Аннотация: Странные формы жизни могут существовать в космосе.
Они попали в метеоритный поток и проморгали аварию. Небольшой камешек влетел в систему навигации. Это не вызвало бы резкого отклонения от курса, если бы
корабль управлялся человеком. Но по нелепой случайности управлял полетом "Надежды" автопилот. Глупая машина скорректировала курс по показаниям приборов, и, когда первый навигатор Пратт решил справиться с курсом, оказалось, что корабль
находится черт те где. Выяснить их координаты возможности не представлялось: прибор, отвечающий за регистрацию изменения курса, оказался отключенным. База не отвечала на запросы. До звона в ушах Пратт вслушивался в тишину. Динамики молчали. И когда по курсу корабля показалась планета, было решено садиться и устранить поломку. Второй навигатор Момсен запросил данные по составу атмосферы планеты. Вскоре был получен спектральный анализ, который обрадовал обоих: воздух планеты был сходен по составу с воздухом Земли. Через некоторое время поступили первые
снимки поверхности неизвестной планеты, которые удивили навигаторов. Планета оказалась совершенно безжизненной, нет даже признаков воды. На всех снимках видны только круглые камни разных размеров. Поодиночке и группами они лежали всюду.
- Странная планета, - задумчиво сказал Момсен, протягивая фотографии Пратту.
- Да, что-то в ней не так...
- Может быть, осмотримся? Неплохо было бы присмотреться к ней, прежде чем совершить окончательную посадку.
"Надежда" продолжала облет планеты, и оба навигатора буквально прилипли к экранам. Наконец, решение садиться принято окончательно. Выбрали небольшое плато, где камней поменьше, и начали спуск. Посадка оказалась очень мягкой, забортные пробы показали отсутствие вредных микроорганизмов, и через некоторое время оба пилота руководили разбивкой временного лагеря. Экипаж, уставший от невесомости, с удовольствием высыпал на планету. Некоторые разбрелись недалеко от лагеря, а остальные занялись, кто приготовлением пищи, кто осмотром ракеты. Пока шло обследование, установили палатки, вынесли спальные комплекты.
Ночью, удобно устроившись в спальном мешке, астронавт Гир вдруг почувствовал возле головы что-то тяжелое и холодное.
- Для чего это тут? Кто шутит? - он держал в руках камень средних размеров. - Кому делать нечего?
Гир выбросил камень из палатки, но через некоторое время разворчался Шульц, на груди которого также оказался камень, немного крупнее. Пайк и Даг проснулись оттого, что мелкие камешки, размером с речную гальку, каким-то образом попали под их спальные мешки и мешали спать.
Утром всех ждало потрясение: остатки ужина исчезли, котел кто-то перевернул, а на песке ясно видны странные глубокие борозды.
- Значит, планета обитаема, и тому, кто найдет обитателей планеты, - приз! Ящик вина и три дня отдыха!
Поиски ничего не дали. Кроме редких кустиков жесткой травы и камней, на планете ничего не было. Целый день экипаж занимался ремонтом корабля и обследованием планеты. Только к вечеру, когда все собрались в лагере, выяснилось, что пропал младший стюард Рос. Конечно, не исключалась возможность, что он отошел от лагеря дальше всех, но одна из групп разведки, вернувшаяся в лагерь, сообщила о том, что примерно в пяти километрах от места дислокации лагеря ими обнаружены сильно поврежденные личные вещи Роса в пятнах крови. Вокруг разбросанных вещей все те же странные следы, в виде глубоких борозд и крупные камни. Решили выставить посты и охранять лагерь. Ночь прошла спокойно, если не считать все тех же необъяснимых случаев попадания камней в палатки и спальные мешки. Караульные уверяли, что не спали и ничего странного не заметили. Только один из них, Янсен, помявшись, сказал, что ему показалось: огромные валуны, которые лежали вокруг лагеря, вроде бы вчера были значительно дальше, чем сейчас.
День прошел спокойно. Экипаж занимался ремонтом, далеко от лагеря никто не уходил. Для проведения разведки запустили несколько зондов, вечером все собрались в кают-компании, изучали и сравнивали полученные фотографии. На всех было одно и то же: камни, большие и маленькие. Группками и поодиночке. Мелкие кустики серой травы и камни, камни, камни.
Янсен особенно тщательно смотрел фотографии. Он, разложив их возле себя, что-то вымерял линейкой и сравнивал полученные записи.
Утром выяснилось, что ужин опять кто-то доел.
- Я им покажу! - кипятился корабельный повар. - Я им мышеловку сооружу!
Но и в раздавленной мышеловке оказались только мелкие камни.
Решили еще раз обследовать окрестности лагеря. Несколько групп отправились в разные стороны, весело переговариваясь по рациям. Гир шел на пару с Янсеном. Суровое лицо Гира все больше хмурилось. Они дошли до места гибели Роса. Некоторое время изучали странные следы, нашли несколько раздавленных, искореженных вещей, принадлежавших другу. Больше всего Гира озадачила пряжка от ремня:
- Смотри, Янсен, она как будто в кислоте побывала, вся разъедена чем-то!
- Да, странно. Ощущение такое, что тут что-то катали.
- Похоже на то! Если представить, что кто-то катал камни, то он должен быть огромным. Но почему мы никого не встретили до сих пор?! И что означает это катание камней? Какой-то магический ритуал? Что за всем этим стоит?! И что делать, если мы их встретим? Попытаемся завязать контакт или будем уничтожать за то, что они сделали с Росом?
Немного помолчав, Гир продолжил:
- В лагере они точно были и не раз. И, кроме Роса, никто не погиб. Возможно, он сам виноват? Чем-то спровоцировал такое отношение к себе? Как ты думаешь?
- Не знаю. Мне не нравится эта планета. Я бы с удовольствием посмотрел из иллюминатора, как она удаляется от нас. Скорее бы убраться от сюда!
И подумал: " Мне почему-то очень тоскливо на душе. Как будто скоро что-то произойдет плохое. Так бывало в детстве, когда я боялся что родители узнают об очередной моей проказе. Этот неприятный холодок в животе меня извел".
- Давай спустимся вниз, возможно, там что-то есть. Ведь Рос ходил туда.
Спустились ниже, почти до самого дна ущелья. Но вокруг были только камни. Немного прошлись вдоль ущелья, решили повернуть назад, когда Гир заметил пещеру.
- Что будем делать? Осмотрим ее сами или сообщим на корабль и подождем ребят?
- Некогда ждать. Давай посмотрим. Держи оружие наготове.
Медленно поднявшись по крутому склону, осмотрели неглубокую пещеру. Она оказалась пустой. Решили возвращаться на базу. Гир спустился удачно, а Момсен споткнулся и, чертыхаясь, полетел вниз, поднимая клубы пыли и увлекая за собой мелкие камешки
- Черт побери! Момсен! Ты как, цел? Идти сможешь?
- Идти смогу. Вот только ободрался сильно. Дай пакет, перевяжу колено.
Момсен присел на ближайший валун, и начал бинтовать ногу, то и дело чертыхаясь. Кровь мелкими капельками падала на землю около его ног, сочась из многочисленных ранок на руках и лице. Гир помогал ему, как вдруг краем глаза заметил движение рядом с ними. Схватив бластер, обернулся. На них двигался валун. Мелкие камешки уже собирались вокруг ног Момсена, толпились на капельках крови, оставленной им на земле.
- Они плотоядные! Надо уходить отсюда!
Гир подхватил Момсена, и они вдвоем вскарабкались на крутой склон ущелья. Следом за ними катились камни. Но взобраться на крутой склон не могли. Карабкались друг на друга, шуршали, скатывались и снова карабкались.
До базы добирались молча. Наблюдая за движущимися в их сторону привлеченных кровью крупными и мелкими камнями, которые все набирали скорость, оба поняли, что произошло с Росом.
Он оступился. И, видимо, сильно поранился. Камни догнали его, окружили. Дальше думать не хотелось. Скорее бы добраться до базы и надо предупредить всех о неожиданной опасности.
Они легко могли бы уйти от погони, если бы Момсен мог идти сам. Но тот сильно повредил колено и тяжело обвисал на плече друга, прыгая на одной ноге. Гир попытался отбиться от преследователей, стреляя по ним из бластера. Но разрывные пули оставляли на них только слабые царапины.
- Гир, бросай бластер. Бросай все, что можно, Чтобы было легче идти. Сними с меня куртку, она в крови. Кинь ее им. Может быть, она отвлечет их от нас. Хотя бы часть из них. - Голос Момсена дрожал. Он сильно устал, и у него начинался жар. Неизвестно что попало ему в рану.
Гир сбросил с плеча тяжелую сумку с инструментами и спецсвязью. Настраивать ее, чтобы просить помощи, некогда. Их почти окружили. Камни все больше засыпали путь, и идти становилось все труднее.
"Только бы не оступиться. Если случайно подвернуть ногу, то нам обеспечена встреча с Росом".
Несколько раз Гир ощущал сильные удары пол ногам. Камни явно теряли терпение и уже не просто катились, они подпрыгивали, настигая жертву. Астронавты двигались под непрестанный шум, издаваемый камнями. Казалось, позади них движется лавина. Грохот и стук камней разносился далеко от места преследования. И это давало надежду, что шум привлечет внимание команды и придет помощь.
Момсен на ходу одной рукой расстегивал куртку, другой обнимая за шею Гира. Когда ему удалось стащить ее с одного плеча, Гир сдернул ее с другого и бросил в сторону камней. Оглянувшись, видел, как скрылась в навалившихся на нее камнях куртка, как камни наползали один на другой, стараясь добраться до нее. Мелкие камни, попав под более крупные, просто давились ими. И тогда другие набрасывались на черную, пахучую жидкость, вытекающую из них. Это немного задерживало преследователей, отвлекая от жертв.
Несколько раз камни почти окружали их. Приходилось сворачивать в сторону. Сколько километров они так прошли? Восемь? Десять? Это не важно. Они почти дошли до ракеты. Навстречу к ним спешили люди. Сменив уставшего Гира, двое подхватили Момсена под руки и стали помогать ему перебраться через завал, образованный камнями. И тут закричал Пайк. Камень, на который он оперся, вдруг выделил кислоту, которая моментально разъела кожу ладони. Хорошо, что ракета рядом. Они добрались. И вовремя успели оказать пострадавшим медицинскую помощь.
Увидев преследующие астронавтов камни, экипаж понял все. Было решено отправляться сразу, не забирая палаток и вещей, которые были вынесены на поверхность планеты, чтобы исключить попадание мелких камней в ракету. Через несколько минут, после того как все поднялись на борт корабля, ракета взлетела. На месте стоянки осталась одежда с обувью, которыми пользовался экипаж.
Прошло несколько недель. Пайк и Момсен лежали в лазарете. Обычно в полете доктор скучал. Больных в космосе можно встретить не часто. Поэтому он уложил обоих в лазарет, прописал постельный режим и не отходил ни на шаг. Раны Момсена и Пайка плохо заживали. Рука Пайка зажила, но на ладони образовался рубец. И Пайк тосковал, что его спишут на землю. Доктор несколько раз чистил нагноившуюся рану Момсена, пока она не зажила. Момсен тоже подумывал о списании с корабля. По возрасту.
Доктор занимался исследованием. Он нашел в ране Момсена маленький камешек. Положил его в банку и, время от времени кидая в нее что-нибудь съедобное, наблюдал, как камень начинал двигаться, набрасывался на еду и пожирал. Камешек заметно подрос, когда доктор закончил свои исследования. Камни оказались всеядными. Они одинаково хорошо расправлялись с органикой и неорганикой. Несколько дней, описывая свои наблюдения, доктор не подходил к банке. И, когда вернулся к ней, испугался: камень, почуяв его, завозился и начал подпрыгивать. Ему удалось бы легко выскочить из банки, если бы не плотно сидящая крышка. Но не только это напугало доктора: в банке оказалось еще два маленьких камешка. Представив на минуту, что случится, если они смогут удрать, доктор решил уничтожить камни вместе с банкой и отправил их в утилизатор.
После его доклада на Совете межпланетных технологий проблема утилизации мусора была решена. И к планете, случайно найденной экипажем "Надежды", спешили все новые и новые транспортники с мегатоннами мусора.
Когда экипаж ступил на родную планету, Момсен заметил, что стал с недоверием коситься на встреченные по пути камни. Но это у него быстро прошло. Хорошо отдохнув в отпуске и набравшись сил, он передумал увольняться в запас сам.
Доктор получил медаль от Совета Межпланетных Технологий "За особые заслуги в спасении межгалактической экологии" и очень гордился ею.
Через несколько месяцев "Надежда" стартовала почти в прежнем составе.
Пайка списали с корабля. Его руку долечили на Земле. Но медкомиссию он не прошел.
Гир получил знак Почетного Астронавта и дополнительный отпуск за спасение жизни товарища. Решив его использовать, уехал к семье.