"Господи боже мой, ну пожалуйста, пусть они будут старые... - думал констебль королевской полиции Ольстера, невысокий и полноватый, обладающий огненно-рыжей шевелюрой Брейди Хоран, с тоской глядя на обнаруженное в небольшом овраге захоронение костей. Неподалеку от него, по колено утопая в осенней грязи, возился долговязый и заметно лысеющий в свои 30 лет сержант Лукас Мерфи, собиравший кости в пластиковый мешок. - Ведь могут же они быть старыми, господи, ведь верно? В Ардаре никогда не жило много народу, но люди тут живут очень давно... А значит, если кости окажутся старыми, то они отправятся в Белфаст и станут геморроем профессора истории Ханса Фишера - вечно мерзнущего, закутанного в шарф сморчка, вещающего противным фальцетом. Но ведь и по-другому может быть: что, если кости свежие? И тогда понаедут из Белфаста умники-детективы, будут хлестать кофе литрами, разбавляя его виски, да посиживать в теплых кабинетах. А вся грязная работенка в лесу, конечно же, свалится на нас" - так думал констебль Хоран, разглядывая случайную находку.
Места на северо-запад от Ардара всегда пользовались недоброй славой, но где в Ирландии бывает иначе? Возле каждой деревушки или городка - обязательно какие-то Пустые холмы, Черный ручей или хотя бы Проклятая мельница. Вот и возле Ардары подобной репутацией обладала местность, называемая Ведьмино урочище, и, соответственно, Ведьмины холмы. Хотя, по мнению констебля Хорана, если там и было что примечательное, так только то, что молодые поколения жителей Ардары стайками шастали в овраги урочища, где лишались девственности. В этом году окрестности Ведьмина урочища чаще всего оглашались орущими из магнитофонов песнями "We Sold Our Soul for Rock"n"Roll" Black Sabbath. Тут бывали не только подростки. Местный учитель биологии Пол Келли гулял там со своей собакой - и вот пожалуйста: псина разрыла то, что оказалось целой свалкой костей.
"Ну господи, ну прошу тебя: пусть чертовы кости окажутся старыми, пусть им будет лет 300 или все 500, - молился Хоран, упаковывая в пакет очередной череп. Но тут же устыдился своих недостойных мыслей - это что же: он, добрый католик Брейди Хоран, только что пожелал насильственной смерти дюжине своих предков? - Но, господи, они же могут быть и не ирландцами, да? Конечно, в те времена тут не водилось этих чертовых китайцев, да и черномазое отродье жило в своей Африке, но... - и тут Хорана озарило! - господи, пусть они окажутся евреями! - Хоран даже улыбнулся столь удачной мысли и принялся разгребать кости с удвоенной скоростью. - Да, пусть они будут мерзкими, во все свой нос сующими евреями, которые получили свое! - вознес он очередную молитву, разглядывая раздробленную кость ноги. - Даа, я не знаю, сколько лет чертовым костям, это забота коронера О"Шелли, но то, что их убили, - это я прекрасно вижу, тут уж не надо быть умником из Белфаста, - подумал Хоран, вертя в одной руке череп с большой дырой в центре, а в правой - раздробленную кость руки. - Пусть чертовы кости окажутся заботой сопливого Фишера, - вздохнул он и тут же выпрямился. - Чертов Фишер, в своем бабском шарфе и с писклявым голосом, не женат... Так ведь он, должно быть, из этих... из гомиков! - Улыбка озарила лицо Хорана. - Так и есть, чертов гомик!" - и Хоран даже захихикал. Но ненадолго, потому что костей еще оставалось много, а долго мерзнуть в осеннем лесу в компании Мерфи Хорану не улыбалось.
Хоран вынес из оврага очередные два пакеты и снова принялся за упаковку костей. "А ведь подумать только: болтали, что в крупных городах типа Белфаста или Дублина в полиции служат даже черномазые. Куда катится мир? Нет, уборщиками-то пожалуйста, а вот равные с добрыми ирландцами права этому отродью давать нельзя, как и бабам. Добропорядочная ирландская женщина должна знать свое место. Вот я по молодости отвесил Кейтлин пару оплеух... Но не нос же сломал, как Пол Уэлш, и не руку, как старина Бадди! И что? Кейтлин, конечно, заплакала, и даже побежала жаловаться моей доброй старой матери, которая, упокой господь ее душу, поступила мудро - приголубила Кейтлин, как родную дочь, напоила чаем (может, и не только), но научила женскому терпению и покорности. И вот результат: 20 лет счастливого брака и красавец сын Риган". Вспоминая про Кейтлин, чей голос уже давно звучал так, будто она за что-то извинялась, Хоран закончил упаковку вещественных доказательств. На следующее утро кости были доставлены коронеру О"Шелли. Мерфи и Хоран договорились держать находку в тайне: нечего народ будоражить. И для обоих началось нервное ожидание.
Но три недели спустя, когда коронер О"Шелли пытался дозвониться в участок, ни констебля, ни сержанта на месте не оказалось. Накануне кто-то основательно почистил сарай старого МакКелли, и обоим полицейским пришлось наведаться на ферму к старику. "И ведь дело-то пустяковое - накануне тут проезжал передвижной цирк. А где цирк, там цыгане, а где цыгане - воровство, - думал констебль Хоран, недовольно хмуря брови. - С чего это Мерфи привязался к старику? Его память хороша не так, как прежде, но, черт побери, имеет право добрый ирландец выпить? Надо будет задать Мерфи взбучку и показать, кто тут старший". Между тем сержант Мерфи выяснил, что таблетки, которые прописал старине МакКелли доктор из Белфаста, помогают не всегда, а уж в сочетании с алкоголем и вовсе валят с ног. МакКелли же, одиноко живущий на ферме, обрадовался гостям и начал нести бред про "дед мой вспоминал, как отбросили эту погань обратно за холмы, где им и место, лишь бы обратно не полезли. А то ведь слышал, что детишки туда начали шастать и безбожник этот... господин... тьфу, учитель". Глядя на неряшливо одетого старика, который вспомнил байки своего детства, но не может сообразить, какие именно топоры украдены из сарая, сержант Мерфи глубокомысленно качал головой. По возвращении в участок Брейди Хоран не дал Мерфи погреться в участке, а отправил в лавку местного старьевщика. Хоран не надеялся, что украденные топоры всплывут, - он просто издевательски улыбался, глядя, как Мерфи плетется по замерзшей грязи. И сразу же зазвонил телефон:
- Алло, Хоран, где тебя черти носят? Я с утра дозвониться не могу. - Голос О"Шелли не предвещал ничего хорошего.
- Не твоего ума дело, - рявкнул Хоран, - что там с чертовыми костями?
- Могу сказать, что они старые - лет полтораста, не меньше. ("Принимай косточки, Фишер", - пронеслось в голове у Хорана.) Но вот загвоздка - кости принадлежат родственникам, только они не человеческие.
- Не ори. Я не знаю, что это за вид, и никто пока не знает. Останки похожи на человеческие - да, но во многих нюансах, подробно рассказывать не буду... ("Держи меня за идиота", - мелькнула мысль у Хорана.) В общем, они не человеческие - это факт. И все убитые - родственники. Но есть еще кое-что - мы собрали лишь часть скелетов.
- Я понимаю все меньше и меньше... - пробормотал Хоран.
- Как и мы все, - огрызнулся коронер. - Но, видишь ли, мы не нашли ни одного черепа женщины. Между тем обнаружены женские кости рук и ног. С колотыми ранами. Понимаешь, что это означает?
- Что кто-то в той бойне мог уцелеть - остаться без руки, но живой, - прошептал Хоран.
- Верно, друг мой. Буду держать тебя в курсе. - И коронер повесил трубку.
Не успел Хоран сварить себе кофе и влить туда виски, как снова затрещал телефон:
- Брейди, - голос Кейтлин звучал как всегда заискивающе, - Брейди, это ты?
- Кто же еще? - пробурчал Хоран.
- Брейди, я не могла тебе дозвониться. А Риган так хотел в поход! И Уэлши разрешили своему Нику, и еще пара мальчиков из его класса пойдут... И я разрешила Ригану пойти. Все же Самайн, пусть детишки развлекутся - это всего на одну ночь. Они не уйдут далеко в лес, пообещали остановиться не дальше Ведьмина урочища...
Кейтлин говорила что-то еще, но Хоран уже не слушал. Полторы сотни лет назад здесь убили кровных родственников, но некоторые могли выжить. И затаить зло. И мстить.