Мастер Антон заглушил двигатель машины и глянул на Моргана. Внимательно рассмотрев его бледное взволнованное лицо ироничными глазами, он подмигнул мальчику и вышел на улицу. Дверь не закрылась на замок, в небольшую щелку влетело несколько снежинок, которые тут же растаяли на черной коже водительского сидения, став каплями.
За окном паромобиля мела пурга, рассыпаясь веерами сухого снега по дороге. В салоне было тепло и влажно, но Моргана знобило, он кутался в пальто, то и дело выше и плотнее поднимая меховой воротник.
Мальчик не решался посмотреть влево на прямоугольное крыльцо большого красивого дома с высокими окнами в мраморных арках, к которому они только что подъехали. Он рассматривал приборную панель, следил за остаточной дрожью стрелок в манометрах, прислушивался к затихавшему шуму бойлера за спиной... только бы не глянуть влево. Через некоторое время возле машины началось какое-то движение, голос Антона что-то кому-то объяснял и, наконец, мастер открыл сзади багажное отделение, впустив в прогретый салон свежего морозного воздуха.
Морган оглянулся. Два пожилых слуги вынимали из багажника большую деревянную коробку, под чутким руководством Антона. Тот приговаривал, чтобы крепче держали и ни в коем случае не ставили на снег. Старики слуги недовольно кряхтели, но достаточно быстро вынули ящик из салона и понесли его в сторону крыльца. Морган глянул чуть выше и снова опустил глаза, смутившись. В дверном проеме стояла высокая дама с накинутым на плечи белым пушистым платком. Она посторонилась, пропустив в дом слуг с ящиком, затем вышла на крыльцо и посмотрела на паромобиль. Морган чувствовал кожей, что она смотрела именно на него.
–Одну минуту, мадам, – мастер захлопнул багажник, обошел машину и остановился возле водительской двери. – Наш юный кукольный мастер еще не привык к своей роли. Не стойте на холоде, прошу вас. Мы зайдем в дом через пару минут.
–Хорошо, мастер, буду ждать вас обоих в гостиной – дама посмотрела на силуэт мальчика в салоне в последний раз. На этого удивительного, нахохлившегося и до невозможности смущенного вниманием ребенка. Гениальный ребенок..., да, теперь она знала это. Дама улыбнулась, запахнула платок на груди и сказала: – А я пока распоряжусь приготовить горячего чаю. Наш юный гений любит чай с медом?
–О да, он тот еще сладкоежка! – весело ответил Антон.
Она кивнула и скрылась в доме, оставив дверь приоткрытой.
А мастер Антон забрался в салон, прикурил ароматную папиросу, и глянул на Моргана.
–Итак, что сие означает?
–Вам обязательно было везти меня сюда? – буркнул Морган, не отрывая взгляда от своих рук, сцепленных на коленях. – Вы могли бы и сами...
–Не мог, – ответил Антон и похлопал мальчика по плечу. – Кукольные мастера имеют свой этикет, который не может быть нарушен. И второе правило этого неписаного закона гласит: мастер лично представляет сработанную куклу заказчику. Первое правило ты выполнил, лично принял заказ. Так почему же не хочешь выполнить второе?
–Я... – Морган смущено глянул на Антона. – Боюсь.
–А я нет. Ты мне сам говорил, что Артур твой друг.
–А если ему не понравится?!
–Когда же я отучу тебя перебивать старших? – мастер затушил папиросу в выдвижной пепельнице на приборной доске. Хлопнул Моргана по колену и вышел из паромобиля. – Давай-ка поторапливайся. На улице холодно, между прочим.
*
Они пили чай в большой светлой гостиной с высокими окнами, которые словно мерцали в золотистом полумраке этой богато обставленной комнаты. За большим столом посредине комнаты сидели трое. Мастер Антон, мадам Готти и смущенный мальчик Морган Ван Крид, который так и не притронулся к своей чашке, пряча руки под столом и сцепив пальцы до белых суставов. Его чай остыл, тогда как мастер с удовольствием допивал вторую чашку, какой-то редкий сорт мёда в стеклянной вазочке остался не распробованным, и вообще ему было невыносимо стыдно за себя. Это чувство так некстати разрослось в душе просто до катастрофических размеров. Ему было стыдно за всё: и за собственную самонадеянность, и за куклу, которую уже отнесли на второй этаж в комнату Артура, и за неумение держать себя достойно в высшем обществе, и за скулы свои, и за очки, и вообще...
–Ах, мастер Морган, – сказал мадам Готти, обращаясь к мальчику с доброй улыбкой. – Выпейте хотя бы горячего чаю. Должно быть, вы замерзли на улице? – она посмотрела на слугу, и тот сразу заменил чашку перед Морганом, поставив перед ним новую и налив в неё горячего ароматного напитка.
Морган вздрогнул и смущенно посмотрел сначала на Антона, потом на хозяйку этого красивого теплого дома.
–Извините, – пробормотал он, взял онемевшими пальцами чашку, поднес к губам, и... не смог отпить даже малюсенького глотка. Горло было словно сдавлено спазмом. Обмакнув губы в душистый напиток, мальчик вернул чашку на блюдце.
–Артур очень обрадуется этой кукле. Ему нравится дружить с вами, мастер Ван Крид, – дама потянулась к Моргану и ласково коснулась его плеча. Так ласково и одновременно ободряюще, что на какое-то мгновение у мальчика отлегло от сердца. – Если бы вы знали, как я благодарна вам за дружбу с ним. Он ослабленный болезнью ребенок, который за своей болью перестал замечать окружающий мир. Но вот появились вы, и всё изменилось. Ах, мастер...
–Я еще не мастер, – тихо ответил Морган, глянув на усмехавшиеся глаза Антона. – Но... мне очень захотелось сделать что-нибудь приятное для Артура.
–Спасибо вам, добрый юноша, – сказал дама, затем посмотрела на циферблат напольных часов, что стояли в простенке между окнами. – Через пять минут доктор закончит с процедурами для Артура, и мы сможем подняться к нему в комнату.
–Попробуй чаю с медом, Морган, – Антон показал на вазочку. – Это просто божественное сочетание.
–Да, хорошо, – послушно кивнул тот, взял ложечку и окунул её в мед.
Однако попробовать не успел.
Дверь в гостиную резко открылась, и в комнату вбежал взволнованный доктор.
–Мадам! – воскликнул он, сделал пару шагов и остановился. Доктор так страшно смотрел на женщину...
А выражение её лица... медленно и нерешительно... менялось: из благодушного превращаясь сначала во встревоженное, а затем испуганное.
Морган застыл, предчувствуя нечто страшное...
–Доктор... – прошептала мадам Готти. – Артуру стало хуже?
–Увы, мадам, я сделал всё что смог... – доктор плакал, закрыв лицо рукою. – Это случилось так неожиданно...
–Что случилось, доктор?! – закричала дама.
–Его сердце... простите, мадам... его сердце остановилось.
В оглохшей тишине вдруг пронзительно звякнула ложка, оброненная на пол. Дама бежала к двери.
*
–Ты хорошо знал этого мальчика? – Антон оторвался на мгновение от дороги и посмотрел вправо на Моргана.
Бледный Морган смотрел в лобовое окно, по которому с трудом двигались дворники, едва справляясь с налипавшим снегом. Навстречу им... из бурлящей пурги... надвигались огоньки витрин, красные габаритные лампы впереди идущих машин, какие-то мигавшие глазки и бегущие неоновые строчки. Морган глянул на мастера.
–Вы ведь сами привели меня в их дом и познакомили с Артуром... – он отвернулся. – А теперь спрашиваете.
–Однако я не знал Артура, как человека. Я знаю его матушку, добрую женщину, которая искала своему больному сыну друга... – мастер взял из бардачка папиросу и прикурил её встряхиванием руки. Он коротко скосил глаза на Моргана, и сразу вернулся взглядом к дороге, которую накрывала пурга. – И честно сказать не ожидал, что ты так быстро сойдешься с ним.
–Что уж теперь говорить, – прошептал Морган и отвернулся. И про себя закончил: – Я привыкаю или уже почти привык терять тех, кто мне дорог.
Мимо проплывали размытые аквариумы витрин столичных универсамов. Морган не чувствовал слёз – их не было. Только горечь в душе... горечь, что еще один человек который так понравился ему...
–Артур так и не увидел твою куклу, – Антон приспустил окно со своей стороны и выбросил папиросу. Он глянул на поникшего мальчика в отражении салонного зеркальца. – Кстати, всё хотел спросить, почему ты сделал куклу именно такой... необычной?
–Артур попросил меня. Он сказал, что когда меня нет, хочет хотя бы верить в иллюзию общения.
–Вот как... – мастер покачал головой, затем резко вывернул руль вправо, пробормотав. – Чертов снег, чуть не пропустил наш поворот.
–Не переживай, малыш, – Антон остановил машину на обочине перед своим магазином и посмотрел на Моргана. – Знаешь..., а люди иногда умирают. Иногда болезненно и несправедливо, иногда счастливо и спокойно. Ты просто прими это, как закон природы.
–А то, что люди иногда теряют людей... – мальчик смотрел на желтые огоньки в витрине. – Это тоже закон природы?
Антон усмехнулся, открыл свою дверь... Однако прежде чем выйти глянул на Моргана.
–Ты просто ничего не забывай. Наши друзья и любимые по-настоящему умирают лишь тогда, когда мы забываем о них. Но есть кое-что страшнее этого.
–И что же?
–Если мы забываем самих себя, – мастер грустно улыбнулся Моргану. – В этом случае умираем мы сами, умираем внутри и навсегда, хотя нам и будет казаться, что живем.
Он вышел из машины, поднял воротник и направился к двери в магазин. А мальчик наблюдал за своим мастером и думал..., думал..., что же из того, что он сказал – правда? А что ложь?
*
*
Много-много лет спустя мастер Морган Ван Крид оказался в Верме проездом. Он остановился в небольшой уютной гостинице, и по прибытию сразу заказал себе в номер горячего чаю с медом. Пока его кукольный сынок Поль рассматривал в окно соседние магазинчики с пушистыми снежными кантами на витринах, мастер с удовольствием пил чай, выбирая мед серебряной ложечкой из стеклянной вазочки. Он преотлично себя чувствовал, даже несмотря на вечную зиму в столице. Между делом он собирался зайти и выполнить вполне себе выгодный заказ на улице "Трех Углов", который ему оставили по телефону в Стокванхейме. Мастер думал про себя, что его услуги стоят нынче не дешево, а потому из Вермы он уедет с десятью гульденами, никак не меньше.
Допив чай, мастер отодвинул от себя чашку и принялся раскуривать черную сигару. Он посмотрел на своего Поля, и подумал, что тоскливо мальцу здесь, ох, как тоскливо. Снег и холод, не то что в Стокванхейме, где как раз расцветала сирень.
А вот куплю ему новый костюм, – подумал Морган, придвинув к себе пепельницу. – Не потому что у него нет, а просто так. Вот обрадуется... – мастер тихонько хмыкнул. – Хоть он и кукольный ребенок, а подарки любит. И радуется каждому, так будто он первый в жизни. Точно куплю. А потом еще чего-нибудь..., велосипед, например, ведь нужно побаловать его и чисто мальчишеским подарком. Как мы его будем тащить в Стокванхейм, – сие вопрос несущественный. Главное – подарить.
–Пойдешь со мной, раз уж сам напросился приехать в Верму, – сказал мастер Полю.
Тот оглянулся и улыбнулся. Хороший такой мальчишка. Добрый, улыбчивый, умный... Хитрюга. Вот ведь, канючил-канючил и выканючил поездку, прости господи.
–А можно? – Поль подошел к столу и с интересом посмотрел на вазочку с медом. – Пап, позволь мне попробовать? Мед такой красивый и пахнет приятно.
–Красивый, – хмыкнул мастер, почти скрывшись в клубах сиреневого дыма. – Это же не предмет какой-нибудь, а пища. Впрочем, не забывай, из чего сделана твоя глотка и пищевод. Я не знаю, как поведет себя живая медь в соприкосновении с медом, тем более гречишным.
Поль с сожалением вздохнул и глянул на мастера.
–А когда мы пойдем?
–Вот сигару докурю, так и тронемся. Я уже распорядился насчет таксомотора.
–Значит, я одеваюсь?
–Ну так, – еще раз хмыкнул Морган, наблюдая за тем, как быстро Поль надел свое пальтецо и стал возле двери. – Ох, хитрюга.
Мастер отпустил такси и посмотрел на дом, к которому они приехали. Эти окна в мраморных арках показались ему знакомыми... Покачав головой, Морган решительно направился вверх по крыльцу, хорошенько почищенному от снега, к двери с поблекшей медной табличкой. Поль последовал за ним.
Три удара дверным молоточком.
Звук каблуков по скрипучему полу с той стороны.
Тихое позвякивание цепочки и щелчок замка.
Дверь приоткрылась, из щели на них посмотрели чьи-то настороженные глаза.
Мастер откашлялся и заставил себя улыбнуться.
–Я кукольный мастер Ван Крид. Это дом Готти? Меня вызывали.
Цепочка звякнула еще раз, и дверь открылась шире. Поль заметил, как по коридору быстро прошмыгнула тень того, кто им открывал. Словно он боялся или не хотел, чтобы его видели.
Пожав плечами, мастер открыл дверь и вошел в дом.
Осмотревшись в коридоре и заметив вешалки для верхней одежды, Морган сначала повесил на одну из них пальто Поля, затем свое. Так... и куда прикажете идти?
Но искать хозяев, всё же, не пришлось. Дальше по коридору приоткрылась дверь, выпустив полоску света на пыльную стену. Из той комнаты раздался пожилой женский голос:
–Мастер Ван Крид?
–Да, мадам, – Морган глазами показал Полю направление и пошел вперёд.
Поль рассматривал когда-то красивый дом, в котором всё лишь напоминало о былом благополучии. Теперь же, полосатые обои, старинные шкапчики, овальные рамки картин были покрыты серой пылью. Доски громко скрипели под ногами. Понизу гулял холодный сквозняк... Полю стало грустно. Он чувствовал, что это добрый дом, и хозяева у него были добрые, вот только... Словно когда-то давно здесь остановилась жизнь.
Они подошли к двери, затем вошли в небольшую теплую комнату. Те же шкапчики, креслица, портретики... Посредине в кресле на колесах сидела старушка с белым пуховым платком на плечах. У неё было доброе и беззащитное лицо. Старушка пригласила их войти, и показал на пару кресел недалеко от себя.
–Добрый день, мадам, я мастер...
–Я знаю, знаю, – улыбнулась пожилая дама. – Вы мастер Морган Ван Крид. Не желаете ли горячего чаю с медом?
–Э-э, – Морган с сомнением глянул на Поля, который очень старался вести себя как воспитанный ребенок. По сторонам не глазел, просто и скромно сидел на кресле и смотрел в пол. – Чаю... – мастер перевел взгляд на даму. – Ну, что же, не откажусь.
–Артур, – кого-то позвала старушка и посмотрела в приоткрытую дверь. Оттуда, из пыльной тени, в комнату глядели знакомые настороженные глаза. – Мальчик мой, побеспокойся о чае с медом.
Так это её ребенок! – подумал Поль и едва удержался от того, чтобы не посмотреть на загадочные глаза.
–Да, мама, – ответили из-за двери, и скоро послышался удалявшийся стук башмачков по скрипучему полу.
Странно так... – думал Поль. – Мама... Но сколько ей лет?
Старушка смотрела на Моргана.
–Мастер, мне нужна ваша помощь... даже не знаю, как сказать... – она с сомнением посмотрел на дверь. – Дело в том, что его рука...
–У вас сломалась кукла, мадам? – уточнил Морган.
–Можно и так сказать...
–Какой мастер сделал эту куклу, мадам? Я не берусь чинить чужие механизмы, такие у меня принципы.
–Эту куклу сделали вы, – пожилая дама смущенно посмотрела на Моргана. – Сделали когда-то давно...
–Ну, хорошо, – мастер вздохнул, приготовившись к трудному разговору со старушкой, сердито подумав про себя, что к тому же, страдавшей старческим слабоумием. – В каком магазине вы купили эту куклу, мадам? Чек остался?
–Она была сделана на заказ...
Морган удивленно приподнял бровь.
–Я помню всех своих кукол сделанных на заказ. Но чтобы вам...
В этот момент скрипнула дверь...
Морган мельком глянул на вошедшего черноволосого мальчика лет тринадцати или чуть старше, который нес на одной руке поднос с чайником и чашками. При этом вторая рука как-то странно болталась, словно в рукав пиджачка набили ваты ради потехи, да так и оставили... Мастер нахмурился и отвернулся, чтобы продолжить трудный разговор с пожилой дамой.
И если бы не удивленный выдох Поля...
Сначала Морган глянул на своего сына, затем на вошедшего ребенка...
В его сердце что-то кольнуло... так больно кольнуло, что мастер нахмурился и неосознанно коснулся груди с левой стороны.
Потому что вошедший мальчик был точной копией Моргана в возрасте четырнадцати лет.
Он всё вспомнил. Всё... Абсолютно всё.
–Артур... – прошептал Морган, рассматривая свою самую первую куклу, когда-то сделанную по заказу одного больного мальчика прикованного к постели. По заказу мальчика, с которым он дружил так недолго и так интересно. Мальчика, который попросил, чтобы кукла была похожа на его лучшего друга. Мальчика, который не хотел расставаться с Морганом и был согласен даже на кукольную копию рядом с собой, лишь бы не чувствовать себя одиноким...
–Пожалуйста, мастер, сделайте так, чтобы он не догадался..., что он кукла... – прошептала пожилая дама. – Он само совершенство, только... на одно ухо стал туго слышать, и правая рука совсем отключилась.
Морган наблюдал за механическим мальчиком в потертом на локтях жакете, который ловко одной рукой поставил поднос на стол, и расставил чашки. Он оглянулся на гостей и застенчиво улыбнулся.