- Джейкоб?! Ты как здесь... Ах, дорогой ты мой, как же я рад тебя видеть! Вот уж про кого говорят "как снег на голову!". Даже не предупредил! Потрясно выглядишь! Ну, присаживайся! - бас старого Билли, бармена и хозяина здешнего заведения, грозовым раскатом прокатился над баром. Этот старикан искренне был мне рад. Я был здесь сравнительно недавно, однако, уже очень соскучился по этому отвязному местечку, с коим связано столько всего... Сколько я не был здесь - всего-то около двух недель? Но даже теперь внутри что-то приятно кольнуло, когда я вновь пробежался взглядом от стены до стены. Складывалось такое чувство, будто с последней нашей встречи прошли целые годы. Но всё те же бордовые, кожаные диванчики, чёрные массивные столы, тёмно-зелёные стены, обклеенные плакатами, фотографиями с автографами каких-то никому неизвестных людей, бесконечная коллекция пивных кружек, которую Билл собирал, едва ли не с детства, непроглядное облако табачного дыма и, разумеется, жужжащие, захмелевшие толпы народа. О! Посетители "Старого Шакала" - это, безусловно, один из любопытнейших моментов!
Добрая треть всех местных выпивох являла собой нечто уже неотъемлемое от этого места, нечто, ставшее его частью. Каждый вечер, точно по билетам в театре, они, пузатые, обрюзгшие, эдакие полудедушки, рассаживались строго по своим "насиженным" местам, в одной и той же одежде, всё с теми же трубками и сигарами, кружками пива или стаканами с недорогим бренди, с теми же разговорами о событиях вчерашнего вечера. Я готов поклясться: за время, прошедшее с моего первого посещения "Шакала" ни один из них даже ничуть не состарился! Хотя, с таким образом жизни, пожалуй, любому здоровяку уже давно пристало бы сыграть в ящик... Разве что сегодня они выглядели несколько наряднее - "Вечер футбола"...
Поскольку буквально в квартале отсюда располагался, что называется, неблагоприятный район - "Дальний", задыхающийся от бедноты и преступности, второй третью здешней людской массы были проститутки, попрошайки, мрачные, здоровенные амбалы и прочие подозрительные личности. Впрочем, как ни странно, потасовки "с подачи" всех этих ребят происходили здесь крайне редко, так, разве что, какое-нибудь мелкое, незначительное хулиганство в виде одной-двух разбитых о чью-нибудь незадачливую голову бутылок или, например, вывернутые наизнанку карманы задремавшего посетителя... Ничего существенного.
"Ночные феи", как называл их Билли, здесь и вовсе чувствовали себя истинными королевами, ну или придворными дамами, по крайней мере. Прибывшие "с работы" наскоро запивали нехитрый ужин рюмкой-другой жгучего "Драконьего глаза", и пускались на поиски созревающих клиентов, коих здесь всегда было хоть отбавляй.
Мне было забавно наблюдать за их охотой. Она начиналась ещё с самого порога: фея заходила в бар, выверенным, профессиональным взглядом сканируя собравшихся, находила пару потенциально возможных вариантов, будто бы ставила на них свою, одной ей видимую метку, и спокойно удалялась за свой столик. В процессе быстрого, лёгкого перекуса она бросала короткие взгляды на своих избранников, находила ответный взгляд и, очень так по-королевски, отвечала счастливчику кокетливым подмигиванием. После чего, как правило, клиент уже был на крючке.
Ну и третья треть - это новички, впервые, скорее всего по ошибке, зашедшие сюда, опьянённые двойными порциями той же самой гадкой настойки, что пили и феи. Билл, хитрый лис, напаивал своих новых гостей этим зельем, после чего, просто-напросто, "раскручивал" на блюда подороже, угощения для дам, сигары самых невероятных сортов... Какая ему разница - каждый из этих новичков на утро будет мучиться в похмелье и проклинать себя за то, что открыл вчера дверь в этот сумасшедший дом. И уж точно больше никогда к нему не вернётся.
Я автоматически протянул руку и взял стоявшую неподалёку, только что налитую рюмку. Улыбка моментально улетучилась с темнокожего лица Билли, и он в одно мгновение выхватил её: "Да ты с ума сошёл?! Я не видел тебя две недели и, думаешь, позволю вот так сразу травиться этой гадостью?".
В это время слева от меня пристроился молодой паренёк, по всей видимости, из категории "номер 3" - новичок, и попросил налить что-нибудь согревающее.
Старик в один прыжок очутился рядом с ним, протягивая ему ту самую рюмку "с гадостью":
- Вот уж что я тебе, дружище, посоветую! Лучшая настойка в городе! Это у меня ещё от прадеда рецепт сохранился! Пей, первая, так и быть, в подарок!
Я всегда с огромным удовольствием наблюдал за тем, как мастерски этот старик навешивал на уши новеньких посетителей лапшу, при этом одаривая их самым чистым, честным и искренним взглядом. Но на сей раз я ужасно спешил.
- Билл, слушай, у меня очень мало времени. Не оставишь бар на пятнадцать минут? Я хотел бы с тобой поговорить...
- Пятнадцать минут? Ты уходишь?
- Да, я очень спешу, друг. Мне бы тебя буквально на пару слов...
- Хорошо, хорошо, сейчас. Рейчел, я отлучусь ненадолго, бар на тебе!
Рейчел, эта девушка, как выяснилось, не просто работала в этом баре, но и была очередной новой пассией любвеобильного старикана. Меня всегда поражала эта его способность охмурять девиц исключительно модельной внешности, да притом годившихся ему в дочери! Да, он на самом деле чертовски харизматичен, чего уж тут удивляться...
Мы прошли в узкую дверь за барной зоной, дальше мимо кухни тянулся тёмный коридор, упирающийся в железную винтовую лестницу, ведущую наверх. Поднявшись, мы прошли в святую святых этого заведения, о чём свидетельствовала золотистая табличка с выгравированной надписью: "Тронный зал Императора "Старого Шакала", его Величества Билли Шерра". В этот уютный кабинет Билл впускал только самых близких ему людей, что, конечно, всегда очень мне льстило. Этот зал удивлял и обескураживал каждого, кто впервые в него входил. Настолько резко бил по глазам контраст между задымлённым, шумным баром и этим совершенно тихим, по-домашнему уютным местом, устланным восточными коврами, обставленным дорогой мебелью, бесконечными стеллажами с книгами, коллекционирование которых, как и пивных кружек, являлось для Билли настоящей страстью. С высокого потолка свисала гигантская хрустальная люстра, а в самом углу, неподалёку от рабочего стола, удивительно красиво сложенный, притаился старинный камин.
Расположившись около огня в креслах-качалках, мы закурили. Я - сигару, Билл, как обычно, принялся раскуривать свою трубку, пуская густые струйки ароматного, белёсого дыма.
В последнюю нашу встречу мы сидели точно так же, потягивали скотч, курили, разговаривали... Вернее сказать, тогда говорил в основном он, а я лишь изредка ронял невпопад какие-то фразы, полностью опустошённый и подавленный... Да, в то время мне было чертовски тяжело. За пару недель до той встречи я потерял самого близкого мне человека - моя жена погибла в автокатастрофе...
Признаться, тогда Билли здорово меня поддерживал. После похорон я практически не покидал его бар, пытаясь заглушить боль алкоголем. Были моменты, когда я путал день с ночью, когда я терял остатки человеческого облика, когда, напившись до совершенно невменяемого состояния, я брёл или даже полз по улице и искал её, мою Кейт, будучи уверенным в том, что она вот-вот должна подойти ко мне, снова обнять, улыбнуться, снова очутиться рядом. Но в конечном итоге я ненадолго приходил в себя, и страшное чувство утраты вновь и вновь впивалось в моё сознание тысячами раскалённых игл. Её, моей девочки, больше не было...
Куда бы ни уводили меня ноги, где бы я ни очутился, не знаю как, но Билли всегда находил меня и увозил к себе. Везти меня домой он наотрез отказывался, попросту опасаясь оставлять меня одного. Я отсыпался у него, после чего вновь шёл в бар и надирался до того же мерзкого, бессознательного состояния.
Это продолжалось около полутора недель, пока однажды на утро после очередной алкогольной комы Билл не взял меня за грудки и, как следует, не встряхнул:
- Послушай меня, парень! Так больше продолжаться не может! Я просто не позволю тебе спиться у меня на глазах и сгнить однажды в какой-нибудь канаве! Ты понял меня?! Вот, держи. Это твой шанс и я надеюсь, что ты сумеешь им воспользоваться! Жизнь не заканчивается с уходом Кейтлин. Я понимаю тебя, переносить такие удары очень сложно! Уж я-то знаю не понаслышке, каково это - терять близких... Но ты должен взять себя в руки, друг! Слышишь? - он протянул мне билет на самолёт - ты улетаешь завтра в полдень! В Хокгельм. В аэропорту тебя встретит мой кузен, Ричард. Собственно, он решит все вопросы с твоим проживанием: уютный дом, машина, связь - всё, что потребуется. Городок небольшой, конечно, но он достаточно живописный и спокойный - самое то для того, чтобы ты смог немного оклематься. Глядишь и к писательству своему там вернёшься!".
Я помню, как смотрел тогда ему в глаза и не мог подобрать нужных слов.
- Спасибо тебе, Билли... Спасибо! - я обнял его и слёзы покатились градом - я в долгу перед тобой, старина! Если бы не ты, кто знает...
- Ну ладно, ладно! О твоих долгах мы поговорим позже. Мда, как же хреново ты выглядишь... Давай-ка, приводи себя в порядок, поехали перекусим. Черт знает, сколько дней ты питался одним только виски.
Этот вечер я провёл в его "Тронном Зале", за беседами на различные отвлечённые темы, а на следующий день улетел.
Впереди меня ждала пугающая, новая жизнь в глухом, незнакомом мне, Хокгельме... Я должен был вновь научиться жить. Без неё...
Хокгельм встретил меня прохладным весенним ветром, в котором уже угадывались запахи набухших почек и первой, едва-едва проклюнувшейся травы.
На выходе из небольшого, провинциального аэропорта меня, как и обещал Билл, встретил Ричард, его кузен. Такой же темнокожий, белозубый и, что сразу бросалось в глаза, искренний и открытый человек - встретил меня как давнего друга, которого он не видел долгие годы. Билли предусмотрительно предупредил его о моём несчастье и состоянии в целом, это чувствовалось: Ричарда выдавало его волнение, и даже какая-то излишняя забота и обходительность.
- Здравствуй, Джейкоб! Рад знакомству! Как долетел? Билл много о тебе рассказывал... - на этих словах он слегка осёкся, видимо подумав о том, что этим разговором может ненароком подойти к больной теме и тут же принялся рассказывать о себе, о том, как давно не видел своего любимого кузена, о Хокгельме и его немногочисленных достопримечательностях:
- Вообще-то, Джей, ты попал в достаточно глубокую, Богом забытую, дыру.. Нет, у нас тут достаточно мило! Знаешь, будто бы мы живём в каком-то другом государстве. Как-то здесь всё по-другому. Здесь нет этой суеты, шума-гама, что переполняют Нью-Тигрион, здесь всё движется в каком-то замедленном темпе. И люди здесь совсем другие - медлительные, флегматичные.. Я долго не мог привыкнуть...
- Ты не местный? Откуда ты?
- Я из Мёрфиса, это на юге штата Лифлер. Наверняка ты о таком и не слыхал?
- Нет, извини, не слышал о таком. Штат, конечно, известен, но вот город...
- Да это и не удивительно, друг! Мёрфис настолько мал, что даже когда я сюда перебрался, Хокгельм показался мне крупным городом с наибогатейшей инфраструктурой и перспективами для развития.
- И как, оправдались надежды? Чем ты сейчас занимаешься, Ричард?
- Ты знаешь, я всегда мечтал стать главой какой-нибудь крупной корпорации, важным дядей в галстуке, этаким денежным мешком... Мечтал о гигантских заводах, миллиардных оборотах... Но перебравшись сюда я вдруг неожиданно открыл для себя, что мне очень даже по душе идея заняться фермерством! Я начинал буквально с нуля, не имея за душой ни единого свободного цента! Занял в банке небольшую сумму для старта, завёл небольшое хозяйство. Уже через полтора года я стал основным поставщиком куриных яиц, нескольких видов мяса и молока - рынок этой продукции периферийного городка тогда был совершенно свободен, можно сказать, я из тех, кто оказался в нужное время в нужном месте! И понеслось. К настоящему времени мне удалось выдавить практически всех желающих со мною посоревноваться в этой теме. Так что, меня можно считать истинным монополистом этого мини-государства!
Тем временем узкое загородное шоссе, отделяющее аэропорт от самого города плавно перетекло в широкую, четырёхполосную объездную трассу, проходящую вдоль города по возвышенности, откуда открывался очень живописный вид - Хокгельм был как на ладони. Да, ни Билли, ни Ричард ничуть не соврали, когда описывали это место. Во всяком случае, по сравнению с задымлённым, шумным Нью-Тигрионом, этот городок выглядел действительно крохотным.
- Джей, слушай, я знаю о случившемся... Прими мои соболезнования! Это очень...
- Да, Ричард, спасибо! До сих пор не могу поверить, что это случилось...
- Извини, наверное, не стоило мне об этом. Я просто хочу, чтобы ты знал - мы с тобой, друг. И если тебе что-то понадобится - только дай знать.
Мы въехали в город. Я был приятно удивлён красотой ухоженных, покрытых мелкой черепицей белоснежных домиков, узких улиц, выложенных брусчаткой и, конечно же, Лавой - широкой, чистой рекой, разбивавшейся на входе в город множеством узких каналов. Пожалуй, эта река была настоящим символом этого города - тихое, ленивое течение её вод полностью отражало медлительность и нерасторопность жителей Хокгельма.
- Ну вот, мы приехали! - вскоре произнёс Рич - Уверен, ты будешь в восторге от своего нового дома!
Мы остановились около двухэтажного особняка, парадная которого, как и лоджия на втором этаже, выходили на центральную набережную. Дом был окружён невысокими голубыми елями, клумбами и различными цветочными горшками.
- Ты даже не представляешь, Джей, как преображается Хокгельм летом, когда появляется зелень - местные буквально помешаны на украшении своих жилищ всякой растительностью! Наша администрация даже ежегодно проводит конкурс в августе на самый красивый дом! Победителям дарят неплохие суммы, а за места пониже раздаривают различные семена, удобрения и инвентарь.
Ну ладно, пошли внутрь! А то меня не переслушаешь! - подрезюмировал свой рассказ Ричард и отворил массивную деревянную дверь.
Особняк, как и снаружи, внутри оказался просто роскошным! Белоснежные колонны, огромные окна, высоченные потолки - создавали ощущение, будто нахожусь я не в двухэтажном доме, а в каком-то, царапающем шпилями само небо, замке.
Вся необходимая бытовая техника, камин, рядом с которым лежала огромная медвежья шкура, спальня с широченной кроватью, но больше всего восторга мне преподнёс сюрприз, находящийся на лоджии - элегантное, вытянутое кресло с откидной, поворотной полочкой, на которой стоял предмет моего обожания, моя давняя страсть - старинная печатная машинка!
Билли прекрасно знал, что это именно то, чему буду бесконечно рад и что, возможно, поможет мне отвлечься. Я был очень благодарен моим друзьям за всю ту помощь, что они мне оказали, но этот подарок меня тронул больше всего.
- Ну как, нравится? - осторожно поинтересовался Рич, - Билли рассказывал, что ты - отличный писатель, который любит всякие эти раритетные штуковины, вот мы и решили, что эта машинка тебе придётся по душе...
Что ж, располагайся, теперь этот дом - твой. Отдыхай и постарайся отвлечься. Мой номер у тебя есть - звони по любым вопросам и в любое время, не стесняйся.
Кстати, моя жена, Лаура, передавала тебе привет, обещала завтра постряпать свой фирменный рыбный пирог, уверяю - ничего вкуснее ты ещё не пробовал, так что могу за тобой заехать часа в четыре. Поужинаешь с нами?
- Ричард, спасибо тебе за всё! Извини уж, что доставляю столько хлопот. Да, конечно, я буду очень рад познакомиться с твоей женой. Да и от пирога не откажусь.
- Вот и отлично! Договорились! Завтра я за тобой заеду. Пока!
- Пока, Рич! И спасибо за печатную машинку.
Он уехал.
На улице ещё было светло, хотя стрелки на часах показывали десятый час. Я открыл холодильник, предусмотрительно набитый разнообразной едой, достал баночку пива, немного отхлебнул и отправился на лоджию. Растянувшись в кресле, я сделал ещё несколько глотков и, закрыв глаза, решил хоть немного разобраться со своими мыслями.
В голове, по-прежнему, царил хаос. Похмелье после моей последней, пропитанной алкоголем недели всё так же висело белёсой пеленой во взгляде и гулко отдавало частыми ударами сердца.
Перелёт, знакомство с Ричардом, новая обстановка на короткое время меня отвлекли, но сейчас, оставшись наедине с самим собою, я снова явственно ощутил ту тупую боль, тот дикий, необузданный холод одиночества внутри.
Я закурил. Тонкие струйки голубого дыма уносили мои мысли куда-то в прошлое, погружая в те события, которые происходили вроде бы совсем недавно, в то время, когда она ещё была со мной...
Небольшая кофейня - место обитания большинства студентов Литературной Академии, находящейся через дорогу. Мы проводили там практически всё своё свободное время, обмениваясь мыслями, делясь своими сочинениями друг с другом, или же выполняя домашние задания.
- Джей, мать твою, ты меня вообще слышишь?!
- Да, да, да... Просто...
- Просто ты где-то летаешь! Я вообще-то хотел бы твоего мнения услышать - как-никак, я в это душу вкладывал, это один из немногих моих романов, который мне самому понравился! Да что с тобой? Джей!
- А, да... Кевин, старик, прости, просто мне срочно нужно кое-что сделать... Я... Я обязательно прочитаю твой роман, обещаю!
- Ты ещё не прочитал его? Уму непостижимо!
- Прости, я должен идти. Как я выгляжу?
- Что ты несёшь?!
- Как я выгляжу? Мне этот галстук идёт?
- Ты издеваешься? Нормально всё...
- Отлично! Скоро увидимся! Объясню всё позже. Давай...
Тогда, помню, Кевин, мой друг, изрядно на меня обиделся - он, такой же, как и я, начинающий писатель, ждал от меня рецензии к его новоиспечённому роману, который вручил он мне ещё пару недель назад. Он изнемогал в ожидании этого дня, ждал, когда же я вынесу свой вердикт. И я уже был готов...
Но случилось так, что наши планы в один миг полетели в тартарары - в кафе, где мы расположились, вошла она. Я до сих пор помню это чувство - словно всё вокруг почернело и, только лишь в самом центре моего поля зрения, сияла её белоснежная улыбка, диким огнём горели длинные рыжие волосы и бушевали, расплёскивались тёмно-синие волны её глаз.
Не помня себя, я брёл ей навстречу. И разделявшие нас десять метров казались мне длинной дорогой, по которой я шагал целую вечность.
Но, приблизившись, я всё-таки взял себя в руки:
- Моё сердце вы уже поразили, надеюсь, не станете добивать своим отказом пообедать со мной?
- Простите, вы это мне? - обернувшись, удивлённо произнесла она.
- Да, именно вам! Я - Джейкоб. - сказал я и протянул ей руку.
Несколько мгновений она смущённо смотрела на меня. Я даже успел подумать, что веду себя как последний идиот и мой шанс безвозвратно утрачен. Но это всё-таки произошло - я заметил, как в её больших, красивых глазах сверкнула искорка, а щёки покрыл лёгкий румянец, и она, вновь одарив меня своей божественной улыбкой, протянула руку в ответ:
- Я - Кейтлин. Можно просто - Кейт. Рада знакомству!
- А уж я-то как рад, о, Кейтлин, повелительница моего сердца!
Никогда раньше я не делал этого, разве что видел в фильмах... Я взял её руку и неуклюже поцеловал, от чего меня буквально бросило в жар, и я раскраснелся. Это весьма позабавило мою новую знакомую, почувствовавшую моё волнение:
- Ух, ты, не перевелись ещё джентльмены в наше время? Что ж, я согласна, Джейкоб, давайте пообедаем!
Так и произошло наше знакомство. Долго ещё сидели мы, болтали о каких-то пустяках, шутили, смеялись... Готов поклясться, ещё никогда и ни с кем я не чувствовал себя столь непринуждённо и легко, будто бы знал её много лет.
За короткий промежуток времени мне удалось выяснить, что она совсем недавно перевелась в наш университет из соседнего города Глейпцбурга, не имея в Нью-Тигрионе ни друзей, ни родственников, в придачу совершенно не зная города. Разумеется, мне это было только на руку, и я тут же вызвался стать её персональным гидом, пообещав познакомить со всеми интересными местами и достопримечательностями города.
А когда подошёл черёд прощаться, я проводил её до дома и взял с неё обещание встретиться завтра.
- Спасибо за этот чудесный вечер! Мне было очень приятно провести его с тобой!
- Кейт, я буду с нетерпением ждать завтрашнего дня! Мы ведь встретимся?
- Конечно! Я тоже буду ждать этого! До завтра, Джей!
- До завтра!
Так и уснул, упиваясь этими воспоминаниями, всем своим существом сливаясь с каждым фрагментом той, прежней жизни, снова переживая те жгучие чувства...
Проснулся я с первыми лучами солнца, проспав всю ночь в кресле на лоджии. Хокгельм ещё спал, и на безлюдных улицах царила непривычная для жителя большого города тишина, нарушаемая лишь щебетанием птиц.
Сварив себе кофе, я вернулся на лоджию и долго наблюдал за плавающими вдоль канала небольшими стайками уток.
Это было первое утро моей новой жизни.
Раньше, в тех редких случаях, когда мне удавалось-таки растолкать самого себя и оторваться от тёплой постели, я очень любил встречать рассвет на балконе, с чашечкой крепкого кофе. Присаживаясь в кресло, делая первый глоток, я с улыбкой начинал отсчитывать секунды: "один, два, три, четыре, пять..." И вот она! Позади меня раздавался тихий щелчок - открывалась дверь и через мгновение мои плечи обвивали её тонкие, нежные руки, а в щёку впивался горячий поцелуй:
- С добрым утром, любимый!
- С добрым утром!
После этого мы, обнявшись, наблюдали за тем, как наш новый день наполняется солнечным светом, как кружат в небе стрижи, как потихоньку внизу просыпается город. И, готов поспорить, в эти моменты никого не было счастливее нас.
Я закрыл глаза, стараясь сдержать подступившие слёзы: "Кейтлин! Милая! Пожалуйста, подойди. Обними меня. Обними, как тогда... Ну же... Кейт... Мне не хватает тебя! Один. Два. Три. Четыре. Пять...".
Я помню тот вечер. Роджер, мой агент, позвонил мне в середине дня и сказал, что у него для меня есть отличные новости, и я срочно должна приехать к нему в офис. О смысле этих новостей я догадалась сразу - "Пирамида", самая влиятельная и авторитетная издательская организация в нашем регионе, после долгих месяцев раздумий, всё-таки одобрила наш роман! Я только лишь успела начать:
- Пожалуйста, Родж, скажи, что речь идёт о...
- Кейт, умница моя, ты даже не представляешь, сколько восторга ваша с Джеем работа вызвала у пирамидовцев! Контракт у меня на руках - помнишь сумму гонорара, которую мы оговаривали ранее? Так вот можешь умножить её на два! На два, слышишь? Они берут нас в тираж, моя девочка! Они работают с нами! - кричал в трубку Роджер, по всей видимости, уже успевший слегка отметить это событие, - Давай-ка не будем тянуть резину, хватай Джейкоба и пулей ко мне! Я просто обязан расцеловать мою любимую семейку! Жду вас у себя через час!
Сказать, что я была счастлива - ничего не сказать! Позвонить Джейкобу? Нет, нет! Я хочу видеть его лицо в этот момент! Как же он ждал этого, как же он будет рад! Скорее, должен быть ещё дома...
- Милый мой! Прости меня, я так спешила к тебе, так хотела поделиться этой новостью... Представляла, как объявлю тебе о том, что наш роман наконец-то будет издан, как ты обрадуешься, обнимешь меня. Замечтавшись, я не заметила красного сигнала светофора. Всё произошло очень быстро. Сначала я даже не поняла, что со мной случилось. Громкий сигнал, визг тормозов, сильный удар... И всё. Я стою неподалёку от того места, где только что произошла авария и наблюдаю за тем, как спасатели пытаются вытащить из под лесовоза мою искореженную машину. Я ничего не понимаю. И лишь только тогда, когда им удаётся спилить часть крыши, мне всё становится ясно - я увидела себя со стороны, изувеченную, окровавленную, зажатую металлом. "Пульса нет! Тут уже не помочь..." - помню, произнёс кто-то из спасателей, - позади Джейкоба, в дверном проёме, стояла Кейтлин.
Ледяной волной дрожь окатила его спину, а к горлу подступил ком - этого никак не могло произойти, он прекрасно понимал! Да, он желал этого всем сердцем, это единственное, о чём он мечтал, но в то же время он, ещё не потерявший рассудок, точно знал, что его жены больше нет.
- Нет, нет, нет. Джей, возьми себя в руки! Этого не может быть. Ты просто-напросто сейчас всё это придумал. Никто с тобой не разговаривал, это всего лишь плод твоего воображения! - делая глубокие вдохи, твердил он себе, так и не решаясь повернуться.
- Ты прав, дорогой, в этом мире меня не стало. Но я всё равно была с тобою рядом, всё это время. Повернись ко мне. Пожалуйста!
И он обернулся, не в силах больше противостоять этому родному, волшебному голосу.
Она стояла совсем рядом. Такая же, как обычно - всё те же пылающие огнём волосы, обрамляющие прекрасное, белое лицо, и взгляд был всё таким же тёплым и знакомым.
- Подойди ко мне, Джей! - робко проговорила она и протянула к нему руки.
- Господи... Кейт... Ты... - Джейкоб сделал несколько шагов ей навстречу, но вдруг голова его закружилась, ноги предательски подкосились, и сознание провалилось в чёрную глухую бездну.
- Джей! Джейкоб! Очнись! Да что же с тобой? - я начал приходить в себя от града жгучих пощёчин, - Ричард, он очнулся! Принеси скорее воды!
Передо мной сидела смуглая, молодая женщина с очень взволнованным лицом и прикладывала к моему лбу компресс.
- Джей, старик, ну и напугал же ты нас! Ты как? Что случилось? - на лоджию выбежал взбудораженный Рич.
Я хотел было спросить, не видели ли они её, мою Кейт, но вовремя понял, что посвящать их в события сегодняшнего утра явно не стоит, к тому же, было ли всё это наяву или всего лишь реалистичным, красочным бредом? Как бы там ни было на самом деле, в свете этого рассказа я выглядел бы абсолютным шизофреником. Решено: никому ни слова, никто не должен знать о том, что со мной случилось.
- О, не переживайте! Со мной довольно часто случаются подобные припадки, врачи говорят - давление, или что-то вроде того. Простите, что напугал! Мне уже гораздо лучше. Спасибо!
- Ты уверен? Давай помогу тебе встать.
Ричард усадил меня на кресло, а женщина, принесла горячий сладкий чай.
- Ну вот, раз уж ты пришёл в себя, пора и познакомиться! Я - Лаура! - поставив на полку поднос с чаем и печеньем, приветливо произнесла она, - мы были обеспокоены тем, что на протяжении всего дня ты не отвечаешь на телефон, и решили приехать на час пораньше.
- Взаимно, Лаура, очень рад знакомству с вашей семьёй, вы - замечательные люди! Постой, ты сказала, что я не отвечал весь день? А который час?
- Пятнадцать минут четвёртого.
Следовательно, я провалялся здесь около восьми часов. Что же это было?
- Джейкоб, возможно нам следует перенести встречу? Что-то совсем мне не нравится твой вид... - обеспокоенно поинтересовался Ричард.
- Нет, со мной всё в полном порядке, правда. И если ваше предложение по-прежнему в силе - буду рад с вами поужинать!
Лаура, я уже наслышан о твоём кулинарном мастерстве, - я вдруг прекрасно осознал, что оставаться одному мне сегодня совсем не хочется, - поэтому, не смогу простить себе, если ещё хотя бы один день отделит меня от дегустации твоего пирога.
- О, благодарю! Ричард уже успел похвастаться...
Признаться, я жутко хотел, чтобы моё странное видение вновь повторилось, но, в то же время, одна только мысль об этом вселяла в сердце ледяной ужас. Нет уж, сегодня я должен побыть с ними.
- Что ж, в таком случае, Джей, мы ждём тебя в машине!
Я умылся, наспех переоделся и вышел.
Сидя в машине, я старался вспомнить всё максимально подробно, не упуская ни единой, даже самой мелкой детали и, в конце концов, пришёл к выводу, что всё это лишь морок, сотворённый моими самыми сокровенными желаниями, поэтому решил на время выкинуть из головы эти мысли и отвлечься на предстоящий ужин.
Это был отличный вечер. Ричард и Лаура познакомили меня со своими детьми, Тони и Элизой - совершенно чудесными, весёлыми, лет десяти-двенадцати ребятишками, показали дом, их собственный винный погреб с десятками пузатых бочек, зимний сад, а затем взяли с меня обещание, что я буду навещать их как минимум один раз в неделю.
Признаться, в этой дружеской атмосфере, подогретой изумительно вкусным вином и шедеврами кулинарного искусства Лауры, я лишился всякого напряжения и переживаний. Мне даже не хотелось думать о том, что скоро пора возвращаться домой, где, вполне возможно, меня вновь настигнет очередной призрак моего отчаяния. Мне было тепло и спокойно, здесь и сейчас. И когда я смотрел на них, влюблённых друг в друга, обнимающихся и счастливых - я видел в них нас с Кейтлин. Точно так же, когда-то приезжали к нам в гости Роджер со своей супругой и мы вместе, расположившись у камина, проводили целые вечера напролёт, веселились, делились планами, наслаждались каждой минутой, проведённой вместе. Да, это было волшебное время. Но, его уже не вернуть...
Но вскоре хмель, разлившись по телу, сделал своё - где-то в груди вновь ожила та тихая печаль, закружились одно за другим перед глазами воспоминания о тех днях, тех событиях... Я вышел на балкон и закрыл глаза, мысленно переносясь в день, когда я попросил её руки.
- Билли, дружище, смотри! - в моей руке находилась маленькая, симпатичная коробочка. - Всё, я решился! Больше оттягивать этого момента я просто не могу! Да ты смотри, смотри! Ну, как тебе? Это обручальное кольцо моей бабушки, оно переходит из поколения в поколение... Родители подарили мне его на восемнадцатилетие. Помню, рано утром они вбежали в мою комнату с радостными криками, принялись меня обнимать, а затем вручили мне красивый деревянный сундучок, в котором лежало кольцо и записка:
"Подари его той, что сделает тебя счастливым! Мы любим тебя, наш малыш! Папа и мама."
- Не слыхал от тебя ничего более трогательного! - расхохотался Билли, - А я уж думал, что этого никогда не случится, с твоей-то нерасторопностью! Что ж, искренне тебя поздравляю, мой друг! Вы - отличная пара! Ну-ка, что тут у нас? Да, колечко превосходное!
- Спасибо, спасибо, Билл! Слушай, мне понадобится твоя помощь в кое-каких организационных моментах...
- Джей, можешь на меня положиться! Ух, ты даже представить не можешь, как я рад! Так что там от меня требуется, рассказывай?
Буквально за неделю мы провернули просто немыслимые объёмы подготовительных работ - договорились об аренде с руководством небольшого театра, нашли достаточное количество актёров, с которыми на несколько раз отрепетировали действие, закупили цветов, различных хлопушек, конфетти и другой необходимой мелочи. И вот, этот день настал! Он начался с ярких солнечных лучей и аромата свежесваренного мною кофе, поданного в постель. Да, я как сейчас помню этот божественный запах, запах нашего совместного утра, синего неба и её улыбки...
- С добрым утром, любимая!
- С добрым утром! Почему ты встал так рано?
- Потому что сегодня особенный день!
- Особенный? - игриво переспросила она, - и в чём же его особенность?
- Скоро узнаешь! Мне сейчас срочно нужно уехать, остались кое-какие дела. Не планируй ничего на вечер - я взял билеты в театр!
- В театр? Что это с тобой - тебя ведь туда силком не затянешь! Джей? А ну-ка рассказывай, что ты задумал?
- Я ведь сказал, сегодня необычный день! Всё, мне пора! Люблю тебя!
- Джей!
Но дверь за мной уже закрылась - я спешил на контрольную репетицию, которую пришлось назначить на девять утра, в виду того, что днём театр был занят. Войдя в зал, я застал Билли за работой.
- Друзья мои, ну что же вы? Да, этот парень собирается жениться и навсегда покинуть наш холостятский мир! Но, даже не смотря на это, давайте улыбаться и радоваться! Давайте, давайте, рисуем на лицах широкие улыбки и репетируем в последний раз! Поехали!
- Билли, ты - прирождённый организатор! - его слова, действительно, приободрили и приподняли настроение всех присутствующих.
- А, привет, Ромео! Ну что, ты в порядке? Выспался? Тут практически всё готово, вот полюбуйся! По-моему, выглядит очень даже эффектно. А когда ко всему этому добавятся все эти хлопушки, цветочки-лепесточки... Мм...
Ну ладно, хватит болтать, в отличие ото всех, ты - единственный, кого ещё сегодня я не проверил! Давай-ка, за рояль!
Я прошёл через зал, поднялся на сцену и, пока шёл, представил лицо Кейтлин, представил, как её удивит наша с Биллом задумка. Да, это на самом деле было очень неожиданно.
План был таков: мы с Кейт приходим на невообразимо романтичный спектакль, посреди которого в определённый момент все актёры и зрители, которые, кстати сказать, так же являются все, до единого подсадными, затихают, а я внезапно встаю, беру её за руку и веду на сцену. Там я усаживаю свою возлюбленную на декоративные качели, сам сажусь за рояль и исполняю для неё песню, к которой постепенно подключаются все присутствующие в зале. По окончанию песни я прошу у неё руки и сердца, затем хлопушки, лепестки роз и поздравления от собравшихся.
Безукоризненно исполненную партию и торжественную речь зал встретил бурными аплодисментами. Итак, теперь всё было готово.
Честно говоря, совершенно не помню, как приехала Кейт, как мы прошли в зал, не помню начала спектакля и даже того, как мы вышли на сцену - настолько я был взволнован.
По окончанию действия, присев на одно колено и протянув ей кольцо, я сделал предложение. В ответ не прозвучало ни единого слова - ответ ясно читался в её глазах, в уголках которых слегка смазалась тушь от проступивших слёз. Она бросила быстрый взгляд на кольцо, прижав руки к груди и едва слышно прошептала:
- Милый мой... Да! Я согласна!
О, как она была прекрасна...
Солидный денежный запас и отсутствие серьёзных расходов позволяли мне полностью позабыть о материальных составляющих моего нынешнего существования и с головой погрузиться в нерасторопный мирок Хокгельма.
Несколько раз мы встречались с Ричардом и Лаурой, играли в гольф, после чего приезжали к ним, пили вино и беседовали о том, о сём. Да, мы здорово подружились...
Остальные же дни начинались с ранней прогулки по ещё совсем пустынной набережной, окутанной густым туманом, поднимающимся от каналов. Затем я заходил в полюбившуюся кофейню "Фронсулье", брал газету, чашку крепкого кофе и устраивался за небольшим плетёным столиком на улице. Мне жутко нравилось это сочетание влажного, утреннего ветерка, аромата кофе, шелеста страниц свежей газеты и первых солнечных лучей.
После этого я не спеша возвращался домой, расплачивался с горничной и усаживался за свою печатную машинку. Надо сказать, что на длительное время меня постигло неимоверное вдохновение - роман, к которому так долго я не мог подобраться в Нью-Тигрионе, ежедневно разрастался десятками страниц! И только на последних главах я зашёл в тупик. Сколько бы ни старался подобрать нужных слов, концовка выходила из ряда вон слабой.
И вот, однажды вечером, когда я по обыкновению своему корпел над предпоследней главой, вновь случилось это...
- Джейкоб, милый! - это был её голос.
Ошеломлённый и, признаюсь, ужасно напуганный, я сидел в кресле словно парализованный, не чувствуя ни рук ни ног.
- Мда, окончание романа даётся тебе по-прежнему тяжело, мой любимый писатель! - Кейтлин задорно смеялась, - Что ж, как ты смотришь на то, что я тебе в этом немного помогу?
Волны тепла и нежности её голоса обдали меня с головой и страх отступил. Да, на самом деле, мне стало плевать на то, что я разговаривал с призраком, или же на то, что, по всей видимости, я сошёл с ума. Плевать! Призрак она или плод игры моего воспалённого воображения - не важно! Важно, что это она. И она рядом. Милая моя... Любимая... Я хотел было встать и поскорее обнять её, но в ответ на эту попытку она строгим жестом указала мне на машинку и прошептала: "Пиши!".
Час? Два? Три? Я совершенно потерял ощущение времени! Она всё также стояла в дверном проёме и напевно диктовала - я же, безотрывно печатал. Пальцы лихорадочно колотили по клавишам, а в груди билось восторженное пламя - вот оно! Это именно то, что мне было нужно! Это именно то окончание книги, которого я добивался столько времени! Строки бежали одна за другой, первый лист спешно сменялся следующим...Счастье. Оно переполняло меня, рвалось наружу, словно запертая в клетке дикая птица... И сердце, оно билось в совершенно необычном ритме...
- Ричард, прошло четыре дня. Ты не разговаривал с Джейкобом?
- Нет. Я пробовал до него дозвониться вчера вечером, но трубку он не взял.
- Странно. Я переживаю за него. Может быть, навестим?
В середине дня они подъехали к дому Джея.
Несколько раз позвонив, так и не дождавшись ответа, они решили отворить дверь своим ключом.
- Джейкоб, ты дома?
Но, судя по всему, дома его не оказалось. Ричард поднялся наверх, вышел на балкон и увидел возле печатной машинки кучу исписанных листов, среди которых лежала прошитая нитками стопка бумаги. На титульном листе была надпись: роман "Одиночество сердца", а в самом низу подпись "авторы: Джейкоб и Кейтлин Мидлстоун".
Сегодня "Старый Шакал" был переполнен - Билли в очередной раз решил устроить свой легендарный "Вечер футбола". В стенах бара этот праздник любили и почитали, наверное, больше любого другого - даже пузатые, никогда не меняющиеся с виду завсегдатаи в этот вечер преображались, натянув на себя яркие футбольные формы - на каждом непременно красовались красно-жёлтый шарф с белоснежным драконом и футболки с номерами любимых игроков. Шум стоял просто неимоверный: кто-то пел гимн команды, кто-то громыхал троекратным "ура!", кто-то бранил судейский состав...
Билли, попыхивая трубкой, в огромной шляпе под цвет логотипа любимой сборной и со свистком на шее, то и дело успевал разливать в пинтовые кружки бархатистый эль. Он с головой был погружен в рабочий процесс, быть может, именно потому и не обратив внимания, на то, как позади него, в дверном проёме возникла фигура в светлом плаще.
- Эй, Билли! Найдётся минутка для старого друга?
- Джейкоб?! Ты как здесь... Ах, дорогой ты мой, как же я рад тебя видеть! - они крепко обнялись, - вот уж про кого говорят "как снег на голову!". Даже не предупредил! Потрясно выглядишь! Ну, присаживайся!
- Билл, слушай, у меня очень мало времени. Не оставишь бар на пятнадцать минут? Я хотел бы с тобой поговорить...
- Пятнадцать минут? Ты уходишь?
- Да, я очень спешу, друг. Мне бы тебя буквально на пару слов...
- Хорошо, хорошо, сейчас. Рейчел, я отлучусь ненадолго, бар на тебе!
Они вошли в кабинет и по старому своему обычаю устроились у камина с бокалами виски.
- Странно, я только вчера разговаривал с Ричардом, он ни словом не обмолвился о том, что ты собираешься обратно. Я предполагал, конечно, что со временем эта периферийная жизнь тебе наскучит...
- Да нет, что ты! О времени, проведённом мною в Хокгельме, у меня остались только самые светлые и тёплые воспоминания! Хоть и совсем немного я там пожил, но всё же успел всем сердцем полюбить этот городок, и безмерно благодарен Ричарду и его семье, они - удивительные люди. Жаль, что я сам не успел с ними попрощаться. Билли, передай им, пожалуйста, что они очень меня поддержали, что я искренне рад знакомству с ними и...
В этот момент раздался телефонный звонок. Билли хотел было встать, но Джей остановил его:
- Билли, постой! Позволь мне договорить. Времени остаётся всё меньше, и я очень боюсь не успеть.
- Да, конечно, я понимаю, обязательно передам! Но что за спешка? Почему ты так внезапно куда-то собрался? Надолго?
- Прости, старина, я не могу ответить на эти вопросы. Могу сказать лишь, что я больше не вернусь. И я заехал попрощаться.
В кабинете повисла нестерпимая тишина. Слышны были лишь треск обугленных сучьев в камине и размеренное тиканье часов.
- Я уверен, нет лучше и вернее друга, чем ты, Билл. Всё это время ты был со мною рядом, и я всегда знал, что ни случись - ты придёшь на помощь. Спасибо тебе! Ну, всё, мне пора. Дай обниму тебя напоследок...
Билли тихонько поднялся, подошёл к Джейкобу и, пряча взгляд, обнял его. Старик плакал и выглядел абсолютно беспомощным.
- Джей, я не понимаю, почему и зачем ты это делаешь... Видимо, на то есть свои причины. Но пообещай мне, пообещай, что если такая возможность всё-таки появится - ты сразу же дашь знать, как ты там, хорошо?
Дружище, как же мне будет тебя не хватать... Эх, каким сентиментальным становишься с годами. Ладно, давай, беги, пока не опоздал. Не забывай старика!
- Прощай, Билли! Прощай, мой дорогой друг!
С этими словами Джейкоб покинул кабинет.
Подавленный и опустошённый, Билл молча наполнил бокал.
Почему? Что произошло? Неужели Джей на самом деле вот так просто уедет и никогда больше не заглянет к нему?
Вновь раздался звонок, но Билл был слишком погружён в свои мысли и попросту его не слышал. Однако, долгое время кто-то настойчиво пытался дозвониться и, наконец, Шерр всё-таки поднял трубку.
- Билли! Это я, Ричард. Я хочу сказать тебе... Прости меня, я не уследил за ним...
- О чём ты, Рич? - равнодушно произнёс старик.
- Джейкоб. Он... Его больше нет. Сегодня мы заезжали к нему, его не было дома. А потом нам позвонили из полиции. Его нашли в парке, на лавке. Билли, мне очень жаль...
- Постой, о чём ты, твою мать? Ведь я... Ведь он...
Не договорив, Билл бросил трубку и подбежал к окну.
По обочине, в свете фонарей, не спеша шагал он, Джей. А рядом, под руку, шла рыжеволосая девушка. В какой-то момент они обернулись и посмотрели прямо в то окно, где стоял Билли.
- Да ведь... Джейкоб. Вы всё-таки встретились... Ты дождался. Прощай, малыш! Прощай, мой дорогой друг! Мне будет тебя не хватать...
В комнате царила оглушительная тишина. Трещал огонь в камине, тихо били часы. А старик всё стоял у окна, горько плакал и провожал взглядом пару, уходящую в ночь.