Ждать осталось недолго, уходят последние годы,
Из небесного братства таких же везучих повес,
Облачившись зачем-то в несвежие тряпки свободы,
Я на грешную землю отправлюсь с безгрешных небес.

Мне кричат: "Всё ты врёшь! И за это ты будешь наказан.
Только боги умеют на землю с небес уходить!"
И хотя никому ничего объяснять не обязан,
Я хочу. Первым встречным хочу свою грусть объяснить.

Рос я в светлом краю и с бедой никогда не встречался,
Что такое "жестокость" и "подлость" не ведал, чудак.
Всех встречал и ни с кем никогда не прощался,
Знал, что делал всё так, и не знал, как всё делать не так.

Но однажды под утро, как на место приходит старатель
Или в рощу охотник, а сейнер заходит в залив,
Так ко мне прихромал, как назвался он, "доброжелатель"
И вскопал мне всю душу, всё выловив в ней и убив.

Он сказал: "Ты не прав. Жить нельзя у других не воруя,
Уменьшая чужое, чтоб сделать побольше своё".
Он сказал мне: "Ты болен, ну что же тебе помогу я..."
И рецепт прописал - за неделю освоить враньё.

Прописал порошок мне от доброго, щедрого сердца,
От ума и веселья какие-то капли давал,
И вообще показал, как легко открывается дверца,
Что ведёт из прекрасного зала в вонючий подвал.

И притворства рваньё разукрашенной моде в угоду
Преподнёс этот тип, чтобы я не шатался нагим.
Но зато обещал мне, как он выражался, "свободу
От желания быть хоть немного полезным другим".

Я сначала противился, хоть нелегко это было,
Но напор был силён, а я - мягок, и начал сдавать.
Что я лучше других, - рассуждал через год я уныло
И микстуру от честности начал в стакан наливать...