Я так никогда и не узнал, сколько тогда провалялся без сознания. Одно только очевидно - провалялся достаточно времени для того, чтобы очнуться совершенно в другом месте, без всех артефактов, в какой-то рваной хламиде, босой, да ещё и в колодках. Помощника со мной, естественно тоже не было, но вслушавшись в себя, я ощутил его где-то неподалёку. Скорее всего, это одна из тех причин, по которым такие помощники называют "личными".
В принципе, я имел полное право злиться на себя: зачем постоянно совать голову в пасть льву? Однажды лев может и сомкнуть челюсти. И никакие принятые мною меры предосторожности меня не извиняли. Действительно, уйти, например на серые пути, я могу хоть сейчас, правда, поднимется переполох, поскольку вон тот нарост на стене, неумело притворяющийся плесенью, явственно "фонит" следящей магией. Да и без того я, даже без своего помощника абсолютно не беспомощен. Но вот представим себе, что в следующий раз меня атакуют не кайенской смесью и не пустят в общем-то безобидный сонный газ, а без каких-либо изысков долбанут рицином или цианидом. И что тогда?
Так, кляня себя на все лады, чтобы убить время, я ожидал момента, когда на меня попытаются через метку выйти мои люди. В принципе, я даже за них не особенно-то волновался: если бы их убили, то меня бы стали напряжённо искать в тот же момент, а так, скорее всего контрольный срок, после которого начнутся поиски, ещё не истёк. Колодки мне абсолютно не мешали - уж абстрагироваться от внешней обстановки я был научен. В школе, в Гиперборейской империи, в "боёвке" я никогда не блистал, и зачёт мне поставили только за лучшую в классе способность не терять сосредоточенности под влиянием внешних раздражителей. Впрочем, хотя в Университете я и был в этой дисциплине среди лучших, но не в последнюю очередь из-за той же способности.
План моих действий был прост, как табурет: дождаться момента поисков, навести поисковый отряд и уйти серыми путями.
Пожалуй, единственным вопросом, явственно волновавшим меня, была тётушка Женевьев. Одно дело, если это она завела меня в ловушку: растереть и забыть. Потом отомстить и опять забыть, уже навсегда. Но вот если она была всего лишь ещё одной жертвой, дело становилось более серьёзным: в этом случае убегать, не имея плана, как выручать тётушку, было неправильно.
Лениво перебирая все эти мысли на заднем плане, я, тем временем, пытался воссоздать по памяти конструкт, который мог бы помочь обмануть следящий артефакт в камере. И в конце концов был вынужден бросить эти попытки: всё, что приходило мне в голову, было либо слишком сложным для повторения в данных условиях, либо чересчур простым для обмана сколь-нибудь продвинутого артефакта. А рассчитывать, что против меня применят что-то простейшее - конечно, всё возможно, но вот ставить свою безопасность на такие шансы я бы не стал. Так что я перешёл к созданию и подготовке боевых плетений.
Так, за размышлениями и прикидками различных вариантов шло время. По прошествии нескольких часов меня уже начало охватывать некоторое беспокойство: неужели нападение произошло не только на тройку непосредственных телохранителей, но и на мою базу? Но какими же силами надо напасть на базу, чтобы захватить её так, чтобы ко мне не пришло сигнала опасности? И самое главное - зачем? Что же такого я могу дать, из известного широкой публике, что оправдает такие (!) затраты?
Мысли о судьбе моих телохранителей и базы всё более беспокоили меня. В конце концов я уже даже был готов плюнуть на всё и рвануть из своей камеры по серым путям в любом произвольном направлении, как вдруг дверь в мою камеру бесшумно отворилась и внутрь зашло пять человек. Четверо держали наготове мечи, а пятый нёс какие-то металлические цепи. И вот тут меня пробрало по-настоящему: все вошедшие носили знак ордена защитников святой истинной веры, того же ордена, к которому принадлежал дон Кристобаль!
Не произнося ни слова, вооружённые орденцы заняли позиции вокруг меня. Пятый же щёлкнул пальцами в направлении того самого пятна плесени, замеченного мною ранее, скорее всего, деактивируя слежение. В принципе, логично. Зачем зря расходовать энергию накопителя? Выполнив эту операцию, он подошёл и встал напротив. Голос его был глухим и сиплым, как у человека с больным горлом:
- Не дёргайся, щенок.
С этими словами он приложил перстень на своей левой руке в колодкам и они тут же распались. Тут же, с проворством и сноровкой, показывающими немалый опыт, он застегнул на мне принесённые цепи, которые, как оказалось, заканчивались хоть и металлическими, но оббитыми какой-то кожей манжетами. На до же, какая забота!
Манжеты неожиданно оказались прям как на меня сделанные. Впрочем, может быть действительно, на меня? Закончив процесс надевания кандалов, тюремщик встал:
- Пошли, щенок.
"Интересно, такое обращение должно меня задеть или это просто для связки слов"? - неожиданно пришла ко мне мысль. Даже не пошевелившись, я посмотрел тюремщику прямо в глаза:
- Вам надо, вы и несите.
На миг тюремщик опешил, а затем подскочил ко мне и сильно ударил ногой в бок, так, что я повалился на пол:
- Встать!
Я скрючившись, лежал на полу. Особой боли не было, хотя то, что тюремщику вообще удалось пробить мою защиту, уже настораживало. Однако, если я сейчас вскочу, как ни в чём не бывало, эти так называемые "рыцари" поймут, что удар не нанёс мне вреда, а с учётом его силы это сразу их насторожит.
Двое из вооружённой четвёрки убрали свои мечи и шагнули ко мне. Схватив меня под руки, они бесцеремонно поставили меня на ноги. Стараясь показать, как мне больно, я бессильно обвис у них в руках. Тюремщик несколько секунд полюбовался на получившееся зрелище, а затем наклонился. Его рожа с большими голубыми глазами, аристократическим носом и припухлыми губами оказалась вплотную к моему лицу:
- Либо ты идёшь сам, щенок, либо тебя действительно понесут, но вот здоровья данная переноска тебе точно не прибавит.
Изобразив испуг, я добился того, что в его глазах вспыхнуло удовлетворение, и он отодвинулся от меня. По его знаку меня отпустили и, для виду пошатнувшись, я остался на ногах. Первый раунд остался за мной - ковыляя к выходу из камеры в коридор, освещённый неровным светом факелов опустив голову, я позволил себе торжествующую усмешку. Двое из пяти конвоирующих меня магов уже были мертвы, и то, что сами они ещё об этом не подозревали, ничего не меняло.
Заклинание "укол в сердце" в принципе относилось к редкоприменимым. Его невозможно было заключить в артефакт, на его подготовку требовалось большое количество времени, для его применения надо было касаться голой кожи цели не менее пяти секунд, причём все сильные личные защиты исключали возможность применения заклинания, и применять его можно было в радиусе двух метров от места создания. Но вот теперь я могу следующие десять часов в любой момент, если эти маги находятся в зоне моей прямой видимости дать команду и они просто умрут.
Впрочем, пока такую команду было отдавать рано. Во-первых, пока рано показывать, что со мной следует считаться даже когда я в кандалах, ну а во-вторых я ещё не получил ответа ни на один животрепещущий вопрос.
Судя по окружающей нас сырости, моя камера находилась где-то под землёй, а судя по тому, что мы уже прошли не менее трёх лестниц, ведущих наверх, цель нашего путешествия так же в подземелье. Впрочем, шли мы не долго, я даже особо заскучать не успел.
Коридор уперся в массивные высокие двери, на которых с большим искусством были вырезаны батальные сцены. Как только мы остановились перед ними, двери стали медленно и торжественно раскрываться, открывая взору залитый красным светом огромный зал. Прежде чем двинуться вперёд, мои конвоиры подождали полного открытия дверей, хотя даже в полуоткрытые могло пройти три человека в ряд.
Зайдя внутрь, мы вновь остановились. Как я понял по движению воздуха у меня за спиной, двери после нашего прохода стали столь же торжественно и беззвучно закрываться. Не теряя времени, я огляделся.
Я очутился в громадном круглом зале, выглядевшем полностью высеченным в толще камня. Потолок терялся в тенях, пол смотрится как единая плита без швов. Посередине зала стоит громадный, не менее двадцати метров в высоту и четырёх в ширину трон, сейчас пустующий. Трон окружён красным сиянием, являющимся единственным источником освещения в зале.
Мои сопровождающие замерли и даже кажется, перестали дышать. Так, в полной тишине, прошло около двадцати секунд. Внезапно свет погас и в зале, на какой-то миг воцарилась непроглядная тьма. Почти сразу же зажёгся новый источник освещения, где-то под потолком. Это освещение было совсем другим, мягким, голубоватым. Сначала слабый, он тут же стал разгораться, освещая трон.
Свет достиг, похоже, максимальной яркости, однако полностью разогнать тьму ему было не под силу. Внезапно, на троне стала разгораться яркая точка. В тот же миг все сопровождающие маги упали ниц, вызвав у меня небольшой шок. Как это - рыцари и подобная поза? Главный тюремщик потянул было и меня за цепь, но встретив сопротивление не стал устраивать возню.
Точка вспыхнула, ослепив меня на какой-то миг. Проморгавшись, я увидел на троне примерно двадцатиметровую фигуру, закутанную в балахон.
Фигура молчала. Молчали и мои тюремщики. Я также не спешил начинать разговор. Наконец, раздался голос, идущий, казалось, одновременно со всех сторон:
- Ничтожный червь, выслушай своё наказание. Ты, дерзнувший встать у меня на пути, превратишься в моё послушное оружие, которое приведёт на мой алтарь всех тех, кто доверял тебе. Восставший против меня, будешь повержен моим слугой. Пытавшийся защитить от меня - лично возложишь на мой алтарь сердца твоих соучеников. И даже в своей смерти ты будешь служить моей вящей славе!
Пока длился этот пафосный бред, я пытался рассмотреть, что же находится напротив меня. Голем - нет, не голем, иллюзия - ни разу не иллюзия, существо - не смешите мои тапочки. И только в самом конце речи я смог рассмотреть нить, уходившую куда-то за трон. То есть, я имею дело с отражением. Речь меж тем продолжалась:
- И даже в посмертии ты будешь обречён вечно служить мне! Так будет!!
С этими словами от простёр над полом шестипалую руку, в которой два пальца были противопоставлены остальным четырём. Тут же меня подхватил вихрь, немного покружил и бросил на пол. Фигура же вновь вспыхнула и исчезла. Тут же погас и синий свет, а ещё через секунду зал приобрел изначальный вид с кругом красного света вокруг трона.
Главный из тюремщиков повернулся ко мне:
- Что, червь, узрел мощь господина?
Поднимаясь с пола, я попытался понять, что в данной фразе мне не понравилось. И вдруг, молнией мелькнуло озарение: голос! Этот голос теперь стал как две капли воды похож на голос герцога Люксембург там, в зале алтарного камня! Получается, кто-то из прислужников демона сейчас находится в этом теле. Таким подарком грех было не воспользоваться. Дело в том, что прислужники очень любят хвастаться и всячески возвеличивать себя. А больше всего они гордятся своей хитростью, умением обмануть. И если раскрутить его на разговор о том, какой он хитроумный, то из этого разговора можно выявить немало интересного.
Все эти мысли вихрем пронеслись у меня в голове:
- Не тянет твой господин на умного. Охрана, не получив информации обо мне вовремя, всяко насторожится и даже если вы меня заставите вам помогать, моих людей только лишь со мной никто не отпустит. А вернее сначала в место, куда я так рвусь, наведается человек шестьдесят и выжжет тут всё.
Я говорил, старательно изображая хоть и сломленного, но очень упрямого подростка. Прислужник повёлся. Лениво замахнувшись на меня (пришлось попытаться скрючиться и прикрыться руками) он засмеялся, явно наслаждаясь моим испугом:
- Да кому нужен ты, червь? Моя рабыня - твоя тётка, принесла мне добровольно отданную тобой кровь. Ты и побежал на её зов, как телок неразумный. И сейчас ты уже рядом со своими вассалами, а вот отсутствовал ты совсем недолго. Так что не надейся, твоего отсутствия никто не заметит.
Ага! А вот эта оговорка очень значима. Значит, отражение производилось именно с этого прислужника. Но вот очень вряд ли он здесь единственный. Прислужник тем временем продолжал:
- Мой раб уничтожит тебя, победив на глазах всей твоей группы. Ты узнаешь, что такое настоящее бессилие, когда увидишь как ты, именно ты вскрываешь горло своим женщинам.
Пожалуй, я узнал всё, что хотел. Пора и выбираться отсюда. Я распрямился:
- Возможно, так и будет. Но не сейчас и точно не по твоей воле.
С этими словами я активировал заклинание и два рыцаря тут же рухнули замертво. Прислужник повёл себя именно так, как я и ожидал. Отпрыгнув от меня, он тут же покинул тело своей марионетки, рухнувшей из-за этого на пол. Надеюсь, при настолько поспешном бегстве прислужник вскипятит этому гаду мозги. Два оставшихся в живых рыцаря откровенно растерялись, и даже не вытащили своё оружие, что полностью соответствовало моим мыслям. Я сполна воспользовался моментом всеобщей растерянности. Секунда - и я на серых путях. Избавление от кандалов много времени не заняло и вот я уже бегу по направлению к своему помощнику.
Помощник оказался, по видимому, в личных покоях прислужника. По крайней мере для любого человека жить при температуре градусов в семьдесят... ну скажем - нетипично. В комнате мне повезло, поскольку там я обнаружил не только помощника, но и свой браслет с заключённым в нём астральным хищником, ну а мой пропуск к домовым самостоятельно оказался у меня в руках как только я вошёл в комнату.
Хотелось, конечно, ещё и переодеться, но наглость тоже должна иметь пределы. Поэтому кинув на прощание в комнату пару дестабилизирующих заклятий, которые должны были вступить в реакцию с накопителями, явно обеспечивающими особый микроклимат в покоях прислужника, я рванул обратно на серые пути.
Впрочем, оставаться здесь для меня в настоящий момент небезопасно. Демоны, хоть сами и не могут... ну, или точнее, для них дополнительно затруднён выход на серые пути, но вот устроить мне здесь несовместимые с жизнью условия вполне в силах любого прислужника демонов круга так с четвёртого. Так что ищем какой-нибудь укромный уголок и прячемся. Самое время обдумать всю полученную информацию и составить план действий.
Тут в голову мне пришла интересная идея.
Уже через считанные минуты я пытался, насколько это возможно, с удобством расположиться в своей бывшей камере. Присев, я принялся анализировать полученную информацию, раскладывая "по полочкам" сделанные выводы.
Во-первых, о тётушке Женевьев. Уж не знаю, чем там её прельстил этот прислужник, но это и неинтересно. Гораздо важнее понять другой момент: если этого прислужника не будет, считать ли достаточным просто игнорировать тётушку, или надо принимать более... радикальные меры?
Во-вторых, момент с оговоркой демонского отродья о том, что с помощью моей крови на меня сделали поводок с привязкой к моей тётушке. В принципе, это возможно, хоть сам я и не знаю в подробностях, как это сделать, но слухи о таком ходили. Но вот последствия... Получается, что подобный "поводок" не засекается моей защитой? Честно признаюсь, что хотя версия прислужника о причинах моей безоглядной веры в тётушку и снимает вопросы о моём... неумном поведении, но лучше уж я окажусь прекраснодушным идиотом, чем человеком, на которого можно изготовить не засекаемый мною поводок.
В третьих, слова демона о том, что из моей добровольно отданной крови изготовили мою копию, которая сейчас играет меня перед моей свитой. Ну это, пожалуй, самое простое. Обычный кровавый голем. Кстати, этим же объясняется и то, что меня оставили в живых. Если я умру, то кровавый голем тоже исчезнет. Ну а мои возможности справиться с ним напрямую зависят от того, какую кровь прислужник использовал. Если Серж Ривас давал тётушке Женевьев свою кровь когда-то раньше, то до появления этого голема в пределах прямой видимости я не могу на него воздействовать никак. Если же речь идёт о той крови, что дал уже я, обезопасив себя от неблагоприятного для меня её использования, то вариантов появляется гораздо больше.
Ну и в-четвёртых, необходимо изготовить оружие против прислужника, чтобы не лезть против танка с сабелькой. Опять этот танк. Так и не вспоминается, что или кто это такое, но вот его характеристики внушают боязливое уважение.
Улыбнувшись про себя, я, как и положено настоящему студенту, начал с конца, то есть с четвертого пункта. Однако, стоило мне начать расчёты, как вдруг я почувствовал активацию своей поисковой метки. Интересно, что случилось?
Пришлось плюнуть на работу и отправляться к костру домовых. Попросив хранителя костра позвать мне Кузьмича, я уже через минуту имел счастье его лицезреть. Увидев, что со мной всё в порядке, домовой не смог удержать вздоха облегчения:
- Ох, и напугался же я! Уж думал, случилось с тобой что-то.
- Что происходит в маркизатстве?
- Значится, так. Этьену по серебряному блюдцу сообщили, что ваша поездка в Кадис отменяется, будто там демоны окопались. Вашего-то, ну ученика, что с вами учился, заарестовали и разоблачили как агента демонов. Уже и цельная експедиция в энтот самый Кадис отправляется.
- А арестовали кого? Дона Себастьяна?
- Ну да, его. А ты как будто и не слышишь ничего, только требуешь, чтобы все немедленно направлялись в Кадис. Ну, решили тебя проверить, и оказалось, что ты - это не ты, а нежить какая-то.
- Ну не нежить, а голем.
- В таких-то материях я не силён, но что ты - это не ты, понял. Тут Этьен ко мне прибежал, в ножки плюхнулся, кричит, что пропал ты, совсем пропал и просит от меня знак какой подать, что ты жив-то хоть. Я только по башке его бестолковой хотел постучать, что в порядке всё с тобой, я-то чуйствую, как ты сам меня и вызвал.
- А чего ты, если всё "чуйствуешь", беспокоишься-то так?
- Ну знаешь, чуйка - это одно, а вот видеть тебя наяву - совсем другое.
- Слушай, чего я звал-то тебя. Ты успокой Этьена, дай понять, что со мной всё в порядке, помощь не требуется. И вот ещё. Ты должен как-то дать ему понять, что вот того меня, что не я, надо как-то запереть отдельно. Опасаюсь я, что рвануть он может как хороший такой пороховой погреб.
- Ну, запереть его отдельно дело нехитрое. Вы, то есть ты и дети, в Триесте-то в гостинице с хозяином остановились. Я уж ему обскажу, а уж он сам пусть дом от разрушений защищает. А вот как человечкам объяснять - тут извиняй, не мастак я на выдумки.
- Ну а что со мой всё в порядке, показать можешь?
- Это - смогу.
- Пусть так. Вроде всё, можешь идти.
Домовой помялся несколько секунд, а затем неожиданно попросил:
- Ты эта, особо-то не рискуй.
- Особо - не буду. Не моя это война. Пусть прислужник и считает иначе.
В принципе, я догадывался, за что мне была объявлена персональная вендетта. Скорее всего, здешние прислужники служили, как и вселившийся в герцога Люксембург, Левиафану. Ну а тот явно включил меня в особый список. Впрочем, пусть себе.
Отправив Кузьмича, я попросил хранителя костра позвать тех домовых, владения которых находились поблизости от штаб-квартиры ордена и церкви святой истинной веры. Пришло почти два десятка домовых разных стадий развития. Договорённость, что для меня будут постоянно держать маячки, чтобы я знал, куда перемещаться по серым путям, была достигнута быстро. Так что уже вскоре я опять оказался в камере.
Оглядевшись, я продолжил работу над ловушкой. К счастью, ничего сложного или долговечного в этот раз мне не надо было. Отломав кусок в виде трёхгранной пирамидки от тех самых колодок в которые я ещё совсем недавно был закован, я нарисовал на нём необходимые формулы и запитал их астральной энергией. Конечно же, продержится такая ловушка всего несколько часов, и фонит астралом от неё здорово, так что это скорее не мина, а снаряд, но мне в данном случае большего и не надо.
Затем я построил компас на собственную кровь, на изготовление которого пошёл ещё кусок от колодок. Направив его примерно на Триест, я тут же почувствовал отклик крови. Наивные чукотские юноши! Да в Гиперборейской империи даже школьник никогда не отдаст собственную кровь, не обезопасив себя от последствий!
Нет, я знаю, как переподчинить такого голема себе. И будь у меня под рукой нужные материалы и хотя бы двенадцать часов времени, это было бы лучшим выходом. Такой голем - это прекрасный "туз в рукаве"... если им управляешь ты. Однако, в данных условиях о таком приходится только мечтать. Но вот оборвать его псевдожизнь я могу легко и непринуждённо. Нечего ходить и смущать моих вассалов. Да и угроза каких бы то ни было неприятных сюрпризов при этом обнуляется. Буквально через три минуты отклик крови исчез.
Не торопясь я встал на ноги, отряхнул своё рубище и уже вознамерился шагнуть на серые пути, как здание ощутимо тряхнуло. Первой моей мыслью была зачистка демоном серых путей. Поэтому, не рискнув передвигаться по ним, я движением палочки открыл дверь и выглянул наружу. Оказавшись в знакомом коридоре я аккуратно двинулся вперёд.
Дойдя до первой из лестниц, я услышал какой-то шум. Спрятавшись, я стал ждать. Вскоре снизу показались несколько то ли орденцев, то ли церковников, которые буквально на себе тащили какие-то мешки. Когда "носильщики" вышли в коридор, я рассмотрел, что принятые мною за мешки грузы оказывается были страшно исхудавшими людьми.
Переругиваясь и поторапливая друг друга, демонопоклонники потащили свой груз дальше по коридору. Честно говоря, не знаю, позволил бы я им уйти в том случае, если бы в одном из этих худых, одетых в мешковину людей я бы не узнал своего двоюродного брата, старшего из сыновей тётушки Женевьев Сезара.
Атаковав демонопоклонников "сногсшибателем" я добился их временного выведения из строя. Затем, подбежав поближе я без колебаний добил их. А бывший груз я отлевитировал обратно в свою камеру. Разбираться со всем этим можно и потом. Пока же главным было то, что из разговоров демонопоклонников мне стало ясно, что резиденцию атакуют боевые маги, причём количество атакующих увеличивается с каждой минутой, а "Великий" - главный из тех подручных демонов, которые создали и управляют церковью и рыцарским орденом святой истинной веры, готовится принести в жертву всех, до кого он сможет дотянуться.
Уже не опасаясь атаки на серых путях, вряд ли у прислужника есть сейчас время и возможности ещё и на это отвлекаться, я рванул к главному залу. Там, в принципе, всё было ожидаемо: куча тел с перерезанными глотками на полу, ещё больше живых, покорно подставляющих горло под нож, громадная фигура на троне и значительно меньшая, но повторяющая большую вплоть до мельчайших деталей фигура за троном.
"Однако", - подумал я оглядев защитные конструкции вокруг малой фигурки, - "пробиваться здесь можно очень долго и без реальных шансов на успех".
Но было одно направление, про которое прислужник совершенно не подумал - направление от трона. Перемещение по серым путям на трон заняло всего секунду, значительно дольше я высчитывал точки выхода и входа при атаке.
***
Прислужник был в бешенстве. Он прекрасно понимал, что какую бы богатую жертву не принёс господину сейчас, наказания ему всё равно не избежать. Он упустил этого мальчишку, его раскрыли и тем самым перекрыли источник постоянной силы и жертв, с таким трудом и затратами строящийся проход на демонический план точно будет разрушен. Но, тем не менее, он продолжал готовить своему господину жертвы. Ведь это бала единственная возможность не погасить полностью, а хотя бы уменьшить гнев господина.
Прислужник вновь заскрежетал зубами в припадке бессильной злобы. Ему надо было ещё полчаса, чтобы закончить приготовления к ритуалу. И эти полчаса ему с гарантией давали его подчинённые, бьющиеся там, наверху, но это также и означало, что их жизни не достанутся господину, а господин строго спрашивает за каждую душу, пролетевшую мимо его "рта".
В этот момент от трона отделилась фигурка и начала падать прямо на прислужника. Тот даже несколько растерялся и не только позволил фигурке приблизиться, но и даже прервал конвейер смерти.
Взгляд прислужника сначала зацепился за хламиду, такую же, как и у его заключённых, затем за палочку и только затем пришло узнавание. Но было уже поздно. Фигурка кинула в прислужника какой-то предмет. Через считанные секунды кусок деревяшки, превращённый в одноразовый артефакт, с хрустом вошёл в тело прислужника и загорелся. Пламя вмиг охватило и самого прислужника.
Я устало опустился на пол. Прислужник горел, фигура на троне исчезла и тех самых демонопоклонников, которые ещё недавно безо всяческих эмоций резали и резали людям глотки, стал охватывать какой-то животный ужас. Побросав и жертв и инструменты своего кровавого ремесла, они попытались сбежать из зала. Однако это им не удалось. Смерть прислужника, с которым они накрепко были связаны, лишила их сил и они попадали там, где и стояли. Насколько я помню теорию, эти бывшие люди погибнут, как только будет уничтожен или трон или центральная точка сбора энергии, которую я слабо, но чувствовал где-то под полом зала.
Я же вновь ушёл на серые пути и наблюдал за тем, как горит прислужник демона. В этот раз Левиафану не останется ни клочка сути его подручного и воссоздавать будет некого. Впрочем, моя работа ещё не закончена. Вздохнув, я стал уничтожать знаки, превращающие обычные убийства в ритуал передачи энергии демону. Отсюда он больше ничего не получит!
Я работал вплоть до того момента, пока двери в зал не рухнули и туда не ворвались боевые маги со знаками ордена викторианцев на одежде. После этого я опять ушёл на серые пути и уже через считанные секунды оказался во владениях Николаича, одного из домовых славного города Кадиса.