Кадр: Женщина плачет. Плачет долго и безнадежно. Размазанная тушь, красные, опухшие от слез глаза. Бессильно падает на диван, сжимает подлокотник в отчаянной попытке изменить этот вдруг опустевший мир.
Черное платье, рядом с диваном валяется черный платок. Даже волосы траурно-черные.
Человек умер - а любовь осталась. Вот только какой смысл теперь жить?
...Осторожно сажусь на край дивана и поднимаю черный платок. Бросаю быстрый взгляд на тебя - ты понимаешь без слов. Даешь мне желтый фломастер. Целую твою руку и рисую на платке фиолетовый детский смех.
***
Кадр: Молодой человек курит, невидящим взглядом пронзая грязно-зеленое городское небо. Он стоит на мосту и стряхивает пепел в реку. Мысли боятся заходить в его голову, и воспользовавшись этим, там вовсю царствует одна, не побоявшаяся: "Как дальше?" Последние шесть гривен этот человек только что потратил на сигареты. Мысль уходит, вытесняемая другой - как хорошо, что он не умеет плавать. Сейчас он докурит сигарету и шагнет с моста.
...Сидим на парапете, свесив ноги к реке, и совершенно не боимся упасть. Ты ловишь ладошкой пепел и пересыпаешь его мне в руки. Когда сигарета потухнет и собирать больше будет нечего, ты возьмешь розовый фломастер и нарисуешь на пепле ярко-синие глаза.
***
Кадр: В комфортабельной спальне, пропахшей дорогим одеколоном от <марка дорогого мужского парфюма> и коньячным перегаром, спит слегка небритый мужчина среднего возраста, начинающий понемногу терять атлетические формы. Проступает небольшой животик, седеют волосы. Но мужчину это мало волнует. Он заключил вчера хорошую сделку и еще лучше это отметил. На мятой и вчера белоснежной рубашке - винные пятна и следы помады. Через два часа мужчина проснется, приведет себя в порядок и продолжит наживаться на чужом горе.
...Сижу в изголовье кровати, ты - в ногах. Будни всегда полны неожиданностей. Зачем мы здесь? Ведь, казалось бы, мужчина вполне доволен своей жизнью?
Но не его душа.
От тошнотворного коктейля запахов побаливает голова. Одному тут не справиться. Перебрасываю тебе серый фломастер, улыбаешься мне, чуть краснея. Рисуешь на белой рубашке слева живое, обливающееся кровью сердце, а я - зеленым на бутылке - морщины на лице уставшего нищего.
б) на кофейном песке
Сидим, обнявшись, на кофейном песке и смотрим в черную соленую рябь. Штиль и фиолетово-коричневое небо, полукругом танцующее над головами.
Ты берешь розовый фломастер и рисуешь на песке новую мечту. Набегающие волны нежно гладят твою руку и рисунок, не сдвигая ни песчинки, лишь сглаживая контуры, делая их эфемерными и недосягаемыми.
Солнце, смущаясь от наших счастливых улыбок, поспешно прячется в море. Смотрю в твои зелено-рыжие глаза и вижу сиреневое облако, на котором акварелью нарисована улыбка. Понимаю без слов и накрываю ладонью твои пальцы. Беру красный фломастер. Дальше рисуем вместе.
Направляю твою руку. Сегодня у нас выходной, и мы наконец-то рисуем для себя. Стебелек, листья, лепестки - все оранжево-красное, как закатное солнце.
Смотрю на песок. Белая ромашка, красным фломастером выведенная на кофейном песке. Нечетное количество лепестков. Любит - не любит - любит - не любит - любишь. Кто-нибудь из вас видел белую ромашку красного цвета? Зарываюсь лицом в твои волосы.
Мы - два юных задумчивых мастера, рисующих людям смыслы жизней. Сегодня у нас выходной, и мы наконец-то нарисовали для себя.
P.S. Кто-нибудь из вас видел белую ромашку красного цвета? Море до сих пор нежно гладит волнами ее лепестки, сглаживает контуры, делает их эфемерными и недосягаемыми.