Аннотация: О кукольном мастере Ван Криде этот рассказ. И о двух прехорошеньких куклах со страшным предназначением.
Куклы Ван Крида.
(картинки словами)
Картинка четвертая: Молли и Пефоле.
Морган Ван Крид неторопливо раскуривал сигару от спички, поглядывая поверх завитков фиолетового дыма на господина напротив. Спичка упала в пустую пепельницу, выпустив последнюю петельку дыма. Морган опустил глаза и подумал о том, что первое впечатление о человеке обычно бывает обманчиво, но не в этом случае. Отвращение к этому субъекту, которое возникло у него в первые две минуты разговора, не пропадало, а наоборот крепло и перерастало в нечто большее и принципиальное.
Господин в черном камзоле, который стоял возле конторки и смотрел на него в упор, улыбался и молчал. Улыбка на его бледном, чисто выбритом лице с приплюснутым и в тоже время острым носом вызывала необъяснимое чувство гадливости, словно то была не улыбка вовсе, а некий непотребный символ или недобрый шарж. Необычный нос придавал господину сходство с ощипанной совой, на которую, потехи ради, нацепили казенный сюртук. Тонкая кожаная складка улыбки в середине лица, – лишь усугубляла это странное первое впечатление. И глаза... Точнее, отсутствие бровей.
«Сколько лет прошло с тех пор, когда я видел его в последний раз? – думал Морган Ван Крид, допивая остывший кофе из чашки тонкого фарфора. – Десять? Пятнадцать? Он пришел не спроста. Он никогда и ничего не делает просто так... Сколько же лет прошло?»
Свободной рукой Морган выдвинул ящик стола и вынул из него солнцезащитные очки в золотой оправе. Круглые стекла были изготовлены для него по специальному заказу. Они имели свойство менять свой цвет, в зависимости от угла и насыщенности освещения. Сейчас они казались синими зеркалами. Морган надел очки и вздохнул с облегчением, (скрылся-таки). Теперь он мог позволить себе прямо посмотреть на господина в черном камзоле.
–Пятнадцать, – произнес господин высоким голосом.
Морган удивленно приподнял бровь.
–Вы задавались вопросом. И, кажется, я ответил на него.
–Вы? Забыл ваши...
–Моя скромная должность не изменилась за пятнадцать лет. А имя... Вы и тогда его не знали. Я просил вас лишь обозначать мое наличие в пространстве.
«Ну, да..., – Морган посмотрел на пустую чашку с кофейной гущей на дне. – В ту пору он действительно просил называть себя любезный Йохан вне работы, и господин Администратор на рабочем месте... А всё-таки вспомнил... Пятнадцать лет, значит»
–Вижу, что вспомнили меня, мастер Ван Крид. Позволите обращаться к вам сообразно положению?
–Какой уж я мастер..., – пробормотал Морган.
–Полно вам скромничать. О вас ходят легенды, и не только в Стокванхейме. В Орданвинге знают мастера Ван Крида. И в Верме... – на последнем слове складка кожи, заменявшая любезному Йохану рот, растянулась еще шире. – Даже странно, что вы так и не перебрались в Верму, где вас боготворят.
–Там холодно.
Улыбка Йохана не меняла своей сумасшедшей амплитуды, – от уха до уха, – он смотрел на Моргана невзрачными серыми глазами, которые были похожи на кусочки грязного стекла, вживленного в череп обтянутый кожей. За грязным стеклом – не разобрать души..., или её отсутствие.
–Я к вам по делу, – сказал, наконец, любезный Йохан, вернув своей ротовой складке приемлемую длину и форму. – Надеюсь, вы не забыли то чудесное время, когда сотрудничали с канцелярией?
–Не забыл.
–Очень хорошо. А то ведь, знаете ли, некоторым моим бывшим сотрудникам, которых я когда-то называл "мои юные гении", странным образом отшибает память при виде моей скромной персоны.
–Должно быть, вы злоупотребляете неожиданными визитами, – проворчал Морган.
–Вижу-вижу, мой мальчик, что вы не изменились за эти годы.
–А мальчик-то подрос..., если присмотреться.
–Ах, полно вам обижаться. Хотя... Как скажете.
Любезный Йохан разглядывал Моргана. Его рот не переставал двигаться, то растягивался в улыбку, то снова принимал обычное свое положение невзрачной складки.
–Вы помните наставительное слово капитана Рога, которым он напутствовал вас после окончания небезызвестной Школы Солнца? Помните ли, что говорил, о чем предупреждал, от чего предостерегал?
–Помню, – Морган глянул на Йохана поверх очков. И любезный Йохан увидел в его глазах то, что хотел там увидеть. То, что должно было там быть. Ответ да. – Хотя странно, откуда вы...
–Откуда я узнал об этом вашем разговоре с правителем империи? Ну, у меня есть некоторые свои способы для добычи информации. Вдаваться в подробности не буду, сами понимаете. Хотя признаюсь, да-да, я был уверен, что вы не разочаруете меня, Морган Ван Крид. – Любезный Йохан спохватился и поправился, с легким поклоном: – Извините, мастер Ван Крид.
–Что требуется от меня?
–Всего лишь небольшая услуга. Ваши куклы. Две чудесные куклы, которых вы создали по специальному заказу Канцелярии Высшей Справедливости. Вы помните их?
Любезный Йохан осматривал кабинет, однако же, не выпуская Моргана из прицела своих невзрачных, но весьма цепких глаз.
Имена... Я помню, что создал две куклы для Канцелярии Высшей Справедливости. Двух прехорошеньких девочек кукол... Молли и Пефоле.
–Сломались, полагаю?
–Не думайте так плохо о своей работе, мастер! – любезный Йохан всплеснул руками, затем вынул из внутреннего кармана своего черного камзола серый казенный конверт с фиолетовым гербом. – Вы были настоящим мастером и пятнадцать лет назад. – Он положил конверт на стол.
Глаза Моргана отмечали детали. Узкая бледная ладонь появилась на фоне черной полировки стола. Белый кант манжеты выглянул из-за грубого сукна. Тонкие пальцы... Рука Йохана подвинула конверт ближе к Моргану, и длинный указательный палец стукнул по нему.
–Потрудитесь взглянуть..., – грязно-черные внимательные глаза. - Это что-то удивительное.
Морган взял конверт и вынул из него фотокарточку.
Его бровь снова удивленно изогнулась.
–Что это?
–Фотография.
Морган коротко и сердито глянул на любезного Йохана.
–Это стена?
–В сто пятой камере.
Рука мастера отпрянула от карточки. Сто пятая, значит...
Пальцы снова коснулись плотной бумаги, брезгливо, словно не желая запачкаться... И взяли её, наконец.
Это была фотография стены. Серой бетонной стены со щербинами и..., – Морган тихо выдохнул, – и с множеством пулевых отверстий. Кроме этого на стене имелись черные и, по всей видимости, бордовые подтеки, брызги и размазанные следы человеческих ладоней, словно перед тем кто-то безумный обмакивал руку в банку с чернилами и пытался рисовать.
Морган положил снимок на стол и отодвинул его от себя. Он затушил сигару в латунной пепельнице, но сразу открыл шкатулку и достал новую.
–Эти ваши методы.
–Мне кажется, вы не рассмотрели странный символ на стене.
–Я всё рассмотрел!
В надбровных дугах любезного Йохана образовался некоторый изгиб, который, видимо, долженствовал обозначить легкую степень недоумения. Морган редко повышал голос. И если повышал, то повод для того должен быть существенным. Весьма существенным.
Ему даже пришлось отвернуться. Любезный Йохан умел посмотреть насквозь.
Откуда же ты свалился на мою голову, старый мерзкий палач? Ах... Если бы сказать тебе, что на самом деле произошло тогда... Если бы ты знал, КТО заказал мне этих кукол.
Чтобы отвлечь себя от мрачных воспоминаний, а заодно и для того, чтобы не сболтнуть лишнего, Морган попытался сменить картинку. Он принялся рассматривать свой кабинет. Мимо глаз пронеслись милые сердцу виды, составлявшие образ его кабинета.
Окна с золотыми пятнами света на белых шторах. Высокий шкаф у стены, в котором, на стеклянных полочках, блестели хромированные инструменты. Чертежные рамки, рулоны, зарисовки механических узлов на рабочем столе в углу. Рядом на подставке – стальная голова с подключенными к затылку силовыми кабелями.
Он случайно глянул в сторону двери, когда почувствовал прикосновение сквозняка к лицу.
Кто же это прятался там, за дверью? Морган прищурился, пытаясь рассмотреть...
Дверь была приоткрыта на ширину детской ладони.
И в серебристой полоске тени, в щели, блестел хрустальный глаз.
Поль.
Кукла мастера Антона... Я таки починил его.
–И что означает этот символ? – откуда-то донесся голос любезного Йохана.
–Спросите у того, кто это нарисовал, – Морган неотрывно смотрел на полоску бледного лица в щели. На глаз, на тонкие детские пальцы, которые держались за дверь.
«Пять дней после своего воскрешения..., – думал Морган. – Всего лишь пять дней ему потребовалось для того, чтобы сделать какие-то свои кукольные выводы. Он перестал смотреть в плаксивое окно на кухне сутки напролет. Он больше не высматривал в толпе горожан свою бывшую хозяйку, которая продала его за десять гульденов... Он, кажется, перестал ждать её. Не забыл..., а именно – перестал»
Поль присматривался к Моргану, и вчера даже позволил погладить себя по голове. Хотя за день до того необыкновенно напрягался и застывал от простого или случайного прикосновения. Его предохранители перегорали и гасли хрустальные глаза...
Боже, я теряюсь! Кукла ли он?! Что он такое?!
Антон! Что же ты сотворил?!
Голос любезного Йохана вернул его в реальность.
–Видите ли, мастер Ван Крид. Спросить совершенно не представляется возможным. Хотя мы пробовали.
Морган коротко и с неудовольствием глянул на Йохана, затем прикрыл лицо ладонью, чтобы скрыться от серого канцелярского взгляда, и подмигнул Полю. Хрустальная блёстка глаза сразу же растворился в тени.
Всё ещё пугливый... Ах, что за чудо эта кукла!
Он вернулся взглядом к любезному Йохану.
–Я не умею воскрешать мертвецов, знаете ли.
Тот мрачно усмехнулся. Он тоже заметил глаз в щели.
–Вы неправильно поняли меня. Этот рисунок оставила одна из девочек кукол.
–Этого не может быть. Молли и Пефоле сложные и тонкие механизмы, но... Рисовать они не умеют, ответственно заявляю вам, как мастер, создавший их. Равно, как не умеют думать и чувствовать.
–Хорошо, я скажу более прямо. В сто пятой камере больше некому нарисовать ЭТО на стене..., кроме кукол.
–Возможно..., – Морган едва удержался, чтобы не сказать «узник». – ...Кто-нибудь ещё?
Любезный Йохан покачал головой.
–Вы вынуждаете меня произносить вслух то, что вслух произносить нежелательно. Но всё же, в тот момент в камере наличествовало пять мертвых человеческих тел и две куклы. А теперь скажите, что из перечисленного способно процарапать на бетонной стене этот символ? Тем паче, памятуя о стальных крючьях и прочих колюще-режущих инструментах, вмонтированных вами в тела этих кукол. Меня волнует это обстоятельство, мастер Ван Крид, а именно, символ, которого не должно быть.
Морган поднял глаза... Любезный Йохан хмуро смотрел на него. Улыбки, как не бывало. Вместо рта – прямая кожаная складка. Он заметил перемены в настроении Моргана и, будучи весьма неглупым человеком, пытался понять, что же являлось причиной этих перемен. Морган был рассержен.
–Полагаю, мне нужно проехаться с вами в Канцелярию?
–И захватите с собой что-нибудь.
–Что именно?
–Я не знаю... Отверток или гаечных ключей, например.
*
Едва захлопнулась входная дверь, и за стеной громко зашипел паромобиль, в кабинет Моргана Ван Крида проскользнула тень.
Это был кукольный мальчик Поль.
Он недолго постоял посреди кабинета, осматриваясь кругом. Затем подошел к столу, забрался на высокое массивное кресло и глянул на фотокарточку, лежавшую на черной полировке стола. Поль подвинул её ближе к себе. Его тонкий пальчик коснулся матовой поверхности казенного снимка в том месте, где на серой бетонной стене было выцарапано сердечко, перечеркнутое поперек.
Поль отодвинулся от стола и посмотрел в окно, в котором переливались солнечные пятна, а по бокам взмывали и опадали белые шторы. Кукольный мальчик расслабленно откинулся на спинку кресла, в его груди зашипел симулятор дыхания, грудь приподнялась чуть-чуть, и... И в тишине послышался вздох.
«Ван Крид... – с трудом произнес детский голосок. – Они. Просто. Устали.»
*
Господин администратор! Скорее! Скорее! У нас тут такое! Пока вы отсутствовали, куклы... эти куклы...
...
Морган стоял возле окна и курил. Он безразлично смотрел в бетонный двор канцелярии. Его руки были испачканы красной маслянистой жидкостью, которая пахла карамелью. Кровада – кукольная кровь. Старые мастера называли её карамельной веретёнкой.
«Ну так, что?!»
Морган мельком глянул назад, на взбешенного господина Администратора и пожал плечами. Тот стоял между двух железных столов посреди механической мастерской. На столах лежали разобранные куклы. Красная жидкость с запахом карамели вязко стекала со столов, собираясь в лужицы на холодном бетонном полу.
Морган посмотрел в противоположную сторону. Там на железных крючках висели два белых платьица с кружевами по краю. Одно из них было забрызгано красным...
–Ведь этого не может быть?! Ведь так?! Вы же сами говорили, что...
–Они мертвы. Вернее сказать, перестали функционировать, что, в общем-то, одно и то же. И это факт.
–Я проведу расследование... Черт! Я найду врага! Это диверсия!
Морган снова посмотрел в окно и выдохнул струйку фиолетового дыма. Какой, однако, тяжелый запах у кровады... Карамелью пахнет, вроде бы, но...
Он затушил сигару в пепельнице и направился к двери. Прежде чем выйти, Морган не удержался и глянул влево. На железном шкафу с инструментами стояли две кукольные головы. Золотистые локоны. Розовые щечки. Закрытые глаза и... И улыбки на лицах.
Густая кукольная кровь медленно стекала по железу, как сироп. Мастерская была наполнена тяжелым карамельным ароматом, от которого першило в горле.
Морган толкнул дверь...
–Морган Ван Крид! Я не отпускал вас!
Он задержался на мгновение.
–Не трудитесь, любезный вы мой. Какая к черту диверсия? Человек не в силах сделать этого, я вам, как мастер говорю. Этим куклам смог бы навредить разве что танк... Просто Молли и Пефоле оказали услугу друг другу. Всего лишь. Чертежи и спецификации я передал вашему ведомству пятнадцать лет назад, вместе с куклами. Склепаете еще одну парочку, для вас ведь это не проблема.