|
|
||
За распахнутыми воротами заезжего двора сновала пёстрая челядь. Каждый торопился угодить постояльцам и показать хозяину, насколько он полезен и незаменим. Иногда Дима ловил на себе случайные взгляды: "Сколько ты ещё будешь стоять, путник? Или заходи внутрь, и мы обслужим тебя, или иди дальше и не отвлекай нас". Не обращая на них внимания, привалившись плечом к столбу, он разглядывал брэны перед собой: центральная "юрта" самая большая, трёхэтажная, за ней ещё две, поменьше - не самый большой постоялый двор в Выжыге, но и не самый маленький.
Может, это то, что ему нужно? Не настолько привлекательно, чтобы хозяин задирал цены, однако не настолько убого, чтобы беспокоиться за свой скарб. Прищурившись, Дима внимательно изучал через открытые окна первый этаж главного брэна. В большом зале подавальщицы ловко лавируют между тесно расставленными столами: либо тут много постояльцев, либо каждый вечер местные приходят пропустить кружечку-другую. Скоро он это узнает: как и обещал командир котерии, в Выжыг караван пришёл под вечер.
Оглядев ещё раз своё новое временное жилище, Дима не без сожаления пошёл расставаться с деньгами.
- Вечер добрый. Комнаты свободные есть? На одного.
- И тебя храни Витаэ, - прошамкал хозяин - старый вайхгдаль. Морщинистый, с основательно поредевшими седыми дредами, он что-то пережёвывал беззубым ртом. Дима удивился: в этом мире он редко видел действительно старых разумных. - Есть и комнаты, и склады, и стойла.
- Всё моё при мне.
- Сударь путешествует, - улыбнулся мужчина, - тогда послушай совет старика. В "Семи дорогах", уважают любого постояльца. Все уезжают довольными, хоть серебром заплатят, хоть четвертаками. Путешественники, они разные: одним отличнейшую комнату подавай, светлую и просторную, другим - комнатушку под чердаком, у которой иные достоинства.
- Цена? - понимающе улыбнулся Дима словоохотливому хозяину.
- Она. Полушка за сутки и скромный завтрак-ужин. Берёшь? Этажом ниже полушка просто за сутки. Но уже не комнатушка, а почти комната.
- Беру под чердаком. Обожаю скромный завтрак.
- И ужин! - вайхгдаль назидательно поднял палец.
- Точно, и ужин. - Дима вытащил приготовленный медяк, - два дня мои, хозяин.
- Льес, - мужчина покрутил монету в пальцах. - Из королевства? Ланча? Стемма? А может Спада? Не расстраивай старика, не говори, что из Диких Земель. Ну, что там нового в обжитых землях?
- За скромным завтраком расскажу. - Придётся удовлетворить любопытство хозяина: Диме ведь тоже нужно узнать о Выжыге как можно больше. А кто знает больше трактирщиков, таверньеров и прочей торговой братии?
- Ну, после интересного рассказа и завтрак может оказаться не таким скромным. - Вайхгдаль протянул большой ключ, - левый брэн, комната сорок вторая. Душ и отхожее место у лестницы. Добро пожаловать в "Семь дорог", сударь. - Он посмотрел Диме за плечо, - кажется, ещё постояльцы.
Парень машинально развернулся и замер от неожиданности. На пороге, скукожившись, боясь оторвать взгляд от пола, стояли родные Тараиса. Одна Илеринса, нервно теребя косу, озиралась по сторонам, а заметив его, виновато улыбнулась.
- Ну, слушай, хозяин. Сам не видел, только слышал. Было это в Диких Землях. Два сварливых путешественника, кажется, дворянчики из людских земель, остановились как-то на заезжем дворе. И вот сидят они, завтракают, орут на весь брэн. Остальным, между прочим, спать мешают. Хозяин их и так и эдак утихомирить пытался. Те ни в какую. Наконец, спор затеяли: как правильно у подавальщицы воду попросить и не опозориться при этом. "Подай мне воды" или "Дай мне воду"?
- Ну, ну, что дальше-то?
- А хозяин и говорит им, что таким лордам, как вы, нужно говорить: "Отведи нас на водопой".
Хозяин рассмеялся и доложил в кашу сосиску. Впервые в своей жизни Дима помянул добрым словом учительницу литературы, которая в попытках расшевелить класс рассказывала забавные, с её точки зрения, истории из жизни известных писателей. Помянул мысленно, но она и этому должна радоваться. Если бы знала, конечно. Он и не подозревал, что вспомнит такую чепуху или что она ему пригодится. Но вот - в тарелке сосиска - неплохая добавка в пустую кашу за пустые россказни.
Довольный собой, разглядывая постояльцев и выбирая укромное место, он медленно обходил зал по краю. Большинство завтракало в своих комнатах, и свободных столов внизу стояло много, но они в центре и, сев там, он окажется у всех на виду. Дима же хотел примоститься куда-нибудь в уголок - если в круглом зале есть углы - и чтобы на виду были у него.
- Смотри, Тан пришёл. Из борделя или на голодного духа ходил? - услышал Дима женский шёпот.
Голодный дух? То что надо! Он посмотрел на садившегося неподалёку мага, к которому уже подошла подавальщица. Угрюмый, сгорбленный, чёрные дреды на лбу перевязаны коричневым платком. Безрукавка мехом наружу, как у какого-то дикаря. Штаны и замшевая рубаха, грязные, в клочках травы, как будто тади по земле валялся. Дима не решился подсаживаться к нему: надо присмотреться к возможному помощнику и по возможности узнать кто у него на спине.
... Готовый убежать при первом же резком движении или громком крике, Тараис снизу вверх смотрит на большого страшного вайхгдаль. Мальца пугает в нём всё: и длинные косматые дреды, и потёртая пыльная одежда, и страшные сказки о непонятной магии.
- Тебе чего, малый?
- А правда, что ваши звери кусаются?
- Ещё как кусаются. Мой хорт, - мужчина кивнул на привязь, - любой твари хребёт перекусит.
- Не-е-е. Те, которые на спине.
- На спине? Тебе кто такое сказал?
- Никто, - Тараис отвёл взгляд, - в сказках слышал...
- В сказках?.. - на скулах вайхгдаль напряглись желваки. - А ты смелый. Или любопытный. Зверь на спине не кусается, кусается маг, который его носит.
- Как это? - у Тараиса от удивления открылся рот.
- Если маг хороший, то и зверь тоже, если маг дурной - зверь такой же. - Мужчина посмотрел на растерявшегося мальчика, - видишь, собака по двору бегает? У хорошего тади пёс - это верность и смелость. А у плохого - пустолайка трусливая, так и норовит за пятку цапнуть. Встречал таких?
- Да, у соседей. У тебя пёс?
- Догадливый.
- А, - взгляд мальчика заметался по двору, - а свиньи бывают?
- Бывают. Только у хорошего вепрь. Доверчивый, щедрый и за друзей горой. А у плохого мага свинья.
- Маг со свиньёй, наверное, чумазый.
- Нет, - рассмеялся вайхгдаль и добавил: - он жадный, подлый и мстительный.
- А птица зверем может быть? - маг кивнул. - Даже такая маленькая? - Тараис показал пальцем на голубую птичку. Вайхгдаль проследил глазами, улыбнулся и ещё раз кивнул. - Она тоже кусается? Нет, - ответил сам себе мальчик, - маленькая плохой быть не может!..
- Вишь, он грязный, - мужской голос за соседним столом вернул Диму в реальность. - Духа в Дуад отправлял, не иначе. Хорта у него нет, одному пришлось справляться. Ну не нажравшийся же он в канаве валялся?!
- Сам виноват: каждый слух о ду́хах проверяет... - обвинила мага женщина.
- Тут не слух. Сам видел, как сапожник из лавки напротив что-то там проверить просил, - оправдал Тана её собеседник.
- Это Вертир-то? Ему надо помочь: такие хорошие сапожки мне сшил...
- Скорей бы уж Глан приехал... - сменил тему мужчина. - Рыжий, вроде, безопасным был....
Разговор затих, только было слышно, как ложки стучат по глиняным мискам.
Дима сел к ним спиной - вдруг, что полезное скажут; сел за подпирающий второй этаж столб, широкий и круглый - так лучше прятаться от остальных постояльцев. Но она всё равно его увидела.
- Доброго утречка вам, господин маг, - тихо прошелестел девичий голосок, и Илеринса примостилась напротив. - Простите, но родители решили задержаться в Выжыге. Ненадолго, - поспешно добавила она.
- А ты почему не уговорила ехать дальше?
Девушка уставилась на пустую столешницу.
- Не смогла. Меня не слушают. Я и из Русла-то не хотела уезжать. Нас опознавать не звали, может, брат...
- Я же говорил, его убили, - Дима взял двумя пальцами краюху хлеба, и чуть не подавился, увидев испуганные расширившиеся глаза Илеринсы. Перехватив кусок всей ладонью, он добавил: - Нужды опознавать не было. В бою убили, сама понимаешь, ошибки быть не может.
- Да-да, верно. Я пойду, господин маг.
Дима кивнул и сосредоточился на скудном завтраке.
Поток зелёной воды расколол валун на четыре части и снёс верхний слой земли за ним. Дима еле сдержался, чтобы не разворотить полянку, на которой тренировался. Да сколько можно? Почему в дороге у него получился удар? И ведь совершенно случайно! А тут, три дня тренировок и ничего!
Аккуар кипел от злости. Казалось, ещё немного - и из рук польётся не зелёная Аккуа, а яростная голубая Фаори. Поток и волна - всё, что у него получается. Самые простейшие формы. Ни водоворота, ни стены, ни плети, даже удар не выходит. Не говоря уже о магическом взгляде. Деньги уходят - прогресса нет.
Кругом не осталось ни одного целого валуна или хотя бы большого камня. Но солнце в зените, еду он с собой взял, а значит, в Выжыг возвращаться рано. Только полянку новую найдёт, чтобы после того, как пообедает, уничтожить и её.
Прорубая саксом путь в кустарнике, Дима обходил Выжыг по дуге. Углубляться в лес он опасался, тренироваться возле крепостной стены - тоже. Рано ещё показывать всем свою магию. Присмотрев подходящее место, он хотел уже расположиться на обед, как неподалёку, сквозь деревья, блеснула яркая голубая вспышка. Минута раздумья - и Дима, пригибаясь и прячась за кустами и деревьями, поспешил на свет чужой магии.
В центе большой поляны, спиной к Диме, тяжело дыша, стоял определённо разумный. И, судя по дредам и росту, это был вайхгдаль. Его тесак валялся в стороне, на левой руке сиял огненный запяст, а правой он зажимал рану на боку. Напротив мага, почти у самого края поляны, поигрывал клинком... как Дима ни всматривался сквозь чёрную морось, понять, что это за существо, не мог. Мельком глянуть, так человек человеком. Но на груди через разорванную рубаху просвечивал зеленоватый непонятный знак. А пару раз ему показалось, что у существа длинные серо-зелёные волосы и в тёмных глазницах горят опять же зеленоватые глаза. Дима сморгнул, пару раз помахал рукой перед глазами, и чернота с зеленью исчезли, остался обычный исхудавший бродяга в разорванной одежде и с тесаком в руке.
Парень покосился на мага и скривился от досады: тади, не оборачиваясь, не отрывая от врага глаз, отступал. Шаг за шагом, осторожно пробуя ногой землю позади себя. Неужели боится?
Резко с криком выдохнув, бродяга кинулся на вайхгдаль. На запясте вмиг вспыхнуло пламя, но огонь из дёрнувшейся ладони пронёсся над головой врага, а сам маг, оступившись и нелепо взмахнув руками, упал на спину. Вот он, шанс! В голову совершенно некстати пришла мысль о чужой магии. Не лезть? Смотреть дальше? Дима замер в нерешительности, рука дрожала, удерживая готовую сорваться Аккуа. Вмешаться? Нет?
Тади перебирал ногами по земле, пытаясь как можно дальше отползти от врага. А тот, добежав последние метры, замахнулся тесаком - и рухнул как подкошенный, да так и остался лежать: зелёный поток с шумом рассёк кусты и врезался ему в грудь.
Вайхгдаль обернулся на неожиданного помощника.
- Я несильно ударил, - под ошеломлённым взглядом тади, проговорил Дима и неуверенно добавил: - Он должен быть жив.
Парень уже пожалел, что помог незнакомцу. Все тади такие странные? На заезжем дворе Тан слова лишнего никому не скажет; ни друзей у него нет, ни собутыльников. Дима попробовал познакомится с угрюмым магом, но удостоился только одного взгляда. Теперь этот! Жизнью ему обязан, а смотрит, как будто призрака увидел.
- Берестов Дмитрий. Аккуар, - попробовал Дима завязать контакт с другой стороны.
Вайхгдаль молчал. Вперил пристальный взгляд в Димино лицо и молчал. Внимательные глаза следят за каждым шагом аккуара. И голубой огонь на руке не погас. Парень медленно приблизился к тади.
- Твой запяст... Если бы я хотел... - он перевёл дыхание и закончил: - Наверное, надо что-то дальше делать с твоим врагом... и с твоей раной.
Однако делать ничего не пришлось.
Бродяга не шевелясь лежал на земле, руки-ноги раскинуты в стороны, а открытые глаза не мигая смотрят в небо. Грудь же - тут Дима сглотнул и отвёл взгляд - напоминала вспаханное поле: переломанные рёбра буграми выпячивались под натянутой кожей, а в центре, там, где сердце, глубокая вмятина.
Свою рану тади, похоже, тоже не замечал. Глядя то на поверженного врага, то на Диму, словно не зная кого ему больше опасаться, он подобрал клинок и осторожно потыкал остриём в неподвижное тело.
- Я несильно его ударил... - повторил Дима и на всякий случай предложил: - Давай бок перевяжу.
Вайхгдаль показал руку. Голубой запяст уже погас, но рядом мягким белым светом сиял живительный.
- Запяст запястом, а перевязать надо.
Тади ничего не ответил. Он присел на корточки и стал методично обыскивать тело.
- Слушай, я...
- Ты убил его душу, - наконец услышал его голос Дима. - Скормил её голодному духу.
- Если бы я...
- Часто души убиваешь? - тади выгреб из карманов бродяги какую-то мелочь и ссыпал в кошель.
- Что? Нет! Слушай, я знаю про чужую магию, но если бы я не вмешался... Тебя же спасал! - возмутился Дима.
- "Несильно ударил"... Ты ему всю грудину раздробил! - кажется, вайхгдаль не на шутку рассердился.
- Это - удар. Одна из форм водной магии. Я недалеко отсюда тренировался... и у меня ничего не получалось. Только когда тебя спасал - получилось. И знаешь, я что-то такое увидел. Наверное, магическим взглядом. Там не было уже человека. Сквозь тело... - Дима запнулся, не зная как назвать то, что промелькнуло в чёрном мареве, - сквозь тело что-то жуткое проглядывало.
- Ты его видел?! - неприкрытое удивление послышалось в глубоком рокочущем голосе. - Это и есть голодный дух. Думаю, он тебя не заметил, иначе бы ни за что не показался. Но всё равно, - упрямо продолжил тади, - нельзя убивать одержимых. Я бы мог его спасти.
- Ты себя спасти не мог! - осадил его Дима и тут же пожалел. Нужно подружиться с ним, а не разругаться.
Тади провёл ладонью по лицу, словно смывая досаду, и развернулся совсем другим - спокойным и рассудительным.
- Ты прав. Я тоже тренировался, и у меня тоже не всё получается. Ты анитар здесь не заметил? Надо сжечь тело. И ещё одно, - он отвёл глаза, - лучше никому не рассказывай про бой...
- И не собирался. Аниты сейчас насобираю. И ещё одно - хотя запяст старается, но ты кровишь...
- Да, пожалуй, надо перевязать.
Дима широко улыбнулся.
- Давай попробуем ещё раз: Берестов Дмитрий, аккуар.
- Лорав-Руанак, тади.
На краю большой поляны сидели двое: человек и вайхгдаль. Между ними нехитрый обед: нарезанная ароматная грудинка, хлеб да поделённая по-братски каша. Рядом на углях пеклись дикие овощи, а в кружках, настраивая на неторопливую беседу, пенился глаурэль.
В центре поляны, с подветренной стороны от разумных, пылал погребальный костёр, и вайхгдаль нет-нет да поглядывал на него. Человек же, случайно увидев как у тела от жара шевелятся руки и ноги, сел спиной к огню и ни разу не повернулся.
- Мощный у тебя зверь... - Повязка на вайхгдаль сила криво и косо: искусством врачевания Дима никогда не владел, ни раньше ни сейчас, но своей цели - увидеть зверя души спасённого мага - добился. - Клыки с мою ладонь будут. - Лорав неопределённо пожал плечом. - Мне показалось, что он следил за мной. Так это правда, что тади глазами тэйргана смотрит?
- Врут.
- Иначе бы ты шрам на спину не получил?
Вайхгдаль кивнул.
Дима тихонько вздохнул: почему со всеми тади так сложно? Только-только разговорились, когда готовили тело к сожжению, но сели обедать, и Лорав снова замкнулся. Отвечал односложно, на горевшего бродягу смотрел больше чем на Диму, но мясом, хлебом и глаурэлем поделился, не пожадничал. Тогда и Дима не пожалел пустую кашу и воду из ручья, которая теперь пойдёт только руки помыть, если уж запивать нехитрый обед будут глаурэлем.
В отличие от своего молчаливого собеседника, аккуар не стесняясь внимательно рассматривал мага. Высокий, жилистый - наверное, очень сильный, решил парень, вспомнив как Лорав одним ударом тесака рубил валежник для настила. Зато Дима показал своё умение, набрав чёрных анит и запалив их. Посматривая искоса на вайхгдаль, парень не мог отделаться от ощущения, что перед ним опасный зверь. Движения скупые, сдержанные, но полные скрытой мощи. Это тэйрган так проявляется в маге?
Тем страннее вспоминалась нелепая битва тади с духом: не было в ней ни плавности, ни уверенности тренированного тела. Одно только сковывающее напряжение. Впрочем - осадил себя парень - он не воин, чтобы судить о чужом бое. Тади же сказал, что опыта мало - это всё объясняет.
- Разглядываешь? - неожиданно прервал молчание Лорав.
- Раздумываю, спросить тебя или нет... - Дима всей кожей ощутил напряжённый взгляд. - Наверное, спрошу. - Большие тёмно-синие глаза вайхгдаль сузились в щёлочки. - Я тут помогу встретил... Слушай, а как-нибудь защититься от такого можно?
Лорав не ответил. Уставившись на огонь, он надолго замолчал. Аккуар не мешал ему. Доедая хлеб с грудинкой, он спокойно ждал, раскроет ему тади свои секреты или нет. К тому же, как показалось Диме, вайхгдаль глубоко ушёл в свои мысли. Вспоминает всё, что знает о помоге или решает можно ли доверять человеку?
- Где тут?
- Что? - опешил Дима.
- "Я тут помогу встретил..." Где тут?
- Когда по Жжёной Бреши ехали. Я круг нашёл, и белка... помога... душа разумного в белке... - запутался в словах Дима.
- Круг истлевший? Пепельный?
- Да.
- Это найррит. Самый опасный голодный дух. Этого Палачом зовут. Но тебе нечего бояться. Ни один найррит не тронет душу мага. Только если ты сам её не отдашь.
- Ни один? А сколько их?
- Шестнадцать.
- Значит я в безопасности? - обрадовался Дима.
- От найрритов - да. Остаются ласхи, шута и ракшасы. Этим ты по зубам. Сорок восемь, - улыбнулся Лорав невысказанному вопросу.
- И ты знаешь, как со всеми справиться? - замерев, Дима ждал ответа.
Не сразу, но тади всё же кивнул.
Сладко потягиваясь, Дима спускался в большой зал. День задался с утра. Ясное небо радует глаз, солнце хоть ещё бледное и сонное, так нагрело полы, босиком ходи - не замёрзнешь. Лорав тоже оказался любителем скромных завтраков, и хозяин согласился поставить топчан рядом с Диминой кроватью, раз уж все комнатушки под чердаком оказались заняты. Комната лишилась тумбы и стула и подорожала на четвертак. Между кроватью и топчаном пройти можно только боком, но Дима настолько был рад появлению тади в своей жизни, что прощал ему все неудобства.
Последние несколько дней парни проводили за посельем. Дима остался доволен тренировками: удар получался всё более точным и смертоносным. Правда водоворот или стена у него так и не выходили, но он не унывал - всему своё время. А вот у Лорава получалось не всё. Запяст он освоил быстро, чего не скажешь о тесаке. Клинок в руках тади казался чуждой ему вещью. Изредка у вайхгдаль что-то удавалось, но как казалось Диме, тот сам не понимал почему, слишком уж недоумённо Лорав поглядывал на свою руку, когда он с одного маха рубил тонкие деревца.
И на сегодняшний день такие же планы: завтрак - и за поселье на тренировки. Поэтому приготовив интересную историю, аккуар направился к хозяину.
- ...Учитель говорит классу: "Среди людей я чувствую себя человеком, среди нокки я чувствую себя нокки"...
- Да-да, в Диких Землях всегда так. И в альянсах тоже. - Подтвердил хозяин. - Дети-то все вместе учатся.
- Тут кто-то шибко умный кричит: "А среди глупцов?"
- Шибко умный? Человек, наверное. Не в обиду тебе Дим.
- А учитель отвечает: "А среди глупцов я впервые", - не обиделся Дима.
Отсмеявшись, хозяин доложил Диме котлетку.
На лестнице показался Лорав. Вайхгдаль отыскал глазами Диму, показал рукой на себя и на зал. Парень оглянулся: пока он трепался с хозяином, свободных мест почти не осталось. Рядом со стойкой, как всегда ни на кого не глядя, устроился диковатый Тан, дальше у стены - знакомая семейная пара, а у раскрытого окна - семья Тараиса в полном составе. И местных много. С чего бы это?
- Так сегодня последний день Подношения Аэрену, - просветил аккуара хозяин, - ты чего, Дим, как такое можно забыть? Народ из храма сюда заходит. Пообщаться, стаканчик-другой пропустить. А большинство ещё с вечера осталось. Праздник всё ж...
- Да говорю тебе, помогу видели, чес-слово. Вон, видишь,- парнишка у стойки стоит? У него спроси! Он тоже в том обозе ехал, - половина посетителей, и даже Тан, посмотрели на Диму. Мысленно кляня громогласного отчима Илеринсы, Дима сдержано кивнул и повернулся к старику-хозяину.
- Помога-а-а, - протянул тот, - ну Дим, это ж история из историй! А ты ни единым словечком!
- Дмитрий, - подошёл к ним Лорав, - давай завтрак с собой возьмём? На природе у костерка посидим.
- Подожди, Лорав. Слушай, хозяин, я тебе сейчас намного интереснее историю расскажу. Под Саутуном случилась, в деревеньке Старое Русло...
- Ушли-не ушли, но лучше почтить богов, Дим, - приглушённо выговаривал ему Лорав. - Ты человек, а в храм твоих же богов тебя за шкирку тащить приходится. Неужели и Ауви игнорируешь?
- Да не игнорирую я. Вечером бы зашли. И помни про уговор.
Наконец они пришли, и Дима остановился, невольно сравнивая храм Магнолий в Саутуне с местным святилищем. И сравнение было явно не в пользу последнего. И дело было не в цветущих деревцах - что Диме до них - в Выжыге само строение казалось ему облезлым и словно вросшим в землю. Пожалуй, в Старом Русле он ночевал в чём-то подобном.
- Вечером ты еле до койки добираешься, - прервал его воспоминания Лорав. - Смотри, - вайхгдаль пихнул Диму локтём в бок, - это случайно не Тан?
- Он самый.
Самый странный из трёх тади, с которыми Диме пришлось общаться, зашёл в храмовую пристройку.
- К витару пошёл. Сам виноват: нечего одному на духов ходить.
- Если выхода нет - идёшь один, - пожал плечами Лорав. - Духа-то в любом случае надо изгнать. Да и у тади всегда есть тэйрган и хорт. Может Тана ракшас перехитрил? Такое бывает...
- Всё равно сам виноват, - раздражённо настаивал на своём Дима. - И "С добрым утром" ему, и "Как дела?" спросишь. Хорошо если в ответ глянет, а то вообще сделает вид, что не слышит и не видит.
- Не осуждай другого мага! Своё дело он делает - чего ещё надо? - сухо ответил Лорав.
- Ладно-ладно, - Дима примирительно поднял руки. - Уговор помнишь? Пошли к витару.
- Там сейчас Тан... Да и наверное, лучше к обычному сходить, - замялся вайхгдаль. - Мы же не бродяги.
- Сначала здесь попробуем. Кому говорю, пошли! - и аккуар первым направился в комнатушку целителя.
Толкнув дверь ногой и лишь потом постучав, парень бесцеремонно прогорланил:
- Здесь лечат пострадавших в бою тади? О, Тан, и ты тут.
Угрюмый тади потерянно оглянулся на вошедших, торопливо натянул рубаху и, бросив целителю: "Позже зайду", - схватил волчовку и, чуть не сшибив Диму и Лорава с ног, выскочил за дверь. Не успел сердитый витар отругать нахальных парней, не успел один нахальный парень, улыбаясь во весь рот, потребовать помощи для друга, а другой робко извиниться, как через открытую дверь донеслась визгливая брань.
- Ты!.. Я!.. Тебе!.. Целый золотой!.. Грах!!! А ты?!
Во дворе храма низенький мужичонка в большом кожаном фартуке, брызгая слюной, пытался трясти Тана за грудки́, сам при этом колтыхаясь, как лист на ветру.
- Я всё сделал, - невозмутимо ответил вайхгдаль.
Привлечённые громкими криками вокруг них собирались служители и посетители храма. Вышли и Дима с Лоравом. Покосившись на них, Тан вытащил из-за пазухи монету и ткнул её в грудь мужчине.
- Забирай. Но знай - я всё сделал.
- Не-е-ет, подожди. Ты должен избавить меня от этого духа. Должен!
- Что случилось, Вертир? Что тебе должен Танги-Дэлшу? - за спиной Димы послышался голос витара.
- Брата я своего видел за посельем. Только он год уж как помер... Вот этот обещал разобраться. Я целый золотой заплатил. И где работа? Намедни пошел в лес - там опять брат! Еле убёг. Пусть закончит дело, раз взялся.
- Уважаемый Вертир, зачем тебе Тан? - Аккуар улыбнулся убийственному взгляду вайхгдаль. - Ох прости... Танги-Дэлшу. Он же сказал, что всё сделал. Давай мы с Лоравом проверим, кого ты там видел. Рас-с-сценки те же.
- Ну, успокоился? - Дима потянулся, размял плечи. - Или мне ещё потренироваться?
Кругом уже привычный пейзаж из искалеченных кустов и развороченной земли. Далеко от Выжыга уходить не стали - какой смысл скрываться, если во дворе храма во всеуслышание объявили что маги - да и стража только рада, что аккуар заросли проредит. Одно плохо: всю дорогу, пока они не выбрались за поселье, Лорав молчал, кажется, даже сторонился Димы. А после на вполне очевидное предложение обсудить, как духа ловить будут, тади разразился обвинениями и упрёками. Кричал, что Дима говорит не думая, что подвёл их под смертельную опасность, и что безответственный человек ничего не знает. Глядя на бледного от злости вайхгдаль - у того даже верхняя губа приподнялась, обнажая клыки, ещё немного и зарычит как зверь - Дима на какую-то секунду подумал, что, возможно, был неправ, но после прогнал глупую мысль и закономерно сказал: "Ну так расскажи, чего я не знаю". Прищурив глаза, Лорав внимательно оглядел его, будто впервые увидел, а после весьма убедительно попросил не мешать. И вот последние два-три часа тади сидит под деревом и что-то пишет в толстую тетрадь, иногда замирая, иногда перечитывая, а иногда и уставившись неподвижным взглядом перед собой.
- Лорав, - лениво уговаривал мага Дима, - Тан был только с тэйрганом. Так? А ты ведь видел, кто у него на спине? - улыбнулись оба: один смущённо, другой ехидно. - И знаешь, кто на твоей спине. Плюс у тебя есть я. - Дима стоял боком к тади, говорил, не смотря на него, всем своим видом показывая, что волнения Лорава беспочвенны. - А я - это не только хорошо поставленный водный удар, - улыбка помимо воли появилась на Димином лице, - но и голова. Объясни мне всё... то есть то, что можно, и будем вместе думать как избавиться от духа. И кстати не забудь поведать, что тебе Тан рассказал.
Угрюмый вайхгдаль поджидал их за воротами Выжыга. Не обращая на Диму никакого внимания, Тан отвёл Лорава в сторону и о чём-то недолго шептался с ним, а на прощание дал ему маленькую склянку. Но не это волновало вздумавшего проверить свои силы аккуара. Больше, чем изгнание духа, страшило то, что Лорав решит, будто Дима обуза и бросит незадачливого приятеля после охоты. Поэтому необходимо показать вайхгдаль, насколько он полезен, чтобы это тади боялся, что его оставят при первой же возможности.
- Давай попробуем, - услышал Дима долгожданное, - и постарайся запомнить всё с первого раза. Голодные духи из Дуада никуда не уходят, но через тлен посылают своё отражение. Сколько всего мест тлена знаешь?
- Пять. Одно отражение и не важно через какой тлен?
- Нет, через все пять по одному. Так что по миру ходит пять Палачей, которые могут перенести душу разумного в любое животное. Ты же не забыл белку? - сглотнув, Дима качнул головой. - Честно говоря, я вообще не понимаю, зачем было собой жертвовать... Выжди, перетерпи... даже если больно, даже если клокочет злоба. А потом, в подходящий момент, ударь... Ладно, забыли белку. Так вот, остальных найрритов тоже по пять. Не считая тех, которых сами тади призвали.
- А призываете?..
- Через круг. Но это...
- Понятно. А уменьшить число отражений?..
- Нельзя. Убиваешь одного, дух сразу же шлёт новое. И куда дух...
- То есть чем больше оборот, тем богаче тади? Да это золотое дно!
- С ума сошёл? - прошипел Лорав. - Знаешь, это хорошо, что ты со мной идёшь. Посмотришь, какое это дно!
- Так вроде видел уже, - невинно напомнил Дима.
- Только дух тебя не видел. А сейчас всё будет наоборот. И тогда я знал, кто за мной охотится.
- А сейчас?
- Неизвестно кто там. Теперь молчи и слушай. - Лорав положил на колени тетрадь и, поглядывая туда, принялся объяснять. - Нас могут ждать Жуть, Осад, Гость или Мизгирь. Два последних...
- Погоди. Они что одну и ту же работу делают? Хал-л-лявщики!
- А ты когда-нибудь делаешь, что тебе говорят? - Дима в ответ широко улыбнулся. - Или ты молча меня слушаешь, или на духа иди один. А я пойду к Тану за помощью. У тади, знаешь ли, принята взаимовыручка. - Вайхгдаль пару секунд смотрел на присмиревшего парня. - Отлично. Договорились. Итак, Гость и Мизгирь найрриты и нам не по зубам. С ними даже связываться не будем. Рассуждаем дальше: брат Вертира уже год как умер, значит, это не Осад, да и не Мизгирь тоже. Остаётся Жуть, шута. Если это он, то, возможно, справимся.
Дима как на уроке поднял правую руку и легонько потряс ей.
- Что? - устало спросил Лорав.
- А чем они отличаются то?
- Чем? Тем, что справимся или нет! С Жуть справимся. Наверное. Жуть чувствует место убийства или самоубийства и создаёт облик умерших. Пугает прохожих, насылает кошмары. Становится сильней от страхов разумных. Когда от действий Жуть кто-нибудь умирает - съедает его душу. С Осадом не справимся, он не один. Гость... Незачем тебе знать о найрритах! - внезапно рассердился вайхгдаль, но затем также быстро успокоился и продолжил. - Тан изгнал призванного Жуть: старый круг как раз на месте гибели брата Вертира.
- Звери или разумные? Или случай?
- Это не наше дело. Наше дело - голодный дух.
- Если духа призвали, то кто-то думает, что...
- Это. Не. Наше. Дело!
- Ладно-ладно. Просто я подумал, что мы могли бы помочь...
- Помочь? - полукруглые брови Лорава удивлённо взлетели вверх. - Каждый путешественник знает, что лезть в дела поселья себе дороже. Без нас давно уже всё расследовали. Откуда ты, Дим? Почему этого не знаешь?
- Да оттуда же откуда и ты, - отмахнулся Дима. - Я же аккуар, простой боевой маг.
- А я какой по-твоему?
- Тоже боевой. Но плюсом к этому ты можешь раскрывать преступления... а можешь и нет, - быстро добавил парень, увидев, как насупился тади.
- В итоге, - вайхгдаль закрыл тетрадь, - нас ждёт или призванный найррит Гость: всё же год прошёл - дикому тут не место. Или дикий шута Жуть. Всё понятно?
- Нет. Почему...
- Сейчас я узнаю, призвали сюда найррита или нет. И если нет, то мы с тобой идём геройствовать против Жути. Понятно?
- Да нет же. Подожди...
- Жаль, что ты не арий... Жуть обязательно появится и будет мешать. Вдвоём оттесним его от места смерти, дальше ты один продержишь духа подальше от меня. Не бойся, не долго. Твоя вода и мой огонь, - тади приподнял руку с запястом, - тоже чего-то да стоят.
- Вот сейчас было обидно!
- Голодные духи бесплотны, поэтому воздуху с ними проще справляться, - правильно понял Димину обиду вайхгдаль. - Вопросы есть?
- Давай сразу на обоих камни изгнания сделаем?
- Нет, - отвернувшись, Лорав суетливо укладывал тетрадь в сумку. - Камень изгнания можно делать только один. Если не угадали - дух станет сильнее. А на шута нужно делать на месте, там, где обитает дух.
Дима заметил, как побледнел тади на этих словах, но мысленно отмахнулся и решил ещё раз попробовать склонить Лорава к расследованию. Должна же помощь местным властям оплачиваться!
- Лорав, ну вот изгоним мы Жуть, между прочим, считая Тана, второй раз, а кто-нибудь опять призовёт его на бедную голову Вертира. Кстати хорошего сапожника...
- Не призовёт. Один призванный дух - одна жертва - один раз в жизни. Диких всего пять, Интиндар большой - не может так совпасть ещё раз. Тут этот-то случай на вымысел похож.
Дальше вайхгдаль магичил и Дима почти разочаровался. Нет, тади не сказал ему отойти, не напомнил о чужой магии, он вообще не обращал на аккуара никакого внимания. Достав из-за кожаного наруча небольшую булавку, Лорав уколол палец, собрал им остатки тёмного вещества из склянки Тана и, поминутно заглядывая в тетрадь, медленно повёл перед собой дрожащей рукой. И именно эта дрожь поколебала Димину уверенность в исходе боя. Но в который раз отмахнувшись от своих мыслей, он во все глаза разглядывал магию вайхгдаль.
За пальцем оставался неровный кровавый след. Дима не дыша смотрел, как замкнулась линия и вокруг неё заискрился воздух. Искры, ставшие кристалликами, налипли на кровь. На краткий миг фигура вспыхнула, стремительно уменьшилась, и в ладонь тади упал камень цвета тёмного мха, сияющий изнутри ярко-зелёным светом.
- Это... - просипел аккуар.
- Это иолит, велий одного из наших хранителей. Тебе бы он помог справиться с тоской, - Дима неопределённо пожал плечами и улыбнулся, - развить ответственность и сострадание. - Дима улыбнулся ещё шире. - Мне покажет место призыва. Разумеется, если оно есть.
- Нам покажет.
- Покажет, может, и нам, но увижу я один, - глядя глазами тэйргана на поспешно отвернувшегося человека, усмехнулся тади.
- Ну, что там? - через некоторое время подал голос Дима.
- Ничего. Во всём Интиндаре никто не призывал голодного духа на душу Вертира. Нас ждёт дикарь-шута. Не самый сильный. Нас двое, должны справиться. Обязательно должны...
- Да справимся мы, справимся. Пошли уже. Э-э, а ты узнавал, где нашли тело? Куда идти-то?..
Место как место. Никаких признаков того, что здесь поселился шута, Дима не видел.
По дну мелкого овражка, в вязкой грязи причудливо извивалась лужа. По склонам, возвышаясь над бурой травой, островками рос невысокий папоротник. И по всему этому безобразию тянулись вверх несколько унылых деревьев, неспособных широко раскинуть крону, отчего солнечные блики на воде слепили магов.
- Убийство было здесь?
Лорав не ответил. Сгорбившись, вайхгдаль напряжённо замер и прищуренными глазами вглядывался в прогалины меж деревьев. Вдруг он вздрогнул, звериными глазами зыркнул на Диму и махнул на лужу рукой. Аккуар тяжело вздохнул: как же трудно с этими тади. Лужа как лужа. Вода вперемешку с грязью, словно перепахал кто или зверь лесной прошёл. Наверное, всё же зверь: росший по краю папоротник изломан, выворочен с корнем.
Отвернувшись, Дима вздохнул ещё раз. Никогда ещё не было так трудно дышать. Каждый вдох как последний. Овражек хоть и небольшой, но воздух внизу спёртый, тяжёлый. И пустой. Гнилью и то не пахнет. В этой пустоте даже звуки утонули: кругом ни птичьего пения, ни звона насекомых. Всё серо и уныло.
- Помогите... - донеслось из-за спины.
Аккуар вмиг отскочил ближе к тади.
Из центра лужи, пошатываясь и протягивая к ним дрожащую руку, вставал иссохший, сгорбленный человек. Мутная жижа, оставляя за собой ошмётки липкой грязи, стекала по его лохмотьям и всклоченным, закрывающим лицо, волосам.
- Помогите... Горит всё... - другой рукой он сжал в комок ворот рубахи и рванул вниз, обнажая худые рёбра.
Как заворожённый Дима смотрел на просвечивающее сквозь грудину чёрное сердце. Большим пауком оно сидело в центре, пульсировало, гнало тёмную кровь по паутине вен.
Померк свет, словно на лес спустились сумерки. Не шевелился поддёрнутый пеплом папоротник, замерли поблёкшие деревья. Не дрожал ни листок, ни травинка. Лес притих, затаился, ждёт, пока чуждая сила оставит его, уйдёт в свой, погибельный мир.
В жуткой тишине собственное дыхание оглушало мага. Прижав к груди руку, чтобы не выскочило колотившееся о рёбра сумасшедшее сердце, аккуар скосил глаза на тади. Лорав оскалился, напрягся, кажется, ещё чуть-чуть и он кинется на врага. Вон и запяст горит нетерпеливым пламенем. Но на лбу вайхгдаль испарина, а в глазах страх.
Всплеск. Дима резко обернулся к луже и без сил опустился на землю: еле сгибая ноги в коленях, человек медленно, рывками, зашагал к ним.
- Больно... - донеслось тихое до Димы.
Он не боялся, нет. Страха не было, но и сил почему-то тоже.
Человек поднял голову и встретился с ним взглядом. Диму точно холодом обдало. Не шевелясь, он смотрел на преображение врага. Ещё секунду назад мутные глаза сверкнули оранжевым светом, а от запавших глазниц протянулись вниз тёмные полосы. Бледная кожа на костистом теле посерела. Развевались на несуществующем ветру седые волосы и длинный пояс. Туманом растворилась рваная рубаха, и вместо жуткого сердца на груди проявилась тускло сияющая печать. Дух расправил плечи, улыбнулся и поплыл к Диме.
"А вот это ты зря сделал! - поднялась в парне жгучая ярость. - Такого я уже видел. Только зелёного".
Накапливая силу, уже сияла в руках верная Аккуа. Ещё немного, две секунды и... Поток огня ударил духа в грудь. Жуть отбросило, но недалеко. Гораздо ближе, чем хотелось бы. Откуда огонь? Тади справился со страхом? Дима глянул на Лорава. Тот стоит прямо, на вытянутой руке горит запяст, и маг пытается огненной струёй задеть вёрткого духа.
- Бери его на себя. Не подпускай к луже, - не оборачиваясь, бросил Диме Лорав.
Подхватившись с земли, аккуар весело оскалился: сейчас он покажет этому зазнавшемуся тади, что такое маги воды.
- Интересно, насколько ты силён, - пробормотал дух и, совершенно не обращая внимания на тади, спешившего к разворошённой луже, заскользил к аккуару.
- Сейчас узнаешь, - процедил сквозь зубы Дима и выпустил, наконец, клокочущую Аккуа.
Ярясь и пенясь, широкая волна потащила за собой Жуть. Пепельные деревья сухо трещали и гнулись под её напором. Стихия пришла в это помертвелое место, и пусть к лесу не вернулись краски и звуки - дышать стало свободнее. Широко расставив ноги и собирая Аккуа для следующей волны, Дима чувствовал себя героем. Пришло его время! Он же столько тренировался! И робеющему перед каждым голодным духом Лораву придётся забыть, что арии лучше аккуаров! Не видел он ещё настоящую силу воды!
Волна спала, и невредимый Жуть, показательно стряхнув с плеч несуществующие капли, стремительно ринулся вперёд. Длинные узкие когти пропороли воздух рядом с лицом не ожидавшего столь быстрой атаки парня. Аккуа тотчас поднялась в волну, не такую сильную, не такую быструю, как первая, но всё же увлёкшую духа за собой. Дима улыбнулся: пусть кинул стихию в спешке, толком не сформировав, но духу и этого хватит. Должно хватить!
Из медленно катящейся волны показались руки с чёрными когтями, а следом полностью вышел и сам дух. Дима судорожно оглянулся на Лорава. Вайхгдаль трясущейся рукой вёл линию. Рука дёрнулась, и кровь, кое-как державшаяся в воздухе, опала вниз.
- Да скоро ты там?! - запаниковал Дима.
- Слабак, - у самого уха раздался тихий голос, и когти полоснули вдоль левой руки.
Кричащий аккуар рухнул мешком и покатился в грязь. Сверху раздался короткий сухой смешок. Прижимая раненую руку к телу, Дима с ужасом смотрел на медленно спускающегося Жуть.
Вдруг раздался хриплый рык, и между аккуаром и духом прыгнул худющий палевый хорт.
- Самум, - донеслось недоверчивое из центра лужи.
- Камень делай! - рявкнул Дима и посмотрел на руку.
От удара рубаха не порвалась, крови нет, но словно всё естество парня скрутило в тугой узел, а там, где сквозь руку прошли когти, жжёт ледяным огнём. И хуже всего, что он её не чувствует. Придётся обходиться одной правой. Взвизгнул хорт, и Дима потоком отбросил Жуть от зверя. Не дожидаясь пока враг справится со стихией, Самум кидался на него. Толку от этого мало, но от аккуара дух отвернулся.
"Отвлекает", - догадался Дима.
Оглянулся на Лорава - у того ничего не получается.
Разом вскипела злость. На неумелого Лорава, на гордого Тана, даже на пришедшего на помощь Самума. Тоже мне помощник!
В бешенстве аккуар вскочил на ноги. Поток. Мимо. Ещё один. Мимо. Дух отпрыгивает от стихии, успевая лениво отмахиваться от прыгающего вокруг него хорта. Пытаясь поймать проворного Жуть, Дима выпустил волну и машинально сжал руку в кулак. Прежде чем стихия опала, он заметил, как края волны загнулись внутрь. Совсем чуть-чуть, да и текли, кажется в разных направлениях. Но, может быть, это новое как раз то, что сейчас ему поможет? Похоже, и дух заметил перемену в аккуаре.
- Думаю, пора заканчивать, - тускло-оранжевые глаза лениво проследили за угасающей изменённой волной.
Дима в спешке призвал Аккуа и махнул рукой, пытаясь закольцевать стихию. Медленно, словно нехотя, зелёная волна закрутилась вокруг шута, принимая его в свои объятья. Однако и этого хватило, чтобы духа повело. Один виток, другой и вода спала, явив ошеломлённого Жуть. Дух, приходя в себя, совершенно по-человечески потряс головой и улыбнулся аккуару. Вызывая и удерживая Аккуа, Дима бессильно смотрел на надвигающегося врага. Катастрофически не хватало времени.
- Самум, помоги.
Он и сам не был уверен, выдавил эти слова или только подумал, но хорт прыгнул на Жуть, а аккуар с силой втянул в себя стихию и... словно нырнул на глубину. Враз закружилась голова. Медленно бухало тяжёлое сердце, и каждый удар сотрясал тело судорожной болью. Сквозь кровавую пелену Дима видел, как шута, скинув с себя недвижимого хорта, подплыл к нему.
- Думаешь, тебе спасибо скажут? - шептал дух. - Таких, как ты... - бешеный водоворот прервал Жуть на полуслове.
Вода кружилась вокруг шута, тащила его за собой, швыряла по краям воронки и утягивала обратно к центру. Его даже не стало видно за стеной воды. Только длинные серые и оранжевые полосы мелькали в водовороте.
Когда стихия ушла, духа уже не было. Дима обернулся. Счастливый Лорав стоял посреди лужи.
Странная лёгкость и эйфория охватили его и, уже поднимая руку, чтобы победно помахать тади, аккуар потерял сознание.
- Доброго утречка вам, господин маг. - По своему обыкновению Илеринса тихо присела рядом. - Мне кажется... точнее я почти уверена... думаю, с первым же караваном мы уедем из Выжыга. Куда бы он ни шел. Кроме Саутуна конечно. - Избегая смотреть на нее, Дима коротко кивнул. - Вы уже наверное слышали, господин маг, - чуть помолчав, прошептала девушка, - местные узнали про нас... Нам отказали в хорошей работе... А ведь мы уже проработали неделю.
- Вам заплатили? - неожиданно для самого себя спросил Дима.
- Да, - улыбнулась Иля, - заплатили и проводили за порог. И намекнули, что нам здесь не рады и что хорошей работы нам здесь не дадут. Да и плохой тоже. Оказалось, Дикие Земли принимают не всех. - Илеринса разглядывала через широкое окно двор. Печальные глаза девушки обласкали дворовую собаку, лежебоку-кота, проводили служку, бросившегося встречать новых постояльцев. - Этот обоз уходит в Саутун, так что местным придется потерпеть нас еще какое-то время, - неожиданно твердо закончила она.
Подарив прощальный внимательный взгляд, словно запоминая каждую черту Диминого лица, Иля порывисто поднялась из-за стола и, кивнув "господину магу", вышла из брэна. У парня словно гора с плеч упала. Нет, он, конечно, не желал зла девушке и ее семье, но здесь они ему мешали. И словоохотливый хозяин как нельзя более оказался полезен. За новую интересную историю Диме уже который день добавляли мясо в кашу и ставили глаурэль. И что самое главное - не только ему. Тонкий намек, что молодой вайхгдаль помог Диме в этой щекотливой истории, и Лорав получает ту же добавку. И не важно, что тади ни словом ни духом не подозревал о своем участии в судьбе семьи Тараиса, главное - Лорав знал кому он обязан завтраками-ужинами.
В главный зал спустился Тан и кулаки у аккуара сжались сами собой. Пока Дима в полусонном состоянии отлёживался после боя, Лорав отдал половину заработанного золотого Тану. И тот ведь взял! Даже для вида не попытался от чужих денег отказаться!
Вспоминая отвратительно виноватые глаза Лорава, когда тот пытался объяснить ему, что они обязаны "хотя бы половину, раз уж целый категорически не хочешь" вернуть Тану, аккуар готов был придушить тади. И без разницы какого. Но, загнав злость поглубже, он улыбался слишком совестливому Лораву. Ему нужен маг вайхгдаль, и он не собирается его терять из-за серебряного пятака, пусть и заработанного кровью. К тому же, как там было сказано? Выждать и при подходящем случае ударить? Ударить - не ударит, но припомнить, кто на самом деле заработал этот золотой, нужно обязательно!
А сейчас самое главное - сделать так, чтобы они с Лоравом не попали в один обоз с Илеринсой. В Выжиге ни Диме, ни Лораву делать больше нечего.
|