он сострадал.

Nonnullus itaque dolor approbandus, nullus amandus est

Бывает, следовательно, скорбь, заслуживающая одобрения; нет ни одной заслуживающей любви

Sunt qui seducant per philosophiam magno et blando et honesto nomine colorantes et fucantes errores suos

Есть люди, которые через большое, честное и ласковое имя философии обозначают свои принаряженные заблуждения

Cibus in somnis simillimus est cibis vigilantium, quo tamen dormientes non aluntur; dormiunt enim

Еда во сне совершенно напоминает еду, которую ешь, бодрствуя, но она не питает спящих, потому что они спят

illis aliud praecepit deus, istis aliud pro temporalibus causis

Одним Бог заповедал одно, другим - другое, в соответствии с условиями времени

Numquid iustitia varia est et mutabilis? Sed tempora, quibus praesidet, non pariter eunt; tempora enim sunt.

Значит, правда бывает разной и меняется? Нет, но время, которым она управляет, протекает разно: это ведь время.

Homines autem, quorum vita super terram brevis est, quia sensu non valent causas conexere saeculorum priorum aliarumque gentium

Люди, при своей кратковременной земной жизни, не в состоянии согласовать условий жизни прежних веков и других народов, условий им неизвестных, с тем, что им известно

Numquid aliquando aut alicubi iniustum est diligere deum ex toto corde et ex tota anima et ex tota mente, et diligere proximum tamquam te ipsum?

Разве когда-нибудь или где-нибудь было несправедливо "любить Бога всем сердцем и всей душой и всем разумением, и любить ближнего, как самого себя?".

flagitia quae sunt contra naturam ubique ac semper detestanda atque punienda sunt

противоестественные грехи всегда и везде вызывали отвращение и считались заслуживающими наказания.

Quae autem contra mores hominum sunt flagitia pro morum diversitate vitanda sunt

Нарушений людской нравственности, проступков, следует избегать, считаясь с различными требованиями этой нравственности

ut pactum inter se civitatis aut gentis consuetudine vel lege firmatum nulla civis aut peregrini libidine violetur

Прихоть гражданина или чужестранца не смеет нарушать общественного договора, укрепленного законом или обычаем государства или народа

Turpis enim omnis pars universo suo non congruens.

всякая часть, которая не согласуется с целым, безобразна.

Cum deus aliquid contra morem aut pactum quorumlibet iubet, etsi numquam ibi factum est, faciendum est

Если Бог приказывает что-нибудь делать вопреки чьим бы то ни было нравам или установлениям, то это должно быть сделано

Sicut enim in potestatibus societatis humanae maior potestas minori ad oboediendum praeponitur, ita deus omnibus

Бог стоит над всем; ведь и в человеческом обществе большая власть поставляется над меньшей, и эта последняя ей повинуется

Sed hoc vindicas quod in se homines perpetrant, quia etiam cum in te peccant, impie faciunt in animas suas

Ты наказываешь людей за то, что они совершают по отношению к себе самим: даже греша перед Тобою, они являются святотатцами перед душой своей

Et credidi miser magis esse misericordiam praestandam fructibus terrae quam hominibus propter quos nascerentur

И я, жалкий, верил, что надо быть жалостливее к земным плодам, чем к людям, для которых они растут

miser est omnis animus vinctus amicitia rerum mortalium

несчастна всякая душа, скованная любовью к тому, что смертно

Non vacant tempora nec otiose volvuntur per sensus nostros: faciunt in animo mira opera.

Время не проходит впустую и не катится без всякого воздействия на наши чувства: оно творит в душе удивительные дела.

quoquoversum se verterit anima hominis, ad dolores figitur alibi praeterquam in te, tametsi figitur in pulchris extra te et extra se

Куда бы ни обратилась человеческая душа, всюду кроме Тебя наткнется она на боль, хотя бы наткнулась и на красоту, но красоту вне Тебя и вне себя самой

non omnia senescunt, et omnia intereunt.

не все стареет, но все гибнет

Ergo cum oriuntur et tendunt esse, quo magis celeriter crescunt ut sint, eo magis festinant ut non sint

Родившись и стремясь быть, прекрасное, чем скорее растет, утверждая свое бытие, тем сильнее торопится в небытие tendo + инф = "стремиться сделать что"

Tardus est enim sensus carnis, quoniam sensus carnis est

Медлительно плотское чувство, потому что оно плотское

Laudatur homo et amatur absens

Человека хвалят, и вот его заглазно начинают любить

ex amante alio accenditur alius

любящий зажигает любовью и другого

Vivit apud te semper bonum nostrum, et quia inde aversi sumus, perversi sumus

Наше благо всегде у Тебя, и, отвращаясь от него, мы развращаемся

oculum tuum non excludit cor clausum nec manum tuam repellit duritia hominum

не закрыто взору Твоему закрытое сердце, и не отталкивает человеческая жесткость десницу Твою

Quoniam magnus es, domine, nec propinquas nisi obtritis corde nec inveniris a superbis

Хотя высок ты, Господи, но приближаешься только "к сокрушенным сердцем", гордые не находят Тебя

Sensi autem aliud genus hominum etiam veritatem habere suspectam et ei nolle adquiescere, si compto atque uberi sermone promeretur

Я знал другую породу людей, которым сама истина кажется подозрительной, и они на ней не успокоятся, если ее преподнести в изящной и пространной речи.

iam ergo abs te didiceram nec eo debere videri aliquid verum dici, quia eloquenter dicitur, nec eo falsum, quia incomposite sonant signa labiorum

Я выучил у Тебя, что красноречивые высказывания не должны казаться истиной потому, что они красноречивы, а нескладные, кое-как срывающиеся с языка слова

didiceram perinde esse sapientiam et stultitiam sicut sunt cibi utiles et inutiles, verbis autem ornatis et inornatis sicut vasis urbanis et rusticanis utrosque cibos posse ministrari.

Мудрое и глупое - это как пища, полезная или вредная, а слова, изысканные и простые, - это посуда, городская и деревенская, в которой можно подавать и ту и другую пищу

Multa iniuriosa faciunt mira hebetudine

много обид наносится с удивительной тупостью

ea punienda legibus nisi consuetudo patrona sit

это должно бы наказываться законом, если бы обычай не брал это под свою защиту

ea quasi liceat faciunt quod per tuam aeternam legem numquam licebit

Они это совершают, как нечто дозволенное, что никогда не будут дозволено по вечному закону Твоему

impune se facere arbitrantur, cum ipsa faciendi caecitate puniantur et incomparabiliter patiantur peiora quam faciunt

они считают себя в полной безнаказанности, но их наказывает слепота к собственному поведению; они потерпят несравненно худшее, чем то, что делают.

Interest unde quis gaudeat

есть разница, откуда кто-либо радуется

gaudium spei fidelis incomparabiliter distat ab illa vanitate

радость честной надежды несравненно дистанцируется от радости тщеславия

O magni viri academici! nihil ad agendam vitam certi comprehendi potest

О, великие академики! О том, как жить, ничего нельзя узнать верного!

Immo quaeramus diligentius et non desperemus.

Давай, однако, поищем прилежнее и не будем отчаиваться.

Ecce iam non sunt absurda in libris ecclesiasticis quae absurda videbantur, et possunt aliter atque honeste intellegi

Вот уже то, что казалось в церковных книгах нелепым, вовсе не нелепо; это можно понимать иначе и правильно

Deputentur tempora, distribuantur horae pro salute animae

Нет, надо все-таки распределить часы, выбрать время для спасения души

omnia vera sunt in quantum sunt

все истинно поскольку есть

Deus bone, quid agitur in homine, ut plus gaudeat de salute desperatae animae et de maiore periculo liberatae quam si spes ei semper adfuisset aut periculum minus fuisset?

Боже Благий! Почему больше радуются о спасении души отчаявшейся и освободившейся от великой опасности, чем о человеке, которого никогда не покидала надежда и который не знал большой опасности?

Quid ergo agitur in anima, cum amplius delectatur inventis aut redditis rebus quas diligit quam si eas semper habuisset?

Что делается в душе, если они полнее радуется найденному или возвращенному, чем тому, что имеет всегда?

Eas ipsas voluptates humanae vitae etiam non inopinatis et praeter voluntatem inruentibus, sed institutis et voluntariis molestiis homines adquirunt

не только внезапные, против воли обрушившиеся бедствия заставляют почувствовать, как хороши жизненные блага: люди ищут насладиться ими путем обдуманных и добровольных лишений

Edendi et bibendi voluptas nulla est, nisi praecedat esuriendi et sitiendi molestia

Человек не будет наслаждаться едой и питьем, если не перестрадает от голода и жажды

si minus noti sunt populis, minus de illis gaudent etiam qui noverunt eos

если они менее известны людям, менее о них радуются, даже если знают их

nemo est qui dormire semper velit omniumque sano iudicio vigilare praestat

никому не хочется спать постоянно, а все по здравому рассуждению предпочтительнее бодрствовать

differt plerumque homo somnum excutere

по большей части человек медлит, чтобы стряхнуть сон

'Modo et modo' non habet modum et 'Sine paululum' in longum it

"скоро" и "скоро" не имеет меры и "позволь еще немного" становится долгим

Lex peccati est violentia consuetudinis

закон греха -- это необузданность привычки

Nam non solum ire verum etiam pervenire illuc nihil erat aliud quam velle ire, sed velle fortiter et integre

Не только идти, но уже и прийти туда -- это не что иное, как хотеть идти, но хотеть сильно и честно

Volentes enim gaudere forinsecus facile vanescunt et effunduntur in ea quae videntur et temporalia sunt

Те, кто ищет радоваться внешнему, быстро увядают, растрачивают себя на зримое и преходящее

Numquid valebat aliquid adversus latentem morbum, nisi tua medicina, domine, vigilaret super nos?

Есть ли что действенное против скрытой болезни, кроме тех лекарств, господи, которые охраняют нас?

Sicut amici adulantes pervertunt, sic inimici litigantes plerumque corrigunt

Так друзья, льстя, развращают, а враги, браня, обычно исправляют

Nec tu quod per eos agis, sed quod ipsi voluerunt, retribuis eis

Ты, господи, однако, воздаешь им не за то, что делаешь через них, а за их намерения

Illa enim irata exagitare appetivit minorem dominam, non sanare, et ideo clanculo, aut quia ita eas invenerat locus et tempus litis, aut ne forte et ipsa periclitaretur, quod tam sero prodidisset.

Она, рассердившись, хотела не излечить младшую хозяйку, а вывести ее из себя - тайком, потому ли, что так уже подошло и с местом и со временем ссоры, или потому, что сама она боялась попасть в беду за поздний донос.

homini humano parum esse debeat inimicitias hominum nec excitare nec augere male loquendo, nisi eas etiam extinguere bene loquendo studuerit

человечному человеку должно быть мало не только возбуждать недружественности людей или их увеличивать злоречием, а наоборот добрыми словами следует их уничтожать

vae etiam laudabili vitae hominum, si remota misericordia discutias eam!

горе человеческой жизни, даже похвальной, если, отринув милосердие, Ты разберешь ее в мельчайших частях

vitae huius tanto minus flenda quanto magis fletur, et tanto magis flenda quanto minus fletur in eis

тем меньше нужно печалиться в этой жизни, чем больше о ней печаляться, и тем больше печалиться о том, о чем меньше всего плачутся

Nonne omnibus quibus integer sensus est apparet haec species? Cur non omnibus eadem loquitur?

Неужели всем, у кого внешние чувства здоровы, не видна эта красота? почему же не всем говорит она об одном и том же?

Homines possunt interrogare, ut invisibilia dei per ea quae facta sunt intellecta conspiciant

Люди могут спросить, чтобы "невидимое Божие через творения было понятно и узрено"

Nec respondent facta interrogantibus nisi iudicantibus

Мир же созданный отвечает на вопросы только рассуждающим

facta omnibus loquitur, sed illi intellegunt qui eius vocem acceptam foris intus cum veritate conferunt

созданное говорит всем, но этот голос внешнего мира понимают только те, кто, услышав его, сравнивают его с истиной, живущей в них

Nec ego tantum aut cum paucis, sed beati prorsus omnes esse volumus

И не только я один или вместе с немногими; решительно все мы хотим быть счастливы

Quod nisi certa notitia nossemus, non tam certa voluntate vellemus.

Если бы мы определенно не знали о чем-то, мы бы так определенно и не хотели бы этого

se omnes beatos esse velle consonant

так все в один голос говорят, что хотят быть счастливы

Quod etsi alius hinc, alius illinc adsequitur, unum est tamen quo pervenire omnes nituntur, ut gaudeant

И хотя один гонится за одним, а другой за другим, но все стараются прийти к одному: радоваться

sic amatur veritas ut, quicumque aliud amant, hoc quod amant velint esse veritatem

так любят истину, что то что каждый любит, то и хотел бы назвать истиной

quia falli nollent, nolunt convinci quod falsi sint

потому что никто не хочет быть обманутым, потому и не хотят, чтобы их убедили, что они обмануты

nemo potest esse continens, nisi deus det, et hoc ipsum erat sapientiae, scire cuius esset hoc donum.

никто не может быть счастливым, если бог не даст, и это свойство мудрого, знать чей дар это

Minus enim te amat qui tecum aliquid amat quod non propter te amat

не так как надо бога любит, кто вместе с богом любит еще что-то, а не ради бога любит

animus meus de viribus suis ipse se interrogans non facile sibi credendum existimet

душа, спрашивая о своих силах, знает, что не стоит самому себе доверять

quia et quod inest plerumque occultum est, nisi experientia manifestetur

почему и что в нас сокрыто, по большей части спрятано от нас, пока не обнаружится опытом

nemo securus esse debet in ista vita, quae tota temptatio nominatur, utrum qui fieri potuit ex deteriore melior non fiat etiam ex meliore deterior

никто не должен быть уверен в этой жизни, которая вся есть искушение, как из плохого можно стать хорошим, так и из хорошего плохим

rationi sensus non ita comitatur ut patienter sit posterior, sed tantum, quia propter illam meruit admitti, etiam praecurrere ac ducere conatur

чувство, сопровождая разум, не идет смирно сзади, хотя только благодаря разуму заслужило и это место, но пытается забежать вперед и стать руководителем

inest animae per sensus corporis quaedam vana cupiditas nomine cognitionis

присуще душе из-за телесных свойств некая пустая жажда познания

oculi sunt ad noscendum in sensibus principes

глаза за главных во вредоностости наших чувств

Verum tamen in quam multis minutissimis et contemptibilibus rebus curiositas cotidie nostra temptetur

И какое же множество ничтожнейших, презренных пустяков ежедневно искушает наше любопытство

Aliud est cito surgere, aliud est non cadere.

Одно - быстро встать; другое - не падать.

Cotidiana fornax nostra est humana lingua

Человеческий язык - это искусительное горнило на каждый день

si persentiscere non potest animus utrum eas habens contemnat, possunt et dimitti, ut se probet

если душа не может дать себе отчета, презирает ли она богатство, им обладая, то можно от него отказаться, чтобы испытать себя

Sermo autem ore procedens et facta quae innotescunt hominibus habent temptationem periculosissimam ab amore laudis

Речи же, выходящие из уст, и дела, известные людям, искушают опаснейшим искушением: любовью к похвале

saepe de ipso vanae gloriae contemptu vanius gloriatur

часто презрением к пустой славе прикрывается еще более пустая похвальба

desinamus esse miseri in nobis et beatificemur in te

да перестанем быть несчастными в себе, да будем в боге

sumus, quia facta sumus

мы существуем, потому что мы созданы

scientia nostra scientiae tuae comparata ignorantia est.

наше знание по сравнению со знанием бога невежество

Quid est ergo tempus? Si nemo ex me quaerat, scio; si quaerenti explicare velim, nescio

Что такое время? Если меня об этом не справшивают, то знаю, если просят объяснить -- не знаю

Deus, dona hominibus videre in parvo communes notitias rerum parvarum atque magnarum

Господи, дай людям в малом увидеть законы общие для малого и великого

К началу страницы