Аннотация: Десять историй в картинках словами. Третий подход История третья. Рассказ о первом самостоятельном заказе кукольного мастера Моргана Ван Крида.
Куклы Ван Крида. Redirect.
Истории в картинках словами.
История третья: Браво, бис!
–Вот, собственно, что от неё осталось... – печально произнес главный режиссер драматического театра Вермы, отогнув край простыни.
Перед тем Морган смотрел на кровавое пятно, которое расплылось по белой ткани как раз там, где было лицо. Тяжелой и влажной пленкой простынь облепила профиль мертвой актрисы, свернувшись почерневшими комками в углублениях глазниц и открытого рта. Когда ткань убирали с лица, то она отлеплялась с трудом, как кожа отрывалась бы от сухожилий и застывших холодных мышц. Морган стиснул зубы, повторяя про себя, что отводить взгляд в данной ситуации было бы проявлением вопиющего дилетантизма. Он не мог себе позволить показать слабость. Нет, только не сейчас.
...
Уже как месяц мастер Антон отправил своего лучшего ученика Моргана Ван Крида на вольные хлеба, отдав ему свою старую мастерскую в восточной части города. Весь этот месяц Морган только тем и занимался, что собирал инструменты и запчасти для работы с куклами, однако не сильно преуспел в этом занятии. Сказывалось отсутствие денег и, самое главное, доброго имени, которое обычно и служило основным двигателем торговли. Да, что там говорить, у Моргана не было вообще никакого имени. Он мог надеяться только на чудо или помощь учителя. Которая, кстати сказать, не заставила себя долго ждать.
Спустя месяц мастер Антон позвонил Моргану в мастерскую и поинтересовался, как у того идут дела. Морган стоял посреди большого и пустынного помещения без всякого намека на мебель, лишь со сборочным столом в середине и лампой над ним. Он держал трубку возле уха, слушал самодовольные речи учителя и молчал, размышляя над тем, что внезапно пришло в голову. Морган думал о большой свалке на северных окраинах Вермы. Обычно горожане свозили туда всю рухлядь, в том числе и кукольно-механическую, что могло бы стать неплохим подспорьем в начале пути. Морган решил пройтись по свалке этим же вечером, поковыряться в старых куклах на предмет годных запчастей, и вообще разведать обстановку. А клиентам, если таковые появятся, вовсе не обязательно знать из чего будут собраны их куклы. Главным было получить хотя бы один полноценный заказ, чтобы пошел слух. Морган был уверен в своих силах, поэтому...
–Морган? – недовольно проворчал в трубку Антон. – Ты слушаешь меня или снова где-то витаешь?
–Извините, мастер. Я здесь. Просто задумался...
–Знаю я тебя, – буркнул Антон. Однако скоро сменил гнев на милость, и уже более спокойным голосом продолжил: – Я вот тут подумал, что очень занять заказами от яаритов, а на обыкновенные работы, как бы, и времени не остается. Хотя есть очень недурные предложения... – Учитель помолчал несколько мгновений, словно размышляя, стоило ли продолжать дальше. – Так вот, хотел предложить тебе, если ты не слишком занят... – эту паузу Антон выдержал специально, чтобы услышать реакцию Моргана.
–Вы всё прекрасно знаете, учитель, – вздохнул в трубку Морган. – Какие уж у меня сейчас заказы?
–Вот-вот, и я о том же, – задумчиво произнес Антон. – Я вижу в тебе хороший коммерческий потенциал. Просто тебе нужно помочь, чтобы начать. Если ты сделаешь всё правильно, и не будешь спешить, то... – Далее последовала обычная для Антона пауза. Он вообще разговаривал со своими учениками так, словно они должны были читать его мысли или четко воспринимать императивы, чем выказывал уважение и признание некоторым своим ученикам. Одновременно с этим проверяя на способность мыслить творчески и на несколько шагов вперёд. Морган всегда проходил эти неожиданные тесты Антона, за что тот его любил.
–Я всё сделаю правильно, мастер.
–Посмотрим, – отреагировал Антон. – Сегодня не отлучайся никуда из мастерской. В течение дня тебе позвонят. Сделай эту работу, мой мальчик. И не гонись за сиюминутным вознаграждением. Хорошо?
–Да, учитель. Я буду дома.
Гудки отбоя.
Морган положил трубку на рычаги телефона и тяжело облокотился на сборочный стол. Ему был необходим серьёзный заказ...
Через два часа телефон зазвонил снова. Тот, кто разговаривал с Морганом печальным и чуть нервным голосом, не представился и был неуверен в своем выборе. Он долго выпытывал у молодого кукольного мастера разные, и не относящиеся к делу сведения, например его родовое положение и статус в мастерской Антона. Наконец, на том конце провода немного успокоились и назначили Моргану встречу во втором городском морге. Юноша согласился сразу, по окончании разговора быстро собрал саквояж и вышел из мастерской во влажный февраль заснеженных улиц Вермы.
Они встретились на гранитных ступенях морга, чуть припорошенных хлопьями снега. Морган лишь коротко глянул вперед, отметив взглядом массивные квадратные колонны и тяжелую дверь с бронзовой ручкой между ними. Затем он посмотрел на немолодого мужчину в черном котелке и в сером пальтецо, который зачем-то держал над собой раскрытый черный зонт с бамбуковой ручкой крючком. Его белый шарф выбился из-под воротника пальто, открыв край белой рубашки и красную бабочку, расслабленно болтавшуюся на тонкой шее.
Незнакомец внимательно рассматривал Моргана, держа одну руку в кармане пальто, словно там был заряженный пистолет. Наконец, вздохнул безысходно и посмотрел на дверь в морг.
–Вы, конечно, не узнали меня? – растерянно спросил он.
–А должен был? – поинтересовался Морган.
–Может быть, это к лучшему... – незнакомец снова посмотрел на Моргана. – Меня зовут Маур Док. Я главный режиссер драматического театра.
–Очень приятно, я Морган Ван Крид. Кукольный мастер.
–Имя... – невесело усмехнулся Док.
–Простите? – Морган не понял иронии в голосе собеседника.
–Ван Крид... Не знаю, читали ли вы эту сказку... Так звали мальчика из книжки «Сонных сказок Арвинара» Ди Псито. Мальчик, который умел во сне находить пропавших детей... – Маур Док вынул из левого кармана сигару и принялся удивлённо рассматривать её, словно не ожидал обнаружить сей предмет в собственном кармане. – Мне тоже нужно кое-что найти. Вот только... – Он нерешительно глянул на Моргана и снова вернулся к сигаре. – Вы так молоды.
–Если у вас есть выбор, то...
–Выбор..., – вяло отмахнулся режиссер театра. – Мастер Антон отказался, сославшись на занятость и скорый отъезд. А в Верме нет больше никого его уровня, кто мог бы выполнить эту виртуозную работу.
–Тогда, возможно, я именно тот, кто вам нужен.
–Это сложный заказ... – Док вернул сигару в карман и повертел зонтом, стряхивая с него налипший влажный снег. – И у вас будет всего три дня на его выполнение.
–Разве вы что-нибудь теряете, если уже выбора нет вообще?
–Теряю, – хмуро кивнул режиссер. – Должность, возможно. А голову – точно.
–Если всё так серьезно, может, приступим к делу, дабы не терять время? Расскажите, что вам нужно от кукольного мастера?
–Через десять дней в нашем театре назначена премьера нового спектакля. Это особенная премьера, на ней будут присутствовать только яариты, генерал-губернатор Вермы и... Сам капитан Рог. Эти существа не прощают ошибок и сбоев, вне зависимости от причин. – Маур Док принялся расстегивать верхнюю пуговицу рубашки судорожными движениями. Бабочка совсем расслабилась и повисла на одной ленте. – Но не это самое страшное... Вы слышали имя Ника Примавера?
–Я даже видел её афиши в городе, – ответил Морган. – И хотя я не хожу в театр, всё же, знаю, что она очень популярная актриса.
–Она богиня, – прохрипел режиссер и закашлялся. – Была...
–С ней что-то случилось?
Маур Док сорвал с шеи белый шарф и сунул его в карман. Затем он сложил свой зонт и направился по ступеням в сторону дверей в морг.
–Пойдемте, там внутри... Я всё покажу и расскажу.
...
–Вот, собственно, что от неё осталось, – печально произнес главный режиссер драматического театра Вермы, отогнув край простыни. – Какой-то неизвестный медицине яд. Где уж она его раздобыла... Знаете, она была очень нестабильным человеком, за что её ненавидели коллеги по театру. У неё были, как говорят врачи, стойкие суицидальные наклонности... – Маур Док смотрел на бордовую кляксу, расползшуюся по белой простыне. – Но всё это не отменяло одного простого факта, что Ника была гениальна.
Перед тем Морган смотрел на кровавое пятно, которое расплылось по белой ткани как раз там, где было лицо. Тяжелой и влажной пленкой простынь облепила профиль мертвой актрисы, свернувшись почерневшими комками в углублениях глазниц и открытого рта. Когда ткань убирали с лица, то она, словно бы с трудом отрывалась, как кожа отрывалась бы от сухожилий и застывших холодных мышц. Морган стиснул зубы, повторяя про себя, что отводить взгляд в данной ситуации было бы проявлением вопиющего дилетантизма. Он не мог себе позволить показать слабость. Нет, только не сейчас.
Маур Док рассматривал свою мертвую приму и беззвучные слезы скатывались по небритым впалым щекам.
–Теперь вы понимаете? – спросил он, не глянув на Моргана.
–Вам нужна её механическая копия?
–Не просто копия, – вздохнул режиссер и покачал головой. – Мне нужна гениальная Ника Примавера, которая сыграет несчастную любовь так, что в зале рвались бы сердца у зрителей.
–Значит, у нас много работы, – тихо ответил Морган, поставив на столик свой саквояж. Он вынул измерительные инструменты и принялся мерить лицо мертвой женщины, её шею, каждый бугорок и каждую впадинку, записывая все эти данные в блокнот с черной кожаной обложкой.
Маур Док наблюдал за уверенными движениями кукольного мастера. И впервые в его глазах засветилась искорка надежды.
–Мне понадобятся её фотографии, все, что найдутся, и магнитные записи голоса. Так же мне понадобятся ваши знания о ней. Всё, что она любила, что ненавидела, как говорила и даже как наклоняла голову, когда слушала собеседника. Мне нужны все мелочи... – Морган застыл на мгновение и глянул на режиссера. – Точнее, всё это нужно вам.
–Разве всё можно скопировать? – прошептал пораженный Док.
–Не всё, – честно признался Морган. – Поэтому, первые несколько дней я буду рядом с вами, чтобы вносить поправки и корректировки по ходу дела.
–А её игра? – не унимался режиссер.
–Вот вам и представится случай сделать всё по-своему, – усмехнулся кукольный мастер. – То, какой вы хотели видеть Нику Примаверу, теперь сможете воплотить в реальности. Все её тексты мы запишем на магнитные носители и сделаем им копии, на всякий случай. Голосовой ревербератор я отолью из живого золота, чтобы добиться точного сходства. И сделаю пульт внешнего управления на радиоволнах, чтобы вы могли управлять ею тогда, когда поведенческие лекала закончатся.
–Она была неповторима...
–Вы рассказывайте, а я буду настраивать. Вас устраивает этот вариант? – Морган вернул в саквояж циркуль для измерения объёма черепа и захлопнул замочки.
–Вариантов у меня нет, – тяжело вздохнул Маур Док, закрыв простыней мертвое лицо актрисы.
Морган взял свой саквояж и посмотрел на дверь.
–Приступлю сегодня же, – он глянул на поникшего режиссера. – Как думаете поступить с телом?
–Мастер Антон обещал помочь замять это... – Док закрыл глаза. – Он сказал, что есть хороший знакомый в морге.
–У каждого уважающего себя кукольного мастера есть свой хороший знакомый в морге, – усмехнулся Морган. – И в госпитале тоже есть.
–Жаль, что наверху... – директор зачем-то посмотрел на потолок с неоновыми светильниками в алюминиевых колпаках. – Никого нет.
–Пойдемте, господин Док, у нас много работы, – Морган направился к двери, но на половине пути остановился и оглянулся. – Главное, не сожалейте о выборе. Если бы вы считали, что мертвая Примавера лучше живой, то не обратились бы ко мне.
–Нет, – устало качнул головой Маур Док. – Я думаю о другом... всё же, лучше живой Док, чем мертвый. А все шансы стать таковым на лицо.
–Поэтому не сожалейте. Просто сделаем вам еще одну гениальную актрису.
*
По возвращению в мастерскую Морган обнаружил три ящика с кожзаменителем, ходовой частью и симуляторами логической активности, которые мастер Антон прислал в его отсутствие. Развив кипучую деятельность, Морган смущенно подумал всё же, что этим вечером собирался бродить по свалке в поисках запчастей.
Он был настоящим кукольным мастером, этот юный Ван Крид. Маур Док убедился в этом буквально на следующее утро, когда увидел в скромно обставленной мастерской юноши голову своей Ники. Она моргала и смотрела по сторонам, так удивленно и робко, как умела только она. Сам Морган рассматривал на свет одну из сотен фотографий актрисы, разложенных на столе и развешанных на тонких проволочках возле лампы, он наклонялся к голове, что-то в ней подкручивал миниатюрной отверткой, и... Выражение её лица становилось всё более живым, очень похожим на утонченную мимику Ники. Маур восхищенно и одновременно облегченно вздохнул. Теперь он точно поверил, что этот скуластый мальчишка в очках был гениальным кукольником, как и говорил ему мастер Антон.
–Господин Док? – Морган коротко глянул в сторону режиссера и снова вернулся к голове. Он что-то подкрутил в виске и Ника мило улыбнулась. – Меня смущает эта улыбка, которую я обнаружил на одной из фотографий... Она воспроизведена точно?
Маур всхлипнул.
–Да, – севшим голосом ответил он. – Это её улыбка... ЕЁ!
–Хорошо, – Морган отложил отвертку и подхватил голову Ники Примаверы, как мяч. – Сегодня будем прорабатывать её походку и жесты. Сначала мы будем делать это без головы, так что не пугайтесь.
–Но... – Маур Док вдруг заметил в противоположной стороне комнаты обнаженное женское тело без головы. Изящное, тонкое и такое красивое. Тело находилось в высокой картонной коробке, в которых обычно держат кукол. Он громко сглотнул. – Вы, что же, всю ночь работали?
–Ага, – радостно улыбнулся скуластый гений и снова подбросил голову куклы, как мячик. Затем он отнёс её к небольшому столику с встроенным в него стеклянным сосудом, наполненным алой жидкостью, которая пахла карамелью. Такой странный аромат для этого места... – Сейчас мы напитаем голову кукольной кровью, чтобы кожа приобрела естественный оттенок, а в глазах появился влажный блеск. – Морган начал присоединять к артериям, торчавшим из шеи, тонкие прозрачные шланги, откручивая крохотные стеклянные краники один за другим. По шлангам заструилась кукольная кровь, и запах карамели сделался еще сильнее.
–Откуда здесь этот странный аромат? – пробормотал Док.
–Это карамельная веретёнка, – Морган положил голову Ники на стальной поднос, мельком глянул на Маура, и направился к женскому телу в картонной коробке. – Так мастера между собой называют кукольную кровь.
–Карамельная веретёнка... – тихо повторил Маур.
–Правильное её название – кровада. Однако за специфический запах её прозвали... Сами понимаете. – Юноша остановился возле тела, галантно взял под руку и вывел в середину мастерской. – Я уже наполнил её тело кровадой, чтобы движения были плавными, не похожими на механические рывки. Вы должны знать, что из-за веретёнки её тело стало очень тяжелым. Пожалуйста, учитывайте это в будущем.
Маур Док лишь кивнул в ответ, всматриваясь в тело... В такое знакомое тело... Вот, даже родинка под правой грудью... Но, откуда он узнал?
–Наша сегодняшняя задача научить её танцевать. Ведь она умела? – Морган вопросительно посмотрел на Маура. Затем проследил за его взглядом и остановился на родинке. – Я заметил её в морге. Или не стоило?
–Её тело... Это произведение искусства, – прошептал Маур, сглотнув и опустив глаза. - Да, она красиво танцевала. И это её родинка.
–Проблема может быть в общении с людьми, – Морган задумчиво рассматривал родинку. – Её мужчина... конечно же, заметит подмену.
–Она была весьма щепетильна в выборе возлюбленных, – смущенно прошептал Маур. – Недавно рассталась с роковым своим... последним возлюбленным. Он был с ней жесток... Она очень страдала, и возможно, из-за него лишила себя жизни. – Маур покачал головой, словно отгоняя внезапную мрачную мысль. – Но всё это в прошлом.
–Выходом из этой ситуации может быть только одно, – Морган перевел взгляд на Дока. – Ее следующим и постоянным возлюбленным станете вы.
Смущенный или испуганный Маур промолчал, так и не подняв головы.
*
Через десять дней Моргана Ван Крида пригласили на премьерный спектакль в драматический театр Вермы. Он согласился, хотя и с некоторой неохотой. В это время он обустраивал свою мастерскую новыми станками и модулями, принимая между делом по нескольку заказов в день. Мастер Антон снабжал его теми своими клиентами, которыми, по каким-то своим причинам, не хотел заниматься сам.
Морган прибыл в театр на нанятом пароэкипаже. Смущаясь от присутствия высокородных господ, юноша как можно скорее поднялся по белым мраморным ступеням, стряхивая с широких своих плеч влажный снег. Боковым зрением он заметил сверкавшие театральные тумбы с афишами, на которых блистательная Ника Примавера стояла перед огромным тёмным залом, прижимая к груди букет алых роз. Морган засмотрелся на эту удивительно красивую женщину и едва не поскользнулся на ступени, скользкой от налипшего снега. Благородная публика тихо о чем-то разговаривала на своем ангельском языке, и Морган старался не прислушиваться к этим неприятным гортанным звукам.
В ярком холле его поджидал человек от Маура Дока. Он принял пальто Моргана и проводил его на второй этаж, в небольшой коридор с дверями по одной стороне. На каждой из них имелась золоченая табличка с указанием имени и титула. Возле крайней двери без таблички провожатый остановился и поклонился Моргану. Затем он открыл дверь своим ключом и впустил кукольного мастера в ложу. Усадив его в кресло и повесив пальто на вешалку в углу, человек удалился, так и не сказав даже одного слова.
Морган скоро устал перечитывать программку, сунул её под сидение и обратил внимание на публику в ложах и в зале. А центральная ложа уже была занята. Сразу возле бортика с золоченым рисунком сидел генерал-губернатор Вермы Редиард Роххи. А в тени за его спиной угадывалась большая грузная тень в фуражке. Это был капитан Рог, надо полагать... Морган смущенно отвел глаза в сторону и вообще отодвинул свой стул дальше вглубь ложи, когда заметил на себе пристальный взгляд из центральной ложи. Однако не прошло и нескольких минут, как в дверь ложи постучали, затем кто-то подергал за круглую ручку. Морган испуганно смотрел на дверь и думал, что было славно запереть его здесь извне... По имени его не позвали и скоро перестали стучаться в дверь.
Он решил, что на том всё и закончилось...
Морган увлекся спектаклем, который начался через двадцать минут...
Он восхитился игрой Ники Примаверы, её проникновенным голосом. Её жестами. И даже её дыханием... Это был всего лишь симулятор дыхания, однако тонкая его настройка имела удивительно правдоподобный эффект. Морган не хотел думать о том, что сейчас где-то за кулисами прячется Маур Док с пультом управления в руках. Он просто наслаждался восхитительным действом, что разворачивалось на сцене.
...
В середине второго акта замок в двери щелкнул и в комнату зашел бледный человечек, который недавно провожал его в эту ложу. Он судорожно сжимал в руке ключ и, кажется, был при смерти от страха.
Вслед за ним вошел Редиард Роххи. Красивый высокий юноша с белыми волосами до плеч. На нём был роскошный черный фрак и белая роза в петлице. Увидев Моргана, генерал-губернатор усмехнулся, затем лишь глянул на провожатого. Тот что-то пискнул и выскочил из комнаты, как ошпаренный.
–Вот уж кого не ожидал увидеть здесь, – тихо сказал Редиард, рассматривая насмешливыми глазами вскочившего на ноги Моргана. – И тем более в отдельной ложе... Какими судьбами ты здесь, сын?
Морган смотрел на отца и не мог выдавить из себя и одного звука.
–Наверное, не зря... – задумчиво ответил сам себе Редиард и подошел к краю ложи. Он сложил руки на груди, всматриваясь в трагическую игру актрисы на сцене. Затем, он задумчиво сказал: – Она была доверена Мауру Доку, как одно из самых ценных сокровищ империи. – Отец искоса глянул на Моргана. И тот к своему ужасу заметил злорадную ухмылку на его лице. – Капитан Рог сегодня вечером устраивает приём в честь премьеры и, конечно же, блистательной Ники Примаверы. Как думаешь, может быть, ему стоило пригласить и тебя?
Морган едва удержался на ногах. В глазах всё поплыло... «Ее последний возлюбленный...., последний возлюбленный, – думал он, не в силах отвести взгляд от ухмылки на красивом, холеном лице Редиарда Роххи. – Тот, который был с нею жесток...»
А когда спектакль закончился, публика долго кричала «Браво!» и бросала цветы на сцену.
*
Спустя пару дней утром Морган пил кофе в мастерской и вскользь просматривал газеты. Он думал о новом заказе из мэрии и о возможной прибыли, как вдруг... Заметил небольшую заметку на последней странице.
Чашка громко стала на блюдце. Чистый фарфоровый звон проколол тишину.
Морган отодвинул газету и отвернулся.
Он посмотрел в окно, за которым тяжело падал влажный февральский снег.