До сих пор так и неизвестно, как рождаются те удивительные бессмертные персонажи, которых вызвала к жизни воля взбалмошного художника или литератора. Впрочем, бессмертны они весьма условно - ровно до тех пор, пока о них помнят живые.
Эрик ни за что не смог бы вспомнить и пересказать те ощущения, которые сопровождали его появление на свет, если, конечно, можно назвать светом Темную Сторону. Первым настоящим, запомнившимся ощущением было прикосновение тонких кожаных подошв к мокрому темному асфальту.
Он не видел ее, но знал, что она рядом. Каштановые кудряшки, отливавшие при дневном свете ярко-рыжим, веснушки на носу, маленькие ухоженные ручки, - что ни говори, отличный облик для такого могущественного существа!
- Ты красивая, - произнес он в пустоту, больше для того, чтобы услышать свой голос, нежели для чего-то другого.
Смешок у повитухи оказался таким же золотистым, как ее веснушки.
- Просто тебе не с кем сравнивать, мальчик. Дай-ка я на тебя погляжу! Какой ты, однако, ладный получился! - Женька подошла к Эрику и бесцеременно повертела его в разные стороны.
- Молодец твоя создательница! А теперь запомни одну-единственную инструкцию: левые стороны, темные улицы, остановившиеся часы. Шаг в сторону - и будем считать, что тебя не было. Иди.
- Я же ничего не понял! - проговорил было Эрик, и вдруг осознал, что повитухи рядом нет. Растаяла, как наваждение. Впрочем, сам он был еще большим наваждением.
Улицы Темной Стороны манили его, ноздри дразнил запах мокрого асфальта и осенних листьев, удобные ботинки будто специально были созданы для долгих прогулок. Новый мир, живой и незнакомый, ждал новорожденного.
И ждала его опасность. Опасность выглядела как молодой человек лет 30-ти с хвостиком, собственно, с аккуратным белобрысым хвостиком и холодными глазами. Глаза эти были куда опаснее, чем нож в его руке.
Единственным здравым решением было как можно скорее убраться восвояси. Широкая освещенная дорога стремилась вниз с горки, а налево сворачивал узкий темный переулок с затхлым воздухом. "Левые стороны, темные улицы", - пробормотал Эрик и, вдохнув поглубже, свернул в подозрительный переулок.
Он уже не видел, как Женька положила руку на пальцы его преследователя, сжимавшие нож, и как мужчине с холодными глазами пришлось отступить. Впрочем, погоня только начиналась.