Стоумов Александр : другие произведения.

Хочу жить один

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Случается, квартира становится тесной для двоих - для отца и для сына. И разве не справедливо, если отец, неудачник и алкоголик, давно махнувший рукой на свою жизнь, уступит квартиру молодому сыну? И разве это не правильно - совсем немножко подтолкнуть его к такому решению? Совсем чуть-чуть, но так, чтобы папа уже не смог передумать...
  Александр Стоумов
  ХОЧУ ЖИТЬ ОДИН
  Я часто задумывался над тем, как мне было хорошо. Я ценил тогда каждый миг свободы. Это было восхитительно - ехать вечером, после работы домой и знать, что не встречу там ни одной посторонней задницы.
  Это было восхитительно - входить в свою трехкомнатную квартиру, зажигать маленький свет и садиться в уютное кресло с чашкой чая или бокалом 'Мартини'.
  Надо сказать, что я не очень люблю, когда рядом постоянно присутствует другой человек. До прошлой весны таким человеком был мой отец. Меня раздражало в нем практически все: и то, как он готовит, и как расставляет в шкафу вымытую посуду, как тупо смотрит новости по телевизору. Меня бесили его бесконечные просьбы - купить хлеба, отвезти его на дачу и забрать оттуда.
  То, как выглядит квартира, отцу было почти безразлично. 'Чисто, ну и ладно', - нередко говорил он. Из разных стран, где отец побывал по работе, он привез множество дурных статуэток и безделушек, расставив их по всем шкафам. А то, что шкафы эти скоро развалятся от старости - на это ему было наплевать. Вместо того чтобы сложиться со мной и купить что-нибудь из мебели, на свои накопления он купил компьютер. И теперь, едва ли не ночи напролет, писал на нем никому не нужные воспоминания об экзотических странах.
  Мне стыдно было пригласить друзей и, особенно, подружек в квартиру, которая принимала все более убогий вид. Кроме того, отец, как и я, не очень-то любил посторонних, и видно было, что к моим гостям он относится неодобрительно. Видите ли, громкой музыкой и кое-чем еще мы мешали ему отдыхать перед работой или писать мемуары. Впрочем, мне и самому не нравилось приглашать подружек в его присутствии - разваливающиеся скрипучие диваны скорее напрягали, чем расслабляли. А присутствовал он, к сожалению, всегда. Но я все равно, назло ему приглашал подружек и громко включал музыку, не обращая внимания на укоризненные взгляды.
  Снять приличную квартиру и переехать было недешево. На эти деньги я мог бы купить множество нужных вещей. Кроме того, мне было обидно, что старый хрен останется в трехкомнатной квартире, а я буду снимать где-то чужой угол. Поэтому я начал подумывать о том, как бы выселить его.
  Однако зимой забрезжил лучик надежды. В Агентстве, где папаша работал, начали рассматривать кандидатуры для пятилетней командировки в Южную Америку. Надо признать, что отец очень хорошо разбирался в этом регионе и любил его гораздо больше России. Он был идеальной кандидатурой, но ему было за пятьдесят, и руководство решало, не отправить ли в командировку сотрудника помоложе.
  Эта поездка значила для отца очень много. За возможность провести остаток дней в любимом уголке Земли за любимой работой он, не задумываясь, отдал бы что угодно. Но руководство все раздумывало.
  Папаша мой никогда не относился к поклонникам трезвого образа жизни. Причинами этому была, очевидно, и слабость характера, и неудавшаяся семейная жизнь, которая загубила ему в советское время блестящую карьеру, да и сама специфика его работы. Поэтому, оказавшись в подвешенном состоянии, он стал закладывать за воротник особенно сильно. А чтобы батя по пьяной лавочке не спалил мою будущую квартиру, мне приходилось находиться рядом и, стиснув зубы, собирать за ним не затушенные бычки.
  Про подружек тут вообще забыть пришлось.
  Наконец, в Агентстве решили, что папашин возраст не имеет большого значения, и остановились на его кандидатуре. Перед поездкой отец взял отпуск и стал на радостях пить еще больше. Несколько раз мне казалось, что я не выдержу оставшихся недель. Мне хотелось взять подушку, изо всех сил прижать ее к его опухшей от пьянства морде и не отпускать до тех пор, пока не почувствую, что моему покою уже никто не будет мешать.
  Но я собрал всю свою волю и дождался заветного дня, когда эта тварь уехала. Я не ждал его назад, справедливо рассчитывая, что измученный пьянками немолодой организм долго не выдержит жаркого и не очень здорового для европейца климата этой страны. И потом, пять лет - это почти вечность для меня, привыкшего ценить каждую секунду, когда в квартире не было отца.
  У отца хватило, Слава Богу, совести, и он оставил мне свою небольшую денежную заначку. Я решил пока не покупать иномарку и еще поездить на своем отечественном автомобиле, но зато сделал в квартире ремонт. Поклеил обои и постелил хороший линолеум, заменил шкафы и скрипучие диваны, расставил все по-своему и выбросил половину его книжек и безделушек. Я угрохал на ремонт почти все деньги и едва ли не все лето. Но зато теперь я мог приглашать в свою квартиру женщин, класть их на хорошие диваны в любой комнате и трахать, никак не сдерживая свои эмоции.
  Иногда мне хотелось новых ощущений. Тогда я садился в машину и отправлялся в сторону какого-нибудь общежития. Одинокому владельцу отдельной трехкомнатной квартиры нетрудно пригласить на сытный ужин и бутылочку ликера практически любую понравившуюся девку. А то и двух сразу. Я имел с ними любой секс, какой мне только заблагорассудится. Утром они мыли грязную посуду и готовили завтрак в надежде еще хотя бы одну ночь не возвращаться в свою голодную и обшарпанную общагу. Я поступал так, как хотел. Я держал свою жизнь в своих собственных руках. Мне было хорошо.
  В тот вечер, примерно через полгода после отъезда отца, я сидел под маленьким абажуром в полном одиночестве, отпуская фантазии и упиваясь покоем. 'Освободить свой быт от всякого контроля - именно этого не хватает нам больше всего, что и приводит в итоге к конфликтам', - размышлял я, со счастливой улыбкой оглядывая пустую квартиру.
  Зазвонил телефон. Это был отец. Надо сказать, мне нравилось, когда он звонил, если это происходило не очень часто. Разговаривая с ним, я в мельчайших подробностях вспоминал все ужасное, что пришлось перетерпеть, прежде чем все пошло по-моему. И когда я клал трубку, то с новой силой ощущал свою свободу. Обычно отец звонил, чтобы похвастаться творческими успехами. А однажды позвонил не совсем трезвый и, с бурным ликованием в голосе, рассказал, что проверился в одном хорошем южноамериканском госпитале. Врачи отметили у него очень неплохое состояние здоровья.
  - Здравствуй, папа! Чем будешь гордиться на этот раз? - поприветствовал я его.
  - Сынок! Должен сообщить тебе неприятную новость. Послезавтра я прилетаю, - эти его слова врезались в мою память навсегда.
  - Как?! - только и смог потрясено выдавить я.
  Оказалось, что один из руководителей Агентства предложил ему провести сомнительную с точки зрения законности операцию по переводу денег. Мало того, что папаша отказался от нее по причине своей дурацкой принципиальности, но еще и разболтал об этом предложении в посольстве. Реакция Агентства последовала незамедлительно - его отзывали в Россию.
  - Зато, Виталий, моя совесть чиста, - с грустью закончил он телефонный разговор.
  - Да чтоб ты провалился со своей совестью! - едва не сказал я вслух, но вовремя взял себя в руки. Открытая конфронтация - последнее дело, ведь она здорово ограничивает простор для маневра. Для начала надо было успокоиться.
  Я взял из бара бутылку виски, налил пол бокала, залпом выпил и налил еще. Вскоре бутылка опустела, но прийти в себя мне так и не удалось.
  Отец начал пить с той секунды, как вошел в квартиру. Кроме всего прочего, он за день до возвращения, из тех же принципиальных соображений уволился из Агентства, поэтому заливать водкой душевную рану ему уже ничего не мешало.
  - Как думаешь дальше жить? - спросил я его, когда он еще не успел напиться до невменяемости.
  - Немного денег я привез. Пока не кончатся, думаю отдохнуть. Собраться с мыслями. А там видно будет.
  - Может тянуть не стоит?
  - В конце концов, Виталик, мы всегда можем поменять квартиру на двухкомнатную. Сейчас за это доплачивают сумасшедшие деньги. Мне до конца жизни хватит. А ты уже встал на ноги, не пропадешь.
  Я понял, что этой ночью мне будет о чем подумать.
  Первое время я еще ходил урывками на работу, потом понял, что мне это не под силу. Происходящее, видно, так сильно на меня повлияло, что я даже машину не мог водить нормально: пару раз только чудо спасало от аварии. На работе несколько раз ловил себя на том, что несу полную чушь и совершенно не воспринимаю, что мне говорят. Что ж, ничего удивительного, когда вся жизнь пошла насмарку. Впрочем, коллеги прекрасно поняли мое состояние и дали отпуск за свой счет.
  Закрывшись у себя в комнате, отец продолжал пить - прямо из бутылок, не утруждаясь даже символической закуской. Я позвонил отцовским друзьям, обрисовал ситуацию и попросил как-нибудь помочь. Несколько раз они приезжали, наблюдали неподвижное папашино тело и уезжали ни с чем. Через пару дней, когда понял, что этот запой быстро не закончится, я навестил нашего участкового.
  - Я ничего не могу поделать, ведь пьет он дома, на улицу не выходит, а значит, это его личное дело. Вызывай платную наркологическую, его хотя бы из запоя выведут. А там уговаривай кодироваться, - посоветовал участковый. И развел руками.
  Я сказал, что так и сделаю. Тем более что и папашины друзья советовали прибегнуть к этому варианту.
  Вернувшись домой, я обнаружил отца валяющимся на кухне. Шикарный новый линолеум был прожжен сигаретой в двух местах. Минут пять я зачем-то тер их ногой, пока не понял, что ничего этим не добьюсь. С трудом переведя взгляд с пятен на отца, я понял, что действительно пора вносить некоторые изменения.
  - Отец! Я вызываю к тебе врача! Тебя выведут из запоя, ты придешь в себя, и мы серьезно поговорим, - я похлопал его по щекам.
  Он раскрыл мутные глаза и, как ни странно, прореагировал: 'Да, сынок, так будет лучше'. Почему-то меня насмешил его заплетающийся голос. Что-то я действительно расклеиваюсь. Так и рехнуться недолго. Пожалуй, события пора форсировать. Прямо сейчас позвоню, не откладывая.
  Телефон коммерческой наркологической службы нашелся в первой же газете. Врач приехал уже через час. Я отвел его в комнату к отцу, бесчувственно валяющемуся на диване.
  - Давно он так? - спросил доктор.
  - Вторую неделю.
  - Ничего, сейчас поможем.
  Врач измерил отцу давление и начал закатывать рукав на его рубашке. Папаша открыл глаза, и смотрел на происходящее осоловевшими глазами.
  - Ч-т-то п-происходит? - почти нечленораздельно промычал он, пытаясь приподняться.
  - Лежите, лежите, сейчас будет легче, - остановил врач его попытку.
  Он перетянул отцу руку жгутом, несколько раз ее согнул и вонзил шприц в выступившую вену. Некоторое время отец еще силился наблюдать экзекуцию, но потом закрыл глаза и заснул.
  Тем временем врач поставил отцу капельницу.
  - Сейчас прокапаем растворчик, прочистим его немножко, - вы пока занимайтесь своими делами.
  Я пошел на кухню, налил себе стакан сока и жадно выпил. Сухость во рту немного прошла, зато появился зверский аппетит. Отрезав толстый ломоть колбасы, я жевал и думал над последней частью своего плана.
  Итак, папашу я благополучно споил. Лишить его остатков тормозов было нетрудно. Как только он выпивал из бутылки двести грамм, я заботливо возвращал туда сто пятьдесят. [Кузнецова Маша] По всей квартире я расставил початые бутылки водки, не забывая заменять опустевшие наполовину заполненными. Папаша окончательно ушел в алкогольную реальность и ничего не замечал. Естественно, я не был настолько наивным, чтобы надеяться споить его до смерти. Тем более что помнил, как он звонил и хвастался хорошим здоровьем. Споить его до смерти - слишком долгое и муторное дело. Я затеял другое.
  Для этого я подготовил литровую бутылку спирта. Ночью, когда папаша будет валяться на диване в полном отрубе - об этом я дополнительно позабочусь - я оболью его и весь диван из этой бутылки, после чего брошу сверху его же тлеющий бычок. Было продумано все: некоторое время выждав, я выбегу с криками на лестничную площадку и начну звонить соседям. Ситуация банальная - алкоголик облился водкой, заснул пьяный с сигаретой и сгорел.
  Но, вспомнив, сколько этот диван стоит и как классно я трахал на нем девок из общаги, я решил все немного переиграть. И потом, кроме дивана могла пострадать и другая обстановка, а с этим смириться было еще труднее.
  Для реализации нового плана мне нужно было, чтобы на папашиной руке имелись свежие отметки от уколов. Для этого я и вызвал нарколога, прекрасно зная, что он будет ставить капельницу.
  На кухню вошел доктор.
  - Все, сейчас он спит. Спрячьте подальше всю водку. Когда ваш отец проснется, дайте ему эти таблетки и продолжайте давать по две штуки каждые четыре часа. Это сильное снотворное. Давайте ему больше жидкости, - доктор положил на кухонный столик упаковку лекарств и визитку, - если уговорите его кодироваться, звоните по телефону в визитке.
  Я рассчитался с врачом, взял квитанцию и закрыл за ним дверь. Было семь вечера. В одиннадцать я приступлю к реализации последнего пункта: сначала волью в папашину глотку некоторое количество спиртного, а потом наберу водку в купленный мною шприц и вколю ее отцу в вену. Естественно, вонзив иголку в свежий укол.
  Я представил себе, как буду сокрушаться на похоронах, что недоглядел и не сумел отыскать роковую бутылку. Усмехнулся, вылил в стакан остатки сока и выпил его - проклятая жажда никак не проходила.
  - О-ой! О-ой! - подал папаша голос в девять вечера.
  - Быстро, сука, отошел, - подумал я, заходя к нему.
  - Сынок! Пить! Пить! - простонал папаша. Надо признать, что выглядел он ужасно.
  - Сейчас принесу! - ответил я.
  - На окне... Вода, - прохрипел он.
  Я заглянул за штору и, среди водочных бутылок увидел бутылку минеральной воды и пакет мандаринового сока.
  - Сейчас налью в стакан, - я взял их и отнес на кухню. Налил в большой стакан воду, добавил туда водки и, чтобы хоть немного ее замаскировать - корвалол. Пора подготавливать.
  - На, пей. Доктор сказал тебе в воду капать лекарство, а вечером сделать укол, - не скрывая брезгливости, я засунул ему в рот таблетки и прислонил к губам стакан. Он немного отпил и, вновь потеряв сознание, откинулся на подушки. Зачем-то хихикнув, я поставил стакан на табуретку рядом с ним и пошел на кухню. Мне и самому хотелось попить.
  - Сок тебе уже не понадобится, - я взял пакет с окна и взболтал - полный. И при этом мой любимый, мандариновый! Прошел в большую комнату и сел в кресло.
  - Хороший знак! - думал я, отхлебывая невольный папенькин подарок и фантазируя на тему моей ничем не ограниченной личной жизни. Ну, такова наша жизнь - за право жить так, как хочется, нужно потрудиться. В моем случае - за право жить одному.
  Однако денек сегодня выдался нелегкий. Я устало зевнул и взглянул на наши семейные часы на шкафу - только начало десятого. Как и предусмотрено планом, осталось подождать одиннадцати, когда снотворное начнет действовать по полной и папаша ничего не сообразит. Я еще раз зевнул. Пожалуй, поспать эти два часа будет лучше, чем изводить себя нервотрепкой.
  Я вернулся в свою комнату, завел будильник и залез под плед. Глаза просто слипались. Главное - не проспать. Впрочем, волноваться не о чем, будильник я не просыпал ни разу.
  * * *
  Конечно же, я не проспал. Потому что и не спал вовсе. Все прошло в точном соответствии с графиком и расчетами. Когда я вынимал шприц из вены гаденыша, тот даже не шевельнулся.
  Я довольно улыбнулся. Итак, скоро я снова буду самим собой, что, увы, невозможно, когда в твою жизнь постоянно вторгается другой человек. А мне вот нравится пить водку, зная, что ни одна задница не будет на тебя укоряюще смотреть. Мне очень нравится пить водку, и лично я не вижу ни одной причины себя в этом ограничивать.
  - У гаденыша где-то должны быть припрятаны деньги. Машину его продам. Да и сам из командировки кое-чего привез. Если и придется поменять квартиру на меньшую, то не скоро, - пробормотал сам себе вполголоса.
  На кухне я вылил мандариновый сок из пакета в мерительный бокал. Как и предполагалось, отпить он успел немного. Это количество полностью всосется в кровь через пару часов. И можно будет делать второй, решающий укол. Я вылил сок в раковину, выбросил пакет и ополоснул все бокалы. Затем налил себе совсем чуть-чуть водки, прошел в большую комнату и сел в кресло.
  Делая небольшие глотки, невольно перенесся немного в прошлое. Сволочи из Агентства решили, что такой алкоголик как я не заметит ловушки, переведет деньги на указанный счет, а сам сядет в тюрьму. Не вышло. Я не пропил мозгов, как бы этого всем не хотелось. Просто я живу, и буду жить так, как нравится. Что ж, пришлось вернуться в Россию, но зато я не потерял свободу. И дома не так уж плохо.
  Еще до отлета на Родину я понял, что должен распоряжаться своим бытом без всякого контроля со стороны. Для двоих квартира была явно тесновата. Этот подонок не ждал меня назад и явно не собирался мириться с моим возвращением. Я еще больше убедился в своей правоте, буквально от порога заметив исчезновение дорогих мне сувениров и книг.
  Неприятно, когда тебя отзывают из любимой страны, когда кувырком идут все планы. Мне хотелось напиться, и я пил, но делал это скорее для вида. Потому что не время было пить по настоящему. Сначала надо было что-то решить. И от меня не укрылось, как сынок подливает водку взамен той, что я выливал в унитаз. Паршивец что-то затеял, но не догадывался, что и у меня был свой план.
  Конечно, я рисковал, когда покупал на рынке у азербайджанца коноплю и кое-чего покруче. Но другого выхода не было. Зато подмешивать наркотический отвар в то, что гаденыш жрал и пил не составляло труда. Все это время он явно ходил под кайфом. Когда на вскрытии у него исследуют кровь, то обнаружат там целую энциклопедию наркотиков. Случай сегодня весьма распространенный.
  Хоть это и скучновато было, я валялся в своей комнате, притворяясь абсолютно пьяным. И внимательно присматривался к сыночку, который начал терять всякую осторожность. Видимо, под действием наркотиков он стал проговариваться во сне. Проговаривался он о том, что его больше всего волновало. Хотя для меня это было не так уж и важно, я в общих чертах понял, что мерзавец затеял. Это знание сделало мой план поистине филигранным.
  К сожалению, я только понаслышке знал, как делается укол. Мне хотелось на это посмотреть, хотя бы и на себе, поэтому я с радостью согласился на приезд нарколога. Капельница почистила мой организм, таблетки я выплюнул, а укол снотворного компенсировал четырьмя таблетками кофеина.
  Обнаружив с моей подачи свой любимый мандариновый сок, паршивец глотнул его вместе с очень сильным снотворным, которое я захватил из командировки. Естественно, сынулю почти моментально вырубило. Однако мне не хотелось, чтобы это вещество обнаружили у Виталия в желудке при вскрытии. Поэтому, когда мерзавец заснул, я вколол ему другое снотворное, которое наркоманы часто используют против ломок. Вот его пусть обнаруживают сколько угодно. Через несколько часов содержимое желудка всосется в кровь и бесследно распадется, и я сделаю спящему негодяю еще один укол. Окончательный.
  Я представил себе, как послезавтра, абсолютно пьяный, выползу к соседям и, запинаясь, промычу: 'Т-там, с В-виталием ч-ч-то с-случилось'. Сынок-наркоман, папаша алкоголик, к которому приезжала наркологичка и который три дня был в полном отрубе - классная семейка! Впрочем, мне наплевать. Оставьте меня в покое.
  Кажется, задремал. Разбудил меня будильник на наручных часах. Машинально я взглянул на наши семейные часы на шкафу. Пора. Я достал шприц с очень тонкой иглой, под завязку наполнил его и прошел в комнату к гаденышу.
  - Видать, сынок, мне это было нужнее! - я взял его руку, перетянул жгутом, несколько раз согнул и, аккуратно попав в свежий укол, полностью ввел ему в вену мутную гадость. [Кузнецова Маша]
  Руки капельку дрожали. Что ж, теперь можно и расслабиться немножко. Теперь можно жить без оглядки на обрыдших людей и несчастливые обстоятельства. Прежде всего - жить одному. Так, как хочется.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"