Степанидина Екатерина Анатольевна : другие произведения.

Затопление Нуменора

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


Оценка: 1.00*2  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Словеска приключенческая, но больше приключения в среде нуменорского высшего света, насколько его можно представить по обрывочным сведениям из Акаллабет.

  ...Путь по залитым солнцем и заполненным народом улицам Арменелоса был нескончаемо долгим. Поверженный Враг в золотой клетке... Толпу сдерживало оцепление, не подпускало близко, в воздухе реяло напряжение: этого, в чёрном, за решёткой, и ненавидели, и боялись, что он что-то выкинет, и...
  Всё же путь наконец окончился: повозка проехала по мостику к воротам в высокой стене, которые с тяжким грохотом захлопнулись, как только процессия оказалась внутри. После яркого солнца здесь было почти совсем темно.
  Майа пошевелился. В руке его засел кинжал - не вытащить; кровь продолжала капать на пол клетки.
  С видимым трудом он привстал... и, наконец, поднялся на ноги, оглядывая каменный колодец, в котором оказался.
  Охраны было много, чувствовалось: они ждали, не двигались без приказа.
  И наконец - эхом разнеслись чьи-то шаги на каменной вымостке двора.
  К процессии приближался человек средних лет, полноватый, неприметный, небольшие глаза его цепко оглядели пленника. Кивнул каким-то своим мыслям, поднялся на повозку. В руке у него был ключ, которым тот поигрывал немного небрежно, но отпирать дверь он начал не с замка, а с ослабления защитных заклятий. Видно было, что по этой части у него большой опыт.
  Майа молчал. Стоял, привалившись к стенке клетки, полузакрыв глаза. И лицо - совсем бледное, но спокойное, даже какое-то неживое. Казалось, ему все равно, что происходит вокруг.
  Замок щёлкнул, отворяясь, эхо разнесло звук по каменному колодцу-двору. Пришедший отворил дверцу золотой клетки, вошёл внутрь, - охрана заметно напряглась, готовая в любой момент рвануться на защиту.
  Человек медленно провёл по воздуху возле кинжала, как будто выяснял что-то для себя, безмолвно спрашивал... а затем резким движением выдернул клинок, взмахнул им, распарывая рукав. В руках у него появилась ткань для перевязки, он быстро и ловко принялся за дело.
  В глазах майа появилось удивление.
  - Спасибо. Гадостная штука...
  -Знаю, - кивнул тот. - Я такие штуки сам когда-то делал. В юности. Ты можешь идти?
  - Конечно.
  Человек вскинул руку, и охрана перестроилась, образовав живой коридор от повозки вглубь двора, туда, где виднелась небольшая дверь. Сейчас она была открыта.
  -Тогда следуй за мной.
  Майа шагнул вслед за ним, тихо спросил:
  - Кто ты?
  -Тариэль, глава Тайной Службы Его Величества, - тот коротко склонил голову и снова выпрямился. - А также жрец Эру.
  - Жрец Эру, - с едва заметной усмешкой повторил Горт. - Приятно познакомиться, - и он пошел следом за человеком.
  -Не сомневаюсь, - отозвался тот. - Мне также.
  Палящее солнце Нуменора вновь лизнуло их лучами, пока они шли по живой цепи охраны, но вынуждено было скрыться, когда за ними закрылась дверь. Сооружение это больше всего напоминало то ли замок, то ли крепость: голые каменные стены, стража, какие-то люди, спешащие по коридорам... Тариэль повёл Гортхауэра по коридорам, затем вниз по лестнице. Путь их окончился возле крепкой двери, которую тот открыл и остановился, пропуская Гортхауэра внутрь.
  -Прошу.
  Тот шагнул внутрь.
  - Что вы собираетесь делать дальше? - спросил, дождавшись, когда человек шагнет следом.
  Тариэль всё тем же кинжалом разрезал путы на его руках. Они были в простой комнате с маленьким зарешеченным окном, справа - дверь в соседнюю, где виднелась кровать.
  -Здесь ты будешь жить. Не слишком шикарно, конечно.
  Горт улыбнулся.
  - Нормально. Кровать для меня - это излишняя роскошь.
  -Даже так? - усмехнулся Тариэль. - Впрочем, тебе виднее. Эльфы-то всё же спят.
  Снаружи не доносилось ни звука: дверь была очень тяжёлой. Поэтому, когда в неё постучали, то показалось, будто пришедший возник из воздуха.
  -Да, - сказал Тариэль.
  В комнату вошёл парень - по виду, один из тех, кто служил здесь. В руках у него был свёрток, он положил его на стол возле окна и тут же исчез.
  -Переодевайся, - Тариэль проследил, чтобы за парнем закрылась дверь.
  Горт кивнул - и скрылся в соседней комнате. Через пару минут он появился вновь, уже в принесенной одежде.
  - Ну что, господин Тариэль? - он уселся на скамью у зарешеченного окна. - Что будем делать дальше?
  -Поговорим, если ты не возражаешь, - Тариэль был невозмутим. - Это, как я думаю, ты уже понял, - моя резиденция, и мне поручено поселить тебя.
  - Мне все равно, где находиться. Будет закуток - на том и спасибо.
  -Думаю, что всё же не совсем всё равно, - спокойно отозвался Тариэль. - Полагаю, находиться на борту валинорского корабля тебе было бы неприятно.
  Горт поднял глаза - впервые посмотрел на него в упор.
  Тяжелый взгляд. Тариэль, похоже, задел какие-то струны... которые лучше было не трогать.
  Но майа промолчал.
  -У нас была дискуссия, - сообщил Тариэль. - Поступило предложение поменять экипаж корабля и сменить курс. Однако король отклонил его.
  - Я очень признателен государю, - проговорил Горт. - И каковы же его дальнейшие планы?
  -После всех войн, в которых эльдар Эндорэ призывали на помощь Нуменор и отбрасывали твои войска, ты принёс вассальную клятву Королю, и Король принял её. Но ты - тёмный майа. Думаю, настороженность по отношению к тебе вряд ли является чем-то необычным. А потом - покамест ты будешь жить здесь. В дальнейшем... надо полагать, ты сможешь появляться при дворе - так же, как и другие вассалы Его Величества. Всё зависит от тебя.
  Горт кивнул.
  - Ладно. Выходить отсюда мне позволено?
  -Да, но выше второго яруса тебя не пустят, при попытке покинуть крепость... надеюсь, это не понадобится, - жрец Эру чуть улыбнулся. - Я не люблю применять крайние меры, хотя и умею.
  - Да ну, - в тон ему улыбнулся Горт. - Может, рискнешь померяться силами?..
  В глазах Тариэля мелькнула улыбка, однако он тут же погасил её.
  -Тебе действительно этого хочется?
  - Да как сказать. Не стоит, конечно, провоцировать вас на враждебность... Ладно, Тариэль. Меня просто интересует - сам понимаешь - чего дальше ожидать от вас, чем заниматься. Я-то могу и вовсе не выходить отсюда, пока не позовете.
  -Это скучно - не выходить, - Тариэль внимательно наблюдал за ним. - В южном крыле - это, кстати, первый ярус, - у меня есть библиотека. Некоторым экземплярам завидует сам королевский библиотекарь и просит продать.
  Тариэль неожиданно улыбнулся, - у него оказалась изумительная улыбка, открытая и искренняя... которая моментально исчезла.
  - Забрасываешь удочку?.. Да, я был бы тебе благодарен за возможность посмотреть библиотеку. Что же это у тебя за экземпляры?..
  -Ну например... Румил, "Свидетельство Ольве, Эльве и Финве о путешествии в Благословенный Край". Копия, конечно, однако копия Первой эпохи. Выкопана из руин Нарготронда. Хорошо, что у эльфов были охранные чары, иначе при тамошнем разорении и вовсе ничего бы не осталось.
  - А еще? - с интересом спросил майа. - И через какие источники, интересно, у вас все это сохранялось.
  -В основном, от эльфов. Я предпочитаю собирать свидетельства очевидцев или хотя бы тех, кто говорил с очевидцами, - сведения, скажем так, более дальних степеней достоверности уже больше смахивают на легенды. Я начальник Тайной Службы, а потому люблю точность, - он снова улыбнулся. - У меня много жизнеописаний заметных личностей, написанных ими самими или же теми, кто был с ними знаком. Хотя и в этих биографиях часто встречаются невероятные вещи, которые трудно принять на веру.
  - Например?
  -Ну, например, биография того же Гил-Гэлада. Я понимаю, с живущими всегда труднее, чем с покойниками, тех уже не волнует их репутация. Вот он рассказывает о том, как ему удалось спастись из Гаваней, штурмуемых вашими, почитаешь, если будет интересно. Полагаю, что либо он сам, либо тот, кто записывал его слова, сильно преувеличил опасность, иначе бы юному эльфу было невозможно там пройти. Возможно, конечно, что ему действительно помогал сам Ульмо, как в случае с Тургоном, однако, на мой взгляд, история Тургона - это уже легенда.
  - Гавани штурмовали феаноринги. Наших там не было вовсе. Что же до Тургона... - Горт помедлил, - честно тебе скажу: не знаю.
  -Феаноринги? - острый взгляд Тариэля на миг стал пронзительным, но тут же вернулся к прежней невозмутимости. - У нас имеются сведения о том, что орки применяли в Гаванях осадные орудия и нечто, стреляющее тяжёлыми камнями на расстоянии. Разве это не так? Насколько я знаю, Гавани штурмовали несколько раз.
  - Северу, - тон Горта стал резче, - не нужны были Гавани Сириона. Ни единого раза наши войска не штурмовали их. Можешь верить, можешь нет - мне это безразлично.
  -Пусть будет так, - Тариэль кивнул. - В любом случае, библиотека в твоём распоряжении.
  - Спасибо, - Горт поднялся. - Проводишь меня туда?
  -Провожу, конечно, - Тариэль подошёл к двери, отпер её. - Зачем бы я стал тебе всё это рассказывать... Там есть и кое-какие другие сведения, которые лично мне хотелось бы проверить.
  - Так говори, - слегка рассеянно отозвался майа. - Если, конечно, ты поверишь моим словам.
  -Это уже другой вопрос. Следует не доверять никому, собирать сведения из нескольких источников и затем сопоставлять их, выявляя погрешности и несоответствия, в коих и кроется зерно для поиска истины, - нараспев ответил Тариэль. - Например, есть несколько легенд об отряде Берена и Финрода, точнее, об их судьбе. По одной версии, все они, кроме Берена, были загрызены волколаками на Волчьем Острове. По другой - были освобождены и ушли в леса, ибо никто не поверил бы вернувшимся из Ангбанда. По третьей - Финрод не погиб вместе с ними, а был отправлен в Ангбанд. Последняя версия весьма любопытна, ибо исходит она от человека, который называл себя Хатальдиром из отряда Барахира, а, как известно, весь отряд Барахира был вырезан. По одной версии - орками. По другой - тёмными людьми.
  - Это были мои люди, и во всем отряде уцелел только один - Хатальдир, он был слишком юн. Он прожил потом долгую жизнь... Ладно, к чему все это говорить? Сомневаюсь, что ты поверишь версиям, исходящим от Врага.
  -Ну, почему же. Если я проверю, и что-то окажется бесспорным... В чём-то же версии не могут не совпадать, согласись.
  - Есть лишь одна версия. То, как все было на самом деле. Все остальное - домыслы, вымысел... Или прямая ложь.
  -Согласен, - в глазах Тариэля блеснули весёлые искорки. - Однако никто из живущих ныне не был свидетелем или участником тех событий, и потому мы имеем дело с версиями. Впрочем, мы пришли.
  Тариэль распахнул перед Гортхауэром высокую белую дверь.
  Здесь было просторно и светло - свет падал через потолочное окно, точнее - потолок весь был закрыт рамой с белым стеклом, дававшим рассеянный свет.
  -Астарта! - голос Тариэля разнёсся по залу.
  Ответом была тишина.
  - Свидетелем был я... да и немало из наших, ныне живущих людей, - оглядываясь по сторонам, заметил Горт.
  Сбоку мелькнула тень, - и вот уже рядом стояла веснушчатая, со вздёрнутым носиком женщина, со страхом поглядывая на Гортхауэра.
  -Астарта, позволь тебе представить, - голос Тариэля стал холодным. - Гортхауэр Саурон, прежде Властелин Мордора, ныне - вассал Его Величества. Исполняй его просьбы, как мои.
  -Да, господин, - её голос дрогнул.
  - Первая просьба - не нужно меня бояться, - сказал Горт. - Вреда причинять никому я не собираюсь. И был бы признателен за рассказ о том, что хранится в вашей библиотеке.
  Тариэль весело посмотрел на него, на Астарту, склонившуюся в глубоком поклоне, и скрылся за дверью.
  Астарта, сделав над собой явное усилие, шагнула вперёд.
  -Всё, что угодно господину...
  Майа поневоле улыбнулся.
  - Какой я здесь господин. Не нужно меня так называть... Тариэль говорил, у вас хранятся тексты времен глубокой древности.
  -Да, действительно так, - её руки нервно теребили юбку. - Записи Румила, записи Государя Финдарато о его путешествиях, его встрече с людьми... о многом...
  - Покажи, если тебе не трудно.
  Он говорил мягко, и все равно ощущал волны страха, исходящие от хранительницы библиотеки. Ожившая легенда...
  Она поспешно пошла меж книжных шкафов, неловко задела за угол локтем, - не удержалась, ойкнула. Другой рукой указала в сторону.
  -Вот, там... там целая полка из Нарготронда.
  Горт кивнул, подходя к шкафу с книгами; осторожно провел рукой по кожаным корешкам переплетов. То, что успели унести с собою беженцы, покидавшие город... Он оглянулся на Астарту.
  - Тебя предупреждали обо мне? - спросил он.
  -Да, но...
  - Ты ведь, наверное, могла бы отказаться, если тебя так страшит мое присутствие. Или ты единственная хранительница этой библиотеки?
  Астарта пожала плечами.
  -Никто не может отказаться выполнять волю Короля. И... - она впервые посмотрела на него прямо, - нет никого, кто бы тебя не боялся. Так что уж лучше я, чем... чем те, за кого я отвечаю.
  - Ты говоришь так, словно имеешь в виду книги, хочешь защитить их, - после короткой паузы сказал Горт.
  -Книги... книги горят, - коротко отозвалась Астарта. - Надеюсь, здесь этого не будет. Но не в этом дело: у меня есть помощницы. Так что... лучше я, чем они.
  - Ладно... Я хотел узнать - какими путями попадали к вам книги из столь далекой для людей древности? От эльдар - это я понял; как конкретно? Неужто - через Валинор?..
  -Да, - она взглянула на него несколько удивлённо. - К нам же приплывают эльдар оттуда. Мы говорили с ними, слово за слово - и они предложили нам свои книги.
  - В последние века уже не приплывают, насколько мне известно.
  -К сожалению, это так. Но книги остались, - Астарта провела рукой по корешкам, пальцы дрожали. - Говорят, эльфы Кирдана, зная о том, что тебя взяли в плен, предлагали тайно во время плавания заменить экипаж корабля на эльфийский и отвезти тебя в Валинор, но Король не дал согласия. Скажи, почему ты не принял предложение Эонве? Не было бы эрегионских войн, не было бы войн с Нуменором. Ты ведь приходил к Эонве, приходил сам, добровольно. Так - почему же?
  - А чем тебя не устраивает объяснение из хроник?
  -Как любит выражаться лорд Тариэль, оно недостаточной степени достоверности, - улыбнулась Астарта. - Сведения делятся на четыре категории. Первая - свидетельства участников событий. Вторая - свидетельства очевидцев. Третья - свидетельства тех, кто говорил с участниками или очевидцами. И, наконец, четвёртая - "об этом доподлинно ничего не известно, но говорят, что..." Эту категорию лорд Тариэль называет слухами.
  Майа перевел взгляд на книги. Помолчал.
  - Это была слабость, - сказал он наконец. - Непозволительная слабость, безответственность... я надеялся - они заберут меня, и я буду рядом с Мелькором. Но для Валинора я был всего лишь орудием, а не человеком. Эонве не снизошел до того, чтобы марать руки. А после я наткнулся на своих... опомнился.
  Глаза Астарты расширились.
  -То есть ты пришёл сдаться, и тебя не схватили? Или... или ты просто надеялся, что они сами сделают это, и говорил с Эонве - о чём-то другом?
  - Я мало что соображал, - ответил Горт. - На грани безумия... сдохнуть я хотел, не-быть.
  Астарта несколько мгновений смотрела на него... потом резко отвернулась. Волной донеслось: она не могла сочувствовать ему, она была на стороне победителей, и всё же... в душе что-то всколыхнулось.
  -Ты хотел посмотреть книги, - голос прозвучал несколько натянуто.
  - Да... - он достал одну из книг. - Тариэль упоминал про сожженную библиотеку Нарготронда - но это неправда. Библиотека уцелела, правда, самые ценные книги беженцы все же унесли с собою.
  -Пожар был, - Астарта достала с полки одну из книг, край которой, сохранённый при помощи чар, был обугленным. - Вот, смотри.
  - У вас не может быть экземпляров из той части библиотеки, что оставалась в городе. Эти книги были переправлены в наши укрытия за Эред Луин... значительно позже, перед самой войной, когда мы оставляли захваченные области. Они и сейчас целы, эти книги, к счастью... Это, - он провел пальцами по обугленному краю, - всего скорее, из Гаваней. Вот там - да, там уже очень досадно - не исключаю, что многое погибло безвозвратно.
  -Вы забрали книги? - испуганно переспросила Астарта. - Но зачем? Что же до этого, - она поставила книгу на место, - то у нас отмечается, как бы сказать, "путь" каждого экземпляра до полки. Проследить всё, естественно, малореально, но мы стараемся. К тому же, эльфы, как благой народ, никогда бы не стали нам врать.
  - Зачем забрали?.. Чтобы сохранить, разумеется. Мы уже знали, что такое войско майар, и что будет с землей, по которой оно прокатится. Кроме того, все эти книги были скопированы еще давно, в первые годы после захвата города... мы делаем так всегда, чтобы исключить возможность потери.
  Астарта покачала головой.
  -Я бы хотела это увидеть.
  - Ну, это тебе нужно отправляться в Тай-арн Орэ, - улыбнулся Горт, - не думаю, что ты решишься.
  -Король не позволит своим подданным рисковать собою в тех местах, кои он полагает небезопасными, - Астарта словно ставила этими словами невидимую защиту от грозно нависшей внезапной тени Барад-Дура. - Так что...
  - Не смеши, Астарта. Словно бы ему есть дело до ваших жизней...
  -Не смей оскорблять Короля! - Астарта выпрямилась. - Он жесток к врагам, и по рождению он не имел права на престол, это верно, и если бы не брак с Тар-Мириэль, не видать бы ему трона. Но пусть лучше правит он, чем дети королевского рода, которые рождаются с каждым разом всё слабее!
  - Он сам себя оскорбил уже достаточно для того, чтобы никакие слова страшны не были, - Горт принялся не спеша листать книгу. - Золотоликий...
  -Это чем же?!
  Майа не смотрел на нее.
  - Поведением в лучших традициях орочьего племени, - ответил рассеянно.
  Астарта чуть не задохнулась от возмущения, хотела было найти слова... а потом растерянно заморгала.
  -И с чего же это ты ругаешь врага именем своих орков?
  - Орки разные бывают, - Горт закрыл книгу и перевел наконец взгляд на Астарту. - Мои - образец благородства по сравнению с вашим королем. А вот вожди крупных диких банд - самая для него компания.
  Астарта усмехнулась, с вызовом пожала плечами.
  -И всё же ты теперь - его вассал.
  - С меня не убудет, Астарта.
  Она кивнула.
  -Если захочешь что-то найти, - я буду у себя. Дверь налево.
  - Да, спасибо. Я постараюсь разобраться сам, чтобы не тревожить тебя понапрасну.
  
  ...Дни шли однообразно и неспешно, складывались в недели и месяцы. Тариэль общался со своим пленником редко, - видимо, было много дел. И когда однажды вечером пришёл, будучи одетым торжественно, чуть ли не парадно, - это было целым событием.
  -Ну что ж, - сказал он, по обыкновению пристально разглядывая Гортхауэра. - Тебя ожидают во дворце.
  По тому, что видел сам Тариэль, у Гортхауэра было две манеры проводить время - либо в библиотеке, в обществе Астарты, либо в отведенной ему комнатке; та не запиралась, и можно было видеть, как майа сидит у забранного решеткой окна с остекленевшим взглядом - это было жутковато. Примерно в таком состоянии Тариэль застал его и на этот раз. Застывший взгляд Горта медленно стал обычным.
  - Сейчас? - спросил он.
  -Да. С тобой что-то не так?
  - Да нет, почему же, - Горт поднялся, оглядел разодетого Тариэля. Его собственная, вернее, выданная одежда была предельно простой. - Идем.
  Тариэль посторонился, пропуская его вперёд.
  Во дворе их ждал закрытый экипаж и конная охрана. В экипаже, кроме Тариэля, были ещё двое людей - тоже, по-видимому, жрецы Эру. Дверцы захлопнулись, впереди с грохотом открылись ворота.
  За всю дорогу он не проронил ни слова. Даже не поднимал глаз - шел, глядя в землю перед собой; со стороны могло бы показаться, что он подавлен всем происходящим. Не взглянул ни на охрану, ни на сопровождающих...
  Тариэль провёл его во дворец. Это не был главный вход, парадный, подавляющий и гостей, и привыкших своих, - один из боковых, но всё же высокий, с колоннами, отделанный белым золотом...
  Внутри, в путанице зеркальных залов и коридоров, им не встретился никто, кроме королевской гвардии, застывшей статуями на постах. При виде Тариэля они отдавали честь - и снова застывали.
  Наконец Тариэль остановился возле двери, у которой дежурил лакей.
  -Доложи Его Величеству, что мы прибыли, - сказал он.
  Горт впервые поднял глаза.
  - Ты знаешь, зачем я ему понадобился? - спросил он Тариэля.
  Тариэль секунду подождал, пока лакей скроется за дверью.
  -Разумеется, знаю.
  - И?..
  -Он сам тебе скажет. Мне будет интересно узнать, насколько я ошибаюсь.
  - Ладно, - Горт снова перевел взгляд на высокую дверь. Перспектива общаться с королем была ему неприятна, но - это было одной из неизбежностей...
  Дверь отворилась через полминуты.
  Лакей вышел и вытянулся в струнку.
  -Его Величество Ар-Фаразон Золотоликий, властитель Нуменор и Эндорэ, милостиво позволяет вам войти!
  Тариэль низко поклонился.
  -Я благодарю Его Величество.
  - Лицедей... - едва слышно произнес Горт. Кланяться не стал. И понял, что, пожалуй, заставить себя поклониться Золотоликому может оказаться непосильным испытанием.
  В зал он вошел следом за Тариэлем.
  За дверью оказался богатый зал, отделанный ярким зелёным камнем. Ар-Фаразон стоял у окна, - красивое лицо его портила презрительная складка у губ. Он выглядел молодым, по нуменорским меркам, но старость уже коснулась этого тела, и это заставляло хмуриться густые королевские брови.
  Пропустив Тариэля и Гортхауэра в зал, лакей испарился в мгновение ока.
  Король повернулся к вошедшим, пошёл навстречу, протягивая унизанную перстнями руку. Тариэль опустился на одно колено, почтительно коснулся губами пальцев, - похоже, это была привычная формальность, не вызывавшая никаких эмоций ни у одного, ни у другого.
  Затем Тариэль поднялся.
  Майа оглядывал Ар-Фаразона. В подобной обстановке он видел его, разумеется, впервые... если не считать вИдения вне тела. Подозрение теперь перешло в уверенность: не все в порядке было с рассудком у этого человека...
  -Итак, Саурон, - голос короля был высоким и резким. - Говори. Говори, и будешь услышан. Ныне Нуменор, благодаря тебе, ступил далее на земли Эндорэ, и Нуменор слушает тебя.
  - Для начала я хотел бы узнать подробности о ваших дальнейших действиях в Эндоре.
  На лице короля отобразилось лёгкое изумление: он явно не привык к тому, чтобы у него требовали отчёта, он ожидал, что его будут благодарить и почитать... У Тариэля дёрнулся уголок рта, но он ничего не сказал.
  -Известно мне, что есть у тебя слуги именем улаири. Расскажи о них.
  - Есть такое дело, - Горт улыбнулся, видя реакцию на свои слова. - Когда-то они были людьми. Ныне они пребывают в ином состоянии - я наделил их силой и возможностями, превышающими человеческие, ибо мне нужны не просто помощники и спутники, но такие, кто не будет однодневками, как люди.
  -Они бессмертны? - быстро спросил король.
  - Да, король. Они бессмертны.
  -А не кажется ли тебе, Гортхауэр, - речь короля была скорой и чёткой, - что для нас, Верных, оскорбление - приравнять нас к эльфам во всём, кроме главного: бессмертия?
  - Эру лучше знал, какими дарами наделять своих детей. Только слуги Тьмы осмеливаются идти против его воли.
  -Нас, - король подчеркнул это слово, - возвышали Валар, сами Валар, или это тебе неизвестно? Так знай, что это они дали нам долголетие, неподвластность болезням, благословенную землю, не ведающую ни холодов, ни бед! Ты же этого не видел, верно?
  - Если бы Эру повелел дать вам бессмертие, вы обладали бы им, Государь. Я понимаю ваше негодование, но неужели вы готовы пойти на прямой бунт против воли Единого?
  -То, что делают благословенные Эру, является благим. То, что делают проклятые Эру, - проклятым, - взгляд короля скрестился со взглядом Гортхауэра. - Или ты будешь с этим спорить? Воюющему за благое дело простится и зло, ежели оно содеяно во имя добра.
  - Иначе говоря, ты предлагаешь мне наделить тебя бессмертием, - чуть наклонив голову, сказал Горт. - Вначале тебя, потом твоих приближенных, а затем, возможно, и весь народ. Не так ли?
  -Отдаться в твои руки? - король удивлённо поднял брови. - Мне такое даже и в голову не пришло. О нет, Гортхауэр, не этого хотел бы я. Путь к бессмертию - от того, кто им обладает. Путь, но не само бессмертие, его мы, как эльфы - свои Кольца, сотворим сами.
  - Да, я слыхал о том, что вы ищете способы достичь бессмертия, всеми силами... и пока - неудачно. Увы, могу лишь предречь, что ваши старания на этом пути вряд ли увенчаются успехом.
  -Так подскажи нам, - оживлённо сказал король. - Если ты действительно знаешь - как.
  - Скажи мне, государь. Что ты станешь делать с этим бессмертием, если вдруг обретешь его?
  -А разве с ним надо что-то делать? - весело спросил король. - Вот твои улаири - что они с ним делают?
  - Бессмертие - тяжкая ноша, для большинства из людей непосильная. Усталость от жизни накапливается, ложится на душу тяжелым грузом, и существование становится не в радость... Бессмертие улаири - ради долга служения, а не из страха перед смертью. Людям предназначена своя дорога в Эа, свой звездный путь, и отказываться от него ради бессмертия в теле - все равно, что обрекать себя на вечное заточение в тюремной камере.
  -Эльфы так не считают. Впрочем, - властный взмах рукой, - я узнал достаточно. Иди же, и приготовься к тому, что тебя будут приглашать бывать при дворе.
  - Это большая честь для меня, - в голосе майа можно было уловить едва заметную усмешку.
  Он вышел - на обращая внимания на застывшего молчаливого Тариэля, и не поклонившись.
  Тариэль остался в зале. Снаружи лакей подскочил к Гортхауэру, жестом указал на соседний небольшой закуток, где в кадках росли причудливые змеящиеся растения с большими фиолетовыми цветами.
  -Лорд Тариэль сейчас выйдет!
  - Сам знаю, - ответил майа. Он уселся на ажурную скамью среди этих растений, провел по лепесткам - те зашевелились, потянулись за его рукой. Красивые цветы...
  На лице лакея сквозь обычную маску услужливости проступило удивление: надо же, как этот с цветами... странно... Разговор у короля явно затягивался, в коридорах никого не было.
  Разумеется, никому он не докладывал о своей способности слышать и видеть на расстоянии... и сейчас, когда он сидел, полуприкрыв глаза - на деле слушал происходящее в соседнем зале.
  -...Ваше Величество правильно не доверились ему. Однако, на мой взгляд...
  -Меня не интересует ваш взгляд, - визгливо отвечал уже знакомый голос короля. - Я позволяю вам возражать мне лишь потому, что вы Жрец Эру! И если бы не покровительство Храма, вы бы давно уже вылетели с должности начальника Тайной Службы, потому что ваша Служба не ловит мышей! Почему мне докладывают об очередных сожжениях, очередных службах Морготу, а вы не чешетесь? Вы считаете, что это нормально, если в стране, благословенной Валар, поклоняются Морготу? Молчать!
  Тариэль задержал дыхание и, видимо, считал про себя мумаков, ожидая, когда брань в его адрес иссякнет.
  -Чтобы завтра же вы взяли в оборот этого Гортхауэра! Если надо купить его - купите, если ему надо женщин, обеспечьте, - любые фантазии! Но чтобы это бессмертие у меня было!
  -Слушаюсь, государь.
  -И ещё.
  -Да?
  -Кликните мне Фарабея.
  -Да, государь.
  Тариэль развернулся на каблуках, прошагал ко внутренней двери, которую трудно было заметить, - та полностью сливалась со стеной.
  Когда он вернулся, то вёл за ошейник странное маленькое существо, - на первый взгляд, густая копна волос и мохнатые лапы заставляли подумать о каком-то диковинном звере, но стоило тому поднять голову, как сразу становилось ясно: эти печальные глаза на лишённом волос лице - разумны.
  Король расплылся в хищной улыбке.
  -Ай, молодца! - он хлопнул в ладоши, и существо вздрогнуло. - Ну-ка, потанцуй.
  Он отошёл к столу, вскоре в руках его появились небольшие метательные ножички. Тариэль встал у стены, - существо же сжалось в комок.
  Король методично бросал ножички, точно целясь, заставлял свою живую игрушку отскакивать, - подпрыгивать в воздухе, стараясь увернуться... Прыжки и ужимки его были смешными, король хихикал... наконец отвернулся к Тариэлю, бросил последний ножик, не целясь.
  -Ты можешь идти.
  -Благодарю, Государь.
  И вздрогнул, когда в комнате раздался болезненный взвизг: нож оцарапал существу щёку.
  -Иди, иди, - король махнул рукой. - Ничего, залижется.
  Тариэль вмиг очутился в коридоре снаружи.
  Майа бесцеремонно отстранил Тариэля - и вновь оказался в зале.
  - Вы что, совсем рехнулись?!
  Существо держалось за щеку, вскинуло глаза, - они были голубыми, как весеннее небо, очень печальными и в то же время странно-спокойными.
  -Иди, иди, - король притянул к себе свою игрушку за ошейник. - У тебя свои развлечения, у меня свои.
  - Оставьте его в покое, - Ар-Фаразон не понял, что сделал майа, но цепь ошейника вдруг обожгла ему руки, а в следующую секунду ошейник и вовсе упал со странного существа. - Государь Верных, балрог вас раздери! а в детей вы ножами швыряться для развлечения не пробовали?!
  Король звонко рассмеялся, - похоже, слова, да и действия майа его порядком развеселили.
  Тариэль незаметно очутился за спиной Гортхауэра и положил руку ему на плечо. Того враз пронзил знакомый холод, - то же самый, который вонзился тогда в плоть вместе с кинжалом. Впрочем, сейчас это скорее напоминало предупреждение, нежели реальную атаку.
  -Не надо, - едва слышно сказал Тариэль за его спиной. - Идём отсюда.
  Горт быстро коснулся сознания странного существа - понять, узнать язык, кто он...
  "Кто ты? - спросил мысленно. - Откуда ты, как ты попал сюда?"
  "Я... никто, - донеслось невнятно, как будто это существо то ли отвыкло думать и говорить словами, то ли никогда не умело толком. - Играть... больно..."
  Не обращая внимания ни на Тариэля, ни на короля, Горт наклонился над ним, провел по распоротой щеке - порез затянулся.
  "Давно ты здесь, у них?"
  Король наблюдал за Гортхауэром, как будто перед ним было забавное и неожиданное зрелище. Тариэль был напряжён до предела: в любую минуту ожидал срыва.
  "Давно... что значит - давно?"
  "Сколько времени ты здесь... Слушай, я уйду, но я мысленно не брошу тебя, я буду говорить с тобой. Какие же они все-таки сволочи... "
  - Идем, Тариэль, - сказал он, и первым пошел к выходу.
  Начальник Тайной Службы низко поклонился королю и покинул покои. По коридорам они шагали быстро, - то ли Тариэль сам торопился уйти, то ли он пытался поспеть за Гортхауэром и оттого шёл быстрее...
  - Кто это существо? - резко спросил Горт, когда они удалились от зала.
  Тариэль развёл руками.
  -Фарабей. Так его прозвали. Он уже лет восемьдесят здесь, да когда его и привезли-то, он уже явное не был детёнышем, росту был такого же. Вот... живёт, развлекает короля. Один из военачальников притащил из похода, сказал - поймали возле Андуина. Думали, он же не может быть один такой, искали и других, но не нашли.
  - Вы совсем рехнулись... вы что, не видите, что это человек?
  -Да нет, какой же это человек. Шерстистый весь, не говорит, ничему не может научиться почти...
  - Откуда же ему говорить, если он вашего языка не знал, а вы и не пытались его научить? Тебя продержи столько десятилетий, как животное, среди иноплеменников - сам говорить разучишься.
  -Люди осваивают чужой язык, даже если их и не учат. Те же рабы с материка, которые никогда не знали ни слова на адунаике. Этот же за столько времени - и ничего.
  Они были уже у выхода, лакеи открыли перед ними двери. В глаза ударило солнце.
  -Что, хочешь взять его себе?
  - Да, - коротко сказал Горт. - Хочу. Хочу разобраться, что вы с ним сотворили.
  Тариэль мгновение размышлял.
  -Хорошо.
  Он подождал, пока перед ними отворят двери экипажа, пока экипаж тронется с места.
  -В следующий раз, когда соберёшься _посмотреть_ куда-то, скажи мне. Я подскажу тебе, где можно найти кое-что интересное.
  - Лучше бы тебе не показывать особо "интересное"... иначе меня может и не хватить надолго. Терпение небезгранично.
  
  ...Королевскую живую игрушку Гортхауэру привезли через несколько дней: отворилась дверь, вначале вошёл Тариэль, а затем слуги внесли клетку с частыми прутьями, за которые держалось маленькое существо. Клетка явно предназначалась только для транспортировки, жить в такой тесноте было бы невозможно. Слуги поставили клетку на пол, положили на крышу две миски - для воды и еды - и вышли. Тариэль посмотрел им вслед, затем бросил короткий взгляд на пленника, в голубых глазах которого, вопреки обыкновению, кроме глубокой печали и безнадёжности, появилось слабое усталое удивление.
  - Ублюдки, - вслух произнес Горт. Тариэль видел - майа едва сумел сдержать гнев.
  Открыл клетку.
  "Выбирайся отсюда, - велел мысленно. - Зла не хватает на этих тварей... "
  Фарабей выбрался - двигаться ему было трудно, и теперь стало видно, почему: больные утолщённые суставы. Он не был худым, королевскую игрушку очевидно кормили вдосталь, но тёмные круги вокруг глаз и бледная, почти до прозрачности, кожа говорили о том, что с ним что-то не так. Едва очутившись на свободе, он добрался до самой дальней стенки, забился в угол и так и остался там, прикрывая голову руками.
  "Не бойся..."
  Майа сел рядом с ним, осторожно взял его за руку. Внушить спокойствие, убрать его страх, тогда можно будет хоть что-нибудь сделать. Оглянулся на Тариэля.
  - Что с ним делали?
  Тариэль как будто мысленно пролистнул какое-то досье.
  -При поимке ему сломали руку, больше повреждений не было. На Острове поначалу жрецы Эру изучали его, были удивлены тем, как странно он реагирует на магию: что-то на него не действовало вовсе, как будто в прирождённые свойства этого существа входила особая устойчивость к магическим воздействиям. Что-то, напротив, производило неожиданно сильный эффект, - так, например, у него пропала речь. Голосовые связки целы, однако управлять ими он не может. Когда король увидел его, то решил забрать себе, тем более, что более ничего нового от него добиться было нельзя.
  - Великолепно, - процедил Горт. - И после этого вы заявляете, что раз не говорит - значит, животное. Можешь сказать подробнее, что именно с ним делали жрецы?
  Он снова мысленно позвал существо:
  "Послушай меня, ладно? Я хочу помочь тебе, но для начала нужно, чтобы ты меня не боялся. Ты помнишь, что с тобой делали тогда, давно, когда привезли сюда? "
  -Ну, то, что он до этого выдавал, было трудно назвать членораздельным разговором, - пожал плечами Тариэль. - Среди животных он, безусловно, был бы разумным, но не среди детей Эру. Жрецы проверяли его на восприимчивость к магии... проще говоря, испытывали разное магическое оружие. Не в таких дозах, конечно, чтобы он умер, хотя было три... нет, четыре раза, когда он был весьма близок к тому, чтобы отдать концы.
  В душе Фарабея вдруг взметнулся страх: волна памяти, волна боли, страха, отчаянной безнадёжности, безмолвный крик - отпустите!.. и жуткое ощущение, когда ты _не хочешь_, а с тобой всё равно делают что-то... бессильная ярость, злость на тех, кто это делает... и - тишина. Тишина. Тишина. Годами. Десятилетиями. Безнадёжность. Ничего не изменится. Никогда. Не будет. Иначе.
  Майа повернулся к Тариэлю.
  - Лучше уйди отсюда сейчас, - сказал негромко. - А то, неровен час, я тоже... испытаю оружие. На кое-ком не слишком разумном.
  Тариэль одарил его уже привычным изучающим взглядом, который на мгновение стал острым, как клинок.
  -Что ж. Хорошо.
  Он развернулся на каблуках и скрылся за дверью.
  "Ты ничего не слышишь... да?"
  Фарабей поднял на него глаза. Цвет неба - цвет свободы, которой у этого существа не было... Медленно протянул руку к Гортхауэру - скрюченные пальцы, тоже утолщённые малоподвижные суставы.
  "Постарайся ответить мне. Что бы они с тобою ни делали - ты ведь человек, а не животное. Я помогу тебе выбраться отсюда, но ты не должен сдаваться, понимаешь? Ты помнишь, что с тобою было до того, как ты сюда попал? Там, на материке? Твой дом? Где ты жил?"
  При последних словах губы маленького пленника задрожали, на глазах появились слёзы. Перед мысленным взором всплыло: широкая гладь реки, тысячи солнечных бликов, играющих на воде, тепло, песок под босыми ногами... беззаботные звонкие голоса, выкрикивающие что-то ритмичное на непонятном языке, - дети, что ли... У берега - лес, кусты, кажущиеся высокими, хотя они не могут такими быть, они только выглядят так с высоты его роста...
  Горт прикусил губу. Тариэль, конечно же, наблюдал за происходящим, и посвящать его в свои возможности не хотелось, но...
  Он поднял Фарабея на руки и перенес в соседнюю комнату, где, застеленная, стояла кровать... ему, майа, она не была и нужна - все равно ведь не спал.
  "Ложись", - он провел по голове существа - насылая на него сон, неодолимый, но лишенный тех мутных видений, что обычно сопровождают сны, навязанные силой.
  Проникнуть в его память... увидеть все своими глазами. Все, как было: дальше и глубже в прошлое, к тем годам, когда его искалечили, и раньше, когда он еще жил на материке - что же это, целый народ, и никто о них не знает...
  Фарабей дёрнулся: такие магические проникновения ему явно были не внове, и опять, опять всколыхнулся отчаянный крик в душе: оставьте меня, не трогайте, не лезьте, нет, нет, нет!..
  Невольная жгучая жалость была ответом на этот крик, но темная волна покоя уже накатывала на сознание маленького существа. Никто не смог бы сопротивляться его чарам.
  "Не бойся, пожалуйста... Я - не они. Спи. Все будет хорошо..."
  Голубые глаза закрылись, голова безжизненно откинулась назад, рука свесилась с кровати, - Фарабей заснул глубоким чёрным сном без сновидений, больше похожим на обморок. Видимо, - да, действительно, магия действовала на него не так, как положено...
  Горт оглянулся на вход в комнаты. Одно средство, которое подействовало бы наверняка, было. Только вот почует ведь Тариэль - Жрец Эру; почует чужую силу, незнакомую им доселе; нет, жрецы знали о Едином Кольце, не знали лишь его возможностей, не знали и того, что сейчас оно было у майа на пальце, со всей его дремлющей мощью. А нужно-то - не так уж много...
  Горт вздохнул. Он мысленно осторожно прикасался к фэа Фарабея; странно - да, его сущность такова, чтобы защитить от проникновения магии "света", той изменяющей магии Валинора, что использовали подчас и эльфы, и здесь - жрецы. Странно. Или есть какая-то связь...
  Он помедлил еще пару минут, а потом - надел Единое Кольцо Фарабею. Чары невидимости оставались - чужой глаз не заметил бы ничего.
  Золотой ободок на секунду вспыхнул ослепительным светом - и сомкнулся на пальце.
  Сначала, казалось, не произошло ничего. Никаких изменений... а затем невидимые нити _силы_ Кольца стремительно окутали маленькое существо, проникая туда, где тело было давно уже изранено, искалечено... Тому, кто умел видеть в Незримом, было внятно, как эта сила живительной волной омывает старые раны, сглаживает их. А потом... Потом всё исчезло так же быстро, как и появилось, только черты лица Фарабея, напряжённые даже во сне, расслабились.
  - Хорошо... - вслух проговорил Горт.
  Теперь барьер, скрывающий живую фэа, исчез, вернее, он встал бы неодолимой стеной, защищая от проникновения чуждой силы; чуждой, но не силы создателя Кольца. Майа осторожно прикоснулся к спящему сознанию, к связям между фэа и телом - восстановить то, что было разрушено, достроить, вернуть способность говорить и слышать... юность к Фарабею, конечно, не вернется, но давящие путы чуждых чар исчезнут, он должен почувствовать себя куда моложе и лучше, когда очнется...
  И все же, главное - память. Пусть не все, хотя бы общие черты, понять, и - это уже серьезно - какими возможностями обладают жрецы, что именно они творили с ним - ведь это же они могут сотворить и с другими.
  Милосердная способность людей забывать стёрла, точнее, скрыла самое тяжкое, оставив только мутное ощущение насилия, принуждения... Тогда, давно, главным, что впечаталось в память, было - белые стены, ровный солнечный свет на мозаичном полу, выложенном странными знаками... Сознание то становилось предельно, сверхъестественно ясным, то начинало корчиться от наползающих страхов, от видений, рождающихся из всего: из света, стен, теней... Не разобрать, что именно, но - душа отталкивала всё это, она чётко осознавала, что это лишь видения, и в ушах звенели слова на адунаике: нет, неправильно, он не может так реагировать, странно...
  Горт взял Фарабея за руку.
  - Просыпайся, - сказал он.
  Через мгновение голубые глаза как вспыхнули. Взгляд стал куда более острым, осмысленным, - совсем как у человека.
  Он пошевелил губами, прислушиваясь к себе: что-то изменилось... что?
  - Слышишь меня? - вслух спросил Горт. Он говорил сейчас на адунаике, но чары Кольца стирали этот барьер. - Слух должен восстановиться.
  -Да, - тот ответил по-своему, на своём странном языке... и тут же испугался того, что у него это получилось.
  - Отлично... тут у них другой язык, а я не знаю твоего. Я сейчас кое-что сделаю - долго объяснять, словом, передам тебе свое знание языка, и постараюсь разобраться в твоем. Ты только не закрывайся мысленно, хорошо? Это не то, что было _тогда_.
  -Я... Не надо, - он сжался. - Не надо. Прошу.
  - Иначе будет гораздо труднее, - пояснил Горт. - Напрасно ты боишься. Ты же не почувствуешь ничего.
  Тот отрицательно покачал головой. Было совершенно очевидно, что он не понимает, с чего к нему вдруг вернулась речь, и что он никак не связывает этого с тем черноволосым человеком - человеком ли? - который сидел сейчас рядом.
  - Ну, как хочешь. Нет так нет...
  Он взял Фарабея за руку и снял с него Кольцо. Долго оставаться на пальце - слишком опасно.
  - Давай говорить словами, - сказал он, пробуя звуки чужого языка. - Они считают тебя зверем, и мне это совсем не нравится.
  -Считают, - тот следил за действиями Гортхауэра, явно не понимая, что тот делает. - И... не знают имя. Эта кличка...
  Его лицо исказилось: застарелая обида.
  - После того, что с тобой делали, ты потерял способность говорить и слышать... да? Почему ты не попытался объяснить иначе? Или они не хотели понимать?
  -Они не спрашивали, - глухо отозвался тот. - Они там, на берегу... гоняли. Охотились. Играли. Добыча...
  - Это нуменорцы... что ты хочешь. Они сами - твари. Странно, что мы не знаем ваш народ. Не понимаю, как вам удалось ускользнуть от их внимания...
  -Ты тоже не спрашиваешь имя, - почему-то маленькому человечку это было важно. - Ты кто?
  - Просто я подумал, что ты не скажешь имя первому встречному... Мое имя Гортхауэр. Я тут сам, что называется, на птичьих правах. Но нужен королю.
  Тот серьёзно кивнул.
  -Я Раденек. Ты... не человек? Или мне только кажется?
  - Майа, - вместе со словом Горт _показал_ понимание - существо-дух, облеченное в одежду из плоти. - А вы? ваш народ? вы же тоже - не люди... и очень странные. Ты так сопротивлялся чарам Света, словно сам - один из нас.
  -Нет... - в голосе Раденека было сожаление. - Мы не такие, как вы, мы... земные.
  - А вас много там живет?
  -Пятнадцать родов...
  Горт присвистнул.
  - С ума сойти. Как же вам удавалось скрываться от других народов...
  -Мы умеем... Я тоже умел, только... видимо, плохо, - он опустил голову. - Потому и поймали...
  - Выбираться тебе отсюда надо... у тебя там, дома, родичи-то есть? Есть к кому возвращаться?
  -Откуда мне знать... - с тоской отозвался тот. - Может, все умерли...
  - У вас долго живут? Говорили - ты здесь восемьдесят лет; для людей это глубокая старость, но уж стариком ты точно не выглядел, а сейчас Кольцо вернуло тебе силы.
  -Сколько? - с болью переспросил он. Меж бровей залегла горестная складка. - Ну, да... тогда понятно...
  У него ссутулились плечи.
  - Мне кажется, жрецы тогда, давно, сделали что-то с твоим сознанием... ты словно наполовину спал. Может, и к лучшему - легче... Король подарил мне тебя.
  Раденек сжался, в глазах снова появилась тоска.
  -Значит, ты теперь мой хозяин...
  - Я тут сам... - Горт усмехнулся, - раб короля. И в похожей клетке успел покататься, только в золотой... Король напал на мою страну, потребовал, чтобы я стал его вассалом - под угрозой войны. Ваш народ знает, что это такое - лорд и вассалы?
  Тот отрицательно покачал головой.
  -Нет...
  - Это - когда клянутся служить и подчиняться во всем. Впрочем, подлинно служить этому сумасшедшему я не собираюсь... Словом, выбираться отсюда тебе надо, но нужно придумать, как это сделать, не привлекая внимания. Пожалуй, надежнее всего будет прислать за тобой моих помощников, а на материке вы вместе разыщете ваш народ...
  -А... ты сам-то откуда? Где твоя страна?
  - На востоке от побережья. Может быть, вы слышали - Мордор, нуменорцы называют эти земли - страна тьмы.
  -Мы не общаемся с Громадинами, они не нужны нам... они только шумят и ломают лес... Зачем? Мы - себе, они - себе, пусть бы так и было... Не надо нас находить.
  - Не чтобы вмешиваться, Раденек... Чтобы знать. Если нашли тебя - могут найти и остальных. А если нуменорцы найдут остальных - боюсь, они вас попросту уничтожат. Мы должны знать, чтобы хотя бы защитить в случае беды.
  Раденек долго молчал. Подтянул колени к лицу, обхватил их, уткнулся лицом. Снова мотнул головой отрицательно: нет.
  - Просто ты же не доберешься один, - сказал Горт после паузы. - Снова в беду попадешь. Тут надо с нашими, на крылатом коне...
  -Крылатых коней не бывает...
  - Бывают. Это древнее племя, их создал когда-то Мелькор, и с тех пор они живут с нами. Они тоже разумные - только не говорят по-человечески.
  -С вами, с майа... как вам называть, когда много?
  - Майар. Я имею в виду - с моим народом... у нас в основном - люди. Майар мало. Я такой один в нашей земле.
  -Так не бывает, - Раденек поднял голову. - Не бывает так, чтобы был кто-то один... Это неправильно. Должны быть родители, братья-сёстры, дети, родичи... Тогда бывает.
  - Да, ты прав. Но то - у рожденных; а у майар иначе. Мы сами создавали себе тела. Если кого и можно назвать мне отцом, то Мелькора, но его уже давно нет на земле...
  -Он умер? Прости...
  - Он за Гранью. Айнур нельзя убить. Ладно, что об этом говорить... - Горт посмотрел по сторонам; достал из ящика стола гребень. - Держи. У тебя волосы все спутаны.
  Раденек смущённо провёл по волосам. Похоже, королевскую игрушку и мыли, и содержали в порядке, но - именно как зверя, не как человека. Он принялся расчёсывать густую гриву, и стало видно: когда-то волосы его были каштановыми, но сейчас их покрыл пепел седины.
  -Я долго не проживу, - негромко сказал он. - Если это правда, то мне сейчас... сто пять, да. Много...
  - Главное - желание жить. Продлить срок жизни тела - не так уж трудно, как кажется. Наши люди живут по триста лет, как и нуменорцы. Это несложно...
  -Тело стареет, - он закончил причёсываться и смотрел на свои узловатые пальцы, как будто впервые их увидел.
  До Гортхауэра донеслось - острое, жгучее сожаление: вот, жизнь прошла, закончилась, а он так ничего и не успел сделать. Не успел никого полюбить, увидеть своих детей, да и родителей не похоронил как положено... А жизнь - прошла.
  - Что мы _этим_ будем говорить сейчас, - сказал Горт, глянув в сторону входа. - Ты же их языка не знаешь...
  -А что надо сказать? - испуганно вскинулся Раденек.
  - Хороший вопрос. То, что ты изменился, они увидят и так... вопрос в том, что дальше. Они утверждали, что ты - животное. Молчит, и ноги мохнатые! Идиоты...
  -Этот, который... король, да? Он отберёт меня у тебя обратно?
  - Понятия не имею. Не насели бы жрецы на тебя снова - на предмет где водится такой народ, обладающий сопротивлением к чарам света... Ладно. Защитить тебя я в любом случае сумею. Только ты уж не отторгай меня, будь добр, а то вдобавок придется продираться уже через твое сопротивление.
  Раденек кивнул - и вдруг совсем сжался, как будто только что сообразил, что его, как животное, и держали-то без одежды, нагишом.
  -А можно, - сдавленно выговорил он, - попросить мне какую-нибудь одежду? У нас не принято голым ходить...
  Горт сам вдруг опомнился.
  - Что я... тоже, словно заснул... Так, здесь подходящего ничего нет, но... сейчас сделаем, - он прикрыл глаза на несколько мгновений, а потом протянул руку - и на кровати возник сверток.
  - Позаимствовал в одной из здешних лавок, - усмехнувшись, пояснил Горт. - Одевайся. Надеюсь, будет впору.
  -Ой, - в глазах Раденека блеснуло опасливое любопытство. - Как это ты? а там не хватятся? Ты же украл, да?
  - Может, и хватятся. Какая разница... Будем считать, что именем короля. От них не убудет.
  Раденек поспешно натянул штаны и рубаху, вздохнул с облегчением.
  -А... извиняюсь, отхожее место тут есть?
  - Куда ж без этого... Там, в той комнате, вон дверца справа, - Горт махнул рукой. - Погоди-ка...
  Клетка, стоявшая в смежной комнате, вспыхнула вдруг яростным белым пламенем - и исчезла, словно ее и не было.
  - Сукины дети, - проговорил он.
  Раденек вздрогнул.
  -Ты такой сильный... Почему же ты говоришь - раб короля? Значит, король сильнее тебя?
  - Не всегда путь силы - самый надежный. Мне нужно сделать все, чтобы война между нами не началась, а действовать силой - значит убивать, убивать и снова убивать... мне это не по душе. Сейчас у меня есть возможность разобраться в здешних делах как следует; раньше ее не было. А все эти их золотые ошейники и клетки я как-нибудь переживу...
  При последних словах Раденек невольно глянул на окно, забранное решёткой. Встал, подошёл к нему.
  -Небо... Какой маленький кусочек...
  - Не расстраивайся. Увидишь еще. Думаю, все же лучше отправить тебя отсюда при первой возможности... наплевав на короля и его присных.
  -А ты останешься за этими решётками? Но это же неправильно...
  - Мне это не страшно. Я могу видеть мир и иначе, чем через тело. К тому же, король обещал, что мне еще предстоит бывать при дворе. Удовольствие, конечно, маленькое, хотя для дела полезно...
  Раденек вздохнул. Он чувствовал себя совершенно одиноким в мире, и остаться без единственного существа, которое неожиданно стало заботиться о нём, которое оказалось другом...
  Он смотрел в небо.
  -Хорошо, если так...
  - Если они снова начнут свои игры в "зверя"... что ты будешь делать?
  -Я всё равно скоро умру, - Раденек не поворачивался. - Мне недолго осталось.
  - Нет уж, извини. Доставлять им такое удовольствие?.. Было бы желание, а еще сотню лет жизни тебе дать я сумею... Или ты _хочешь_ умереть? Послушай, отчаиваться - это самое плохое, что может быть на свете. Нельзя давать врагам этой радости - видеть твое отчаяние...
  -А что хорошего жить стариком? Знаешь, как у меня болят все суставы, как трудно ходить? Как кружится голова, выпадают зубы... Это очень мерзко, поверь.
  - Но это же можно исправить! - Горт подошел к нему, положил руки на плечи. - Ты не доверяешь мне, после жрецов у тебя аванирэ такой силы, что мне редко доводилось встречать. Аванирэ - барьер нежелания...
  Раденек серьёзно и печально смотрел на него снизу вверх.
  -Я _хочу_ доверять тебе, - тихо сказал он. - Ты единственный из Громадин, кто отнёсся ко мне так... по-хорошему. Просто вот там, - он прижал руку к груди, - это происходит само. Понимаешь?
  - Да. Знаю. Думаю, это пройдет со временем... Тут очень интересно, я не встречал раньше такого: стена против вмешательства - любого, вроде обычного аванирэ; это, думаю, от всего пережитого. А еще - защита от чар Валинора. Именно от магии Света, не от моей. Особенно в сочетании с Кольцом - исправить многое удалось уже сразу. И главное - освободить разум от пелены.
  -Я не разбираюсь, - смущённо сказал Раденек. - А чем твоя магия другая? Разве бывает разная?
  - Бывает. Моя исконная сила - сила влиять на материю, это происходит от природных свойств моего фэа, моей души. Ею наделены все майар. Сила жрецов чем-то схожа с моей, но гораздо слабее, и они ведь люди - поэтому, чтобы получить ее, они вначале изменяют самих себя. Кроме того, они научились улавливать силу света Ариен - той солнечной ладьи, что бродит по небу, застилая подлинное солнце... А вот сила Кольца - сила самого мира, всей Арды. Оно собирает ее и накапливает, чтобы после направить туда, куда нужно хозяину Кольца. Но носить Кольцо и управлять им может далеко не любой. Кольцо может исцелять и оживлять... но носить его долго человеку нельзя. На твоем пальце оно было не больше пяти минут.
  -Всё так сложно, - Раденек невольно передёрнул плечами. - Солнечная ладья, изменяющие себя люди... Страшно. Страшно, когда что-то плохое происходит - навсегда...
  - Навсегда... - повторил Горт. - Мы не хотим в это верить.
  Он тоже поднял голову, посмотрел через зарешеченное окошко в небо. Будет ли когда-нибудь конец у того "навечно", ради которого создавалось Кольцо...
  Раденек словно почувствовал, догадался, понял... Положил руку на его.
  -Ты... об отце?
  - О Мелькоре, - помолчав, сказал Горт. - Хотя он и не отец мне, конечно...
  -Если он жив, значит, ничто ещё не кончено, - тихо ответил Раденек. - Ты хороший... должна же быть в мире справедливость.
  - Должна, - усмехнулся Горт, - многие считают, что по справедливости мне тоже место за Гранью. Ну или в заточении...
  Раденек удивлённо поднял брови, хотел было что-то сказать, но в дверь снаружи постучали. Он осёкся, заметался, во взгляде появилась безмолвная мольба о помощи.
  - Сядь, - сказал Горт. - Не паникуй. Не съедят...
  Он открыл дверь.
  На пороге стоял слуга - один из тех, кто принёс клетку.
  -Господин Саурон, Фарабея положено кормить дважды в день, я принёс еду.
  - Спасибо. Еду - на стол, и уходи.
  Слуга несколько съёжился под его взглядом, проскользнул к столу. Оглянулся, не обнаружил ни клетки, ни мисок.
  -А...
  - Я сам разберусь, - Горт взял у него миску с кусками сырого мяса. - Ступай прочь, все.
  Слуга низко, в пояс, поклонился и поспешно исчез. Было очень похоже, что прислуживать Саурону для него скорее тяжкая обязанность, чем высокая честь.
  - Боятся, - сообщил Горт, возвращаясь в соседнюю комнату с миской. - И слава Небу... Это они что, все эти годы ничего, кроме сырого мяса, тебе не давали? Как ты вообще жив до сих пор на такой еде...
  Тот развёл руками.
  -Это вечером мясо, - сообщил он. - А по утрам каша. Из чего - не знаю.
  - Ладно. Сейчас сообразим... - Горт призадумался на несколько секунд, потом вынул из воздуха пару тарелок, затем нож с вилкой - разрезал принесенное мясо на куски, поднял на вилке - то прямо на глазах зашипело, словно на огне, начало запекаться.
  - А то можно сразу с королевской кухни что-нибудь позаимствовать, - добавил он, кладя кусок на тарелку. - У них там неплохо готовят.
  Раденек смотрел во все глаза. Улыбаться он, видимо, давно уже разучился, - на лице появился только слабый намёк на улыбку.
  -Надо же, жареное, - сказал он. - Я уже и забыл, что такое бывает...
  - Всякое... Свинина. Неплохое мясо, но сырьем... так только рыбу есть можно, - он добавил на тарелку еще пару кусков, помедлил - рядом появилось блюдо с дымящимися овощами и кувшин. - Это самое простое, что я там нашел. Запеченых фазанов нам все-таки не надо. Ешь давай...
  Раденек неловко покрутил в руках вилку, взял ножик, снова отложил, - видно, решил, что не справится со столь сложными и непривычными приборами. Чувствовал он себя из-за этого ужасно неловко и не знал, куда деваться.
  - Да не стесняйся ты. Знаешь, что с тобой приключилось - еще не самое страшное. Если человека на столько лет под землю засунуть или в каземат упрятать...
  Раденек наконец принялся за еду.
  -Тут есть Каземат, - с набитым ртом выговорил он. - Я слышал, так называли. А вот чтобы под землю - не слышал.
  - Рудники, - пояснил Горт. Замолчал, отвернувшись.
  -А что это такое?
  - Ну, у вас же, наверное, есть кузницы? Плавят руду... руду добывают в месторождениях, под землей. Работа тяжелая, а кому-то ведь надо ее выполнять. Вот и...
  -Кузницы? Нету... У нас таких штук не делают, как были у Громадин... ну, длинные такие... острые...
  - Копья. А что же у вас - все из дерева?
  -Ну... да... У нас и домов таких огромных нету, никогда не бывает...
  Он страшно смущался и прятался от него за вилкой.
  - Странный народ. Откуда вы такие взялись?.. У вас нет об этом преданий?
  -Преданий? Ты имеешь в виду - сказки?
  - Да. Сказки, предания, легенды...
  -Сказки есть, конечно, только... я мало что помню, - признался Раденек. - Я же не Хранитель Памяти, их таких выбирают одного их пяти сотен. Так, в детстве рассказывали... Как будто когда-то давно, в седой древности, когда земли были другими, было гораздо больше звёзд на небе. И вот однажды звёзды обрушились на землю. Не все, - только самые близкие к ней. Может, не удержались, может, устали висеть. И каждая упавшая звезда обернулась душой. Душой одного из нас. Вот так...
  - Нда? - со странной интонацией переспросил Горт. - Интересная сказочка... Знаешь, все-таки нужно будет увидеть ваш народ. Может, кто-то из погибших возродился в вашей земле...
  -Нет, - Раденек отставил тарелку, аккуратно положил вилку. Голубые глаза стали тревожными. - Я же говорил тебе: нет, не надо, я не хочу! - его голос начал срываться на крик. - Зачем ты так?!
  - Ну сам посмотри. Один ты никак не сумеешь вернуться. А если наши довезут, то и увидят. Что тут такого?
  -Не хочу, нет, нельзя! - он почти кричал, руки бессознательно сжимали и разжимали край покрывала на кровати. - Не смейте, не смейте!
  - Тогда там тебе придется самому научиться летать на крылатом коне, - сказал Горт. - Как иначе тебе добраться домой?..
  На глазах Раденека появились слёзы, он забился в угол и затих там, - снова подтянул колени к лицу, обхватил их, сжался. Плечи его судорожно вздрагивали, и только доносился срывающийся шёпот: нет, нет, нет...
  - Ты боишься, что если о вас узнают - это погубит ваш народ? - тихо спросил Гортхауэр.
  -Нельзя, - он совершенно не в состоянии был думать, отвечать на вопросы. - Нельзя. Никому нельзя знать.
  Это напоминало уже осознанный запрет - наложенный на фэа... Да, запрет осмысленный. Может, он и прав... И эта легенда о падающих звездах. Неужели там - воплощены души погибших?..
  - Успокойся, Раденек... Знаешь, странно. Я подумал - если у вас воплотились те, кто погиб в Войну Гнева, то может статься, что когда-то мы и с тобою были знакомы, и ты знал и меня, и Мелькора...
  Раденек тихо вытер глаза. Руки у него дрожали.
  -Никому нельзя знать, - повторил он. - Воды бы...
  Горт вынул из воздуха кружку.
  - На. Это вода, а там еще в кувшине травы заваренные...
  Раденек долго и жадно пил, потом отдал кувшин и откинулся на стену.
  -Замучился ты со мной, - проговорил с раскаянием. - То одно, то другое, а пользы от меня никакой...
  - Ну, можно сказать, и польза. Тут мало с кем поговорить нормально можно... Хранительница здешней библиотеки, Астарта, меня боится, ее помощницы - тем более. Тариэлю доверия нет. Так что, сам понимаешь...
  -Да, - сказал Раденек. - Вот только... так хотелось бы увидеть небо...
  - Знаешь... - Горт помолчал. - Можно попросить Тариэля, чтобы выпустил. А что... они за все эти годы... ни разу?!
  Голубые глаза смотрели на него в упор. Раденек молча кивнул.
  Майа глубоко вздохнул.
  - Подожди. Я скоро.
  
  ...Кабинет Тариэля располагался не так уж далеко, дойти было делом одной минуты. Горт помедлил у двери - и постучал.
  Тариэль, похоже, знал, кто идёт к нему, - дверь распахнулась сразу.
  -Добрый вечер, - сказал он так, как будто встретил давнего знакомого на прогулке.
  - Здравствуй еще раз, - майа зашел в кабинет. - Тариэль, я с просьбой к тебе.
  Тариэль плотно закрыл за ним дверь и жестом пригласил сесть. Сам расположился за столом и соединил пальцы.
  -Я слушаю.
  - У вас тут ведь есть открытая галерея на третьем ярусе. В моих комнатах всего одно оконце, и то крохотное и с решеткой, а Раденек все эти годы даже неба не видел. Не возражаешь, если мы будем выходить туда?
  -На третьем? - Тариэль чуть поморщился. - Король приказал: не выше второго. Поверь, ему доложат.
  И затем, словно спохватился:
  -Раденек?
  - Фарабей. Его зовут Раденек на самом деле.
  Тариэль покивал, задумчиво побарабанил пальцами по столу.
  -А скажи, это кольцо сейчас снова у тебя, верно?
  - А ты не догадался? - Горт улыбнулся. - Да, у меня.
  -Я просто уточняю, - Тариэль улыбнулся в ответ. - На третий ярус - нет, нельзя. Мне, знаешь ли, пока ещё почему-то дороги мои голова и должность. А вот в библиотеке открыть окно - это, пожалуй, можно.
  - Ладно, и на том спасибо. И скажи своим слугам, чтобы перестали таскать сырое мясо. Пусть приносят нормальную еду.
  Тариэль почему-то усмехнулся.
  -Нравится одомашнивать?
  - Я постараюсь передать ему свое знание адунаика, - сказал Горт. - Библиотекой он наверняка заинтересуется, а там ведь большинство книг либо на вашем языке, либо на вестроне. Хотя их наречие явно от него производное, так что, думаю, разберется.
  Тариэль покачал головой.
  -Ну смотри, смотри... как бы тебе не встать в тупик с воспитанием этого малыша. Сомневаюсь, чтобы он мог далеко продвинуться. Кстати... о тебе спрашивала одна высокая особа.
  - Кто именно?
  -Её величество королева Тар-Мириэль, - отозвался Тариэль и замолк, глядя на Гортхауэра.
  - И что ее интересует?
  -Её величество спрашивала об условиях, в которых тебя содержат. Я дал ей отчёт.
  - О других бы лучше беспокоилась, - с неприязнью сказал Горт. - Кстати, что это за сожжения во имя Мелькора, о которых упоминал Ар-Фаразон?
  В глазах Тариэля мелькнул интерес.
  -Раз в год, поздней осенью, в Нуменоре горят костры. Немного. Девять. На них сжигают людей.
  - И по какому же поводу это происходит? - майа прищурился.
  -Сведения делятся на четыре степени достоверности, - Тариэль очаровательно улыбнулся. - Я не доверяю слухам.
  - Выкладывай все, что не жалко.
  -Что ж... Хорошо. Слух первый. Говорят, что здесь, в Нуменоре, существует секта тайных поклонников Мелькора. Слух второй: они мечтают о бессмертии и надеются получить его от того, кто властен над смертью. Слух третий: они жгут на кострах - священное число - девятерых, в тот день, когда, по преданию, в Валиноре Моргот был низвергнут за Врата Ночи, дабы выстелить ему их жизнями дорогу из-за Грани Мира и тем самым заслужить место в рядах его Верных. Ну, и обрести бессмертие, разумеется.
  - Могу повторить вопрос короля: и почему же вы не чешетесь?..
  -Потому что я жрец Эру, - Тариэль снова улыбнулся. - И вследствие этого я хорошо знаю, в отличие от этих бедолаг, что такое Стена Ночи. Пусть жгутся, несколькими дураками в государстве станет меньше. У меня нет ни времени, ни желания на сочувствие идиотам.
  Горт побарабанил пальцами по столу.
  - Понятно. Сейчас эти... идиоты должны, по идее, зашевелиться. По моему поводу...
  -Мне уже передали несколько десятков адресованных тебе писем, - Тариэль развёл руками. - По большей части это любовная лирика, приправленная махровым бредом. Очаровательное чтиво.
  Майа засмеялся.
  - Ни разу не доводилось такого читать... Но вот в чем ты, Тариэль, по-моему, неправ. Обычно в этой области бывают либо серьезно настроенные люди, либо, как ты выразился, идиоты. Первая категория поступает просто: являются к нам. Вторые обычно ведут себя тоже иначе. Читать "А Элберет" задом наперед на кладбище, приносить в жертву черных петухов, писать возвышенные стишки... набор широк. Но вот убивать друг друга, тем более - таким страшным способом... Никто из них на такое бы не пошел. За этим может стоять чья-то рука. Хотя дискредитировать нас - выгодно многим...
  -Вы этим и сами успешно занимаетесь, - заметил Тариэль. - Особо и прибавлять ничего не надо. Но не в этом дело. Ты прав, сжигать себя способен только один сорт людей: фанатики. Доведение до фанатизма, воспитание фанатизма - это особое умение. И я не скрою: я только "за" то, чтобы они продолжали своё дело. Поэтому я пальцем не пошевельну для того, чтобы спасти этих людей от участи, которую они сами для себя выбрали.
  - Заняться, что ли? - задумчиво спросил Горт. - Король будет доволен этим. А мне их все-таки жалко. Пусть идиоты... но в какой-то мере свои.
  -Смотри не разочаруй их, - серьёзно предупредил Тариэль. - Они, знаешь ли, почитают Моргота, Великого и Ужасного. И то, что ты способен влететь к королю, чтобы спасти его игрушку, их сильно удивит... и расстроит.
  - Сильно огорчусь по этому поводу. И начну срочно резать черных петухов на кладбище... Да, вот еще что. Когда меня могут потянуть на ваши дворцовые торжества?
  Тариэль задумался - похоже, справлялся с каким-то внутренним календарём или расписанием.
  -Полагаю, что в ближайшие дни.
  - И что от меня может потребоваться? Просто присутствие, участие в каких-то делах, в придворных церемониях?
  -Ну, указывать тебе я не буду. Посмотришь по обстановке... Всякое может случиться. В особенности, - он чуть улыбнулся, - если ты опять захочешь увидеть нечто, находящееся за пределами человеческого восприятия.
  - Это намек на то, что посмотреть - все же стоит?
  Тариэль посмотрел в сторону.
  -Разбирайся сам. Я не хочу, чтобы потом ты указывал на меня как на автора плохих советов.
  - Хорошо, - Горт поднялся. - Ладно, спасибо за разрешение насчет окна. Будем соблюдать правила... У меня все пока.
  Тариэль церемонно отворил перед ним дверь и слегка поклонился.
  
  Раденеку Горт сообщил с порога:
  - В библиотеке окно открывать можно, и то хлеб. Пойдем - я тебе покажу... оттуда видно не в пример больше.
  Тот вскинулся - в голубых глазах было неверие, надежда...
  -Что, прямо сейчас?
  - Конечно, чего ждать? К тому же, там много интересного. Здесь рядом.
  Раденек подошёл к нему, опасливо глянул на дверь, на коридор за нею.
  -А... Там много народу?
  - А, вот ты к чему... Нет, там обычно одна Астарта или ее помощницы. А часто и вовсе никого.
  -Ну... ладно...
  Он подошёл к выходу, постоял... и, как будто ему предстояло прыгнуть в воду, зажмурился перед тем, чтобы шагнуть наружу.
  Горт помедлил пару секунд, потом все же взял его за руку. Как это, должно быть, трудно - простой минимум свободы после многих десятилетий жизни в клетке...
  ...Окно в библиотеке и обычно было приоткрыто. Оно было не слишком большим, узким и высоким, но все же из него было видно настоящее небо. А не тот жалкий клочок, что виден из подвала. Вечно синее небо Нуменора...
  Раденек замер... а потом медленно, на цыпочках, пошёл к окну. Остановился, вцепившись в раму, прислонился к стене, не мог оторвать глаз от открывшегося простора... и вздрогнул, когда за спиной услышал заливистый смех.
  -Фарабей! надо же! Гортхауэр, это ты додумался одеть его? Эру, как смешно!
  Майа обернулся.
   - Ничего смешного, Стесси. И будь добра, забудь эту кличку: его имя Раденек, а не Фарабей. Он не виноват, что жрецы лишили его слуха и голоса и одурманили рассудок. Если б над тобою вытворили такое, ты бы тоже была не лучше.
  Стесси - красивая, нарядная, стройная, - стояла среди книжных шкафов и не могла удержаться от смеха. Раденек сжался, ссутулился, резко стал похож на зверя. Похоже, ему очень хотелось исчезнуть.
  -Нет, нет, Гортхауэр, это просто прелестно!
  Горт отвернулся от нее. Проговорил на языке Раденека:
  - Я говорил, что тебе нужно знать их наречие. Этим придется заняться серьезнее, непременно. Найти быстрый способ.
  -Она... она смеётся надо мной... Я же вижу. Что она говорит?
  Горт улыбнулся.
  - Ну, не самое плохое... ее смешит, что ты в одежде. Хочешь поговорить с ней? я переведу.
  Раденек отрицательно покачал головой.
  -Давай уйдём...
  - Из-за глупой девчонки? Много чести, - он повернулся к ней. - Стесси, покинь библиотеку.
  Та, подбоченясь, откровенно разглядывала Раденека.
  -Почему?
  Майа шагнул к ней. Тон его голоса изменился.
  - Ты забыла, с кем разговариваешь? - он поднял руку, и от его ладони на Стесси хлынула волна страха - не того, сметающего рассудок, что некогда обрушивался на защитников Минас-Тирита, но достаточного, чтобы замерла душа и сжалось сердце. - Уходи.
  Девушка споткнулась, отступила на шаг, испуганно вскинула руки жестом защиты... и со всех ног бросилась бежать прочь.
  Раденек молча смотрел на всё это.
  - Самое трудное - научиться быть собой. Жить, постоянно доказывая, что ты - тоже человек... - он помедлил, распахнул окно настежь. - Я мог бы улететь отсюда в любой момент... можно забрать тебя отсюда - хоть сегодня же ночью...
  Раденек опустил голову.
  -Я не умею доказывать. Я умею просто быть...
  - Вот именно что - быть. Быть, а не сжиматься, заслышав чужой голос. Ну сам посуди... что они могут тебе сделать?.. Особенно при том, что я - рядом. Знаешь, самое плохое с тобой уже произошло, ты это пережил и ничего, цел, слава Небу.
  -Самое страшное... А что для тебя - самое страшное?
  Во взгляде майа словно мелькнула молния - вспышка боли. Он ответил не сразу.
  - Остаться одному, когда все погибнут, - произнес он наконец. - Пожалуй... А вообще - не приведи Эа такое познавать на собственном опыте.
  -Сейчас... у тебя есть твоя страна, - тихо сказал Раденек. - И над тобой никто не смеётся.
  - Это точно, - кивнул Горт. - Со мной они как-то больше по части закидать тухлыми яйцами и овощами под угрожающие вопли.
  -Почему они так ненавидят тебя и твою страну?
  - Давняя вражда, Раденек. Я - самый древний враг Света... вернее, того, что они им называют. А народ наш - потомки их врагов. Кроме того, мы в союзе с теми, кто не признает нуменорцев высшими над собою.
  -Я не понимаю, - Раденек совсем ссутулился. - Что такое Свет? Или... Ладно. Ты говорил, что надо выучить их язык, может, тогда они и правда... Или...
  Он совсем запутался, смутился и вжался в стену.
  - Надо, надо. Давай попробуем еще раз с Кольцом - это должно помочь преодолеть тот барьер, что в тебе заложен. Только в прошлый раз ты спал, а сейчас будешь в сознании, - Горт снял с пальца Кольцо, то оставалось невидимым. - Давай руку...
  Раденек медленно протянул руку, потом остановился на полдороге.
  -Я... что я почувствую?
  - Увидишь мир, - сказал Горт. - И небо, кстати, тоже... Ты этого не бойся. Хоть посмотришь, как выглядит то место, куда нас с тобой занесло.
  Раденек закрыл глаза, потянулся к Гортхауэру, уткнулся в него, - плечи вздрагивали.
  -Я бы хотел жить...
  - Садись....
  Он заставил его сесть рядом с окном, сам опустился рядом, и надел Кольцо на палец Раденека.
  Если бы кто-то сейчас видел их - изумился бы: для посторонних глаз Раденек попросту исчез.
  Каменные стены вмиг словно исчезли. Вокруг распахнулся необозримый мир, ясное синее небо, солнце, сияющее, но не режущее взгляд - ибо смотрел сейчас Раденек не глазами, нечему было ослепляться. Море плескалось совсем рядом - руку протяни; шумел огромный город, раскинулись перелески по холмам...
  Гортхауэр не отпускал его руку.
  -Что это? - изумлённо спросил Раденек. Душу его переполняла радость, восторг, - он никогда не видел ничего подобного, и не думал, что когда-либо увидит... Этого было намного больше, чем всё, что он мог когда-либо представить.
  "Мир, - мысленно ответил майа. Раденек ощущал его рядом - не физически, иначе, он сам бы не сумел описать, как это, если бы его спросили - что-то живое и бестелесное, темное, странное прикасалось к его душе, почти проникало в нее. - Хочешь - уметь видеть это и после?.. всегда?.."
  "Да... Конечно! Это же так здорово..."
  "Значит, так и будет. Смотри... - море приблизилось, стремительно понеслась перед ними водная гладь. - Там, далеко на востоке, лежит материк. Мы оба - оттуда. Видишь? - они, казалось, взлетели на огромную высоту, под ними распахнулась зеленая бескрайняя земля, снежные вершины гор... - Где-то там и твоя страна. А моя - дальше, на востоке, за оградой черных гор. "
  "Здорово... - Раденек чуть не плакал от счастья, от того, что он может всё это видеть. - А как это мы вот так летаем? Что, мы удрали оттуда?"
  "Это зрение самой Арды, Раденек. Помнишь, я говорил - Кольцо собирает ее силу?.. Когда оно на твоем пальце, ты можешь видеть и слышать все, что происходит в мире. Только тебе долго так нельзя - тело начнет развоплощаться. Оно не приспособлено для людей, Кольцо. Я делал так специально - чтобы им не смог воспользоваться никто, кроме меня самого."
  "Понятно... - Раденек вздохнул. - Что же, это значит, что мы не улетели? И придётся возвращаться?"
  "Придется, увы. Но умение видеть вне тела у тебя останется."
  "Жаль..."
  До Гортхауэра донеслась острая тоска - опять, опять в этот кошмар чужой страны... Раденек отчаянно боялся сказать, что у него никого нет на свете, и что он страшно не хочет помешать этому странному тёмному королю... или не королю... в общем, у каждого жизнь-то своя, и он совсем не виноват в том, что ему, Раденеку, некуда деваться... Он и рад был бы не навязываться, но действительно ведь никого же...
  "Мне тоже жаль. Честно. Никакого удовольствия и мне нет сидеть в этих каменных стенах... Ладно, давай обратно."
  На этот раз они оказались над Арменелосом сразу; вот встала перед ними крепость, та башня, в нижнем ярусе которой они сейчас находились; движение замедлилось, майа осторожно вводил Раденека обратно - они, будто невидимки, проскользнули через ярусы, и вот снова уже - библиотека, деревянные стеллажи с книгами...
  Горт снял Кольцо с его пальца.
  - Дольше нельзя, - сказал он на адунаике, - Кольцо может начать развоплощать тебя.
  Раденек прислушался к своим ощущениям.
  -А как это - развоплощать? - он попробовал ответить на том же языке и очень следил за тем, что у него получается.
  - Призраком станешь, - ответил Горт. - Это удовольствие, знаешь, не для каждого.
  Раденек покачал головой.
  -Ничего себе средство от воров...
  - А представь, если такую силу получит кто-то, кто хочет, например, власти. Он же весь мир сможет под себя подмять, и никто не сумеет с ним справиться. В таких делах лучше не рисковать...
  -А... а ты что - не хочешь? Тебе власть не нужна?
  - Была бы нужна - я бы сейчас сидел на троне, а Ар-Фаразон Золотоликий валялся бы у моих ног и умолял бы пощадить его Остров, - ответил Горт.
  Раденек улыбнулся: глядя на Гортхауэра, ему трудно было представить себе, что тот может захотеть нечто подобное.
  -Послушай, но ведь другие тоже могут такую штуку себе сделать. И будете меряться силой до бесконечности... Нехорошо.
  - Нет. Арда лишь одна. И никому более такое не под силу.
  -Это хорошо...
  Раденек снова посмотрел на небо. Подумалось: улететь отсюда... И что будет? У него там целая страна... страна, в которой он, Раденек, будет чужим, как и везде. Хотя бы не будут смеяться... наверное. Хотя, может, он и для тамошних Громадин будет казаться смешным... А Гортхауэр останется тут, на острове. У него дела...
  - Домой тебе надо возвращаться, - сказал Горт. - К своему народу. Ну, и чтобы наших из виду не терять, тоже - ты теперь это сможешь легко.
  Раденек ещё раз посмотрел на небо.
  -Я не могу сказать тебе, где они живут. Ни тебе, ни кому бы то ни было. Ты не думай, это не потому, что я не доверяю, или что я хочу остаться с тобой. Просто - не могу. Веришь?
  - Так и не надо будет говорить. Вначале - к нам, научишься летать на крылатом коне... а потом сам отправишься в путь, к своим.
  Раденек долго молчал. Свобода была такой близкой, но это был и шаг в неизвестность, а здесь, рядом с Гортхауэром, он уже чувствовал себя надёжно... Решиться почему-то оказалось очень трудно.
  -Я... Я понимаю, что так надо, да...
  - Сначала освойся, - добавил Горт. - Я думаю, какое-то время тебе стоит провести здесь, и научиться не бояться людей - раз, знать, что можно ожидать от... От не-друзей, скажем так - два. Ибо столкнуться с так называемыми "высшими" можно и на материке.
  Раденек явно не знал, что хуже - отправиться в неизвестность или остаться здесь, бок-о-бок с уже знакомым презрением, насмешками... В любом случае - он знал - его решение ничего не значит, всё будет так, как захотят другие. Сейчас - этот высокий, черноволосый, который был добр к нему... Но всё равно - решать будет другой. От этого было и легче - не надо было самому думать, выбирать... Но с другой стороны - всё равно это было неправильно. А как правильно, как это - быть _самому_ - он забыл очень давно, и теперь было тяжко.
  - Ничего. Освоишься... Да, кстати, тут ведь большая библиотека, а я заодно передал тебе знание письменности их языка. Так что покопаться здесь интересно...
  Раденек смущённо опустил глаза.
  -А я раньше никогда не был грамотным...
  - А у вас была своя письменность? Или вы ею почти не пользовались?
  -Ну, почему же "была", она и есть... если только наших не истребили, - от этой мысли ему вдруг стало холодно в жарком Нуменоре, как зимой. - Ох, послушай! А вдруг их нашли и убили?!
  - Вряд ли. Они бы тогда притащили сюда других... в качестве "игрушек". Нет, Раденек, не думаю. Скорее всего, все хорошо с твоим народом.
  -Хорошо бы... Ох. Теперь эта мысль не отвяжется... Они привязчивые, плохие мысли, от них некуда деваться...
  Он наконец отклеился от стены, встряхнулся. Посмотрел на книги.
  -Тут так много всего... А про что это? Ты уже читал?
  - Многое уже успел прочесть. О древности, о прошлом. Здесь разное. Многое из того, про что эти книги, я видел своими глазами.
  -Надо же, - удивился Раденек. - Ну ладно... Раз я всё равно ничего не знаю, какая разница, с чего начинать...
  Он пошёл мимо шкафов, поглядывая на корешки, трогая рукой переплёты. Наконец наугад выхватил что-то, обернулся.
  -Нужно обязательно здесь сидеть, или же можно пойти туда, в комнату?
  - Можно, - сказал Горт. - Только осторожнее с книгами. Тут есть очень старые экземпляры.
  Раденек, прижимая книгу к груди, зашагал к двери - поспешно, как будто стремился поскорее нырнуть в свою нору, спрятаться от глаз. Когда столкнулся в дверях с Астартой, вздрогнул, попятился.
  - Не возражаешь, если мы возьмем эти книги к себе? - спросил Горт, подходя. - Обещаю - все будет цело.
  -Да, - она смотрела на него с испугом. - Тариэль сказал - ты применил против Стесси Заклятье Ужаса. Это так?
  - Ну что ты... зачем такие громкие названия. Так, просто слегка припугнул.
  Лицо Астарты исказилось от бессильной ярости.
  -Я предупреждала, - голос её стал резким. - Я предупреждала: если тебе нужен кто-то, то пусть это буду я, а не они!
  - Издеваться над людьми не нужно, Астарта. Твоя девочка вовсю потешалась, что Раденек в одежде; я велел ей прекратить и уйти - не послушалась. Вести себя нужно по-человечески.
  Астарта мгновение непонимающе смотрела на Гортхауэра, затем перевела взгляд на Раденека - и не удержалась от усмешки. Раденек сжался, стиснул книгу... потом медленно положил её на ближайший стол и со всех ног бросился бежать прочь, в коридор.
  Горт проводил его взглядом.
  - Слушай, Астарта, мне и так подчас бывает трудно сдерживаться. Не доводите до греха. Ладно - Стесси, юная дурочка; ты-то что, взрослая женщина, не лишенная, вроде бы, головы?!
  -Гортхауэр, ты что - правда не понимаешь? Он же действительно смешон. Лучший шут короля из всех, каких помнит Нуменор.
  - Мда? - Горт уселся, и оглядел Астарту с головы до ног неприятным взглядом - словно оценивая. - А я вот думаю, если взять тебя, лишить возможности говорить и слышать, потом раздеть догола и выпустить перед народом - это будет очень смешно. Особенно как ты будешь прыгать по залу, пытаясь спастись от кинжалов. Волосы у тебя ничего, длинные, месяц не расчесывать - вполне сойдут за звериную гриву. А по ночам засовывать в клетку... будешь от холода сворачиваться, знаешь, как звери. Водить придворных смотреть на диковинку. Молчит, что говорят - не понимает, спит, как собака - очень смешно. Может, мне стоит взять пример с короля и завести у себя в Барад-Дуре такую практику?..
  -Ну у тебя и сравнения, знаешь!.. В конце концов, что плохого быть животным? Валинорские псы тоже не говорят, и ничего страшного в этом нет.
  - Плохо, когда из человека делают животное на потеху самодовольным глупцам, для которых чужое бессилие и горе - повод для смеха.
  -Он не человек!
  - Ну, в некотором роде - возможно, - согласился Горт. - Так же, как и эльфы - не люди, и наугрим - не люди. У последних, кстати, были племена, которых синдар тоже причисляли к животным. Ростом не вышли. Охотились на них...
  Астарта, кажется, несколько успокоилась - от его согласия.
  -Зачем он тебе?
  - Что значит - зачем? Я вернул ему речь и слух, дал знание вашего языка и письменности. Но он просто боится вас, неужели ты не понимаешь? Вернее даже - не боится, но невозможно же в ясном сознании переносить все те глумления, что ему пришлось испытать!
  Астарта смотрела на него с непонимающим видом. Махнула рукой.
  -Ну, раз тебе хочется считать его человеком... Вольному воля, конечно, только правда-то от этого не изменится. У каждого свои развлечения.
  Горт поднялся, взял книгу.
  - Пойдем.
  Астарта пожала плечами.
  -Ну, идём.
  - И не вздумай смеяться, пожалуйста...
  Перед комнатой он оглянулся на Астарту, сказал:
  - Подожди, - и вошел внутрь.
  В комнатах была тишина. Ни шороха, ни даже звука дыхания, как будто здесь вовсе не было никого живого.
  Раденек нашёлся в дальней комнате, - сидел на полу, в углу, глядел прямо перед собой - и не видел, как будто был не здесь...
  Горт сел рядом, обнял его за плечи.
  - Очнись, - тихо сказал он. - Раденек, нужно справиться с собой... я помогу. Трудно, я знаю. Но первый шаг сделать всего труднее, потом будет легче. Я тоже через такое проходил...
  Тот медленно обернулся.
  -Ты? Как это?
  - Давно было. Может, даже хуже, чем у тебя - тебя жрецы отделали, а я сам сошел с ума... Я не помнил, сколько это было лет, и до сих пор не могу понять. Долго, очень долго. Я то обращался в волка, то бродил в человеческом теле, как дикий зверь. Потом я понял - так душа спасалась от беды. Уходила в безумие, чтобы не осознавать. Меня нашли орки из знакомого нам племени, узнали, привели к себе. Я долго был там... полубезумцем. Как сон, обморок, от которого не хочешь просыпаться, потому что тогда будет боль. Но надо бороться, Раденек. Жизнь не для того дана, чтобы прятаться в нору от тягот. Бед в мире много, но если все будут убегать - кто воспротивится злу?
  Раденек смотрел на него в упор: близко-близко голубые глаза, с непомерной тяжестью тоски...
  -Как же ты вернулся, если не хотел просыпаться? Тебе тоже кто-то помог?
  - Там, у орков, были свои целители душ - шаманы... - Горт улыбнулся. - Это были не злобные орочьи племена, они знали меня давно, понимали, что это болезнь. Помогли. Потом обо мне узнала Тхурингветиль - тоже майа, как и я, она обращалась в подобие летучей мыши. Начал приходить в себя... Уже не было больно. Была ненависть.
  -Что же мне делать? - тихо спросил Раденек. - Я не хочу быть здесь, среди этих... Там, у тебя в стране, - всё чужое, я там буду... из милости, да... а я не хочу. А домой мне не попасть.
  - Почему не попасть? Это очень даже возможно. Смотри сам: вИдение Арды я тебе дал, тебе еще предстоит его освоить. Примерные земли мы знаем. Вот тебе и нужно будет вначале разыскать свой народ издалека, понять дорогу. А потом уже просто - садись на крылатого коня, и вперед... Слушай, Раденек, там, в коридоре, - Астарта. Вам нужно нормально познакомиться, по-человечески, понимаешь? Ты должен сам говорить с ней, а не бегать при первой же усмешке.
  Раденек очень глубоко вздохнул.
  -Зачем мне говорить с ней?
  - Чтобы она не считала тебя зверем. Чтобы тебе было, с кем общаться, кроме меня. Ты что, хочешь, чтобы они и дальше тебя считали кем-то вроде собачонки, обряженной в штаны? А если ты будешь бегать от них и забиваться в угол - так и будет.
  -Я не верю, что это поможет, - честно сказал Раденек и встал. - Ну, если ты так хочешь...
  - Иди, - Горт остановился у двери. - Она в коридоре. Иди сам. Сам начинай. Вон, хоть про книги ее спроси. Со мной-то ты говоришь, почему с ней не можешь? Давай, Раденек.
  -Один?!
  - Я тут, с тобой. Но говорить за тебя я не буду. Иначе и вправду не поверят.
  -Да не хочу я с ней разговаривать, - с тоской сказал Раденек. - Ты - это ты, она - это она. Причём тут одно к другому...
  - Не всегда приходится делать то, что хочешь. Сам себя в яму загоняешь, как ты не поймешь! - Горт толкнул входную дверь и мысленно прибавил:
  "Давай. Смелее!"
  Астарта стояла напротив двери, в коридоре. На лице её было ожидание зрелища, и когда дверь отворилась, она оживилась - явно предвкушая потеху. Раденек это увидел.
  -Я не пойду.
  - Дурак ты, Раденек, - сказал Горт на его языке. - Один ты такой упрямый, интересно, или все у вас такие же?
  -Вот иди сам к своим врагам и доказывай, что ты человек! - Раденек задыхался от возмущения. - Разговаривай с ними, книжки перед ними читай! А я посмотрю, что у тебя из этого получится! Собак тоже натаскивают, чтобы команды выполняли, палку приносили! Ты этого хочешь? Чтобы сказали - молодец какой, надо же, как натаскал!
  С первыми его словами Горт мысленно коснулся сознания Астарты, протянул между нею и собой неприметную нить - связь, достаточную, чтобы смысл чужого наречия стал ей внятен.
   - Если король вновь захочет вернуть свою игрушку, ты тоже смиришься? Позволишь себя раздеть, посадить в клетку, будешь прыгать от его ножей, не смея вымолвить слова? Снова скажешь - я все равно скоро умру? Конечно, это проще, чем заставить себя переступить свои страхи! У нас всегда считалось - лучше умереть свободным, чем жить рабом, хорошо, ты все это время был не в себе - что, ты и сейчас предпочтешь оставаться их собачонкой?!
  -Нет, - Раденек резко развернулся, кулаки невольно сжались. - Но это не значит, что я должен сейчас унижаться перед этой дамой, если я не хочу её видеть.
  - Боюсь, что ты и впредь найдешь любые отговорки. И не только на нее - а на кого угодно. Скажи просто - силы воли не хватает, переступить через унижение, вот и все!
  -Думай, как знаешь. Мне всё равно. Я ни перед кем не собираюсь плясать, чтобы меня признали хорошим... даже перед тобой.
  Раденек вышел в коридор и решительно прошагал мимо Астарты прочь, по пути, которым его доставили к Гортхауэру, - пути, который вёл к дверям замка.
  - Хорошо, - едва слышно сказал Горт, когда он скрылся за поворотом, - уже на адунаике. - Только жестоко...
  Астарта вскинула глаза, - в них было непонимание и растерянность.
  -Он разговаривал с тобой, - то ли спросила, то ли уточнила она. - Ты хотел его заставить говорить со мной, он не хотел... да?
  - Унижение, - одними губами, едва слышно сказал Горт. - Ступор от долгого унижения, такое бывает довольно часто. А здесь - еще и после долгих лет.
  -Он... он что, обиделся на тебя?
  - Оскорбился скорее... Я специально, понимаешь? Пробудить гордость, силу воли. Волю к сопротивлению - в душе. Это самое главное.
  Астарта покачала головой.
  -А если он сейчас сбежит и не вернётся? Приказа задерживать его ведь нет, его выпустят из замка, если он направится к воротам.
  - Я слежу, я найду. Ничего. Пусть идет. Его можно принять за подростка... хотя и странного. Странный народ. Возраст на его лице особо не отразился...
  -Ну, смотри... Я пойду, много дел.
  - Да. И вразуми своих помощниц...
   Горт сел на кровать, прикрыл глаза, следя за Раденеком. Мысленно он не звал его - просто следил.
  Тот действительно добрался до ворот крепости, - посматривал по сторонам, то и дело ждал, что его остановят... но нет. Стражи, во множестве заполнявшие замок, как будто не обращали на него внимания.
  Он глубоко вздохнул и выбрался наружу. Зажмурился: яркое солнце, совсем не так, как было, когда он смотрел иным зрением вместе с Гортхауэром...
  По двору он ступал осторожно: босые пятки привыкли за эти десятилетия к дворцовым полам, а не к дорогам и вымосткам, тем более - нагретым солнечными лучами. Вот двор закончился, впереди были высоченные массивные ворота, рядом - калитка... Раденек осторожно толкнул её, - та отворилась. Похоже, его действительно выпускали.
  Раденек проскользнул в открывшуюся щель и выскочил наружу.
  Майа следил за ним, не решаясь пока позвать - чтобы не погасить своим зовом то чувство, что пробудилось в душе Раденека.
  Выглядел он и впрямь, если не приглядываться, почти как мальчишка, только с очень длинными волосами. Длинные штанины скрывали покрытые шерстью ноги, лицо у него было почти без морщин, только тени залегали под глазами, но уже не так, как было недавно, до Кольца.
  Не заблудился бы...
  Он не знал толком, куда идти, не ориентировался в городе, - до замка его везли в клетке в экипаже, он ничего не мог увидеть. Шёл сейчас наугад, по внутреннему чувству, сначала быстро, потом притормозил бег: с удивлением разглядывал окружающее. Деревья, цветы, травы... Останавливался возле деревьев, нагибал ветки, долго нюхал большие белые цветы, закрыв глаза... потом шёл дальше. Замок Тариэля находился за пределами Арменелоса, хотя и близко, к городу от него вела дорога, и Раденек сейчас шаг за шагом приближался к столице Эленны.
  "Осторожнее там, - мысленно позвал его Горт. - Ты идешь к городу. Тебя будут принимать за ребенка, я думаю. Ты один в один, как здешние подростки, только волосы длиннее. Можешь сходить, если хочешь, но будь повнимательнее. "
  Раденек вздрогнул, остановился. Голубые глаза его сейчас были почти спокойны, подёрнуты дымкой, - то ли море новых впечатлений, обрушившееся на него за пределами замка, заставило всё предыдущее отступить, то ли просто... Он не ответил. Несколько мгновений, приложив руку козырьком к глазам, смотрел на далёкие дома... а потом снова зашагал по дороге - туда же, не сворачивая.
  "Да, и если наткнешься на рынок - не вздумай брать что-нибудь без денег. Без денег нельзя. Я тебе перекину, если вдруг будет надо..."
  "Я не вор", - рассерженно донеслось до Гортхауэра, и голос Раденека снова умолк.
  "Я же не знал, есть ли у вас вообще деньги", - с оттенком извинения откликнулся майа и тоже замолчал.
  Раденек шагал без устали, - Кольцо помогло ему, залечило суставы, и хотя до молодости ему было бы далеко, но чувствовал он себя не в пример лучше. Единственное, что напоминало о возрасте, - седые волосы, которых в его шевелюре было куда больше, чем каштановых. На улицах города он сначала несколько опешил от количества народу, от толчеи... а потом быстро приноровился проскальзывать меж людьми так, чтобы те не замечали его присутствия.
  Его куда-то несло, несло целенаправленно, хотя он и сам не мог понять, - что и куда.
  Майа следил за ним, но следил осторожно, чтобы не выдавать своего присутствия. Подумал: если все же заблудится, придется помогать вернуться. А если не захочет возвращаться?.. что он станет делать?.. тогда придется выкрасть денег и перекинуть ему, разве что так...
  Люди не замечали его. Странное свойство, - быть может, свойство его народа? - быть незаметным, вроде бы ничего особенно для этого и не делая. Он шёл по улицам, вдыхал воздух... и постепенно становилось ясно, что путь его выкладывается в сторону моря.
  Интересно...
  "Денна, - мысленно позвал Гортхауэр. Улаиро был сейчас в Арменелосе - уже давно; помимо добычи сведений, следил за тем, что могло понадобиться Горту. - Посмотри за ним. Послеживай, будь поблизости - на всякий случай..."
  "Слежу уже, - откликнулся тот. - Я видел ваш разговор."
  На берегу, в порту, Раденек словно забыл обо всём на свете: стоял на берегу, глядел и не мог наглядеться на корабли, на плещущие волны, жадно вдыхал запах моря... Там сновали мальчишки - портовая ребятня, шустрые, ловкие, не по годам взрослые. Раденек посматривал на них, они - на него: он позволил им себя заметить, в отличие от взрослых. С подплывающих кораблей кидали чал, мальчишки стайкой бросались ловить, подтягивали канат, чтобы потом подходили матросы и делали своё дело... Раденек как-то незаметно вклинился в одну из таких компаний, оказался не менее ловким, чем прочие, - заработал, как и другие, монетку от мореходов...
  ...А может, позволить ему пробраться на корабль - и уплыть?.. Шанс пробраться незамеченным у него, пожалуй, будет; только вот путешествие морем все же долгое, на корабле придется думать о том, где бы раздобыть себе пищу... Впрочем, - подумал Горт, - раздобудет. Пусть. Если что - выручим, а пока - пусть идет как идет...
  Раденек, похоже, чувствовал себя среди этих детей неплохо, - тем и в голову не пришло, что перед ними кто-то совсем чужой... а о королевской игрушке они разве что слышали краем уха. Когда солнце стало припекать, они позвали его с собой в тень, каждый высыпал часть "добычи" - заработанные монетки пошли в общий котёл, затем один из них, видимо, старший, собрал деньги и пошёл на базар за едой на всех. Вскоре все уже уплетали за обе щеки какую-то рыбу.
  Время шло. А ведь скоро о королевской игрушке должны хватиться слуги, которым поручено следить за ним. Ушел... Будут ли искать?..
  Пока в замке Тариэля было тихо. Ближе к вечеру пришедший слуга принёс письмо от начальника Тайной Службы: тот находился во дворце и писал о том, что Гортхауэра желают видеть там же, что податель сего проводит...
  За Раденеком следил Денна - все-таки оставлять того совсем на произвол случая было опасно. Чутье чутьем, умения умениями, а вот так сразу, после долгих лет...
  Во дворец же собираться, слава небесам, было недолго; Горт только лишь сказал - идем - и последовал за слугой.
  Дворцовая вечерняя жизнь - пышная, бурная, - резко контрастировала с тишиной и строгостью замка Тариэля. Дамы, лорды, обрывки разговоров, жизнь-спектакль, жизнь напоказ, рассчитанная на то, что её увидят другие... Даже по случайным фразам, по смеху, по жестам можно было сразу составить представление об отношениях людей, дофантазировать остальное...
  Гортхауэра проводили в один из залов, где, похоже, шло совещание. Здесь были только мужчины, ни одной дамы не было и в помине, и совещание это вёл Тариэль.
  -Господа, - сказал он, когда Гортхауэр сел. - Вот теперь все в сборе - те, кто правит землями, давшими вассальную клятву Государю, точнее, те из них, кто сейчас в Эленне. Я позвал вас всех для того, чтобы решить важный вопрос, не терпящий отлагательств. Всем вам известен недавний скандальный случай с Тирсаной, племянницей Её Величества...
  Присутствующие закивали, выражение лиц многих стало кислым.
  Горт промолчал - ему, разумеется, этот случай известен не был. Но, возможно, Тариэль сам озвучит случившееся, коли уж позвал его сюда.
  Тариэль посмотрел на Гортхауэра и решил всё же посвятить нового вассала короля в суть дела.
  -Тирсана согрешила со жрецом Моргота, - коротко сказал он. - Жрец до сих пор не найден, девушка ждёт ребёнка. История сия держится в тайне, однако долго она сохраняться в ней, естественно, не сможет. Нужно срочно выдать деву замуж, иначе... сами понимаете.
  Он обвёл взглядом присутствующих.
  -Итак. Кто согласится взять её в жёны?
  Ответом ему была тишина.
  Горт не выдержал - усмехнулся.
  - Лорд Тариэль, вы понимаете, что я менее всех в курсе подробностей этой истории, так что простите за бестактность. Женихов для этой леди в ином кругу найти вы не пробовали?
  -Она племянница королевы, - пояснил Тариэль. - Любой другой вариант - это позор для королевского дома.
  - Мнение самой девушки в расчет не берется?
  Один из ближайших к Гортхауэру лордов невесело покачал головой.
  -Мнение самой девушки уже, как изволите видеть, высказано, причём весьма позорным способом. Она забылась, она посмела забыть, что она - не портовая потаскушка, а нуменорская леди, и что парой для неё может быть только человек из высшего круга. Жрец Моргота! Надо же!..
  - Мда, - сказал Горт. - Что, если никто не согласится взять ее в жены?
  -Это вполне вероятно, - другой сосед Гортхауэра повернулся к Тариэлю. - Никто не захочет покрывать ребёнка... сами знаете кого.
  -Тогда я буду вскорости с прискорбием сообщить королеве, что её племянница подхватила некую заразу и скоропостижно скончалась, - сухо сказал Тариэль. - Такова воля короля.
  Горт вздохнул.
  - Меня в женихи прочите, лорд Тариэль? Да, в таком качестве выступать мне еще не приходилось...
  -Я - нет, - Тариэль взглянул на него в упор. - Как я и говорил, и могу повторить прилюдно, я не даю никаких советов, ибо не хочу в дальнейшем отвечать за их последствия. Ты - вассал короля, ты Властелин Мордора, и лишь поэтому ты сейчас здесь, среди тех, кто также имеет право быть на этом совете. Я задаю вопрос - каждый из вас отвечает. Да или нет. Больше мне ничего от вас не нужно.
  - Хорошо, - сказал Горт. - Если желающих не найдется, я возьму ее в жены.
  Тариэль встал, чётко склонил голову.
  -Благодарю. На этом наш совет окончен, все свободны.
  Лорды наконец выдохнули, стали переговариваться, шумно отодвигали кресла... Зал начал пустеть.
  Тариэль подошёл к Гортхауэру.
  -Послезавтра тебе надо будет официально попросить её руки у королевы, на публичном приёме. Церемониал будет поспешным, - он чуть поморщился. - Надеюсь, ты понимаешь.
  - Сделаю все, что нужно, только посвяти меня в азы вашего придворного этикета. С самой девушкой, я надеюсь, будет возможность познакомиться?
  -А куда деваться... познакомишься. Сейчас она в бальном зале, это второй этаж, правое крыло. Довольно далеко отсюда, если сказать слуге, проводит.
  - Разыщу. Если тебе ничего больше не нужно от меня - я пойду знакомиться с невестой, - Горт улыбнулся.
  Тариэль от его улыбки почему-то пришёл в некоторое замешательство, краем глаза глянул на остальных лордов, которых в зале оставалось уже - по пальцам пересчитать.
  -Мне - ничего.
  Он хотел было сказать что-то ещё, но передумал.
  Майа кивнул и вышел.
  Оказалось, что бальный зал и вправду довольно далеко. Всеобщие взгляды Горт не замечал - вернее, замечал, конечно, только виду не подавал. Взгляды, тихий шепот за спиной... Бедная девушка. С таким браком она ведь окажется изгоем... хотя, может, это и прежде было так?..
  Музыка, которую было слышно издалека, при его появлении вдруг оборвалась. В зале резко стало очень тихо, а танцующие, не сразу понимая, в чём дело, возмущённо смотрели сначала на музыкантов, а потом - туда, следом за взглядами, нацеленными на двери.
  В самом центре зала - выделяясь из толпы разряженных дам - стояла стройная девушка в белом с золотой отделкой платье, возмущение на её лице выражалось отчётливей всех. Она топнула ножкой, хотела было приказать музыкантам снова заиграть, но тоже обернулась на Гортхауэра, и слова застряли в горле. Она нахмурилась, сделала шаг навстречу, обернулась на своего кавалера - богато одетого лорда.
  -Что всё это значит?!
  - Вы - леди Тирсана? - спросил Горт, и, когда девушка машинально кивнула, продолжил: - Нам нужно поговорить, леди. Найдите время. Я подожду вас в холле.
  -Вот как? - она удивлённо подняла брови. - И о чём же?
  Её кавалер смотрел на Гортхауэра с явной неприязнью. Было совершенно очевидно, что Гортхауэр гораздо больше устраивал его в золотой клетке, а не в золотом зале.
  - О вашей судьбе.
  "Вам сейчас нужно не веселиться, а думать, как спасти собственную жизнь, - добавил он мысленно. - Все, я жду вас."
  Он вышел из зала в холл, где не было сейчас никого, кроме молчаливо замерших в отдалении слуг.
  По прошествии нескольких ошеломлённых мгновений музыка в зале заиграла снова, но её явно не слушали. Доносились голоса, гул разговоров, отдельные фразы - "ему место в Каземате," "что думает король, почему допускает..."
  Наконец дверь отворилась, Тирсана выскочила в коридор - разгорячённая, встрёпанная. Оглянулась, ища Гортхауэра.
  - Я здесь, леди, - он шагнул к ней. - Простите, что прервал ваши развлечения, но дело важное.
  Она вздрогнула, глаза расширились. Обернулась на неподвижно замерших слуг.
  -Ну что ж... Я слушаю вас.
  Горт тоже посмотрел на слуг.
  - Они не услышат, - сказал он. - Леди Тирсана, вы знаете, что вас фактически приговорили к смерти из-за вашего... скажем так, опрометчивого поступка? Единственное, что вас может спасти - замужество, но никто из лордов не согласился взять вас в жены.
  Тирсана отшатнулась.
  -Кто вам сказал?! Откуда вы знаете? Кто донёс... кто ему донёс?
  - Я только что с собрания, на котором обсуждали вас и вашу судьбу, - пояснил Горт. - Кто донес лорду Тариэлю - не знаю, думаю, сам вызнал, он свое дело знает. Интересно, леди, о чем вы думали прежде?.. Полагали, что "само рассосется"?
  Тирсана вспыхнула, щёки её зарделись.
  -Не ваше дело! Да и ничьё дело - тоже! Это _моя_ жизнь, запомните раз и навсегда!
  - Так вот, леди Тирсана, к делу. К сожалению, круг подходящей пары для вас очень мал... но я тоже в него вхожу - как один из вассалов короля. Я согласился взять вас в жены. Впрочем, если вы возражаете - дело ваше. Но тогда, простите, будьте готовы скоропостижно скончаться от внезапной болезни.
  Тирсана растерянно захлопала ресницами. Что и говорить, ресницы у неё были длинными, да и сама она... если бы не растерянность и страх, исказившие сейчас её лицо, она была бы весьма недурна собой. Похоже, стать женой Саурона - последнее, что она могла бы себе вообразить.
  -Это... это решение лорда Тариэля? или моей тётки? или... или... - она едва могла выговорить страшные слова, - ваше?
  - Лорд Тариэль знал, что из всех только я могу на это согласиться. Я не связан вашими обычаями и страхом потерять репутацию, и мне попросту жаль вас. Конечно, вряд ли эта перспектива прельщает вас... но это все же лучше смерти. Мне не нужно будет от вас ничего, можете рассматривать этот брак как формальность.
  Тирсана прерывисто вздохнула. Выпрямилась.
  -Что ж... При случае я поблагодарю лорда Тариэля должным образом,- её голос был полон официальности. - Надеюсь, вы не потребуете от меня, чтобы я уехала в Мордор?
  - Разумеется, нет. Ведите тот образ жизни, к которому привыкли... в рамках ваших обычаев. Да, к слову - вашего возлюбленного ищут, имейте в виду. Найдут - сами понимаете, чем это для него кончится.
  Тирсана вскинула глаза.
  -А вы что собираетесь делать в этом отношении?
  - Касательно вашего друга? Да, мне бы стоило разобраться в том, что здесь у вас происходит. Жрец Моргота...
  -Не вздумайте, - Тирсана шагнула к нему вплотную, зрачки её вдруг расширились. - Не смейте его искать. Даже и не думайте.
  - Почему вы так этого боитесь?
  Тирсана отшатнулась, шагнула назад, подняла руку защитным жестом.
  -Нет, нет. И не думайте.
  Она заторопилась назад, в бальный зал.
  -Прощайте.
  "Через три дня я буду просить у королевы вашей руки, - вдогонку ей мысленно проговорил Горт. - До встречи, леди Тирсана."
  Тирсана вздрогнула от этого голоса - не вслух, - споткнулась и поспешно скрылась за дверью.
  Тариэля он нашел в его кабинете - раньше, разумеется, бывать здесь не приходилось, но отыскать знакомого человека труда не составляло.
   - Здравствуй еще раз, Тариэль, - проговорил Горт, входя. - Послушай-ка. Вы ведь искали этого жреца, любовника Тирсаны, верно?
  Тот обернулся - явно подумал про охрану, которая не доложила про визитёра. Нервно нахмурился, но овладел собой.
  -Да. Искали.
  - Безуспешно, или ты просто позволил ему скрыться? Тирсана вела себя так, словно хотела напроситься на то, чтобы я разыскал его сам...
  Глаза Тариэля сузились.
  -Что именно она сказала? Можете повторить точно?
  - "Не вздумайте, не смейте его искать. Даже и не думайте." Еле удержался, чтобы не заглянуть ей в сознание - увидеть образ этого человека.
  Тариэль покачал головой.
  -И... почему же вы удержались?
  - Успею, - сказал Горт. - Да и действовать лучше вместе. Он нужен вам, этот человек, или безразличен?
  Тариэль опомнился.
  -Да. Нужен. И... что вы... что ты собираешься с ним делать?
  - Я ведь пока не знаю, что он из себя представляет - так что сказать не могу. Разыскать его, думаю, я смогу, но - обещай не решать его судьбу, не посоветовавшись со мною.
  Тариэль очень глубоко вздохнул.
  -Ты хочешь сказать, что собираешься делить этого типа с нами?
  - Понимаешь, Тариэль, я понятия не имею - кто он, что за человек, чем, кстати, прельстил Тирсану... Защищать фанатика Моргота я склонен менее всего. И если этот их культ таков, как ты описал - мне он нужен еще меньше, чем вам.
  Тариэль посмотрел в сторону.
  -Знаешь... Я не могу найти этого человека. Не потому, что не хочу. У меня есть кое-какие соображения на эту тему.
  - Так рассказывай.
  -Если в двух словах - у него есть прикрытие. Очень высокое прикрытие.
  - А, вот оно что... И кто же - его прикрытие? Уж не сам ли король?
  -Я думал об этом варианте, но он мне кажется натянутым. Король порой... - Тариэль несколько мгновений подбирал слова, - нелогичен, но не настолько, чтобы самому выращивать здесь этот культ. Не вижу у него достаточных оснований. Полагаю, это кто-то из "золотой молодёжи", из детей высокопоставленных лиц. Игры...
  - Тариэль, я не знаю, что из себя этот культ представляет, кроме самых общих положений. Тебе это известно больше моего. Давай-ка ты вначале поделишься этим - чтобы мне не пришлось тратить время на поиск сведений. А потом уж подумаем - как поступать.
  -Сведения... - Тариэлю совершенно очевидно было, мягко говоря, непривычно действовать заодно с Властелином Мордора, но он заставил себя отстранить эмоции. - У меня есть данные о местах их сборищ. Не всех. Внедрить к ним наших людей не удалось. Странно, да?
  - Не знаю, не знаю... что - распознавали?
  -Да, - коротко ответил Тариэль. - И быстро.
  - Так может, они попросту владеют навыками осанве?
  -Для того, чтобы это проверить, надо было бы накрыть одно из сборищ и прочесать компанию нашими методами, - Тариэль даже не улыбнулся. - Однако мне настоятельно советовали не применять силу - это раз, а два - я уже говорил тебе: пусть горят.
  - Культ Моргота, - задумчиво произнес Горт. - Культ силы, власти и жестокости?
  -Культ Тёмного Владыки, дарующего бессмертие, - кивнул Тариэль. - Культ того, кто вернётся и будет править миром.
  - И давно он у вас существует? Откуда происходит - вам известно?
  -Существует он уже... - Тариэль прищурился, - двести тридцать четыре года. Считаем по кострам, разумеется, других возможностей для определения дат у нас нет.
  Горт только присвистнул.
  - Серьезно. Ладно... Думаю, сведений о местах их собраний мне хватит, чтобы посмотреть на них поближе. Вытащить многое можно из их сознаний.
  -Можно, безусловно, однако среди моих агентов, увы, нет майар, - серьёзно сказал Тариэль. - Что же до сборищ, то они меняют каждый раз место сожжений. Собрания же их по другим поводам - это вопрос интересный... Что же до личностей тех, кого жгут, то мне пока ещё не поступало сведений об исчезновении кого-то из благородных семей. На останках сожжённых, как правило, не было никаких украшений, что говорит либо о том, что в ритуальных целях полагалось всё с себя снять, либо о том, что это были довольно небогатые, если не вовсе бедные люди. Возраст, впрочем, остаётся неизменным: это молодёжь.
  - Немудрено... Есть какие-нибудь еще зацепки? Никого из их братии вы не арестовывали?
  Тариэль усмехнулся.
  -Среди тех, кого арестовывали по мелким бытовым причинам, никто не признавался в сочувствии культу Моргота. Почему-то желающих не нашлось. Прочёсывать память каждого, повторюсь, мы не можем. К сожалению. Это сильно облегчило бы жизнь, но, увы, мы не эльфы, и пресветлые Валар не наделили Верных этой способностью. Что тоже жаль.
  - А подозреваемые? вы-то - не эльфы, но мне не составит труда увидеть чужую память.
  -Боюсь, что те, _кто_ устраивает эти сожжения, частью танцуют сейчас в бальном зале этого дворца, частью - в других. Арестовывать их не за что, разве что за пьяные драки, но такие аресты - это удел матросов в порту, а не благородных лордов. Этих в худшем случае слуги растащат по их домам. Надо сказать, непроходимая дурость леди Тирсаны играет только на руку, ибо до сих пор ещё никто вот так в открытую не выказывал связи с тёмным культом. Полагаю, что начинать поиски нужно именно с неё. И полагаю, что ежели этот их жрец тоже настолько же потерял голову, то он обязательно вылезет сам. Возможно, прямо в день твоего сватовства. Так что особо и напрягаться не стоит.
  - Совершить над бедняжкой изнасилование мозга... Да и проверить ваших сановников не помешало бы. Впрочем, ладно, пока - три дня время терпит. Кстати, почему ей не пришло в голову избавиться от ребенка? у вас вовсе нет тех, кто способен это сделать безопасно для матери? наверняка ведь знатным леди частенько приходится скрывать последствия своих забав.
  Тариэль засмеялся.
  -Зачем же скрывать? Да, похоже, ты совсем не знаешь нашу жизнь. Обычно первый ребёнок - от мужа, остальные - после выполненного долга - от любовников, и все, как правило, знают, от каких. После первой брачной ночи муж идёт на одну сторону, жена на другую. Всё законно. Если бы дева подождала с полгода со своими развлечениями, и - более того - не поспешила бы огорошить кое-кого своим признанием, я бы сейчас не устраивал этот совет. Что поделать, далеко не все дамы умеют думать головой.
  - Однако... - Горт только головой покачал, - о таком я и вправду понятия не имел. Нравы же у вас, Тариэль! Впрочем, ладно. Если я больше не нужен здесь - я возвращаюсь к себе.
  
  ...Приём у королевы - через три дня - был обставлен с особой пышностью. Все знали, что племянницу Тар-Мириэль будут сватать, все знали, кто жених, и потому в число приглашённых старалось попасть такое число народу, что придворный церемониймейстер заработал головную боль, соображая, кому же ему придётся отказать, поскольку зал приёмов, увы, никак не желал стать внутри больше, чем выглядел снаружи. Всё же наконец торжественный вечер настал, битком набитый зал замер в молчании, ожидая прибытия её величества, а в первых рядах - бледнее всех - стояли трое: лорд Сенна, его супруга и его дочь Тирсана. Последняя прятала под густой фатой лицо и старалась смотреть прямо перед собой так, чтобы никого не видеть.
  Слуга вышел перед троном.
  -Её Величество королева Нуменора и Эндорэ Тар-Мириэль!
  Гортхауэр ничего не мог с собою поделать - в глубине души не получалось воспринимать происходящее иначе, чем пустой и бессмысленный фарс. Майа сейчас стоял напротив трона, рядом с Тариэлем - и, впервые за незапамятные времена, одет он был в белое с золотом - как и большинство царедворцев. Этого требовал этикет, единственное - одежда была иллюзорной, созданной чарами облика. Впрочем, вряд ли кто-то из придворных мог об этом догадаться... За Тирсаной он следил - девушка с трудом скрывала волнение; ее родители были полны неприязни... впрочем, кажется, мать Тирсаны в глубине души была рада и такому - все же спасение для неосторожной дочери...
  Вместе со всеми Горт склонился в глубоком поклоне при появлении Тар-Мириэль.
  Двери перед королевой распахнулись, она вошла в зал, - невысокая, стройная, тёмные волосы были гладко зачёсаны назад и закручены в тяжёлый узел на затылке. Никто из людей не мог бы этого сказать сейчас, но она действительно была неуловимо похожа на своих легендарных предков, даже точнее - на Лютиэнь... правда, судя по всему, только внешне. Решительность принцессы, ради своей любви оставившей и безопасный дом, и эльфийские земли, была Тар-Мириэль неведома.
  Королева поднялась по ступенькам к трону, придерживая тёмно-синее платье, села. Обвела взглядом подданных, улыбнулась. Так, видимо, полагалось по этикету: поздороваться взглядом и улыбкой, и каждый ощутил их - адресно, себе.
  -Ну, давай, - шёпотом сказал Тариэль Гортхауэру. - Сейчас герольд объявит о тебе, и пойдёшь.
  Нелюбимая жена короля, силой взятая в жены ради захвата власти...
  Горт столкнулся с нею взглядом и ощутил, как напряглась Тар-Мириэль - нет, это был не страх, это была уверенность в том, что стоящий перед нею, майа - орудие судьбы, а может быть, и кары, должной постичь Нуменор...
  Звонкий голос герольда эхом отозвался под сводами зала.
  -Гортхауэр Саурон, Властитель Мордора, имеет слово к Вашему Величеству!
  Королева медленно наклонила голову в знак согласия.
  -Я готова слушать, - голос у неё оказался негромким, чуть с хрипотцой. Светло-серые глаза её расширились при этом имени.
  Горт вышел вперед, ощущая скрестившиеся на нем взгляды. Склонился на пару секунд в глубоком поклоне, выпрямился.
   - Благодарю за оказанную мне честь говорить с вами, Ваше Величество. Я явился сюда сегодня для того, чтобы просить руки вашей племянницы, благородной леди Тирсаны, дабы взять ее в супруги и сочетаться с нею узами брака.
  Тариэль одобрительно кивнул, - знал, что его никто, кроме Гортхауэра, не увидит. Отец Тирсаны выпрямился, на скулах заиграли желваки, - до сих пор всё-таки не верилось, что его дочь отдадут Врагу, и вот... придётся поверить, мало того: смириться. Он обжёг Тирсану взглядом, в котором была непримиримая ненависть.
  Королева величественно кивнула. Всё было уже решено, оставалось только озвучить... и в глазах не должно было проявиться ни тени от её истинных желаний.
  -Я даю разрешение на этот брак, - коротко сказала она. В зале словно пронёсся лёгкий ветер: видимо, в таких случаях полагалась более длинная речь. - Отныне и до конца дней... - она на мгновение остановилась, - до конца дней смертных, в радости и в несчастье линии ваших судеб сольются воедино.
  Тар-Мириэль бросила взгляд на Тирсану, та приблизилась. Гортхауэр мог почувствовать: той страшно хотелось провалиться сквозь землю, но было нельзя. Вместо этого Тирсана медленно опустилась на колени, сложив руки молитвенным жестом.
  -Дитя моё, да благословят тебя Валар.
  ...Лучше бы вам не говорить о слиянии судеб, королева... не приведи небо - громкие слова окажутся правдой.
  Вслух, конечно, Гортхауэр этого не сказал.
  Тирсану было жалко. Она умела скрывать свои чувства, но не умела их подавлять - тяжело, безумно тяжело с таким вихрем в душе - и перед всеми...
  Герольд приблизился, поднял Тирсану. Та протянула руку, как в танце, и тот торжественно подвёл её к Гортхауэру. В углах губ лакея таилась усмешка: он прекрасно знал, что тёмный майа не знаком с этикетом, что тот наверняка сделает какую-то ошибку, и весь цвет нуменорской знати будет со вкусом это обсуждать.
  Хотя последнее было и нелепым - какой уж этикет, когда речь о том, кого три тысячи лет называют Врагом Мира?.. Впрочем, Тариэль успел объяснить ему основные премудрости здешних "обрядов". Полагалось принять руку невесты, вместе с нею склониться снова, вознести благодарность королеве за дозволение....
  Что Гортхауэр и проделал, сверяя точность фраз и жестов с образцом - в сознании лакея.
  Рука Тирсаны дрожала.
  - Я надеюсь, Ваше Величество, что этот брак не сделает вашу племянницу несчастной.
  Разумеется, подобных слов этикет не предусматривал...
  Ресницы королевы чуть дрогнули.
  -Я также.
  Она наклонила голову, давая понять, что аудиенция окончена. Дальше на этом приёме должны были представлять ко двору юных девиц...
  Тариэль незаметно исчез из первого ряда, протиснулся назад, туда, где было более свободно. Он без зазрения совести пользовался своими умениями жреца Эру - наводил чары, и люди сами давали ему дорогу к выходу из зала.
  Горт впервые за время приема улыбнулся Тирсане.
  - Вам не стоит так волноваться, леди. Это далеко не самое страшное, что может в жизни случиться...
  -Сейчас, - она явно в совершенстве владела умением говорить так, чтобы было слышно только её собеседнику, - нужно уже отойти отсюда. И... там, подальше, вам следует поговорить с моими родителями. Так положено.
  - Знаю. Идемте... Надеюсь, они не станут проклинать меня слишком сильно.
  Чтобы перед ними расступались - никакие чары не были нужны. Люди поспешно отступали перед Гортхауэром.
  Все же выступать в такой роли было совсем непривычно...
  За их спинами герольд выкликал другие имена, снова слышался негромкий голос королевы. Лорд Сенна, подав руку супруге, тоже уходил прочь из зала. Быть мишенью для множества взглядов ему явно было очень неприятно. Наконец все четверо оказались в соседнем зале, проходном, тут тоже уже были люди, в воздухе висел гул оживлённых разговоров. Тариэля нигде не было видно.
  - Лорд Сенна, леди Наира, - Гортхауэр поклонился родителям Тирсаны. - Простите, что вам пришлось испытать столько неприятных чувств, но, к сожалению, обстоятельства не оставили другого выбора.
  Лорд Сенна смотрел прямо.
  -Я вам вот что скажу. Хочу, чтобы вы оба знали правду. И ты, дочка, и ты... Саурон. Я хотел для неё самого лучшего жениха на острове. Она же хотела, видать, другого. Получи, что заслужила, и не смей жаловаться. Не смей говорить более ни слова о том, что тебе живётся... не как людям. Это моё последнее слово.
  Тирсана побледнела - это было видно даже сквозь густую вуаль, пальцы её стали ледяными, казалось, она сейчас упадёт в обморок.
  -Отец...
  -Всё.
  Он развернулся к Гортхауэру.
  -Всемилостивая королева нашла способ спасти ей жизнь, и я благодарен Её Величеству за милосердие, - голос старого лорда дрогнул. - Хотя на самом деле она его недостойна. А теперь, прошу прощения, но мы откланиваемся.
  - Пожалуй, я соглашусь с вашими словами, - кивнул Горт. - Хочу лишь, чтобы вы знали - я постараюсь сделать все, чтобы жизнь вашей дочери не оказалась сломанной.
  Леди Наира сжала руку мужа, испрашивая позволения говорить. Тот не сразу это заметил, - уже сделал шаг прочь.
  -Постарайся, - тихо сказала она Гортхауэру. - Хотя, признаться, на мой взгляд, она уже её себе сломала. Прощай.
  Горт молча поклонился женщине.
  Они отошли, и он вновь повернулся к Тирсане.
  - Твой отец, в сущности, прав.
  -Собираешься меня повоспитывать? - в голосе Тирсаны были едва сдерживаемые слёзы. - "Недостойна!" "Лучший жених!" Что я, женихов этих не знаю? Знаю, с детства, как облупленных! Идиоты...
  - Тем более. Если ты полюбила человека - могла бы быть осмотрительнее.
  -Значит, не могла!
  Она вдруг схватилась за грудь, судорожно вздохнула.
  -Душно...
  - Еще бы...
  Он взял ее за руку - вливая силы, заставляя расслабиться и успокоиться.
  - Идем на воздух.
  Несколько мгновений она стояла, пытаясь совладать с собой, затем коротким жестом указала в сторону: туда, дальше, там есть выход на балкон... и так, кажется, нет народу, по крайней мере, не так много, как здесь, где все ловят каждое твоё движение.
  На балконе он усадил Тирсану на скамью. Ветер доносил снизу, из садов, запахи роз - их здесь было целое море...
  - Так что же заставило тебя броситься в объятья, не считаясь с последствиями?
  Тирсана прикусила губу.
  -Тебе так важно это знать?
  - Я хочу понять тебя, Тирсана. Или ты не знала, что от этого... - он едва заметно усмехнулся, - бывают дети? Или твой возлюбленный не понимал, что ты можешь забеременеть? Или вы не знаете средств предотвратить подобное? Так бывает, когда мужчина наслаждается женщиной и бросает ее, удовлетворив свою страсть.
  Тирсана низко опустила голову, натянула вуаль.
  -Этого не должно было быть. Это... случайность, мы не хотели. Этого не должно было быть. Никак. И... когда мы поняли... мы подумали... что раз так произошло, то этого ребёнка нужно сберечь... он говорил, это важно. Там, среди факелов...
  В её памяти вспыхнуло - ночь, костры... живые факелы - люди. И двое под звёздами, свет которых почти не виден, почти убит бешеным пламенем. И - её глазами - совсем молодой парень, красивый, с властным взглядом чёрных глаз, взглядом, который околдовывает, заставляет подчиниться...
  - Что он говорил тебе?.. - тихо спросил Горт. - Чему он учил тебя?..
  -Он разное говорит, - неохотно отозвалась Тирсана. - Когда этим, которым - гореть, то одно... а мне другое. Нам. Он хочет власти, да. Власти и бессмертия. Он говорит - когда вернётся Мелькор, то смерти не будет. Люди прекратят умирать. Он говорит, что люди - это его творения. Я не знаю, откуда он всё это берёт, он говорит - озарение, а сначала - его научили. Те, кто был до него.
  - В Твердыне Севера, при Мелькоре, люди умирали, - заметил Горт, - ты ведь должна знать хотя бы это, хотя бы по вашим же легендам. Почему ты так боишься, что я найду его? Он ведь жрец Мелькора, он должен желать встречи со мною.
  Тирсана покачала головой.
  -Как же... Может, раньше и хотел, а теперь - ты же мой жених.
  - И что, от этого я перестаю быть учеником Мелькора?
  -Ты что, не понимаешь? Ты правда не понимаешь?
  - Не люблю теряться в догадках.
  Тирсана кивнула.
  -Он считает, что ты отнимешь у него меня. Навсегда. Он... он ревнует. Страшно ревнует, он не знает, как ему жить теперь, это... это страшнее, чем ненависть.
  - Влюбишься в меня и забудешь его, - кивнул Горт. - Что ж, понимаю... Успокой его при случае: влюбиться в себя я тебе не позволю. И как же ты, благородная нуменорская леди, дошла до поклонения Морготу?
  Тирсана засмеялась.
  -Сказать правду? Я не верю ни во что, Гортхауэр. Это всё... - она сделала какой-то неопределённый жест, - не здесь, не сейчас и, в общем-то, на самом деле неправда. Я не верю ни в какое возвращение Моргота. Он - верит. А успокаивать его ты будешь сам. Да и то... боюсь, не удастся. Он сейчас сам не свой от горя.
  Он вдруг вздрогнула.
  -Ты хочешь сказать, что ты способен управлять чувствами других? Вызывать поклонение или отвращение? Это так?
  - Это несложно, - сказал Горт. - Хотя сомневаюсь, что я стану вызывать в нем какие-либо чувства. Скорее - просто убью. Если он не подчинится.
  -Подчинится - в чём? - Тирсана подалась вперёд. - Что ты хочешь от него?
  - Прекратить ту позорную мерзость, что творится здесь именем Мелькора. Я не люблю, когда людей превращают в покорное стадо и отправляют на бессмысленную смерть... тем более - что вина за это ложится на меня.
  У Тирсаны дрожали губы и ресницы.
  -Не убивай его. Не смей. Не вздумай. Я... я не знаю, что я сделаю!..
  - А он, Тирсана - он и ему подобные смеют обманывать и завлекать на гибель все новых и новых наивных?
  Тирсана непонимающе смотрела на него.
  -Обманывать? Да нет, я думаю, они-то могут в это верить, для них это правда. Ну так какая разница? Есть те, кто ведёт, есть те, кого ведут, так было всегда.
  - Есть правда, и есть ложь. Кроме того, всем этим они вредят - вредят Мелькору, вредят мне, вредят той идее, которой на словах служат... Ни разу еще мое имя и дело не пятнали подобным позором! Твоего любовника следовало бы просто уничтожить, без всяких предупреждений, вместе со всеми их вождями.
  -Нет! - вскрикнула Тирсана, закрывая лицо руками. - Нет, нет... Я не понимаю, почему - позор, разве он не Моргот, не Властелин Тьмы, разве не ваш путь устлан трупами тех, кто пал от ваших рук? Какая ещё идея? Какое дело?
  - Будет нужно - узнаешь, - ответил майа. - Скажи лучше другое. Где обитать будем после свадьбы, любезная моя невеста? Если ваши обычаи позволяют супругам жить порознь - думаю, на том и стоит остановиться.
  -Нет, - коротко ответила она. - Не разрешают. Вместе, и в одной спальне.
  Тирсана помолчала.
  -Потому он и ревнует, - добавила еле слышно. - Он считает, что раз для него я... желанна, то и для всех.
  - Мог бы знать, что майар и айнур вообще не подвержены голоду плоти... Хотя, конечно, "светлые" легенды о нас с Мелькором говорят иное.
  -Мягко говоря, совсем иное, - кивнула Тирсана. - Много всего...
  - Гарем из эльфиек?..
  -Не только... Про ваших с Тхурингветиль детей-вампиров. Про... - она усмехнулась и замолчала. - Тебе всё рассказать, или, может, ты и сам знаешь? Или, как про наши обычаи - отчасти?
  - Отчасти. И что там про Тхурингветиль?..
  -Ну, что у вас там оргии, - Тирсана заметно смутилась. - Что она спит со всеми, кто ей приглянется, вытягивает из человека всё - силу, волю, жизнь, - чтобы потом передать тебе. И когда вы... с ней... ну, после этого на Тол-ин-Гаурхот прибавляется летучих мышей-вампиров. И что у вас вообще была жизнь на троих. Что это усиливает вашу тёмную магию... ну, как-то так. Что ты обращаешься в женщину, чтобы быть с Морготом. Ну, гарем из эльфиек - это уже так, повседневные блюда...
  Горт вздохнул.
  - Моряки и воины во многих народах испокон веков и без обращения в женщину обходились. Так что мне, можно сказать, еще польстили... Словом, Тирсана, между нами ничего не будет. А рассказывать можешь все, что угодно. Или просто загадочно молчать - сами домыслят.
  -Это уж точно, - Тирсана отвернулась. - И если остальные - мне всё равно, но он... Вот тут мне не безразлично. И ничего не докажешь.
  - Переживет. Лучше подумай, как повлиять на него, потому что в отношении культа - я не шучу. Я узнаю все, чем они занимаются, и если то, что мне известно, подтвердится - я либо убью их жрецов сам, либо сдам их Тариэлю, и позабочусь, чтобы никакие высокие покровители не сумели им помочь.
  Тирсана отчаянно стиснула руки.
  -Повлиять? О чём ты? На него не может влиять никто. Он - жрец, его так учили... с детства. Он скорее умрёт. Он гордый, он ... убеждённый, и...
  Её голос прервался.
  - Ты можешь устроить мне встречу с ним?
  -Я не знаю. Я правда не знаю! Я могу только попросить его, чтобы он пришёл, но согласится ли, придёт ли...
  - Вот и попроси. Надеюсь, он будет достаточно разумен. Иначе мне самому придется прийти к нему.
  Тирсана закивала. Чувствовалось: она не верит в то, что её любовник после этой встречи останется жив, но и отказаться - она не сможет.
  На балконе, хотя во дворце было жарко, никто не появлялся. Боялись, что ли... Никто не спешил лишний раз попасться на глаза тёмному майа, никто, вопреки обычаям и этикету, не собирался поздравлять Тирсану... Она замечала всё это, ей было страшно, стыдно, хотелось исчезнуть...
  Сзади донеслось деликатное покашливание.
  Они обернулись - оба, разом, синхронно.
  У двери стоял Тариэль.
  -Гортхауэр. Помнится, Его Величество соизволил подарить тебе Фарабея.
  - Да. И что?..
  -Его Величеству стало известно, что зверёк пропал. Его Величество весьма расстроен.
  Тариэль помолчал.
  -Не далее, как сегодня ночью в одной из портовых таверн была драка, в которой участвовали несколько человек, - он смотрел мимо Тирсаны, - из детей знати. В том числе некий Найтар. Он сильно пострадал.
  Тирсана судорожно прижала руки к груди.
  -Слуги забрали его домой. Причиной драки послужила неудачная попытка кражи. Среди тех, кто совершал эту попытку, был опознан Фарабей.
  - Он ушел, затесался к портовым мальчишкам, это верно. И где он сейчас?
  -Слуги Найтара и остальных его друзей забрали пойманных воришек с собой. Проследить, кого конкретно куда отвезли, было довольно сложно.
  - Что с этим вашим Найтаром? Ему самому помощь нужна, или своими целителями обойдетесь?
  "Денна, - позвал он. - Что там с ними произошло? Где Раденек сейчас?.."
  "Там было слишком тесно, - виновато отозвался Денна. - Раденек сначала сопротивлялся тому, чтобы пойти воровать, но мальчишки крепко взяли его в оборот, угрожали, и он сдался. А в таверне он попросту завалил им всё дело. Раденек сейчас в городском особняке одного из этих лордовских детей, его вместе с остальными заперли в подвале. Когда Найтар придёт в себя, то они будут сами разбираться с воришками."
  "Он что, за столько времени не пришел в себя? хороши, однако, мальчишки... Придется мне навестить этого Найтара. Неровен час, умрет - неприятностей не оберешься."
  -Найтар жив, - Тариэль подумал, что ещё он может сообщить. - Справимся, разумеется. Полагаю, к последствиям драки прибавилось ещё и жестокое похмелье, так что раньше завтрашнего дня воришкам белого света не увидеть.
  - Ну, похмелье - не самое страшное. Что они могут сделать с этими мальчишками? Раденека, я полагаю, пусть вернут мне.
  Тариэль задумался.
  -Это вряд ли.
  - Он не захочет больше быть игрушкой короля. И не сможет выполнять для него эти... скажем так, функции.
  -Полагаю, королю это безразлично. Более того, король считает, что раз ты позволил ему сбежать, то тебе он не нужен. Королю, естественно, доложено о положении дел, и Его Величество отдал приказ дождаться, когда воры получат по заслугам от юных лордов, а далее вернуть Фарабея ему. Если, конечно, будет кого возвращать.
  - Тариэль, - Горт вздохнул, - неужели мне придется самому вмешиваться в такой малости, а?
  -Гортхауэр. Это _ты_ выпустил Фарабея на свободу. Король же властен надо всеми живыми существами в благословенном Нуменоре, и он желает распорядиться этим существом указанным способом. Ты же утратил все права на Фарабея.
  - Пойдем, поговорим. Тирсана, прости...
  Он отошел в сторону, дождался, когда Тариэль подойдет к нему.
   - Я узнал, кто был любовником Тирсаны, и найти его теперь мне не составит труда, кроме того, он и сам явится на встречу. Это первое... Второе. Тебе-то, как я понимаю, нет особого интереса в Раденеке. Я собирался отправить его на материк, ибо король просто погубит его, тем дело и кончится, как бы вовсе не убил, когда вместо ожидаемых прыжков услышит отповедь в свой адрес... Я тебя об одном прошу - не препятствуй мне в этом.
  Тариэль коротко глянул по сторонам.
  -Я бы посоветовал тебе не торопиться. Пусть король получит известие о том, что его зверька нет в живых. Тогда ты сможешь забрать его без шума. Что же до сведений о жреце Моргота, то я бы не отказался узнать его имя. Чисто из любопытства.
  - Нет в живых... следить все равно придется. И я не хочу, чтобы ваши оболтусы убили детей.
  Тариэль смотрел на него со смешанным чувством: не ожидал.
  -Честное слово, мне интересно узнать, почему ты получил прозвище Жестокий. Те, кто носит подобные, обычно не тревожатся из-за мелких воришек.
  - По отношению к врагам. Но не по отношению к детям, которые сами - заложники того, что вам наплевать на них... Что из беспризорников выходит, если предоставлять их самим себе?.. Пьяницы, воры... у вас же и приютов-то для таких нет. Неизбежное зло. Ладно, возвращаясь к жрецу....
  Перед внутренним взглядом Тариэля вспыхнула недавняя картина - ночь, огонь... и лицо молодого, красивого парня со властным взглядом.
  - Знаком?
  -Да, - у Тариэля не дрогнул ни один мускул. - Ещё бы.
  Он помолчал.
  -Почему ты так уверен, что он придёт на встречу с тобой?
  Горт пожал плечами.
  - Не придет - приду сам... Кто этот парень? Один из ваших "юных лордов"?
  Тариэль секунду думал, сказать или нет.
  -Это Найтар. Внебрачный сын начальника королевской охраны лорда Эйранеля.
  - Странно даже, - заметил Горт, не удивившись, - такой высокий пафос - и портовая таверна. Да, пожалуй, этого спасать не стоит... Послушай, Тариэль, а может, попросту передушить всю эту жреческую братию?.. Обычно такие способы хорошо действуют на подобных людей. Не нужно убивать явно - достаточно внезапных и необъяснимых смертей. Можно даже выставить как проявление гнева Эру, или что там достовернее - тебе виднее.
  -Молодые люди часто отправляются на "поиски жемчужин", - сообщил Тариэль. - Порой в бедных кварталах можно обнаружить истинные жемчужины красоты и молодости. Отсюда и таверны. Что же до идеи передушить... с твоими возможностями это несложно, полагаю. Но я против. Мы, жрецы Эру, полагаем, что это зло выкорчует само себя, ему даже помогать не придётся. Надо полагать, - у него дёрнулся уголок рта, - тебе уже наплели про то, что будущий ребёнок Тирсаны - это некое священное существо, предназначенное для великих целей...
  - Слыхал, но для каких именно - Тирсана пока не сказала.
  Тариэль кивнул.
  -Да, хотел ещё сообщить вот что. Свадьба должна состояться через неделю. Привести жену тебе, понятное дело, некуда... буду думать. Время есть.
  - Да, что-нибудь приличное понадобится - не в каморку же на ту убогую кровать класть изнеженную леди. Что же до ребенка, то лучше бы его отправить в Мордор. Не хочу, чтобы из него выросла такая же тварь, как эти... устраивающие живые костры.
  Тариэль краем глаза отметил, что Тирсана тщетно пытается услышать разговор, но не смеет двинуться с места.
  -Послушай. Полагаю, ты знаешь об этом больше нас. Возможно ли действительно, чтобы среди тёмных, или же среди тех, кто стремится к Тьме, родилось существо... скажем так, из тех, кто уже побывал на этой земле?
  - Да, конечно. Не так уж мало фэар, которые выбирают такой путь. У нас умеют помогать таким душам войти в новое, зарождающееся тело, и оживить воспоминания прошлого... таких много в Мордоре, сейчас, пожалуй... да, таких около сотни - вернувшихся. Но ты не сказал, на что они прочат этого ребенка? Кем предрекают ему стать?
  -Этого не знает никто. Слухи о том, что кто-то вернётся - вот так, ходят уже давно, чуть ли не с самого начала существования их культа, и у порой проносились сведения о том, что вот, этот или тот. Мы проверяли.
  Тариэль не стал уточнять, как именно.
  -Обычно слухи оказывались ложными. Случаев было восемь, из них семь - ложная тревога. Все эти люди сгорели на кострах.
  - А восьмой случай?
  -Он стал жрецом Моргота. Предшественником Найтара.
  - Я не верю, что кто-то, живший в Твердыне, мог стать жрецом этого культа. Есть вещи, которые прописываются в столь глубинных слоях души, что их невозможно вытравить никакими внешними учениями. Никто из подлинно вернувшихся не стал бы проповедовать культ Моргота - культ силы и власти, уничтожения и рабства для непокорных.
  Тариэль усмехнулся.
  -Ты меня удивляешь. Разве ты не знаешь, насколько податлива и послушна детская душа? Из ребёнка можно слепить всё, что угодно, было бы желание и умение. А в том человеке действительно было... что-то. Я почувствовал. В особенности - в момент его смерти.
  - Было-то было, только вот что... Но видишь ли, Тариэль. У подлинно вернувшихся происходит то, что сходно с похожим процессом у эльфов, которые возвращаются путем рождения, а не создания нового тела волею Намо. По мере того, как ребенок становится подростком - оживает прошлая память. Обычно вернувшиеся взрослеют душой гораздо быстрее сверстников. Никакие внушения не помогут убедить такого человека, что Мелькор - это грубая мощь, власть для покорствующих, подавление и власть для остальных. Не верю. Впрочем, вернуться же мог не только кто-то из подлинно наших. Да и земли Севера не были исключением - властолюбцы бывают везде... Можно знать, каков Мелькор на самом деле, и притом хладнокровно использовать культ Моргота к своим целям.
  -Теперь мы уже ничего не узнаем, - спокойно сказал Тариэль. - Что же касается того, был ли этот человек вернувшимся... Да, я считаю, что был. Другое дело, что вы не помогали ему, что это происходило здесь, под властью Света. Однако на его фэа действительно была... скажем так, печать Тьмы. Похожая на ту, что я чувствую в тебе.
  - Во мне как в майа? - в глазах Горта появилась тревога. - Или - просто "тьма"?
  -Этот человек мёртв, Гортхауэр, - Тариэль напряжённо смотрел на него. - Да, я могу сказать теперь - да, в тебе, как в майа. Мне не с чем было сравнить тогда. Но он был человеком. За это я ручаюсь. Я... скажем так, присутствовал при его смерти.
  - Гэленнар Соот-Сэйор и Курумо, - задумчиво сказал Горт. - Первый - эльф, второй - мой брат. Оба они... в некотором смысле - отступники. Впрочем, Курумо и вовсе - причина большинства наших бедствий. Мелькор считал себя виноватым перед ним, а по мне... По мне - так просто крыса-лизоблюд.
  -Первое имя мне неизвестно, - признался Тариэль. - Кто это?
  - Один из эллери... один из немногих выживших и в первой войне, и в Войне Гнева. Впрочем, это немудрено, что он выжил - просто был предусмотрительно-разумен и осторожен. Не исключено, что он жив и сейчас, но обнаружить его нам не удалось. Он умеет скрываться. Неприятным он был существом... все хотел стать самым лучшим, выше прочих. На деле же он был одарен разными талантами, но - везде равномерно, не было у него того ясно выраженного пути, что типичен для большинства наших. Незадолго до Войны Гнева он приходил к Мелькору, звал его уйти, пожертвовать остальными ради спасения и будущей власти.
  -Эльф, - задумчиво повторил Тариэль. - Не понимаю. Не вижу логики. Если это он стоял у истоков культа, то - зачем? С какой целью?
  - Понятия не имею. Мало сведений, Тариэль. Нужно узнать все подробнее - а пока все это гадание на воде... Послушай, мне стоит все же наведаться к этому Найтару, благо что повод есть - Тирсана. Я не хочу вместо тех мальчишек-воришек застать обугленные трупы.
  -Для начала проводи её до дому, - посоветовал Тариэль. - Теперь это твоя обязанность. А потом иди куда хочешь.
  - Ладно. Ну, до встречи, Тариэль.
  Тот кивнул, скрылся за дверью, ведшей в дворцовые залы. Тирсана напряжённо следила за обоими: понимала, что происходит что-то важное, но вмешаться не решалась.
  - Пойдем, Тирсана, - майа подошел к ней. - Провожу тебя домой. Впрочем, я после собираюсь навестить Найтара.
  Та, вставая, чуть не споткнулась от этого известия. Волной донеслось: ей очень хотелось крикнуть, - нет, это я пойду, я не пущу тебя!.. Но она промолчала.
  У выхода с балкона Горт подал Тирсане руку - и дальше, под взглядами придворных, они пошли вместе.
  
  ...Особняк Найтара находился не так уж далеко от королевского дворца - большое, помпезное здание из розового мрамора. Оставив Тирсану, Горт снял иллюзорный облик парадного костюма и оказался в прежней своей одежде; по городу он шел, озаботившись, чтобы люди его не замечали. Но перед воротами особняка, помедлив пару секунд, принял свой обычный облик - одежда стала черной, привычно-простой. Что его узнают - не сомневался.
  Лакеи, которым было положено находиться при входе, при виде Гортхауэра ошеломлённо захлопали глазами. В головах совершенно одинаково закрутились мысли: сбежать, сообщить лорду, ах нет, лорд вряд ли в состоянии кого-то принимать сейчас, что же делать-то, делать-то чего?!
  - Доложите Найтару, что я должен поговорить с ним. Сейчас, без отлагательств. Знаю, ему не до встреч - ничего, пусть не переживает по этому поводу.
  Один из лакеев, чуть не подпрыгивая, понёсся куда-то вглубь прохладных коридоров. От того, что ему отдали приказ, избавив тем самым от тяжкой необходимости думать самому, лакею явно полегчало. Второй посмотрел ему вслед с заметной завистью и жестом пригласил Гортхауэра войти. За входными дверями нашёлся другой лакей: похоже, этих бездельников здесь было в избытке. Тот, увидев, кого занесло судьбой в эти стены, вытянулся в струнку. В глазах был страх.
  Горт отошел к окну, отвернувшись от лакеев. Он следил сейчас за первым, убежавшим - мысленным взглядом осматривал помещения дворца.
  Здесь было просторно, и всё же дворец, в отличие от королевского, ощущался жилым. Здесь можно было устраивать балы, встречи, делать... да, пожалуй, всё, что угодно, не опасаясь, что кто-то помешает: три основных выхода и два потайных были под наблюдением гвардии слуг. Сам Найтар находился сейчас на верхнем, третьем этаже своего особняка, в постели, с почерневшим от синяков лицом, прижимая ко лбу лёд - впрочем, без особой надежды на то, что это хоть чему-то поможет. Два находившихся при нём целителя с каменными лицами выслушивали очередной взрыв площадной брани. Было совершенно очевидно, что выражение Тариэля - "придёт в себя" - имело не столько буквальное, сколько символическое значение.
  Лакей тяжко вздохнул и постучался. Следующая порция брани была обращена уже к нему. Впрочем, похоже, он привык, и доложил о визитёре из-за двери. При имени Гортхауэра Найтар подскочил, отшвырнув лёд, тут же взвыл и был принудительно уложен целителями обратно. Лакей терпеливо дожидался, когда из-за двери донесётся хоть что-то, похожее на распоряжения.
  Горт вздохнул - и пошел по коридорам сам, не дожидаясь возвращения лакея. Кто-то попытался даже не остановить его, а просто возразить - короткого взгляда оказалось достаточно.
  За минуту, которая потребовалась, чтобы дойти до покоев Найтара, ничто не изменилось - лакей все так же торчал в ожидании ответа.
  Майа отстранил его и распахнул дверь.
   Один из целителей возмущённо выпрямился. При виде Гортхауэра его тоже начало трясти не меньше, чем остальных, но он сумел хоть немного взять себя в руки.
  -Пппппослушайте, это ни в какие ворота не лезет! лорд Найтар... Сюда нельзя!
  - Давайте-ка отсюда, - любезно сказал Горт. - Все, и без возражений. Нам с лордом надо поговорить наедине.
  -Но...
  Целитель несколько зашатался от его тона, но всё ещё не был окончательно убеждён. Второй тем временем смылся без промедления.
  Горт прошел к валяющемуся на постели оторопевшему Найтару, взглянул коротко на целителя - того окатило волной страха, и этого оказалось достаточно, чтобы приказ возымел действие.
  Майа уселся в кресло рядом с кроватью.
  - Хорошо тебя отделали, ничего не скажешь. На ваших факельных сборищах ты выглядел куда эффектнее, пресветлый лорд.
  Найтар бросил на него ненавидящий взгляд.
  -Раньше мне не хотелось надираться оттого, что некий вассал короля вознамерился отнять у меня женщину.
  - Ты же не оказался способным спасти ей жизнь сам. Впрочем, женщина твоя мне не нужна, я не за этим сюда пришел.
  -Неужели, - Найтар фальшиво засмеялся. - Спасти жизнь! Ах, как трогательно. Набиваешь себе цену?
  Майа пересел на кровать - и наклонился над ним; Найтар почувствовал вдруг, что не может пошевелиться. А пальцы майа скользнули по его лбу, и вслед за этими прикосновениями утихала жестокая боль в голове, исчезали на глазах ссадины и чернота.
  - Так лучше?..
  Найтар смотрел на него широко раскрытыми глазами: не мог поверить. Весь его запал как-то вдруг если не пропал, то, по крайней мере, утих.
  -Лучше, - тихо отозвался он. - Спасибо...
  - Пожалуйста, - серьезно сказал Горт. - Найтар, меня интересует не твоя Тирсана, а твои дела с культом Моргота.
  Найтар попытался глубоко вздохнуть, но не вышло: он всё ещё не мог пошевельнуться.
  -Отпусти, - в голосе снова появился прежний металл. - Неужели ты думаешь, что я буду бегать от тебя, как эти трусы?
  Майа отстранился.
  - Ведешь ты себя совсем не как подобает мужчине, - заметил он. - Надрался в портовом кабаке, лежишь в окружении лекарей, словно немощный старик, орешь на них площадной бранью...
  Найтар одарил его бешеным взглядом.
  -Конечно, - саркастично отозвался он. - В лучших традициях лордов было бы отправиться во дворец лорда Тариэля, вызвать тебя на дуэль и героически погибнуть. Меня это, знаешь, как-то не прельщает.
  - Протрезветь в одиночестве, а не собирая вокруг себя нянек. Впрочем, уподобляться капризному младенцу - это, наверное, входит в обычаи жрецов культа Моргота?
  -Хватит, - Найтар выпрямился. - Ты пришёл по делу или же для того, чтобы учить меня жить?
  - Мне нужны подробности о вашем культе.
  Найтар неловко приподнялся, сел, опустил на пол босые пятки. Сохранять достоинство, сидя в исподнем на кровати, получалось плохо.
  -Ну, подробности... Спрашивай.
  - Ты рассказывай, рассказывай. Своим адептам-то умеешь соловьем разливаться. Сам понимаешь, более благодарного слушателя ты вряд ли отыщешь, разве что Мелькор и вправду вернется из-за Грани.
  Найтар наконец понял, что тут что-то не так.
  -Лучше скажи прямо, что тебя не устраивает, - сказал он. - Ты не хочешь возвращения Мелькора? При нём не сможешь быть Властелином Тьмы?
  - Меня не устраивает ваша дурость, корысть и бессмысленная жестокость. Кстати, бессмертие способен дать не только Мелькор. Только вот стоит ли давать его таким, как ты?..
  Найтар вскинулся, как будто его ударили. Впрочем, это почти так и было.
  -Чтоооо?!
  - По сведениям, которые до меня дошли, можно предположить, что у истоков вашего культа стоит кто-то из наших давних врагов. Дискредитировать нас в глазах всех разумных и достойных людей, избавиться от возможной поддержки "темных" в Нуменоре, воспрепятствовать шансам Мелькора на возвращение... Ты что, действительно полагал, что эти жертвы могут выстелить ему обратный путь?
  -Я не понимаю, - Найтар буквально пожирал его глазами. - А почему нет-то? Магия Смерти - одна из самых могущественных в мире, она сравнима только с магией Света...
  - Великий знаток... Короче, Найтар. С этой поры вы будете подчиняться мне и делать то, что я говорю. И сам понимаешь, - Горт развел руками, - возражений я не люблю.
  Найтар покачал головой.
  -И чего же ты от нас хочешь?
  - Начнем с твоей памяти... жрец.
  Найтар не успел ни опомниться, ни отшатнуться - тело его вновь окаменело, и холодный вихрь чужой воли ворвался в ставшее вдруг кристально ясным сознание. Вся его жизнь, дела, культ Моргота, Тирсана, дворцовая жизнь, мечты о власти и бессмертии... все это оказалось как на ладони, все это ледяной вихрь подхватывал - и уносил прочь, вовне.
  Это длилось всего несколько секунд, но Найтару показалось - вечность. Ощущение тела вернулось к нему вновь, и вместе с ним нахлынуло странное изнеможение. Майа легко толкнул его на кровать.
  - Полежи пока. Пройдет...
  ...Их терпели. Наблюдали - когда больше, когда меньше, в зависимости от того, насколько близко удавалось жрецам Эру подобраться к поклонникам Моргота. Сейчас - не удавалось никак: новое поколение отсекало засылаемых агентов на очень дальних подступах.
  Отсекало - благодаря чутью Найтара. Его странным "озарениям", похожим на припадки, перед которыми замирали в благоговейном страхе они все. Продолжалось это недолго, и всегда - незадолго до какой-то приближающейся беды. Найтар впадал в транс, глаза его становились до жути прозрачными, зрачки превращались в крохотные точки... и он начинал говорить - не обращая внимания на то, слушают его или нет. Это началось давно, в детстве, оттого предыдущий жрец и забрал мальчика у родителей... дабы воспитать преемника. Удалось... Последнее, что вспыхивало в памяти Найтара об этом человеке - странно-холодном, всегда спокойном, с крючковатым носом и никогда не улыбающимися глазами, - это застывающее лицо, оставшееся неизменным даже в смерти. И - как призрак - лицо Тариэля, вытирающего клинок о траву.
  Найтар обучал уцелевших - чувствовать. Обострённым чутьём зверя. Они готовили настои и прекращали быть людьми. Они слышали - далеко за пределами человеческой слышимости, чуяли то, что было недоступно человеку. Впрочем, вне действия настоев это улетучивалось. Оставалось - звериная тоска по чему-то... И этим чем-то был - Моргот.
  Чудовище, дарующее бессмертие. Чудовище, жаждущее свободы и их. Верных.
  Их же было много. И те, кто более всех тосковал, уходили на костры.
  На девять костров бессмертия...
  Майа сидел в кресле, закрыв глаза. Долго. На его спокойном лице не отражались никакие чувства.
  - Костров больше не будет, - проговорил он. - Употребления ваших снадобий - тоже. Теми, кого ты сделал зависимыми от этого дурмана, я займусь сам. Впрочем, я сам виноват. Не отследил...
  -А что - будет? - спросил Найтар. - Так и жить... с этим? И ничего не делать?
  - Ты хочешь служить Тьме и возвращению Мелькора? Служить истинно?
  Найтар откинулся на стену. Закрыл глаза.
  -Он не вернётся. Да?
  - Вашими способами - разумеется, не вернется.
  -Нет, - Найтар сжал руки. Его трясло. - Он не вернётся. Вообще. Никогда. Нам врали. Ты это хочешь сказать?
  - Врали вам много, это верно. Шансы на его возвращение есть, Найтар... только ТАК - вы не помогаете ему вернуться. Вы мешаете ему. Вытягиваете из него силы своими чарами, обращенными к нему - будто мало ему Ангайнор... И тот, кто это затеял, похоже, прекрасно это знал.
  -Как это?! Этого не может быть! Нет, как это - вытягивали силы? Объясни!..
  - Эманации человеческих переживаний и те силы, что образуют Грань Мира - совершенно разные силы. Вы лишь передавали ему боль тех, кого убивали, их стремление к Морготу, их жажду воссоединиться с придуманным вами образом; чары же ваши стократ усиливали это. Как полагаешь, твоей Тирсане, к примеру, было бы приятно ощущать во всей красоте эмоций, как кто-то считает ее шлюхой и грезит, как с нею будут совокупляться сотни портовых бродяг?
  Найтара передёрнуло.
  -Ты уверен? Что именно вот так? И что - придуманный?
  - Я - не жрец Мелькора, Найтар. Я - его фаэрни. Его сотворенный. Неужели я не знаю, каков он был на самом деле?
  Тот только кивнул. Отвернулся к занавешенному окну, - пока болела крепко ушибленная голова, дневной свет был невыносимо ярким, резал глаза. Внезапно пальцы его стали скрючиваться, впиваться в покрывало, на скулах появился лихорадочный румянец.
  -Он вернётся, - странным задушенным голосом выговорил он. - Вернётся ценою смерти двоих, если не помешает третий, тогда - не вернётся никто...
  Майа поднялся. Вывести парня из этого состояния было бы не сложно, но...
  - Говори, - властно произнес он.
  Найтар медленно повернулся на голос, явно не понимая, кто перед ним. Взгляд его был сейчас пронзительным, почти нечеловеческим, отчего в лице не осталось почти ничего общего с тем парнем, который только что разговаривал с Гортхауэром.
  -Он придёт... - едва слышно прошептал он и через мгновение рухнул лицом в подушку, как тряпичная кукла.
  Майа сел рядом с ним, перевернул лицом вверх - так и задохнуться недолго... погладил по голове, приводя в сознание.
  Видящий - или все это попросту бред сознания, одурманенного травами, пожираемого навязчивыми мыслями фанатика?.. Может быть и то, и другое...
  - Очнись.
  Некоторое время ничего не происходило, - парень был в глубоком обмороке. Сознание возвращалось медленно, как будто он выныривал из неведомых морских глубин.
  Майа сидел рядом, гладя пряди волос Найтара - в ожидании, когда тот придет в себя. Да, неудивительно, что он сумел очаровать Тирсану. Тайна всегда привлекает...
  - Ценою смерти двоих, если не помешает третий, - повторил он. - Не люблю, когда говорят загадками.
  Зрачки Найтара постепенно возвращались к нормальному человеческому размеру. Он пока ещё не очень понимал, что произошло, но при словах Гортхауэра что-то как вспыхнуло в душе: вспомнил. Рванулся куда-то... чтобы налететь на тёмного майа.
  -Она погибнет, - хрипло сказал Найтар. - И она, и я. Ценою смерти двоих. Я не знаю, кто должен вернуться - нашим ребёнком. Кто-то важный.
  - Будете неосмотрительны - погибнуть тут у вас немудрено. Особенно если шляться по портовым кабакам... Почему ты убежден в истинности своих пророчеств? Под действием дурманных трав люди могут принимать за пророчества свои фантазии, облекающиеся в видения. Не все дурманные видения и чувства - вИдение, Найтар.
  -Я знаю, - он невидящими глазами смотрел куда-то в пространство. - Но эти - правда. Они всегда сбываются, хочу я того или нет.
  - Я никогда не доверял подобным пророчествам. Будущее - всегда неопределенно. Будущее - это результат взаимодействия сотен и тысяч свободных воль. И те неизменности, которые ты принимаешь за предопределенность - всего лишь следствие чьего-то твердого решения или твердо складывающихся обстоятельств, а те в свою очередь - результат воли живых существ. Воля вашего ребенка - вернуться, воля моя - добиться возвращения Мелькора, воля Курумо - гадить нам везде и всюду, куда дотягиваются руки... Но гибель?.. Что может обусловить вашу гибель наверняка, неизбежно? Ты уж сам думай, какие у тебя здесь могут быть опасности, и как их тебе избежать.
  -Всё сложно, - Найтар постепенно приходил в себя. - Всё не просто так. Тирсана - королевской крови, у королевской четы же нет наследников. Так что ребёнка не убьют... в отличие от нас.
  - А уехать на материк? В землях Мордора вас точно никто не сумеет достать. Как и ребенка, кстати.
  -Это невозможно. Король - хозяин и господин всем живым существам в его землях... он нас не выпустит.
  - Кто бы его спрашивал. Я могу переправить вас на материк хоть завтра. Другое дело, что Тирсану перспектива оказаться в Мордоре без возможности вернуться на родину, боюсь, испугает больше возможного риска здесь.
  Найтар медленно опустился на подушки.
  -Я никуда не поеду.
  - Почему?
  -Раз Тирсана останется, то я останусь тоже.
  - Так уговори ее, убеди. К тому же, это избавило бы ее от брака со мною... а по нашим законам вы уже муж и жена - ибо она ждет от тебя ребенка. Повторяю, это сватовство было только средством спасти ей жизнь.
  Найтар тяжко вздохнул.
  -Как тут убедишь... Что бы тут ни было, мы здесь дома. В этих опасностях мы выросли, привыкли плавать в опасных течениях придворной жизни. Всегда есть надежда вынырнуть. К тому же... ей не нужен никакой Моргот, никакой Мордор, никакой культ. Ей нужен дом. Здесь. И если сложится всё же так, что... исполнится, прошу, выполни мою просьбу.
  - Смотря какой она будет.
  В глазах Найтара загорелся прежний бешеный огонь.
  -Я не хочу, чтобы мой ребёнок вырос "светлым". Вернувшийся, не вернувшийся... неважно. Он мой. Я так хочу. Обещай, что заберёшь его к тёмным.
  - Это я обещать могу. Да, и еще одна мелочь: у тебя в доме - те мальчишки-беспризорники, что столь успешно раскрасили твою физиономию в синий цвет. Среди них - мой знакомый. Что ты намеревался с ними делать?
  -Твой знакомый? - несказанно удивился Найтар. - Когда же ты успел познакомиться с такой швалью? Я собирался выпороть их и выкинуть на улицу, дабы в следующий раз было неповадно воровать. А что?
  - Воровать все равно будут. Думал - забрать пацанов к себе, все равно никому здесь они не нужны. А знакомый - Раденек. Он был шутом короля. Фарабей.
  -Вот как? Ах да, припоминаю, его тебе подарили... И что, лорд Тариэль будет в восторге от того, что ты забьёшь его дворец беспризорниками?
  - Да нет, конечно, просто отправлю их в Мордор. Хотя бы людьми вырастут, а не ворами и пьяницами.
  -Эти? - Найтар презрительно поднял брови. - Сомневаюсь. Забирай, ежели так охота. Но всё же - после того, как я их высеку.
  - Секи. Раденека только не трогай. Да, кстати, тут ты опытнее: как устроить, чтобы король поверил, что тот мертв? Прибегать к чарам мне в такой мелочи не хочется.
  Найтар озадаченно уставился на Гортхауэра, почесал в затылке.
  -Не знаю. Надо подумать.
  - Подумай, подумай. Король за "любимым зверьком" права на свободу не признает, так что проще всего убедить, что "зверька" нет и вовсе... Да, что с остальными беспризорниками?
  -По правде сказать, я не знаю, все ли они у меня, я же не видел, кто их забирал... Надо проверить.
  - Если увозить, так всю компанию. Думаю, Нуменор по ним плакать не будет... Голова у тебя прошла? К чему тянуть, разобраться нужно скорее, время всегда дорого.
  Найтар осторожно опустил ноги на пол, встал. Голова кружилась, его шатнуло, но он устоял.
  -Ничего, - храбро соврал он. - Жить можно.
  - Одевайся. Я подожду тебя в холле, - и майа вышел из комнаты, едва не сшибив торчащих у двери лакеев, пытавшихся разобрать, что творится за дверями.
  Найтар появился минут через десять, приведя себя в относительный порядок при помощи лакеев. Даже сейчас было видно, что он привык к тому, чтобы всегда производить впечатление на окружающих: наряд его являл собой образец богатства. Лакеи сопровождали его, тщательно пытаясь исполнять свои обязанности и не слишком трястись от того, что рядом с ними находится тёмный майа.
  Горт посторонился, пропуская Найтара вперед, одними глазами показав - веди, мол, ты хозяин дома.
  Найтар зашагал к лестнице. Точнее, к стенке, в которой была дверь, полностью сливавшаяся с отделкой. Лакеи сопровождали их, неся светильники. До подвала спускаться было недолго, но узкое пространство винтовой лестницы почему-то сразу стало давить.
  Подвал явно использовался и как винный погреб, и как склад, кроме прочего, здесь нашлись несколько пустовавших комнат. Точнее, они были пустыми до нынешней ночи, теперь из-за дверей доносилось нестройное, но старательное пение: воришки не теряли присутствия духа и распевали матросские песни.
  - Складно поют, - заметил Горт, остановившись перед одной из дверей. - Сейчас узнаем, умеют ли они так же хорошо браниться.
  Найтар кивнул лакеям, те отперли дверь.
  Воришки, жмурясь от внезапно хлынувшего в их камеру света, попытались разглядеть вошедших. Все они были связаны - шестеро мальчишек с недобрыми взглядами, которые были опасны, как маленькие волчата.
  - Могли бы и развязать друг друга, - вполголоса проговорил Горт, - зубы-то при себе. Видать, не такие уж ловкие твои воришки. Раденека не троньте, Найтар. Вон он, второй справа...
  -Не могли, - Найтар подошёл к мальчишкам, носком сапога пригнул одного из них к полу. Тот извернулся, попытался вырваться, подземелье огласили ругательства. Найтар не обратил на это внимания: парнишка был привязан ко вделанному в стену металлическому кольцу.
  -Им не дотянуться друг до друга, - пояснил он для Гортхауэра. - Всё продумано. Они тут не первые сидят.
  - Вижу. Надеюсь, ты обычно не с детьми воюешь, Найтар. Ладно, давай так: Раденека пока ко мне, остальные пусть пока побудут у тебя... пару часов. Потом мои люди заберут их. И не переусердствуй, я не хочу потом заниматься их здоровьем.
  Горт говорил это, уже не скрываясь, и следил за реакцией воришек. В том, что они его узнали, можно было не сомневаться: уж эти-то собственными глазами видели и прибытие корабля с материка, и золотую клетку... Небывалое развлечение.
  Один из мальчишек метнул на Раденека взгляд, не суливший ничего хорошего, затем исподлобья уставился на Гортхауэра
  -Эй, ты! а с чего это ты его забираешь?! Нечего, он такой же, как мы! Тоже мне, неженка!
  - До вас очередь дойдет попозже, - ответил Горт. Он нагнулся над Раденеком - веревки, держащие того, упали. - Уж прости, приятель, но я обещал Найтару прежде дать возможность вас хорошенько выпороть.
  В следующий момент от хора возмущённых воплей можно было оглохнуть.
  -Это нечестно! Мы из-за него попались! Если бы не он, мы бы тут не сидели! эй, ты! Ты Саурон или где? Ты вообще что такое творишь, гад ползучий!
  -Он не ползучий, он летучий!
  -Какая разница! Всё равно гад!
  Горт не выдержал и расхохотался.
  - Мне по долгу службы положено быть гадом. Найтар, быть может, все-таки простишь этих разбойников?
  Раденек неловко встал. Смотреть на остальных воришек не мог, на Гортхауэра тоже, и потому он смотрел в пол, как будто в жизни не встречал более увлекательного зрелища. Найтар шагнул к нему, разглядывал с интересом.
  -Надо же. Никогда не доводилось видеть его так близко. А скажи мне, Гортхауэр, почему ты хочешь, чтобы я лишил этих молодчиков заслуженного наказания? Они будут недовольны. Слышишь, как визжали?
  - Мне все равно. Хочешь - наказывай, только знай меру. В конце концов, не их вина, что приходится воровать - жрать всем нужно, а много ли они заработают честно?..
  Найтар кивнул лакеям, те вошли в камеру и отвязали воришек, потащили наверх, во внутренний двор. Было очень похоже, что здесь это далеко не первое "отправление правосудия". Раденек остался в камере один и по-прежнему ни на кого не смотрел. Найтар сгрёб его за шиворот, толкнул к Гортхауэру.
  -Забирай, а то он тут и будет торчать, как столб. Тоже мне, королевский увеселитель...
  - Пойдем, Раденек... - Горт положил руку ему на плечо. - Думаю, тебе больше не стоит задерживаться в Нуменоре. Король вновь вспомнил про тебя и требует вернуть. Лучше дальше не рисковать.
  Оставшиеся лакеи замерли живыми подставками для факелов, ожидая, что будет дальше. Найтар посмотрел на них и велел выходить. Когда те послушались, он подошёл к Гортхауэру.
  -Не вижу другого выхода, кроме как на лестнице всадить парню кинжал в спину. В любом другом случае донесут, что он жив. Я знаю, как надо, после откачаешь.
  - Небо... - Горт покачал головой, присел рядом с Раденеком. Несколько секунд смотрел тому в глаза... а потом Раденек пошатнулся, взгляд его стал пустым и бессмысленным - словно тот заснул с открытыми глазами. Но он не упал. Сделал пару шагов к двери, и снова застыл, глядя бессмысленным взглядом... взгляд медленно опустился в пол.
  - Он без сознания, - сказал Горт. - Я его буду вести. Как куклу. Объяснять, что нет иного выхода, чтобы он шел и ждал удара - это... Не стоило. Ему и так переживаний хватило. Все, пошли.
  -Иди вперёд.
  Если Найтар и был поражён тем, что с лёгкостью умеет делать Гортхауэр, то не показал этого. Лакеи, дождавшиеся в коридоре, пока камера опустеет, заперли дверь, и процессия двинулась к лестнице: впереди лакей с факелом, за ним Гортхауэр, дальше Раденек и Найтар, последним - другой лакей с факелом... Винтовая лестница озарилась тревожными сполохами пламени, шум шагов заполнил тесное пространство.
  Подъём внезапно оказался долгим: Гортхауэр не знал, какой момент выберет Найтар, и можно было только догадываться, этот поворот или следующий... или через один... всё выше, выше... может, он раздумал?..
  Лакей, шедший последним, вздрогнул и споткнулся, но факел не выронил. Гортхауэр успел уже подняться по крутым ступенькам, и падать Раденеку пришлось лицом на камень. Найтар аккуратно вложил кинжал обратно в ножны.
  -Не вижу смысла сохранять жизнь этому ублюдку, - сказал он негромко, но так, чтобы слышали лакеи. - Извини, Гортхауэр. Честь лорда требует, чтобы её отмывали от оскорблений всякой швали, а оскорбления швали смываются её, швали, кровью.
  Майа повернулся - и несколько долгих секунд смотрел в глаза Найтару, и тот понимал - ничто не защищает его от того, чтобы так же, как Раденек минуту назад, превратиться в живую куклу...
  - Я заберу его тело, - сказал Горт ровно. Он поднял Раденека, аккуратно, но из раны на спине текла кровь - потекла сквозь пальцы, закапала вниз. - Больше я к тебе, Найтар, пока ничего не имею.
  Он пошел вверх, спокойно, словно ничего не случилось. Только красная дорожка оставалась на полу и тут же размазывалась под сапогами.
  Наверху лакей толкнул дверь, и в лицо Гортхауэру наконец ударил живой солнечный свет. Бледное лицо Раденека застыло, а ярко-голубые глаза так и остались открытыми... и жизнь из них ушла. Прежде длинные густые волосы были сейчас неровно отстрижены, - наверное, отрезал, чтобы продать цирюльникам на дамские шиньоны, потому что у беспризорников в очередной раз закончились деньги...
  Горт незаметно снял с пальца Кольцо - и вновь надел его на палец Раденеку.
  Второй раз. Жизнь еще не успела уйти из тела, да и рана не была смертельной; приходить в себя Раденек не должен, пусть очнется в безопасном месте... второй раз - Кольцо. Возвращающая жизнь и молодость сила, стирающая преграды между фэа и Незримым ... достучаться бы до тех глубин, в которых почему-то дремлет запрет тайного народа; кто их создал, кто наложил запрет, почему - нельзя...
  "Часа через два за детьми приедут мои люди. Передашь им. Дальше - наша забота."
  Найтар остался внешне невозмутим, как будто ему никто ничего не говорил: лакеи не должны заподозрить мысленный разговор.
  "Хорошо. Сейчас уходи. И... Нет. Всё."
  До выхода из особняка Горт шел молча. Лакеи провожали его пораженными взглядами - его, невозмутимого, с мертвым телом в окровавленных руках, оставляющего красные следы на розовом мраморном полу... Визит этот запомнят явно надолго - и лакеям будет о чем посплетничать в ближайшее время.
  
  ...Он покинул город, приняв крылатый облик, позаботившись, чтобы никто его не видел. Полет был совсем коротким - просто подальше от людей, в один из многочисленных обрамляющих Арменелос перелесков. На пальце Раденека уже давно не было Кольца, и сейчас он просто спал. Горт очистил его - и свою тоже - одежду от крови; не хотел, чтобы тот понял, что слова Найтара уже осуществились.
  Здесь, в роще среди деревьев и кустарника, было прохладно.
  Провести рукой по бледному лицу...
  - Просыпайся, Раденек.
  Тот неуверенно заморгал, прищурился - не понял, что произошло, где он... В следующий момент узнал Гортхауэра - и тут же отвернулся. Не мог смотреть. Почему-то не мог.
  - Как ты там, с мальчишками? - спросил тот. - Ты прости, что я на тебя наорал там, в комнатах. Я это нарочно.
  -Зачем? - тихий голос Раденека дрогнул. - Зачем ты меня гнал к ней? Ты действительно... действительно считаешь, что я тряпка?
  - Уже не считаю. Вижу, что нет. И она тоже все поняла. Она, конечно, не знает вашего языка, но я сделал так, чтобы понимала.
  -Значит, считал, - без особого удивления сказал Раденек и наконец повернул голову. - И, в общем, ты был прав. Мальчишки тоже так считали. Если разные существа независимо друг от друга считают одинаково, значит, это так и есть.
  - А ты и был тряпка, - довольно жестко сказал Горт. - Немудрено, после стольких лет. Ушел - стал человек. А воровать уметь, знаешь, это не признак.
  Раденек оперся на локти и сел. Ветви деревьев заслоняли солнце.
  -Возможно.
  - Король затребовал тебя снова, но мы устроили все - он поверит, что ты мертв. Так что ты можешь теперь, в общем, делать что хочешь, только если решишь остаться в Нуменоре - нужно будет чарами облика слегка изменить внешность, чтобы тебя не узнавали.
  Раденека, похоже, произошедшее не напугало, не удивило... он как будто был не здесь.
  -Я бы хотел снова увидеть нашу Ирисную Низину, - негромко сказал он. - Не знаю, сколько мне осталось жить, но я бы хотел успеть. Что же касается Нуменора... то я бы никогда, никогда не хотел бы больше видеть эту страну и людей, которые знают, кем я был.
  - Тогда сегодня же отправляйся на материк. По дороге поймешь, как договариваться с крылатым конем. Но вначале, Раденек - я тебя прошу, не будь опрометчивым, вначале - к нашим, они тебе, по крайней мере, в дорогу собраться помогут, если уж не хочешь никого взять за компанию. Ты ведь можешь и не отыскать своих так сразу, за один день, что ты тогда будешь делать, есть что-то надо, переночевать - хоть завернуться во что, там же не Благословенный Остров, ночами холод, сам помнить должен.
  -Хорошо, - так же ровно отозвался Раденек. Чувствовалось: то ли прежняя привязанность к своему спасителю у него приугасла, то ли он очень старается, чтобы она снова не вылезла наружу... скорее всего, более верным было второе. - Когда ты позовёшь своего крылатого коня? И... ты остаёшься здесь. Так?
  - Да. Я тут как заложник мира между Нуменором и "темными". Я не хочу крови на материке, понимаешь? Ничьей. И нагнетания ненависти тоже не хочу. А конь... конь прилетит. Я попрошу одного из своих друзей отвезти тебя на материк.
  -Когда? - спросил Раденек, стараясь, чтобы тон его прозвучал как можно безразличней. Получилось не очень.
  - Скоро. Сейчас... - Горт прикрыл глаза. - Да, еще несколько минут. Я позвал еще там, заранее, в доме у Найтара. Да, еще вот что: я второй раз надевал тебе Кольцо. Если у тебя проявятся некие необычные способности - не удивляйся.
  Раденек пожал плечами. Он был на удивление неразговорчив, а когда что-то говорил, то было впечатление, что у него отчего-то сдавливает горло.
  -Постараюсь.
  Он снова замолчал, посмотрел на небо.
  -Надо думать, больше не увидимся.
  - Может, и увидимся... - Горт помолчал. - Что - досадно расставаться вот так, сразу?
  -Нет. Не досадно. Слово неправильное.
  - Не выходит иначе. Знаешь, мне кажется - Кольцо почуяло в тебе что-то близкое, знакомое. Это неожиданно.
  -Я в этом не разбираюсь. Извини.
  Майа посмотрел наверх.
  Крылатый конь появился из-за верхушек деревьев, внезапно, быстро, миг - и вот уже он бежит по траве, вот уже рядом, красивый, гнедой, и темные огромные крылья - словно у птицы, и всадник спрыгивает с седла - молодой парень в простой нуменорской одежде, улыбчивый, с открытым лицом...
  - Вот и я! Извини, Горт, что задержался.
  - Ничего, - ответил майа и поднялся. - Вот он, Раденек. Ты по дороге познакомь его с конем, чтобы освоился.
  Раденек наконец взглянул на Гортхауэра - когда был уверен, что тот смотрит в другую сторону. Встал, отряхнул штаны, подошёл к всаднику... обернулся.
  -Прощай, Гортхауэр.
  - Не говори - прощай. До встречи.
  Майа тоже не смотрел на него - понимал, что Раденеку тяжело встречаться с ним взглядом.
  Парень протянул Раденеку руку, помог забраться в седло и вспрыгнул сам. Крылатый конь прянул вверх... они даже особо не скрывались сейчас.
  
  Странный народ. Кольцо вело себя иначе, чем если надеть его на палец смертному; не так должно было быть, слишком явной была гармония между Единым - и смертным фэа; иначе, чем с майа, но в чем суть - Гортхауэр все никак не мог осознать, уловить...
  Ладно. Другие переправят детей на материк, тут его помощь не понадобится. А вот повидаться с найтаровскими подопечными стоило бы. Но это, видать - ближе к ночи; сейчас - вновь дворец. К Тариэлю.
  На этот раз Гортхауэра пропустили к Тариэлю в апартаменты беспрепятственно - видно, тот отдал соответствующие указания.
  - Новости есть, - с порога сказал Горт. - Теперь я знаю об этой компании очень многое. Практически все.
  Тариэль дождался, пока за Гортхауэром закроется дверь, и пока тот сядет в кресло рядом с ним.
  -Я был уверен в том, что ты это скажешь. У меня тоже есть кое-какие новости... но сначала - твои.
  - Найтар готов повиноваться мне. Я взял его память - в ней множество интересного. Ты сумеешь воспринимать чужие воспоминания? В этом случае я смогу передать все тебе.
  Тариэль, при всей его выдержке, заметно побледнел.
  -Можно попробовать, - сказал он несколько неуверенно. - Но я - жрец Эру. Когда я в прошлый раз проделывал... такой опыт над собой, результат оказался не слишком вдохновляющим.
  - Те же сведения можно передать и словами, но это - дольше, к тому же, иной раз мне придется и покопаться в дебрях чужой памяти, чтобы вызнать имена всех этих сектантов. Ты имеешь в виду - попытку войти в связь фэар с представителем "темных" чар?
  Тариэль коротко взглянул на Гортхауэра.
  -Надо полагать, тебе известно, каким образом окончил свои дни предыдущий главный жрец Моргота?
  - Видел в памяти Найтара, но эти воспоминания обрывочны. Как я понял - ты убил его.
  -Совершенно верно. Я его ранил, затем при помощи чар заставил открыть свою память. Когда человек при смерти, такие вещи удаются, скажем так, проще. Однако мой расчёт оправдался не полностью, и столкновение с его фэа... с сопротивлением его фэа дорого стоило мне. После чего я его прикончил.
  Майа покивал.
  - Неудивительно. Даже простое аванирэ - вполне надежная защита от противника равной силы, а этот человек, похоже, владел и приемами защиты, и нападения. Естественно, тебе пришлось несладко. Но оно возникает именно как стена нежелания, как и все неприятные последствия, - майа помолчал. - Что тут можно сказать. Финрод, как тебе известно, вначале едва не отправился в Мандос от подобного поединка. Враждебность. После - ничего с ним не сделалось от связи сознаний.
  В глазах Тариэля зажёгся огонёк любопытства.
  -Раз уж ты сам заговорил, то позволь вопрос. Был ли у Финрода хоть малейший шанс на победу?
  Взгляд Горта стал задумчивым, майа, похоже, вспоминал далекое прошлое.
  - Знаешь, Тариэль... Трудно сказать. Странный это был поединок. Поединок совести, веры и силы воли. Так, как вел он... Нет, пожалуй, так - нет. Но в принципе, думаю, такое возможно. Правда, боюсь, тогда поединок воль перешел бы в поединок сил, и тут у него не было бы никаких шансов. А вот если бы вдруг - наш маленький Фарабей...
  Майа замолчал.
  -Поединок совести и веры, - медленно повторил Тариэль. - Скорее - уверенности в своей правоте, на мой взгляд. Хотя я могу быть неправ.
  - Да. Чувство вины, неуверенность в своей правоте. Только вот, понимаешь ли - бывает - враг; Финрод тогда был именно врагом. Тут все понятно. Бывает - противник. Может ведь так оказаться, что я просто не смогу применить _силу_.
  -Даже так, - Тариэль внимательно взглянул на него. Задумался. - Впрочем, пожалуй, да... И ещё один вопрос - прежде чем мы приступим к делам о культе. Где ты похоронил Фарабея?
  - А надо непременно где-то хоронить? - усмехнулся Горт. - Королю скажу - уничтожил тело, и вся недолга.
  -Тебе очень нужны лишние подозрения и слухи? - осведомился Тариэль. - Тогда, конечно, можешь сказать и так.
  - Если бы он подлинно умер, я бы с этим вопросом пришел к тебе - где хоронить. Создать видимость нетрудно.
  Тариэль вздохнул. Гортхауэр совершенно очевидно не был обучен привычному для Нуменора языку намёков. И что у них там, в Мордоре, за жизнь?..
  -Так вот, будь добр, создай эту самую видимость.
  - Ладно, - Горт помолчал. - На одном из ваших кладбищ... Не приведи Небо, Раденек это узнает, он и так переживал, что ему недолго осталось. Он в этот раз не переступил порог жизни, но был, что называется, одной ногой - там. Только не помнит всего этого.
  -Ты перестарался? - уточнил Тариэль.
  - Найтар помог. Изобразил месть лорда за оскорбление. Кинжал в спину.
  -Хорошо, - Тариэль дал понять, что этот вопрос закрыт. - Вернёмся к нашим баранам. Точнее, жареным овечкам. Откуда взялся этот культ, и что ты собираешься с ним делать?
  - Для начала - прекратить эти ритуальные сожжения. Говорить о том, что делать, можно после знакомства с их адептами, не раньше. Памяти Найтара тут недостаточно. Все эти люди, однако, одурманены не только ложными идеями, но и постоянным употреблением дурманных трав. С ними будет тяжело.
  -Такой вопрос... Ты говоришь: ложные идеи. Если можно, по порядку: в чём состоят их идеи, в чём - те, которые ты полагаешь правильными. Так сказать, сравнительный анализ.
  - Тебе будет странно это слышать, Тариэль. Думаю, их постулаты о Морготе тебе более привычны. Не было никогда в Твердыне и в нашей вере этого - культа силы, порабощения непокорных. Не был Мелькор - Морготом. Жестокость - была, кто бы спорил; но жестокость вынужденная, видит Небо, мы пытались избегать ее везде, где можно, и если в этом и есть чья заслуга более других, если кто сдерживал и меня, главного, от кого это исходило... то это был Мелькор. Не было и нет у нас культа слепого повиновения силе, дарующей блага и власть взамен покорного служения.
  -Ты хочешь сказать, что наши... скажем так, источники перенесли на него вину и за его собственные деяния, и за твои? И что это совсем не та личность, которую мы привыкли представлять?
  - Не та личность - именно так. Что же до вины... Не в вине дело. Были и ошибки, были и срывы. Феанор тоже убивал, и нолдор - убивали, как и любые представители вашей стороны. Что ты хочешь - чтобы я показал тебе причины всех наших поступков, начиная от Предначальной эпохи? Это возможно, но это будет долго, и достоверность будет лишь с моей памятью. Я же скажу тебе, Тариэль - мы не хотим вражды и никогда не хотели. Все началось с войны, в которой в наши земли пришли с огнем и мечом, чтобы уничтожить "искаженный народ", даже не знавший, что такое война. И уничтожили. Я устал рассказывать это снова и снова, возвращаться к древним событиям и снова переживать их заново...
  -Не надо, - кивнул Тариэль. - Я не ищу причины: я имею дело с последствиями. И одно из них - это появление здесь, среди потомков Трёх Племён, культа Моргота. Сам факт, знаешь ли, мягко говоря, удивителен. И вот здесь мне было бы очень интересно узнать, откуда это возникло на нашей земле, среди людей, которым не свойственно возвеличивать побеждённых врагов. Ты что-то узнал об этом?
  - Точно сказать пока не могу. Но здесь два фактора: у вас в Нуменоре и так-то - культ силы. Плюс ваша жажда бессмертия. А слухи о том, что силы Тьмы могут его даровать, всегда бродили по всей земле. Идея вернуть Моргота, дабы он дал бессмертие верным слугам, возникает легко и сама собою. Но вместе с тем мог быть тот, кто все это использовал, оформил и направил. Этот кто-то мог быть искренним в подобной вере, а мог и знать правду и желать скомпрометировать нас, и заодно причинить Мелькору вред... хотя куда уже больше вреда... До этого я пока не добрался, ибо Найтару самому неведомо это.
  -Причинить вред? - Тариэль удивлённо поднял брови. - Ты хочешь сказать, что этими действиями они всё же могли как-то добраться до него... за Грань Мира?
  - Эти костры... Связь душ, понимаешь? Он - и они. Вот радость - в том состоянии вдобавок ощутить, что в Арде некие обманутые идиоты верят в Моргота и ради пришествия чудовища горят на кострах!
  Взгляд Тариэля стала предельно серьёзным.
  -Связь душ. У них. У простых нуменорцев. И ты знаешь, что он чувствует. Я делаю вывод, что у тебя тоже есть эта... связь. Ты можешь общаться с ним. Я прав?
  - Эта связь возникает при обряде, - Горт покачал головой, - в том-то все и дело. У меня с ним... Нет. У меня с ним нет связи, но если я был бы там, во время обряда, если бы я был связан с сознанием умирающих на костре... да, он услышал бы и меня тоже. Но не такой же ценой!
  Тариэль несколько мгновений размышлял. По его лицу невозможно было догадаться, о чём именно, но было очевидно, что всё, что он видит и слышит от Гортхауэра, не укладывается в привычные ему представления о "тёмных" вообще и о Властелине Мордора в частности. Впрочем, он оставил свои соображения при себе.
  -Гортхауэр. А ты уверен в том, что эти жертвоприношения действительно прекратятся?
  - Это можно проконтролировать.
  -Нет. Точнее - можно, если следить за уже известными тебе людьми. Найтар что-то пообещал тебе? Собрать своих, или там передать тебе власть, или что-то в этом духе?
  Горт усмехнулся.
  - Соберем. И передадим. Куда он денется.
  Тариэль открыл было рот, чтобы перечислить варианты, куда можно было бы деться Найтару, но в дверь деликатно постучали. Перед жрецом Эру и начальником тайной службы предстал неприметный человек в обычной для богатых нуменорцев одежде.
  -Что ещё? - спросил Тариэль.
  -Покушение на леди Тирсану. Вместо неё была отравлена её мать.
  -Чья работа?
  -Всё в воле Эру.
  Тариэль помрачнел.
  -Это всё?
  -Пока да.
  - Жива? - коротко спросил Горт.
  Тариэль кивком головы позволил своему человеку отвечать.
  -Нет или почти нет. Время действия этого яда - полчаса.
  - Противоядие?
  -Не существует.
  - Я к ним, - Горт поднялся, в один шаг оказался у дверей, кинул взгляд на Тариэля. - Ребенка, видать, убить хотели... Тариэль, я своим ходом - быстрее, сочтешь нужным - догоняй.
  И - не успели оба человека опомниться - перед глазами только мотнулась от порыва ветра раскрывшаяся дверь; обоим показалось, что долю секунды они видели взметнувшийся черный вихрь...
  Майа в кабинете не было. Как и в коридоре.
  Тариэль переглянулся со своим подчинённым и жестом приказал ему покинуть кабинет.
  
  ...Времени на явление "пешим ходом" не было; полет был стремительным, дворец семьи Тирсаны возник перед ним почти сразу - для _такого_ движения здешние расстояния вовсе не были далекими... Промелькнули сады вокруг, дорога, ведущая в дом, беломраморные лестницы, лица слуг... никто из них не увидел майа - слишком быстро, на грани восприятия; залы в глубине особняка, комнаты, суета....
  - Тирсана! - только здесь майа принял человеческий облик. Для всех это выглядело так, словно он появился вдруг из взметнувшегося на долю секунды черного вихря.
  Вокруг - в суете коридоров и комнат - тут же всплеснулась паника, слуги бестолково заметались, не зная, что предпринять, куда бежать... Наконец кто-то всё же нашёл Тирсану, сказал ей, - просто выкрикнул в замешательстве имя того, кто только что возник во дворце, и она, невольно вздрогнув, метнулась в коридор. Искать.
  Горт во мгновение ока оказался рядом с нею.
  - Где твоя мать? Что с ней?
  Тирсана с ужасом смотрела на него снизу вверх.
  -Откуда ты знаешь?.. Перстень, принесли украшения для меня, выбирать, на свадьбу, она взяла раньше меня, там было что-то острое...
  - Веди к ней, быстрее, потом объяснишь. Перстень этот сохранили?
  -Да, кажется, да...
  Тирсана попыталась взять себя в руки, повела его через коридоры - при виде них обоих слуги шарахались в стороны, давая дорогу. Дом напоминал растревоженный муравейник.
  Лорд Сенна обнаружился возле той комнаты, в которой возле кровати его жены стояли двое целителей. Судя по его лицу, всё было кончено...
  Горт отстранил его, бесцеремонно, резко. Остановился у кровати, на которой лежала мертвенно бледная женщина - дыхание ее уже почти не было слышно.
  - Отойдите все. Я помогу ей. Где отравленный перстень?
  -Саурон?! - один из целителей не удержался от испуганного вздоха. Другой молча показал на столик, где стояла запертая шкатулка, подал ключ.
  Он быстро открыл шкатулку, задержал над перстнем руку... проговорил:
  - Надеюсь, никто не касался его голыми руками? Ладно. Отойдите и не мешайте!
  Горт сел рядом с женщиной на постель, откинул покрывало - одну руку положил ей на грудь, другую - на лоб. Окружающие смотрели на него с ужасом.
  Закрыл глаза.
  Контактный яд... парализующий дыхание... смерть от удушья... для их средств - безнадежно, никто бы не помог... Трудно, как же трудно - слияние с фэа чужого человека, хорошо, что она без сознания... и хорошо, что есть - Кольцо. Это тяжело с чужими людьми, с не-измененными - полная связь, когда чужая фэа становится "перчаткой", через которую ты можешь воздействовать на хроа... С Тариэлем бы не вышло, наверное... как же сложно это - очищать ткани от сильного яда...
  Женщина вдруг судорожно втянула в себя воздух и выгнулась. На губах ее появилась пена, глаза распахнулись - невидящий взгляд в потолок.
  Майа не убирал руки с ее тела, застыв рядом в напряженной позе.
  -Отойди, - хрипло сказал кто-то за его спиной, чья-то рука легла на плечо. - Оставь её, не трогай!
  Майа едва заметно повернул голову - и человека попросту отбросило к стене, отшвырнуло неведомой силой.
  - Не мешайте, - проговорил Горт, не открывая глаз.
  Голова женщины обессиленно упала набок; дыхание стало глубже и чаще... но ее побелевшее, покрытое выступившей испариной лицо начало приобретать обычные краски.
  Тирсана не удержалась - вскрикнула. Где-то рядом послышался звон выхватываемого клинка.
  -Саурон, оставь её, - теперь это был уже голос лорда Сенны, и в нём была угроза. - Тебе мало моей дочери, надо ещё и жену мою превратить в живого мертвеца?
  Майа наконец убрал руки; медленно повернулся.
  - Живого от мертвого отличить не сможешь?.. Все в порядке. Успел. Я просто очистил ее ткани от яда. Вывел... она оправится. Лучше помогите ей, вы, целители!..
  Остриё кинжала смотрело ему в горло.
  Один из целителей - тот, что подавал ключ - всё же приблизился к матери Тирсаны, но на лице у него было написано: морготская скверна, всё, пропал человек...
  Та застонала - и приоткрыла глаза. Горт пару секунд смотрел на людей, потом, поняв, что сейчас толку от них не будет - не обращая внимания, взял со стола ткань, намочил ее в стоявшей рядом чаше с водой - и принялся обтирать женщине лицо.
  - Мертвые не потеют, лорд Сенна... Лучше приготовьте ей белье - сменить.
  Тирсана мягко, но решительно положила руку на запястье лорда Сенны.
  -Отец, ты угрожаешь вассалу Его Величества, - негромко сказала она. - Думается мне, этого делать не стоит.
  Тот метнул на неё взгляд, помедлил... и всё же опустил кинжал.
  -Я прошу всех уйти, - в её голосе зазвучала властность потомка королей. - Мы с моим наречённым справимся сами.
  - Будет нужен покой и уход... несколько дней, - добавил майа. - Все будет хорошо, лорд Сенна. Поверьте - это не порча.
  По глазам старого лорда был ясно, что в это он не поверит никогда. Слуги, воспользовавшись тем, что у них появилась весомая причина исчезнуть, поспешно сбежали, целители увели и лорда Сенну... Тирсана закрыла за ними дверь, прислонилась к стене.
  - Хотели убить твоего ребенка, - Горт повернулся к Тирсане. - Если я еще не сошел с ума - это жрецы Эру.
  -Тариэль, - тихо отозвалась она и кивнула. - Что ж... Этого следовало ожидать.
  - Может, и не Тариэль... но вряд ли. Ладно, может, я его уговорю образумиться, чтобы не было второй попытки... Тирсана, хоть ты - веришь, что это не порча и не искажение?!
  Тирсана опустила взгляд в пол и приблизилась. Долго смотрела на свою мать.
  -Спасибо, что... пришёл на помощь.
  - Она поправится. Три-четыре дня - все будет в порядке. Это было на тебя, Тирсана, не на нее... Небезопасно тебе сейчас быть одной. Лучше бы вам с Найтаром отправиться на материк, честное слово. И выходить замуж за меня тебе тогда не придется, и ребенок будет в безопасности.
  -На материк!.. И что я там буду делать? Искать шею, на которой сидеть? Здесь мой дом, здесь у меня состояние, жизнь, здесь - всё... А смерть... Она висит над всеми людьми, никто из нас не избегнет её. Просто... этот ребёнок нежелателен для всех. Для короля, у которого нет прямых наследников. Для семьи Найтара, которой хватает и его самого. Может, это и не Тариэль направил руку с ядом... желающих много. Особенно теперь, когда ребёнок королевской крови должен получить права, как если бы был твоим.
  Она нервно засмеялась.
  -Забавно, правда? потомок королей Нуменора - и Властелин Мордора... Нарочно не придумаешь. Нет, тут куда ни кинь, везде плохо...
  - Этого ребенка я заберу, - решительно сказал Горт, - и Найтар твой этого хочет. Разобраться нужно - КТО же он, твой ребенок, если предположение Найтара правдиво; кем он был прежде. Может статься, он мне знаком. Я бы попытался понять... сколько месяцев уже у тебя?..
  Она смущённо улыбнулась, но улыбка тут же погасла.
  -Уже три. Скоро заметно будет, никакие платья не помогут...
  - Этого достаточно... фэа уже там, в теле твоего ребенка. Позволишь послушать? Только давай уйдем отсюда, и твердо прикажи целителям, чтобы занялись твоей матерью, помогли, и бросьте этот ваш страх.
  Мать Тирсаны тем временем лежала с полуприкрытыми глазами; она была уже явно в сознании, дышала спокойно и ровно, но все же ей было, видно, не до разговоров - слабость, Горт знал, что ей сейчас трудно даже поднять веки, не то что разговаривать: хроа исчерпало все силы.
  Тирсана кликнула целителей, которые так и маялись в коридоре, не осмеливаясь покинуть дом. Слуги рассеялись по дому: видимо, лорд Сенна сумел навести подобие порядка. Самого же его не было видно, - ушёл к себе. Тирсана проследила за тем, что целители принялись за дело, и быстрым шагом направилась к лестнице, ведущей наверх, в её комнаты. Она так и не поднимала взгляда, и чувствовалось, что ей очень стыдно.
  Гортхауэр следовал за нею.
  - Ты меня стыдишься? - спросил он, закрывая дверь комнаты. - Это слышно, но, право слово, не стоит.
  Та нервно пожала плечами.
  -Стоит, не стоит... это всё равно есть, себя не заставить. Если бы я была площадная девка, то не стыдилась бы... наверное.
  - При этом распутничать - можно, только по правилам... Ладно. Садись, что ли... Попробую послушать твоего загадочного ребенка.
  -Это не распутство! - горячо запротестовала Тирсана. - За других не ручаюсь, и мне всё равно, но я... я просто знала. Что вместе нам не быть, и стало быть - пусть хоть вот так...
  - Я не о тебе. Я о ваших нравах, - майа взял ее за руку и усадил в кресло. - Все, Тирсана, теперь тихо. Попытаюсь...
  Он осторожно приложил руку к ее животу.
  Странно это все было. Чья душа могла войти в мир - так? кто выбрал своими родителями этих двух нуменорцев, почему - сейчас, почему - их, чего он хотел достичь, возвращаясь на землю?..
  Там, в глубине тела, бился огонек новой жизни. Там дремала в покое душа, не знающая, что только что избежала смертельной опасности... и майа осторожно коснулся этого огонька, призывая - спрашивая - пытаясь понять и почувствовать.
  Это существо... сейчас оно стало человеком. Оно прошло по пути людских душ, чтобы очиститься в огне преображения, приятия новой жизни, чтобы уйти от прошлого, обрести будущее... Сейчас - всё глубоко спало в нём, спала память, спали прошедшие и грядущие беды... нет, не в _нём_. В _ней_.
  Тёмная майа Тхурингветиль нашла дорогу домой.
  Гортхауэр раскрыл глаза - и Тирсана прочитала в них изумление. И радость.
  - Вот это да, - радость в его голосе была чисто мальчишеской, почти детской. - А я уже думал - все, никогда не увидеть... Почему же только она выбрала вас?..
  Тирсана растерянно заморгала: она и представить себе не могла, что он умеет вот так радоваться.
  -Что, это не фантазии Найтара? Это действительно... кто-то важный?
  - Ну, для кого как. Для меня - важный. Точнее, важная. Тирсана, это Тхури, понимаешь?! Тхурингветиль! Это она - возвращается, она умудрилась войти на путь человеческих душ! Ах ты, Небо, как же это хорошо... - Горт вскочил и крутанулся по комнате, на мгновение вокруг его фигуры распахнулись черные призрачные крылья. - Нет уж, тебе теперь нужно беречь себя, как зеницу ока!
  Тирсана вздрогнула всем телом, вцепилась в подлокотники кресла.
  -Тхурингветиль?! Которая кровь пьёт?! Моя дочь?! Ох, нет...
  Она разрыдалась.
  - Да ничего она не пьет, что ты... - Горт схватил ее руки, прижал к своей груди. - Неправда все это. Она - моя сестра, и не верь тому бреду, что ты слышала в легендах!
  -Бреду? - в заплаканных глазах Тирсаны была отчаянная надежда на то, что Гортхауэр говорит правду. - Точно? Но как же... как же всё...
  - Легенды о злодействах врага, созданные, чтобы утвердить свою правоту и оправдать свою жестокость и подлость... Эта сказка о вампирах появилась из-за нашего облика, если смотреть снизу, с земли - силуэт в полете - словно силуэт нетопыря. Никогда она не пила кровь, хотя мы и не опровергали эту сказку - нас боялись, нас это устраивало.
  -И чему ты теперь удивляешься, когда тебе говорят о культе Моргота? - Тирсана усмехнулась сквозь слёзы. - Сами создали ведь... Ох.
  Она никак не могла прийти в себя.
  - Лучше, когда враг бежит в страхе, чем если истреблять этого врага. Ладно... Вот что. Распространяться об этом, думаю, не следует. Значит, говоришь, ребенок может быть наследником престола...
  -Так ему и дали...
  - Вопрос в принятии народа, остальное можно обеспечить.
  -Нет! - плечи Тирсаны вздрагивали от рыданий, голос прерывался. - Только этого не хватало, майа Моргота на нуменорском троне... Нет, нет, никогда... я скорее умру...
  - Что же не смутил тебя жрец Моргота в твоей постели?..
  -Да потому что это всё игры! Потому что жрецы Эру давно уже знают, что эти их моления ни к чему не приведут и привести не могут! Как бы они себя ни называли...
  - А людей сжигать - это тоже игры? Тирсана, посмотри со стороны на то, что ты говоришь! Сколько наивных юнцов изуродовал и свел в могилу твой Найтар? И это ты считаешь играми!
  -Я - да, считаю! А он верит, понимаешь? Он искренне верит в то, что это всё правда!
  - Боль человеческая - не игры, и искалеченные души - не игры. Ладно, Тирсана. Я пока оставлю тебя... но будь осторожна. И вот еще что...
  Он задумался; помедлил немного, и достал словно из воздуха небольшую маленькую брошку в виде белой переливчатой звезды.
  - Возьми. Это не для защиты - это чтобы суметь позвать меня, если понадобится. Так мне будет спокойнее.
  -Белая, - удивлённо заметила Тирсана. Вздохнула. - Надеюсь, не отнимут...
  - Не обязательно же показывать. Да никто и не заподозрит, даже жрецы - тем более, что эта вещь сделана эльфами.
  -Эльфами? А у тебя-то она откуда?
  - Приятель делал, - улыбнулся Горт. - А он - эльф.
  Тирсана ошеломлёно покачала головой.
  -Где ж такие эльфы водятся, которые с тобой дружат... Ты хочешь, чтобы эта вещь всегда была со мной?
  - Да. Я хочу, чтобы ты имела возможность в любой момент позвать меня мысленно, или заговорить со мною сама. Всякое может случиться.
  -Мысленно? Ничего себе... А... как это?
  Тирсана осторожно повертела в руках брошку.
  -Что надо делать?
  - Главное - чтобы вещь была при тебе. Приколи ее на платье или спрячь - как больше нравится. А потом попробуй перейти на мысленную речь, проговаривай мысленно то, что хочешь сказать вслух.
  Тирсана послушалась: сначала приколола на платье сверху, потом, подумав, переставила так, чтобы снаружи ничего не было видно.
  "Ну вот так, - растерянно подумала она. - И что теперь?.."
  "Теперь я всегда услышу тебя, если с тобою что-то случится, или если попадешь в беду. Удобно, согласись."
  Лицо Тирсаны озарила удивлённая улыбка: надо же, получилось...
  -Удобно, - сказала она вслух. Разговаривать мыслями было ужасно непривычно.
  И вдруг - она сжалась.
  -А... ты теперь будешь всегда слышать всё, что я думаю?
  - Нет, что ты. Только то, что ты сама позволишь мне услышать. Посуди сама - как бы я мог жить в вечно незамолкающем гомоне чужих голосов-мыслей!
  -Как в праздничный день на главном базаре, - сказала Тирсана. - Ты торопился...
  - Да. Постарайся успокоить отца, хорошо?.. До встречи.
  На этот раз майа вышел за дверь как обычно - что называется, ногами. Не черным вихрем. И то слава Эру...
  Снаружи его ждали.
  Точнее - не его... Того, что он выйдет из дворца.
  Снаружи были люди в белом - спокойные, неподвижные.
  Наблюдающие.
  Ни одного знакомого лица.
  Он остановился перед ними, вглядываясь в эти лица, вслушиваясь в мелодии их душ.
  Всего несколько секунд... Потом Гортхауэр пошел вперед. На них.
  Они молча расступились, давая ему дорогу. Никто не препятствовал ему уйти.
  Наконец стена "белых" осталась позади.
  Еще несколько минут не слишком торопливого полета... к Тариэлю.
  Он снова вошел к нему в кабинет.
  - Тариэль, - сказал он. - Ведь твои люди это устроили. Сам приказ отдавал или чья-то еще инициатива?
  Тариэль как будто вовсе не удивился этому обвинению, и оно вовсе не произвело никакого впечатления. Широкий жест - приглашение сесть в кресло.
  -Нет. Я не отдавал этого приказа.
  - Но - твои. Кто мог это устроить? Тариэль, я не хочу, чтобы Тирсана или кто-то иной погиб.
  -Мои, - кивнул Тариэль. - Если это можно так назвать. Гортхауэр, в Храме Эру несколько десятков жрецов. Кроме того, когда впервые была озвучена... скажем так, новость, кроме меня и тебя, а на совете присутствовало ещё восемь вассалов Его Величества. Так что кандидатов в авторы покушения хоть отбавляй.
  - Ни за что не поверю, что у тебя нет более четких предположений. С моими умениями мы могли бы узнать это наверняка. Иначе - что мне, брать Тирсану в охапку и силой отправлять ее в Мордор, чтобы здесь не отправили в Мандос?..
  - Я не знаю, - спокойно повторил Тариэль. - И позволь тебе напомнить, что я нахожусь на службе у Его Величества. Если мне поручат расследование этого дела, тогда я займусь... более чёткими предположениями. До настоящего момента такого приказа не поступало.
  - Служба службой, а чисто по-человечески тебя не интересует эта тема?
  -Чисто по-человечески я уже сделал всё, что мог. Согласись, я мог бы и не звать тебя на то совещание.
  Горт вздохнул.
  - Мне придется заняться безопасностью Тирсаны всерьез. Мне и вправду ценен ее ребенок. В некотором роде, получится чистая правда о признании его своим...
  Тариэль задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику.
  -Кроме убийства матери, существуют и другие способы. Например, устроить Тирсане выкидыш. Для этого тоже много путей... Если у тебя ранее не было опыта в том, чтобы сберечь будущую мать... словом, я тебе не завидую.
  - В общем, в охапку - и на материк, - заключил Горт. - Родит ребенка - вернется... Я не хочу рисковать. Главное - уберечь до свадьбы.
  -Значит, неделя, - сказал Тариэль. - Это много. И ещё. Не надейся, чтобы этот человек когда-либо в будущем стал королём.
  - Это девочка. А почему нет, кстати?..
  -Потому что ты - первый ученик Врага Мира, - Тариэль посмотрел на Гортхауэра, как на непонятливого школяра. - Король может приближать тебя к себе, надеясь узнать секрет бессмертия, но - не знать и не народ Нуменора. Враг может быть побеждён, может перестать быть опасным, но память о том, что он - Враг, никогда не исчезнет.
  - Знать должна понимать, что этот ребенок - не мой. Народ... Да и народ, думаю, тоже. Впрочем, до тех времен еще далеко.
  -Не имеет значения, чей он. Он будет рождён в законном браке, и твоё имя отшатнёт от него Нуменор. Я предупредил.
  Горт кивнул.
  - Лучше бы ей, конечно, вырасти у нас. Она будет взрослеть быстро... слишком быстро. Вот это действительно способно отпугнуть окружающих - несведущих, конечно...
  Тариэль скривился.
  -Что они там намудрили своими чарами?
  - Я не уверен, что это - они, хотя, вероятно, какое-то облегчение от их чар было... - майа замолчал.
  Нет. Нельзя говорить. Иначе уже сам Тариэль может встать в число убийц...
  Тариэль помолчал.
  -Это всё, что ты хотел мне сказать?
  - Я готов просить тебя... - он поднялся из кресла, в котором сидел, - я прошу тебя, Тариэль. Не присоединяйся к убийцам хотя бы ты. Ты ведь не безмозглый фанатик, каких всегда хватало на вашей стороне. Этот ребенок очень дорог мне, но это... Это личное.
  В глазах Тариэля мелькнула молния, но тут же скрылась: видимо, он отбросил просверкнувшую мысль, - нет, слишком невероятно... Он тоже встал.
  -Гортхауэр. Я могу обещать тебе это только при одном условии.
  - Говори.
  -Условие это таково. Я обещаю не преследовать Тирсану и её дочь, если их жизнь не будет угрожать безопасности моей страны.
  Губы Гортхауэра скривились в невеселой усмешке.
  - Да нет... не должно быть так, не должно. Тирсана-то здесь ни при чем и вовсе, сам понимаешь, она нуменорка до мозга костей. И это не... Не Мелькор, если ты подумал об этом.
  -Да, - без улыбки ответил Тариэль. - Подумал.
  Горт покачал головой.
  - Я заберу этого ребенка к себе. Не захочет она никому угрожать... можешь расслабиться. Просто мне будет не так одиноко. Будет с кем вспомнить прежние времена.
  -Удачи, - сумрачно пожелал Тариэль. - Да, кстати. Я приискал тебе небольшой замок недалеко от города, после свадьбы переедешь туда. Должен сказать, если Тирсана исчезнет сразу после церемонии, недовольство и подозрительность возрастёт несравнимо. Боюсь, к числу недовольных присоединятся и король с королевой, причём оба, хотя они редко сходятся во мнениях.
  - Не сразу, не сразу. Пусть все успокоится и устоится. Ладно... я сейчас займусь тем, что постараюсь полностью обеспечить ее безопасность. Спасибо тебе за помощь, Тариэль.
  -Не за что, - тот пожал плечами.
  И вдруг - Гортхауэра омыло волной чужого отчаяния, страха, гнева... Тирсана. Он услышал её ответ, звенящий голос.
  -Нет, я собираюсь родить.
  -А после - толпу вампирёнышей от Врага Мира? Я для этого тебя растил?!
  -Отец!
  -Молчать! Или вы уже сговорились? То-то он вышел от тебя счастливый!
  -Ты обвиняешь меня в том, что я не ненавижу человека, который спас мне жизнь?
  -Конечно, он будет тебя спасать, ты же продалась его слугам!
  Дальше - наступила тишина, обморочная, опасная, в которой оскалилась близкая смерть.
  -Отец, нет!..
  -Я не убью тебя.
  -Нет, не приближайся, нет!..
  Отчаяние, мелькнувшая мысль: заперто, он запер дверь, и что теперь?..
  -Ах ты тварь!..
  Пахнувший в лицо ветер, кровь стучит в висках...
  -Нет, не смей! Не прыгай!
  -Я не прыгну, - Тирсана задыхалась. - Если ты отойдёшь на пять шагов и откроешь дверь. Если ты вложишь кинжал в ножны. Только тогда.
  Тишина.
  - Тирсана, - вслух произнес Горт. - Какая же она все-таки девчонка!..
  Он резко отвернулся и шагнул к стене, замер, напрягшись.
  "Не делай глупостей, - в голове Тирсаны зазвучал голос. - Пусть говорит, что хочет, пусть запирает, это бессмысленно."
  "Он воевал в Ханнатте, - через мгновение сказала Тирсана. - Запереть... у него другое на уме."
  -Отойди на пять шагов! - её голос звенел. - Отойди от двери! Так. Хорошо.
  И - как прыгнуть в воду. Мелькнувшая мысль: только бы не запутаться в платье... И - бежать. Задыхаясь, из последних сил.
  Ее омыла волна свежих сил, дыхание выровнялось, бежать стало легче.
  "Он собирался убить тебя?!" - осознание этого пришло внезапно, совершенно неожиданно. Чтобы отец порывался убить свою дочь из-за ее нерожденного ребенка... Немыслимо. В первые секунды такое просто не пришло в голову.
  "Нет. Не меня. Они... они вспарывали животы беременным в Ханнатте. После этого женщины оставались живы... Лучше бы умерли."
  Ощущение - свет, воздух. Улица?.. И - по-прежнему - быстрый бег, и не думать, не думать о том, что ты рухнешь без сил...
  - Тариэль, извини. Тирсана...
  Прежде чем метнуться черным вихрем туда, к девушке, Горт все же заставил себя выйти за дверь.
  
  ...и спустя пару минут он крикнул бегущей Тирсане - она держала на бегу платье, приподнимая его подол, мчалась быстро, как, наверное, никогда бы не сумела, если бы он не поделился с нею силой:
  - Стой! Все, Тирсана, стой же!..
  Она не сумела остановиться сразу, - пронесло по инерции несколько шагов, потом споткнулась - и с размаху упала на каменную вымостку. Вскрикнула, - ободрала колено...
  - Осторожнее, - он поймал ее, приподнял. - Все, все... успокойся. Они тебя не тронут и не найдут.
  Тирсана только сейчас осознала, что сделала: убежала из родительского дома... В глазах была горечь.
  -Я... я подумала, что этим закончится, - она пыталась отдышаться. - Потому и задействовала твою брошку...
  - Тариэль нашел для нас небольшой замок, где мы сможем жить после свадьбы. Тебе придется сейчас беречься. Очень беречься. Желающих убить этого ребенка найдется множество... я сделаю так, чтобы до тебя не добрались, но жить придется изолированно. И, думаю, мне придется позвать своих людей, чтобы тебе было не так скучно... ну и в качестве слуг, конечно, ты ведь, моя милая Тирсана, ничего не умеешь делать сама. Кстати... - он присел рядом с нею, приподнял платье - оно осталось целым при падении, могла бы и порвать - и провел ладонью над кровоточащей ссадиной. Та затянулась, исчезли капли выступившей крови.
  Тирсана, нервно оглянувшись, одёрнула платье, щёки её зарделись.
  -Не надо так... - попросила она едва слышно. - Люди смотрят.
  - Пара человек не считается, - возразил Горт. - Ладно, пойдем... Я не знаю пока сам, где этот замок, так что нам с тобою - хоть к Тариэлю возвращайся. У меня там, в его крепости, была пара комнат. Пересидеть, пока не разберемся с новым жилищем...
  Тирсана неловко встала.
  -Я не представляю, что теперь будет, - призналась она. - По обычаю, он должен вести меня к жениху на церемонии... Я боюсь возвращаться. А к Найтару нельзя. Он передал мне письмо.
  - И что там, в этом письме?..
  -Я его сожгла, как он и просил. Там... много личного. Он прощается со мной. Он пишет - за ним следят люди из храма. Не меня, так его... - она отвернулась.
  - Мне не слишком-то его жаль, признаться. Но следить за ним и обеспечить его безопасность - можно. Не надо играть в эти игры с обреченностью.
  -Это я виновата, - Тирсана смотрела в сторону. - Если бы я не сказала, что... жрец Моргота... ты бы не начал его искать. И никто бы его не нашёл.
  - Успокойся. Сейчас возьмем экипаж и доберемся до замка Тариэля... или ты уже не испугаешься - чтобы я перенес тебя туда?..
  -Нет. Не туда.
  Она решительно выпрямилась.
  -Я бы хотела попросить аудиенции у её величества.
  - Сейчас? - удивился Горт. - Ну что ж... А дадут ли тебе эту аудиенцию?..
  -Ну... не знаю... По крайней мере, кроме отца, меня ещё никто ни в чём не обвинял.
  Её голос дрогнул.
  -И ещё. Полагается, чтобы девушку, о которой известно, что она собирается замуж, на людях видели в сопровождении либо жениха, либо отца. Ты сможешь сопровождать меня?
  - Конечно, естественно. Пойдем вместе. Мне тоже хотелось бы поговорить с вашей королевой, или хотя бы присмотреться - что она за человек.
  -Тогда идём, - она прерывисто вздохнула. - Полагаю, хоть в этом я опережу их всех...
  До дворца они добирались обычным способом - в экипаже. Через некоторое время Тирсана с Гортом уже шли по залам, знакомым девушке, как свои пять пальцев, по направлению к той части дворца, где размещались принадлежащие королеве покои.
  Здесь, во дворце, всегда было много людей, даже тогда, когда не шли большие приёмы. Едва вдалеке показывалась высокая фигура в чёрном, как Гортхауэра обжигало волной узнавания, страха... который чуть позже переходил в недоброжелательное любопытство. А дальше, когда рядом с ним замечали Тирсану, всё это оборачивалось непримиримой ненавистью: дожили, не прошло и полугода, как он уже набивается в родственники королеве, если не выкинуть его с острова, он скоро себе гарем из наших дев заведёт... а эта-то, бесстыдница, хоть бы покраснела, другая бы на её месте покончила с собой, только бы не отдаваться Врагу...
  "Не сможешь ты здесь жить потом, - мысленно проговорил Горт. - Они ненавидят тебя, следом за мною. Когда ребенок родится, тебе придется привыкать к иной жизни, без всех твоих балов и развлечений. Ладно... сейчас дело за тобой. Проси принять тебя, в конце концов, ты ее родственница, а не я."
  Тирсана только поджала губы и вскинула голову. Когда наконец добрались до покоев королевы, количество любопытствующих, всё подмечающих взглядов не только не уменьшилось, но возросло.
  Она приказала лакею передать королеве просьбу об аудиенции. Прибавила - немедленно. Теперь оставалось только ждать...
  Зал был прекрасен: нежно-зелёная отделка стен, изящная мебель... Тирсана не замечала всего этого: видимо, приняла твёрдое решение и собиралась выполнить его, чего бы ей это ни стоило.
  "О чем ты хочешь говорить с нею? я ведь так и не знаю этого, а лучше, если бы у меня не было сюрпризов."
  "Тебе это наверняка не понравится, - Тирсана взглянула на него в упор. - Но если мне ждать противодействия ещё и от тебя..."
  Она покачала головой. Думала: сказать или нет...
  "Я собираюсь отказаться от прав на нуменорский престол. За себя и за всех своих будущих наследников. Королева, скорее всего, будет против, но это моё право."
  "Ради безопасности?.."
  "Да. И... не только."
  "Почему еще?"
  "Я не хочу, чтобы она стала королевой Нуменора, - Тирсана смотрела решительно и прямо. - Что бы ты на сей счёт ни думал. Этого не должно быть. Нуменор - не твоя страна, Гортхауэр. Жизнь за жизнь, и я отдам тебе твою сестру, потому что ты спас меня. Но - это всё. Надеюсь, что после отречения желающих убить её станет меньше."
  Горт ответил не сразу - в мыслях его словно образовалась лакуна.
  "Что ж... в этом есть своя справедливость. Пусть будет так. Я согласен с твоим решением."
  Лакей неслышно возник за их спинами, склонился.
  -Её величество соблаговолит принять леди Тирсану и наречённого жениха её через час.
  Тирсана стремительно обернулась.
  -Благодарю.
  - Остается ждать, - вслух сказал Горт.
  Тирсана, досадливо поморщившись, повела Гортхауэра в соседние залы: ждать под дверью было не положено.
  Королевский дворец был красив особой, почти валинорской красотой, однако вблизи покоев королевы пышность и помпезность несколько отступали: здесь всё было гораздо более изящно.
  Сначала их не тревожили, но вскоре к ним приблизились двое разодетых молодых человека. Тирсана нахмурилась: она прекрасно знала обоих.
  "Кто это?" - спросил он мысленно, почувствовав неприязнь Тирсаны.
  "Это те, кто у отца был в списке "лучших женихов Эленны", - Тирсана приветствовала лордов положенным по этикету поклоном, когда те поздоровались. - Лорд Этендиль... и лорд Эйранель. Не смотри, что они молодо выглядят, им около сотни. Собственно, Эйранель - отец Найтара, хотя так и не признал сына... Жена умерла не так давно, теперь он хотел породниться с королевской семьёй, а я его вот так разочаровала."
  "Насколько я понимаю, Тариэль не рассматривал их в числе возможных женихов для тебя."
  "Они не владельцы земель. Для них брак со мной - при обычном раскладе - был бы милостью от короля, если бы они добились этой милости, то да, получили бы. А по положению, конечно, они мне не ровня."
  -Доброго вечера, - сказал Эйранель. - Как я понимаю, Властелин Мордора сейчас в фаворе?
  Горт усмехнулся этим словам.
  - Об этом следует спросить короля или королеву, не меня.
  -Ну что ты, - ласково отозвался Этендиль, поглаживая рукоять кинжала. - Напротив, нам хотелось бы услышать от тебя. Это, знаешь ли, история удивительного взлёта: из золотой клетки да в родственники короля.
  - Говоря честно, я предпочел бы клетку здешнему обществу, - тон майа был спокойным, но в глазах сверкнули молнии.
  -Ах, даже так, - Этендиль продолжал улыбаться. - В таком случае, наш всемилостивый король и его верный пёс Тариэль сделали правильный выбор.
  На лице майа появилась и застыла похожая улыбка.
  - Не сомневаюсь в их мудрости.
  -Вполне возможно, что в их плане женить тебя на леди Тирсане также наличествует мудрый замысел, - Эйранель подчеркнул последнее слово. - Лорд Тариэль, как известно, жрец Эру, к тому же, его направляет его провидческий дар.
  - Я успел оценить его способности. Мне сразу понравился этот человек - он прям и честен.
  Оба нуменорца переглянулись и расхохотались.
  -Ему, похоже, не сказали.
  -Да, очевидно. Сказать? Все же уже знают, кроме него.
  -Ну, пожалуй.
  -Гортхауэр, - лорд Эйранель сделал шаг ближе. - Тебе, конечно, известно, что было предложение поменять команду на корабле и отправить тебя в Валинор?
  - Да.
  -Это предложение на совещании у Его Величества внёс не кто иной, как лорд Тариэль.
  - И что из этого?
  -То, что ты попался. Полагаю, ты уже раскрыл ему о себе больше, чем могла выведать нуменорская разведка за века войн. Полагаю, он уже знает о том, как направлять тебя, и уже делает это. Полагаю, он уже знает и о твоих слабых местах - и применит эти знания в тот момент, когда ты будешь меньше всего ожидать этого.
  Майа перевел взгляд на окно, за которым, в ветвях сада, щебетали птицы.
  - Давайте лучше поговорим о погоде, любезные лорды.
  -У нас погода не меняется, любезный Властелин Мордора, так что сие неинтересно.
  - Тогда идите восвояси. Не вижу смысла в этом разговоре.
  Тирсана неслышно очутилась рядом и незаметно сжала его руку.
  "Не надо так. Это опасно."
  "Преступят грань - пусть сами пеняют на себя."
  -Ты, кажется, напрашиваешься, недобитая тварь Моргота? - любезно осведомился Этендиль.
  Гортхауэр вздохнул.
  Дыхание Этендиля остановилось. Он не мог больше сделать ни единого вздоха - словно его держала за горло невидимая рука. Ни вздохнуть, ни закричать, ни вымолвить слова...
  - Напрашиваетесь и провоцируете именно вы. Прекратим этот разговор. Уходите.
  Тирсана ошеломлённо переводила взгляд с Гортхауэра на нуменорца, который широко раскрытым ртом пытался хватать воздух, как огромная рыба. Эйранель - видимо, решив, что товарищу уже не помочь, - в одно мгновение выхватил длинный кинжал и нанёс удар, который обычному человеку было бы невозможно ни упредить, ни парировать. Тирсана вскрикнула.
  Что произошло, она не успела понять; нуменорец тоже вскрикнул, громко, кинжал выпал из его руки - тогда стало видно: его рукоять светилась раскаленным металлом, а на ладони Эйранеля остался ожог. Этендиля наконец отпустило - он сумел втянуть воздух; и вместе с этим оба нуменорца почувствовали, что на них навалилась слабость, огромная слабость, такая, что едва хватает сил держаться на ногах и что-либо говорить...
  - Хватит, - уже резко повторил Гортхауэр. - Уходите.
  Тирсана осторожно потянула его за руку, - с тем же успехом можно было пытаться сдвинуть статую.
  "Пожалуйста, пойдём на балкон. Они... я думаю, я надеюсь, они уйдут, но... пожалуйста. Скоро уже время аудиенции..."
  "Да, конечно, пойдем..."
  - Теперь разнесут о темном чародействе, о том, что я напал на них, - проговорил Горт. - Что за люди...
  За их спинами послышалось движение: оба нуменорских лорда поспешно покидали зал.
  -С моими родителями уже начинали вести разговоры о том, чтобы выдать меня за Эйранеля, - тихо сказала Тирсана. - Найтар был в бешенстве: это же его отец...
  В дверях появился лакей.
  -Её Величество позволяет вам войти.
  "Наконец-то."
   В покои Тар-Мириэль Гортхауэр вместе с Тирсаной вошли вместе, рука девушки покоилась в его руке, - и одновременно склонились в поклоне.
  - Спасибо, что вы нашли драгоценное время, чтобы принять нас, - проговорил Гортхауэр.
  Тар-Мириэль сидела сейчас за столом, в большом кресле, расстояние между ними было не таким большим, как на приёме... И сейчас было видно: она не живёт, она существует. Как будто кто-то создал совершенный механизм, который умеет разговаривать, делать какие-то дела, и ничем не отличается от человека... но это всё равно механизм, а не человек. Жизни - её жизни - не было. Тем более, сейчас, когда на острове появился Враг, и в самом воздухе, очевидно для Тар-Мириэль, но неочевидно для абсолютного большинства, повисло ощущение близкого конца Нуменора...
  -Я приветствую вас, - негромко сказала королева. - Дитя моё, ты хотела просить меня о чём-то. Я слушаю.
  Тирсана вздохнула.
  -Ваше Величество дали согласие на мой брак с Властелином Мордора, и я приношу мою глубокую благодарность...
  -Да, да, - королева жестом остановила её. - Дальше.
  -Ваше Величество... я прошу принять у меня отречение от права на престол Нуменора - за меня и за моих наследников.
  Королева удивлённо подняла брови.
  -Почему?
  Тирсана смешалась: от пережитого ли, или от чего-то ещё, но она не нашлась с ответом. Взглянула на Гортхауэра, словно ища поддержки.
  - Это так понятно, Ваше Величество, - заговорил Гортхауэр. - Просто жить, быть собою, не бояться покушений, не ощущать себя постоянно под ударами ненависти. Иметь шанс на счастье.
  -Не бояться покушений, - королева едва заметно вздрогнула. - Что же до ненависти - увы, но отречение не избавит тебя от неё, моё дитя. Причины её в другом... Они не династические.
  -Я знаю, Ваше Величество, - тихо сказала Тирсана. - И я прошу вас выполнить мою просьбу.
  -Есть ещё кое-что, - королева покачала головой. - Ты - одна из первых в ряду наследников престола, ибо у меня нет детей... и не будет.
  Тирсана опустила голову.
  "Она... специально, - мысленный голос её был едва слышен. - Когда король взял её в жёны силой, то... она избавилась от ребёнка и приказала сделать это так, чтобы больше не было возможности иметь детей. Её приказ был выполнен."
  - Ее ребенок все равно не может быть принят Нуменором, - вмешался Горт. - Большинство будет считать ее моей дочерью... это девочка, - пояснил он. - Это немыслимо. Так же, как и самой Тирсане теперь вряд ли удалось бы добиться признания народа. Брак со мною - клеймо, Ваше Величество. Спасая Тирсану ТАК, вы сами сделали невозможным ее наследование.
  -Ты уже знаешь, что девочка, - королева чуть улыбнулась. - На самом деле, я не представляла себе, что лорд Тариэль включит тебя в число кандидатов в женихи. Мне не пришло в голову...
  - Но королева - кто согласился бы признать своим ребенка от жреца Моргота? Да еще - при этом вашем - каждый сам за себя...
  -Ребячество и позёрство, - голос королевы стал резким. - Эти игры в "жрецов Моргота"!.. Да, я знаю, что им уже несколько веков... Не надо было признаваться - это первое, а второе - Тариэлю следовало убедить вассалов короля в том, что это были слова, сказанные в гневе для того, чтобы ошеломить, чтобы ударить... не морщись, Тирсана. Ты сказала так специально, чтобы ударить отца.
  - То ребенок жреца - пусть, - криво улыбнулся Горт, - а теперь целый я. Мы уже помолвлены, Тирсана должна стать моей женой, и это, как я понимаю, необратимо.
  -Совершенно верно. А началось всё... Тирсана, не морщись... с её разговора с отцом. С того, что её припёрли к стенке, а она отказалась избавляться от ребёнка.
  - Я не могу дать советов в этой ситуации, Ваше Величество. Если говорить обо мне - конечно, для меня было бы выгодно, чтобы Тирсана и ее ребенок сохранили права на престол. Вместе с тем, я прекрасно понимаю, какая это ответственность для нее... вернее, не столько ответственность, сколько мучение. Да вы и сами знаете это не понаслышке. Думаю, решение должны принимать вы, как человек, наиболее осведомленный в делах Нуменора и престолонаследия.
  Королева Нуменора внимательно выслушала эту почтительную речь. Соединила пальцы.
  -Передо мною два пути, - задумчиво сказала она. - Один из них - принять отречение. Второй - оставить всё как есть. Король, зная о том, что у него не будет наследников, возлагает надежды именно на леди Тирсану и в свете того, что он оказывает тебе, Гортхауэр, милости, он будет недоволен этим отказом. Вполне возможно, что тут есть связь с его поисками бессмертия. И если я приму отречение, то пойду против воли короля.
  - А король может проигнорировать ваше решение? Он ведь может и не принять отречение сам.
  -Наследница королей Нуменора - я, и леди Тирсана обращается с просьбой ко мне. Если я обнародую эту просьбу, проигнорировать её будет невозможно.
  Гортхауэр кивнул.
  - А мнение народа Нуменора? Они ведь будут считать, что этот ребенок - мой.
  -Ответь мне, Гортхауэр. Кто способен уберечь его от смерти: ты или его настоящий отец?
  - Его настоящий отец, увы, неспособен уберечь от смерти даже самого себя.
  Королева кивнула.
  -Поэтому, думается мне, будет лучше, если возможные убийцы будут считать так, как им укажут. По крайней мере, часть из них побоится связываться с тобой.
  - Я подозреваю, что этот ребенок довольно быстро и сам сможет за себя постоять, - задумчиво проговорил Горт. - Если вы хотите моего совета... Я бы не торопился с решением. Тирсана побежала просить об отречении, сбежав из дома, - он посмотрел на девушку, - ее отец пытался убить ребенка.
  Королеве с большим трудом удалось сдержаться.
  -Да, это правда, - кивнула Тирсана. - И потому у меня есть ещё одна просьба к Вашему Величеству.
  -Да?
  Тирсана очень глубоко вздохнула, помолчала - и решилась.
  -Позвольте мне более не возвращаться в родительский дом.
  -Я понимаю, - медленно отозвалась Тар-Мириэль. - Но позволить тебе жить в каком-либо из моих дворцов я не могу. Два покушения за один день настораживают.
  - Тариэль вроде бы нашел нам какой-то замок, - сказал Горт, - я сам там еще не был - но придется переехать туда. Я-то и вовсе в жилищах непритязателен, но Тирсане, тем более, в ее положении, нужно удобство и покой, а не подвиги.
  -Это против всех обычаев - чтобы жених и невеста до свадьбы уже жили вместе, - королева поджала губы. - Но если соблюдать закон, есть риск потерять их обоих. Ты же, как я поняла, можешь защищать кого-то только тогда, когда человек находится в непосредственной близости от тебя... Фарабей ведь погиб, стоило только тебе отпустить его на свободу.
  - Я могу защитить ее и на расстоянии, Ваше Величество.
  Королева покачала головой.
  -Случай с Фарабеем свидетельствует об обратном. Я не могу рисковать. Да, это скандально - разрешить вам переехать, и полагаю, что за это я услышу не одну отповедь от своего мужа, но...
  В дверь постучали. Тар-Мириэль вскинула голову, тревожно обернулась.
  -Да?
  Слуга, войдя, склонился чуть не до земли.
  -Ваше Величество, жрецы Эру просят позволения войти.
  Тар-Мириэль, побледнев, встала.
  -Сейчас?!
  -Да.
  -Сейчас, когда я даю аудиенцию? - в голосе её было заметное напряжение.
  -Да.
  -Что ж... как я полагаю, у них есть на то основания. Пусть войдут.
  - Мне, конечно, будет спокойнее, если она будет рядом... - майа не закончил. Повернулся к двери - почти наверняка что-то о чарах, которыми он ударил тех двоих, злое колдовство... и так далее...
  Они заполонили чуть ли не весь зал - бесшумные светлые тени. Если рядом с Тариэлем возникало ощущение, что он всё же человек двора, хоть и жрец, то эти... от них исходила _сила_, сродни той, что была свойственна эльфам, и притом - иная. Что-то подобное Гортхауэр мог чувствовать только один раз за все тысячелетия: в тот момент, когда Эру говорил с Ауле, намереваясь покарать его за отступление от Замысла.
  Вперёд выступил один из них.
  -Ваше Величество, - он не смотрел ни на кого, кроме королевы, однако создавалось полное впечатление, что он видит даже то, что происходит у него за спиной. - Только что возле ваших покоев было совершено нападение на двух лордов Нуменора.
  Королева едва заметно изменилась в лице.
  -Кем именно?
  Вместо ответа жрец медленным обвиняющим жестом протянул руку в сторону Гортхауэра.
  -Так... - Тар-Мириэль повернулась к нему, глаза её расширились. - Ты будешь это отрицать?
  - Это неправда, - спокойно сказал Горт. - Лорд Этендиль и лорд Эйранель начали разговор со мною, провоцировали меня и намеренно оскорбляли, я пресек эти попытки. Естественно, я не желаю выслушивать настырные оскорбления, и не желаю, чтобы меня били кинжалом.
  -Их было двое, - в голосе жреца не было ничего, кроме ледяного спокойствия. - Каждый их них - свидетель у другого. Лорда Этендиля пытались задушить, лорда Эйранеля - обжечь при помощи чар, раскаливших рукоять кинжала. Есть ли у тебя, Гортхауэр Саурон, свидетели того, что ты этого не делал?
  - Я могу показать свою память, если вы не побоитесь к ней прикоснуться, - Горт пожал плечами. - Этендиль откровенно и грубо оскорблял меня. Когда он не внял словам, я силой заставил его замолчать. Лорд Эйранель выхватил кинжал и ударил меня - рукоять обожгла ему руку, после я наслал на них слабость, чтобы они не могли продолжать бессмысленную ссору, которую затевали.
  Жрец даже не взглянул на остальных, но те, как по неслышной команде, приблизились. Ощущение _силы_ стало ярким, почти зримым - но не для королевы и Тирсаны.
  -Это действительно так, - начала было Тирсана, но жрец метнул на неё взгляд, и та осеклась, схватившись за грудь.
  -Нет, - Тар-Мириэль пыталась сохранить спокойствие. - Прошу вас, никаких магических "боевых действий" в моих покоях.
  Жрец не оглянулся. Все они, объединённой _силой_ создали вокруг Гортхауэра кольцо: тот, кто мог видеть в Незримом, увидел бы сияющий круг.
  -Открывайся, - жрец протянул Гортхауэру руку. - Мы ждём.
  - Не "боевые действия", королева...
   Горт встретил взгляд жреца, и, помедлив пару секунд, коснулся его протянутой руки - чтобы облегчить этим людям вИдение его памяти.
  - Смотрите.
  Их объединённая сила - сила Света - сверкающей, обжигающей волной хлынула в его память. Прикосновение было почти невыносимо, как если бы он встретился со светом Ариен... и это было простым чтением воспоминаний, никакой агрессии, никаких попыток ударить. Казалось, это никогда не кончится.
  Он прикусил губу, все силы уходили на то, чтобы не показать, что он испытывает боль - и, спустя несколько секунд, когда он понял, что они уже увидели все необходимое - Горт резко, одним ударом, оборвал связующие нити.
  - Хватит, - резко сказал он. - Тирсана видела все это, она так же может подтвердить.
  Жрец несколько мгновений внимательно смотрел на него - такой же пронизывающий взгляд, какой свойственен был Тариэлю. Королева и Тирсана ждали, в зале повисла тишина, в которую, как в бездну, падали мгновения.
  -Хорошо, - наконец сказал жрец. - Мы видели достаточно.
  -Достаточно для того, чтобы снять обвинение? - тихо спросила Тирсана.
  Жрец не удостоил её ответом.
  -Ваше Величество, мы благодарим вас за позволение прийти сюда и узнать правду.
  Королева кивнула. Тирсана ждала только одного: скорее бы они ушли, скорее бы...
  - Ну так что же? - в голосе майа все же звучала враждебность. - Что вам нужно от меня? Я должен стать безгласным рабом для ваших лордов? Пусть они кидают мне в лицо оскорбления - я должен молчать, опустив голову, а все иное вы сочтете "нападением"?
  -Мы считаем, что ты находишься здесь как заложник мира, - жрец повернулся к нему. - А потому - магические атаки против нуменорцев являются нарушением твоей клятвы служить Нуменору.
  - Ты считаешь ваших лордов вправе оскорблять меня? Хорошо, в следующий раз мы будем выяснять отношения не при помощи магии, - Горт рассмеялся, - что у вас считается позволительным - мечи или попросту удар в морду?
  Жрец позволил себе лёгкую усмешку.
  -Неужели ты действительно можешь общаться с людьми на равных, а не с высоты того, что ты - майа?
  - Не надо провоцирующих вопросов, жрец. Вы сказали все, что хотели?
  Королева шагнула вперёд, почувствовав, как накаляется обстановка.
  -Если у вас больше нет вопросов, или же если вы не хотите сделать что-либо ещё, то я прошу вас покинуть мои покои, - её голос был негромким, но твёрдым. - Поскольку моя аудиенция ещё не окончена.
  Жрец поднял на неё глаза, - Тар-Мириэль как будто обдало морозным ветром посреди лета.
  -О да. Мы узнали всё, что хотели.
  -В таком случае...
  Жрец наклонил голову.
  -Я благодарю Ваше Величество.
  Они уходили по одному - неслышные светлые тени. Тирсана внезапно обнаружила, что давно уже стоит, держась возле королевы, как будто та могла её защитить.
  Майа вздохнул с облегчением, когда за последним из жрецов закрылась дверь.
  - Королева. Но как же быть в таких ситуациях? Ведь они напрашивались на драку. И этот случай явно не последний. Я пресек их попытки самым безболезненным способом, но что же лучше, если отказаться от магии?!
  Тар-Мириэль всё ещё смотрела в ту сторону, где исчезли жрецы, и вопрос Гортхауэра заставил её вздрогнуть: она явно думала о чём-то другом.
  -Отказаться? Не знаю... полагаю, если бы ты отказался от магии, Тирсаны сейчас не было бы в живых... Подождите немного, я должна отдать распоряжения.
  Она отошла вглубь комнаты, позвала лакеев, - те появились из других комнат, склонились перед ней. Вскоре по её просьбе ей принесли письменные принадлежности, она написала несколько строк и вручила слуге записку.
  "Я все равно не откажусь от магии, - это услышали и Тирсана, и королева, - это моя сущность, я не могу заставить себя ослепнуть, оглохнуть и онеметь. Я могу лишь не проявлять эти качества внешне."
  Королева замерла, затем медленно вернулась.
  -Именно поэтому ты - Властелин Мордора, - сказала она. - Надо полагать, там всё и вся покорны тебе. Но я не мой муж, и я не буду ничего требовать от тебя - ни вассальной клятвы, ни обещаний, ни вмешательства в политику. Меня интересует только одно: жизнь моей племянницы. Сейчас мы дождёмся ответа на моё письмо, и если он будет таким, на который я рассчитываю, то вы уйдёте отсюда, если нет - вам придётся подождать ещё немного.
  - Что же вы написали, королева? кто может ответить вам столь быстро?
  -Подождём, - королева властным жестом дала понять, что не станет отвечать на этот вопрос. - Всё скоро прояснится. У меня вопрос к тебе, Гортхауэр. Старший ребёнок Тирсаны будет не твоим. Но остальные её дети - твои, надо полагать. Думал ли ты о том, как должна сложиться их судьба в Нуменоре?
  - У меня не может быть детей, рожденных обычным образом, Ваше Величество, - Горт позволил себе улыбнуться несколько более раскованно, чем позволял этикет, - я ведь майа.
  Королева удивлённо подняла брови.
  -Ты не собираешься идти по пути майа Мелиан, хотя у тебя есть шанс?
  - У Мелиан был Тингол, если вы помните. Тело мое сотворено мною самим, но... - Горт помолчал. - Ладно. Говоря просто - в обычном смысле я бесплоден, это во-первых; во-вторых, голода плоти вообще не испытываю. Я ни разу не создавал новое вместилище для юной души ТАК.
  -Понятно, - кивнула Тар-Мириэль. - Что ж... в чём-то это удобно, да... Но про тебя говорят, что ты - майа Моргота. Разве это неправда?
  - Это иной способ оформления материи в живое тело, Ваше Величество.
  Лакей вышел из дверей, ведущих в другие комнаты, с поклоном подал королеве записку. Та быстро пробежала её глазами. Нахмурилась.
  -Лорд Тариэль будет ожидать вас по выходе из дворца и препроводит в предназначенный вам дворец, - сказала она. - На церемонии бракосочетания лорд Сенна обязан присутствовать, этого не изменишь. Придётся следить... Идите.
  - Благодарю вас... - Горт снова согнулся в поклоне, его примеру последовала Тирсана.
  
  ...В замке, отдаленном от Арменелоса, Тирсане предстояло провести еще не один месяц - до рождения ребенка опасность угрожала и ей самой. Сейчас, через несколько часов после того, как они вошли в этот замок, здесь уже не оставалось никого из прежних слуг; и новых было немного, и все они были людьми, которых нуменорцы назвали бы "темными".
  Гортхауэр поступил просто, и помощью ему было Единое Кольцо. Попасть в замок мог лишь тот, кто не замыслил ничего дурного. Тем же, кто шел с враждебностью или злоумышлением, даже если бы он попытался проникнуть тайными путями - показалось бы, что путь прегражден незримой преградой, непроницаемым пологом.
  Еду и питье Тирсане должны были доставлять "свои", обслуживать и ухаживать за нею - они же, как и сопровождать на прогулках.
  Устроив все это и оставив Тирсану отдыхать, майа наконец-то позвал мысленно Найтара - тот до сих пор пребывал в неведении относительно Тирсаны.
  Первым мысленным обращением было спокойное и деловитое:
  "Твоя записка возвратилась к тебе?.."
  Найтар - чувствовалось - был напряжён до предела, что-то угнетало его, давило, бродили неотвязные мысли... и о своих тоже, о тех, кто поддерживал культ Моргота... Когда он услышал мысленный голос, то подскочил от неожиданности.
  "Гортхауэр?! Записка... да, вернулась... Что случилось?"
  "Все в порядке. Мы с Тирсаной в своем замке, она в безопасности - она ушла из дома, лорд Сенна пытался убить ее ребенка. Найтар, я хочу встретиться с твоими людьми. С адептами твоей веры. С теми, кто ждет возвращения Мелькора, с теми, кого ты учил."
  Найтар закрыл глаза, - долго не мог прийти в себя. Прятать своим мысли он умел, но ясно было, что он скрывает от Гортхауэра долгую ругательную речь в лучших традициях портовых кабаков, в которых он, похоже, бывал чаще, чем полагалось бы сыну лорда, даже внебрачному.
  "Хорошо. Встретиться. На это надо время. Ну, чтобы их собрать."
  "Хорошо, пусть - не все. Твои доверенные лица. Это тебе будет проще. "
  Судя по волне чувств, даже сама мысль о такой встрече повергала Найтара в состояние странной неловкости, нежелания...
  "Ну ладно. Я сообщу им. Встретимся в полночь у скалы-медведя."
  "Найтар, почему ты не хочешь этого?" - задав мысленно вопрос, Горт вслушался - как человек отреагирует на него, какие чувства испытает?..
  Первым чувством было - ну вот, услышал...
  "Я знаю, что ты им скажешь, - коротко ответил Найтар. - И знаю, точнее, предполагаю, что подумают и скажут они."
  "И что же они скажут?"
  "Им нужен Моргот, - чётко и раздельно сказал Найтар. - Им нужна цель в жизни: та, которой они служат. А ты - ты отнимешь у них эту цель и этот смысл. Увидишь сам. Но дело не только в этом, это ещё можно было бы как-то... да нет, не поправить, но... справиться. Я не знаю, что будет ещё, но предчувствие у меня... мягко говоря, нехорошее."
  "Давай, излагай все. Говори о своих предчувствиях, Найтар. Кстати, могу тебя обрадовать: ты был прав, ваш ребенок - действительно "кто-то очень важный"... "
  Найтара - посреди всех его мрачных мыслей - всё же хватило на то, чтобы улыбнуться.
  "Вот как... Да что там излагать. Это как предчувствие грозы. Если не приходит "озарение", то точно не знаешь, а просто давит что-то. Знаешь, что впереди что-то плохое, а понять, что конкретно, не можешь, и от этого только тяжелее. Ладно, встретимся - разберёмся. Такие вещи лучше всего встречать лицом к лицу. Подожди, сейчас разошлю приглашения..."
  "Как тяжело у вас, и долго - на все нужна бумага, на все нужны письма! Впрочем, ладно. Стало быть, полночь... Жду."
  Голос майа исчез.
  Скала-медведь... В ночной тьме, когда небо озарялось только слабыми отсветами огней Арменелоса, она и вправду походила на медведя, приникшего к воде. Склон был каменистым, если не знать, можно было легко оступиться и в лучшем случае сломать ногу... Сейчас туда сходились одинокие чёрные тени: одна, две, пять... девять. И десятая - точнее, десятый - явился последним.
  Найтар окинул своих сподвижников пристальным взглядом, те чётко склонили головы.
  -Ты звал нас, о жрец, - глухо сказали они в один голос. - Мы здесь. Мы внимаем тебе.
  Гортхауэр выступил вперед. Свет луны упал на него и озарил его фигуру. Эти люди не умели видеть в темноте - им он представлялся темным силуэтом, облитым белесым сиянием.
  - Вы знаете, кто я, - проговорил он, и голос его отозвался эхом в мозгу каждого из десяти. - Я Гортхауэр, первый из учеников Мелькора, его сотворенный.
  Найтар ожидал подобного явления, но всё же тоже вздрогнул.
  -Я позвал вас на встречу с ним, - сказал он своим людям. - Он хотел увидеть нас - тех, кто хочет и ждёт возвращения Мелькора.
  -Моргота, - в голосе того, кто поправил Найтара, было лёгкое удивление. - Раньше ты не произносил Запретное имя.
  Найтар незаметно для остальных сжал кулаки.
  -Слушайте и внимайте, - властно сказал он. - Гортхауэр, говори.
  - Отныне вы подчиняетесь мне, - голос его, смысл его речи отпечатывался в сознании каждого из стоящих перед ним людей. - Ваши дела принадлежат мне. Ваши мысли будут открыты для меня. Ваши надежды и чаяния - открытая книга. Никто из вас не посмеет предпринять что-либо без моей воли...
  Он говорил, медленно и вкрадчиво, так, что стоящему рядом Найтару становилось жутко - но слова были лишь верхним пластом смысла; с первыми звуками его голоса люди застыли, словно в каталепсии, и теперь смысл его фраз впечатывался им в разум, оставляя саму мысль о возможной непокорности.
  Найтар почувствовал, что он запутывается в липкой чёрной паутине, и если остальные просто замирали, не в силах даже подумать о чём-либо, то он отчаянно дёрнулся, пытаясь вырваться. Стать марионеткой в чужих руках ему вовсе не улыбалось, даже - в руках Гортхауэра. Он понимал, что - кто он, простой человек против сильнейшего из майар... и всё же сопротивлялся из последних сил этому завораживающему голосу.
  "Все, все, - услышал он успокаивающую мысль - уже обычную. - Не на тебя было, на них. Извини, конечно, но я не хочу рисковать. И без того сложностей хватает..."
  Стоявшие вокруг них люди выходили из транса - в их широко распахнутых глазах светился ужас, и благоговение перед явившейся воочию черной силой, и жажда повиновения... сама мысль о возможном неподчинении ушла из их сознаний.
  - Я призову вас, когда вы мне понадобитесь, - тем же, прежним голосом произнес Гортхауэр. - Отныне вы - слуги мои, и я воздам за верное служение. Ибо я способен даровать и долгую жизнь, и неуязвимость, и бессмертие тем, кто выполняет мою волю. Сейчас - идите. И помните, что никто не должен знать о том, к чему причастны вы...
  Найтар опустил голову. Вот и всё... власть ушла, и теперь он - никто. Те же, остальные, один за другим повторяли одни и те же слова - "мы готовы тебе повиноваться, о повелитель, мы готовы тебе повиноваться..." От третьего повтора у Найтара закружилась голова, ему стало холодно, как зимой. Его - уже не _его_ - люди развернулись, чтобы уйти, он направился следом.
  "Стой."
  Горт шагнул вперед и взял Найтара за локоть.
  - Погоди, благородный лорд.
  Найтар застыл, провожая взглядом уходящих в ночь. Те даже не обернулись.
  -Да?
  - Ты не спросил о главном, что должно тебя волновать. Кто он - твой ребенок.
  Найтар медленно обернулся.
  -Да, меня это волнует, - ровно сказал он. - Но ещё меня волнует и то, что эти люди, - он кивнул в ту сторону, где уже никого не было видно во мраке, - обрели нового господина. В старом - во мне - они не нуждаются. Что в переводе на адунаик означает, что я должен умереть.
  - Это еще с какой стати? Или жизнь ценна только до тех пор, пока у тебя есть рабы?
  -У последователей Моргота может быть только один повелитель, - объяснил Найтар. - И смена этого повелителя наступает только тогда, когда прежний умирает. Ты можешь внушить им, что отныне этот господин - ты, но память о том, что ими правил я, не исчезнет, и правило это, пусть в таком вот искажённом виде, но будет продолжать действовать.
  - Вы сами создали себе эти рамки, Найтар. Не держи свою душу в западне. Мы создаем правила. Мы управляем ими. А не они - нами.
  Найтар кивнул, хотя было очевидно: не поверил. Возможно, он лучше знал своих людей...
  -Ладно. Так что насчёт моего ребёнка?
  - Мы с тобою теперь в некотором смысле родичи. Твоя будущая дочь - моя сестра.
  Найтар несколько мгновений смотрел на него, пытаясь сообразить, что к чему, точнее, кто кому кто. Затем глаза его расширились.
  -Только не говори мне, что это Тхурингветиль...
  - Другой сестры у меня никогда не было. Да, Найтар, это Тхурингветиль.
  То, что проносилось в голове Найтара, можно было прочитать по его глазам, даже не владея осанве. Тхурингветиль, кровопийца, чудовище из легенд... Одно дело - когда это где-то далеко и в прошлом, другое - когда... рядом, и когда... Кажется, Найтар впервые испугался - впервые за всё время, которое он был связан с тёмным культом.
  -Так близко, - прошептал он. - И... она будет знать, кто она?
  - Конечно. Я помогу ей вспомнить все быстрее, чем это обычно происходит. Впрочем... - майа словно впервые задумался над чем-то новым, - может, и стоит не торопиться с этим... у нее никогда не было детства.
  У Найтара дёрнулся уголок рта.
  -Я всё-таки думал, что это будет человек или эльф из тёмных, - голос его задрожал, но он попытался взять себя в руки. - Тогда она была бы наша, но... с прошлой жизнью. А тут... получается, что мы ей будем никто.
  - Она будет в человеческом теле. Странно, что она выбрала именно вас своими родителями...
  -По-моему, ей было всё равно... Точнее - всё равно, кто мы. Важно - что Тирсана наследница нуменорских королей... и всё. Это не наша дочь...
  Найтар отошёл на несколько шагов, сел на камни, отчаянно саданул кулаком в скалу.
  - Ну хватит, хватит, - достаточно резко сказал Горт. - Хватит на пустом месте находить переживания. С жиру бесишься, лорд.
  -Возможно, - глухо отозвался Найтар. - А может быть, тебе просто этого не понять, потому что ты не человек. И, знаешь, если я тебе больше не нужен, то у меня к тебе большая просьба оставить меня здесь. Одного.
  - Найтар, - Горт опустился перед ним на одно колено. - Я уйду. Одно лишь: не вздумай делать глупости. Хотя бы ради Тирсаны. Она любит тебя. И знай: я буду за тобою следить. Ради нее.
  Найтар нашёл в себе силы улыбнуться.
  -Нет, я понимаю, о чём ты... не беспокойся. Я ведь тоже люблю её... Иди. Мне надо побыть одному.
  Гортхауэр молча поднялся.
  В ночной темноте Найтар перестал видеть его фигуру почти сразу.
  
  ...Этой ночью была тишина. Ночь жила, звенела, дышала... В ней плыл покой.
  И когда ночь взорвали девять костров, ночь была убита.
  И от девяти костров вспыхнула в ночи дикая, звериная тоска... заглушённая отравой, проникавшей в тела тех, кто уже не мог оказать сопротивление.
  Девять костров бессмертия... несколько часов спустя после встречи у скалы-медведя.
  Майа этого не ожидал. Девять вспышек боли почти одновременно вонзились в его сознание. Это было предрассветное время, Тирсана тоже не спала, ее мучила бессонница (вечерние часы, в отсутствие Горта, она проспала, отдыхая от переживаний бурного дня) и в предутреннем сумраке они вместе шли по коридорам нового замка, осматривали его закоулки, Горт освещал дорогу магическим белым светом...
  Гортхауэр вдруг согнулся, схватившись за голову, и лицо его исказилось болью.
  Тирсана на миг растерялась - чтобы в следующее мгновение уже звать слуг на помощь. Сама она схватила Гортхауэра за плечи, заставила сесть, прислониться к стене. Мысли лихорадочно метались: жрецы Эру, они решили его прикончить...
  -Очнись! Что с тобой?! да скажи хоть что-нибудь!
  - Костры.
  Он прикрыл глаза на несколько секунд.
  - Костры... - повторил. - Это твой Найтар. Девять костров... он решил убить их...
  Тирсана впервые видела это так близко, рядом: тело майа словно распалось под ее пальцами, меж ее рук долю секунды был черный вихрь, и вот уже - никого не стало.
  Только светился под потолком волшебный шарик-лампа, и за высоким окном с коваными красивыми переплетами начинало заниматься утро.
  Девять костров бессмертия были разбросаны по окраинам Арменелоса, даже между ближайшими было большое расстояние. Охватить их взглядом можно было только с птичьего полёта. Только чувствовалось: да, та самая звериная тоска, и магия Смерти, исходившая от жертв, устремлявшаяся ввысь, к небу, в Незримое... к Грани Мира?..
  Темная крылатая фигура рванулась с неба - туда, к ближайшему из костров, где Горт уловил - или ему только показалось? - страх, нежелание умирать... Костер лишь тлел, языки пламени лишь слегка успели лизнуть фигуру человека, который сейчас висел в полусознательном состоянии у столба, у него не успела сгореть даже одежда, только ноги опалило огнем; Горт опустился прямо перед ним, веревки и цепи, притягивающие человека к столбу, распались, и майа подхватил его на руки.
  Не было даже дыма, все было убито ударом силы. Только запах, и предутренний холодный воздух, и уже светлеет, человек уже может видеть в таком полумраке...
  Да, всё верно, - это был один из тех девяти, кого он видел ночью... Остальным восьми так не повезло, и где-то в вышине над предрассветным Арменелосом их _сила_ - бывшая прежде их силой жизни - собиралась в единую стрелу, миг - и она пронзила небеса.
  Магия смерти...
  Тот, кто безжизненной куклой лежал сейчас на руках Гортхауэра, дёрнулся, глаза широко раскрылись: в них не было сейчас ничего человеческого, только дурман, который окутывал его душу, и душа тянулась туда, ввысь, чтобы присоединиться к остальным, отдать свою жизнь... Похоже, жертвы этого культа умирали прежде, чем костёр поглощал их плоть, и этому способствовали те зелья, которые туманили их разум.
  Горт провел ладонью над головой человека, очищая его сознание, возвращая разуму ясность. Понимая уже, что ТАМ - не успел; не в кострах было дело...
  Парнишка вздрогнул всем телом, почувствовал дикую боль в обожжённых ногах, глухо взвыл... и наконец увидел, кто рядом с ним. В глазах, где прежде был только туман, зажёгся прежний фанатический огонь, который был пробуждён тем заклинанием, наложенным у скалы-медведя.
  -Я... готов... служить... - язык едва слушался его.
  - Тихо, - Горт задержал ладонь над его лбом - заглушить боль... снять то внушение, что было наложено недавно... и - проникнуть в его память.
  От Скалы - до сего момента. Что было с ними?..
  Был путь в ночи - радостный, когда почти не видишь окружающего, когда душа поёт - от обретения _цели_, от ощущения, что тоске всё же настанет конец - там, впереди...
  А потом - была резкая боль от стрелы в спину, расползающаяся по телу морозная слабость, от которой, как раньше, ты превращаешься в зверя... Потом - была повязка на глаза, ощущение, что тебя несут куда-то, долго, привязывают... и дальше - близость огня.
  И всё.
  - Себя, значит, он не убил, - проговорил Горт, уже зная, что сознание парня начинает возвращаться к нему. - Убил вас. Ай да Найтар...
  -Это он? - ошеломлённо прошептал тот. - Но... зачем? Он же сам сказал: слушайте... Он сам нас позвал... нет, нет, такого не может быть. Когда раньше были костры бессмертия, то мы всегда предупреждали, да и потом... нам не положено гореть, мы же тоже жрецы...
  - Ты идти можешь? - они доселе оставались на погасшем костре, у столба. - Впрочем, что я спрашиваю... ноги тебе хорошо опалило. Давай пока ко мне в замок, потом разберемся.
  Парень только кивнул: магия смерти отняла у него все силы.
  Солнце еще не успело взойти из-за горизонта...
  Горт держал ослабевшего парня на руках, он быстро прошел по коридору, в одну из комнат, приготовленных для жилья, и помог спасенному лечь.
  "Тирсана, - мысленно позвал он, - я вернулся."
  "Где ты сейчас? С тобой всё в порядке?"
  "В той комнате, куда мы заходили до галереи, помнишь? Где камин и два покоя для гостей."
  Тирсана, простоявшая всё это время у окна, откуда был виден город, как на ладони, быстро вылетела из комнаты. Коридоры, коридоры, лестницы... Она уже жалела, что забралась в башню, чтобы попытаться хоть что-то увидеть: всё равно не удалось, а теперь вот идти далеко, да и голова время от времени начинала кружиться, её затягивало в светлую муть обморока. Наконец она появилась в дверях той комнаты, где был Гортхауэр. При виде лежавшего на кровати парня брови её нахмурились.
  -Гортхауэр, ты точно знаешь, что это устроил Найтар?
  - Нет, - ответил тот, поднимаясь. - Ты знаешь этого человека?
  -Знаю, конечно... один из их верхушки, как же его... Они имена другие берут себе, когда становятся жрецами. Эленнион, что ли...
  - Если я покажу тебе их...- короткая пауза, - их тела, покажу мысленно - ты сможешь опознать?
  Тирсана внезапно стала очень бледной. Прижала руки к груди.
  -Я боюсь, что... мне не выдержать этого зрелища.
  - Ладно, хорошо... Подозреваю, там вся их верхушка. Ну и что мне теперь делать с Найтаром, Тирсана? Может, тоже заодно с остальными отправить за Грань?..
  -Это не он, - едва слышно отозвалась та и, теряя сознание, осела на пол.
  Горт подхватил Тирсану на руки, и, оглянувшись на бессильно лежащего на кровати парня, понес в ее комнаты.
  За окнами быстро светлело: на Нуменор надвигалось утро. Солнце - там, далеко - коснулось своими лучами того, что осталось от людей, сгоревших на кострах... Вскоре должна была пробудиться жизнь, и эта жизнь вскоре должна была наткнуться на следы смерти.
  "Найтар, - позвал Горт, возвращаясь в прежнюю комнату. - Какого, хочу я тебя спросить, хрена вы творите?!"
  Первым, что почувствовал Гортхауэр, было ощущение, что он ворвался в глубоко спящее сознание, - как если бы человек заснул часа четыре назад и видел если не десятый, то, по крайней мере, пятый сон. Найтар дёрнулся, заметался, ничего не понимая, - не сразу даже сообразил, что его действительно зовут, что это не приснилось.
  "Что?.. Кто?.. Где?.."
  "Твоих соратников отравили и сунули на костры. Смотри", - и перед еще не отошедшим от сна сознанием Найтара с жуткой четкостью пронеслись девять лиц... последнее - бледное лицо, но живое - Эленнион.
  Впечатление было шоковым. В душе Найтара взметнулось - ярость, бессильный гнев, страх, желание тут же, немедленно куда помчаться, чтобы мстить, убивать...
  "Они были твои! Почему ты не защитил их?!"
  "Услышал костры, вспышку сознаний перед смертью, пламя остановил, души ушли, - коротко ответил Горт. - Не были они никакими моими; я лишь внушил, чтобы не смели предпринимать ничего самостоятельно. Вот так было, - и еще один быстрый поток чужой памяти влился в сознание Найтара - память Эленниона. - Кто мог это устроить? Кто мог знать о том, что ты зовешь девятерых на встречу со мною? За самой встречей не следил никто, за это я ручаюсь."
  "Откуда мне знать?! - Найтар чуть не плакал. - Раз меня сдали Тариэлю, то, надо думать, за мной следят жрецы Эру. На встрече они могли и не присутствовать, им это не надо..."
  "Думаешь, это устроили жрецы?.. Что ж, может быть, и так. Ты уверен в своей собственной безопасности, Найтар?"
  "Нет, - быстро и сразу ответил тот. - Но что-то мне подсказывает, что если они... вот так... Короче, боюсь, если бы им надо было убить меня, я бы сейчас не дошёл до дому. Видимо, у них другие цели."
  "Тоже верно. Как же хочется иногда воистину стать тем, кого во мне видят..."- эта мысль донеслась до Найтара уже помимо воли Гортхауэра - и исчезла.
  Он вошел в комнату и сел у постели, на которой лежал спасенный парень. Он был босой, одежда местами опалена, ноги обожжены - хорошо хоть, пламя не успело толком лизнуть его тело... Боли он по-прежнему не должен был чувствовать.
  - Как же хочется быть тем, кого во мне видят, - повторил майа вслух.
  Эленнион вскинул на него глаза, - пошевельнуться не было сил.
  -Гортхауэр... - донеслось, как вздох.
  - Лежи, - майа провел рукой по его волосам. - Сейчас подлечу...
  Потребовалось несколько минут. Ожоги покрылись свежей кожей, хотя и не исчезли полностью; теперь Эленнион уже смог бы ходить сам.
  - Может, и вправду жрецы Эру. Те же, что пытались убить Тирсану и ее ребенка...
  Лицо Эленниона расслабилось, но он тут же стиснул зубы: боль душевная оказалась несравнимо сильнее, чем исчезнувшая физическая.
  -Леди Тирсана? у неё должен быть ребёнок? я не знал...
  - Да, ребенок Найтара. Ее пытались отравить, мать Тирсаны едва не погибла от этого яда... к счастью, я успел вовремя. Теперь вот - вы...
  -Кто-то сдал нас, - хрипло выговорил Эленнион. - Никогда ещё не было такого разгрома.
  - Тариэль не стал бы уничтожать вас. Это кто-то из остальной их братии. Как было бы просто - убить их всех...
  -Так убей! - глаза парня блеснули ненавистью. - Чего ты ждёшь?
  - У меня свои интересы и соображения, Эленнион. Давай не будем сейчас об этом. Ладно... пока тебе будет лучше выспаться, чтобы хоть как-то оправиться от случившегося. Спи. Что сделано, того уж не исправишь....
  Эленнион помолчал. Закрыл глаза.
  -Остальные умерли, - это не было вопросом. - Я чувствую. Я прав?
  - Да. Они умерли прежде, чем огонь их коснулся, и это была не обычная смерть - их души рванулись туда, прочь... потому я был бессилен вернуть их. Все они были под дурманом.
  -Этого не должно было быть!.. И ты не будешь мстить?
  - Мстить - ума много не надо. Разобраться нужно как следует в том, что тут у вас происходит.
  -Мы хотим вернуть Моргота! Да - здесь, в сердце Нуменора, и что же, - пусть это будет месть им, "Верным", они заслужили это! Пусть он правит миром, а мы встанем рядом с ним, бессмертные и почти всемогущие...
  - Жрецы, кстати, хотят примерно того же, - заметил Горт, - разве что вместо Моргота у них будет благой король. И чем вы друг от друга отличаетесь? Методы одинаковые, желания одинаковые. Только одни носят белое, другие - черное.
  -Да как ты можешь сравнивать?! Ты, Его первый ученик?!
  - Вот именно поэтому - могу. Что ж - во всяком случае, костров теперь действительно уже не будет... И хорошо.
  -Но тогда Он не вернётся! - горько выдохнул Эленнион.
  Гортхауэр посмотрел на Эленниона пристально - и положил руку ему на лоб.
  - Спи.
  Справиться с внушением парню оказалось не под силу. Голова у него закружилась, все полетело в черную бездну без мыслей, без воли, без чувств...
  
  Следующим утром Гортхауэр застал Тариэля в том самом его замке, где жил недавно и сам. Утром, тот еще даже не успел зайти в кабинет...
  - О кострах уже знаешь? - без предисловий спросил Горт.
  Тариэль остановился. Короткий взгляд в упор - изучающий, пристальный.
  -Да. Знаю.
  - Я полагаю, это устроили ваши, Тариэль. Жрецы.
  Тариэль посмотрел в конец коридора и толкнул дверь.
  -Зайдём в кабинет.
  Гортхауэр последовал за ним.
  - Найтар не отдавал этого приказа. И схема была совсем не похожа на их, принятую. Стрела в спину, дурман, лишающий воли, яд - и смерть прежде, чем огонь их коснулся. Может, по этому веществу ты определишь, кто им у вас пользуется чаще?
  Тариэль сел, жестом предложил Гортхауэру последовать своему примеру.
  -У нас - никто, - спокойно сказал он. - Мне не надо видеть трупы для того, чтобы сказать, как и почему люди умерли. Яд был тем, который они используют постоянно. Не то - это стрела в спину, а так же тот факт, что эти люди ни при каких раскладах не могли бы попасть на костры. Любое расследование приведёт к следующей версии произошедшего: Найтар, зная, что ты отнимешь у него власть, подстроил это убийство, чтобы ты не создавал ему конкуренции.
  - Я проверил его память, Тариэль, проверил полностью. Он не отдавал такого приказа в обозримый период времени и не настраивал на это кого-либо из своих.
  -Хорошо. Что ты хочешь от меня в свете всего этого?
  - Скорее всего, это все же ваши жрецы. Круг тех, кто мог это устроить.
  Тариэль покачал головой.
  -Извини. Тут мы с тобой по разные стороны меча. Я не буду помогать тебе действовать против своих.
  - Тариэль, ты понимаешь, что я могу ответить на эту акцию тем же - то есть попросту убить их всех?
  -Попытаться - можешь, - Тариэль остался невозмутим. - Но сомневаюсь, что тебе захочется встречаться с силой Эру.
  Горт сел напротив Тариэля.
   - Не нравится мне это, Тариэль. Я не хочу действовать силой, но что же ты мне предложишь - стоять и смотреть, как пытаются убить дорогих мне людей? Ладно - эти; их мне не жаль. А Тирсана? ее ребенок? Ее мать? У тебя есть влияние на своих; убеди их не лезть на рожон.
  -Гортхауэр... - Тариэль помолчал. - Должен тебе сказать, что на данный момент они победили. Они хотели разрушить то, что ты попытался создать на земле Нуменора - опору из людей... и им это удалось. Кроме того, они уничтожили верхушку культа Моргота - цель, которая была поставлена давно. А скажи, тебе действительно дорога Тирсана?
  - Я - ЭТО - не создавал, - раздельно произнес Горт. - Можешь передать им мою благодарность за этих несчастных слепцов. Я хочу, чтобы они оставили в покое Тирсану и ее семью, ибо да, она дорога мне, кроме того, она доверилась мне - и я не вправе предавать это доверие.
  -Ты взял над ними власть, - пожал плечами Тариэль. - Ты забрал себе эту организацию. Естественно, у тебя тут же постарались отобрать эту опору. Что же до Тирсаны... на свадьбе смотри в оба.
  Он задумался.
  -Скажи, если Найтар замыслит создать новый культ Моргота - что ты станешь делать?
  Горт помолчал. Потом сказал:
  - Расскажу его адептам правду.
  Тариэль встал, прошёлся по кабинету. Остановился у стола, достал какую-то бумагу.
  -Видишь ли, в чём дело. У меня нет влияния на жрецов Эру, да я и не стану препятствовать им в их действиях по той причине, о которой я уже сказал: я не предам своих. Единственное, что я могу, - это держать под своим контролем всё, что касается лично тебя - и Тирсаны, раз так сложилось. Скажи мне вот что... В тот момент, когда эти люди умирали на кострах, - что ты чувствовал в Незримом?
  - Это не была смерть от огня, Тариэль. Куда более быстрая и милосердная... Туда, за Грань, словно рванулась стрела. Рванулась, ушла и погасла.
  Тариэль сверился со своей бумагой.
  -Да, наши наблюдения говорят примерно то же самое. Но мы видели ещё кое-что... Видимо, ты был занят другим и не обратил внимания.
  - А именно?
  -Грань Мира очень редко удаётся, скажем так, увидеть... разумеется, не глазами. Даже во время ритуальных сожжений. Сейчас это удалось.
  Он сделал паузу.
  -Я видел это сам, и наблюдения были подтверждены несколькими другими людьми. Мы полагаем, что причина в том, что эти люди уже несли на себе отпечаток твой силы... след Тьмы, как мы это называем. Короче... В отличие от других случаев, на этот раз эта "стрела" достигла цели.
  Он снова замолчал.
  -Была вспышка в Незримом, и я видел Мелькора.
  Майа отвел взгляд. На его лице появилось такое выражение, что Тариэль мог бы поклясться - майа сдерживает чувства, не дает им прорваться вовсе, стать заметными...
  - И что?..
  -Это довольно трудно описать словами, тем более - всё это продолжалось только несколько мгновений. Этим уходящим душам было дано увидеть его, отдать то, что они несли - свои чувства, свою боль, тоску... ну, Найтар умеет об этом красиво говорить, в отличие от меня... Что было дальше, я не знаю, видение оборвалось. Могу лишь предположить, что теперь он знает о тебе.
  - Он и так знает, - проговорил Горт, но как-то глухо, не поднимая взгляда. Встал. - Я пойду.
  -О том, что ты в Нуменоре - нет, - Тариэль внимательно наблюдал за ним. - Теперь знает.
  - Он и про Нуменор-то не знает и не может знать... Ладно.
  Майа встал и вышел за дверь, Тариэлю показалось - слишком поспешно, едва сдерживаясь, чтобы не выбежать.
  Едва Гортхауэр успел закрыть за собой дверь кабинета Тариэля, как его настиг тревожный голос Тирсаны, та звала - через белую брошку, и её внезапно обожгло прикосновение к его душе... отчего то, зачем она хотела говорить с ним, тут же отлетело в сторону.
  "Гортхауэр, где ты? Что случилось?!"
  "У Тариэля... Ничего, Тирсана. Все в порядке. Я скоро вернусь."
  Он стоял в коридоре рядом со входом в кабинет, и чувствовал, что открыться не сможет даже Тирсане... вернее, тем более - ей. Не имеет права. Не ее жизнь - все это, не ее - боль, нельзя ломать ей душу, вовлекая в эти древние страхи и надежды.
  "Нет, нет, я же чувствую... Я прошу тебя, скажи мне, - ей казалось, что что-то ускользает от неё, уходит, что она из-за этого молчания начинает терять ту зыбкую почву под ногами, которая каким-то чудом всё же нашлась в мире. - Ты не доверяешь мне, я понимаю... Я же нуменорка... это правильно, это только справедливо, но..."
  "Эти, погибшие сегодня ночью, коснулись Мелькора... слышали его, и Тариэль его слышал. Все, Тирсана, я возвращаюсь."
  Он закрылся от ее зова. Не хотел, чтобы она поняла, что он чувствует сейчас на самом деле.
  
  ...Оставшиеся до свадьбы дни Тирсана почти всё время молчала. Кажется, сейчас она окончательно осознала, что жизнь её сделала резкий разворот, и что хоть она ещё и не полностью поняла, в какую сторону, но, судя по последним событиям, ничего хорошего на этом пути не будет. Пришедший в себя Эленнион хотел говорить с нею, но она отказалась: понимала, что разговор обязательно выйдет на то, как она выдала отцу, от кого ждёт ребёнка... Когда перед выходом лицо её закрыла густая вуаль, она выпрямилась: ну вот, всё, сейчас надо будет наконец перейти этот рубеж, и... то самое "дальше", о котором она не могла не думать, наконец настанет.
  - Тирсана, - Гортхауэр стоял в дверях ее комнаты. Он был одет в белое - согласно обычаю; одеяние было похоже на то, в котором он был на помолвке, только, на этот раз, без обычных "придворных" россыпей золота и драгоценных камней. - Послушай. Обряд будет проходить в Храме Эру, нам волей-неволей придется столкнуться со жрецами... с теми, кто пытался убить тебя. Они не осмелятся повторить нечто подобное - при всех; но имей в виду, что я буду связан с тобою разумом, ты будешь защищена так же, как защищен я сам. Я не хочу, чтобы они причинили тебе вред. Ты готова? Уже время, пора идти.
  Тирсана кивнула. Она была прекрасна: богатое белое платье, расшитое серебряной нитью, изумительное кружево вуали... Одежду ей передала мать, и она долго молча плакала - так, чтобы никто её не увидел и не услышал: просто переданный свёрток, и никакой записки, ни слова...
  -По обычаю, мы должны ехать в разных экипажах, - сказала она. - И родственники... а что - сейчас?
  - Тирсана, - Горт улыбнулся. - Обычаям следуют люди, а я не отношусь к их роду. Если твое самолюбие уязвлено - можешь считать, что мы - над обычаем. Идем, - он подал ей руку. - Небольшую свиту, конечно, я тебе устроил.
  Тирсана легко, как в танце, оперлась на его руку. Спектакль перед высшим светом Нуменора! они хотят зрелища - что ж, они его получат. Им хочется увидеть её унижение за то, что она вместо высокопоставленных лицедеев выбрала любовь... Она усмехнулась под вуалью.
  Вместе они покинули комнату, направились к выходу из замка.
  Их ждал экипаж - в лучших традициях, белоснежный, закрытый, с позолотой, запряженный шестеркой богато убранных лошадей; когда они уселись, и экипаж тронулся - Горт, все время тихо улыбавшийся, сказал:
  - Я им устрою небольшое представление. Смотри в окно. И откинь пока свою вуаль, тебе же под ней ничего не видно...
  Она помедлила несколько мгновений. Убрала от лица кружево и поспешно отвернулась: не хотела, чтобы кто-то видел следы слёз, пусть даже и Гортхауэр, который знал всё. Наконец взяла себя в руки, подняла глаза.
  -А тебе идёт белый цвет... странно, да?
  - Тебе тоже, - он улыбнулся, - ты красавица, Тирсана. Знаешь... - он помедлил немного, а потом в его руках возник венок из живых цветов, белоснежных, воздушных, с зелеными стебельками. - Надень. Это уже наш обычай... нет, не свадебный. Я бы не рискнул, ты ведь, по-нашему, все равно уже жена Найтара. Просто обычай, когда парень и девушка нравятся друг другу. И смотри в окно.
  Он наклонился к окошку экипажа, поманил Тирсану - и та увидела стаю птиц, белых, там были и лебеди, и белые голуби, и множество разных птиц, но все - белые - которые летели вслед за каретой. Дорога шла вниз с возвышенности, и почти сразу Тирсана увидела, что на обочине дороги - всадники в белом, на белых конях, в богатой одежде, похожей на нуменорскую; они пропустили карету и, Тирсана поняла, поехали следом за нею.
  Тирсана заулыбалась - от неожиданности, что-то замерло в груди... чуть ли не впервые за всё это время вдруг вернулось почти забытое ощущение праздника, такое, как в прежние времена, когда главной заботой был выбор платья для бала, когда ветер пел в волосах во время вечерних прогулок, когда казалось, что впереди только радость и счастье, и что обязательно будет любовь и красивая свадьба... Она высунулась из окошка экипажа, обернулась на всадников и замахала им рукой.
  Те синхронно приветственно подняли руки, они улыбались ей, и от множества радостных лиц и ободряющих взглядов на душе становилось легче.
  - Крылатых коней позвать я не решился, - серьезно сказал Горт, - могут понять неправильно. А вот против птичек, я думаю, даже жрецы не должны ничего иметь.
  -Крылатые кони, - заворожённо повторила Тирсана. - Я и не знала, что такое бывает...
  Путь их лежал от окраины Арменелоса через весь город - к Храму Эру. По обычаю, этот путь она должна была проделать от родительского дома в сопровождении отца и матери и только уже на месте увидеть своего наречённого.
  В городе о предстоящей свадьбе знали, ждали - простой народ, понимая, что ему мало что достанется от зрелища, довольствовался разглядыванием экипажей, съезжавшихся к Храму, облепил ближайшие дома и крыши. Тех из лордов, кого знали, приветствовали громкими возгласами, прибавляя к имени заслуженные на войне или в мирной жизни прозвища. Когда появились лорд Сенна и леди Наира, народ заволновался: прислуга давно уже раззвонила о том, что отец угрожал дочери кинжалом.
  Стая белых птиц летела впереди экипажа и кавалькады всадников на белых конях - можно было подумать, в карете едет сама Нэсса, вестница весны. Так и появились на площади: стая птиц - вокруг площади, белые всадники, и, наконец, карета.
  - Ну что, - Горт подмигнул Тирсане, - отважимся возвестить в Нуменоре новый обычай? Живых венков у вас, кажется, тоже на свадьбах не носят.
  -Не носят, - Тирсана посмотрела на живые цветы, касавшиеся её рук. - Так красиво... Жалко только, что завянут. И, знаешь... если закрыто лицо, то и не пойдёт... А с открытым лицом не положено выходить...
  Она вдруг тряхнула головой, словно откидывая что-то. Быстро поправила вуаль так, чтобы кружево оказалось за спиной, и надела венок на голову. Обернулась к Гортхауэру.
  -Так хорошо?
  - Нет, они не завянут, я об этом позаботился. Вот так... сейчас я сделаю.
  Тирсана уже не видела, что он делал с венком, потому Горт подал ей зеркало: оказалось, венок теперь закреплен наподобие диадемы. Почти сразу же в памяти Тирсаны кольнуло: да ведь это же почти как королевский венец Тар-Мириэль, только живой!..
  - Венец вашей Мириэль ведет родословную от наших венков, - сказал Горт, - она сама этого не знает. Такие вот причудливые пересечения... Ладно, идем.
  Он распахнул дверцу карету, первым вышел наружу - и, чуть склонившись в поклоне, протянул Тирсане руку, чтобы помочь ей выйти наружу.
  С этого мига - под всеобщими взглядами.
  Сейчас он впервые - с того дня, как познакомился с нею в бальном зале - увидел Тирсану такой, какой она была в королевский дворцах Эленны: красивой, гордой, с почти летящей походкой, с плавными движениями, заставлявшими трепетать сердца многих молодых людей... Она улыбалась так, как полагалось настоящей леди, она видела, какое впечатление производила её красота на всех - на знатных и на простых людей, слышала гул удивления: надо же, и этот тоже в белом, Саурон, и свита какая, и как всё роскошно, кто бы мог подумать... Народ помнил, как его привезли в золотой клетке, и вслух дивился сейчас: как это так, за него королевскую племянницу выдают, вот ведь... неужто и правда присмирел, раскаялся, мы его победили? вот было бы славно...
  Путь теперь вёл через коридоры Храма, сквозь толпу приглашённых - в главный зал. Здесь ощущалось давящее на тёмных присутствие магии Света, но это было не всё: создавалось ощущение, что где-то рядом, совсем близко, - может быть, за поворотом - ты встретишься со взглядом Эру.
  Люди, сопровождавшие Горта, это ощущали в меньшей мере; нет, это не было давлением Силы и для самого майа; это была - чуждость.
  Чужая, иная, чуждая сила, которую за многие века и тысячелетия так и не удалось понять, сила, желающая переделать, изменить, покорить...
  На лице Гортхауэра застыла учтивая улыбка, которая, впрочем, оживала, когда он смотрел на Тирсану. Никогда он не представлял себя в подобной роли.
  "Знаешь, - мысленно сказал он, - а мне ведь тоже дарили такие венки. Я даже носил... странно вспоминать. Как будто это был и не я вовсе. Я и белое тогда носил - другие меньше, они были просто эльфы, одежда пачкается, а мне-то что - я майа, наколдую... - он улыбнулся. - Знаешь, что надо?.. Сейчас добавлю одну хитрость..."
   В воздухе закружились белые вишневые лепестки. Они возникали где-то наверху, под потолком, и медленно падали вниз, и рассыпались золотистыми искорками, едва коснувшись пола или чьих-нибудь волос.
  Люди ошеломлённо заозирались, смотрели наверх. Первым чувством был испуг, к Гортхауэру обращались настороженные взгляды... которые становились напряжёнными, когда люди видели Тирсану: та сияла, радовалась красоте - искренне, как будто наконец решилась на что-то, и от этого тяжкий груз оказался сброшен...
  "Спасибо тебе... я боялась, что это будет не праздник, а мучение."
  Наконец длинный широкий коридор окончился, - словно река, влился в большой зал, заполненный сейчас до отказа. В первом ряду стояли королева и родители Тирсаны, короля не было. Пространство прямо перед Гортхауэром и Тирсаной было пустым, это был самый центр зала, под высоченным куполом, таким далёким, что казалось - они под открытым небом... Теперь им полагалось встать в центр выложенного на полу мозаичного круга и ждать пришествия жреца, который должен был благословить новобрачных. Точнее, по обычаю подвести невесту к кругу должен был отец...
  В его сторону Тирсана не хотела смотреть.
  "Надеюсь, они не устроили мне... нам, - сюрпризов, - мысленно сказал Горт. - Все же здесь - сила Эру; а я - его враг. Ладно."
  Они с Тирсаной переглянулись - и медленно пошли вперед.
  Королева, стоявшая на расстоянии, сделала движение, как будто хотела что-то сказать... но остановила себя. В её глазах была тревога.
  В зале Храма прямо перед Гортхауэром и Тирсаной сгустилась серебристая дымка, похожая на туман... и посреди зала возник человек.
  Он был полностью закутан в простую белую мантию с капюшоном, из-под которого не было видно лица, но Тирсана ощутила пронизывающий взгляд его, как будто ткань не была ему помехой. Ей захотелось сжаться, прикрыть своего нерождённого ребёнка... и стало очень страшно.
  "Не бойся, - услышала она голос Горта, не как обычно - мысленно, а откуда-то из глубины души; чтобы не услышал - _этот_, что ли?.. - Не доберется. Он пока еще не Эру... это всего лишь фокусы... к счастью."
  Он смотрел в закрытое капюшоном лицо жреца. Неплохая ткань - изнутри полупрозрачная, зато какой эффект...
  В зале наступила мёртвая тишина. Казалось, пролети муха, и она вызвала бы грохот.
  -Верные Эру и Валар! - голос жреца как будто исходил со всех сторон сразу. - Сегодня собрались мы здесь, дабы узаконить брак светлой леди Нуменора, Тирсаны, дочери Сенны, с вассалом короля, тем, кто известен всем как Гортхауэр Жестокий.
  Тирсана замерла. Никогда раньше ей не было так страшно. Сверху, сквозь белые окна наверху купола, падали лучи солнца, от них становилось жарко... должно было бы стать жарко, но ей было холодно, как зимой.
  "Речи говорить они умеют, - в голосе Горта слышалась спокойная ирония. - Сейчас скажет что-нибудь про торжество света..."
  Тирсана ощущала, что ее обнимает незримый тончайший полог, готовый в любую секунду превратиться в несокрушимую броню, способную защитить от любой силы, какая только может быть в Арде, в Валиноре или за Гранью; она понимала, что темный майа действительно боится за нее, не только за ее ребенка, но и за нее саму; это было не той, прекрасно ей знакомой страстью мужчины к женщине, когда любят через красоту и наслаждение, а чем-то иным, незнакомым: как если бы она сама была для майа одновременно другом, сестрой, кем-то близким до предела...
  Она опустила голову. Нуменорская леди, которой никогда и в голову не приходило воспринять всерьёз слова Найтара о Морготе... для которой само собой разумеющимся было то, что воплощённое Зло осталось где-то там, в глубине веков, которая никогда не задумывалась над тем, против кого ведёт войну Нуменор... Сейчас - она понимала - Гортхауэр одержал победу, он завоевал её душу, но не через силу, не через любовь... она по-прежнему любила Найтара... а просто - через человечность. И сейчас, когда она стояла перед жрецом Эру, зная, что тот наверняка слышит её чувства, - в её душе была глубокая благодарность тому, кто спас ей жизнь, и она искренне желала, чтобы с ним не произошло ничего плохого здесь, в стране, которая ему враждебна.
  -И ныне призываю я благословение Эру на них! - жрец медленно воздел руки ввысь.
  Ощущение того, что взгляд Эру - рядом, приблизилось, раскрылось... и обрушилось на обоих.
  Гортхауэр почти физически почувствовал присутствие того существа, которое некогда - страшно давно - говорило с Ауле.
  Это существо... оно было нигде и везде. Оно смотрело сквозь тебя, ощупывало твою душу, изучало... И самым жутким в этом было молчание.
  Глубокое молчание бездны.
  Рука Гортхауэра сжала руку Тирсаны с такой силой, что девушке стало действительно больно. Сейчас ее сознание сливалось воедино с сознанием майа, и через него она ощущала то, что ощущал он сам - разве что с меньшей силой.
  Моргот, Эру... пустые слова, иногда обладавшие жутким смыслом, иногда сверкавшие позолотой - рассыпались, и теперь Тирсана _видела_, что за ними стояло. Нет, впрочем, видела - слишком сильно сказано; она едва прикасалась к этой бездне, словно мир вокруг стал стеклянным, прозрачным, не было опоры под ногами, и со всех сторон была бездна, и они вместе с майа стояли на хрупком хрустальном полу, под равнодушным взглядом, и только рука майа удерживала ее от того, чтобы не оступиться, ибо если оступиться - Тирсана знала, что тогда она полетит в черноту, и с каждой секундой ее сущность будет исчезать, исчезать, исчезать... Где-то в глубине ее замершего сознания всплыла фраза, она не сразу поняла, что это, наверное, стихи:
  "И под божественной улыбкой
  уничтожаясь на лету,
  ты полетишь, как камень зыбкий,
  в сияющую пустоту... "
  Тирсана резко очнулась - и поняла, что прошла только пара секунд, что они с Гортхауэром стоят, рука об руку, перед взглядами сотен людей.
  Замершая толпа тоже почувствовала что-то, ибо стояла, замерев в благоговейном молчании. Королева была смертельно бледной, на лице остались одни глаза, она вглядывалась в лица тех, двоих, в круге, словно искала ответ... И похоже, для этой толпы время тоже немыслимо растянулось, каждый увидел что-то... что-то своё, быть может...
  Жрец медленно опустил руки, снова в воздухе завьюжил серебристый вихрь... и исчез вместе с человеком, рассыпавшись мириадом белых искр.
  Королева первой решилась сделать шаг вперёд. Ей казалось, что расстояние до круга вдруг стало огромным, что она идёт не через воздух, а через вязкую массу, что ей - туда - нельзя...
  Хотя по обычаю после благословения молодых полагалось их поздравить...
  Гортхауэр шагнул из круга, к королеве, и вместе с ним шагнула Тирсана - они сейчас воистину стали как одно целое.
  Шаг... Второй... медленно, красиво... они не должны были идти, они должны были стоять в круге, но Горту не было дела до здешних правил.
  И вот, наконец, Тар-Мириэль, королева, в парадном одеянии, в золотом венце на волосах - а венец и вправду похож на тот, что сейчас украшал голову невесты... - совсем рядом.
  - Ваше Величество, - едва слышно произнес Гортхауэр и почтительно склонил голову.
  Замершая толпа ждала слов королевы. Ждал лорд Сенна, впиваясь взглядом в того, кого теперь должен был признать мужем своей дочери. Ждала, волнуясь, леди Наира, - она знала, кому была обязана жизнью, и ей было тяжко, как никогда...
  Тар-Мириэль видела всё, - и открытое лицо невесты, и венок из живых цветов... Было полное впечатление, что она думает о чём-то своём, очень важном.
  -Отныне в Нуменоре стало одной семьёй больше, - голос её звучал ровно. - Живите в любви и счастье, и пусть...
  Она остановилась, народ заволновался: положено было призвать на молодых благословение Валар, но после того, что было только что, Тар-Мириэль отчаянно не хотелось призывать сюда эти силы.
  -...пусть мир ответит вам тем, с чем вы приходите к нему.
  - Хорошие слова, - так же, едва слышно - для одной лишь королевы и Тирсаны - произнес Гортхауэр. - Спасибо, Ваше Величество.
  Они с Тирсаной одновременно поклонились ей.
  Королева властным взглядом приказала лорду Сенне приблизиться.
  Тирсана с ужасом и - она испугалась признаться в этом самой себе - с жалостью смотрела на отца. Прошедшие дни состарили его, и стало ясно: вот для него весь этот праздник действительно стал мучением. Оружия у него не было, только сверкали кольца на руках, и Тирсана вздрогнула: вспомнила про отравленный перстень...
  Отец приблизился к ним.
  "Мне жаль его, - услышала Тирсана. - Жаль твоего отца. Может, хотя бы королева убедит его в том, что не все кончено..."
  -Поздравляю, - деревянным голосом выговорил лорд Сенна. - Будь счастлива, дочь... если сможешь.
  Гортхауэр молчал. Лицо лорда Сенны было бледным, землистым, он сейчас напоминал смертельно больного человека, которому осталось жить - несколько дней.
  Бесполезно. Что ни говори, как ни убеждай - враги...
  Лорд отошёл, уступая место своей супруге. Та только молча сжала руку Тирсаны и поспешно отступила. Следом была долгая череда лордов и леди, придворных, знакомых, - прежних подруг Тирсаны, её кавалеров, с которыми она раньше так часто танцевала... Наконец с церемонией было покончено, и можно было уходить по тому же живому коридору. Королева уже удалилась, за нею следом ушли и родители Тирсаны. По обычаю, молодые отправлялись в свой замок или городской дворец, к вечеру съезжались гости... Тирсана знала, что сейчас ничего подобного не будет, но не позволила себе грустить.
  Последний рубеж сражения - толпа уличных зевак, терпеливо дожидавшихся на окрестных крышах, дабы поглазеть на окончание церемонии - был преодолен, и Горт с Тирсаной вновь оказались в карете. Майа расслабленно вздохнул - и наконец рассмеялся.
  - Я предпочел бы бой с десятком Феаноров всей этой придворной толпе. Устала?
  -Есть такое, - призналась Тирсана и откинулась на спинку сиденья. Экипаж тронулся по тряской дороге.
  Она помолчала, глядя в окно.
  -Скажи, что это было - там, в Храме? мне показалось, что оно сейчас поглотит тебя... Это был сам Эру?
  - Это было... - он замолчал, не зная, как сказать, как определить... - Это было - его равнодушие.
  Горт вздрогнул всем телом, не сумел сдержаться.
  - Не Он смотрел сюда. Жрецы словно открывают оконце... Мне иногда кажется - он слишком презирает нас, чтобы видеть; а может, взгляд его обращен к другим мирам или другим временам... Не знаю. И вряд ли сумею это понять. Давай лучше о хорошем...
  Тирсана вдруг подалась вперёд, секунду помедлила... и несмело взяла его руки в свои.
  -Давай... а что для тебя - хорошее?
  - Ты ведь хотела праздника, верно?..
  -Хотела...
  Она замолчала. Прежние мечты её рассыпались теперь в прах, и она с удивлением смотрела сейчас на себя-прежнюю - ту девочку, которая когда-то была уверена в том, что брак будет обязательно по любви, и что ну не может такого быть, чтобы её не полюбили, и чтобы её выдавали замуж по расчёту...
  - Значит, будет праздник, - Горт выглянул в окно. - Там приходилось быть, как заведенные куклы; а у себя отпразднуем по-настоящему. И с моими друзьями познакомишься...
  Тирсана вдруг резко погрустнела: подумала о Найтаре. Вот кому сегодня точно не до веселья... Любимая вышла замуж за другого, пусть это и инсценировка для двора...
  - Позвать его?.. - спросил Горт, который уловил ее мысль. - Я действительно не знаю, Тирсана. Как ты думаешь?
  Тирсана вскинула глаза.
  -Позови. Обязательно позови, если можешь. Его не было там, на церемонии... ему нельзя, но я знаю - он будет сегодня бродить вокруг твоего замка, не в силах уйти домой...
  Майа кивнул.
  "Найтар, - позвал он. - Послушай, я хотел бы, чтобы ты тоже присоединился к нам сегодня вечером. Я собираюсь устроить Тирсане праздник, хотя бы потому, что она его заслужила. Придешь?"
  "А можно? - Найтар потянулся туда, сквозь пространство, в его мысленном голосе была тихая тоска. - Я ведь больше всего на свете хотел бы её увидеть... мне сказали - она была необыкновенно красива сегодня, и... она улыбалась... Понимаешь, ей всё равно не полагался брак по любви, только - с каким-нибудь богатым старым пнём вроде моего отца... И я всегда с ужасом думал, что на свадьбе она будет несчастна... Ей было хорошо, хоть немножко?"
  "Вот сам и спросишь! Мы будем в замке уже скоро... а ты просто приходи туда сейчас, ты же рядом, я вижу - тебя встретят. И не стесняйся, о тебе знают. В Храме все было напыщенно до предела, в лучших нуменорских традициях. Но нужно ведь отпраздновать по-настоящему!"
  "Я... я иду уже, - Найтар заторопился, заоглядывался по сторонам. - Эти всё узнают, конечно... жрецы Эру, о том, куда я ходил... но мне всё равно. Я буду ждать! Вы скоро приедете?"
  "Полчаса, - ответил Горт. - Летать в карете я не могу, к сожалению."
  - Он придет, - вслух сказал Горт. - Разрази меня гром, если наш праздник не будет лучше всех ваших надутых собраний, вместе взятых.
  С лица Тирсаны враз исчезли следы усталости, переживаний, страха... Она ожила, глаза засияли.
  -Праздник... Действительно праздник. Я всегда думала - что с ним будет, когда меня отдадут замуж, мне было страшно за него, и вот... Теперь не страшно, - она смахнула непрошеные слёзы. - Как хорошо...
  Тем временем замок приближался; Тирсане оставалось только гадать - что будет по прибытии. Горт молчал и улыбался своим мыслям, в маленькое окошко было не слишком хорошо видно, что происходит снаружи, Тирсана попыталась выглянуть - майа не пустил; сказал, подмигнув - не подглядывай.
  Миновали ворота, и карета остановилась.
  - А теперь закрой глаза, - улыбаясь, сказал Горт, подавая ей руку. - И не подглядывай; откроешь, когда я скажу.
  Тирсана протянула ему руку, зажмурилась - совсем по-детски.
  -Ой, - засмеялась она вдруг. - А я забыла, сколько ступенек у кареты...
  Вместо ответа Горт подхватил ее на руки; дохнуло свежим ветром, и почти сразу же Тирсана ощутила, что они уже снаружи, Горт поставил ее, но не отпустил ее руку, и...
  Она поняла, что ее ноги не касаются земли.
  - Открывай!..
  Они с Гортхауэром стояли рядом с каретой, но стояли не на земле, а висели невысоко над ней, не касаясь земли ногами; посыпанная гравием дорожка была не такая, как утром. Все вокруг стало как будто туманным, дорожку усыпали белые искрящиеся звезды, мириады белых звездочек висели между деревьями, и лилась тихая светлая музыка. Тирсана оглянулась - и увидела, что и у Горта, и у нее самой за плечами - призрачные крылья, как у птиц, белые полупрозрачные, большие... и сам замок стал - словно из сказки. Она видела, что вход в него изменился: повсюду были цветы, и не обычные - а как будто живые, легко колыхались их соцветия, и кивали, приветствуя вернувшуюся хозяйку замка.
  Тирсана тихо ахнула. Она понимала, что всё это - иллюзия, она помнила, как этот замок выглядит на самом деле, но... она решила для себя, что поверит - на время, поверит в эту сказку, в эти крылья за спиной... Она сжала руку Гортхауэра.
  -Как красиво!..
  Тот снова улыбнулся и сказал - Тирсана уже заметила, что со "своими" он обычно говорит именно то, что думает:
  - Я старался... Идем!
  Ей казалось, что они идут по мягкой упругой траве; впрочем, ноги их действительно не касались земли, она могла бы покляться.
  Музыка звучала громче, они вошли в замок, и тут Тирсана увидела, что их встречают. Кого-то из этих людей она уже знала, других - пока нет, но все были в белом, все смотрели на нее с восхищением и улыбками, и приветственно склонялись перед ними - но не так, как это делали нуменорские слуги или вассалы перед лордами: подобострастия не было в этих поклонах. Видимо, "новобрачных" ждали и готовились к их возвращению.
  В одном из уже знакомых Тирсане залов был накрыт стол с роскошью, достойной королевы; зал утопал в цветах, кто знает - настоящих, или тоже волшебных, призрачных?..
  - Леди Тирсана!
  Она повернулась, и увидела, что этих людей она пока не знает: похоже, не нуменорцы, один по виду - южанин, у другого черты лица и вовсе странные, восточные, и удлиненный разрез глаз; еще один - совсем юный, мальчик на вид... все в белой одежде, только без золота и каменьев, как и у Горта.
  - Мы счастливы видеть вас, - южанин поклонился ей. - Ну, а вашего супруга мы и так частенько видим, - он подмигнул Горту, - правда, все больше в другой обстановке.
  -Добрый день, - она впервые осознала, что день и вправду добрый. Улыбнулась. - Я так и поняла, что вы из его страны. Но я прошу вас, не надо об этом... об этом браке. Гортхауэр этим шагом спас мне жизнь, и я благодарна ему, - она посмотрела на тёмного майа, и в глазах её была глубокая признательность, смешанная с печалью. - Он знает, что я бы хотела называть своим супругом другого. Так устаёшь всегда лгать или играть на публику...
  Слова её звучали негромко и предельно искренне.
  - Да, - кивнул Горт, - Найтар приедет скоро...
  - Меня зовут Денна, - южанин еще раз поклонился ей. - И клянусь Эа, все равно мы сегодня устроим праздник не хуже, чем у нуменорцев!
  Все было так - и не так, как привыкла Тирсана. Откуда-то появились совсем молодые на вид юноши в белых одеждах; она помнила - нет, этих не было в числе слуг; и вино они разливали по кубкам не так, как делали это в Нуменоре. Тирсана не сразу поняла, в чем дело, и только присмотревшись, осознала: не было расстояния, пропасти между знатными господами и слугами; мальчишка с поклоном налил ей в кубок какой-то напиток, другой наполнил кубок Горта, а потом - это было уж совсем не по-нуменорски - оба наполнили стоящие на столе пустые кубки, подняли их и одновременно прозгласили тост за племянницу королевы. И выпили залпом.
  Откуда ни возьмись - в руках у одного юноши появилась лютня, у другого - флейта, и зазвучала новая музыка, радостная, живая...
  - Тебе сейчас нельзя пить вино, - сказал Горт, - но на этот раз я позаботился, чтобы вреда ребенку не было. Так что пей смело. За тебя!..
  Тирсана легко коснулась его кубка краем своего, выпила. После всего, что было с ней в последнее время, это было необыкновенно, как во сне: вокруг - люди, которые не считают тебя презренной шлюхой, предательницей Света, и нет страха, что кто-то нападёт, будет пытаться убить или хотя бы оскорбить...
  Она вдруг вскинула глаза.
  -Послушай, а можно... можно сделать так, чтобы я почувствовала эти крылья? Ну, как птицы? У них же это как наши руки, да? И тогда можно попробовать полетать... Или это только кажется?
  Майа засмеялся.
  - Попробуй, - сказал он. - Но будет необычно, сразу говорю. Рискнешь подняться к потолку? Не бойся, крыльями посуду не собьешь, они все равно волшебные!
  Тирсана украдкой оглянулась на остальных.
  -А они не будут смеяться?
  - Они будут завидовать, - слегка посерьезнев, но не переставая улыбаться, сказал Горт. - Одолеют потом, чтобы я всем такие крылья придумал.
  Тирсана на секунду задумалась.
  -Тогда потом. Я не люблю, когда мне завидуют, слишком много этого было... Сейчас уже не будет.
  Майа усмехнулся.
  Он встал - и медленно поднялся над полом, едва взмахнув прозрачными крыльями. Висел на уровне стола - и протягивал Тирсане руки. А мальчишки с лютней и флейтой смотрели во все глаза, лютнист улыбался во весь рот, не переставая наигрывать мелодию.
  - Иди сюда, - позвал Гортхауэр. - Представь, что хочешь взлететь... как во сне, знаешь?
  У Тирсаны захолонуло в груди. Летаешь ведь только в самых счастливых снах, отталкиваешься от земли, и всё, и больше ничего не надо... и не хочется просыпаться, хотя знаешь, что это неизбежно... а потом хранишь эти сны в памяти, как самые большие драгоценности...
  Он протянула руки, оттолкнулась от пола. Где-то в глубине души сидел смешной, детский страх: не получится...
  Получилось. Как майа делал это, каким волшебством - неизвестно, но Тирсане вдруг показалось, что она и вправду ощущает призрачные крылья; она вдруг обнаружила, что висит в воздухе - рядом с Гортхауэром, а снизу на них смотрят... смотрят все, замерев, на всех лицах - улыбки, тот мальчишка-лютнист даже засмеялся, и Тирсана поняла - это не _над_ ней, это - от радости...
  Потом кто-то, опомнившись, поднял кубок, и следом кубки подняли все, и, встречаясь с Тирсаной и Гортом взглядами, пили, и провозглашали тосты - один за другим...
  Горт потянул руку к столу - и их кубки скользнули по воздуху вверх, к ним.
  - Знаешь, ты и вправду самая красивая невеста в Нуменоре, - сказал он. - Хочется, чтобы стала и самой счастливой. Вопреки всему.
  -Хочется, - тихо согласилась она и на несколько мгновений спряталась за кубком. - Ты умеешь танцевать? в воздухе это получилось бы изумительно, если сделать так, как я хочу...
  Горт кивнул, и, подождав, пока Тирсана глотнет из кубка - тот выскользнул из ее руки и завис в воздухе - протянул ей руку.
  Откуда-то в воздухе замерцали звезды, и музыка сделалась - как будто из самой глубины души...
  Ей всё же нужна была ровная поверхность, - не только простор. Руки её враз ожили, изменилось всё: она стала гибким, поистине воздушным существом, и даже широкая юбка длинного платья участвовала в танце, рисуя белый след там, где она только что была... Руки точно шли за музыкой, за её взлётами и падениями, оживляя её путь. А затем - эти певучие руки протянулись к Гортхауэру, приглашая его вместе творить этот танец-полёт...
  Странный танец. Танец во всех измерениях, так могли бы танцевать птицы. Тирсана сразу поняла, что, наверное, ничего из "придворных" танцев Гортхауэру не знакомо - он не столько танцевал, сколько жил вместе с нею, в этом движении-полете.
  Такого ощущения музыки, Тирсана знала, у неё не было никогда: музыка была живой волной, ты нёсся куда-то, в звёздные дали, и в то же время не покидал родной земли, а земля эта пела, дышала вместе с тобой... Хотелось, чтобы это никогда не кончалось, чтобы чарующие мгновения замерли...
  Но всё же, как это стало обычно в последнее время, Тирсана почувствовала, что слабеет. Медленно опустилась на пол - и вдруг её как обожгло чьим-то знакомым, властным, острым взглядом.
  Найтар стоял в углу и смотрел на неё - на них - как заворожённый, не в силах оторвать глаз.
  - Твой настоящий супруг, - услышала она голос Гортхауэра и поняла, что тот опустился рядом с нею. - Здравствуй, Найтар.
  Найтар наконец сумел отклеиться от стенки и пошёл вперёд. Остановился возле стола.
  -Доброго дня всем, - он легко поклонился. - Послушай, Гортхауэр... это что же, теперь Тирсана будет уметь летать?
  Горт пару секунд помолчал.
  - Если захочет, - сказал он. - Я смогу сохранить это умение.
  Найтар только головой покачал.
  -Надо же...
  Тирсана смотрела на него, молчала, - только смотрела, ждала, когда же он повернётся к ней, когда же найдёт, что сказать... Найтар стоял близко, совсем близко, протяни руку - и коснёшься... но она не протягивала руки, как-то враз растеряв всю свою смелость.
  Найтар медленно поднял на неё глаза.
  -Ты прекрасна сегодня, - его голос дрогнул, - сегодня - и всегда, Тирсана, прекрасна, как сама любовь... Я бы хотел дать тебе счастье - то, о котором ты мечтала, но...
  -Не надо, - Тирсана сжала его руку. - Всё так, как должно было быть. Мы сделали свой выбор, каждый сделал его сам, и, как бы отец ни кричал, что я всего лишь взбалмошная девчонка, но я буду отвечать за этот выбор - до конца. Не надо об этом больше. Здесь и сейчас - мир, покой, здесь люди, из которых никому в голову не придёт осуждать нас. Давай не будем уходить из этого "сейчас" - ни в прошлое, ни - мыслями - в будущее.
  - Вот что, - решительный голос майа заставил обоих очнуться, - между прочим, Найтар, коли уж ты считаешь себя нашим жрецом, тебе нужно знать наши подлинные обычаи. Осознал ты это уже или нет - но согласно законам так называемых темных земель вы, дорогие мои - муж и жена перед лицом Эа, по очень простой причине: через вашу любовь в мир пришла новая фэа, а это и есть то, что превращает возлюбленных - в супругов. Надеюсь, возражений не будет?
  -Нет, - ответили оба в один голос, одновременно обернулись.
  -Какие возражения, - Найтар страшно волновался. - Я как раз хотел просить тебя... если можно... У вас ведь есть свадебный обряд?
  - Есть.
  Гортхауэр, посерьезнев, взял Тирсану за руку, и она как-то сразу поняла: это - что-то вроде того, как у нуменорцев отец подводит невесту к жениху.
  Пространство вокруг них едва слышно зазвенело, все вокруг стало прозрачным, и со всех сторон поплыла ночь - мягкая, бесконечная, со звездами - не просто искринками в темноте, а настоящими, бесконечно далекими... Они - втроем - были в стенах замка, и одновременно - плыли под бездонным небом, над бездонным озером - звезды вокруг, везде, над головой и под ногами. На волосах Найтара был венец из живых трав и цветов - похожий на тот, что украшал ее собственную голову; Тирсана вспомнила - ну да, это же символ...
  Найтар стоял, ошеломлённый, - никогда ранее он не чувствовал себя вот так, в объятиях Эа, Вселенной... И внезапно осознал, что сейчас он как раз и видит мощь той самой Тьмы, о которой ему говорили с детских лет. И что эта Тьма была иной, здесь и близко нет той подавляющей разрушительной силы, которой они поклонялись, которую призывали...
  -Значит, перед лицом Эа? - неуверенно спросил он. - Муж и жена - перед лицом Эа?
  - Никому не известны пути, которыми идут души по бесконечной дороге, - заговорил Гортхауэр, - никто не знает, кем вы были когда-то и кем станете в будущем. Мы, хранящие память Твердыни, верим в одно - любовь не бывает случайной. Она дает крылья нашим сердцам, она объединяет все души и дает силы поддерживать друг друга на пути, полном опасностей. Сила эта разлита повсюду: как свет пронизывает воздух, так ею пронизана Эа - бесконечный живой мир, что лежит за пределами Арды. Потому эта сила вечна, и не страшны ей потери, и беды, и гибель. Вы услышали голос этой силы в ваших сердцах, она повлекла вас друг к другу, и родилась от нее новая жизнь. Найтар, лорд Нуменора, леди Тирсана, ответьте: хотите ли вы, чтобы ваши судьбы сплелись воедино, хотите ли вы разделять беды и горести, счастье и радость друг друга? Клянетесь быть верными друг другу, по каким бы путям вы ни шли?...
  Те стояли рядом, - чувствуя дыхание друг друга. Они не заметили, когда взялись за руки.
  -Клянёмся, - отозвались они в один голос.
  -...разделять беды и горести... - продолжил Найтар.
  -... счастье и радость...
  Тирсана взглянула на него, и они вместе повторили:
  -Клянёмся быть верными друг другу, по каким бы путям мы ни шли...
  Гортхауэр поднял руки - от этого движения взметнулся вихрь белых искр и осыпал Тирсану и Найтара. Все это не было пустыми клятвами, после которых можно пойти и развлекаться с любовниками; они и вправду стояли перед лицом Вечности. Нити их судеб вплетались в ткань Мироздания, и вместе с этой клятвой оба, Тирсана и Найтар, ощутили единство - и друг с другом, и с чем-то немыслимо огромным, живым, бесконечным, бездонным - тем самым, что звалось коротким словом "Эа".
  - Перед звездами, Артой и Эа, - произнес майа, - отныне вы - супруги, идущие одним путем.
  Найтар глубоко вздохнул, обнял Тирсану и бережно прижал её к груди - как будто ему досталась хрупкая, как мечта, драгоценность, которой не было цены в мире, и он страшно боялся, что она исчезнет, растворится, как утренний туман.
  -Нет, - еле слышно прошептала Тирсана. - Я не исчезну, я никуда не денусь... Веришь?
  -Верю, - Найтар поднял глаза на тёмного майа, и - как будто не Тирсане, а ему: - Я тоже.
  Они уже стояли на полу. Вокруг снова звучала музыка, земная, радостная, на них все посматривали - но подходить не спешили, потому что, наверное, видели, что молодым супругам не до церемонных слов; только приподнимали кубки, когда сталкивались взглядами - и пили, Тирсана понимала: пьют за них, радость тут подлинная. Может, майа успел рассказать своим людям о Тирсане и Найтаре?.. Наверное...
  - Тебе тоже надо научиться летать, Найтар, - серьезно сказал Горт, - а то что это будет - жена порхает в небе, а муж с земли на нее смотрит. К тому же, вашей будущей дочке - понравится...
  -Научи, - улыбнулся Найтар. - Я-то только был бы рад...
  - Запечатлеть чары - не так уж сложно, это я сделаю; главное тебе будет - не перепугать слуг. А то еще во сне проявишь новую способность... Ладно! Идемте наконец за праздничный стол! За нас с Тирсаной тосты уже поднимали, теперь пора поднять кубки и спеть песни в честь подлинных новобрачных.
  Найтар наконец отпустил Тирсану, подал ей руку. Улыбнулся.
  -Гортхауэр, может, ты представишь нам своих гостей? А то неудобно, они-то знают, кто мы, а мы их - нет.
  - Конечно, - кивнул Горт, снова подходя к столу. - Впрочем, они и сами представятся.
  От чопорности нуменорских придворных застолий здесь не было и следа; кто-то из одетых в белое гостей стоял с кубком в руке, кто-то сидел за небольшими столами, накрытыми в стороне. Тот самый южанин, что встречал Тирсану, подошел к ним; следом подошли его товарищи.
  - Мое имя Денна, - поклонился он. - Младший сын короля Ханнатты. Рад познакомиться с тобой, Найтар.
  - А меня зовут Элвир, - встрял юноша, тот самый, что играл на флейте во время танца Тирсаны и Гортхауэра. - Я из Земли-Под-Звездами родом. А вот этот скучный тип, - Найтару поклонился еще один человек, на вид старше большинства, волосы его были с проседью, - предпочитает, чтобы его звали Еретиком. Да вы про нас, может быть, слыхали!
  Найтар ошеломлённо заморгал, взглянул на Тирсану: в отличие от него, ей совершенно очевидно эти имена ни о чём не говорили.
  -Я - нет, - улыбнулась она. - А Найтар, может, и слыхал.
  -Было дело, - признался тот. - Мне... скажем так, рассказывали. А остальные тоже все здесь?
  - Нет, - вмешался Гортхауэр, - сам понимаешь, нельзя - всем сразу покидать дела. Тирсана, слыхала про призраков-кольценосцев? Так вот - знакомься. Правда, со всей девяткой познакомить тебя пока не могу, остальные сейчас на материке.
  Глаза Тирсаны расширились.
  -Бессмертные призраки, улаири?! - она смешалась. - А... что же в вас призрачного-то? Люди как люди... извините...
  - Улаири имеют два облика, леди, - заговорил Еретик, - обычный, человеческий - такой, какими мы были когда-то давно, при обычной человеческой жизни, и второй - иноматериальный, который обычными людьми воспринимается как призрачный, и часто наводит ужас, даже когда мы сами не желаем этого. Мы можем по желанию принимать любой из этих обликов; но, находясь среди людей, предпочитаем человеческий. Так проще всем, - Еретик улыбнулся, и в улыбке его было смущение. Тирсана вдруг поняла, что ему нечасто приходится общаться с женщинами... тем более - такими женщинами, тем более - вот так, на свадьбе.
  Найтар вдруг помрачнел.
  -Значит, вы все мертвы, - сказал он. - И только после смерти вы стали привязаны к таким вот телам... которые могут становиться призрачными. Да?
  - Это они мертвы, - встрял Элвир, - через смерть проходить не обязательно, мне повезло, не пришлось. А его вот на костре сожгли, между прочим, - он ткнул пальцем в Еретика. Тот кивнул:
  - Да... Было дело. Элвиру и вправду повезло.
  Найтар против воли вздрогнул.
  -Элвир, значит, ты и не умрёшь?
  - Уйти - могу, - тон Элвира чуть изменился, стал посерьезнее. - Уйти из этого мира, покинуть Арду. Все могут.
  Найтар с досадой покачал головой.
  -Хотел бы я поподробнее разобраться во всём этом... В голове сумбур, правда. Очень хочется понять, чему меня учили, что - у вас...
  - Видел я, чему вас учили, - вмешался Гортхауэр, - оболочка местами верная, только зерно гнилое. Моргот, надо же... И от кого только это пошло - до сих пор я не разобрался; но если это сделано сознательно - кто бы он ни был, он знал, как нас ударить.
  Где-то далеко снаружи, у дверей, появились люди: десять человек в белых доспехах. В двери вежливо, но решительно постучали.
  Горт оглянулся - и кивнул Еретику.
  Все в зале вмиг приняло обыденные черты: исчезли многие из белоснежных цветов, увивавших окна, растаяли крылья за спиной у Тирсаны, смолкла еле слышная музыка.
  - Ну, начинается, - проговорил Горт, - наши храмовые друзья пожаловали. Раз в кои-то веки захочешь напиться в хорошей компании, и то не дадут... Я пойду, встречу их сам.
  Он сам отворил калитку сбоку от ворот - и вышел к десятерым.
  - Приветствую, - сказал он. - Неужели вы тоже хотите присоединиться к нашему скромному празднику?
  Все они были Гортхауэру незнакомы... и при ближайшем рассмотрении оказалось: они не жрецы, это королевская гвардия.
  Гвардия Тайной Службы.
  -Доброго вечера, Властитель, - тот, кто возглавлял эту делегацию, на миг запнулся: не знал, как называть Гортхауэра. - У нас есть приказ арестовать человека, находящегося в вашем замке. Надеюсь, вы, как верный вассал Его Величества, не станете чинить препятствий правосудию.
  - Вот как? - Горт сдвинул брови. - Не ожидал, что среди моих гостей может оказаться человек, подлежащий аресту. Кто же он? В чем он виновен?
  "Найтар, - мысленно сказал он, - похоже, по твою душу пришли. Придется тебе удариться в бега прямо из-за свадебного пира."
  -Это лорд Найтар, - сообщил командир гвардейцев, доставая свёрнутую и запечатанную бумагу. - Как хозяин замка вы дали приют преступнику, а потому мой долг - ознакомить вас с приказом и обвинениями в адрес этого человека.
  Бумага с хрустом развернулась во всю длину.
  -"Сим удостоверено, что лорд Найтар, согласно расследованию, Тайною Службой проведённому, подлинно возглавляет премерзкий и противный Благословенной Земле нашей культ, культом Моргота именуемый. Сим удостоверено такожде, что лорд Найтар четыре дня тому назад учинил сожжение ритуальное присных своих на кострах, целью возвращение Моргота полагающее. И потому виновного в преступлениях сих лорда Найтара повелеваем мы схватить, связанным с позором препроводить в Каземат, где и будет он ждать заслуженной кары за злодеяния свои. Всем верным подданным Государя Ар-Фаразона Золотоликого приказано правосудию содействие оказывать и означенного преступника, буде же он обнаружен, в руки закона предавать. Глава Тайной Службы и жрец Эру лорд Тариэль."
  Тем временем в самом замке Денна, резко посерьезнев, положил руку Найтару на плечо.
  - Пошли. Быстро. С Тирсаной вы еще успеете повидаться, не прощайся.
  Найтар коротко кивнул - и на несколько мгновений припал к губам Тирсаны. Та сжала руки - молча.
  -Идём, Денна.
  Они быстро вышли в коридор; что сделал Денна, Найтар не успел понять - но вдруг осознал, опустив взгляд, что не видит своего собственного тела. Или, быть может - видит через него. Денна быстро шел по коридору, потом по лестнице, вверх, вверх... остановились они на одной из башен замка, обращенных к стороне, противоположной воротам, на ее верхней площадке. Здесь гулял ветер. Денна посмотрел куда-то вдаль - и вдруг, во мгновение ока, изменился. Не было больше человека - была какая-то темная призрачная тень, сохраняющая контуры человеческого тела, и в ней - светящийся взгляд, два крохотных огонька - не глаза даже, просто - ощущение взгляда... Жутко. Дохнуло холодом.
  - Вот сейчас и проверим, насколько хорош этот новый способ, что Горт испытал на Тирсане, - проговорил улаиро и протянул к Найтару призрачную руку.
  Тот не удержался - отшатнулся. Смотреть на Денну было тяжко: и что, это и есть то самое бессмертие, которого так жаждут в Нуменоре? Ну уж нет...
  -И что будет? - тихо спросил он.
  - Полетим вместе. Руку! Сам ты пока не сумеешь. Смелее! За тобою уже идут.
  Найтар мимолётно подумал, что ежели сквозь него самого теперь видно, как сквозь назгула, значит, он тоже призрак, и значит, держаться-то за руки имеет как-то мало смысла, они же нематериальны... Впрочем, мысль была шальная и тоже торопилась спастись бегством, как и он сам. Найтар попытался взять Денну за руку и удивился, что это всё же удалось.
  Башни замка резко ушли вниз, в лицо ударил сильный холодный ветер - нет, значит, никакой он не призрак на самом деле... - а потом и земля, и лес, и дома внизу, и дорога, ведущая к городу - все понеслось назад, назад, назад, в ушах ревел ветер, а холод оказался таким, что стало не до волшебства полета - Найтар мигом продрог, как еще никогда в жизни.
  
  - Лорд Найтар, - произнес Горт после короткой заминки. - Да, он был среди моих гостей. Кто бы мог подумать... Идемте.
  И он, посторонившись, пропустил стражей внутрь ограды, затем обогнал их - и пошел первым, впереди.
  При виде них веселье в зале оборвалось; все застыли, глядя на стражей.
  - Где лорд Найтар? - громко произнес Гортхауэр. - Он был здесь, когда я уходил. Кто видел его последним?..
  - Я.. - после небольшого замешательства проговорил один из юношей, игравших роль слуг. - Он вышел. Я подумал, ему нехорошо стало, ну, сколько вина-то было...
  Командир гвардейцев кивнул.
  -Прошу прощения, но я должен отдать приказ обыскать замок.
  Тирсана, даже не поднимая глаз, подошла к Гортхауэру.
  -Супруг мой, что всё это значит?
  - Увы, Тирсана, - негромко, но вполне слышно для гвардейцев, проговорил Гортхауэр, - как я и подозревал, лорд Найтар подлинно виновен в том, что возглавлял культ Моргота. И у Тариэля наконец хватило духа взяться за него всерьез.
  Он повернулся к стражам.
  - Да. Обыскивайте.
  Гвардейцы рассыпались по замку, их командир остался в зале, искоса посматривал на Тирсану. Та хранила молчание.
  -А позвольте вас спросить, господин Саурон, - сказал наконец командир. - Что вы думаете по поводу этого культа?
  - Тирсана, - повернулся к ней Горт, - ступай к себе. Здесь не женское дело.
  Дождавшись, когда "супруга" выйдет, Горт сел напротив командира, отхлебнул из стоявшего на столе кубка вина.
  - Что я думаю об этом культе? Вам как ответить - честно, или как полагается?
  Командир усмехнулся.
  -Давайте оба варианта. Интересно.
  - Впрочем, насчет "полагается" я сам толком не знаю - трудно разобраться в ваших местных сплетениях козней. Если же говорить честно - большего позора, чем этот культ, за последние пару тысячелетий я и не упомню.
  -Позор, это верно, - согласился командир, покосился на вино. - Для всего Благословенного Острова позор такое затевать. Так что, думается мне, этот парень получит совершенно заслуженно.
  - Возможно. Он еще и... - Горт кинул взгляд в сторону двери, где скрылась Тирсана. - Только вот слишком долго ждал лорд Тариэль, чтобы отдать этот приказ. Не нужно было дожидаться, пока вспыхнут очередные костры...
  -Раньше, видать, сведений не было, которые помогли бы этого молодчика точно опознать, - командир многозначительно посмотрел на ту же дверь. - Говорят, это она их выдала.
  - Да... Я слыхал. Парень-то не так прост, как кажется, если ушел еще до вашего появления. Замок старый, кто знает, может, здесь есть тайные ходы...
  -Тайные ходы - это понятно, - сказал командир, - но мы-то тоже не первый день на свете живём и замок этот знаем. Чай, сам лорд Тариэль вам его и сосватал, замок. А скажите мне, как так получилось, что он у вас тут приглашённым оказался? Единственным из всей нуменорской знати?
  Горт еще раз взглянул на дверь.
  - Ну, если вы знаете, что Тирсана их выдала... Он ее любовник.
  Командир не удержался от усмешки.
  -И поэтому вы его позвали?
  - Да. Тирсана не просила вслух, но это читалось, - он покачал кубок в руке, - вроде как... Попрощаться. Кроме того, он все равно явился бы ошиваться перед воротами и пытаться правдами и неправдами пройти в замок...
  Командир покивал.
  -Смотрите, всё же безопаснее таких субъектов держать подальше от жён. Это только кажется, что они распрощались, что всё в прошлом. А у вас такая замечательная возможность избавиться от него раз и навсегда...
  - Как бы то ни было, к Тирсане ему больше не подойти. И слава небесам: успел я уже насмотреться на ваши вольные нравы, но племяннице королевы не пристало вести себя, как ищущей развлечений девчонке. Ничего, - Горт искренне улыбнулся, - об этом я позабочусь.
  -Желаю успеха, - командир, похоже, не особо верил в означенный успех, учитывая и собственный опыт, и то, что он успел видеть по другим.
  В зал вошли двое из его людей, ведя с собой третьего. Третьим был Эленнион, и он был весьма недоволен тем, что он снова оказался здесь.
  -Пойман при попытке к бегству, - отчеканил один из гвардейцев.
  Командир отряда повернулся.
  -Имя! - рявкнул он.
  -Я ничего не скажу, - огрызнулся Эленнион.
  -Скажешь, - приветливо отозвался тот. - Скажешь, потому что лорд Тариэль дал нам наводку и на тебя, и на остальных твоих дружков. Надо полагать, теперь ты им позавидуешь. Увести!
  Гвардейцы чётко развернулись, выполняя приказ
  Майа смотрел на них, чуть прищурясь, словно решал что-то.
  - Эленнион его имя, - сказал он, когда парня увели, - полагаю, вам даже нет особого смысла его допрашивать: я знаю все, что знает он.
  Командир секунду размышлял.
  -Лорду Тариэлю виднее, кого стоит допрашивать и как. В любом случае, утром будьте добры явиться в Каземат и дать показания.
  - Явлюсь. К Тариэлю я и пораньше, пожалуй, явлюсь... как только проснется. Ладно, это уже, видимо, заботы будут не ваши. Что ожидает этого несчастного?..
  -Допрос, суд и приговор. И это уже, как вы изволили выразиться, не мои заботы. Полагаю, что и не ваши тоже.
  В зал явились остальные его люди - с пустыми руками. Командир встал.
  -За мной. Сожалею, господин Саурон, что мы вынуждены были прервать ваше празднество.
  - Ничего, - Горт любезно улыбнулся, - служба есть служба.
  
  Ночь прошла отнюдь не так радостно, как можно было бы ожидать - по пышному празднеству. Горт коротко объяснил Тирсане - мысленно, конечно - что произошло; относительно Найтара она успокоилась, но оставался еще Эленнион - ничего принципиального не знавший, но обманутый и попавший между жерновов...
  Утром - в самую рань, Горт знал, когда Тариэль поднимется и примется за дела - он был уже в Каземате. К Тариэлю его провели без вопросов.
  - Я смотрю, ты и сам эту ночь едва-едва глаза сомкнул, - проговорил Гортхауэр, когда они с начальником охраны остались наедине. - Я не следил за тобою, просто у тебя лицо - то ли серое, то ли белое...
  Тариэль пожал плечами: ему было решительно безразлично, как он выглядит, находясь на работе.
  -Тебе не следовало помогать этому Эленниону, - сказал он сразу. - Парень бы заговорил на пятой минуте, а так мы потратили на него целых полтора часа.
  - Я понял твой намек, когда ты стал препятствовать. Неплохо, кстати, довольно умело... Собственно, у меня есть все сведения, которыми владеет и Найтар, и этот его приятель. Но вопрос нужно решать не только относительно них. Ты по своей инициативе решил взяться за Найтара именно сейчас?
  Тариэль несколько мгновений подбирал правильную формулировку.
  -Ранее у меня не было достаточно указывающих на него доказательств.
  - Тебе это принципиально - кого-то демонстративно уничтожить?
  -Дело не в демонстративности. Дело в эффективности выбранной линии действий.
  - Давай начистоту. Я не хочу, чтобы вы убивали их - тех, кто поверил этому культу. Я сумею сделать так, чтобы они более не подняли голову.
  Тариэль соединил кончики пальцев.
  -Начистоту, говоришь? Что ж. Гортхауэр. В данном вопросе наши с тобой выгоды прямо противоположны друг другу. Ты хочешь сделать из этих людей - бывших или будущих приверженцев культа Моргота - своих сторонников. Наши же планы в отношении этих людей совсем иные.
  - И каковы же ваши планы?
  -Видишь ли, на протяжении этих двух с небольшим столетий наша политика была такой, что она укладывалась в два слова: "пусть горят". То есть возможные "тёмные" уничтожались без нашей помощи, при помощи их же собственных средств, и это всех устраивало, и нас, и их. Время от времени они прокалывались, и мы убирали их главного жреца. Теперь вот являешься ты, и ситуация, как я уже понял, не устраивает тебя.
  - Они не нужны мне в качестве союзников. Они ни на что не пригодны, эти люди. Я просто не хочу, чтобы вы убили их.
  -Почему?
  Горт пожал плечами.
  - Какие бы ни были, все же в некотором роде свои.
  -Гортхауэр. Жизнь не стоит на месте. Человеческим существам свойственно куда-то стремиться, что-то искать. Если у них не будет реализации этого поиска в культе Моргота, они найдут тебя. Рано или поздно они станут твоими союзниками. И если при имеющейся ситуации для Нуменора не было никакой опасности, то тут... - он развёл руками. - Этого я допустить не могу.
  - Как ты можешь видеть, я предпочитаю договариваться языком слов, а не мечей, - заметил Горт, - и коли буду отвечать за этих людей, то озабочусь, чтобы они не сеяли смуту. Если я даже заберу их в Мордор - никем крупным они не станут. Будут просто жить, как сотни тысяч остальных.
  -Ты не понимаешь, - терпеливо сказал Тариэль. - Ты можешь забрать нынешнее поколение. Однако идеи носятся в воздухе и приходят в головы разным людям независимо друг от друга. Увезёшь одних - вырастут следуюшщие. В этом плане наша политика "пусть горят" куда более эффективна, к тому же, она удерживает тех, кому всё-таки дорога жизнь, от нежелательных поступков.
  - И уничтожением этого поколения ты ничего не изменишь. Корни культа Моргота - в вашей идеологии, Тариэль, в идеологии самого Нуменора. И тут уж бессильны и ты, и я. Во всяком случае, на этом этапе.
  Тариэль задумчиво поглядел в окно.
  -Видишь траву? Среди неё бывают сорняки, верно? Можно попытаться выкорчевать их, но на следующий год они вылезут снова, и ещё более пышные. Если же просто косить их каждый год, то это, по крайней мере, удержит численность означенных сорняков на прежнем уровне.
  - Что ты хочешь сделать с теми, кого вам сдал Эленнион?
  -Судить и казнить, - коротко ответил Тариэль. - По закону Нуменора.
  - Найтар заслужил смерть, - помолчав, сказал Горт. - К сожалению, его любит Тирсана. И погибнет сама, если погибнет он. Что до остальных... Знаешь, уж на что я привык к оскорблениям, а ТАКИМ подлецом даже мне себя выставлять неохота.
  -Что ты имеешь в виду - выставлять себя подлецом?
  - А ты посмотри - как все это выглядит. Женитьба на королевской племяннице. Жизнь при дворе, со всей его пышностью и роскошью. Все ваши убеждены, что именно я стою за этим культом; и вот, значит, моих адептов будут казнить, а я в это время - что - буду сидеть среди придворных, приглашенных на торжественное зрелище? Это - как выглядит с вашей стороны; с нашей же - спросят: они обманутые, наивные, одурманенные люди; почему ты не спас их, почему ты не открыл им глаза, почему не рассказал правду? Почему равнодушно смотрел на их смерть?
  -С нашей стороны это как раз хорошо выглядит, - Тариэль позволил себе лёгкую улыбку. - Осознал, раскаялся и "исправился". Что же до ваших - тут, пожалуй, да, с тебя спросят. И как это может повлиять на твоё положение, Властитель Мордора?
  - Вы почти ничего не знаете о нас, Тариэль. Положение... Во мне нуждаются, да, поэтому - от меня зависят. Просто если я допущу такое - мне потом некуда будет глаза девать от стыда.
  -А если я разрешу тебе устроить этот, скажем так, поток тёмных в Нуменор, - как я буду смотреть в глаза своим? Об этом ты, конечно, не подумал, тебе это безразлично. Что ж, каждый сам за себя.
  - Нет уж, - решительно сказал Горт, - никакого нового потока не будет. За это я ручаюсь. Все нити сейчас - у меня; я знаю о них практически все. Чтобы узнать досконально и во всех подробностях - да, было бы неплохо покопаться в головах у их адептов. Но культ поддерживался не собственной их волей. Людей вовлекали в него, одурманивали и обманывали, и занимались этим как раз те, кто погиб недавно на кострах... как я понимаю, с подачи ваших жрецов. Те, кто сейчас на свободе - низшее звено. Больные, невежественные, одурманенные зельями люди. Все десятилетия существования культ поддерживался благодаря преемственности поколений жрецов Моргота. Именно они хранили искаженные знания, именно они владели способами одурманивания наивных людей. Сейчас - на волне событий со мною - эта нить прервалась. Эта линия культа Моргота не продолжится больше.
  -Ну вот, он уже и наших жрецов сюда приплёл, - философски заметил Тариэль. - Попробуй, конечно, но не обессудь, если культ Моргота возродится снова.
  - Это был не Найтар, Тариэль. Кто еще мог все устроить, кроме ваших? Не сам же Эру собственной персоной затащил этих бедняг на костры!
  Тариэль побарабанил пальцами по подлокотнику кресла.
  -В этот раз - да, наши. Я тоже был в курсе.
  - То-то и оно. Что же до культа - в Нуменоре культ силы и культ бессмертия. Культ Моргота - лишь одна из его форм, не более. В конце концов, ты мог бы задаться вопросом - почему подобного никогда не возникало в моих союзных землях?
  Тариэль усмехнулся.
  -Ты будешь убеждать меня в том, что в Ханнатте нет культа Гневного Солнца, со всеми их атрибутами?
  - Моргот тут не при чем, Тариэль.
  -И на что же, по-твоему, они молятся?
  - Обожествляют Солнце - светило, дарящее жизнь, стоящее у истоков любого движения на земле, способное оживить и уничтожить одновременно. Такой климат, знаешь, - Горт усмехнулся, - там неделю проведешь - все это само собой в голову приходит. Но Моргот-то здесь причем, ради Неба, причем тут культ грубой силы и покорного рабства ради земного бессмертия?
  -Насколько мне известно, их культ включает в себя историю о том, как некто приходил к людям, и они стали поклоняться ему. Судя по описанию, это был Моргот. Сведения об этом культе, имеющиеся в Нуменоре, ты мог найти в моей библиотеке. Впрочем, не о том сейчас речь. Ты хочешь забрать из Нуменора изрядное число людей, при этом тебе решительно наплевать на то, что по нашим законам они подлежат каре. Тем самым, ты хочешь сделать меня предателем - на что я согласиться не могу. Ты, безусловно, будешь делать то, что захочешь, ибо для того, чтобы помешать тебе, необходим по меньшей мере весь Капитул, если не содействие кое-кого ещё.
  - Да понимаю я, Тариэль, понимаю.
  Горт, до того сидевший в кресле напротив жреца, поднялся и прошелся взад-вперед по кабинету.
  - А если - помилование в обмен на отречение?
  -В Нуменоре не существует помилований - это раз, а второе - нет веры тем, кого коснулась Тьма.
  - Даже если на то будет воля короля?..
  -Воли короля на то не будет.
  - Ну, - Горт улыбнулся, - обеспечить можно чью угодно волю... Какие еще могут быть способы сохранить им жизнь?..
  Тариэль взглянул на него в упор. Взгляд не отличался особой доброжелательностью.
  -Меня не устроит, если ты будешь лезть в головы нуменорцам, превращая их в орудия своей воли. Меня не устроит, если ты будешь делать из короля свою марионетку. Меня не устроит, если ты будешь делать из Нуменора свою провинцию. Ещё вопросы есть?
  - Все остальные методы для тебя приемлемы? - Горт засмеялся. - Ладно, Тариэль, я тебя понял. Учту.
  Тариэля всё это как-то слабо убедило.
  -Мы не договорились ни о чём, - напомнил он.
  - Договориться мы сумеем лишь тогда, когда оба будем готовы идти навстречу друг другу. В конце концов, должен заметить, что имена ВСЕХ адептов культа Эленнион вам не назвал; он их и не знал. Знаю лишь я. А выдавать их на смерть, извини, не собираюсь. Я предлагаю: пусть эти люди покинут Нуменор, пусть никому не будет известно, в чем они были замешаны.
  -Исход тёмных, - Тариэль натянуто засмеялся. - По-твоему, мы здесь все настолько идиоты, что не заметим оттока людей? Или ты собираешься всем нам внушить, что мы слепы, глухи и ничего не знаем?
  - Брось. Их отнюдь не так уж много. Никто не заметит этого.
  -Заметят, - в голосе Тариэля была сталь. - Нет такой тайны, которая могла бы остаться тайной более чем три дня. Поверь моему опыту.
  - Кому нужна эта сотня простолюдинов по всему Острову?..
  Тариэль помолчал.
  -У нас все на виду.
  - Кстати... Когда вы собираетесь окончательно разобраться с Эленнионом?
  -В ближайшие дни. С ним всё ясно, так что долго он не протянет.
  - Казнь будет публичной?
  -Да.
  Тариэль снова посмотрел в окно.
  -Раз Найтар не найден, то об окончательной ликвидации культа Моргота речи не идёт. Поэтому торжество будет, скажем так, в рамках обычного.
  - И... как именно вы собираетесь отправить его к праотцам?..
  -Это решит Капитул.
  - Ладно. Жаль, что так и не договорились ни до чего толком... Повидаться с Эленнионом, как я понимаю, ты мне не позволишь?
  -А зачем тебе? - Тариэль удивлённо поднял брови. - Ты же владеешь осанве. Нет, конечно, если тебе так охота, чтобы о тебе расползся слух, что ты поддерживаешь контакты с приверженцами культа Моргота, то пожалуйста. Но я думал, что ты всё-таки заботишься о своей репутации.
  - Да, ты прав. Лучше это делать на расстоянии... Ладно, Тариэль, тогда я пойду, если у тебя нет ничего ко мне больше.
  -Это у тебя ко мне что-то было, - заметил Тариэль. - Иди.
  
  ...Остановился Горт не так далеко от Каземата; он почти не пользовался обычным, человеческим, так сказать, способом передвижения - соблюдая разве что то правило, чтобы его преображения никто не увидел - ибо время, время... если ездить на конях - ничего никогда не успеешь...
  Он свернул с дороги, обрамленной кустарником, опустился на траву. Прикрыл глаза. Хотел не только мысленно говорить с Эленнионом - но и увидеть его.
  Эленнион лежал на полу камеры Каземата - длина цепи позволяла. Цепь вела от ошейника к кольцу, вделанному в стену.
  Он пытался прогнать мысли, но они наползали и наползали, как хлещет вода из разбитого сосуда: не удержать, не остановить... предатель. Он сдал всех. Не выдержал пыток, не выдержал чар жреца Эру...
  Сломался.
  Ему было невыносимо стыдно за себя.
  "Эленнион, - позвал Горт. - Надеюсь, ты меня хорошо слышишь."
  Тот вздрогнул, встрепенулся.
  "Гортхауэр? Ты? Зачем ты зовёшь меня? Или ты ещё не знаешь..."
  "Знаю, все знаю, я следил за тобою. Сам понимаешь: они собираются казнить тебя."
  Ответом был вздох - почти с облегчением.
  "Да... скоро?"
  "Скоро. В ближайшие дни. Что ты вздыхаешь так, словно эта новость тебя радует?"
  "Позор смывается кровью," - выдохнул Эленнион.
  "Так что же, друг мой, тебя вытаскивать или нет?.." - с едва заметной иронией спросил Горт.
  "А зачем тебе меня вытаскивать? - в голосе Эленниона были злые слёзы. - Вокруг тебя достаточно верных, тех, кто не сломается под пытками. А я!.."
  "Не в пытках дело, а в вашем нелепом культе. Если я вытащу тебя - тебе придется отправиться в Мордор и навсегда отказаться от мысли что-либо затевать в Нуменоре на поприще вашей веры."
  Ответом было долгое молчание.
  "Это плата за жизнь?"
  "Мне не нужно возрождение этого культа в Нуменоре, и я не хочу, чтобы ты, получив свободу, принялся за прежнее. Да, это плата за жизнь."
  "Скажи мне правду. Ты не хочешь возвращения Моргота? Ты хочешь оставаться единовластным Тёмным Властелином?"
  "Не было никакого Моргота. Был Мелькор. Совсем не такой, каким вы его воображаете. Я именно что хочу его возвращения; вы своими действиями мешаете ему и, кстати говоря, позорите и его имя, и мое, ибо ваш культ ложен и постыден. Впрочем, я уже говорил тебе все это в замке."
  Эленнион потёр лоб. Похоже, с допросом всё бывшее в замке улетучилось у него из головы.
  "И как же мы... мешаем?"
  "Ему становится тяжелее, стократ хуже, когда он видит или чувствует вас. Ты хоть представляешь, _что_ - там, с ним? Ты не выдержал и часа, даром что я помогал тебе - а он уже три тысячелетия - там, и даже не потерять сознания, не сойти с ума, и тут еще - понимать, что все твое дело - предано, что твоим именем обманывают и убивают!.. "
  От напоминания о допросе Эленниона снова накрыла волна жгучего стыда.
  "Я недостоин..."
  "Ладно. Придется исхитриться, чтобы и тебя спасти, и у жрецов Эру вожделенный куш не отнять... придется тебя подменить кем-нибудь из наших."
  "Нет! - вскрикнул Эленнион. - Нет, не вздумай, не смей! Я приму кару, я понесу наказание! Никто не должен этого делать за меня!"
  "Никто не умрет вместо тебя, успокойся. Это все - так, наши хитрости... - майа словно прислушался к чему-то, одному ему слышному, и спросил: - Руки болят? У тебя много глубоких ожогов. Прав был Тариэль - не стоило помогать, результат один, только меньше бы тело повредили..."
  Эленнион вместо ответа горько усмехнулся. Отголоском мысли донеслось: да, _тоже_ ожоги, только тут гордиться нечем...
  "Сейчас помогу, подлечу... подожди. Это все не так уж страшно..."
  Некоторое время Эленнион не слышал мысленного голоса Гортхауэра; только, вслушиваясь в мертвенную тишину камеры, вдруг обнаружил, что и вправду - почти перестали болеть вывернутые вчера руки, исчезла боль от многочисленных ожогов, не оставлявшая его со вчерашнего позорного дня.
  "Так будет лучше. На тебе и так достаточно темных чар - для жрецов разница уже небольшая."
  "Спасибо... Послушай, - он внезапно решился. - Я могу чем-то искупить свою вину?"
  "Посмотрим еще, на что ты способен, - ответил Гортхауэр. - Многих из ваших адептов я собираюсь забрать в Мордор. Тариэль считает, что вы не стоите спасения, но у нас не принято бросать на произвол судьбы своих... даже таких."
  
  ...Утром, через несколько дней после свадьбы, Найтар исчез. Ушёл, судя по всему, на рассвете, беспрепятственно вышел из ворот замка - и растворился в утреннем тумане.
  А через пару часов Тирсана вздрогнула во сне, закричала, проснулась, в ужасе глядя куда-то в пространство... и только повторяла его имя.
  Майа вбежал в спальню - здесь, в большом зале, где под балдахином стояла роскошная супружеская кровать, Тирсана спала одна; он бросился к ней, обхватил... Прижал к себе, гладя по волосам. Через несколько секунд отстранил, и, глядя в упор, сказал:
  - Мне нужно туда. Окраина.
  Та закивала, кусая губы. По её глазам - без всякого осанве - читалось: она думает, что Найтара больше нет в живых.
  Черный вихрь взметнулся на месте его фигуры - Горт уже не боялся проявлять свои способности - и через секунду майа в зале уже не было.
  Он не сказал главного: он тоже ощущал так, словно Найтар был уже мертв. Мертв - и душа его была уже далеко...
  Там, на окраине - было видно издалека - шёл пожар, к небу вздымались клубы дыма. Город поспешно просыпался, ближайшие кварталы были охвачены паникой.
  Еще в полете, приближаясь к охваченным огнем домам (горело уже много домов, что-то слишком быстро занялся этот пожар, и погода ветренная, перекинется на соседние дома, а деревянных домишек здесь было большинство, выгореть может вся окраина...) - Горт _ударил_ по огню, сбивая его на всем пространстве, мечущимся людям будет не до того, почему вдруг утихло, несмотря на ветер, пламя... - сам он двигался туда, где ощущал присутствие Найтара, его живой души.
  Вернее, где этой души уже не было.
  Внизу стремительно приближались дома, - бедные хибары, постройки, сляпанные кое-как, державшиеся и сходившие за приют только потому, что в тёплом климате острова не нужны были, по большому счёту, серьёзные сооружения. Сейчас несколько кварталов чернели, к небу устремлялись обгоревшие жуткие остовы, - некоторые без крыш, некоторые - без окон. Сквозь провалы было видно - тела людей, задохнувшихся от дыма раньше, чем успели проснуться...
  В том доме, куда направлялся Гортхауэр, таких тел было три, и дом стоял с рухнувшей крышей... а на уцелевшем подоконнике бился на ветру чудом уцелевший крохотный клочок, бывший недавно занавеской.
  Слишком быстро занялся этот пожар, наверняка кто-то подстроил его - рядом маслобойня, устроить этот поджог совсем нетрудно...
  Все были мертвы, тела - обгорели до неузнаваемости. Видно было - люди успели проснуться, но и только; здесь, в крошечной комнатке, были трое, и всех придавило рухнувшей крышей...
  Обвалившиеся тлеющие бревна, угли - все это вмиг рухнуло, отброшенное, прочь, в узкий проход улицы; майа склонился над телами.
  Мёртвые. Две женщины - одна, кажется, была ещё молода, - и парень...
  Клочья одежды, оставшейся на теле, не были одеждой, которую обычно носил Найтар; но мог и переодеться. Горт приподнял голову трупа - обгоревший череп, жуткая черная маска... - и прикрыл глаза, вслушиваясь в хроа погибшего тела; узнать, понять... Неужели - Найтар?!! Чем его выманили сюда, как - ради того, чтобы убить одного, отдать во власть пламени еще и сотню людей, разорить и лишить крова?!
  Двое из троих погибших были... одной крови, да, так... Родственники. Этот - и старшая из женщин. Быть может, мать?
  Найтар... Найтар, и, видимо, его мать.
  И душа - не рядом, душа уже за Гранью...
  Горт опустил голову трупа на пол.
  Как сказать об этом Тирсане... Впрочем, она, должно быть, и так все знает, поняла... Мельком подумал: нужно будет добиться, чтобы эти домишки отстроили заново, иначе все эти люди окажутся на улице и будут вынуждены нищенствовать...
  Все заняло не более десяти минут. Тирсана все так же сидела в постели, ее глаза были широко распахнуты и смотрели, казалось, куда-то за Грань - вслед Найтару, наверное...
  - Прости. Я не успел... Его душа - ушла.
  Он произнес это, опустившись на пол рядом с кроватью, и не глядя на Тирсану.
  Она молчала - не было ни слов, ни сил отвечать... Потом медленно откинулась назад, на кровать.
  -Вот тебе и вместе по одной дороге... - прошептала она.
  - Скоты, - проговорил Горт. - Это убийство. И вместе с ним - еще пара десятков людей... Не просто пожар. Там не было чар; там рядом маслобойня, поджог, и был подмешан какой-то яд, отключающий сознание... Скоты. Они еще обвиняют меня в жестокости. Пара десятков жизней - так, разменная монета...
  Тирсана медленно поднялась, подобралась к нему поближе - и крепко обняла, не сознавая, что вцепилась мёртвой хваткой. Плечи её вздрагивали от беззвучных бесслёзных рыданий.
  В дверь постучали.
  - Я сейчас, - вслух, громко сказал Горт. - Сейчас... это Тариэль, - проговорил он. - Как невовремя... или он уже знает... Невозможно. Не верю, что он замешан в этом, не могу я ошибаться ТАК, в нем нет подлости... Прости.
  Он поднялся - и вышел из спальни навстречу Тариэлю, плотно притворив дверь.
  Тот ждал - по обыкновению, аккуратно одетый, бодрый, как будто сейчас был не рассветный час, а середина дня. Бросил короткий взгляд на дверь: видно, чувствовал что-то неладное.
  -У меня важное дело к тебе, - начал он сразу. - Однако, похоже, я не вовремя. Тирсана? Ей плохо?
  - Найтара убили, - коротко сказал Горт. - Поджог, на окраине, в трущобах. И он, и много людей, там и, судя по всему, была его мать. Отец, значит, лорд, а мать в трущобах ютится... Тариэль, и ты...
  Он не договорил. Как клинком, пронзил сознание Тариэля, не успевшего защититься от этого проникновения.
  И закрыл лицо ладонью. Нет. Не он.
  - Прости.
  Рука Тариэля вскинулась - мгновением позже на Гортхауэра обрушилась та самая обжигающая _сила_...
  Тариэль ощутил, как сила ударила в незримый барьер, ушла в пространство, майа пошатнулся, схватился за стену.
  - Я же сказал - прости!!
  Тариэль несколько мгновений смотрел на него... затем медленно опустил руку.
  -Гортхауэр. Я пришёл к тебе по важному делу. Ты сможешь меня выслушать? Если нет, лучше скажи сразу.
  - Да. Могу. Я должен был проверить, что ты непричастен к этой... Подлости.
  Майа опустился в обитое бархатом золоченое кресло, что стояло у окна.
  - Я слушаю.
  Тариэль последовал его примеру. На красивом, несмотря на печать возраста, лице его не отражались никакие чувства, нет: он словно запретил себе не только проявлять их, но и испытывать.
  -Гортхауэр, король требует, чтобы ты - раз ты стал его вассалом - выдал Нуменору своего пленника, которого заставил встать против его родины. Его имя Хэлкар.
  Майа не выдержал - усмехнулся.
  - Предположим, - сказал он. - Что ждет его здесь, у вас?
  -Скажем так. Жрецы Эру будут ждать его появления с большим интересом.
  - Он улаиро, Тариэль. Им, конечно, это будет любопытно, однако... Дальше любознательности, боюсь, дело не зайдет. Хорошо. Я прикажу Хэлкару явиться в Нуменор.
  -Ну почему же, - любезно сказал Тариэль. - Если, конечно, ты имеешь в виду, смогут ли жрецы как-то повредить призраку Кольца, - то да, тут дело ограничится простой любознательностью, а не физическим ущербом. Другой вопрос, что, по нашим законам, он военный преступник, он предал Нуменор и перешёл на сторону врага, а потому заслужил приговор. Всё же, для того, чтобы не тратить времени, скажи мне: он проходил через смерть?
  - Как сказать. В обычном смысле - нет; но тело его давно уже - не подобно человеческому. Так что насчет приговора... - Горт пожал плечами. - Приговорить-то можно, только вот как осуществить? Казнить его вы не в состоянии. Заточить - тоже...
  -Знаю, - терпеливо сказал Тариэль. - Однако ты напрасно полагаешь, что мы не сможем его казнить. Смерть - это, конечно, смешно, но... Поверь, наказание последует, и он ощутит его в полной мере. И ты, как верный вассал короля, сам сделаешь всё для того, чтобы это осуществилось.
  - Посмотрим, - сказал Гортхауэр. - Через неделю - вас устроит?
  -Вполне, - кивнул Тариэль. Помолчал. - На твоём месте я бы не оставлял сейчас Тирсану. У женщин от таких переживаний часто бывают выкидыши.
  - Я и не собираюсь. Тариэль, и еще одно. Ты - жрец Эру... что у вас, прости, творится?! Хорошо, уничтожить Найтара; какого хрена - ради его смерти вместе с ним губят несколько десятков ни в чем не повинных людей, ваших же нуменорских подданных? Или то, что это трущобы, позволяет творить с их обитателями все, что угодно?
  Тариэль вздохнул.
  -Почему чуть что, сразу жрецы Эру? - спросил он в пространство. - Здесь, на острове, полно подводных течений, если можно так выразиться. У того же Эйранеля есть масса причин, чтобы желать избавиться от ставшего слишком скандальным отпрыска, тем более - незаконного. Тем более - он прекрасно знает, на что его можно выманить из самого защищённого места... Очень мило, конечно, что ты заботишься о простолюдинах, которые с наслаждением швырялись в тебя всем, что попадалось под руку, но, честное слово, не стоит.
  - Чую, что это ваши, - мрачно сказал Горт. - Меня удивляет другое. Почему ВЫ так презираете жизни собственных подданных? Ты считаешь подобное - нормальным?
  -Твоё "чую" не может быть доказательством ни в каком суде, - Тариэль чуть улыбнулся. - Если бы за эту работу взялся я, то мой удар по Найтару был бы "точечным", а не "кляксовым", как здесь. Расследование что-нибудь да покажет... полагаю, этим делом будут заниматься низшие уровни охраны порядка.
  - Пока королю нужны ваши, никакие суды им не будут страшны. Расследование... а сколько из _этих_, лишившись крова и даже того жалкого имущества, что было, пойдет воровать, вольется в разномастные шайки?..
  Тариэль развёл руками.
  -Такова жизнь. Возможно, раньше, когда все были полны благости, воровства не было... но я в это слабо верю. Хотя, возможно, в Валиноре его и нету.
  - Уж чего-чего, а нищеты и воровства там нету, поверь... Эх, благословенный остров. Одной рукой преступников плодим, другой караем... Нужно будет вытребовать у короля, чтобы отстроили сгоревшие постройки заново. Пусть проявит великодушие к народу... Ладно. Стало быть, Хэлкар будет вам - через неделю.
  -Хорошо, - Тариэль поднялся. - Если у тебя ко мне нет вопросов, - я исчезаю.
  
  Спустя несколько часов Горт вернулся в сгоревшие трущобы. Часть лачуг огонь сожрал дотла. От обгоревших остовов поднимался дым, в воздухе, под солнцем, которое начинало обычно, по-дневному, палить, стоял тяжелый, душный запах гари.
  Никто не задавался вопросом - почему так внезапно прекратился пожар, который мог сожрать всю эту область окраины - ведь погода под утро была ветреной. Пламя унялось, и слава Эру.
  На руинах никого не было - кроме одинокой фигуры, которая копошилась возле опасно накренившейся бывшей стены. Человек явно что-то искал в завалах и то ли не замечал опасности, то ли полагал, что он в любом случае успеет отскочить. На то, что он чего-то не соображает от горя, похоже не было: поведение его, скорее, было... даже деловым.
  Стене стоять оставалось считанные секунды, а человек все рылся в обгорелых досках...
  - Эй! - крикнул Горт. - Стена, ослеп, что ли?!
  Сейчас в нем никто не узнал бы ни майа, ни придворного вельможу. Облик обычного человека, одежда простолюдина.
  Парень поднял голову, одарил стену критическим взглядом. В следующий момент он легко, словно играючи, перемахнул почерневшие брёвна и оказался рядом с Гортхауэром.
  -Видел? - осведомился он. - Больше не лезь ко мне по-пустому, когда я делом занимаюсь. Не советую. Ежели что надо, лучше скажи прямо.
  Стена наконец накренилась - и с грохотом обвалилась.
  - Мне-то ничего не надо, - сказал Горт. - Мародерствуешь помаленьку?
  Парень честными глазами посмотрел на сумку, которая была у него в руках.
  -Ага, - согласился он. - Им-то, согласись, всё это уже не пригодится. А мне - вполне. Полагаю, если бы они могли предвидеть такой разворот, то отдали бы мне своё барахло и сами.
  - А ты их знал, кто здесь жил-то?
  -А кто же их не знал-то. Само собой...
  - Меня узнать послали. Здесь, видишь какое дело, пожар-то не просто так: там лорд погорел... в этом домишке.
  Парень присвистнул.
  -Лорд? - недоверчиво протянул он. - Шутишь! Что лорду делать в такой халупе? Нет, они, конечно, бродят порой, "жемчужины ищут". Но та девица, что здесь жила, - ну извини, разве что ежели ты так изголодался, что тебе полено в платье наряди, и то сойдёт...
  - Мать его тут жила, похоже... Ну, внебрачный сын... видишь оно как - отец в шелках да в бархате, а мать в лачуге. Думаю, приманили его нарочно, ну и накрыли тут вместе со всеми прочими.
  Парень качнул головой: мол, ничего себе...
  -Нет, не слыхал такого. А если бы и знал что - не сказал бы. Нечего в такие дела нос совать, тут и голову потерять недолго.
  - Это уж точно... а если так? - Горт достал золотую монету. - Мне-то моим отвечать что-то придется, а должен я про эту женщину разузнать, кто она, да как жила, да все такое.
  Парень даже не оглянулся, - словно шкурой чувствовал, если кто поблизости или нет. Глаза его вспыхнули.
  -Спрячь, добро советую, - тихо сказал он. - Тут всякий народец шастает, не стоит так светиться. Пойдём отсюда.
  Монета мигом скрылась из глаз.
  - Знаю, тут деньгами не свети, без рук останешься. Пойдем...
  Парень вскинул сумку на плечо, пошёл впереди - по улице, ведшей между сгоревшими домами. Походка у него была лёгкой, чуть не танцующей, он явно чувствовал себя в этом не слишком благополучном районе свободно и почти как дома.
  Свернули, затем ещё, - ушли довольно далеко от пепелища. Наконец парень остановился возле хибары, которая была ничуть не лучше тех, которые пожрал огонь, разве что стояла попрямее. Просунул руку в щель калитки, откинул щеколду, дверца со скрипом отворилась, пропуская их внутрь. Контраст между замками Тариэля, дворцовой роскошью - и этой нищетой был чудовищным.
  Парень широким жестом предложил Гортхауэру кривоногий табурет - очевидно, самый лучший и достойный предмет из его меблировки.
  Тот сел.
  - Спасибо, - сказал он. - Что не треснул меня по башке по дороге. Подозреваю, ты и с этим делом знаком не понаслышке.
  Тот одарил гостя очаровательной улыбкой.
  -Глупо убивать то, на чём можно заработать. Но подозреваешь ты напрасно, я рук не мараю.
  - Народец разный бывает, - сказал Горт. - Я смотрю, ты тут всех знаешь.
  -Ну, многих, многих... Ты давай, не ходи вокруг да около.
  - Эта женщина, что жила в том доме, кто с ней жил, чем они занимались, ну и все о них.
  -Ага. Ну, стало быть, это тебе, милостивец, встанет в десять золотых. Согласен?
  - Не свое, - сказал Горт, - не жалко. Согласен.
  Парень поманил его жестом: мол, выкладывай, покажи денежки.
  Горт приоткрыл кошель, вытащил пять золотых на стол.
  - Как полагается, половина сейчас, половина по речам твоим.
  -Дело знаешь, - кивнул тот и в одно мгновение сгрёб монеты. - Стало быть, так. Даму ту звали Хилда, дочь её - Зирра, сын ещё был, но ушёл на войну лет... Ну да, двенадцать лет как. С тех пор его здесь видали пару раз - приезжал на несколько дней и уматывал обратно. Видать, там житьё повольготней, чем здесь.
  Он задумался.
  -Ранее, видно, давно, они были из зажиточных, но, видать, со смертью мужа у дамы жизнь захирела и загнулась, и потому она докатилась до нашей нищеты. Обидно, наверное, было.
  - А кто ж был ее мужем?
  -Некий Айдис. Не лорд, нет, но из богатых. Вроде как оруженосец большого лорда.
  Парень задумался, искоса поглядел на Гортхауэра.
  -Оруженосец лорда Эйранеля.
  - Оруженосец, - повторил Горт. - Эх, лорды... Ни стыда, ни совести. Сгорел-то - Найтар. Внебрачный сын лорда Эйранеля. От вот этой самой, видать, Хилды.
  -Найтар? - парень насторожился, прищурился. - Это про которого говорят, что он жрец Моргота?
  - Он самый. Приговоренный. Про которого глашатаи трубят, что разыскивается, и награда, кто на него укажет.
  -Ну, теперь уже награду эту могут Эру отдать, - ухмыльнулся парень. - Что поделать.
  - Жрецы Эру, думаю, его достали, - сказал Горт. - Выманили небось... Бедная леди Тирсана.
  -Леди этой надо был язык за зубами держать, - резко сказал парень. - Нечего было орать на папашу так, что весь дом слышал про Найтара, жреца Моргота. Любишь - так позаботься, чтобы твоего мужика не сцапали. Тоже мне, любовь...
  - А ты откуда знаешь, что она орала? - удивился Горт.
  -Слуги слышали, - тот с довольным видом улыбнулся. - Ну, а слуги - такой народ, любят посудачить.
  - Ну ты везде вхож, я смотрю, - улыбнулся Горт. - Уметь надо, видно.
  -А то ж, - легко кивнул парень и мотнул головой в сторону своей сумки. - Мы, старьёвщики, такой народ. Покупаем то, что вам не нужно, продадим тем, кому пригодится. Люди нас благодарят.
  - Кто тут в округе жил-то? В домах погоревших? Куда теперь подадутся?
  -А кто куда. Кто воровать, кто собой торговать, ежели ничем другим не умеет.
  - Леди Тирсана обмолвилась, может, заплатит, чтобы построили дома. Вроде как памятник любовнику чтобы, раз король его проклял, хоть какая-то память.
  -Она что, таким макаром хочет прощение у Эру купить? - оскалился парень. - Дескать, из-за меня, дуры, полюбовника моего спалили, а заодно и вас прихватили, так вот вам, держите подачку?
  - Может быть, - сказал Горт. - Хотя его все равно бы спалили рано или поздно. Слишком опасные игры затеял.
  -Как знать, как знать. Обычно это редкость большая, чтобы кого-то из их главарей жрецы схватили. Обычно они сами своих жарят. Во славу Моргота.
  - Это само собой. Уроды, честное слово... А что, у вас тут такие тоже есть?
  -Нет, нет, ты что! - парень замахал руками. - У нас тут тихо... чисто... Никогда не было такого!
  - Да я не доносчик, ты не подумай! Что ты встрепенулся-то... Ладно, - Горт раскрыл кошель, - держи заработанное. А тебя как зовут-то?
  Тот деловито забрал монеты.
  -Ласарис я, старьёвщик. Дай тебе Эру доброго здоровья, добрый человек.
  - Ласарис, - повторил Горт. - А я в замке леди Тирсаны прислуживаю... Вернее, замок принадлежит лорду Тариэлю. Если спросишь там - меня знают, хотя я обычно не часто вылезаю. Эгленн мое имя.
  Ласарис чуть прищурился: видать, пришли в голову какие-то мысли, но он решил оставить их при себе.
  -Буду знать.
  
  ...Арменелос ждал. Толпа - почти как тогда, когда привезли самого Гортхауэра - стояла, шумела, волновалась: ждали, что теперь покорившийся Враг сдаст своему сюзерену Хэлкара. Того, кого некогда взял в плен, сделал своим союзником, натравил на его родину... Теперь - суд. Суд, на который тот доставит предателя собственноручно.
  Толпа мстительно радовалась предстоящему зрелищу.
  Грязи будет много. Это знал и сам Аргор, и Гортхауэр; знали, и майа чувствовал, что в душе нуменорца - бывшего нуменорца - нет ничего, кроме холодного презрения к толпе, жаждущей его позора. Ощущение, свойственное самому Горту - спокойное, ироничное приятие как должного подобных реакций, чему людей научили, то от них и получают... - было Аргору чуждо. Через это необходимо пройти; но относиться к нуменорской толпе как к равным Аргор был неспособен.
  Они появились вместе. "Свита" Гортхауэра, сам майа - все в белых одеждах, напоказ, на белых конях... перед ними расступались.
  Спешились.
  Хэлкар был в нуменорской одежде, посреди белого "конвоя". На вид - человек; молодой, красивый, с осанкой благородного лорда, с ледяным лицом, на котором не отражалось ни следа эмоций... Призрак?..
  Непохоже.
  Там, высоко над толпой - на балконе дворца - ждали, пока Гортхауэр со свитой проедет площадь и остановится посередине, среди раздавшейся толпы. Тут же - неслышными белыми призраками - вознкло вокруг них оцепление: жрецы Эру, точнее, их воины. Гортхауэр почувствовал ту же накрывающую сеть _силы_, острую светлую мощь Ариен и ту глубинную, жуткую, скрытую - силу, которая, казалось, исходила от самого Эру.
  Миг - и на балконе возник король, величественный, властный. Толпа разразилась приветственными криками.
  Король подождал, пока народ прокричится, затем, точно выждав момент, поднял руку - и всё смолкло.
  -Народ Нуменора! Ныне видите вы мощь и силу Нашу, явленную в этом зрелище, - рука величественно указала на Хэлкара и Гортхауэра. - Ныне тот, кто был нам Врагом, тот, кто вёл свои воинства на Нас, сам отдаёт в наши руки предателя!
  Аргор медленно повернул голову к майа, встретился с тем взглядом.
  "Ничто не меняется. Знакомые речи."
  "К сожалению, - ответил тот. - Держись."
  Аргор лишь презрительно усмехнулся и перевел взгляд на короля.
  Толпа взорвалась воем. Казалось, им не нужен суд, не нужен приговор, - отдайте его нам, мы сами справимся!..
  На этот раз ждать пока на площади станет потише, пришлось дольше.
  -Итак! - наконец прорезал шум голос короля. - Ныне изрекаем Мы приговор Наш предателю, вынесенный почти два века назад! Подлежит он казни, но не той, которая суждена простому предателю: казни от Всеотца нашего Эру, службу Которому он предал! Ныне обрущится мощь Его на предателя, и будет он связан ею, и отдан навеки в руки верных слуг Его!
  Аргор молчал - даже и мысленно. Только отголоски чувств кружились в его душе - не больше. Что ж, посмотрим, на что вы способны...
  "Я должен поддерживать эту игру, ты знаешь, - услышал он голос майа. - Это будет... Неприятно."
  "Не повторяй в третий раз, Горт, - ответил Аргор. - Знаю."
  Накрывавшая обоих сеть _силы_ завьюжилась, стала почти зримой - всё больше и больше, на площади возникло сияние, он усиливалось, всё ярче, ярче... И наконец - обрушилось на непокорного, пронзая его насквозь, всей мощью.
  Тариэль, стоявший невдалеке от короля, только перевёл взгляд на Гортхауэра: он лучше, чем кто бы то ни было, знал, что это - лишь часть объединённой _силы_ жрецов Эру, что этот удар был рассчитан не на то, чтобы развлоплотить: на то, чтобы испытать, узнать степень защищённости, болевой порог, предел... И ещё - Тариэль знал, что нет приказа окончить эту пытку, что жрецы будут _наблюдать_. И действовать по обстоятельствам.
  Стоявший рядом с Гортхауэром зашатался - и рухнул на землю. Тело его стало прозрачным, но не исчезло; стоявшим вблизи было видно, что лицо упавшего исказилось от боли, что та же боль появилась в глазах майа... Но и Аргор, и Гортхауэр - молчали. Ни звука, только пульсирует сияние над полупризрачной фигурой упавшего человека, судороги пробегают по его телу...
  Ни звука.
  Толпа замерла: демонстрация мощи жрецов - над тем, кто, как они знали, стал главным из призрачных кольценосцев... Молчание длилось, нарастало... а затем, вместе с мощью света получив уверенность, кто-то крикнул - первым.
  Месть...
  Месть - за предательство, за то, что он презирал Нуменор, за войну на стороне врага... Толпа наслаждалась местью.
  А свет всё усиливался, закрывая человека от глаз всех, наконец - жрецы-воины шагнули туда, в это сияние, они слились с ним, стали его частью... И - не было видно уже простым глазом - наконец они подняли Хэлкара, чтобы забрать с площади, унести куда-то в глубины дворца...
  Свет рассеялся, с его исчезновением показалось, что солнце Нуменора не такое уж и яркое...
  Гортхауэр чувствовал: жрецы продолжали эту пытку.
  Знали. Знали оба. Я могу помочь, прикрыть тебя, ты ничего не почувствуешь... - это Аргор отверг. Нельзя давать им понять, на что способны улаири; на что способно Единое; на что способен сам майа. Не вмешивайся, Горт. Я вытерплю. Я и сам могу воспротивиться этой боли, сам могу защититься. Так нужно...
  Майа молча стоял на площади, в окружении своей "свиты", не слыша воплей со всех сторон, не видя ничего, кроме Аргора там, в смертоносном выжигающем сиянии. Вся сила воли уходила на то, чтобы - не вмешаться. Ждать. Держать руку на пульсе...
  Он не слышал, как король говорил что-то о свершившемся правосудии, не видел, как он ушёл с балкона... Когда потом, позже, рядом возник Тариэль и коснулся его плеча, - оказалось, что площадь пустеет.
  -У них нет приказа остановиться, - голос Тариэля был негромким. - Они - не прекратят. Это всё, что я могу сказать. Возвращайся к себе.
  Горт медленно перевел взгляд на Тариэля. В ушах стоял беззвучный крик чужой боли.
  Прикрыл глаза... Поймут жрецы или нет - его уже не волновало. Там, в нижних ярусах дворца, в окружении жрецов Эру, Аргор потерял сознание - вернее, впал в подобие забытья. Прости, Аргор, но я не обещал обрекать тебя на ЭТО, кем бы ты ни был когда-то...
  Тариэль коротко оглянулся на дворец. Вздохнул, взял Гортхауэра за локоть.
  -Пойдём. Я провожу тебя.
  Тот вздрогнул - и, кажется, только сейчас пришел в себя. Проговорил - голос показался хриплым:
  - Да... Пойдем.
  Тариэль сначала завёл его в одну из боковых дверей дворца, по его приказу слуга принёс прозрачную бутыль, в которой переливалась какая-то бурая жидкость. Налил в кубок, чуть не силой вложил в руки Гортхауэра.
  -Пей. Не спорь.
  Тот выпил - машинально, ничего не ощутив. Поставил кубок на стол.
  - Спасибо.
  Голос был по-прежнему - мертвым.
  Тариэль молча дождался, пока слуга доложит о поданном экипаже. Вывел Гортхауэра наружу, усадил, сам сел рядом - и закрыл окна. Незачем народу видеть, кого здесь везут...
  Когда карета тронулась, проговорил, глядя в сторону.
  -Король повелел тебе быть вечером на балу вместе с супругой.
  - Будем, - ответил Гортхауэр. Взгляд его уходил куда-то в пространство - похоже, он был там, рядом с Аргором. - Хотя Тирсане сейчас и не до балов.
  ...Вечером того же дня - буквально через несколько часов - им было положено явиться туда же, во дворец. Пройти через ту же площадь, где подъезжали сейчас один за другим экипажи, и, казалось, только камни помнили о том, как здесь казнили человека... человека ли? Отступник, предавший Нуменор, отрекшийся от самого бытия человеком и получивший по заслугам... В мыслях людей, шедших сейчас на праздник, было и это.
  Тирсане было всё равно. С гибели Найтара прошла неделя, и мир исчез - нет, он продолжал существовать, но без неё, жизнь шла мимо, и осталось только слабое удивление, как после случившегося вообще может по-прежнему светить солнце, как могут смеяться люди, словно ничего не произошло, как они могут ходить, есть, танцевать... Когда ей сказали, что надо ехать на бал, она не сразу поняла, о чём идёт речь. Бал? что это такое?..
  Не до балов. Могла бы сказаться и больной, но это вызвало бы лишние разговоры, пересуды, недовольство короля... Гортхауэр поддерживал Тирсану под руку - и понимал, что ее слабость, всего скорее, спишут на него самого. Кто его знает, Врага - может, он из жены кровь по ночам пьет, не зря же говоря - вампир...
  Улыбалась она - механически, по привычке. Горт знал - пройдет время, боль притупится, рана начнет подживать... Людям легче. У людей не столь совершенная память...
  С ними здоровались - не скрывая торжествующих улыбок. Враг, нелюдь, Властелин Мордора - и отдал, как миленький, на расправу своего главного слугу, которого некогда с таким рвением "обращал" ко Тьме...
  Поведение Гортхауэра было главной загадкой, мучивших умы тех придворных, которые были способны рассуждать о происходящем здесь и на материке. Что это - подлинная покорность или хитроумный план? Что кроется за этим подчинением? Когда Хэлкар и майа стояли рядом - в глазах нуменорца не было ненависти к хозяину, предававшему его в руки врагов; или - знаменитая покорность Кольценосцев своему создателю?..
  Ответов на эти вопросы не знали и жрецы. А майа, как ни в чем не бывало, улыбался окружающим, вежливо кланялся, отвечал подобающими фразами... Торжество, злорадство - все это стекало, как говорится - словно с гуся вода; можно ли его пронять хоть чем-нибудь, это странное существо?..
  Первый ученик Отца Лжи...
  Вдали, среди толпы придворных, мелькнул Эйранель, и Тирсана впервые обнаружила, что она живая: сердце сжалось, стало почти нечем дышать... Отец Найтара. Ей стало невыносимо страшно: а что, если это он приказал убить сына, что, если Найтар стал ему опасен? И - что тогда?
  Они говорили об этом. Говорили еще на второй день, когда Тирсана очнулась хотя бы для того, чтобы воспринимать окружающее; майа был почти уверен, что за этим стоят жрецы, не Эйранель; впрочем, может, в его сознании просто не укладывалось, чтобы отец смог погубить и сына, и его мать... День после случившегося Горт пропадал в трущобах - выяснял у выживших, кем была погибшая женщина. Разумеется, неузнанным, не открыв никому, кто он такой.
  Узнать ему удалось порядочно. Погибшая женщина была вдовой, её муж погиб на материке, и за долги забрали её имущество, - пришлось ютиться в бедных кварталах... У неё было двое детей, о сыне давно уже не было вестей, незадолго до пожара вроде бы его видели неподалёку, но так... Дочь же всё время жила с матерью: замуж, сообразно её происхождению, не брали без приданого. О том, что у неё был ещё и сын Найтар, никто не подозревал.
  Равно как и о том, что этот ее сын был одним из нуменорских лордов. Пожар затронул множество домишек, спасшиеся могли благодарить валар, а могли проклинать судьбу - выжить-то выжили, но лишились последних скудных крох, что имели. Тирсана почти не удивилась - не до того ей было - когда майа обмолвился, что устроит, чтобы на месте сгоревших лачуг выстроили новые дома... не ахти какие, конечно, но вполне сносные. О том, кому они обязаны этой помощью, обитатели трущоб так и не поняли.
  Эйранель скользнул взглядом по вошедшим. Уже играла музыка, уже начинались танцы, и тех, кто не принимал в них участие, приглашали в соседние залы. Светская жизнь Нуменора...
  Эйранель незаметно оказался поблизости от Гортхауэра и Тирсаны. Та тихо сжала руку тёмного майа: ей было не по себе.
  "Это не он, - в очередной раз проговорил Гортхауэр. - Поверь, Тирсана, это не он... "
  Горт поймал взгляд нуменорца. Знает ли тот о гибели сына? Несомненно, должен. Только вот огорчен ли...
  К Тирсане подошли две дамы, - та сделала над собой усилие, улыбнулась, они защебетали, прося у Гортхауэра разрешения "похитить вашу милую супругу". Эйранель наблюдал.
  Пара любезных фраз - и придворные красавицы увлекли Тирсану в сторону. Гортхауэр знал - обе были ей подругами... Кажется - когда-то давно.
  "Не могу тут быть... - донёсся до Гортхауэра отголосок её мысли. - Душно..."
  Эйранель дождался, пока Тирсана окадется далеко, приблизился.
  -Доброго вечера.
  "Терпи, - откликнулся тот. - Думаешь, мне все это по нраву?.. Постарайся расслабиться... в конце концов, твои подруги тебе ничего плохого не желают. Душно, знаю..."
  - Доброго вечера, лорд Эйранель, - Горт вежливо наклонил голову.
  -Вы показали себя верным вассалом Его Величества, - в голосе Эйранеля промелькнула тень подозрительности, но он заставил её исчезнуть. - Полагаю, следующим шагом будет выбор наместника в ваших землях и ввод туда войск.
  - Его Величество намеревается оставить наместником в землях Мордора меня, - заметил Гортхауэр. - Насколько известно, он не собирался изменять это решение.
  -Совершенно верно, - кивнул Эйранель. - Однако вы - здесь. Вам необходимо будет выбрать того, кто будет от вашего имени реально править в Мордоре. Кого-то из Нуменора.
  - У вас есть подходящие кандидатуры на примете? - улыбнулся Горт.
  -Полагаю, Его Величество в ближайшее время даст вам список на выбор, раз он так благосклонен к вам, - Эйранель улыбнулся в ответ.
  - Ну что ж, посмотрим, - сдержанно ответил Горт. - Однако не думаю, что найдется много желающих заниматься подобным делом. Нуменорцы обычно боятся наших земель - пронизанных магией Тьмы, как вы это называете...
  -Похоже, слухи о силе этой магии оказались сильно преувеличенными, - Эйранель не удержался от усмешки. - Впрочем, тут и без магии хватает дел. Жаркое лето... недавний пожар может быть не единственным.
  - А то, что в этом пожаре погиб ваш сын... вас не беспокоит?..
  Взгляд Эйранеля в момент стал стальным.
  -У меня нет детей. К сожалению, моя супруга скончалась, не подарив мне наследников.
  - Потому что он был - жрецом Моргота, подлежащим казни? - с едва заметной усмешкой спросил Горт. - И та женщина, его мать, конечно же, тоже не имеет к вам отношения... Ладно, простите, что лезу не в свое дело.
  -Именно, - холодно отозвался Эйранель. - Впрочем, о том, что этот молодой человек подался в ваши жрецы, стало известно недавно.
  - Все знали, что он был вашим внебрачным сыном. Мне не слишком жаль его. Жаль других - тех, кто погиб из-за того, что Найтара решили убить именно таким способом.
  -Вы жалеете чернь, которая вас презирает? - Эйранель удивлённо поднял брови. - Которая, дай ей волю, забила бы вас с той же радостью, с которой наблюдала сегодня за казнью вашего сподвижника?
  Майа поморщился.
  - Люди как люди. Я был там, говорил с ними, разумеется, неузнанным. Их с детства учили ненавидеть нас и бояться, как воплощение зла - ничего удивительного в их реакции нет.
  -Они годны лишь на то, чтобы искать господина, чтобы по воле его совершать великие дела, на которые сами они, в силу убогости своей, не способны, - Эйранель был величественен и напыщен. - Впрочем, судя по вашему слуге, вы также знаете толк в том, как вышколить подчинённых.
  - Благодарю за комплимент, - Горт улыбнулся. - У меня с подчиненными... скажем так, своя система отношений.
  -Я вижу. Вполне возможно, у кого-то другого вассал бы и взбунтовался, отдай его вот так на расправу новому господину. У тех же феанорингов были случаи неподчинения, да...
  - Были, - кивнул Горт. - К их чести сказать. Когда те отдали приказ убивать своих же, эльфов, беженцев, среди которых остались одни лишь женщины и дети.
  -Женщины и дети врага - это враги, - пожал плечами Эйранель. - Неужели вы будете утверждать, что вам не встречались дети убитых вами, тех же жителей Дортониона, которых вы без всякой скидки на возраст отправляли за Грань?
  - То - врага, - наставительно заметил майа, - а то - сородичей. Вы пошли бы убивать нуменорских беженцев, спасшихся, скажем, от моих войск?
  -Я полагаю, что у феанорингов были веские причины счесть их врагами. Если этот город не пожелал отдать им их собственность, то тем самым встал в ряд с ворами и убийцами - с вами.
  - Причины найти можно всегда. Было бы желание... - оскорбление майа пропустил мимо ушей.
  -О да, в особенности, если ты в своём праве.
  Эйранель досадливо обернулся на подошедшего слугу в цветах королевы. Тот низким поклоном извинился за то, что прерывает разговор.
  -Её Величество желает видеть вас, господин Гортхауэр.
  - Прошу прощения, лорд Эйранель, - майа поклонился ему и повернулся к слуге. - Проводи.
  Слуга повёл его среди толпы, заполнившей дворцовые залы. Сейчас здесь было ярко, торжественно, красиво, в воздухе звенела музыка, гул голосов... плелись интриги, заводились и распадались романы, возникали и обрывались объяснения, завязывались знакомства... Впрочем, последнее случалось нечасто: здесь редко рождались дети, редко появлялись новые лица.
  Королева ждала в небольшом зале, недалеко от бальных: ей полагалось тоже присутствовать на подобных светских развлечениях, хотя эта обязанность и тяготила её.
  Войдя, Гортхауэр склонился в поклоне, прижав руку к сердцу - согласно этикету.
  - Вы звали меня, Ваше Величество, и я перед вами.
  Королева подождала, пока слуга скроется за дверью.
  -Этот человек, Хэлкар, останется теперь на острове? - без предисловий спросила она. Вид у неё был напряжённый.
  - Таково желание Его Величества короля, - ответил Горт.
  Королеве явно не понравился этот ответ.
  -Нет, я не о том. Чего _вы_ хотите в этом отношении?
  - Не стоит вызывать меня на откровенность, ваше величество. Мое подлинное мнение здесь никого не волнует, и кому, как не вам, знать это. Я выполняю то, чего от меня требуют.
  Королева посмотрела в сторону.
  -Не надо говорить мне известные вещи, прошу. И я прошу вас ответить мне на тот вопрос, который я задала вам. Я не отношусь к этим "всем".
  - Да, он останется здесь.
  Тар-Мириэль на мгновение прикрыла глаза.
  -Я поняла. Теперь - следующий вопрос. Первым из тех, кого вы взяли под свою... скажем так, опеку и кого потеряли, был Фарабей. Теперь, вторым, - Найтар. После всего этого - вы продолжаете настаивать на том, чтобы Тирсана оставалась в Нуменоре?
  - Тот, кого вы именуете именем Фарабей, жив. Найтар... его убили. Полагаю, жрецы, возможно, в согласии с Эйранелем, хотя мне и не хочется думать о такой версии. Тирсану я отправлю к нам так скоро, как это будет возможно, чтобы не вызвать неприятностей здесь, при дворе.
  Королева наклонила голову.
  -Последний вопрос. Говорил ли с вами король о тайне бессмертия?
  - Говорил, разумеется. Это его весьма интересует.
  Тар-Мириэль молчала. Похоже, ей было тяжело решиться продолжить эту тему.
  -Собираетесь ли вы выполнить его желание?
  - Вы хотите прямого ответа? Он получит бессмертие от меня или не получит его вовсе.
  -Скажите... - она нервно постукивала пальцами по подлокотнику кресла. - Скажите, существуют ли в мире причины, по которым вы бы отказались дать королю бессмертие, как бы он ни просил?
  - Королева, это в моей воле и желании, независимо от его просьб или приказов.
  На лице королевы - впервые за весь разговор - появилось облегчение.
  -После казни Хэлкара я решила, что вы собираетесь подчиняться королю, - помолчав, призналась она. - Отсюда и эти вопросы.
  - Разве для вас Хэлкар не такой же предатель, как для прочих?
  -Предатель, конечно, - Тар-Мириэль удивлённо посмотрела на него. - Но я говорю о том, что вы исполнили приказ короля - в отношении вашего человека.
  - Его невозможно убить, если вас интересует - это.
  -Насколько мне известно, в планы жрецов не входит убивать его... Простите, но я не сожалею о его участи, у меня этот человек не вызывает ни сочувствия, ни симпатии. Я, если вас интересует, более всего не хочу, чтобы Ар-Фаразон стал бессмертным властителем Нуменора.
  - Делать из него назгула я не собираюсь, - майа усмехнулся. - Бессмертных же тоже можно убить. Однако вы не слишком-то лояльны по отношению к супругу, а ведь принято считать, что именно он является выразителем воли и надежд Нуменора.
  Королева откинулась на спинку кресла.
  -Вы достаточно уже живёте в Нуменоре, и у вас достаточно хорошая разведка для того, чтобы знать историю моего замужества.
  - Знаю, - кивнул Гортхауэр. - Однако вы никогда не выступали против супруга и его действий - ни явно, ни тайно.
  -Что не меняет моего отношения.
  - Ваше Величество... Хорошо. Давайте начистоту. Какой реальной властью вы обладаете? Подчеркиваю - реальной, а не властью управлять сонмами слуг на ваших прекрасных балах.
  Королева едва заметно усмехнулась.
  -А что об этом говорит ваша разведка? Мне не хотелось бы повторяться.
  - Наша разведка, Ваше Величество, считает, что ваши попытки влиять на события, увы, не слишком успешны.
  -Эти сведения верны.
  - А в каких направлениях вы желали бы изменить происходящее?
  -Это очень долгий разговор. Менять жизнь страны... боюсь, это не в моих силах.
  - Вы многое в состоянии сделать, ваше величество. Очень многое, поверьте.
  -Не верю, - королева грустно улыбнулась. - От принцессы Лютиэнь мне досталась только внешность.
  - Неделю назад в трущобах был пожар, - сказал Гортхауэр. - Поджог. Ради того, чтобы убрать Найтара. Убрали... и вместе с ним прихватили еще пару десятков простолюдинов. Выгорело множество лачуг, люди остались без крова, без того жалкого имущества, что имели. И что я услышал от короля? Не хочу слышать об этой черни, станут воровать - виселиц на всех хватит. Глупый, вероятно, вопрос: почему я, "владыка Мордора", должен думать о ваших подданных - а вы, королева, и не заметили этого крохотного происшествия, не считая множества ему подобных?
  -Я слышала подобные обвинения и раньше, - медленно сказала королева. - Одно из них было точь-в-точь таким, какое сейчас адресуют Тирсане. Звучит оно примерно так, что "другая бы на её месте покончила бы с собой, лишь бы не доставаться этому..." Ну, и так далее.
  - Самоубийство - бессмысленно. И я не обвиняю вас, а спрашиваю.
  -Что ж. Каков вопрос, таков и ответ. Происшествие я заметила.
  - И никто из выживших и слыхом не слыхивал, чтобы в подобных случаях хоть кто-нибудь из власть имущих помогал уцелевшим. Чернь! - одно слово. Сброд. Собрать пошвыряться камнями и тухлыми яйцами, послушать речи о величии Нуменора - это всегда пожалуйста; и овощами гнилыми снабдят. В остальном - выживайте, как знаете.
  -Поговорите с ними, и если вы услышите хоть слово недовольства!..
  - Да я уже, собственно, говорил, - сказал Горт. - Конечно, слугам Короны никто и слова недовольства не выразит. Жить-то всем хочется. Так вот, к чему я: конечно, изменить дела на материке... сложно. Но уж хотя бы помогать своим подданным здесь - вполне в ваших силах. Это, конечно, мелочь рядом с мировыми вопросами, только эти мелочи - тоже чьи-то жизни и судьбы. Я понимаю, королева, что на доходы от ваших владений на материке давно наложил лапу ваш муж; но у вас огромная сумма одного только личного содержания - так сказать, на безделушки и развлечения. Куда вы тратите эти средства? На шитье пятисотого бального платья, усыпанного драгоценными каменьями, за каждый из которых можно было бы отстроить все те сгоревшие лачуги?
  -Именно, - лицо королевы было холодным и спокойным. - На платья и побрякушки. Вам очень хочется заиметь эти деньги?
  - Своих хватает, благодарю. Я к тому, что возможности у вас - огромны. Нужно лишь желание и настойчивость. И, вероятно, отсутствие брезгливости по отношению к собственным подданным так называемого неблагородного происхождения... чтобы уметь выяснять правду.
  -Благодарю за советы, - сдержанно сказала королева. - Однако, полагаю, вы строите ваши выводы на неверных предпосылках.
  - Возможно. Однако вы хотели откровенности, королева.
  -Да. И я благодарю вас за неё.
  - Всегда к вашим услугам, - майа вновь поклонился. Трудно было понять - иронизирует он в этих учтивых жестах, или действительно выказывает почтительность.
  Королева лёгким наклоном головы дала понять, что аудиенция окончена.
  
  ...Первым, что он увидел, был бьющий в глаза белый свет. Свет был повсюду, он проникал сквозь веки, от него нельзя было укрыться... И среди этого света - точнее, над ним, управляя им - в большом зале плыли фигуры, похожие на людей.
  Именно - похожие, ибо они сейчас были лишь силуэтами: всё было выжжено белым светом.
  А сила его, сила этого света, соприкасалась сейчас с кожей, ощупывала, старалась проникнуть вглубь, достать до сердца...
  Напряжённое, но спокойное внимание.
  И интерес - не к человеку: к объекту изучения.
  Все это было знакомо... из той, другой, невыносимо далекой жизни. Он помнил этот свет, некогда превративший его - в Хэлкара, убивший его сердце. Помнил жрецов Эру, исполнителей его воли - там, на площади, он даже узнал нескольких: прошло двести лет - нуменорцы живут и дольше.
  В глубине души он знал, что заслужил все это. И никакая служба, ни та, десятилетняя, в Ханнатте, ни последующие годы - ничто не искупит того моря бедствий, что причинил он земле. Эта вина будет с ним до скончания его призрачной жизни.
  Внимание жрецов его особо не трогало. Этих он не презирал, как толпу на площади - этих он ненавидел.
  За то, что служат посредником в приведении на землю того рабства, имя которому - Эру. Служат осознанно и добровольно.
  -Сюда, - раздался рядом приказ. - Ближе.
  Возле Хэлкара выплыла из белого света и стала материальной ещё одна фигура.
  Человек этот явно не чувствовал ничего - пустые глаза, взгляд в никуда. Он был обнажён по пояс, поперёк груди шёл свежий шрам... и чувствовалось странное: как будто часть этого света каким-то чудом стала частью этого человека, его сердцем.
  -Ближе. Сейчас посмотрим, что с ним будет при соприкосновении с магией Тьмы...
  Человек оказался рядом, его заставили взять руку Хэлкара... и он вздрогнул всем телом, дыхание стало частым.
  Машинально Хэлкар скрыл все, что мог, из возможных "эманаций" вовне - и понимал, что это бессмысленно, и главное - что они сделали с этим человеком?.. Шрам... словно пытались достать до его сердца.
  Человека заставили отпустить Хэлкара. Он слышал приказы, реагировал на них - но так, как это делала бы живая кукла.
  - Что вы... - говорить оказалось трудно. - Что вы сделали с ним?..
  -То, что защитит его от вас, призраков Кольца, - один из жрецов с улыбкой нагнулся над Хэлкаром. - Камни Феанора. Да, полагаю, тебе следует это узнать.
  - Камни Феанора? - Хэлкар подлинно удивился - надо же, он еще способен удивляться... - Сильмариллы?..
  -Я хотел бы обрадовать тебя, что да, но - лишь один. Мы извлекли его из морской бездны.
  - Камень - в сердце?.. Да, вы смелы... Но Камень лишь один.
  -Сильмарилл - один, но есть и иные. Не Сильмариллы. Их предшественники.
  - Откуда же они у вас?..
  -Их привезли в подарок нам эльфы Амана. Давно.
  "Идиоты, - подумал Хэлкар, - они полагают, что эти сведения не смогут покинуть их стены... "
  - Не слишком-то ценят они творения самого Феанаро.
  -Напротив. Это знак благосклонности к нам, знак того, что мы - верны Свету. Да, это было давно...
  - Что же вы мне не вложили Сильмарилл в сердце, если могли, - не сдержался Хэлкар.
  -Жизнь не стоит на месте, - усмехнулся жрец. - Тогда - не могли. Теперь - можем. И слава Эру, теперь у нас есть более достойные этого люди, чем ты.
  - И поэтому вы лишаете этих достойных людей воли и личности. Чтобы не сбежали, что ли?
  -Ты поговоришь с ним позже, - зловеще усмехнулся жрец. - Хотя...
  По его приказу Хэлкара развернули лицом к солнцу, усадили. Теперь он видел дверь, видел, что помещение представляет собою круглый зал без окон, и было непонятно, откуда проникает свет... Жрецы снова ввели того человека, оставили его перед Хэлкаром - и бесшумно исчезли. Тот, кто уходил последним, обернулся на пороге.
  -Не сомневаюсь, ты получишь незабываемые впечатления.
  Хэлкар чуть приподнял брови.
  Боли он теперь почти не испытывал - одну только всепожирающую слабость. Наверное, и встать сам не сумел бы.
  Человек, стоявший сейчас посреди комнаты, был явно очень молод. Нуменорец, черты лица говорили о благородном происхождении, осанка - о привычке повелевать. Хэлкар не знал его.
  Глаза, смотревшие сквозь пространство, медленно перешли на Хэлкара. Было полное впечатление, что человек этот словно заново учится смотреть.
  - Кто ты? - спросил он. - Как твое имя?
  -Имя? - он как будто попробовал слово на вкус. - Я... не знаю. Мне ещё не сказали.
  - А что-нибудь о себе ты помнишь?
  Взгляд ушёл вглубь, затем - не сразу - обратился к Хэлкару. Выглядело это жутковато: слишком большая разница была в том, как из этих глаз почти полностью уходила жизнь, и тем, как она возвращалась.
  -Нет.
  - Кто тебе приказывает?..
  -Эру.
  - Через жрецов?..
  -Нет. Сам.
  - И что же он приказывает тебе?..
  -Он приказал мне жить с новым сердцем, - человек медленно приложил руку к груди. - Он требует, чтобы я доставил к Нему отступников - когда научусь им пользоваться.
  - Доставил к Эру?.. То есть убил, попросту говоря?..
  -Нет, всё не просто... - человек вдруг закашлялся, на губах выступила кровь. Некоторое время он молчал, пытаясь справиться с собой. - Нет. Нельзя говорить.
  - Тайна, - утвердительно произнес Хэлкар. - Будешь говорить - камень в груди будет причинять тебе боль. Ты на поводке. Как пес на цепи. Видел псов на цепи? Ты стал таким же. Рабом.
  Человек молчал. На лице не отразилось никаких эмоций, как будто слова Хэлкара не вызвали в душе никакого отклика - ни возражений, ни возмущения... Ничего.
  - Ничего не помнишь... Однако язык ты помнишь. И что значат слова, ты помнишь. И кто такие отступники, понимаешь, верно? Кто они?..
  -Мятежный майа и те, кого он превратил из людей в чудовищ.
  - А чем человек или верный отличается от чудовища?..
  -Я вижу, - был короткий ответ. - Чёрные нити. У кого их нет, тот чист.
  - И как ты видишь меня?..
  -Облако Тьмы. Прозрачное.
  - А других ты видел, тех, у кого были черные нити или иная Тьма? - продолжал допытываться Хэлкар.
  -Они есть. Здесь. Двое.
  - Здесь - в вашем Храме?.. И кто же они?.. Служители Моргота?
  -Не здесь. Далеко. Я чувствую.
  - Тот, кого ты назвал мятежным майа, служит королю Нуменора, - сообщил Хэлкар. - Это ты знаешь?
  -Он должен предстать перед Эру.
  - Но Эру - вне этого мира.
  -Да, это так. И я могу пройти к Нему.
  - Прямо-таки пройти? - усмехнулся Хэлкар. - Что, ногами?
  -Да. Как Эарендил прошёл сквозь Запрет.
  - А ведь ты лжешь. Или ты - уже ходил?.. И что же ты там видел?..
  -Я был там, - бесстрастно повторил человек. - Я стал светом и прошёл сквозь Грань. И вот что дано мне было вынести оттуда.
  Он медленно протянул руку вперёд, разжал её.
  В руке у него была прядь волос - седые, но ясно - они были чёрными... и на них запеклась кровь.
  Хэлкар услышал чужой мысленный крик, тут же задавленный - где-то вдалеке Гортхауэр едва сдержал возглас гнева и боли.
  Прикрыл глаза.
  Медленно поднял голову.
  - Что это значит?..
  -Я видел Моргота, - голос звучал ровно. - Там ждут его первого ученика. Его там дождутся.
  - Ждут?.. Эру ведь один. Или нет?..
  -Он никогда не бывает один, ибо с Ним остались айнур, которые никогда не спускались в Арду, которые и ныне живут за Гранью Мира.
  - А им-то что за дело до происходящего в Арде, если они наплевали на это когда-то?
  -Они покорны воле Эру.
  - Рабы, - выплюнул Хэлкар, и на этот раз презрение было искренним. - Рабы самозванца, возомнившего себя всесильным.
  -Ты также будешь там, - на человека речи Хэлкара не производили никакого впечатления, он просто _сообщал_. - Скоро. Когда с тобой закончат здесь.
  - Что же он раньше не забрал нас к себе всех, если он такой могучий?
  -Эру милостив. Он долготерпелив. Он давал вам время.
  - Он слаб и бессилен действовать здесь иначе, как через вас, через людей, у которых он отнимает душу и превращает в свои орудия.
  -Ты хочешь что-то ещё спросить у меня?
  - Нет. Человеку не о чем говорить с цепным псом.
  Глаза человека расширились, он стал медленно приближаться к Хэлкару. Ощущение от _света_ усилилось, оно заполнило всю комнату, весь город, весь мир... и Хэлкар вдруг сам как будто стал - там, за Гранью, и как будто на его руках сомкнулись раскалённые наручники, голову сдавил железный венец с шипами...
  А затем - всё исчезло.
  Он остался один.
  - Сссука, - вырвалось непроизвольно. Он сам не смог бы сказать, кому адресовано это ругательство - этому несчастному, лишенному души, жрецам, Эру... знал только, что и Гортхауэр ощутил сейчас все то же, что и он сам, и до него донеслась вспышка бессильного гнева.
  
  ...Призрачная фигура возникла рядом с Гортхауэром, когда время за стенами замка было уже ночным. Хорошо - майа был один; Тирсана испугалась бы, увидев это - призрак в ночной темноте...
  Если, конечно, призрак может быть вымотанным, как человек. Вымотанным настолько.
  Плоть улаиро обрел почти сразу - облако тьмы с человеческими очертаниями сгустилось в тело, тут же Хэлкар-Аргор уцепился за стоявшее кресло - и рухнул в него.
  Бледный до прозрачности, полуразвоплощенный.
  Там, в Храме Эру, жрецы вскоре найдут... Найдут то, что можно принять за "останки" - если можно так выразиться. Смутные черные нити, сгустки, которые, казалось, недавно были плотью, а теперь - кто знает, куда ушла душа...
  Майа молча встал у кресла, позади, и опустил руки на виски Аргора - делясь своей силой, вливая жизнь.
  -Я не знаю, что это было, - наконец выговорил Аргор. - Кто этот парень, действительно ли он побывал за Гранью... может быть, это - специально. Против тебя. Показать мощь...
  - Это Найтар, - ответил Гортхауэр. - Муж Тирсаны. Тот, кто, я был уверен, погиб, сгорел в пожаре. Странно - как же им удалось меня обмануть, ведь я же видел обгоревшее тело, это было именно его тело... Ты видишь - все же я был прав: жрецы стояли за поджогом. Твари...
  -Я бы убил их, - сразу сказал Аргор. - И Найтара тоже. Но ты не позволишь. Так?
  - Если он и вправду был за Гранью... если есть способ проникнуть туда... Хорошо бы его узнать. А ты уверен, что они не ставят нам западню вот так?
  Аргор пожал плечами.
  -Если и так, то они всё равно не знают нашей силы. А что, если это - шанс?
  - Захватить бы кого-то из их посвященных, - Горт обошел Аргора и сел напротив, - выведать все, что им известно. Вывернуть их наизнанку... а потом - да. Убить. Но как захватить их?..
  -Тебе видней, - Аргор развёл руками. - Ты знаешь, мы можем появиться здесь в любой момент, можем ворваться в их храм и уйти раньше, чем они успеют опомниться.
  - Во-первых: ты уверен в этом? Ты уверен, что вы вообще сможете действовать в этом средоточии влияния Эру? Ты уверен, что вас не сподвигают именно к этому, чтобы уничтожить всех разом? А если они сознательно кажутся слабее, чем есть - так же, как играем и мы - чтобы устроить западню? Во-вторых: такая акция не пройдет незамеченной, это будет вызов Королю, вызов Свету, после такого от меня потребуют ответа за ваши действия, и кстати, это может спровоцировать их ввести в Мордор войска... Всерьез. Расценив ваши действия, как бунт.
  Аргор откинулся на спинку кресла.
  -Может быть. Может быть. Я не был здесь двести лет: глава жрецов теперь новый. Я его не знаю.
  - Если это делать, то так, чтобы никто не подумал на нас.
  -А на кого? - усмехнулся Аргор. - В Нуменоре никто - особенно после того, как они расправились с тёмным культом - не поднимет руку на жреца Эру.
  - То в Нуменоре. А если выманить - на материк?..
  -И там точно спишут на нас. Но против кого им отправлять на материк свою мощь? Если отправят - значит, у них будет повод. А поводом этим может быть только Мордор. Мордор, нарушивший вассальную клятву. Как я понял, ты этого как раз не хочешь.
  - Не обязательно. Например, некая просыпающаяся самостоятельная сила - не в Ханнатте, не нужно к ним привлекать внимание - скажем, в землях Дунланд, в областях Эред Нимрайс, да где угодно; некое средоточие темной силы, которую могут воспринимать жрецы. Так, чтобы явно было - только жрецы могут разобраться. А?..
  -Навряд ли он отправят кого-то действительно сильного и знающего далеко от Нуменора, тогда как ты здесь. Из мелких же - не уверен, что они достаточно много знают для наших целей.
  - Это верно. И все же узнать подробности нужно. Найтар... Тирсана... интересно, вспомнит ли он ее, если увидит...
  -Хочешь... - Аргор скривился, - поставить эксперимент?
  - Был бы он безопасен, этот эксперимент.
  -Что-то я сильно сомневаюсь, что он хоть что-то вспомнит. Говорят, конечно, что любовь творит чудеса, - в голосе Аргора проявилась издёвка, - но я в это не верю.
  - Еще есть Кольцо, - задумчиво произнес Горт, - грубая сила, можно сказать... Думаю, оно смогло бы и взломать барьеры на его сознании, и раскрыть память. Но применение его чревато тем, что все положение покатится под откос: они поймут, что у нас есть сила, что моя покорность - притворство, и все может перейти на уровень - сила против силы, власть против власти. А я не хочу становиться владыкой Нуменора, ты знаешь.
  -И ты знаешь моё мнение по этому поводу, - спокойно отозвался Аргор. - Спорить не будем. Ты не хочешь следовать моим советам - тогда действуй сам. У тебя есть Тариэль, но вряд ли это что-то даст: наверняка жрецы дают ему лишь те сведения, о которых хотят, чтобы их узнал ты.
  - Да.
  Гортхауэр помолчал.
  - Это мое пребывание в Нуменоре нужно еще и затем, что мы собираем бесценные сведения. Я не стою безоговорочно за вариант покорной хитрости, Аргор, против варианта силы. Но у нас не было сведений, чтобы достоверно оценить оба. Сейчас они постепенно появляются. И еще. Применение силы может спровоцировать вмешательство Валинора... Вновь. Но хорошо; что предлагаешь ты? Учитывая сказанное?
  -Давай сначала разберёмся вот в чём. Тебе нужны сведения о том, на что способны жрецы? Полагаю, они это знают, потому и скормили нам этого Найтара. Поначалу я думал, что это всё бравада, потому что они уверены, что я не выйду из их храма живым. Но - какая разница, если через меня ты наверняка мог видеть всё? Уж что-что, а это для них не секрет с самого начала, с твоего появления здесь: они не могли забыть, как ты бросился защищать Раденека. Так что... Кроме того, кроме показательных выступлений, - полагаю, что у них действительно есть это оружие, иначе - слишком уж просто всё можно раскрыть. Теперь - всем этим - они задают вопрос нам: а вы что можете противопоставить? Будете ли вы пытаться что-то предпринимать, разузнавать или оставите всё как есть? И если да - то что? Я не стал бы обманывать их ожидания, показал бы то, что они рассчитывают увидеть. Не больше.
  - Мы знаем, что они играют перед нами, и они знают, что мы знаем это, - усмехнулся Горт, - продолжать этот танец дальше, верно. Тут я с тобой согласен, думаю, все так и есть.
  -Есть ещё кое-что, что они показали нам. Найтар сказал: двое, чьи души пронизаны Тьмой, далеко. Я, как ты знаешь, был к нему близко, и, стало быть, в это число не вхожу. Кого второго он имел в виду? сейчас на острове только ты.
  - Ребенок Тирсаны, - сказал Горт. - Тхурингветиль.
  -И они об этом знают, - Аргор покачал головой. - Насколько я понимаю, определили благодаря Найтару. Плохо. Если раньше они ещё могли прекратить охоту, то сейчас, думаю, начнут её снова. Натравят на неё того же Найтара, сами будут веселиться. Я бы забрал Тирсану с острова прямо сейчас.
  - Да, нужно. Пора. Времени прошло уже достаточно, знать подуспокоилась, король тоже... И ей нельзя говорить о том, что стало с Найтаром. Она уже... Смирилась. Это знание может стать для Тирсаны новой пыткой.
  Аргор некоторое время молчал, глядя куда-то вдаль.
  -Ты считаешь, что это безнадёжно? Что с _этим_ тебе не справиться - в отличие от того, как было со мной?
  - Вот справимся - если справимся, когда справимся - тогда и откроем. Ты представляешь, что с нею будет сейчас, если она узнает? Она откажется уезжать на материк; она начнет пытаться разыскать его; скажет - он вспомнит, когда меня увидит; жрецы жаждут уничтожить ее ребенка... Нет, это - слишком, Аргор. На материке новые впечатления помогут ей справиться с горем. Не надо раздражать только поджившую рану.
  -Я отвезу её, - кивнул Аргор. - Только дай мне время хотя бы до утра. Пока что я не слишком похож на человека, даже если учесть, что я призрак. И ещё: надо полагать, как только жрецы обнаружат мои бренные останки, то подошлют к тебе Тариэля - посмотреть, как ты отреагируешь. Когда они захватили Найтара, проверка была проведена весьма точно.
  - Придется страдать, - Горт прикрыл глаза. - Знаешь, когда я вспоминаю эту прядь...
  Его лицо перекосилось.
  - Неужели - правда?!.. я не мог понять на таком расстоянии.
  -Я не знаю, - в голосе Аргора было чувство вины. - Если бы ты смотрел моими глазами... полагаю, ты бы понял. Я могу отдать тебе эту память. Быть может, тебе станет легче.
  Горт подождал... покачал головой.
  - Нет. Не надо...
  Вздрогнул всем телом.
  - Я ведь видел это только извне, что было в Валиноре. А тут... Не нужно.
  
  Уезжать из замка должны были утром, еще до наступления полуденной жары. Корабль, на котором Тирсане предстояло совершить первое в ее жизни морское путешествие, ждал в порту; конечно, это было - несравнимо дольше, это было несколько суток в открытом море, медленное путешествие... но отправлять "супругу" воздушными путями, на крылатом коне или одном из малых драконов, Горт не мог: не стоило рисковать, раскрывать эти возможности.
  Все было готово заранее, коробы с платьями и вещами уложены в экипаж - впрочем, не так много вещей Тирсана забирала с собою, только самое нужное, любимое; вкус к светским развлечениям она утратила, да и понимала, что там, на материке, всего скорее ей будет просто негде все это носить. Темная страна, Мордор...
  Майа слышал дыхание Тирсаны, там, за дверями спальни. Она уже почти проснулась, просыпалась и вновь, наверное, приходило к ней - сегодня уезжать, возможно, навсегда...
  Он постучал в двери спальни.
  Там, за дверью, послышался шорох: Тирсана поспешно вскочила, закуталась в длинную накидку. Шаги, - и она отворила дверь.
  Если бы её увидел кто-то из давних знакомых, то встревожился бы: в глазах её была давно поселившаяся глухая тоска, а в тёмных волосах появились белые пряди. Она вскинула взгляд на Гортхауэра.
  -Что... пора?
  - Позавтракай сначала, - сказал Горт. - Корабль без тебя не уйдет. Принести тебе завтрак сюда?..
  Тирсана чуть улыбнулась.
  -Да... пожалуй. Скажи мне всё-таки... Я думала, что останусь здесь ещё по крайней мере три месяца. Почему - сейчас?
  - Боимся за тебя, - коротко сказал Горт. - Жрецы Эру, мать их перемать... у них весьма серьезные возможности. Не стоит рисковать.
  Он вынул из воздуха поднос, на котором был уже сервирован завтрак; Тирсана успела привыкнуть к подобным "магическим" мелочам, которые здесь, в замке, сопровождали всю ее жизнь. Она уже знала, что все это - не из воздуха, что, скорее всего, майа сам приготовил для нее завтрак, и тот, сервированный, ожидал на старой кухне в первом ярусе замка, и теперь только - перенес...
  Горт зашел в спальню и поставил поднос на прикроватный столик.
  - Семь дней в море, - сказал он. - Я буду незримо вести корабль, следить, чтобы все было в порядке. Думаю, тебе понравится это путешествие.
  -Мы любим море, - кивнула Тирсана, устраиваясь возле столика. - Правду сказать, я совсем не представляю, как я буду жить... Никак.
  - Думаю, хорошо, - сказал майа, сев напротив. - Найдешь себе дело по вкусу, познакомишься с нашими людьми, заведешь друзей... может быть, научишься многому новому. Вряд ли тебе там будет скучно.
  Губы Тирсаны дрогнули, она прерывисто вздохнула.
  -Ну почему так? - тихо спросила она. - Я всего лишь хотела быть с тем, кого люблю... неужели это такое крамольное желание? Неужели это преступление, за которое положена смерть? Ведь все же знали, что ничего, кроме вреда себе, эти поклонники Моргота сделать не могут...
  - Ты же сама знаешь ваши законы. Справедливости в них мало. И что да, за связь с культом Моргота положена смерть - тоже ваши правила. С незапамятных времен...
  -Они соблюдают эти правила только тогда, когда сами захотят...
  - А вот это уже ответственность, Тирсана. Твоя ответственность за поступки, за слова, за дела. Ты знала обо всем этом. Неосторожные слова в гневе - и вот результат. Видишь, как важно уметь владеть собою, особенно когда тебя жжет гнев?
  -Вижу, - коротко ответила она. Закрыла глаза. - Я не смогу ничего исправить. Никогда. Даже попросить прощения.
  Гортхауэр молчал. Он вновь видел Найтара глазами Аргора - с опустевшим взглядом, лишенным души, забывшим даже свое имя. Без сомнения - ЭТО было куда хуже обычной смерти, и если бы Тирсана увидела, что стало с ее мужем, и осознала бы, во что его превратили - это стало бы изощренной местью для жрецов и изощренной пыткой для Тирсаны.
  - Таак, - сказал вдруг Горт и поднялся. - Извини, Тирсана, мне нужно спуститься в гостиный зал. К нам пожаловал лорд Эйранель. Собственной персоной.
  Тирсана опустила глаза. Имя несостоявшегося жениха не вызывало ничего, кроме нового укола в душе: напоминание о том, что было недавно.
  -Странно. Зачем?
  - Пока не знаю, посмотрим... Ты ешь давай, - Горт улыбнулся, - а то голодная в дорогу поедешь.
  Он вышел из спальни.
  
  ... Лорд Эйранель ждал его в гостиной.
  При виде Гортхауэра он как-то напряжённо выпрямился и застыл.
  -Его Величество прислал меня к вам с приказом! Он назначил меня наместником в землях Мордора и повелел явиться к вам.
  Гортхауэр прикрыл глаза на пару секунд. Это было ожидаемо, но... Нельзя отправлять его на одном корабле с Тирсаной, нельзя, чтобы они пересекались каждый день во время путешествия...
  - Могу я увидеть королевский приказ?
  -Пожалуйста, - Эйранель достал свиток и протянул Гортхауэру.
  Приказ был написан в обычном для подобных посланий напыщенном тоне, глаз спотыкался на множестве лишних заглавных букв в словах вроде "мы" и "нас". Король назначал Эйранеля наместником в Мордоре, повелевал тому "с верною дружиной" отправиться в Мордор, дабы "под бдительным оком вассала Нашего Гортхауэра Саурона блюсти на новых землях Наших закон и порядок."
  - Хорошо, - сказал Горт. Свернул свиток, положил его на стол. - Давайте обсудим предстоящее, лорд Эйранель. Король сообщил вам какие-либо особые пожелания относительно вашей деятельности в Мордоре на пользу Нуменору?
  -Да. В Мордоре, как и во всех землях, подвластных короне, должны действовать законы Нуменора - чего до сих пор пока ещё нет. Орки, тролли, равно как и другие искажённые твари, должны быть уничтожены. Все, кто воевал против Нуменора, должны либо принести публичное покаяние и присягу короне, либо должны быть судимы.
  ...Все эти перспективы были обсуждены многократно - еще задолго до того, как Гортхауэр приносил вассальную клятву. Не нужно было быть пророками, чтобы предугадать подобные желания короля. Относительно орков вопрос решался довольно просто: опознать орков в подавляющем большинстве представителей этого народа, служащих в Мордоре, было трудновато; относительно диких орков Эред Нимрайса перспектива использовать нуменорцев как союзников была даже выгодна. Увести орочьи гарнизоны на восток тоже не представляло труда... Создать впечатление, что крылатых коней и дракошек - мало, гораздо меньше, чем в действительности; все эти приготовления начались еще тогда, когда Горта увозили в Нуменор.
  - Принесут, - сказал майа. - Надеюсь, мы можем рассчитывать на помощь нуменорских войск против орков Белых Гор?
  Эйранель удивлённо поднял брови.
  -Кроме войск Нуменора, на землях, подвластных короне, не может быть никаких вооружённых отрядов. Повторяю: никаких. Поэтому все те, кто составлял вашу армию, обязаны сложить оружие.
  - В Мордоре сражаться не с кем, лорд Эйранель. В областях, которые интересуют также и Нуменор, существуют реальные враги, не поддающиеся никаким уговорам. Соединив силы, мы можем с ними разделаться. Вы что, предпочтете, чтобы ваши воины гибли от орочьих ятаганов, тогда как общими силами мы можем их легко уничтожить?
  -Мы предпочтём, чтобы орки, в первую очередь, были уничтожены на землях, подвластных Нуменору: на землях Мордора. Если это сделают ваши люди, мы не станем возражать.
  - Я давно уже не доверяю орочьему племени, лорд Эйранель, и давно уже не держу гарнизонов, состоящих из орков. Орки тупы, не желают понимать дисциплины, необучаемы, их трудно подчинить командованию. Уже несколько сотен лет под моим началом не было орков. Я предпочитаю людей. Люди принесут присягу Нуменору.
  Эйранель усмехнулся.
  -Его Величество не требует присяги орков. Его Величество требует их уничтожения. Вашими силами. На землях Мордора. Этот приказ понятен?
  - Я повторяю, лорд Эйранель, - Горт прикрыл глаза, - на землях Мордора сейчас нет орков. Можете обшарить Барад-Дур от подвалов до шпилей. Если вам так хочется кого-нибудь убить - можете отправиться на перевалы и поискать горных троллей. Своими силами. Наши люди ведь сложат оружие, - Горт улыбнулся.
  -Безусловно, сложат. На земли Мордора вступит нуменорский гарнизон.
  - Это я уже слышал. Теперь послушайте меня, лорд Эйранель. Вам нужно будет разобраться в жизни Мордора. Поэтому вы войдете в наш высший совет, состоящий из самых уважаемых людей. Все они присягнут Нуменору, и все они будут учитывать его нужды. Они будут вашими помощниками. Вы сможете увидеть своими глазами все, что вас заинтересует, и действовать на благо Нуменора.
  Эйранель величественно кивнул.
  -Также со мною отправится в Мордор один из жрецов Эру в сопровождении свиты.
  - Кто именно это будет?
  -Его имя тебе вряд ли что-то скажет. Это Золтар, один из Высшего Круга.
  - Хорошо. Личная просьба: постарайтесь там поменьше пересекаться с моей супругой. Думаю, причины этого пожелания объяснять излишне.
  -С вашей супругой? - брови Эйранеля удивлённо поднялись. - Вы решили отослать её в Мордор? Но её место рядом с вами! Это против закона.
  - Ну, во-первых, нуменорский закон не предписывает супругам жить непременно вместе, и среди вашей знати великое множество супругов обитает в разных поместьях и замках... и ведут весьма вольный образ жизни, чего уж греха таить. Во-вторых, Его Величество разрешил Тирсане отправиться на материк, ибо, как показала история с вашим же, лорд Эйранель, внебрачным сыном, в Нуменоре достаточно опасностей для жены бывшего Врага. Тирсана дорога мне, и я хочу быть уверенным, что она в безопасности. И не хочу, чтобы она зачахла от тоски, сидя взаперти в этом замке. У нее и так слабое здоровье.
  -Ваше дело, - усмехнулся Эйранель. - Хотя, по правде сказать, редко кто из нуменорских лордов отказывает себе в удовольствии воспользоваться супружеским правом. Внебрачные дети, знаете ли, не имеют права наследования и никогда не бывают признаваемы.
  - А совести и верности нуменорским лордам, видимо, не полагается, - сказал Горт, - ваши предки в племени Беора, между прочим, почитали супружество священным и переняли от эльфов обычай, по которому жена - та, кто принесла тебе ребенка, а кто изменил ей с другой женщиной, тот нарушил закон и должен быть судим за это.
  Эйранель удыбнулся.
  -В таком случае, первым преступником в этом ряду должен быть признан и судим государь Финве, ибо он женился во второй раз. Тем не менее, сами Валар позволили ему это.
  - После смерти Мириэль, - поднял палец Гортхауэр, - после смерти супруга дозволительно вступить в брак вторично.
  -А известно ли тебе, Гортхауэр, что Мириэль осталась в Чертогах и жила там? Она не пожелала вернуться в своё тело, это верно, но видевшие её там - и сам Финве - знают об этом.
  - Еще бы. Конечно, известно. Но это равносильно отсутствию в физической жизни, ибо Мириэль решила перед Намо никогда не покидать Чертогов, и тот позволил ей это.
  -Тем не менее, эльдар бессмертны, в отличие от нас, и какая разница - во плоти ли, или в бестелесном виде вы встретитесь? Это людям - не дано, и это наша смерть окончательна и бесповоротна. Как бы то ни было, всю жизнь любить одну - невозможно, да и опасно. А что, если она полюбит другого? И что же - обречь себя на вечную пытку? Надо думать, вам трудно такое представить, в вашей жизни не было такого, да и навряд ли вы видели, как кто-то страдает от того, что любят, к примеру, вас, а не его.
  - Любить, лорд Эйранель. Любить, но не попользоваться телом женщины и забыть и о ней самой, и о зачатом вами ребенке, и об их дальнейшей судьбе, - взгляд Гортхауэра на миг сделался острым: лорд должен был помнить ту, чье тело сгорело среди пожара в трущобах.
  -Вы говорили с ней? - быстро спросил Эйранель.
  - Нет. Я застал ее уже мертвой. Ее и ее дочь, и... вашего сына. Обгоревшие трупы. Я узнавал - последние годы они жили в нищете.
  -Да, это правда, - Эйранель был бесстрастен. - Она поплатилась за свою гордыню.
  - Она не захотела стать вашей супругой?
  -Я не предлагал этого: она не имела на это права. Я предлагал деньги. Она швырнула мне их в лицо и сказала, что детей не покупают.
  Эйранель пожал плечами.
  -Она сама выбрала свой путь.
  - А что, когда вы делили с ней ложе, вы тоже предлагали ей деньги за свой будущий покой, или, быть может, обещали любовь навеки, как делают обычно?
  Лицо Эйранеля стало каменным.
  -Вы вассал короля, это верно, и Его Величество приказал мне быть наместником в Мордоре под вашей рукой. Однако всё это не даёт вам права судить меня за то, что я делал, ибо эти деяния мои не относятся к службе Нуменору.
  - Судить по-человечески я не могу себе запретить. Да вы и сами знаете, лорд Эйранель, Нуменор не отличается чистотой нравов. Я лишь надеюсь, что хотя бы лучшие из нуменорской знати не позволяют себе поступать против чести, а обманывать влюбленную женщину - это низко. Кстати, - Горт усмехнулся, - борделей в Мордоре нет, так что...
  -И как же вы обходитесь? - иронично поинтересовался Эйранель. - Что - всё только по любви? всех со всеми?
  - У нас иные нравы. До рождения ребенка каждый волен сам отвечать за чистоту своего тела. У нас не поощряются любовные похождения, хотя они и не запретны. Ребенка же приводят в мир лишь обдуманно, и после этого то, что вы называете "изменой", практически отсутствует в том виде, как у вас.
  Во взгляде Эйранеля был весёлый интерес.
  -И как же, позвольте спросить, можно добиться того, чтобы супруг более не обращал внимания к другим женщинам?
  - А этого не избегают, - улыбнулся в ответ Гортхауэр. - Но обычно этого не скрывают от супруга. Да и трудновато было бы такое скрыть: у наших людей очень развита чуткость... почти как у эльфов. Не обманешь.
  -Значит, измена, о которой не скрывается, уже не считается изменой? Забавно... В таком случае, не вижу, чем это отличается от нас.
  - Все иначе в самой глубине своей, лорд Эйранель. Совсем иначе. Вот представьте, что вы чувствуете настроения и переживания своей супруги так же чутко, как свои собственные... ну, почти так же, конечно. Представьте, что, когда вы испытываете к женщине влечение, вы начинаете ощущать так же явно и то, что она испытывает к вам.
  Эйранель с интересом соединил кончики пальцев.
  -Допустим, представил. И допустим, что о моих чувствах к другой женщине моя супруга будет знать. Наверняка, а не так, как это бывает у нас. И что же - вы считаете, что это чему-нибудь может помешать?
  - При ином воспитании это приводит к другим реакциям. Нашим людям ревность свойственна куда менее, вот что самое важное. И куда больше свойственно доверие друг к другу. Обычно супруги позволяют друг другу подобные увлечения, иногда любовник жены или любовница мужа может даже стать другом семьи. Когда в таких связях нет ореола запретности, они теряют львиную долю своей привлекательности. Как правило, такие связи реализуются и проходят, раньше или позже.
  -В таком случае, глупо говорить, что измены не существует, - засмеялся Эйранель. - Я думал, вы будете рассказывать мне про то, как при помощи чар человек становится навсегда привязан к своей супруге, но это... Это, простите, банально. И, простите, я не верю в то, что у вас нет ревности. Разве что если не лицемерить и разрешить многожёнство. Впрочем, это не помогает.
  Он откинулся на спинку кресла.
  -Впрочем, мы сильно отвлеклись от дел общественных, перейдя к вопросам личным. Когда мне следует отплыть в Мордор?
  - По мере вашей готовности, лорд Эйранель. На побережье вас встретят и сопроводят. Сегодня отплывает Тирсана... Задержитесь на несколько дней, чтобы не нервировать ее лишний раз. Что же до наших нравов - у нас считается предосудительным не увлечение другим, а подлость по отношению к нему.
  -Смотря что считать подлостью. Впрочем, я чувствую, мне будет интересно поближе познакомиться с вашими нравами, да... - на губах лорда Эйранеля зазмеилась улыбка.
  - Познакомитесь. Может быть, поймете, что не так страшен Мордор, как его принято изображать. Да, к слову - у нас женщины часто занимают важные посты наряду с мужчинами... это тоже вам будет непривычно.
  -Вот как? Да, пожалуй, у нас такого нет. В древности, конечно, было, но - как результат войн, когда те, кто действительно должен был править, погибали.
  - Ну, конечно, есть специфически мужские или женские области занятий. Война - действительно не женское дело... У нас встречаются воины-женщины, но их относительно немного. Мы просто не запрещаем, если кто-то из женщин хочет стать воином, но и не поощряем подобный выбор.
  Эйранель покивал. Задумался: видно, перебирал какие-то вопросы.
  -Вы сказали про совет старейшин. Улаири входят в него?
  - Нет. Это совершенно другие люди.
  -Они входят в военное командование?
  Горт улыбнулся.
  - Улаири - исполнители. Командующим из них был только ваш Хэлкар. Сами понимаете, грешно было не воспользоваться его талантами, раз уж вы сами их в нем развили.
  -Если они относятся к военной мощи Мордора, то не могут более существовать в этом качестве. Это - ваше оружие. Вопрос ясен?
  - Разумеется, лорд Эйранель, разумеется. Это очевидно.
  -Что вы намерены делать в отношении их для выполнения приказа Его Величества?
  - Они более не будут участвовать в каких-либо действиях военного рода. Но имейте в виду, лорд Эйранель. Я не могу обещать, что они покорно примут это распоряжение. Вы, нуменорцы, считаете их моими рабами, но в действительности это не так.
  -Однако Хэлкар исполнил ваш приказ и сдался. Вы считаете, что отстальные могут взбунтоваться? Насколько это реально?
  - Посмотрим. Принудить их я сумею, если понадобится... хотя для этого мне потребуется самому вернуться в Мордор.
  -Как бы вам не пожалеть, что вы дали им бессмертие, - заметил Эйранель. - И, в таком случае, вопрос: если они действиетльно бессмертны, то что сталось с Хэлкаром?
  - Все сложнее, лорд Эйранель. Их тоже можно убить, как и бессмертных эльфов - развоплотить окончательно. Хотя сделать это весьма непросто. Так вот, если вы просто оставите их в покое - это одно. Если потребуете, чтобы я уничтожил их - разумеется, они этому воспротивятся. Умирать никто не хочет.
  -Это "оставление в покое" - насколько возможно, что это приведёт к тому, чтобы они попытались основать собственное государство, враждебное Нуменору - и вам, как вассалу короля?
  - Я в любом случае смогу отслеживать всю их деятельность и пресечь ее, если они задумают нечто запретное.
  -Хорошо, - Эйранель кивнул. - В таком случае, пока я больше вопросов не имею. Есть ли они у вас ко мне?
  - Нет, - покачал головой майа, - вопросов у меня нет.
  Эйранель поднялся.
  -В таком случае, разрешите откланяться.
  
  ...Тирсана старалась не думать о том, что внизу - отец Найтара. Эти попытки _не думать_ - попытки души защититься от обрушившихся бедствий - не приводили ни к чему, кроме того, что дни всё же не полностью превращались в пытку всё теми же мыслями. Но чувства вины это не могло уменьшить...
  Сейчас она вдруг осознала, что едет в неизвестность, в чужую страну, и что единственный человек - пусть не человек, неважно, - кто понял и принял её, останется теперь в Нуменоре. Мысленная связь, конечно, никуда не девалась, но... она знала, что не сможет много говорить с ним. Не могла объяснить себе, почему - так... И от этого становилось только тяжелее.
  Она услышала шаги в холле, ведущем к спальне. Дверь распахнулась, Горт шагнул в спальню.
  - Ты только не огорчайся из-за этого. Тебе с Эйранелем пересекаться все равно почти не придется... Король назначил именно его наместником в Мордор, под моим началом.
  -Надо же... Должно быть, он сам вызвался, захотел узнать врага поближе.
  - Да, может быть, и так. Мы предполагали, что это будет именно он. Тебе это неприятно?
  Она подняла глаза.
  -Да.
  Он сел рядом.
  - А что ты можешь рассказать о нем, как о человеке? Эйранеля мы с тобою еще не обсуждали... - он улыбнулся. - Помимо того, что твой отец хотел видеть его твоим женихом.
  -Он... - Тирсана качнула головой, подбирая слова. - Он холодный. Мне кажется, он не способен вообще испытывать какие-либо чувства, тем более - любить... Выгода, положение, деньги, власть. Быть сильным, иметь возможность прижать любого, кто что-то задумает против него.
  - А отношение к Мордору, если ты считаешь, что это была в первую очередь его инициатива?
  -Мордор - это враг, - Тирсана пожала плечами. - Раз враг дал слабину, значит, его нужно как следует изучить, чтобы впоследствии уничтожить. Если есть такая возможность, то - изнутри.
  Горт не сдержал усмешки.
  - Ну просто мои собственные методы.
  Тирсана вздрогнула и сжалась.
  - Ну что ты... - майа коснулся ее руки. - Мне не по силам уничтожить Нуменор, а вашему Эйранелю - Мордор. К сожалению ли, к счастью. У Эйранеля и Нуменора не хватит сил против нас, ну, а мы... мы просто не хотим действовать силой.
  Тирсана опустила глаза.
  -Мне будет не хватать моего острова, - едва слышно сказала она. - Что бы тут ни было, но это солнце, это море и родные стены... Пусть я для них ничего не значу больше, но...
  - Но - дом. Это знакомо каждому. Главное, чтобы родилась твоя дочка - тогда Остров перестанет быть опасным для тебя, и ты сможешь вернуться.
  -Хорошо бы. Скажи... а я буду для неё значить - хоть что-то? Всё-таки это не человек, она не будет начинать жизнь с чистого листа.
  - От тебя зависит, - вздохнул Горт. - Честно тебе говорю - не знаю. Матери у нее никогда не было, как и у меня, если что-то и было подобное... родительское... разве что к Мелькору. Главное, помни - это не ребенок, и, думаю, нить ее восприятия не прерывалась вовсе; не знаю, как чувствуют при таком положении... - он не выдержал, подавил смешок, коснулся ладонью округлившегося живота Тирсаны, - скорее всего, частичное восприятие. Ощущать себя во чреве женщины - с ума сойти; непредставимо.
  -Надо думать, - Тирсана тоже улыбнулась. - Мы, люди, обычно ничего не помним об этом, хотя кто-то и помнит своё рождение... но это большая редкость. Что уж говорить о том, откуда приходят наши души... Знаешь, на самом деле - страшно. Страшно прийти из ниоткуда и уйти в никуда. Хорошо эльдар, они возвращаются, они помнят... теперь я много думаю об этом.
  - Прийти из Эа и уйти в нее, или продолжить дорогу в Арде... У нас многие помнят.
  -И им... не страшно уже?
  - Никому не страшно. У нас никто не боится смерти. Я давно умею давать людям бессмертие, но... Не так много желающих. Бессмертных - единицы. Помимо улаири, конечно.
  -Я бы тоже хотела не бояться смерти, - Тирсана вздохнула. - Только не получается.
  - Пройдет, - сказал Горт. - Пройдет, если согласишься посмотреть в чужой памяти - как это.
  -Как - умереть и вернуться?
  - Да. И что такое Эа, большой мир за пределами нашего.
  -Возможно... - Она вдруг заторопилась. - Надо идти. А то, знаешь... я так и застряну здесь. Не хочется уезжать...
  - Пойдем. До корабля я вместе с тобою.
  Всю дорогу до порта Тирсана молчала. За окном экипажа проплывал Арменелос, она видела людей: те узнавали экипаж, как обычно узнавали кареты знати. Родной город оставался позади - и как будто всё явственнее становилась та стена, что разделила её жизнь на две части, на "до" и "после"... и дальше это "до" казалось всё нереальнее. Было ли это - беспечность, разделённая любовь?.. Сейчас осталась только тоска и чувство вины.
  В порту она увидела Тариэля: тот приехал верхом, спешился, подошёл к ней и Гортхауэру. Поклонился.
  -Я пришёл попрощаться, - просто сказал он. - Пожелать счастливой дороги.
  - Спасибо, Тариэль, - Горт поклонился в ответ. - Вдвойне спасибо за то, что искренне. Впрочем, уверен, вы с Тирсаной еще увидитесь не единожды.
  -Я тоже так полагаю, - Тариэль улыбнулся. - И я буду ждать вашего возвращения, леди Тирсана.
  -Благодарю, - та наконец тоже сумела улыбнуться. - Что ж... до встречи.
  Их позвали с корабля - Горт помог Тирсане подняться по сходням на борт, сам поднялся вместе с нею.
  - Я мог бы проводить тебя и дальше, - сказал он, - но не хочу привлекать внимания - придется ведь возвращаться своим ходом.
  Тариэль смотрел с берега, знал, что здесь есть и другие глаза, что наблюдателей много, хотя они и не показываются. Кое-кого он приметил: вон старьёвщик торгует своим товаром, как же его зовут... ах да, Ласарис.
  Тирсана обняла Гортхауэра, на несколько мгновений спрятала лицо у него на груди... затем легонько толкнула.
  -Иди, иди. Смотрят тут...
  - До встречи.
  Майа шагнул к сходням, обернулся на "супругу"... потом быстро сошел на берег.
  - Тирсана, - позвала ее одна из девушек-"служанок", уже давно знакомых, трое из них возвращались на материк вместе с "хозяйкой", - хочешь, пойдем, я покажу тебе каюту - прибрали получше к твоему приходу.
  -Подожди, - попросила Тирсана. - Успеется. Вот когда Остров не станет видно, тогда...
  Та лишь кивнула, и молча застыла рядом, глядя на полный суеты берег.
  Трап убрали, корабль стал медленно отходить от берега, - величественный, пока неповоротливый, но уже похожий на огромную птицу, готовящуюся ко взлёту, а затем - резкие крики команд, и над головой раскрываются белые крылья парусов, освобождаются, корабль словно вдыхает полной грудью, чтобы отправиться в путь. Полоска воды меж бортом и берегом враз начинает казаться темнее и глубже, и не убедишь себя, что это не так... Жизнь резко меняется: только что ты был - на берегу, а теперь под тебя от водной бездны отделяет только тонкий настил палубы да трюм... Жизнь приходит в движение, остров отдаляется, и постепенно вокруг корабля смыкаются два океана, чистейших, сияющих голубизной: воздущный и водный. Голоса ещё доносятся с берега: по воде звуки разносятся далеко... но со временем смолкнут и они.
  
  ...Ночное небо здесь, вдали от материка и Острова, напоминало о словах Гортхауэра про Эа, большой мир вне пределов Арды. Ровный ветер дул в паруса - Тирсана догадывалась, что это устроил майа; корабль рассекал водную гладь, крупные звезды отражались в воде, это было жутковато - казалось, корабль плывет среди звездной бездны: звезды внизу, звезды вверху, звезды со всех сторон...
  На западе небо догорало закатными красками.
  За дни путешествия Тирсана полюбила это место - впереди, на носу, откуда было видно волны, рассекаемые носом корабля... Она могла стоять тут часами. Сине-зелёная бездна и белые гребни отнимали все мысли, заставляли бездумно смотреть и смотреть, впитывать в себя это зрелище... а оно было - прекрасно.
  Рядом стояла Ирнис, ставшая за последние месяцы Тирсане почти подругой - девушка родом из темных земель. Одиночества или скуки во время этого плаванья Тирсана не чувствовала.
  - Еще двое суток, - проговорила Ирнис, глядя на небо. - Как же долго - по морю. Но удивительно красиво.
  Тирсана кивнула.
  -Жаль, что там, в Мордоре, не будет неба...
  - Будет. Зачем тебе жить под Завесой... тем более, ожидая ребенка. Это вредно...
  -Зачем же он держит эту Завесу? - тихо спросила Тирсана. - Если даже ты говоришь, что вредно...
  - Это чтобы собирать силу, - пояснила Ирнис. - Это только над некоторыми областями. А мы отправимся к озеру Нурнен. Там тоже - почти море, можно уплыть далеко-далеко, и не будет видно берегов. Оно огромное.
  -Собирать силу? - Тирсана сутулилась. - Но он говорил, что не может уничтожить Нуменор... зачем?
  - Для всяких нужд... много куда можно применять. Только ты никому не говори про это. Жрецы Эру спят и видят, чтобы уничтожить у нас всю жизнь, им бы только зацепиться за любой повод...
  -А разве они не знают - зачем? - удивилась Тирсана. - Я думала, что им всё известно...
  - Они могут строить догадки. Иногда - верные, чаще - ложные. Не более того. Наверняка им ничего не известно.
  -А разве нельзя было собирать силу как-то по-другому? Хотя, я понимаю, Тьма... Да нет, на самом деле я ничего в этих вещах не смыслю.
  - Свет Ариен, - Ирнис показала на небо. - Он препятствует накоплению силы. В том-то все и дело.
  -Вечная вражда Света и Тьмы... Послушай. Я думала об этом. Ты только скажи: да или нет. Хорошо?
  Ирнис улыбнулась:
  - Не всегда "да" или "нет" правильно, чаще бывает вообще - в сторону...
  -Может быть. Просто - мысль... Если вы до сих пор не вернули Мелькора, значит, это действительно невозможно... и нашим не стоило _вот так_ вырезать этих несчастных жрецов... Да?
  - Может, и возможно... Но сложно. А эти ваши жрецы Моргота - несчастные обманутые люди. В том, во что они верили, почти нет никакой правды. Мне очень жалко их. Это ужасно обидно, что такое происходит на свете.
  -Не представляю, - Тирсана закрыла глаза, губы задрожали. - Это так страшно - умирать...
  - Мы делали такие... опыты, - Ирнис задумчиво смотрела в небо. - Специально.
  -Что?! - Тирсана вскинулась, растерянно заморгала. - Специально? Как это? Что за опыты?
  - С целью узнать как можно больше о процессе выхода фэа из тела, и о сути связей, которые их соединяют, - проговорила Ирнис. - Это было очень интересно... Но Горт был категорически против, чтобы такое проводилось без его присутствия. Опасно.
  -И... что же вы узнали? - тихо спросила Тирсана.
  Девушка широко улыбнулась.
  - Много всего. Только это трудно объяснить обычными словами. Это все интересно еще и в свете давней мечты: научиться выходить из тела туда, в Эа, чтобы душой путешествовать в ее мирах, а потом вернуться.
  -Никогда, - резко сказала Тирсана. - Никогда не рассказывай мне о таком. Это... это издевательство над самой сутью жизни. Вас, конечно, не остановить, но... это... это что-то чудовищное. Я бы желала, чтобы те, кто посмел вот так кощунственно посягнуть на саму жизнь, поплатились за это.
  - Нет, Тирсана... Не думаю. Издевательство - это то, что приводит к несчастям, к горю, к невежеству. А если что-то помогает тебе увидеть звезды, дает тебе крылья, которых не было изначально, дает свободу и знания, это нельзя называть издевательством.
  -Это не свобода, - глаза Тирсаны расширились. - Это и есть - искажение. Души для того приходят в тела, чтобы вести нормальную человеческую жизнь, а не чтобы - вот так... Если тебе не нужно тело, ты плюёшь в лицо Создателю, Который дал тебе возможность войти в него, плюёшь в лицо родителям, своей матери, которой стоило тяжкого труда помочь тебе воплотиться! Если тебе не нужно тело, а нужно шляться по Вселенной - иди, и не смей возвращаться! предатель!..
  Ирнис беззлобно улыбнулась.
  - Нет, тело нужно. И Эа тоже интересно. Это как иметь крылья. Вот Горт помог тебе запечатлеть умение летать, ты теперь можешь подняться в воздух, если захочешь. Но ты же из-за этого не разлюбишь лежать на траве, или плавать в море, или просто не спеша идти по дороге; ты же не разлюбишь из-за этого свой город и свой Остров. Вот ты научилась говорить с Гортом мыслями, но ты же из-за этого не разлюбишь петь песни или говорить простыми словами. Мы думаем, Создатель Душ вложил в нас стремление познавать все шире и дальше именно для того, чтобы мы через это познавали его самого, его величие.
  -Нет. Ты не понимаешь. Не хочешь понимать. Это - разное. От того, что ты научился говорить мыслями, ты не вырвал свой язык. От того, что ты научился летать, ты не отрубил себе ноги. Это - не предательство. А тут - именно так.
  - Почему? - искренне удивилась Ирнис.
  -Потому что ты - существо тела, а не духа. Ты не айну, для которых тело ничего не значит: сотворил, сбросил... Тебе дан великий дар: обрести родину, прорасти жизнью своей в Арду. А ты отшвыриваешь это, как ненужную тряпку! Ах, подайте нам звёзды, ах, давайте я не буду заботиться о том, что мне есть и во что одеваться! дайте мне за просто так - всё, потому что я этого хочу! а за моим телом пусть присматривает кто угодно, мне оно не нужно! Клянусь, если бы мой ребёнок учинил такое, я бы... я бы отняла у него это тело. Не нужно - проваливай.
  - Это не так, - возразила Ирнис, но в голосе ее была какая-то странная твердая кроткость. - Там все иначе. Там и время идет по-другому. Здесь проходят всего лишь минуты, а на самом деле - гораздо дольше, может быть долгое-долгое время... Время относительно. И никто никогда не отбросит тело, как тряпку. Тело - это храм для души, что ты.
  -Вы чудовища. Вы возводите в добродетель то, чего не должно быть, то, за что следует карать нещадно. Я не удивляюсь тому, что ненависть к вам родилась давно и не исчезнет никогда...
  - Это не добродетель, - махнула рукой Ирнис, - это так... любознательность. Вроде палантиров Феанаро, или Зеркал Артанис. Эльфы в этом смысле издавна любили баловаться еще более опасными вещами. Палантир - вот действительно опасная вещь для души, если раскрыть его хотя бы чуть-чуть. Не говоря уже о галадриэлиных способах. Мне даже самой жутко, когда я обо всем этом думаю.
  -Ничего опасного для души в палантирах нет. Ну, посмотрел, и что?
  - Эээээ, нет, - на губах девушки расцвела улыбка, - не так все просто. Настоящие свойства палантиров закрыты от простых смертных. Вот жрецы ваши, жрецы Эру, знают, на что они способны. Нуменорцы используют их, только чтобы говорить между собою, но даже королева Тар-Мириэль боится пользоваться Камнем, ибо в ее жилах течет кровь Лютиэнь, и она восприимчива к Незримому. Это не просто зрячие камни... это жуткая штука, - Тирсана увидела, как на коже Ирнис проступили мурашки. - Они как-то умеют заглядывать в другие вероятности... будущее - не одно, их много, и все они отбрасывают тени в настоящее, а палантиры умеют эти тени видеть. Это жутко.
  -Будущее предпето, - Тирсана удивлённо пожала плечами. - Когда ты читаешь книгу подряд, и вдруг тебе захотелось заглянуть в конец, так что особенного в том, чтобы сделать это?
  - Будущее не предпето, - покачала головой Ирнис. - Предпет лишь - план... намерения. А будущее зависит от сотен выборов живых душ. Вот не закричала бы ты тогда про Найтара, и сейчас бы тебя не было здесь...
  -Значит, это тоже было в Замысле, - тяжело сказала Тирсана. - Ибо нет в нашей жизни ничего, чего бы там не было.
  - Замысел - сложная штука. Замысел многовариантен. Эру все-таки не глупец...
  -Говорят, что полностью о Замысле ведомо только Манве и Намо, и только они могут поведать о нём. Я знаю, вы - мятежники... Но я не верю, что Эру создал Арду и нас для того, чтобы мы были несчастны.
  - Третья Тема, тема людей, была темой скорби, - напомнила Ирнис, - и именно в скорби состояла та красота, которую Эру хотел предназначить людям. Болезни, ранняя смерть, закрытость души от мира, необходимость тяжкого труда ради того, чтобы земля давала всходы, запрет на знание того, что будет потом, и что было прежде...
  -Скорбь - великий дар, - Тирсана не удержадась от вздоха. - Недаром самое великое милосердие исходит от Скорбящей - от Ниенны...
  - Скорбь - великий дар. Но разве тебе хочется, чтобы сутью жизни были страдания, и вся красота приходила бы только в скорби?
  -Конечно, нет. Но почему-то больше ценишь красоту, мир, тишину только тогда, когда потерял это.
  - Но значит ли это, что будет благом бросить человека в подземелье без света, воздуха и красок жизни, чтобы он оценил то, что потерял?
  -Для некоторых - благо, - жёстко сказала Тирсана. - Потому что так - не ценят. Для тех же, кто и так знает цену, конечно, нет.
  - Каземат как способ обучения, - засмеялась Ирнис, - боюсь, не оценят.
  -Часто это не срабатывает, - кивнула Тирсана и замолчала, глядя на небо.
  - Не сердись, - попросила Ирнис. - Мне становится больно смотреть, когда ты сердишься и огорчаешься. Ладно?
  Тирсана некоторое время молчала. Затем через силу улыбнулась.
  -Постараюсь...
  - Понимаешь, ты просто, наверное, боишься. Еще бы. Эта беда с Найтаром, все одно за другим, плыть в чужую страну, да еще в Мордор... Но ты сильная, в тебе есть стержень. Главное - не позволить судьбе себя сломать.
  -Боюсь, - призналась Тирсана. - Боюсь своих, нуменорских - после всего... Боюсь Мордора. От этого страха не избавиться. Боюсь взглянуть в глаза своей дочери. Очень. И, если совсем честно, боюсь себя. Не дай Эру, меня ещё кто-то полюбит, а я снова принесу только горе и смерть...
  - Ты? Ты не можешь принести горе и смерть. Любой был бы счастлив быть с тобою.
  Тирсана только чуть улыбнулась, глядя на догорающий закат.
  
  ...Тирсана уснула почти сразу. Знала, не будет боли, которой она так боялась. Знала, что заставить себя посмотреть в глаза вернувшейся тёмной майа будет почти невозможно... и что она этого не сможет сделать. И точно - не смогла. Просто зажмурилась - и не успела понять, как провалилась в сон.
  Наверное, она проспала долго, потому что, когда Тирсана пробудилась - за окном было уже утро, совсем раннее, рассвет. А у ее постели сидел Горт... и держал на руках крошечное детское тельце. У малышки были открыты глаза, и оба они - майа и девочка - смотрели друг на друга, пристально, майа не улыбался, и Тирсана поняла, что он, должно быть, говорит с ребенком мысленно... С ребенком, который вовсе не ребенок.
  "Ну здравствуй... Знаешь, я всё-таки надеялась на лучшее, - Тхурингветиль мысленно улыбнулась. - Хотя, конечно, если выбираешь путь людей, приходится соглашаться и на все неудобства и неприятности. Как ты тут без меня?"
  "Жить можно, - ответил Горт. - И каково это - рождаться, прекрасно все соображая? Впрочем, все прошло очень легко, так что ты, считай, избавила Тирсану от многих неприятностей при родах... Тебе скоро должно захотеться есть. Тоже новая потребность. "
  "Ужас какой. Но пока придётся пожить так. Хотя я сильно надеюсь, что позже ты поможешь мне с нормальным телом. Это же всё только так... для того, чтобы вернуться."
  "Ввести тебя в другое тело, даже тело девочки, даже и взрослеющее, можно всегда, но в Нуменоре Жрецы Эру опознают тело майа."
  "То-то и оно. Ладно, это всё дело будущего. Сколько тут времени прошло?"
  "Ты не знаешь всего этого? Ты не следила? "
  "Конечно, не знаю. Я появилась возле Арды... ну, от силы около сотни лет назад. Я многое пропустила."
  "Три тысячи лет... примерно. Много. Как тогда, помнишь, после первой войны... а где же ты была раньше?"
  "Где-то... не знаю. Чернота Эа, пустота и звёзды. Далеко-далеко. Далёкие огненные шары... И всё."
  "И не было - времени?.. Знаешь, Тхури, тут возник культ Моргота... посмотри, - вспышкой перед ее памятью пронеслось все узнанное. - И иной раз у них получалось докричаться до него."
  Тхурингветиль долго молчала.
  "Я не видела, что с ним сотворили в Валиноре, - тихо выговорила она. - Это... я не представляла, что они способны на такое..."
  "Не надо об этом, - попросил майа. - Снова и снова - не надо. Я ищу способы его вернуть. С тобою вместе... Кто знает. Тебе нужно научиться мысленно разговаривать с Тирсаной..."
  "Прости. Это для тебя - снова... Я же не знала. А что такое эта Тирсана?"
  "Это твоя мать, вообще-то. То есть мать твоего тела... "
  Он повернулся так, чтобы малышка сумела увидеть спящую Тирсану.
  "Или ты имеешь в виду - что она из себя представляет? Образец нуменорской леди..."
  "Что я её выбрала для воплощения, я помню, - Тхури мысленно усмехнулась, немного жёстко. - Я хотела спросить, что она за человек. Придётся же с ней иметь дело. Вынужденно."
  "Она неплохая женщина. Конечно, изнежена и избалована в лучших традициях нуменорской знати, но душой она вовсе не стерва... и пустой куклой ее тоже не назовешь."
  Тирсана вздрогнула от изучающего взгляда, в котором не было ничего общего с детством. Подняла глаза на Гортахуэра, словно ища защиты.
  -Почему она так смотрит?
  - Вы незнакомы, а ты как-никак ее мать, - с легкой усмешкой пояснил Горт, - интересно, что ты за человек. Хочешь научиться говорить с нею мысленно? По крайней мере, не будешь вздрагивать от любого ее взгляда.
  -Нет, - сразу сказала Тирсана. - Это - ваше Изменение... а после этого мне в Нуменоре не жить. Жрецы захотят изучить это поподробнее...
  - Ты уже научилась летать, - напомнил Горт. - Это тоже сродни. Я постараюсь помочь Тхури как можно скорее освоиться в этом теле хотя бы для того, чтобы разговаривать вслух.
  "Боится, - насмешливо сказала Тхури. - Нуменорка..."
  "Боится, да."
  - Ей немного смешно, что ты ее боишься, - добавил Горт вслух. - Не стоит. Во-первых, Тхурингветиль и никогда не была враждебным существом... во-вторых, она нуждается в тебе сейчас, да и вообще - с какой стати вам невзлюбить друг друга?
  "Пока не за что, кроме разве того, что я использовала её, - легко сказала Тхури. - Полагаю, ей от этого как раз и неуютно."
  -Ну хорошо, - со стеснённым вздохом кивнула Тирсана. - А разве нельзя так, как с тобой, через тот белый цветок?
  - Должно получиться, верно. Попробовать можно... Просто я ведь - майа; она в этом теле - просто человеческий ребенок.
  Тирсана закрыла лицо руками. Ей было неуютно, и страшно, и очень хотелось исчезнуть... куда угодно, только подальше отсюда, и чтобы не было всего этого... Она знала, что так - не получится, и от этой безнадёжности, от этой вынужденной связанности с существом, которое было попросту чужим, становилось только хуже.
  "Тхурингветиль, - попросил майа, - давай все же попробуем. Иначе она изведется..."
  "Да я же не против, - мысленно вздохнула Тхури. - Но я-то ведь себя не переделаю. Я не могу притворяться несмышлёным младенцем."
  "Этого и не нужно. Ты только не закрывайся..."
  - Ну, попробуй, - сказал он Тирсане, глубоко вздохнув. - Помнишь, как ты звала меня? Позови и ее.
  -Страшно, - вслух сказала Тирсана, не открывая глаз.
  "Тхурингветиль?.. Ты слышишь меня?"
  Малышка повернула головку и посмотрела прямо на Тирсану - на младенческом личике взгляд взрослого смотрелся жутковато.
  "Слышу, как ни странно, - откликнулась та. - В человеческом теле все так непривычно, тем более - после этой гадости. Рождения."
  "Я этого... не помню, - виновато сказала Тирсана. - Хотя все мы вот так... приходим."
  "Да. Вы, люди, приходите так... Но ничего: ты здорова, роды тебе не повредили. Тебе предстоит еще долго кормить меня молоком - вот ужас-то!" - и бывшая майа мысленно засмеялась.
  "А тебе - расти, - Тирсана сжалась. - И, как бы помягче сказать, человеческие потребности. То, что для нас естественно, тебе будет чуждо и неприятно... наверное."
  "Да, есть, пить, спать... Ничего. Освоюсь. К тому же, надеюсь, это ненадолго, и при возможности я вновь стану собою - Гортхауэр создаст мне новое тело."
  Тирсана чувствовала, что этот разговор стоит ей больших усилий над собой, ей больше всего хотелось, чтобы это "ненадолго" поскорее закончилось... И чтобы Гортхауэр поскорее забрал свою сестру к себе.
  "Тебе нужно нормального ребенка. Чтобы не говорил с тобою мысленно, чтобы не заставлял вздрагивать от страха, чтобы ты могла ухаживать за ним... Впрочем, за мною тоже, наверное, придется ухаживать, я в этом теле совершенно беспомощна!.."
  "Тебе будет неприятно, что за тобою ухаживают, - тихо сказала Тирсана. - По-хорошему, тебе надо было бы выбрать кого-нибудь из ваших, они бы так не..."
  Она замолчала.
  "Я буду признательна за помощь, - сообщила Тхурингветиль. - Если ты думаешь, что для меня открытие все те сложности, что возникают с младенцами - ошибаешься. Что поделать, - она снова мысленно засмеялась, - я постараюсь контролировать свое хроа и не заставлять нянек стирать мои пеленки слишком часто."
  "Хорошо, - коротко сказала Тирсана. - Ты можешь пока... не подслушивать? Я хочу поговорить с Гортхауэром."
  "Говорите"... - девочка закрыла глаза, и сразу стала похожей на обычного новорожденного младенца.
  Тирсана не удержалась от вздоха облегчения, но тут же стало видно: она плачет.
  "Я так не могу. Прости."
  "Куда деваться, Тирсана, - вздохнув, сказал Горт. Он положил девочку в стоящую рядом колыбель, а сам взял Тирсану за руку. - Приходится. Если бы все мы делали только то, что можем и хотим..."
  "Я не справлюсь, - Тирсана сердито вытерла слёзы краем покрывала. - Я боюсь её, она... она меня презирает. И, в общем, обе правы..."
  "Она вовсе не презирает тебя, что ты! С чего бы? Мы всегда жили среди людей..."
  Тирсана приподнялась, потянулась к нему.
  "Расскажи мне о ней. Пожалуйста. Раз уж так сложилось..."
  "О ней... Ну, что тут рассказать. Издавна так пошло, что на Тхури была наша разведка. Это - прежде всего; после она увлекалась изучением материи хроа, она придумала множество приемов и способов целительства, доступных для обычных людей, которыми мы пользуемся и поныне..."
  "А... как человек? Ой, - Тирсана усмехнулась. - Ну, ты меня понял..."
  "Как человек... - Горт долго молчал. - Мы были вместе. Долго. Три тысячи лет от первой войны. Мы были как ... два побега одного срубленного дерева, что ли... никогда даже в голову не приходило, что могут возникать размолвки или раздоры."
  "А у людей всё не так, - вдруг сказала Тирсана. - Братья и сёстры обычно не выносят друг друга. Ревность... Как это так, они завели ещё кого-то, кроме меня... Ну, и всё. Понеслось."
  "Знаю, но мы-то не люди. Если бы не это единство - мы не выжили бы. Мы все были - друг за друга, как за самих себя".
  "Хорошо, - Тирсана кивнула. - Значит, она любит тебя... Пойми, я просто... я ищу. Я не хочу быть пустым местом, средством для того, чтобы обрести плоть... не хочу, чтобы меня использовали и выкинули за ненадобностью. Не хочу, понимаешь? Пусть она и не человек, но... Я хочу найти этот путь, это неправильно, когда так..."
  "Можешь ли ты идти вместе с нами? И нужно ли тебе это? Наш путь тяжел. Просто жить, растить детей, дарить тепло дома - это тоже много."
  "Я говорю про то, что есть сейчас... Что для вас десять-пятнадцать лет? Почти ничего, а для нас это много. Годы, когда рядом - чужое, чуждое... К тому же, я боюсь, у меня не будет других детей, - она взглянула прямо. - Вряд ли кто-то осмелится..."
  Майа почему-то отвел взгляд, и у Тирсаны сложилось ощущение, что он что-то скрывает от нее - но боится это высказать.
  
  ...Вся гавань - казалось, чуть не до горизонта, хотя это было и не так - была заполнена кораблями. Ветер, обеспокоенный таким скоплением и судов, и народу, гудел в снастях: что это, куда они все?! Было полное впечатление, что чуть ли не всё мужское население Благословенного острова собралось в этот поход - поход за бессмертием. В воздухе витал азарт и уверенность в грядущей победе: что нам Валинор, вот - Враг, покорный, вот побеждённая тёмная страна по ту сторону моря, теперь мы восстановим справедливость и вернёмся оттуда, чтобы жить вечно здесь!..
  Майа стоял на берегу, рядом с королем - вместе с немногими сановниками, остающимися на Острове. Он был одет в белое с золотом, как всегда, как и большинство прочих; не выделялся почти ничем, кроме разве что внешности.
  - Ваше Величество, я в последний раз взываю к вашему разуму. Вы совершаете ошибку, которая может стать непоправимой!
  -Ошибку?!
  Если ранее во взгляде короля только на мгновения вспыхивала сумасшедшинка, то сейчас в нём постоянно горело весёлое бешенство.
  -Нет, Зигур. Ты увидишь сам, - рука Ар-Фаразона простёрлась в сторону моря, - как моя армада вернётся и принесёт Нуменору бессмертие на остриях мечей. Нет ничего, что могло бы противостоять нам!
  - Вы видели знамения. Вы видели тучи в виде орлов?.. Манве знает о вас; они могут ответить воистину страшно. Они могут уничтожить вас всех - вы не сумеете справиться с майар, поймите!
  Тирсана молча слушала этот разговор. Она сильно изменилась за эти годы: от юной красивой девушки остались одни воспоминания, сейчас это была женщина с сединой в волосах, глаза которой никогда не улыбались. Она смотрела на множество женщин на берегу, которые, попрощавшись с мужьями и сыновьями, тихо стояли теперь, глядя на корабли.
  -С нашими силами нам не страшны майар, - величественно сказал король и повернулся в сторону улицы: та вела через весь город к храму Эру.
  Чёткий шум шагов прервал все разговоры: на берегу показались люди в белом. Множество... Тирсана даже и помыслить не могла, что их на самом деле столько. Они шли - одинаковые, уверенные, ветер трепал их белые одеяния... Тирсане на миг почудилось: это саваны... а дальше она, на миг замерев, рванулась вперёд.
  -Найтар!..
  - Тирсана!.. - Гортхауэр схватил ее за руку. - Это не он!
  Король наблюдал с нескрываемым интересом, как Тирсана пыталась вырваться.
  -Это он! - обычная застывшая маска слетела с её лица в мгновение ока, на Тирсану было страшно смотреть. - Это он, я же вижу, я узнала! Да позовите же его, он меня не слышит!..
  - Он не помнит тебя, - Горт заставил ее повернуться к себе. - Он не помнит ничего из прежней жизни. Это вообще не человек, это живой механизм без души и сердца!
  Тирсана несколько мгновений растерянно смотрела ему в глаза.
  -Ты... ты знал? Ты солгал мне?! Ты знал, что он не погиб, и солгал?
  - Он погиб, - жестко сказал Горт. - Это - не Найтар. Это лишь его оболочка. В ней нет его души. Я берег тебя от того, что было бы хуже, чем смерть. Хочешь - иди... и убедись сама.
  Тирсана медленно перевела взгляд на белый отряд, который уже приблизился к кораблям. Они поднимались на борт, не нарушая чёткости движений - как будто все они были не людьми, а жуткими механизмами, только похожими на людей...
  -Поздно, - едва слышно выговорила Тирсана. - Они все погибнут там...
  Хлёсткий удар по щеке заставил её пошатнуться.
  -Как ты смеешь сомневаться в нашей победе? - раздался над головой гневный голос короля. - Зигур! Уйми свою жену или убери её отсюда.
  - Пойдем, - Гортхауэр взял Тирсану за руку. - Мы возвращаемся на материк. Сегодня же.
  -Нет, - властно прозвенел голос короля. - Я запрещаю вам покидать остров. Вы останетесь здесь, дабы увидеть нашу победу.
  - Эру клянусь, - проговорил майа, - если свершится чудо, и вы вернетесь - я вернусь тоже. Но в это я не верю. В отличие от вас, я слишком хорошо знаю, что такое Валар. Вы, Ваше Величество, и вся ваша армия - обреченные, а мертвые не могут приказывать живым. Идем, Тирсана.
  Он повернулся и пошел прочь, сквозь толпу, и люди расступались перед ним, словно их заставляла это делать некая незримая сила.
  Тирсана едва сознавала, что происходит, - что её куда-то ведут, сажают в карету... Перед глазами стояло лицо Найтара: чужое, застывшее, неживое...
  -Нет, Гортхауэр, - неожиданно твёрдо попросила она. - Не надо уезжать. Я останусь. Пусть они вернутся, я хотя бы увижу, что он жив... раз больше ничего другого мне не дано.
  - Они не вернутся, Тирсана, - тяжело произнес Горт. Карета покачнулась - и тронулась. - Я не знаю, что будет, но будет что-то страшное. Менельтарма дымится, в небе - орлы Манве... Их уничтожат. Боюсь, и на Остров обрушатся кары. Если Менельтарма извергнется, весь город погибнет.
  Тирсана опустила голову.
  -Гортхауэр. Пусть хоть что-то станет ясно. Можно уехать в замок на побережье. Можно... Им же на самом деле недалеко плыть.
  - Я боюсь за вас, пойми. Если бы я знал точно, чего ожидать...
  Тирсана засмеялась - нервно, неестественно.
  -Ну, не утопят же Валар остров, который сами подняли со дна...
  - Посмотри в окно, - сказал Горт.
  Там, вдали, виднелась вершина Менельтармы, которая курилась дымом... чего с нею не было никогда за все три тысячи лет существования Острова.
  - Это предупреждение. Утопить, может, и не утопят, а вот лавой затопить - запросто.
  Тирсана со вздохом откинулась на спинку сиденья.
  -Ауле. Земля - ведение Ауле. Как думаешь, он знает, что ты здесь?
  - Ауле трус. Он сделает все, что прикажет Король Мира. А для Манве вы - бунтовщики, подлежащие каре.
  -Как такое могло случиться?! Нуменор ведь был дан людям Трёх Племён... куда всё делось?
  - Как превращаются в жестоких завоевателей из доблестных воинов? Этот вопрос нужно задавать королю, а не мне.
  Они приближались к замку, и Тирсана неотрывно смотрела в окно: мысль о том, что Арменелоса скоро не станет, не хотела уходить. Вдруг она тронула Гортхауэра за плечо.
  -Смотри, Тариэль. Что ему тут надо?
  - Сейчас узнаем, - ответил Горт.
  Карета остановилась; к тому, что майа общается со своими людьми мысленно, Тирсана уже давно успела привыкнуть.
  Он вышел из кареты у ворот замка и подал ей руку, помогая выбраться.
  - Лорд Тариэль? - он приветственно кивнул ему. - Что привело тебя сюда?
  Во взгляде Тариэля, устремлённом на них обоих, было... что-то, похожее на сочувствие. Или показалось?
  -Гортхауэр, Его Величество приказал мне забрать тебя отсюда и препроводить в мой замок, - сказал он. - Велел не спускать с тебя глаз.
  - Его Величество уже в пути, - сказал Горт. - Пока мы ехали сюда - корабли отплыли. Верно?
  -Король отправился в поход за бессмертием, - кивнул Тариэль. - Однако верхушка жречества - здесь. Здесь и те, кто не может бросить Нуменор. Здесь королева, многие...
  - Слушай, Тариэль. Слушай внимательно. Если тебе дорог Нуменор... забирай королеву, хоть силой, и уплывай отсюда на материк. Риск слишком велик. Я не знаю, что будет, но чувствую - надвигается что-то поистине жуткое. Манве не простит такого посягательства на землю Валинора.
  -Нет, - коротко ответил Тариэль. - Если что-то будет - должен же здесь кто-то остаться, чтобы спасать людей. Я не уеду, и никто из моих людей тоже. Мы настороже, не думай.
  - Я могу поехать в твой замок, мне все равно, где находиться. Но Тирсана и Тари должны быть со мною. Я боюсь за них, надеюсь, это ты понимаешь.
  Тариэль посмотрел в сторону.
  -Нет. У меня приказ - доставить в замок _тебя_. И более никого.
  - Приказ мертвеца, - сказал Горт. - Ты понимаешь, что король не вернется?
  -Здесь достаточно живых, чтобы проследить за его исполнением. И в случае невыполнения оторвать мне голову. Тебе это нужно?
  - Им не будет принципиально, где находятся Тирсана и Таринвитис. К тому же, мои люди покидают Остров, им придется оставаться в замке одним, если я уеду к тебе.
  Тирсана слегка сжала руку Гортхауэра.
  "Послушай. Если что - я же могу летать."
  "Это верно. А Таринвитис - не может. Наконец, я просто хочу, чтобы ты была рядом. Я хочу быть уверен, что ты останешься жива, понимаешь?"
  "Понимаю..."
  -Послушайте, - Тариэль чуть ли не впервые за всё время их знакомства явно начал нервничать. - Вы хотите, чтобы на острове началась паника? Король уплыл вместе со всем воинством, тебя по-прежнему боятся, неужели это неясно? И что будет - замок пустеет, я забираю тебя и твою семью к себе. Что - я продался Властелину Мордора и готовлю смену власти в отсутствии короля? Такие слухи есть, и сейчас они могут спровоцировать бурю.
  - Ладно, - сдался Горт. - Хорошо. Тариэль, я иду у тебя на поводу только ради того, чтобы ты избежал неприятностей. Но ты же должен понимать, что все меняется! Король не вернется, Нуменор считай что потерял бОльшую часть своей воинской силы - это самоубийство! Мне нет больше смысла играть в подчинение.
  -Пойдём, - попросил Тариэль. - Попрощайтесь, что ли... Пока _оттуда_ не появится... хоть что-то, у нас будет время всё это обсудить. Два дня точно есть.
  - Я боюсь, эти сведения могут появиться ТАК... что обсуждать что-либо уже станет поздно. Если ответом на дерзость Фаразона будет извержение Менельтармы - кого мне спасать в первую очередь - Тирсану с дочерью, королеву, или, может быть, тебя?
  -А что, ты ещё и раздваиваться умеешь? - невесело усмехнулся Тариэль. - Ну пойдём же...
  Тирсана сжала руки Гортхауэра. Слов почему-то не нашлось.
  Горт повернулся к Тирсане, смотрел на нее несколько долгих секунд.
  "Лучше всего - улетай на материк вместе с нашими. Не морем, на крылатом коне. Только так я буду спокоен."
  - Идем, - сказал он Тариэлю.
  Тариэль повёл его к своему экипажу, - рядом с ним обнаружилась его гвардия, тоже из жрецов, но не та мощь, которая ушла сейчас в море, а оставшиеся. Ясно было, что приказ не спускать глаз был отдан не только Тариэлю... и, похоже, ему-то как раз в этом вопросе не слишком и доверяли.
  Все это начинало становиться бессмысленной игрой. Всем было ясно - в ближайшие дни должна была решиться судьба Нуменора: бессмертие и триумф - или позор и гибель. Знамения указывали на второе, и те, кто понимал их - не могли не думать, что властелин Мордора отомстит наконец за свое унижение...
  Тариэля большей частью можно было застать в его кабинете: он что-то торопливо записывал, и если кому-то удавалось увидеть, то становилось ясно - это не привычная запись, это какие-то тайные письмена. Видимо, Тариэль, полагая вполне возможной собственную смерть, хотел оставить кому-то свидетельство о событиях...
  - Что королева, Тариэль? - Гортхауэр открыл дверь кабинета, нимало не стеснившись того, что явился без приглашения.
  Тариэль аккуратно закрыл свои записи. Повернулся.
  -Королева ждёт вестей. Кстати, несколько кораблей тайно покинули остров.
  - Верные, - сказал Горт. - Это мне известно. И правильно сделали. Тариэль, я должен поговорить с королевой.
  -И спровоцировать бунт, - спокойно сказал Тариэль. - Ты можешь себе представить, что начнётся, когда узнают о твоём появлении во дворце? Полагаю, нет.
  - Значит, я пройду во дворец так, что меня никто не заметит. А ты предупредишь ее... чтобы она не перепугалась при моем появлении.
  -Записку перехватят, - голос Тариэля был так же ровен. - Разговаривать мыслями же мы не умеем. Иди так.
  - Я иду сейчас же. Может статься, что каждый час на счету. Все, Тариэль. Можешь пожелать мне удачи... а королеве - благоразумия.
  -Боюсь, и то, и другое сейчас от нас отвернулось, - сумрачно сказал Тариэль. - Постарайся вернуться поскорее.
  
  ...Тар-Мириэль отослала всех слуг, кроме тех, без кого не могла обойтись. Нуменор замер, над Нуменором клубилась, подавляя, тишина ожидания... при ясном синем небе и ярком солнце это было особенно жутко. Сейчас - как и весь вчерашний день, прошедший с отплытия армады - она стояла на веранде и смотрела на море. Понимала, что ничего не разглядишь, но уйти не могла.
  - Ваше Величество, - раздался позади нее полузнакомый голос, который, однако, она сразу узнала.
  Королева резко обернулась. Глаза её расширились: Зигур!.. Только его ещё не хватало. А ещё её уверяли, что он под надёжной охраной, в замке Тариэля...
  - Ваше Величество, простите за вторжение, - в голосе майа, однако, извинения не было слышно. Он подошел к ней. - Ваше Величество, вам нужно уезжать с Острова.
  Та медленно покачала головой.
  -Я не брошу мой народ, каким бы он ни стал.
  - Вы понимаете, что будет, когда армада достигнет берегов Валинора? Вам дают предупреждение, - Горт махнул рукой в сторону Менельтармы, от которой над городом расползался дым. - У меня не хватит сил, чтобы остановить извержение, если оно начнется - это сила Валар, я уже видел такое в Войне Гнева. Весь Арменелос может оказаться выжженным, если не вся земля Нуменора. Или - все, что угодно. Вы можете погибнуть вместе со всеми остальными. Берите тех, кого хотите спасти, и уходите на материк. Я помогу вам сделать это быстро. Это единственное, что в моих силах. Мои друзья, мои знакомые нуменорцы, те, кто внял моим предупреждениям - уже на материке. Я не хочу, чтобы вы погибли!
  Королева в смятении смотрела на него. Видел в Войне Гнева... Валар... Да, похоже - теперь мы оказались на одной стороне, как ни жутко об этом думать... Её обожгла мысль: спрашивается, а кто же, как не он, увёл из штурмуемого Ангамандо людей, который позже и основали его Мордор!..
  -Хорошо, - быстро сказала Тар-Мириэль. - Я должна собрать своих слуг. На это надо время. Я должна оповестить их. Что им сказать? Куда им идти?
  - Туда, где нам не помешают сесть на крылатых коней. Приезжайте к моему замку, там вам все покажут. И не затягивайте. Они еще не достигли Валинора, у нас в запасе больше суток, но все может начаться в любой момент.
  Откуда-то издалека донёсся женский крик, прорезавший тишину, к нему присоединился другой, ещё, ещё...
  Тар-Мириэль вздрогнула.
  -Уже! Это паника. Но отчего?!
  - Не знаю, - быстро проговорил Горт.
  Он резко расширил свое восприятие - единым мигом охватив весь Остров, и все, что его окружало, и как можно дальше, дальше, дальше...
  Мириэль не успела понять, что произошло. Ее подхватила какая-то непреодолимая сила, и рванула вверх, вверх, вверх, в распахнувшееся дымное небо, и краем глаза в эту долю секунды она успела заметить нечто непредставимое...
  И поняла сразу, почему кричали женщины.
  Волна. Невероятная, чудовищная волна нависала над Островом, кажется, она двигалась, но двигалась неслышно, гребень ее сверкал на солнце и ярился белой пеной...
  Она не удержалась - вскрикнула. Первой мыслью было: бежать, но куда?! Ведь вокруг море, и оно стало сейчас враждебным, и кораблей нет, на рыбацких шхунах далеко не уйдёшь, и что же, что делать?!..
  "Тирсана, волна! - она успела увидеть глазами майа жуткую картину. - Вверх, сейчас же, вверх, иначе - конец!!"
  Взмыли несколько десятков крылатых коней и драконят, ожидавших приказа в тайных местах; рванулись к Острову морские драконы, привлеченные отчаянным мысленным зовом майа - спасти хотя бы немногих, хотя бы кого-то, кого удастся....
  Тирсана заметалась: в первые мгновения её объял ужас, и больше ничего в душе не осталось, какое там - взлетать?! Она бросилась к двери, споткнулась, в глазах потемнело: время, время уходит, не успею!..
  Потом - она бежала по коридорам, к ближайшему окну, и ей казалось, что ей никогда не выбраться наружу...
  ...а окно никак не хотело открываться...
  Она, как в вязком кошмаре, шатаясь, отворила окно - в лицо ударил ветер. Эру, да как же это - летать?..
  Она закрыла глаза и мысленно рванулась вверх.
  Что-то подхватило ее, поддержало в воздухе, но тут же по телу ударил шквальный ветер, сбивая вниз, а следом неодолимая сила ударила ее, накрыла и потащила в бездну, и вместе с этим Тирсана видела чужим зрением, понимая, что это зрение майа - вот Волна - взгляд с воздуха, почти вровень с ее гребнем - накрывает Остров, стремительно, необоримо, вот - ее собственная фигурка в воздухе, но Волна - выше, Волна движется так быстро, что кажется живым существом, вот фигурку накрывает водой, а дальше все закружилось в чужом вИдении, зеленая бездна и крошечное тело в вихрях воды, в зеленой тьме...
  Потом все исчезло.
  "Горт, помоги!.. - донёсся задыхающийся крик Таринвитис. - Горт, где ты?.."
  Один из морских драконов подхватил тело девушки, увлекаемое потоками, и рванулся к поверхности.
  Горт знал, что многие из выживших, должно быть, проклянут его... потому что то, что сейчас происходило в поглощающих Нуменор волнах, было поистине чудовищным.
  Морские драконы хватали человеческие тела и со всей скоростью, на которую были способны, устремлялись к поверхности, где над бушующими волнами висели драконята, кидали полуживых людей на спины летучих собратьев, и вновь исчезали в водах; майа знал, что они спасут единицы, тогда как погибнут сотни тысяч... воздух над погибающим Островом был полон ужаса, охватившего все живое, что могло чувствовать, но все они - Горт, морские твари, малые драконы, крылатые кони - сейчас стали словно механизмы: осознание придет потом.
  Тар-Мириэль и Тирсана, обе - полуживые, одна от удара водного шквала, другая от страха - лежали рядом поперек спины висящего в воздухе дракона, судорожно вцепившись в чешую его спины. На глазах Тар-Мириэль из воды высунулась огромная морда, в пасти которой было два человеческих тела - женских - на удивление бережно и ловко чудовище положило женщин рядом с королевой, и вновь скрылось в воде.
  Простолюдинки, судя по одежде, лиц не видно из-за свисающих мокрых волос, похоже, обе - в сознании, и обе едва живые...
  Тар-Мириэль отчаянно глянула туда, где недавно был Остров. Вода катилась по его поверхности, вода покрывала всё, и только посреди того, что недавно было сушей, высилась Менельтарма: огромный, жуткий, дымяшийся конус, по бокам которого змеились трещины. В трещинах - то ли показалось, то ли и вправду - появился алый отблеск... Нет, не показалось. Он становился всё ярче, трещины ширились, над бывшим островом густела и увеличивалась туча, стремительная, жуткая, какая бывает только во время мировых катастроф, она неслась - быстро, как не могут нестись обычные мирные облака, даже грозовые... и от этого веяло смертью.
  Лава, пробивавшаяся наружу сквозь трещины, текла вниз по склонам. Скоро она соприкоснётся с водой, скоро вода проникнет внутрь вулкана - и будет взрыв. Когда Тар-Мириэль осознала это, то из груди вырвался не то стон, не то вой: это конец!.. Вот она - кара Валар...
  Словно почувствовав приближающийся конец, дракон взмахнул крыльями - и начал подниматься, быстро, все быстрее и быстрее... Мириэль видела рядом других таких же, и крылатых коней, а что происходило там, позади, она видеть уже не могла; грохот раздался позади них, их подбросило в воздухе, так, что королева еле удержалась на спине дракона, - но они были уже далеко, и тянулась под ними водная поверхность, ярящаяся волнами...
  Мириэль только сейчас поняла, что давно уже слышит чей-то мысленный крик, без слов, просто крик рвущегося из души ужаса и боли, и было за ним только одно, не мыслью даже, одним чувством - "не успел"...
  Тирсана с трудом подняла голову. Не было ни сил, ни мыслей, не было ничего... пустота. От осознания, что Нуменора, дома, родного дома - больше нет, хотелось забыть, что ты человек, и завыть в голос... как волки тёмных.
  "Гортхауэр..."
  В ответ пришел отклик - полный того же отчаяния.
  "Теперь мы оба - лишенные дома..."
  "Где ты?.. Не исчезай... прошу... Где Тари?"
  "Жива. На крылатом коне. Вам с королевой будет тяжко. Поддержать выживших... Мне - не поверят."
  Тирсана открыла глаза. Внизу была сплошная водная гладь, она уносилась прочь...
  "Гортхауэр... - она прерывисто вздохнула. - Ты далеко?.. Где ты? Появись... пожалуйста..."
  Ветер ударил еще сильнее, и Тирсана увидела рядом с собою, - кажется, он спустился откуда-то сверху неуловимым движением, - Гортхауэра. Сейчас он был в своем крылатом облике, но тело его оставалось человеческим - Тирсана уже знала, что бывает и иначе, бывает и "боевой" облик, который он теперь принимал совсем редко...
  Тирсана увидела, что волосы майа стали наполовину седыми.
  Она неловко приподнялась, - двигаться, зная, что ты в любом случае не упадёшь, потому что умеешь летать, было всё ещё непривычно. Покачнулась... села, протянула руки, не замечала, что по щекам текут слёзы.
  "Что же теперь... как же так?.. Мы-то в чём были виноваты?.."
  "Я предупреждал, - в голосе теперь была ненависть. - Я предупреждал и короля, и остальных! Это - твари! Чудовища! Для них люди - всего лишь сор под ногами. Они всегда убивают тех, кто им стоит поперек дороги!!"
  "Дай мне руку, - тихо попросила Тирсана. - Пожалуйста..."
  Она чувствовала, что гибель Нуменора сравняла их: у него - Белерианд, его Твердыня, у неё - Остров... И от этого становилось совсем горько.
  Майа протянул ей руку - и их пальцы сомкнулись.
  Как там говорилось в обручальном обряде... Вместе в жизни и в смерти.
  Тар-Мириэль смотрела на них - и внезапно поняла, что ей отчаянно, до боли хотелось бы, чтобы рядом с нею тоже был кто-то... кто будет искать тебя, спасать, кто не бросит в беде... Она опустила голову. Какая же её племянница счастливая... несмотря ни на что...
  Внизу стремительно приближалась суша.
  Сверху к ним приблизился еще один конь; майа осторожно подхватил тела двух других спасенных женщин - те не приходили в сознание, должно быть, это было не случайным - и передал всаднику, по очереди.
  "Мы - в Мордор, Мириэль, - пояснил он, - остальные останутся на побережье, им помогут."
  В душе королевы встрепенулся старый - с детских лет - страх перед Страной Тьмы... но тут же угас. Что может быть страшно тем, на кого обрушилась кара Валар? Он смотрела на Гортхауэра со смешанным чувством: Враг - и спасал нуменорцев...
  -В Мордор... - повторила она. - У тебя... у тебя волосы седые. Сейчас, наверное, все - так...
  В глазах майа промелькнуло слабое удивление, и какое-то странное чувство... стыд, что ли?.. кощунство?..
  Мириэль увидела, как волосы его - прямо на глазах - потемнели.
  "Нельзя... - услышала она его мысль. - Чужое."
  -Да нет, - Мириэль непонимающе покачала головой. - Почему же... У людей часто так... когда большое горе. Ты не... не стесняйся, ничего плохого в этом нет...
  "Мелькор был седым. Не могли изменить это... Не надо. Я - не он."
  Мириэль ошеломлённо заморгала: не ожидала. Потом вдруг мысль переехала на другое: да, Белерианд затопили из-за него, но сейчас...
  -Сейчас мы сами виноваты, - сказала она. - То есть - не мы... Ар-Фаразон.
  Она помолчала.
  -Тариэль тоже погиб?
  "Не знаю. Многих спасли, несколько сотен... драконы были наготове, я чувствовал, что произойдет нечто страшное, хотя такого и не предвидел... Узнаем."
  Внизу уже летела земля, медленно плыл назад зеленый ковер и устье Андуина - множество мелких рек и протоков, словно кто-то распустил синий канат на множество мелких нитей.
  Горт замолчал - и Мириэль ни о чем не спрашивала его. Как же быстро, как неуловимо быстро... вот уже встают впереди горы в полнеба, от горизонта до горизонта... клубится черная Завеса Тьмы - Мириэль никогда не видела ее, но сразу поняла: это напомнило ей грозовую тучу над Менельтармой.
  И вот уже нет солнца, а внизу тянутся голые равнины...
  У Мириэль сразу закружилась голова, стало тяжко дышать. Завеса Тьмы... Теперь - она чувствовала - любая туча будет напоминать ей о том, недавнем.
  Здесь, под Завесой, полет показался ей совсем уже стремительным. Надвинулась огромная башня Барад-Дура, рядом с которой курилась и извергала сгустки лавы огнедышащая гора; и наконец-то, наконец-то... Дракон опустился на твердую землю - если так можно было назвать площадку между зубцами на вершине замка.
  Майа помог королеве спрыгнуть с дракона, помог спуститься Тирсане... и только тогда Тар-Мириэль обнаружила, что у одного из зубцов башни стоит Эйранель - и смотрит на нее широко распахнутыми глазами.
  -В-ваше Величество?! - ошеломлённо выговорил он, привычно опускаясь на одно колено. - Я рад приветствовать вас...
  Королева жестом прервала его несвязную речь.
  -Нуменор уничтожен, - коротко сказала она. - Ар-Фаразон отправился в поход на Валинор, и вот... Думаю, не имеет смысла добавлять, что Армаду мы более не увидим. Гортхауэр, с его драконами, спасал всех, кого мог.
  Эйранель ошеломлённо молчал.
  - Это правда. К сожалению. Нуменора больше нет. Как, надо думать, и армады короля. Вы понимаете, что это значит, лорд Эйранель?
  Эйранель переводил взгляд с королевы на Гортхауэра, потом тяжело сел на землю. Тирсана смотрела на него: отец Найтара... когда-то хотел на ней жениться... Теперь это всё было - как во сне, осталось по ту сторону.
  -Это значит, что вы более не вассал Нуменору, и что теперь всё возвращается на круги своя...
  - И вы более не наместник. Игра в подчинение более не имеет смысла. Военная мощь Нуменора уничтожена... Вы, лорд Эйранель, можете по-прежнему входить в совет старейшин... разумеется, на равных правах с прочими. Королева - тоже может присутствовать на совете, более того, Мириэль, - он впервые назвал королеву по имени, - я затем и привез вас сюда. Вскоре вам нужно будет, полагаю, объявиться перед наместниками колоний.
  -Объявиться... да... - Эйранель потёр лоб, с силой сжал виски. - Да, Ваше Величество, мы уедем отсюда... все.
  -Не все, - тихо отозвалась Тирсана.
  -А, ну да, - Эйранель зло усмехнулся. - Жена должна следовать за своим мужем, конечно. Прошу прощения.
  - Тирсана может покинуть Мордор, когда захочет. Только вряд ли она захочет... Мириэль, - Горт повернулся к ней. - Я прошу вас остаться. Хотя бы - пока. Пару дней. Нужно, чтобы вы были в курсе всего происходящего и наших решений.
  Тирсана отвернулась, едва сдерживая слёзы. У неё не осталось никаких сил, одна пустота в душе, они были - нуменорцы, они все сейчас были равны перед бедой... а тут выходит, что она всё же "недостойная". Раньше она бы вспылила, наговорила дерзостей... но не сейчас.
  -Хорошо, - сказала Мириэль. - Я останусь. Но - ненадолго. Только до тех пор, пока лорд Эйранель не уведёт наши войска.
  - Да, именно. А сейчас - пойдемте... И вам, и Тирсане нужно отдохнуть и прийти в себя. Я покажу вам, Ваше Величество, где здесь что...
  Мириэль прикрыла глаза рукой. Темнота угнетала, она стала давить сразу же, и не был от неё спасения... Над миром настала ночь, и для Нуменора она уже была - вечной, но здесь эта ночь была ощутимой, её можно было потрогать... и она никогда не уйдёт, никогда...
  Майа взял ее за плечи, поддержал и повел, и темнота коридора вначале сомкнулась вокруг, а потом стала серыми сумерками, и стало видно - коридоры, повороты, лестницы... Тирсана идет рядом...
  Галерея, проход... Каминный зал, небольшой, в камине потрескивают дрова, резные глубокие кресла... и майа усаживает ее, откуда ни возьмись - в его руках большой кубок, от которого исходит пар.
  - Пейте. Это вино.
  -Спасибо...
  Тар-Мириэль взяла кубок и поняла, что у неё дрожат руки, дрожат так сильно, что не удержать в них ничего... Тирсана поняла, поддержала, помогла... Тирсана. Когда-то она, королева, просила Тариэля спасти ей жизнь. Сейчас само слово "королева" звучит насмешкой.
  - Обвинят меня, - проговорил майа. - Даже не сомневаюсь. Мириэль, вы должны убедить оставшихся не затевать новой войны.
  -Воевать? - слабо удивилась Мириэль. - Да, в колониях достаточно войска, но... Мы не потянем новой войны. Мы ещё долго, долго не потянем... и хорошо.
  Горт медленно кивнул, отвернулся от Мириэль и замолчал - лица его не было видно, оно скрылось за прядями черных волос. Он молчал долго, очень долго, и вдруг Мириэль заметила, что плечи его - дрожат.
  Тирсана подошла к нему, опустилась рядом на пол, взяла его руки в свои.
  -Пойдём, - тихо попросила она. - Надо найти Тари...
  - Она... будет скоро, - выговорил Горт сквозь зубы, и Тирсана поняла - он сдерживает слезы. - Воды нахлебалась... Но Небо... что же это творится... как же так!.. Своих, женщин, детей... Нелюди... и они меня будут обвинять во зле?! Это я - чудовище?! Это они - чудовища, исчадия бездны! Снова, снова - целый народ... чисто уничтожили - и трупов не осталось...
  -Ты не чудовище, - Тирсана почувствовала, как у неё сжалось сердце - не вздохнуть.
  Чья-то рука легла на плечо Гортхауэра, Тирсана подняла голову: Мириэль.
  -Прости меня. Я... я - обвиняла.
  - Не о тебе... Я о Валар. Снова, снова... как они могут?! все они - и Ниенна, и Феантури, и Ауле, и Намо! Что за клоповник там, в "Благословенной земле"... ведь они же знают, знают правду!
  -Я не знаю, - я никогда не была там. Ты - был... говорят.
  Мириэль отошла к окну. Темнота. Постоянная темнота. Надо как-то жить дальше. А как, когда ты видел - такое?.. Она королева, ей придётся собирать под свою руку уцелевших. Они скажут, что да, кара за злодеяния Ар-Фаразона была необходима, но чтобы - это?! Немыслимо, невозможно... справедливость не должна быть чрезмерно жестокой... Как жить, во что верить? Вместе с Эленной у многих - да у неё самой, в первую очередь, - исчезла почва под ногами.
  - Ненависть... - произнес за нее спиной майа. - Дважды они губили мой дом. Теперь вот - ваш. Вы сами теперь видите, чего стоит этот их мнимый свет. Может ли подлинный свет нести горе и смерти?
  -А где он, подлинный свет? - не оборачиваясь, спросила Мириэль. - Мы верили, что знаем... Нет, в каре Нуменору есть справедливость, но... это неправильно. Это чудовищно неправильно, и - к кому теперь бежать, к кому взывать о справедливости?
  - Голосам Эа нет дела до страданий здесь, в Арде... Великая, равнодушная Эа. Я не знаю ответа на твой вопрос, королева. Мне хочется стать зверем. Хочется убивать. Мстить.
  Тирсана опустила голову. Она никогда ещё не видела его таким... и ей стало страшно. Как-то резко встало во весь рост древнее - Жестокий... Она вдруг осознала, что крепко сжала его руки, поспешно отпустила, ссутулилась. Убивать. Кого?!
  - Тех, кто поднимет на меня оружие, - вслух проговорил Горт, видимо, уловив ее мысли. - Всех. Кто осмеливается поклоняться этим скотам... этой нелюди - валар.
  -Да что же это!.. - прошептала Тирсана. - Эти тоже убивали - просто за то, что люди были "тёмными"... За культ Моргота... И ты хочешь - так же? И что тогда остаётся? Что останется мне в этой жизни? Ничего и никого? Хорошо, я уйду... может, лучше мне было потонуть вместе со всеми...
  - А ты хочешь - прощать? Снова и снова?! Увидишь - года не пройдет, как эти так называемые Верные объединят силы колоний вокруг себя, и вновь поведут их к Черным Вратам, и будут убивать всех, до кого дотянутся, из наших. А если Мириэль станет призывать не сражаться со мною - они объявят ее зачарованной и обманутой. Ты не видела это въяве - а я видел множество раз, и все повторяется - снова, снова и снова!
  -Ничего я не призываю, - Тирсана встала и, пошатываясь, пошла к двери. - Я... мне нужно побыть одной. Извини.
  - За что мне не дано этого - сдохнуть... - с тоской произнес майа.
  -А кое-кто жаловался, за что им не дано жить вечно, - глухо сказала Мириэль.
  За дверью послышались торопливые шаги, - и они чуть не столкнулись, Тирсана и Таринвитис - Тхурингветиль... Они едва успели взглянуть друг на друга, и Тари стремительно метнулась к Гортхауэру, схватила за руки, обняла.
  
  ...Вместе с сознанием возвращалась и боль. Нудная, вяжущая, она была во всем теле, впивалась тысячами тупых иголок.
  Значит, живой. У мертвецов ничего не болит...
  Странно, что он жив. Последним, что вставало перед глазами, была страшная картина - обрушивающийся с небес вал воды, необоримая сила, увлекающая в бездну, потом удар, потом темнота... спасти его было невозможно.
  ...Значит, все-таки спасли. Но как?..
  Он открыл глаза.
  За окном был свет - облачный день, тихо, мирно...
  Воздух.
  Воздух был сухим. Совсем не таким, как на Острове.
  Скосив глаза, Тариэль обнаружил, что рядом с постелью (ткань была чистой и свежей) стоит какое-то странное приспособление; а трубка, идущая от него, заканчивается у его, Тариэля, руки... под повязкой, на сгибе локтя. Рука была привязана к бортику кровати, но явно мягко, видимо, чтобы рука ненароком не согнулась.
  Тариэль попытался вздохнуть и понял, что делать этого не стоило. Перед глазами закружились тысячи чёрных точек, он сразу ощутил, где у него рёбра... Он хотел было как-то прекратить это всё - умениями жреца Эру, - но получалось плохо.
  Он, наверное, застонал - потому что через несколько секунд раздался женский голос:
  - Слава Небу, вы очнулись!.. - и он увидел: над ним склонилась женщина, молодая, симпатичная, волосы ее прятались под голубой повязкой - наверное, чтобы не выбивались, не мешались. - Больно?..
  Тариэль с огромным усилием заставил себя дышать ровно.
  -Да, - еле слышно выговорил он. - Что со мной?.. там... нельзя было спасти... Как?..
  - Вы помните, что произошло? Как ваше имя? Мы не знаем до сих пор...
  -Тариэль... - он снова чуть не задохнулся. - Я должен был погибнуть там... в Нуменоре... не было шансов.
  - Тариэль!.. - у нее расшрились глаза. - Лорд Тариэль, жрец Эру?.. Молчите, не говорите ничего... сейчас станет легче.
  Она скрылась из его поля зрения, похоже, что-то сделала у странного аппарата - и боль действительно стала ослабевать. Во всяком случае, вздохнуть можно было уже посвободнее.
  - Это лишь обезболивающие, - она вновь улыбнулась ему, но в улыбке была грусть. - Вас сильно покалечило, хорошо хоть, позвоночник остался цел.
  -Жрец Эру, - медленно повторил Тариэль. - Да... Но... где я? Кто вы? как меня спасли? Насколько я понимаю...
  Он замолчал. Пусть сначала ответит... Совсем разучился вопросы задавать, нельзя давать варианты ответов... Что-то произошло... Кара Валар, это очевидно.
  - Это морские драконы, - сказала женщина. - Спасли - они. Они ждали, чувствовали, что что-то случится. Вы в Аст-Кьонней... это город на побережье озера Нурнен. В Мордоре. Прошло несколько дней с той поры. Нуменора больше нет, лорд Тариэль...
  Она опустила глаза.
  -Как? - он не поверил своим ушам. - Но... в чём были виноваты оставшиеся, мы же не нападали на Валинор! Почему они уничтожили детей и женщин?! Это же Валар!..
  Женщина коснулась его руки.
  - Я не знаю, - сказала она. - Мы сами не можем прийти в себя... мы не ожидали такого. Думали - Менельтарма извергнет пламя, обрушится на Арменелос; но чтобы такое...
  Тариэль хотел было поднять руку - забыл, что привязан, что там этот странный агрегат... боль заставила очнуться.
  -Сколько уцелело? Где Гортхауэр? Были ли вести от армады - хоть какие-то? Где корабли, которые успели отойти от острова? Что в наших колониях? Ох...
  - Постарайтесь не двигать рукой, чтобы не пропороть вену, - предупредила женщина. - Ничего, раз вы очнулись - можно будет попробовать обезболить чарами... Значит, так. Острова нет. Вообще. Судя по всему, под ним разверзлась расселина... Несколько кораблей уцелело, они как раз вчера сумели добраться до берега. Верные. Армада, насколько можно судить, погибла - мы проверяли, как могли. В колонии сейчас пришли вести о падении Острова... сами понимаете, что за известие... С самого острова несколько сотен человек удалось спасти, без всякого выбора, морские драконы просто хватали всех, кто попадется, мы не ожидали Волны, там было меньше минуты на то, чтобы сообразить, что к чему. Они сейчас в Пеларгире, у их целителей - кроме тех, кого сильно искалечило, эти - здесь.
  -Обезболить - это хорошо, конечно, - Тариэль напряжённо думал о другом. - Когда я смогу встать? Я должен увидеть этих людей. Я должен вернуться. Должен понять, что у нас осталось. Поймите, я был главой тайной службы, быть может, сейчас уже никого нет из тех, кто способен управлять страной!..
  - Тар-Мириэль жива. К счастью. Лорд Тариэль, я сообщу о вас Гортхауэру... если кто и может поставить вас на ноги быстро, то это только он.
  На лице Тариэля появилась тень улыбки.
  -Это хорошо... значит, он успел. Он ушёл тогда из замка, торопился, хотел встретиться с ней... возможно, чувствовал. И передайте, что я благодарен ему за помощь...
  - Передам, - серьезно кивнула она. - Хорошо, что вы нашлись. Вы же понимаете - после того, что случилось, враждовать - безумие. Слишком страшно это... знаете, я до самого конца не верила, что это возможно.
  -Он приказал спасать наших, - медленно сказал Тариэль. - Тех, кто так до конца и остался ему врагами. Я не знаю, откуда это в нём... Я с самого начала думал об этом. Откуда? Вы - знаете?
  - Да нет, - она сделала рукой неопределенный жест, на лице появилось нечто, похожее на удивленное недоумение. - Это естественно. Разве они ему враги, он их никогда врагами не считал... это же первый импульс, когда _такое_, и можешь хоть что-то сделать.
  -Позовите его, - попросил Тариэль и закрыл глаза. - Я должен быстро встать на ноги.
  - Я попробую.
  Она встала у окна, закрыла глаза... и лицо ее приобрело сосредоточенное выражение. Долго, долго...
  Потом она распахнула глаза.
  - Он будет. Через... Словом, скоро. Дела закончит, и - сразу же...
  -Хорошо...
  - Я знаю, глупо это говорить, - она провела рукой по его волосам, - и все же - не отчаивайтесь. Знаете, я думаю, тем, кто не был ни в чем виноват... им вознаградится за эту гибель. Не знаю, где, как - но я в это верю. Потому что должна же быть справедливость на свете...
  - Если бы она была, - раздался знакомый голос. Тариэль скорее угадал по звуку, чем увидел краем глаза - дверь распахнулась, и в комнату вошел майа. Женщина, увидев его, просияла - и выскользнула из комнаты. - Тебе повезло, Тариэль, что ты выжил.
  -Я знаю, - коротко сказал Тариэль. - Спасибо тебе за то, что ты сделал.
  Гортхауэр наклонился над ним.
  - От "темных чар", надеюсь, шарахаться не станешь? Иначе быстро тебя не поставить на ноги.
  -Я знаю, - Тариэль взглянул ему в глаза. - Я-то не стану. Вопрос только в том, как отреагирует тело. Я же жрец Эру, а для того, чтобы... Словом, это не то, что было с Хэлкаром, но своё посвящение я проходил. Соприкосновение с твоими чарами будет не из приятных.
  - Я постараюсь это смягчить. Главное в таких вещах всегда - содействие, добрая воля... Ладно, ты готов?
  -Да, - голос Тариэля был твёрдым. - _Потом_ у меня будет к тебе несколько вопросов. Делай.
  Майа присел рядом с ним, и, осторожно освободив руку Тариэля, вытащил из нее иглу, входившую в вену.
  Положил одну ладонь Тариэлю на лоб, а другой медленно коснулся груди.
  Вместе с этим прикосновением в тело жреца с новой силой впилась боль, утихшая было; горячая волна побежала по телу, сменилась ледяной волной, вспыхнула в мозгу...
  Он всё-таки надеялся, что сможет удержаться и не вскрикнуть, - не удалось. Он задержал дыхание, он как будто снова очутился там, под волной, под рухнушими стенами его замка, и невозможно было - вынырнуть, немыслимо - спастись... Тариэль понял, что задыхается, судорожно втянул в себя воздух.
  Он ощущал ледяные пальцы на груди и на лбу - майа придерживал его, не давал рваться слишком сильно. Сознание начало мутиться; и хорошо, потому что боль была невыносимой, его тело сопротивлялось "чарам тьмы"...
  ...Все закончилось неожиданно. Возвратилась ясность сознания, и Тариэль увидел, что майа закрывает глаза рукой, согнувшись, как будто ему самому эта связь далась нелегко.
  - Все, все... - проговорил он в сторону. - Хорошо, что ты почти не кричал. Людей бы перепугал...
  -Я жрец Эру, - медленно выговорил Тариэль, как будто это всё объясняло. - Тебе плохо?
  - Нет, - майа отвел ладонь от лица, и Тариэль увидел, что тот бледен - бледнее обычного. - Все в порядке. Словом, я срастил переломы и раны... тебе бы все равно еще полежать хотя бы пару дней... Так что ты хотел спросить?
  -Ваши чары. Почему - такая разница?
  - Разница в чем? Почему эта двойственность - чары так называемого света и так называемой тьмы? Об этом надо бы спросить Эру. Вернее, о том, почему исходящее от нас стало враждебно тому, что умеете вы.
  -Да... двойственность, враждебность. Честное слово, когда мы... изучали Фарабея... Раденека... у меня была мысль, что его народ сотворён кем-то из ваших.
  - За то, что вы с ним сделали, прощать нельзя. Как вы могли, ответь? Вы, всегда противопоставлявшие свой Свет нашей Тьме, обвинявшие нас в злодеяниях? Он ведь даже не был вам врагом!
  Тариэль, не отвечая, осторожно попробовал пошевельнуться... опустил ноги на пол. Голова закружилась, но он не позволил себе свалиться обратно. Огляделся - за что бы ухватиться.
  -Я должен встать.
  Горт поддержал его.
  - Осторожнее. Не торопись... тебе все равно надо прийти в себя, прежде чем мы сумеем уехать отсюда.
  -У меня нет времени валяться, - Тариэль глубоко вздохнул и, опершись на руку Гортхауэра, наконец поднялся. - Я могу встать, значит, могу действовать. Всё. А стало быть, могу ехать.
  - Сядь.
  Майа вынул из шкафа сверток.
  - Одевайся. Это твое, починили, как смогли. И не спеши: сейчас я на пару часов все равно пропаду - раз уж я здесь, нужно помочь другим раненым. Не тебя одного помяло.
  Тариэль кивнул.
  -Я подожду. Да, я не спросил... Как твои? Тирсана и её дочь?
  - Живы. К счастью... Хотя Таринвитис давно пора сменить тело, но все же не хотелось - таким жутким способом...
  Тариэль вздрогнул, непонимающе глядя на Гортхауэра.
  -Сменить тело? О чём ты? Ты хочешь создать ей фана, как будто она майа? Но зачем?
  - Она - Тхурингветиль, - ответил Горт, - она сестра мне, а не дочь. Эта игра в юную девушку имела смысл раньше, но сейчас... - он покачал головой. - Боюсь, игра слишком затянулась.
  Тариэль тихо охнул и опустился обратно на кровать.
  -Подозреваю, игры жрецов Моргота тут всё-таки ни при чём... Возвращайся. Я жду тебя. Я должен отправиться к своим.
  - Разумеется, ни при чем. Ладно, отдыхай пока... я не задержусь надолго.
  И Гортхауэр скрылся за дверью.
  
  ... Посланников они отправили накануне. Не вступать в переговоры, просто сообщить, что завтра, в полдень, в Пеларгир возвращается королева Тар-Мириэль, в сопровождении Гортхауэра. Обычное "вассал Его Величества" добавлено не было; впрочем, как и прежнего титула - "Властелин Мордора".
  День - на то, чтобы прийти в себя от этой новости; королева, которую почитали погибшей, жива.
  ..Они явились на крылатых конях. Гортхауэр - на черном коне, королева - на белоснежном, словно сошедшем со страниц сказок. Никакой свиты, никакого сопровождения.
  Двое - Тьма и Свет.
  Наместник короны вышел на площадь перед дворцом. Дворец... да, всё же здесь была не только крепость: крупный город, ставший теперь столицей осиротевших нуменорцев. Уже доплыли девять кораблей, уже были вознесены хвалы Эру, повелевшему спастись верным, уже с великим торжеством были доставлены драгоценные сокровища - палантиры и семь камней Феанора, сиявшие, как белые звёзды... Наместник всеми этими торжествами пытался собрать народ, заставить его хоть немного поднять головы после гибели острова. Но теперь... Возвращение королевы. Гортхауэр, о котором в каждую голову уже успела прийти мысль: он - виновник гибели острова... И королева. Надо полагать, он её спас...
  Наместник в сопровождении свиты ждал.
  Крылатые кони опустились перед ожидавшими, и всадники их - спешились. Большинство присутствующих впервые видели майа таким - в простой черной одежде, не в белых с золотом придворных одеяниях.
  Приблизились. Майа переглянулся с королевой, та кивнула - и он заговорил.
  - Я приветствую наместника Короны. Я был рядом с Её Величеством, когда на Остров обрушилась Волна; мне повезло - я сумел спасти королеву. Об остальном Её Величество Тар-Мириэль расскажет вам сама.
  Королева заговорила не сразу. Все эти дни она думала о том, как предстанет перед своим народом, что скажет... и оказалось, что готовиться - бесполезно: все заготовленные речи вылетели из головы при виде лиц людей, потерявших свою родину, потерявших... веру? О нет, ни растерянности, ни безверия не было в этих глазах. Подумалось: за эти дни наместник и верные успели что-то сделать. Но - что?
  -Да, я была в Мордоре, - сказала Тар-Мириэль. - По приказу Гортхауэра были спасены многие наши люди... кто-то из них сейчас уже на побережье, в наших землях, кто-то ещё там, их лечат...
  Она остановилась: ответом было гробовое молчание, и у неё сжалось сердце.
  -Ваше Величество, - наместник сделал шаг вперёд. - Есть ли у вас мысли о том, почему был уничтожен наш остров?
  -Это... это ответ Валар на нападение армады на Валинор.
  -Нет, Ваше Величество. Для того, чтобы отразить нападение, достаточно уничтожить военную силу врага. Или вы считаете, что это не так?
  -Так, но...
  -Здесь не может быть "но", Ваше Величество. Мы, - наместник широким жестом обвёл стоявших за его спиной Эйранеля и лордов Верных, - полагаем, что это было сделано. Но сам остров - почему?
  -Я... - королева смешалась. - Я не могу сказать. Эта жестокость необъяснима.
  - Договаривайте, - сказал Гортхауэр. - Потому что Нуменор вступил в союз со мною, хотя бы и на правах сюзерена.
  -Почти, - наместник склонил голову. - Но не потому, что вступил в союз. Причина - в том, что ты был на острове, Гортхауэр, и этим ударом, неожиданным, мощным, возможно было развоплотить тебя. Притянуть в Чертоги твою душу. Вот - причина.
  - Это нелепо. Нереально. Безумно. Кара за союз со мною... - голос майа прервался, - да, признаю: это могло быть причиной. Но ТАК майар не убивают. И кому это знать, как не Валар.
  -Возможно, ты и прав, - в голосе наместника не было ни тени согласия. - Однако мы разрываем этот союз. Ар-Фаразон, которому ты приносил присягу, скорее всего, мёртв, наши войска покинули Мордор, в котором находились по праву вассалитета.
  - Я предлагаю нейтралитет. Не трогайте нас - мы не тронем ваши колонии.
  Тар-Мириэль молчала. После того, как она видела Гортхауэра рыдающим в объятьях своей приёмной дочери, она осознала: она уже не сможет видеть в нём врага... а образ исчадия Тьмы, внушённый ей с детства, растворился, несмотря на Завесу, закрывавшую Мордор.
  -Мы не подпишем с тобою никаких договоров, - сообщил наместник. - Уходи.
  - Мне не нужны договора. Мне нужно дело. Тратить сейчас ваши остатки сил на войну - безумие. Её Величество знает наше решение, - Горт повернулся к Мириэль, - и я повторяю его здесь, перед вами. Мы не станем начинать враждебные действия. Мы не собираемся сгонять нуменорцев с земель, на которых они обосновались. Но вашим вооруженным отрядам более нет места на землях Темной Страны. Наши люди также покинут нуменорские земли. Вашему продвижению в сторону наших союзников, уж простите, мы будем препятствовать.
  -Что-то раньше вы не вели таких речей, пока Нуменор был силён. Легко говорить о войне, имея за спиной свою страну и армию. Наших сил сейчас мало, и от этого никуда не деться, но тебе не дождаться от нас покорности. Я повторяю тебе: уходи.
  К майа подбежал черный конь, Горт вспрыгнул в седло.
  "Я буду с вами мысленно, королева, - услышала Тар-Мириэль. - Будьте осторожны."
  - Прощайте, - проговорил он вслух.
  Конь прянул в воздух, вверх, вверх, вверх, словно огромная птица... и очень быстро исчез из виду, растворившись в вечерней синеве.
  Тар-Мириэль некоторое время смотрела ему вслед... и чуть позже обнаружила, что лорды окружили её.
  -А теперь, Ваше Величество, - сказал наместник, - вы расскажете нам всё. Как ему "посчастливилось" спасти вас. Что вы видели в Мордоре. И - подробно. Полагаю, под сиянием истинного Света вся Тьма окажется как на ладони. Простите, но...
  -Я понимаю, - прервала его королева. - Что вы имеете в виду под "истинным Светом"?
  -Сияние камней Феанаро. Лорд Тариэль, спасая главные сокровища Нуменора, передал их нам - их и палантиры. Надеюсь, ему воздастся за его деяние.
  Королева на мгновение прикрыла глаза. Тьма станет явью, вот как... Что ж. Пусть. Допрос так допрос. Ей нечего скрывать.
  
  ...Поиски вновь и вновь оказывались безуспешными, заходили в тупик. Казалось, силы самой земли скрывают этот народ от чужих глаз... да и существует ли он вовсе, этот странный народец? если бы не картины в памяти Раденека - можно было бы счесть, что так оно и есть, не существует вовсе этого народа, все это выдумки, детские сказки - а ведь и правда, у многих людских племен обнаружились сказки о странном народце невысоких людей, где живут похожие на детей люди без забот и тягот, проводят дни в мирной жизни, полной веселья.
  Раденек некогда отправился в путь на крылатом коне. Конь, будучи существом разумным, помнил о давнем путешествии: искали долго, Раденек направлял его, подчиняясь, видимо, своей особой интуиции; потом, наконец найдя нужную область, сказал, что дальше пойдет один... Боялся, что найдут.
  Эту область прочесали после вдоль и поперек, и по земле, и по воздуху.
  Ничего. Ни следов строений, ни возделанных полей, ни дорог... как будто народец обитал в другом мире или владел чарами сокрытия, причем столь сильными, что позволяли отводить глаза даже сведущим людям.
  Наконец Гортхауэр решил заняться поисками сам. Кроме того, в душе его крепло ощущение, что не просто так появились на свет эти странные полурослики; и Тариэль говорил - они похожи на вас... Они могли быть связаны с Мелькором - одного этого было достаточно, чтобы бросить дела и отправиться на поиски самому.
  Огромная черная птица опустилась ранним утром на прогалине в летнем лесу. То самое место, откуда когда-то ушел в гущу леса Раденек, чтобы не вернуться.
  Прошло столько времени... он, должно быть, уже мертв...
  Гортхауэр постоял у опушки леса, вслушиваясь и в его утреннюю песнь, в разноголосицу птиц, в говор ветвей под ветром... И в голоса самой земли. Это была смутная догадка: если это и вправду связано с Мелькором, то, может быть... может быть, ЕГО - допустят к этой тайне?..
  Земля молчала. Нет, - она говорила, говорила на своём неслышном языке, шелестом трав, звенящей мелодией рассвета... Ветер пробежался по ветвям, словно настраивал струны... И вдруг - показалось? - где-то на грани слышимости, где-то рядом - обернись, и увидишь, но оборачиваешься, и снова никого нет... А ветер, лёгкий, прохладный, коснулся лица Гортхауэра, по-дружески взъерошил длинные волосы... И вдруг стало ясно: этот ветер - в Незримом - чёрный.
  Ночь встала на крыло, чтобы остаться здесь - защитой невидимых рубежей.
  Майа сел на траву. Подождал, слушая ветер. И вдруг спросил его, словно живое существо, каким-то наитием зная, что его услышат и поймут:
  "Ты хранитель этой земли?"
  Ветер закружился вокруг, завьюжил вихрем, - Гортхауэр сидел в центре. А затем - невидимая простым глазом чёрная пелена обняла его, застила всё... и пропала. Вокруг был только лес, только тишина, и тишина эта вздохнула: да...
  От этого прикосновения в памяти ожило прошлое - вот так когда-то неизмеримо давно, на заре времен, когда он, ничего еще не зная, пришел из Валинора в Средиземье - темный живой ветер впервые коснулся его души, и встал на траву рядом незнакомец с крыльями за спиной, с бледным лицом и такими яркими глазами, пока еще чужой - и вместе с тем свой до боли, и волосы его тогда еще не были седыми...
  От этого воспоминания в горле появился ком, защипало в глазах - как у людей, слезы - и Горт опустил голову, закрыв лицо рукой, зная уже, что от ветра не укрыться ничему: ветер тоже узнает эту картину.
  И вмиг - лес изменился. Тишина пропала, как будто её рукой сняло, вдали послышались голоса - звонкие, беззаботные, точь-в-точь как в картинах, которые помнил Раденек. И где-то вдали было видно: копошатся тёмные фигурки, лёгкие и неслышные, и чувствовалось: они - часть этой земли, они дышат, как она, их жизнь сливается воедино с жизнью Арды...
  А из кустов, совсем недалеко, - оказалось - на него смотрят большие карие глаза, серьёзные - и с искоркой весёлого любопытства.
  Майа замер - настолько неожиданно все это произошло. Интересно, а раньше ОНИ его видели, когда он стоял тут и смотрел на листву?..
  Он не стал подниматься - рост же, еще испугаются, чего доброго, улыбнулся... И сказал на языке, который помнил из памяти Раденека:
  - Привет.
  Маленькое существо бесшумно скользнуло на поляну, - ветки даже не колыхнулись. Простая одежда коричневатых тонов, грубоватая, густые волосы, каштановые, как должны были бы у Раденека - до того, как он попал в плен... И никакого оружия. Парнишка был явно ещё юным и, похоже, был сильно удивлён тому, что его заметили.
  -Доброго тебе утра, - речь его была певучей, гораздо более гладкой, чем у Раденека. - Как ты меня увидел?
  - Меня ветер пропустил, - честно сказал Горт. - Узнал, похоже.
  Парнишка забавно почесал в затылке.
  -А ты... Нет. Тут рассказывают, одного из наших тоже увидели. С тех пор его больше и не видали. Пропал.
  - И не вернулся?
  -Неа. Эх мне и попадёт! Если узнают, что я был у Границы.
  - Странно, что не вернулся. Он уходил - здесь, вот на этом самом месте, я по его следу и пришел. То есть по памяти коня, на котором он добирался. Он был моим другом, Раденек его звали...
  -Раденек? А, Раденек приходил к нам, было. Старик совсем, он у нас недолго прожил. Тоже давно было. А тот, кто пропал, - так его и не видали. Тот совсем мальчишкой пропал.
  - Может, это он и был. Его нуменорцы поймали, он всю жизнь, считай, на их острове провел... А что же вы, всегда ото всех прячетесь?
  Парнишка засмеялся.
  -Мы не прячемся, мы живём. А нас не видят. И почему ему так не повезло, что увидели?
  - Вот уж не знаю. А мы вас искали. Хотели узнать, что же это за народ такой таинственный. А теперь я понял: вы как-то связаны с Мелькором... но как? Вам это имя известно?
  Глаза у парнишки вспыхнули.
  -Искали? Громадины? Но ты не такой, как они, они не умеют летать! А так - много кто появлялся, да...
  - Вы живете не так далеко от моей страны, - пояснил Горт, - страна за черными горами, вы же их должны знать. Вы вообще за внешним миром-то наблюдаете или совсем замкнуто живете?
  -А они нам нужны? - весело поинтересовался парнишка. - Нет, у нас никто никуда не гонится, и так хорошо. От хорошей жизни зачем бегать?
  - Кто предупрежден, тот вооружен, - сказал Горт. - Хотя да, ваше главное оружие - скрытность. Слушай, у вас есть старейшины или кто-нибудь, кто хранит память о прошлом? Мне бы поговорить с ними.
  -Есть, конечно. Хранители Памяти есть. Двое их сейчас живы, третий умер недавно, надо будет нового избирать. Но никто не обрадуется, если чужак придёт. Нельзя.
  - А позвать можешь? Я не знаю, скажет им что-нибудь мое имя - но вдруг... Я Ортхэннер. Гортхауэр.
  -Ну жди, - парнишка развернулся и вдруг исчез за кустами, как сквозь землю провалился: ни звука шагов, ни шороха. Только вновь закружился рядом прохладный ветер, обнял за плечи...
  Гортхауэр поднялся. Ожидать он был готов сколько угодно... Только мысленно позвал Тхурингветиль и сообщил: "Я нашел их. Они и правда связаны с Мелькором. Ветер - словно охранные чары, представляешь?.. "
  В ответ долетел грустный вздох.
  "Как это на него похоже... Послушай. Они живут на земле нуменорцев. Рано или поздно они снова полезут на нас с войной. Как бы уговорить их переселиться куда-нибудь подальше... за Мглистый, например? Там никого нет."
  "Вот и будем уговаривать, волей-неволей придется. Если через них прокатится армия - мало будет толку с незаметности: могут смять, и не видя..."
  Ждать пришлось довольно долго: солнце успело подняться, но жары не чувствовалось: лучи проникали сквозь ветви и только ласково касались кожи. Наконец - снова внезапно - перед Гортхауэром появились двое: прежний мальчишка и второй, точнее - вторая: крепкая женщина с длинными тугими косами, аккуратно уложенными на голове. По виду её трудно было предположить, что она кто-то из старейшин, или ещё что: руки и загорелая кожа выдавали, что она работает на земле. Курносый вздёрнутый нос и вовсе придавай ей совершенно несерьёзный вид.
  -Ортхэннер, говоришь?
  Майа обернулся - женщина казалась девочкой-подростком. Да, очень ладно скроенный народец, этот половинный рост отнюдь не искажал пропорции фигур...
  Он снова опустился на землю.
  - Да, - сказал он. - Я вас искал.
  -Я Лара, - женщина с достоинством поклонилась. - И вот что. Есть одна вещь... точнее, одно слово, которое исстари мы храним, чтобы сказать его тому, кого пропустит ветер. Но после того, как пропал один из наших, давным-давно, мы не доверяем даже тому, кто может нас увидеть. Уж прости.
  - Раденека увезли в Нуменор... мне повезло наткнуться на него, иначе он бы там, наверное, и умер. Я понял, что он связан с Мелькором, и начал искать вас. И сейчас уже не сомневаюсь, что это Мелькор оградил ваш народ. Вот только почему он даже мне не сказал о вас ничего...
  Лара задумчиво почесала нос.
  -Я знаю это имя, - сообщила она. - И Раденек - тоже знаю. Мы помним имена и слышим, что говорит ветер... Только - докажи, что это ты, что это для тебя - послание из-за времён и снов. И я скажу.
  - Легко сказать, - озадаченно проговорил Горт. - Вот он, - он кивнул на мальчишку, - видел, как я прилетел, так что сменой облика вас, похоже, не удивишь. А прикоснуться мысленно к моей памяти сможешь? Тогда уж точно станет ясно.
  -А мы видели, как в воздухе летали крылатые кони, - встрял мальчишка. - Поначалу дивились, конечно, но что дивиться, раз оно уже есть. Летает, и хорошо, только бы, прошу прощения, кхм... ну, в общем, они же не птицы, тут ежели что с неба свалится, мало не покажется...
  Лара выдала парнишке подзатыльник.
  -Исстари сказано: придёт тот, кого пропустит ветер, и покажет, что он - тот, кого ждут. И ему дОлжно будет сказать древнюю песню. Но тогда лишь, когда он докажет - что это он, а не другой, кто ему брат, но у кого в душе всё наоборот.
  - А, - сказал Горт. - Курумо. Но он со времен первой войны не появлялся в Эндоре, и слава Небу... Ну, если бы ты могла покинуть эту землю, я бы тебе показал свою страну, уж там все знают, кто я такой, и Тхурингветиль, моя сестра, тоже снова вернулась на землю. Если ты можешь прикоснуться к моей памяти - ты тоже увидишь многое, что тебя убедит. Боевой облик, наконец... не тот, что видел твой маленький друг, крылатый, но иной - для войны. Я создал его после поражения в Войне Стихий. Хотя это, конечно, не доказательство насчет души, но никто из "светлых" такое воспроизвести не сможет... Только не пугайтесь.
  Майа встал, отступил на пару шагов - и почти сразу же, во мгновение ока, совершилось преображение: раскинулись черные кожистые крылья, увеличился рост, черная корона-гребень увенчала голову, глаза на лице, приобретшем вдруг почти нечеловеческие черты, стали алыми, с вертикальными зрачками - словно у дракона.
  Нетопырь.
  Парнишка охнул, вцепился в руку Лары, - даже не сообразил, что может, как обычно, спрятаться. Лара стояла, замерев, загорелое лицо её заметно побледнело, и, похоже, если бы не мальчишка, она тоже пустилась бы наутёк.
  -Ну-ка, хватит! - срывающимся голосом крикнула она. - Побаловался, и будет, нечего народ пугать! "Светлые", не светлые, серо-буро-малиновые... Ты зачем пришёл?!
  Облик вмиг сделался прежним. Преображение, похоже, происходило так быстро, что глазу было трудно за ним уследить.
  - Нуменорцы, - проговорил Горт. - Их Остров погиб, была огромная волна - его погребло под нею... До вас доходят вести извне? Выжившие нуменорцы теперь здесь, на материке, и тот хрупкий мир, что мы держали прежде, может нарушиться. А ваша земля лежит там, где может проходить путь армии. Вы должны знать это.
  Лара прерывисто вздохнула.
  -Мы не имеем дела с Громадинами. Они далеко... Войны... Мы никогда не видели войн. Только Хранители Памяти, в том, что мы передаём. Только так. Покажи мне своего брата, если сумеешь.
  Майа вздрогнул; в глазах его загорелось отвращение.
  - Ну у тебя и просьбы, Лара... лучше б ты попросила показать войну, честное слово. Я видел его своими глазами очень давно. Потом - глазами Мелькора...
  Он замолчал, вспоминая.
  Как же давно это было - вечность назад, когда их еще не разделила война...
  Курумо. Брат. Высокая статная фигура, темные волосы - все говорили, что они с Курумо похожи; различался только взгляд - спокойный, часто стыло-неживой - как у майар Валинора, как тогда, в Амане, когда оба они были слугами - не слугами даже, а живыми инструментами - для Великого Ваятеля. Они редко общались - еще там, в Благословенной Земле, между ними пролегла незримая грань, а здесь брат напоминал Ортхэннеру об оставленном прошлом, да и не клеились разговоры, у них были разные устремления, разные мечты...
  Война. Первая ненависть, пришедшая вместе с пониманием: виноват - ОН.
  Годы и тысячелетия в жажде отомстить. И вот снова - Мелькор; и слова его - ведь он же брат твой; и смертельная обида - как он может прощать, как можно простить ТАКОЕ...
  И уже - глазами Мелькора: лицо, такое похожее на отражение в зеркале, издевательская улыбка, издевательская речь, и - огненный жар перед глазами, впивающаяся в глазницы боль...
  
  Майа резко выпрямился, отвернулся от полуросликов.
  - Не могу. Не могу я это вспоминать, Лара...
  Лара молчала. Стояла, чуть пошатываясь, скрестив руки на груди. И вдруг - напевно, как будто и не её голос стал, зазвучали слова. Это не был язык полуросликов, и видно было, что на языке этом Лара разговаривать не умеет, просто знает перевод каждого слова. Слова - на ах'энн.
  -Ортхэннер, ты сейчас далеко от меня, ты покинул Твердыню по моему приказу, и я не увижу тебя более. Я верю, что ты останешься жив и на свободе, - сейчас это единственное моё желание, единственная мысль, которая поддерживает меня. То, что всё же - не зря... Мы когда-то мечтали о том, чтобы был в Арде народ, не подвластный ни Валар, ни Эру, ни даже мне, и - вот он... Я уверен, когда-нибудь ты найдёшь их, но пусть они как можно дольше останутся под покровом тайны. Пусть тайна сохранит их, пусть сбережёт от тех, кто живёт войной и ненавистью. Я проложил к этому народу путь для живых душ, для тех наших, кто уже ушёл, - просто возможность вернуться, я не знаю, что из этого выйдет, кто воспользуется этим. Я ничего не знаю, Ортхэннер, это так страшно - видеть в будущем только пустоту, которая - почти смерть, но всё же жизнь... Они плоть от плоти Арды, они связаны с Незримым, я оградил их, как мог, от силы Света, и... я надеюсь... быть может, когда-нибудь... они помогут тебе освободить меня.
  Лара замолчала и, как подкошенная, упала на землю.
  Целую секунду, долгую секунду Гортхауэр стоял, замерев, ошеломленный этой неожиданной речью - пока, опомнившись наконец, не бросился к Ларе.
  Подхватил ее, провел рукой по лбу - в сознании отдавались слова: путь для тех наших, кто уже ушел... - не верилось, не мог поверить в то, что слышал это на самом деле.
  - Очнись...
  Лара вздрогнула, неловко повернулась, заморгала.
  Маленький полурослик сидел рядом на земле и смотрел на всё это с явным страхом, сквозь который всё же светилось любопытство.
  -Это было послание тебе? - осторожно спросил он. - Ты что-нибудь понял?
  - Понял, - он смотрел на Лару. - Ты как, нормально? Ты так упала...
  -Правда? - слабо удивилась Лара. - С чего бы вдруг. И что, хочешь сказать, это было - тебе?
  - Это ах`энн... наш старый язык. Он очень древний... это, значит, уже три тысячи лет, как вы здесь живете, и среди вас наверняка много наших... Небо!.. Невероятно... Лара, а у вас нет тех, кому снятся странные сны, как будто память о прошлом?
  -Да, бывает и такое, - Лара кивнула и улыбнулась. - Из таких Хранителей Памяти и выбираем. Что делать собираешься?
  - Великая Эа... а тебе - тебе тоже снились такие сны? Ты помнишь, как тебя звали там? - в голосе майа появилось волнение, он задрожал. - Пойми, быть может, я же тебя знаю, быть может, я помню тебя, тебя-прошлую, если ты жила там, в Гэлломе!..
  -Сны снились, - Лара посерьёзнела. - В них была война. И смерть. Я - и не я. Не такая, как наяву. Артаис, из рода "слушающих-землю", чьё звёздное имя Гэллаан.
  Майа кивнул, словно сам находился во сне; снова отвернулся, и Лара увидела, как он вцепился обеими руками в землю, выдирая траву... по лицу его пробегали судороги.
  -Эй, - тревожно позвала Лара. Подошла к нему, секунду помедлила - и провела рукой по волосам.
  -Ты, это... Сайти, воды принеси... Ортхэннер, ну что ты...
  Парнишка исчез за кустами, вскоре появился с круглой глиняной плошкой, в которой плескалась вода - прозрачная, с солнечными бликами, от которых шли отсветы по лицам.
  -Ну-ка. Пей.
  Гортхауэр взял плошку, глотнул воды.
  - Спасибо. Артаис... Вас так мало возвращалось. Единицы - на многие тысячи. А тогда, в те три тысячи лет - никого. Я так ждал, верил, что когда-нибудь хоть кто-нибудь вернется...
  Лара смотрела на него - в глазах светилось понимание, и... она как будто враз стала намного старше своего странного вида.
  -Не грусти. Теперь - можно. Тогда было нельзя. Барьер. Не пройти. Мне трудно объяснять словами.
  - Ты - помнишь? Что ты видела там, за Гранью Арды?
  -Там... что-то огромное. Страшно. Бесконечная чернота, в которой летишь, летишь, и она никогда не кончится, и в ней - ничего... только звёзды, далёкие и живые. И сразу теряешься, сразу начинаешь понимать, что ты потерял дорогу домой. Дорогу обратно. Вот так...
  - А... Путь? Свой собственный путь? Можно уйти в другой мир, ты помнишь это?
  -Я не видела.
  - Мелькор всегда говорил, что души уходят в свой звездный путь... но не бесконечную пустоту он имел в виду. Неужели он ошибался...
  -Я не знаю, - её голос стал виноватым. - Извини.
  - Ладно. - Горт помолчал, приходя в себя. - Артаис... Лара. Ты тем более должна понимать опасность. Мы не можем угадать поведение нуменорцев, но рано или поздно война будет, это ясно, как день. И война может прокатиться через вас. Я не уверен, что чары смогут оградить ваш народ от такого.
  Лара вздохнула.
  -Ясное дело, если на гусеницу наступят, то защитная окраска не поможет. Что же делать-то?
  - Переселиться в безопасные земли можно всегда, но это все равно - тяготы, это - оставлять насиженную землю... Я думаю, пока - донести до остальных эту опасность, и быть наготове. Предупредить вас мы всегда успеем.
  -Чтобы сняться и переехать, нужно время, - подумав, сказала Лара. - Ладно. Вообще-то исстари считается, что ты должен что-то делать... такое... Ну, трудно понять, но считается, что так. А сегодня мне надо выбирать третьего Хранителя Памяти. Торжественный день. Только тебя, боюсь, нельзя пускать. Народ испугается.
  - Переехать мы вам можем помочь быстро, хотя бы на наших крылатых конях, и все перевезти тоже. А что до народа - это да. Может, ты меня после просто познакомишь с тем, кого изберешь? Ведь это тоже кто-то из наших.
  -Ну... потом, - пообещала Лара. - Познакомлю.
  Лара и Сайти ушли - не скрылись во мгновение ока, а ушли, не торопясь. Прежде чем исчезнуть за деревьями, Лара обернулась, их с Гортхауэром взгляды встретились, и он понял: она узнала его, узнала по той обрывочной, но яркой памяти, что хранилась в душе... Узнавание это стало шоком, с которым она боролась, от которого закрывалась - какими-то правилами, своей нынешней жизнью... А ещё - она страшно боялась ошибиться, потому что там, в этих правилах, было: он, а не его брат... И теперь, поняв, что она не ошиблась, - успокоилась.
  Майа шел за ними. Осторожно, неслышно, под чарами невидимости; он не хотел пугать полуросликов, но уже знал, что уйти, не увидев их жизнь глубже - просто не сможет.
  Через несколько шагов, когда их Граница уже осталась позади, а по ветвям снова стал шуметь охранный ветер, они уже болтали. Сайти допытывался о том послании, о "древней песне", - было ужасно любопытно узнать, что же в нём говорилось, - а Лара отбивалась, говорила, что знать слова положено только Хранителям Памяти, да и то - ей теперь следует решить, стоит ли передавать его новому Хранителю, которого изберут сегодня, в полдень... Они вышли на тропинку, которая вела по лесу, и стало видно: вот они, маленький народ, их много, и дети бегают меж огромными для них деревьями, ныряют под корни, а корни эти - корни лесных великанов - образуют под землёй пещеры, в которых эти малыши могут свободно разместиться хоть целыми семьями. Лес скрывал их, лес давал им пищу, кров, одевал - словом, был домом.
  Все же одного, похоже, Мелькор не договорил: чувствовалось в этих существах не только его рука, чье-то еще влияние, странное, которого не было никогда в Мелькоре... Но для этого майа слишком мало знал полуросликов. Оставалось только тихонько наблюдать.
  Время потихоньку приближалось к полудню, и на широкой прогалине меж деревьев стал собираться народ. Наконец стало ясно, как их много: город не город, но большое поселение... Пожилые выглядели странно: без растительности на лице, без намёка на лысину, - морщины, да, но по людским меркам это был бы средний возраст. Наконец один из них, явно старше прочих, вышел вперёд, возле него стояли Лара и ещё один, повыше прочих, с ясным взглядом. На поляне стихло.
  Майа, притаившийся неподалеку - его никто не видел, зато он прекрасно видел все происходящее - затаил дыхание. Пытался угадать: кто же среди них, кто?..
  Пожилой полурослик торжественно откашлялся и сказал речь. Говорить он особо не умел, но, видимо, по здешним меркам это было что-то несусветное. А может, старейшина пользовался таким авторитетом, что народу нравилось всё, что он говорил. А может, они просто дорвались до удовольствия повопить и похлопать. Словом, пошуметь.
  А потом всё притихло, потому что на большой открытой площадке появились дети.
  Они были разных возрастов, от совсем крошек до ребят возраста Сайти, и каждый нёс с собой большой кусок бересты. Они шли, маленькие, недетски серьёзные, расселись на всём пространстве поляны, и было ясно: хоть тут и толпа вокруг, хоть их и много, но каждый чувствует, что он - один.
  Лара, волнуясь, сжала руки.
  -Ну и вот, - сказала она негромко и чуть хрипловато. - А сейчас вы будете рисовать свои сны. И важно тут, как я говорила, не то, насколько хорошо и что вы нарисуете. Важно - ощущение настоящести. Так и будем выбирать.
  Дети начали рисовать.
  Майа заглядывал в их рисунки, сдерживаясь, чтобы не заглянуть в сознание каждого; это могло быть замечено. Неумелые, детские движения - углем по бересте, бумаги здесь, похоже, не знали.
  Некоторые рисовали сразу, некоторые начинали крепко задумываться: может, выбирали, что надо, может, просто растерялись. Сайти был среди зрителей, зависти на его лице не было заметно, но всё же он был недоволен: эти ребятишки, похоже, считались чем-то особенным, а он - обыкновенный.
  Под рукой одной из девочек проступал запутанный клубок тонких линий, она явно имела в виду кого-то крылатого... Постепенно тому, кто видел этих существ, стало бы ясно: это дракон...
  Гортхауэр незаметно приблизился к девочке и смотрел через ее плечо. Он вдруг сам почувствовал себя мальчишкой - хотелось подсказать, поправить - вот здесь немного иначе, иной изгиб крыльев, иное движение...
  Рядом мальчуган постарше рисовал море. Над ним летали странные существа: не птицы, больше похожи на рыб, но с длинными вытянутыми носами, они как будто улыбались... Таких существ никогда не было в Арде. Дальше - кто-то рисовал ночь и звёзды, на бересте это смотрелось странно... А ещё рядом - неумело, и мальчишка уже чуть не плакал от досады, потому что - не получалось... Но под его рукой проступали знакомые черты и яркие глаза, которые раз увидев, не забудешь...
  Лара молча ждала. По глазам было видно: она вспоминала, как сама когда-то давно проходила такой же отбор...
  - Лара, - шепотом, едва слышно, на ухо ей сказал Горт. - Вот... тот, с рыжеватыми волосами. Он рисует - это же Мелькор, посмотри... и девочка - дракон.
  Лара вздрогнула, испуганно вскинула глаза: она же сказала ему - не ходить, и что же, и как теперь?!
  "Прости, - одной мыслью сказал он. - Не удержался, невозможно - уйти и не увидеть ничего... Я тихо, я не потревожу никого."
  "Их много, но выбрать можно только одного, - Лара справилась с собой. - Остальные - ну, кто как... Просто жить - это тоже счастье."
  "Я могу сказать точно, кто из них - из эллери, но для этого нужно проверять их память. Могут быть многие, Хранителем нужно выбирать самого сильного... того, кто справится. Остальные могут - вспомнить, но хватит и своего..."
  "Ну ладно, раскомандовался, - Лара возмущённо посмотрела по сторонам, бесполезно ища Гортхауэра. - Мы этим делом занимаемся уже много поколений."
  "Прости, - в мыслях майа Лара услышала смущение. - Лара, а эта память... она не зовет в дорогу, в надежде узнать большой мир?"
  "У нас этого нет, - отозвалась Лара. - Как-то никогда никто не пытался отсюда уйти. Зачем уходить оттуда, где хорошо? Один только был такой - тот, кто вышел за Границу и пропал. Хочется верить, что это и был тот самый Раденек, который появился из ниоткуда."
  "Странно это в вас. Эллери очень любили путешествовать..."
  Притихшая тишина на полянке потихоньку начала оживать: первые из ребят заканчивали рисунки, клали их на траву и отходили в сторону, обратно в толпу. Вид у них был опустошённый, как будто они отдали большую часть своей души и пока ещё не вернулись в обычную жизнь...
  Горт ждал. Он думал, что немыслимо - оставить этих ребятишек со столь древним прошлым в неведении; немыслимо - не оживить в совершенстве их память, чтобы ожили голоса давно ушедших, близких... это - словно возвращение давно потерянного дома, возвращение тех, кого считал погибшими, кто оставался в памяти лишь застарелой скорбью...
  Майа молчал.
  Поляна пустела. Последним оставался тот, рыженький, он всё что-то черкал, стирал, попутно вытирая рукавом нос, и сердито шмыгал: не получалось... Наконец он понял, что вокруг уже никого нет, встал... вгляделся в то, что получилось, и, вдруг опустив голову, свернул свою бересту в трубочку и ушёл, не оставив свой рисунок. Лара с тревогой посмотрела ему вслед: парнишка прошёл толпу насквозь и, не останавливаясь, углубился в лес.
  "Я догоню его, - мысленно сказал Горт. - Прости."
  Он неслышно шел следом за мальчишкой, чувствуя смутный стыд: мальчик хотел остаться один, а он крадется за ним по пятам...
  Дождался, пока они совсем скроются с глаз. И...
  Позвал его. Вслух.
  - Погоди... Не уходи, прошу.
  Мальчишка чуть не подпрыгнул, заметался, миг - и он нырнул куда-то в путаницу ветвей, листва почти и не шелохнулась... И замер там.
  - Не бойся, - майа все еще не принимал видимый облик, боялся, что мальчишка испугается и побежит прочь. - Не прячься, прошу, я и так тебя вижу. Я Ортхэннер, может быть, ты меня помнишь. А на рисунке у тебя был Мелькор...
  Там, за ветками, шумно вздохнули. Несколько мгновений тишины - и мальчик неохотно выбрался наружу. Вид у него был смущённый, растерянный, он злился - похоже, что на себя... Смотрел во все стороны, ища того, кто его позвал, не находил, и оттого ему становилось ещё больше не по себе.
  -Пока что ты не Ортхэннер, а невидимка, - сердито сказал он. - Мелькор... Да ничего у меня не получилось, не надо было браться, знал же, что не получится, так нет, всё равно...
  Майа наконец-то возник перед ним. Какой же он маленький - мальчишка-полурослик...
  - Хорошо рисовать научиться - не так легко, а память - от рождения, - сказал он. - Здравствуй.
  Парнишка смотрел на него - серьёзный до предела, ошеломлённый... Протянул руку - дотронуться, убедиться, что всё это действительно наяву.
  -Ты на него похож...
  - Я же его сотворенный, - Горт сел на траву, чтобы быть хотя б взглядом вровень с мальчишкой. - Это чудо, что я вас нашел. Чудо, что вы все же возвращаетесь...
  Мальчик несколько мгновений стоял, замерев, - а потом кинулся Гортхауэру на шею.
  -Я никогда не мог себе представить, что я тебя увижу...
  Голос его прервался, потом он обнаружил, что у него в руке всё ещё зажат свёрнутый лист, - и отшвырнул его прочь.
  -Ну зачем я взялся...
  Горт поймал его - и отстранил. Сказал, посерьезнев:
  - А теперь давай - рассказывай. Все, что помнишь. И не утаивай ничего, будь любезен, и без стеснения, конечно.
  -Без стеснения не получится, - у парнишки запылали щёки и даже курносый нос. - Я такое помню... Ну, про... про девушек. Не расскажешь. Не могу. Извини. А так... Меня звали Гэлеон.
  Горт зажал рот рукой - и только спустя несколько секунд осознал этот жест. Лицо майа выглядело сейчас, наверное, жутким - глаза расширились, в них стояло нечто иррациональное... словно он увидел призрака. Совладав наконец с собою, он произнес:
  - Ну что ж... В этом случае рисовать ты скоро научишься. Говори, прошу...
  Мальчик отступил на шаг, меж бровей пролегла горькая складка.
  -Ты что, боишься меня?
  - Страшно, - майа прикрыл глаза. - Страшно снова вспоминать. Я старался забыть - если бы я умел... Но помнить - нужно. Говори, прошу тебя. Рассказывай, что ты помнишь...
  -Забыть... - в голосе парнишки была обида. - Тут стараешься, каждое мгновение - как драгоценность... Каждый раз проверяешь по сотне раз, не придумал ли, на самом ли деле это было, это как главные сокровища души - память...
  - Я вас хоронил, - выговорил майа после давнего молчания. - Хоронил, понимаешь... а тебя - и там не было... Твой перстень сейчас - у нуменорцев. Помнишь перстень со змейками?
  Тот кивнул - как о само собой разумеющемся.
  -Я много чего вижу, - проговорил он не сразу. - Тут нет металла, совсем нет, а я вижу - венец из золота... Я названия знаю, понимаешь? Золото, серебро, медь... - он произносил слова на ах"энн. - А тут ничего нет. Только деревья и листва.
  - Гэлеон... А Иэрне? Иэрне, твоя невеста, танцующая-с-луной...
  Мальчик помолчал. Затем опустил голову.
  -Она рисовала дракона...
  Горт прикусил губу.
  - Ты хочешь вспомнить все? Вспомнить по-настоящему? Я могу открыть твою память.
  Тот задумался - основательно, совсем не по-детски. Затем отрицательно качнул головой.
  -Не надо. Я и так знаю, что там... Всё - не надо. Я же не эллеро... сейчас. Так, как они, помнить и не получится, оно всё равно забудется, отойдёт... будет жалко. И потом... Главное - не то, что было. Главное - то, что есть сейчас. А сейчас...
  Он посмотрел в небо, на высокие кроны деревьев, тихо шепчущиеся с ветром.
  -Сейчас - хорошо...
  - Да, это верно... А быть хранителем памяти ты хочешь?
  -Хочу, - он досадливо тряхнул головой. - Только теперь уже всё. Не выберут.
  - Разве это не менее трудно, чем помнить прошлую жизнь... и то, чем все закончилось?
  -Да не в трудности дело. Когда просто помнишь, то, как бы сказать, только за себя отвечаешь, и... что твоё, то твоё. А там - не твоё. Там общее. Не - твоё. Понимаешь? общее. И ты - над всем этим. И... Лара говорит, это красиво. Когда видишь жизнь как с птичьего полёта. Как будто у тебя появляются крылья. Уходить же нельзя, а видеть мир - хочется.
  - Смотря как уходить... наугад - опасно, конечно. Я могу показать тебе мир. Да и к тому же, сказать честно - хочется, чтобы рядом был тот, кто понимает прошлое... да и твое мастерство могло бы нам понадобиться. Тхурингветиль вернулась тоже... Кстати, сколько тебе лет? Уж больно совпадения интересные, чтобы быть случайностью.
  -Совпадения - с чем? - удивился парнишка. - Мне двадцать три скоро будет. Не знаю, у кого как, мы долго растём...
  - Как эльфы? - удивился на этот раз майа. - Интересно. Совпадение - с тем, что Тхурингветиль сумела вернуться, и вот - вы; она вернулась раньше вас, и вернулась осознанно... но срок в десять-двадцать лет не так уж велик для Эа. Словно приоткрылась дверь для тех, кто хочет вернуться...
  -А, вон как... Да, похоже. Но ведь мы тут давно уже живём... не знаю, сколько, но давно. Если бы я стал Хранителем памяти, то знал бы, сколько... Наверное. Или ты считаешь, что раньше были не те, кто возвращается, а неизвестно кто?
  - Гэлеон и Иэрне - вы были моими друзьями, - пояснил Горт. - И вы близко знали Мелькора... ближе многих. И погибли вы в Валиноре... Слушай, Гэлеон. Я хочу вернуть Мелькора. Мы уже три тысячи лет живем этим. Не можем найти способ...
  Глаза мальчишки расширились.
  -Вернуть? Но - как? Это же не... не молотком по металлу, это же Грань Мира... Я... прости, я не представляю, как тебе помочь. Я правда не знаю.
  Он растерялся, расстроился и отвернулся.
  - То-то и оно, что не молотком по металлу... По логике вещей, вам бы с Иэрне отправиться вместе со мной, вспомнить все, узнать все, что было в Арде за эти века... а потом - быть всем вместе. Я, Тхурингветиль, улаири, вы двое... - майа усмехнулся, - пока еще дети, но все равно - кого представить ближе?.. Я понимаю, это слишком много - для тебя. Слишком много обрушивается сразу. За все годы жизни не быть нигде, кроме своего поселка - и вдруг перед тобою распахивается весь мир и вся история, и ты - среди тех, кто вынужден влиять на судьбы этого мира...
  Мальчик поёжился.
  -Жутковато звучит: вынужден влиять... Ортхэннер, я не знаю. Я правда не могу ответить. У меня ведь папа с мамой есть, я не могу их бросить. Они мои, понимаешь? Папа... он хороший, и мама тоже...
  - Чего уж тут не понять. Они сами-то хоть понимают, кто - их сын? Равно как и родители той девочки, что была - Иэрне?
  -Ну, как сказать... Я же - их. А не чей-то ещё. И зовут меня Райни. От того, что у меня в прошлом было... что-то, я же не перестаю быть их сыном, жить здесь и сейчас.
  - Райни, - повторил Горт. - Вот что. Мы с Тхурингветиль, конечно, еще будем к вам наведываться - пока, должно быть, втайне; после - посмотрим. Больше пока нам ничего не нужно. Но рано или поздно вашему народу, боюсь, придется покидать эти места. Нуменорцы могут пойти войной на Мордор, через ваши земли, а что такое война - уж ты-то должен помнить.
  Райни ссутулился.
  -Я знаю. Но если придётся уходить - ты же не оставишь нас? Не исчезнешь?
  - Чтобы я оставил народ, где воплощаются бывшие эллери? Я еще не враг сам себе.
  -Знаешь... - Райни помолчал. - Это очень страшно - когда вокруг бездонность Эа. Когда всё чужое. Когда есть только одна мысль - вернуться домой, и не знаешь даже, где он, дом. И вдруг... Я бы хотел больше никогда, никогда не уходить отсюда. Но если бы я умел!..
  - Это можно устроить... Мне страшно за души уходящих, Райни. Неужели и в Эа нет ни подлинного света, ни чего бы то ни было, кроме черной пустоты...
  -Там... Знаешь, я там разговаривал... с кем-то. Когда умрёшь, то вокруг становится так тепло и легко... поначалу. Как будто вернулся домой. Но знаешь, что это не так, и тогда... Ты слышишь голос. Я не могу сейчас сказать точно слова, это было больше - как ощущение... что ничто не зря, что из самого страшного зла вырастает добро, что... каждый получает по заслугам, даже если и не при жизни... Я не знаю. Не могу сказать, сколько это было, я как будто спал и видел сон. В нём были травы, касавшиеся моего лица. В нём была Иэрне... Но не было тебя, не было Мелькора, и я знал, что я вам нужен, я просил, я хотел вернуться... И вот - вот... Прости. Мне трудно рассказывать словами.
  - Покажи, - попросил Горт. - Открой свою память, ты же знаешь, как это делается... я увижу то, что помнишь ты.
  
  ...Крепость-страж, защищающая от нападения единственный в этих горах проход во вражеские земли, возвышалась у перевала уже не первый год. Ее светлые башни горделиво возносились к темному небу, словно желая поспорить с чернотой окружающих скал. Крепость строилась так, чтобы выдерживать нападение сверху, с перевала, в том числе и с воздуха; стены ее были укреплены с помощью светлых чар. Много сил было затрачено на возведение этой крепости - и только закончив его, нуменорцы почувствовали себя в относительной безопасности. Крылатая конница Врага была, по всем имеющимся сведениям, немногочисленна, крепость стояла так, что не страшилась горного обвала, от прочих земель ее отделял речной поток... надежное место.
  Враг же за все это время не проявлял никаких признаков жизни. Не было слышно о темных воинах в близлежащих землях, занятых нуменорцами, тем более - в Итилиене и близ него, и к устью Андуина... даже крылатые кони, которых изредка видели в небе во время вассалитета, то ли избегали этих областей, то ли вовсе перестали появляться над ним.
  Лорд Тариэль, возглавлявший военный гарнизон крепости, стоял на стене, вглядываясь вдаль. Чары были делом его рук, это была _его_ крепость, и он порой вспоминал Тол-Сирион: там точно так же строили когда-то, вкладывали душу в каждый камень...
  Он не доверял миру. Он лучше, чем кто бы то ни было из нуменорцев, знал Гортхауэра, помнил его слова о том, что если на них не нападут, они не начнут войну... Но в душе что-то тревожно ныло, и от этого нельзя было отделаться.
  Черную тень он заметил не сразу, наверное, потому, что здесь, под самой Завесой Тьмы, темнота была привычной. Прошло несколько секунд, прежде чем он осознал, что что-то неладно, и, подняв голову, увидел - крылатый конь. А на нем - всадник. Уже совсем рядом.
  Конь черный, всадник в черном...
  Стража на башне немедленно, не дожидаясь приказа, взяла его на прицел.
  Тариэль замер. Разведка?
  Разведка не полезла бы так близко... Конь снизился, завис уже совсем близко от парапета, и Тариэль наконец с изумлением узнал всадника.
  Таринвитис. Он не видел ее уже очень давно, а последний раз видел юной девушкой... она почти не изменилась. Только сейчас она была в мужской одежде, и волосы были убраны в косу, уложенную вокруг головы - наверное, чтобы не путались на ветру.
  Он вскинул руку: не стрелять! Та тревога, которая жила в душе, вспыхнула ярким пламенем, пронизала всё его существо, стала основой всех мыслей.
  Он шагнул вперёд. Раз прилетела, значит, что-то скажет... Но - что?!
  - Я могу опуститься на стену? - крикнула Таринвитис.
  Тариэль бросил взгляд на своих: те как будто сами превратились в натянутые тетивы.
  -Да, - не сразу отозвался он.
  Конь ловко опустился на стену, рядом с Тариэлем, и Таринвитис спрыгнула с него.
  - Здравствуй, лорд Тариэль, - сказала она. - Воистину, давно не виделись... ты мало изменился. Что же вы так боитесь одной-единственной женщины?
  -Это не страх, - медленно ответил он. Чувствовал: что-то изменилось в ней, изменилось необратимо, она стала похожа... да, точно.
  Похожа на самого Гортхауэра. По ощущению. Да, точно, он сделал своей сестре тело-фана...
  - На этот раз я к вам как посланник, - сказала она. - И вести мои, увы, не несут вам радости.
  -И что же это за плохие для нас новости, которые тебя огорчают? - поинтересовался Тариэль. - Интересно будет услышать.
  - Если ты хочешь знать мое мнение, Тариэль - я не считаю эти действия опрометчивыми. К сожалению. У нас большой опыт подобных противостояний, и ни разу политика выжидания не оправдывала себя. "Светлые" лишь используют годы затишья для того, чтобы накопить силы, после чего бросают их на нас, и мы вынуждены применять ответную силу, и удар наш вынужден быть куда мощнее, чем если бы мы не давали противнику вызревать.
  Таринвитис выглядела, как юная девушка, и эти слова не вязались с ее тонким, почти нежным обликом.
  -Гортхауэр ошибается. В этой войне, ежели таковая начнётся, пострадают в первую очередь не люди.
  Таринвитис чуть склонила голову набок.
  - Кто же?
  -Те, кого охранял чёрный ветер, - коротко сказал Тариэль.
  - Лорд Тариэль... А тебе не кажется, что подобный шантаж бесчестен? Впутывать в наши дела тех, кто не имеет к ней отношения, тех, кто подобен детям в своей жизни?
  -Это не шантаж. Это предупреждение.
  Он несколько мгновнеий раздумывал, что и как сказать.
  -Как вам известно, я - командир гарнизона Минас-Итила. Я не управляю тем, что происходит вдали отсюда. Но я предупредил.
  - А честно - можешь? - спросила Таринвитис, и Тариэль знал, что она сейчас проверяет его речь - звучит ли в ней ложь. - Ты сам-то понимаешь бесчестие подобного ответа? Мы ведь тоже могли бы сказать - отдайте нам крепость, а не то мы уничтожим ваших женщин и детей в каком-нибудь отдаленном поселении.
  -Я - предупредил, - Тариэль не надеялся, что она поймёт его правильно, и говорил ровно. - Это всё, что я могу сделать.
  - Я поняла, что ты имеешь в виду, - она приподняла руку. - Поняла. Гортхауэр не сомневается в твоей чести, да и я тоже. Мы не считаем тебя нашим врагом, но сам понимаешь - обстоятельства здесь сильнее личных пристрастий. Ты не изменишь своему народу, а нуменорцы жаждут нашей гибели и не остановятся перед войной.
  -Всё верно, - кивнул Тариэль. - Обстоятельства сильнее. Мы - по разные стороны меча, Таринвитис.
  - Жаль, - сказала она. - Жаль. Что ж... До встречи. И мой тебе совет - лучше отошли из крепости тех, кем дорожишь. Вам не удастся отстоять ее, ты должен это понимать.
  Лёгкое движение среди воинов Тариэль заметил краем глаза, даже нет - не увидел, просто почувствовал... и резко шагнул в сторону, перекрывая обзор.
  -Улетай.
  - Меня не так-то легко убить, - проследив его взгляд, усмехнулась Таринвитис - и вскочила на крылатого коня. - До встречи.
  Конь взмыл в воздух - вверх, вверх, вверх - и наконец, превратившись в точку, скрылся в клубящихся тучах Завесы Тьмы.
  Тариэль молча проводил её взглядом, обернулся на стражу, которая ждала его слов.
  -Все помнят то, что я говорил о чарах? Отлично. Все ко мне.
  Тариэль много раз представлял себе, как это было когда-то давно, в Первую эпоху. В рассказах спасшихся с Острова было описано, как все это происходило. Было описано и появление Тхурингветиль перед штурмом - вероятно, она и в те времена была главным переговорщиком в подобных условиях; и появление темного майа, и черное облако, ползущее от его рук, и безумный ужас, охвативший всех, кто был на Тол-Сирионе... а ведь там были - эльфы. Голлори. Сведущие в самых разных чарах, и издревле считалось - превосходящие в этом людей...
  На этот раз все началось с того, что земля задрожала под ногами. Небо озарилось красным, из-за Эфель-Дуата в него ударили алые молнии, зазмеились по тучам, растеклись по ним кровавым пологом.
  -Красиво, - с усмешкой проговорил Тариэль. Стоявшие рядом с ним воины переглянулись: Тариэль положил руку на грудь, и сквозь пальцы заструился белый свет.
  Свет этот потёк, как широкая лунная река, он спускался на камни, на башни, струился, заполоняя всё...
  Им казалось - небо присматривается, глядит на них тысячами глаз; взгляд этот, пристальный, недобрый, явственно ощутили все.
  Земля не переставала дрожать, дрожали стены крепости, словно высоко в горах назревал обвал, и казалось, земля вот-вот покроется трещинами...
  Белый свет тариэлевских чар затопил крепость; все стало, словно в лунном тумане - крепость Восходящей Луны, воистину...
  Дальше все произошло слишком быстро.
  Змеящиеся по небу молнии собрались наверху в одну ослепительную точку; от нее вниз рванулся огненный сноп; он разветвился, и алые молнии впились в грудь закованным в доспехи воинам, стоящим на галерее. Тариэлю показалось - их доспехи на короткий миг вспыхнули бледным светом, словно раскаленные.
  В следующую секунду его мозг обожгла невыносимая боль, он увидел перед самыми своими глазами огненную извивающуюся нить, а боковым зрением - фигуры, тела лежащих на камне воинов...
  Он не боялся смерти, - уже раз посмотрев ей в лицо, - и сейчас как-то холодно и отстранённо подумал: всё... Мгновением мелькнула тень обиды... но он заставил себя прекратить надеяться. Всё просверкнуло в голове в доли секунды, но для него время как будто растянулось, и боль затмила мир...
  Он потерял сознание, видимо, на относительно короткий срок; потом перед глазами оказалось огненное небо, а на его фоне была склонившаяся фигура, колеблющаяся, полупризрачная... он видел за ней - всадники на крылатых конях, драконы, много, все небо в них... но не мог пошевелиться, не мог ничего сделать, только смотрел, как фигура наклоняется над ним, и в ее очертаниях горит живой разумный взгляд. Улаиро?..
  Он попытался собрать остатки сил, мысленно потянулся туда, где на груди были в холщовом мешочке "белые звёзды" - камни Феанаро. Впрочем, в присутствии силы Тьмы они и там горели, обжигали, сопротивлялись...
  Кто-то еще появился в поле его зрения; похоже, просто человек, воин - в черном. Еще один...
  Что-то они начали делать с его доспехом; миг - и Тариэль остался без защиты. Воин срезал мешочек с камнями с его шеи, передал еще кому-то... а Тариэль по-прежнему мог смотреть только перед собою. Тело его не слушалось.
  Его вздернули на ноги, и тогда он понял, что сил хватает ровно настолько, чтобы голова не падала на грудь.
  А призрак, стоявший перед ним, медленно обрел видимый облик, и Тариэль узнал его.
  Хэлкар. Тот, кто некогда был отдан во власть жрецов Эру. Тот, кого они подвергли похожей пытке - только вместо огненного света был белый...
  Тариэль не мог пошевельнуться, - мог только думать, чувствовать... Сначала душу захлестнул гнев: да, конечно, как же, умер он... А потом пришла усталая давняя неприязнь к этому человеку, отвращение...
  - Жаль, что Гортхауэр запретил убивать тебя, - голос улаиро напоминал сейчас змеиный шип - в нем звучала неприкрытая ненависть. - Может, стоит сделать с тобою то, что вы сделали со мной в вашем храме, чтобы и ты испытал ту боль, на которую обрекал других?
  Он вскинул руку, и от его пальцев в Тариэля ударила молния, оплела его сетью - на этот раз он не потерял сознания, боль заставляла согнуться, выламывала тело, но и этого не получалось - черные воины держали его крепко.
  Тариэль пытался не кричать, - это почти удавалось, он закрыл глаза, чтобы не видеть лицо своего врага... Хэлкара он не ненавидел: презирал. И тогда, за давнишнее, и за предательство, за переход к Гортхауэру, и сейчас - за то, что тот дорвался до мести... Он понимал, что этот кошмар теперь долго не кончится... и только осталась одна мысль, даже не мысль - ощущение: Эру, как же больно... Эру. Кто это - Эру... да и есть ли ему дело до меня...
  Кошмар действительно тянулся долго, с болью уходили последние силы, Тариэль повис в руках темных воинов, не в силах уже поднять и голову, и казалось, еще чуть-чуть, и наконец-то придет смерть... как вдруг все прекратилось.
  - Ты убьешь его! - резкий знакомый голос.
  Нуменорца отпустили, и он рухнул на каменный пол. Боль не уходила, жила отголосками в теле...
  Тариэль судорожно хватал ртом воздух - короткое, рваное дыхание, он едва сознавал, на каком он свете... Понимал только, что жив... и - Гортхауэр, где-то рядом... Не осталось ничего, кроме одного: вот теперь, пожалуй, и всё, они по разные стороны меча... по разные... меч - острый, как бритва, клинок, рассекающий тело, отнимающий жизнь... Почему-то это предстало перед мысленным взором так ясно, как будто было наяву: клинок, приближающийся к нему, жаждущий его крови, его жизни... Как-то отстранённо подумалось: да, верно, это наш способ _уходить_, если всё безнадёжно, наш - жрецов Эру, и всплыли слова, которые он сам когда-то произносил на Посвящении... "И да заберёт меч Эру мою жизнь, если встанет передо мною нечто, что хуже смерти..."
  - Тариэль! - кто-то приподнял его, положил его голову к себе на колени - лицо Гортхауэра совсем рядом, в глазах - страх, страх за него, нуменорца... - Не вздумай пытаться сбежать в смерть, прекрати это!..
  Холодная рука легла на лоб, и сразу же начала уходить боль; навязчивое видение клинка рассеялось - неестественно, быстро, должно быть, снова чары, майа не позволяет ему умереть. Говорят, они умели такое - не отпускать даже в смерть...
  Тариэль пошевельнулся, - он ощущал присутствие Хэлкара где-то рядом, и подумалось: и что теперь - на посмешище перед врагом?.. Не было сил говорить, он только знал: смерть не уйдёт, она будет теперь постоянно стоять рядом и ждать, раз она уже вышла, выпущена на свободу... Он понимал, что выпустил её - не намеренно, что таков закон, вложенный в душу жреца Эру, и он не сумеет противостоять ему...
  - Не вздумай, - повторил майа. - Поднимайся.
  Силы потихоньку возвращались к Тариэлю; он уже мог бы, наверное, сопротивляться, если бы захотел - но что толку сопротивляться в окружении врагов?..
  Хэлкара не было видно. Темные воины везде, среди лежащих тел нуменорцев...
  Тариэль неловко сел. Отвернулся, глядя на своих. Мертвы?
  Непонятно. "Темные" молча поднимали тела, перекидывали через седла крылатых коней... Нет, судя по тому, что кони направлялись в сторону Мордора - не мертвы, какой смысл везти трупы в Мордор...
  - Мы предупреждали, - Горт помог ему подняться. - Хэлкар убил бы тебя... Идем внутрь, прочь с чужих глаз.
  Тариэль молча пошёл вперёд. Зачем их увезли? "Обращать"? Прошла мысль: если бы убил, это было бы... хотя бы понятно. Сила на их стороне...
  Майа то ли знал внутреннее расположение крепости, то ли каким-то образом угадывал его - обогнал нуменорца, шел к его, Тариэля, покоям.
  Вошел в комнату, сел... и крылатый его облик сменился на человеческий.
  Тариэль молчал. Остался стоять. Началась война, и прошлое не имеет значения.
  - Да садись же ты, - чуть раздраженно сказал Гортхауэр. - Эта гордая поза приелась мне уже тысячи лет назад.
  -А какая разница? - поинтересовался Тариэль. Где-то в позвоночнике последней огненной молнией просверкнула боль и исчезла, он охнул и невольно опустился на ближайший стул. - Что тебе надо от меня?
  - Чего ты хочешь сам? Вернуться в Гондор? Быть со своими воинами там, в Мордоре?
  Тариэль смотрел на него почти спокойно.
  -Если ты даёшь мне выбор, то да, я хочу быть со своими воинами.
  Он оставил при себе мысль о том, что в этом случае он рано или поздно всё равно попадётся Хэлкару, и тогда в свои права вступит смерть, потому что его, Гортхауэра, рядом не будет.
  - Мы будем поступать с ними, как поступали тогда, в Первую эпоху. Клятва не воевать против нас - в обмен на свободу. У них будет время обдумать все. Каждый из них будет - пока - отделен от других. Я могу позволить тебе говорить с ними, если ты обещаешь не пробуждать в них упрямство.
  -Я не буду говорить с ними в твою пользу.
  - Это понятно. Не говори хотя бы против, - Горт усмехнулся, - Тариэль, пойми, не только моя воля во всем происходящем. Меня не поймут, если я позволю тебе сводить на нет все старания наших людей.
  -Хэлкар точно не поймёт, - улыбка Тариэля была похожа на оскал. - Полагаю, он весьма и весьма недоволен.
  - Аргор переживет. Он ненавидит в вас свое собственное прошлое, и в жажде уничтожить вас - хочет уничтожить себя, бывшего, Ледяное Сердце. Речь о множестве других людей. Ты ведь знаешь, как устроена у нас власть, по донесениям Эйранеля, не правда ли?
  -Разумеется, знаю.
  - Так что жизнь у тебя теперь будет тяжелая, Тариэль. Можешь винить в этом короля, что некогда обязал тебя следить за мною... свободы тебе, жрецу Эру, по правде говоря, дать я не имею права. Со мною ты бессилен, но вновь и вновь тебя будут посылать против нас и наших союзников. Хотел бы я, чтобы ты изменился... чтобы отрекся от тех, кто виновен в гибели вашей родины, и стал моим другом уже по-настоящему. Но вряд ли это возможно.
  Майа говорил все это спокойно... Нет. _Заставляя_ себя говорить спокойно. За годы и десятилетия знакомства Тариэль уловил, когда у него появлялась такая интонация - когда майа хотел, чтобы никто не догадался о его подлинных чувствах... Что ж, большинство и не догадывались.
  Тариэль слушал его, чуть склонив голову.
  -Я никого не виню, Гортхауэр. Война есть война, и, как видишь, я принимаю то, что она приносит. На вашей стороне сила, и если бы Хэлкар убил меня, это было бы... ну, скажем так, естественно. Плен - это тоже естественно. Было бы неправильно, если бы меня отпустили на свободу. Так что... - он развёл руками.
  - Я хочу, чтобы ты узнал нашу жизнь. Нашу подлинную жизнь, а не ту ее часть, что мы скармливали все эти годы Эйранелю. Не знаю уж, понимал ты или нет, что вассалитет был, по сути дела, обманом...
  Тариэль коротко вздохнул. Даже от попытки дышать глубже, чем обычно, внутри всё заходилось.
  -Почему тебя так волнует то, что я тебе враг?
  Майа пожал плечами.
  - Ты же прекрасно знаешь ответ.
  Тариэль помолчал.
  -Отправь меня к моим воинам, если можно. И поскорее.
  - Ладно. Идем, - Горт поднялся и вышел в коридор, зная, что Тариэль последует за ним.
  Первое, что увидел нуменорец, когда они вышли на галерею - пара драконов, усевшихся на парапетах крепости. Оседланных. Черных. Еще трое таких же существ кружились в небе.
  Эйранель за все годы своего пребывания в Мордоре ни разу не упоминал о подобных тварях...
  Тариэль только головой кивнул. Да, скармливали то, что им было выгодно... как он и предполагал. Интересно, что ещё подтвердится из его предположений...
  Впрочем, это было естественно. Ожидать от Мордора щенячьей наивности перед врагами было бы странно...
  К тому, что "темные" общаются без слов, мысленно, уже можно было привыкнуть. Один из парящих неподалеку драконов устремился к ним, приблизился, и Тариэль увидел, что всадник его - тоже улаиро, назгул - та же самая полупризрачная плоть, что у Хэлкара.
  Дракон умудрился сесть на узком парапете галереи, и Горт кивнул Тариэлю в его сторону:
  - Иди. Отвезут.
  Тариэль сначала замер, вглядываясь: кто это, Хэлкар? не узнать...
  Потом, так и не поняв, пошёл вперёд. Какая разница...
  - Не Хэлкар, - проговорил Горт. - Ты мне пока еще нужен живым.
  Дракон вытянул крыло, явно не в первый раз предлагая неумелому в подобной верховой езде человеку взобраться по нему в седло. Интересно - призракам тоже нужны седла для полетов на таких существах...
  Тариэль обернулся.
  -Он всё равно доберётся до меня, - спокойно сообщил он. - Рано или поздно, так или иначе. Ты не сможешь оберегать меня всегда, это невозможно.
  - Он уже отвел душу, - ответил Горт. - Летите.
  Прикосновение улаиро оказалось неприятным - совершенно ледяное, и вправду - мертвенный холод. Той враждебности, однако, Тариэль не ощущал.
  Назгул прижал его к себе, удерживая - и дракон взмыл в воздух.
  Какая же она оказалась маленькая сверху - гордая огромная крепость...
  Улаири. Тариэль впервые - с тех пор, как Гортхауэр приказал явиться в Нуменор Хэлкару - видел это существо вблизи. Бывшие люди, живые мертвецы... Одна такая встреча могла бы напрочь отбить у него все мечты о бессмертии из рук Гортхауэра, если бы они были.
  -Как твоё имя?
  - Элвир, - ответил тот. Голос звучал иначе, чем у Хэлкара: у этого он напоминал не змеиный шип, а шелест.
  Тариэль понимал, что ему отчаянно надо выговориться, что он - пропал... Но - этот?
  -И давно ты... с ним?
  - Около двухсот лет, - прошелестел призрачный голос. Он неким образом пробивался сквозь шум ветра. - Я из далекой земли, которая вам неизвестна.
  -Почему ты принял Кольцо?
  Тариэль почувствовал, что улаиро за его спиной улыбнулся.
  - А почему ты стал жрецом Эру?..
  -Хороший вопрос... - Тариэль пожал плечами. - Потому что я верю в Свет Истинный, исходящий от Творца. Ну, а жречество... не было бы способностей к этому, не было бы благородного происхождения - не стал бы. Просто бы верил и занимался чем-то другим.
  - Я тоже - верил. И хотел служить тому, во что верю, по-настоящему.
  -Во что же ты веришь? Чему ты служишь?
  - В живую душу Арды. В свет истинный, - улаиро усмехнулся, - в честь и справедливость, за которые нужно бороться. В то, что дела выше слов...
  -Хорошо звучит, - Тариэль тоже попытался усмехнуться, но где-то в груди снова заныло, и он скривился. - Только почему тогда - призрак Кольца?
  - Этот путь открывает гораздо больше возможностей, чем остальные, - пояснил Элвир.
  -Это точно, - в голосе Тариэля была издёвка. - Хэлкар мне это наглядно показал. В этом ты прав.
  Укол Тариэля цели, похоже, не достиг.
  - Пытать можно и при помощи обычного ножа. Не менее успешно.
  -Можно. Но убейте меня ещё раз, если я понимаю, как можно, служа Гортхауэру бессмертным призраком, говорить, что ты служишь Свету Истинному...
  - Мы вкладываем в это понятие разный смысл, неужели это неясно?..
  -Ну хорошо. Что _ты_ вкладываешь в это понятие?
  На этот раз улаиро долго не отвечал.
  - Не то, что источает белый свет, - снова незримая усмешка. - Свет, заключенный в понятия о чести, вере, совести, добре, справедливости, доблести, милосердии... Он может облекаться в любые одежды.
  -Значит, ты хотел стать остриём клинка этого самого милосердия? На всю оставшуюся вечность?
  - Острие клинка милосердия, - повторил Элвир. - Хорошо сказано. Я целитель.
  -И как же мёртвый может исцелять живых? - слабо удивился Тариэль.
  - А как живых может исцелять то, что убивает - яды, или нож в опытных руках?..
  -Неживое? Но ты же был человеком.
  - Я и сейчас во многом человек.
  -Тогда зачем - бессмертие? Может, это прозвучит и странно из уст нуменорца, но я считаю, что Валар были правы, когда не дали людям бессмертие.
  - Дело не в бессмертии, дело в возможностях, которыми наделяет этот путь. Путь бессмертия - иной, он не изменяет человека ТАК.
  -Значит, вы всё-таки можете умереть?
  - Можем уйти. По собственной воле. Как может и любой из здешних жителей.
  -Гортхауэр не чудовище, - почему-то вдруг сказал Тариэль. - Наши были неправы в этом. Но... Мира между нами тоже не может быть. Когда приходит ночь, день должен уйти... И наоборот.
  - Мы - не ночь, и вы - не день, - отозвался Элвир. - Но, к сожалению, ваша сторона не хочет мира. Это у вас в крови. В наследии эпох.
  Тариэль покачал головой.
  -Всё глубже. Я ощутил это на себе, когда Гортхауэр лечил меня. Это несовместимо. И то, что исходит от этого, глубинного, - соответственно, тоже.
  - Многие нолдор становились друзьями Твердыни, не говоря уже о синдар и нандор, и людях. Ты жрец, ты изменен.
  -Да. Но эти изменения основывались на моей фэа. У вас - начиная с Гортхауэра - чувствуется Тьма. Тёмные нити, пронизывающие душу, а он - часть ожившей ночи.
  - Что с того? Люди ничего не теряют, зато приобретают многое.
  -Отделение. От людей Света. По другую сторону, - Тариэль снова стал задыхаться, голова закружилась. Он невольно наклонился вперёд. Вспомнилось: да, он выпустил Смерть на свободу, и теперь она стоит возле него. Ждёт...
  - Осторожнее, - улаиро поддержал его. - Не мы начали это отделение, и не мы его поддерживаем. "Тьма" Изменений не так страшна, как подлинная тьма в душах... тьма невежества, тьма жестокости, тьма предрассудков...
  Тариэль некоторое время пытался заставить себя дышать медленно, пусть и мелко - но спокойно, ровно... получалось с трудом. И эхом прозвенело: "я бы хотел, чтобы ты стал моим другом..."
  -Скажи Гортхауэру, - едва слышно выговорил Тариэль. - Я скоро... скоро умру. Теперь этого уже не остановить. Скажи - мне жаль...
  Некоторое время улаиро молчал, и вокруг был слышен только шум ветра.
  - Ты - этого - хочешь?..
  -Не сказать, чтобы страстно желал умереть, - он нашёл в себе силы усмехнуться. - Но мне уже двести тридцать три... Сопротивляться смерти бессмысленно, и так должно быть...
  - Ты сам выпустил свою смерть, - голос Элвира стал глубже. - Вы можете жить до трехсот без всяких Изменений...
  -Я знаю. Это было... ну, как сказать... Если отпустить тетиву, стрела улетит сама. Но тетива не была отпущена человеческой рукой, это была ловушка... которая сработала. Мы все таковы, жрецы Эру...
  - Если примешь помощь - мы попробуем добиться, чтобы ты прожил по крайней мере до своего природного срока. От тебя самого зависит. Если хочешь умереть... Тебя, - Элвир подчеркнул это слово, - Горт удерживать силой не станет.
  -Почему?
  - Уважает выбор, - коротко ответил Элвир.
  Они тем временем давно уже миновали стену гор, и теперь приближались к гигантской башне Барад-Дура.
  
  Всю дорогу Гортхауэр поддерживал Тариэля, не давая ему ни упасть, ни остановиться.
  Пришли в небольшой зал, где Тариэль сам не был ни разу... но слышал о нем из донесений Эйранеля. Каминный зал на жилом ярусе, темный мягкий уют, огонь в камине - должно быть, колдовской, потому что никто никогда не наблюдал, чтобы этот камин топили; резная решетка перед огнем, несколько кресел... Личный. Были и похожие залы, куда разрешалось заходить всем и каждому, этот же считался чем-то вроде части личных покоев самого майа.
  Взметнулся огонь в камине, приветствуя хозяина, Горт кивнул Тариэлю на кресло, и сел сам.
  Вынул из воздуха тот самый мешочек, что был на груди нуменорца. "Семь звезд".
  - Я хотел спросить тебя об этом, - начал сходу, без обиняков. - Вас двое осталось, подлинных Жрецов Эру. Тебе должно быть известно о свойствах этих камней. Об опасных свойствах, судя по тем обрывкам, что удалось разузнать Аргору.
  Взгляд Тариэля стал напряжённым: он _почувствовал_ эти камни - творения Феанаро, он знал, что это последние из оставшихся таких, остальные уплыли в Валинор в живых "ключах", подобных Найтару... И теперь он ощущал, как камни, реагируя на близкое присутствие Гортхауэра, зловеще светятся в Незримом.
  -Да, - коротко ответил он. - Я знаю о них кое-что. В частности, именно с их помощью я собирался отправить тебя в Валинор.
  - Ты же вроде бы собирался отправить меня в Валинор куда более простым способом - на корабле, - заметил Горт, положив камни на стол. Ему тоже была не слишком приятна их близость.
  -Совершенно верно, - кивнул Тариэль. - сменить экипаж на эльфийский и дать им, для верности, эти камни. По крайней мере, таково было послание из Валинора, приложенное к камням, когда мы получили их давным-давно, в Нуменоре.
  - У эльфов Нуменор был не в чести, но ради такого случая они поступились бы принципами, пожалуй...
  Тариэль кивнул.
  -Кроме прочего, я научил эти камни давать защиту.
  - Это я видел. Удачное решение, ничего не скажешь... Так что же - эти камни - ключ к проникновению в Аман?
  Тариэль смотрел в глаза Гортхауэру.
  -Да. Но - не за Грань, как это получилось со мной. Я довольно долго носил их на груди, но такого эффекта не ожидал. Видимо, это было как-то связано с тем, что я нахожусь на грани смерти.
  - Может быть... Да, интересные камешки. Казалось бы, всего-то - силима и роса Телпериона, а сколько неожиданных качеств...
  Он высыпал камни на ладонь.
  Тариэль, напряжённо наблюдавший за ним, сощурился.
  -Осторожней.
  Майа взял один из камней, медленно покрутил в пальцах, вслушиваясь в него.
  - Что именно может случиться?..
  -Знал бы, где упадёшь, - соломки бы подстелил, - отозвался Тариэль. - Я не знаю.
  - Странное чувство, - проговорил майа. Взгляд его ушел в себя. - Кажется, будто я слышу чужие голоса... далекие, невероятно далекие... необычно.
  Тариэль резко встал - чуть поморщился. Шагнул к Гортхауэру, взял за руку.
  -Ты знаешь - чьи?
  - Нет, - ответил тот. - Но мне кажется... словно это голоса прошлого... или нет - голоса той земли, что была у меня когда-то давно, в юности... словно, знаешь... - он замолчал. - Как будто шум на площадях Валмара и Тириона...
  Тариэль решительно сложил камни обратно в мешочек, - последний оставался у Гортхауэра.
  -Дай сюда. Я не знаю, как это... но если с тобой что-то случится, твои меня живьём сожрут. И в чём-то будут правы.
  Майа не смотрел на него. Взгляд его словно растворился в пространстве; он смотрел и слушал - то ли Незримое, то ли далекое...
  Пальцы разжались, камень выпал из них - но Горт, оцепенев, даже не вздрогнул.
  ...Тот далёкий гул голосов обрушился на него, как водопад, закружил, стал явью... и в глаза ударил свет.
  До боли знакомый, нестерпимо режущий глаза _неправильный_ свет Валинора.
  Сквозь него - далеко не сразу - проступили очертания домов, фигуры... да, эльдар... Они шли по улице, смеялись, перебрасывались шутками... подходили всё ближе... ближе... Должны были уже давно заметить его, но...
  Не замечали.
  Приближались.
  И вдруг...
  Они шли прямо на него - и прошли сквозь него, как будто он сам вдруг стал призраком.
  Губы майа, застывшего в кресле, пошевелились, произнесли что-то беззвучно..
  Он смотрел. И вспоминал. Память услужливо подносила картины давно ушедшей жизни: он уже видел все это, он когда-то ходил по этим улицам, а они почти не изменились, все тот же мрамор, все те же причудливые узоры на белых стенах, странно яркие, многоцветные, белый песок под ногами... где-то здесь были все они - и Финрод, и маленькая девочка Йолли, ставшая его невестой, а потом, наверное, супругой; и убитый Мелькором Финве, и многие, многие другие...
  Он не знал, сколько прошло времени - здесь оно не ощущалось... И вдруг - чьё-то внимание близко, совсем рядом... Настороженное удивление, которое превратилось в крепкую невидимую простым глазом золотую сеть - и обрушилось на Гортхауэра, сбивая с ног.
  От неожиданности он не успел воспротивиться - а в следующий миг понял, что и не может этого сделать: в этом бестелесном состоянии он был совершенно беспомощен. Он даже не понимал, кто напал на него - кто-то из майар, но кто именно?.. распознал Тьму, не задумавшись, ударил, все верно...
  Там, в каминном зале, Гортхауэр вдруг вздрогнул всем телом, и, пошатнувшись, рухнул на пол.
  Глаза его так и не закрылись, невидяще смотрели на Тариэля.
  Тариэль в ужасе бросился к нему, схватил за руки - звал, вслух, мысленно, попытался как-то дотянуться _силой_, - только тревожно засветились камни, и он осознал: нет, нельзя, так только хуже!.. Позвать кого-то из тёмных, ту же Таринвитис - не пришло в голову: подумал: это мои Камни, я и должен справиться, они не смогут, они тоже попадут в эту ловушку.. Задним числом стало стыдно: когда-то он предлагал отправить Гортхауэра в Валинор, и вот - валинорская ловушка захлопнулась, из-за него же, и ни тени радости от этого он не испытывает, наоборот... Единственное, что отчаянно звенело в душе: а вдруг он не сумеет его вызволить, и что тогда?!
  ...Там, на улице Валмара, перед пойманным призраком остановились чьи-то расшитые сапоги, мелькнула фиолетовая ткань. Майа нагнулся, пытаясь понять, что же такое ему досталось, и совсем близко от Гортхауэра засветились странные золотистые глаза.
  Тот потянулся к нему. Потянулся так, словно общаясь со своими собратьями, как когда-то давно. Фиолетовый... Цвет Намо... Безмолвный вопрос: кто ты?..
  Ответом было удивление. Похоже, этот майа не очень-то любил разговаривать - ни мыслями, ни, тем более, словами. Только ощущение: имя-суть, но странное, как будто одежда, натянутая поверх чего-то ещё...
  "Алатар... А ты?"
  "Ортхэннер. Аннатар... Гортхауэр. "
  В золотистых глазах появилось напряжение и растерянность.
  "Я не знаю тебя... Откуда ты взялся? Я никогда тебя здесь не видел..."
  "Я сам не понимаю... Я не здесь. Телом - не здесь. На материке... Послушай! Это все неважно... Вы знаете про Нуменор? Про гибель Острова? Здесь, в Валиноре, эльдар - знают?.."
  "Да. Конечно."
  Алатар потянул золотую незримую сеть, заставил Гортхауэра встать.
  "Я не хочу быть здесь... я хочу на берег..."
  "Отпусти меня. Эта твоя сеть... неприятно... И что же - что, вы приняли?.. все - приняли это?.. Гибель Острова? А что с армадой Ар-Фаразона?.. На материке ведь так и не знают этого точно... "
  "Я... не знаю. Мне всё равно... - слова возникали с трудом, переводясь из ощущений. - Далеко... Неважно..."
  "Ты как будто не умеешь говорить словами... прости... А Намо? Ты ведь майа Намо?.."
  "Я умею, - Алатара словно застигли за чем-то, что он делал неправильно, и он почувствовал страшную неловкость. - Я просто... ни с кем... почти... Учитель - он молчит..."
  "Что же ты, ни с кем никогда не говоришь? Как же ты живешь?.."
  Алатар медленно шёл по улице, ведущей прочь из города, призрачному пленнику золотая сеть не давала возможности ничего делать, кроме как идти следом. Встречные эльфы, завидя его, кланялись, он чуть улыбался, отвечал им кивком, - ясно было, что видят они только его одного.
  Он шёл к скалам.
  "Да так... Говорят - тихо."
  "Отпусти меня... Там, далеко, со мной друг, он, наверное, с ума сходит - что со мной..."
  Алатар поднимался по тропинке. Выше были скалы, над головой опрокинутым куполом сияло небо... странное, давящее, как будто не беспредельная синева была над головой, а что-то ограждающее... И вдруг Алатар замер.
  Показалось, что на скале, над морем, стоит Мелькор. Чёрное одеяние, как ночь, яркая и живая, ветер развевает огромный плащ... Он стоял, скрестив руки на груди, и смотрел в сторону Калакирьи, - отчаяние и страшная, давящая тоска, которую обычный человек не в состоянии вынести...
  Горт рванулся изо всех сил, туда, к этой черной фигуре, прежде чем осознал, что делает. Безмолвный крик рвался из груди - посмотри на меня, услышь, не исчезай...
  Золотая сеть дёрнула его обратно, он сразу же рухнул на камни. Алатар склонился над ним: в золотистых глазах была тревога.
  "Это видение. Следы... Когда-то он часто приходил сюда, и до сих пор иногда можно его увидеть. Но это не он. Иначе..."
  "Отпусти меня!.. Да отпусти же, неужели ты не понимаешь?!."
  Алатар только отрицательно покачал головой.
  "Не понимаю... Кто ты? Что тебе надо от него? Он призрак... сквозь него проходишь, как сквозь тебя шли эльфы... его нет..."
  "Я Гортхауэр, его ученик... Его фаэрни. Аннатар, майа Ауле - отступник..."
  Золотистые глаза расширились.
  "Отступник? Артано?!"
  "Да. Артано - так меня звали..."
  Алатар сел на камни. По лицу его пробежала тень: он как будто силился всё это осознать, но - не получалось, что-то мешало... стена, невидимая стена в душе...
  "Мне говорили... Вас было двое, один осознал и раскаялся, другой - нет... Я не знаю, почему - так, но я не видел тебя, я не видел ничего... я..."
  "Почему ты ходишь сюда?.. Ходишь смотреть на Мелькора? Что тебе до него?.. "
  Алатар обернулся: там, наверху, уже никого не было.
  "Не знаю, - растерянно сказал он. - Что-то там... зовёт..."
  Он приложил руку к груди.
  "С нами, тогда, были майар... четверо, кроме меня. Во время Войны Гнева их забрали в Валинор и убили - мне это точно известно. Но душа не знает смерти. Твое лицо не похоже на их лица, но глаза... Там был один - Золотоокий. Может быть, ты - это он?.. "
  В золотистых глазах появилось смятение.
  "Ты... отступник... Ты рождаешь страх. Я никогда не умирал... я майа... Этого не бывает. Меня просто... не было... Я должен отвести тебя туда, - он повернулся куда-то в сторону. - Я не хочу - страха..."
  "К Намо?.."
  "Да... Но я не знаю... Учитель редко допускает нас к себе."
  "Скажи ему... Или нет, я скажу сам... он услышит. Должен услышать!.."
  Он крикнул - не голосом, у него же не было тела. Зов, всей душой, к этому странному существу... Властителю Судеб, к тому, кто когда-то был тюремщиком Мелькору...
  "Намо!!!..."
  Ему показалось - эхо этого крика разнеслось по всему Валинору.
  Алатар испугался, и секундой позже испугался уже того, насколько сильным бывает страх: похоже, он никогда ещё не испытывал ничего подобного... Он дёрнул к себе золотую сеть, она больно впилась в призрачную сущность, и только ощущалось: замолчи, да замолчи же, не надо, не зови, нельзя!..
  А откуда-то из глубины пространство ожило и придавило, словно сводами Чертогов, тяжёлое внимание Владыки Судеб.
  Тот - наблюдал. Пытался понять.
  "Намо... Намо, ты услышал... Я верю тебе, все же верю. Я - Ортхэннер, Артано!.."
  И снова - эхо, в самой сущности времени и пространства... И затем - тяжёлый низкий голос.
  "Алатар приведёт тебя ко мне. Иди за ним."
  Алатар вздрогнул и выпрямился, глядя в никуда.
  "Иди, - мысленно сказал Горт. - Он не предаст... почему-то я в это верю. И он должен знать, кто ты на самом деле..."
  Алатар странно взглянул на него, - и фиолетовое сияние от его одежды стало усиливаться. Миг - и рядом с Гортхауэром стоял почти такой же призрак, каким был он сам: невоплощённый дух... И Алатар рванулся сквозь пространство, увлекая Гортхауэра за собой.
  Внизу - точнее, вокруг, потому что сейчас Гортхауэр видел во все стороны одновременно - промелькивала зелёная земля Валинора. Белый песок остался позади, на улицах Валмара, а над головой летели облака: чересчур правильные, красивые... но словно нарочно расставленные по своим местам. Где-то далеко справа оставалась Таникветиль, чья вершина терялась в таких вот белых тучах... Блеск белых склонов ослеплял.
  Впереди - далеко, на отшибе - приближалось странное тёмное строение, на первый взгляд нежилое, от него веяло холодом и жутью, и приходила мысль: да как же это, да может ли здесь вообще хоть кто-то жить?..
  Чем-то это все напоминало привычное - смотреть не своими глазами, наблюдать, выйдя из тела... Но тогда он владел собой. Здесь и сейчас оставалось только покориться воле Намо - и Алатара.
  Темнота приблизилась - и враз объяла: они проходили сквозь стену, а затем был просторный зал с высокими сводами, где от одного звука шагов принявшего телесный облик Алатара стало гулять эхо.
  Алатар испуганно обернулся по сторонам: никого не было, только ощущались взгляды множества глаз.
  "Намо!.." - вновь позвал Гортхауэр. Страха или его подобия он не испытывал; не до того было сейчас.
  Тяжёлое внимание приблизилось, охватило его, - и он почувствовал, как тает золотая сеть. Сразу же обрушилось: это Чертоги, и отсюда выхода просто нет. Никому.
  Майа словно не заметил этого, все это было неважно... Донести мысли, успеть, сказать...
  "Намо. Что творится у вас, здесь, в Валиноре? Ты - Владыка Судеб. Ты видишь все души, приходящие из Эндоре после смерти. За что вы погубили Остров? Сотни тысяч детей, женщин... почему ты не препятствовал? Как вы могли, Намо?! Даже верные вам проклинают ваш Свет - после такого кошмара!.."
  Впереди потемнело, хотя казалось бы: ну куда ещё-то... А затем - Намо шагнул к нему, и стало ясно, почему он никогда не говорит ни с кем: слишком тяжка ноша того, кто видит всех уже мёртвыми... Сотни тысяч смертей за все тысячелетия проходили через него, память бед - сквозь него... Он был Владыкой Судеб, потому что знал все эти судьбы, только не мог уже ничего развернуть... Или - мог?..
  "Зачем ты здесь?"
  "Не по своей воле. Так получилось - камни Феанаро... я не ожидал. Раз уж я здесь - ответь мне, Намо, Закон..."
  Какое-то мгновение казалось, что Намо не ответит.
  "Валинор молчит."
  "Кто же сделал это? Кто, если не вы? Снова - воля Манве? Кто разверз землю под Нуменором? Кто послал Волну, поглотившую его? Намо, разве не видишь ты, что в этом нет справедливости? Нуменор всегда был врагом мне, но всему есть предел!"
  "Манве призвал Эру, и тот вложил Манве мысль о том, что Остров более не благословенная земля, что Остров насквозь прогнил. И Манве отдал приказание Ауле развезнуть землю. Ауле приказ исполнил."
  "Скотина и трус... - в этих словах была боль. - Он предал Мелькора - тогда... А сейчас стал убийцей."
  "Все - убийцы, - ровно упало в ответ. - И ты тоже, Жестокий. Ты узнал ответ. Чего ты хочешь теперь?"
  Майа долго молчал.
  "Я не Жестокий... это прозвание давно уже не соответствует правде."
  "Тогда - кто ты?"
  Внимание Владыки Судеб стало острым, вопрошающим, Намо как будто искал что-то важное... чего никогда и никак не мог бы найти.
  "Выразить суть в одном слове?.. Это невозможно. Намо... Ты можешь - вернуть его?.."
  "Валар не властны над Гранью Мира. Дверь Ночи заперта - заперта Троном Манве. Лишь окно Чертогов Ниенны смотрит за Грань."
  "Если бы можно было выйти в это окно... - болезненная усмешка. - Вы поступили несправедливо, Намо. Вы отдали его на вечную пытку - только за то, что он был человеком..."
  "Человек... Люди - свободнее нас."
  "Почему вы боитесь, Намо? Откуда в вас этот страх, разъедающий душу? Что может быть хуже, чем жить, предавая себя? Если бы вы, все вместе, сказали Манве "нет" - он бы отступился... или, во всяком случае, не совершилось бы этой бессовестности."
  "Что толку перемалывать веками одно и то же? Если бы... - в голосе Намо было что-то такое, отчего Алатар сжался. - У меня нет времени слушать твои упрёки, хоть я и чувствую тебя."
  Отчаяние снова поднялось в душе, той самой, нуменорской волной, захлестнуло рассудок.
  Все бесполезно, они не хотят, свой покой им дороже, чем вечность чужих страданий, ради него они погубят и тысячи, и сотни тысяч, и миллионы людских жизней, если прикажут...
  Там, вдали, Тариэль почувствовал ледяное дыхание смерти - дыхание Чертогов. Он прижал руки к груди: сердце отчаянно колотилось. Не успел, не смог... Он мысленно кричал, звал Гортхауэра, проклинал себя за самонадеянность: тоже мне, великий жрец Эру, решил, что справится, что удержит тёмного майа здесь вопреки Валинору...
  ...Если бы он сейчас находился в теле - выпрямился бы, чтобы посмотреть в глаза Мандосу. Не мог сделать и этого...
  "Отпусти меня, Намо."
  Намо развернулся.
  "Не могу. Есть только одна дорога: в Чертоги. Обратной - нет."
  "Ты отпустил Финрода... И Финве. И Мириэль... "
  "Все они - здесь. В Валиноре. Кроме Мириэль, которая ушла по пути Людей. Тебя это не устроит."
  "Я не могу оставаться здесь! Не имею права! Меня ждут, пойми! Ждет - ваш - жрец Эру..."
  "Как знать, возможно, ему удастся и освободить тебя. Мне это неведомо."
  "А тебе самому - все безразлично, Закон, - с горечью сказал Горт. - Ты скормил бездне Мелькора, скормишь и меня, если будет на то приказ Манве..."
  Намо развернулся, тяжёлый взгляд оказалсся совсем близко.
  "Иди. Иди и побейся головой о стены, которые не ты создал. Может, и сломаются."
  "Сними с меня эту сеть - может, и побьюсь. Ты сообщишь Манве обо мне?.."
  "Её давно нет. Это давят Чертоги. Нет, не сообщу."
  "Что ж, спасибо и на том. "
  Тариэль - там, далеко... Тариэль. Только на него и есть надежда, но как, чем он справится там, где бессилен сам Намо?..
  Алатар поднял голову: давящее присутствие Намо растворилось.
  "Ты... он оставил тебя здесь? Не воплотит? Не отдаст Манве?"
  "Не знаю. Не отдаст - сказал... Алатар, те нолдор, что погибли когда-то, проклятые, что не пошли на Войну Гнева... Они тоже - здесь?"
  "Я... не знаю... - снова испуг. - Я никого не знаю..."
  "Да, ты же не его майа... Если Тариэль сумеет вытащить меня - может, он сможет вытащить и их, тех?.. Тысячелетия в Чертогах!.. "
  "Тариэль? Кто это?"
  "Нуменорский жрец Эру. Мой друг."
  Алатар непонимающе смотрел на Гортхауэра: похоже, не мог сообращить, что такое жрец, как можно быть жрецом Эру.. и как кто-то, кто относится к Эру, может быть другом отступника...
  "Тогда... позови его?"
  "Я зову его... пытаюсь. Он должен услышать сам... я бессилен в этом облике. Эти проклятые камни..."
  Алатар смотрел на Гортхауэра со смешанным чувством - страх, сквозь который пробивалось сочувствие.
  "Может... та, кто скорбит? Она жалеет всех..."
  "Ниенна... - он вздохнул. - Да, ей нужно сказать. Ты сможешь?.."
  Алатар выпрямился, закрыл глаза. Здесь, в полумраке Чертогов, он выглядел странно: словно и не отсюда, и не относился к этому мрачному помещению... Наконец обернулся.
  "Она сейчас придёт..."
  ...Тариэль отчаялся. Он понимал, что скоро, совсем скоро то, что с Гортхауэром случилась беда, станет ясно, и обвинят - его, и, в общем, будут правы: почему не сказал сразу?! Он уже не понимал, что делает, звал Гортхауэра, кричал мысленно, и мелькали мысли: поздно... Он уже не понимал, кого зовёт на помощь, И где-то в глубине души отзывалось: милосердия, Ниенна, Скорбящая, услышь мою мольбу, пожалей его, отпусти, покажи дорогу домой, ты же знаешь - он не выживет там!..
  И - каждую секунду - он ждал, что распахнётся дверь, и сюда войдут...
  Дверь распахнулась, когда он уже потерял счет времени: несколько часов прошло? за окном - все та же темень...
  Таринвитис вбежала в зал, бросилась на колени рядом с телом своего брата; несколько секунд, должно быть, она разбиралась, что к чему... а затем перевела недобрый взгляд на Тариэля.
  - Что ты с ним сделал?!
  Тариэль вздрогнул. От этого вопроса даже стало немного легче: хоть что-то живое, хоть что-то произошло в этой мёртвой тишине... Промелькнула мысль: убьют... и пусть. На оправдания и разъяснения не было сил.
  -Камни Феанора, - он коротко кивнул в стороны сверкающей белой звезды, которая так и лежала на полу. - Его душа в Валиноре.
  Она вскочила; схватила его за плечи. Тариэлю показалось, что руки у этой хрупкой на вид девушки сделаны из металла: сжали его плечи, как будто клещи. Глаза в глаза, гневный вихрь проникает в сознание, переворачивает всю память, выдергивает оттуда события прошлого часа...
  Потом Таринвитис отпустила его, упала в кресло.
  - И что теперь делать?! Ты жрец, ты должен это знать лучше нас!
  Тариэль коротко дышал: смерть снова приблизилась, встала рядом... Он тряхнул головой. Незримое... фэа...
  -Я попробую. Быть может, мне удастся... Если нет - я всё равно не жилец.
  Он сжал в руке белый светящийся камень, привычно потянулся к нему мысленно: вобрать в себя его _силу_... И вмиг мир изменился, странно расширился: Тариэль как будто смотрел не только глазами. Теперь он видел: да, Гортхауэр жив, но здесь только его тело, а душа - там, далеко, и тянется сквозь пространство и время тонкая золотая нить... Мимолётно удивился: он же "тёмный"... почему - золотая? Или это он, жрец Эру, "светлый", видит вот так?..
  Он коснулся этой нити, как касаются струн души. Он не знал, что сталось с ним, почему сейчас он так отчаянно хочет, чтобы враг его - жил...
  "Гортхауэр! Услышь меня!.. Потянись ко мне, я здесь, я в Незримом... я хочу тебе помочь..."
  Ответный зов метнулся по золотой нити, с надеждой, Тариэль почувствовал, что в душе Гортхауэра еще не успело поселиться новое отчаяние - он не верил, что может остаться заточенным в Чертогах, ведь невозможно же это, глупо - вот так попасться, а в помощь кого бы то ни было из валар вытащить Мелькора он и не верил, это ударило по старым шрамам, но не добавило новых...
  "Я в чертогах Мандос, Тариэль! Я сам хотел говорить с ним - и угодил в ловушку... "
  Тариэль уже не видел ничего из того, что реально было вокруг, - только полу-призрачный мир, странная серая светящаяся хмарь - изнанка мира? Для удивления не осталось ни сил, ни времени. Он осторожно потянул эту золотую нить на себя. Усмехнулся: а вдруг - получится? Смешно, конечно, но...
  Резина... вот какое было ощущение. Не так-то просто было преодолеть незримые стены Чертогов.
  "Не выйдет, Тариэль... не так-то это просто. Может, если ты прибавишь силу других камней... не знаю. Намо никому не сказал обо мне, спасибо ему и на том... "
  Там, в Чертогах, шевельнулось пространство, и возник тихий светящийся силуэт. Алатар низко склонился.
  "Скорбящая..."
  Та кивнула.
  "Меня звали те, кому я нужна... Да?"
  Призрачный майа смотрел на ее фигуру, замерев - он первый раз видел Ниенну воочию.
  "Ты узнаешь меня?.." - наконец спросил он.
  Светящийся серебристый силуэт качнулся к нему, тихое внимание - не тяжёлое, как у Владыки Судеб, и печальное... почти нежность.
  "Ты не изменился, Артано. Точнее... Ты изменился, как нарастают кольца на деревьях, но суть - та же... Пойдём со мной."
  "Но как? Ведь ничто не может покинуть Чертоги..."
  "Здесь, в Чертогах, есть и часть моей силы... И есть путь - ко мне. Но он не для всех. Только ты сам. Не сила, но - скорбь и сострадание... Если они есть в твоей душе, если они проснутся и сольются в мелодию печали и надежды, - ты пройдёшь... Ты придёшь ко мне. А там..."
  Её силуэт стал таять.
  "Да погоди же!.. Постой, не уходи!.."
  Алатар увидел, как призрачная фигура майа рванулась вслед за тающим силуэтом Ниенны - и исчезла.
  И стены Чертогов растворились. В глаза ударила всё та же неизменная белизна света Валинора, и в груди отозвался тяжкой болью зов издалека, оттуда, зов уже двоих - Тариэля, Таринвитис... Тариэля можно было почти _почувствовать_: он был на зыбкой границе между жизнью и смертью, балансировал на ней, но звал, звал... Это желание - вернуть - было столь сильным, что тянуло почти физически.
  "Ниенна!.. Там, в Эндоре, меня зовут, я чувствую... Тариэль и Таринвитис, моя сестра. Еще немного, и Тариэль погибнет сам, времени мало... Ниенна, но если из Чертогов можно выйти - вот так, почему ты не поможешь другим, тем многим, тысячам из прОклятых нолдор, кто остался в Чертогах? "
  "Иди... - донёсся почти слышимый печальный голос. - Возвращайся домой. _Так_ пройти может далеко не каждый... Только тот, в ком не умерло сострадание, и милосердие, и скорбь... Если в душе что-то мертво, то путь закрыт... Иди."
  "Ниенна, камни Феанаро... белые звезды. Их прислали отсюда. Быть может, с их помощью можно что-то сделать? Прошу тебя, ответь! "
  "Уходи! - пространство вокруг засветилось, задрожало, его окутала серебристая дымка. - Уходи, пока никто не заметил тебя. Прошу. Иначе... Я не хочу об этом думать."
  "Мелькор... Ниенна, я умоляю тебя, если ты можешь... сделай хотя бы, чтобы он ничего не помнил..."
  Золотая нить пульсировала жизнью - уже чужой жизнью; майа почувствовал, что его рвануло прочь, он почти ничего не успел почувствовать - и вдруг увидел над собою невысокий каменный потолок каминного зала...
  Попытался вздохнуть.
  Отгорающим эхом - донеслось: "я пришлю тебе на помощь Олорина..."
  И всё исчезло. Тариэль обессиленно привалился к ножке стола: так и сидел, держа руку Гортхауэра в своей, в другой был зажат белый камень.
  - Брось его... - выговорил Горт. Язык не слушался. - Брось эту... Мерзость.
  Тариэль просиял, - на осунувшемся лице улыбка выглядела жутко. Кинулся к Гортхауэру, попытался помочь ему встать... забыл о том, что сам едва жив, чуть не свалился рядом с ним.
  - Все хорошо... - майа перехватил руку Тариэля. - Ничего. Я цел. Таринвитис, все хорошо. Ниенна помогла...
  Тариэль ничего не мог с собой сделать: на глаза навёртывались непрошеные слёзы, губы задрожали. Он стыдился себя...
  Отвернулся.
  Майа посидел некоторое время, опустив голову и закрыв лицо руками - приходил в себя. Едва ли не в буквальном смысле.
  Потом резко поднялся... и снова сел в кресло.
  - Что будем делать с камнями, Тариэль?
  -Я не знаю... - Тариэлю, похоже, этот вопрос был действительно безразличен. - Я... Я хотел отправить тебя в Валинор, и вот - я это видел... И... Я не знал... словом...
  Он наконец поднял глаза.
  -Прости меня.
  - Ладно тебе, - майа махнул рукой. - Ничего...
  Он вынул из воздуха большой кубок с вином, приложился к нему - поставил на стол уже пустой. Таринвитис последовала его примеру, поставила свой кубок рядом - рука чуть дрогнула.
  -Воля Манве... Ниенна обещала прислать помощь. Будем ждать.
Оценка: 1.00*2  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"