Уважаемый принц Артур 8 ходил, будто неприкаянный, туда-сюда по тронному залу, разглядывая его расписные и с вензелями всякими золочеными и завитушками стены и потолок, а так же многочисленные, то там, то сям, бессистемные, двери в длинных, не торцевых стенах.
Принц морально готовился к коронации, на следующий день которая, продумывал, а как красиво или не очень будет теперь звучать обращение к нему "король Артур 8-ой", да и вообще кто же меня Артуром назвал, да и как нелепо все это звучит, особенно "Артур" в сочетании с этим нелепым "восьмой"! Но, в принципе, так ли, сяк ли, нелепо звучит, или нормально, все равно все это было более-менее, что называется, под настроение, а вообще, конечно, Артур нервничал, пребывая, как говорится, в приятных хлопотах и беспокойствах (впрочем, в таковых, которые только и могут быть у короля - раздавать указания налево - направо да и забывать о них тут же, ощущая себя, по ходу, мудрецом, уж точно под стать царю Соломону, ну, разве что сразу после него, но не вровень с тем, может быть, а так... да, почти что и он, Соломон, по мудрости-то!).
Быстрым и ярким и солнечным (солнце светило ярко в окна королевской спальни) вчерашним пролетело в голове воспоминание о смерти короля - отца, Марка 4-ого, и то, как перед звал он к себе сыновей, то, вначале, по одному, сначала старшего Артура, потом второго Марка, то, потом, вместе, и поставил Артура по правую руку свою, Марка - по левую, и разговорился, разговорился! Да все так, аж можно было подумать старик-то всерьез! Аааааа! О Родине! Об Державе! Да об народе! Да все про то, как нам, ага, королям, ой-ой, да как трудно-то! Ой-ой-ой! И даже, Артур это ощутил, но Марк вроде нет, что папа попукивал, произнося речь за Родину-то, от пафосу, видать, вспучило чутка старичочка.
Но что любящим сыновьям попук умирающего отца? Тем более когда папочка - король и теперь у тебя не то чтобы сокровища какие в кармане, бюджет державы, к слову, нееее, держи карман шире - власть! И вот раньше тебя ограничивал кто-то постоянно и к порядку призывал, папа, Церемониймейстер, другие там, кто там бишь... министры... А тепереча... Короче пук такой сынам Шанель!
Одно только смущало, впрочем, не сильно так, конечно, но все же смущало, так это то, что при всем этом присутствовал Церемониймейстер, и слушал и вникал и лицом на все даже реагировал (старый лис, да скрыть эмоций тут своих не мог), и когда король сынам на ухо что говорил - и тогда Церемониймейстер тут тоже ухо приклонял и слушал-слушал.
Но да ладно, Артур, обойдя полукругом трон, взял по ходу из одной из вазочек золоченых на подножке стоящей цветочек желтенький, и, разглядывая его, и даже пытавшись его понюхать, да тот и не пах никак, засобирался уже было к себе в кабинеты, но не по кратчайшему пути, а так, чтобы вновь пройти через весь зал насквозь, и потом, выйдя через главную дверь (а там гвардейцы охраны короля в латах открывают!), после коридорами уже удалится в свою деловую часть дворца.
Где-то почти в конце зала, с другой стороны, в через главные двери попытался войти, как показалось (длинный зал-то, зрения не хватит всех разглядеть вдали) брат Артура Марк, но там какие-то слуги, как показалось, его зашушукали, да и вывели обратно, что Артур и не понял, чего такое, да и хотел было крикнуть им, да после, более по скоротечности произошедшего, передумал, мало ли что там, да и Марк ли то был вообще?
Итак, Артур поворачивается к трону, смотрит на него, после чего, томно-сладко вздохнув, разворачивается, чтобы идти из зала вон (да и все же поспешить глянуть - Марк ли хотел войти только что в зал, и если он, то чего же его не впустили?) и тут - оп! Как ниоткуда перед Артуром возник Церемониймейстер! Как всегда неожиданно, как из ниоткуда и со всегдашней своей подло-улыбающейся рожей!
- Вот те на! - сказал Артур, после чего аж напрягся, потому как Церемониймейстер хоть и был человеком ну уж точно в доску своим, но как у него бывал иногда вид подловатый на рожу, что даже и папу Артура видно было от такого пробирала и дрожь и оторопь!
Церемониймейстер был таким, про которых говорят что горе его врагам и что-то типа: "хорошо, что сей на нашей стороне! А то мы с ним звезданулись бы бодаться!"
Но у Церемониймейстера было дело! Он, слегка, как только один только он и мог, поклонился Артуру, но с таким показным уважением, что пробирала дрожь, будто кто тебе по горлу холодным лезвием ножа провел, не повредив, но провел же! После чего, развернув перед Артуром какую-то старинную бумагу, произнес:
- Дорогой принц! Сей бумага есть указ вашего почтенного пра-пра-деда, который раз и на всегда в вашей династии установил порядок восшествия наследников на престол в два этапа. Первый этап - коронация дворцовая, второй этап - официальная, при церковных людях и при представителях народных!
- Как же? - Артур оказался в недоумении - получается, что завтрашняя церемония - она...
- Официальная, после церемонии сегодняшней, так называемой, дворцовой!
Все это время, к слову, Церемониймейстер жевал пахучую, впрочем, приятно, ментоловую жвачку, слегка лишь поводя челюстью.
- И когда же - Артур уже было напрягаться стал, - состоится эта первая церемония?
- А вот прямо сейчас - воскликнул, даже каким-то дерзким тоном Церемониймейстер и тут... откусив от жованной им жвачки немного, этим кусочком пахучим... плюнул в лицо Артуру!
- Эй! - взбеленился Артур - что же вы такое, уважаемый, себе позволяете! Это как же... Вы хоть понимаете что после такого я вас, конечно, прощу, но теперь у вас только пенсия в далекой провинции? Ваши заслуги - перед вами и за вас но так нельзя...
Но Артура уже не слушали. Со всех сторон, из всех многочисленных дверей тронного зала, кроме тех, что в торцевых стенах, на Артура устремились многочисленные слуги, и даже дворцовая стража в латах - и все схватили Артура (стражники, впрочем его не хватали), и заблокировали его, и даже стали его как бы это сказать - не бить, конечно, и даже не больно, но не престало так с королем! - а стали его пощлепывать, даже и по лицу, и по... попе, что ну просто ну никак не хорошо даже для дворцовых, это - прямое оскорбление и унижение короля! Уголовка! Статья! От пяти и выше! После чего, держа Артура и никак не давая ему вырваться, слуги стали плевать в лицо его кусочками благовонной жвачки, а потом - о! ужас! раздели его догола и надели на него какую-то красного цвета ночнушку, и, пока его одни держали, другие стали падать перед ним на колени и оскорбления выкрикивать, типа: "Че? Королем захотел быть нашим? Презренный прыщ!" - и прочие, которые и передать-то людям добрым стыд!!
Артур тут взбеленился и закричал страже: "Спасать короля! На защиту короля!", хотя, конечно, и должен был кричать вместо короля про принца, но стража, очень, казалось, смущенная, смотрела, потупившись, в пол и ничего не предпринимала! Казалось, что им стыдно от того, что творится, но типа такова судьба, что ли, хоть в Королевстве в Судьбу -то как раз и не верили!
Какой позор!
А далее было только хуже!
Откуда-то принесли серебряный, что ли, с каменьями, красивой работы ювелирной, или золотой белого золота или, даже, может быть, платиновый терновый венец с немногочисленными, но очень длинными и очень острыми шипами, после чего надели его на голову Артура и потом стали даже бить (но очень не сильно) по голове Артура, по венцу, чтобы впился в голову шипами, били специальными какими-то тонкими палочками с инкрустацией красивой, так что шипы вонзились в голову Артура и поцарапали, не сильно, но даже кровь потекла, впрочем тоже не сильно...
И тогда в конце концов уже совсем раздухарившись в зал внесли... красивый из сосны сделанный и полированный крест, который тут же положили на пол, а Артура тогда полностью до трусов раздели и потом... ах! Церемониймейстер достал из поданных ему бархатных коробок четыре гвоздя - не гвоздя, но шпильки, с изумрудами, шпильки тонкие и длинные, и еще, взяв киянку небольшую, тоже из бархатной коробки - положив Артура на крест, стали вбивать ему в ноги и руки эти шпильки! Ааааа!
Артур совсем опешил, впрочем даже не почувствовал, как его прибили, такими тонкими были эти типа гвозди, и уже стал думать, что это заговор против него, и что главный в заговоре брат его Марк и Церемониймейстер, но только вот непонятно зачем так его, Артура, изощренно убивать? Ну траванули бы как-нибудь на пиру, что ли, в чем суть-то?
Марка, брата Артура, к слову сказать, народ более любил, и говорил народ, что лучше б королем стал Марк, и Артур это знал и вот подумал, что как бы навстречу народу решили дворцовые Артура убить и поставить Марка.
Марк же был в королевстве министром образования, так даже, что все и ближние и дальние соседи говорили, что в королевстве самое лучшее школьное и высшее образование. Артур же занимался давно уже снабжением армии и всегда никак не мог понять что лучше - новая форма армейцам, которая красивая, или новая форма, которая удобная? Тоже было и с сапогами для солдат и с берцами...
А еще по молодости Артур кутил, в отличие от набожного брата, и даже супруге своей очень хорошей изменял аж два раза, и не по мелочи а с серьезным увлеченьем, что, впрочем, прошло и было в прошлом, особенного после того как Артур получил от супруги по голове Библией, что, к слову, уголовка тоже, но Артур простил.
Но Марк все испортил! Он ворвался сам один и без сопровождения в зал, и, видя что творится, аж выхватил шпагу свою нелепенькую и с виду безобидную и закричал нечленораздельно что-то, но был тут же схвачен и заблокирован и мягко так выволочен из зала тронного, от чего, от искренности его, что ли, у Артура уже не было впечатления, что Мрак в заговоре... Шпажка же Марка была слугой-уборщиком аккуратно приставлена к одной из колонн тронного зала.
Но дальше все продолжилось, и крест, к которому прибили Артура был поставлен, да, оказывается, в полу тронного зала было даже специальное углубление для этого, квадратный элемент о который все всегда спотыкались, так что и говорили: "то это такое? Пол в тронном зале просто идеальный, но вот тут... торчит и все спотыкаются, нельзя ли исправить, а то все впечатление портит!"
Слуги, впрочем, хоть только что и плевались в Артура, тут явно старались поддерживать его на кресте, так что он, не смотря ни на что, чувствовал себя более-менее, насколько конечно это соответствовало ситуации...
Слуги, что не поддерживали Артура на кресте, и Церемониймейстер, все, кроме стражи (те все еще стояли и тупили в пол) ходили по кругу вокруг креста и плевались жвачкой пахучей в Артура и ругали его, но потом...
До Артура дошло, и он, посмотрев в потолок, и особо после того, как увидел рядом с собой стоящего королевского врача с экстренными саквояжем, торжественно, постаравшись с надрывом, произнес:
- Господин Бог! Прости, пожалуйста, этим людям, что они делают, и, хоть они и знают, что творят, но ты им прости, потому как и я им прямо сейчас и от всего своего сердца прощаю их это дело!
Королевская стража тут аж встрепенулась, и тут же, как Артуру показалось, начальник стражи переглянулся с Церемониймейстером и тот начальнику стражи в ответ кивнул, и тогда стража вынув свои мечи из ножен, подняв их к потолку закричала:
- Слава новому королю, королю Артуру 8-му!
Во второй раз с ними это прокричал Церемониймейстер, а потом и все остальные.
Затем из какого-то темного угла с воплем к кресту подбежал слега-дровосек, знакомый Артуру хорошо с большим копьем, с жутким стальным наконечником - и как даст Артуру в бок! Было страшно, но наконечник страшный и как будто стальной оказался плюшевым и, погнувшись об бок Артура слегка его лишь поцарапал.
Тут началась суета, слуги быстро и аккуратно сняли Артура с креста, королевский врач стал смазывать его небольшие ранки в руках и ногах чем-то дезинфицирующим и хорошо пахнущим, Артура одели в его одежду и водрузили ему на голову обычную, рабочую, для обычных, не торжественных, заседаний в тронном зале корону.
Церемониймейстер тогда сказал:
- Каким будет первый приказ нового короля, короля Артура 8-ого?
Артур не думая ответил:
- Всем вернуться в их помещения, всех участников этой церемонии я приглашаю завтра на вторую церемонию, даже уборщиков помещений, у кого же нет торжественной одежды и обуви для такого случая, поручаю Церемониймейстеру таким людям одежду выдать, и не на время, а навсегда как подарок короля личный и памятный.
Церемониймейстер, показалось, поморщился, предвидя расходы, но вмиг исправил свое лицо и оно снова стало благообразным и типа послушным:
- Будет исполнено, ваше величество!
Едва же все успели выйти, как явился Марк и видя, что угрозы брату нет и его не надо защищать, бросился на шею Артуру и они обнялись, и плакали, и Марк причитал все: Слава королю! Артуру восьмому! - и с тех пор Артур полюбил сильно своего брата, не смотря на то, что того любил народ больше чем Артура, впрочем, и народ, видя отношение Артура к Марку с этих пор вскоре полюбил Артура даже больше, чем Марка и стали уже говорить в народе и про Артура: "Хороший же он человек! Да здравствует король!".
Последним же делом Церемониймейстер подсунул под руку Артуру бумагу на подпись и перо, и едва хотел сказать, что это, но Артур его упредил:
- Помилование всем участникам церемонии?
Церемониймейстер был явно удивлен такой прозорливости от Артура, и только и смог ответить:
- Мудрого короля даровал нам Господь! Слава Ему!
Артур же сказал:
- Теперь я понимаю, почему не все наши родственники, которые по закону должны были стать королями стали королями...
- Да - ответил Церемониймейстер - вот и ваш дядя, например, и ваш папа...
- Дядя не прошел это испытание?
- Да уж, так и не понял, о чем оно... Всю дорогу требовал стражу всех убить а мне грозил кожу содрать с живого...
- А мой отец?
- А ваш папа, память ему светлая, человек был набожный и быстро все сообразил... реальная ведь власть у Того, Кому она досталась - как Ему досталась?
- Через крест и страдания - поддержал Артур Церемониймейстера.
Затем Артур ухмыльнулся и быстро и легко и со вкусом подписал первую свою бумагу в должности короля специальной, давно оттренированной, но официально еще ни разу не употребленной подписью размашистой и с завитушками.