Чувства мои одномерны, просты, скупы - 
меня занимает изящный изгиб стопы, 
мелькнувшей на верхней полке, куда сильней 
пейзажа безлюдных станций, рябых огней.

Но ты не одна и не та, да и Бог с тобой, 
с подолом, привычно манящим, твоей стопой, 
с прокуренным тамбуром, где перешли мы на вы... 
Чешуйчато щерится диск, и мне впору завыть. 

Ты выйдешь на станции тихой на -во или -но, 
растаешь за дымчатой взвесью, тугой пеленой...
Минуя заборы, ларьки, вдоль косого ручья 
куда же идёшь ты теперь, не моя и ничья? 

- Постой... - отзывается станция сотней лакун,
но облик, влекущий порывистым трепетом струн,
исчез уж в дороге туда, где ты "больше, чем есть",
вокруг лишь заборы, ларьки и колючая взвесь. 

Но вдруг проступает неброский весенний пейзаж,
я чувствую оттепель - выход на новый вираж,
движение сущностей, запах усталых дворов,
и что позади не последний изгиб, поворот! 

В пути я почувствую, кажется, мнимую брешь 
в забывшемся мире, оставшемся где-то промеж 
двух прожитых станций. Маячат круги, виражи,
но в той духоте и уродстве я "больше, чем жил".