Аннотация: Художественная часть книги армий царей гробниц (которые, опять- таки, в юридических целях стали неупокоенными династиями) для 9-й Эпохи. Представлена в форме дневника имперского археолога. Текст приведен в соответствие с версией 2.0
Warhammer 9th Age: Цари гробниц
Аннотация: Художественная часть книги армий царей гробниц (которые, опять- таки, в юридических целях стали неупокоенными династиями) для 9-й Эпохи. Представлена в форме дневника имперского археолога. Текст приведен в соответствие с версией 2.0
Неупокоенные династии
По всему миру, и в особенности в древнем Наптеше, цивилизации хоронили своих аристократов так, чтобы их тела сохранялись бесчисленные столетия. Но не все, что было погребено под землей, песком и камнями остается там навеки. Неупокоенные династии восстают, чтобы отбросить оковы плоти и времени и вернуть себе утерянные царства!
Наптеш давно уже не та плодородная земля, которой был когда-то. Разрушающиеся монолиты и гробницы великих фараонов - лишь тени былой славы, но здесь все еще обитают мертвые. Здесь и в других гробницах по всему миру почетные стражи несут свой дозор с дисциплиной и верностью, что сохранились даже после смерти. Ожившие каменные конструкты сокрушат любого дурака, что заявится сюда в поисках сокровищ. Тысячи лет, проведенные в земле, не утолили жажду войны династий, и эти древние монархи теперь не выказывают ни малейшего желания возвращаться в свои гробницы.
Царство мертвецов: мое путешествие в Наптеш
Автор Беатриса фон Ублинген, волшебница Имперского Общества Эйшталя.
6-го акробера 962 года П. С.
Не могу поверить своей удаче. Из всех людей Общества, которые могли бы возглавить экспедицию, они выбрали меня! Этот бледный червяк Ван дер Гримм выглядел так, будто бы его хватит апоплексический удар, когда об этом объявили.
Так как я начала вести журнал, то хочу пояснить - Общество снарядило экспедицию в Наптеш. Наптеш! Легендарное Царство Мертвецов, колыбель человечества и искусства некромантии, его бескрайние пустыни поглотили Потерянный Священный Поход и многие поколения охотников за сокровищами. Простор для исследований там безграничен.
Все началось около месяца назад, когда Общество приобрело несколько артефактов у авантюриста Фердинанда Вальдеса (о чьих похождениях вы, несомненно, слышали). Наши эксперты сперва сомневались в их подлинности, однако более тщательная проверка показала, что добыча Вальдеса несомненно являлась предметами из захоронений Наптеша. Богиня знает, где Вальдес их достал, наверняка он и сам не захотел бы делиться с нами подобной информацией.
Самой ценной вещью среди всего этого был золоченый саркофаг, в котором находилось мумифицированное тело наптаанского принца. Так как я являюсь одним из ведущих специалистов по наптаанской письменности в Обществе, то вам легко будет вообразить мое возбуждение, когда я дешифровала иероглифы на саркофаге и узнала, что в нем находился сам царь Харатеп, который упоминался в 'Хрониках Тепут' как один из владельцев погребальных ларцов Фатепа.
Однако среди добычи, что продал нам Вальдес, не было ни следа подобного ларца, и когда я опросила его людей, то узнала, что они не видели ничего похожего. Вывод прост - если люди Вальдеса не забрали ларец, то он все еще должен быть на месте! Мы без промедления добыли у них сведенья о местонахождении гробницы, сопоставили их со своими данными, а затем организовали экспедицию, чтобы заполучить это ларец. Помимо исторической ценности, подобные сундуки предположительно были артефактами невероятной магической силы. Представляю, как эти расфуфыренные павлины в Нарренвальде будут рвать на себе волосы, когда узнают, что один из них у нас!
Для тех, кто не знаком с наптаанской мифологией, ниже я привела отрывок из наптаанской легенды "Время великого вымирания", которая объясняет происхождение этих ларцов. А сейчас мне нужно собираться - наша экспедиция уже завтра отбывает.
Великое вымирание
Нижеприведенный отрывок взят из масштабного перевода Абд аль-Латифа "Наптаанской Книги Мертвых". Здесь он воспроизведен на имперском языке с разрешения Великой Библиотеки Эйшталя.
"Величайшим из всех царей Наптеша был Фатеп, что сидел по правую руку от богов. При его божественном правлении лето было долгим, урожаи были обильны, а границы империи простирались от гор до западного моря. Его царицей была Тепут Мудрая, и вместе в гармонии правили они народом долины и пустыни.
Советником при Фатепе был Сетеш Чужак, чье сердце было полно зависти к его царю. Тайно собирал он вокруг себя молодые дома Наптеша, суля им богатства и власть, если он будет править. Первой среди его последователей была Нефарет, царица Ханапука. Власть царей Техмета давно вызывала ее негодование, и в замыслах Сетеша увидела она возможность вознести свой город над всеми другими.
Вместе с заговорщиками Сетеш устроил Фатепу ловушку. Пока тот путешествовал морем для переговоров с маленькими людьми гор, роскошный пир был приготовлен к его возвращению при дворе Нефарет. Когда белые паруса корабля Фатепа показались на горизонте, Сетеш приказал, чтобы царя пригласили во дворец в час темноты, чтобы никто не видел, как он пришел или ушел.
Когда пиршественный стол был накрыт, а царь занял свое почетное место, Нефарет приказала своим слугам принести чудесный сундук, украшенный золотом и лазурью. Ласковыми словами она уверила присутствующих, что отдаст этот сундук в дар тому, кто сможет в нем целиком поместиться. Один за другим гости Нефарет пытались поместиться в него, но не могли, и говорили, что он им не подходит. В конце концов, и царю предложили попробовать. Когда Фатеп опустился в сундук, прислужники Сетеша наглухо захлопнули его. Затем, достав свои мечи, они принялись снова и снова рубить сундук, пока их клинки не стали красными от крови царя. Нефарет и заговорщики испили крови, что текла из сундука, надеясь получить часть божественной силы царя.
Лишь после этого предатель Сетеш решил проявить себя. Он приказал своим последователям разрубить тело Фатепа на девять частей. Затем он сказал, чтобы каждую часть поместили в отдельный золоченый сундук, и унесли их из дворца Нефарет, дабы скрыть следы преступления. Сам же Сетеш решил вернуться в Техмет и занять трон, заявив, что царь пропал в море. Он забрал с собой сердце царя, зная, что именно в нем заключалась истинная божественность Фатепа.
Однако Сетеш не знал, что один из его последователей, Такхамун Дважды Изменник, ощутил себя мерзко, отведав крови царя, и почувствовал раскаянье. Возвращаясь домой, он бросил сундук, в котором была голова Фатепа, в великую реку Напаат, и та принесла эту голову к ногам царицы Тепут.
Царица получила приказ от Сетеша прибыть ко двору, но теперь она знала о предательстве советника Фатепа. Взяв голову своего мужа в качестве доказательства, она собрала старые семьи Наптеша и выступила против узурпатора. Так империю стала раздирать гражданская война. Сперва казалось, что у Сетеша нет и шанса на победу над Тепут и ее союзниками. Их богатство превосходило его, а армии были более могущественны. Однако Сетеш похитил сердце царя, в котором заключалась сила бога. Он сумел открыть врата в загробный мир, призвав упокоившихся мертвых сражаться за него, и так отбросил армии Тепут. Война шла годы, отравляя земли империи. Города были разрушены, деревни сгорели, повсюду были лишь смерть и печаль. Возмущенные тем, что стало с их возлюбленным сыном, боги отвернулись от Наптеша. Ужасная засуха обратила его некогда плодородные поля в прах, а предатели, что испили кровь Фатепа, получили проклятье вечной жажды. Однако Сетеш и его армия мертвецов все еще продолжали сражаться, так как у них не было нужды ни в питье, ни в еде, ни в тени.
После долгих лет кровопролития, Тепут наконец сразилась с самим Сетешом в битве на равнине Такхат. Под палящим солнцем сошлись две армии, а благородная королева и узурпатор стали искать друг друга на поле брани. Они сразились лицом к лицу и оба пали, нанеся друг другу смертельные раны. Умирая, Сетеш стал насмехаться над Тепут: "Я не боюсь умирать, - сказал он ей, - так как я уже стал владыкой смерти. Но когда умрешь ты, твоя душа станет моей рабыней в загробном царстве".
Когда Сетеш испустил свой последний вздох, Тепут осознала истинность его обещания, и ужаснулась. Она взмолилась богам Наптеша, чтобы те пощадили ее, и мольбы были услышаны. Врата в загробный мир закрылись навеки. Сетеш стал богом, но был заперт в собственном царстве как в тюрьме. В свою очередь люди Наптеша были прокляты никогда не познать покоя в загробных залах, и вместо этого бродить по миру смертных как неупокоенные мертвецы.
Так царство Наптеш стало царством мертвых. Живые, что еще оставались в этих проклятых землях, вскоре бежали, так как их поля обратились в прах из-за кары богов. Остались лишь представители благородных семей, что не могли бросить гордое наследие своих предков. Задержавшись в этом мертвом царстве, они остались в своих дворцах из мрамора и алебастра, ожидая, когда же смерть, наконец, заберет их. Затем их слуги-нежить забальзамировали эту знать согласно древним обычаям и отнесли их в гробницы. Там эти мертвецы долгие века ждали, когда же наступит тот день, в который предатель Сетеш будет уничтожен, и их путь в рай снова будет свободен.
Они ждут до сих пор".
Различные вариации этого мифа можно обнаружить в Анналах Моря Праха и в старейших катакомбах Авраса.
Также существовали свидетельства эквитанских рыцарей, участвовавших в священных походах, о том, что им удалось увидеть в каменных строениях на северном побережье Наптеша, известным как Столпы Хар-Ковара. К сожалению, эти записи были уничтожены по приказу священников Сунны.
Б. У.
27-го акробера 962 года П. С.
Это было долгое путешествие, но мы, наконец, прибыли в город Порт Рено на севере Тафрианского побережья. Я была весьма рада распрощаться с нашим кораблем, "Слава Сунны", так как ему лучше бы подошло название "Дырявая Калоша". Никогда в жизни мне не было так плохо, как на его борту.
Порт Рено был построен на месте порта, оставшегося после походов, и это было видно - огромные укрепления, что окружали побережье, и крепость впечатляли куда больше, чем сам город. К счастью, нам не пришлось задерживаться здесь надолго - лишь настолько, чтобы нанять проводников, охранников и гужевых животных для нашей экспедиции в пустыню. Мало кто из местных хотел помогать нам. Их можно было понять, но мне бы хотелось, чтобы они отправились с нами и смогли бы увидеть беспочвенность своих суеверий. Ну, им же хуже.
Участники экспедиции
Гюнтер Хельмгарт - глава наших носильщиков из Имперского Общества. Решительный и надежный человек, бесценен для нашего путешествия. Однако я опасаюсь, что жара начала подтачивать его.
Иоганнес Грюнштейн - исследователь древней истории из Университета Нарренвальда. Мне он кажется полностью бесполезным, но мастер Альдебранд настоял, чтобы мы взяли его с собой. Грюнштейн заявляет, что обладает кое-какими познаниями касательно наптаанских иероглифов. Еще он жует так много ката, что его руки начинают трястись, если он проведет хотя бы день без него. [Кат - растение, использующееся в качестве легкого наркотика. Прим. переводчика]
Жиль д'Овинь - мрачный тип, только что назначенный глава нашей охраны. Гюнтер нашел его недалеко от доков. Жиль утверждает, что участвовал в последнем походе. Судя по его шрамам, это вполне может быть правдой.
Абдуллах ибн Рахиль - глава наших проводников. Он утверждают, что местные племена пустыни хорошо знают его, и что он сможет безопасно провести нас сквозь пески. Однако ему пришлось прилично заплатить, когда он узнал, куда мы направляемся. Лично я бы не удивилась, если бы узнала, что его страх был наигранным. Это неплохая тактика в переговорах.
Монархи мертвых
Мумия, которую Вальдес доставил в Общество, была наиболее сохранившейся из тех, что мне доводилось исследовать. Иероглифы на крышке саркофага позволили определить, что это было тело Харатепа, царя Джедеша. У него был длинный список титулов - Возлюбленный сын Нефет-Ра, Владыка Дельты, Столп Небес, Правая Рука Верховной Царицы, Последний и Величайший из своего рода.
Это вполне типично для царей Наптеша. Во времена существования их империи все города Наптеша подчинялись его правителю, однако в каждом городе была своя царственная династия. Царей или "фараонов" чтили как полубогов, они были обособлены и стояли гораздо выше простых людей, которые трудились, чтобы возводить великие монументы для своих правителей.
У каждого фараона был свой двор, состоявший из менее значительных аристократов (или "номархов"), которые находились в различной степени родства с правящей семьей. Те, кто являлся дальними родичами, могли надеяться обрести славу на поле битвы или же вступив в ряды имперских жрецов. Более высокородные старались во всем потакать фараону, постоянно надеясь стать его наследниками. Историю величайших династий Наптеша можно прослеживать в течение многих веков, и в нескольких случаях трон Техмета переходил от одной из них к другой. С тех пор как Наптаанская империя пала, гробницы фараонов остались самым прочным символом их царства. Согласно легендам, в них все еще покаяться мумифицированные останки царей, и иногда они просыпаются, если что-то вызовет их гнев, чтобы направить свои армии против земель живых. К счастью, мумия Вальдеса не демонстрировала ничего подобного, но на всякий случаи Общество все же поместило на ее саркофаг мощные охранные заклятья.
Просто на всякий случай.
Я молю вас о прощении, сир. Я и мои парни отправились на холм, как нам и было приказано. Там было несколько скелетов, но мы легко с ними справлялись. Пока на нас не начали падать части тел.
Сперва упала одна, потом вторая, а потом начался целый дождь из костей и хрящей. От пятидесяти храбрых парней через какие-то минуты осталось лишь несколько человек. Мы пытались устоять, мы правда пытались, сир, но мы гибли. Однако не это было хуже всего.
Они говорили. Я слышал, как они шептали и смеялись у меня в голове. Я не слышал ничего подобного. Они говорили, что пришли за нами, что убьют нас всех. Как будто они были живы и безумны, и хотели впиться в нас. И мы знали эти голоса. Это были друзья, что умерли на прошлой неделе. Моя жена, что умерла пять лет назад. Моя старая мать. Наши друзья, наши семьи, они шептали о том, что пришли за нами, что мы подвели их всех, они смеялись над нами. Я знал, что не должен бежать. Что должен остаться, должен сообщить армии. Но когда мы побежали, то уже не могли остановиться и спасали свои жизни. И теперь я не могу прогнать те голоса из своей головы. Молю вас, сир, заберите меня домой с собой. Не хороните меня здесь. Смех не прекращается, я не хочу быть одним из них. Да сжалятся Леди и страна надо мной.
Последние слова Роберта де Садо, командира второго пехотного отряда в священном походе лорда Ауврау. Произнесены перед тем, как его повесили за дезертирство, записаны писцом Лукасом Бернштейном.
Иерарх культа смерти
М. Х.: Кто ты? Как тебя зовут?
Субъект: Акхамун? Это ты? Ты знаешь меня. Прошли эпохи и моря пересохли с тех пор, как мы последний раз сражались, но я узнаю запах твоей магии.
М. Х.: Я старший ведьмолов Маттиас Хорст, и ты ответишь на мои вопросы. Кто такой Акхамун? [Прим. переводчика: Отсылка к реально существовавшему ведьмолову 17-го века Мэтью Хопкинсу]
Субъект: Смертный? Неожиданный поворот.
Акхамун был достойным противником. Каждое существо можно оценить по его врагам, и он делал меня могучим. Когда-то, прежде чем мы сразились. Он был лишь смертным, как и ты, а мне лишь предстояло возвыситься в глазах моего господина. Но это было много веков назад.
М. Х.: Как он может быть все еще жив?
Субъект: Он давно умер. При жизни он был рабом царей, облаченным в красивую мантию. Его орден пытался найти безопасный путь к загробной жизни. Как иронично, что теперь он подымает их из могил.
В прошлом Акхамун владел плодородными землями, которые желали мои хозяева, и мы боролись за души его людей. Теперь его царство - это бесплодная пустыня, но Акхамун остался. Он проклят, как и весь его народ - он не может упокоиться в смерти. Но его магия все еще сильна. Она должна быть таковой, чтобы он был врагом, достойным моей мощи.
М. Х.: Если ты столь могуществен, то зачем захватил это тело? Говори!
Субъект: Многие века спустя, я вернулся в земли, которые хотел отобрать для своих хозяев.
Там я нашел Акхамуна, его тело сгнило, глаза стали пусты, но он все еще обладал прежней мощью. Мои последователи сражались с его и прорвали их порядки. Я почти победил, но был окутан светом и заключен в эту тюрьму из плоти. Навряд ли ваши жалкие жрецы могли бы совершить подобное. У них не было тысячелетий, чтобы отточить свое мастерство.
Мой легион пал, когда он опять поднял свою армию. Но это не конец, лишь отсрочка. Моя звезда вновь взойдет, мои союзники вернуться из-за Завесы, и мы снова пойдем на них войной. Твои цепи больше не сдержат меня в этом смертном сосуде. И когда я займу подобающее мне место в качестве владыки Наптеша, я приду за тобой, Маттиас. Последним, что ты увидишь, будет мой истинный облик, и я буду ждать тебя на другой стороне. Смерть не является спасением от темных богов.
[Изо рта и глаз субъекта начал валить дым. Субъект был уничтожен с помощью огня.]
Во времена падения Наптеша многие наптаанцы бежали из рушащейся империи. Среди них был Хасканет, верховный архитектор Ханапука, зодчий гробницы самой царицы. Согласно "Анналам Моря Бога", Хасканет бежал на восток через Бесплодные Горы и исчез из письменной истории.
Несколько лет спустя историки восточной империи Цундан сделали упоминание о мудреце с запада, который помог императору создать терракотовую армию, чтобы та охраняла гробницу правителя всю вечность. Если истории об умении наптаанцев создавать боевых големов правдивы, то вполне возможно, что это был Хасканет, который применил свои навыки в других землях. К сожалению, о династии Ксан осталось мало записей, большая их часть была уничтожена при Императоре-Драконе. Никто не знает места упокоения последнего императора Ксан и, если легенды правдивы, его спящей армии.
Отрывок из шестой главы книги "Смерть не знает границ" Альбериха Хауптманна. Эйшталь Пресс, 911 П.С.
Вестники гробниц
Среди вещей, что передал нам Вальдес, был золотой знак. На нем были распространенные элементы наптаанской религиозной символики, такие как крылатый скарабей и восходящее солнце. Также на нем был иероглифы, призывавшие славить царя. Похоже, что когда-то он был частью царского знамени.
Однако меня больше всего заинтересовала надпись на разлагающихся остатках древка знамени. То, что мы сумели восстановить, гласило:
"Верный Шектук, первый среди преданных солдат царя, неси знамя.
Пусть при его виде все, кто противостоит твоему владыке, дрожат от страха".
Это одно из немногих упоминаний в письменной истории Наптеша кого-то не королевских кровей, так как, исходя из имени и отсутствия титула мы можем предположить, что Шектук был простым солдатом. Люди Вальдеса заявляли, что обнаружили этот артефакт в гробнице самого Харатепа, а это являлось большой честью для столь низкородного, как Шектук.
Один из людей Вальдеса, Мигель, рассказал мне чуть больше. Согласно его словам, древко в своих руках сжимал нетронутый скелет, который по крайне мере был на голову выше всех остальных тел в гробнице. Вальдес предупредил своих людей о том, как чутко спят мертвые в Наптеше, и приказал размолоть этот скелет в труху молотами и дубинками. Если верить Мигелю, он все же очнулся и убил троих, прежде чем у него удалось отобрать золотой знак. Однако даже после того, как они уничтожили тело этой нежити, одна из ее лишенных плоти рук все еще продолжала сжимать древко знамени.
Зодчие гробниц
31-го акробера 962 года П. С.
Прошло четыре дня с тех пор, как мы вышли из Порта Рено, и достигли места, которое Абдула называл Зубами Гадюки. Это название ему вполне подходило - два больших обелиска возвышались над пустыней подобно клыкам гигантской змеи.
В дни славы Наптаанской империи эти монументы обозначали границы территории Наптеша, были знаком большой мощи страны и предупреждением для захватчиков. Теперь они разрушались и были наполовину погребены песками, но на них все еще сохранились замысловатые изображения побед царей, что возвели их.
Я попросила носильщиков Гюнтера счистить шесть футов песка, что скрывали основания этих колонн. Абдулллах и его проводники развлекались сидя и наблюдая за тем, как мы тяжко трудимся под палящим солнцем. Под упоминанием о фараоне Осепуте я нашла то, что искала - отметку наптаанского зодчего, который возвел Зубы.
Из текстов, что добыли предыдущие экспедиции, мы знали, что среди простых наптаанских жителей строители монументов пользовались большим почетом, уступая в этом разве что жрецам. Также зодчим поручали строить огромные гробницы фараонов и большие статуи, восславлявшие их правление. Надпись, что мы обнаружили на Зубах, гласила о том, что зодчий Аммтунек использовал две тысячи рабов для их возведения и был в почете у фараона. Меня заинтриговало то, что, согласно надписи, сам Аммтунек был захоронен под этими обелисками, и если кто-то потревожит зодчего или уничтожит его труд, то на того падет проклятье зодчего. Скорее всего, эти большие монументы были делом всей его жизни.
Я высказала идею о том, чтобы разрыть землю под правым обелиском и попытаться найти гробницу Аммтунека, но капитан нашей охраны Жиль сразу же запротестовал, сказав, что обелиск может обрушиться и раздавить нас всех. Как же слепы подобные люди!
Ковчег веков
На втором обелиске Зубов мы обнаружили другую надпись. Ее сильно испортили время и стихия, но иероглифы можно было прочесть, правда, с подобной вариацией письменности я прежде не сталкивалась. Несколько носильщиков из моей обслуги разбудили Грюнштейна и он принялся переводить древнюю надпись (все же и он хоть для чего-то пригодился). Ему понадобились бы недели, чтобы расшифровать надписи, однако у нас было времени лишь до заката - Абдуллах и его люди настаивали на том, что мы должны уйти до темноты. Однако и то, что Грюнштейн сумел расшифровать за те несколько часов, что у нас оставались, представляло немалый интерес.
В надписи говорилось о великой реке Напаат и верховной жрице речного бога, которая путешествовало по воде на золоченом корабле, чья команда состояло из рабов-евнухов. Она была верной служанкой фараона, и ее власть приносили богатства и славу династии. Варварские цари отовсюду приносили дары к ее храму.
Когда она умерла, то ее мумифицировали и поместили внутрь ее ковчега, который невредимым захоронили внутри огромного кургана вместе с командой, чтобы та могла служить жрице в загробной жизни. Согласно надписям, нанесенным на обелиск, она будет служить своим хозяевам после смерти так же, как и при жизни, и плыть по водам загробного мира, чтобы нести божественное возмездие всем тем, кто оскверняет земли рядом с великой рекой.
У нас не было времени, чтобы расшифровывать эту легенду дальше. Когда солнце начало садиться, то меня и Грюнштейна носильщики буквально оттащили от иероглифов. Абдуллах не переставал смотреть на темнеющие небеса, его глаза были полны страха пока мы, наконец, не удалились от древних монументов. Он спросил меня, что нам удалось перевести, но я решила, что будет лучше ничего ему не рассказывать. Ведь похоже на то, что эти кассары еще более суеверны, чем мой народ.
Скелеты
2-го дамоса 962 года П. С.
Два дня прошло с тех пор, как мы ушли от Зубов. Мы прошли через холмы и очутились в месте, известном как Великая Пустыня. Предположительно, до падения Наптаанской империи большая часть этих земель была плодородна. Теперь же тут нет ничего кроме песка, который гонит ветер. По легенде, причиной этого стало проклятье богов. У меня же есть собственная теория на этот счет - гражданская война в Наптеше была тяжелой, а отравление вод было хорошим инструментом войны даже в те древние времена.
В этот вечер мы приблизились к месту, которого Абдуллах и его проводники умоляли нас избегать. Когда я надавила на него, чтобы узнать почему, он сказал, что это - забытое поле боя, где полно духов мертвых. Быстрый осмотр показал, что действительно на глубине всего нескольких футов под песком находилось множество человеческих костей и даже изношенное оружие. Можете вообразить мою радость! Нужно будет вернуться сюда, захватив с собой побольше верблюдов.
Чтобы не нервировать Абдуллаха, я разрешила разбить лагерь на ближайшем хребте, несмотря на то, что поле боя гораздо лучше защитило бы нас от ветра. На юго-востоке началась песчаная буря, и боюсь, из-за суеверий наших проводников нам придется провести бессонную ночь.
3-го дамоса 962 года П. С.
Кто-то в лагере решил подшутить надо мной. Когда Гюнтер и его люди наконец смогли счистить песок, который наполовину похоронил нас за ночь, они нашли несколько скелетов с поля боя, которые выглядели так, будто бы ползли в сторону моей палатки! Абдуллах и его люди утверждали, что они тут ни при чем. В не самых лестных выражениях я сказала им, что если не будет доказательств обратного, то я задержу их оплату.
Колесницы скелетов
4-го дамоса 962 года П. С.
Это путешествие было полно всяческих неудобств, но то, что я увидела сегодня утром, превзошло мои самые смелые ожидания. К собственной досаде, я оступилась и упала, когда увидела скелеты двух лошадей, возвышающихся из песка и запряженных в колесницу с серпами. Чем повеселила своих коллег.
Когда я поняла, что колесница, разумеется, была неподвижна и наполовину погребена, то поднялась с земли и собралась с духом, хотя отзвуки смеха все еще стояли у меня в ушах. Наши проводника не разделяли подобного веселья и советовали нам побыстрее убираться отсюда. Чтобы не нервировать их, я нехотя согласилась, однако все же успела сделать несколько набросков для последующего изучения. Изображения на колеснице и ее наездниках, которых мы обнаружили неподалеку, могли бы подтвердить многие теории моего старого друга доктора Фридмана. Возможно, мне удастся спасти его репутацию и доказать, что хотя бы некоторые из его догадок были верны.
Гигантские стервятники
5-го дамоса 962 года П. С.
Мы отправились вглубь пустыни. Ночью здесь холодно, а днем можно изжариться. Проклятый песок повсюду, даже в моих книгах. Гюнтер стал красным как свекла, но держится достойно. Над нами начала кружить увеличивающаяся стая стервятников. Устав от их внимания, один из людей Жиля с помощью лука подстрелил одну из этих птиц. Думая, что из нее может получиться приличный обед, он подобрал ее, однако оказалось, что плоть стервятника уже сгнила, будто бы он был мертв уже много месяцев. Похоже, в царстве мертвецов даже звери и птицы не могут упокоиться в смерти.
Стаи скарабеев
Мы потеряли одного из наших носильщиков. Он разворошил какое-то гнездо, когда искал воду. Об этом мы узнали лишь по его крикам. Когда мы обнаружили носильщика, он был покрыт множеством глянцевых черных жуков, которые с пугающей скоростью пожирали его плоть. Люди Жиля отогнали насекомых с помощью факелов, но к тому времени, когда последний из жуков бежал, от бедолаги остались лишь кости да кусок окровавленной кожи. Мне удалось убедить одного из людей Гюнтера принести мне мертвого жука, однако он боялся прикасаться даже к дохлому насекомому. И это вполне понятно, учитывая, что только что произошло с его товарищем. Судя по зловещим отметинам на панцире жука, я могу предположить, что это один их скарабеев Хар-Ковара, о которых говориться в "Текстах пирамид" фон Боденхейма, возможно, это священное животное наптааанского бога загробного мира. Теперь можно легко понять, почему эти насекомые ассоциировались со смертью.
Кавалерия скелетов
Племя Эду соперничала с народом Наптеша, прежде чем его империя достигла пика. Когда люди Наптеша набрались сил, они оттеснили Эду к границам региона, но невероятные навыки в верховой езде позволили этому племени выжить.
Сохранились записи о множестве битв, в которых эти наездники одерживали верх как над армия Наптеша, так и над племенами, что населяли менее плодородные земли востока.
Успех их стремительных налетов сделал Эду богатыми людьми, позволяя им вести кочевой образ жизни, невзирая на то, что все их соседи предпочли оседлый аграрный.
Разумеется, кочевая жизнь в подобном регионе заставляет ценить совершенно иные материальные блага. Эду ценили воду куда больше, чем монументы и золотых идолов Наптеша. Когда наптаанцы стали контролировать великую реку Напаат, Эду после многих лет конфликтов все же стали вспомогательными войсками в армии фараона.
Однако несколько веков спустя после окончания правления царя Фатепа, Эду внезапно прервали всяческие контакты с империей. Многие моим коллеги считают, что это успешное и умелое племя было истреблено в войнах, которые начались после смерти царя, или же были уничтожены во время одной из эпидемий, что бушевали в те времена.
Но я нахожу подобные объяснения неудовлетворительными. Возможно, в легендах о Великом Вымирании есть доля правды. По каким еще причинам поля могли быть брошены на запустение во время пика могущества страны? Какая сила могла истребить Эду, которые так долго сражались с армиями величайшей империи того времени или избегали их? Кажется невероятным, но все же возможно проклятие не-жизни поразило этот народ и влило этих прославленных всадников в ряды армии мертвецов.
Доктор Экхард Фридман "Золотая династия" (Эйшталь Пресс, 937 П. С.)
Песчаные скорпионы
6-го дамоса 962 года П. С.
Сегодня мы пришли к дюнам, которые по заявлению Абдулы были последним препятствием на пути к некрополису Харатепа. Здесь так много песка, что мы проваливаемся в него по щиколотку при каждом шаге.
Вскоре после полудня мы поняли, что не одни среди дюн. Огромная клешня появилась из-под песка, перерубила одного из верблюдов надвое и утащила большую половину. Я едва могла поверить своим глазам - мы все просто стояли две или три секунды, прежде чем начали вопить.
Прощупав песок своими копьями, люди Жиля смогли выгнать зверя - скорпиона, который был больше медведя. В ужасной ярости он появился из дюны, убил троих наших охранников своими клешнями и еще одного ужалил хвостом. При ударах копий из него не текла кровь - лишь сочился иссушенный прах. Думаю, как и стервятники, он не был живым. Даже мои самые сильные заклятья мало что могли поделать с этим скорпионом. Когда он понял, что нас слишком много, чтобы он мог одолеть всех, это чудище вновь скрылось. Последним, что мы увидели, была быстро движущаяся волна песка, которая удалялась вглубь пустыни. Каким бы ни был яд в жале этого существа, он был крайне сильным - вся рука человека, которого он ужалил, подверглась некрозу, а гниение стало распространяться на тело. Жиль набирал в охранники выносливых людей, и поэтому этот человек все еще был жив, но он определенно не дотянет до следующей ночи. Мне нужно извлечь образец яда из раны, чтобы показать его алхимикам, когда мы вернемся домой.
Сфинксы
8-го дамоса 962 года П. С.
Наконец мы на месте! Наши разведчики обнаружили некрополис сегодня рано утром, и мы стали подгонять людей, чтобы достичь его до заката. Пирамида Харатепа являла собой величественное зрелище. Созданная людьми гора, возвышавшаяся над пустыней. Грабители содрали большую часть ее мраморной облицовки, но на ее вершине оставалось еще достаточно покрытия, и оно сияло белым светом на солнце. Некрополис простирался на некоторое расстояние и был наполовину погребен под песками. Мы заприметили несколько малых гробниц и что-то похожее на аллею из статуй, которая вела к гробнице фараона. В начале этой аллеи мы обнаружили сфинкса.
Он был почти по плечи погребен под песком, но и то, что оставалось на поверхности, было в три раза выше наших верблюдов. На его голове было высечено то, что я посчитала короной фараона. Возможно, когда-то у сфинкса было лицо самого царя Харатепа, однако частые песчаные бури сделали его неузнаваемым, сделав облик статуи почти как у скелета. Грюнштейн обнаружил на ней надписи, которые, как он утверждал, были заклятьями пробуждения, способные превратить эту статую в ходячую боевую машину. Я сказала, что его гипотеза абсурдна, но ради точности записей, я включила в свой журнал несколько последующих страниц, которые Грюнштейн предоставил в качестве "доказательств" своих заявлений.
Посланники сказали: "Эду пришли. У нас сильные люди и кони, быстрые стрелы и длинные копья. Нас больше, чем песчинок в пустыне".
Фараон ответил им: "Как и песок в пустыне, мы сокрушим вашу армию под нашими колесами".
Отрывок из надписи на Камне Кашека.
Колоссы
9-го дамоса 962 года П. С.
Войдя в некрополис, мы прошли по аллее из колоссальных статуй, будто бы возникших из поэмы Шалле.
Я встретил путешественника из южных земель
Который сказал: "Две огромных каменные ноги без туловища
Стоят в пустыне. Рядом с ними в песке
Наполовину утонув лежит разбитое лицо, чьи губы
Хмуры и сморщены, застыв в холодной царственной улыбке,
Что подходит словам, написанным у каменных ног.
"Мое имя Фатеп, царь царей:
Этот могучий город, полный чудес, возведен моей рукой".
Но там ничего не осталось. Лишь прах
От падения этого колосса, неприкаянный, голый
И одинокий, который песок унес вдаль".
(Парцифаль Шалле.)
Мало какие скульптуры в мире могли бы сравниться с ними, когда эти статуи еще были целы. Однако даже превращенные в руины, они возвышались над нашим отрядом больше, чем самые высокие дома гильдий на Гельдштрассе.
Грюнштейн как всегда был убежден, что наптаанские жрецы умели оживлять этих колоссов своей магией. Он утверждал, что их использовали для постройки пирамид фараонов, игнорируя исторические свидетельства того, что Наптаанская империя использовала для этих целей великанов из плоти и крови.
На окраинах некрополиса мы обнаружили несколько погребальных ям, которые могли быть выкопаны лишь для подобных существ. Я пыталась убедить людей раскопать их, но даже Гюнтер отказался, сославшись, что его люди "устали" и "страдают от жажды". Обществу пора озаботиться тем, чтобы нанимать слуг получше.
Песчаные преследователи
Будучи мальчишкой, однажды я отправился в пустыню. Я и мои друзья неделями мечтали об этом, но отец всегда запрещал нам делать что-то подобное. Поэтому я украл одного из его верблюдов, также мы взяли с собой палатку. Мы решили, что будем путешествовать по очереди: двое будут ехать на верблюде, а двое идти. Однако мы успели провести в пустыне лишь одну ночь - когда мы проснулись, то обнаружили, что наш верблюд превратился в камень. От одних мыслей об этом становилось дурно - кто же мог сотворить подобное? Вокруг палатки повсюду были насыпи из песка и рытвины в нем, высотой и глубиной в десятки футов, и они расходились во всех направлениях. Скорее всего, это были следы тех, кто убил верблюда.
Разумеется, после этого мы собрали палатку и бежали. С тех пор я никогда не чувствую себя спокойно в пустыне. Самое смешное, что когда я вернулся, то думал, что отец разозлиться, узнав о верблюде. Но его, похоже, больше беспокоило то, что он мог потерять палатку.
Адил аль Амин, кассарский торговец.
Катапульты мертвецов
Возле развалин стен некрополиса мы обнаружили остатки осадных машин, похожие на те, что использовались в разгар наптаанской гражданской войны. Все они были ветхими и сгнившими, и, разумеется, не были функциональны. Я сомневаюсь, что наши прекрасные инженеры могли бы извлечь что-либо полезное из их конструкции, но эти машины посрамили бы любого, кто изображает древние цивилизации 'примитивными'. Читая о Наптеше, я встречала заявление, что подобное оружие используется и в наше время. Истории о нем заставляют кровь стынуть в жилах, но они вполне могут быть преувеличением или выдумкой. Эти машины могут представлять некоторый интерес, но не думаю, что они имеют большую ценность для Общества, тем более, скорее всего они просто не перенесут транспортировки.
Катафрактарии гробниц
Дорогая Иоанна, каждый день, закрывая глаза, я вижу тебя. Теперь я желаю прижать тебя к себе больше, чем когда-либо. На наш караван напали три дня назад, но, хвала Сунне, я жив.
Одна из женщин в нашем караване заприметила облако пыли на севере. Посмотрев в свою подзорную трубу, я смог в темноте увидеть пять темных силуэтов, и указал на них Хассану, главе нашего каравана. Никогда не видел, чтобы кровь отливала от лица человека столь быстро. Облик тех, кто атаковал нас из пыли, теперь выжжен в моей памяти. Это были пять каменных зверей, на которых ехали ухмыляющиеся скелеты. Они выглядели по-разному: как змея, крокодил, верблюд, чудовищный скарабей и птица. Иоанна, все они были ожившими статуями, мерзкими подобиями жизни, созданными из раскрашенного камня и украшенные золотом. Они атаковали нас с пугающей скоростью. Хассан приказал каравану разбиться на три группы. Существа напали на северную группу с крайней жестокостью. К чести людей из нее, им все же удалось уничтожить одно из чудовищ, в виде огромной птицы, прежде чем их разметали. В одно мгновенье началась беспорядочная резня, а уже в другое чудовища рвали людей на части, как ребенок рвет ненужную ему игрушку. К нашему удивлению, после этого четыре оставшихся существа просто развернулись и исчезли, хотя я уверен, что если бы они захотели, то смогли бы перебить всех нас.
Мне бы хотелось побольше рассказать тебе об этом, наверняка твой ум сможет обнаружить какую-то важную деталь, которую я упустил. Возможно, мне стоит отправиться на север, где торговать безопасней, но я уже начинаю подумывать о том, чтобы вместе с этим письмом самому отправиться домой.
С любовью, твой Оскар.
Письмо, найденное на обломках "Императрицы Матильды" в 912 году П. С.
Стражи некрополиса
Кодекс Луксополиса является одним из наших наиболее ценных свидетельств истории древнего царства Наптеш.
Многие менее способные ученые потратили свои жизни, обсуждая его содержание, они состарились, изучая каждую его деталь, пытаясь найти в нем какой-то новый подтекст. Как много ночей, которые можно было бы заполнить песнями и вином, променяли они на эти поиски? Но именно я наконец смог разгадать одну из величайших тайн кодекса.
Здесь я привожу точный перевод знаменитых "Строф Амет-Птук". Согласно уважаемому профессору Шифферу, этот текст - всего лишь "страшная сказочка для детей". Другие полагают, что в нем отображена историческая запись касательно наказания расхитителей гробниц. Мой перевод показывает, что оба эти взгляда неверны. Текст приведен ниже. В квадратных скобках приводятся дополнения или поправки к поврежденному папирусу.
"Последние живые царевичи приготовили для себя вечные пристанища в бессмертном городе.
В их собственных домах слуги их предков ожидали их.
В бессмертном городе спали [армии] предков, завернутые в бинты.
У стен они ожидали [прибытия своих хозяев], вооруженные мечами и щитами.
У них были запасы оружия, но [не пищи... они могли] рубить, но не есть.
Хезек из [позднего наптаанского рода][вошел] в этот великий город.
Он взял с собой трех охранников и [...носильщиков]. Нам нужно золото, чтобы торговать.
Одна из гробниц открылась, из нее [повалил] прах. Хезек вошел.
Семья Хезека теперь считает, что осталась без отца. Носильщик вернулся.
У гробницы были стражи, не дышащие, покрытые прахом, смертоносные".
Любой, у кого есть хоть сколько-то ума, может увидеть, что наиболее ценная информация в этих строфах не о судьбе расхитителя гробниц, но о стражах. Они прокляты на не-жизнь, как говориться в старых легендах этого царства, и заключены в гробнице их хозяина! Путешествие на руины Луксополиса - это все, что нужно, чтобы доказать мою правоту. Я отправил моего помощника Беппе на корабле, идущим на юг, разузнать что-либо о подобной возможности, но он все еще не вернулся. Вне всяких сомнений, ленивый мальчишка просто сбежал с деньгами, которые я ему дал...
"Кодекс Луксополиса", перевод и комментарии Гуглиельмо Балдарини.
Шабти
Говорите, вы хотите услышать о Царстве Мертвых. Слышали когда-нибудь о статуях в двенадцать футов высотой, которые ходят и сражаются клинками, что больше человека? Думаю, нет.
Когда-то я сражался за Империю, но меня поймали крысолюди. Меня сделали рабом и заставляли работать во тьме до тех пор, пока дюжину из нас не отобрали для экспедиции в пустыню. Все мы слышали истории о том месте, в которое направлялись, но что ты возразишь крысе с плетью.
Кто-то называет крысолюдей трусами. Возможно, они правы. Однако крысолюди чертовски хорошо умеют спасать свою шкуру - крыса смоется еще до того, как человек хотя бы успеет обделаться в штаны. Мы были в пути уже три дня, когда вдруг все крысолюди начали нервничать. Начиналась большая песчаная буря, и они чуяли это свои усами. Надсмотрщик что-то крикнул на их грязном языке и в следующее мгновение все уже бежали, что укрыться в расщелине среди скал. Мы, рабы, едва успели до начала бури.
Однако это была не просто пещера - это была гробница. В свете зеленых ламп крысолюдей мы могли видеть ее стены, исписанные какими-то глифами, а еще огромные статуи. Пол вокруг последних был покрыт горшками и коробочками, достаточно ценными, насколько я мог ценить. Однако крысолюди хранили гробовую тишину и продолжали нервничать. Следующим, что я увидел, был надсмотрщик, который пролетел через помещение, пронзенный стрелой размером с копье. Статуи начали двигаться. Четыре из них отрезали путь к отступлению, и у каждой из них была голова какого-либо животного: быка, крокодила, орла или лисы. Было тяжело рассмотреть их в отблесках этих проклятых ламп, но было видно, что у них огромные луки, больше меня самого. За нами другие статуи также начали оживать, одна прямо рядом со мной. Эта тварь была минимум пятнадцать футов в высоту, состояла из камня и костей, и у нее был клинок, который был больше даже этих проклятых луков. Никогда в жизни я не был так испуган.
После все было как в тумане. Лошади, которых украли крысолюди, принялись ржать, чудище открывало и закрывало свою пасть, производя ужасный щелкающий звук, когда кого-то убивало. Увидев, что крысолюди бросились бежать, я вскочил на взнузданную лошадь рядом со мной и дал знак моей подруге Лоре сделать то же самое. Мы покинули пещеру и поскакали навстречу буре, ни разу не обернувшись.
Вулли Шмидт, некогда член Седьмого Копья Аулдхейма.
Жнецы гробниц
Я делаю эту запись поздней ночью, проснувшись от пугающего поворота событий.
Когда вечером мы разбили лагерь, один из людей Жиля нашел среди песка любопытную ониксовую безделушку. Он была исписана наптаанскими иероглифами, поэтому мне отдали ее для изучения. Частично мне удалось расшифровать надпись, наиболее интригующими в ней были печально известное имя Сетеша и странное упоминание "крылатых стражей". Найдя Грюнштейна во время его редкого мгновения здравомыслия (то, как почернели его губы от сока ката, просто отвратительно!), я попросила его подтвердить мои догадки прежде, чем усталость совсем меня доконает. После этого я заснула с этой вещью в руке.
Во сне меня посетили ангелоподобные фигуры. Они нежно прикоснулись ко мне, но когда их пальцы достигли моего лица, они превратились в острые костяные когти. Плоть стекла с их лиц, за ней показались нечеловеческие рычащие черепа, и я мигом очнулась ото сна.
К моему ужасу, ценный артефакт пропал. Выбежав из своей палатке, я увидела, что вор не успел далеко уйти. Это был один из носильщиков Гюнтера, худой паренек с хитрыми глазами, он все еще сжимал в руке свой украденный трофей, когда убегал. Проснувшись от моего предостерегающего крика, Жиль стал преследовать носильщика с кинжалом в руке.
Я не вполне доверяю свои чувствам по поводу того, что произошло дальше, но я все же запишу, что увидела. Что-то огромное внезапно упало с небес, его крылья ненадолго закрыли луну. Существо тяжело опустилось, преградив путь мальчишке и нависнув над ним.
Был виден лишь силуэт существа, но в свете луны, что сочилась сквозь его разодранные крылья, я увидела отблеск костей. Взмахнув своим клинком, существо отрубило головы сразу мальчишки и Жилю, а затем нагнулось, чтобы подобрать украденное сокровище. Всего раз взмахнув крыльями, оно исчезло в ночном небе, оставив после себя лишь клубящийся песок.
Теперь лагерь находится в состоянии паники. Абдуллах и его проводники свернули свои палатки, и сказали, что уйдут утром. Также они сказали, что я проклята. Половина охранников Жиля уходят вместе с ними. Остальных я убедила остаться. Какое бы существо не атаковало нас ночью, мы зашли слишком далеко, чтобы отступить.
Ужасный сфинкс
10-го дамоса 962 года П. С.
Грюнштейн был прав. Я поспешила сомневаться в его суждениях, поспешила отвергнуть его идеи касательно наптаанских жрецов и их проклятых статуй. Однако за доказательство своей правоты Грюнштейн заплатил жизнью.
В спешке после того, что мы пережили прошлой ночью, мы вошли в пирамиду царя Харатепа этим утром, используя тайный проход, о котором нам рассказали Вальдес и его люди. Внутри, посреди большого зала с колоннами, мы стали искать проход в покои царя. Фрески здесь выцвели и рассыпались, поэтому наше внимание привлек огромный сфинкс в конце зала.
Он не был похож ни на какую другую статую, что я видела прежде, сфинкс больше походил на человека, чем на зверя, и у него были огромные крылья как у орла. Подойдя ближе, мы увидели, что он сидел у входа, который мы, несомненно, искали. На вратах иероглифами была написана загадка:
"Мало кто ищет меня, но некоторые приветствуют меня, другие же бегут от меня, но все находят меня. Что я?"
Грюнштейн мгновенно разгадал загадку и заявил, что ответом является "смерть". Неохотно я повернулась к двери и произнесла это слово на наптаанском: пакхат. С гулким скрежетом, двери отворились, и вместе с этим сфинкс повернул свою голову и посмотрел на нас. Прах стал осыпаться с потолка, когда каменные крылья начали двигаться так, будто бы зверь действительно был живым.
Кто-то из нас крикнул "Бежим!", и мы побежали прямо в открывшиеся ворота. Грюнштейн остался стоять в одиночестве, радостно крича о том, что его теории подтвердились. Последнее, что я увидела - это выражение экстаза на его лице прямо перед тем, как сфинкс ленивым движением каменного когтя снес ему голову с плеч. Мгновенье спустя проход за нами обрушился под огромным весом зверя.
Он все еще ждет нас там, за обвалом. Здесь должен быть другой выход, а пока мы движемся вперед.
Ларец Фатепа
Я пишу в спешке. Если я выберусь из этого места, то никогда не забуду того, что здесь увидела. Если же нет, то надеюсь, этот журнал послужит предостережением тем, кто придет после меня.
Путь для отступления был отрезан рухнувшим туннелем, и мы углубились в темноту. Казалось, что прошли века, прежде чем мы достигли конца узкого прохода и обнаружили каменные плиты. Однако из них была сломана, несомненно, людьми Вальдеса. За ней находился погребальный зал царя Харатепа. В нем свет факелов отражался от блестящих груд сокровищ.
Золотой ларец, сделанный с невероятной искусностью, стоял на каменном помосте, возвышаясь над другими вещами в гробнице. Если истории о правлении Харатепа правдивы, то это был один из девяти погребальных ларцов самого бога-царя Фатепа, который царь Харатеп отбил в битве при Горячих Песках. Он царственно мерцал в свете наших факелов, будто бы его не трогали с тех самых пор, когда он был изготовлен.
Прежде чем я успела выкрикнуть предупреждение, Гюнтер и носильщики, преисполненные жадности, рванули вперед, чтобы открыть сундук. Когда они сняли его крышку, из него вырвался обжигающий свет и вылетели воющие духи, выкрикивая проклятья тем, кто осквернил смертные останки их бога. Когда они наносили удары, люди падали замертво без каких-либо отметин, с застывшим выражением ужаса на лицах.
К моему стыду я бежала, оставив остальных умирать. Я бежала пока не перестала слышать крики проклятых духов. Я спряталась в одном из альковов во внутреннем проходе пирамиды, и теперь пишу здесь эти слова. Я никогда не забуду то, что видела. Не только то, как открыли ларец, но и то, что я заметила, пока убегала. Второй проход, мимо которого мы проходили, и который был закрыт каменной плитой, сдвинуть которую под силу лишь великану, теперь был открыт.
Когда-то Наптаанская империя простиралась от берега до берега Серединного Моря. Многие северные племена, которые торговали с Наптешом, частично впитали в себя наптаанскую культуру, те же, кто воевал с ним, были покорены и ассимилированы. От Дестрии до Империи, повсюду можно обнаружить курганы, которые имитируют наптаанские погребальные ритуалы.
Как и у пирамид Наптеша, у этих курганов также темная репутация. Говорят, что в них обитает нежить. Возможно, кто-то из создателей этих курганов поклонялся искаженной версии наптаанского пантеона, и поэтому на них обрушилось проклятье Тепут. Другие невежественно копировали темные практики Сетеша, исписывая камни на гробницах некромантскими заклятьями, чтобы спасти своих правителей от смерти. Подобные умертвения обитают в пустошах Волскаи и Эквитании, а также и в нашей дорогой Империи, наибольшее их количество можно обнаружить на границах проклятого Загвозда.
Отрывок из девятой главы книги "Смерть не знает границ" Альбериха Хауптманна. Эйшталь Пресс, 911 П.С.
Эпилог
Дамос 962 года П. С. День неизвестен.
Кажется, прошла вечность, но я все-таки сумела найти выход из пирамиды. В покоях царя я обнаружила узкий лаз за поблекшим гобеленом, который рассыпался в прах, когда я к нему прикоснулась. Он уходил вверх под крутым углом, я едва могла протиснуться в него. Но так как выбора у меня особо не осталось, я забралась в него и стала с трудом карабкаться наверх.
Несколько часов спустя, когда мои плечи уже сводил спазм, я выбралась наверх. Узкий проход вывел меня на одну из сторон пирамиды, я находилась на высоте около двухсот футов над землей. Внизу были видны огни, и на мгновенье я подумала, что Абдуллах и его люди вернулись, чтобы спасти меня. Однако, когда я увидел размер сборища, то поняла, что свет исходил не от факелов. Это горели глаза армии мертвых, которая стояла на руинах большой площади.
Насколько я могла оценить, здесь было по крайне мере пять тысяч воинов-скелетов в сопровождении эскадрона колесниц, которые также были весьма многочисленны. Среди них стояли статуи некрополиса, как великаны среди детей. Я узнал большого сфинкса, мимо которого мы проходили в пустыне, и крылатого зверя, который убил Грюнштейна. В лунном свете были видны изодранные знамена, которые развивались над руинами храма у основания пирамиды. Несколько изможденных существ, одетых в белое и золотое, жрецы этого города-гробницы, стояли на стенах храма, ожидая прибытия своего лидера.
Из тьмы появилась одинокая фигура. Одетая в бронзовые доспехи, она была вооружена длинным копьем, а ее лицо было скрыто за выражающей спокойствие посмертной маской из чистого золота. На мгновение, ее пустые глаза посмотрели на то место, где я пробиралась по пирамиде, и я застыла, вопреки всякой логике уверенная, что она видит меня. Мне не нужно было понимать сухие слова, что она произносила перед свои легионом, чтобы понять, кто она. Махатеш, слуга Тепут, жена Харатепа, царица Джедеша, чьи деяния были записаны в хрониках, и чей сон мы потревожили, необдуманно вторгнувшись в гробницу ее супруга. Из врат за ней процессия из скелетов-стражей вынесли ларец, который вновь был закрыт. Они погрузили его на золоченую колесницу, и армия начала двигаться по площади, направляясь на север пустыни, огромная колонна из бронзы, костей и древнего камня. Царица ехала вместе с ними, рядом с бесценной колесницей, на которую был установлен ларец. Я воочию видела силу этого артефакта, и не сомневалась, что царица собирается использовать его в качестве оружия.
Я спустилась по уступам с пирамиды, когда последний из живых мертвецов скрылся за дюнами, и солнце начало восходить на востоке. Мои ноги тряслись, руки ныли, я болезненно опустилась на землю, где теперь делаю эту последнюю запись в моем журнале.
У нас ее муж. Хроники не просто так называли ее Махатеш Мстительной, и если только я не ошибаюсь очень сильно, она и ее армия направляются в Эйшталь, в штаб Общества. Я должна успеть туда первой.
Потерянные знания
[Здесь находятся отрывки текста, которые были в первой редакции книги, но исчезли из второй. Прим. переводчика]
Восстань, о Хапут!
Подыми свою голову, собери свои кости,
Подыми свои руки и ноги, отряхни землю со своей плоти!
Хранитель врат пришел за тобой, он держит тебя за руку,
Восстань, о Хапут, ты не умрешь!
Надпись, обнаруженная на гробницах Сакура в Кассаре.
До возвышения всадников колесницы были первым примером использования лошадей на войне. Колесницы весьма ценились в армии Наптаана, так как быстро и искусно могли доставлять знать в центр битвы.
До сих пор нет единого мнения по поводу распространённости колесниц в Наптаанской империи, но мои исследования показали, что они использовались весьма широко. Около пятидесяти лет назад была обнаружена табличка с записями касательно битвы при Кашеке, и большую часть времени, прошедшего с тех пор, я пытался перевести эти иероглифы. Эта табличка рассказывает историю царя Кентака Первого, который вел десять тысяч колесниц в бой против народа Эду.
Даже если учесть, что это явное художественное преувеличение, данная запись является свидетельством наибольшего использования боевых машин в древние времена, а возможно и за всю историю.
Как говориться в табличке, каждая колесница несла аристократа, возглавлявшего отряд из сотни воинов, каждая была украшена золотыми иероглифами, указывавшими на династию лидера отряда. Я часто воображал себе это зрелище - линия колесниц пересекает дюны, сияет на солнце, словно золотая волна, способная сокрушить и смыть любого врага. Чего бы я только ни отдал, чтобы у меня было больше образцов, и я мог бы доказать Обществу то, что общество Натаана существовало до распространения современной кавалерии, во времена, когда что-то похожее на нее лишь возникало среди кочевых племен вроде народа Эду или предков кассаров.
Потерянный священный поход
В 415 году П. С. король Гильем Мстительный призвал рыцарей Аквитании на второй поход. В ответ на нападения на путешественников из Авраса они собирались напасть на некрополисы Ханапука и очистить пустыню от нежити.
Две тысячи рыцарей отправились на юг из святого города. Вернулся лишь один человек, безумный и умиравший от жажды.
Люди короля искали рыцарей месяцами, но не смогли найти ни следа потерянной армии - дюны Наптеша поглотили ее целиком.
Доктор Экхард Фридман "Золотая династия". Эйшталь Пресс, 937 П. С.
Наптаанская магия
Мы бились почти весь день, чтобы добраться до их мага, иссушенной женщины, одетой в изодранный шелк и окруженной ее почетной стражей. Когда мы понеслись вперед для финального рывка, подняв молоты, я почувствовал, как в горле у меня пересохло. Это была магия какого-то неизвестного вида.
Мой конь почти сбросил меня. Посмотрев вниз, я увидел, что его копыта тонут в песке, по которому он мгновенье назад уверенно ступал. Я потянул поводья, высвободил коня и стал двигаться медленнее. Перед нами маячила большая группа солдат, около двадцати выбеленных солнцем скелетов в поношенной броне. Спустя мгновенье мы обрушились на них. Двоих я сокрушил свои молотом, чувствуя, как их кости разлетаются под моими ударами. Затем я почувствовал давно забытый запах кардамона и мои конечности ослабели, иссушенные наптаанским колдовством. Осмотревшись, я увидел, что мои товарищи также страдают от этого чародейства. Я возблагодарил богов, что мы уже уничтожили много скелетов, иначе они бы задавили нас числом.
За собой я услышал крик Клауса: "Отец, они подымаются из мертвых!" С ужасом я понял, что он был прав. Одетая в шелк мертвая женщина произносила сухие слова и сокрушенные тела ее стражей подымались и вновь вступали в битву. "Волшебница! - крикнул я. - Убьем ее и все кончиться. Уничтожьте волшебницу!" Бертольд сумел прорваться и сбил женщину с ее пьедестала одним ударом молота, однако ее телохранители успели нанести ему с дюжину ударов. Скелеты пали, и благородный рыцарь испустил свой последний вздох. Но он умер не напрасно. Столь могущественная магия не должна существовать. Она сильнее песка, сильнее тел людей, сильнее смерти.