Аннотация: Картинки словами. О кукольном мастере Ван Криде этот рассказ. Картинка первая: Дитя на свалке.
Куклы Ван Крида.
(картинки словами)
Картинка первая: Дитя на свалке.
Морган Ван Крид копался в куче ржавой механики и пи-электроники, вороша ее палкой с железным крючком на конце, и недовольно ворчал на современного столичного жителя, который неожиданно сделался жмотистым до неприличия и перестал выкидывать хорошеньких эрокукол с устаревшими операционками, сделанных под миниатюрных аль-тиграмских служанок. Куклы эти, изготовленные в корпорации Дамы Вронцы, были весьма щедро укомплектованы самыми разнообразными деталями и блоками, о которых частные мастера даже и мечтать не могли. И сейчас ему до зарезу была нужна именно такая, на вид крохотная, деталь, каковую купить или даже достать у барыг было практически невозможно. Сигара погасла. Морган попытался высосать из неё хотя бы еще одну затяжку, однако в итоге получил горькую кляксу во рту с запахом горелого машинного масла. "Эти черти из Табачной Компании Тобиаса совершенно обнаглели, – подумал Морган, выбросив недокуренную и так не вовремя погасшую сигару в кучу бесполезного механического хлама. – Какого черта сигары воняют всяким дерьмом? Они там что, окунают их в бочки с маслом?!"
Он вздохнул и посмотрел на серое небо, по которому стремительно пробегали фиолетовые тучи. Мастер передернул плечами, представив неожиданный ледяной дождь, и себя... замерзшего, как айсберг, под ним. Пора уходить. Столица сделалась скупой на качественный мусор, а то, что всё-таки выбрасывала сюда, на большую свалку...
Он глянул вправо на сгорбленные тени нищих, которые уныло скребли гору блестящих тостеров... Да, а если что-нибудь стоящее и выбрасывала сюда, то оно сразу бывало найдено, учтено и прибрано, чтобы потом быть проданным где-нибудь в окраинных имперских городишках. Спросить у них, что ли? Такая-то мелочь – два-пи-резистор... Нет. Унизительно. Всё-таки я кукольник Ван Крид! Имя мое слишком хорошо знают в нашей славной метрополии, чтобы вот так запросто открываться каким-то бродягам. И к тому же, им нужны деньги... Деньги мне тоже нужны. Пустое. Ухожу.
Он неожиданно для себя засмотрелся на городскую свалку, в круглых стеклах его очков отражалось размытое бледное солнце, сиреневые тени расчертили его грубое лицо, как механическую схему нелепого робота мусорщика. Горы электронного и механического хлама тянулись вдаль, сколько хватало глаз, сливаясь со смерзшейся линией горизонта, над которой висела сиреневая клякса... Там был город. Столица. Имя ему Верма. Город отверженных ангелов, в котором бесконечно царил мрачный февраль, убивая людей особенным, присущим только этому месту морозом – унылым и неотступным, как обезумевший маньяк. Город погруженный в облака пара, который выбрасывали гигантские поисковые машины яаритов. Тот пар, что скоро становился сероватым снегом с запахом химических реактивов...
Всё-таки эти тонкие облака, которые так быстро бегут по небу... Не нравятся они мне.
Морган снова глянул на нищих и отметил, что все они были укутаны в несколько слоев рванья, как луковицы. Если пойдет дождь, а еще хуже мокрый снег...
Он вздохнул и с досадой пихнул палкой какой-то ржавый аппарат непонятного предназначения с проводами. Ухожу.
Но едва он отвернулся, как сразу снова глянул на кучу. Ему показалось, что в ней мелькнуло лицо спящего ребенка.
Нет, ну бред же! Какой к чертям ребенок в куче ненужного хлама, среди механических пылесосов и паровых стиральных машин?!
Морган хмыкнул и покачал головой. Человек всегда видит то, что хочет увидеть, даже там, где ничего не может быть. Однако его глаза тщательно осматривали кучу в том месте, где...
Он застыл.
В груде мусора, как раз между разбитым графическим монитором с латунными ножками в виде драконов и механической рукой с клешнями, светилось лицо. Миленькое такое личико. Закрытые глазки... Странно.
Он попробовал на прочность ногой помятый кожух, выпиравший из сплетения ржавых трубок и треснутого механического уборщика, с высунутыми наружу швабрами и совками, и осторожно шагнул вперед, – крэнк-крац-ц. Кожух жалобно скрипнул, но выдержал грубую подошву его армейских ботинок. Веса во мне, что кот наплакал, но башмаками могу и поранить. Морган вцепился крюком в механическую руку и подтянул себя вверх, затем легко прыгнул на два шага вперед. Монитор с латунными ножками хрустнул и сполз, зацепив колючими проводами в матерчатой оплетке розоватую щечку, и – (этого не может быть?), – оставив на коже красные царапины.
Неужели настоящий ребенок?! Ведь только на детской коже остаются нежно-розовые царапины с бисеринками крови?
Морган осторожно отодвинул монитор в сторону, стараясь делать это медленно и мягко, чтобы тот опять не задел лицо. Боже-боже, что случилось с этим чертовым городом? Роботов и кукол, значит, не выбрасывают, жалеют, а детей...
Теперь он видел часть тонкой шеи и заскорузлые царапины на ней. Всё-таки ребенок, живое существо.
Почти час Морган выкапывал дитя из кучи ржавого хлама. Постепенно его глазам открывались плечи, грудь, впалый живот... И, наконец, ноги. Руки, по всему было видно, были заведены за спину. Так и есть!
Морган аккуратно вынул худенькое тельце из сплетения проводов с выцветшей от времени изоляционной пленкой. Руки... Он приостановился и откинул ногой толстый кабель, который цеплялся медными жилами за золотистые локоны маленькой девочки. Ее тонкие ручки были связаны за спиной. Просто были стянуты толстой веревкой, чтобы не мешались.
Он, как мог осторожно, сошел вниз и положил девочку на жестяной короб старого холодильника, который будто бы порос по краям ледяными сталактитами. Рядом в лужице масла, разбавленной солоноватой талой водой, отражалось фиолетово-серое небо... Морган смотрел на худенькое тельце и неожиданно для себя почувствовал странное шевеление в той части сердца, в которой когда-то жила себе и горя не знала... – жалость. Синие полосы на горле, багровые полосы на плечах и груди... Морган сглотнул, и рука нервно нырнула в карман за портсигаром. Он знал эти полосы. Он точно знал, какой предмет оставляет полосы и тонкие кровоподтеки на детском теле. Бедное, бедное дитя.
Что же делать? Куда ее девать? В город?
Морган глянул вдаль на блестящие башни поисковых машин, которые острыми пиками антенн подпирали тяжелое и низкое небо над ангельской столицей. В клубах белого пара этот город был похож... Да, словно город-мираж, бесконечно удалявшийся в сиреневую бездну далекого и смертельно холодного Хеддаса, сотня километров до него, или тысяча... День пути по отвратительным дорогам, между сугробов и мусорных гор. День, не меньше.
В город, куда же без него. В полицию. Черт, снова объясняться с тупыми дознавателями. Тело номер такое-то... Постой-ка...
Он коснулся изможденной шеи... И застыл. Ему показалось, что под тонкой кожей колыхнулся слабый толчок пульса.
Он наклонился еще ниже и прижался своим ухом к выпиравшим ребрам. Прислушался.
Стук, стук-стук.
Она жива?! Мастер выпрямился.
Снова коснулся шеи, намереваясь точно выщупать пульс. А ведь правда, что это я?! Следов разложения нет? Нет! Значит...
И вдруг он услышал щелчок.
Страшный звук в свете открывшихся новых обстоятельств и надежд. Сейчас он был готов и хотел услышать совершенно другие звуки! Стон... или вдох... или хотя бы... хотя бы...
Кожа на середине тонкой груди побелела полоской и раздвинулась в стороны. В нос ударил сладковатый запах кукольной крови, которую в простонародье называли карамельной веретенкой. Какое разочарование.
Глазам Моргана предстал миниатюрный монохромный дисплей с мигавшей надписью: Аккумулятор разряжен. Внимание, угроза потери данных! Зарядите аккумулятор!
Ниже: Доступно бесплатное обновление операционной системы "Наша милая дочка".
В самом низу: Перечень доступных функций модели Н.М.Д — 234GX540-HRW6
Пожалуйста, нажмите на кнопку "Выбор" на клавиатуре (подключение к передающей сети – не активно)