Сэнь Соня : другие произведения.

Совершенный вид 1-3

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Будущее. Земли больше нет. Успевшие спастись люди нашли приют на Неоле - прекрасной планете лесов и морей, населенной дружелюбными животными и разумными человекоподобными существами, дейнарами. Три сотни лет неумолимо растет Антроповилль, город последних людей, и три сотни лет длится молчаливая вражда между его жителями и дейнарами. Но вместе с очередным сезоном дождей в город приходят перемены: Дафна Соланж, зоолог-исследователь, встречает Триса - необычного полукровку, лишенного памяти, но обладающего уникальными 'суперспособностями' - и сталкивается с существами, являющимися его темной противоположностью. Одновременно в Антроповилле происходит неслыханное: впервые за все время его существования убит человек, и убийца - один из тех, кто охотится на Триса...
    Год написания: 2020
    Полную версию книги (и ее продолжение) можно прочитать на сайтах Литнет, Литмаркет и Литгород.
  Мы - источник веселья и скорби рудник.
  Мы - вместилище скверны и чистый родник.
  Человек, словно в зеркале мир, - многолик.
  Он ничтожен - и он же безмерно велик!
  
  Омар Хайям
  
  Глава 1
  
  Крошечный, будто игрушечный олененок никак не желал возвращаться к пасущемуся поодаль стаду - стоял и доверчиво смотрел Дафне в глаза, выпрашивая очередное угощение. Фыркнув, она протянула малышу кусочек сладкой груши, любимого лакомства коэри - карликовых неольских оленей, за которыми они с Тимом наблюдали последние несколько недель. Олененок без всякой опаски шагнул навстречу и даже не шелохнулся, когда девушка, затаив дыхание, погладила его по бархатистому крапчатому боку.
  - Все-таки удивительно, что они нас совсем не боятся, - негромко заметила Дафна, обращаясь к своему напарнику.
  Тим, занятый сбором миниатюрных видеокамер, которые они ранее установили по всей поляне, равнодушно пожал плечами:
  - Привыкли - мы же тут почти каждый день околачиваемся. А ты их еще и прикармливаешь.
  - Я имею в виду не только коэри. Большинство неольских животных совершенно спокойно подпускают к себе человека.
  - Ну, во-первых, ты не можешь судить обо ВСЕХ неольских животных, - рассудительно возразил он. - Ты ведь не бывала за чертой Приграничья. А во-вторых, чего им бояться? Ни туристы, ни исследователи угрозы для них не представляют - да и хищников в этой части Леса почти не водится...
  Он поднялся из травы и, подойдя к Дафне, тоже протянул к олененку руку - но тот мгновенно отпрыгнул в сторону и замер, готовый в случае опасности унестись прочь стремительным пестрым вихрем. Бродившая неподалеку грациозная самка - должно быть, мать олененка - тут же встревоженно вскинула голову и уставилась на них, прядая большими остроконечными ушами.
  - А ты говоришь, не боятся, - буркнул Тим, явно уязвленный реакцией маленького коэри.
  - Просто я им нравлюсь больше, - усмехнулась Дафна, про себя подумав, что животных не обманешь: уж они-то разбираются в людях получше их самих. Дафна любила Лес и его обитателей всем сердцем, а Тим... Она часто задавала себе вопрос, что вообще заставило его выбрать профессию зоолога - и не могла найти ответа. Вылазки за пределы Антроповилля он воспринимал, как обременительную повинность, предпочитая не покидать безопасные стены своего кабинета. Впрочем, как и большинство их коллег-ученых, которые вполне довольствовались изучением данных, собранных дронами. Таинственный дремучий Лес, сумрачные глубины которого скрывали самых необычных (и по-прежнему малоизученных) существ, страшил их, даже здесь, в зоне Приграничья, негласно относящегося к владениям людей. Дальше простирались земли дейнаров, мир дикой природы Неолы, где не ступала нога человека; забираться туда разрешалось лишь специальным исследовательским дронам. Именно они снабжали людей необходимыми знаниями о планете, почти триста лет назад приютившей остатки человечества - и до сих пор во многом остающейся для них загадкой. Дафна искренне завидовала бездушным железякам: она страстно мечтала о путешествиях в самые отдаленные уголки Неолы, втайне надеясь на встречу с аборигенами, которых так боялись остальные. Наверное, она - единственный человек во всем Антроповилле, жаждущий узнать мир, от которого он надежно отгородился...
  Единственный - после смерти ее мужа, Адриана Соланж, самого бесстрашного (и безрассудного, как считали многие) исследователя Центра.
  - Ну, вроде все собрал. Можем отчаливать, - вывел ее из задумчивости голос Тима.
  - Отлично, - вздохнула она, неохотно поднимаясь на ноги и стряхивая прилипшие к коленям травинки. Стадо коэри, завершив свою трапезу, неторопливо направилось к кромке леса, и малыш-олененок ускакал вслед за сородичами, забавно вскидывая тонкие, как веточки, ноги. Дафна проводила его полным сожаления взглядом: со дня на день должен был начаться сезон дождей, обещавший разлуку с Лесом на целый месяц, и ей хотелось как можно дольше задержаться здесь, на залитой вечерним солнцем поляне, меж душистых трав и цветов, в которых так беззаботно стрекотали цикады.
  - Я уже скучаю, - тихо произнесла она, наблюдая, как скрываются в зарослях последние коэри.
  - Это ненадолго - всего-то несколько недель, - пренебрежительно отозвался Тим. - Хоть немного отдохнем. Мне эти олени скоро сниться будут... Да и, сама знаешь, вылазки за город во время дождей небезопасны.
  'Как не знать', - подумала Дафна, вспомнив изуродованный труп Адриана, почти год назад выловленный из протекающей неподалеку реки. Тогда сезон дождей был в самом разгаре, но непогода не могла остановить ее мужа, увлеченного изучением каких-то уникальных микроорганизмов, что обитали в скальных пещерах над рекой. Он погиб, сорвавшись с вершины скалы, под которой, пенясь об острые зубья камней, мчался ревущий поток воды. С тех пор полеты в Лес до окончания сезона дождей - и без сопровождения напарника - были строго запрещены. И если первое условие у Дафны возражений не вызывало, то второе все чаще повергало в уныние.
  Тим, так и не сообразивший, что ляпнул, уже вскидывал на плечи увесистый рюкзак с оборудованием - и, помедлив, девушка последовала его примеру. Они направились к убегающей в чащу тропинке, которая метров через триста обрывалась небольшим пролеском, где они обычно оставляли свой флаер. Нырнув в прохладный сумрак леса, Тим, шагавший впереди, неожиданно остановился и с чуть смущенным видом оглянулся на Дафну.
  - Слушай, Ди, мне тут надо...эм-м-м...ненадолго отлучиться в кустики. Подождешь?
  - Иди, - махнула она рукой, внутренне радуясь возможности хоть минуту побыть наедине с Лесом.
  Ее напарник с шумом вломился в густые заросли папоротника, возвышающиеся по обе стороны от тропинки, и, оставшись одна, Дафна принялась с интересом изучать кору ближайшего дерева, по которой деловито сновали гигантские лесные муравьи. От этого занятия ее спустя пару секунд отвлекло какое-то едва уловимое движение в боковом поле зрения. Удивленная столь скорым возвращением Тима, она повернулась и едва сдержала потрясенный возглас: прямо перед ней, на расстоянии каких-то нескольких метров, стоял дейнар.
  Внушительного роста, мускулистый, но при этом необычайно стройный, он застыл в луче густого предвечернего света, который просачивался сквозь ажурный купол крон. Солнце искрилось в его густых медно-каштановых волосах, убранных в длинную косу, и мягко мерцало в огромных, янтарного цвета глазах. Лицо аборигена, поразившее девушку своей дикой, какой-то первобытной красотой - как и все открытые участки его тела - покрывала короткая золотистая шерсть, которая при определенном освещении сошла бы за необычный цвет кожи. Из одежды на юноше (а дейнар, явно принадлежащий к мужскому полу, выглядел совсем еще юным) было лишь некое подобие набедренной повязки, а из снаряжения - небольшая поясная сумка. На его груди ярко блестел крупный зеленый камень овальной формы, крепящийся к плетеному шнурку. Все это Дафна отметила как-то вскользь, мимоходом; она замерла, забыв дышать, стараясь не шевелиться и больше всего на свете боясь спугнуть невероятное существо, впервые за немыслимо долгое время добровольно показавшееся на глаза человеку. Дейнар же, по-своему истолковав ее замешательство, осторожно поднял перед собой руки, показывая пустые ладони - смотри, мол, я безоружен - и низким, звучным голосом произнес:
  - Эйо мар ду нэавен.
  Дафна хорошо знала язык полукровок, который практически не отличался от 'оригинального' дейнарского - а потому без труда поняла смысл этой фразы.
  'Я хочу поговорить'.
  - Амэ, - торопливо ответила она пересохшими от волнения губами. 'Хорошо'.
  Дейнар кивнул, заметно расслабившись - возможно, не был уверен, что она его поймет или ожидал другой, менее дружелюбной реакции - и тут папоротник за спиной Дафны вновь протестующе затрещал, возвещая о приближении Тима.
  - Твою... - услышала она его потрясенный выдох, и в следующую секунду дейнар, одним молниеносным бесшумным движением отступив в заросли, исчез, растаял, точно бесплотный лесной призрак, сотканный из полусвета и зеленых теней.
  Оглянувшись на напарника, Дафна увидела в его руках дистанционный электрошокер, который полагалось иметь при себе каждому 'полевому' исследователю, и едва не задохнулась от накрывшего ее гнева.
  - Тим, какого черта ты творишь?! Ты же его напугал!
  На худом веснушчатом лице парня, все еще бледном от страха, отобразилось неподдельное недоумение.
  - Я и хотел его напугать - а еще лучше, вырубить. Ты вообще представляешь, в какой опасности находилась?
  - Да не было никакой опасности! - вскричала Дафна, испытывая сильнейшее желание залепить ему хорошую оплеуху. - Он сказал, что хочет со мной поговорить - заговорил со мной, слышишь, ты? Дейнар впервые за чертову кучу лет заговорил с человеком - а его за это чуть не поджарили шокером! Да ты, может, сейчас сорвал контакт века!
  - Или спас твою шкуру, - оскорбленно огрызнулся Тим. - Даже если он и вправду что-то там сказал, откуда нам знать, что он не пытался просто заговорить тебе зубы, чтобы подобраться поближе?
  - Да если бы он хотел причинить мне вред, то сделал бы это задолго до того, как я догадалась о его присутствии! И почему ты так убежден, что дейнары опасны? Все наши многолетние наблюдения за ними подтверждают их исключительную миролюбивость - но люди по-прежнему упрямо видят в них угрозу! Ты хоть раз слышал о реальном случае нападения дейнара на человека?
  - Нет - потому что люди не суются к дейнарам, а те не лезут - не лезли до этого дня - в зону Приграничья. Пусть эти твои любимые дикари - пацифисты и вегетарианцы, но это не значит, что они перестали воспринимать человека как злейшего врага. Мы ведь когда-то пытались пойти с ними на контакт - и ты знаешь, что из этого вышло...
  - Тогда все было иначе, - нетерпеливо возразила она. - Триста лет прошло, Тим! Это ведь дико - столько времени жить бок о бок с другой разумной расой и не поддерживать с ней никаких отношений!
  - Они сами так решили, - холодно напомнил Тим. - Возможно, они не так разумны, как тебе хотелось бы верить, Ди.
  Дафна, кипя от бессильной злости, лишь молча отмахнулась - продолжать спор было бессмысленно. Бросив последний тоскливый взгляд на папоротниковые заросли, в которых так стремительно скрылся самый удивительный из всех обитателей Леса, она поправила на плечах рюкзак и двинулась вперед по тропинке, даже не проверив, следует ли за ней Тим. Впрочем, сердитое сопение за ее спиной подсказывало, что напарник не отстает - и она готова была поклясться, что по пути он то и дело нервно озирает окрестности, опасаясь схлопотать дейнарскую стрелу в свой тощий трусливый зад. Да, у встретившегося им дейнара она никакого оружия при себе не заметила - но ведь поблизости могли находиться и его соплеменники, которым вряд ли пришлось по нраву проявленное Тимом 'дружелюбие'.
  'И он бы это вполне заслужил', - мрачно подумала Дафна.
  Через пару минут плотный ряд деревьев перед ними расступился, и они вышли прямиком к маленькому двухместному флаеру, при виде которого у Тима непроизвольно вырвался громкий вздох облегчения. Обогнав напарницу, он без промедления забрался в кабину; Дафна же остановилась и повернулась к Лесу, чтобы напоследок окинуть его долгим прощальным взглядом. Еще один жаркий солнечный день - каких на Неоле было большинство - близился к концу, и вместе с закатом на мир опускалась недвижная преддождевая духота, ощущавшаяся даже здесь, в тени вековых деревьев, сплетших над землей раскидистые ветви. Похоже, дождь разразится уже к ночи, со вздохом подумала Дафна. Она было двинулась к флаеру вслед за напарником, но что-то заставило ее снова оглянуться на тропинку, по которой они пришли. Теплый оранжевый свет заходящего солнца заливал узкий уютный пролесок, слепя ей глаза, и она не могла толком рассмотреть, что прячется в глубине чащи - но всем своим существом чувствовала устремленный на нее оттуда пристальный взгляд.
  Или хотела чувствовать?..
  - Ди! Ты чего там застряла? - раздраженно окликнул ее Тим.
  - Иду, - буркнула Дафна, с неохотой отворачиваясь от леса.
  Флаер плавно взмыл в воздух, едва она забралась внутрь, и, набрав высоту, стремительно помчался навстречу пылающему горизонту. Дафна стянула с плеч рюкзак и устало откинулась на спинку сиденья, чувствуя, как липнет к коже влажная от пота одежда. Тим, похожий на мокрого встрепанного воробья, молча включил кондиционер, и в повисшей тишине оба пассажира погрузились в свои мысли, наблюдая за проносящимися далеко внизу фантастическими пейзажами. Изумрудные полосы леса сменялись искристо-синими лентами рек и голубыми блюдцами озер, в которых плавилось закатное солнце - и, любуясь ими, Дафна думала о Неоле и ее коренных жителях, одного из которых так нежданно повстречала.
  Они называли себя 'Дей'н'Ар', 'Народ Леса'. То были высокие - не менее двух метров ростом - стройные и гибкие, но при этом крепкого сложения гуманоидные существа с раскосыми глазами всех оттенков янтарного цвета, роскошными гривами каштановых волос и кожей, покрытой, точно бархатом, короткой светлой шерстью. Несмотря на развитый интеллект, они вели довольно примитивный образ жизни, возводя жилища у основания и на ветвях гигантских деревьев - мегроев, обходясь минимумом одежды, сплетенной из волокон тмикки1, и питаясь исключительно растительной едой. Дей'н'Ар (или, на человеческий лад, дейнары) были удивительно миролюбивой расой, чуждой межплеменных войн и конфликтов - ведь богатых ресурсов Неолы с лихвой хватало на всех ее обитателей. И, тем не менее, отношения с людьми - чужеземцами, прилетевшими с далеких звезд - у них не сложились сразу и бесповоротно.
  Начав вырубать под строительство города священный для аборигенов Лес и истреблять населявших его животных, люди лишили себя всякой возможности наладить с разгневанными дейнарами какой-либо контакт. В конце концов, люди и дейнары стали сосуществовать совершенно обособленно друг от друга; одни - в стремительно разрастающемся высокотехнологичном городе, Антроповилле, другие - глубоко в лесах, подальше от разрушительной силы существ, так бесцеремонно вторгшихся в их мир. Однако не все коренные неольцы восприняли пришельцев враждебно: некоторые, привлеченные благами человеческой цивилизации, пожелали остаться с ними. От союза этих дейнаров и людей (странного, но биологически вполне возможного) произошли 'полукровки' - гибриды, совместившие в себе черты представителей обеих рас. Они и поныне жили в Антроповилле, селясь преимущественно в специально отведенном для них районе и оставаясь чужаками для большинства людей. И дело тут было не только в своеобразной, а для многих - и отталкивающей внешности полукровок: гибридов, как и дейнаров, слухи наделяли целым набором чуть ли не сверхъестественных способностей, отпугивавших людей. Часть этих 'суперспособностей', а именно, впечатляющее долгожительство, невероятная по человеческим меркам физическая сила и скорость, а также быстрая регенерация была правдой; другие же, такие как телепатия и телекинез, явно относились к разряду ничем не подкрепленных домыслов. Все эти годы, прошедшие с момента обоснования на Неоле беженцев с погибшей Земли, люди тайно наблюдали за дейнарами при помощи разведывательных дронов - и эти наблюдения подтверждали наличие у аборигенов определенных удивительных качеств. Тем не менее, действительно феноменальные способности фиксировались очень редко, и лишь у единиц, тех, кого дейнары называли 'амавари' - 'одаренными'.
  Так или иначе, полукровкам не удалось стать 'своими' в Антроповилле. Люди по большей части старались их избегать, а браки с ними, как и любые личные отношения, негласно порицались обществом, главной задачей которого было сохранить и продлить человеческий род на новой планете. Впрочем, находились и те, кто открыто симпатизировал гибридам - и Дафна (а когда-то - и ее муж) входила в их число.
  - Все еще злишься из-за того дикаря? - не выдержав долгого молчания, подал голос Тим. - Ди, я ведь действительно решил, что он собирался на тебя напасть...
  - Знаю, - со вздохом отозвалась она. - Ты и сейчас в этом уверен, да?
  - А ты считаешь, что он забрел в Приграничье, заблудившись в лесу? Они же никогда раньше не заходили на нашу территорию!
  - Вот именно, Тим. Как думаешь, что могло заставить его пересечь границу между нашими землями и заговорить с человеком - своим злейшим врагом, по твоему убеждению?
  - Ну...не знаю. Может, им двигало любопытство. А, может, дейнары околачиваются вблизи города и украдкой следят за нами - так же, как и мы изучаем их...
  - Маловероятно - наши дроны уже давно бы их засекли. Нет, Тим, тут явно кроется какая-то другая причина. В любом случае, этот уникальный - а может, и единственный в нашей жизни - шанс пообщаться с дейнаром мы благополучно прохлопали - спасибо тебе огромное, - хмуро подытожила девушка.
  - Да брось. Если им и вправду зачем-то понадобились люди, то они еще дадут о себе знать. Вот только я совсем не уверен в их добрых намерениях.
  - Как я не уверена в злых.
  - Ну, как бы то ни было, Приграничье больше нельзя считать безопасным местом, свободным от дейнаров - и мы должны как можно скорее сообщить о случившемся руководству.
  - Надеешься, что они запретят полеты в Лес? - понимающе усмехнулась Дафна.
  - Ди, подумай о людях, которые прилетают сюда на экскурсии. Они ведь могут подвергаться большой опасности...
  - Мы же с тобой целы и невредимы. Повторюсь - если бы тот дейнар действительно хотел нас прикончить, то уже давно и без особого труда бы это сделал.
  - Да кто знает, что творится в голове у этих животных?
  - Полагаю, то же самое они думают о нас, - холодно отрезала она и отвернулась к окну, давая понять, что не желает продолжать разговор.
  'Животные'. Слышали бы его полукровки... Впрочем, внешностью те куда больше походили на людей, отличаясь от них лишь внушительным ростом и медовым цветом по-кошачьи раскосых глаз. Их лица и тела также покрывала золотистая шерсть, но настолько короткая, что практически не бросалась в глаза. И все же Тим был отчасти прав: даже от полукровок явственно исходила какая-то неукротимая звериная мощь, особая жизненная сила, одновременно притягивающая и пугающая - что уж говорить о дейнарах.
  И, тем не менее, дейнары относились к гуманоидам - причем разумным гуманоидам - чье внешнее и биологическое сходство с 'гомо сапиенс' до сих пор ставило в тупик ученых Антроповилля. Само существование далеко за пределами Солнечной системы улучшенной копии Земли, как и то, что людям удалось ее обнаружить и достичь, уже было невероятно - а обитание на ней разумной формы жизни, столь близкой к человеческой, и вовсе казалось чудом.
  'Тут поневоле поверишь в Бога', - бывало, с усмешкой говорил Адриан.
  Существовал ли на самом деле Бог или нет, но мысль о некоем едином Создателе не раз приходила Дафне в голову.
  Она проводила взглядом последние островки дикой природы, сменившиеся широкой живописной равниной, которая простиралась до самого моря. Вдали уже показался Антроповилль - массивное скопище домов и сооружений из светлого камня, стекла и металла, окрашенных лучами заката в оранжево-багровые тона. Город был обнесен высокой мощной стеной и имел форму подковы, своими концами обращенной к побережью и занимающему его курортному местечку под названием 'Парадиз'. С высоты своего полета Дафна могла видеть сияющую морскую гладь, слившуюся с охваченным пламенем небом в одно бескрайнее целое - зрелище, от пронзительной красоты которого щемило сердце.
  Флаер, достигший конечного пункта своего назначения, принялся плавно снижаться, и девушка со вздохом откинулась на спинку сиденья, готовясь окунуться в шум и суету Антроповилля с его назойливо сверкающими витринами и вывесками, огромными голографическими экранами, обрушивающими на прохожих нескончаемый поток музыки и света, снующими туда-сюда автомобилями и проносящимися над улицами поездами наземного метро - город людей, так разительно отличающийся от буйствующего за его стенами дикого мира. Всего за три сотни лет Антроповилль разросся на десятки километров вокруг лежащего в его центре Ковчега, гигантского космического корабля, доставившего на Неолу около миллиона последних землян. Всем, что сейчас имели новоиспеченные неольцы, они были обязаны Ковчегу, недра которого хранили важнейшие достижения человечества - от научно-технических до культурных. Именно он позволил людям в довольно короткие сроки воссоздать на новой планете островок былой цивилизации - комфортный, технологически развитый и стремительно растущий.
  Снизившись на достаточную высоту, флаер принялся осторожно лавировать между устремленными ввысь небоскребами, напоминая большого серебристого жука. Вскоре впереди показалось двенадцатиэтажное здание Объединенного научно-исследовательского центра, имеющее форму изящного вытянутого цилиндра с мозаичной поверхностью из зеркальных шестигранников, в каждом из которых догорало пойманное закатное солнце. Этакие сияющие пчелиные соты, изображение которых повторялось и в логотипе Центра, символизируя трудолюбие и сплоченность всех его сотрудников, работающих на благо общества. И, действительно, внутри он больше всего походил на огромный, слаженно функционирующий улей, в бесчисленных стеклянных ячейках которого деловито копошились 'пчелы' - ученые Антроповилля всех мастей. Дафне нравилось бывать здесь в вечерние часы, возвращаясь из долгих экспедиций: кипучая деятельность в стенах Центра стихала, и полуосвещенные лабиринты кабинетов и лабораторий, наполненные слегка жутковатым безмолвием, принадлежали лишь ей - как и тем немногим, которым, по всей видимости, тоже было некуда спешить.
  Увы, надвигающийся сезон дождей обещал запереть ее в этих стенах надолго.
  Через пару мгновений они мягко приземлились на крышу здания, оборудованную вместительной посадочной площадкой для исследовательских и экскурсионных флаеров.
  - Последние, как обычно, - ворчливо заметил Тим, подхватывая с сиденья свой рюкзак.
  Дафна молча вылезла из флаера и поплелась вслед за напарником к блестящей капсуле лифта, за считанные секунды спустившей их на шестой этаж, правое крыло которого занимало Отделение зоологии. Здесь, разделенные тонкими стенами своих кабинетов, работали специалисты разных направлений - приматологи, герпетологи, орнитологи, энтомологи и прочие, к услугам которых было несколько вместительных лабораторий со специально оборудованными вольерами и террариумами. Дафна и Тим оба специализировались на териологии2, а потому делили один кабинет на двоих - и на полевые исследования летали вместе.
  По пустому в этот час коридору, который всегда напоминал Дафне гигантскую стеклянную пробирку, они прошли в просторное помещение, тут же озарившееся мягким голубоватым светом. Сгрузив с плеч свою ношу, Дафна включила стоящую в углу кофеварку, и, дождавшись, пока та наполнит ее чашку умопомрачительно пахнущим напитком, вместе с ней устроилась за своим столом, у большого полупрозрачного экрана компьютера.
  - Домой не идешь? - покосился на нее Тим, освобождавший свой рюкзак от привезенного из Леса оборудования.
  Девушка отрицательно качнула головой.
  - Посижу немного. Хочу просмотреть наши записи.
  - Это ведь можно сделать и потом. У тебя что, совсем нет личной жизни?
  - Иди, куда собирался, - сухо ответила она, не отрывая взгляда от монитора. - Ты вроде спешил к начальству.
  - Спешил, - насупившись, подтвердил он. - Ты не хочешь составить мне компанию?
  - Вот уж уволь.
  - Что ж, злюка, тогда до понедельника.
  - Ага, - буркнула Дафна и, оглянувшись на уже стоящего в дверях напарника, бросила ему вдогонку: - Да, и постарайся в своем рассказе не слишком драматизировать, ладно?
  Тот лишь молча закатил глаза и скрылся за отъехавшей в сторону дверной панелью.
  Какое-то время после ухода Тима девушка обдумывала его слова насчет ее личной жизни, соображая, а не послать ли ей, действительно, все дела к черту и не отправиться ли домой, учитывая, что рабочий день уже закончился. Она ведь и в самом деле могла просмотреть отснятый ими материал после выходных - или поработать с ним дома.
  Но домой ей не особенно хотелось - как обычно.
  'Посижу еще немного', - мысленно повторила она, не без чувства вины подумав о Фьюри, который наверняка уже ждал ее, меховым клубком свернувшись у входной двери.
  Однако просмотр записей так ее увлек, что она перестала замечать ход времени; огненный шар заходящего солнца давно скрылся за крышами домов, погрузив мир во тьму, не властную над сияющим тысячами огней городом, одна чашка кофе сменилась другой, стихли все звуки и шумы в огромном здании Центра - а она все сидела перед своим компьютером, наблюдая за скрытой от чужих глаз жизнью обитателей Оленьей поляны. Их с Тимом камерам, оснащенным специальными датчиками движения, удалось заснять множество интереснейших кадров, в которые попали далеко не только маленькие коэри, которые, собственно, и являлись объектом их изучения. Здесь были и деловитые мыши-полевки, и поджарые пышнохвостые лисицы, и огромные пестрые ящерицы с глазами, похожими на драгоценные камни - и уйма другой, не менее занятной лесной живности.
  Впрочем, не только живности.
  Дафна уже потянулась было к компьютеру, собираясь выключить очередную запись, как вдруг ее внимание привлекла рослая фигура, вынырнувшая из-за деревьев на дальнем краю поляны. Помедлив, существо осторожно двинулось вперед, и уже через пару секунд Дафна узнала в нем давешнего дейнара - юношу с роскошной каштановой косой и необычным кулоном на шее. Вот он присел у того места, которое обычно служило Дафне и Тиму наблюдательным пунктом, чуть склонил голову набок, словно принюхиваясь, затем провел по земле рукой, вглядываясь в примятую траву. Выпрямился, окинул окрестности пронзительным взглядом невероятных янтарных глаз и, на мгновение застыв в лучах вечернего солнца, с грацией дикой кошки устремился в сторону леса, где и растаял, слившись с зеленым сумраком чащи. Дафна проверила дату и время сьемки - вчерашний вечер, минут через двадцать после их с Тимом ухода.
  Взбудораженная, она отмотала запись назад и поставила ее на 'паузу', желая рассмотреть дейнара во всех деталях - и тут за ее спиной тихо зашелестела, открываясь, дверь. Вздрогнув, Дафна быстрым движением выключила компьютер и лишь затем повернулась к вошедшему, которым - вполне предсказуемо в столь поздний час - оказался Леонард Штром.
  - Так и знал, что ты еще здесь, - с легким укором произнес он вместо приветствия.
  - Как и ты, - с улыбкой парировала Дафна.
  Леонард был коллегой и давним знакомым Адриана; они оба (как восьмью годами позднее и Дафна) учились на биологическом факультете Университета, после чего пришли работать в Центр. Адриан специализировался на микробиологии, в то время как Лео посвятил себя исследованиям в сфере генной инженерии - и, вынужденные часто взаимодействовать по роду своей деятельности, они вскоре стали довольно близкими друзьями и в 'обычной' жизни. Когда Дафна, устроившаяся в Центр зоологом, познакомилась с ними, каждый из них уже успел показать себя блестящим специалистом в своей области - и оба произвели на девушку огромное впечатление. Однако Адриан с его увлеченностью Неолой и всеми населяющими ее живыми существами показался ей куда ближе и понятнее, чем его друг, привлекательный внешне и, безусловно, талантливый, но воспринимающий обитателей Леса исключительно как подопытный материал для своих исследований. В конце концов, Дафна ответила взаимностью именно Адриану, отвергнув настойчивые ухаживания Леонарда - что, однако, не помешало им троим остаться друзьями.
  И даже теперь, когда Адриана больше не было с ними, Лео и Дафна старались сохранить эту дружбу, сплоченные общей утратой.
  - Ну, меня обязывает должность, - заметил он с нарочито сокрушенным видом.
  Несколько месяцев назад Штром, в свои тридцать пять уже имевший ученое звание профессора, получил очередное повышение по работе, заняв место руководителя Отдела молекулярной биологии и генетики. Дафну это не удивило: Лео обычно преуспевал во всем, за что бы ни взялся, будь то сложнейшая научная работа или продвижение по карьерной лестнице. Природа не поскупилась, одарив его не только блестящим умом и несгибаемым упорством, но и весьма привлекательной внешностью, которую он умело использовал в своих целях. Даже Дафне порой было трудно противиться его холодному обаянию - а ведь она знала Леонарда куда лучше, чем большинство его приятелей, коллег и немногочисленных родственников. Правда заключалась в том, что единственной страстью профессора Штрома была его работа, и никто другой попросту не трогал невозмутимого сердца ученого.
  Впрочем, иногда, ловя на себе задумчивый взгляд его кристально-зеленых глаз, Дафна начинала в этом сомневаться.
  - А вот тебе давно уже положено быть дома, - сурово продолжил Леонард, покосившись на померкший экран ее компьютера. - Над чем ты так засиделась? Откопала очередную занятную зверушку?
  - Именно, - с совершенно серьезным видом кивнула она.
  - Которая, конечно же, никак не могла подождать до понедельника. - Штром привычно присел на краешек ее рабочего стола, после чего, скрестив руки на груди, совершенно обыденным тоном поинтересовался: - Не хочешь рассказать мне о дейнаре, которого вы сегодня встретили в лесу?
  - Уже видел Тима, - мрачно догадалась Дафна.
  - Ага. Я как раз сидел у Новака, когда к нему ворвался этот малохольный. С его слов выходит, он тебе чуть ли не жизнь спас. Дикарь и вправду тебе угрожал?
  - Господи, да нет, конечно! - с раздражением воскликнула она. - Просто хотел поговорить. А потом из кустов вывалился Тим со своим шокером и спугнул его. Черт, вот повезло же с идиотом-напарником...
  - Ну, его можно понять. Кого угодно напугала бы встреча с двухметровой волосатой образиной, способной одним мизинцем свернуть тебе шею - да еще посреди дикой чащи.
  - И ты туда же! Почему все так уверены в агрессивности дейнаров? Стал бы он со мной разговаривать, если бы хотел причинить вред?
  - Звучит вполне логично, - спокойно согласился Леонард. - Однако ты не можешь быть абсолютно уверена в его добрых намерениях - так же, как и Тим не может наверняка утверждать, что дикарь был настроен враждебно. Как бы там ни было, Новака его рассказ явно обеспокоил (я бы даже сказал, всполошил) - он тут же выпроводил нас из кабинета и сказал, что должен немедленно связаться с директором Дрейком.
  - Думаешь, они запретят экспедиции в Лес?
  - Думаю, для начала они отправят дронов как следует прочесать Приграничье и ближайшие к нему территории, чтобы оценить ситуацию. Пока длится сезон дождей, люди все равно не покинут стен города. А там...видно будет.
  - Но ведь мы имеем дело с историческим событием, ты понимаешь? До нас с Тимом ни один человек на протяжении многих десятков лет не видел и не говорил с дейнаром. А этот дейнар вышел к нам сам - и ему явно от нас было что-то нужно. Я не заметила при нем оружия - и, знаешь, он держался подчеркнуто дружелюбно, словно не желая меня напугать...
  - Ди, - Штром вздохнул, глядя на нее с насмешливой отцовской снисходительностью, которая порой просто выводила ее из себя. - Ты же знаешь, как я отношусь к этим дикарям. Я понимаю, ты любишь Лес и все, что с ним связано, но дейнары - это не твои безобидные оленята. И даже не полукровки. Они могут быть очень опасны.
  - Во-первых, не мог бы ты прекратить называть их дикарями? - сухо попросила Дафна. - А во-вторых, тебе не кажется, что пора развеять засевшие в умах людей предрассудки и снова попробовать наладить с дейнарами контакт? Неужели тебе как ученому совсем не хочется узнать их поближе?
  - Ну, с научной точки зрения, они, конечно, довольно интересны, - осторожно согласился он. - Я бы не отказался их... исследовать. Но ведь они сами когда-то ясно дали понять, что хотят держаться от нас подальше. И пока что наша численность не настолько велика, чтобы попытаться их...переубедить.
  - Переубедить? Мы ведь говорим о дружеских отношениях, а не о войне, - колко заметила Дафна.
  - Я не имел в виду никаких агрессивных действий. Но, согласись, нужно быть готовым к любому исходу 'переговоров' - и рисковать жизнями людей, которые и без того сейчас на вес золота... - он красноречиво развел руками, после чего с невеселой усмешкой добавил: - Черт, я словно снова спорю с Адрианом.
  - Он бы был на моей стороне.
  - Как всегда. Слушай, Ди, - Штром упруго поднялся на ноги и подхватил со спинки стула ее заметно полегчавший рюкзак, - я тут как раз закончил свои дела и собирался домой. Не хочешь заехать куда-нибудь на поздний ужин со старым другом, а?
  - Да я бы с удовольствием, правда, но... видок у меня не слишком подходящий для выхода 'в свет', - она с улыбкой указала на свою порядком запачканную одежду. - Но буду тебе очень признательна, если ты подкинешь меня до дома. Что-то я сегодня подустала для пеших прогулок.
  - Конечно, без проблем. - Он подал ей руку, но, прежде чем принять ее, Дафна вынула из компьютера и сунула в карман своих брюк карту памяти от видеокамеры с записями, среди которых была и та, с дейнаром. Ей хотелось как следует изучить ее дома, в одиночестве - и решить, следует ли ее вообще кому-нибудь показывать. Даже Леонарду. Конечно, дейнар вполне мог 'засветиться' и на остальных записях, до которых она пока не добралась - но вряд ли лентяй Тим явится на работу в понедельник раньше ее и тут же сядет их просматривать. Скорее всего, эту часть работы - как и многое другое - он по обыкновению переложит на ее плечи.
  Что ж, ей это только на руку.
  - Опять берешь работу на дом, - неодобрительно прокомментировал ее действия Леонард, но возражать не стал: знал, что это бесполезно. Кроме того, он и сам пользовался репутацией закоренелого трудоголика; Дафна подозревала, что, будь у него дома столь же хорошо оснащенная лаборатория, как и в Центре, он бы вообще отказался от отдыха и сна.
  Через минуту они покинули ее кабинет, мгновенно погрузившийся во тьму, и в царящей вокруг тишине дошли до лифта, спустившего их к почти опустевшей подземной парковке. У Дафны своего автомобиля не было - она жила всего в нескольких кварталах от Центра и обычно добиралась до дома пешком, срезая дорогу через живописный Центральный парк - поэтому Штром время от времени ее подвозил. Сам он пару лет назад переехал в тихий комфортабельный пригород, подальше от городского шума и суеты, туда, где когда-то планировали осесть и Дафна с Адрианом. Теперь же ей вполне хватало просторной светлой квартиры, в которой прошли самые счастливые месяцы ее недолгой замужней жизни - слишком просторной, как ей порой казалось.
  Она привычно устроилась на сиденье элегантного двухместного 'вириса3' Леонарда, спустя несколько мгновений рванувшего с места, точно исполненный мощи дикий зверь, в честь которого он был назван. Не отрывая взгляда от дороги, Штром включил радио, и Дафна, изо всех сил пытаясь не клевать носом под его убаюкивающее бормотание, принялась сонно таращиться в окно.
  Захваченный ночью, но никогда не спящий Антроповилль проносился мимо россыпями разноцветных огней, затмевающих бледный свет двух лун, Азара и Кесиды, и туманящих блеклое мерцание звезд над крышами домов. 'Вот бы разом отключить все эти огни', - подумала девушка и, закрыв глаза, в тысячный раз представила себе ночное небо над Лесом, иссиня-черное и безграничное, как вечность, разверзнутое во Вселенную с ее мириадами звезд, сияющих холодно и ярко в своем незыблемом первозданном величии. Увы, покидать пределы Антроповилля с наступлением темноты разрешалось лишь дронам, и воочию полюбоваться красотой звездного неба, не замутненного световым смогом города, можно было, разве что, в Парадизе - да и то отплыв подальше в море.
  С мыслью о Парадизе пришли и воспоминания об Адриане, их медовом месяце, проведенном в уютном, уединенно стоящем бунгало, ночных путешествиях на маленькой яхте к разбросанным вдоль побережья островкам с их мягким белым песком, на котором они...
   - Эй, соня, - ворвался в ее грезы насмешливый голос Леонарда. - Очень жаль тебя будить - но мы уже приехали.
  Вздрогнув, девушка открыла глаза и обнаружила, что машина стоит у подъезда ее дома, первый этаж которого занимали кафе, бар и круглосуточный продуктовый магазинчик, а оставшиеся девять - жилые квартиры. Даже в ночное время здесь было светло, а порой - и довольно шумно, но Дафна не возражала: звуковой фон напоминал ей, что она не одна, создавал какую-никакую иллюзию человеческого присутствия. Возможно, именно по этой причине она по-прежнему включала телевизор, который почти не смотрела.
  Дафна вздохнула, не спеша выбраться из машины и думая, а не стоило ли ей все-таки принять предложение друга насчет позднего ужина. Мысль о пустой, погруженной в полутьму квартире, в которой ее ждал лишь бессловесный домашний питомец, показалась как никогда невыносимой - быть может, из-за грядущих дождей, что будили в ее памяти горькие, беспокойные воспоминания.
  - Может, мне подняться к тебе... на чашечку кофе? - непривычно мягким тоном спросил Леонард, наблюдая за выражением ее лица.
  - Не поздновато ли для кофе? - усмехнулась она.
  - Можем выпить его утром, - посерьезнев, заметил он.
  Дафна вскинула на него глаза, желая убедиться, что поняла его правильно - не слишком, впрочем, удивленная. Леонард ответил ей прямым, спокойным взглядом, лишенным обычной насмешливости, и на долгое мгновение между ними повисла осязаемо напряженная тишина. Удивляясь сама себе, девушка задумчиво изучала красивое и бесстрастное, точно у каменной статуи, лицо Штрома, кажущееся бледным из-за контраста с черными, аккуратно уложенными волосами, жесткую, но чувственную линию его рта, волевой подбородок, выбритый до мраморной гладкости. Несмотря на почти маниакальную погруженность в работу, Леонард всегда находил время, чтобы поддерживать себя в форме: стройный, мускулистый, подтянутый, он привлекал к себе внимание даже в бесформенном лабораторном халате. Сейчас же, одетый в небрежно расстегнутую на груди белую рубашку и зауженные темно-синие брюки, расслабленно откинувшийся на спинку сиденья, с танцующими в зеленой глубине глаз бликами ночных огней, он выглядел, как неожиданно подумалось Дафне, дьявольски соблазнительно.
  'Да что это со мной сегодня?' - спросила она себя сердито. - 'С нами обоими?..'
  Леонард, по-своему истолковавший ее долгое молчание, потянулся к ней, но успел лишь мимолетно скользнуть пальцами по щеке: Дафна, схватив свой рюкзак, чуть ли не опрометью бросилась из машины.
  - Спасибо, что подвез, - выпалила она, прежде чем захлопнуть за собой дверцу.
  Недвижный ночной воздух тут же облепил ее, обдав влажной духотой; город словно замер, прислушиваясь к поступи близкого дождя. Мечтая поскорее нырнуть в прохладное укрытие дома, Дафна обошла машину и ступила на тротуар, но напоследок оглянулась: Леонард, опустив стекло окна со своей стороны, со странным выражением на лице смотрел ей вслед.
  - Ди, извини, если я... - начал было он, но Дафна торопливо взмахнула рукой, прерывая его:
  - Все нормально, Лео, правда. Я просто действительно очень устала и хочу спать. За мной дружеский ужин как-нибудь на днях, договорились?
  - Конечно, - кивнул он с промелькнувшей во взгляде тенью разочарования. Или обиды? В разбавленной огнями витрин темноте было трудно сказать с определенностью.
  - Тогда до скорого, - она улыбнулась, надеясь, что улыбка вышла не слишком натянутой.
  - Доброй ночи.
  Штром дождался, пока она поднимется по широким ступеням крыльца и скроется за дверью подъезда, и лишь после этого тронулся с места - обычный жест вежливости, учитывая, в каком безопасном и благоустроенном месте они жили. Он всегда был безупречным другом, галантным и внимательным, в некотором смятении думала Дафна, пока лифт уносил ее на девятый этаж. Разумеется, она догадывалась о том, что Леонард проявляет о ней заботу не из одних лишь дружеских чувств - или ради памяти Адриана - но никогда прежде он не позволял себе и намека на нечто большее между ними. Как и она сама не могла об этом даже помыслить. И дело тут было не только в Леонарде: несмотря на то, что со дня гибели ее мужа прошел почти год, Дафна по-прежнему не видела - и не хотела видеть - рядом с собой других мужчин. Даже Леонарда Штрома.
  'Особенно Леонарда Штрома', - мысленно добавила она. - 'Потому что с друзьями не спят - а я не хочу терять друга'.
  Войдя в свою квартиру, Дафна едва не наступила на пушистое тельце Фьюри, свернувшегося у самого порога; зверек частенько так делал, когда она задерживалась на работе допоздна. Под потолком вспыхнул мягкий уютный свет, и Фьюри, тут же встрепенувшись, с радостным писком подпрыгнул и принялся карабкаться вверх по штанине хозяйки.
  - Ах, ты, меховая сосиска! - рассмеялась Дафна, подхватывая любимца на руки.
  Фьюри был хвайком, или неольской древесной крысой - прелестнейшим (по мнению Дафны) существом размером с морскую свинку, покрытым золотисто-бурым шелковистым мехом, с большими ушами, забавной темной кисточкой на кончике длинного, бархатистого на ощупь хвоста и черничными бусинками глаз. За пару месяцев до своей смерти Адриан привез его из очередной экспедиции в Лес - крохотного, испуганного, с перебитой передней лапой. Детеныш, судя по всему, упал с дерева, на котором располагалось крысиное гнездо - у его подножия Адриан и нашел жалобно пищащего зверька, опередив его родителей-хвайков. Выхаживая крысенка, Дафна так к нему привязалась, что решила оставить его у себя в качестве домашнего питомца. Адриан не возражал. Именно он в шутку дал ему имя 'Фьюри4' - хотя в действительности было сложно представить себе существо более добродушное и ласковое.
  Разувшись и оставив рюкзак на полу, Дафна прошлепала прямиком в ванную комнату, на ходу с фырканьем уворачиваясь от горячего шершавого язычка Фьюри, которым тот норовил пройтись по ее губам.
  - Подожди-ка тут, маленький подлиза, - велела она, ссадив его на поверхность стиральной машины, и принялась устало стягивать с себя 'походный' костюм - легкие штаны и рубашку цвета хаки, пестрящие пятнами от травы, земли и пота. Освободившись и от белья, Дафна на минуту задержалась у большого настенного зеркала, задумчиво изучая свое отражение - загорелое, не тронутое косметикой лицо, волосы песочного цвета, схваченные в небрежный 'конский' хвост, худощавое тело, явно нуждающееся в пяти-шести дополнительных килограммах. 'И что во мне нашел Лео?' - хмыкнула она, забираясь в просторную душевую кабину. Впрочем, в те дни, когда он начал за ней ухаживать - он и ее милый, неуклюжий Адриан - выглядела она не в пример лучше. Лишившись мужа, Дафна вместе с ним на долгие месяцы утратила сон, аппетит и всякий интерес к собственной внешности - как и ко всему остальному, что когда-то составляло ее жизнь.
  Кроме, разве что, Леса.
  'Что ж, по крайней мере, я начала обходиться без снотворного', - подумала она, то и дело зевая под обволакивающими струями воды.
  Когда она, подсушив мокрые волосы и надев одну из длинных футболок Адриана, которые использовала в качестве ночных рубашек, прошла в кухню, время уже близилось к полуночи. Решив, что объедаться перед сном - плохая идея, Дафна насыпала немного сухого корма в миску Фьюри (ему она никогда не могла отказать в лишней порции еды) и, сделав пару глотков воды, направилась прямиком в спальню. Там, улегшись на край широкой - слишком широкой для нее одной - кровати прямо поверх покрывала, она какое-то время смотрела в огромное панорамное окно, почти полностью занимающее одну из стен комнаты. Прямо напротив ее дома, через дорогу, расстилался большой Центральный парк, противоположной стороной примыкающий к Дей-Тауну - 'району полукровок'. Всматриваясь в далекие цветные огоньки уличных фонарей, витрин и окон, проглядывающие сквозь кроны высоких деревьев, Дафна сонно думала о гибридах, дейнарах, Адриане, Леонарде и коэри - и сама не заметила, как задремала.
  В следующий раз она открыла глаза, потревоженная шумной возней Фьюри, пытающегося поудобнее устроиться у нее под боком - и поняла, что снаружи идет дождь. Ночь была заполнена ровным умиротворяющим шумом падающей с неба воды - лучшей в мире колыбельной, как говорила ее мать.
  'Вот и пролетел год', - успела печально подумать Дафна, прежде чем мягкие волны сна вновь подхватили ее, унося за грань реальности, туда, где они с Адрианом брели, взявшись за руки, сквозь пронизанный чистым звездным светом Лес.
  
  1Тмикки - растение, произрастающее в лесах Неолы и отличающееся особой волокнистой структурой, позволяющей дейнарам изготавливать из него одежду, веревки и прочие предметы быта.
  2Териология (синонимы: маммалиология, маммалогия) - раздел зоологии, изучающий млекопитающих (отдельно выделаются приматология - изучение приматов и цетология - изучение китообразных).
  3Вирис - крупное хищное животное семейства кошачьих, имеющее общее сходство с земным ягуаром; обладает пестрым коричневато-желтым окрасом, мощным продолговатым телом и длинными, кинжально острыми когтями. Вес взрослой особи составляет около 120 кг, длина тела (без учета хвоста) может достигать 2 м. Проживает глубоко в лесах и является одним из немногочисленных хищников Неолы, охотящихся на крупную добычу.
  4Фьюри - от англ. fury, 'ярость', 'неистовство'.
  
  Глава 2
  
  Трису снова снился Лес: густой зеленый сумрак под плотным куполом листвы, мягкий, ласкающий босые ноги мох, буйные заросли разлапистых папоротников у подножий исполинских деревьев, увитых тугими кольцами лиан. И снова он, Трис, неторопливо брел сквозь чащу - крохотная былинка среди могучих стволов, раскидистых ветвей и далеких крон, местами пронзенных золотистыми лучами солнца. Не зная дороги, он, тем не менее, безошибочно отыскал озеро, уже являвшееся ему в сновидении, и вновь увидел поджидавшую его девушку - юную дейнарку с глазами чудесного медового цвета и ниспадающим на плечи водопадом сияющих медно-каштановых волос. Ее короткое темно-зеленое платье казалось сотканным из травинок, а длинную изящную шею украшал плетеный шнурок с кулоном - крупным полупрозрачным камнем изумрудного цвета. Девушка сидела у кромки воды, задумчиво склонив голову, но при виде Триса поднялась и улыбнулась ему своей белозубой, светлой улыбкой.
  - Здравствуй, Трис.
  - Здравствуй... Элео, - вспомнил он ее имя, нежное и изящное, как она сама. - Почему я опять здесь? Это, кажется, сон, но...
  - ...но не совсем, - понимающе продолжила она. - Ты здесь, Трис, потому что мы с тобой связаны и я хочу помочь тебе - и сама обрести покой.
   Трис. А ведь это имя ему дала именно она - до их первой встречи в странном полусне-полувидении он был безымянным существом, почти ничего о себе не знавшим и не помнившим. Впрочем, с тех пор ничего и не изменилось: его память оставалась туманной, как дальний берег волшебного озера Элео, который было невозможно рассмотреть. Имя звучало чудно, но ему нравилось. Кто знает - быть может, оно было его настоящим?..
  - Каким образом мы связаны? Расскажи мне, - торопливо попросил он, боясь, что это сновидение окажется столь же хрупким и быстротечным, как и предыдущее.
  Девушка смотрела на него с грустной задумчивостью.
  - В тебе живет частица меня, Трис. Это сложно объяснить - отчасти потому, что я сама этого до конца не понимаю, отчасти - из-за того, что многие вещи из той, былой жизни здесь забываются, ускользают, становятся далекими и неважными...
  - Ты так говоришь о себе, словно... - он замялся, и она снова пришла ему на помощь.
  - ...словно я умерла? Так и есть. Но пока я не могу уйти туда, - Элео указала взглядом на подернутый жемчужной дымкой горизонт, где исчезала, будто растворяясь, озерная гладь, - из-за своего брата, своего народа... и из-за тебя.
  - Я не понимаю...
  - Ты поймешь. Вспомнишь все, что забыл - и откроешь истину. И эта истина освободит меня.
   - Но ты ведь знаешь, кто я, Элео?
  Дейнарка приблизилась к нему, ступая мягко и невесомо, точно призрак - которым она, собственно, и являлась. Она подошла к Трису почти вплотную, так, что он мог разглядеть коричневые крапинки в янтарных радужках ее глаз, полюбоваться мерцанием сумрачного света на бронзовом бархате ее кожи, ощутить легкий душистый аромат ее волос.
  - Я знаю, - медленно заговорила Элео, - что ты - плод злого умысла, лишившего меня жизни - и знаю, что ты такой не один. Только, в отличие от тех, других, ты чист душой и помыслами - потому я и выбрала тебя. Ты должен положить конец злу, Трис. И она тебе поможет.
  Взяв его за руку (ее ладонь была невесомой и прохладной на ощупь), она подвела его к самой кромке воды и указала на ее поверхность, гладкую и серебристую, точно зеркало, в которой внезапно отразилось лицо девушки - человеческой девушки - показавшееся Трису смутно знакомым. Приятные черты, яркие голубые глаза необычного бирюзового оттенка, русые, с золотинкой, волосы. Она смотрела прямо на него и сквозь него, словно разглядывая собственное зеркальное отражение где-то там, в другой реальности, задумчиво и так печально, что и у Триса невольно сжалось сердце. Он подался вперед, желая запечатлеть в памяти каждую черту этого отчего-то знакомого ему лица - и в тот же миг оно исчезло, растаяло, растворившись в зеркальных бликах воды.
  - Кто это? - повернувшись к Элео, спросил Трис.
  - Скоро все узнаешь сам, - ответила она и, положив ладонь на его грудь, мягким, но в то же время неожиданно сильным движением вытолкнула его из сна.
  Он открыл глаза в темноте своей спальни с тихим вздохом разочарования: странное сновидение вновь ускользнуло от него, не оставив мало-мальски внятных ответов на терзавшие его вопросы. Впрочем, на сновидение это было не вполне похоже - он словно на несколько минут оказывался по ту сторону реальности, в зыбком призрачном мире Леса, где блуждала одинокая душа Элео. Трис все еще ощущал на своей ладони прохладное прикосновение ее пальцев, всем своим существом чувствовал ее присутствие - незримое и неосязаемое, но такое близкое, такое... родное. Похоже, между ними действительно существовала некая связь, объяснить которую он пока не мог; ответы наверняка крылись в его памяти, но память его лежала за плотной пеленой непреодолимого тумана.
  Окончательно стряхнув с себя сонное оцепенение, Трис сел в постели, прислушиваясь к звонкому стуку дождевых капель о плиты небольшой террасы, куда выходила дверь его комнаты. Кейра оказалась права, заявив, что ночью пойдет дождь. Она даже захватила с собой дождевик, уходя на работу. Утром их наденет весь город...
  Трис вдруг подумал, что совершенно не может вспомнить, как выглядит дождь. Встав с дивана, заменяющего ему кровать, он открыл прозрачную раздвижную дверь и, как был - босой, в одних пижамных шортах - вышел на небольшую крытую террасу, за краем которой стояла сплошная темная пелена. После тишины спальни шум дождя показался Трису чуть ли не оглушительным; вода яростно хлестала по ветвям деревьев в раскинувшемся напротив парке, барабанила по крышам домов, дорогам и тротуарам, журчала и грохотала в лабиринтах водостоков. Над городом разверзся настоящий тропический ливень. Размытые его потоками огни Антроповилля придавали ночи таинственное, волшебное очарование, и Трис восхищенно замер, чувствуя себя новорожденным в мире, которого почти не знал. Подойдя к самому краю террасы, он вытянул руку - слегка припушенную шерстью, как у всех гибридов - и подставил ладонь под упругие прохладные струи. Набрал пригоршню воды, омыл лицо, пригладил мокрыми пальцами густую спутанную гриву каштановых волос и закрыл глаза, всей грудью вдыхая одуряюще свежий живительный воздух.
  - Ну, точно ребенок, - заметила за его спиной Кейра, бесшумно появившаяся в проеме двери.
  Трис резко повернулся, испытывая легкое смущение, словно его действительно застукали за какой-то детской проказой - но в выражении лица девушки не было и тени насмешки. Она стояла, по обыкновению засунув руки в карманы брюк хищно-леопардовой расцветки (Трис смутно припомнил, что леопард был земным хищником), и наблюдала за ним с явным удовольствием.
  - Не слышал, как ты вернулась, - пробормотал он, испытывая странную неловкость от своего полуобнаженного вида.
  - Не удивительно, - она хмыкнула, красноречиво покосившись на хлещущий позади него ливень. - Да и я старалась не шуметь - думала, ты уже спишь.
  - Я спал. Точнее, это было похоже на сон, но... Я опять видел Элео.
  - Та-ак, - нахмурившись, протянула Кейра. - Давай-ка вернемся внутрь и ты мне все расскажешь за чашечкой кофе.
  Пропустив Триса в комнату, уже почти неделю служившую ему спальней, девушка плотно задвинула за собой дверную панель, и шум неистовствующего снаружи дождя тут же притих, зазвучав ровным, убаюкивающим фоном.
  - Пойду, включу кофеварку, - сказала она с легким смешком, скользнув взглядом по голому торсу Триса, и скрылась в полутьме коридора.
  Подобрав со стула свою домашнюю одежду - легкие серые штаны и футболку, которыми его снабдила Кейра - Трис быстро переоделся и прошлепал босыми ногами в кухню, озаренную теплым уютным светом. Из всех комнат в квартире Кейры эта была его любимой: просторная, в золотисто-оранжевых тонах, с огромным, почти во всю стену окном, сейчас залитым сплошными потоками воды, и мягким диванчиком у овального стола, она была просто создана для долгих душевных бесед за неспешной трапезой. Кейра уже разливала по чашкам свежесваренный кофе, и Трис, с наслаждением вдыхая его бодрящий аромат, неуклюже устроился на краешке дивана.
  - Для кофе, конечно, поздновато, но мы все равно не спим, - заметила девушка и добавила, подвинув к Трису корзинку с политыми шоколадом круассанами: - Вот, угощайся - принесла с работы.
  Кейра работала официанткой в небольшом ресторанчике под названием 'Селена', располагавшемся на границе Дей-Тауна и Центрального парка в десяти минутах ходьбы от ее дома. Собственно, благодаря ее работе они и встретились: шесть дней назад, возвращаясь домой далеко за полночь по дорожке, идущей вдоль окраины парка, Кейра заметила скорчившегося под деревом парня - полукровку, насколько она смогла разглядеть в свете ближайшего фонаря. Одетый в светлые брюки и футболку, он сидел, как-то странно привалившись боком к стволу дерева и обхватив себя руками; лицо его скрывала спутанная копна волнистых каштановых волос.
  - Эй! - окликнула его девушка, без колебаний свернув с дорожки на парковый газон. - Парень, ты в порядке?
  Сильно вздрогнув, тот поднял голову, и Кейра увидела засохшие потеки крови на нижней части его лица; футболка на его груди тоже пестрела крупными бурыми кляксами. Похоже, у него сильно шла кровь носом, ужаснувшись, подумала девушка. Она ускорила шаг и, приблизившись к незнакомцу вплотную, присела рядом и осторожно коснулась его плеча.
  - Тебе плохо? Что с тобой случилось?
  Парень моргнул, наморщил лоб, словно пытаясь вникнуть в смысл ее слов, и хрипло выдавил, обдав ее кисловатым запахом рвоты:
  - Я... я не помню.
  - У тебя кровь, - с состраданием произнесла Кейра и, сняв с плеча свою сумочку, принялась копаться в ней в поиске коммуникатора. - Потерпи, я сейчас вызову 'скорую'... Тебе бы к врачу, и поскорее. Почему ты сам ее не вызвал? Где твой коммуникатор? Нужно было позвать кого-нибудь на...
  Договорить она не успела - сумочка, внезапно вырванная из ее рук какой-то неведомой - и невидимой - силой, описала большую дугу в воздухе и с треском исчезла в растущих неподалеку кустах. Пораженная, Кейра плюхнулась задом в траву и изумленно уставилась на парня, который смотрел на нее исподлобья слегка мерцающими, словно отражающими пляшущие золотистые искорки огня, глазами.
  'Это он сделал', - промелькнуло в ее сознании потрясенное. - 'Одним лишь усилием мысли. Просто слегка дернул подбородком, и моя сумка улетела к чертям собачьим'.
  - Прости, - он устало прикрыл веки, а когда вновь их открыл, его глаза уже приобрели нормальный для полукровок медово-янтарный цвет. - Я не специально, правда. Не всегда получается это контролировать. Я... я просто не хочу, чтобы ты кого-то вызывала.
  - Почему? - спросила девушка, слишком ошеломленная, чтобы испытывать страх.
  - Не хочу попасть в руки людей. Я слишком... особенный. Меня снова куда-нибудь упрячут... - его лицо на миг исказила гримаса беспомощности. - Я ничего о себе не помню, кроме того, что откуда-то бежал - и меня пытались убить. Помню, как добрался до этого парка, помню боль, выворачивавшую меня наружу... и все. Но кожей чувствую, что мне грозит опасность...
  Он умолк, обессиленно привалившись плечом к стволу дерева, а Кейра так и осталась сидеть на земле, чувствуя, как встает дыбом каждый волосок на ее теле.
  'Убить'. Слово, ставшее почти архаичным в обществе, отвергающем насилие, и неприменимое по отношению к любому разумному существу. Долгие десятки лет Антроповилль был городом, свободным от преступлений - не считая мелких правонарушений вроде пьяных драк, бытовых скандалов и хулиганства, с которыми в основном и имели дело немногочисленные представители полиции. Погубив Землю и вновь обретя дом на Неоле, люди поклялись не повторять ошибок своих предков и создать новое общество, зиждущееся на мире и созидании. 'Теперь мы неольцы, а не земляне', - говорили они. И Антроповилль процветал, обеспечивая своих жителей всем необходимым для спокойной, комфортной жизни - и тем самым лишая их самих причин для насилия. Да, случалось, люди погибали в результате несчастных случаев, но никогда, ни разу со времен своего основания, город не сталкивался с самым ужасным, жестоким и немыслимым из всех возможных преступлений - убийством.
  И, разумеется, поверить в то, что один неолец способен преднамеренно лишить жизни другого, было просто невозможно.
  И все же Кейра смотрела на скорчившегося перед ней странного незнакомца, обладавшего тем самым пугающим даром, которые приписывали полукровкам люди, и, невзирая на полную безумность его слов, отчего-то ему верила. Позже она не раз задавалась вопросом, почему не только не испугалась, не вызвала полицию, но и поступила совершенно неблагоразумно и нелогично: кое-как поднялась на ноги, склонилась над парнем и, протянув ему руку, спросила:
  - Идти можешь?
  И вот он сидел здесь, в ее кухне, с аппетитом (и немного смущенно) уминая очередной круассан, а она не могла отвести от него завороженного взгляда. В ту ночь она привела Триса (как он позже стал себя называть) в свою квартиру, и когда он умылся, переоделся и поел, тщательно его осмотрела - и пришла к выводу, что физически он совершенно здоров. Что бы ни было причиной его обильного носового кровотечения и рвоты, большого вреда - по крайней мере, явного - оно ему не причинило. Куда более пугающей и необъяснимой казалась его практически полная амнезия. Ну, и странная, ничем не подкрепленная уверенность в том, что некто желает его смерти.
  Вопреки надеждам Кейры, при парне не обнаружилось никаких вещей, которые могли бы помочь установить его личность - ничего, кроме порядком запачканной одежды, в которой она нашла его в парке. Все, что он о себе помнил, сводилось к тому, что он сбежал из какого-то заключения, где его пытались убить - и все это было как-то связано с его 'сверхспособностями'. Звучало, как бред - но в этих самых способностях Кейра успела убедиться воочию, а потому и все остальное не вызывало у нее столь уж больших сомнений. После недолгих размышлений она решила оставить Триса у себя, по крайней мере, до тех пор, пока к нему (хотя бы частично) не вернется память, и они сумеют разобраться в происходящем. Парень, несмотря на все окружающие его жутковатые странности, ей нравился, а она привыкла доверять своей интуиции. Кроме того, отмытый, причесанный и переодетый в чистую одежду, полукровка оказался очень красив - и перед этой красотой, подкрепленной чуть неуклюжим обаянием, устоять было сложно.
  Очень скоро выяснилось, что об окружающем мире Трис знал немногим больше, чем о самом себе, причем в самых общих чертах. 'В лесу ты рос, что ли?' - озадаченно смеялась Кейра. Впрочем, учился Трис быстро и с жадностью: освоив компьютер девушки, он часами не вылезал из Сети, изучая все, что только мог найти. Острота его ума и скорость, с которой он адаптировался к новой для себя действительности, поражала: все, что Трис узнавал сам или от Кейры, он буквально схватывал на лету.
  К облегчению (и легкому разочарованию) Кейры, за те шесть дней, что парень провел в ее квартире, он больше ни разу не выказывал каких-либо необычных способностей. Как объяснил ей Трис, управлять ими по собственному желанию он пока не научился: они проявлялись спонтанно, обычно - в моменты сильных эмоциональных переживаний. Так ему, по крайней мере, запомнилось.
  - А что еще, кроме телекинеза, ты умеешь? - полюбопытствовала девушка.
  - Точно не знаю, - пожал плечами Трис. - Кажется, иногда мне удается что-то вроде телепатии. А еще на мне все очень быстро заживает.
  - Ты имеешь в виду ускоренную регенерацию?
  - Ну, да.
  А потом ему приснилась Элео. И безымянный незнакомец стал Трисом - так его назвала она. Трис утверждал, что сон этот был настолько реалистичным, что ему показалось, будто он и вправду на несколько минут перенесся в Лес; Кейра же считала, что он просто 'перебрал' информации о Неоле и дейнарах.
  'Игра перегруженного разума, вот что такое твой сон', - заявила ему она.
  И она действительно так думала - до сегодняшней ночи.
  - Значит, снова Элео? - спросила она, усаживаясь за стол напротив Триса. Тот кивнул, задумчиво глядя на струи дождя, бегущие по оконному стеклу снаружи.
  - И что на этот раз она тебе сказала?
  - Что мы с ней связаны - но я не понял, как именно. Что я - плод какого-то злого умысла, из-за которого она умерла. И что я такой не один. - он повернул голову и серьезно взглянул на Кейру мягко мерцающими янтарными глазами. - Но об этом я и так догадывался. Я... я иногда их чувствую. Тех, других.
  - Подожди, - девушка нахмурилась, пытаясь разом осмыслить услышанное. - Что значит - умерла? Это ее дух тебе снится, что ли?
  - Я не знаю. Наверное. Если это действительно сон...
  - Но что вас может связывать? Какое она имеет к тебе отношение?
  - Элео сказала, что во мне живет ее частица. Но не объяснила, что это значит.
  - Ну, разумеется, - ворчливо фыркнула Кейра. - Что ты вообще о ней знаешь?
  - Только имя. Больше она мне ничего не рассказывала.
  - Спроси ее в следующий раз - если он, конечно, будет.
  - Будет, - уверенно ответил Трис. - Я это чувствую.
  - Ну... ладно. А что с теми, 'другими'? Кого ты имел в виду?
  - Самое смешное, что я и сам точно не знаю, - невесело усмехнулся он. - Это странное чувство - словно прикасаешься к чужому сознанию... сознанию, которое похоже на твое собственное, если не брать в расчет его злую природу. Что-то вроде телепатической связи. Не чтение мыслей, нет - скорее, улавливание обрывков чувств, эмоций...ощущение близкого присутствия.
  - Я не совсем понимаю... Ты хочешь сказать, что есть и другие гибриды, похожие на тебя? - осторожно уточнила Кейра.
  - Да. Несколько. По-моему, трое.
  - С такими же способностями?
  - Способности у них есть, - подумав, ответил Трис. - Но какие именно, сказать не могу. Знаю одно - от них исходит... зло. Опасность. Наверное, звучит безумно, - тихо добавил он, наблюдая за выражением лица девушки.
  - Ну... странно, как минимум. Но на психа ты не похож. Хотя я их никогда и не видела, - ответила та со смешком. - А эти...другие...ты можешь определить, где именно они находятся? Где-то здесь, в Дей-Тауне?
  - Не могу. Просто эпизодически ощущаю их, то ближе, то дальше. Думаю, и они меня чувствуют. И ищут.
  - Что ж, если они и живут тут, среди нас, то, скорее всего, не проявляют открыто свои способности - в чем бы они ни заключались. Это было бы сложно скрыть. Дей-Таун - не такой уж большой район; все мы тут друг друга, конечно, лично не знаем, но чужаков бы, думаю, заметили. Впрочем, остаются и те полукровки, что живут вне Дей-Тауна, с людьми... Ты ведь тоже пришел откуда-то оттуда.
  - Я... точно не помню. Я уже говорил тебе - помню лишь, что долго бежал, добрался до парка, почувствовал себя плохо, упал - а потом меня нашла ты. Все, что было до этого - туман... - Трис яростно потер пальцами виски, и Кейра, потянувшись к нему через стол, мягко взяла его ладони в свои.
  - Ты вспомнишь. Не переживай. Возможно, ты получил какую-то травму - отчего-то же у тебя шла кровь - и она вызвала временную амнезию... Послушай, ты уверен, что нам все же не стоит показать тебя врачу?
  - Уверен. Со мной все в полном порядке. - он с благодарностью сжал ее руки и добавил, неожиданно вспомнив завершающую часть своего сна: - Элео показала мне девушку. Человека. Сказала, она мне поможет...
  - Человека? - с подозрением переспросила Кейра, сощурив свои раскосые, ярко накрашенные глаза. - Реального человека?
  - Ну, да. Ее лицо...оно мне показалось смутно знакомым.
  - Быть может, это кто-то, кого ты знал? Ну, до того, как потерял память. Возможно, и сама Элео - не что иное, как голос твоего подсознания, пытающегося достучаться до тебя во снах...
  - Сомневаюсь, Кейра. Хотя...я ни в чем не могу быть уверен.
  Они замолчали, прихлебывая остывающий кофе из своих чашек под ровный шум ночного дождя. Уютный приглушенный свет нескольких миниатюрных светильников, встроенных в потолок над столом, вспыхивал багровыми искрами в вызывающе красных волосах Кейры, мерцал на ее коже и тонул в раскосых кошачьих глазах, сейчас кажущихся темно-медными. Она была очень привлекательна - как только может быть привлекательна молодая, полная сил полукровка - но Трис, глядя на нее, видел расплывчатый образ человеческой девушки из своего сна, ее ясные бирюзовые глаза, печальный взгляд, пронзивший его сердце...
  Отчего она грустила? Быть может, ее тоже терзало одиночество?
  'Кто она - и где мне ее искать?' - мысленно спросил он, все еще чувствуя где-то рядом незримое, едва осязаемое присутствие Элео.
  И на мгновение в монотонной песне дождя ему послышался ее легкий и мелодичный, как плеск озерной волны, смех.
  
  ***
  К тому моменту, когда Дафна проснулась - а было уже девять часов утра - ночной ливень поутих, сменившись размеренным, лениво накрапывающим дождиком. Какое-то время она лежала в постели, прислушиваясь к дремотному шелесту воды за окном и размышляя над своим сном - одним из сотен, в которых к ней приходил Адриан, но первым, оставившим после себя такое странное чувство. В этом сне они вновь шли рука об руку по ночному Лесу, подсвеченному волшебным светом двух лун и звезд, пока не остановились на краю обрыва, у подножия которого лежало бескрайнее и безмятежное, как сама вечность, море. Дафна смотрела на своего мужа, на его родное, знакомое до каждой черточки лицо, едва сдерживая слезы, с тоской осознавая неизбежность пробуждения; в эту минуту он повернулся к ней, и Дафна увидела, что глаза его из привычно карих стали янтарными, дейнарскими.
  - Скоро все изменится, - произнес он, нежно коснувшись пальцами ее щеки.
  И Дафна проснулась.
  'И что означает этот сон?' - думала она, рассеянно отмахиваясь от прыгающего по ней Фьюри. - 'Что в моей голове все перепуталось - Адриан, Лес, вчерашний дейнар?'
  Скорее всего, так оно и было.
  Вздохнув, Дафна наконец уступила натиску нетерпеливо попискивающего хвайка и нехотя села. Моменты утренних пробуждений в большой и такой одинокой постели всегда давались ей нелегко - даже сейчас, вереницу месяцев спустя. Теперь же, в сумрачном мире дождя, окутавшего обычно солнечный город печально-сизой дымкой - особенно. Хотелось просто забраться под покрывало с головой и, уютно свернувшись калачиком, впасть в спячку до самого конца сезона дождей. 'А то - и всей этой жизни', - мрачно подумала Дафна, спуская босые ноги на пол.
  Она подошла к большому, во весь ее рост, окну и сквозь залитое водой стекло взглянула вниз, на улицы Антроповилля, которые, невзирая на непогоду, вступали в новый суетный день. Тут и там мелькали черные, серые и серебристые пятна дождевиков - длинных, с глубокими жесткими капюшонами, надежно закрывающими лица прохожих от дождя. Старомодным зонтам, которые так нравились Адриану, в современном мире места почти не осталось.
  'Согласись, куда романтичнее гулять в обнимку под одним зонтом, чувствуя тепло тел друг друга', - любил говорить он.
  Он был чудаковатый, ее Адриан.
  - Я так скучаю, - едва слышно прошептала Дафна, на мгновение прижавшись лбом к прохладной поверхности стекла - одинокая фигурка за прозрачной стеной, отгородившей ее от проносящегося мимо потока жизни. Знает ли кто-то из тех, что спешат сейчас по своим делам там, внизу, что такое одиночество, боль утраты?
  Разумеется, знает. Но жизнь всегда продолжает идти своим чередом - и в том ее жестокая мудрость.
   Фьюри, словно чуя грусть хозяйки, встал перед ней на задние лапки, смешно прижав к груди передние - крохотные ручки, так похожие на человеческие - и встревоженно запищал. Фыркнув, Дафна наклонилась и ласково почесала его за большим, шелково-нежным и мягким ухом.
  - Все в порядке, крыс. Пойдем, найдем тебе чего-нибудь вкусненького.
  Через полчаса она, одетая в потертые джинсовые шорты и простую серую футболку, с волосами, схваченными в небрежный пучок на затылке, спускалась в лифте на первый этаж своего дома, планируя позавтракать (как она нередко делала) в расположенном там кафе. Еду оттуда можно было заказать с доставкой прямо в квартиру - но Дафне нравилось неспешно потягивать кофе, сидя за уютным столиком у большого панорамного окна и исподтишка наблюдая за остальными посетителями: семьями с весело галдящей ребятней, супружескими и влюбленными парами, одиночками вроде нее. Многие из них были ее соседями, другие - просто незнакомцами, заскочившими перекусить в милое местечко с игривым названием 'Пышечка', которое так и манило прохожих ароматами горячей выпечки и свежемолотого кофе. Кормили здесь действительно неплохо - даже на взыскательный вкус Леонарда, который в былые времена иногда выбирался сюда пообедать с Дафной и Адрианом.
  Попасть в кафе можно было не только с улицы, но и через холл дома - удобно, если не хочешь выходить под льющий наружи дождь - и именно этим путем воспользовалась Дафна. Войдя в просторное светлое помещение, оформленное в приятных терракотово-оранжевых тонах, она привычно направилась к одному из пустующих дальних столиков. В этот час в кафе уже было довольно людно - обычное дело для субботнего утра; смех и шум голосов сливался со звучащей в зале негромкой музыкой и едва различимым звуком дождя за окном, образуя ненавязчиво-уютный звуковой фон. Именно за ним сюда и приходила Дафна - за ним и ощущением того самого человеческого присутствия, которого ей порой отчаянно не хватало в ее тихой одинокой квартире.
  Устроившись на маленьком диванчике, которые стояли у каждого стола, она с пару минут изучала электронное меню - хотя знала его чуть ли не наизусть. Выбрав в итоге творожную запеканку и несладкий кофе с кокосовым молоком, Дафна достала из кармана джинсов свой коммуникатор и в ожидании заказа стала просматривать полученные со вчерашнего дня сообщения. Одно - от мамы, дежурное ('Привет, зайка. Как твои дела? Ты сейчас, наверное, в Лесу. Позвони, как сможешь. Целую.'), следующее - от Найи, единственной близкой подруги ('Черт, Ди, ты вообще бываешь в городе? Позвони, как вернешься из своих дебрей. Надо встретиться, срочно.'), и последнее, самое позднее - от Лео ('Сладких снов, Ди. Еще раз извини. Надеюсь, мы все еще друзья.').
  Дафна вздохнула. Что там за срочность у Найи? Бурно рассталась с очередным ухажером, в тысячный раз поругалась с родителями или влипла в неприятности на работе?
  'Позвоню ей из дома', - решила Дафна. Она как раз размышляла над ответом Леонарду, когда колокольчик над входной дверью мелодично тренькнул, возвещая о новых посетителях. Подняв голову, Дафна мельком посмотрела на вошедших - и уже не смогла отвести взгляда от необычной пары, тут же приковавшей внимание большинства присутствующих.
  Девушка, с виду - примерная ровесница Дафны, невысокая, симпатичная, с коротко стрижеными рыжими кудряшками, была глубоко беременна - мокрый дождевик смешно топорщился на ее круглом, как шар, животе. Ее спутник - широкоплечий великан - осторожно придержав перед ней старомодную застекленную дверь, вошел следом и стянул с головы капюшон плаща, под которым обнаружилось бронзовокожее скуластое лицо с пронзительно-янтарными глазами и лохматая каштановая шевелюра. Полукровка помог девушке снять дождевик, который вместе со своим повесил на вешалку у входа, и, взяв подругу (или жену?) за руку, повел ее к соседнему от Дафны столику.
  'Жена', - поняла она, заметив, как блеснула золотая искорка на безымянном пальце девушки.
  Вновь пришедшие, не обращая внимания на косые взгляды и шушуканье окружающих, склонились над электронным меню. Мужчина (Дафна дала бы ему не больше тридцати - но могла ошибаться: гибриды зачастую выглядели куда моложе своего реального возраста) бережно приобнял жену за плечи, и та, улыбнувшись теплой и мягкой улыбкой, что-то тихо ему сказала. Они оба были одеты в зеленое - излюбленный цвет гибридов - и удивительно гармонично смотрелись вместе.
  'Красивая пара', - подумала Дафна, испытывая к ним невольную симпатию - которую большинство остальных посетителей, судя по выражению их лиц, не особенно разделяли. Оно и понятно: неольскому обществу были нужны 'чистокровные' люди, а дети, рождавшиеся от смешанных союзов, всегда больше походили на родителя-полукровку. И все же подобные браки по-прежнему случались - официального запрета на них, разумеется, не было.
  Удивительно, но предки гибридов - дейнары, на заре основания Антроповилля решившие остаться с людьми - практически не создавали семей друг с другом. Еще удивительнее сейчас казался тот факт, что и многие люди - прародители нынешних неольцев - отвечали им взаимностью, очарованные их диковинной внешностью и полузвериной мощью. Так на свет стали появляться гибриды, которые, в свою очередь, также давали потомство - как от внутривидовых, так и межвидовых союзов. Теперь, триста лет спустя, дейнары-'чистокровки' обитали исключительно в лесах - в городе остались лишь их потомки, чья кровь давно и прочно смешалась с человеческой.
  'Печальная участь - быть чужаками для обоих народов, не принадлежа полностью ни к тем, ни к другим', - Дафна задумчиво откинулась на мягкую спинку своего диванчика, продолжая украдкой наблюдать за необычными соседями.
  Не дейнары, не люди - полукровки стали, по сути, отдельным видом, возможно, более совершенным, чем те, что их породили. Не в этом ли крылась истинная причина человеческой неприязни к ним?..
  - Твой заказ, милочка, - пухлая рука Доры, немолодой тучной официантки с кокетливо взбитым облаком белых волос, хлопнула на стол перед ней тарелку с творожной запеканкой, за которой последовала большая чашка с дымящимся кофе.
  - Спасибо, - пробормотала Дафна, вздрогнув от неожиданности; она настолько погрузилась в мысли о гибридах, что умудрилась прозевать приближение 'женщины-кита', как шутливо называл ее Адриан. Впрочем, пышностью форм отличались все работавшие здесь официантки: должно быть, старались соответствовать названию кафе.
  - Опять птичий завтрак, - неодобрительно заметила Дора, присоединив к принесенному кувшинчик с кокосовым молоком. - Тебе нужно лучше питаться - вон как кости торчат. Что бы сказал Адриан?
  Дафна не нашлась, что ответить - и та, вздыхая и покачивая необъятными боками, направилась к столику полукровки и его молодой жены.
  - Вы у нас заказали овсянку с земляничным джемом, так? - уточнила она, чуть ли не воинственно уперев одну руку в бедро. - Так вот, повар приносит извинения, но земляничный как раз закончился. Может, какой-нибудь другой устроит? Есть клубничный, черничный, абрикосовый...
  - Клубничный подойдет, спасибо, - спокойно кивнула девушка.
  - Отлично. А как насчет нашего фирменного завтрака - яичницы с беконом, помидорами и поджаристым тостом? - спросила Дора и, многозначительно покосившись на ее беременный живот, добавила: - Ты ведь сейчас должна есть за двоих, дорогуша.
  - За троих, - фыркнув, поправила ее та. - Мы ждем двойню. Нет, спасибо, бекон мы не будем.
  - Ну, и зря - мясо у нас отменное, пальчики оближешь...
  - Мы - вегетарианцы, - сухо сообщил мужчина; в его характерно низком, слегка рыкающем голосе Дафне почудилась сдержанная угроза. И, видимо, не ей одной, потому что официантка, бросив в его сторону нервный взгляд, невольно сделала шаг назад.
  - Ну, да, конечно. Не подумала, что вы... оба. Сейчас принесу вашу овсянку.
  - Спасибо, - мягко повторила девушка, но Дора, оскорбленно поджав ядовито-розовые губы, уже неслась со своим подносом в сторону кухни.
  Проводив ее взглядом, рыжеволоска и ее муж-полукровка посмотрели друг на друга и дружно прыснули. Дафна, прекрасно слышавшая каждое слово из их разговора с назойливой официанткой, тоже улыбнулась: парочка ей определенно нравилась. И чем-то напоминала их с Адрианом в былые, бесконечно далекие времена - влюбленных, счастливых, хихикающих над понятными им одним шутками...
  Она вздохнула и, немного поковырявшись вилкой в запеканке, принялась неспешными глотками смаковать кофе с тонким кокосовым привкусом. Краем глаза Дафна видела, как Дора принесла ее соседям заказанный завтрак и молча скрылась; и уже через четверть часа великан-полукровка и его молодая жена, обнявшись, прошли по улице мимо окон кафе. Их лица скрывали капюшоны, но Дафна была уверена, что они улыбаются друг другу: об этом говорила сама их походка, жесты, склоненные друг к другу головы. Глядя им вслед, она легко представила себе их будущую семью - один ясноглазый малыш с хохотом 'едет' у папы на шее, второй шагает, держа маму за руку - и эта мысленная картина откликнулась в ее сердце одновременно теплом и грустью.
  - Видела, а? - Дора, вновь незаметно 'подплывшая' к ее столику, кивком указала на удаляющуюся парочку. - Совсем девчонке мозги запудрил. Сам нормальной еды не ест и ей не дает!
  - Может, это ее добровольный выбор, - спокойно предположила Дафна, понимая, что к их диалогу с любопытством прислушиваются за ближайшими столиками.
  - Конечно - ради муженька старается. И чего их к этим желтоглазым тянет? Слышала - двойню она ждет! Наплодит таких же мохнатых - будто рожать больше не от кого, - с негодованием выпалила та, сгребая на поднос пустую посуду.
  - А чем плохи гибриды?
  - В смысле - чем плохи? - официантка уставилась на нее, как на умалишенную. - Они... они же... не люди!
  - Не совсем люди, ты хотела сказать. Да ведь не так уж и много между нами различий.
  - И ты туда же??
  - Просто стараюсь быть объективной. Но, если хочешь знать мое мнение, я считаю, что гибриды куда 'нормальнее' иных людей, - заметила Дафна и с усмешкой добавила: - Они, по крайней мере, не ксенофобы.
  Она расплатилась за завтрак, ненадолго задержав ладонь над встроенным в меню биометрическим сканером, и, поднявшись, неторопливо двинулась к выходу мимо слегка опешившей Доры. Спиной она чувствовала устремленные на нее взгляды остальных посетителей - наверняка неприязненные.
  'А я удивляюсь тому, что мы до сих пор не наладили контакт с дейнарами', - с горечью думала Дафна по пути к лифту. - 'Люди с гибридами-то никак не уживутся. Могу представить, что тут начнется, когда станет известно о появившемся в Приграничье 'дикаре'...'
  О чем же он все-таки хотел с ней поговорить, этот неукротимо прекрасный юноша с зеленым кулоном на шее?
  'Если я больше никогда его не увижу, придушу Тима', - мрачно решила она.
  Но что-то - некое необъяснимое шестое чувство, зовущееся интуицией - подсказывало, что она еще встретит 'своего' дейнара. Оставалось лишь запастись терпением - и пережить сезон дождей, который, едва начавшись, уже казался ей бесконечным.
  
  Глава 3
  
  Укрывшись под огромными гладкими листьями нейба1, Кор задумчиво жевал откопанный под ним же корешок и вслушивался в стук дождевых капель по плотному зеленому навесу у себя над головой. Дождь не доставлял ему особых неудобств: здесь защиту от него давали плотно сомкнутые листья, в лесной чаще - густые кроны деревьев. А вот на Поляне коэри, оставленной им далеко позади, вода сейчас, должно быть, стояла стеной.
  Кор знал, что люди, за которыми он наблюдал последние несколько дней, не вернутся туда до окончания Инауэри2 - и досадовал, что разговора у них так и не вышло. Если бы девушка, с которой он наконец решился заговорить, пришла на поляну одна, без своего спутника... Щуплый бледнокожий парень с волосами цвета тусклой лисьей шерсти все испортил.
  Кор припомнил странный, угрожающего вида предмет у него в руке, и по его загривку вновь пробежал инстинктивный холодок. Скрывшись в чаще, Кор выслушал перепалку этих двоих - девушка была явно недовольна поведением товарища - а затем совершенно беззвучно последовал за ними через лес к большой блестящей штуковине, в которой люди каким-то необъяснимым образом перемещались по воздуху. Больше всего она напоминала гигантскую переливчатую каплю росы, отражающую зелень высящихся вокруг деревьев и мягкий свет вечернего солнца - и всякий раз, плавно взмывая в небо, вызывала у Кора смесь страха, восторга и мальчишеского любопытства. Наверное, матери бы это пришлось не по нраву, но он, пожалуй, не отказался бы на такой полетать. Интересно, каково это - увидеть Лес с высоты птичьего полета?
  Он вздохнул и, прислонившись спиной к прохладному толстому стеблю нейба, на минуту прикрыл веки, убаюкиваемый безмятежной мелодией дождя. Мысли его отчего-то вновь вернулись к человеческой девушке, вопреки его опасениям не только не попытавшейся от него убежать, но и ответившей ему на его родном языке. Забавная - маленькая и хрупкая, как ребенок, а глаза на удивительно гладком лице - диковинного цвета морской воды, пронизанной лучами утреннего солнца. Кор никогда прежде не видел человека так близко (пару раз они с Элео тайком пробирались к Черте, чтобы издали посмотреть на людей), и был вынужден признать, что его - а, точнее, ее - внешность вовсе не кажется ему неприятной. Скорее, наоборот.
  'Все же люди очень на нас похожи', - озадаченно подумал он.
  Мать считала, что людей, как и Дей'н'Ар, сотворили древние Создатели, о которых Кор знал лишь из оставленных его предками легенд. Создатели были странниками среди звезд; оттуда же когда-то в поисках нового дома прибыли и люди. Но если от первых исходила добрая созидательная сила, близкая Народу Леса, то от последних веяло разрушением: будучи плотоядными, они убивали зверей, и, не довольствуясь жизнью в лесу, принялись вырубать его, чтобы расчистить место для своего громадного города.
  Незваные гости, принявшиеся самовольно хозяйничать в приютившем их доме - вот кто такие были люди. Жить согласно устоям Дей'н'Ар они не желали - но и Дей'н'Ар не были готовы мириться с их образом жизни. И тогда между ними произошел разлад, длящийся по сей день.
  Кор испытывал к людям противоречивые чувства: с одной стороны, он, подобно своему народу, видел в них чужаков, нарушающих гармонию Неолы, с другой - был преисполнен любопытства, свойственного большинству подростков. Отчасти он даже понимал отступников - молодых Дей'н'Ар, некогда покинувших Лес ради жизни в человеческом городе: люди умели летать по воздуху, сооружать множество занятных штуковин и, по слухам, строить дома из камня, достигающие небес. Но еще у них было оружие - наверняка более опасное, чем деревянные и костяные ножи Дей'н'Ар, которые им крайне редко приходилось использовать для самообороны.
  'И тот юнец пустил бы его в ход, не задай я деру', - подумал Кор, вспомнив испуганное выражение лица рыжеволосого, и с мысленной усмешкой добавил: - А чего еще ты ожидал от человека?'
  То ли дело его спутница... Если бы им только удалось поговорить! Вдруг она что-нибудь знала об Элео? Ведь именно ради этого он и пересек запретную Черту, ища встречи с человеком - выяснить хоть что-то о сестре, чье присутствие вновь стал внезапно ощущать...
  Элео пропала - и погибла, как считали в их племени - незадолго до прошлого Инауэри. С самого раннего детства их связывала особенная близость: Элео была амавари, и, хотя Кор ее способностями не обладал, он чувствовал и понимал старшую сестру, как никто другой. Ее мысли и эмоции он ощущал, как свои собственные, всегда знал, где она находится в тот или иной момент, слышал ее голос в своем сознании. Им даже сны снились одинаковые - а наяву они были повсюду вместе, неразлучные, как два крыла одной птицы.
  А потом Элео исчезла, и ее голос в голове брата умолк, и сколько бы он ни звал и ни искал ее, все было напрасно - до сей поры. Несколько дней тому назад он вдруг снова ощутил ее присутствие - далекое и зыбкое, как огонек на ветру, но не вызывающее никаких сомнений: то была она, его сестра, и находилась она, как подсказывало никогда не ошибавшееся прежде внутреннее чувство Кора, где-то на территории города людей.
  Антроповилль - так он назывался: невиданная каменная громадина, возведенная людьми на побережье близкого моря и отделенная от Леса Чертой, к которой нельзя было приближаться. Конечно, юные Дей'н'Ар не раз тайком нарушали этот запрет, ведомые любопытством - но пересекать Черту и вторгаться в человеческие владения не отваживался никто. Никто - до Кора.
  На протяжении последующих пары дней он прислушивался к своей интуиции, боясь обмануться, пытаясь понять, почему сестра столько времени не давала о себе знать и каким образом очутилась в человеческом городе - или где-то поблизости. Пошла ли она туда добровольно или была у людей пленницей? И отчего, сколько бы он ни взывал к ней, не получал иного ответа, кроме этого смутного, но настойчивого ощущения ее присутствия?
  Он знал, что ему следовало бы рассказать все матери - Дарнис, адану3 племени Мегроев; знал, что она поверит ему и наверняка отправится за Черту с горсткой самых отважных мужчин племени, чтобы выяснить судьбу своей дочери - и это-то его и страшило. Что, если внутреннее чувство его подвело и Элео там вовсе не было? Что, если люди воспримут проникновение десятка Дей'н'Ар на свои земли враждебно? Если пустят в ход свое оружие? Или же окажется, что Элео действительно находится у них в плену, и тогда горстке ее соплеменников, отправившихся на ее поиски, точно грозит гибель?
  Кроме того, мать вряд ли позволила бы ему, Кору, присоединиться к их отряду - во-первых, он, с ее точки зрения, был слишком юн, а во-вторых, она ни за что не стала бы подвергать опасности своего единственного (после потери дочери) ребенка. И Кор с таким положением дел был категорически не согласен.
  'Прокрадусь туда и постараюсь для начала сам все выяснить', - решил он наконец. В конце концов, он и раньше подбирался к самой Черте, сумев остаться незамеченным - да и одному Дей'н'Ар легче затеряться в чаще, чем небольшому отряду. А уж там, на месте, и станет ясно, как действовать дальше.
  Конечно, он серьезно рисковал: хотя сами люди никогда не приближались к селениям Дей'н'Ар, те время от времени замечали небольших блестящих 'летунов', бесшумно скользящих в воздухе меж деревьев: посредством этих хитроумных устройств люди, по всей видимости, удаленно наблюдали за ними. Как-то раз Кору даже удалось сшибить такую штуковину на землю - и убедиться в ее совершенно неодушевленной природе. Разломав и изучив ее нутро, он так и не понял, что заставляет ее двигаться и, тем более, летать. Одно ясно: летуны могут подстерегать его где угодно на пути к Черте и за ее пределами, а значит, следует быть вдвойне осторожным.
  Выдвинувшись из родного селения с первыми лучами солнца, уже к закату Кор пересек Черту, за которой встретил лишь лес, наполненный привычными с детства звуками - шумом ветра, шелестом листвы, голосами птиц и животных - и больше ничего. Ни людей, ни явных следов их пребывания. Впрочем, удача улыбнулась Кору очень скоро: на следующий же день он вышел к просторной поляне, где обнаружил пасущееся в высокой траве стадо коэри, а вместе с ним - и расположившихся чуть поодаль людей. Их было всего двое: парень и девушка в странных одеждах болотного цвета, с виду лет на пять-шесть старше его самого; устроившись на островке из примятой травы, они, судя по всему, наблюдали за стадом. Сперва Кор решил было, что они задумали поохотиться на коэри - и эта мысль отозвалась в нем протестом и отвращением - но через несколько минут понял, что люди были здесь не ради охоты. Они просто сидели и смотрели на животных, иногда негромко переговариваясь, возясь со своими непонятными устройствами и потягивая воду из продолговатых прозрачных бутылей. Притаившись в зарослях на краю поляны, Кор терпеливо следил за ними, изучая их лица, мимику, жесты, прислушиваясь к тону их голосов. Парень показался ему неприятным: скучающее выражение лица, резкий ворчливый голос - кажется, ему не слишком нравилось здесь находиться. А вот к девушке - миниатюрной, с убранными в хвостик волосами песочного цвета и этими удивительно яркими глазами - Кор невольно проникся симпатией. Очень скоро она оставила своего товарища и перебралась поближе к коэри, двигаясь плавно и осторожно - видимо, не хотела их спугнуть. Впрочем, опасения ее были напрасны: животные ее совершенно не боялись - и, более того, завидев ее, пара детенышей отделилась от стада и, живо перебирая смешными ножками-палочками, устремилась ей навстречу. Улыбаясь, девушка достала из своей сумки какое-то лакомство (чуткий нюх Кора уловил густой сладкий аромат спелой груши) и принялась кормить оленят с ладони, при этом несмело поглаживая их по пестрым бокам свободной рукой. Те же доверчиво жались к ногам человека и с довольным фырканьем уминали угощение, не забывая пройтись языком и по предлагающей его ладони; впрочем, когда еда у девушки закончилась, коэри еще какое-то время весело скакали вокруг, не торопясь возвращаться к стаду. Похоже, девчонка прочно завоевала их расположение - в отличие от ее спутника: стоило тому сделать несколько шагов в их сторону, как оленята резво отбежали на безопасное расстояние.
  И это Кор тоже отметил.
  Когда, ближе к вечеру, люди, собрав свои вещи, покинули поляну, он осторожно последовал за ними вдоль тропы до самого пролеска, где они забрались в свой большой летающий 'пузырь' и, взмыв в небо, вскоре исчезли вдали. Должно быть, двинулись обратно в свой город, решил Кор. Немного обождав, он вернулся к опустевшей поляне, которую про себя назвал 'Поляной коэри', и, убедившись, что компанию ему теперь там составляют лишь птицы да стрекочущие в траве цикады, принялся осторожно исследовать близлежащие окрестности. С особой тщательностью он осмотрел место, которое люди выбрали для наблюдения за коэри: здесь до сих пор ощущались их запахи, а примятая трава хранила отпечатки их ног - точнее, нелепой громоздкой обуви, которую были вынуждены носить эти тонкокожие.
  'Какие же они коротышки', - усмехнулся Кор, рассматривая человеческие следы. - 'Особенно девчонка. Ноги, точно у ребенка...'
  Заметил он, хоть и не сразу, и еще кое-что: маленькие блестящие 'коробочки' в траве и кустарниках, разбросанные на некотором расстоянии друг от друга; время от времени они 'оживали' и принимались бесшумно крутиться из стороны в сторону. Испугавшись, что таким образом люди могут наблюдать за происходящим на поляне, Кор поспешил вернуться под полог леса, где и решил затаиться до следующего дня. Что-то подсказывало ему, что завтра люди снова прилетят на Поляну коэри и у него будет возможность поговорить с ними - если, конечно, он на это отважится. Как бы то ни было, оставаться за Чертой слишком долго было нельзя: во-первых, его в любой момент могли заметить люди или их хитроумные устройства, а во-вторых, мать наверняка его скоро хватится (хотя он нередко уходил из дома на несколько дней) и, упаси духи, отправится его искать.
  'Хорош выбор: ждать, пока люди тебя обнаружат - или самому к ним выйти', - мрачно думал он, устроившись на ночлег в переплетении ветвей могучего скадда4 высоко над землей. Спать здесь, конечно, было не так удобно, как на родном мегрое, зато обзор открывался отличный - да и заметить его в этом укрытии будет не так-то просто. Поужинав спелой ликой5 и захваченными с собой тиговыми6 лепешками, Кор прислонился спиной к стволу дерева и вскоре погрузился в чуткий сон, готовый вскочить и раствориться в чаще при любом подозрительном шуме.
  Люди вернулись на поляну во второй половине следующего дня, когда полуденное солнце немного убавило свой жар и приобрело теплый оранжевый оттенок. Коэри уже паслись в траве, спеша насладиться последними преддождевыми часами; судя по накрывшей Лес влажной духоте, Инауэри должен был вот-вот начаться. И вновь Кор незаметно наблюдал за людьми из укрытия в тени деревьев, обдумывая свои дальнейшие действия. Он понимал, что с приходом дождей следующая возможность поговорить с людьми отложится на долгие недели - и кто знает, что может случиться с Элео (или тем, что он ощущал как Элео) за это время? Весь Инауэри люди просидят в своем городе - неизведанном, неприступном и наверняка опасном - приблизиться к которому не рискнул бы ни один Дей'н'Ар.
  'Выглядят они вполне безобидно', - размышлял он, глядя, как девчонка снова кормит оленят с руки, в то время как ее спутник собирал в траве те самые блестящие 'коробочки', так насторожившие Кора накануне. - 'Конечно, они могут меня испугаться - или не попросту не понять (знают ли люди дейнарский?); могут пустить в ход оружие - поди разберись, что там за штуковины у них при себе... Но в случае чего я всегда могу задать деру'.
  'А если они натравят на тебя своих 'летунов' - или еще чего похуже?' - вкрадчиво осведомился его внутренний голос. - 'Если поднимут тревогу, и сюда слетится толпа их сородичей?'
  'Я постараюсь их ничем не напугать', - неуверенно возразил ему Кор. - 'Спрошу о сестре, и все. Если им о ней что-то известно, я это пойму'.
  Впрочем, вся эта затея, раньше казавшаяся ему вполне разумной, теперь выглядела откровенно безрассудной - если не глупой. Пожалуй, стоило все-таки сперва поговорить с матерью: она наверняка пришла бы к самому разумному решению.
  'Не думай о матери - она тебя почувствует', - велел он себе и усилием воли загнал тревожные мысли поглубже. Солнце садится, и люди вот-вот покинут Поляну коэри, унося с собой его призрачную надежду хоть что-то разузнать о пропавшей сестре.
  И он таки пошел за ними - и ему, как он думал, несказанно повезло: девушка на пару минут осталась в лесу одна, и он решился к ней выйти, а, заговорив с ней, услышал в ответ родную речь. Неслыханная удача - если бы не этот рыжий трус, так не вовремя вернувшийся на тропу. Интересно, что за оружие было у него в руке? Впрочем, нет, этого он знать не хотел.
  И вот он сидит здесь, под листьями нейба, а вокруг шумит дождь - и ему вскоре предстоит вернуться домой и рассказать матери о своей неудаче. Мало того, что план его провалился и разузнать о сестре ничего не удалось, так теперь еще и люди решат, что Дей'н'Ар, веками не пересекавшие негласные границы человеческих владений, шастают по их землям.
  Впрочем, девчонка, знавшая язык его народа, могла подтвердить, что он просто хотел поговорить - и не причинил ей никакого вреда.
  'А ведь я, похоже, первый Дей'н'Ар за несколько сотен лет, говоривший с человеком', - пришла ему на ум внезапная мысль.
  Что ж, эта встреча могла пройти и куда хуже.
  
  ***
  
  За окном, подернутым плотной завесой дождя, уже начали сгущаться сумерки, когда Дафна наконец встала из-за компьютера и принялась готовиться к встрече с Найей. Во время дневного разговора по коммуникатору они договорились поужинать у Дафны: 'хочу поговорить наедине', загадочно сообщила ей подруга. Обычно она предпочитала встречаться в каком-нибудь ресторанчике, а то и ночном клубе - тихие задушевные беседы вдали от шумных компаний были не в ее духе - и это лишь усугубило беспокойство Дафны.
  Пытаясь отвлечься от дурных мыслей, она принялась накрывать на стол в кухне: бутылка красного вина, бутерброды с ветчиной и сыром, фрукты. Фьюри, с неподдельным интересом наблюдавший за ее действиями, тотчас стащил с тарелки виноградину и ускакал с ней под диван, заставив Дафну помимо воли рассмеяться.
  - Не вздумай так сделать при Найе, - предупредила она хвайка, когда он вновь показал наружу усатый нос. - Она тебя на месте прихлопнет.
  Закончив с приготовлением нехитрой закуски, Дафна отправилась в спальню переодеваться - встречать подругу в поношенных шортах и футболке сегодня почему-то не хотелось. Немного покопавшись в шкафу, она остановилась на простом, но изящном платье-тунике глубокого изумрудного цвета (как кулон того дейнара, невольно подумалось ей) - Адриану оно очень нравилось. 'Моя дриада', - нежно называл ее он.
  Дафна усмехнулась - кто сейчас вообще помнит, кто такие дриады?
  Но платье ей действительно было к лицу - и впервые за долгие месяцы Дафне вдруг стало небезразлично, как она выглядит. Порывшись в ящике прикроватного столика, Дафна отыскала свою давно заброшенную косметичку и вытряхнула перед собой ее скромное содержимое, надеясь, что тушь для ресниц и помада еще не рассыпались в прах. Накрасившись, переодевшись и распустив по плечам волосы, обычно кое-как собранные в хвост, она подошла к большому напольному зеркалу - и с некоторым удивлением, но не без удовольствия воззрилась на свое отражение.
  Фьюри, все это время крутившийся у хозяйки под ногами, привстал на задние лапки и недоверчиво потянул носом в ее сторону.
  - Что, тоже не узнаёшь? - хмыкнула Дафна и со вздохом добавила: - И зачем только вырядилась...
  Кажется, в последние дни с ней стало происходить что-то странное.
  Додумать эту мысль она не успела - тишину квартиры нарушил нетерпеливый звук дверного звонка. 'Даже не опоздала', - встревоженно отметила Дафна, по пути к двери бросив взгляд на настенные часы, показывавшие почти восемь часов. Совсем не характерно для ее подруги.
  Найя ворвалась в квартиру ярким, шумным, пряно пахнущим ураганом: вьющиеся смолянистые волосы неукротимым водопадом струятся по плечам, губы на смуглом лице хищно пламенеют, соперничая цветом с коротким алым платьем, проглядывающим сквозь расстегнутый серебристый дождевик.
  - Пицца, - коротко бросила она вместо приветствия, сунув в руки Дафне большую картонную коробку, от которой исходил густой запах сыра и томатного соуса. Затем захлопнула за собой дверь, сбросила и отшвырнула в угол свои блестящие туфли на 'шпильках', высота которых ужаснула Дафну, и, со змеиной грацией выскользнув из дождевика, порывисто обняла подругу.
  - Чудно выглядишь, - заметила она, отстранившись и окинув Дафну нарочито недоверчивым взглядом. - Это что, косметика??
  - Да ну тебя. Давай уже, проходи.
  Найя с зажатой под мышкой сумочкой привычно направилась в сторону кухни, оставляя за собой шлейф из терпкого аромата духов и дождевой свежести - и, следуя за ней, Дафна невольно залюбовалась ее тонким и гибким телом, плавные изгибы которого нарочито подчеркивало обтягивающее платье. Удивительно, что с такой божественной внешностью девушке фатально не везло с мужчинами: в последних, конечно, отбоя не было, но и 'действительно стоящих', по выражению Найи, не попадалось. Дафна на это тактично намекала, что, возможно, следовало бы попробовать завязывать знакомства где-то, помимо ночных клубов и баров, на что Найя всякий раз закатывала глаза и называла ее занудой.
  Все, кто знал ее лучшую - ну, или, по крайней мере, единственную столь близкую - подругу, задавались вопросом, что могло свести двух настолько разных девушек. Найя была взбалмошной, легкомысленной, импульсивной - и совершенно далекой от всего, что вызывало интерес у Дафны. Развлечения, мужчины, красивая одежда и драгоценности - вот и все, чем ограничивались ее устремления. Обладая яркой экзотической красотой, Найя сразу по окончании университета устроилась работать танцовщицей в один из лучших ночных клубов города, превратив в прах надежды своих родителей, мечтавших о медицинской карьере для единственной дочери. Собственно, родители и стали тем звеном, что связало судьбы девушек: отцы обеих были врачами, познакомившимися и крепко сдружившимися еще во время учебы. После они стали дружить семьями; их дети росли вместе, ходили в одну школу и, несмотря на разницу в характерах и интересах, неизбежно сблизились. Найя с раннего детства считала Дафну своей самой близкой подругой, почти родственницей (тем более, они были ровесницами) - а в ее старшего брата Гая и вовсе долгое время была влюблена.
  Правда, безответно.
  - Ой, фу! - войдя в кухню, скривилась Найя при виде сидящего на кухонном диванчике хвайка. - Ди, можешь убрать куда-нибудь своего крысеныша? У него что, нет клетки?
  - Нет, - спокойно подтвердила Дафна. - Он у меня ручной и чистоплотный.
  К счастью, Фьюри отвечал Найе взаимной неприязнью - поэтому, стащив напоследок со стола кусочек персика, спрыгнул вместе с ним на пол и поспешил убраться из кухни.
  - Никогда не пойму этой твоей любви ко всяким диким тварям, - брезгливо присев на диванчик, покачала головой Найя.
  - Ну, ты и домашних-то не особо жалуешь, - заметила Дафна, устраивая между тарелками коробку с еще теплой пиццей.
  - Слишком много с ними возни, - пожала та плечами. Взяв с большого блюда бутерброд с ветчиной, она откусила кусочек и поморщилась, заставив Дафну удивленно вскинуть брови.
  - Что такое? Мне казалось, ты любишь мясо.
  - Да что-то...не лезет. Кстати, слышала новость о том, что все натуральное мясо скоро заменят синтетическим?
  - Слышала. 'Экомясо'. Это проект нашего Центра. Мясо выращивается в лабораторных условиях из клеток животных - и, по сути, ничем не отличается от 'обычного'. Разве что, более полезное для здоровья.
  - Гадость какая, - искренне передернула плечами Найя. - Мясо из пробирки... Кто вообще станет его есть?
  - Думаю, все те же, что и раньше, - улыбнулась Дафна, присаживаясь за стол напротив подруги. - Почему тебя это так возмущает? 'Экомясо' - отличное решение с точки зрения экологии и экономии ресурсов - да и этики, наконец...
  - Этики? - фыркнула та. - Боже, Ди, ты неисправима! Такими темпами мы скоро станем вегетарианцами, как эти чертовы дикари.
  - Ты, кажется, о чем-то хотела поговорить, - сдержанно напомнила ей Дафна, стараясь не выдать охватившего ее раздражения. Ей было сложно не закипать, когда кто-то позволял себе пренебрежительные (а то - и презрительные) высказывания в адрес дейнаров - при этом зная о них ничтожно мало.
  - Ну, не сердись, - правильно истолковала ее реакцию Найя. - Да, поговорить есть о чем... Давай-ка выпьем.
  Она открыла бутылку с вином, наполнила бокалы и махом осушила свой до половины, после чего снова скривила губы и торопливо сунула в рот дольку апельсина.
  - С некоторых пор у всего какой-то отвратительный привкус, - пожаловалась она, перехватив недоуменный взгляд подруги. - В общем-то, о причине этого я и хотела с тобой поговорить. Честно говоря, не думала, что произнесу это в ближайший десяток лет, но... похоже, я беременна.
  Выпалив это, Найя опрокинула в рот остатки вина в своем бокале, вытащила из коробки кусок пиццы и принялась угрюмо жевать, попутно продолжая свой рассказ:
  - Все этот чертов имплантат - 'самый надежный и безопасный контрацептив нашего времени'! Ага, как же! Еще пару недель должен работать - и нате вам...
  - Ну, пара недель - это не так уж много, - машинально заметила Дафна и, увидев, что Найя вновь потянулась к бутылке с вином, добавила: - Судя по всему, поздравлять тебя не стоит?
  - Да какие поздравления! - чуть ли не огрызнулась та. - Я в ярости, панике и ужасе одновременно! На кой мне этот ребенок? Господи, да я даже точно не знаю, кто его отец!
  - Ясно. Послушай, ну, может, все-таки не нужно налегать на алкоголь? В твоем положении это...
  - В моем положении это просто необходимо, - не дослушав, отмахнулась Найя. Отпив из бокала еще несколько глотков и прикончив свой кусок пиццы, она откинулась на спинку дивана и мрачно уставилась мимо подруги в окно, за которым, в тон ее настроению, лил слезы нескончаемый дождь.
  - Родители знают? - спустя пару минут молчания осторожно спросила Дафна.
  - С ума сошла? Нет, конечно! Сперва они меня четвертуют за беспорядочную личную жизнь, а затем станут контролировать каждый мой вздох и указывать, как себя следует вести будущей матери их драгоценного внука. У нас и без того отношения не ахти... ну, ты в курсе. Им бы куда больше подошла такая дочь, как ты.
  - Не говори ерунды. Они тебя очень любят - и, я уверена, были бы безумно счастливы стать бабушкой и дедушкой.
  - Это их дело, - холодно отрезала Найя. - МНЕ ребенок не нужен. По крайней мере, сейчас. Много ты видела в клубах пузатых танцовщиц?
  - Эй, ну, сколько ты еще планируешь танцевать? Лет пять? Шесть? Когда-нибудь тебе все равно придется подумать о смене работы. А до того вы с ребенком сможете спокойно жить на пособие...
  - Неважно. Я пока не готова стать матерью, вот и все. Черт, Ди, да я сама еще ребенок!
  - Тебе двадцать семь, - мягко напомнила она.
  - Да, как и тебе. Только мне порой кажется, что между нами лежит пропасть лет так в двадцать, - фыркнула девушка.
  Они засмеялись, на мгновение ослабив повисшее между ними напряжение.
  - Знаешь, когда Адриан погиб, - поколебавшись, медленно заговорила Дафна, - я часто жалела о том, что мы не успели родить ребенка. Так у меня хотя бы осталась его частичка... Напоминающее о нем родное существо, которое я любила бы больше жизни - и которое наполняло бы ее смыслом. Знаю, у тебя совсем другая ситуация, но я не сомневаюсь, что, когда твой ребенок появится на свет, ты полюбишь его без памяти...
  - Да откуда тебе знать? У моей двоюродной сестры - трое сорванцов, и она, по-моему, ненавидит их всех. Может, просто не все женщины созданы для материнства? Хотя, я забыла - в нашем обществе такие откровения не приветствуются...
  - Ну, высокая рождаемость поощряется по понятным причинам - людям нужно продолжать свой род, и...
  - И поэтому нас лишили права выбора?
  - Каждая женщина в Антроповилле вольна решать, рожать ей детей или нет.
  - А как насчет запрета на аборты?
  Дафна посмотрела через стол в карие глаза подруги, прямо и внимательно - та ответила ей полным вызова взглядом.
  - Ты серьезно? Неужели ты смогла бы решиться на это?
  - Не знаю, - Найя равнодушно пожала плечами, но в этом жесте сквозила полная беспомощность. - Но я бы хотела иметь право выбора. Знаешь, возможно, ты могла бы мне в этом помочь...
  - О чем ты?
  - Послушай, - девушка нервно облизнула губы и, неожиданно подавшись вперед, взяла руки Дафны в свои. - Аборты у нас под запретом, это так. Но всегда есть способы, ну, ты понимаешь... Еще не поздно все исправить. Срок пока позволяет. Твой отец... к своему-то, ясное дело, я не пойду... твой отец ведь - врач и мог бы, думаю, помочь мне решить мою проблему, а? Если ты его попросишь, Ди... Пусть не операция - но, может, есть какие-нибудь препараты или...
  - С ума сошла! - воскликнула, вырывая свои руки из ее вспотевших ладоней, Дафна. - Мой отец - один из лучших хирургов в городе, всеми уважаемый врач, он ни за что на такое не пойдет! Да он меня и слушать не станет - сразу позвонит твоим родителям, а нам обеим устроит хорошую выволочку. И мало того, что это противозаконно и... и... аморально - так еще и опасно, Найя... А если с тобой что-нибудь случится?
  - Да со мной уже все случилось! - крикнула та, вскакивая на ноги. - Зря я сюда пришла - думала, мы подруги! Надо было догадаться, что от тебя - и твоего высокопорядочного папочки - помощи можно не ждать! Что ж, ладно, придется искать ее своими путями. Болтать хоть, надеюсь, не станешь?
  С этими словами девушка схватила со стола свою сумочку, развернулась и буквально вылетела в коридор, направляясь к входной двери.
  - Стой, Найя! - Дафна бросилась вдогонку, схватила подругу за локоть, заставив остановиться. - Пойми, ты просишь о невозможном! Я всегда готова тебе помочь - всем, чем могу, ты же знаешь! Но это... это не в моих силах...
  - Но ты могла бы сама попытаться мне что-нибудь раздобыть, - Найя смотрела на нее блестящими, полными надежды и отчаяния, глазами.
  - Извини, - пересохшими губами прошептала она, понимая, что теряет подругу если не навсегда - то очень надолго.
  Найя с горьким смешком кивнула, словно говоря: 'Так я и знала', высвободила руку и, молча обувшись и подхватив свой дождевик, вышла за дверь квартиры.
  Дафна немного постояла в прихожей, зябко обхватив себя за плечи руками: ее и правда слегка трясло. Затем она тихо прикрыла за Найей дверь и на ватных ногах прошла в спальню, где, прислонившись лбом к приятно холодящему кожу оконному стеклу, принялась всматриваться сквозь темноту и дождь в лежащую внизу улицу. Через пару минут в свете витрин и фонарей она увидела знакомую фигурку в серебристо мерцающем дождевике; на мгновение Найя застыла посреди мокрого тротуара, словно пребывая в раздумьях - а затем, вместо того, чтобы вызвать такси или направиться к станции метро, быстрым шагом пересекла дорогу и скрылась за высокими деревьями парка.
  'Решила пройтись', - подумала Дафна, и сердце ее сжалось от накатившего шквала эмоций: жалости, грусти и странного чувства вины. С Найей всегда так: все их 'сложные' разговоры и споры заканчивались вспышками гнева с ее стороны, грозившими испепелить каждого, кто был им виной, но довольно быстро утихавшими.
  Впрочем, в этот раз на скорое примирение рассчитывать не приходилось. Как и на то, что Найя не попытается натворить каких-нибудь непоправимых глупостей.
  Поддавшись внезапному порыву, Дафна опрометью бросилась в прихожую, сунула босые ноги в высокие непромокаемые ботинки, сорвала с вешалки дождевик и выбежала из квартиры. Она догонит эту дуреху, обнимет, успокоит, и они вместе вернутся домой и постараются что-нибудь придумать.
  Может, ей забрать этого ребенка себе?.. А потом, кто знает - возможно, Найя и одумается...
  'Столько шума из-за еще не родившегося малыша', - с горечью думала Дафна, прислонившись спиной к слегка вибрирующей стене лифта. Она закрыла глаза, на мгновение попытавшись представить, что почувствовала бы, окажись вдруг на месте Найи - но ощутила лишь привычную усталую грусть. Хорошее настроение, так неожиданно посетившее ее в предвкушении ужина с давней подругой, испарилось без следа - и, более того, сменилось смутным, но навязчивым предчувствием какой-то беды.
  'Ну же, ну же!' - мысленно подстегивала она лифт, сейчас кажущийся ей медлительнее старой улитки.
  Найя, только не наделай глупостей.
  
  1 Нейб - неольское травянистое растение около 4 метров высотой, имеющее мощный стебель с многочисленными ветвями и гладкие, плотные, овальной формы листья длиной до 1,5 метров. Растут зарослями, преимущественно на полянах, пролесках и вдоль лесных опушек. Корни нейба съедобны и используются дейнарами как в пищу, так и для приготовления целебных общеукрепляющих настоек.
  2 'Большой дождь' в переводе с дейнарского.
  3 Адан - вождь, глава племени у дейнаров.
  4 Скадд - тропическое вечнозеленое дерево с мощным стволом серебристого цвета и прочными раскидистыми ветвями, обычно переплетающимися между собой. В высоту может достигать 30 м. Листья глянцевые, гладкие, напоминают листья земного фикуса, произрастающего в дикой природе.
  5 Лика - неольский фрукт, внешним видом и вкусом схожий с земным манго.
  6 Тиг - неольское травянистое растение около 2,5 м высотой с прямым толстым стеблем и крупным соцветием-корзинкой, заключающем в себе съедобные и высокопитательные семена. Внешне напоминает земной подсолнечник. Цветки тига - насыщенно-красного цвета, к центру соцветия переходящего в бледно-оранжевый. Из перетертых в муку семян тига, смешанных с орехами и клейким соком определенных фруктов, дейнары готовят вкусные сытные лепешки, заменяющие им хлеб.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"