Тоскливо тянулись дни той зимой. Ко мне заглянул Гномов и предложил навестить местного художника. Меня никогда не волновали интеллигентские похождения Гномова по художникам, писателям и музыкантам. Однажды от Гномова мне стало известно, что он ходил на собрание выпускающих какой-то литературный сборник деятелей искусства с моим дурацким рассказом "Новая жизнь Марии", о судьбе наших комсомольцев после возвращения к жизни в далёком светлом будущем. Рассказ раскритиковали в пух и прах, Гномов же защищал его только потому, что то был бальзам по его душу. Кстати, где теперь Мария?
- Только он антисоветчик, зато последовательный материалист! - предупредил Гномов. - Так, что, смотри... Сам ведь говоришь, что в каждом человеке есть Солнце...
- Ты меня дьяволом не пугай, - ответил я. - Постараюсь быть политкорректным. Мне всё равно делать нечего, понимаешь?
- Понимаю. Курево у него стрелять буду.
Бородатый художник жил в центре нашего небольшого города на Волге, где ещё сохранились дворики с дореволюционной архитектурой. Даже в подъездах здесь не покидает впечатление, что вступил в иной, изолированный от урбанистического шума мир.
В квартире художника царил творческий бардак.
- Закурить есть? - с порога спросил безработный Гномов.
Мы прошли на кухню. У стен лежали эскизы картин. Запах масляной краски перебивал густой табачный дым, от него в доме стоял туман. По дому бегала маленькая внучка художника, жила там и кошка.
Художник положил перед Гномовым на столике пачку сигарет "Альянс", и они задымили вдвоём.
Художник действительно оказался антисоветчиком и материалистом. Не помню всего, что он там говорил про интеллигенцию и СССР, я счастлив был, что на тот период бросил курить.
- Мир материален, - вместе с тем рассуждал художник, уничтожая сигарету за сигаретой, выковыривая их из пачки руками с синими прожилками, отгоняя от себя то кошку, то внучку. - Всё движется, всё развивается, и сознание есть только продукт развития материи. Ты умрёшь, а мир и не вздрогнет. Ему нет никакого дела до того, что думаешь ты, что думаю я, или он. Люди - муравьи на фоне Вселенной. Ничтожен человек! Хорошо, если оставишь после себя картину, но это ведь надо написать такую картину...
- А вот нам бы картины увидеть, - предложил Гномов.
- А что показывать? Вот, вот, вот. Эту уже договорился, чтобы продать. Заработок какой-никакой есть, нам хватает... Эту вот не дописал.
Я не знаток изобразительного искусства. Картины как картины. Какие-то городские пейзажи. Купить, в принципе, можно. Картина на стене - почему нет? Были бы деньги.
Художник притащил бутылку коньяка и разлил в три рюмки. Мы выпили.
Всё это не являло для меня ничего нового, и я начал думать о том, когда мы пойдём.
- А ты задай ему какой-нибудь вопрос о жизни! - толкнул меня в бок Гномов.
Я не надеялся, что этот человек ответит мне что-нибудь о жизни, но решил задать вопрос, как бросить монетку.
- Как человек, который живёт за счёт собственного творчества, возможно, вы подскажете, как нам, молодёжи, решить проблему с работой, с самореализацией?
Художник мгновенно сделался серьёзным.
- Ты на кого учился? - спросил он.
- На биолога.
- Давно заканчивал?
- В 2005-м.
- Работал когда-нибудь по специальности?
- Нет.
- Зачем же тогда учился? Сколько лет на тебя потратило государство? На бюджете учился?
- Да.
- Не чувствуешь противоречие? Деньги государственные затрачены? Затрачены. - Художник загибал пальцы с кривыми прокопчёнными ногтями. - Время твоё личное затрачено? Затрачено. Преподавателей время затрачено? Затрачено. Ради чего всё? Просто так? Так не бывает. Если откуда что отнимется, куда-то это что-то прибавится: закон сохранения материи. Ты биологию-то помнишь?
- Помню.
- Ну-ка, дай я тебя протестирую!
Он начал задавать вопросы, требующие не общего понимания биологических закономерностей, а специфических знаний. Ответил я лишь на один:
- Какой зверь самый быстрый?
- Гепард.
- Ну вот, хоть что-то... А за пределами специальности ты никому на фиг не нужен. Должок у тебя перед реальностью. Всё должно быть осмысленно: если потратил на что-то время, то история должна иметь продолжение. А иначе какой смысл? Всё в жизни имеет значение, каждое мгновение! Глупые люди, вот и мучаются всю жизнь на скучной работе, носятся с творческой самореализацией. Картины надо писать такие, чтобы покупали. Рассказы если пишешь - чтобы печатали. А иначе ты просто паразит, как те, кто в КПСС сидели и художникам, которые на лапу не положили, ход в жизни закрывали.
- А мне что делать? - спросил Гномов.
- А с тобой я вообще не знаю, что делать. Ты ведь не закончил даже ничего. Хотя где только не учился... А-а-а-а-а! - художник махнул рукой. - Бездельники вы, паразиты!
- Ну, нам пора, - деловито поднялся на ноги Гномов. - Можно пару сигареток на дорожку? Спасибо! От души! Огоньку можно?
Мы выбрались на улицу. Хрустел под ботинками снег, на улице - поздняя ночь, транспорт уже не ходит, почти нет прохожих, но фонари горят.
- Ну, как впечатления? - осведомился Гномов после некоторого молчания.
- Внучку и кошку жалко. Там туман от табака, глаза щиплет! Ну и то, что антисоветчик, конечно. Ну а так всё лучше, чем сидеть дома.
- Да, что-то он жёстко с куревом...
- Да ты с ним на пару дымил!
- А то, если бы у тебя был период, когда ты куришь, ты бы с нами не дымил? Не ври себе, что ты не курил ради людей, а не ради идеи! А внучку мне самому жалко стало. И кошку... Как-будто от того, что если бы я не дымил, в их жизни что-то поменялось бы...
- Не знаю. Я хочу верить, что если бы у меня был период, когда курю, потерпел бы до улицы. Но если здесь окажусь второй раз, курить не стану точно из принципа.
- Это здесь и из принципа. А в другой ситуации? Курильщику мораль не писана...
Так завершился тот вечер. Однако, ответ на мой вопрос, прозвучавший из уст художника зацепил чем-то трудноуловимым (я имею в виду его логически непротиворечивую часть, а не антисоветскую желчь). Уже летом я размышлял над собственным рассказом "Компас из папироски", который получился чересчур заумным, о красивой сельской девушке из студенческого общежития, которая лучше всех танцевала и потерялась в мире неудачливых фрилансеров и неудачных браков. Мне хотелось переписать эту историю хотя бы в воображении. И вот, в трамвае, что-то смутно осозналось, вместе с тем, что говорил художник - всё сложилось в мозаику. Если бы она танцевала и не стремилась из села в город, одураченная карьерными призраками, её судьба могла сложиться иначе. Там же, в трамвае, я принял решение идти работать в школу по специальности, пусть даже и в сельскую: многие оттуда начинают. Тем же летом решение исполнилось, и на два года я забыл про вопрос о работе и самореализации.
Однако, история развивается по спирали, и жизнь вновь ставит те же вопросы, но уже на следующем, более широком, витке спирали. Что же касается этой истории, возможно, она будет полезна тем, кто мучаются такими проблемами, ибо мне самому её логика ясна лишь ситуативно. Что и говорить: романы писать я не готов, но короткие рассказы - пожалуйста...