Насколько армия отличается от мест лишения свободы?
В армии не служил - не мужик. А если не служил, но сидел? А, ну тогда - мужик!.. если не опустили.
А если опустили в армии? Тогда кто? Ну, вроде бы как мужик... если никто не знает.
Зона и вопросы гомосексуализма очень сильно завязаны между собой.
Армия и те же самые вопросы... Конечно же, меньше. Но тоже присутствуют.
Но и там, и там, в одинаковой степени встают проблемы насилия, агрессии, борьбы с "членам коллектива" за собственное достоинство и адекватности местных, внутренних правил. Которые в нормальном мире, в котором нет ограничения свободы, не просто неуместны - а выглядят вообще дикими.
Когда людей массово лишают свободы, они превращаются в животных. Если быть точнее - у групп в заточении включаются древние, архаичные инстинкты, которым порядка пяти-десяти миллионов лет. Поведенческие инстинкты приматов, обезьян.
В которых человечность - лишь досадная помеха для выживания, ненужная деталь. Сохраняя которую, ты гарантированно лишишься или чести, или жизни, или того и другого.
Наши исправительные колонии и казармы по своей сути - ни что иное, как созданные государством обезьянники для людей. В которых люди, если хотят выжить, должны деградировать, в первую очередь морально.
В колониях процветают "понятия" и блатной жаргон (феня) . Понятия, и уклад на зоне - на самом деле, ни что иное, как почти точная калька поведения шимпанзе в стае. В которой каждый знает своё место, у каждого свои обязанности, есть свои маргарины и паханы, и есть "мужики", и есть опущенные чушки. "Методика" выявления статуса обезьяны и зека почти одна и та же. Феня - "другой язык", полный эфмеизмов и примитивизмов, можно рассматривать как деградировавший до полупещерного состояния нормальный "внешний" язык.
В армии... да то же самое, только традиции "посвящения" новобранцев в статусы более жёсткие, а феню заменяет армейский жаргон.
Государство, раз уж владеет этими учреждениями, создало для них особые правила: "Правила внутреннего распорядка исправительных учреждении" и Уставы для армии и флота. Естественно, для того, чтобы люди оставались людьми, а не превращались в обезьян. Но...
Сами знаете, как они работают, эти правила и уставы, и насколько "ревностно" их исполняют с древних времён те, для кого они предназначены. Тех начальников и командиров, которые невероятными усилиями добиваются строгого, почти буквального следования этим Правилам и Уставам, подчинённые и сослуживцы большей частью ненавидят. И предпочитают пользоваться неформальными, естественными законами обезьяньей стаи. "Понятиями" на зоне и "дедовщиной" в армии.
Неужели в силу того, что людям так нравится моральная и умственная деградация?
Нет. В силу той причины, что правила и уставы, существующие в настоящее время и существовавшие раньше, совершенно оторваны от самого понимания человека, как он есть, созданы на основе каких-то умозрительных построений, и создавались совсем не теми людьми, которые, имея достаточный интеллект, сами прошли через такого рода "учреждения".
Впрочем, есть некоторые исключения из этого правила. В армии Петра Первого, например, в которой практически впервые в России появились казармы с ограничениями свободы служащих, практически не было этой дедовщины и обезьянства.
Устав создавал сам Пётр, который с пяти лет тянул армейскую лямку, а в генералы перешёл из бомбардиров только после победы над шведами под Полтавой.
Высочайший интеллект, честность, ответственность, личный опыт службы с самых низов до главнокомандующего.
Правила содержания еврозэков сегодня - тоже пример исключения из привычных правил. Настолько, что в Европе тюрьмы становятся не нужны. Преступники не деградируют из оступившихся в полностью антисоциальных личностей, а становятся людьми более лучшими, что ли, чем до знакомства с пеницитарными системами. Что было невозможно представить в ещё не столь далёком прошлом, и сегодня в РФ.
Там переделать эту систему доверили специалистам-психологам, а не тем, кто смотрел на преступников и весь "нижний класс" свысока.
Российский петровский устав перестал работать, когда его перекроили более поздние монархи и военачальники, не ведавшие на своём личном опыте, что такое жизнь солдата. И воспринимавшие служивого человека так, словно он - лишь оловянная фигурка на тактическом столе. Тех, кто протестовал против такого отношения, нещадно гнобили - вспомните, например, Суворова и его отношения с царями.
Содержание и перевоспитание преступников, убивающих, насилующих и грабящих население, и защита населения от вооружённых организованных иноземных банд, которые называются армиями - задачи государственные. Которые во втором случае почему-то требуют помещения защитников в условия, аналогичные условиям содержания преступников.
Есть в истории примеры, когда "блатняк" и дедовщина не просто исчезают сами по себе, а становятся попросту непредставимыми.
Британия переселяла в Австралию каторжников и висельников - самых неисправимых и отпетых моральных уродов. На вольные хлеба. И, спустя какое-то время, там образовалось общество с одним из самым низких в мире уровнем криминала. В котором даже воровать яблоки - позорно.
В армии дедовщина исчезает вместе с началом боевых действий. Как только бойцы покидают казармы и попадают в чистое поле боя, происходит процесс, обратный обезьяньей деградации: люди снова становятся людьми. Самым отпетым обезьянинам, которые были проводниками и хранителями дедовщины до этого, конечно, лучше всего пустить себе пулю в рот при известии о начале боевых действий, или повеситься. Вы понимаете, почему: они окажутся первыми жертвами первого же обстрела, даже если противник будет стрелять куда-то мимо.
Казармы-то теперь нет. И разрушается система, задача которой - принудительно заставлять людей соблюдать странные правила поведения, нехарактерные именно для Человека. И подчиняться силе или статусу "вожаков", которые не имеют в себе ничего, что могло бы вызывать к ним уважение Человека.
Коллектив самоочистится от бабуинов и павианов при первом же случае. Точно так же, как в Австралии после схода на берег зеки-переселенцы тут же давили и мочили паханов и блатную тюремную знать.
Свобода творит чудеса возрождения. Человек может быть человеком лишь тогда, когда он свободен: хотя бы эта свобода заключалась лишь в отсутствии видимых барьеров, ограничивающих его пространство.
Степанов љ 2019 При размещении на других ресурсах ссылка обязательна.