В одном московском доме жила-была лампа. Этакая старенькая керосинка голубого стекла. Никто не помнил, откуда она взялась и сколько ей лет. В наши электрические шебутные дни она казалась хозяевам старым ненужным хламом.
Стоя на дальней полке, вдали от глаз модных гостей она уже давно забыла те времена, когда теплый свет падал золотыми тяжелыми каплями с ее фитиля, наполняя таинственным небесным сиянием голубой конус колбы.
Да, много она повидала за свою жизнь. Ее зажигали усталыми зимними вечерами, когда в доме гасли огромные люстры в семьсот свечей и за гостями закрывались тяжелые дубовые двери. Она стояла у постели больных, согревая их своим спокойным светом. Она была тайной свидетельницей рождения новых жизней. И в горе и в радости она была верной спутницей своих многочисленных хозяев.
Как-то раз ее обернули в газету и вытащили на мороз. Что вы делаете?! Не надо!!! - кричала лампа. Но всё же она оказалась в тускло освещенном подвале, заполненном всяким старьём. Здесь был и серебряный подстаканник - герой войны двенадцатого года, и цветные стеклянные бутыли прошлого века, соседки тяжелого крестьянского серпа. На полке уныло тусклели пузатые самовары, а на стене висели треснувшие деревянные ходики, отсчитавшие уже не один десяток лет. Вечерами подвал наполнялся усталыми вздохами старых вещей и таинственным шепотком их воспоминаний. Одна лампа ни с кем не разговаривала, тихо погружаясь в слой теплой и противной пыли.
Но однажды в подвал спустился странный бородатый мужик. Ещё один. Дворник что ли? - подумала лампа, недовольно поёжившись под своим пылевым одеялом и незаметно отодвигаясь подальше от света. Она давно смирилась с мыслью, что стала никчемной и дряхлой и не хотела, чтобы ее кто-то трогал. Однако дворник что-то сказал небритому мужику, отдал деньги и лампу спрятали в бумажный пакет.
Очнулась она в тепле какой-то квартиры. Невысокая женщина с жизнерадостным смехом взяла ее в свои в свои точеные пальчики и принялась искать для не мест на полке в гостиной. Уже лучше, -- подумала лампа. Потом были гости с шумом, гамом, суетой. Серый пушистый кот трогал ее мягкими лапами. Молодая красавица с глубокими лучистыми глазами вертела ее в руках, а бородатый мужик тихо сидел в углу и, что-то мурлыча, улыбался в рыжие усы, изредка бросая на нее взгляд. Лампа аж захмелела от внезапно нахлынувшей жизни.
Но всё закончилось. В доме погас свет. Все вроде пошли спать. Но тут невысокая женщина вошла в комнату, взяла лампу в теплые маленькие руки и отнесла ее на кухню. На столе в пепельнице дымилась сигарета, в чашке стоял остывший кофе. Женщина аккуратно сняла колбу и зажгла лампу. Погас светильник. И тут...
Вся кухня наполнилась таинственным голубым светом. Капельки божественного огня слетели с маленького фитиля и разлились неземным пламенем в бездонных глазах новой хозяйки. В её маленьких точеных ручках горела божественная искорка. Сама лампа удивленно смотрела как её хозяйка светится изнутри, заливая своим теплом всё вокруг.
... А в дверях счастливо улыбался бородатый мужик, поглаживая довольно урчащего кота.