Погоня за чёрной луной
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Шестой свищ за месяц, на той же трубке, выведет из себя любого человека.
- Штоб тебя зараза!- ругался водитель, затягивая гайку очередного хомута, по пояс, увязнув в моторном отсеке.
- Михей!!!
Михей резко дернулся, и со всего маху двинулся затылком об открытый капот. Из недр грузовика на свет выполз растрепанный старик. Седая борода лопатой, испачканная смазкой, овальное лицо землистого цвета, иссеченное морщинами, глубоко запавшие карие глаза с прищуром. Он окинул взглядом стоявшего перед ним молодого человека.
Сюртук брусничного цвета, трость, цилиндр, бежевые брюки из-под которых виднелись остроносые лакированные туфли. Выдавали в нем человека дворянского сословия. Потирая ушибленный затылок, Михей простонал:
- Нешто можно так пугать ваша светлость.
- Куда грузовик готовишь?
- Да в крепость, ваша светлость. Провиант надобно отвесть, ну и еще мелочей там всяких по потребностям военным.
- Я с тобой поеду!
- Но ваша светлость! Матушка ваша этого не одобрит. Да и в кабине у меня сажа да грязюка разная.
- Маман необязательно знать, куда я направляюсь. Сейчас переоденусь, жди меня здесь.
Дворянин, вернулся в поместье и, прихватив с собой камердинера, отправился в гардеробную. В ней витал ветер странствий. Шкафчики и ящички, отделанные лакированным красным деревом, бронзовая фурнитура, запах начищенных сапог, а из шкафа с зимними вещами слегка пробивался запах нафталина. Нахлынули воспоминания. В детстве, всей семьей ездили к своему именитому родственнику графу Можайскому. По поводу приезда пир горой и подарки были всегда. Правда, с подарками не все выходило гладко. Сестре всегда дарили пышно разодетых кукол или платья по последней моде. А вот с подарками для мальчика было тяжелее. Дядя старался дарить игрушки, которые по его мнению, должны воспитать из мальчика мужчину: оружие, солдатиков, униформу. Мама не переносила насилия в любых его проявлениях. Это являлось причиной постоянных перепалок между ними. Посему, после возвращения домой, ночью происходила тотальная демилитаризация. Оружие и солдатики конфисковались, а форма перешивалась во что-то повседневное.
Интеллигентный кашель вернул его в реальный мир.
В глазах камердинера стоял вопрос.
- Мой походный костюм.
Слуга слегка поклонился, и отправился вглубь гардеробной.
- Позвольте поинтересоваться, далеко ли вы собрались любезный сын? - послышалось сзади.
Молодой человек развернулся на каблуках. Графиня Кошанская стояла в проходе. В свои тридцать пять она могла дать фору молоденьким красавицам. Голубое атласное приталенное платье прекрасно подчеркивало ее фигуру, кружевная шаль закрывала плечи. Каштановые волосы были собраны в невысокую прическу, в карих глазах светился вопрос и немного усталости. На шее, сверкая золотом, красовался медальон, подаренный детьми. И хотя графиня не любила цепочки, его она носила с удовольствием.
- Я слегка прогуляюсь, к ужину вернусь, как раз аппетит нагуляю.
- Виктория собралась в гости к своей подруге, поедешь с ней.
- Ну ма-ам!
- Никаких отговорок я слышать не хочу! - оборвала графиня,- у Шенмееров скоро будет балл. И ты должен там быть вместе с сестрой. У нее в последнее время ветер в голове гуляет, и я боюсь, она снова может попасть под влияние сына помещика Козявкина, этого как его там ... Алексея.
Молодому графу уже доводилось встречаться с этим типом. Нахальный, самоуверенный повеса, хоть и не имел дворянского титула, приличное состояние его папаши открывало двери практически везде. Ни ростом, ни красотой бог его не наделил, наверное, именно с него можно было брать эталон среднего непримечательного человека. Но толи о бога толи от дьявола достался ему язык без костей. На всех мероприятиях титулованных особ, он всегда вертелся возле девушек, особенно дворянского происхождения и без-умолку травил разные истории, сыпал комплиментами и всячески оказывал знаки внимания, стараясь максимально расположить к себе собеседниц. Чем изрядно бесил мужскую часть мероприятия. Молодой граф огорченно вздохнул. Вернулся камердинер, неся на вытянутой руке вешалку с походным костюмом.
- Пожалуй, я возьму плащ и перчатки.
Слуга поклонился и снова отправился вглубь гардеробной.
Гостиная, встретила его солнечным светом и свежим воздухом. Слуги открыли все окна и отдернули шторы. Хорошая погода, с радостью приняла это приглашение и нагрянула в поместье, с огромной свитой цветочных ароматов из клумб под окнами. Это слегка подняло настроение, но тут слух резанул ехидный смешок. По лестнице, ведущей со второго этажа, спускались две девушки, и оживленно о чем-то разговаривая, периодически посмеивались. Походные платья из плотной бордовой ткани, сидели на них просто превосходно. Маленькие шляпки на прическах чуть свешивались на правый бок. Оставалось только гадать, при помощи какого волшебства они там держались.
- Не моя ли персона вызвала столь бурное обсуждение? - спросил молодой человек.
- Вы себе льстите дорогой братец, - замети девушка шедшая справа. Ее ехидно-презрительный взгляд скользнул по нему и, потеплев, вернулся к спутнице.
- Ваша персона, весьма скучна и однообразна, чтобы стать предметом нашего с баронессой общения.
Графа кольнула обида. Едкий комментарий застрял у него на языке, и только воспитание не позволило его сказать. Проходя мимо, Виктория снова метнула в сторону брата надменный взгляд но, увидев мрачное выражение лица, поспешила его отвести.
- Тем не менее, дорогая сестрица, моя однообразная и скучная персона еще некоторое время будет мозолить вам глаза, так как маман отправляет меня с вами.
Девушка фыркнула и прибавила шаг к выходу.
Баронесса, остановилась возле него. Ее белокурые кудри, завитые в спиральки обрамляли лицо, опускаясь на плечи, а в голубых глазах стояло выражение сочувствия и вины, за то, что явилась косвенной причиной перепалки. Ах, эти глаза, в них можно было утонуть, а также простить что угодно за один только взгляд. Круглое личико, красивые губы, маленький носик, придавали ее лицу наивно-детское выражение. На молодого графа накатило чувство истомы.
- Вы выглядите расстроенным.
- Да... Я... - язык еле ворочался,- Не то что бы расстроен. Просто неохота работать нянькой.
Девушка улыбнулась. От этой улыбки, только начавшее возвращаться самообладание снова испарилось.
- Виолетта! - из-за дверей раздался полный раздражения голос сестры.
- Идем идем! - ответила баронесса.
Дворянин протянул руку в приглашающем жесте. Девушка, смущенно улыбнувшись, осторожно взяла графа под локоть.
У крыльца, пуская солнечные зайчики медными накладками, стоял новенький "Стэнли Стимер" баронства Шенмеер к роду которого принадлежала Виолетта. Специально сконструированный для поездок по ямам и колдобинам, которые в Винзене гордо именовались дорогами, "Стэнли" имел высокую подвеску и большие колеса, это улучшало проходимость, но создавало некоторые трудности при посадке. Обширный салон на шесть человек по устройству напоминал дилижанс; двери по центру с гербом баронства, сидения расположены лицом к лицу, но расширенная рама автомобиля позволила существенно увеличить внутреннее пространство. Салон сужался в двухместную водительскую кабину. Длинный моторный отсек, вмещал в себя четырехцилиндровый паровой двигатель, который сейчас довольно пыхтел, предвкушая дальнюю дорогу. На крыше авто, как паук, орудуя веревками, суетился водитель, привязывая последние сумки и коробки с вещами. Затянув последний узел, он ловко спрыгнул на землю и поспешил открыть дверь в салон. Сходство с членистоногим стало еще заметнее. Высокий и худощавый молодой человек, его неестественно длинные руки и ноги подчеркивались ровно выглаженной униформой черного цвета. Фуражка на голове была явно великовата и создавала весьма комичный эффект, держась практически на ушах. Молодой граф, подведя свою спутницу к двери, галантно предоставил свою руку в качестве опоры. Баронесса, используя любезно предоставленное плечо и выдвижную ступеньку как трамплин, запрыгнула в салон. Почувствовав на спине прожигающий взгляд, он обернулся, кислая мина сестры выражала явное неодобрение таких знаков внимания к подруге. Молодой человек вопросительно посмотрел на нее, поднятая левая бровь как бы вопрошала: " Ревнуешь?". Девушка сморщила носик, говоря тем самым: "Вот еще! ". Брат, протянул руку, приглашая пройти в машину. Ей явно не хотелось принимать эту помощь, но высокая ступенька других вариантов не оставляла. Как только сестра устроилась рядом подругой, граф забрался в салон, усевшись напротив. Водитель, сложив ступеньку закрыл дверь, и поспешил на свое место. Стэнли, негромко пыхтя, покатился по дороге.
Некоторое время ехали молча, созерцая пробегающий за окном пейзаж. Виктория сидела надувшись, Виолетта выглядела озадаченной, ей хотелось как-то завязать разговор чтобы разрядить обстановку но она не знала с чего начать.
- Мама сегодня утром опять плакала, - сестра не отрывала взгляда от окна, но выглядела она теперь озабоченной.
- Опять письмо от отца? - спросил граф. Виктория, наконец, снизошла до разговора с ним, похоже она смирилась со своим положением.
- Я не успела рассмотреть, она сожгла его. Может и не от него. Это второе письмо за этот месяц, он больше одного не пишет.
- Мама над другими письмами не плачет и в камине не жжет.
На лицо девушки легла тень задумчивости. А молодой граф снова погрузился в воспоминания. Образ отца сохранился только по одной фотографии, стоявшей на столе в его кабинете. Высокий, статный мужчина средних лет в парадной униформе чиновника пятого ранга Империи Винзен, властное лицо с острыми чертами обрамляла коротко подстриженная борода. Строгий взгляд с фотокарточки, проникал в самую душу. Мама на фото сидела на стуле справа от отца и, загадочно улыбаясь, смотрела чуть в сторону. За все время они с сестрой никогда не видели отца, только письма приходившие раз в месяц напоминали о его существовании. Но и с ними было не все так просто, мама читала эти письма одна и, никогда никому не показывая, жгла в камине. Пересказывая его, она часто брала длинные паузы и, ее глаза становились влажными.
- А что в этих письмах? - голос баронессы, бесцеремонно вырвал его из воспоминаний.
- Что?
- Извините за мое любопытство, когда-нибудь оно меня погубит,- девушка поспешила исправиться. На лице играла забавная смесь из смущения и любопытства.
Граф внимательно посмотрел на собеседницу и, грустно улыбнувшись, ответил.
- Однажды мы перехватили почту раньше мамы, аккурат в день прихода, но перерыв все бумаги отцовского письма так и не нашли. Ох, как нам тогда досталось за наше любопытство. В первый раз я видел маму в ярости. Уже потом, много позже я нашел в камине недогоревший кусок. Прочитать нам его не удалось, оно было написано на каком-то иностранном языке. С тех пор я начал увлекаться их изучением, надеясь выучить подходящий, но все тщетно.
- Сколько же языков вы знаете?
- Пять в совершенстве и восемь поверхностно.
Глаза баронессы неестественно округлились, а рот слегка приоткрылся в изумлении.
- Мама наняла ему лучших репетиторов, когда узнала о его увлечении. Если бы она знала для чего на самом деле ему это, ни за что бы, не согласилась. Она даже договорилась о практике в министерстве иностранных дел. Но в место неё, он с нашим дядей графом Можайским, валандался по разным школам фехтования, конной езды, стрельбищам, милитарист хренов!- похоже на сестренку опять накатило плохое настроение.
- Эй! Ты чего завелась то?
- Да потому что ты меня бесишь! Ты понимаешь, что своим поведением делаешь маме больно?!
- Ах, это я делаю маме больно?! А свои выходки ты в расчет не берешь?
- Ты о чем вообще?
- Имя Алексей Козявкин, тебе ни о чем не говорит?
- Не смей произносить его имя! Ты даже мизинца его не стоишь!
- Кого? Этой вороны в павлиньих перьях?
- Никакая он не ворона! Он добрый, веселый и остроумный!
- Когда я вас догнал на постоялом дворе, веселье или остроумие заставило его вызвать меня на дуэль?
- Ты его чуть не убил подлец! Я никогда тебе этого не прощу!
- Пффф... От пары царапин еще никто не умирал. Хотя вынужден признать, меня изрядно позабавила его бравада о том, что он знает невероятное количество стилей фехтования, а его учителями были лучшие мастера. Чего стоили названия несуществующих приемов и атак, которыми он собирался меня поразить. Эх, надо было с ним подольше повозиться.
- Его сподвигла любовь и мужество!
- Да какая любовь! Этот человек, никого кроме себя не любит. Ему от тебя нужен только титул. Это хорошо еще, что твоя подруга, ныне бывшая, рассказала, где вы пожениться собрались. А то была бы сейчас Козявкина-Кошанская. Вот где маме было бы больно.
- Да что ты в этом понимаешь! У тебя никогда не было отношений!
От такого удара по самолюбию, аж до зубовного скрежета графа начала переполнять злость. Но Виолетта! Позорится перед ней, переходя на брань, жуть как не хотелось. Взяв всю свою волю в кулак, и подавив закипающее в нем, проскрежетал:
- Может и так. Но невозможно, адекватно оценить и полюбить человека всего за неделю.
- Все возможно. Он моя родственная душа, у нас так много общего.
- Ага, особенно длинна языка! Он просто разузнал о тебе, от твоих не в меру болтливых подружек, и ездил тебе по ушам, подбирая правильные слова.
- Ты просто завидуешь!
Тяжелый вздох вырвался из его груди.
- Как говорил один мой знакомый библиотекарь: "Слабый разум, подобен крепости, врата которой распахнуты, а стража погрязла в беспутстве".
- Это я слабоумная?! А ты... а у тебя...
- Я тоже тебя люблю сестренка, - произнес он, как можно дружелюбнее улыбаясь.
- А я тебя ненавижу!!!
Виктория снова надулась и отвернулась к окну. Лицо Виолетты выражало испуг, она тоже отвернулась. Похоже, она уже успела пожалеть, что поехала с ними. Лесной пейзаж кончился, махнув на прощанье еловыми ветками, открывая мрачно-готичный вид на крепость "Эгида". Массивная башня с воротами, зубчатыми руками-стенами упиралась в отвесные скалы. Горные хребты, обрамлявшие долину, где расположилось графство Кошанских, сходились именно в этом месте и крепость, частично вырубленная в скалах в средние века, даже сейчас служила надежным запором от непрошенных гостей.
- Покорнейше прошу прощения, мне нужно будет оставить вас на пару часиков,- произнес граф, заворожено взирая на крепость.
- Чей-то ты удумал?
- Ничего предосудительного. Нужно увидеть коменданта он мне обещал кое-что.
- Мы тебя тут два часа ждать не будем.
- И не надо. Езжайте без меня.
- А как же ...
- Я вас позже догоню, сюда приедет Михей, я с ним до вас доберусь тут ведь недалеко.
В голове, словно молния взорвалась мысль: "Черт подери, я же сказал Михею ждать меня, пока не вернусь, а сам уехал, ничего ему не сказав"
- Ты опять за своё! - по её лицу гуляла тень иронии. - Вот видишь Виолетта, как мой братец любит всю эту военщину. Он даже готов променять наше с тобой общество на эти вонючие казармы солдатню и оружие. Ты же обещал маме!
- Ты тоже обещала забыть Козявкина, однако каждую неделю письмами обмениваетесь.
- Откуда ты?..
- Неважно.
Машина тем временем, довольно пыхтя мотором, остановилась перед массивными створками крепостных ворот.
Громко скрипнув, где-то сбоку открылась небольшая калитка и в сторону экипажа, направился человек в военной форме. Ему было уже далеко за сорок, но если к этим годам большинство мужчин себя запускают, то этот наоборот взялся за себя с утроенной силой. Широкие плечи, военная выправка, конечно для простого привратника это было лишним, но он понимал что, от долгого сидения на одном месте здоровья не прибавиться.
Водитель почти мгновенно выставил наружу руку с документами, предвосхищая запрос.
Граф опустил стекло и высунулся из окна.
- Добрый день Август Пантелеевич!
Привратник оторвался от бумаг. Взгляд сменился с сурового на приветливый, а под густыми усами расцвела улыбка.
-Здравия желаю ваша светлость! В гости собрались?
-Ну, можно и так сказать.
Вернув бумаги водителю, он подошел к салону.
Заприметив в машине девушек, военный снял фуражку и, щелкнув каблуками сапог, отвесил поклон.
- Здравия желаю сударыни!
- Семен Андреевич у себя?- не унимался молодой дворянин.
- У себя, да только вот ... - Привратник повернулся в сторону ворот и махнул рукой, давая сигнал пропустить машину. - К нам ревизор приехал.
Но последние слова граф пропустил мимо ушей. Створки, испуская клубы пара, с грохотом и скрипом начали разъезжаться в стороны. Автомобиль, пыхтя и поскрипывая, протиснулся между ними во внутренний двор. Архитектура крепости была явно продиктована средневековыми зодчими. Однако время и новые правила войн все же наложили свой отпечаток. Донжон, вырубленный в скале справа, плохо подходил под жилые помещения, постоянный холод от каменных стен, пола и потолка грозил не проходящими простудными заболеваниями. Посему он был отдан под хозяйственные помещения; столовую и различные слады, от продуктовых до оружейных. У дальней крепостной стены стояли двухэтажные деревянные казармы. Зеленая краска на стенах уже порядком облупилась. Через каменную перегородку, приклеилась закопченная котельная, снабжавшая паром и электричеством всю крепость. К ближней стене, через ворота которой проезжал автомобиль, был пристроен радиоузел и учебные помещения. В противоположной от донжона стене, когда-то давно, были вырублены несгораемые конюшни. Однако живые лошадки уже давно превратились в лошадиные силы, упрятанные под капоты военных машин. Сегодня гараж пустовал, что настораживало, сколько граф себя помнил броневики и вездеходы, постоянно ютились в тесноте старых конюшен. Сейчас только автомобиль коменданта сиротливо стоял в углу. Экипаж, неторопливо миновал половину пути до вторых ворот. Возле казарм, ровным строем в два ряда, стояло два десятка новобранцев. Светло-серая униформа сидела на них, как попало и коренастый сержант, проходя вдоль строя, указывал на ошибки, иногда награждая солдат матюгами. На гладко выбритом лице с острыми чертами, застыло выражение недовольства. Перед строем, словно гора возвышался инструктор. Высокий, широкоплечий, хотя и слегка погрузневший, капитанский знак различия красовался на левом плече. Пышные усы с проседью спускались на скулы и плавно переходили в аккуратно подстриженные бакенбарды, в уголках глаз собрались морщинки, взгляд был полон скепсиса. Разношерстная кампания действительно производила посредственное впечатление. Один из рекрутов даже никого не стесняясь, самозабвенно ковырялся в носу. Именно на него и смотрели сейчас офицеры, выражение лица сержанта было сложно описать словами, на нем сменяли друг друга отвращение, злоба и укор.
- Ну что нашел что-нибудь?! - злость выиграла бой за лицо сержанта.
- Нет,- промямлил сконфузившийся солдат, выдергивая палец.
- Что ты там бормочешь?!
- Нет, не нашел! - произнес он громче.
- Отвечать нужно, так точно или никак нет гин сержант!!! - офицер начал закипать,- зарубите это себе на носу!!
- Никак нет гин сержант!!! - почти прокричал рекрут.
- Остальные уяснили?!
- Так точно гин сержант!! - нестройным хором отозвались новобранцы.
Недалеко от входа в казармы стоял новенький "Скарабей" небольшой автомобильчик для офицерского состава. Бронирование было принесено в жертву скорости и проходимости, поэтому он больше походил на обычный городской автомобиль, а округлые формы кузова и черная краска действительно делали похожим его на жука. Водитель что-то увлеченно обсуждал с местным механиком, показывая на пальцах принцип работы узлов машины.
Граф постучал в маленькое окошко, отделявшее салон от кабины водителя.
- Остановите, пожалуйста.
Стэнли, недовольно скрипнув тормозами, остановился.
Молодой человек открыл дверь и спрыгнул на землю. Закрывая дверь, он улыбнулся девушкам. Сестра сидела хмурая, а лицо баронессы, выражало крайнюю обеспокоенность происходящим.
- Постой-ка! - окликнула его Виктория - а ты витамины с собой взял?
- Они в саквояже, - граф посмотрел на крышу экипажа, его нехитрый скарб был прижат большими сумками и несколько раз перевязан веревками.
- Вот возьми мои, я потом твои достану.
Из ридикюля сестры вынырнул небольшой стеклянный пузырек с винтовой крышечкой.
- Спасибо.
- Будешь должен.
На довольном лице не осталось ни капли былой хмурости. Как будто и не было того неприятного разговора. Молодой человек, отправив воздушный поцелуй девушкам, развернулся кругом и прогулочным шагом направился к строю рекрутов, взиравшим на него с неподдельным удивлением. Стэнли, зашуршав шинами, отправился дальше. И вскоре скрылся за створками ворот.
- Здравия желаю офицеры! - граф на ходу приложил руку к виску в воинском приветствии.
- Здравия желаю ваша светлость! - вытянулся по струнке сержант.
- Здравия желаю! - сухо ответствовал инструктор.
- Соколов Иван Васильевич я полагаю? - вопрошающий взгляд юноши, сверлил капитана.
- Да. С кем имею честь?
- Простите мою бестактность. Граф Кошанский Сергей Викторович, приятно познакомится.
- Взаимно, - капитан крепко пожал протянутую руку.
- Вы ведь участвовали в военном конфликте в Джадоланде?
- Эмм...
- Я знаю, что не положено говорить об этом кому попало. Но, вот что мне интересно. Это правда, что солдаты их армии, дерутся против вооруженных солдат Империи Грифона, голыми руками?
- Отчасти. Это боевое искусство они называют "Пустая рука", но редко им пользуются. Сейчас на поле боя правит бал огнестрельное оружие. Пока с кулаками добежишь до врага, он в тебе дырок наделает, что твое решето. Но в редких случаях, когда доходило до рукопашной, таки да, определенное преимущество оно дает.
- Семен Андреевич, говорил мне, что вы изучали его. Можете показать пару приемов? Я бы даже хотел, договорится с вами о частных уроках.
- Полноте, ваша светлость, зачем оно вам? Война уже кончилась, в кабацкой драке вам явно поучаствовать не светит, а на дуэлях дворяне предпочитают шпаги да пистолеты.
- Я настаиваю. Любую плату просите, ничего не пожалею.
- Ну. Вам бы у майора Самопалова поучится. Вот уж кто в совершенстве его освоил.
- Отлично! Где я могу его найти?
Двери казарм распахнулись, и на пороге показался комендант крепости Галун Семен Андреевич. Всклокоченные седые борода и усы, фуражка набекрень, общий напряженный вид были ему не свойственны. Взгляд быстро скользнул по внутреннему двору и запнулся на молодом графе. Выражение вселенской скорби исказило лицо, он был готов увидеть на плацу, хоть черта лысого, но только не его. Ноги коменданта как приросли к порогу, он даже подался назад. Но властный возглас, словно плеть, стегнул по спине. Старый вояка, закусив губу, сделал шаг вперед и в сторону. Вслед за ним, на свет вышел военный, капитанская нашивка на плече, фуражка надвинута на лоб. Ростом чуть выше среднего плечистый и крепко сбитый. Скуластое лицо, украшенное мушкетерскими усами и бородкой, суровый взгляд серых глаз более походил на два револьверных дула, от него просто осязаемо исходила опасность. Но было в этом лице, что-то смутно знакомое, но граф никак не мог сосредоточится, в воздухе запахло неприятностями. Взгляд ревизора скользнул по плацу и остановился на молодом дворянине. Его голова медленно, словно башня тяжелого танка, повернулась к коменданту, в глазах стоял немой вопрос. Семен Андреевич как будто даже уменьшился в размерах, весь сжался и потупил взор.
- Это еще что?! - громогласно спросил ревизор. Комендант вздрогнул, будто его стегнули плетью.
- Не что, а кто!- граф решил вступиться за старого друга, - Позвольте представится, граф Кошанский Сергей Викторович.
- Не слишком ли ты молод для графа?
- Сей титул, дарован мне, по праву наследия.
- А. Графеныш!
- Что вы себе позволяете?! Почему вы мне хамите?!
- Комендант! Почему гражданские на военном объекте?!- ревизор резко повернулся к коменданту, - Убрать немедленно!!!
- Я не совсем гражданский! - возразил молодой человек, - Высочайшим дозволением генерала Проталина зачислен в гарнизон крепости на правах почетного слушателя военных курсов.
- Кого кого?! Какой еще слушатель?! Каких нахрен курсов?! Если зачислен в гарнизон, почему в гражданском и не в строю?
- Сударь! Вы нарываетесь!
Капитан приготовился ответить, но тут его взгляд отвлекли открывающиеся ворота крепости. Через них, объятый клубами пара, въехал видавший виды грузовичок. Поскрипывая, порядком износившимися тормозами, он повернул в сторону донжона-склада. Лицо ревизора мгновенно стало сосредоточенно-злым, губы сжались, а тело напряглось, будь на нем шерсть, а не униформа, она стояла бы дыбом. Граф оглянулся, грузовик вел Михей, но его лицо было бледнее простыни.
- В укрытие!!! - закричал капитан. "Ну, совсем у вояки крыша поехала" - подумал граф. Ревизор одним прыжком оказался возле него и, схватив за рукав, дернул вперед и вниз под защиту "Скарабея".
- Да какова...- только и успел произнести Сергей. Раздались громкие хлопки, возле его уха что-то резко свистнуло и обдало горячим воздухом.
Граф чуть не упал на колени, ревизор вытащил из кобуры револьвер и взвел курок. Рядом с ними, воюя с непослушной защелкой на кобуре, пригнулся водитель. Снова раздались хлопки, стреляли сержант и инструктор, прикрывая рекрутов стадом ломившихся в двери казарм. Граф осторожно выглянул из-за машины. Из грузовика выпрыгивали, как попало одетые люди вооруженные винтовками, некоторые уже лежали на земле и стреляли в сторону казарм и машины, двое лежали, не подавая признаков жизни, сраженные выстрелами военных. Как и Михей, безжизненно повисший на руле своей машины. На месте где стояли строем рекруты, распластались тела четырех самых туго соображающих, пятый, громко стоная, полз в сторону казармы. Сержант и ревизор переглянулись.
- Прикройте! - крикнул он и, убрав револьвер в кобуру, пригнувшись, кинулся к раненому. Инструктор и ревизор выглянули из своих укрытий, загрохотали револьверные выстрелы. Добежав до раненого, сержант схватил его за руки и, не обращая внимания на громкие стоны, потащил его волоком к дверям.
- Назад!!! Твою мать!!! - закричал капитан, и схватив не в меру любопытного дворянина за шиворот, затащил себе за спину. Ударившись о машину, он даже не пикнул, не было даже малейшего желания возразить на эту грубость. Страх холодными пальцами сжимал поджилки и делал ноги ватными. Читать в книжках и газетах как умирают люди это одно, но видеть это собственными глазами, действительно страшно. Водитель выглянул со своего края, выругался, прицелившись, дважды выстрелил, пригнутся он не успел, что-то негромко хлюпнуло. Он дернулся, захрипел и медленно осел на землю. Его угасающие глаза с последним укором уставились на дворянина. Револьвер, выпал из ослабших пальцев, прямо перед Сергеем. Ноги готовы были нести куда угодно, подальше от этого места. Но разум, лихорадочно прокручивающий все варианты, стопорил эту идею. Выйти из-под прикрытия скарабея, означало верную смерть. Сергей сильнее вжался спиной в броню машины, пытаясь слиться со спасительным металлом. За машиной раздалось цоканье подкованных сапог, и машину обогнул один из нападавших. Перекошенное лицо, заросшее грязной и растрепанной бородой, горящие жаждой крови глаза. Лохмотья, по-видимому бывшие ранее ливреей слуги, висели на нем мешком. Руки сжимали потрепанный охотничий карабин. Треснувший приклад, был туго перемотан полосками ткани. Судя по цвету оторванными от той же ливреи. Он вскинул свое оружие и прицелился в графа и ревизора, сидевших за машиной. Спастись! Бежать!? Упасть!? Просить пощады!? Револьвер! Он лежал на земле вот-вот совсем близко протяни руку. Стрелять в живого человека? Вопрос теперь стоял иначе, или ты или тебя. Откуда-то вернулись силы, пропал страх, граф бросился к оружию, упав на землю, удачно подхватил его за рукоять и прямо так лежа выстрелил. Револьвер громко рявкнул. Бандит охнул, согнулся пополам и рухнул на землю. Граф поднялся, подобрал слетевший с головы цилиндр и, пригнувшись, вернулся под защиту машины. Волной накатило осознание содеянного. Руки тряслись, желудок сводило. Предательски тряслась нижняя губа. Ревизор посмотрел на него с некоторым удивлением и укором.
- В чем дело, "не совсем гражданский"?!
- Я-я-я Ч ч человека у-у-убил!
- С почином! - цинично поздравил его военный. Немного оттянувшись назад, он посмотрел в сторону лежащих тел, лицо исказила гримаса боли, - Гена! Твою-ж мать! Ну как так то?!
Убрав револьвер, он добрался до тела водителя и, проведя рукой по лицу, закрыл его глаза. Пробравшись к мертвому бандиту, он вырвал из его рук карабин и отстегнул подсумок с патронами.
- Надо уходить, иначе зажмут!
В ответ граф лишь лихорадочно закивал и сжал рукоять пистолета, так что костяшки пальцев побелели.
- Так графеныш, слушай меня внимательно! По моему сигналу, побежишь в казарму. Беги пригнувшись, но быстро! Все понял?!
Сергей снова лихорадочно закивал. Они подобрались к краю скарабея, капитан проверил магазин и передернул затвор. На крыльце, прикрываясь углом казарм, стоял инструктор.
- Ваня прикрой!!! - окликнул его ревизор.
- Два патрона осталось!!!
- Нам хватит!!!
Он пристроил винтовку на краю машины и оглянулся на дворянина.
- Пошел!!!
Сергей побежал, придерживая рукой цилиндр, чтобы не свалился. За спиной раздались выстрелы.
- Пригнись пижон!!! - кричал ему в спину ревизор. Сергей только сейчас понял, что бежит в полный рост. Он резко присел, и чуть не запнулся об собственную трость, выпавшую из рук, когда капитан тащил его к машине. Нет времени поднимать, бежать, бежать. Граф юркнул в темный проход казармы. Пролетев на всех порах, караульное помещение, вывалился в спальное. Между койками, присели на корточках уцелевшие рекруты, у стены справа, прислонившись спиной, сидели двое раненых, перевязанных отрезанными от униформы лоскутами.
- Пригнитесь ваша светлость!!!
Граф повернулся на крик. Сержант сидел возле полу разбитого окна, сжимая в руках винтовку. Граф резко присел, тут же раздался звон разбитого стекла и глухой стук пуль угодивших в стену. В спальню, пригнувшись, вошли инструктор и ревизор. Игнорируя дворянина последний, обратился к сержанту.
- У кого ключи от оружейки?
- У меня, да толку мало, оружия там нет одна винтовка да немного патронов. Рекрутов вооружить не хватит.
- Нехер их вооружать, покалечатся еще. Нам важнее патроны, давай ключи.
Сержант порылся в кармане, выудив небольшую связку ключей, кинул ревизору. Поймав их на лету, тот вернулся в караульное помещение. Инструктор, сжимая трофейный карабин, пригнувшись, перебрался к дальнему окну. Снаружи что-то громко ухнуло, заставив задрожать, жалкие останки того, что раньше называлось окнами.
- Что это? - спросил граф, глядя на сержанта. Тот осторожно выглянул из уголка окна. И тут же спрятался обратно.
- Что-то в складах взорвалось!
- Двери оружейного склада взорвали, - прокомментировал вернувшийся ревизор. Его лицо отражало смертельное спокойствие. Похоже, творившийся вокруг ужас его никак не коробил, а свистящие в воздухе пули, беспокоили не больше тех жуков, сломя голову носившихся летом, так и норовя, влепится тебе в волосы или лицо.
- Где комендант? - взгляд ревизора шарил по казарме, а руки, как будто живя своей жизнью, перезаряжали барабан револьвера.
- Я я здесь, - послышалось из дальнего угла. На его лице отражался панический ужас. Графу стало стыдно за старого друга. Сколько он себя помнил, Семен Андреевич всегда рассказывал о безмерной храбрости солдат империи, о героических подвигах, и эпических сражениях. И тут такое малодушие. Во время стрельбы, он первым влетел в казарму, но отнюдь не за оружием.
- Где вход в бомбоубежище?
- Зачем оно вам?
Ревизор посмотрел на коменданта, если бы взглядом можно было убивать, его разнесло бы на куски.
- Да оно тут прямо под полом.
- Открывай!
Старый военный дернулся от такого, но возражать не стал. Он пригнувшись, перебрался к центру помещения, в проход между койками. Подцепив пальцами малоприметную дощечку на полу, потянул за кольцо, спрятанное под ней. Часть пола вздыбилась, оказавшись большим длинным люком, закрывавшим порядком выщербленную бетонную лестницу уходившую вниз. Комендант встал, поднимая его выше, раздался звон разбитого стекла, старый вояка взвыл от боли и, держась за плечо, упал на пол. Люк, громко бухнув, закрылся.
- Ой дура-а-а-к! - протянул ревизор. Щелкнул барабан пистолета, встав на свое место. Комендант, стоная, держался за левое плечо. Униформа быстро промокла от крови, по капле, сочившейся через пальцы. Отлипнув от окна, к нему подобрался сержант, достав армейский нож, отрезал промокший рукав и, разделив его ножом на полосы, перевязал рану. Кровь течь перестала, но рука повисла безвольной плетью. Ревизор добрался до люка.
- Рекрут ползи ко мне! - обратился он к ближайшему из них. Это оказался тот самый, что ковырялся в носу, овальное лицо с веснушками рыжеватые волосы небольшой нос и большие глаза. Еще совсем молодой, если не сказать ребенок. На его лице лежала тень страха, но приказ он все-таки выполнил. Ревизор жестом показал ему место с другой стороны продолговатого люка, и потянул за кольцо. Люк снова открылся, и капитан просунул руки в щель, показывая пример рекруту. Вместе взявшись за края, они перекинули створку, открыв вид на бетонную лестницу, упиравшуюся в массивную металлическую дверь. Капитан спрыгнул вниз и попробовал покрутить ворот дверного засова, но тщетно, его заклинило.
- Сержант!! Помоги!
Оставив коменданта, тот спрыгнул в люк, вдвоем они взялись за ворот, и со всех сил навалились на него. Раздался жуткий скрип, заржавевших механизмов, и дверь открылась. Из люка показалось покрасневшее от натуги лицо ревизора.
- Графеныш, ползи сюда!
Сергей пригнувшись, подошел к краю люка. Оттуда пахло сыростью и плесенью.
- Пушка!!! - вдруг закричал инструктор от дальнего окна, и прицелившись, трижды выстрелил. По помещению разнеслось громкое эхо выстрелов, сильно резанув по ушам.
- Всем быстро вниз!!! - скомандовал ревизор. - Раненые и гражданские вперед!!!
Казарма резко пришла в движение, и рекруты потянулись к бомбоубежищу.
- Так, ты и ты берите коменданта, - показал он на двоих ближе всех подползших. По их недовольным минам было видно, они бы предпочли бросить сейчас все и ринутся в спасительный бункер, а не таскать раненых.
- А ты кого ждешь? - ревизор повернулся к дворянину. - Я же сказал, гражданские вперед!
- Но я... - попытался возразить он.
- Дай-ка сюда! - с этими словами капитан выхватил у Сергея из рук револьвер.
Откуда-то сбоку послышались отборные ругательства. Инструктор кинулся от окна и кубарем покатился по полу. Снаружи что-то громко ухнуло. Чудовищной силы удар и грохот сотряс казарму, казалось, мир раскололся на куски. Часть стены с окном, за которой прятался инструктор, превратилась в тучу пыли и щепок, обдав обитателей казармы. Посыпались остатки стекол. Граф сам не понял, как в мгновения ока, оказался в темноте бомбоубежища. Руки по памяти нащупали рубильник, вспыхнул неяркий свет, осветив большое помещение с низким потолком, разделенное частыми колоннами. Вслед за ним буквально на карачках влетели трое рекрутов, подгоняемые страхом они ринулись вглубь бункера. Сквозь звон в ушах, донеслись выстрелы и отборный мат сержанта.
- Стоять бараны!!! Прекратить панику!!! Пристрелю нахрен!!! Приказ старшего по званию взять раненых!!!
На руках в дверь внесли стенающего коменданта и двух сидевших у стены. Вслед за ними, толкаясь и матерясь, ломились остальные новобранцы. Офицеры вошли в бункер последними. Снова заскрипел ворот двери, отделяя их от того ада, что творился снаружи. Раздался очередной глухой удар, словно толстым бревном протаранили сену, за ним последовал, громкий рокот. Все инстинктивно присели и посмотрели на потолок в немом ожидании. Свет начал моргать и тускнеть, видимо аккумуляторы давно не подзаряжались. Сержант ушел вглубь бункера, свет стал светить чуть ярче и стабильнее. Вернувшись с полевой аптечкой, быстрым шагом отправился к раненым. Перевязывая коменданта, он почувствовал взгляд на затылке, обернувшись, увидел бледного дворянина, заглядывавшего ему через плечо.
- Как он?
- Тяжело. Похоже, раздроблена кость.
- Он выживет?
В ответ сержант внимательно посмотрел на графа, и едва заметно покачал головой. Ком подкатил к горлу, мешая дышать, глаза зачесались. Комендант лежал на койке и часто дышал.
- Как же так Матвей Сергеевич? Почему так получилось? Куда пропал весь гарнизон? Где все? - чуть не плача вопрошал дворянин.
- Каторжники, ваша светлость. С Линянской каторги сбежали заключенные, и местное отделение гардисторов, попросило подкрепление прочесать окрестные леса.
- Значит, на крепость напали каторжники?
- Линянская каторга находится с той стороны стены, а они приехали из графства, так что навряд ли, если конечно они летать не научились.
- Кто же они?
- Вот и мне интересно! - вмешался ревизор, доселе без интереса наблюдавший за диалогом. - Как они прошли через ворота? Что это за волшебный грузовичок такой, перед которым вот так запросто, открываются двери военных объектов?
- Он принадлежит графству Кошанских, и регулярно возит нам продовольствие, - оправдывался сержант.
- У меня еще есть несколько интересных вопросов. Вот например, откуда они знали, что пропускают без проверки именно это грузовик? Они сразу повернули к оружейным складам, которые сейчас увлеченно грабят. Значит, они знали план крепости и знали, что гарнизон отсутствует. Кто мог дать им такую информацию? - он выразительно посмотрел на Сергея, - уж не шпиона ли вы тут пригрели? Рука ревизора лежала на рукояти револьвера.
- Да вы совсем, что ли с ума сошли, зачем это мне?! - задохнулся молодой дворянин.
- Я давно знаю Сергея Викторовича, и готов поручиться за него! - сержант встал, вытянулся по струнке и внимательно посмотрел на капитана.
- Он тут с самого детства, я его давно знаю, - прохрипел с койки комендант, - и тоже готов за него поручится.
Ревизор убрал руку от револьвера. Однако напряженность в его взгляде осталась.
- Хорошо. Отложим этот вопрос.
- Да кто вы такой, черт вас подери, чтобы выдвигать мне такие обвинения? - взорвался дворянин, - я даже имени вашего не знаю. Так может это вы шпион?
- Майор Самопалов, провожу внеплановую ревизию военных объектов. О чем есть соответствующие бумаги и записи в реестрах.
- Майор?! А чего-ж нашивочка то у вас капитанская?!
- Не твоего ума дела графеныш! - зашипел Самопалов.
- Вот вы и прокололись гин шпион!
- Дмитрий! Граф! Прошу вас прекратить! Возьмите себя в руки! - вмешался в перепалку инструктор.
Оппоненты разошлись по углам бункера, как боксеры на ринге. Соколов подошел к молодому дворянину.
- Прошу вас понять и простить Дмитрия. Мы сейчас все напряжены. Его бесит бездействие. Он сейчас с удовольствием воевал бы наверху, но ему навязали другие условия. К тому же, его недавно временно понизили в звании, из-за конфликта с одним дворянином, посему вы для него, что красная тряпка для быка.
Гнев начал сходить на нет. Сергей кивнул, дав понять, что принял извинения, и уселся на ближайшую койку. Инструктор вернулся к Самопалову, и начал в полголоса его отчитывать, по выражениям, сменявшим друг друга на лице ревизора, стало понятно, что и он осознал, что перегнул палку. Молодой дворянин вернулся к коменданту, бледному как простыня, на которой тот лежал, дыхание стало ровнее, но все же оставалось прерывистым, укол болеутоляющего не сильно помогал.
- Простите меня ваша светлость, - прохрипел умирающий солдат,- я подвел всех нас.
- Вам нельзя разговаривать!
- Пустое, мне уже не жить, это наказание мне за мою безответственность.
- Не говорите так!
- Об одном прошу, возьмите мой именной кинжал, передайте его моему внуку, пусть он вырастет сильным и смелым, не то, что его дед, - дыхание начало учащаться, на лице градом выступил пот, черты лица заострились, глаза начали мутнеть, по телу пошла едва заметная судорога.
- Матвей Сергеевич!!! Сюда!!! Скорее!!! Помогите!!!
Сержант в один прыжок оказался возле койки, и отодвинув Сергея, склонился над комендантом. Дыхание старого военного остановилось, он резко выдохнул и обмяк, уставившись в потолок невидящими глазами. Военный, провел ладонью по лицу умершего, закрывая глаза. Подоспевшие на крик ревизор и инструктор, увидев, что произошло, как и сержант сняли фуражки и склонили головы, отдавая дань памяти, погибшему офицеру.
- Он что-нибудь сказал перед смертью? - первым нарушил минуту молчания сержант.
- Он просил прощения, что подвел всех нас, - задыхаясь от слез, выдавил из себя молодой граф, - и просил передать внуку, его именной кинжал.
- Передадим,- сухо проговорил ревизор, - как только выберемся отсюда, обязательно передадим. - Он перевел свой взгляд на сержанта, - есть здесь запасной выход или его подобие?
- Нет. Тут один вход-выход.
- Есть, - вмешался Сергей, - Семен Андреевич как-то рассказывал мне, что это бомбоубежище, построено из старых замковых катакомб.
Военные с интересом посмотрели на Сергея.
- Там должен быть подземный ход, за пределы крепости, для побега или вылазок при осаде.